Незапланированная поездка

*  *   *

На пятый день Новогодних каникул, которые устроило нам наше царство-государство, мы с женой опупели от безделья. Может, я уже чего-то и не понимаю, но эти каникулы, лично мне, не по уму и не по сердцу.

Ну, чем заниматься зимой, когда производства нет, и никто не ходит на работу? Да, собственно говоря, ни чем, окромя, может быть, любви и бесконечного смотрения этого глупого ящика под названием телевизор. Ну, что касается любви, то у нас с женой этого не получалось по простой причине, что сынуля наш на сессии, а поэтому сидит дома и делает вид, что готовится к экзаменам. А с сынулей дома – это какая тут к чёрту любовь. Оставалось одно – телевизор. Но этот глупый ящик быстро надоел, особенно мне, и я целыми днями всё дрых на диване, поскольку ничего другого придумать не мог. Жена моя выдерживала телевизионные программы часа на полтора больше чем я, а потом тоже впадала в нирвану, ругаясь при этом нехорошими словами, которые относились к правительству нашей страны.

Нет, вы, конечно, можете сказать, что есть сад, есть гараж и что в них полно работы. Но тут я над вами посмеюсь, потому что зимой ни в саду, ни в гараже особо не поработаешь. В саду там всё под снегом, а в гараже холодно и идти туда желания нет. Вот если бы все эти каникулы были летом, то было бы совсем другое дело. Мы, да не только мы одни, сказали бы тогда нашим законодателям огромное спасибо, потому что летом есть где приложить свои силы, а зимой…

Я, конечно, понимаю, что во всех странах Европы, да и не только Европы, существуют рождественские каникулы, и мы, вроде как, должны жить тоже по европейским меркам. Но в Европе зима – это не зима, раз там всю зиму зелёная травка, и, следовательно,  мужикам, да и женщинам, есть где приложить свои руки. А у нас же холод, как я уже сказал, и приходится поэтому сидеть дома.

Да и, кроме того, что мы маялись от безделья, мы ещё страдали животами. Обильная еда и обильное питьё за праздничными столами привели к тому, что наши желудки и кишечники надорвались и болели, и урчали, как только могли. А поэтому запахи у нас в квартире были соответствующие. Мы постоянно держали форточки на окнах открытыми, но это мало помогало. Более того, мы глотали всякие желудочные таблетки, дабы облегчить наше состояние, но они почему-то плохо помогали. Так что туалет наш работал на приделе возможности и практически не пустовал.

Нет, я ничего не могу сказать плохого про Новогоднюю ночь, которая прошла отлично, и про дальнейшее наше празднество, так как знакомых и друзей у нас полно и всех их надо было поздравить и ко всем, хотя бы на пять минут заглянуть. Но, как правило, эти пять минут превращались в часы, поскольку никого обижать мы не хотели.

Но к пятому дню и эти поздравления надоели. Да нам всё надоело, и даже где-то подсознательно у нас мелькала мысль, что скорей бы на работу.

И тут, когда мы опять чуть было не отошли ко сну, зазвонил наш телефон.

-Если нас опять будут куда-то приглашать, - заявила мне жена, направляясь за телефонной трубкой, - то я буду отбрыкиваться всем руками и ногами. Есть и пить, и вести светские разговоры лично мне надоело.

Я сквозь полусонное состояние что-то пробурчал на это нечленообразное, но жена поняла меня правильно: я тоже никуда не хотел идти. К тому же ещё урчащий живот.
А звонил мой друг Василий, у которого как раз вчерась мы и сидели, ели, пили и играли в карты.

-На, это тебя твой Василий, - сказала жена и передала мне трубку нашего радиотелефона.

Я открыл один глаз, второй никак открываться не хотел, и тихо, чтобы не было слышно в трубке, произнес, обращаясь к жене:

-Чего-то он там опять придумал. Вроде он сегодня собирался на свою любимую рыбалку за местной «килькой», но видать передумал. Но в гости к нему я уже не хочу, поскольку этого уж точно мой живот не выдержит.

