Лев Толстой как оккультист

Всегда считал, что Толстой  декларировал свой отказ от искусства во второй половине своей жизни, издевался над искусством, как над чем-то ненужным, призывал к упрощению и говорил о жизни  вольного хлебопашца, как об идеале, потому что так боролся со своей болезнью, неврозами своими. Отчасти, это так и было. Но я тут перечитал «Войну и мир» и понял, что Толстой пытался разгадать механизмы поведения человека. Библия, масонские знания, просветители 18 века -  все это Толстой знал хорошо,  при его громадном уме не составляло труда понять во всем этом главное, те тайные оккультные знания, которые и являлись основой любой религии, основой масонства. А предметом оккультных знаний является одна идея  - получить ответ на вопрос – что движет человеком?

И в «Войне и мире» все это есть.  Прочие мистические книги 19-20 вв. ничто в сравнении с «Войной и миром». Но мне нужно было прожить всю жизнь, чтобы понять, что Толстой не только все это понимал, но и отобразил в своем романе.

Скажем, он рассуждает об исторических законах, он понимает, что это не воля Наполеона двигала миром  начала 19 века. И что вообще воля отдельных людей ни  есть причина развития и  «движения» народов. А что тогда?  Маркс предположил, что в основе всего лежит материальный фактор. Но духовное совершенно точно не определятся материальным, картина мира данная Марксом вульгарна. Лев Гумилев попытался не очень удачно обозначить источник  движения и развития как «пассионарность». Для него первопричина всего происходящего в человеческом мире есть причина биологическая. Избыточность биологической силы порождает избыточность психической энергии, отсюда те колоссальные рывки, которые совершают в истории те или иные народы.

Толстой в своем гениальном романе говорит о каких-то бесконечно малых величинах, которые нам непонятны и невидимы, но они есть двигатель всех исторических событий.
Главное слово для «Войны и мира»  - это судьба, предначертанность. Для Толстого очевидно, что все предопределенно. Но эта предопределенность причудлива. Скажем, на роду написано было породниться двум нравственным родам Балконским и Ростовым. И эти семьи тянутся друг к другу. Князь Андрей Болконский сделал предложение Наташе Ростовой. Вдруг, нелепая цепь случайностей разрушает этот брак. Но это не случайности для Толстого, это предопределенность.  И казалось, что уже ничто и никогда не свяжет эти две семьи, но союз состоялся невозможным образом через брак  Николая Ростова с княжной Марьей.

И вот этими  невидимыми глазу связями наполнен весь роман.

Толстой и Достоевский приняты в  клуб  сильных мира сего вовсе не за их художественный талант, хотя равным им во владении словом в мире не было и нет. Они приняты туда за то, что до какой-то степени проникли в тайны этого мира, и более того, сумели отразить это в своих романах.

И Толстой на позднем этапе своей жизни понял, что те «живые словесные картинки», его романы, есть нечто забавное для скучающего ума, но чтобы играть на равных с сильными мира сего, нужно нечто иное.

И зазвучали его откровения, он стал говорить оккультные истины вслух и для всех. И прослыл юродивым. Его неудачный роман «Воскресение» - это есть попытка не только описать мир, но и начать изменять его. Ничего у него не вышло, как ничего не вышло с толстовским движением, он хорошо понимал этих людей, они ему самому не нравились.

Но самом деле, мы имеем дело здесь с колоссальным явлением, Толстой пытался остановить революцию в России. В одиночку. Дать честным людям альтернативу.  Его не от церкви нужно было отлучать, а святым объявлять.