Революционер

Данное произведение никак не отображает каких-либо политических взглядов автора.

Лис ReNaR.
Совместно с Vinny.
Представляет.
 
Революционер.

"Революционная ситуация имеет три главных признака:
1. Невозможность господствующего класса сохранять в неизменном виде своё господство, ситуация, когда верхи не могут править по-старому;
2. Резкое обострение выше обычного нужды и бедствий угнетённых классов, когда низы не хотят жить по-старому;
3. Значительное повышение активности масс, их готовность к самостоятельному революционному творчеству".
В. И. Ленин. 1915 год.

1.

Я — осколок электрички.

- Давайте парни, поднажмите!
- Заткнись уже, и так давим! — закричал кто-то в строю, перекрикивая рык и шарканье когтей по крупному щебню.
Мои лапы в очередной раз зацепились за грунт, я кое-как прижал когти к земле, нагибаясь и напрягаясь изо всех сил.
- Эй, не халявить там! — снова закричал командир.
- Чётвёртый вагон, что за чертовщина!? Все едем — все тащим, давайте, вы знаете правила! — заорали с другой стороны состава.
- Да пошли вы к чёрту! — последовал ответ.
- Двигатель давай врубай! — потребовали бойцы второго вагона, побросав ремни.
- Ага, чтобы потом пятьсот вёрст вас тащить всех, да? Просрёте состав — все под трибунал пойдёте! До единого! — пообещал нам матюгальник голосом машиниста, и солдаты волей-неволей снова впряглись в свои упряжи.
- Сволочь... На горку он взобраться не может. Просто управлять поездом не умеет, а как нас гонять, так это запросто! — заворчал мой сосед.
- Чего ты жалуешься-то? — шутливо спросил я, стукая ему кулаком в плечо. Им был пёс из породы доберманов, накачанный как трёхстворчатый шкаф. Из-за своих широких плеч он один на полке спал, в то время как полагалось парами.
- На себя посмотри... — пробухтел он, набрасывая на себя упряжь, — потаскай тут три тысячи с лишним тонн...
Я хмыкнул, натягивая тросы, которые тянулись к колёсной паре — уж мне-то точно не на что было жаловаться...
Добро пожаловать в армию страны, которую люди когда-то называли Россией. Странное название, как я сам считаю, но жаловаться не приходилось. Всё-таки у нас осталось хоть что-то, из того, что человечество так беспечно растратило на свои нужды — понемногу восстанавливался лес, появлялись новые нефтяные пласты и газовые месторождения, множество рек и самое главное — уран. Его-то у нас и было в избытке, а значит, всё бы должно было быть хорошо, но почему-то так не было. Отчего-то все решили, что использовать нас как главную тяговую силу — это умно и прогрессивно и очень экономно, однако нам так, естественно, не казалось.
И вообще, хоть я был старшим сержантом и незаслуженно имел право не на какой-нибудь пистолетик, и даже не на автомат — а на настоящий пулемёт, к которому выдали целых сто пятьдесят патронов — такой радости некоторые и представить себе не могли, а мне довелось пару раз пострелять из него...
- Эх, грехи наши тяжкие, паровоз треклятый... скорее бы уже до электропутей добрались — там уж будет время отдохнуть... — пробурчал доберман и поднажал посильнее, шаркая лапами по камням.
- Ты бы себе ямку выкопал, Добб, — посоветовал я ему, потопав в своей. Доберман хмыкнул.
- Потом целую траншею так рыть — пока не сдвинемся — нафиг оно надо?
- Сдвинуться будет легче, — я пожал плечами и потянул вместе с ним, изо всех сил, которые только у меня были.
- Пошла, родимая! — закричал кто-то — состав наконец-то тронулся с места после часовой остановки.
- Давай-давай! Не сбавлять! — последовал радостный приказ, — Всего сто десять метров осталось, парни, так держать! Молодцы!
- А кто кормить потом будет... — прохрипел сосед.
- Не сбивай дыхание! — рявкнул я, пользуясь званием старшего, и наконец-то вышел из своей окопанной ямки.
Постепенно становилось легче, и вскоре весь состав въехал на горку. Машинист, наконец, запустил двигатель, закричав вживую громче, чем в матюгальник:
- Быстро, хватайте сбруи, и по вагонам, ждать никого не будем!
- Да как будто мы не знаем... — У Добба сегодня было явно плохое настроение, раз он был таким разговорчивым и всё подряд комментировал.

2.

 Ночь, вокзал, глаза в окно…

- Стоп машина!
- Предупреждать надо, ёпть! — с диким рыком пёс покатился со своей полки, и рухнул на соседа снизу, придавив бедного кота всей своей тушей. Полосатый тоже матюгнулся, проклиная добермана всем, на чём свет стоит.
- Теперь я понял, почему тут никто не хочет спать! — заверещал он из-под торса моего тяжеловесного друга.
- Я ж не виноват, что этот кретин-машинист не умеет ни трогаться, ни тормозить! — возразил мой друг, не горя желанием вставать с мягкого гиена.
- Он по инструкции действует! — парировал он.
Здоровый пёс оторвался от нижней полки и потёр рёбра. Странно, сколько раз он не падал — ему постоянно везло — ни одного перелома или даже ушиба. Хотя причина его везения была мне хорошо известна — как и остальным членам нашей армии.
Добб, или как иногда его ласково звали, Добби, отличался от остальных тем, что он был одним из немногих, кто сохранился со времён великого изгнания, поэтому его скелет был усилен, а в голове была огромная куча имплантатов, которая ему чего только не позволяла. Например, он умел глазами подсвечивать дорогу, поднимать неподъёмные для меня грузы, рассчитывать баллистику пули при стрельбе, и ещё много чего полезного, вот только одна беда: раз в неделю он должен был найти розетку и сидеть у неё пару часов, не вставая. Иначе вся электроника, которая поддерживает его жизнь уже третью сотню лет — окажется в пролёте и Добб быстро умрёт. Зная это, я всегда помогаю, потому что горжусь дружбой с таким как он. И не потому, что он был вооружён лучше, чем весь вагон вместе взятый, нет. Просто с ним всегда было весело поболтать: пёс знал прорву интереснейших историй про людей и про их изгнание, а когда напивался, то вечно жаловался на жёсткий диск и глючную оперативку. Конечно, он не всегда был весёлым, особенно когда дело касалось людей. Он становился обыкновенно серьёзным, а иногда и хмурым, когда при нём говорили о наших таинственных, потерянных, но ещё не забытых создателях. Все в этом мире когда-то думали об этом — кто победил. Мы — оставшиеся на земле звери, или те люди, которые смотались с этой проклятой планеты…
Когда-то здесь было всё — государства, армии, леса и нормальные ресурсы, а теперь нет ничего. Даже государств. Ну, точнее они есть, но их так немного, что есть оно или нет их — не важно. Нету главного — населения.
Пока Добб поднимался, отряхивался и матерился, я оглядел пустующий вокзал. Пара зверей, по виду волк и какой-то лис, стояли у головы состава, о чём-то ругаясь с машинистом, и ещё какая-то пожилая кошечка продавала на платформе горшочки с какими-то растениями.
- О, смотри, бабка коноплёй торгует! — сразу же оживился мой друг, заглядывая мне через плечо.
- Откуда ты знаешь, что это такое? — удивлённо спросил я, поправляя лямку пулемёта, — Может это она листики так подрезает, чтоб было на коноплю похоже…
- Так это мы сейчас быстро проверим! Возьмём два корапля на пробу…
- Ага, чтобы ты мне всю дорогу до Москвы бухтел — надо было брать стакан, надо было брать стакан…
- Да двумя коробками разве накуришься? Это я ещё, когда человеком был, можно было удолбиться…
- Так почему стакан сразу не возьмёшь? — спокойно поинтересовался я.
- Так вдруг хреновая окажется? — резонно заметил мой приятель, всплеснув лапами.
Я гневно выдохнул и передёрнул затвор своего пулемёта, проверяя его чистоту и боеготовность.
- Не самое безопасное место тут, особенно ночью. Ты вооружаться будешь, или ну его?
- Таскать Трахбабахалку? Тут даже пострелять не по чему! — лениво протянул пёс, но палец облизнул.
Открыв нижнюю полку, на которую не так давно рухнул, Добб приложил палец к небольшому, но очень точному считывателю ДНК, похожему на считыватель отпечатков пальцев. Огонёк на огромном бронированном сундуке загорелся радостным зелёным, и пёс достал из ниши огромный скорострельный гранатомёт с полным боекомплектом. Самая разрушительная игрушка для индивидуального пользования во всей нашей армии — таких в мире осталось совсем не много, а патронов к ним — и того меньше.
Закинув свою Трахбабахалку (это её владелец так называл своё оружие) за спину, доберман с лёгкой, я бы даже сказал, летящей походкой, спрыгнул с вагона на асфальтированную платформу. Я пошёл за ним, ухмыляясь про себя — он совсем не умеет торговаться, а увидев гранатомёт, бабка могла потребовать и гранатку…
На вокзале было тихо. Полночь, но построен он был для куда большего количества народа — сейчас внутри было не больше трёх зверей, два из которых работали там. Торговцы многое потеряли в эту ночь, бабке повезло — сегодня ей ещё придётся пару раз сбегать в свой палисадник…
Я, кажется, не закончил.
Так вот, на этой проклятой планете осталось, по приблизительным подсчётам, около тридцати миллионов разумных существ, а других почти что не водилось. Вся планета была жутко недонаселена, и надобность в государствах если не отпала, то их роль в этом мире была минимальна.
Но только не у нас. Страна, которую когда-то называли Россией, обладала всем тем, чем остальные государства не обладали, а именно уран, остатки нефти, зарождающийся заново лес, огромные месторождения метала, алюминия, меди и золота. А ещё у России была самая сильная армия в мире. То есть это были мы.
Всего нас было тысяча двести солдат — двенадцать вагонов по сотне в каждом. Спали по двое на полках, иногда пользовались ими попеременно или даже посменно. Ещё один вагон с патронами — туда никого не пускали без указа сверху, хотя уже давно знали, у кого брать ключи, шифры и прочее. Короче говоря, вагон давно растащили, но кое-как общими усилиями пополняли наш боезапас и таким образом продолжали существовать.
И последний, четырнадцатый вагон был абсолютно чёрным, накрытый маскировочной сеткой. Что там было, мы тоже знали, но говорить об этом боялись даже офицеры.
Я тоже знал что там — оружие, которое использовали люди до Изгнания. То было сильно модифицированной системой залпового огня, патронами к которой служили странные белые снаряды, небольшой толщины и длины. Когда такой попытались вскрыть — он снёс весь Санкт-Петербург. Об этом ещё в новостях рассказывали. Это был самый мелкий калибр, который только смогли собрать люди, а звери добыть. Во времена же самой войны люди швырялись многотонными бомбами подобного типа, и именно поэтому на земле не осталось ничего, даже леса.
У нас было порядка сотни таких снарядов, система для ведения огня и древние, ветхие инструкции, вроде сохранившихся в памяти Добба чертежей и инструкций. Но даже мой друг не желал делиться ими, хотя однажды признался, что с этой установкой мы сможем подчистую сжечь континент типа Австралии всего за пару минут.
Знать бы ещё, что от этой самой Австралии осталось — было бы что сжигать…
А пока зверьки, как их ласково называли люди когда-то, разбежались по вокзалу кто куда. Ещё бы — вы представляете себе тысячу оголтелых солдат, которые в едином порыве понесутся в туалет под единственный куст? Хе-хе…
Ну, раз уж я завёл речь о нас, то я тоже расскажу.
Звери, звероморфы, пушистые, Проект А3, и ещё несколько тысяч названий нам придумали — все мы были животными, разными, но ходящими на двух когда-то задних, а теперь нижних лапах. Звери были последним этапом гонки вооружений между прошлыми государствами — огромный проект, настоящее название которого все давно позабыли, был запущен за несколько десятков лет до Исхода. Нас создавали как оружие: сильные, свирепые и до крайности преданные, готовые умереть за хозяина-человека. Изначально были только собаки — немецкие овчарки, доберманы, различные бойцовские породы, а офицерами были сильные и властные волки. Разведкой занимались лисы — быстрые, умные, бесшумные словно тени. Отряд специального назначения — лисы ночи — занимал у нас отдельный вагон. Там всё время было темно и тихо, и вообще было непонятно, чем эти рыжие там занимаются в тишине и темноте.
И проект удался — были созданы целые армии — порядка десяти миллионов таких зверей, которые не уставали воевать друг с другом. Но прошло время — и люди поняли, что больше они уже ничего не могут. И тогда, собрав последние крохи того, что ещё могла дать планета, люди эвакуировались с Земли прямиком в космос.
Понастроив огромных космических кораблей, израсходовав все возможные ресурсы, включая нефть и металлы, люди забрали с собой почти всю пресную воду, и так нас и оставили, на пустой, ненужной планете. У нас не осталось ничего, кроме каких-то технологий, возможности превратить любого человека в любого зверя и жалких остатков еды и воды. Некоторое время звери по привычке воевали, но потом, когда на свет вышли первые кошачьи, они смогли примирить собачьих. В частности говорят, что был какой-то великий пророк, толи гепард, толи леопард, который почти всех изменил к лучшему. Именно из-за него все перестали убивать друг друга в массовых масштабах, поняв, наконец, что мы — уже не люди.
Я зверем родился и этого всего не застал. Не видел ничего, и всё передаю из третьих уст, хотя почти все версии этих событий, откуда бы я их не слышал, выглядели одинаково со всех точек зрения.
Я застал другое — первые армии. Когда собирали тех, кто мог держать оружие, и кто не боялся убивать других. Ведь это считалось не просто преступлением, а преступлением против всех живущих. Когда нам так сильно не хватало населения — лишать землю последних её обитателей считалось смертельным грехом. Но худой мир лучше всякой полномасштабной мировой войны, и его надо было поддерживать. А бандитов, налётчиков, рейдеров и прочих асоциальных элементов не смог уговорить ни пророк, ни толки местных властей. Приходилось им вызывать нас, чтобы мы выправляли поведение гадов старыми, как говорилось, людскими методами.
Именно поэтому смертные казни давно отменили — высшей мерой было уже кое-что другое. Но об этом потом. Пока я пойду разберусь с Доббом, который уже наставил бедной бабульке свой гранатомет в голову, зная, что выживет после того, как ВОГ рванёт рядом с ним…

3.

Я — промокшие как спички.