-Мой тоже, - отреагировала на мои слова жена, и я взял трубку.

-Чего делаете? – услышал я в трубку.

-Делаем мы то, что ничего не делаем, - ответил я. – Просто пытаемся погрузить себя в сон, но это плохо получается, так как и спать уже тоже надоело.

-У нас это тоже плохо получается, - так сказал мне в трубку мой друг. – Но есть предложение!

-Какое? – спросил я. – Учти, что есть-пить я уже не могу!

-Да я тоже есть-пить не могу, - ответил мне друг, - тут ты не одинок. Просто предлагается поездка в куда-нибудь. Незапланированная, так сказать, поездка.
Это заявление друга мне понравилось, да даже так, что мой второй глаз тоже приоткрылся.

-А куда это в куда-нибудь да ещё незапланированно? – поинтересовался я. – Кроме того, ты, Вась, знаешь, что наша машина на приколе, так как зимой мы не ездим.

-Поедем на нашей машине, - ответил мне друг, - а куда, так думаю в Касли на базар. А может и ещё куда-нибудь, например, в Кыштым.

Тут я отстранил телефонную трубку от уха и тихонечко сказал жене:

-Предлагают поехать в Касли на базар! Незапланированная поездка!

От этих слов, как я тут же заметил, в глазах жены мелькнули искорки, которые я всегда очень люблю и которых уже не видел аж с самого Нового года.

-Соглашайся, - ответила мне жена, - а то от скуки я уже скоро подвывать начну!

-Мы согласны, - сказал я в трубку и добавил, - а ты уверен, что сегодня базар в Каслях работает?

-А чёрт его знает, - заявил Василий, - может и работает, а может и не работает. С этими Новогодними каникулами всё наперекосяк. Вот поедем и выясним.

-Всё, едем в путешествие, - отреагировал я, - в незнакомые дали, в незнакомые края, хоть и  близкие.

-Тогда вот сейчас половина десятого утра и мы через часик к вам заедем с Ириной!

-Заезжайте, будем ждать, - ответил я и отключил телефон.

*   *   *

-
Ну, вот, - сказала мне супруга, - и нашли занятие, если не на целый день, то хотя бы на его половину. Надо чего-нибудь захватить с собой в виде перекуса. Чая с пряничками. Давай я буду собираться, а ты, мой дорогой, приготовь чай в термосе и каких-нибудь пряничков.
 
Это « а я буду собираться», дело для моей половинки не такое уж и простое. Это я надел штаны с кальсонами, чтобы не замерзнуть, натянул свитер, одел куртку и готов. А вот моя половинка этого так просто не может. И хотя вроде бы чего тут сложного, но для моей жены это целая эпопея. А если мы ещё будем подкрашиваться и подмазываться, то собирание может растянуться и на час.

Вы, конечно, уважаемые читатели, удивитесь, зачем подкрашиваться и подмазываться, раз на рынок, но в том-то и весь смак, что на рынок, особенно каслинский, без этого обойтись нельзя. Не выдержит он неподкрашенной и неподмазанной моей жены, а поэтому может быть и покупок не совершится. А так с подмазыванием и подкрашиванием покупки будут только и делать, что лезть нам в руки, причём, без посторонней помощи.

Так что,  на заявление жены «а я буду собираться» я лишь пошёл на кухню и стал готовить чай.

Этот самый чай я приготовил за десять минут. А чего там готовить? Вскипятил воду в электрочайнике, заварил чаю и потом всё это слил в термос, добавив немного варенья для вкуса. Можно было, конечно, сахарку просто сыпануть, но моя жена не любит пить сладкий чай на одном сахаре, а предпочитает, чтобы он был и сладким и со вкусом варенья, лучше крыжовничного. Но крыжовника не было, и я налил вместо него немного варенья из чёрной смородины.

