Малоизвестные татарские разности - 131

***
Компиляции
***



''Меч королей''



...''над моей фамилией часто насмехались однокашники. Поэтому, когда я принес в газету статью, я обрубил фамилию до «Ф. Мулюков» — более привычную для уха московских читателей. Полная же фамилия на арабском языке звучит как «Сейф-аль-мулюк» и переводится как «меч королей». Был один курьезный случай, когда в 1958 году к нам с первым визитом приехал президент Египта Гамаль Абдель Насер. Среди сопровождающих был издатель газеты «Вечерний Каир». Мы с ним говорили по-арабски, он заинтересовался моей фамилией, предположив, что я принадлежу к княжескому роду. Я ответил, что я не «меч, который охраняет королей», а «меч, который рубит головы королям». Уже потом, читая газету, я обнаружил, что он использовал мои слова в качестве заголовка к своему репортажу.

Сейфуль-Мулюков, Ф.М.,
Газета «Вечерняя Москва» — «МЕЧ КОРОЛЕЙ» ПОЛВЕКА СПУСТЯ''.



Меч Короля и Мастер Слова
Фарид Сейфуль-Мулюков

***

http://www.kyrgyznews.com/news.php?readmore=1049

...Фарид Мустафьевич, психологи утверждают, что какая-то праоснова формируется в человеке до пяти лет. В каком возрасте Восток вошёл в вашу жизнь?
-- Именно в раннем детстве. Для меня начало "восточной" темы -- это довоенный Ташкент, где жила наша семья. Очень хорошо помню этот город с его разноязычием, ярким колоритом, живописными стариками. Это по сути жемчужина советского Востока. Так же, как и великие города Бухара и Самарканд. Самые ранние мои годы прошли в тесном соприкосновении с мусульманской культурой. Узбеки-мусульмане её сохраняли, несмотря на идеологизацию общественной жизни. Мы, ребятишки, бывали на праздниках, свадьбах. В мечеть я, правда, не ходил (семья у нас была светская).
-- Хорошо знаете узбекский?
-- Не блестяще, в последующие годы не было практики. Но объясниться сумею. Мы в семье, вообще-то, говорили на татарском.
-- Ваши родители -- татары. Как они попали в Ташкент?
-- Туда в свое время приехал, возвратившись из недолгой эмиграции, мой дедушка по маминой линии Гали Ахмедович Яушев...

И снова необходимое отступление. Дедушка Фарида Мустафьевича был личностью незаурядной. Из книги Е.Скобелкина и И.Шамсутдинова "Возвращаясь к прошлому" об истории древнего городка Троицка, некогда основанного в Оренбургском крае в качестве головной крепости ("российский ударный кулак, нацеленный в сторону "киргиз-кайсацкой орды"): "Первоначальное накопление капитала строилось, как правило, на обмане. Исключение составляли купцы, которым нежданно-негаданно повезло, как, например, основателю купеческого рода Яушевых. Ему посчастливилось найти в пустыне ларец с драгоценностями... Среди камышовых зарослей и болотной хляби поднялось сверкающее зеркальными стеклами, громадное по тем временам сооружение -- "Торговый пассаж братьев Яушевых"... Десятки, сотни тысяч рублей приносили братьям их оптово-розничные магазины в Ташкенте, Кульдже и Чикменте, в Челябинске, Кустанае и Казани. Ощутимыми источниками были для Яушевых собственные чайные и хлопковые плантации, кожевенные, хлопкоочистительные и мыловаренные заводы. Не в убыток работали и паровые мельницы... Немало было среди благотворителей подлинных патриотов города. Это можно отнести в первую очередь к купцам первой гильдии братьям Яушевым, на чьи деньги содержались школа и татаро-башкирская библиотека "Наджат"... На хорошем счету была в Троицке магометанская девичья школа, располагавшаяся по Татарскому переулку".

-- Скажите, Фарид Мустафьевич, такая мощная генетика не наделила вас талантом коммерсанта?
-- Нет. Меня на всю жизнь поглотило востоковедение...
-- А что случилось с купцами и благотворителями Яушевыми в революцию?
-- То, чего и следовало ожидать. Имущество было национализировано, лишились всего нажитого. Да и сами едва уцелели. Гражданская война была безжалостной везде. И особенно в Троицке, который непрестанно переходил из рук в руки. То белые, то красные, то бело-чехи. Во время одного из таких захватов белые казаки поставили всю семью к стенке. Знаете, на стенах жилища Яушевых везде были начертаны изречения из Корана, такая затейливая арабская вязь.

Безграмотные парни, казаки, и озверели: ах вы, жиды! Мы сейчас вас... Мгновение оставалось жить. И тут появляется офицер, чех. Ему днём раньше в доме у деда рану перевязали. Вы что, кричит, это не евреи, это татары-мусульмане! Вот после этой безумной сцены, когда все чудом избежали расстрела, они и эмигрировали. По Китайско-восточной железной дороге (КВЖД) через Харбин отправились в Японию. Шёл восемнадцатый год. Жили там пару лет, а потом дедушка написал на родину: разрешите вернуться, я ничего против Советской власти не замышлял, ни в каких антисоветских организациях не участвовал. Ему разрешили, и он обосновался с семьей в Ташкенте. Конечно, надломленный уже был человек. Прожил недолго. Когда умер, полгорода его хоронило. Очень его уважали.

