Больше не бывает...

У меня есть товарищ, моложе несколько...Тут как-то похвастался мне доверительно.
-Наконец, нашёл себе подругу. Покажу обязательно! Позавидуешь!
-Поздравляю, пора...Весна, как ни как!
-Не говори про весну. Тебе,женатику, меня не понять. Надоело быть одному...у Неё седьмой размер...
-Чего?
-Бюста! Не понимаешь? По буквам, Б. Ю.С.Т.а!
Он так широко и смачно показал всё своими большими руками,что я невольно посмотрел по сторонам.
- И чего?
-Ничего!
-А как,Она? Сколько у тебя их...
-Что?
-Говорю, уже было! Но в этот раз, вижу, ты на седьмом номере, я хотел сказать, небе от счастья.
-Выше не бывает!...Цифра Семь - моё счастливое число! Больше счастья не бывает.
-Да,да! Твоя ... седина... пора, пора беса напугать!
-Ты, только представь себе Её.

Я попытался представить сначала себя на его месте, оказалось не сложно, а потом и Её, но с этим что-то не ладилось.
В голову лезла всякая чушь в стиле моих скульптурных композиций. Он что-то продолжал говорить, но я его уже не слышал. Я уже был где-то там глубоко в себе, в зыбком мире воображения, которое рисовало прекрасную незнакомку...
Может быть так показалось,но головы у неё почему-то не было. На её месте была нежная воздушная вуаль, взбитая пеной, по форме, более всего напоминающую огромную розу с блёстками капель свежей росы...
Спускающиеся до пола полы прозрачной вуали выдавали формы её прекрасного тела. Грудь в своём созревшем стремлении выбраться наружу не скромно обнаруживала себя не столько в изгибах вуали, сколько в её просветах. Я замер весь в вожделении.
-Её грудь! О!
Это было действительно что-то невероятное.
Форма, размеры...Рафаэль или Рубенс... Нет всё-таки Рафаэль...
Воображение не стояло на месте. Его влекло рождённое чувство открытого отклика. Закрыв глаза я отчётливо увидел всё и уже без вуали. Вуаль сказочным образом осталась у меня за спиной. Теперь нас ничто не разделяло.
Откуда-то взявшаяся сила с жадностью прижимала меня к пылающей жаром груди. Сопротивление теряло смысл и я полностью отдался стихии.
-Боже, что это?!
Неожиданно почувствовал, именно не увидел, а почувствовал, что обе чаши её груди были по-овражьи чем-то сильно изъедены, в анатомических замысловатых извилинах, как кора головного мозга. Да и сами чаши действительно оказались ничем иным, как его полушариями. На этих полушариях, левом и правом, - опьяняющие воображение соски. Божественное неожиданно-новое великолепие.
- Нет, нет, только Рубенс!
Это - не воображение, теперь всё это было более, чем реальностью,
это уже не казалось.
- Подождите,подождите...
Я начинал понимать...
- Это женщина - мать будущего! Она будет кормить детей молоком знаний, умений и достоинств...
Я изо всех сил прижался к ней и очнулся...

Товарищ продолжал что-то говорить, говорить, а я кивал головой и про себя улыбался.