Волк

   «Круговорот жизни. Бесконечность. Повторы. Все это просто слова, не имеющие смысла. А может смысл все-таки есть? Я не искала истины. Она не нужна была мне. Я просто жила. И моя жизнь была беззаботной. Всё и всегда складывалось  наилучшим образом без малейшего  моего усилия. Сперва жизнь моя протекала  под заботливым крылом родителей. Я единственный их ребенок вот и не удивительно, что они окружили  меня  своей безграничной любовью, заботой и лаской. Я не знала реальной жизни, не стремилась узнать. Из-под  родительской опеки я перешла  под опеку мужа. Была ли любовь к моему мужу с моей стороны?  Что сказать… что ответить? Мне было только девятнадцать. Глупостью это тоже не назовешь. Приязнь к нему была и благодарность за его любовь. Нас связывало многое и почти ничего. Он не знал моих мыслей, моих страстей, пустоты внутри… Но не отчаяния, оно пришло этой зимой, после шести лет совместной жизни. О ребенке я давно уже и не думала. Не моя вина…Все в моей жизни  благополучно: институт закончен в свое время, аспирантура, а теперь преподавание... работа. Что дальше? Цели моего существования – нет» - слезы катились по щекам  молодой женщины,  это были почти  одни и те же мысли всегда, когда она возвращалась поздно ночью домой. 
    Зима. Метель. Идет снег. Замечает ли она все это?                Она спускается по склону улицы, по обе стороны которой стоят маленькие, приземистые, одноэтажные домики, иногда двухэтажные, лишь изредка в окнах еще горит свет.
  Тогда почему эта молодая женщина шляеться ночью одна? Не боится?
  Боится. Но ей так необходима новизна, острота чувств. Она устала до невозможности от пресности и однообразия.
  Холодный порыв ветра. Свет круглой луны. Тишина и будоражащее нервы чувство, что за тобой кто-то крадется, бежит, ползет. Страх забирается под кожу. Женщина оборачивается назад. Ничего. Лунный свет. Снег. Темные дома. А чувство чужого присутствия не уходит.
- Кто здесь? – крикнула она.
  Залаяли за забором собаки. Еще один короткий взгляд на все это и она отворачивается. Уже не идет спокойным шагом, а быстро бежит к своему дому. Кто-то неотступно позади неё.
  Она поскальзывается, падает. Не торопиться подняться и… ничего. Пора успокоиться это бредни неуравновешенной нервной системы.
  Она поднимается, оглядывается. Её сердце подпрыгнуло в груди от неожиданности – в трех метрах от неё волк.
  Шаг. Она пятиться от волка. Он не трогается с места. Бегство возобновляется. Почему она не закричит? Все спят, никто не придет ей на помощь.
  Вот и дверь во двор. Щелчок щеколды. Остается открыть дверь. Дверь захлопывается женщиной. Она переводит дыхание. Всё. Дом … родной дом и она в безопасности.
- Ибрэм – это ты? – спросил сонно муж забиравшуюся под теплое одеяло жену.
- А ты еще кого-то ждешь? – Она не беспокоилась о том, как прозвучит её голос.
- Нет. – Он полуобнимает её. Хочет. А ей как жене приходится подчиниться власти и желанию мужа.

Утро. Холодно выбираться из теплой постели. Пора готовить завтрак. Все осточертело. А он в особенности. Маленькое усилие… вставай или он заподозрит что-то неладное.
- Доброе утро, милая. – Муж запечатлевает поцелуй на губах Ибрэм.
- Доброе утро, Алекс. – Она выскальзывает из постели и его цепких объятий, освобождение  доставляет ей истинное удовольствие.
- Помнишь вечером у нас будут твои родители. – Он никогда не забывал о подобном в отличие от неё. Ибрэм кивнула и отправилась на кухню исполнять свои чисто женские обязанности.

Впервые в своей жизни Ибрэм наплевала на приход родителей. Муж будет недоволен. Она вновь задержалась до поздней ночи на работе. Ночь. Около часа ночи, возможно, начало второго ночи. Но совершенно лень достать мобильный телефон из кармана и посмотреть, сколько же времени точно. Сегодня метели нет, но довольно холодно и летит мелкий снег. Луны нет. Темно… сумрачно.
Тишина.
Ибрэм погружена в свои  не веселые мысли, приходят новые идеи решения проблем.
«Пора признать мой брак не удачен. Может, если б были дети…»
Она не любила его и он противен ей. Она плакала. Но чувство того, что за ней кто-то следит, приводит ее в себя. За ней неотступно следят и наблюдают, идут шаг в шаг. Теперь уже все её существо одержимо страхом. Адреналин выплескивается в кровь… Она неистово мчится к дому. Волк. Дом.