-Сойдёт и из смородины, - подумал я. – Теперь надо найти пряники, если они вообще у нас есть.

Я, было, спросил об этом свою жену: «Есть ли у нас пряники?», но получил какой-то невразумительный ответ, из которого сделал вывод, что «а я буду собираться» идёт в самом разгаре.

-Придётся сходить на рынок, - подумал я и тоже стал собираться.

В отличие от жены это собирание заняло у меня две минуты, и уже без пяти десять я шёл по направлению к нашему городскому рынку, что тут у нас под боком.

Везде на улице были видны следы Новогоднего пиршества. У меня было такое впечатление, глядя на всё это, что желания народа в Новогоднюю ночь сводились только к тому, чтобы выпить, потом попускать петарды, а потом все окрестные мусорницы, да и не только их, завалить мусором и отходами. Очевидно, мусорной машины дождаться было никак нельзя, и всё вываливалось на улицу, как в средние века. Вот так  посмотришь и перестанешь удивляться, почему же это нас на Западе за «свиней» считают. Одним словом, улица до рынка меня никак не впечатлила.

Да и рынок тоже не впечатлял, поскольку он мне показался каким-то сонным. Было такое впечатление, что ни продавцы, ни покупатели, которых было немного, ещё от Новогодней ночи не проснулись.

Я двинулся к рядам, где продавались пряники. Пряников, вообще-то, мне нужно было немного и подешевле. Однако после Нового года купить именно такие пряники, чтоб дешёвые и поменьше, оказалось проблемой. Очевидно, все дешёвые и в небольших упаковках были перед Новым годом распроданы.

Продавец, к которому я обратился по поводу дешёвых пряников в небольшой упаковке, как-то странно хмыкнул и полез в дебри своего прилавка искать эти самые пряники, что были нужны мне. Минут пять он где-то рылся под прилавком и, наконец, извлёк оттуда упаковку пряников за тридцать рублей. Такая цена меня устраивала, но вот количество их было многоватым.

-А половинку взвесить нельзя? – спросил я.

На это продавец, смачно зевнув (точно ещё не проснулся), как-то странно отреагировал и пробурчал чего-то вроде того, что это сделать очень сложно, так как надо развязывать пакет и взвешивать пряники, а это процедура долгая.

-Бери всю упаковку, - сказал он мне, - не пожалеешь, пряники вкусные.

Ну, то, что пряники вкусные, этого я не знал, так как для этого опять же надо было развязать пакет, чтоб попробовать пряники на зуб, а этого продавец не знаю почему, делать не собирался.

-Дайте-ка, хоть я их руками попробую на предмет мягкости, - сказал я. – А то, поди, их и зубами не разгрызть.

Продавец протянул мне упаковку, причём с недовольным видом, поскольку как я понял, то даже двигаться ему было лень.

Я потрогал пряники руками через полиэтиленовый пакет и, если честно, то они мне не понравились. На мой взгляд они были жестковатые.

-Жестковатые, - я так и сказал продавцу, отдал ему пакет и пошёл к другому торговому месту, где тоже продавались пряники.

По-моему продавец, от которого я ушёл, лишь только вздохнул с облегчением, поскольку ему было, опять же, похоже, сегодня делать всё лень.

За другим прилавком стояла симпатичная девушка, которая смотрела в зеркало и подкрашивала себе губы.

-Да, - подумал я, - может я чего не понимаю, но похоже без накрашенных губ продавать пряники совершенно не возможно.

Хотя, может быть, я тут и не прав был, так как, наверное, дело было не в пряниках, а в том, что девушка, как и все женщины, просто хотела выглядеть красивой. Я подождал три минуты, в течение которых губы были накрашены, и спросил у девушки на счёт пряников, что подешевле и в весе грамм так триста, а сам подумал:

-Похоже, эта девушка уже проснулась, и здесь я наверняка, чего-нибудь, да и куплю!

