11. Западня

11.1 Саддам
Саддам действительно пылал к Дигиту лютой ненавистью. Свою злобу он срывал на Кемле.
- Я не понимаю, - упрекал он его, - как можно было оставить их? Они же были перед тобой как на ладони. Что, неужели трудно было перерезать горло этому Шакалу?
- Не знаю босс! Я был уверен, что порезал обоих, - тупо, уже в четвертый раз отвечал Кэмл.
Саддам злился еще больше. Не будь Кэмл единственным его солдатом, он с удовольствием бы сам его прирезал. Так раньше и бывало. Раньше, на Земле. Другие солдаты держали бы Кэмла, а Саддам лично бы перерезал бы ему сонную артерию. А потом насладился бы видом алой, пульсирующей крови, предсмертными судорогами и пораженными лицами остальных его солдат. Своих людей он по привычке называл солдатами. А тем это нравилось.
Еще служа в армии, он понял, что настоящую власть может получить только военный. В чине майора был разбит американскими войсками вместе со всем своим подразделением. Странная война была. По сути, и войны то увидеть не успели. Все везде взрывалось. Невидимые глаза американцев все видели, невидимые снаряды прилетали неизвестно откуда. Когда Саддам увидел первых американских военных, которые ехали по пустыне на запыленных хаммерах, на нем уже не было его мундира. Он был одет как беженец. Война была проиграна. Он взял себе новое имя и уехал в другую страну. Другое имя было нужно позарез, так как его настоящее все еще было в списках военных офицеров. Американцы разыскивали людей в этих списках и увозили на свои базы. Больше их никто не видел. Разделить их участь Саддам не хотел, поэтому забыл свое прошлое имя. Хотя теперь, здесь... можно было бы и покопаться в своей памяти. Но это потом, когда он займет местный трон.
На севере жили кочевые племена. Они ценили силу и отвагу, присущие Саддаму. Но они всего лишь кочевники. Он займет среди них подобающее место. Он должен стать вождем и объединить их. И тогда он завоюет самое мощное современное царство. Про него в местном городе рассказывали небылицы, простительные для дикарей. Но это не смущало Саддама. Скоро у него будет своя разведка, и он все в точности узнает. Никто из местных не знает, как нужно воевать. Никто не имеет его опыта и хитрости. И, наконец, ни у кого нет такого оружия как у него. Он станет владыкой этого мира. Пусть он скуднее и примитивнее земного. Это неважно. Важно, что он, Саддам может это сделать, знает как и он сделает это. Он объединит весь мир под единым самоличным правлением. Он будет как Александр Великий. Нет, еще выше. Он прочно войдет в местную историю, прославит себя и весь свой род.
И на пути к величию стоит только один человек. Этот Шакал. Единственный, не считая солдата и советника Джирака, кто знает о нем больше, чем следует. Единственный в этом мире, кто может вставлять ему палки в колеса. И сейчас он от него уходит.
- Ты кусок верблюжьего дерьма, - обратился он к Кэмлу. - Ты видишь, что ты наделал? Ты видишь?
Они стояли перед местом недавней стоянки беглецов. Шакал и его подружка видно шли тяжело нагруженные, так как их следы были глубокими. Вереница их уходила вдаль, странно отдаляясь от русла реки. Город был несколько в другом направлении. Но что взять с дикарки? Шакал не счет, он местности не знает. А дикарка могла просто не знать где точно расположен город.
- Что босс? - виновато оправдывался Кэмл. - Я ничего не делал. Я не мог ничего сделать, ведь я только что сюда пришел.
- Не сейчас, идиот, а тогда когда не убил их. Теперь я, как какой-то осел, должен гоняться за ними по пустыне? Это твой косяк, идиот! И ты мне за него ответишь!