- Почему ты задержалась? – Муж ожидал её в прихожей. – Родители очень огорчились. – Констатировал он. Ибрэм не отвечала, сняла шубу, разулась, поставила высокие сапоги сушиться на батарею.
- Мне очень жаль, Алекс. – Ибрэм подошла к нему, и устало прижалась к мужу. – Прости. – Она расплакалась у него на плече. Он утешал ее, но не имел ни малейшего понятия, что с ней. Мужчина терялся в догадках.
- Кто-то тебя обидел, лапочка моя? – Она лишь всхлипывала не в силах проронить в ответ самое заветное, что просто рвалось с языка. – Ну, ладно всё… всё. – Он покрывал её щеки поцелуями легкими и скользящими.
- Прости, Алекс. – Только и прошептала женщина, как в забытье. – Никто меня не обидел. – Она успокаивалась, но очень медленно.
- Ибрэм, тебе просто необходимо уволиться с работы у тебя ужасное состояние. – Он заботился о ней, а для неё его забота  была хуже яда.
- Да ты прав. – Можно, конечно, согласится, но это вовсе не значит так поступить.

Она не ушла с работы. Возвращалась каждый день поздно ночью. Каждый день сталкивалась с волком.  Бежала. Страх был. А затем постепенно притупился. Отношения с мужем оставались ровными, стабильными. Во всяком случае,  он ни в малейшей степени не подозревал о тех чувствах, которые на самом деле к нему испытывала Ибрэм.
Весной, где-то в начале апреля женщину посетила мысль оставить Алекса и найти себе другого. А можно и немного побыть одной. Браком и семейной жизнью она была сыта по самое горло. Заботливость мужа, того человека, который ей равнодушен, омерзителен – постепенно убивало её. Всё в Алексе раздражало Ибрэм.
«Могу ли я оставить Алекса? – Спрашивала она саму себя в полнейшем замешательстве. – Выдержит ли он это, ведь он любит меня! Мы прожили вместе шесть лет… Сколько времени потерянно. Нужно было на что-то решаться раньше. А теперь поздно… Слишком поздно!
Или все же есть надежда – слишком поздно не бывает никогда!»
Но Ибрэм не решалась. По своей натуре и воспитанию она была крайне нерешительной и зависимой. То что у неё  появились скрытые мысли и затаённые желания, само по себе, это уже было невероятной решимостью для Ибрэм.

Время тянулось. Наступило лето. В жизни Ибрэм и Алекса ничего не менялось. Вот только волк исчез с темных улиц. Ибрэм не встречала волка с тех пор, как растаял снег. Для неё этот зверь спокойный и устрашающий так и остался загадкой.
Алекс и Ибрэм на месяц укатили на море. Они должны были быть счастливы. Алекс, возможно, и был, но не его жена. Тогда в отчаянии она тайком от мужа закрутила роман с одним из отдыхающих. Он был молод и статен. Ибрэм увлеклась, но не надолго. Её любовник сразу предупредил, что их отношения только курортный роман не более. А она желала ребенка, то чего не мог ей дать её законный муж.
Любовники расстались. 
Алекс так и не узнал об этой маленькой интрижке жены.
Супруги вернулись домой, их жизнь потекла по уставленному руслу. Ничего не менялось. Молодой женщине стало ещё сложнее притворятся перед мужем. Разве это можно назвать счастьем? Отношения Ибрэм с родителями усложнились, появились недомолвки. С матерью она перестала быть откровенной. Появилась холодность и отстраненность в отношениях с ними. Винила ли она их в своих несчастьях и горестях? Да. Безусловно – Да. Ведь это они уговорили её связать свою жизнь с Алексом. Даже настояли!