А девушка точно выглядела проснувшейся. Выслушав меня на счёт подешевле и поменьше, она тоже полезла куда-то в глубь прилавка, откуда в скором времени появился пакет, грамм так на пятьсот, пряников.

-Вот, - бойко сказала девушка, - двадцать восемь рублей килограмм и вес пятьсот грамм!

Если честно, то и пятьсот грамм было для меня многовато, но девушка мне понравилась, хотя бы просто тем, что была «проснувшейся» среди сонного царства всего рынка. И я её разочаровывать не стал. Я только сказал:

-Давайте я их сейчас пощупаю, мягкие или нет. Если мягкие, то я у вас их куплю.
Я пощупал пряники, они оказались мягкими, и в результате этого мои четырнадцать рублей из кошелька перекочевали в фартук девушки-продавца.

 Поблагодарив девушку, я отправился домой, радуясь тому, что теперь у нас в дороге будет чего перекусить. А дома, как я и ожидал,  всё продолжалось «а я буду собираться», хотя время было уже десять минут одиннадцатого и скоро к нам должны были подъехать ребята. Так я и сказал жене, на что получил ответ:

-Я уже почти готова!

После такого ответа, мне ничего не оставалось, как пойти покурить, ведь я отлично знал это « я уже почти готова!»

Не успел я придти с лестничной клетки, где курю, как на меня обрушился водопад из слов и словосочетаний, которые извергла моя половинка. А смысл этого водопада слов заключался в том, что, как утверждала жена, она уже собралась, оставалось одеть только шубу, а я где-то пропадаю и ещё не готов к выходу.

Я на всё это практически не обратил внимания, так как знал, что одевание шубы – это как минимум семь-восемь минут, чего не скажешь обо мне. Я моментально надел куртку, застегнулся на все молнии и пуговицы и стал ждать жену. Видя, что я готов, жена перестала извергать водопад слов и словосочетаний, поскольку в данном случае они уже были не уместны.

Я взял нашу хозяйственную сумку, засунул туда термос с чаем и пряники, а также не забыл положить цифровой фотоаппарат. Я не знал, буду ли я в дороге фотографировать, но фотоаппарат взял, так на всякий случай.

Пока я с этим возился, супруга моя, наконец-то, надела шубу, и оставалось её только застегнуть на пуговицы. Одним словом, без двадцати одиннадцать мы выкатили на улицу.

-Деньги не забыла? – спросил я свою жену, ведь она со всеми этими одеваниями, может вполне забыть про самое главное.

Жена, как нистранно, деньги не забыла, о чём мне было и сказано, причём в духе «за кого ты меня принимаешь?» Я заявил на это, что «тебя милая я ни за кого не принимаю, просто спросил».

-Главное, чтобы рынок в Каслях работал, - сказала мне жена.

Правда, если честно, то я очень в этом сомневался, что рынок в Каслях работает, но ничего не сказал в ответ, пока мы двигались вдоль дома, чтобы выйти на нашу улицу.

*   *   *

А ребята нас уже ждали на нашем месте, где мы всегда встречались, когда ехали куда-нибудь.

-Вы чего там? – спросил Василий, вылезая из машины. – Проснуться что ли не можете?Мы уже вас ждём пятнадцать минут.

-Да понимаешь, Вась, - ответил я, - тут мы «я буду собираться», а посему не всё так просто!

Василий понял меня с полуслова, за что я его очень уважаю, и заявил:

-Ну, раз « я буду собираться», тогда всё нормально!

Из этого я понял, что у него дома тоже было «я буду собираться», так что я был тут не одинок.

Мы с женой поприветствовали Ирину, которая сидела на переднем сидении, и стали залезать в машину. А это было не так просто, как может показаться. Жена у меня маленькая по росту, но что самое удивительное, что впихнуть себя в машину Василия ей с первого раза не удалось. Она стала бегать вокруг этой машины, соображая, в какую же дверцу ей легче всего влезть. Оказалось, что в правую. Не знаю уж почему, но именно в правую. А после того, как она залезла в эту правую, жена моя переместилась к левому окну, освобождая мне место. Я тоже залез в машину не без кряхтения, так как кости мои от всего выпитого и съеденного за праздники гнулись не так хорошо, как им надлежало. Да мешал ещё живот, эта, так сказать, производственная мозоль. Однако, в конце концов, посадка была закончена. Василий чего-то крякнул, видимо желая себе и нам счастливого пути, и тронул машину.

