Капля в море Глобального Пробуждения

Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!

Сердечно приветствую вас мои дорогие друзья! Надеюсь, вам интересны мои очерки. Единицы из тех, кто включен в мою рассылку пишут свои отзывы. Немногие из вас, кого я встречаю говорят, что читают эти письма. Это побуждает меня продолжить свой публичный дневник. Если кому-то надоело получать мою рассылку, то напишите и я перестану высылать вам свои новости.

Что бы не испытывать вашего терпения сразу сообщу, что мой учитель достопочтенный Тэрасава – сэнсэй недавно вместе со своими шестью индийскими учениками принял участие в многочисленной молитве мира, организованной в Непале достопочтенным Дхарма Сангхой (Будда Боем). В ближайшее время сэнсэй планирует странствовать по Индии.

Я сейчас нахожусь в на нашем Месте Пути под Горной маевкой в 30 км. от Бишкека. 28 апреля, в день, когда бодхисаттва-махасаттва Нитирэн впервые произнёс великую молитву «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!», хотелось бы встретить рассвет в Оше на горе Сулейман-тоо, и в тот же день с молитвой пешком отправиться в странствие до красивейшего месса Арстанбап. 19 мая я надеюсь, что мы проведём праздничную церемонию, посвящённую дню Явления Пробуждения и Великого Угасания Будды Шакьямуни. Такие же церемонии я планирую провести 25 мая в Алматы и 1 июня в Усть-Каменогорске. В Июне мне нужно будет приехать в Украину, где я собираюсь принять участие в работах по возведению первого в Восточной Европе Курганы Мира - Ступы Будды Шакьямуни под Луганском и побывать на свадьбе моего племянника. В августе я вновь собираюсь совершить паломничество к священной горе Белухе – Уч Сумеру. Таковы мои предварительные планы примерно до августа, конечно всё может измениться - ведь я ещё не знаю планов моего учителя.

Он в конце декабря путешествовал по Горному Бадахшану вместе с монахом в миру из Москвы Феликсом и своим учеником из Индии Дипаком. В день когда многие жители земли ждали конца сета - 21 декабря, учитель отметил в горах Памира, на границе с Афганистаном, наступление новой эры бодхисаттв золотого века т.е. эры бодхисаттв Выступивших из-под Земли, о массовом явлении коих в это время предсказывал Будда в Лотосовой Сутре. С октября, после встречи с видным религиозным лидером Ирана в Астане, сэнсэй готовился посетить Иран, но организация, которая должна была нас пригласить, всё ни как не получала разрешения из МИД Ирана. В Душанбе представители иранской авиакомпании обнадёжили учителя, сообщив, что обычно для транзита до 2 недель разрешается находится на территории Ирана без визы. Учитель рискнул и полетел с Феликсом и Дипаком в Тегеран без визы. Их не выпустили из аэропорта и сразу же депортировали в Душанбе без объяснения причин. Учитель воспринял этот шаг, как не желание властей Ирана принять миротворческую миссию, которую он хотел организовать в этой стране. Из Душанбе Учитель с Дипаком направились в Китай, а Феликс вернулся в Москву, где они встретили Новый 2013 год.

Я всё это время находился в Кыргызстане на нашем Месте Пути близ Горной Маевки, вместе с молодыми монахами Аясом, Ильёй, Уткуром, китайскими друзьями Диёнгом и Сёна, а так же Светланой Николаевной, Натальей и её сыном Нимой с Горного Алтая. На встречу нового года к нам присоединились ещё человек 10 из Бишкека, Горного Алтая, Украины и Китая. Мы наготовили много блюд и в полночь встретили Новый Год в саду у костра ударяя 108 раз в колокол и возглашая «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!» под удары в бараны Дхармы. На следующее утро мы поднялись на гору для встречи первого рассвета в году, который был спокойным и немного мистическим – солнце показалось сквозь дымку облаков.

Затем я стал раз в два дня совершать уличные практики в Бишкеке, это называется периодом зимней уличной практики. Пару раз нас вёл Сергей Коростелёв, так же вместе со мной произносили «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!» на улицах Бишкека Аяс с Ильёй, но чаще я совершал эту важную практику с Уткуром.

