26. Райком и райисполком стали поближе

На фотографии первый секретарь Советского райкома КПСС (1963-1966)Юрий Николаевич Абраменко.


Объединённый комите профсоюза переехал из двух квартир на втором этаже в д.№ 4 по Жемчужной ул. (квартиры №№ 27 и 28) в квартиры первого этажа на Детском проезде. В этом доме размещались раньше лаборатории Института цитологии и генетики, который получил, наконец, свой собственный корпус. После ремонта в доме на Детском проезде разместились хозяйственные службы СО АН и мы. Стало немножко посвободней.

А в здание вдоль Морского проспекта, в самом его начале въезжают районные власти. На первый этаж переехал райисполком со своими отделами, на второй – райком КПСС. Каждый занял по этажу.
К моему большему удивлению, я был избран 14 марта депутатом районного совета, а не первой же сессии райсовета меня избрали членом исполкома. Я сразу же подумал, – что по должности.

И вот уже я вижу моих коллег по исполкому. Заместителя председателя молодого черноволосого невысокого и полноватого человека – Александра Юсуповича Шарипова. У него оказался сильный акцент. Был он умен, добр, открыт, но в чем-то по жизни наивен.

Избрали и Юрия Николаевича Абраменко (для партийного пригляда, – подумал я).

Секретарем Исполкома избрали Владимира Павловича Сомова, которого я встречал в райкоме партии уже в течение трех лет, где он был в штате. Видимо, теперь его перевели в райисполком. У него активно действовала только одна рука, но с бумагами он управлялся весьма ловко.

– Там бумаги, тут бумаги, – подумал я. – Разницы, видимо, нет.

Борис Яковлевич Хабас, который тогда был зав. райздравотделом, а теперь живёт в Торонто (Канада), прочитав написанное мною, чуть подправил меня. Он сказал мне, что когда создавался Советский район, Председателем райисполкома был избран Лев Георгиевич Лавров (это общеизвестно), его заместителем - Николай Гаврилович Чусовитин, а секретарем - Владимир Павлович Сомов. Об избрании в состав первого райисполкома Чусовитина и Сомова я раньше не слышал.

На заседании исполкома был прокурор района Иван Васильевич Губернский, он, кажется, тоже был депутатом и тоже был избран в райисполком. А вот начальник райотдела милиции, – подполковник милицейской службы Шкурко (не помню имени-отчества) присутствовал на исполкоме по должности, – это же был отдел исполкома, – чтобы легче и оперативнее можно было решать все вопросы. Было еще три-четыре члена исполкома, – но я не запомнил их. Кто-то был от строителей, а кто-то из служащих или рабочих институтов СО АН. От научного персонала не было никого, если не считать меня.

На заседании исполкома всегда присутствовали другие начальники отделов – Василий Васильевич Магро, зав. районо, Борис Яковлевич Хабас, зав. райздравом, а также заведующие финансовым и другими отделами.

И вот раз в две недели я с другими членами Исполкома заседаю в кабинете председателя, которым теперь стал Иван Прохорович Мучной, фронтовик, очень спокойный и здравый человек, инженер-конструктор Института гидродинамики, который дал мне рекомендацию в партию. Вместе с которым мы работали над проектированием моей первой установки в Институте. Человек, глубоко мне симпатичный. Я видел, что и ко мне он относится по-доброму.

Кроме того, оказалось, что на заседание всегда приходит и первый секретарь райкома партии Юрий Николаевич Абраменко. Он немного опаздывает, но без него не начинают. Его мнение по всем вопросам оказывается решающим.

Здесь же за столом сидят районный прокурор Губернский и начальник отдела милиции Шкурко. А на стульях вдоль стенки - заведующие всеми отделами исполкома (зав. РОНО, зав. райздравотделом, зав. райкоммунхозом, зав районным ЗАГСом и т.п.), – так положено.

Сначала мне показались скучными обсуждавшиеся вопросы, решения по которым были подготовлены заранее. Краткое содержание вопроса и проект решения были у каждого перед глазами в отдельной папке. А их единодушное одобрение, как правило, без обсуждения вызвали поначалу мое удивление. Я ясно видел, что некоторые члены исполкома просто не понимали вопросов, по которым они принимали решения, а других эти вопросы совершенно не интересовали, и они голосовали автоматически «за», но вопросов не задавали.

Все бумаги к заседанию готовил секретарь исполкома Владимир Павлович Сомов. Поскольку к каждому обсуждавшемуся вопросу был приложен проект решения, я понял, что предварительно они обсуждались у первых лиц района. Крупные вопросы были в компетенции первого секретаря райкома, и он определял по ним решения. Возможно, вопросы помельче мог предрешать и председатель райисполкома.

Спустя некоторое время я понял, что могу использовать Исполком для того, чтобы провести некоторые решения, полезные для жителей Академгородка. Но об этом после.
К слову сказать, через короткое время на заседании исполкома начали случаться жаркие споры, к неудовольствию начальства, привыкшего к полному послушанию советских органов власти. Половина членов Исполкома занимала места по должности. Другая половина состояла из рабочих, учителя, врача и еще, бог весть, кого. Научных сотрудников, кроме меня, больше не было. А вот заведующими РОНО и райздравотдела оказались очень интересные и колоритные люди – Василий Васильевич Магро и Борис Яковлевич Хабас.

Магро был лет на десять старше меня, значительно выше ростом (у меня было 1 м 70 см) и носил пышные усы. Он командовал школами района и детскими садиками, – всеми, кроме Сибакадемстроя и СО АН.

Хабас был старше меня лет на пять, и в его подчинении были больницы района и детские ясли, опять же, кроме Сибакадемстроя и СОАН. У Сибакадемстроя и Сибирского отделения АН детские учреждения были ведомственными и подчинялись специально созданным медсанотделам.

Оба были интеллигентными людьми, прекрасно знающими свое дело. Борис Яковлевич Хабас был впоследствии крупным коллекционером записей бардов (Окуджавы, Галича и Высоцкого). Правда, у него украли всю коллекцию при переезде в Канаду на постоянное жительство в 90-х. Точнее, это было так. Он при переезде оставил коллекцию одному хорошо знакомому коллекционеру, а тот ему ничего не вернул.

Впоследствии я с ними иногда советовался по ряду вопросов работы больницы и поликлиники, внешкольной работы с детьми, создания и работы детских учреждений (клуба юных техников, станции юных натуралистов, профсоюзной художественной школы, профсоюзной музыкальной школы, дома пионеров, детских спортивных секций), и их советы были для меня бесценны.

Медицинские учреждения СО АН непосредственно им не подчинялись, – они были, как я уже писал, ведомственными, а не муниципальными (тогда, правда так не говорили, употребляли слова горздравотдела или облздравотдела или просто городскими), детские сады и ясли тоже подчинялись СО АН, а КЮТ, СЮН, музыкальная и художественная школы, спортивные секции – ОКП СОАН.

В 1965 году с помощью В.В. Магро мы получили решение горисполкома о создании Дома пионеров Советского района, сотрудничали с ним в части организации внешкольной работы с детьми, но толком использовать эту структуру (директором ДП была назначена Люба Горелова, а было несколько штатных единиц преподавателей, которые использовались для руководства детскими кружками в детских комнатах микрорайонов верхней зоны) не успели.

Василий Васильевич Магро помогал нам и в налаживании тесных контактов с директорами школ.

Продолжение следует: http://proza.ru/2013/04/25/2063