Когда мы проехали метров пятьсот, то я сразу понял, что поездка для меня будет ещё та. Дело всё в том, что с утра я от давления принял мочегонную таблетку, а посему мой мочевой пузырь заработал на полную катушку. Ну, а с мочевым пузырём, который работает на полную катушку, езда не езда, а какое-то недоразумение. Не будешь же ты просить остановить машину через каждый километр, чтобы сбегать в кустики. Так что приходилось терпеть, а это задача, кто знает, не из самый приятных. Но впереди кустики будут всё равно, это я знал точно, так что терпел.
Да ещё Ирина тут заявила:

-Надо сделать где-нибудь остановку, чтобы перекурить.

Ирина так вообще-то не курила, но иногда разрешала себе побаловаться табачным дымом.

-Ну, ты же знаешь, где мы обычно делаем остановку, - ответил Василий. – Там как раз над дорогой висит большой плакат: «Перекур!»

-Мы тоже знаем это место, - заявил я, - там, на плакате, кроме «Перекур!» есть ещё и добавление: «Кустики!»

-Точно, точно, - поддакнул мне мой друг, - «Перекур и кустики!» Вот там и остановимся.

Лично я не отказался бы от кустиков и сейчас, но дергать Василия я не хотел, и вот продолжал терпеть.

А дорога, по которой мы ехали, была в довольно хорошем состоянии, нескользкой и незасыпанной снегом. Так что машину Василий вёл без напряжения и позволял себе немножко поболтать с нами.

В общем, худо-бедно, но до того места, где должен был висеть плакат «Перекур и кустики!» мы доехали довольно быстро.

-Во, - заявил Василий, - вот вам и место для перекура. Как раз и плакат висит.
Жена моя, наивная душа, приоткрыла дверь машины и стала искать глазами этот плакат. Но, естественно, ничего не увидела.

-Никакого тут плаката нет, - так заявила она.

-Как это нет, - сказал Василий, - ты лучше смотри, вот он к дереву прибит. «Перекур и кустики!»

Ничего-то ты у меня не видишь, - поддакнул я Василию, - очки тебе носить надо и лучше смотреть. Я вот лично кустики уже вижу!

После этих слов я не стал дожидаться, чем кончится это искание плаката, выскочил из машины и побежал в кустики, поскольку терпежу уже не было. Мочегонная таблетка, которую мне прописали доктора, требовала своего!

Когда я вернулся к машине, то всё было тихо и мирно. Наверное, моя жена всё же увидела плакат «Перекур и кустики» и успокоилась. Василий ходил вокруг машины и попинывал, как заправский автолюбитель, шины у своего верного коня. А Ирина покуривала.

-Ага, - сказал я, доставая из кармана куртки свой фотоаппарат, - вот я сейчас всех вас сфотографирую, кто, чем занимается, а потом буду кое-кого, не буду говорить кого, хотя это Ирина, шантажировать.

Ирина посмотрела на меня, пробормотала: «Только попробуй сфотографировать!» и показала мне кулак. Но ей было видно интересно, перед кем это я её буду шантажировать, ведь кроме Василия и некому было.

Но я смилостивился и сказал:

-Плакат, что здесь перекур и кустики, увидели все, а значит, все перекурили и сходили в эти кустики. Так что становитесь около машины, я вас на фоне девственного леса и машины сфотографирую.

Ирина кончила курить, отбросила окурок в сторону и сказала:

-Пошли!

Так что теперь у меня есть фотография места нашего перекура и кустиков, которую я собираюсь размножить и всем подарить. Себе и Василию с Ириной.

