Возвращение на Родину

Часть I
Я стояла  возле  ее могилы и понимала, что потеряла что-то большое, необъятное, родное, без чего  моя жизнь разбилась надвое, до и после. Милая моя мама, ты ушла и унесла большое доброе сердце. Нет, ты оставила его нам, своим детям и внукам, поделив  на части свое тепло!
Самолет уносил меня в далекую Россию, я везла ее дневники и стихи, это ее последняя просьба увезти все на родину, где теперь жила я. Воспоминания захлестнули мои мысли. Мне уже 50, я прожила достаточно, что бы понять жизнь…
Внук вез меня домой, на своей машине. Мои мысли витали в прошлом. Вывеска  Станция «Puga Motorc», на Кутузовском проспекте, напомнила мне о былом времени, когда моя  московская жизнь только начиналась.
- А ты знаешь Артем, твоя бабушка эту станцию  проектировала.
- Правда? Какая ты молодец, бабуль!
А началось все с копеечной карты мира, выполненной китайцами на клеенке. Когда я увидела ее на рынке, разложенной поверх женских вещей, то  была потрясена ее качеством.
-  Ведь умеют же черти делать так хорошо! И я зачем-то ее купила. Принесла домой, расстелила в зале на ковре, и начала ползать по миру.
- Боже мой, как он изменился, а где же Югославия? -  В комнату вошла  взрослая дочь,  и,  увидев меня счастливую на коленях, сказала.
- А ведь мама, ты ее не зря купила,  значит, мы  куда-нибудь поедим. - Я посмеялась, и предложила вместе со мной познавать изменившийся мир из нашего дома.
Знала ли я тогда, что эта лакированная карта изменит всю мою жизнь и жизнь моих детей.
Но вернемся на Рублевку,  где я теперь работаю. Как же я попала в этот недосягаемый мир, из далекого Казахстана.
Я усиленно искала работу, и не просто работу, а высокооплачиваемую. За плечами институт и  большой опыт работы, но опыт казахский, он никак не подходил под московский. И мне нужно  извернуться, встать с ног на голову и получить ее, что бы отдать долги, за купленную квартиру.
Живу я за 100 километров от Москвы, это еще удваивает сложность, но я ее получила. Шесть пятнадцать, и я уже мчусь на электричке, что бы поспеть в девять ноль, ноль к заветной цели. Каждый мой шаг рассчитан поминутно, и я успеваю!
Наш офис расположился в квартире дома, где живут иностранцы. Кругом охрана и в лифте слышна иностранная речь. Наш хозяин из семьи лиц приближенных к посольству, поэтому наш офис здесь. Проектирование, моя профессия, а последние девять лет я работала экономистом на заводе, но это ничего.  Когда-то я работала на строительстве завода и немного была проектировщиком. Я постараюсь все вспомнить, без этого нельзя.
В большой комнате  нас шестеро. Мы работаем дружно и слажено, так мне казалось. Три женщины, одна моя ровесница -  мой «глав-спец»-  коренная москвичка.
- Мымра в брюках – это мои первые впечатления. Но она москвичка, проектирует всю жизнь и очень в себе уверена. Я заглядываю ей в рот, и все ее умные мысли записываю в общую тетрадь и коплю, коплю  информацию, которая будет кормить меня  последующие годы.
Среди нас затесалась  одна странная - Лина  из секты, ехала из  Владивостока в гости к сыну - он студент МГУ  и решила тут остаться, устроилась к нам на работу.  Меня, очевидно, тоже считают  провинциалкой и приезжей быдлой, но от этого мне не холодно и не жарко, мне нужно отдавать долги.
За мной сидит полу-узбек из Ташкента, он берет меня под свою опеку, мы оба из других Республик. Он живет уже несколько лет здесь, у него уже есть  опыт этой жизни - жизни на родине своих предков.
В соседней комнате расположилась наша элита - муж с женой грузины. Он - архитектор, а она - дизайнер. Я попадаю в первый день работы на их праздник – грузинский день рождения, где стол ломится от яств и вино льется рекой. Это элита из Грузии, он художник и состоит в союзе художников, но очевидно этим много не заработаешь, и они, бросив свою квартиру в Тбилиси, отправились, хотя и не на родину своих предков, но все же, родину, социалистическую, за заработками. Я просто влюбилась в эту пару, их кабинет был красиво оформлен, везде лежал отпечаток вкуса и ухоженности.
Кофе они пьют на небольших подносах, а не на чертежах, как моя москвичка и являются на работу на два часа позже, чем все, им можно -  они элита.
Всегда выспавшиеся и довольные жизнью. Я не предполагала, чем кончится эта моя завистливая любовь.
Но пока я периодически выхожу на лоджию с Линой, и пытаюсь найти с ней точки соприкосновения.
Найти эти точки,то немногое, на что я надеялась, на большее рассчитывать не приходилось.
