Сказка о доброй кроватке
- Привет, я шкаф. Да нет, я слева от тебя стою, у стены. Тебя на фабрике сделали, да?
- Здравствуйте, господин шкаф. Вы совершенно правы, меня действительно изготовили на мебельной фабрике сегодня утром. Рада знакомству. А я детская кроватка. Так написано в моем паспорте.
Справа, из темноты раздался шелестящий голос-шорох:
- А мы набор мягкой мебели "Утро", здравствуй, кроватка.
- "Утро"? Странное имя.
- И не говори, кто же будет на нас спать по утрам? Только лентяи-лежебоки какие-нибудь, - сокрушенно вздохнула мягкая мебель.
- Не грустите пожалуйста, "Утро", а вдруг вас купит какой-нибудь хороший человек, который работает по ночам? Есть ведь такие люди? И есть такие профессии, когда после работы люди ложатся спать не вечером, а утром. - Кроватке стало жалко грустную мягкую мебель, и она, как могла, постаралась утешить ее. Это была очень юная, но уже очень добрая кровать.
Потом в разговор вступили кресла, раскладной диван, обеденный стол со стульями, и к утру, ведь, как известно, мебель не умеет спать, ей это просто не нужно, кроватка со всеми познакомилась и со многими даже подружилась. Только один комод, стоящий в самом углу, не участвовал в общем оживленном разговоре, не желал знакомиться с новой соседкой, и вообще угрюмо молчал.
- Не обращай на него внимания, - шепнул кроватке шкаф, тот, что слева у стены, - он самый старший из нас. Мы все здесь появились после него. Говорят, что он даже ровесник всего этого магазина, и его в этот зал внесли самым первым много-много лет назад. И вот он все стоит и стоит на своем месте, в углу...
- Бедный, - пожалела комод кроватка, - как же ему, наверное, грустно, одиноко. Ведь все его друзья, сколько их здесь было, все уже давным-давно проданы в разные квартиры, их любят, на них спят, за ними обедают, учат уроки, в них люди хранят свои вещи, различные предметы, а он оказался никому не нужен, - кроватка даже всплакнула от огорчения.
- Я смотрю, у тебя доброе сердце, - вступила в разговор и мягкая мебель "Утро", - я это сразу поняла, и это прекрасно. Только, мне кажется, в отношении этого старого комода, ты все же неправа. Если бы ты знала, какой у него несносный характер! Ты бы так не жалела его. Ты только представь, он никогда! Ни с кем! Не здоровается!
- А мне вовсе и не нужно, чтобы меня жалели, - неожиданно отозвался комод скрипучим голосом, и даже, как показалось, печально вздохнул. - Ты еще очень молода, моя юная соседка, и не знаешь, что такое одиночество, горечь разлуки, не ведаешь, что время, самое страшное, что есть на свете, безжалостно. Оно неумолимо уходит, оставляя после себя лишь руины и обугленные сердца.
- О чем это он? - перешептывались озадаченные столы, кресла и диваны. За долгое время даже самый старший из них не помнил, чтобы комод, стоящий в углу, произнес хотя бы одно словечко. А тут целый монолог!
- У тебя, как я вижу, действительно доброе сердце, юная кроватка, и я расскажу, если тебе конечно интересно, о своей любви. А вы..., - он на секунду задумался, - впрочем, вы тоже слушайте, если хотите. Много-много лет назад, когда все, здесь присутствующие, еще шелестели зелеными листочками и иголками в лесу, я, и вправду, уже стоял на этом самом месте. И однажды, как и вчера с тобой, кроватка, подкатил мебельный фургон, и в этот зал внесли ее. Это была этажерка. Такая же молоденькая, как и ты, только что с фабрики, она еще пахла свежей древесиной, душистым лаком... Она была стройна и прекрасна. Если бы вы знали, как к лицу ей были ее полочки! Как хороши были ее точеные ножки! И я, молодой еще, пылкий комод, влюбился в нее без памяти. Ее поставили рядом со мной, вот на это самое место, где сейчас касса. Мир для нас перестал существовать. Дни проходили за днями, мы стояли, молча, рядом, каждым сантиметром своей лаковой поверхности чувствуя друг друга, ощущая тепло и радость от того, что рядом был любимый. А за днями приходили ночи, когда люди уходили из магазина и гасили свет, вот как сегодня. И тогда мы не могли наговориться друг с другом. Сколько у нас было общего! Сколько тем для бесед были интересны нам обоим! Как мы мечтали, что вот купит нас один чудесный человек, и увезет с собой в дальние страны, что мы вместе увидим мир. И, даже если это будет какой-нибудь местный домосед, все равно, мы будем вместе, мы будем всегда рядом... А потом наступило то черное февральское воскресенье. В магазин пришел покупатель, и ему сразу же понравилась моя любимая. Моя этажерка. И он купил ее. Ах, как я играл лаком в солнечных лучах из окна! Как мелодично поскрипывал своими ящиками, пытаясь обратить на себя его внимание. Как мысленно кричал ему: "Вот же я! Купи меня! Не разлучай меня с нею!.." На меня он даже не взглянул. Быстро оплатил доставку и ушел.