Доберман не успел забить первый косячок, как по вагону пронёсся протяжный стон пассажиров. Постучав по стенке за своей спиной, я крикнул в соседний плацкарт:
- Эй, какого там? — я старался сократить фразу: доберман на противоположной полке уже хотел затянуться.
- Ротный — все на выход.
- Все или только вагон? — уточнил я, грустно посмотрев на Добба. В его глазах стояла небывалая тоска и желание вселенской справедливости.
- Вагон походу...
Позади меня поднялся огромный сенбернар и два лабрадора — похоже, они собирались. Я выразительно посмотрел на своего друга.
- Ни за что! У меня должна быть возможность хоть раз отказаться от этих дурацких построений!
- Ты из увольнительной явился две недели назад.
- Пребывание здесь ты называешь увольнительной? Я на гражданку хочу! К самкам!
- Мало ли кто чего хочет. Бери свою Трахбабахалку и остальные части тела. Жду снаружи.
Доберман заскрипел зубами, закрывая свою дорогую бензиновую зажигалку. Чудо человеческой мысли не раз спасало нас в холодные зимние вечера, особенно когда в дороге нас заставала вьюга или лютые морозы.
Я снова спрыгнул на перрон, быстро огляделся: никто строиться не собирался, но наш командир ходил неподалёку. Нашему составу повезло — это был уже третий командир, который назначался из нашего вагона, и пока что он продержался дольше первых двух вместе взятых. Высокий чёрный, худощавый шакал. Чёрный вообще необычная расцветка для шакалов, и на любой вопрос о цвете его шерсти, сам он отвечал, что это последствия небольшой диверсии на нефтеперегонном заводе. Никто не знал, почему он на самом деле стал, или может быть был от рождения чёрным, может просто в бочку с краской упал, но над этим любили подшучивать двое шакалов из нашей армии, хорошо мне знакомые. Но я всё равно считал, что нам повезло: своё дело он знал, нас уважал, и чувство юмора у него было не такое плоское, как, например, у машиниста.
Доберман со своим оружием спрыгнул на перрон как раз в тот момент, когда командир махнул лапой к построению. Рота неохотно выстроилась на платформе в одну линию, использовав разметку на асфальте — старую, почти невидную линию безопасности на самом краю платформы. Она была так близко к краю, что хвостом я чувствовал, как задеваю вагонную тележку.
Доберман встал рядом со мной, чуть толкнув плечом. Было в этом что-то приятное — ощущать поддержку и защиту такого мощного друга.
Шакал вздохнул поглубже, дождался пока все встанут по стойке смирно и наконец-то заговорил.
- По донесению разведданных от местных жителей, а именно кошечки с... травкой-забавкой... И нечего ржать, я всё видел! Так вот она проводила наше командование к местным органам власти — те сообщили, что для нас тут есть работа!
- Грядки полоть? — раздалось в строю, и все звери засмеялись.
- Отставить грядки! Задание будете выполнять боевое!
Стоя рядом с тяжеловесным другом, я сразу почувствовал, как он взбодрился. Пострелять он любил, а вот грядки полоть не умел — только ел всё, что попадётся под лапу.
- В семи километрах от нас засел некий рыжий гад с десятком бандюков! — начал командир, — Эти, значит, бандюки, смеют вместо вас пропалывать все грядки на местных рассадниках, палисадниках и даже в горшочках на окошке ничего после себя не оставляют. А так как местность тут благополучная — в каком-то смысле — эта банда начала хаметь и пропалывать не только грядки, рассадники и палисадники, но и мозги местных жителей! Город большой — около двух тысяч трёхсот жителей. Сидят гады отдельно...
Шакал вдруг замолчал, выдерживая паузу.
- На старом армейском складе! Поэтому идёт туда наш штурмовой отряд, и идёт в любом случае, есть там бандюки или нет!
Все сразу же оживились. Конечно, как тут не оживится — за хорошее количество патронов, принесённых в общую кучу могут дать увольнительную или даже отпуск. Смысла в последнем, конечно, не было — не мотать же к родственникам через всю Азию — так и отпуск кончится и отпускные. А вот увольнительную, да ещё в крупном городе — это было бы очень неплохо.
- Ожидайте ожесточённое сопротивление. Жители рассказывают о паре пулемётов, и судя по тому что рыжие, не жалея патронов, палят из них даже по воробьям, то там определённо есть чем поживится.
Наша рота тут же недовольно разговорилась о штурмовом отряде. Это означало лишь то, что возьмут не всех.
- Теперь о том, кто пойдёт! — рявкнул шакал и все тут же замолчали, — Вы всё знаете, я сам не буду вас назначать.
Все взгляды устремились на меня. Не дожидаясь команды, я сделал шаг вперёд, потупив глаза в серый асфальт. И зачем он всё время заставлял делать это именно меня? Стыдно же перед товарищами...
- Через час я хочу услышать красивый сильный Бум! — сказал он мне, отходя к локомотиву, — И лучше бы тебе выбрать кого-нибудь получше.
- Так точно, — буркнул я. Выйдя из строя, пошёл на его место и осмотрел бойцов.
Сотня зверей, стоящих в одну линию, вооружённых до зубов (некоторые вполне буквально) и готовых пойти на всё ради увольнительной в большом городе. Готовых выступить вперёд по первому моему приказу.
- Кто не хочет идти — может уходить сразу, — напомни я бойцам, но никто не шелохнулся. Даже Добб и тот остался на месте, несмотря на вкусно пахнущий косяк, который дожидался его под подушкой.
- Рад, что вы остались верны своим корыстным побуждениям, — прикольнулся я, и стал выбирать из бойцов тех, кто сегодня пойдёт вместе со мной. Я всегда старался на боевые задания выбирать разных бойцов, чтобы никому не было обидно, но некоторые бойцы заслужили такое доверие к себе, что их я просто подозвал жестом, не называя имён. Я их и не помнил, если честно.
Первым, конечно же, вышел Доб. Вся армия могла говорить о нас с ним что угодно, и то какой я предвзятый и какой он подлиза, да хоть о том, что мы больше чем просто друзья и вообще, но это было не так. Доберман был отменным бойцом с огромнейшим опытом в военном деле. Не повышали его лишь потому, что он этого сам не хотел — вот и оставался доберман вечным ефрейтором. Таща за собой свой гранатомёт, он встал по правую лапу от меня. Вторым был довольно сильный, далеко не молодой песец. В зимнее время его шерсть представляла собой совершенный камуфляж, но сейчас, осенью, ему приходилось одеваться в тесный для него зелёно-коричневый костюм. Зато вооружён он был как настоящий Терминатор — шестиствольной пушкой системы гатлинга авиационного калибра, но облегчённой версии для ношения на ногах. Маркировки давно стёрлись, и как точно назывался пулемёт, песец не знал, только первые две буквы "ГШ". Пушка была очень солидной, с острым наконечником на конце длинного блока стволов, с потрясающим рукавом подачи патронов, тянувшимся к рюкзаку. За свой пулемёт, найденный им когда-то, он и получил своё прозвище "Терминатор". Я когда-то видел это кино на восстановленном плеере людей: наш Терминатор ни в какое сравнение с людским не шёл. По нескольким причинам — например в его пулемёте патроны были далеко не холостые, а очень даже настоящие, и даже стрелять из него песец мог по-настоящему. Неспроста конечно: где-то глубоко в его густой шерсти был спрятан довольно мощный экзоскелет, вшитый ему нашими доблестными врачами где-то в Москве. Тогда он ещё проходил испытания, но как ни странно, модель получилась настолько удачной, что никакого дискомфорта Терминатор не испытывал, только составлял компанию Доббу, когда тот сидел у электрической розетки. Очередь на такое дополнение к телу была несусветной — каждый второй житель земли хотел себе такой, а делали это только в одном месте и одну-две штуки в месяц. Поэтому и наш Терминатор был всего один такой уникальный. Ещё двое — снайперы, просто мои хорошие друзья — лабрадор и чёрный ризеншнауцер. Последний довольно сдул чёлку со своих глаз и улыбнулся.
- А чего ещё кого-то брать? Давайте так пойдём.
- Потом мне житья не дадут, ага, — согласился я, — Давайте возьмём ещё десяток, буде легче добычу тащить...
- Если там армейский склад, то даже за три раза не утащим, — предположил Терминатор. У него патроны — это больная тема. Шестиствольный пулемёт сколько их не ел — всё было мало. Две тысячи штук в минуту — и это ещё была заниженная скорострельность! Раскрутив блок стволов на полную, песец мог поливать врагов свинцовым дождём со скоростью шесть или даже восемь тысяч пуль в минуту. К сожалению, он такое делал очень не часто. В рюкзаке за его спиной было всего несколько тысяч — сколько точно никто не знал, даже сам обладатель пулемёта.
- Давайте возьмём двадцатку, — предложил Добб. Он любил простые решения.
- Давайте возьмём всех — и тогда бандюги изрешетят нас быстрее, чем мы сообразим что произошло, — напомнил лабрадор.
- Этого допустить нельзя. И это не шутки, Бон, — серьёзно напомнил ему я.
- Тогда давайте возьмём ещё пятерых и пару гонцов. Когда мы закончим — пускай помогают.
- Идея, — буркнул Добб, — Плюсую.
- Меньше в интернете сиди.
- Я и не сижу.
- А мы будто не видели.
- Что вы видели?
- Как ты витую пару лижешь, киборг треклятый! — рыкнул ризеншнауцер.
- А ну отставить!
- К витой паре мы ещё вернёмся... — прошептал чёрный пёс.
- Мне меди в организме не хватает, — проигнорировал Добб, и видимо псы зашли на второй круг.
- Я сказал отставить! — рявкнул на них я, стараясь сделать голос построже. Хотя я и был послабее Добба или Терминатора, они меня слушались, как старшего.
Я выбрал ещё пятерых слабо вооружённых солдат. В наше время позволить себе даже пистолет — огромная роскошь, вот и взял я ещё двоих котов. Они при случае могут расцарапать вусмерть и на дерево забраться, в качестве разведчика. Ещё одного лиса — у него хотя бы автомат был, пускай и со всего одним рожком, и здорового тигра. Огнестрела у него не было, зато за спиной висел довольно не маленький двуручный меч.
Холодное оружие у нас было распространенно повсеместно. Дешевизна, простота в общении, неимоверная надёжность — всё эти качества заставили нас слегка откатиться назад, к средневековью, к рыцарям в сияющих доспехах и некоторым другим аспектам той, ещё людской жизни. Например, к нелюбви мыться.
Тигр мог нам понадобиться — так я считал. Своим мечом он владел очень хорошо — иногда даже у него получалось открыть банку консервов им. На лету. А остальных я взял для массовки: коты были вооружены слабенькими пистолетами, а рыжий, чувствуя то, что сражаться придётся против своих, недовольно вилял хвостом. Я был абсолютно уверен, что в бою он нас не подведёт, но у лис, в отличие от остальных собак и волков, была между собой какая-то тайная связь, всемирный заговор солидарности что ли...
А ещё эти рыжие были невероятно организованными. По природе, которую человек умудрился обмануть, они вообще были одиночками, но стоило только увидеть то, как они действуют в группе — есть чему поучиться и Доббу! На ходу в этих рыжих бошках рождались такие тактические приёмы, что ни в одном учебнике не описать. И всё это они делали, даже знаков друг другу не подавая, что делало их стиль борьбы весьма интересным и запутанным.
Собственно этим и было оправдано присутствие лиса в нашей команде. Я искренне надеялся, что он поможет нам распутать следы своих хитрых собратьев.
- Так, пять минут на проверку снаряжения, и выдвигаемся. Я пока уточню задание у капитана, — я махнул своей команде лапой и подошёл к шакалу. Чёрный командир поглядывал на звёзды, забравшись на локомотив.
- Товарищ командир, штурмовой отряд собран и готов выдвигаться.
- Выдвигайтесь, — спокойно сказал Шакал, — как я и говорил — семь километров северо-восток.
- Ещё какие-то распоряжения будут? — на всякий случай спросил я.
- Нет. Вольно.
Я позволил себе выдохнуть, и спустился на перрон к девяти бойцам. Ничего не делал только тигр. Остальные, перебрав оружие и проверив запас патронов, встали и отряхнулись.
- Разрешите обратиться! — вдруг сказал первый кот.
- Что у тебя? — Я сразу решил перейти с военного языка на обычный, чтобы никого не смущать.
- Патроны...
- Что у тебя там? — сразу спросил лабрадор, — Макаров?
- Так точно...
- На, держи, — Лабрадор вытащил из кобуры огромный, неудобный, зато очень мощный пистолет Стечкина. Глаза кота даже расширились от счастья — горстку патронов ему тоже предоставили, — Только с возвратом. И как можно более ранним!
- Будь сделано! — поблагодарил кот и засунул пистолет за пояс.
- Все разобрались со своими проблемами? — спросил я, обводя взглядом своих бойцов, — Тогда вперёд.
Мы выдвинулись в указанном направлении сразу же, подтвердив своё отправление у машиниста — он у нас был заместителем главного, так что ничего необычного в этом не было. Раций у нас не было, договорились о том, что искать нас будут через пять часов. Если это этого времени не вернёмся, будут писать похоронки.
Дорога туда-обратно, по моим расчётам, должна была занять около полутора часов. На привокзальной площади я наконец-то смог рассмотреть называние станции.
- Бородино. Хм. Оригинальное название, — сказал я в темноту. Сзади, как всегда незаметно подкрался Доб.
- Ничего оригинального. Исконно русское.
- Что-нибудь знаешь об этом месте? — поинтересовался я.
- Да. Сейчас, дай вспомнить.
Когда доберман начинал что-то вспоминать, мне казалось, что я слышу лёгкое шуршание в его голове. Сказки про жёсткий диск иногда казались правдой, особенно учитывая то, что мой друг хранил в своей голове огромное количество информации.
- Для людей прошлого это место было особенным, — начал он, нагоняя остальную группу вместе со мной, — Рядом здесь произошло великое сражение, достаточно кровопролитное. Произошло оно очень и очень давно — даже люди считали его прошлым, а сколько лет прошло с тех пор никто не знает.
- Совсем никто?
- После войны перестали вспоминать прошлое, начали думать о будущем. Потом же стал важен лишь миг между прошлым и будущим.
- Ты о настоящем?
- Да.
Бойцы, идущие впереди нас, недовольно пересматривались между собой, А Терминатор рассказывал какой-то анекдот нашим снайперам. Я подбежал чуть ближе, но расслышал только концовку:
- «А вы это что, пили» — спросил доктор, а она ему: "Нет, блин, в жопу засовывала!"
Я рассмеялся.
 Чёрное небо затянуло тучами. Поначалу казалось, что стало чуть светлее, но потом заморосил мелкий, неприятный дождь и вся земля погрузилась во тьму. Мы даже не разбирали, куда шли, буквально на ощупь идя по разбитой дороге, сделанной из смеси песка и щебня и укатанной в более-менее ровную поверхность множеством шин. Так, постепенно мы добрались до загородной местности и там потопали по пояс в траве.
Недовольно кряхтя, Терминатор нёс своё пулемёт над головой, все остальные не так жалели своё оружие. Прикинув расстояние, я остановился.
- Так, ты и ты, — я показал на котов, — на пятьдесят метров на час и одиннадцать часов соответственно. Разведывайте.
- Мы что, самые не важные что ли? — вдруг спросил кот, но уткнулся в мой взгляд своим и тут же отвёл его.
- Выполнять.
- Есть, — неохотно буркнули они и разошлись в разные стороны.
- Ты, — я показал на тигра, — держишься сзади.
Полосатый хмуро кивнул — сам понимал, что с одной колючкой на рожон не сунется.
- Терминатор, Добб — вы знаете что делать. Лис, — я похлопал его по плечу, — держись рядом со мной. Мы с тобою будем мозгами.
- О, это я всегда готов! — с улыбкой ответил рыжий и передёрнул затвор автомата.
Рядом раздался тяжёлый металлический звук, а потом лёгкий щелчок. Я отлично знал, что это значит.
- Добб, аккуратнее, хорошо?
В эту секунду он стал одним из самых опасных существ на свете. Первый звук — затвор автоматического гранатомёта. Второй — щелчок предохранителя.
- Ты как будто меня не знаешь...
- Ага. Тебя все знают. Как любителя пострелять себе под ноги, — снова вставил ризеншнауцер и удостоился не только моего гневного взгляда — коллега пса тоже глядел на это неодобрительно.
- Так, вы двое — назад, так же как коты — и следите за местностью! У кого-нибудь есть ночное? — Добб тут же поднял лапу, но я махнул на него, — Ещё? Нет? Ладно. Как только начнётся пальба — всех кто с оружием в лапах — валить.
Псы кивнули. У лабрадора была простая СВД, а вот ризеншнауцер нашёл себе Винторез, причём переделанный нашими умельцами по обычный патрон от Калашникова. Снайперы переглянулись и вышли в поле.
- Подождём, — сказал я.
- Чего ждать? Мы ещё к базе не вышли!
Я знал это, но всё равно мне надо было подождать. И всем бойцам тоже. После мы выдвинемся вперёд и скоро увидим эту самую "базу" злодеев местного масштаба.
Когда предстоял бой, пусть и скоротечный, решительный и скорее всего победоносный, это всегда нагнетало какую-то тоску что ли. Я воюю уже довольно давно, и все мы тут тянем свою лямку не один год. Коты, может быть, чуть поменьше, но самую малость. Без своего оружия в нашей доблестной армии можно только кочегарить, чистить картошку или мародёрствовать. И опыта у них явно было маловато...
Я присел на корточки, закрыв глаза. Сейчас стоило сосредоточиться, подумать о хорошем и просто вымести этих тварей из их уютного гнёздышка. Никто не погибнет. Все знают друг друга, знают, чьи жизни от них зависят, и знают то, что их жизни зависят от других. Просто банда бандитов...
Добб положил свою тяжёлую лапу мне на плечо и улыбнулся.
- Эй, дружище... Всё веришь в свои восточные сказки?
- Это не восточные сказки, а просто возможность сосредоточится...
Я скосил глаза вбок. Лис, усевшись на землю, уткнулся лбом в свои колени и тоже думал о чём-то своём.
- Я бы и вам советовал, но боюсь, не поймёте.
- Мы понимаем, что это нужно тебе, — буркнул арктический лис, — Нам всем не помешает чуть отдохнуть.
Я погрузился в свои мысли.
Твари. Безжалостные, кровожадные, ненасытные твари, добравшиеся до оружия. Нельзя о них думать как о разумных существах — хотя очень хотелось, и вообще, это было очень надо. Но у бандитов только два пути, если к ним пришли настоящие военные — либо смерть, либо плен. Плен — ещё хуже. Я знал что с ними сделают, после того как приведут на растерзание в местный городской центр — скорее всего проведут лоботомию без суда и следствия, так уж они тут всех достали. А лишиться своих мозгов — хуже смерти. Будешь потом всю оставшуюся жизнь пахать где-нибудь, не в состоянии даже морду салфеткой подтереть. А потом ещё население земли восстанавливать, если способен останешься.
Нет, бандиты на это не согласятся. Лучше уж смерть.
Я встал и махнул окружающим меня зверям выдвигаться в указанном направлении. Разведчики и снайперы, заметив наше движение, тут же пошли за нами, а коты — перед нами.
Поэтому я и пошёл в армию. Потому что мне было очень жалко всех обездоленных, калек и немощных зверей. Я был достаточно добрым существом, чтобы убить, а не превратить жизнь полную красок в существование картофелины.
Внезапно ночную тишину разрезали два коротких выстрела.
- Разведчики убиты! — заорал Добб и тут же повалил меня в траву, отползая от места, на котором я только что стоял. Пролетевшая перед нами пуля разрезала пару травинок и воткнулась в землю, подняв за собой фонтанчик земли.
- Терминатор! — заорал я, выглядывая его в траве.
- Жив!
- Перекличка!
Не успел кто-то сказать и слово, раздался ещё один выстрел. На этот раз с другой стороны. У ризеншнауцера винтовка была бесшумной, так что неизвестно с чего начался бой.
Где-то высоко над глухим бетонным забором загорелись два мощных, авиационных прожектора. Лисы собрали всё самое лучшее с нескольких баз и теперь пользовались этим.
- Не высовывайся! — крикнул Добб, прижимая мою голову к земле.
- Я и не собирался! — зашипел я и залёг в траве.
В мороси ночного дождя было отлично видно, как луч прожектора гуляет по земле, выискивая в траве свою жертву. Похоже, снайперские патроны они всё-таки экономили.
Луч почти коснулся нас с доберманом, но еле слышный выстрел погасил свет и вызвал поток многоэтажного мата. Чёрный пёс оказался совсем рядом с нами, присев на одно колено, держал винтовку.
- Хорошая идея — рассредоточится!
- Может быть, мы бы уже все были мертвы! — парировал я, не понимая о чём он.
- А я и говорю — хорошая!
Пёс выстрелил ещё раз, но промазал. Второй луч продолжал шарить по земле. Мы залегли в траве.
- Ты видел песца? — спросил я у снайпера.
- Живой. Бон тоже, но он ещё далеко. Тигра не видел.
- Это плохо.
- Плохо было вообще идти сюда! — прошипел Добб, поднимаясь.
- Ты куда!? — я попытался его опустить, но доберман мог поднять два моих веса.
- Разбираться!
- Один в поле не воин! — напомнил ему я.
- Так помогайте!
- Добб, это приказ! — я перешёл на повышенный тон, и выдал нас троих с головой. Луч метнулся к нам, а где-то на вышках загорелись ещё два фонаря — на этот раз поменьше. Зато они выхватывали из темноты два здоровых пулемётных ствола!
- ЛЕЖАТЬ! — заорал я что есть мочи, и в уши ударил звук тяжёлой очереди. Прожектор, а вместе с ним и пулемёт разлетелись на куски за считанные секунды, а нас осыпало осколками. Начался пожар где-то внутри базы бандитов.
- Вперёд! — скомандовал Добб, поднимаясь в полный рост.
К нему сразу же метнулся луч от второго пулемёта, но где-то с правой стороны начал раскручиваться пулемёт нашего Терминатора.
Первый выстрел, а за ним большая пауза — тяжёлый блок стволов долго раскручивался, используя для этого только пороховые газы. Долго — это около секунды, а затем поле потряс такой грохот, которого оно, могу поспорить, давно не слышало. Не длинная, секунд в десять, очередь, прошлась по всей стене, буквально спилив весь верхний край бетонного забора, и обрушив оставшуюся в живых вышку. Кто-то с криком полетел вниз, неприятно упав на груду сломанного дерева.
- Теперь они о нас всё знают! — констатировал обладатель тяжёлого пулемёта.
- Добб, внутри своё оружие не применять! Мы не знаем что у них там, поэтому оно может рвануть!
- Ладно... — грустно сказал доберман.
- Собрались все, быстро! Где Бон?
- Найду и помогу! — ризеншнауцер дёрнул меня за плечо, — Мы попытаемся зайти сверху!
- А вдруг не залезете?
- Залезем, командир! — заверил меня Пёс и скрылся в темноте. Но стоило ему сделать десяток шагов, как оглушительный взрыв подбросил его на несколько метров ввысь, и безногое тело пса упало в траву. Ни единого звука я оттуда не слышал.
- Мины... — песец сразу же остановился, — Удивительно, как до этого нам везло.
- Чёрт дери... Добб, подсвети хотя бы!
- Бес толку, — холоднокровно ответил мой друг.
- Неважно! — крикнул я, — Терминатор, давай сейчас очень аккуратно! У них наверняка должна быть какая-то тропа...
- Лисья. Да, — раздавшийся над ухом голос рыжего чуть не убил меня. Я ведь совсем о нём позабыл!
- Рыжий, ты где был?
- Я снял снайпера на вышке. Не знаю где второй снайпер.
- Тут мины везде!
- Я уже нашёл одну, — спокойно говорил рыжий, — Мне нужен свет и я вас проведу.
- Какого...
Над нашими головами раздалась автоматная очередь. Все дружно нырнули в траву.
- Ладно, Добб, давай свет. И держись рядом с ним! Белый! — позвал я Терминатора, — Давай за нами и ползком!
В голове у добермана что-то тихо щёлкнуло, потому его глаза закатились, будто он пытался посмотреть себе в затылок. Открывшаяся часть глазных яблок излучала прохладный яркий свет, достаточный для того чтобы хорошо осветить пять-шесть метров перед собой.
- Давай быстрее, это не очень приятно, — попросил доберман, и начал волочить своё пузо вслед за лисом. Перебирая локтями, за ними пополз я, а за мной — песец. Прохладная, влажная трава, могла показаться бы приятной, но было не до этого. То и дело оглядываясь, я насчитал по дороге целых три мины — лис предусмотрительно обводил за три метра от каждой из них, чтобы неповоротливые тяжеловесы не нарвались на неё, подведя тем самым всю команду.