Интересный эпизод, с ним связанный. В июне 1992 года я был в Татарстане на I Всемирном конгрессе татар. Побывал в Арском районе и разговорился с главой администрации (фамилию, к сожалению, забыл). Слово за слово, и когда он узнал, что я из рода Яушевых, буквально подпрыгнул. Мой дед, говорит, был главным конюхом у твоего. И рассказывал, как Гали Ахмедович, большой знаток коневодства, приходил в конюшню и батистовым голландским платком промокал пот у лошадей.

-- Расскажите об отце. У него, как Вы уже сказали, трагическая судьба.
-- Да, очень. Он родился в 1887 году в Оренбурге. И вопреки воле родителя ещё мальчишкой отправился вместе с братом в Одессу. Закончили коммерческое училище и устроились юнгами на торговое судно, курсировавшее между Одессой и Стамбулом. Из Турции уехали в Германию, где поступили в Берлинский университет. Мой дядя учился на врача, а отец изучал восточную филологию. Он был полиглотом: знал турецкий, персидский, арабский, немецкий, английский языки.
Вернулись ещё до Первой мировой, поселились в Тифлисе. Отец вступил в Российскую социал-демократическую рабочую партию, принадлежал к меньшевистскому её крылу. После гражданской войны вышел из партии и уехал в Ташкент. Занимался переводческой деятельностью. Женился. Моя мама, Разия Галиевна, была младше его на 18 лет. Но это не помешало им создать очень хорошую, крепкую семью...


"Меч королей".
Фариду Сейфуль-Мулюкову – 80 лет

***

Илья Канавин
19.11.2010

Его фамилия переводится с тюркского, как "меч королей", и это не раз открывало ему самые неприступные двери на Ближнем Востоке. Фарид Сейфуль-Мулюков – легендарный журналист, ведущий "Международной панорамы", политобозреватель и арабист отмечает сегодня свое 80-летие. Востоковед по образованию, аристократ по происхождению, сын репрессированного... Несмотря на такие анкетные данные, ему удалось стать одним из главных журналистов Советского Союза. Указом президента России  Сейфуль-Мулюков награжден орденом Почета.
Эта программа Центрального телевидения Советского Союза была одновременно и частью железного занавеса, и щелкой, в которую советские граждане смотрели на то, как – там, в остальном мире. Несколько поколений самой большой в мире страны таинственную, такую закрытую и загадочную жизнь вне СССР узнавали из телевизора. Журналисты-международники были суперзвездами, знавшими больше остальных. Те, кому позволялось то, что не позволялось почти никому – ездить по миру, смотреть своими глазами. В том числе и на такое:
- Вот горит квартал Фархони. Вот результат израильской бомбардировки.
"Это на съезде партии. Я беру интервью у Фиделя Кастро. Это Хусейн в Омане. Это Саддам Хусейн. Я беру у него интервью накануне визита Косыгина", - показывает юбиляр памятные фотографии.
Фарид Сейфуль-Мулюков. Востоковед по образованию, журналист по образу жизни. Он общался с Ясиром Арафатом, Гамалем Насером, брал интервью у Амина. За месяц до того, как советская "Альфа" штурмовала его дворец, с чего и начался ввод советских войск в Афганистан. Фарид Сейфуль-Мулюков был своим в арабском мире.
- К ночи жизнь в городе замирает. Комендантский час начинается 11. Сейчас – без пятнадцати. Поехали!
- Стой!
- Телевизионе шурави.
Это было время, когда телевидение делалось на кинопленке. Отправляли самолетом. Не абы каким, а только "Аэрофлотом". И чтобы добраться до аэропорта, где есть нужный рейс, порой приходилось проехать 800-900 километров.
"Несмонтированный материал. В редакцию. Там проявляли, монтировали. Мы же не знали, как там монтируют, почему берут эти кадры, а не другие. Мы работали вслепую", - рассказывает журналист.
И всё же, в сравнении с тем, как освещалась жизнь внутри СССР, редакция "Международной панорамы" оставалась вольницей:
- Практически я мог себе позволить всё, кроме критики нашей внешней политики, критики наших друзей и критики наших партнеров, например, палестинцев. Такого я себе не позволял. Зачем же я буду рубить сук, на котором сижу.
Фарид Сейфуль-Мулюков и тогда, и теперь считает, что во внешней политике СССР наделал много глупостей: вторжение в Афганистан, громоздкая позиция безоговорочной поддержки палестинцев в арабо-израильском конфликте.
- Отражая атаки интервентов, Ливан использует советские ракеты, советское оружие.
"Арабы, сколько они ни просили – мы им давали, но они не всегда были благодарны за это. Они выходили и на американцев", - вспоминает Фарид Сейфуль-Мулюков.
Сейфуль-Мулюков был из тех журналистов, с которым советовались сильные мира сего. Его опыт порой учитывался при принятии политических решений. Но больше всего он был нужен телезрителям.
За пятьдесят с лишним лет в профессии Сейфуль-Мулюков сделал больше тридцати документальных фильмов. На его глазах рождались новые государства, начинались и заканчивались войны, превозносились и свергались великие вожди. История народов была площадкой его работы. Орден Красного знамени за труд и орден Красной Звезды за мужество в боевых условиях. Сегодня Фариду Мустафьевичу – 80. Он продолжает работать.