У нас не было даже получаса, чтобы проститься. Очень быстро пришли грузчики и унесли ее. Говорили, что этот покупатель какой-то известный композитор. И сейчас, наверное, он хранит на ее полочках свои ноты. Ну что ж, надеюсь, хоть музыку он пишет хорошую...
Комод замолчал, снова погрузившись в свои мрачные раздумья. А может быть в светлые воспоминания, кто знает? Притихли и все остальные. Всем вдруг расхотелось смеяться, шутить и оживленно болтать. Каждый задумался над тем, что сейчас услышал, и каждый взглянул на старый комод уже совсем другими глазами.
А потом наступило утро. Сначала уборщица помыла пол. Потом полотер так надраил его специальной мастикой, что он засверкал, и в него стало можно смотреться, как в зеркало. Потом с мебели смахнули пыль, на ком она успела скопиться, чтобы покупатель видел товар лицом! Ровно в десять часов магазин открыли, и вскоре появились и первые покупатели. Это были молодые мужчина и женщина. Они долго ходили среди расставленной мебели, как будто искали что-то определенное. Вдруг мужчина громко позвал женщину:
- Иди сюда! Я, кажется, нашел то, что нужно! Вот!
Подошедшая женщина молчала, критически разглядывая, кого бы вы думали, да! Именно молоденькую кроватку, которой вчера утром еще и на свете-то не было! Женщина присела на упругий матрас, легонько покачалась на нем, погладила руками деревянные части, любуясь отражающимися в их поверхности солнечными зайчиками.
- Мне нравится! Очень красивая и удобная.
- А дочке понравится, как думаешь? - мужчина с сомнением оглядел кровать, - Ведь очень важно не ошибиться. Нужно, чтобы они подружились.
Кроватка стояла, не жива, не мертва. Это было невероятно, ее сейчас, может быть, купят! То, о чем другая мебель мечтает долгими неделями, месяцами, даже годами, с нею может случиться вот уже сейчас! Казалось, весь магазин замер, даже воздух стал гуще в ожидании решения этой молодой пары.
- Я думаю, я очень хочу в это верить, что ей тоже понравится. Я просто представила себя на ее месте. Я бы была счастлива, если бы у меня в детстве была вот такая замечательная, такая красивая и уютная кроватка. Давай покупать!
Мужчина и женщина ушли в сторону кассы. Вся мебель еще какое-то время была в изумлении. Такого никто не ожидал! Такого просто не бывает! Еще ни разу в этом магазине никого так быстро не купили.
- Невероятное везение! - одобрительно прошептал шкаф.
- Поздравляем! - прошелестела мягкая мебель "Утро". И вся остальная мебель стало тихонько выражать кроватке свое удивление и радость. И это было очень приятно, хоть и немножко грустно.
- А мне уже не хочется с вами расставаться. Вы все такие добрые, замечательные. Так грустно покидать друзей, которых только что нашел, - кроватка снова приготовилась всплакнуть, но тут в зал вошли двое грузчиков в синих комбинезонах и с фирменными кепи на головах.
- Ну, надо же! Опять ее нести, вот ведь как бывает! - смеялись они. Ловко запеленав кроватку в полиэтиленовую пленку и картон, грузчики взялись за ее спинки с двух сторон.
- Ну что, раз-два, взяли? - они приподняли кровать с ее места.
- Счастливо тебе, добрая, юная кроватка. Не забывай нас, - внезапно проскрипел старый комод. Все замерли. Это было недопустимо, разговаривать в присутствии людей! Уж кто-кто, а такой опытный комод должен это знать лучше всех!
- Ты слышал? Что это было? Как будто говорил кто-то, - насторожился один из грузчиков.