11.2 Джирак
Джирак все понимал. Сначала он ждал худшего. Зная вспыльчивость своего господина, он думал, что тот убьет Кэмла быстро и без жалости. Но время шло, а ничего не происходило. Босс ругался, выпускал пар, но не убивал Кэмла. Значит, он почему-то ценил его. Он был ему нужен. Поэтому сам Джирак вел себя тихо, прикидывая на сколько ценен боссу он сам. Попасться под горячую руку он тоже не хотел, а хозяин был не в духе весь день с раннего утра. С тех пор, как Кэмл во всем признался.
От стоянки они пошли в пустыню, все дальше и дальше отдаляясь от реки. Это было опасно, так как остаться без воды в такую жару было равнозначно смерти. Однако нужно было идти. Любая заминка или нерешительность с его стороны могли навлечь гнев господина, а в гневе он сущий шайтан.
Признаваясь себе, Джирак понимал, что господин теперь был не господин. Что умело повернув ситуацию в свою пользу, Джирак сам мог стать господином. Он догадывался, что с помощью винтовки можно подчинить себе всех-всех дикарей и править этим миром как падишах. Как фараон. Фараон Джирак первый. Звучит неплохо.
Но восстать против господина мешал страх и неуверенность. А вдруг что-то пойдет не так? А вдруг господин догадается обо всем раньше, чем нужно и тогда что? Он безжалостно убьет его. Это единственное чего боялся Джирак. Смерти. Просто панически. Даже со стороны она выглядела ужасающе. Сам он несколько раз убивал, но неизменно в душе жалел о содеянном. Ему казалось, что каждая чужая смерть, произошедшая рядом, как-бы приближала его собственную.
- Что бы это значило? - произнес господин и огляделся.
Он стоял на вершине бархана. Отсюда было видно, как следы беглецов поворачивают в сторону.
- Они повернули к реке, - задумчиво проговорил господин.
- Правильное решение! Куда им без воды, - попытался успокоить его Джирак.
- Так то оно так, да только что-то тут не так...
"Кто бы мог понять этого иностранца?" - думал Джирак. "Другой бы обрадовался, что следы повернули к реке, а этот..."
- Не нравится это мне, - не успокаивался господин.
- Шакал не отличается большой хитростью, господин. Вряд ли он вообще подозревает о погоне.
- Как знать? - сощурился господин, - Чертовщина какая-то.
Господин уверено двинулся по следам. Кэмл последовал за ним. А Джирак задержался, сотворил оберег и шепотом добавил: "Чур меня! Чур!".
"Этого еще не хватало! С Кэмлом произошла какая-то непонятная история. Потом здесь неизвестно что. Но господин уж слишком подозрителен. Нам нечего бояться безоружного. Что может сделать беззубый шакал?"
Джирак допил воду из своей бутылки. На её дне осталась осевшая взвесь, которая теперь напоминала мерзкую грязь, но подумав, Джирак проглотил и её. До реки было еще прилично. Она не блестела еще между барханов. И хотя настроение улучшилось, но радоваться было еще рано. Что ему Джираку до затей этого иностранца, если ему приходится пить грязь вместо воды? Вонзить бы ему кинжал в спину и отправиться домой. Только как?
Дома его ждала уродливая жена и пятеро глупых детей. Старший из которых непременно хотел стать гангстером. Но он любил дом и любил свою семью. На сколько мог любил. И сейчас, когда его с ними разлучила какая-то неведомая сила, он меньше всего разделял планы своего господина. Однако если он станет местным фараоном, то Джирак непременно должен занять место при нем и разделить с ним его влияние. Может быть, этого хватит, чтобы разобраться, как все произошло и почему. А там, быть может, ему удастся повернуть неведомую силу в обратном направлении и вернуться домой. Ему хотелось в это верить. Вдруг Джирак заметил за барханом что-то темное.
- Тише, господин, - предупредил он. - Смотрите!
Все трое пригнулись и осторожно приблизились к вершине закрывавшего их бархана. Подняв головы, они заметили лишь два тюка, валявшихся посреди целого множества следов. Самих беглецов не было видно.
- Пойдем, - скомандовал господин.
