Санька при дворе князя Владимира. Глава 35

Глава 35

Где Санька стоит насмерть за землю Русскую

Я ехал, а в моей груди барабанило сердце. В уме без перерыва вертелись ещё со школы вызубренные строки из «Слова о полку Игореве»: «Ночь прошла, и кровяные зори/Возвещают бедствие с утра./Туча надвигается от моря/На четыре княжеских шатра./Чтоб четыре солнца не сверкали,/Освещая Игореву рать,/Быть сегодня грому на Каяле,/Лить дождю и стрелами хлестать!»... Все ехали молча. Лица у воинов были сосредоточенные, погружённые в себя. Кто-то вспоминал вехи жизни, родные места, отца и мать, кто-то молился. Вот она, минута, которой я так боялся! Битва уже совсем скоро, но, как ни странно, страх уходил, уступая место другим чувствам. В груди разгоралось какое-то эпическое действо — я чувствовал себя героем какой-то древней саги или баллады и это придавало мужества и сил. В ушах почему-то пульсировали слова: «Бог нам дарует победу». Я внезапно осознал, что человеческие смелость и отвага даются нам словно напрокат, как дар — порой и на бывалого ратника ужас найдёт, особенно когда он бьётся за неправое дело, а иногда и мальчишка, как некогда пророк Давид, победит жуткого великана без всякого страха...
Перед недалёким пригорком, за которым должна была открыться Шарукань, князь дал знак войску остановиться. Ярополк выехал перед всеми на своём лихом коне — в этот момент я невольно залюбовался молодым князем: высокий, статный, он держался с необыкновенным достоинством, а вся военная аммуниция сидела на нём как влитая.
- Братия! - воскликнул он. - Сейчас откроется войско поганых и будет битва! Знайте: сила наша — в правде и братской помощи друг другу. Половцы крепкие ратники, посему будем держать наши ряды сомкнутыми, во что бы то ни стало! Плечо к плечу, а ежели кто упал, займи его место и бейся!
Воеводы построили войско в три плотных квадрата — центр и два фланга. Лучники приготовили туго набитые колчаны, которые они пополнили благодаря половецким лазутчикам. Я отметил, что к каждому лучнику приставили помощника — для беспрерывной стрельбы они будут подавать стрелы во время сражения.
Князь скакал вдоль войска, лицо его раскраснелось от волнения:
- Братья! Чтобы не скакали поганые по земле нашей, чтобы не грабили они сёл наших, да не уводили больше в полон жён и дочерей наших, встанем крепко за землю Русскую да веру христианскую! Не пылать больше городам нашим, да не летать над нами стрелам половецким! Встанем как один, за князя великого да за Киев-град!
Меня, если честно, до мурашек пробрала такая речь. Впрочем, не меня одного — я видел, как в глазах у многих воинов блестели слёзы. Держа в руке высоко поднятую хоругвь с иконой Богородицы, Ярополк развернулся в сторону Шарукани и пришпорил коня:
- За Русь! - закричал он зычно.
- За Русь! - многоголосо вторило войско, трогаясь с места.
Это было настолько зрелищно, трогательно и внушительно, что я и передать не могу. Воодушевление охватило всех, лично у меня мурашки бегали по телу от макушки до пяток. Копыта наших коней так грозно и слаженно топотали, что земля тряслась, как от изрядных сейсмических толчков. Когда мы выехали на холм, я увидел половецкое войско. Оно было выстроено довольно беспорядочным полумесяцем, причём размерами не уступало нашему, а то и превышало. Вы не поверите, но в голове продолжали вертеться стихотворные строчки: «Уж трепещут синие зарницы,/Вспыхивают молнии кругом./Вот где копьям русским преломиться./Вот где саблям острым притупиться,/Загремев о вражеский шелом!»
Мы подъезжали всё ближе и ближе, наконец до половцев осталось около сотни метров. Я видел, что вражеские воины вовсе не выглядели вальяжно расслабленными и уверенными в своей победе. Нет, они, скорее, смотрелись как до смерти напуганные и обречённые на смерть и поражение. Они явно не ожидали, что столь скоро им придётся ответить за свои деяния, что так быстро прискачет из Киева огромное войско.