Меня всегда преследовала мысль, что я связана с прошлой казахской жизнью толстым цветным канатом, нити которого все дальше от моей  малой родины, от друзей и родных, где остались могилы целого поколения, некогда выселенных из Европы.
 Этот проклятый менталитет, в него надо врастать, вживаться, пытаться быть своим среди чужих!
- Я все сумею, все смогу, мне будет легче.
- Лина, как занесло тебя в эти края? Как-то спросила я.
И начинается  рассказ ее жизни.
Постоянно мы находим что-то общее между нами, периодически происходит  обмен мыслями. В кабинете мы часто спорили, так как все были из разных мест, и каждый "гнал" свою правду.
Моя москвичка вначале относилась ко мне снисходительно, но в коридор ходила курить одна,  избегла мое присутствие.
Полу-узбек был молод, но учил меня законам бытия в Москве.
- У Вас сыну сколько?
- Тридцать.
- Женат?
- Нет.
- О, его москвички растащат, захватят и женат!
Я слушалась и улыбалась, но знала, мой сын парень красивый, рослый, правда без высшего образования, три курса не считаются - диплома нет. Рожденный  в 75-ом, по книги «ДУХЛЕС»- потерянная молодежь. Сын сам найдет и  выберет, что ему надо.
- Кому вы здесь нужны. - Возражает москвичка.
- Понаехали тут!
- Мы не понаехали, мы вернулись!
- Когда-то наших предков  сослали, и теперь наконец-то мы, кажется, вернулись, или только пытаемся вернуться, к свои корням и могилам!
Под эти постоянные дискуссии мы проектировали станции техобслуживания «Мерседесов» и «Шкод» и курировали строительство. Жизнь бежала и торопилась из социализма в капитализм, и мы едва поспевали за нею.
Как – то раз, я зашла к нашим грузинам и увидела фотоальбом картин, выставленных в интернете  магазина - ArtNow.
- Можно я возьму посмотреть? -  какой художник откажется.  Посмотрев  картины, я почувствовала душу художника и описала свои чувства на листке бумаги.
- Прочтите мое видение ваших картин, подала я ему свою писанину.
- Хорошо, -  немного удивившись, взял художник.
И это было моим вступлением в этот интернет- магазин. Художник выразил восторг на мои записи и попросил все это написать в интернете, для поднятия рейтинга его картин, в конечном счете, для продажи.
Я с удовольствием, в свободное время от проектирования, погрузилась в ArtNow и начала писать свои рецензии  налево и на право, я кайфовала, я купалась  в этом, и однажды, была приглашена  на фуршет, по случаю выставки молодых художников.
Майя Плисецкая в одном интервью сказала, что если вам говорят, что эта картина прекрасна, а вам и еще кому-нибудь не нравится, не верьте никому, значит, она действительно плоха и следуйте  своим чувствам и интуиции. Это и стало моим девизом, и очень помогало мне. Я стала чаще захаживать пить кофе с близкими мне  по духу людям,  мы говорили об искусстве, о далеком народе Грузии...
Тут политическая обстановка с Грузией обострилась и дошла до военных действий. Мне окольными путями начали намекать, что грузины в опале, что они возгордились, и руководство стало смотреть на них косо.
- Осторожно общайся с ними, - предупреждали меня.  А с кем общаться? С этой чокнутой, с Дальнего Востока, которая ходит к своему церковному наставнику и спрашивает как ей дальше жить, ехать ли домой, или болтаться в Москве на съемной квартире? Вера у нее американская, вод ведь, даже бога нормального и то выбрать не может, покланяется непонятно кому.
И я не изменяю своей дружбе, и в результате доигралась  с ними до моего увольнения.   Как только начались военные действия в Абхазии с  введением наших войск, грузин не впустили в офис. Что бы забрать свои личные вещи, им пришлось 
 вызывать адвоката. Как была знакома мне эта ситуация  по Казахстану, со мной поступили так же, только  казахи, мое рабочее место заняла казашка и я не  смогла забрать свои личные вещи. Пригласить адвоката  я не догадалась. Пережив оскорбление  личности  тогда, я понимала их и сочувствовала им.

Часть II
Утро, тяжелое и беспокойное, опять на работу, но работу особенную, у меня теперь две работы  – работа непосредственно в офисе - восемь часов и  работа на пути к ней, в электричке, шестичасовая.
-  Кем я работаю в электричке? - Спросите вы.
- Пассажиром!  -  да, настоящим пассажиром,  изнемогающим  от каждодневной езды,  среди толпы таких же, как ты.
Утром  в 6-15,  ты уже в электричке. Главное сесть в позу наездника и в сон, опять в сон, все заняли свои места, сидим по трое в ряду, вплотную и перед нами трое, колени к коленям. Лучше сидеть  в середине, чтобы не примерзнуть к стене, и не упасть в проход - дорога дальняя. Господи, скорее забыться, отключиться и не ощущать пивной прокуренной вони, которая давит из всех щелей и дыр, которую восполняют торговцы, они всегда с нами  рядом, со своими грязными сумками, наполненными «бухлой», чипсами и сушеными кальмарами. Дорога в офис  терпима, потому что ты спишь.      
