Предать земле и забвению

        Толик живет в этой пещере уже лет семь, ему чудесно здесь быть, ибо он с богом, ведь только он с богом на ты, а вы все нет, а вы все гады и завистники! Вы все подохните, как мыши, в ад попадете за грехи свои, а Толик уже в раю ощутил вечность, ибо он единственный праведник на этой земле.
      Отшельник во снах давно уже уничтожил род человеческий. «Вы все лжецы! Я не верю людям! Верю лишь Господу. Вот как он мне на сердце положит свою божественную правду, то я тут же чувствую, что это все верно, а все ваши выдумки мне не интересны. Я потому и с людьми перестал общаться. Скучно с вами, глупые вы, лживые, порочные, бесноватые. А у меня здесь тишина! Созерцание горнего мира! А что за благодать на сердце, когда я молюсь господу, когда общаюсь с ангелами ночью!» - говорит он камышу, что растет возле его пещеры в водоеме.
- Толик, что во снах еще видел? - спросил его как-то раз ночью ангел.
- Я видел ваши города в своих снах, - ответил Толик, - они безобразны, там сатана правит бал, там лишь порочные страсти, похоть очей и мерзость бытовых парадоксов. Я сижу голым в пещере, ибо так надо, хоть и зима на носу. Я смотрю на то, как они вам там подливают в кофе цианистый калий, пока вы отворачиваетесь, чтобы взять из сумочки мобильный телефон, вы пьете, но не умираете, ибо вы и так мертвы, а они стоят над вами толпою и хохочут. Вы были когда-то людьми, но какими вы стали, о боже, вы уже мертвые души, кто вас сотворил, забыли, да, кто в вас вдохнул жизнь? Вы есть големы. Голем –это звучит гордо! В кафе умирают люди от своего страха перед смертью и Вечностью.  Идет столетний дождь, потоки воды затопляют ваши города, а я беру свое черное покрывало и иду на вершину горы для того, чтобы  пить кофе вдали от вас всех, чтобы мне можно было смотреть на радугу, что на луне вспыхивает от божественного экстаза, что творится в трансцендентных глубинах моего сознания. Принимаю смерть за жизнь, а жизнь за смерть. Чем больше умираю, тем больше люблю себя. Труп –это звучит гордо!
       Толик жил высоко в горах. К нему стекались паломники со всего света. Он всех выслушивал и давал дельные советы. Он не имел броскую внешность. Не было у него бороды и длинных волос. Был он не высок. Лицо пропитое. Сам он говорит очень громко, почти что кричит. Ведет он себя словно ребенок. Берет щенка на руки. Гладит его, разговаривает с ним, целует в морду.
      Вот две девочки пошли к нему в гости, они наслаждались в ущелье крикам орла в вышине, а Толик им поставил палатку на самом краю плато, попил с ними чаю с печеньями, а после сказал деловито:
- Бог — это обман снаружи, во вселенной, а эго — это обман внутри вашего ума. Ум попросту отражает больший обман соответственно своему размеру. Религии поставили человечество перед великой дилеммой: они все время восхваляли Бога, и в то же время осуждали эго. Поэтому люди оказались в очень расщепленном, шизофреническом состоянии. Они упорно пытались отбросить эго, но чем упорнее они пытались, тем тяжелее становилось отбросить его — ведь кто собирается отбрасывать? Эго пыталось отбросить само себя. Это невозможно. Поэтому даже у смиреннейших, так называемых религиозных людей эго становилось очень тонким, но оно не исчезало. Вы можете увидеть эго в глазах ваших святых.
      Утром девочки ушли себе к озеру, что было в высшей части гор, а там и заблудились. На третий день выпили всю воду и съели все продукты, но снега лишь одни кругом и лед сковал землю. Они ни куда не двигались, не было сил, лишь сидели под сосной и смотрели в даль: там ничего не было видно, кроме горных вершин, за которыми еще и еще и еще были все те же самые вершины снежные. Их жизни стали проносится по снегу. Все события. Мечты, желания, фантазии – это все было там , а теперь они были  готовы перейти на ту сторону без всего этого груза. Они взялись за руки и подошли к краю пропасти, спрыгнули вниз, и лишь Толик был свидетелем того, что они с радостью совершили этот поступок.