- Да что ты! Это же старый комод. Рассыхается старичок. Вот и потрескивает. Я еще мальчишкой был, мама моя здесь работала продавцом, а он уже стоял вот на этом самом месте. Представляешь, какой он древний!
- Да-а-а, ветеран... Ну, понесли, что ли?
И кроватку вынесли из торгового зала мебельного магазина, где она успела провести всего один день и одну ночь. Успела познакомиться и подружиться с такими славными соседями. Но, увы, дружба эта была недолгой, очень недолгой. Впереди ее ждала новая жизнь, новое жилье, новые хозяева, новые знакомства и дружба, а она немножко грустила уже, думая о тех, с кем пришлось так скоро расстаться. И еще она думала о старом комоде и его грустной истории любви. Она еще давно, когда была стройной сосной, слыхала, как одна старая мудрая лиственница рассказывала собравшемуся вокруг нее еловому молодняку, что когда дерево, или то, что из дерева сделано, стареет, и не может уже служить людям, его сжигают в костре, и оно превращается в дым, который несется по ветру вокруг земли. Оно видит внизу разные страны и города, горы и моря с пароходами, многих-многих людей, их поступки, хорошие и плохие. И ничто уже тогда его не тревожит, не беспокоит. И ничто уже не может быть властно над ним.
Кроватка, пока ехала в фургоне по городу, думала о старом комоде и этажерке. Ей вдруг представилось, что вот они скоро состарятся, и их сожгут в огне. И где-нибудь над Землей, они, носясь по ветру, однажды встретятся. И уже никогда не расстанутся.
А потом фургон остановился, распахнулись его двери, и те самые веселые грузчики повезли кроватку в большом грузовом лифте на какой-то очень высокий этаж. Внесли ее в просторную, светлую комнату, с веселыми обоями и миллионом игрушек. Кроватку распаковали, поставили у стены, застелили чистым красивым покрывалом. А потом позвали:
- Можно! Входи!
Послышался торопливый топот, и в комнату вбежала маленькая девочка. Кроватка во все глаза смотрела на нее. Это ее хозяйка. Это ее подружка! Девочка уже так нравилась ей, что кроватка поклялась сама себе, что на ней этой девочке будут сниться только самые добрые, самые радостные сны. И никаких кошмаров! Девочка подошла к ней, потрогала ручками, потом присела на ее краешек, покачалась легонько, точь-в-точь, как ее мама в магазине, потом забралась с ногами, полежала тихонько, как будто привыкая к своему новому гнездышку. Потом села, и строго посмотрела на родителей.
- Она моя? Больше ничья?
- Конечно, только твоя. Нравится она тебе? - спросила мама, а папа затаил дыхание.
- Очень! Очень! Очень нравится! - закричала девочка и бросилась обнимать маму, - Спасибо вам! Я о такой и мечтала!
Мама улыбалась и гладила дочку по голове, а папа облегченно вздохнул, взял жену за руку и легонько потянул из комнаты.
- Пойдем, дело есть!
Девочка сидела на кровати. Ей было хорошо и уютно. Ей было так спокойно и радостно...
- Будешь со мной дружить? - спросила она кроватку.
И кроватка, нарушая все запреты и правила, тихонько ответила:
- Буду.
Проходили дни. Маленькая хозяйка привыкла к своей новой подружке, кровати. А кроватка уже и представить себе не могла, что ее могли купить для какой-нибудь другой девочки или мальчика. Им было хорошо вместе. Вечером, когда девочка ложилась спать, кроватка старалась стать как можно мягче и уютнее, ночью она осторожно поправляла сползшее одеяло, тихо, еле слышно мурлыкала спящей девочке колыбельные песенки. Она сочиняла их тут же, а спев, тут же забывала, что бы завтра придумать новые. Девочка чувствовала, что кроватка полюбила ее, и старалась отвечать ей тем же. Она никогда не прыгала на кроватку с разбега, жалея, и не желая что-нибудь в ней сломать. По утрам всегда аккуратно заправляла ее, и застилала красивым покрывалом. Девочке хотелось, что бы ее подружка была нарядной, и не мерзла без нее. А кроватка выполнила свое обещание, и ее юной хозяйке ни разу не приснился на ней нехороший сон.