 Первые два месяца привыкаешь к шуму колес, дребезжащих сидений и бесконечных резких остановок, на которых ты останавливаешься весь, все твое  нутро, все твои кости, и только душа периодически отсчитывает километры.
На часах девять двадцать.
- Станция Киевская, - слышится знакомый голос, пора бегом и бегом к цели. Все цепочкой уже не бегут, а ползут, как тысяченогая гусеница, через  полосу турникетов, вползают в метро, задерживаться нельзя, сметут, затопчут.
Повороты в переходах – четко и быстро и ты в вагоне. Приходишь в себя и смотришь на окружающий мир. Вот они москвичи, торопятся на работу, почему–то все серые и задумчивые, очевидно в основном приезжие, как и я, тоже с пригородных электричек, в удобной,  капустной одежде с сумками, в которых обед и теплый шарф, скрученный в трубочку, что бы много места не занимал и не мялся. В шесть пятнадцать ты не знаешь,  какая сегодня будет погода. 
- Станция Молодежная - и я вылетаю вперед на Рублевку, в запасе 10 минут, бегом между домами, в обход не успеваю. И тут меня вычисляет одна заботливая старушка,
- Ты, что тут бегаешь?
- Затоптали все, носитесь тут  как оглашенные, вон есть дорога, там и ходите.
И на завтрашний день все мои спасительные тропинки, и не только мои, перевязаны цветными веревочками. Бег с препятствиями, но я настырна, ищу другие проходы и опять успеваю, за 10 минут.
- Ух, наконец-то я на работе! -  закрываюсь в туалете на 15 минут, и стягиваю все свои атрибуты. Мгновенно худею и причесанная, накрашенная, выписываю в отдел, как все! Но сколько мне это стоило!!
Жизнь прекрасна и удивительна.  Как странно, но я опять не могу вспомнить имя моего «глав-спеца»,  очевидно  она у меня была как кость в горле, которую  я давно выдернула и напрочь забыла. Все ее обиды ушли, остались только воспоминания. По моему, Света, я всегда выполняла ее задания и старалась сделать все правильно и быстро. Особенного ничего не было. Все технические решения принимала она, а я только чертила и подбирала оборудование. Но, казалось бы, в этом незаурядном труде, постоянно находились  разногласия и учинялись споры и недовольства.
Что нам делить  2-м русским, выросшим в разных концах земли и в силу вынужденных обстоятельств, оказавшихся в одном кабинете. Мы  старались понять друг друга и найти точки соприкосновения. Но постепенно трещина между нами росла…
          Какая она москвичка?  Теперь у меня и сноха москвичка и зять москвич, и живем мы дружно и понимаем,  друг друга,  а тогда, в 2005г,  моя жизнь была окутана интригами и спорами, моим самоутверждением  в столице.
Моя первая москвичка, показалась вначале мне приветливой и учтивой. Больше всего меня поражал ее низкий уровень культуры. Этот безобразно всклокоченный волос и лежащая поверх чертежей грязная, полная волос расческа, этот вечный бокал с остатками кофе, небрежно пристроившийся на краю стола, и круги, круги кофейного цвета на всем.
Подойдя к ее столу меня, постоянно охватывал дрожь отвращения. Я боролась с этим чувством и утрамбовывала свои эмоции силой воли. Почему, почему мы такие разные? Этот вопрос мучил меня, и хотела знать ответ.
 Москвичка, она такая вся своя, но в любом случае она выше всего!  У нее есть все, квартира, достаток, дочь студентка одного из лучших вузов  Москвы, она объездила пол – Мира,  и наслаждается рассказами об очередной поездке.
А  у меня есть квартира за сто километров, но там нет  работы. Безработный сын и дочь, доканчивающая учебу в  Казахстане. Внучка, которой нужен садик и муж-пенсионер, но он с работой и долги, долги…
И наконец, долгожданный вечер и опять дорога домой, в утреннем темпе спешу в электричку.
– Давай  пикей, быстрее,
- А вот у меня туз. - Слышится громкий говор игроков в карты, и я невольно завидую им, им легко коротать наше потерянное время. А может быть оно не потерянное? Может быть, в этой суете замученных лиц  и кипит самая настоящая жизнь России. К этому нужно привыкнуть, привыкнуть к грязи, пивному запаху и дыму сигарет. Научиться извлекать что-то полезное и нужное из всей этой езды. Сидим также по трое на лавке, как утром, но соседство первое время убивало своим разнообразием  и непредсказуемостью. Нужно как-то выживать, и меня потерявшуюся среди толпы пассажиров однажды приглашают играть в карты. Это было спасение,  и я играла в карты, знала бы моя мама, которая запрещала эту игру, как что-то чуждое нашей жизни. Я приопускала глаза и  уходила в мир картежной  интриги,  я  была спасена, дорогу я победила!