4.

Небеса в Бородино!

- Я всегда знал, что рыжим доверять нельзя! — ворчал доберман, не высовывая головы из высокой травы. На миг прикрыв веки, он лишил нас всех света.
- Эй, куда? — сразу же обернулся лис, который вёл нас извилистыми путями по полю. Мы обошли уже шесть или семь мин.
- Сейчас-сейчас... — доберман протёр глаза кулаком и снова из глазниц вырвались два ярких белых луча света. Лис пополз дальше.
- Рыжий, мы вообще куда направляемся? — поинтересовался я.
- В их нору, естественно... — шепнул лис и тут же навострил уши — Вниз!
Вся команда тут же уткнула морды в землю, Добб закрыл глаза. Откуда-то с забора ударила автоматная очередь. Выпустив весь рожок, бандит лениво полез перезаряжаться и не заметил, как в высокой траве перекатился на спину наш белый полярный друг.
- Да чтоб тебя напополам разворотило!
Кое-как прицелившись, Терминатор сделал первый, заводной выстрел. В следующий миг его шестиствольный пулемёт взвыл от вращения, поливая неприятеля свинцовым огнём. В чём-то песец был прав — бандита действительно разорвало напополам, когда очередь достигла его. Как только Песец отпустил гашетку, лис встал на задние лапы и махнул рукой:
- За мной, быстрее!
Подхватив свой гранатомёт с земли, Добб тут же вскочил, подал мне лапу, помогая подняться. Терминатор справился сам: его экзоскелет делал из него неукротимого ваньку-встаньку.
- Где полосатый? — вдруг вспомнилось мне, когда я увидел, что тигра с нами нет. Все мои бойцы пожали плечами. Лис даже опустил голову в знак скорби, — Не время списывать его со счетов! У нас ещё снайпер где-то притаился.
- Быстро! — лис взял на себя командование, — мы возьмём их и так! — взмахнув лапой, он побежал в направлении больших бронированных ворот базы противника.
Я передёрнул затвор своего оружия, не совсем желая его использовать — но если у меня не будет выбора, то придётся. Пока мы бежали к воротам внутри базы раздались выстрелы.
- Похоже, они сами перессорились! — расшифровал лис, усмехнувшись, — надо открыть ворота!
С ходу я оценил конструкцию ставней — все петли были снаружи, ворота открывались во внешнюю сторону. Они всяко создавали впечатление неприступных. Вот если бы у нас был Танк...
- Поберегись! — закричал доберман, поднимая своё оружие. Я сиганул в сторону, и у ворот грохнуло четыре раза, а нас чуть не убило осколками гранат Добба.
- Ты чего творишь!? — заорал я на него, за то, что чуть нас всех не угробил.
- Проход расчищаю! Ещё разок!
- Вспышка с фронта! — скомандовал я, и мой отряд тут же залёг в траву, прижав морды лапами. Грянуло ещё четыре выстрела, а за ним ещё пять.
- Готово, — расслаблено констатировал доберман. Я поднялся с земли, отряхнулся и посмотрел на ворота: те стояли как ни в чём не бывало.
- У тебя патроны кончились? — догадался я, укоризненно посмотрев на добермана.
- Нет, ещё десяток есть.
Пока же мы разбирались, лис за моей спиной вскинул автомат и сделал два одиночных выстрела. Пули звонко отскочили от листов железа, которыми были обшиты ставни. Потом раздался мощный металлический звук, и ворота вместе со ставнями рухнули.
- Действительно готово, — шепнул лис, поднимая лапы. Прямо из разрушенного проёма на нас смотрели восемь стволов двух зенитных пулемётов.
- Доигрались, — только и сказал я. Против такого у нас ничего не было, и вообще было странно, что бандиты нас всё ещё не расстреляли.
- Шаг влево — провокация, шаг вправо — тоже. Взмах лапами — попытка к побегу, — пошутил небольшой рыжий гад с мегафоном. Ещё двое взвели свои пушки, направляя их на нас.
- Выживем? — спросил я у добермана, тоже поднимая лапы.
- Не-а, — совершенно спокойно и позитивно ответил мой друг, — Если они будут палить из всех стволов, то разброс пуль такой, что им даже поворачиваться не надо будет.
После такой справки я куда охотней поднял лапы.
- А ещё у нас ваш снайпер! — дополнил свою речь их главный, — Так что у вас нет шансов! Ну, вы знаете, — рыжий поддонок усмехнулся, убирая мегафон.
- Интересно, а наше оружие им не жалко? — Терминатор искренне любил свой пулемёт.
А я стоял перед зенитными установками, готовясь к быстрой и не очень болезненной смерти. Я видел, как главарь банды повернулся к стрелкам, чтобы дать им команду открыть огонь, и не думал, что им придётся очень не сладко, когда за нас придут отомстить наши друзья...
Он уже поднял лапу, когда из его горла вырвался острый как бритва меч нашего тигра.
- О-па! Полосатый как всегда вовремя, — Сказал Добб, как будто ничего и не произошло.
Тигр рывком вытащил свой меч из тела главаря банды, и, выхватив его пистолет, застрелил двоих стрелков за пушками. Около него появился и наш снайпер — лабрадор.
А мы стояли и сами не верили в свою удачу. Первым опомнился естественно, мой гладкошёрстный друг.
- А лапы-то опустить уже можно.
- Ага. Наверное.
Вся наша команда опустила руки, и пошла к открытой и захваченной базе лисов, всячески стараясь не попадать в зону обстрела зенитных пушек — стоять перед стволом всегда было неудобно, а уж идти к нему навстречу — тем более. Мы прошли пятьдесят метров, оказавшись рядом с воротами. Посмотрев на тигра, я лишь кивнул ему — я даже не был уверен — понимал ли он, что мы выиграли, или нет. Но полосатый уверенно улыбнулся, спрятав свой меч за спину.
- Пистолет я возьму себе, — пробасил он, затыкая Магнум себе за пояс. Я кивнул ему — огромный, мощнейший пистолет был ужасающей редкостью в России.
- Ёма! — вскрикнул Терминатор, заходя внутрь, — это же мой любимый цвет и мой любимый размер!
Рядом с пушками бандитов стояли несколько огромных зелёных ящиков, забитые патронами под калибр пулемёта песца.
- Народ, а мы же выиграли! — крикнул я, и до всех тут же дошло — теперь можно праздновать победу и поминать погибших.
- Семь ящиков! — закричал песец, — да мне этого на полгода хватить может!
- Теперь всё наше! — закричал доберман и от радости пульнул в воздух из своего гранатомёта. Доберман всегда так делал, отмечая завершение хорошей операции.
- Эй, у них тут целый склад! — тут же вставил лабрадор, — Пойдём, я покажу, где он!
- Скорее!
- Пошли!
Вся наша команда, оставив Терминатора снаружи, ворвалась в какое-то прилегающее здание бывшей военной базы.
- Вот это да... — только и выдавил я из себя. Склад был отлично организован, и доверху забит оружием и боеприпасами.
- Хватай, пока можешь! — весело закричал доберман и ринулся к подствольным гранатомётам, сразу же взвалив на себя ценный груз — несколько ящиков со своими гранатами — ВОГ.
Я стоял на месте и даже не знал что делать. Все разбежались и стремились как можно лучше пополнить свой боезапас, зная, что такой случай представится ещё не скоро. Вот только лис стоял посреди склада и крутил головой, не зная, что делать.
Я схватил с полки новенький, смазанный АК-107. Посматривая на его затёртый до белизны автомат, я решил торжественно вручить новое оружие тому, без кого мы бы превратились в кучу отдельных органов, разбросанных по полю.
- Я и не знаю, как тебя благодарить... — начал я, протягивая ему новый автомат. Лис прижал к себе свой как будто реликвию, и покачал головой.
- Для меня достаточно того, что хоть кто-то остался жив.
- Без тебя мы бы все тут, наверное, нарвались на эти чёртовы мины...
- Я не успел вас предупредить... — он потупил взор, поглаживая старенький автомат.
- Бери, — я ещё раз предложил ему новый, — Это хорошее оружие — почти без отдачи работает, надёжное.
- Не надо, спасибо, — отказал он, — этот автомат мне достался от отца.
- А... Вот в чём дело. Ну хоть патронов к нему набери, — посоветовал я.
- Конечно, наберу, — он улыбнулся мне, — но я знаю, что их тут и так много, так что мне достанется.
Лис был невероятно прав. На старых базах, да и по всей России, даже в пустыне и в степи можно было найти патроны для самого распространенного автомата. Сейчас всем надо было найти боезапас для себя, а потом, оставив здесь караул, послать за остальными — всё надо было перетащить в общий котёл, чтобы помочь остальной армии существовать.
Склад состоял их двух частей — в одной складировалось оружие в другой — боеприпасы и оружие. Почти около каждого ящика с патронами стоял образец, для которого предназначались боеприпасы, поэтому найти что-либо было довольно легко. По дороге я заметил и несколько авиационных пушек, похожих на шестиствольный пулемёт Терминатора — только гораздо больше и мощней. Было и несколько крупнокалиберных пушек, гранатомёты и множество винтовок и автоматов. Бандюки явно хорошо постарались, собирая такую коллекцию, и я был этому неимоверно рад.
Наконец-то я нашёл два жестяных ящика, рядом с которыми на полу стоял ручной пулемёт конструкции, похожей на мою, только с магазинами, вместо моего "бублика". Внутри них я обнаружил несколько сотен патронов — те, кто пошёл с нами и остался жив, действительно обеспечены патронами на пару месяцев вперёд. Нам необычайно повезло.
Но потом мы вспомнили тех, кому совсем не повезло. И двух котов-разведчиков и незадачливого снайпера, который так глупо нарвался на вражескую мину. Похоронили их со всеми почестями — даже с салютом и оружейных залпов.
В результате мы с Доббом и остались сторожить склад оружия до прибытия основной тяговой силы, то есть солдат. Наше с ним одиночество обещало затянуться на несколько часов, поэтому распаковав сухие пайки, мы перекусили, полазили ещё немного по складу и собрали всё найденное оружие в кучу рядом с воротами. Мы искренне надеялись, что мы искоренили бандитов в этой округе, и никто не пойдёт на вооружённых до зубов зверей. Но даже всех этих дел не хватило, чтобы забить всё время до прибытия наших. Ещё раз перекусив, благо у бандитов помимо всего прочего, оказалась лишняя банка тушёнки и немного алкоголя на импровизированной кухне, мы уселись за зенитные орудия, в хорошо обустроенные и удобные места стрелков.
Покрутив кое-какие винты, мой короткошёрстный друг направил стволы орудия в небо и несмело прижал гашетку. Звуки выстрелов разнеслись по всей округе и переполошили мелкую стайку птичек где-то в поле.
- Ты что удумал? — лениво спросил я, положив лапы на какой-то винт.
- Сигналы подаю, — оправдался доберман, и я лениво хмыкнул. Прикрыв глаза и спрятав лапы подмышки, я попросил у своего товарища последить за местностью, пока я вздремну.
Доберман неохотно, но согласился. Он тоже нуждался во сне, но не настолько сильно, как я. При желании его электроника продержит его неделю на кофеине, глюкозе и каких-то там возбудителях, названий которых я не помнил. Конечно, он не станет использовать это сейчас — заправка расходными препаратами обходилась очень дорого, а бесплатно её делали раз в месяц, и то не всегда. Добб старался экономить — у него было уже два заряда в активе, а значит — две бесплатных "подзарядки".
Вскоре на базе бандитов потух последний прожектор — то ли топливо в генераторе село, толи просто перегорел или перегрелся — всё было неважно. Он только мешал мне спать, а доберман в темноте видел лучше, чем днём, и я не беспокоился за себя. Как выяснилось — зря.
Моего виска коснулся холодный ствол пистолета. Поначалу я подумал, что это была какая-то шутка, но потом, скосив глаза, я увидел, как один из выживших бандитов молча приложил палец к своему рыжему носу. Я хмуро сдвинул брови, показывая ему пальцем на добермана. Он как раз изучал найденный пистолет-пулемёт.
Рыжий гад лишь ухмыльнулся: в его лапах был бесшумный пистолет, которые использовали наши армейские "Лисы ночи".  Откуда он такой взял, осталось для меня загадкой.
Но он был достойным противником — стоило доберману обернуться, как тот растворился в темноте и стал абсолютно невидимым для моего товарища. Однако тяжёлый глушитель давил на мой затылок и никуда не делся. Лис был умён, но мы с доберманом — умнее.
Добб сразу понял, что что-то не так, когда увидел меня молчащим с открытыми глазами. Я даже не волновался, несмотря на почти неминуемую гибель. Добб с еле слышным щелчком передвинул затвор пистолета и спросил:
- Всё в порядке, дружище?
- Всё просто отлично, — ответил я, взглядом показывая ему место, где прятался бандит. Доберман отвернулся, и лис снова вылез из укрытия, но тут же получил прикладом по затылку.
Пёс как всегда действовал невероятно быстро и тихо. Стоило только рыжему высунуть свои уши, как мой друг сразу же направился к моему месту. Вырубив лиса, он тряхнул кистью лапы — удар больше пришёлся на его кулак, нежели на рукоять пистолета.
- Хитрый как веник, — Добб встряхнул ладонь как следует, и выдал дежурную шутку, — Только не метёт...
- Хорошо, что хитрый... Тупой бы меня сразу убил! — я поспешил встать с нагретого местечка и отобрать у лиса оружие.
- Живой он?
Я пощупал шею лиса, и кое-как нащупал пульсирующую вену.
- Да. Без сознания... Хорошо ты его приложил.
- Угу, — довольно буркнул доберман. В такие моменты он напоминал мне вышибалу в каком-нибудь клубе.
- Вяжем? Или положим конец мучениям? — спросил я, проверяя его карманы. Вдруг там ещё патроны.
- Отдадим им одного. Пускай потрудится во благо родины, — предложил доберман. После его слов лис сразу же зашевелился, потирая затылок:
- Пошли вы в жо...
Доберман ещё раз огрел его по затылку своим пудовым кулаком и рыжий снова замолчал.
- Так, давай-ка свяжем его и отдадим нашим в последней партии...
Я кивнул, соглашаясь. Верёвок мы не нашли, зато приспособили несколько не очень толстых кабелей под это дело. Лис больше не собирался приходить в себя, и мы с доберманом, положив его на видное место, снова заняли места стрелков. Сон как рукой сняло, и теперь я был бдителен как никогда.
Мой друг тоже не терял бдительности. Он поначалу баловался со своей пушкой, водя её стволами "по горизонту" после чего поставил её в исходное положение, и сел как когда-то сидел я — закинув лапы на большой горизонтальный винт. Спать он не собирался.
- Эй... — тихо позвал он, не поворачивая головы.
- Чего тебе? — спросил я, посмотрев на добермана. Пёс расслабленно лежал на своей зенитке, смотря в чёрное небо.
- Как ты думаешь, — он кивнул в сторону неба, — Мы когда-нибудь там окажемся?
- Там уже всё занято людьми...
- Да нет, — устало сказал он, — В смысле не в космосе, а на небе. В раю?
- В раю? — усмехнулся, вспоминая эти старые как мир религиозные сказки, — ты думаешь, можно попасть в рай, побывав в аду?
- Почему бы и нет? — устало и грустно спросил доберман. Я понял его настроение и тоже слегка сник.
- Ты в этом аду уже триста лет живёшь. Или сколько там...
- Не важно, честно говоря.
- Да нет, почему же? Было бы не важно — ты бы давно узнал ответ на свой вопрос.
Доберман махнул на меня лапой, будто говоря, чтоб я заткнулся. Из меня был не самый лучший собеседник для душевных и философских бесед. Да и из добермана тоже никакой. Потому что через две минуты после того как он рассуждал об аде и рае, он вдруг вспомнил:
- Интересно, а никто там мой косячок не скоммуниздил?
Я посмотрел на добермана, который сохранял наисерьезнейшее выражение своей морды, и громко, заливисто рассмеялся. Вот что нужно было Доббу на небе — либо один большой, либо много-много маленьких косяков, полных любимой травки-забавки.
- Спокойно! — заверил я его, отдышавшись, — В увольнительную пойдём когда?
- Да до Москвы доедем и там пойдём, — спокойно ответил доберман, — Там закупимся, может даже... Волчиц, а?
- У них в январе, — напомнил я, — ну может какие-нибудь лисицы не будут против. Учитывая то, что рожденные они вообще никогда не против.
- Да и волчицы тоже не против, — напомнил он, — просто не хочется впустую, как-никак...
- С каких это пор ты заботишься о заселении планеты, а? — я хотел толкнуть добермана в плечо, но лишь неловко потянулся к нему лапой. Мой удар ушёл в воздух, но пёс, улыбнувшись, покачнулся на своём месте.
- Ну надо же пару раз в году-то... Нас поменьше будет, чем самок. К тому же — не хлюпики какие-нибудь...
- Найди себе доберманшу, — щёлкнув пальцами, посоветовал я, — Строгую, властную. Они, по-моему, все такие.
- Ага. Кто же соблазниться на железного дровосека?
- Ты же вроде в нужных местах совсем не железный...
Доберман молча повёл ушами, скрестив лапы на груди.
- Да ла-а-а-а-дно тебе, — протянул я, — мы с тобой уже двенадцать лет дружим. Помнишь где-то под Саратовом, там вроде был общий душ и мы…
- Эй, я понял, — оборвал меня Добб, — Можешь не продолжать.
Воцарилась неловкая пауза, а я снова рассмеялся. Просто потому что вспомнил что-то смешное.
Мы ждали своих, мечтая об увольнительной в Москве...