Жизнь шла своим чередом. Утром девочку увозили в детский сад. Вечером она возвращалась домой, и ближе к ночи, наигравшаяся и уставшая за день, ложилась спать. И все было правильно. Так, как и должно быть. И, казалось бы, чего можно желать еще? Что может омрачить нормальное течение жизни такой хорошей и полезной вещи, как детская кровать? А вот, представьте себе, может! Кроватку стало тревожить какое-то непонятное чувство, как будто она что-то забыла, или что-то важное не сделала, не успела. Она сама пока не могла понять, что не так, что идет не правильно. Часто, оставаясь днем одна, без своей маленькой подруги, кроватка прислушивалась к себе, своим мыслям, чувствам. Но никак не могла понять, что же мешало ей быть до конца спокойной и умиротворенной. Однажды, пасмурным днем, когда девочка, как всегда, была в детском саду, а папа на работе, мама осталась дома одна. Она была домохозяйкой, и ее работа была прямо здесь, в этой самой квартире. Не согласитесь ли, очень удобно, проснулся, и ты уже на работе. Мама приготовила обед, запустила стиральную машину, и, не торопясь, делала уборку. Добравшись до детской, она присела на кроватку передохнуть, окидывая взглядом тот самый “миллион игрушек”, которые были везде: на полу, на подоконнике, на письменном столе, и под ним, на кровати и под кроватью.
- Что-то с этим всем нужно делать. Что-то нужно придумать! – негромко проронила мама. А кроватка, вдруг, поняла, что ее беспокоило. Ей стало ясно, что же не давало ей насладиться уютом и покоем своей новой жизни. И в эту же ночь девочке приснился сон.
Утром, за завтраком, девочка задумчиво размазывала ложкой кашу по краям тарелки, и молчала.
- Что случилось, солнышко? – спросила мама, - Ты не больна? - она наклонилась и потрогала лоб девочки губами, - Да нет, температуры, похоже, нет.
- Я думаю, – тихо и серьезно произнесла девочка.
- Очень хорошее занятие. А о чем, если не секрет?
Девочка подняла на маму глаза:
- А что такое одиночество?
Маму немного смутил такой взрослый вопрос из уст ребенка.
- Одиночество? Это когда кто-то очень хотел бы быть с кем-то, но никак не может. Что-то мешает.
- А что мешает?
- Ну, разные причины могут быть. Например, неотложные дела, или переезд на новое место, или… да много чего может помешать, всего и не перечислишь.
- Понятно. А кто такой, тогда, одиночка?
- А это совсем другой случай. Это, когда у кого-то есть возможность с кем-то дружить, общаться, но он предпочитает быть один.
- А разве так бывает? – не поверила девочка.
- Редко, но бывает. А почему ты заинтересовалась этим вопросом, любимая? – мама присела рядом с дочерью. Она явно была обеспокоена.
- Мама, я знаю, что нужно сделать, что бы в моей комнате всегда был порядок. Мне нужен комод.
- Комод? – озадаченно переспросила мама.
- Да, большой комод с большими ящиками, такой коричневый, лаковый. В него все-все мои игрушки поместятся. И это будет их дом. Ведь всем нужен свой дом, правда? Даже комоду…
Мама помолчала, задумчиво разглаживая ладонью отутюженные складки на скатерти.
- Мне кажется, в этом что-то есть. Именно комод. Я сама о чем-то таком думала, но ты сказала очень точно. Ты умница!
А вечером мама поговорила с пришедшим с работы папой.
- Прекрасная мысль! – в восторге воскликнул папа, - Кто придумал?
- Я-а-а-а-а!.. – скромно закричала девочка, повиснув на папе, - Пойдем завтра покупать?
- Завтра никак не получится, моя хорошая, очень много работы. А вот послезавтра будет суббота, самое подходящее время. Потерпишь?
К субботе девочка уже совершенно точно знала, что именно она хочет, и, войдя за руку с папой в тот самый магазин мебели, уверенно повела его в дальний угол, почти к самой кассе.
- Вот! Хочу этот комод, – твердым голосом произнесла девочка.
- О, Господи!.. – только и смог вымолвить папа, когда увидел, что пожелала его дочурка.
- Дорогая, - осторожно и мягко начал папа, - может быть мы выберем что-нибудь…э-э-э-э… посовременнее?
- Нет, папочка, ну пожалуйста! Это не простой комод, я вам с мамой все про него расскажу, обязательно. Мне нужен именно он!.. – горячо просила девочка своего папу.
- Ну, хорошо… - обреченно протянул папа.
Продавец очень удивился выбору этих странных покупателей.