В конце января наш тувинский друг Аяс вернулся в Москву, а я поехал в Алматы (меня отвёз на своей машине друг Дима). Здесь я остановился на новом месте - в квартире моего друга Юры, он живёт вместе со своей спутницей жизни Айжан, а его квартира пустует. Окна здесь выходят на восток и в первую же ночь я насладился восходом полной Луны. Каждый вечер на церемонию ко мне приходили гости. Днём проводил уличные Церемонии. Так же мой друг Дима сводил меня в горы на Кок Жайляу – священную заповедную долину. 30 января мы с друзьями отметили день памяти Махатмы Ганди, встречей у его памятника, просмотром фильма «Ганди» и межрелигиозной молитвой в помещении моего друга Назыма. Людей пришло не много. Так же наши друзья провели вечер памяти Ганди и в Бишкеке. Там тоже людей было меньше чем в предыдущие разы.

К 9 февраля я вернулся в Кыргызстан, что бы встретить на нашем Тянь-шаньском Месте Пути новый год по лунному календарю, который, для практикующих там алтайцев и китайцев, и является истинным новым годом – именно в февральское новолуние наступил год змеи. В этот вечер к нам неожиданно приехали друзья из Талас и Бишкека. Они даже не знали, что 9 февраля вечером наступит новый год по лунному календарю. Приехали и ещё несколько друзей из Бишкека, Горного Алтая и Казахстана. Мы снова в полночь били в колокол и произносили «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!» под удары в барабаны Дхармы, а на следующее утро пошли в гору встречать рассвет, но правда был туман и восход небесного светила мы не увидели, зато к обеду оно засверкало в ясном голубом небе. Ночью и вечером мы с удовольствием отведали множество китайских блюд приготовленных Диёнгом и Сёна. Новый Год по лунному календарю мы встретили очень весело. 

13 фераля я вернулся в Алматы для участия в акции в защиту Кок Жайляу, на месте которого власти хотят построить горнолыжный курорт. А 15 февраля вечером уже был под Усть-Каменогорском в Княжьих Горах на свадьбе Вани - сына моего друга Кости, взявшего себе в жёны Катю (мы все вместе ходили к Белухе прошлым летом). Я преподнёс им скромный подарок, благословил их шарирой (мощами Будды) и молитвой. Затем мне пришлось, не откладывая, выехать в Бишкек, так как туда напрямую из Японии приехал учитель. Мы срочно подали на Казахстанскую визу и 24 февраля он, Сергей Коростелёв, я, Илья и Уткур приехали в Алматы.

На следующий день с утра мы поехали к гостинице Интерконтененталь Алматы, где собрались журналисты для освещения семисторонних переговоров по иранской ядерной программе. Сэнсэй с Срергеем пошли в отель, а я с Ильёй и Уткуром гуляли по центральной площади. В гостинице учитель с Сергеем стали раздавать журналистам пресс-релиз молитвы мира, которую мы собирались провести у вечного огня в Парке им. 28 Героев Панфиловцев. Представители казахстанских спецслужб вежливо задержали сэнсэя и его ученика, отобрали у них все пресс-релизы и заявили, что, так как мы не имеем разрешение на проведение молитвы - всех кто придут к вечному огню арестуют. Сергей сообщил мне эти новости по телефону. Учитель решил поехать к памятнику Махатмы Ганди, а молитву у вечного огня отменить.  Я поехал с Ильёй и Уткуром к вечному огню, что бы перенаправить людей. Народу пришло не много и почти все затем поехали к памятнику Ганди. Были и журналисты, некоторые из которых так же отправились к памятнику Ганди, но большинство из них удовлетворилось моими объяснениями. В первую очередь я пояснил, что мы хотели просто помолиться за успех семисторонних переговоров по иранской ядерной программе с призывом к Барку Обаме начать процесс всемирного полного ядерного разоружения. Так же мы призываем духовного лидера Ирана поддержать это великое дело. Первым же шагом к этому могла бы стать конференция в Астане, посвящённая освобождению мира от ядерного оружия, с призывом организовать которую, мы обращаемся к Президенту Казахстана.

