Воспоминания о жизни

Идя следом за тенью, я думал о прошедшей жизни. Что я видел такого, чтобы однажды встретить её? Было странно думать о гибели. Я ещё такой… живой.



Сегодня был очень тяжёлый день. Но он закончился. И я рада этому.
С плеч словно свалился огромный груз. Я получу свою зарплату и после всех положенных выплат у меня должно остаться немного «лишних» средств, которые я смогла бы потратить на что-то приятное, для себя. Например, я могу сходить на концерт любимой музыкальной группы. Или в клуб, потанцевать, выпить дорогой коктейль за свой счёт.
В такие моменты начинаешь задумываться, а о чём мечтают люди, у которых нет недостатка денег? Ведь если такие простые желания легко удовлетворить, то должно быть, богатые мечтают о чём-то грандиозном. Или, наоборот, банально-тривиальном? Яхты, новые шикарные дома, шубы, брендовые шмотки и позолоченная еда?
Хотя, собственно, какая разница?
Я налила себе кофе. В который раз, мечтая о супермашине, которая, по твоему желанию, выдаёт сей замечательный напиток. Деньги – зло.

День подходил к концу. Я решила предпринять вылазку на улицы города. Денег нет, но я хоть полюбуюсь на то, как их тратят другие. На огни ночного мегаполиса.
Признаться, меня иногда раздражает, что кто-то живёт лучше меня, имеет больше, чем доступно мне. Но, с другой стороны, это так интересно, смотреть на жизнь других, словно сквозь некую призму. Ночью - это погрязшие в пороках люди, не в меру употребляющие алкоголь, стремящиеся к недолгосрочным связям без обязательств, драки и шумное выяснение отношений, и тогда радуешься, в какой-то момент, что подобные радости жизни не для меня.
Но, с другой стороны, всё то же доступно на любом уровне жизни. Дешёвое пойло, или супердорогое вино, вызывают одинаковое состояние тошноты и рвоты.
Впрочем, я опять, в своих мыслях, ушла очень далеко от этого мира.
Внезапно для себя я оказалась в мрачном и тёмном месте и испугалась, не понимая, где я оказалась. Ноги мои шагали, мысли витали в облаках.
Я осмотрелась.   



Как будто забыв кто я, шла, словно во сне. Не было чувства боли, острое стекло под ногами хрустело как свежая булка. Я посмотрела вниз. Кровь на моих ногах. Ступни превращаются в месиво. Когда я буду не в силах идти, моё тело распластается на мёртвой земле, и я на животе поползу к цели.
Впереди меня, словно маяк, стоял с каменным лицом человек, которого я так любила. Он смотрел сквозь меня, сквозь этот ад. Он смотрел вниз.
И я опустила взгляд.
Подо мной разверзся асфальт. Из земли полезли жуткие твари, пачкая меня слизью, стекавшей с их скользких чешуйчатых тел. Монстры издавали вопли, похожие на ор мартовских котов. Долгие, раздражающие нервы, звуки понеслись со всех сторон.
Я лежала, недвижимой. Я больше не видела Его.
Всё, что позволял мне мой угол зрения – краешек неба и изогнутый рельеф взрытой земли. Я плакала. Слёзы сами по себе находили путь по высыхающей коже. Моё тело медленно тлело, осыпаясь прахом. Только сейчас я поняла, что в действительности очень жарко. Как будто адское пекло вышло из земли, или упало с неба, было трудно понять, откуда идёт яркий свет.
Сначала он бил лучом, а потом разошёлся вокруг, поглотив всё. Не было тени, не было зверя. Не стало меня.


Я проснулась в холодном поту. В темноте я, шаря рукой, свалила что-то со стола. Прошла мучительная минута ожидания, прежде чем в комнате загорелся ночник. Привычные очертания моей комнаты немного успокоили раздражённые нервы. Сон уходил, оставляя лишь смутную тень сомнений. Ты всё ещё лежал на соседней с моей подушке и мирно похрапывал.
Я улыбнулась. Я говорила тебе, что убью, если ты будешь храпеть.


 Солнце упало за горизонт. Все тени исчезли во тьме. Лишь чьи-то глаза блеснули, отразив свет фар подъезжающей машины.


Луна пробивалась сквозь ветви со свежей весенней листвой, заливая призрачным светом кладбищенские аллеи. Лёгкие блики на виньетках казались мерцающими огнями, теми, что заводят путников в зыбкую топь, с обманчивой надеждой – вернуться домой, но ведут к неминуемой гибели.
Шум подъезжающей машины резко контрастировал с обычными, для ночного часа, звуками погоста.
Ночные охотники поспешили ретироваться, оставив своих жертв – крыс и мышей – на некоторое время в покое. Лишь где-то вдалеке ухала сова, ожидая, когда нежелательные гости покинут мрачные чертоги.
Люди, тихо перешептываясь и лязгая металлом, достали из машины большой свёрток и совковую лопату. Затем по ночному воздуху легко разнёсся неприятный запах, смесь алкоголя и сигарет, ещё более выделив чуждое здесь пребывание живых.
- Ну что, Колян, потащили?
Тяжёлые шаги проследовали вглубь кладбища. Потревоженный ёжик, испугав человека, недовольно фырча, ушёл в темноту.


Последнее, что осталось в её памяти – зеркало. Грязное, запотевшее. В самодельной деревянной раме.


Был конец марта. Весеннее солнце стремительно выжигало снег, и кругом бегали ручейки, грязные, с маслянистыми пятнами.
Совсем по-другому она вспоминала весну из своего детства.
Зима её радовала, но и весне она не огорчалась. Вместе с ребятами они делали кораблики, из скорлупы грецкого ореха, украшали парусом из фантика, нанизанного на обгоревшую спичку, и запускали корабль в плавание. Весело журча, талая вода могла пронести судно до первого затора на пути, а могла бы, наверное, и гораздо дальше. Если бы…
Препятствие на пути может быть не только у корабликов из детских воспоминаний. И никто не придёт на помощь, чтобы миновать беду. Придётся идти прямо, упорно, вперёд. Одной.