Август. Солнцепек. Ибрэм все не по чем, она впервые счастлива за очень долгие годы. Она возвращается домой. Спешит. Но что скажет ей Алекс, когда узнает, почему она счастлива. А ей все равно!
Она вошла во двор. Алекс срезал розы. Наверное, для неё. Она улыбается.
- Любимая, ты сегодня великолепна. – Отпустил он комплимент жене. Последовал поцелуй, а она с радостью ответила на него.
- Сегодня будет особый ужин. – Предупреждает Ибрэм отстраняясь от мужа.
- Есть повод? – Интересуется он. Женщине даже на мгновение показалось, что она любит его.
Вечер был теплый. Спокойный. Они ужинали, улыбались и смеялись.  Она ему почти доверяла.
- Так, что за повод? – Подходя к ней и полуобнимая её, целуя шею, щеки, губы спросил он.
Она должна решиться. Она скажет ему сегодня, не завтра, не позже, а именно теперь.
- Я должна тебе сказать… на море я изменила тебе. – Её голос дрожал. Алекс изменился в лице. Она ожидала всего чего угодно, но обычно он был уж очень уравновешенным и спокойным. Он ударил её по лице. Нет, это была не пощечина, а удар с целью того, что б надолго остался кровоподтек. Она слабая и хрупкая телосложением, чуть было не упала на пол и едва устояла на ногах. Тут же непроизвольно Ибрэм разразилась слезами.
- Прости, Алекс. – Невнятно промямлила женщина.
- Шлюха. – Прорычал он, в его глазах полыхала ярость. Он сейчас мог ей причинить боль. От любви к ненависти всего один шаг. Сейчас Ибрэм нанесла ему удар в спину. – Кто он?
- Просто мужчина… чужой… не любимый… забытый… прости … - Ей очень трудно было подбирать слова, но она говорила ему чистую правду.
- Зачем ты призналась, ведь всё так хорошо? – Он был растерян и обижен на жену.
- Я беременна. – Она старалась придать голосу и своему виду спокойствие, но не смотря на реакцию мужа, Ибрэм все равно была невероятно счастлива. Алекс заметил, но потворствовать её счастью он не собирался. Он относился к типу таких людей, которым не свойственны глубокие чувства, сильные эмоции и страсти в них быстро перегорают и верх берет разум.
- Ты сделаешь аборт. – Приказал он, даже не считаясь с её чувствами. Он муж, а она его жена и он принудит её выполнить его желание. Прозвучал её приговор. И на что она только надеялась? Что он поймет её и ребенка от другого. Будет любить, и заботиться  о ней и чужом ребенке, но её ребенке. А ведь у них есть возможность стать настоящей семьей, пока нет ребенка они лишь двое, а тогда … миллион возможностей, комбинаций.
Слезы наворачиваются на глаза Ибрэм об ускользающем  сквозь пальцы шансе и одновременно счастье-рае. Она сделала попытку удержать и хоть что-то спасти.
- Прошу тебя, Алекс, я хочу этого ребенка. – Стала вымаливать бедная молодая женщина. Его взгляд холодных серых глаз, словно прожог её. Но Ибрэм обдало леденящим душу холодом. Она боялась его, и одновременно, неистово ненавидела. Но противостоять ему в открытую она не могла. Сил не хватало.
- Нет, Ибрэм. Ты сделаешь, так как я сказал. А потом, если ты захочешь и будешь моей послушной малышкой, мы, может быть,  возьмём ребенка из приюта. – Пообещал Алекс, с невероятной нежностью проводя согнутым указательным пальцем по её щеке, где проступал синяк. А для неё его слова и прикосновение были сравни ожогу раскаленным железом по открытой ране.
- Но это мой ребенок! – Без особой надежды в голосе прошептала Ибрэм. – Я не хочу чужого. – Последняя попытка настоять на своём потерпела фиаско.
- Нет. – Рявкнул Алекс.
Заливаясь слезами молодая женщина убежала в их спалю, а Алекс насвистывая как ни в чем не бывало, принялся убирать со стола.

Сегодня он впервые принудил её силой заниматься любовью. Сколько он боли и зла ей причинил? Выразить словами ничего невозможно. Остается лишь проливать слезы без надежды на спасение.
Она уже не всхлипывала, но слезы еще не просохли на её щеках. Он спокойно спал. Он разрушал её. Ибрэм не могла уснуть, мысли беспокойно теснились в её голове.
«Избавиться от ребенка, которого я так хочу?  НЕТ. Тогда, что делать? Он дал мне отсрочку до после завтра. Добрый. О, нет. Просто завтра соберутся все наши родственники и друзья для празднования очередной годовщины свадьбы.
А как я буду жить дальше… после этого… после того как избавлюсь от своего столь желанного ребенка?» - Её охватывает безумный страх. Бьет дрожь.
Ибрэм поднялась с кровати, подошла к окну и увидела, что в небольшом огородике возле дома  по клумбе цветов вырощеных её мужем нещадно топтался волк. Внезапно волк глянул на неё. Она отшатнулась. Возвратилась в постель. Она дрожала, никак не могла согреться. Ибрэм уже давно не видела волка, и теперь на неё нахлынул страх, как и в тот первый зимний вечер, когда она его впервые увидела.