- Да вы хоть знаете, сколько ему лет? Он здесь стоит со времен царя Гороха. Его уже и с баланса сняли, наверное, мы в нем бумагу для принтера храним, и ленты для кассового аппарата.
- Все же мы бы хотели приобрести именно его. Пожалуйста, скажите, какова его стоимость? – вежливо, но твердо спросил папа.
Продавец, озадаченно качая головой, включил компьютер, пощелкал клавишами, и удивленно воскликнул:
- Ну, надо же! Есть! Все еще продается. Это просто невероятно! Столько лет простоять на одном месте, никому не понадобившись, и тут…
Через два часа те самые веселые грузчики, негромко перебрасываясь шутками, вносили в детскую упакованный в пленку комод.
- О, привет, старая знакомая, как жизнь? Снова переезжать не надумала? – поприветствовал один из них кроватку, - смотри, дружище, а она неплохо здесь устроилась, как считаешь?
- Согласен. Ну, куда этого старикана поставим?
- Да вот, сюда, ближе к окну.
С комода сняли пленку и картон. Мама осмотрела его, выдвинула все ящики, задвинула. Потом вопросительно посмотрела на мужа и дочь.
- Вам самим нравится?
- Нравится! – хором ответили они.
- Ну, тогда и я не возражаю, - улыбнулась мама.
Оставшись с комодом наедине, когда семья ушла обедать, кроватка какое-то время молчала, не зная, что нужно говорить в таком случае. Может быть…
- Здравствуйте, господин комод. Как поживаете?
Комод молчал. Создавалось впечатление, что это был самый обыкновенный комод, и это вовсе не он, а кто-то другой, не далее, как две недели назад рассказывал печальную историю своей любви.
- Разрешите поздравить вас, господин комод, наконец-то вас купили. И я этому очень рада, - еще раз попыталась заговорить кроватка.
Но все было тщетно, комод не отвечал. Кроватка мысленно вздохнула. Что же, значит, придется поторопиться. И этой ночью девочке приснился еще один сон.
Утром было воскресенье. Погода наладилась, в окне приветливо улыбалось солнышко, приглашая на прогулку. Вся семья завтракала вместе в гостиной.
- Ну, и что же ты хотела рассказать про этот старый комод? Помнишь, там, в магазине? – спросил папа, помешивая ложечкой кофе в чашке.
Девочка подумала, подумала, с чего бы начать. И решила, наконец, начать сначала, тем более что знала она совсем немного, и это ее знание было таким нечетким, обрывочным, что начало отстояло от конца совсем недалеко. А что же вы хотите, если оно основывалось всего лишь на парочке снов, и некоторой доле фантазии? Девочка стала рассказывать, что она видела и слышала в своих этих снах, старательно подбирая слова, что бы они звучали убедительно и весомо. Иногда ей казалось, что она теряет нить повествования, сбивается с мысли, и она начинала волноваться, бояться, что родители не поверят ей, и поднимут ее на смех. От этих ее волнений рассказ получался немного сбивчивым и непоследовательным, но, в общем, все было очень понятно, и родители сидели тихо, слушали очень внимательно. Это подбодрило девочку, и нужные слова сами стали проситься из нее наружу. Она рассказала о юном комоде и этажерке, об их дружбе. Да, правильно, именно дружбе, ведь любовь, это что-то такое из категории “для взрослых”, о чем детям до поры знать не полагается. А вот смысл слова “дружба” уже был прекрасно известен девочке, даже в ее столь молодом, детсадовском возрасте. Она и сама имела в это большой опыт, так как вот уже второй год крепко дружила с двумя девочками из своей группы, и даже с одним мальчиком, живущим двумя этажами ниже, с которым часто и с удовольствием играет на детской площадке во дворе. Но, как уже упоминалось, знала она не много, и вскоре ее рассказ подошел к концу. Девочка доела свой завтрак, допила чай, и убежала играть в свою комнату.
- Ну, что ты думаешь? – спросила мама.
- Что? О, нет, прошу тебя, - всплеснул руками папа, - Неужели ты в это веришь?
- Я верю, что нашей дочери совсем незачем нас обманывать. И она никогда так не поступала.
- Все когда-то начинается… - пробормотал папа вполголоса. Да и не обманывает она. Просто фантазирует. Хотя… - он задумался.
Что, хотя? – мама уже видела, что ее муж начал сомневаться. Сама она привыкла всегда верить людям, тем более свое собственной, единственной и любимой дочери. Да и вряд ли способна шестилетняя девочка сочинить такую странную историю, да еще с такими необыкновенными подробностями.
