6. Телепортатор

Часть - 6

Ночь в кабинете врача

Вечером, без восьми минут шесть, из кабинета   с табличкой «Гл. врач отд. флюорографии» вышел невысокий мужчина лет пятидесяти восьми, прошёл мимо Бориса Русова, сидевшего на мягкой скамейке, обитой коричневым дермантином, и, заглянув в комнату регистратуры, негромко сказал: «Девочки, меня нет! Не забудьте закрыть кабинет!...»
     Как только главврач исчез за углом, Борис поднялся, подошёл к двери кабнета и, наблюдая за движением в коридоре, мягко нажал на ручку, спиной к двери проскользнул внутрь, закрыл её за собой и быстро повернулся…
     В кабинете, как он и предполагал, никого не было, но запах сигарет и открытая форточка говорили о том, что скоро здесь должен кто – нибудь появиться; либо охранник, либо уборщица!
     Борис окинул взглядом небольшое пространство кабинета Плешакова…
     Рядом с входной дверью находился шкаф для одежды, у окна стояли стол и стул, а рядом - в углу, небольшой шкафчик с выдвигающимися яшичками, в которых, очевидно, находился архив данных на людей, недавно прошедших в соседнем кабинете флюорографию. На противоположной стене висел календарь с портретом главы города Ломня, а под ним - медицинский лежак, покрытый белой простынёй.
     «Интересно, зачем ему здесь нужен лежак, если даже в кабинете, где  делают флюорографию, есть только стол, стулья и кресло  с защитным фартуком? Спит, наверное, начальник после обеда!»
     Решив пока не ломать себе голову над этим вопросом, Борис быстро подошёл к двери кабинета, прислушался, потом  открыл шкаф. Там висел чистый белый халат и чёрный пиджак. Внизу, прикрытые чёрной тканью, стояли коробки с какими – то бумагами, которые Борис затолкал под медицинский лежак и задвинул подальше. Затем он быстро вернулся к шкафу, присел и, накинув на голову чёрную ткань, осторожно прикрыл дверь.
     «Вряд ли уборщица или охранник станут сюда заглядывать!»
     Дверь с шумом растворилась настежь, и Борис замер в своём укрытии. В кабинет вошла пожилая женщина с ведром и шваброй, и принялась за уборку…

После восьми часов движение по коридорам больницы прекратилось. Где – то в отдалении громко захлопнулись двери и наступила тишина…
     «Наверное, и сигнализацию включили!», - подумал Борис, выходя из шкафа и шаря глазами по углам потолка, ища датчики, срабатывающие на движение. Таковых в кабинете Плешакова не оказалось.
Очевидно, что охранники не особо переживали за окна, выходящие во внутренний двор больницы, или же по бокам здания стояли видеокамеры, направленные вдоль стен.
Так или иначе, Бориса это не беспокоило – до утра он в безопасности!
     «Постараемся не шуметь!...»
      Стол с дежурным охранником находится у входа в здание – совсем недалеко от кабинета начальника отделения флюорографии.
     «Второй охранник, наверняка, уже отправился  спать… Не станет охрана всю ночь ходить по коридорам больницы и прислушиваться к каждому шороху! Все охранники - большие меломаны и философы, насколько я знаю!…»
     Словно  в подтверждение его мыслей, у входа в больницу громко зазвучала музыка.
Борис улыбнулся.
      «Так и есть!... А слушают –то разную хрень, которую крутят по радио весь год для того, чтобы потом наградить пробравшихся на самый верх музыкальной тусовки фаворитов и фавориток, а также  тех, кто уже давно сам ничего хорошего написать не может, а только и делает, что пользуется красивыми шлягерами, «содранными» с  произведений великих музыкантов прошлых лет! Лучше бы Высоцкого или Галича включил!»

Окна пропускали достаточно света, чтобы можно было тщательно осмотреть помещение.
     Двигаясь вдоль стены, Борис внимательно осмотрел кабинет, записи на столе и в его ящиках, архив с документами, но не нашёл ничего, заслуживающего его внимания… Понятно, что человек, подключённый к такой серьёзной операции, как крупный терракт с большим количеством жертв, вряд ли станет хранить личные записи в рабочем кабинете! Больница открывается в семь, а работа начинается в восемь. Если Плешаков назначил посетителю встречу на семь  - тридцать, то вряд ли это связано с его профессиональной деятельностью. Здесь что – то другое!
     Борис припомнил, что Плешаков вышел вечером из своего кабинета в халате. Значит, он переодевается не в своём кабинете, а где – то в другом месте. На улице октябрь, а при нём не было ни плаща, ни зонта… Возможно, что он делает это у своего коллеги, и, скорее всего, что этот коллега – женщина! Борису стало  понятно присутствие совершенно ненужного в этом кабинете медицинского лежака и найденной в ящике стола пудреницы.
Женщины, попадая в пространство, где они ещё не были, инстинктивно «метят» эту территорию своими вещами. Это может быть заколка от волос, шпилька или ещё какой – то мелкий предмет, «случайно» забытый в помещении или месте, где она побывала… Если Плешаков постоянно переодевается в другом кабинете, то, вероятно, он, также постоянно  отвозит и привозит коллегу, домой - из дома, на своей машине... Из этого следует, что Борис вполне может занять своё место в шкафу утром, и, без лишнего шума, подслушать всё то, о чём он будет говорить со своим посетителем, которому назначил встречу в столь ранний для приёма час…

Борис подошёл к столу, налил в стакан воды из графина и выпил. Присев на лежак,  завёл будильник своих часов на шесть – сорок пять, откинулся на кушетку и закрыл глаза… Пока что всё шло согласно плану, который он для себя «нарисовал»!

 (продолжение следует)