Засланец поневоле

Агееву Михаилу Юрьевичу предстояла престижная долгосрочная загранкомандировка. Требовалась получить последнюю разрешительную подпись у важного федерального чиновника Трухина Ивана Ивановича.

 
Михаил Юрьевич аккуратно сложил все требуемые документы в красивую папку и, дождавшись своей очереди, несмело постучал в дверь кабинета Трухина, приоткрыл ее и громким шепотом спросил:
- Можно?
- Да-да, я на месте.


С волнением перебирая папку, вошел и стал в дверях:
- Здравствуйте!.. можно?
Чиновник, смерил посетителя отсутствующим взглядом и жестом пригласил войти. Тот на цыпочках подошел к  столу и встал в согбенной позе:
- Я к вам, собственно, по тому же вопросу. Вы меня помните? На комиссии…
- А как же! Ну! И что?! Срослось? Едешь?
- Я именно с этим и рискнул потревожить вас… - Михаил Юрьевич открыл папку. - Просить вас…
- Так едешь или нет?..
- Не знаю?


- А кто должен знать, если не ты, растяпа? – нетерпеливо перебил посетителя Трухин.
Агеев удивленно выпучил глаза и уставился на чиновника: «Видать, не туда меня направили». Но вскорости собрался:
- Гм-гм… Иван Иванович, возможно я ошибся… вы скажите к кому мне обратиться, я и удалюсь… Не буду вас отвлекать.
- Ладно, я подумаю… - Иван Иванович принялся листать телефонный справочник и рассеянно спросил: - Что еще?
- Спасибо, больше ничего.
- Ну, как скажешь, скромняга…


Агеев покраснел и виновато улыбнулся:
- Спасибо… э-э-э… мне здесь подождать… или…
- Ладно, не тушуйся. Ты только вот что, на прошлой неделе мы утвердили между собой новую форму прошения…
- Я не знал… - поник всем существом своим Михаил Юрьевич.
- Так надо было, понял. Мы же должны хоть как-то поощрять наших работников. Разбегутся – не вернешь…
- Понял…
- Вот и заполни ее по всей форме… Ну, чтобы я не краснел потом. Вник?...
- Вник. А где я могу на эту форму взглянуть…


- Значит так, - Трухин оторвал взгляд от справочника и посмотрел в потолок. Невольно задрал голову и Агеев. - Зайдешь к Петру Петровичу, он тебе все расскажет-покажет…
- К Завирайло?
- К нему, благодетелю. Только прихвати с собой что-нибудь… ну, ты знаешь…
- А что лучше, подскажите, я могу ошибиться… - Агеев не был искушен в этих делах.
- Ой-ой-ой! С каких пор незнайкой стал…
- Да я…
- Ладно, - перебил Иван Иванович, – намекну, запоминай. То, что из Армении кое-кто кое-что привозит… Понял?
- Понял.


- В крайнем случае, из Грузии… Беларусов не напрягай, ну их…
- Понял… я… постараюсь…
- Постарайся… Только давай так, не переборщи… Не тот уровень. Одного экземпляра достаточно. Понял о чем говорю?
- Понял…
- Но, если ты такой добрый, я тоже люблю… понимаешь… иногда… с чаем.
Агеев поморщился, прикидывая, во что ему все это обойдется, и решил: «потяну». Вздохнул и шепотом, но твердо произнес:
- Понял…


- Ну, тогда лады! Ты мужик сообразительный.
- Спасибо…
- Да, вот еще что, запиши телефончик Верунчика. Уж очень она просила связать тебя с ней, проказник…
Агеев загадочно улыбнулся, перебирая в памяти всех Вер каких только знал, но ни одна из них его, по тем или иным причинам, не устраивала. Но! Если надо, значит надо… Достал блокнот с ручкой и приготовился писать:
- Я готов…


- Пиши: 8-926-556-…
- Ой, пожалуйста, не спешите. Повторите, пожалуйста…
Иван Иванович, яко бык, мотнул головой и гаркнул:
- Ты погоди! Я перезвоню. У меня какой-то засланец объявился, - Трухин испепеляющим взглядом уставился на посетителя. – Ты кто?
- Как кто? – совсем уж растерялся посетитель. – Я к вам по тому вопросу… Агеев я!
- И чего здесь расселся… Люба! – громко позвал секретаршу Трухин. – Люба! Кто это?!