- Так, что, хотя? – повторила она свой вопрос.
- Понимаешь, я вот подумал, ведь кроватка и комод, оба из одного магазина. И в самом магазине дочка так уверенно повела меня прямо к этому комоду, как будто знала заранее, где его искать. А ведь она никогда не была там. Странно… - папа задумчиво смотрел в окно.
- Я вот что думаю, город наш небольшой. Композиторов не так уж и много, а уж известных…
- К чему это ты? – мама, кажется, уже начала что-то понимать.
- А я его постараюсь найти. И, если найду, спрошу про эту загадочную этажерку. И тогда все встанет на свои места.
Он снова помолчал, барабаня пальцами по столу. Посмотрел на жену.
- Ты в чудеса веришь?
- В детстве верила, а теперь…не знаю. А ты?
- А вот и поглядим! – папа решительно встал из-за стола, - Спасибо, завтрак был очень вкусным. Пойду в интернете поброжу, может, и узнаю чего.
Глубокоуважаемый читатель наверняка уже догадался, каким образом девочка сумела увидеть такие необычные сны, правдивые, со всеми подробностями и деталями. Конечно же, это постаралась ее новая подружка, кровать. Дело в том, что некоторые предметы способны навевать людям различные сновидения. Особенно подушки, кровати, матрацы, одеяла и тому подобное, то есть то, что служит человеку для сна, то, что помогает ему переходить из реального, здешнего мира в мир фантазий, грез, волшебства. Вот и кроватка девочки. Она была очень живая, очень добрая, и очень неглупая. В некотором смысле, даже уникальная, так удачно в ней сложились ее душевные качества, живой ум, и добродушный, веселый характер. Да, это она приснила девочке удивительно правдивый сон о комоде и этажерке. Девочка пересказала его своим родителям. А уже те, в свою очередь, могли сделать многое. Ведь известно же, что взрослые все могут. И именно поэтому многие дети так мечтают поскорее вырасти.
Мама читала дочке книжку, когда в детскую заглянул папа.
- А у меня новости.
Мама и дочь смотрели на него во все глаза, с ожиданием, ведь они понимали, что новости, скорее всего, необыкновенные. Папа присел на детский стульчик, смешно задрав к щекам коленки.
- Новость первая. Нет никакого композитора, - папа развел, как бы извиняясь, руками, - Но! – он поднял вверх указательный палец, - Он был! Только совсем недавно переехал в другой город. Мне удалось узнать, где он жил. Там сейчас живут другие люди. И мне даже удалось узнать номер телефона в этом доме, - папа делал хорошо рассчитанные драматические паузы, буквально приковывая внимание аудитории к своей персоне.
- Ну, не тяни уже, артист! – не выдержала мама.
- Продолжаю, - с достоинством сказал папа, - Я даже позвонил, и поговорил с новым хозяином этого дома. Действительно, композитор, кстати, уже очень немолодой человек, уехал жить к своим детям. Дом продал, и даже, приготовьтесь, оставил в доме всю мебель! Новый жилец хочет что-то с ней делать. Часть продать, что еще годное, остальное выбросить на свалку, но пока еще ничего не выбросил. Удивительно, он как будто ждал моего звонка, так и спросил, не на счет ли мебели я звоню.
- Попробую угадать, ты договорился с ним приехать, и присмотреть себе из мебели что-нибудь? – перебила его мама.
- Точно! И он ждет нас хоть сегодня. Ну, что? Поедем, посмотрим?
Девочка в точности как мама потерла задумчиво указательным пальцем висок.
- Попробую угадать, я еду с вами?
- Еще одна актриса растет, - проворчала мама, но было заметно, что она довольна, - Ну конечно. Не оставлять же тебя одну. Нам всем не мешало бы сегодня прогуляться. Погода – просто блеск, настоящая весна!
Когда люди ушли, и в квартире стало тихо, так, что слышно было, как за окном чирикают воробьи и курлычут голуби, письменный стол деликатно скрипнул ключом, оставленным в замочной скважине одного из своих ящиков. Потом негромко кашлянул и произнес, обращаясь к комоду:
- Простите, мне пришлось стать невольным свидетелем разговора наших хозяев. И, так уж получилось, что теперь я знаю все. Что ж, не могу не признать, что ваша история весьма необычна и волнительна. Я слушал, и проникался к вам искренним сочувствием. Разрешите мне выразить вам свое дружеское расположение, и представиться, я – письменный стол.