5.

Фонари грызут аллею…

Вдалеке послышался шум двигателей, разбавляемый дружными восхищёнными возгласами. Добб тут же подорвался со своего места, выскакивая за ворота. Подобрав пулемёт, за ним поспешил и я.
К бывшей базе бандитов, подпрыгивая на ухабах, двигалось две машины. Большие легковушки с открытыми кузовами, в которых сидели наши ребята — явно отрываясь на полную катушку. Нас редко возили на машинах, поэтому покататься хотели все.
- Вот это да! — воскликнул я, смотря на приближающиеся огни фар, — Откуда они берут топливо в этой глуши?
- Дизели, — с улыбкой ответил доберман, — Они работают чуть ли не на подсолнечном масле.
- Круто, — восхищённо выдавил я. В темноте машины не казались очень большими, но когда они приблизились, я смог хорошенько их рассмотреть: огромные колёса с покрышками на низком давлении, два места внутри и много мест снаружи, в кузове. Каждая машина привезла троих бойцов — все сидели в кузове, наслаждаясь поездкой. Водители были не наши, видимо местные.
Чуть покружив, грузовики остановились у ворот, и бойцы спустились на землю, полные счастья и восторга.
-Стоять… — лениво сказал Добб, поднимая своё оружие, — Сначала представьте гостей…
Я удивлённо посмотрел на добермана — всех шестерых бойцов мы знали, и в представлении не нуждались. Но, приглядевшись, я понял причину негодования добермана: в кабине одного из грузовиков сидел лис. На его машину доберман и наставил свой гранатомёт.
- Добб, ты чего? — спросил подошёдший к воротам боец из нашего вагона, — Своих не признаешь?
- Своих — признаю. Лис — не очень… — признался он.
- Ты это потом седьмому вагону скажи, — шепнул я своему другу, — Потом посмотрим, что они от тебя оставят.
- Слушай, не шути, — проворчал он, сдвигая брови, — Кто этот лис? — Добб тыкнул в сторону машины стволом. Рыжий водитель поспешил вылезти со своего места и представится:
- Меня зовут Ренрек, я из городской администрации. В благодарность за избавление нас от бандитов, мы предоставляем вам эти две машины для перевозки Вашего имущества.
Доберман опустил ствол.
- Конечно, если вы не будете против поделиться неким количеством патронов для местной милиции, — продолжил он.
- Не жалко, конечно, — ответил я, — Здесь хватит на всех.
- Тогда давайте приступим к погрузке…
Шестеро солдат, присланных к нам в качестве рабочей силы, зашли на базу и под нашим руководством стали собирать боеприпасы, загружая их в кузова машин. Даже с таким подарком, мы с Ренреком посчитали, что в одну ходку мы не справимся. Первой партией шло всё самое важное — самые ходовые патроны для автоматов и пистолетов, гранаты и новое оружие. Обе машины были забиты доверху и уже не выдерживали, поэтому мы отправили их к поезду, разбирая, что будет брать лис для своих. Он был необычайно скромен — два ящика патронов для Пистолета Макарова, и ящик для автомата Калашникова. Даже Добб подобрел и хотел предложить ему больше, но лис признался, что этого им хватит на год, если не больше. Бандитов больше не было, а согласно плану партии (то есть нашего государства) милиция никого не убивала и даже старалась не калечить. Оружие применялось не так часто, как у нас…
Ко второй партии, в которой уехала большая часть тяжёлого оружия и гранатомётов, прицепили ещё и две зенитные пушки — их могли завернуть у поезда, так как таскать их с собой смысла не было, как и места для них. Если что, останутся на вокзале и будут радовать нас, когда мы снова вернёмся в этот город. Добб никак не хотел отдавать свой ящик с гранатами. Он нашёл целых три, и выбрал самый полный — теперь он был самый счастливый доберман на свете, а заодно и самый опасный. Как и Терминатор, он был готов тащить свою добычу на себе хоть пешком, потому что знал, что никто не обратит внимания на его заслуги и его патроны свалят в одну кучу и будут давать пять штук в месяц.
Для третей партии на базе пришлось искать топливо. Похоже, растительное масло в баках закончилось, но цистерна с каким-то горючим нашлась быстро, и грузовики, приятно заворчав двигателями, увезли остатки патронов, оружия и бойцов к поезду. Мы с Доберманом устроились в кабине, прогнав оттуда ещё двоих зверей — им пришлось ютиться в салоне, на одном месте рядом с водителем.
Придерживая свой заветный ящик задней лапой, доберман, как только машина тронулась, раскрыл пасть и вывалил язык, давая ему трепаться на ветру. Он всегда так делал, когда мог, но сейчас ему это действительно нравилось. Грузовик набрал скорость, и я покрепче взялся за небольшие поручни внутри кузова.
Пока мы ехали, я успел хорошенько разглядеть и город, и то, что его окружало. Бородино процветало. Помимо бескрайних перепаханных полей, которые были засеяны пшеном и подсолнухами, почти у каждой семьи было своё хозяйство. В городе жило всего 1200 зверей, но они вместе сделали больше, чем все 15 тысяч, живущих в Москве. Казалось, что в маленьком городке каждый был знаком со своим соседом, все были приветливы — нас вообще встречали как героев, некоторые даже просили патронов, когда машины останавливались на перекрёстках или сильных ухабах. Мы не жадничали, хотя как потом поняли — зачем им были нужны патроны, когда всех бандитов мы изжили?
Пленённого лиса погрузили во вторую машину ещё на базе — он всё ещё не подавал признаков жизни, хотя иногда дёргался и даже пытался что-то промямлить. Мне было его жалко. Когда мы сдадим его властям этого города, то, скорее всего, лоботомию проведут прямо на месте — чтобы лис больше никогда никому не навредил. Жить без части мозга довольно тяжело, но в такой жизни можно принести хоть какую-то пользу для общества. Возможно, его заставят пахать поля вручную или собирать урожай. Раз в год будут давать какую-нибудь не очень брезгливую самку, готовую родить от ущербного зверя, а потом всё повторится…
Я потряс головой, вытряхивая глупые мысли из головы. Может быть, это он застрелил наших разведчиков, а может это он раскладывал мины на поле — в любом случае, он этого заслужил.
Дорога плавно превратилась из грунтовки в ровную стеклянную полосу. Пережитки войны, когда вся земля вскипела, и вся почва покрылась слоем стекла, в разных местах разной толщины. Странно, что это было здесь — я искренне хотел думать, что до этих мест война не добралась. Однако факт оставался фактом — предусмотрительные звери использовали это в своё благо.
Грузовики шуршали шинами по стеклу. Вскоре показался вокзал и наш состав около него: почти все воины высыпали из вагонов на городскую площадь, собравшись у огромной кучи боеприпасов, привезённой нами. Была даже какая-то очередь, у начала которой стоял наш командир-шакал. Всем желающим выдавали новое оружие.
Когда Ренрек посигналил толпе, чтобы все разошлись, и звери увидели нас с доберманом, многие захлопали. В основном те, кто держал в своих лапах новое оружие, но и некоторые бойцы, вооруженные холодным оружием, поддержали наш успех. Лис сбавил скорость, медленно везя нас сквозь толпу зверей к награбленному.
Доберман начал приветливо махать лапой нашим воинам. Сидя в кузове машины это получалось как на параде, как будто он был большим военачальником. Я тоже присоединился к этой эйфории — всё-таки нас встречали как настоящих победителей, несмотря на то, что мы потеряли троих бойцов.
Наконец грузовики остановились у временного склада боеприпасов. Доберман поспешил вскочить со своего места, пинком откидывая борт кузова и хватая свой ящик с гранатами. Шакал, увидевший это, рванул было к нам, но доберман чуть рыкнул на него, и чёрный подумал, что лучше будет контролировать порядок у склада — иначе звери разберут её за считанные минуты.
Я побежал за ним, неся свою добычу: Добб расталкивал всех плечами, делая солидную колею в толпе зверей, и я просто держался его курса. Мы добежали до своего вагона, затащили внутрь ящики с патронами и понесли их до своих мест. У добермана места не было — всё занимал его гранатомёт, который он запер под нижней полкой в нашем купе. Всё оставшееся внутри пространство доберман забил гранами, но всё равно в ящике осталось довольно много. Поэтому ему пришлось пожертвовать местом на полке и поставить зелёный ящик у изголовья. Я лишь усмехнулся: неприятно, наверное, спать головой у того, что может рвануть и разнести в дребезги целый вагон. У меня место оставалось, поэтому я предложил своему другу оставить немного у меня — но в вопросах о патронах доберман не доверял даже лучшим друзьям, и я его отлично понимал.
Наконец, запрятав свою добычу, мы вышли обратно на перрон и направились к площади. Толпа воинов в своём большинстве уже успела рассосаться, в очереди за оружием остались самые стойкие. Шакал, не излучая безграничную радость и любовь, скрупулезно отдавал стволы в лапы зверей. Мы подошли к нему, решив помочь с раздачей.
- А, это вы, — пробурчал шакал, — что, вам того что вы уже унесли мало?
- Нет, мы помочь хотим, — ответил за меня Добб.
- Поможете, когда всех разгоним, — махнул лапой камрад, — Видите, как у нас все хотят новый ствол.
- Так с этим и поможем, — заверил я, вставая рядом с шакалом и подзывая к себе следующего, — Давай, или сюда. Тебе чего?
- Мне бы что-нибудь автоматическое… — несмело попросил сильный бойцовый пёс. Я кивнул ему, и полез вместе с доберманом в кучу оружия. Для пса отыскался неплохой укороченный автомат Калашникова. К нему мы набрали сотню патронов, и пёс ушёл счастливый.
Шакал хоть посмотрел на это и неодобрительно, но спорить не стал. Нечего оружию пылиться на складе — каждый должен был знать и уметь обращаться со своим стволом, так как времени обучать всех владению одним типом оружия не было, как и не было единого образца стандартного вооружения.
- А вот кому обрез? — Добб появился наверху склада с большим двухзарядным дробовиком двенадцатого калибра. Тигр, стоящий прямо передо мной, охотно кивнул, и пёс бросил ему оружие. Шакал дал коробку патронов — тридцать штук. Мы раздавали оружие почти два часа — подходили всё новые и новые бойцы, у кого были слишком слабые образцы или оружие в плохом состоянии. То, что мы находили у бандитов в негодном для стрельбы состоянии, откладывали в кучу неподалёку. Там три-четыре умельца, среди которых затесался один мой знакомый чёрно-белый лис, чинили личное оружие бойцов или собирали из трёх автоматов один, из которого можно было стрелять. Туда же ушли два из трёх найденных гранатомётов, что очень огорчило нашего командира. У нас, вроде бы, была ещё парочка, но теперь, когда для них нашлись нормальные снаряды, можно было и пострелять — а не из чего.
Я уже хотел отказаться от помощи, когда ко мне подошёл какой-то кот с новеньким калашом на спине. Я удивлённо приподнял бровь.
- Тебе-то чего? — спроси я, понимая, что он пришёл явно не за оружием.
- Мне бы патронов… — угрюмо сказал он.
- Это без проблем, — Доберман сразу же передал мне пять рожков для автомата, — а ты чего такой…
- Скажите, что с Кенни?
- Кенни? — переспросил я.
- Да, Кенни. Один из котов, которого вы взяли с собой на вылазку. Что с ним?
- Ну… — я запнулся, почесав промеж ушей, — Ты же понимаешь, что он не вернулся.
- Они убили его? — со вздохом спросил кот.
- Да. Они убили Кенни.
Кот взял у меня патроны, и, казалось, всхлипнул.
- Сволочи… — промямлил он, уходя.
Он был одним из последних. Мы раздали боеприпасы своим солдатам, а остатки перетащили на склад, в кои-то веки забив его чуть ли не доверху. Пушки решили оставить на вокзале: как я и предполагал, места для них не нашлось.
Конечно, было немного нагло оставлять их без патронов, но наш Терминатор, вцепившись в них как в свою любовь, не отдал ни одного ящика, крича, что уж кому-кому, а ему они были нужнее.
Ту ночь мы провели вместе с нашим командиром — вместе, всей оставшейся командой напивались в память о павших друзьях. Потом Доберман пустил по кругу свой заслуженный косяк, всё, что было после, я не помню. Наверное, это осталось на винчестере Добба, но я думаю, что мне будет стыдно слушать это…


