Глава VII Угроза

  Сидя у  берега реки  на молодой весенней траве, прикрыв глаза от яркого солнца и лениво пожевывая стебелек травы, коротал послеобеденное время Волк.  Жена укладывала спать их годовалую дочь, а он, чтобы не мешать, отправился полюбоваться на прозрачные воды одного из бесчисленных днепровских притоков.

  Вот уже как год Волк был не у дел.  Раньше он почти каждый день наезжал в Киев к княжескому двору. Владимир с Анной, как всегда, были приветливы и добры, обожали их маленькую дочь. Они же и стали ее крестными. Однако с каждой поездкой Волк все больше чувствовал свою ненужность. В строительстве он понимал слабо. В церковных делах  -  тоже.  В общем пользы от него  по обустройству Киева, по его мнению,  никакой и быть не могло.

   Домашние дела за это время переделаны полностью, погреба ломились от припасов, которые  Михаил любил  закупать  и заготавливать  сам. Этот год, проведенный дома,  был самым счастливым в его жизни.  Однако деятельный характер варяга не оставлял никакой надежды на его домоседство.  По расчетам Марины, он  итак достаточно высидел около нее.   Михаил, привыкший к постоянным военным походам, просто не мог найти себе места в этом спокойном семейном уюте,  и только его огромная  любовь к жене и дочери до сих пор удерживала ситуацию от взрыва.

   Весеннее солнце пригревало все сильнее, да так,   что Волк уже засобирался домой, когда  услышал  исходящий от земли, знакомый ему гул от копыт множества лошадей. В один миг он оказался у порога дома и,  с грохотом отворив дверь, отрывисто бросил во внутреннюю тишину и прохладу:
 - Марина,  собирайся, бери самое ценное.  Я седлаю коней.
 В темноте дверного проема он увидел испуганное и недоуменное лицо жены.  Не дожидаясь ее вопроса, сказал лишь одно слово: «Печенеги».

 Этого было достаточно, чтобы уже через несколько минут она с дочерью на руках  стояла у коновязи, ожидая пока Волк приладит  сумки с вещами  к лошадям.
И уже вскоре встречный ветер трепал   гривы коней   и волчий хвост на шлеме одного из  двух скачущих во весь опор всадников, а за развивающимся в воздухе волчьим хвостом с восторгом  наблюдала  своими большими голубыми глазами их маленькая годовалая дочь, которую Волк прижимал к груди. 
 
На полном скаку, когда до Киева оставалось рукой подать, он оглянулся назад. На месте, где еще недавно стоял его дом, полыхало зарево пожара. Поросший густой  зеленой травой земляной вал городской стены неумолимо приближался. Ворота в город распахнуты настежь. Людей,  спешащих укрыться за киевскими стенами,  не было,   и  поэтому Марина и Волк  беспрепятственно на полном скаку въехали  в город и проследовали к терему князя.  У крыльца их встретил сам Владимир, в окружении воевод и,  приняв с рук на руки  у Волка спящую крестницу, дав тем самым ему самому спешиться и помочь жене сойти с коня, а затем возвращая ребенка Марине сказал:
- Это просто чудо, что вы успели. Весть о нападении только что получили. А потому не мешкай. Бери с собой тысячу конных и обходи печенегов с тыла.

 А когда я ударю по ним, отсекай  отход, не дай им уйти в степь и полоненных с собой увезти.
Вскоре конные русичи скрытно,  по балкам,  мчались в сторону пожарищ, заходя печенегам в тыл.

  Огромная земляная насыпь  спрятала от посторонних глаз дружинников Михаила, ожидающих в засаде команды своего воеводы. Кони всхрапывали и перебирали в нетерпении ногами на месте, как будто желание поскорее вступить в битву их всадников, каким-то образом передавалось и этим благородным животным.

На самой вершине Змиевого вала выставленный русичами наблюдатель  поднял на мгновение  руку, обращая на себя внимание, а затем резко махнув ею, скатился с насыпи вниз и подбежал к Михаилу:
- Погнал князь поганых в нашу сторону. Скоро будут у вала. Пленных они ведут впереди себя.
Выслушав это сообщение, Волк обернулся к конникам и прокричал, так что бы его слышали все:
- Сначала пленников  вперед пропустим. А затем уже бьем печенегов. Живьем никого не брать, - отдав команду, Михаил  плотнее надвинул на голову шлем, откинув волчий хвост за спину, и  обнажил дамасские мечи.

 Его примеру последовали остальные. Вскоре послышались крики и топот копыт тысяч всадников.
Волк напрягся, лежащие на его плечах  изогнутые клинки недобро сверкнули в лучах майского солнца, упрямо пробивающегося сквозь дым пожарищ, и через несколько секунд голова первого показавшегося в проходе между валами печенега  уже  катилась по мягкой весенней траве, обагряя все вокруг кровью.  Мечи русских воинов методично  поднимались  и опускались на головы печенегов.  И когда уже почти все пространство позади вала было усеяно их трупами, Михаил с криком взмахнул мечом  и по его команде тысячная лава русских конников устремилась в проход между насыпью,  ударив в спину отбивающимся от конников князя Владимира остаткам степняков.

 Вскоре все было кончено. Владимир и Михаил проезжая мимо вала  наблюдали, как освобожденные из плена крестьяне и княжеские дружинники складывали трупы поверженных врагов,   для того чтобы потом предать их земле. Раненых печенегов добивали тут же. Делалось это не из ненависти, а только из-за понимания того, что,  оставленные в живых,  они снова придут на Русь грабить и убивать.

- Так дальше жить невозможно! – сказал Владимир. - Не понятно,  когда они появятся и где. Идти походом на них в степь – без толку. У печенегов нет городов. Круглый год кочуют. Им не нужна наша земля.  Их цель- грабеж и захват пленников, которые затем будут проданы в рабство.
- Преимущество их во внезапности. Лиши их этого, князь, и набеги прекратятся. Раз сунутся - крепко сдачи получат, два, а на третий уже и задумаются, а не поискать ли им где-нибудь более легкой добычи, - отвечал ему Михаил.

- Степь, как вода, перекроем русло - потечет в обход. Ну,   это мы с тобой и воеводами обсудим    в Киеве, тем более возвращаться вам с Мариной больше некуда. Пока новый дом  строить будешь, поживете у нас, а то мы с Анной крестницу свою давно уже не видали, соскучились. Редко в гости что-то заезжать ты стал, воевода.

- Да пользы от меня в строительстве твоем никакой, а потому  и под ногами у тебя путаться-мешать   не хотел. 
Князь укоризненно покачал головой.
- Эх ты, как придумать  только такое мог. Ну, будем считать, что отдохнул, пора и за дела приниматься!- и с этими словами тронул коня и в сопровождении охраны и воевод двинулся в Киев.
               
               
 


Продолжение-http://www.proza.ru/2013/04/23/719