После всего этого мы залезли в машину, причём опять здесь без кряхтения не обошлось (старые стали), и поехали дальше. Правда через пять минут моя мочегонная таблетка опять начала действовать, и я вновь не отказался бы от кустиков, но решил, что потерплю, и теперь кустики у меня будут на обратной дороге, тем более, что Ирина наверняка опять захочет перекурить.

*   *   *

Касли нас встретил тишиной и каким-то сонным царством. Похоже, что население этого маленького уральского городка ещё не очухалось от Новогодних праздников и сейчас по домам приводит себя в порядок.

Движение на центральной дороге практически не было, и Василий лихо, несмотря на «лежачих полицейских», повёл машину. Но через триста метров нам пришлось остановиться и мы для себя уяснили, почему же по центральной улице Каслей движения нет. Просто впереди ехала машина с гробом, которую обгонять было нельзя. Похороны, как известно, не обгоняют. Тогда Василий попытался объехать эти похороны по объездному пути, но это ему удалось не сразу, так как первая и вторая улица, на которые он свернул, заканчивались тупиком. Лишь только с третьей попытки нам удалось объехать эти похороны и мы, причём сами не ожидая, выскочили на центральную дорогу практически у самого каслинского рынка.

Здесь нас ждало разочарование. Рынок был пуст и, более того, на его воротах висел огромный амбарный замок.

-М-да, -  заметила разочарованная Ирина. Видно ей очень нужно было в эту незапланированную поездку попасть на рынок. Но чего нет, того нет!

Василий свернул в сторону церкви и остановил машину около неё.

-Ну, и что дальше? – поинтересовался он у нас, как будто мы знали про это самое «что дальше».

-Сейчас, - сказала на это Ирина, - я подумаю.

Мы с женой молчали, поскольку моей жене было всё равно куда ехать, лишь бы ехать, а я хотел в кустики по известной причине, и мне поэтому больше никуда и не надо было.

А Ирина о чём-то всё же подумала и решила за всех нас:

-Сейчас мы поедем в ангар, хоть там чего-нибудь посмотрим, а затем найдём магазин «Одежда», где, как мне сказали, продаётся одежда только польской моды.
Где расположен крытый ангар, в котором тоже, как и на центральном каслинском рынке, продавалось всё и вся - мы знали, а вот на счёт польской моды, это надо было ещё выяснить.

-Поехали, - сказал Василий, - в ангар. Это хоть известно где!

В ангаре, действительно, было практически всё, что есть на центральном рынке, за исключением одежды.

Я походил по этому ангару, ничего не увидел и уже собирался идти на улицу, как меня остановила моя жена. Видно она всё же чего-то узрела!

-Вон, - сказала она, - одеколон дешёвый продают. У нас такого дешёвого не продают, по причине того, что его можно пить, а здесь, пожалуйста. Можно сказать, есть где разгуляться здешним алкоголикам.

Меня это, честно говоря, очень удивило, что вот, действительно, здесь в Каслях можно и даже запросто купить дешёвый одеколон типа «Саша». У нас в городе такого не было, ведь весь этот одеколон был скуплен городскими бомжами и его перестали продавать, чтобы народ не пил и не травил себя этим. Такими одеколонами мы дома пользовались не так часто, но пользовались иногда для дезинфекции, каких-нибудь ранок или прыщей, да ещё летом в саду. Летом в саду такой одеколон был просто незаменим, опять же для дезинфекции.

Так что, не долго думая, мы с женой купили два флакончика, причём жена при этом пыталась понять запахи этих одеколонов, тренирую свой нос, но никакого отличия в запахах этих двух флаконах не нашла.

-Гм, - заметил я на немой вопрос жены, - я так думаю, что их наливают из одной бочки, а поэтому все они едины.

Жена нашла мои утверждения для себя приемлемыми, и, как я уже сказал, купила два флакона и бросила их в сумку, которую я держал в руке.