Ночью были заморозки. Утром я вышел из вагона, справить нужду, и в этом я был не одинок.
Здание вокзала окружали многочисленные кусты, деревья и даже разбитые цветники. Всё бы было хорошо, если бы не тысяча с лишним оголтелых солдат, все как один любившие выпить на долгих остановках. Я старательно обходил не заасфальтированные места, решив, что ещё день стоянки — и весь вокзальчик и вся его прилегающая территория превратятся в крайне зловонное болото. Зайдя за само здание, ситуация не улучшилась — я уже думал, что надо было идти в противоположную сторону, за поезд, но раннее похмелье не давало мне нормально думать — хотелось думать как животное.
Наконец-то я отыскал не самый грязный угол в какой-то архитектурной излишести местного вокзала, быстро приспустил штаны и наконец-то слил отработанное топливо. Блаженство было таким сильным и длилось так долго, что я не сразу заметил, как меня кто-то пытается отодвинуть.
- Подвинься, приятель… — проворчал наш командир. Я уступил ему место, так он всё-таки старший по званию.
Шакал, совершенно ничего (точнее никого) не стесняясь, спустил штаны чуть ли не по колено. Натягивать их обратно ему было лень.
- Это вообще-то мой закуток. Я его себе вчера нашёл.
- Хорошо, что вчера нас тут не было…
- Хорошо вообще везде, где нас нет, — проворчал командир, — Собирай своих, если кого забыл — не ровен час они нас и топливом снабдят.
- Весь мой вагон у себя на месте. Куда отправляемся?
- А ты будто не знаешь! — саркастически воскликнул шакал, всплеснув лапами. Я увернулся.
- В Москву? — догадался я.
- Да конечно в Москву, ты все мозги, что ли, пропил?
- Никак нет, товарищ капитан, — сказал я, как полагается по уставу. Наверное, его в нашей армии знали единицы, так как набирали всех откуда попало и обучали так же. Базовое обучение, которое проходили все, заключалось в словах "иди туда, куда скажет этот шакал". В остальном не все знали даже порядок званий…
- То-то же…- проворчал он.
Я своё дело в этом закутке закончил, а Шакал так и остался стоять там со спущенными штанами. Я думал ему помочь, но потом побрезговал и отправился обратно к составу.
Пройдя из конца поезда к его локомотиву, я увидел, что две машины, на которых нас катали вчера, стояли рядом, а их водители курили в кузове одной из машин. У обоих автомобилей сзади был прицеп с большой, на полтонны минимум, цистерной. Кажется, час настал.
- О! — уже знакомый мне лис, вроде Ренреком его звали, — Ты! Ты же вчера был, давай сюда!
Я не сразу понял, что он обращался ко мне, но больше никого на платформе не было, и к тому же, я и сам был не против пообщаться.
- Привет, Ренрек, — поздоровался я, пожав ему лапу, — чего вы тут стоите?
- Так к нам распоряжение пришло — поделиться с вами топливом. Мы с удовольствием, да только ваш машинист дрыхнет как убитый.
- Так напился, пойди, — предположил я, — Мне разбудить?
- Ничего у тебя не выйдет, — сказал второй водитель — какой-то пёс. Я никогда не мог запомнить все их породы, было гораздо проще называть их всех именно собаками.
- Ну я всё-таки подольше с ним знаком…
- Ты нам лучше скажи, если знаешь, у вас этот локомотив, — лис ткнул пальцем на средний, из трёх, — дизельный или бензиновый?
- Какой же он бензиновый? — я усмехнулся, пожав плечами, — Дизель конечно!
- Отлично, — проворчал пёс, туша об капот своего автомобиля сигарету, — тогда девяносто второй вам не понадобится.
- Скорее всего нет, — я пожал плечами. Как-никак сейчас я решал за нашего машиниста.
- Тогда вот эту бочку мы вам оставляем, а бензин я забираю.
- Ну если что… — хотел напомнить я, но пёс перебил:
- Если что привезём…
Он завёл свою машину, и движок, рыкнув, дёрнул машину с места. Лис остался вместе со мной наблюдать, как уезжает полтонны драгоценного бензина.
- Конечно, чистый бензин вам никто не даст, ребята… — проворчал он, — Это наш мэр местный. Глава типа.
- Да ладно?
- Ага. Передаёт привет за ваши подарки, но… топливом делиться не очень хочется, сам понимаешь.
- Понимаю… Так что вы нам привезли тогда?
Лис сразу же хитро улыбнулся.
- Масло. Отработанное.
- Что!? — я понял, что только что подставил весь наш состав.
- Спокойно, — лис показал мне открытую ладонь, успокаивая меня, — На этом может дизель ездить, точно говорю.
- Да как же?
- Вчера наши машины на нём ездили. И ваш дизель поедет как миленький. Это ни разу не экономней чем настоящее дизельное топливо, но до электропутей у Москвы вы доедете. Благо не вы первые и не вы последние.
- Ренрек, блин! — в душе воскликнул я, — Ты хоть представляешь, что будет, если мы не дотянем!? Нам этот поезд на себе волоком тащить!
- Дотянете как миленькие! Если останавливаться не будете… — дополнил он, зажигая ещё одну сигарету.
- Ну вы даёте, ребята…
Лис ничего на это не ответил и разговора у нас так и не вышло. Хотелось побить морду этому рыжему хитрому гаду, который вместо нормального топлива привёз нам отработанное подсолнечное масло, и ещё говорил, что на этом мы куда-то уедем. Отчаянно хотелось верить…
Но когда пёс по кличке Барсук проснулся, он даже не стал ворчать насчёт масла. Просто велел перекачать его в запасной бак — на меня даже внимания не обратил, как будто я был пустым местом.
К двенадцати часам весь личный состав проверили, снабдили очередной порцией сухого пайка до Москвы — благо ехать надо было недолго — и приготовились к отъезду. Но прямо пред тем как машинист завёл свою машину, у состава скрипнул тормозами грузовичок мэра.
Все любопытные морды тут же высыпали посмотреть, что сучилось. Оказалось — ничего необычного. К мэру подошёл наш командир, представился, и выяснил в чём дело.
- Сил судить этого мерзавца у нас почти нет, — пёс стукнул по борту машины, и там кто-то замычал, — Возьмёте его в Москву, там сдадите кому-нибудь построже…
Командир заглянул в кузов — там, связанный по всем лапам и заткнутый средних размеров простынёй, лежал захваченный нами в плен лис. Придя в себя, бедняга матерился и брыкался – наверное, именно поэтому его и заткнули.
- И какой нам с него навар? — спросил шакал, — Его же кормить, поить…
- Он уже покормленный, — заверил пёс, — до Москвы он дотянет — а там уж с ним разберётесь.
Долго уговаривать не пришлось — шакал кивнул, и двое солдат затащили его в соседний вагон.
- ПО МЕСТАМ!!! — скомандовал чёрный, махнув лапой машинисту. Барсук тут же нацепил свою фуражку и запрыгнул в кабину. Локомотив тряхнуло, и двигатель в три тысячи лошадиных сил спокойно и довольно заворчал.
- Это он ещё на остатках дизеля работает, проворчал я.
- Да что тебя тревожит? — спросил доберман, лёжа на соседней полке.
- Не хочу опять волочить этот чёртов поезд на себе…
Пёс хмыкнул, понимая, что если что, это сулит и ему…
По вагонам прошла волна сцепления, и мы тронулись в путь до Москвы.
Машинист попытался разогнаться до своей предельной скорости: пути были достаточно хорошими и известными, их поддерживала Москва со своими ресурсами, но всё равно, как я и предсказывал, через час нам пришлось перейти на подсолнечное масло. Двигатель хоть и работал довольно хорошо, но всё равно, больше пятидесяти километров в час не случалось. Я уже чувствовал, как меня зовёт моя личная лямка под сиденьем…
- Десять километров до электропутя! — объявил шакал, заходя к нам в вагон. Завидев нас с Доббом, он присвистнул.
- Вы, двое, — сказал командир, — спускайтесь и за мной в головной вагон.
- А нам это надо? — поинтересовался мой друг.
- Приказы, товарищ ефрейтор, не обсуждаются. Спускайтесь!
Мы с неохотой слезли со своих полок и отправились за шакалом. Он провёл нас через все вагоны до самого локомотива, не останавливаясь и не оглядываясь. Нас кое-где всё ещё встречали как героев, но это откровенно приелось. Командир, между тем, спокойно вышел из первого вагона и прошёл в локомотив.
Мы пожали плечами: обычно, заходить туда было строжайше запрещено — после того, как один незадачливый солдат слил всё топливо для дизельного локомотива. Нас, наверное, посчитали не столь тупыми.
Первый с конца у нас был электрический локомотив. Он использовался везде, где было напряжение и нужное оборудование — контактный рельс или линия электропередач. Это были самые счастливые для всего состава участки пути — поезд шёл быстро, плавно, без рывков. Часто на таких перегонах перезаряжались те, кому это было необходимо: генераторы работали на полную, контактная сеть давала почти неограниченное количество электричества — можно было развлечься с этим. В России таких участков было, к сожалению, совсем не много, в основном, у самых крупных городов, у которых остались ядерные электростанции, или у городов с работающими плазменными реакторами. Таких было не много, и электричество было у зверей в избытке почти всегда, но не у каждого города с запасом мощности пролегала железная дорога. Сейчас мы как раз подходили к одному из таких участков.
Вторым локомотивом был дизельный — он сейчас и тащил весь наш состав, рыча своим движком. Обходить его пришлось по наружному борту, поскольку наш машинист не пускал туда вообще никого принципиально — топливо для этого локомотива было ужасающим дефицитом — а его как раз таки требовалось больше всего.
И последним, а точнее первым локомотивом был огромный чёрный паровоз. В его небольшую кабину мы вошли по внешней дорожке над огромными громыхающими своими сочленениями колёсами, тяжёлыми как чёрт. Меня всегда впечатлял именно головной локомотив, самый большой из трёх, с огромным скотоотбойником перед собой: это был единственный паровоз, который мог потянуть за собой весь состав, включая два дополнительных локомотива. У нас его прозвали драконом — за его звук. И действительно, когда машинист растапливал топку, а потом запускал его, это было грандиозное зрелище. Меня неимоверно впечатлило это в первый раз, когда я увидел, как восемь пар стальных колёс вместе провернулись на месте, не трогая поезд с места — несколько раз, а потом, чуть замедлив свой ход, вперёд. Машина, весом больше чем пятьсот тонн, разгоняла состав до сотни километров в час, требуя при этом огромное количество угля, мазута и воды. Обычно этот гигант использовался только в крайних случаях — если не хватало дизельного топлива или не было электричества, а ехать надо было быстро…
И что самое интересное, нам рассказал Барсук, поезд был не наш, а из далёкой Америки. Как он оказался у нас, а главное, зачем, никто уже не знал. У нас его берегли как священную реликвию и старались без нужды не гонять. В России его слегка переделали — но лишь внешне, — добавили дорожки, чтобы можно было ходить у котла прямо на ходу, и некоторые другие косметические особенности.
Шакал повёл нас в кабину этого самого паровоза. Доберман охотно завернул за ним, а я ещё минутку стоял, любуясь огромным тяговым механизмом колёс, сейчас работающим вхолостую. Очень хотелось пройти около котла по узенькой дорожке, оказаться на носу этого поезда… но я был не настолько мал, чтобы там поместиться.
- Эй, ты там застрял? — поинтересовался Добб, высунув морду в запыленное окошко.
- Уже иду…
Внутри кабины было довольно тихо и уютно, хоть и не тесно. Тут нашлось место даже для небольшой полки, на которой можно было устроиться спать…
- Присядьте, — велел нам командир, указывая на неё, — У меня к вам небольшой разговор.
Я аккуратно поджал хвост к спине, усаживаясь на полку. Доберману повезло куда больше с этим делом.
- Чем-то провинились, товарищ капитан? — спросил доберман, следя за передвижениями шакала.
- Если не считать, что ты увёл у меня из-под носа ящик патронов, то строго наоборот. В данный момент мне нужны лучшие.
- Это приятно, — констатировал я.
Шакал приподнял свою фуражку пальцем, потом вообще снял её, растрепав свои уши.
- Могу сделать вам ещё приятнее, — сказал он, садясь на место кочегара, — Вы, наверное, думаете об увольнительной?
Я переглянулся с моим другом за пару секунд. Мы дружно кивнули шакалу.
- Отлично, — улыбнулся он, но как-то криво, — это не без подвоха.
- И в чём подвох? — прямо спросил доберман.
- Мне нужны лучшие, как я уже говорил. Ваша задача будет простая — в Москве вы возьмёте с собой Терминатора в качестве огневой поддержки, и сходите за… — Шакал замолчал, почесав подбородок, — За ураном.
- За чем!? — дружно воскликнули мы.
- Вы не ослышались, дорогие мои. За ураном.
Я сжал зубы. Хорошо, что он предупредил сейчас, иначе окончательно бы испортил нам всю увольнительную. Баснословная стоимость даже грамма урана, привлекла бы к нам такое внимание, что ввек не отстрелялись бы.
- Сколько? И почему не предупредили Терминатора? — стал уточнять Добб, но я перебил его.
- Эй, ты чего так сразу соглашаешься? — выпалил я, ударив его по груди.
- Ты же знаешь закон — приказы не обсуждаются.
- Точно, — подтвердил шакал, — Но это пока не приказ. Приказом это станет, если вы согласитесь.
- Тогда я повторю главный вопрос — сколько урана мы повезём и главное — как.
- К сожалению, Москва пока не ответила, дадут вам машину или нет, но я бы не советовал вам на это рассчитывать. Урана там совсем не много, чтобы кто-то из вас, даже ты, — он кивнул на меня, — надорвался.
- Что с безопасностью? О нас кто-нибудь позаботиться?
- Да, но главная задача у вас — позаботиться об уране. Он нам будет очень-очень нужен, на ближайшие полгода. Что касается вас — да. Обеспечат всем необходимым: препаратами, защитой, масками. Сейчас будете смеяться, но при этом вам лучше не вызывать подозрений, и вообще вести себя как обычно. Операция не утверждена штабом, и всё это — большой военный эксперимент. Если всё получиться, то железные дороги пойдут в гору, и мы в кои-то веки сможем восстановить нашу державу!
- А если нет? — спросил я.
- Тебе в лучшем случае или в худшем?
- В лучшем.
- В лучшем случае вы будете тащить этот состав волоком до Владивостока.
Доберман присвистнул от негодования.
- Лучше бы этот эксперимент удался.
- Да, все об этом так и мечтают.
- А в чём суть-то? — решил спросить я, но командир лениво отмахнулся от меня лапой.
- Скажу пока только одно — ящеры умудрились раздобыть где-то паровоз покрупнее этого, — он похлопал по железной стенке кабины, — А ходят слухи так они вообще его сделали с нуля. Но всё — не суть важно. Когда приедете, вы это увидите воочию, и я уверяю вас, что зрелище того стоит.
Состав сильно дёрнуло, и поезд стал набирать скорость. Выглянув в окно, я увидел мелькающие у путей столбы.
- Электричество! — сказал я.
- Да. Значит уже скоро. Теперь слушайте меня внимательно, потому что повторять три раза я не буду.
Добб кивнул своему командиру, я же продолжал смотреть в окно, развернув одно ухо в сторону шакала.
- По прибытии в Москву ты, твой друг и песец, берёте всё своё оружие и сразу же чешете к последнему вагону — там вас будут ждать двое зелёных, типа Ботаники. Ящеры отведут вас на склад с медикаментами, выдадут всё самое необходимое, включая маршрут вашего прохода. Не удивляйтесь тому, что он будет извилистым, нелогичным и вообще тупым: вместе с вами пойдут ещё шесть ложных групп, задача которых — отвлечь вероятного противника от вас. Вам дано разрешение стрелять на поражение в городской черте — сколько угодно. Старайтесь не палить по всякому, кто на вас криво посмотрит или не поздоровается на улице: хотим мы этого или нет, но бандиты есть и в Москве. Не привлекайте внимания — просто принесите чемоданчик сюда.
Шакал закончил и тоже выглянул в окно.
- Если у вас всё получится, и если эксперимент пройдёт успешно — настанет для нас счастливая пора, парни.
Доберман сидел на полке, опустив морду вниз, явно думая о предстоящем. Я решил слегка приободрить его, и громко спросил у командира:
- А отпускных будет много?
Шакал тут же поднял свою морду, на которой поигрывала улыбка.
- Если справитесь, вас ваш отпуск отпускать вообще не будет, — пообещал Шакал, зная все вредные привычки моего лучшего друга.
- А когда это будет подтверждено на бумажке? — поинтересовался доберман. Шакал удивлённо поднял брови.
- Да хоть прямо сейчас.
Доберман развёл лапами, показывая, что он будет совершенно не против того, чтобы получить своё разрешение. Командир клацнул челюстью и достал из мундира пару небольших листочков и шариковую ручку.
- Ладно, это вам на троих, — пояснил он, выписывая нам одно разрешение, — Всё равно никто не спросит.
Я взял у него маленький клочок бумаги, аккуратно свернул и засунул в карман разгрузки. Добб такой не носил и проблемы с недостатком карманов у него были всегда.
- Можете идти, — командир махнул на нас лапой.
- Барсук пустит через локомотив, когда тот на ходу? — поинтересовался я. Чёрный лишь удивился, пожав плечами.
- Куда же он денется? Пустит конечно…
В общем-то, мы действительно прошли без проблем — более того, на обратной дороге машиниста нашего мы даже не увидели. Странно, потому что тот обычно носился как угорелый с этими локомотивами, а сейчас, судя по всему, валялся где-то пьяный вусмерть. Странно — перед Москвой вообще положено привести всё в порядок…
Терминатора мы нашли быстро: он сидел в своём купе, вместе со всеми, чистя свой пулемёт. Зрелище это было то ещё: разобранный пулемёт песца занимал весь стол, пол, верхние полки и пасть полярного лиса. Наверное, именно поэтому посмотреть на это хотели все.
Доберман, пожав плечами, сказал, что это не самое лучшее время рассказывать нашему товарищу о секретных планах командования, но на правах старшего, я приказал ему собрать пулемёт обратно, и привести его в полную боевую готовность. Песец недовольства не высказал, но намёк понял: он видел, как нас увёл шакал, и знал, что разговор был не за милые глаза.
Мы вошли в пояс хаоса, что лежал вокруг Москвы. Это была огромнейшая свалка радиоактивного и крайне опасного мусора, окружающая столицу почти что неприступным кольцом. За пару километров до пояса начиналась выжженная пустыня, земля которой была покрыта двухметровым слоем стекла, за ней — руины бывшего Подмосковья. Пояс хаоса образовался ещё во времена войны — когда Москву всячески пытались разбомбить, уничтожить и сжечь — русские системы противовоздушной обороны работали настолько хорошо, что ни одна ракета, бомба или самолёт не долетели до Москвы. Их путь заканчивался здесь — на границе дальности поражения средств ПВО. Всего пять километров от границы города, но впечатляющая эффективность. Странно, что с любой высоты любая техника падала в одно место, точнее в один радиус от центра Москвы.