      А вот однажды к Толику в гости пришел мальчик. Он жил в палатке у пещеры отшельника. Мальчик вышел из палатки ночью и пошел сам куда глаза глядят по ночному плато. Он шел всю ночь, заблудился, вышел к ущелью, где было мрачно, а потому он скинул рюкзак в пропасть и полетел за ним сам. Когда он летел вниз, то обдумывал мысль, что ему не хочется быть взрослым, ему не интересно играть роли в социуме, ему не хочется работать всю жизнь, терять себя ради иллюзорного долга. Вдруг слышит он голос Толика: «Маски всюду маски, маска горя, маска страсти, маска радости, надежды, призраки любви безбрежной…В этом вихре маскарада. Истину искать не надо. За фасадом макияжа. Равнодушие и лажа…Маски в мыслях, маски в душах. Суррогат чужого чувства. Сердце - камень на ладонь. Сбрось его, ведь он не твой…»
     К Толику пришли паломники из Алтая. Он им и говорит:
- Я пил много, очень много в своей жизни. Допился до белой горячке и думал повесится в лесу. Уже ремень на сук повесил, но тут моя мертва мамка пришла ко мне и говорит мне, чтобы я шел в пещеру и молился там, чтобы душу спасал. Я доверился мамке и потому теперь и живу в пещере, ибо мне там легко. Я плавал с семидесятых годах по морю на военном корабле, но вот войну не одобрил все-таки, а потому и бросил это поприще. Бог лишь в моей обители. Тут благодать. Больше нигде ее нет. Вот некоторые животные умнее людей, вот, взять этого щенка.
    Тут Толик подобрал черного щенка и взял его на руки.
- Он прыгает ко мне на колени, - продолжил он, - я буду с ним играть, а откуда он вообще взялся в этих горах?
- Тебе подарил один из паломников, - крикнул кто-то у костра.
- Может быть, - ответил Толик, - но не так все же дело было. Я ночью иду гулять по плато и  вижу его, сидящего на скале, он тявкать стал, я его и забрал со скалы сюда. Я знаю, что дети сейчас умнее, чем были мы тогда. Моя дочь, она во втором классе, так она английский лучше меня знает, я даже в двадцать лет не знал его так, как он сейчас его знает. Она говорит на вместо «чай» - «ти», а я бью в бубен и кричу: «Белые ночи мне спать не дают, соловьи под окном пот, вот и весна настала, мне пора уходить в пещеру!»     Мы же тогда верили в Ленина, а Ленин –это та же Библия. Забавней Библии нет книги на земле. Видишь, месяц вон поднялся, завтра будет полнолуние. А насчет НЛО, так я видел лет десять назад кучу тарелок на этом месте. Синие точки зигзагами перемещались по темному небу. Я тогда тут ночевал еще в палатке. Причем, что характерно , так это то, что они то там, то тут, а это явно не самолет, ведь скорость была великолепная. То там, то тут, то там, то тут. Я видел это, ясно теперь, что это не был обман зрения. Мы не одиноки во вселенной, нам внушали попы что это демоны, что мы одни, но это не так, мы не одни, и слава богу, ведь приятно думать, что мы не одни. Что есть цивилизации мудрее нас, которые готовы нам помочь, чтобы мы не убили самих себя и землю. Я вот уже много лет не могу спать по ночам. Я молюсь сам себе. Я не верую в людей. Я засну – проснусь, лежу до утра, и так вот и живу. Мой брат недавно погиб. Нас трое было у мамы. Теперь двое. Эх, как же тяжко жить на белом свете. В ночи на холмах горят синим пламенем маленькие инфернальные мысли. А тут тихо и спокойно, не то что в городе, тут звезды падают прямо за шиворот. Радостно мне здесь. Я бы щенком даже мог побыть на миг, а то и на год. Я нашел пещеру, где кошка родила котят. Я это заметил и сказал сам себе, чтобы я не трогал котят: ясное дело, играться мне–то хочется. Иногда охота взять зубами котенка