Краснодар. Последние месяцы войны

    Краснодар. Последние месяцы войны

    Самыми тяжелейшими для нашей семьи оказались события начала 1945-го года. После похорон отца в январе наша мама снова впала в депрессию, могла часами ходить из угла в угол или сидеть, уставившись в одну точку, в мыслях своих каких-то находясь далеко-далеко и во времени, и в пространстве. А мы все опять были предоставлены сами себе, как-то умудрялись прокормиться за счёт хлебных карточек и “доходов” от продажи чувяк, изготовлением которых вместе с дядей Федей вновь занялся мой старший брат Алёша, оставшийся теперь за главу семьи ввиду болезненного состояния мамы. Я умудрился, пропустив больше половины уроков, как-то закончить 2-й класс, а сестра Ольга и Алексей, кажется бросили посещать школу и не перешли в очередной класс. Оля весной уехала на заработки на лесоразработки, где  занималась заготовкой дров на будущую зиму. Работа велась где-то в предгорьях. Лес в горах пилили и рубили мужчины, а ветки, сучья удаляли с деревьев женщины, в том числе и Оля, и сплавляли вниз по реке, где их снова вытаскивали из воды и подготавливали к дальнейшей транспортировке.

    На этих работах она мало заработала, но сильно простудилась, получила ревматизм и вернулась домой через несколько месяцев, где-то в июне–июле, всё ещё не выздоровевшая полностью. Но молодой организм переборол все болезни, хотя ноги и спустя много лет давали о себе знать ноющими болями. Алексей иногда всё же посещал школу, хотя и без каких-либо успехов в учёбе. Во всяком случае запомнилось, как однажды утром он с громким криком вбежал во двор и радостно провозгласил: –Ура! Победа!!! Сегодня занятий не будет! Было 9-е мая 1945-го года. Так мы одни из первых на нашей окраинной улице, поскольку радио тогда ни у кого в наших домах не было, узнали об этом  долгожданном событии. Вскоре радостные крики стали раздаваться и в соседних дворах, и взрослые люди, и дети высыпали на улицы, смеялись, а некоторые и плакали, те, у кого погибли близкие.

    В заключение описания этого незабываемого дня хочу привести здесь стихотворение неизвестного мне автора, попавшееся мне несколько лет спустя написанным от руки и не встречавшееся мне никогда потом ни в каком виде, сохранившееся только, возможно, в единственном экземпляре в моей памяти. Оно произвело на меня такое неизгладимое впечатление, что, прочтя его несколько раз, я запомнил его дословно на  всю жизнь, так что мне порой кажется, не написал ли его я сам, а кто-то нашёл его и переписал  своей рукой. Но это, конечно, гипербола. А вот само стихотворение, которое, возможно, и вас впечатлит так же, как  меня.

       Это было в мае на рассвете.
Нарастал у стен рейхстага бой.
Девочку немецкую заметил
Наш солдат на пыльной мостовой.
        У столба, дрожа, она стояла,
Детский рот перекосил испуг,
А куски свистящего металла
Смерть и муку сеяли вокруг.
         Тут он вспомнил, как, прощаясь летом,
Он свою дочурку целовал.
Может быть отец девчонки этой
Дочь его родную расстрелял.
         Но сейчас в Берлине под обстрелом
Полз боец и, телом заслоня,
Девочку в коротком платье белом
Осторожно вынес из огня.
          И, погладив ласково ладонью,
Он её на землю опустил.
Говорят, что утром маршал Конев
Сталину об этом доложил.
          И в Берлине в праздничную дату
Был воздвигнут, чтоб стоять в веках,
Памятник советскому солдату
С девочкой спасённой на руках.
          Он стоит как символ нашей славы,
Как маяк, светящийся во мгле.
Это он, солдат моей державы
Охраняет мир на всей земле.

   Закончился тяжелейший период в жизни нашего народа и нашей семьи тоже. Все жили надеждой на лучшее, и мы–тоже.

 ps.Сейчас мне подсказали, что это замечательное стихотворение написано Георгием Рублёвым, рано ушедшим из жизни. Пусть эта публикация будет доброй памятью о нём.