Пока Терминатор собирал свой пулемёт, я сидел у окна, разглядывая причудливые остатки оружия последней войны. Самолёты, неразорвавшиеся бомбы, танки и огромные баллистические ракеты. Одна такая ракета крайне вызывающе стояла посреди свалки, возвышаясь над остальным хламом — специально или нет, но почему-то она стояла логично, верхом смотря на небо, основанием упираясь в гору хлама. Это была последняя ступень от огромной ракеты — именно в ней был ядерный заряд, о чём недвусмысленно намекал нарисованный на корпусе огромный жёлтый знак радиоактивной опасности. Конечно, никакой радиации там давно не было: уран вытащили и пустили в оборот, но верхушка ракеты тоже недвусмысленно чуть-чуть наклонилась в сторону центра Москвы, как будто всё ещё хотела долететь до своей цели…
- Внимание! — раздался громкий голос нашего машиниста по громкой связи, — Торможение через две минуты!
- Быстро же они, — проворчал доберман, — Пойдём к себе.
- Терминатор! — позвал я песца.
- Да? — он быстро собрал оставшиеся части пулемёта в одну кучу, чтобы не разлетелись по всему вагону при торможении.
- Ждём тебя у последнего вагона. Сразу же.
- Что-то несём? — догадался песец.
- Именно.

6.

Паровоз как глыба льда.