Осторожно приблизившись к тюкам, Джирак заметил, что с этого места уходит не одна, а две вереницы следов. Одна, со следами поменьше, уходила в пустыню, а другая, с большими следами ботинок шла в сторону реки.
- Они тут, наверное, ссорились. После чего наш Шакал ушел на водопой, - констатировал господин. - Ты, Джирак, следуй за девчонкой, а мы займемся Шакалом.
В груди Джирака екнуло. Убивать дикарку самолично он не собирался.
- Нет, господин, - набрался он смелости, чтобы противоречить господину. - Мне лучше быть с вами. Кто знает, что может выкинуть Шакал? А девчонка - дура. Она скоро сама сдохнет в пустыне от жажды. Смотрите, с каким упорством она идет навстречу собственной смерти.
Господин некоторое время думал. Потом сказал:
- Ты, Джирак, в последнее время стал каким-то строптивым. Раньше этого я за тобой не замечал. Но твои слова мудры. Недаром ты до сих пор мой советник, а не труп зарвавшегося гордеца...
Намек был более чем прозрачным, но буря, кажется, миновала, господин переключился на погоню. Джирак то ругал себя, то вздыхал с облегчением от того, что избавил себя от блужданий по пустыне. Ведь он мог умереть от жажды рядом с трупом беглянки уже мертвой по этой же причине. Его передернуло от одной этой мысли. Но все нормально. Просто теперь нужно быть осторожнее и нужно показать господину свою полезность.
Через две мили показалась река. Один вид её, казалось, вселял уверенность. А воздух как будто становился прохладнее и мягче. Следы Шакала вились уверенной цепочкой. Джирак все ожидал увидеть на песке следы от его падения или от того, что тот полз на четвереньках. Такой участи должен был быть достоин этот белый Шакал. Все иностранцы достойны этой участи. Пусть они все сгинут в этой пустыне!
Один из барханов ближе к реке шевельнулся.
- Я вижу его! - взвизгнул Джирак. - Он на том бархане! Стреляй же Кэмл, стреляй!
Он был рад, что первым заметил Шакала. Теперь-то господин успокоится на его счет. Кемл выстрелил. Неясная тень соскользнула за бархан. Все бросились в погоню. Добыча близка и зной нипочем! За считанные минуты троица достигла вершины бархана. Следы показывали, что кто-то тут полз, но отпечатков ботинок почему-то не было видно. За барханом открывалась река. Вниз к её кромке торопливо спускался крокодил. Джирак прикрыл рот. Вот невезуха! Он принял крокодила за беглеца.

11.3 Кэмл
Босс выхватил у Кэмла ружьё. Кэмл привык к такой грубости. Боссу можно. После того, что допустил Кэмл тем более. Кэмл сам до сих пор так и не понял что же тогда произошло в хижине, почему вместо того чтобы выполнить приказ босса он развернулся и спокойно ушел, догнал босса и долго еще молчал, что оставил Шакала живым. Непростительная оплошность, конечно. Но босс его простил. Поэтому и Кэмл простит босса за его грубость.
Босс прицелился в крокодила и выстрелил. Пуля вошла в песок рядом с крокодиловым брюхом, приподняв в воздух несколько комочков сырого песка. Крокодил был уже почти в реке, кромка воды скрывала часть его хвоста, но он вдруг почему-то остановился, не стал убегать, а замер. Кэмл таких глупых крокодилов не видел.
- Иди, прикончи эту сволочь, - приказал босс.
Кэмл, конечно, удивился, но перечить не стал. И о том, что босс промазал побоялся ему сказать. Наверное, босс считал, что попал крокодилу прямо в сердце. А между тем, тот был в полном здравии. Но Кэмл был не из пугливых. Этот крокодил будет первым, которого он освежует. В самом деле, настало время обеда, а эти местные лепешки ему успели надоесть. Крокодилово мясо выглядело гораздо более привлекательной перспективой.