Мои друзья подвезли меня к памятнику Ганди. По-пути мне позвонил офицер спецслужб и выразил своё негодование по поводу того, что я перенаправил журналистов к памятнику Ганди. Я ему объяснил, что не понимаю его раздражения, ведь учитель просто хочет встретиться с друзьями и что ни чего преступного не случиться если у него возьмут интервью. У памятника сэнсэй уже общался с журналистами. Подошло с десяток друзей. Мне пришлось объясняться в сторонке с представителем спецслужб. Он разъяснил, почему они так к нам отнеслись. По-моему очевидно, что какими бы законами не оправдывать, то что учителя задержали в гостинице, а потом запрети провести молитву, это останется фактом несправедливого нарушения своды мирных собраний и права человека.               

Учитель и Сергей после интервью почтили с молитвой памятник Ганди, а меня мой друг повёз за Ильёй и Уткуром, которые выехали от парка Панфиловцев пораньше на трамвае, но этот транспорт оказался ненадёжным – два трамвая сломались, а третий поехал в парк. Когда мы вернулись с ними к памятнику Ганди, все уже разошлись. Мы взяли учителя и повезли в центр города на встречу с журналистом Искандером – специалистом по Афганистану и Ближнему Востоку. Он хотел пообщаться с учителем около часа, но встреча затянулась на три часа. То что сказал уважаемый Искандер можно свести к тому, что Запад, если по настоящему хочет мира в Иране и Афганистане, должен отказаться от политики диктата, дать гарантии невмешательства во внутренние дела и действовать через людей хорошо знающих эти страны и народы изнутри, тех кто может понять их мировоззрение и говорить с ними на одном языке не словами, а сердцем, помогая, таким образом, модернизации общества в этих странах естественным мирным путём.

Вечером мы встретились с группой около 20 человек в офисе общественной организации Мир Великой Степи – Дала Рух. Все с большим интересом выслушали выступление сэнсэя о сути культурного кода древних кочевников Евразии, выраженном в их идеалах космического героизма. Наш друзья Олег и Нина привезли нас на квартиру Юры, ставшей нашим временным Местом Пути в Алматы. Олег сразу же уехал, а Нина с Маржан, прежде чем вернуться домой, с трогательной заботой приготовили нам ужин.

На следующий день около 10 утра мы выехали к гостинице Итерконтененталь Алматы и около получаса били в барабаны Дхармы и произносили «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!», сидя прямо напротив этого отеля, где в это время проходили переговоры по иранской ядерной программе. Мы молились за их успех и за мир свободный от ядерного оружия. Звуки наших барабанов, были слышны в гостинице. К нам подошёл журналист Аль-джазиры. Он заснял нашу молитву и взял интервью у сэнсэя. Мы закончили, когда увидели, что представители спецслужб обратили на нас особое внимание. От гостиницы нас привёз старый друг – композитор Бахтияр (он же кстати нас и встречал), по пути он подобрал молодого баяниста Нартая. На квартире они по очереди от души и с вдохновением сыграли для учителя несколько прекрасных мелодий на баяне и домбре. После обеда Сергей с Ильёй и Уткуром направились автобусом на автовокзал. Мы попрощались с ними и сели в машину Бахтияра, кроме учителя и меня, с нами поехали Нартай и наш старый друга Наталья Александровна (она пришла навестить нас, когда мы вернулись от гостиницы). Нартай простился с нам по пути, а Бахтияр и Наталья Александровна у телестудии, на которой сэнсэй должен был дать короткое интервью для программы второстепенного государственного канала. После того как его отсняли в парке, нас с ним на транспорте телеканала доставили в аэропорт и я проводил учителе на рейс в Дели, откуда он в скорости полетел в Западную Европу и затем в Украину.

На следующий день я с практикой дошёл до гостиницы Интерконтенеталь Алматы и обошёл её ударяя в барабан Дхармы и произнося «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!». 27 февраля семисторонние переговоры по иранской программе закончились. Нельзя сказать, что произошёл прорыв, но по крайней мере все стороны остались довольны.