- Повторяю: всем приготовиться к торможению! — заорал матюгальник в нашем вагоне, — До торможения осталось десять секунд!
За окошком уже начинался индустриальный пейзаж — конечно, от вандализма никакие противовоздушные системы не спасли. Огромные разорённые и занятые территории — вся Москва была поделена на несколько десятков частей, и зачастую с довольно неплохо вооружёнными, воинствующими группировками.
- Держись! — Добб дал мне по затылку, и насильно прижал мои лапы к поручню.
Весь поезд тряхнуло, и меня прижало к доберману. Сам он встал довольно хорошо, ухватившись за проём между купе в нашем вагоне. Я уткнулся мордой в его плечо, недовольно засопев.
- Спасибо... — поблагодарил я, как только сила моей инерции ослабла настолько, чтобы я мог спокойно стоять.
- Как всегда не за что, — довольно рыкнул Добб. Ему при торможениях везло куда меньше, особенно если он спал.
Скрипя тормозами, поезд прибывал на вокзал. На моей памяти это происходило уже шестой раз, и каждый раз встречали нас одним и тем же.
Торгаши заполнили всю платформу, но команды на выход пока не было. Я, как старший по вагону, должен был пойти и открыть дверь — разве что за меня это делали едва ли не в десять раз чаще, чем мне полагалось. Но дверь в вагоне — это такие мелочи: мы были в Москве, а значит, очень многие должны были пойти в свои отпуска. Поначалу я думал, что шакал позвал нас именно за тем, чтобы выдать отпускные, но теперь приходилось вновь вооружаться и отправляться в путь.
- Пошли к Терминатору, — сказал доберман, вынимая из-под сидения свой гранатомёт вместе с полным боезапасом. Гранат, которые он взял с собой, хватило бы ещё на три обоймы.
На его фоне мой ручной пулемёт смотрелся немного уныло, но куда эффективней: у меня и патронов было побольше, но всё это было не важно. Пока все сидели по своим местам в вагоне, разглядывая причудливую архитектуру Москвы, я и доберман прошли до самого конца, где и встретили нашего белого пушистого друга в полном вооружении.
- Ну что, красавцы, я к бою готов! — поприветствовал он нас, — Про задание мне уже рассказали: возни и грязи будет много!
- Откуда ты знаешь? — спросил я.
- Так наш командир прошёл, рассказал, — довольно громко сообщил песец, взмахнув тяжёлым блоком стволов.
- Ты бы так не орал... — попросил его доберман, поправляя лямку пулемёта.
- Всё-таки мы — настоящие...
- Я знаю, Добб. Между прочим, именно поэтому он разрешил мне оставить все семь ящиков авиационных патронов, представляешь! Они в два раза мощнее тех, которыми я пользовался раньше, почти не отсырели!
- Рад за тебя.
- Так, парни, собрались и пошли, — я махнул лапой, — у нас куча работы. Я, между прочим, ещё погулять хочу.
Два моих тяжеловооружённых друга дружно кивнули и пошли на выход. Выполнив свою прямую обязанность открыть вагонную дверь зверям, я выпрыгнул на перрон, сразу толкнув плечом какого-то пса, протягивающего мне прямо в лапы большую спелую грушу:
- Покупай! Не дорого отдаю, в хорошие лапы — сам знаю!
- Другого лоха найди...
Когда позади меня спрыгнули ещё двое, вооружённые редчайшими видами оружия, торгаши расползлись сами собой. Я махнул лапой: надо было идти к концу состава, на противоположную сторону — путь предстоял через весь перрон, и быть лёгким он не обещал.
- Так, парни, я без вас не справлюсь, — я отступил на шаг, — Терминатор, давай вперёд, а мы за тобой — твоей пушки все боятся.
- Как скажешь, ты у нас босс, — песец ухмыльнулся и быстрым шагом, расталкивая нерадивых зверей на ходу, пошёл к концу состава.
Уже отсюда я увидел двоих псов, вместо обещанных ящеров — чёрных, одетых в деловые строгие костюмы, разве что без ботинок. Выглядели они почти как люди в этих нарядах, только бы морду им скрыть. К ним многие подходили, но те лишь холодно качали головами, отрицая и отталкивая от себя всех, кто имел наглость быть назойливым. К ним мы и направились.
Приближались мы довольно заметно, и поэтому псы заметили нас задолго до того, как мы бы могли заговорить с ними. В лапе у одного из них было три папки — две небольших, и одна просто огромная. Я догадался сразу: это наши личные дела: тонкие — это на меня и песца, а толстое — на Добба. Там, наверное, хранилось всё, что он успел наделать за все свои триста с лишним лет своей жизни. Именно его дело пёс и изучал, когда мы подошли к ним.
- Две тысячи пятьсот третий год рождения? — поинтересовался ризеншнауцер, похожий на нашего снайпера, — что, правда?
- Так точно! — рявкнул доберман, вставая по стойке смирно. Мы втроём вытянулись в струнку — раз уж они любили строгость, то будем строгими с ними.
Второй пёс ничего спрашивать не стал, просто молча сравнил наши морды с фотографиями на личных делах. Сочтя сходство более чем значительным, он хмыкнул и махнул лапой через плечо:
- Следуйте за нами.
Переглянувшись, мы подняли оружие, и пошли за псами. Проводили нас, как великих заговорщиков, и я готов был поспорить: расспрашивать о том, куда нас водили, будут с большим пристрастием.
Представители местной власти или, может быть, учёных, да, в принципе, неважно кого, повели нас какими-то окружными путями, мимо старых, заброшенных локомотивов и перекопанных рельс.
Сам вокзал представлял собой довольно удручающее зрелище - здание, которое должно было давным-давно развалиться, но держалось исключительно на молитвах местных обитателей и продавцов. От былого великолепия не осталось и следа: два из четырёх крыльев самого здания обрушились, а из девятнадцати платформ осталось только три, из них одна под склад тех запчастей, которые собирали в окрестностях, чтобы ремонтировать поезда. Здесь же устроили небольшое депо: там стояли несколько вагонов, небольшая ремонтная мастерская. Наш машинист всю стоянку в Москве будет туда бегать: его поезд не единственный в России, но определённо самый большой и значимый.
Меня и двух бойцов повели в заброшенное, ненужное крыло здания вокзала. Даже несмотря на его "ненужность", его старались удержать от обвала не менее тщательно, чем единственную рабочую часть здания. Войдя внутрь, мы все увидели множество новых, самодельных колонн, подпорки стен и многое другое.
Часть стены старого крыла была аккуратно разобрана, а вместо неё вставили довольно большие деревянные ворота. Под ними виднелись рельсы, которые уходили на улицу, а кончались в зале ожидания.
- Что это вы это место в ангар переделали? — поинтересовался доберман, но наши провожатые только пожали плечами: видимо, и сами знали не больше обычных курьеров. Просто их груз был не такой опасный и живой. Даже находиться в огромном, светлом зале было немного боязно: я ещё никогда не видел таких огромных помещений, и откровенно думал, что потолок крайне ненадёжный. Выглядел он очень тяжёлым, и шансов на выживание при его обвале у нас было крайне мало. Но псы и сами явно торопились уйти из зала ожидания побыстрее — вскоре мы уже шли по тесному, уютному и надёжному коридорчику.
Хотя в нём тоже было немного не по себе: стены на половину выкрашенные в тёмно-синий цвет, на половину в жёлтый, резали глаза и оставляли после себя ощущение жуткого дискомфорта; одному Доббу, который на половину был из металла, было плевать на всё. У меня ещё оставалось ощущение, что мы постоянно спускаемся.
Наконец появились первые двери. Окраска стен с жёлто-синей сменилась на нормальную, белую. Мы встретили ящера в белом халате, с маской на морде, и даже в шапочке. Зелёный, зыркнув на нас, скрылся в одной из дверей и там чем-то зашумел.
Но псы не обратили внимания на него, и наконец-то мы пришли. Здесь, совсем рядом с вокзалом, оказывается, была довольно высоко технологичная медицинская лаборатория, а это не могло не радовать. Постепенно мы дошли до центра, а точнее, нас впустили в операционную, где оставили втроём.
Вообще, три грязных, не мытых и крайне лохматых солдата, оставленные в стерильно чистом, белом интерьере, на мой взгляд, смотрелись более чем комично. Я немного подустал, но отложить и даже поставить оружие на пол не смел, так всё было чисто. Ни один из моих коллег — тоже, хотя Добб явно заманался таскать свой гранатомёт в боевом положении. Только он захотел перевесить его на спину, как в операционную вошли два врача, тоже ящеры, все в белом и стерильном.
- Оружие на кушетку, ко мне в очередь, — проворчал один их них, натягивая на свои лапы латексные перчатки. Другой, очевидно, его помощник, бросился стелить на кушетку клеёнку.
Ящер, который командовал, открыл небольшой сундучок на полу, запертый на чисто символический замок, который песец разломал бы без всякого труда. Там оказалось несколько шприцов, пачка таблеток и три капельницы, как раз на нас троих. Первым он взял довольно увесистый шприц, полный мутной желтоватой жидкости.
- Ну? — спросил он через повязочку, сняв колпачок с иглы.
Я попросил Добба пройти первым. Тот попросил Терминатора, который в свою очередь сказал что я, как старший по званию, должен идти первым.
- Стайка детсадовских девочек-целочек и то храбрее, — прошипел ящер через свою повязку.
Я что есть силы шикнул на добермана через сжатые зубы. Песец зарычал, а Доберман оскалился на него.
- Старший по званию пойдёт последним! — рявкнул я, показывая пальцем на доктора. Ящер усмехнулся, хлопнув себя по лбу.
Доберман рыкнул на меня, выражая своё негодование, и подошёл к врачу. Не церемонясь, ящер хлопнул пса по спине; доберман выдержал это стойко как никогда.
- Железный? — спросил доктор.
- Кто железный?
- Позвоночник твой!
- Так точно.
- Киборг?
- Так точно, — отвечал доберман без лишнего энтузиазма.
- Модель?
- Д-тысяча.
- Ага, понятно. Заголяй, — велел ящер, похлопав добермана по заднице.
Мы с Терминатором не выдержали, прыснув в кулаки. Пёс, казалось, готов был покраснеть.
- А по-другому никак? — спросил он.
- Модель твоя достаточно поздняя — у тебя всё естественным путём, — сказал ящер.
Сжав зубы от злости, пёс скривился, расстёгивая ремень и чуть-чуть приспуская армейские камуфлированные штаны. Ящер на это посмотрел, сидя на своём кресле, нетерпеливо сжав шприц.
- Чё ты мнёшься, как девочка-целочка!?
Доберман приспустил штаны ещё и зажмурился.
- И это лучшие? Да я таких лучших косторезом порубаю... — посетовал он, вводя толстую иглу под шерсть доберману. Добб сжался, заскулил немного, но явно в шутку. Не знаю чем можно напугать пса, который гвоздём вынимал из своей руки пулю, и уж тем более как ему сделать больно. Доктор ввёл всё содержимое внутрь, и шприц отложил в отработку.
- Вот... И не вздумай лизаться, псина ты шелудивая... — напутствовал доктор, ещё раз похлопав добермана чуть ниже его короткого хвоста, — Следующий! Ты никуда не уходи, ещё не всё....
Я кивнул песцу, чтобы тот шёл к доктору. После того, как мы узнали, что нас ждёт, Терминатор подошёл к доктору вполне уверенно.
- У тебя что железное? — спросил ящер, готовя следующий шприц.
- Экзоскелет модели Э-600, — бодро, как на параде, ответил песец.
- Ага. Ты тоже заголяй, — усмехнулся врач.
Полярный лис, издеваясь над нами, бодро повернулся к доктору и быстро снял штаны чуть ли не до колен, немного наклонившись вперёд. Ящер, сохраняя свою естественную хладнокровность, немного ошалел от вида задницы песца.
- Я ведь могу и в очко кольнуть, — предупредил он. Сконфузившись, белый натянул свои штаны обратно, и получил свой укол. Недовольно виляя хвостом, он отошёл к нам и гневно посмотрел на меня. Пожав плечами, я шагнул к ящеру.
- Ну а у тебя что? — уже куда более добро спросил доктор, снимая колпачок с иглы.
- А у меня ничего, — спокойно ответил я, пожав плечами. Доктор кивнул мне и сказал:
- Надеюсь, ты знаешь, что нужно делать.
Я спокойно развернулся к нему задом и чуть приспустил штаны. Укол был довольно грубым, но явно профессиональным: лапа зелёного даже не дрогнула, и боль прошла сразу же, как только из меня вывели иглу. Я натянул штаны, и подтянул ремень.
- Так, теперь вот, — ящер достал из медицинского ящика пачку таблеток, — Тебе, железный, одну, любителю показывать задницу кому ни попадя — три. Тебе — четыре.
Он выдал всем по нужному количеству запакованных таблеток. Перевернув плашку, я прочитал дату изготовления.
- Это что, довоенные таблетки?
Доберман, между тем, спокойно проглотил свою таблетку и повёл плечами, ожидая эффекта. Песец же немного притормозил. Только я ещё не выдавил свои таблетки из пластика.
- Не хочешь — не пей, — спокойно ответил ящер, пожав плечами.
- А они не испортились? — поинтересовался я, вертя небольшие пилюли.
- Такие вещи не портятся, друг мой, — ответил за ящера Добб, — Это анти-радин, да?
- Он, родимый, — подтвердил ящер.
Я посмотрел на таблетки: уж если Добб сказал, что это можно есть, значит, это действительно меня не убьёт.
- У-у-у... — потянул песец, который успел проглотить свою порцию, — всё, что нас не убивает, то нас делает сильней?
- Да, — подтвердил доктор, — препарат слабый — прикроет вас от радиации на несколько часов, которых вам должно хватить.
- Что он делает? — спросил я, проглатывая свою самую большую порцию, — Просто интересно.
- Замораживает все процессы в вашем организме. Не будет хотеться ни спать, ни есть, ни даже на горшок сходить. Можете не волноваться — полностью протестирован — сам участвовал...
- И как?
- Как видишь — жив ещё.
Ящер отдал нам по три капельницы с иглами, недоверчиво посмотрев на нас.
- Надеюсь, вы знаете, как этим пользоваться? А, впрочем, не важно. Это крайняя мера, если кто-то из вас попадёт под сильное облучение на месте.
- Хотите сказать, что никакой защиты нам не дадут? — спросил песец.
- Нет, она вам и не нужна особо. Груз понесёте в свинце — будет немного тяжело, но только для тебя, — доктор кивнул на меня, — железные дровосеки спокойно справятся.
- Я не железный дровосек... — в душе оскорбился доберман.
- Конечно-конечно. В отличие от ранних моделей ты всё-таки из плоти и крови, но живёшь долго...
Помощник доктора проверил какие-то медицинские препараты, и спросил у доктора:
- Может дать им ещё чего-нибудь на случай боевых ситуаций?
- Думаю, что два киборга справятся своими силами, — ящер встал со своего места, стягивая перчатки, — Берите свои пушки, натягивайте штаны, кто ещё не натянул — моё дело на этом кончено.
- И что теперь?
- Что-что... Генерала ждите — он пояснит.
Мы переглянулись. Песец пожал плечами, Добб усмехнулся и взял свой гранатомёт ещё до того, как доктора покинули операционную. Младший из них испуганно посмотрел на пса, который воинственно поднял свой ствол, неприятно посмотрев на уходящих ящеров.
- Никогда мне эти хладнокровные не нравились. Много о себе возомнили, понимаешь...
Мне они тоже не нравились. Ящеры, змеи и прочие рептилии, существовавшие в России, были остатками древней элиты и правительства нашего государства, не успевшей покинуть планету при Исходе. Такое странное тело могли позволить очень немногие, но для тех, кто остался после окончания эвакуации, выбора не было. Война, продолжавшаяся после изгнания десяток лет, нашла себе основную цель — истребить всех людей под корень. Они, конечно, быстро попрятались, захотели взять себе более звериное обличие, но так как все лаборатории занимались производством генетически совершенных воинов, они сбросились и отвоевали себе всего одну лабораторию. Но, чтобы отличаться от остальных, они взяли за образец быстрых и ловких живородящих ящериц и некоторых змей. Получилось у них довольно хорошо: наделённые врождённой ловкостью и молниеносной реакцией, бывшие люди остались в своём доме. Они единственные, кто следил за сохранением технологий, законов и даже окружающей среды, хотя от неё — после войны — ничего не осталось.
В любом случае, мои догадки подтвердились. К нам снова пришёл непушистый зверь, наш генерал, которого лично я видел только один раз и то издалека.
Высокий, статный змей с красно-чёрной чешуёй, подтянутый и даже в какой-то мере красивый. У него даже было некое подобие волос, пусть и довольно странное: с головы свисало множество небольших длинных отростков, похожих на не очень толстые косички, которые некоторые звери делали из длинных волос. У змея они были под стать его общей раскраске — красно-чёрные, в полосочку. Я зябко поёжился, чуть приподняв шерсть по всему телу: мне казалось, что они у него шевелятся, и этим он напоминал мне медузу Горгону из древнегреческих сказок.
Но я был не одинок в своём оцепенении перед генералом: даже доберман, который, по его собственным рассказам, не раз видел нашего генерала, немного оцепенел от его вида. Терминатор так вообще рот открыл.
-Лучшие, а дисциплина хромает, — напомнил нам змей с совсем лёгким шипящим акцентом.
Меня, Добба и песца как громом поразило. Мы втроём вытянулись в струну, быстро выровнялись в одну шеренгу и дружно поприветствовали нашего главнокомандующего:
- Здравия желаем, товарищ генерал!
- Вольно, — махнул он лапой, — на этом я предлагаю окончить нашу официальную часть и перейти к настоящим делам.
Он выудил из своего мундира небольшой серый конверт и не торопясь открыл его своим когтем.
- Операция, что вы проведёте, проводиться в обстановке строжайшей секретности. Даже я, пока не посмотрю на листочек в этом конверте, не знаю, что вам предстоит: так уж надо, и по сути дела вы сейчас играете в лотерею. Те, кто знают... что ж, им сейчас гораздо лучше, чем мне, и гораздо лучше, чем вам.
Он вытащил из конверта небольшую пластиковую карточку и продемонстрировал её нам. На ней была написана одна цифра — 9.
- Что это значит? — спросил Добб, вспомнив, что с официальной частью покончено.
- Это — номер вашего маршрута. Вы его обязаны назвать на том конце. Обратный маршрут должен быть таким же.
У меня вдруг закрались подозрения. Я внимательно рассматривал карточку в лапе у генерала, даже чуть прищурившись.
- Товарищ генерал, разрешите обратиться.
- Слушаю тебя внимательно.
- А вы уверены, что это не шесть?
- Я не должен был знать номера вашего маршрута, сержант! — рявкнул змей, и развернул к себе карточку, раз уж я разгласил тайну. Добб и Терминатор неодобрительно на меня посмотрели, как будто я только что сделал самую очевидную глупость в своей жизни.
Змей внимательно осмотрел карточку на предмет хоть каких-то указателей — точек, подчёркиваний, может даже стрелочек. Но карточка содержала в себе только цифру.
- Твою дивизию, — выругался змей, — знал, что кошакам ничего доверить нельзя! Они забыли метку!
- Мы можем посмотреть маршруты? — поинтересовался доберман, постепенно осознавая, в какую глупость мы только что влипли.
- Карту вам дадут на выходе из вокзала. У всех маршрутов одно место назначение — станция метро "октябрьские поля ", там расположен хорошо охраняемый институт изучения атомной энергии. В любом случае, — змей протянул мне карточку между двух пальцев, — Это ваш ключ внутрь заведения. Этим двоим не давай: слишком много метала и магнитных полей — могут размагнитить.
- Есть, — охотно отрапортовал я, принимая карточку из лап генерала и пряча её в разгрузку. Теперь до меня дошло, зачем я был нужен.
- Желаю вам удачи, бойцы. Помните, что вы понесёте с собой груз, ценнее и опаснее всего вашего состава. Постарайтесь его не похерить по дороге и, ради всего святого, не отдавайте его малой кровью.
Мы снова вытянулись по стойке смирно перед генералом. Лениво отдав нам честь, он вышел из операционной, где и проводил встречу с нами.
Сразу, как только он вышел, к нам заглянули уже два знакомых пса и снова куда-то повели, на этот раз кардинально в другую сторону, наверное, к выходу. Но в отличие от первого похода, они с нами заговорили.
- Задание получили?
- Да, только что, — на правах старшего отвечал я.
- Значит всё отлично. Наверху вас ждёт машина, в бардачке карта и некоторые инструкции.
Я посмотрел на Добба и поднял лапу в знак радости — пёс, улыбаясь, дал мне пять.
- Не спешите радоваться, — продолжил второй провожатый, — то, что вы покатаетесь, ещё ничего не значит. Бензина для вас нашли в полтора конца — то есть до места вам хватит, а вот обратно — не очень. Я могу вам посоветовать только одно — гнать под сотню или больше. Так расход меньше.
Действительно, не до радости. Я посмотрел на Добермана и тот кивнул, мол, могу и сотню; если позволят, то и больше. Он у нас был единственный водитель: мои навыки оставляли желать лучшего, и вообще я умел водить только в теории, а песец вообще не любил водить. Он любил кататься.
-Вижу, вы уже не радуетесь, — продолжил пёс, — что ж, вот вам ещё бочка дёгтя в ложку мёда: большинство дорог заминированы. Причём зачастую так, что отклонитесь вы от маршрута на пятнадцать метров и взлетите на воздух быстрее, чем успеете сказать "Бум". Более того, ради безопасности в данный момент заминирована и машина, но заряд будет сброшен, как только вы заведёте машину.
- Ещё плохие новости? — поинтересовался я, пока я не решился на это безумие.
Пёс впереди нас пожал плечами с лёгкой улыбкой.
- Что знал — рассказал. Могу дополнить лишь то, что вам везти на себе почти что ядерную бомбу, так что аккуратней с грузом.