Кэмл спустился с бархана и ступил на сырой песок, необычно твердый под ногой после долгих хождений по пустыне. Крокодил лежал неподвижно, как мертвый. Кэмл уже знал, куда всадит кинжал. Он подошел к нему с боку, внимательно следя жертвой. Но рептилия не двигалась, как будто даже дышать перестала. Кемл пригнулся и присел, готовясь к прыжку.
- Не тяни время, добей его и всех дел, - крикнул с вершины бархана босс.
Кемл отвлекся всего на секунду, но и этого хватило. Огромная пасть метнулась к нему и ловко ухватила и рванула за левую руку. Кемл инстинктивно выкинул вперед правую руку с кинжалом. Он старался попасть крокодилу в горло, где смог бы попасть в артерию. Но животное к этому времени уже выпустило руку и увернулось от удара. А сам Кемл потерял равновесие и упал в воду.
В эту же секунду пасть рептилии сомкнулась на голени. Боль острой иглой проткнула его тело. Нельзя было медлить. Кемл ткнул кинжалом туда, где должна была быть морда крокодила. Еще раз. Но хватка была такой, что согнуть ногу было нельзя, и дотянуться до морды трудно. Животное тем временем пятилось в воду, голова его уже скрылась под ее поверхностью. Кемл на ощупь нашел бугорки его глаз и стал бить со всей силы, стараясь через глазной канал поранить его мозг.
Огромная сила бросила его в сторону, подняв фонтан брызг. Нога не выдержала и треснула. Боли почти не было. Кэмл понял, что шансов у него все меньше. И закричал:
- Стреляйте, босс! Что же вы?! Стреляйте!
Тут же Кемл захлебнулся водой, так как крокодил утянул его вниз. Яростно Кемл молотил кинжалом, то попадая в толстую кожу крокодила, то промахиваясь, то попадая в собственную ногу. Надежды уже не было, когда вдруг крокодил исчез. Кемл вынырнул на поверхность и попытался плыть к берегу. Ноги он не чувствовал, только боль, которая поднялась уже выше колена и стреляла в живот. Босс стоял на берегу. Еще немного до берега. Сейчас его можно будет достать руками, и он вылезет, отползет на безопасное расстояние. Босс позаботится о нем. Нога заживет, нужно будет наложить шину и все заживет. На нем всегда все быстро заживает. Неожиданно невероятная сила сдавила его живот и спину.
- Босс!!!.. - прохрипел Кемл.
Вода зажурчала в ушах. В глазах потемнело. Ощущение воды в носу. Вкус крови во рту. Это последнее, что успел почувствовать Кэмл.

11.4 Джирак
Джирак лихорадочно молился сидя на коленях. Господин все еще стоял с винтовкой наизготовку. Он целился, но стрелять было не в кого. Крокодил скрылся под водой, вдоволь наигравшись телом Кемла.
- Все бесполезно! Бог оставил нас! В этом мире нет бога! Или он против нас! - причитал Джирак не в силах справиться с собой.
- Хватит ныть! - грубо прервал его господин. - Иди-ка сюда!
Джирак вскочил на ноги и подбежал. Там где минуту назад барахтался Кемл, сейчас спокойно катились темные воды реки.
- Обычно крокодил долго разделывает такую крупную добычу. Но этот крокодил хитер. Он ушел под воду. И он держит тело в зубах, не выпускает его, - проговорил господин и опустил винтовку. - Ты видел то же что и я?
- Что мой господин?
- Ну как Шакал полз к воде. Потом лежал плашмя на берегу и пил воду.
- Нет, господин. Я не видел. То есть вы о человеке говорите "Шакал"? О том, чье имя Дигит?
- Ну да! Только я собственными глазами видел его вот там! - он показал на место трагедии. - А потом пристрелил его! Ты видел?
- Нет, господин. Там лежал крокодил. Как только мы поднялись сюда. Там был крокодил, а Шакала не было. И вы промахнулись. Вы попали в песок...