29 февраля моя новая хорошая знакомая – упасика (мирянка) Инна отвезла меня в Есик, где она живёт со своими родителями. Они по-родственному приняли меня в своём доме и каждый день мы проводили вместе церемонии. 1 марта Инна отвезла меня на курганы, которых в Есике, очень много. Это место было священной усыпальницей сакских героев и здесь был найдены останки сакского принца в золотом убранстве, признанные национальным символом Казахстана – Алтын Адам (Золотой Человек). Потом наш друг Иса отвёз нас к Есикскому озеру, где мы, благодаря доброте и заботе Исы, насладились покоем и молитвой (в это время проезд к озеру закрыт из-за опасности лавин, к тому же Иса незадолго перед нашим приездом специально нанял бульдозер, чтобы прочистить дорогу от небывало глубокого снега).

На следующий день Инна познакомила меня с замечательной бабушкой Ниной Петровной, у которой дома мы провели церемонию и пообедали. Затем мы втроём посетили музей Золотого Человека, основанный дедушкой – археологом Бикен – ата. Он был тем, кто первый откопал упомянутого мной выше сакского принца – Золотого Человека. Во время развала советского союза, он оказался не у дел и просто поставил юрту на сакских курганах для того, что бы объяснять людям их сакральный смысл. В 2007 году я с друзьями гостил у него и всю ночь до рассвета молился на курганах, ударяя в барабан Дхармы. Не так давно на месте юрты возник прекрасный музей. Бикен – ата не забыл меня и встретил нас с искренней радостью.

3 марта знакомый Инны и Нины Петровны повозил меня по Есику. Учитель дал мне задание подыскать здесь домик под Место Пути. И похоже один подходящий участок я нашёл. Северо-восток открытый, на юге панорама снежных гор, вдоль забора бежит родник с питьевой водой, совсем рядом на западе гора с которой можно встречать рассвет. Вот только по деньгам мы можем не осилить. Покупку этого или другого домика в Есике мы отложили на май.

4 марта Инне по работе нужно было ехать в Алматы и она привезла меня обратно. В тот же день Юра и Айжан отвезли меня и двоих своих друзей в ущелье Алма-арасан. Там мы совершили паломничество с молитвой к живительному горячему источнику и омылись в его священной воде.

7 марта мой друг Костя в селе Зимовьё под Усть-Каменогорском объявил голодовку с требованием, что бы была принята школа в селе Ак Кайнар (бывшая Черновая) в Катон-Карагайском районе (под Белухой). Строительная компания Кости выиграла тендер на строительство этого важного объекта, но, в силу не зависящих от неё причин (зима, устаревший проект и препоны чиновников), не успела закончить к 1 сентября. Однако в ноябре можно уже было начать процесс приёма школы, но местные власти даже ни разу не выслали ни одной рабочей комиссии. То, что школу не принимали, вызывало цепь различных проблем, ставивших под угрозу существование компании. И вот Костя решил путём голодовки добиться сдвигов в этом деле. Надо сказать, что эта школа лишь единственная хорошо построенная из более 70 подобных объектов, которые должны были быть построены в Восточно-Казахстанской области в прошлом году.

12 марта я зашёл в домик, где Костя голодал в Зимовье. В этот самый момент он давал интервью. Его поступок получил большой резонанс в Усть-Каменогорске. По всем центральным телеканалам прошли репортажи о его голодовке. В Астане созвали совещание по решению проблем накопившихся в строительной отрасли Восточно-Казахстанской области. Срезу же была отправлена рабочая комиссия на принятие школы в Ак Кайнаре. Она выставила смехотворные замечания. Их начали в срочном порядке устранять. Потихоньку стали подписывать документы, которые ранее, не понятно почему, не подписывались. И хоть власть хотела показать, что всё это делается в обычном рабочем порядке. Всё же очевидно, что Костя своей голодовкой заставил их действовать. Я пробыл с ним около 10 дней и каждый день проводил церемонии, в домике купленном прошлой осенью для Места Пути. По вечерам Костя практиковал вместе со мной. Почти всё время с ним находилась его заботливая жена Лена. Снега здесь за зиму выпало в человеческий рост и если бы не помощь верного друга Володи, откидавшего с помощниками снег с крыши и от входа домика для Места Пути, мне пришлось бы все 10 дней одному кидать снег. В Зимовье я перевёл две лекции Учителя, нарисовал в подарок Косте мандалу Лотосовой Сутры и отредактировал жизнеописание Нитирэна. Отсутствие мобильной связи и интернета способствует успокоению ума и творческой активности.  На 3 дня я съездил к своему старшему брату в Усть-Таловку, где пообщался с его семьёй, встретился с семьёй Сембаевых, провёл церемонию для друзей в Шемонаихе и конечно помолился на могиле моих драгоценных родителей. В Усть-Каменогорске радушный приём мне оказал мой верный друг Александр.   

