Собака Жужа черной масти

Хочу рассказать совершенно реальную историю из журналистской жизни начала нулевых годов.  Она произошла в городе Краснодаре. Сразу предупреждаю, что в тексте присутствует одно единственное не совсем приличное (хотя и не совсем неприличное) слово. Хотел бы убрать, но из песни слова не выкинешь.
Кстати, насчет важности одного единственного слова в литературе. У Маркеса вся его повесть «Полковнику никто не пишет» была бы написана зря, если из нее убрать самое последнее слово: «дерьмо». Такие дела.
Но к теме.
Жила-была в городе Краснодаре журналист по имени Вера Н. Да и сейчас живет, здравствует и работает, потому фамилию ее не называю.
И раскопала она однажды шикарную историю из жизни  краснодарских прокурорских работников.
К одной из окружных прокуратур приблудилась собака Жужа, черная, кудлатая, довольно крупная псина. В суровых прокурорских сердцах она заняла место где-то между сыном полка и младшим прокурорским работником. Ее любили, трепали, кормили, соорудили для нее будку, а когда Жужа нагуляла щенков – даже вызвали платного ветеринара принимать роды и потом долго пристраивали в хорошие руки ее малышню.
И вот однажды эта Жужа раскрыла самое настоящее преступление.
Ну, как раскрыла. Скорее – разрыла. Роясь в мусорном контейнере неподалеку от прокуратуры, она выкопала черный плотный пакет. А в нем была отрубленная человеческая рука!
Находку псина принесла аккурат к порогу родной прокуратуры.
Когда у ответственных работников прошел первый шок, они срочно приказали обыскать все мусорки в округе. Обнаружились и другие части тела. Стало ясно, что какой-то подонок расчленил человека и разбросал «улики» по контейнерам, в надежде, что мусор вывезут и концы уйдут в воду.
Стали опрашивать свидетелей – кого видели около контейнеров утром, предыдущим вечером или ночью, вычислили подозрительных, составили фотороботы и по горячим следам поймали преступника!
Почему он убил, да еще так жестоко, уже не помню, да моя история и не об этом.
А о том, что Жужа стала звездой прокуратуры и о ней узнала корреспондент региональной редакции «Комсомольской правды» – та самая Вера Н.
Естественно, написала классный материал с полным жизнеописанием Жужи, в котором, кстати, отдельно рассказывалось о ее трудных родах.
Анонс материала решили выкатить крупно на обложку  газеты. Соответственно потребовалось качественное фото.
И тут редакцию постигло разочарование. Через два часа беготни за врединой-собакой измочаленный фотограф ввалился в офис и заявил, что пусть его уволят, но он эту суку больше снимать не поедет. Жужа оказалась начисто лишена честолюбия и не подпустила к себе корреспондента, чем бы ее ни приманивали прокурорские работники.
На самой удачной фотке ее размытый черный зад с хвостом-калачиком улепетывал от камеры на расстоянии порядка десяти метров.
Что делать? Газета горит, до сдачи в типографию меньше часа, а фото на обложку нет!
И тут кто-то вспомнил, что видел в редакционном фотоархиве снимок собаки, положившей передние лапы на мусорный контейнер и обнюхивающей его содержимое. Нашли и, о чудо! – контейнеры-то те самые, на заднем фоне здание прокуратуры, двор, елочки – в общем, любой краснодарец тут же распознает место. Только сама собака – не черная, а коричневая.
Ну, это-то как раз не проблема – для чего нам фотошоп?
Псевдо-Жужу аккуратненько, буквально каждый волосок, выделили на фотографии и покрасили в черный цвет. Снимок получился самый что ни на есть обложечный: на первом плане во весь рост, в профиль, положив передние лапы на край контейнера,  вытянулась на задних лапах черная псина. За ней четко видно здание прокуратуры. Красота!
И вот полосы уже выведены на кальку для отправки в типографию, сроки горят, верстальщики проверяют последние штрихи, чтобы исключить огрехи при печати. Но тут…
Однако сначала – несколько штрихов к портрету самой Веры. Она картавит, она сурова и крайне дотошна. Она пишет материал долго, выверяя каждый факт и каждое слово. Она по десять раз проверяет ход работы над своим «детищем» по ходу верстки и перед самой отправкой газеты в типографию. Она торчит в редакционно-издательском центре, где идет подготовка газеты к печати, и всем мешает.
– Я жугналист, я автог и это мое пгаво! – заявляет она, не выговаривая «р».
И вот, когда из рук Веры удается вырвать почти все распечатанные на кальке газетные полосы, она в последнем порыве захватывает обложку с тем самым отфотошопленным снимком собаки и скрывается в углу. Оттуда несется ее бубнеж: Вера прочитывает себе под нос заглавие материала, подзаголовок, подпись к фото, в сотый раз проверяя – не закралась ли в текст какая-нибудь ошибка.
– Вера, блин! – орут все. – В типографию опаздываем. Ты штраф платить будешь?!
– Я жугналист, я автог и это мое пгаво! – бормочет из угла Вера.
И вдруг повышает голос до праведного вопля:
– Товагищи! А это что такое!? ПОЧЕМУ У МОЕЙ ЖУЖИ… ХЕГ?!

Короче, собака у контейнера оказалась ярко выраженным кобелем, и сбоку в ее вытянувшейся позе не заметить этого было невозможно. Но вот – не заметили. Более того, дизайнер тщательно обвел по контуру крамольную часть «жужиного» организма и покрасил ее в черный цвет.
До сих пор вспоминаю и плачу…

Р.S. К чему я написал эту историю? К  тому, что, в отличие от Жужи, я стремления к славе не лишен. Так что, заходите на авторскую страничку, читайте другие рассказы, и, если можно, оценивайте.
Заранее благодарен, Андрей Нимченко.