Ну, а дальше пошло, как пописанному. Оказывается, что здесь и «быстрорастворимая» лапша дешевле, чем у нас, а майонез так вообще дешёвка, а ещё вот колбаска неплохая и т.д. и т.п.
 
Одним словом, хотел я или не хотел, но через полчаса нашего хождения по этому каслинскому ангару меня нагрузили. Так что из ангара жена моя вышла вполне довольная собой и ангаром, и вообще поездкой.

Лично мне опять же было всё равно. Таблетка таблеткой и кустики мне были необходимы. Больше я ни о чём не думал!

Ирина и Василий вышли из ангара примерно через десять минут после нас.

-Ну, и что теперь, - поинтересовался я у своих друзей.

-А теперь, - ответила Ирина, - нам надо найти магазин, где польская мода, который расположен на площади Ленина. Вы знаете, где здесь площадь Ленина?

Мы с женой покачали отрицательно головами, поскольку даже не представляли себе, где эта в Каслях площадь Ленина.

-Надо спросить у местных, - выдал умную фразу Василий, - они, местные, должны знать.

После этого мы стали спрашивать у прохожих, где площадь Ленина. Но, очевидно, с эпохи социалистического материализма прошло уже достаточно много времени, и никто из местных нам так и не сообщил, где же у них в Каслях эта площадь Ленина. Это показалось нам весьма странным и, более того, похоже, те, у кого мы спрашивали, вообще не знали кто такой Ленин.

-Во, что значит жить на переломе эпох, - заявил Василий. – Все уже забыли про дедушку Ленина в кепочке.

-Надо спросить у какой-нибудь древней бабульки, - сказала моя жена, - уж бабульки точно знают, где площадь Ленина и кто такой вообще был этот Ленин.
После этих слов она пошла вдоль ангара искать бабульку. Бабульку она, конечно, нашла, да та только ещё ко всему продавала творог. Как только моя жена увидела творог, так тут же и забыла, зачем ей нужна была эта бабулька. Таким образом килограмм творога перекочевал в нашу сумку с приговором типа «теперь можно вам троглодитам и пирог с творогом испечь!».

 -Ты про площадь Ленина спросить забыла, - напомнила Ирина моей жене. – Творог творогом, но польская мода в Каслях – это вообще…

-Тьфу ты, - отреагировала моя жена и поинтересовалась у бабульки с творогом, где тут площадь Ленина.

Бабулька на моё с Василием удивление, оказывается, ещё помнила, где у них в Каслях эта площадь и кто такой Ленин, а посему сказала нам так:

-Идите вот туда, там будет памятник Ленину с кепочкой и, значит, площадь его имени.

Оказалось, что всё тут рядом: и ангар мясной, и площадь Ленина с его бюстом в кепочке, и магазин «Одежда», где должна быть, по мнению Ирины, польская мода. Так что Василий лихо завёл свой автомобиль и в результате через пять минут мы были у магазина, где польская мода.

Наши женщины ушли туда и пропали, чего, собственно говоря, и следовало ожидать, поскольку всё же польская мода! Мы с Василием остались сидеть в машине. Василий изучал окружающее пространство, а я ничего не замечал, хотя бы просто потому, что видел перед глазами всё одно и тоже – кустики!

-А Ленин у них тут ничего, - заметил Василий, - и кепочка у него тоже ничего. Как ты, Андрюха, находишь?

Я, честно говоря, никак не находил,  меня интересовали другие проблемы, а посему я сказал:

-Кепочка, конечно, кепочкой, да вот не знаешь ли ты, есть здесь где-нибудь туалет?

-Не знаю, - ответил Василий, - у тебя что, недержание что ли? Недавно же кустики были.

Я ответил, что недержания у меня нет, просто таблетка мочегонная.

-А, - многозначительно заметил Василий, - тогда понятно и мне только остаётся тебя пожалеть.