31 марта я вернулся в Алматы. 4 апреля рано утром приехал из Киева Уткур. Он рассказал о пребывании учителя в Украине – как его гостеприимно принимали в Киеве, Харькове, Донецке, Луганске и Паньковке, где он с учениками провёл спонтанную церемонию освящения земли на месте где в этом году, наконец, начнётся строительство первой в Восточной Европе большой Ступы Будды Шакьямуни – Кургана Мира Пробуждённого Сакского (Скифского) Святого.

5 апреля я и Уткур в 11:11 почтили памятник Махатмы Ганди и с молитвой пешком дошли до гостиницы Риксос, в которой проходил очередной раунд семисторонних переговоров по иранской ядерной программе. В парке сразу за гостиницей мы сели на скамейку и более 30 минут били в барабаны Дхармы и произносили «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!», за мир в Иране и освобождение земли от ядерного оружия. На следующий день переговоры продолжались и мы вместе с друзьями в неформальной обстановке молились с той же целью в помещении моего друга, расположенном не далеко от гостиницы Риксос. Нас было не больше десятка, и пусть эта акция будет нашей каплей в океан всемирного движения за мир без ядерного оружия, очередной прилив которого должен нагрянуть в ближайшее время, пока земля не вверглась в ядерное пламя.

В этот раз переговоры в Алматы по иранской ядерной программе зашли в тупик. Иначе и быть не могло. Единственный выход – начало всеобщего полного ядерного разоружения и отказ всего мира от атомной энергетики, как несущей угрозу выживанию грядущих поколений на планете Земля.

В этот же день 6 апреля мой друг Костя объявил, что он прекращает свою голодовку, не смотря на то что школа в селе Ак Кайнар так и не принята. Голодовка сдвинула процесс с места и помогла Косте переосмыслить положение, в котором он оказался – обрести душевное спокойствие не смотря на все дрязги и перипетии.

Затем я помогал нашему новому другу Нартаю получить Индийскую визу, что бы он смог присоединиться к сэнсэю и вместе с его индийскими учениками принять участие в многочисленной Молитве Мира организованной в Непале достопочтенным Дхармой Сангхой – Будда Боем. С визий проблем не было, но в последний момент Нартая не пустил отец.   

13 апреля меня пригласили посмотреть землю одного духовного общества. Они арендуют большой участок в 60 км. от Алматы – за Есиком. Место это оказалось довольно интересным. Эта община предлагает на этой земле построить Священный Курган Мира – Ступу Будды Шакьямуни – Пробуждённого Сакского Святого.

14 апреля Дмитрий Хохлов – емчи (знахарь) лама из Бурятии пригласил меня и на реку Или – почтить уникальные наскальные изображения бодхисаттвы Авалокитешвары – Внимающего Зову Мира, а так же Будды Шакьямуни, Будды Учителя Врачевания, Будды Абшокхьи и великого учителя Нагарджуны. Оказывается в тот же день на этом месте тибетский лама из Индии проводил ритуал подношения Владыке реки Или порошковой мандалы созданной им перед субурганом с останками последнего духовного наставника Монголии Богдо гегена, ушедшего в прошлом году. Этот субурган был построен прошлым летом его учениками из Алматы, на частной территории не далеко от южной столицы Казахстана. Мы встретились с этим ламой и немного пообщались.

15 апреля я приехал в Бишкек и уже вечером присоединился к церемонии на нашем Тянь-шаньском Месте Пути. Тут последние несколько дней было прохладно, шёл дождь, последние две ночи выпадал снег с морозцем. Сейчас небо совершенно прояснилось, пригревает солнышко, земля и деревья освобождаются от лёгкого пухового покрывала – последнего привета ушедшей зимы.