Центр Прайд сохранение великого наследия мастеров

   В городе Апрелевка, именно в том самом доме, где находился когда-то легендарный завод грампластинок, расположился Центр реставрации музыкальных инструментов «Прайд». Уже более двадцати лет Центр возвращает инструменты к жизни вне зависимости от их возраста, состояния и происхождения. В «Прайде» трудятся более сорока талантливых мастеров различных специальностей.
Возглавляет  Центр благородный, болеющий душой за свой коллектив, Андреев Вячеслав Евгеньевич. Благодаря его увлеченности и самоотверженности многие музыкальные школы, училища,  филармонии, консерватории, музеи, театры, знаменитые личности и простые люди с небольшим достатком смогли реализовать свои мечты. Корреспондент газеты «Музон» встретился с Вячеславом Евгеньевичем, чтобы подробней узнать о деятельности Центра.
- Играете ли Вы на каким-нибудь музыкальном инструменте?
- Да, на баяне и фортепиано. Учился в музыкальной школе.
- Почему Вы стали заниматься реставрацией музыкальных инструментов? Как пришла идея?
- Когда-то я мечтал стать музыкантом, но жизнь сложилась иначе. Окончил военное училище, военную академию и получил назначение в Москву. Отслужил здесь в научно-исследовательском институте, занимался наукой. Потом, когда дошло дело до ухода из армии, я решил хоть каким-нибудь образом приблизиться к музыке - так пришла идея заниматься реставрацией музыкальных инструментов.
- Расскажите о сотрудниках «Прайда». Есть ли среди них музыканты?
- Да, есть. Благодаря своему чуткому слуху, они определяют, как звучит инструмент, в каком находится состоянии, какие у него «недуги», и в зависимости от «диагноза», предпринимаются определенные действия. Мастера, которые не играют, заняты в основном отделочными работами, и не касаются внутреннего устройства инструмента. У них другие задачи – покрасить, отполировать. Все люди, которые у нас работают – любят свою профессию. Я далек от какой-либо метафизики, но верю, что, если человек любит свою профессию, то и дело у него получается. Отдельно хотелось бы отметить Тамару Михайловну Кутуеву. Уже семнадцать лет она трудится в нашем Центре полировщицей. Должен признать, что лучшего специалиста, чем она в стране точно нет, а может, нет и в мире. Еще хотелось бы сказать о Федоре Дмитриевиче Муравлеве – это человек, который является потомственным мастером. У него отец занимался реставрацией музыкальных инструментов, и он уже более сорока лет занимается этим делом. Эрти Михаил Александрович окончил дирижерский факультет в Нижегородской консерватории. Гавин Андрей, Захаренко Александр, Скутин Алексей, Михайлов Александр, Твиритин Алексей, Николаева Алла – у нас работает очень много талантливых людей, которые с удовольствием приходят на работу. Хороший сплоченный коллектив.
- В чем плюсы реставрации? Ведь сейчас на музыкальном рынке продается много новых инструментов по достаточно низкой цене.
- Да, совершенно верно. Но эта низкая цена обусловлена в основном китайским рынком. Как известно, китайские инструменты разваливаются уже через год.  В то время как хорошее фортепиано не ломается минимум пятьдесят лет. Западные же инструменты - дорогие. Нельзя сказать, что отреставрированный инструмент всегда лучше, чем новый. Тем не менее, нужно понимать, что мы занимаемся реставрацией инструментов, которые были сделаны очень давно, например, сто лет назад, а тогда к этому делу относились более тщательно. Я был на многих фабриках в Германии, во Франции, в Италии, и видел, как сейчас работают. Руководство фабрик сами признаются, что раньше было лучше, потому что более скрупулезно соблюдалась технология. Сейчас она упрощена. Вот Вы видели, как трудится наша полировщица? Она использует старинный шеллачный метод полировки. Мне один фабрикант сказал, что если бы они так работали, они давно бы уже разорились, что, мол, это дорогое удовольствие так делать инструменты. Современный же метод полировки заключается в накладывании толстого слоя лака – это, безусловно, проще и быстрее, но звук от этого не улучшается. Дерево не дышит. Наша задача в том, чтобы возрождать инструменты производства того времени, когда делали очень качественно.
- Насколько данный вид деятельности востребован в России?
 - Мы существуем почти двадцать два года, мы живы, здоровы, и дело у нас идет. Очень много заказов мы получаем от музеев. Кроме того, нам часто отдают инструменты на ремонт музыкальные школы, а в Москве их порядка двухсот, музыкальные училища, консерватории, филармонии… Нет, мы без работы не сидим.
- Как Вы считаете, почему на данный момент не производятся музыкальные инструменты в России?
- Я сам задаю себе этот вопрос… Инструменты в Европе стоят очень дорого. Американский «Стенвей», который закупают многие солидные учреждения – консерватории, филармонии,  стоит пять миллионов рублей. Почему наша страна тратит эти деньги на зарубежные инструменты, а не делает свои? У нас есть все материалы для изготовления. В Советском Союзе было 50 фабрик, и все они закрылись. В XIX веке только в Берлине было 92 фабрики, а в Москве в те времена было 30 фабрик, в Петербурге – 71. Вот какая музыкальная промышленность у нас была в позапрошлом веке! Сейчас у нас ни одной фабрики… Вот так.
- Много ли компаний в нашей стране, занимающихся реставрацией?
- Вообще отдельных мастеров достаточно много - десятки, но таких крупных, как мы организаций, наверное, одна-две найдутся еще. И это только в Москве, на периферии – нет.
- В Ваш центр обращаются заказчики из зарубежья?
- Да, обращаются. У нас были французы, были даже японцы, что меня очень удивило. Японцы купили у нас пианино. Америка закупила примерно пятнадцать-двадцать инструментов. Это небольшие масштабы, но, тем не менее, такие случаи имеют место быть.
- Есть ли возможность аренды инструмента?
- Конечно! Часто у нас арендуют инструменты для съемок. Предположим, снимается фильм Доктор Живаго, им нужен рояль того времени. В театре МХАТ год назад был спектакль «Белая гвардия» по Булгакову, им требовался соответствующий времени инструмент. Кроме того, нередко востребованы инструменты для концертов.
- Вы занимаетесь реставрацией уже двадцать два года – как менялся Центр в течение этого времени?
- Шел постоянный рост. Обучение персонала, закупка хорошего оборудования и т.п.
- Каким Вы видите дальнейшее развитие центра «Прайд»? Вы хотели бы двигаться в сторону расширения производства?
- Я все время опасаюсь, что когда-нибудь проснусь, и у меня не будет работы, которую я смог бы предложить своим мастерам. Бывают периоды, когда инструментов приезжает так много, что мы не справляемся и приходится отодвигать сроки. Тем не менее, у меня нет амбиций к расширению, считаю, что на сегодняшний день тот состав мастеров, который есть – это оптимальный вариант.