- Да что ты мелешь! По-твоему это все мне почудилось? Я видел, как Кемл спускался к воде и хотел перерезать Шакалу горло. А потом...
Брови господина нахмурились и он отвернулся.
- Кажется, ты прав. Там действительно лежал крокодил. Сейчас я начинаю припоминать. Но зачем я стрелял в него?
- Понятия не имею господин. Но вон там я вижу следы. Я узнаю башмаки Шакала. Он шел вдоль берега, только вышел к реке не здесь, а чуть выше. Если мы поспешим...
- Точно! - вскрикнул господин и толкнул Джирака так, что тот скатился с бархана к реке. - Ты пойдешь вдоль реки, а я по барханам, чтобы иметь обзор. Гляди в оба! Он не должен уйти.
Джирак поднялся и нехотя поплелся, постоянно озираясь в сторону воды. Но вскоре господин вырвался вперед, он практически бежал. Поэтому и Джираку пришлось прибавить шагу. Берег стал немного выше и на какое-то время господин скрылся за барханами. Джирак заволновался и позвал:
- Господин! Вы где, господин? Я не вижу вас!
Несколько дальше по ходу показалась голова господина.
- Ах, вот вы! Я вас потерял. Спешу-спешу, скоро мы догоним его!
Господин присел на колено и стал целиться в него из винтовки. Джирак не поверил своим глазам, подумал, что это шутка и засмеялся:
- Ну что вы господин, это же я - ваш советник, старый добрый Джирак! Вы меня не узнали?
- Гнусный Шакал, - почему-то ответил господин. - Умри!
Винтовка пыхнула огнем, и вечная тишина поглотила все существо Джирака.

11.5 Саддам
Саддам прицелился и пустил еще одну пулю в его голову. На этот раз не в лоб, а в висок. Он бы расстрелял всю обойму в ненавистного Шакала, но патроны нужно было экономить. Это козырь в разговоре с вождями степных племен. Тело Шакала недвижно лежало у самой кромки воды.
- Скоро тебя сожрут крокодилы! Гнусный Шакал! - радостно крикнул Саддам.
Первая часть его плана закончена. Наконец-то. Не обошлось без потерь. Жаль Кемла. Он был хорошим солдатом. Конечно, он сам виноват во всем этом. Если бы он сразу расправился с Шакалом и его дикаркой, то не было бы этой погони и не погиб он в пасти крокодила. Саддам честно выстрелил пару раз тогда, стараясь помочь ему, убив животное. Но в фонтанах брызг, в сумятице борьбы, он опасался задеть самого Кемла и поэтому выстрелы получились неточными. А непуганый крокодил, который ни разу не видел охотника с ружьем, почему то таился под гладью илистой непрозрачной воды, как будто знал каким-то образом, что стоит ему хоть на секунду всплыть, показать свою голову и Саддам на этот раз уже не промажет.
- Джирак! - позвал Саддам. - Где ты, трус плешивый?
Ответа не было. Саддам покрутил головой. Огляделся по сторонам. Он стоял на самом высоком бархане и должен был быть виден ему.
- Джи-рак! - громко кричал то влево, то вправо. - Иди сюда!
- Глупый осёл!  Куда ж ты подевался? - добавил он себе под нос.
- Джирак! Опасности нет! Я убил Шакала! - опять позвал он.
Пустыня вокруг выглядела мертвой. Саддаму стало страшно. А вдруг он тут один посреди мертвого, чужого мира, который щерится в надежде поглотить его. Как уже сожрал он Кэмла, Шакала, а теперь и непонятно куда подевавшегося Джирака. Что за чушь! Взять себя в руки! Где то сейчас покажется голова в белом платке, жилетка поверх светлой длинной рубашки. Так был одет Джирак.
- Джира-а-а... - голос Саддама осекся.
Он вдруг заметил, что у кромки воды, где он недавно пристрелил Шакала, лежит кто-то другой, а не он. С белым платком на голове, в светлой рубахе и темной жилетке поверх неё. Саддам почувствовал одиночество и страх.