- Ибрэм, хорошо выглядишь. – Наперебой твердили  родственники. Они не знали, каких усилий ей это стоит.
Она улучила минутку сегодня утром и спросила Алекса, даст ли он ей развод, он  пригрозил, что тогда задушит её. А так всё просто замечательно!
Ибрэм приходилось разыгрывать щастливую женщину. Алекс, по-видимому, успокоился и сегодняшний инцидент был исчерпан.
Гости и супруги сидели за столом: выпивка, закуска – всё роскошно. Нахваливают хозяйку. Хотя всё, что стояло на столе, было творением рук Алекса, его кулинарным мастерством. Алекс внимательно следил, чтобы всего было вдоволь на столе, если чего-то недоставало, он шел и приносил. Ибрэм не приходилось беспокоится.
Алекс поднялся из-за стола, отправился за выпивкой, что стояла в погребе.
- Я скоро дорогая. – Предупредил он жену, подходя и нежно целуя в губы. Ибрэм отвечает на поцелуй без толики грусти.
- Не торопись и будь осторожен. – Она искренна и добра, снисходительна, но знает, что это последний поцелуй. Его губы в последний раз касаются её губ. Откуда приходит это знание и уверенность.

Он только, что поднялся из погреба. И опешил. Как мог здесь оказаться волк. Волк скалился и рычал. Должно быть, волк был бешенным. Алекс попятился. «Может лучше спуститься обратно в погреб и подождать пока эта тварь не убежит?» - Но мысли прервались,  волк действовал неожиданно и быстро, решительно.
Волк бросился на свою жертву, перегрызает горло.
Кровь…

Ибрэм сделала глоток из своего бокала. Алекс ушел совсем недавно. Что заставило её подумать о волке.
Взгляд волка…
Ибрэм уже не была собой. Её зажимало как в тисках. Это было уже не её сознание или все же её. Чужое тело или её?
Она видит Алекса, что пятится от неё. Страх граничащий с ужасом застывает в его глазах.
Наслаждение от собственного превосходства. Злость всколыхнулась в ней с новой силой, и она бросается на Алекса. «Крови, его крови я хочу, так я утолю свою неуёмную мстительность» - с этой мыслью она убила своего мужа.

- Ибрэм, милая моя девочка. – Кудахчет над ней мать. – Что с тобой? – Она приводит дочку в чувства после кратковременного обморока. Ибрэм с трудом приходит в себе и первое, что шепчет: «Где, Алекс, где мой муж… прошу…» - Она заливается слезами.
Со двора раздаются крик и шум. В комнату вбегает отец Ибрэм, а с ним ещё пара родственников.
- Ибрэм, там с Алексом… - он запинается, не находит слов как определить состояние и форму того месива, что осталось от Алекса. – Он мертв.
Ибрэм бледнеет.
«Конечно, я убила его» - проносится в её голове. Сожалений о сделанном нет. Она теперь полностью свободна.
- Ибрэм? – Мать бросается к бледнеющей дочери думает, что она вновь лишиться чувств, но молодую вдову всего лишь мутит, нормальное состояние для первых месяцев беременности.
- Как это произошло? – Безжизненным голосом спрашивает она.
- Его растерзал зверь. Волк. Мы уезжаем домой, Ибрэм, ты с нами! – Таково распоряжение её отца.
Гости были в панике. Скорая увозила останки.

Шел дождь. Огромный дом пустовал. Женщина сидела на крыльце. На неё летели брызги дождя. Её беременность была благополучной. Ибрэм была счастлива, и её счастье было абсолютным. Смерть Алекса не расследовали. В его смерти не было ничего криминального. Это просто несчастный случай и ему просто не повезло. Волка искали, но так и не нашли.
Ибрэм знала.
«Сознание иногда рождает порядочные, дельные идеи. Подсознание может породить и материальные вещи. Волк. Милый волк… и я боялась тебя, а ведь ты мое порождение. И эта пустота в глазах. Ненависть».
Волк исчез из её жизни. Больше она его не видела. И он не вернется, до тех пор, пока ей вновь не причинят боль. Кто бы мог поверить, что скрыто в ней – Ибрэм. Кто бы помыслил. Никто.
По сути, она убила своего мужа.
Улыбка засияла на губах Ибрэм, улыбка, граничащая с всепоглощающим счастьем и безумием. Улыбка достойная Джаконды.