Войска выстроились друг против друга. Наш князь выехал вперёд и, приложив руки ко рту, крикнул:
- Я хочу видеть Боняка! Если он не боится, пусть поговорит со мной!
От войска поганых отделилась одинокая фигура и поехала на середину поля. Я разглядел, что у этого воина был шикарный конь, а доспехи не сильно отличались от русских — та же кольчуга и островерхий шлем, правда, с пучком конских волос на конце.
- Зря дерзишь, княжий сын! - раздался хриплый голос. - Не дорос ты ещё до отца своего, чтобы со мной так разговаривать!
Князь ничего не ответил, а лишь пришпорил коня, чтобы достичь середины поля одновременно с ханом. Дядя Дорофей прошептал сквозь стиснутые зубы:
- Главное, чтобы подлости какой этот Боняк не выкинул!
Предводители съехались и смерили друг друга глазами. Я хорошо мог разглядеть хана и отметил, что в его манере говорить и держаться было что-то до боли знакомое... Точно! Если бы Боняк был одет в кепарик-«восьмиклинку» и кожаную курточку, он был бы вылитый «пацанчик с района». Манеры хана и впрямь были слегка блатными — когда он оглядывал нашего благородного князя, мне так и казалось, что он сейчас сплюнет сквозь зубы на землю. Для полноты образа не хватало лишь сигареты в зубах и ножа-«бабочки», который подобные типы любят крутить в руках для устрашения. Глядя на хана, я всё больше проникался метким словечком «поганые», которым русские словно припечатали половцев...
Тем временем пауза затянулась. Ярополк, железно выпрямив шею, вбуравил свой взор Боняку в глаза. И тут я увидел, какая сила кроется в молодом князе.
- Ты зачем, собачий сын, русские села повоевал, да караваны пограбил? - негромко, но внушительно молвил наш главнокомандующий. - Али не ты договоры с Мономахом подписывал, да дочерей своих за моих братьев отдавал?
- Да ты щенок ещё, чтобы со старшим так разговаривать... - попробовал возмутиться Боняк.
- Ты мне не старший, - перебил его Ярополк, - для меня старший — князь киевский. А ты как дитё неразумное себя ведёшь! Али забыл ты, как пяток лет назад чуть живым от Мономаха ушёл? Убирайся из земель наших подобру-поздорову! Больше не о чем мне с тобой говорить!
Стоит отдать должное «пацанчику». Он выдержал этот напор с честью:
- Не твои это земли, не тебе и прогонять нас! - ощерился Боняк. - Издавна мы здесь живём, да скот пасём!
- Ежели бы вы только скот пасли, - усмехнулся Ярополк, - никогда бы мы с войском к вам не пришли. Закончим разговор! Уходи добром и больше не возвращайся. Города мы ваши сожжем, а вас не тронем! А ежели биться будешь, знай — пощады не будет. Я не отец, пока ваше племя поганое под корень не выкошу, не успокоюсь!
- Ишь, как заговорил, - не сробел Боняк, - сперва одолей нас, а потом поговорим! У тебя войско не больше нашего!
Он бешено свистнул, положив два пальца в рот, после чего круто развернулся и поскакал к своим. Князь тоже не замедлил вернуться к войску. Плотный строй ратников разомкнулся и впустил Ярополка внутрь.
 - Сделать черепаху! - рявкнул князь.
Тут же наше войско покрылось щитами, как панцирем. И вовремя — на нас обрушился град стрел. Я съёжился под своим щитом, ощущая полную беспомощность.
- Готовься! - послышался голос Ярополка. - Пли!
Что тут началось, трудно описать словами. От нашего войска к половецкому буквально протянулась «радуга» из стрел. Наши лучники шпарили без перерыва, со скоростью пулемёта, поливая вражеское войско смертносным потоком. Половцы отчаянно отстреливались — по нашим щитам то и дело звонко цокала очередная стрела, иногда она попадала в незащищённое тело коня. Конь вздымался на дыбы, скидывал всадника, оглашая окрестности ржанием-стоном. Мне в щит стрелы прилетели два раза. Страшно, однако. И поделать ничего нельзя.
