Пустота пустот. Дыхание

.. .. я спал! Сладко спал целую ночь! Без верблюдов, хранящих в своих горбах царскую водку, и только ожидающие момента моего появления рядом с ними, чтобы плюнуть в лицо адской смесью, без оживших Боингов, которые стаями нападают на города и глотают людей как голуби крошки хлебные, и прочего прочего прочего…я просто спал, и это было великолепно.


Ленивый трамвай несет меня на центральный рынок, медленно и нехотя, и это понятно, выходной ведь… я достаточно быстро набрал овощей и фруктов, немного куриного филе и рванул обратно домой. Ведь дома ждали новые струны, заказанные из Италии. Я радостно мурлыкая какую-то песню под нос пошел обратно на остановку, дождался трамвая и благополучно втиснулся в него.
Глядя на суету за окнами, думал о чем то, о каких-то мелочах. Через несколько остановок живая потная масса донесла и швырнула возле меня девушку, высокую, в коротком платье в черный горох, в удачно подчеркивающих прямое лицо очках, и с маленькой сумочкой. Я уступил ей место, и осторожно рассматривал ее. Она чего то искала в сумочке, и из нее выпала коробочка с пудрой, она подкатилась ко мне и раскрылась, из нее высыпалась пудра и осколки зеркала. Я стал лихорадочно пытаться собрать пудру обратно в коробочку руками, отделяя при этом осколки зеркала, за спиной послышались смешки, и я понял, насколько глупо это выглядит. Все же собрав пудру в коробочку, я закрыл ее и смущенно протянул даме, не поднимая глаз, будто это я ее разбил. Она улыбнулась и взяла коробочку, убрала ее в сумочку и поблагодарила. Дальше ехали молча. Я наверное краснел.
Еще через несколько остановок я засмотрелся в окно и увидел, что девушка уже на остановке, и смотрит на меня через стекло, задумчиво и с улыбкой. Я быстро глянул на сидение, чтобы убедиться, что это точно она, и действительно, на сидении лежала только ее сумочка. Девушка уходила. Схватив сумочку я вылетел из трамвая, ели успев проскочить в закрывающиеся двери, попутно наступив нескольким людям на обувь….
Я догнал ее возле аптеки, метрах в пятидесяти от остановки. Отдал сумку и хотел уходить, но она сказав спасибо, попросила провести ее домой, я растерялся, но почему то согласился. Девушка так и не представилась, только сказала, что у нее кружиться голова. Шли молча. Вскоре она показала рукой на высотку, и сказала, что живет там. Мы вошли в подъезд, я подвел ее к лифту, но она резко выпалила, что боится в них ездить, и что все время ходит пешком. Мы шли, наверное этажей 15, я уже подустал, а девушка все так же спокойно и молча шла, правда вид у нее стал хуже. И тут на следующей площадке она отбросила мою руку и помчалась выше как сумасшедшая, я за ней, один пролет, второй, и дверь на крышу громко скрипнула, я туда, а на крыше никого… Я обошел всю крышу, но девушку так и не нашел. Пораженный случившимся присел у края крыши, держась за поручень. Думал о случившимся и смотрел вниз, движение транспорта и людей завораживало. Делать нечего, собрался уходить и увидел под кирпичным выступом какой то немного выцветший пакет, в котором что то лежало, я осторожно потянул его на себя, и из него выпала тетрадь, пролистав ее прочитал последний написанный текст, он гласил :
«В весенних приступах безразличия я тону, изо дня в день, пытаясь привыкнуть к ослепительной зелени поглотившей мир. Я как прежде вдыхаю гарь воспоминаний и откашливаюсь табачным дымом, лишь только оказавшись на этой крыше. 92 листа назад я призналась тебе, тетрадь, что меня зовут Ирой, хотя это имя я слышу редко. Его не произносят родители, поскольку они далеко, о нем молчат друзья, которых по одному вычеркнуло из жизни, чаще всего его можно услышать на работе, но когда я его слышу это обычно значит, что благих вестей не предвещается.
Я всегда пишу невпопад, только то что приходит на ум, а если мыслей нет я строю пилообразные заборы в мелких клетках, чередуя обычный слэш и обратный. И это похоже на жизненный путь, многократные взлеты и падения, непредсказуемые, как допустим сейчас, у меня может просто закончится паста в ручке, и мысли полетят к соседней многоэтажке, и будут птичьими перьями биться о грязные стекла безжизненных окон. Отсюда отличный вид. И что самое удивительное, в любое время суток здесь всегда спокойно. Я уверена, так не может быть больше нигде, ни в одном уголке земли, впрочем об этом я писала уже тысячу раз…
Сегодня у меня с собой джин тоник и сигареты, плеер дома, телефон в автономном режиме. Сквозь маленькие прозрачные бутылочки с тоником, солнце кажется совсем другим, в сегодняшних закатных красках, будто оно просто сняло маску, тут же преобразившись. Сегодня я весь день хочу черешен… или спелую дыню… и кстати, я же отдала свой телевизор соседке! Встретив ее утром задумчивую у подъезда, она рассказала, что ее телевизор приказал долго жить и я без раздумий предложила свой, я в нем все равно не нуждаюсь. Вот! Нуждаться, -это отвратительное слово, точнее то определение что скрывается за ним, это самое точное определение, по отношению к ТВ, и к людям, разумеется. Мизантропическая сущность внутри меня выкручивает дни как мокрую половую тряпку, оставляя с грязью в ведре людей и события. Я опустошаю забавные бутылочки с веселыми этикетками, пока жизнь опустошает меня, каждый день кажется, что уже совсем немного «меня» на дне, и завтра это закончится. Я напоследок помучу рассудок какому-нибудь бедолаге, чтобы утром он меня проклинал, пока стеклянное тельце – бутылочка жалобно скрепит в руках нашедшего ее бомжа.
Неважно, будут лапоть мою оболочку своими руками люди, или сразу на бой, к сожалению я однажды стану снова бутылкой, но, возможно на этот раз бутылкой дорогого виски.
Табачный дым завораживает, вдох...
Еще..
Еще..
Еще..
Я не знаю наверняка когда, завтра или через пятнадцать лет, я оставлю свою тетрадь здесь, на крыше, в таком месте, чтобы ее не намочил дождь, или предварительно укутаю ее в пакет из Амстора, и прыгну вниз. Это будет самый лучший и самый эгоистический поступок, под стать сегодняшней жизни, зажиревшей от неискренности, в которой добро-это мерзкий атавизм, а про любовь можно узнать лишь из кино. Для жизни в которой рассвет для людей лишь напоминание богов о никчемности и зависимости человечества. Где не врать значит умереть, где в вонючей и липкой массе нынешних людей считается нормальным заблевать спину впереди идущего чтобы прорваться на его место. Я люблю тебя жизнь, вот только обстоятельства считают иначе. «

Я не мог думать о чем либо. Тупо держал тетрадь и смотрел вниз. Я задумчиво почесал шею, и увидел на пальцах немного пудры, которой видимо измазался в трамвае .. ..