А дамы наши, как ушли в польскую моду, так там и пропали. Я сразу понял, что польская мода она будет требовать жертв, а поэтому скрипнул зубами и набрался терпения. Тоже самое, очевидно, сделал и Василий.

Наши дамы выкатились из магазина примерно минут через сорок. Ничего не купили, но довольные были аж жуть. Причём чем они так были довольны, раз ничего не купили, лично мне не очень было понятно. Просто, наверное, одно соприкосновение к польской моде подняло у них настроение.

Василий поминуя, что я ему сказал относительно таблетки и кустиков, быстро завёл машину, и мы поехали из Каслей до дома. Точнее сначала не до дома, а до того места, где «висел» уже знакомый нам плакат «Перекур и кустики».
Ух, и отвёл же я тут душу. Шутки шутками, но «Индопамид» - таблнтка довольно страшная особенно в дороге.

Пока я бегал по своим делам, моя половинка развернула наш перекус с  пряниками и термосом, и, надо сказать, они пошли на «ура», так что через пять минут ничего уже не осталось, и всё было съедено. А мне на мой немой вопрос «А как же я?» было заявлено:

-Меньше надо бегать в кустики и меньше вообще надо пить таблеток, здоровее будешь!

Что надо пить меньше таблеток – это я знал, но всё же в глубине души немного обиделся на всех за то, что они вот всё сожрали, мягко говоря, и мне ничего не осталось.

Но после кустиков я, надо сказать, повеселел, а посему моя обида длилась недолго. У меня даже проснулся какой-то интерес к окружающему пространству, и  я поинтересовался у жены, как там польская мода. Жена этому вопросу удивилась, так как он был задан явно с опозданием, но ответила, что супер, только дорогая, зараза. После такого заявления я обрадовался, что денег у нас в доме не так много, а то все они моментально бы материализовались в эту польскую моду.
В общем, что и следовало ожидать, всю обратную дорогу я был весел и даже напевал полушёпотом какую-то песенку, вертевшуюся у меня в голове, хотя и не успел попробовать пряники, что сам покупал на нашем рынке. Но их, как я уже сказал, «сожрали» за пять секунд, даже не вспомнив обо мне.

Дорога до дома прошла без происшествий, даже я больше в кустики не хотел и через полчаса мы были дома.

Заключение.

Не знаю как кто, но лично я был очень благодарен Василию и Ирине за то, что они выдернули нас из сонного царства, в котором мы пребывали после новогодних праздников. Думаю, что жена моя тоже была рада этой незапланированной поездки, хотя бы просто по тому, что соприкоснулась с польской модой, которая, как известно очень даже ценилась и ценится в нашем царстве-государстве. Пусть она дорогая, эта польская мода, но всё же…

Даже кустики я вспоминаю с умилением, поскольку вносили они какое-то разнообразие и вызывали улыбку на наших лицах. Правда я теперь дал себе зарок не пить мочегонные таблетки перед поездкой, а то получается у кого мода, а у кого - кустики.

Так что вечером я позвонил Василию и принялся его  благодарить, а Василий на это что-то промычал и заметил, что теперь кое-кому польская мода не даёт покоя и, очевидно, скоро будет ещё одна поездка в Касли, причём на этот раз с толстым кошельком, который от польской моды моментально похудеет.

-Ладно, не ворчи, - успокоил я друга, - просто в следующий раз надо ехать в Касли, когда кошелёк тощий, чтобы он таким тощим и остался.

И ещё: мы хоть теперь немного знаем, где же в Каслях эта площадь Ленина. Сколько раз мы в этих Каслях были, и вот теперь только выяснили. А знания, как известно, лишними не бывают, так, по крайней мере, считаю я.

Итак незапланированная поездка так подняла наш тонус, что теперь мы, может быть, весь новый год будем её вспоминать. А уж про польскую моду вздыхать кое-кто будет долго, это уж точно. Такова она эта польская мода да ещё в Каслях,и ничего тут не поделаешь!

17.01.2007 8:47                КОНЕЦ