и съесть его, но это мой зверь все хочет, не я. Котята еще малы настолько, что им не до игр, но мне хочется их крови. Мне теперь ясно, что я послан сюда для того, чтобы защищать котят от самого себя. Мой внутренний зверь жаждет крови. Ведь иначе и быть-то не может. Любуйся на ночь в горах, странник, смотри как луна светит нам, дарит добро своими лучами серебряными , как  мы такие вечные существа ,  ведь вы думаете, что  все исчезло. Но нет, как раз, лучше не жить в негативном, ибо  нельзя, живя в негативном, созреть и распуститься, как цветок лотоса. Я хочу убивать паломников.  Я же, братцы, единственный человек, который сказал миру о том, что если нет Бога и нет эго, то «я» тоже произвольно, искусственно. Когда вы углубляетесь внутрь себя, вы внезапно обнаруживаете, что исчезли в океаническом сознании. «Я» как такового нет. Вас больше нет, есть только существование. Поэтому я и говорю, что дзен по существу, свободой от самого себя. Вы слышали о других свободах, но свобода от самого себя — окончательная свобода — не быть, и предоставить существованию, выражать себя во всей своей спонтанности и великолепии. Но — существованию, не вам, не мне. Это сама жизнь танцует — не вы, не я. Библия книга для зануд, она ужасно скучная, глупая и кровавая. Сколько там войн было, гнусных и безумных! А все во имя какого-то бога. Тьфу! Все что нам надо – это свобода от самого себя. И за эти двадцать пять столетий только дзен оттачивал методы, средства, чтобы заставить вас осознать: вас нет, «я» — искусственно, это просто идея. В горах, живя в дали от людей, мне все яснее и яснее это состояние, теперь, вот щенок, котеночек, они же меня учат, как надо осознавать мир и себя. Вот, они родились и живут себе, существуют без всяких напряжений, а люди себя изводят всю жизнь иллюзорной утехой своей  призрачного «я». Когда вы выходите за пределы ума, даже идея «я есть» исчезает. Когда «я» тоже исчезает, и вы начинаете чувствовать глубокую вовлеченность в существование, без ограничений — тогда только дзен расцветает в вас. Фактически, это и есть состояние пробужденного сознания. Но оно не имеет в центре ни «я», ни атмана, ни «себя». Сократ говорит «Познай себя». Я говорю: «Познай — просто познай, — и ты не найдешь самого себя». Войдите глубже в свое осознавание , и чем глубже вы идете, тем быстрее начинает таять ваше «я». Быть может, именно по этой причине все религии ведут в тупик , ибо там нет медитации  — ведь медитация будет разрушать Бога, разрушать эго, разрушать «я». Она оставит вас в абсолютном ничто. Лишь только ум заставляет вас опасаться ничто. Друг мой, позволь щенку и котенку научить тебя тому, что зовется свобода от всего известного, гляди на них пристально, и ты поймешь, что они свободны изначально. Вот истина -деревья, лес, скалы, небо, ручьи. Тут спонтанность и проникновение в самую сущность бытия. Без ложных форм, без идей, без веры. Просто есть и все тут...А щенок лезет ко мне на коленки, тявкает, трется мордой мне в лицо, а  огонек тихонечко себе пылает, дымок в воздухе морозном тает себе не спешно. А между тем, сна нету, сон ушел, сон засмущался, решил уйти туда, где ему будут рады.
Паломники молча слушают Толика. И никаких вопросов.
 - Спать буду! – кричит Толик, - хочу путешествовать в сновидении.
     Толик кинул шубу на камни и теперь лежит на камнях. Ему хочется спать. Камни его любят. Он сливается с ними. И ему уже нет дела ни до чего.
      Паломники греют руки у костра и пьют чай. Им хорошо здесь. Мыслей никаких нет в голове. Молчание абсолютной захлестнуло их.