В дверях, поправляя юбку, появилась раскрасневшаяся секретарша:
- Агеев это. Он по записи…
- Что он здесь делает? Ну!!!
- По вопросу командировки в Китай. Я вам докладывала…
Агеев отказывался вообще что-то понимать: то ли он рехнулся, то ли с ними что-то произошло. Краска враз сошла с лица. Он растерянно оглядывался по сторонам. Горло пересохло и, видимо, потрескалось, Потому, что голос стал сильно скрипучим:
- Я это… пойду…а? – умоляюще прокаркал Агеев.
- Сидеть! Ни с места! – заорал Трухин. – Выйди отсюда! Не ты! Люба!
Страсти на ровном месте разыгрались нешуточные. Агеев был на грани сердечного приступа. Сумел только пролепетать:
- Как же это… вы, того… этого…  пригласили… комиссия…  - сглотнул слюну, много слюны, а горло становилось все суше. - Я и …здесь… Сам бы я не того…


- Чего не того? – Трухин, уцепившись за край стола перегнулся через стол. - Что ты там писал? Сознавайся! Кто тебя подослал? А ну, отдай блокнот! А ну отдай!
Трясущейся рукой Агеев протянул руку с блокнотом Иван Ивановичу. Тот выхватил его и принялся листать.
- Что это? Что, тебя спрашиваю?...
- Это…
- Молчать! Кто тебя заслал? Кто под меня роет?
- Никто…


- Молчать! – Чиновник продолжал листать блокнот, но кроме первых цифр телефона, что сам же диктовал, ничего не нашел. – Дай сюда папку!
- Зачем?..
- Молчать! – вырвал из рук Агеева папку. – Отвечай!
- Так это… молчать или отвечать?... – еще более растерялся Агеев.
- Молчать! Зачем телефон записывал? Отвечай, говорю. Ты маньяк?!
- ….


- Я тебя спрашиваю, ты маньяк?
- Нет… ваше благородие, то есть… Иван Иваныч…
- Зачем этот телефон тебе?!
- Так вы сказали записать, я и писал…
- Я ТЕБЕ его диктовал? Тебе, да? Нет, не тебе!
- Ничего не понимаю… а кому?


Тут Иван Иванович сузил глаза, будто что-то припоминал, и слышно было, как в голове у него что-то щелкнуло. Затем, буквально, свалился в кресло. Вращая зрачками смотрел на Агеева и …вдруг стал хохотать. Сначала неслышно, а далее все громче и громче…
Агеев был уверен, что довел Ивана Ивановича, в лучшем случае, до истерики. А в худшем…  Да пропади все пропадом... И Китай тоже… Все… пропадом…
Через минуту Трухин успокоился, да и взгляд стал вменяемым:
- Ой, Господи! Скажи кому, ведь не поверят…
- Кому? Что? Иван Иванович, мне, наверное, плохо… - Агеев неприлично громко проглотил слюну. - Что это было? А?…
- Что было?
- Да! Это…


- Мой внук подарил мне эту штуковину, - он снял с уха что-то вроде слухового аппарата и показал Агееву.
- Что это?
- Телефон такой. Последней марки. Чтобы руки освободить, так сказать, хандс фри, по-моему. – Иван Иванович вновь разразился смехом. – Ты уж извини. Сам понимаешь, облавы, обыски, ОМОН, посадки… Это я со своим однокашником беседовал. А ты думал с тобой?! А-ха-ха…
- А-а-а! – Лицо Агеева сделалось совершенно глупым, но не спокойным. – А-а-а! – повторил он.
- Ладно, - отсмеявшись, сказал чиновник. – Что у тебя там. Дай подпишу! Только Родину там не подведи! А-ха-ха… Ну, дела…