Но комод все так же, молча, стоял на своем месте, никаким образом не давая понять, что он что-то сейчас слышал, и что он вообще умеет разговаривать.
- Я понимаю. Простите мою назойливость, мне сейчас нужно будет вам сказать одну вещь, и после этого я не побеспокою вас. Я хотел сказать о нашей общей знакомой, кроватке. Это замечательная, добрая и отзывчивая личность. Говорю это не голословно, поскольку и сам мог в этом убедиться. Дело в том, что наша маленькая хозяйка, как бы это сказать, пока не умеет быть очень аккуратной. Нет, она прекрасный ребенок, она не злая, послушная и умная девочка. Просто пока еще …э-э-э-э-э-э … не очень ловкая, что ли, и не совсем ответственная. По крайней мере, была такой, пока сюда не приехала кроватка. Девочка часто не убирала с меня свои игрушки, рисунки, карандаши и пластилин. Пластилин! Это настоящее бедствие. Если бы вы только знали, какой он липкий, неприятный, и как он трудно счищается с моей поверхности! В моих ящиках был хаос, ничего невозможно было найти на своем месте, да и места своего ни у чего не было. А как это неприятно, когда твои ящики задвигают с такой силой, что, кажется, они вывалятся с обратной стороны. Так действительно было. Но с приездом этой замечательно доброй и прекрасной соседки, детской кроватки, девочка стала меняться! Она стала аккуратной, осторожной. Все теперь лежит на своем привычном месте, пластилин лепится на специальной дощечке. Один раз она с меня даже вытерла пыль, можете себе представить? Три дня не было никого счастливее меня! А не далее, как вчера, девочка, после того, как без труда нашла в одном из моих ящиков нужный ей фломастер, погладила меня по столешнице и поблагодарила! Я чуть не заплакал, честное слово. И, знаете, мне кажется, что это заслуга, конечно же, в основном ее, девочки, но и ее кровать очень, очень на нее положительно повлияла. Уж и не знаю как. Но, скажу по секрету, я иногда ночью слышу, как кроватка поет девочке песни. Слов, к сожалению, не разобрать. Но мелодии песен очень приятные. И я возьму на себя смелость со всей уверенностью вам заявить, уж поверьте мне, моя интуиция меня никогда не подводила, сегодня вы встретитесь со своей любимой. И вот тогда я точно заплачу.
- Вы действительно так думаете, уважаемый стол? – неожиданно проскрипел комод. Честно говоря, стол чуть не подпрыгнул от неожиданности, и, если бы умел, подпрыгнул бы точно. Но он взял себя в руки, и с достоинством, как и полагается высокоученому письменному столу, ответил:
- Я в этом нисколько не сомневаюсь, поверьте. И еще, я несказанно рад, что вы, наконец-то, пришли в себя. Уверяю вас, вот сейчас только все и начинается, и впереди еще очень-очень много интересного.
- Поживем, увидим,- прохрипел мудрый комод. Он уже ничего не ждал от своей жизни, все, что у него осталось, это воспоминания о юности и любви. Но то, что с ним произошло сегодня, и еще продолжает происходить, несказанно взволновало его. Нет, он еще ничего не думал на свой счет, он просто боялся об этом думать, слишком невероятные вещи с ним сегодня происходят, и он никак не мог понять, как их воспринимать. В детской снова повисло молчание. В окно светило солнце, правда, уже заметно склоняющееся к закату, в открытую, по случаю теплой погоды, форточку влетал теплый весенний ветерок, колыша легкие занавески. Где-то далеко внизу, проехал автомобиль, не остановился. Значит, не они. Комод пытался успокоиться, совладать со своим волнением. Он пробовал думать о чем-нибудь постороннем, как всегда делал, когда нужно было скоротать бесконечное, но, иногда, особенно несносное время, или отвлечься от неприятных мыслей. Сейчас это никак не получалось. Да и не могло, по совести говоря, получиться. Потому что сейчас решалось все. Все, о чем он вспоминал долгие годы, хранил в своем сердце, мечтал, и о чем видел сны.
Когда уже совсем стемнело, в замок входной двери вставили ключ, повернули его положенные два раза. В прихожую вошли. Стали слышны негромкие голоса. Мужской, женский и детский. Они! Шорох снимаемых плащей, стук обуви. Потом об пол стукнуло что-то тяжелое. Приближающиеся шаги, легкий скрип открываемой двери детской… Темно, плохо видно, что-то внесли, что-то …
- Ну, включай свет, - сказала в темноте мама.