Ай-яй! Не удержавшись, я взвизгнул как-то уж слишком по-детски. Стрела, прилетевшая откуда-то слева, оцарапала мне бок даже через кольчугу. Я скорчился от неожиданной боли. Если эта перестрелка продлится ещё хотя бы пять минут, я сойду с ума!
Видимо, наши лучники действовали организованней и четче. Град из стрел поутих, а половцы, осознав, что их перебьют на расстоянии, двинулись к нам, пытаясь охватить наше войско с флангов.
- Держать ряды! - выкрикнул Ярополк. - Наступаем! Прорвёмся, братья!
Знаете, что чувствует человек, находящийся в приближающемся к врагам войске? Думаю, что страшно всем, даже отчаянным рубакам, а сделать уже ничего нельзя. Тебя словно посадили на машину без руля и тормозов, которая неотвратимо едет в стену...
Раз! Передние ряды сшиблись с лязгом, скрежетом и стоном раненых. Наши копья оказались длиннее, в результате первый ряд половцев оказался поголовно выбит. Их просто насадило на наши острия своё же войско, двигавшееся с упрямством снежной лавины. Наша передовая была устроена особым образом: длинные копья передних упирались в землю, за ним, у воинов второго ряда были ещё более длинные орудия убийства, они выставляли их сбоку и немного над первыми. А третий ряд тащил и вовсе самые настоящие шесты, метра по четыре длиной, которые доставляли немало трудностей в походе. В итоге половцы натыкались на самого настоящего «ёжика», который и не думал ломаться от напора.
Насадив пару-тройку рядов своих сородичей на копья, половцы словно обезумели от ярости — некоторым из них удалось-таки прорваться сквозь нашу защиту вглубь войска. Они врывались, рубя направо и налево, как бешеные, своими кривыми саблями. Правда, наши плотно выстроенные ратники быстро успокаивали таких рубак ударами со всех сторон. Вскоре наступательная энергия у половецкой лавы кончилась — их тонкий, размазанный по излишне удлинённому фронту слой бойцов разбился о наши бронированные квадраты.
Тогда они решили зайти с другой стороны — окружили фланги со всех сторон. Центральный полк, где в ряду шестом-седьмом обретался и я, начал медленно, но неуклонно наступать. По сути, мы, стоящие в глубине, бездействовали - лишь давили в спину впереди идущих. Но тактика работала — половцы откатывались, теряя своих, хотя, стоит отметить, что бились степняки отчаянно. Адреналиновый жар не давал чувствовать боль и усталость — я видел, что «фишки», которыми были в этой жестокой игре люди, постоянно сдвигались. Наших передовых ратников то и дело убивали, на их место вставали ближайшие соседи и ряды снова смыкались.
В это время флангам пришлось туго. Охваченные со всех сторон дикими ордами, они не успели вовремя перестроится, поэтому в правом полку удалось навести некоторый беспорядок. Князь Всеволод, командовавший левым полком, оказался расторопней воеводы Фомы Ратиборича — воины под его командованием быстро перестроились в режим «спина к спине у мачты против тысячи вдвоём». Все попытки взять эту человеческую крепость в чистом поле натыкались на просто несгибаемое сопротивление. Так слаженно рубился левый фланг, что половцы вскоре начали топтаться на месте, не решаясь более посыпать своими трупами степь.
Тем временем ворогов, вклинившихся внутрь правого фланга, изрубили, правда, полк понёс неслабые потери — даже издалека было видно, как сильно уменьшился их «квадрат». Тут поганые, воодушевлённые своей маленькой победой, налетали с гиканьем вновь и вновь...
Тем временем я стал, четвёртым, потом третьим. А потом как-то сразу первым...  Мой конь неловко стукнулся плечом о круп рыжего и ширококостного скакуна, а я оказался приткнут к здоровенному половцу, который от души замахивался саблей. Не раздумывая, я ткнул незадачливого парня в горло, стараясь не глядеть на последствия своего удара. И мне крайне повезло — отвернувшись, я узрел летящую в левое плечо булаву и еле успел закрыться щитом.
Бум! Мне едва не сломали руку — я с трудом удержал щит после такого удара. Я ткнул мечом под щит, в район паха противника, опять же стараясь ни о чём не думать. Противник захрипел и скорчился, а Игнат, которого я только что разглядел, добил его рубящим ударом.
Сбоку снова оказался дядя Дорофей, по лбу у старого воина струилась кровь.
- Сильно, дядя Дорофей? - крикнул я.
- Не разговаривай, вперёд смотри! - крикнул опытный ратник.
От нескольких рубящих ударов я трусливо закрылся щитом, не контратакуя. Игнат работал за двоих, а я просто продвигался вперёд, как живой таран. Я вовремя углядел изуверский удар снизу, от чудом не затоптанного конями спешенного половца.
Клинк! Наши мечи столкнулись со звоном, причём пехотинец поневоле порезал мне ладонь. Недолго думая, я выдернул ногу из стремени и от души вмазал каблуком ему прямо в лоб. И тут я понял, что впереди никого нет! Половцы бежали, позорно бежали, развернув своих коней! Вслед им вновь посыпались стрелы, сбивая отстающих.
- Треть войска за ними, остальный на правый фланг! - князь проскакал сквозь полк, отсекая тех, кто должен преследовать беглецов. Я остался, а дядя Дорофей, вытирая кровь с рассечённого лба, взял поводья в руки. Мы встретились глазами:
- Ты живой, дядя Дорофей?
- Живей тебя буду, - улыбнулся ратник, но было видно, что такие подвиги для него уже стали утомительны.
- Может, подменю?
- Занимайся своим делом, паря!
Хлестнув коня, старик умчался, а мы кинулись направо. Половцы, не ожидавшие мощного удара вбок, стали отступать и падать. Мой коняка сшибся с половецким, я едва не вылетел из седла. Враг держал меч в другой руке, но пытался закрыться от меня щитом. Я дал ему по ноге, а Игнат приложил по спине. Следующих двух мы просто сбивали с ног напором толпы, а что было с ними дальше, я думать не хотел.
Господи! Я никогда не думал, что окажусь в таком аду, что буду вынужден смотреть на всё это! Я раньше курицу не мог есть, если видел, как её зарубили. А тут я был вынужден участовать в таком кровавом и натуралистичном побоище... Никогда, нет никогда я не смогу стать прежним!
И вот враг побежал по всем фронтам. Остатки половецкого войска более не могли сопротивляться, а смертниками они быть не хотели. Смяв правый фланг, мы обратили некогда гикавших «героев» в бегство, а осаждавшие левый фланг сами скумекали, что покончив с их сородичами, мы утроенными силами возьмёмся за них.
Сперва то один, то другой половец не выдерживал и скакал в степь. Но уже через минуту это явление приняло массовый характер...
- За ними! - громовым голосом крикнул Ярополк. - Пленных не брать!
Вы когда-нибудь чувствовали азарт погони? Как там поётся? «Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови...» Несмотря на усталось, раны, мы скакали за утекающими половцами, как бешеные. Лучники посылали им в спину стрелы, да и сами половцы не превратились в безобидных овечек — время от времени прямо на ходу метко пуляли назад. Одна из таких стрел едва не впилась в брюхо моему коню — благо, что угодила в ремешок стремени.
Наш строй рассыпался, мы скакали беспорядочной лавиной. Я подумал, что если бы половцы сейчас резко остановились и приняли бы бой, они могли бы нанести нам много урона. Видно, та же мысль пришла в голову и князю:
- Держите строй! Не рассыпайтесь! Русь далеко, а степь близко!
Мы начали потихоньку сближаться, стараясь держаться друг друга. Коняшки у половцев были отменные, впрочем, у нас тоже неплохие. Один за другим наши недавние грозные враги стали отставать, падая от ударов. Речь теперь шла лишь о выносливости — такая бешеная гонка вряд ли сможет продолжаться долго. Я скосил глаза на степь — не таит ли она внезапной засады?

Продолжение: http://www.proza.ru/2013/05/06/1478