Свет вспыхнул сразу, ярко, слепя привыкшие к темноте глаза. Когда комод обрел способность видеть, он увидел рядом ее. Она стояла совсем близко, такая же стройная, изящная, такая прекрасная! Как будто и не было этих бесконечных лет, как будто они расстались только вчера. Комод, не сдержав волнения, скрипнул своими ящиками. Этажерка легонько скрипнула своей верхней полочкой.
- Ничего себе! Они как будто разговаривают! – удивленно проговорила девочка, - Мама, папа, вы слышали, как они что-то сказали?
- Они просто очень старенькие, и древесина рассыхается, вот и скрип от этого, - значительно сказал папа, но видно было, что он и сам не очень верит в то, что сейчас сказал. Ведь за весь путь к их дому этажерка не издала ни звука, а тут… Да и комод сегодня лишь ящиками стукнул, когда их открывали. Все это очень и очень странно, подумал про себя папа. А мама позвала их из комнаты:
- Пойдемте ужинать, не будем им мешать. Все же старые друзья встретились через столько лет!
- Правильно. А у меня появилась идея, я куплю хороший мебельный лак, и комодик с этажерочкой засверкают у нас как молоденькие, будто только что из столярного цеха! Как вам такая мысль? – спросил папа дочку и жену.
- Здорово! Ты молодец, папочка, чур, я буду помогать, - обрадовалась девочка, а мама просто поцеловала папу в щеку.
И они вышли. Комод и этажерка еще какое-то время, молча, смотрели друг на друга, наконец, она смогла промолвить:
-Здравствуй, дорогой, как же долго тебя не было! Я так скучала…
- Здравствуй, любимая, я так мечтал об этой встрече, как ты жила все эти годы?
Оставим их и мы. Им еще нужно много-много рассказать друг другу. Произнести много добрых и ласковых слов, чего они так долго были лишены.
А кроватка тихонько сказала, обращаясь к письменному столу:
- Простите, но я слышала ваши слова обо мне, так уж получилось. Я очень тронута вашей добротой и воспитанностью. И я рада, что смогла как-то вам помочь. Да что там! Всем нам, потому что это ведь наша общая девочка, правда? И мы ее все очень любим, как же иначе? Так что я старалась и для себя тоже. Но все равно, спасибо вам.
- Не за что, дорогая кроватка, я тоже рад, что у меня теперь такие замечательные соседи и друзья. Ведь мы подружимся, верно?
- Непременно подружимся! – ответила столу кроватка. Ей было так хорошо! Она была просто счастлива, что смогла сделать такое доброе дело, и два любящих сердца снова были вместе. А еще она думала, что чудеса в жизни и правда бывают. И гораздо чаще, чем в сказках. Ведь не сапоги-скороходы, не волшебная палочка со скатертью-самобранкой, и даже не говорящая мебель истинное чудо. Искренняя любовь, верная дружба, сострадание и дружеское участие, вот что такое настоящие чудеса. И пока они не редкость в нашем мире, это настоящий сказочный мир, и у того, кто в это верит, еще есть надежда на то, что все закончится хорошо.
А поздно вечером, когда девочка уже спала, сладко посапывая, кроватка тихонько напевала ей песенку. И все присутствующие рядом, если очень постараться, могли услышать, что она поет о верности, дружбе, разлуке и встрече, шуме ветра в сосновых ветвях, плеске морских волн о деревянный борт парусника, о полуденном солнце, жарком и живом, об осеннем дождике, зимней вьюге и сугробах до окон. Песня, казалось бы, была бесконечной, но ее и слушать можно было, казалось бы, всегда. И все, этажерка рядом с комодом, письменный стол, все игрушки, музыкальный центр на полке, самокат в углу, цветы в горшках на подоконнике, и даже выключенная люстра под потолком, все прислушивались к словам кроваткиной песенки, и каждый слышал свое. Но каждый думал:
- Все-таки это замечательно, что все мы вместе!
Свидетельство о публикации №213042000675
Иван Таратинский 23.06.2019 15:38 Заявить о нарушении
Спасибо большое, Иван, за добрые слова, и вообще, за то, что ты есть!))
Жмурук!))
Богдан Синягин 23.06.2019 19:49 Заявить о нарушении