Я промолчал. С каждой минутой у меня нарастало желание отказаться от этого мероприятия, но гордость не позволяла: уж слишком большая важность, уж больно хотелось выпендриться потом перед сослуживцами, получить большой отпуск, а может и новое звание...
Псы вывели нас на улицу Москвы, сразу за вокзалом. На приезд самой большой армии в мире всегда был большой ажиотаж: торгаши, репортёры, студенты и просто желающие присоединиться собирались у ворот вокзала в ожидании своих героев и защитников. Помниться мне, я однажды вырвался в первом эшелоне к этой толпе и меня замучили вопросами. Уже не помню, что мы такого сделали, но журналистов забыть невозможно.
На этот раз мы вышли тихо и неприметно; псы проводили нас к обещанной машине и выдали ключи доберману. Это был добротный военный внедорожник с открытым верхом и усиленный наверху широкими стальными трубами. У него был небольшой кузов и лёгкий тент над ним. Пока он не завёлся, я решил в машину не садиться.
И точно,- как только движок зарычал и доберман махнул нам лапой, чтобы мы садились, из широкой выхлопной трубы вывалилась фугасная граната с выдернутой чекой. Теперь в машине мне казалось намного уютнее — я запрыгнул на переднее сидение, не открывая дверь, сзади в кузов плюхнулся Терминатор, чуть просадив нам подвеску.
- У нас восемь секунд чтобы смотаться отсюда! — заорал я, тряся добермана. Пёс дёрнул передачу на вторую, выжал гашетку в пол, и машина пулей улетела подальше от гранаты. Позади нас грохнул довольно мощный взрыв, который доберман наблюдал в зеркала заднего вида.
- Отличная, мать их, мотивация! Что это было?
- Лимонка! Из выхлопной трубы вывалилась! — сказал Терминатор, перебираясь на заднее сидение. Машину потряхивало на ухабах и неровностях старого асфальта.
- Штурман, давай курс! — крикнул Добб, стараясь перекричать рычащий движок. На спидометре было уже далеко за сотню — такой прыти от старой техники никто из нас никак не ожидал!
Я кулаком открыл бардачок и вытащил оттуда сложенную в девять раз карту Москвы. Огромную бумажку пришлось расстелить по лобовому стеклу, чтобы её не выдувало у меня из лап ветром. Я нашёл на ней красную ленту отмеченную девятым номером, и примерно прикинул, как мы едем и куда дальше.
-Два раза прямо, потом налево и сразу направо.
- Нафига такие зигзаги!? — возмутился доберман, держась за руль.
- Ты меня об этом спрашиваешь!? Подожди, тут что-то ещё...
Я вытащил из бардачка небольшой КПК, с большим дисплеем. На нём значилась одна фраза: "Идентификатор, пожалуйста ".
- Какой ещё идентификатор!?
- Приложи карточку к монитору! — сразу догадался доберман, — а, чёрт, второй поворот!
Он бросил машину влево — сзади нас что-то кубарем с громким матом перекатилось от одной двери к другой.
- Вашу дивизию, блин! — раздался голос откуда-то из-под сидений.
- Мы не ищем лёгких путей! И-и-и-иха! — доберман почти сразу же вывернул руль в другую сторону — теперь наш Терминатор оказался на левой стороне машины и мордой всё-таки вверх.
- Куда дальше? — Добб выровнял машину и слегка лавировал между крупными выбоинами — несмотря даже на его старания, трясло ужасно. Я проверил маршрут по карте.
- Пока прямо. Километров через пять возьми левее — там развилка будет, там три поворота и снова направо!
- Принято! Ты давай с коммуникатором разбирайся!
Подождав, пока тряска хоть немного утихнет, я достал карточку с цифрой из кармана и приложил её к дисплею. Мне показалось, или я просто подпрыгнул на кресле из-за очередного ухаба, но экранчик был настолько чувствительный, что стоило только уголком карты дотронуться до глянцевой поверхности — приборчик ожил, загрузился и высветил три полоски, которые одновременно стали заполняться с разной скоростью. Рядом высветились проценты.
- Походу чего-то грузит! — я показал прибор доберману, но пёс не мог отвлекаться от дороги: повсюду были обваленные здания, ухабы, даже воронки от взрывов — всё это он старался объезжать, держа при этом огромную скорость в сто пятьдесят километров в час.
- Говорят, в Москве раньше были пробки каждый час и каждую минуту! — рассказал он, — Сейчас если нам повстречается ещё кто-то, то мы точно встанем в пробку — ради традиции!
- Пошли такие традиции знаешь куда! — трясущимся голосом ответил песец с заднего сидения. Он наконец-то смог там более-менее чётко усесться на одно место, положив свой пулемёт рядом.
- Традиции уважать надо!
Мы выехали на огромный проспект, посередине заросший густым кустарником и бурным лесом: видимо раньше там были зелёные насаждения или даже парк. Романтично, ничего не скажешь — прогуляться посреди дороги, при этом в окружении деревьев! Зато, как только мы оказались на более-менее открытом пространстве, проценты начали отсчитываться куда быстрее — первая строчка была уже заполнена и вместо неё появилась надпись — "соединено".
- Мы с чем-то соединились... констатировал я, не отрывая взгляда от процентов: вторая полосочка была заполнена уже на 89 процентов. Третья только на 60.
- А вот если у нас кончится бензин, или мы встанем в пробке, то придётся нам спешиться и сесть в метро! — продолжил издеваться пёс.
- Ты думаешь, оно до сих пор ходит? — полярный лис аж скривился от негодования, — Хватит прикалываться!
- Не думаю — знаю! Один поезд на каждую ветку и по два поезда на каждое кольцо! Мы серьёзно можем воспользоваться этим транспортом! Они нас туда за три гранатки пропустят, могу поспорить!
- Ты в Москве, чувак! Забыл, что тут всё втридорога?
- Естественно нет! Иначе бы они взяли триста твоих пулек! Налево!!! — заорал доберман, снова кидая машину на левое шоссе: проспект как раз делился на две дороги.
- Соединился! — объявил я, как только три полоски заполнились и вместо них появились надписи "Соединено". Спорщики сразу замолкли, и Добб скосил один глаз к мониторчику.
Чёрная пелена исчезла и вместо неё появилась цветастая, яркая карта с красной стрелкой посередине. Стрелка уверенно двигалась по какому-то проспекту, проезжая те же самые повороты, что проезжали и мы.
- Это же GPS! Удивлённо воскликнул я, — Он ещё работает. Потрясающе!
- Это гораздо лучше всякой карты! — крикнул доберман, — выбрасывай эту макулатуру! — он кивнул мне на карту, которая жестоко загораживала ему обзор.
- Погоди, тут не отмечен маршрут...
Я поводил пальцем по карте, слегка смещая её: действительно, ничего не было. Зато в некоторых местах, в частности на перекрёстках или безальтернативных дорогах было отмечено несколько десятков вешек. Приблизив одно такое место, я тут же понял, что оно означает.
- Карты минных полей с безопасными маршрутами! Потрясающе!
- Потрясающе то, что они засунули нам гранату под бензобак! Если бы не это, то я бы точно поверил, что хоть кого-то волнуют наши жизни!
- Похоже, больше волнуются за груз, нежели за наши шкуры! — посетовал Терминатор, — в любом случае, обнадёживает тот факт, что они сделали максимум, чтобы мы не взлетели на воздух с ящиком урана!
- Предупредишь, когда будем входить в минное поле: не думаю, что их мы пролетим так же легко, как всё остальное!
Доберман резко повернул вправо, пустил машину в занос, но быстро выровнялся и погнал с прежней скоростью. На этот раз Терминатор предусмотрительно схватился за толстую трубу, которая нам заменяла крышу салона.
- Дальше, шеф!
Я развернул карту, смотря, куда мы попали. Дорога упиралась в сложную развязку, но уже отсюда я видел, что она была разрушена.
- Нам надо вырваться на девятое кольцо — там опишем полукруг и по спирали окажемся у цели.
- Главное в пробку не попасть!
- Да иди ты на хрен со своими пробками, Добб!
- Сам иди! Держись за что-нибудь!
Пёс повернул вправо, и угодил прямо в огромную воронку из-под мощного взрыва; пересеча самую глубокую часть, мы начали подниматься. Доберман вдавил педаль газа в пол, и мы буквально вылетели из неё, слегка задели дорожное ограждение и выехали на обочину, ну или на то, что от неё осталось.
- А вот и пробка! Твою мать, Добб! — крикнул песец, поднимаясь с места. Неудивительно, что с таким грохотом мы так поздно привлекли к себе незаслуженное внимание.
Навстречу нам по соседней эстакаде двигались ещё два джипа, раскрашенные в серый, маскировочный в условиях города, цвет. Судя по всему, обычные бандиты, вот только их машины, в отличие от нашей, были мало-мальски бронированы подручным металлоломом, а на крыше установлена какая-то странная пушка, больше напоминающая арбалет. Добб сбавил скорость, но свернул в нужную нам сторону, вывернув на ровную, широкую автостраду.
Бандиты явно преследовали нас, но пока не видели, какой сюрприз готовил им Терминатор. Они же тоже готовы были сделать нам сюрприз: один из бандитов залез за эту странную пушку на крыше и выстрелил по опережающей траектории. Доберман, слава богу, сбросил скорость ещё до этого, и бандит не успел как следует прицелиться — прямо перед нами в метровый слой асфальта, покорёженного временем и тяжёлой техникой, воткнулась тяжеленная стальная арматурина, настолько крепко, что Доберман сразу же бросил машину вправо, объезжая её.
- Я же говорил, на метро было бы лучше!
- Там темно! — песец достал свой пулемёт, — а я темноту не люблю!
Завидев шестиствольный гатлинг нашего пушистого белого друга, бандиты сами скрылись на другой стороне эстакады, которая потихоньку вливалась в нашу дорогу. Скорость они явно не сбросили. Второй автомобиль наших противников приближался к нам с другого борта.
- Руль подержи! — крикнул мне Добб, — И дай мне мою Трахбабахалку!
- Тебе может ещё пиво подать!? — возмутился я, но в руль вцепился так, что когти впились в мягкую обшивку руля. Гранатомёт он сам взял у меня с колен.
Наконец тот джип, что ехал за нами по эстакаде, показался с правого боку. Бандиты, угрожая нам пистолетами и арматурной катапультой, начали зажимать нас в тиски.
- Готов? — доберман передёрнул затвор на своём гранатомёте, держа его внизу, у колен. Песец предупредительно щёлкнул разгоревочный патрон в воздух, раскручивая тяжёлый блок стволов. Доберман переключил гранатомёт на одиночные выстрелы.
Заслышав выстрел от нас, бандюки с громким улюлюканьем, подобно пиратам, принялись зажимать нас окончательно. Впереди нас как раз не вовремя появился небольшой, но явно очень опасный бугор из битого асфальта, а свернуть мне было некуда.
- Пли.
Спокойно и без лишних движений доберман поднял гранатомёт, и пока расстояние между нами не стало критическим, отправил к ним в кабину две гранаты. Одна ушла мимо, пробив передние стёкла насквозь, зато вторая, врезавшись в одного из бандюков, разнесла весь зад машины в клочья, оторвав их катапульту и убив всех в ней находившихся. Первый джип был сбит малой кровью, второй же, поначалу не поняв, что случилось, начал нас таранить.
- А я их пожалеть хотел! А вот, жрите свинец, идиоты!
Вторую машину Терминатор просто рассёк напополам, по диагонали. Верхняя часть вместе с водителем и двигателем, который из-за нарушений в конструкции вывалился на асфальт на полном ходу, подпрыгнул и всем весом оказался у него на коленях, осталась на дороге, а вот вторая, нижняя с задними колёсами и пушкой, оторвалась от верхней и несколько раз перевернулась, улетела куда-то за пределы автострады.
Никого из бандитов в живых не осталось, да даже если бы и остались, без машины они бы нас точно не догнали. Добб перехватил у меня управление автомобилем и аккуратно, можно даже сказать, не спеша, объехал пугающий меня булыжник. Остаток дороги мы ехали молча, будто понимая, что только что лишили жизни нескольких существ. Плохими они были или нет — не важно. Они могли бы помочь заново населять планету...
Машину ещё раз подбросило в воздухе — я с трудом удержал карту в лапах, чтобы её не унесло ветром. Добб сбавил скорость.
- Приближаемся к минному полю, — проведя пальцем по экранчику устройства, я раскрыл карту на её самый крупный масштаб, найдя на нём примерно с десяток меток — ими был выложен точный путь через поле.
- Похоже, здесь какой-то коридор. Думаю, стоит попробовать пролезть через него.
- Стой... — сказал я доберману, увидев, что нам предстоит: дорога обрывалась, а вместо неё было обрушившееся здание какой-то многоэтажки.
Может когда это здание стояло как ему полагается, задевая своей крышей небо, оно не занимало столько места, как сейчас. Ныне же развалины небоскрёба превратились в немаленький парк из груд камней, битого кирпича и бетонных блоков. Единственное, чего не было вовсе, — металл. Весь растащили на переплавку, это было очевидно.
Доберман заглушил двигатель и вышел из машины.
- Хех. А я тут раньше не бывал. Что будем делать? — он деловито упёр лапы в бока, показывая на завал. Я тоже вышел из машины, не забыв свой пулемёт на всякий случай.
- Это ловушка, причём самая натуральная, — констатировал я, — Смотри, сколько следов туда уходит. Могу поспорить, что все они доезжали до своей цели.
- Ездили тут те, кто мины ставил, и нам лёгкая поездка не грозит. Там есть пути объезда?
Я посмотрел на GPS в лапе и отрицательно покачал головой: в округе не было ни одной проезжей дороги.
- Ладно, — кивнул он и взял у меня приборчик, — пойду, разведаю впереди. Помашу лапой — езжайте за мной...
- Как скажешь.
Я быстро вернулся к машине и уселся на водительское сиденье. Заводить мотор я не спешил — топливо.
Больше всего я, конечно, боялся услышать недалёкий "Бух", а вслед за этим оторванные конечности Добермана. Я уже начинал думать, что это какие-то бесшумные мины или что-то хитрее, как вдруг, по истечении десяти минут, пёс вернулся, держа в лапе охапку противопехотных направленных мин. Я удивлённо посмотрел на него, но он просто жестом велел мне выматываться с водительского места, погрузив мины в кузов машины.
- Расчистил дорогу — ничего сложного, — он вернул мне GPS, — хорошая штука, надо будет её сохранить.
- Ты по ней прошёлся? По отмеченному пути? — спросил я, проверяя маршрут.
- Ага. Этот коридор разве что для велосипеда подходит. На машине там никто не доезжал: всё подрывались. Снаряды больно хитро расположены: один вообще с самого верха груды кирпичей снял. Поэтому, даже если машина сама по себе выдержит, открытый верх нас всех убьёт...
На этой оптимистичной ноте, доберман завёл двигатель и плавно, на первой передаче тронулся в путь, постоянно выглядывая за окно, поглядеть по какой траектории идёт машина. Мы ехали очень медленно около ста метров по развалинам древнего небоскрёба, держась за поручни и тщательнейшим образом смотря на дорогу. Я, было, вызвался идти впереди, но Доберман не хорошо на меня посмотрел и сказал:
- Мне-то может ещё какую-нибудь лапу новую сделают, пришьют. А у тебя в мозгах процессора нету.
- Тогда дай мне хотя бы за руль сесть.
- Ты так точно не проедешь. Я буквально под колёсами только мины снимал — под днищем они всё ещё есть.
- Да ты что вообще думаешь!? — я открыл дверь и попытался выйти, — не нарвусь я ни на что!
Но доберман тут же схватил меня за шиворот, втаскивая обратно. Пока я залезал обратно, он показал мне на хитрую ловушку — огромный противотанковый блин, под которым хитро лежала какая-то граната. Я прищурился.
- Давай этот блин с собой возьмём, а? Лежит тут у всех на виду...
- Это не обезвредить. Приподнимешь — взорвется. Надавишь — тем более. С места не сдвинуть. Три-четыре миллиметра и никакое тяжёлое детство не поможет.
Я постарался успокоиться и даже прикрыл глаза, представляя, что такая вот ловушка уже где-то у нас под днищем. Одно обнадёживало: Добб знал, что делал...
Наконец-то мы вырвались из этого ада, и доберман снова врубил последнюю передачу. Теперь мы летели по дороге куда более ровной. Оставалось всего несколько поворотов до места нашего назначения. Я расслабился.
Скрипнув тормозами, машина остановилась у большого входа в главное здание института исследований ядерной энергии. Вся территория объекта считалась режимной и строго охранялась, но охрана явно была на бандитов, а не профессионалов. Профессионалами могли бы считаться мы, но нам был уготован парадный вход.
Внутри здания, у проходной, мы поняли, что денег на защиту атомных реакторов и топлива для них не жалели. В коридоре нас встретили неприветливым писком две автоматические турели, которые, судя по наличествующей механике, могли обстрелять коридор и весь проходной зал, но почему-то этого не делали. Может патроны берегли...
Само помещение создавало странное впечатление, будто оно было собрано из кубов, полтора метра каждый. Такое блоковое построение здания было довольно надёжным, но уж больно оно давило на нас с потолка — повсюду были этим самые кубы.
- Добро пожаловать в институт ИЯЭ, — сказал холодный женский голос из всех углов сразу, — Просим вас предъявить идентификатор номер шесть.
Добб, крутивший стволом во все стороны, успокоился сразу, как только я достал карточку из кармана. Всё-таки шестёрка. Но тогда почему же мы ехали по девятому маршруту, и ничего, не считая нападения и минного поля, не произошло?
- Идентификация пройдена, — утвердил роботизированный голос и на полу зажглись небольшие зелёные стрелочки, — Пожалуйста, следуйте по отмеченному пути. Предупреждаем вас, что при отклонении от заданного маршрута более чем на пять метров мы применим силу.
Мы втроём переглянулись. Было бы гораздо лучше, если бы нас встретили живые существа, а не автоматика: уж с ней-то не поспорить. Мы втроём пошли по стрелкам.
Вели они нас исключительно прямой дорогой, после проходной мы вышли на улицу и там дальше прямо, под прицелом у автоматических турелей, которые и не думали спускать с нас свои электронные глаза.
Сам центр, пока мы неторопливо шли по его территории, был довольно-таки красив и неплохо устроен. Несколько разнесённых друг от друга корпусов, кусты, даже не молодые деревья — редкость в наши дни, а в Москве похоже обыденность: всё-таки здесь почва не была превращена в стеклянную корку, и поэтому растений было много.
Здесь же, в институте, за растениями был даже надлежащий уход. Аккуратно подстриженные кусты и посаженные по линеечке деревья; на фоне того, что мы видели на проспекте, здесь был просто райский уголок.
И в этом райском уголке даже оказались какие-то обитатели: в кустике неподалёку от нас прятался какой-то молодой ящер в белом распахнутом халате, под которым был виден камуфлированный комбинезон. Я поднял лапу, веля Терминатору и Доббу остановиться.
- Эй! Привет, мы тут проходом! — позвал я его, и ящер, поняв, что речь о нём, сразу же показался.
- Не уходите от стрелок, иначе тут такое начнётся... — предупредил он нас.
- Да, мы знаем... Не прогуляешься с нами? Тут немного не уютно.
- Ребят, я бы с радостью, но мне ещё работать, ага? Ради вас же трудимся...
- Вот хотя бы можешь рассказать, что вы задумали? — спросил я, чуть потянувшись к нему. Ящер не испугался, зато я не на шутку перепугался, когда соседняя турель на небольшой башенке, раньше смотрела на Добба, а теперь с нехорошим щелчком повернулась ко мне.
- Это же секрет, но до поры до времени. Скажу вам так: такого маленького ядерного реактора пока нету в мире. Мы очень надеемся, что всё сработает, и мы сумеем повторить его.
- Маленький ядерный реактор? Тогда зачем нам столько урана?
- Столько? Господа хорошие, вам выдают только пару грамм. Этого должно хватить, по нашим расчётам, вам до Владивостока и обратно.
- Опять во Владик?
- О, нет поводов беспокоиться. Пока мы будем переделывать ваш паровоз, вы все посидите здесь, в Москве — уж вам-то работёнку мы найдём, — ящер довольно засмеялся и показал нам лапой в сторону стрелок, — Вам стоит поторопиться: система не очень любит бестолковую болтовню...
Дав нам понять, что разговаривать больше не собирается, ящер снова залез куда-то в кусты. Я даже удивился: садовником он тут, что ли, был?
- Кажется, я начинаю понимать, что они задумали... — с улыбкой прошептал доберман.
- И что?
- Отложим этот разговор до лучших времён, дружище.
- Ну, или пока не закончим со всем этим.
- Это точно, — подтвердил Добб, входя в другой корпус института — стрелочки теперь вели нас по зданию, куда-то наверх.
- Не нравится мне, что используют нас как потаскунов, а не объясняют ровным счётом ничего! — посетовал песец.
- Ты в этом не одинок, — усмехнулся я.
Наконец зелёные стрелочки привели нас к глухой стене и погасли. Мы остановились и внимательно оглядели стену. Так же как и всё вокруг, она была поделена на ровные квадраты серого цвета. Вся стена была обшита тонким слоем металла; я подумал, что это был свинец.
- И что дальше? — подумал я вслух. На мой голос тут же отреагировал свет: в довольно просторном зале стало немного светлее, и я увидел на стене два светофора, расположенных на расстоянии двух квадратов друг от друга. Я сделал шаг назад и на них загорелся красный.
- Ваш идентификационный номер, — потребовала миссис "Стальной голос" откуда-то с потолка. Мы переглянулись, и я, задрав голову вверх, чётко и громко произнёс:
- Шесть!
На светофорах загорелся жёлтый свет. Потом, они замигали, и за стеной раздалось мощное шипение.
В бетонный блок перед нами что-то бухнуло, и с потолка посыпалась мелкая крошка побелки. Громкий скрип пробрал до костей, и два квадрата между светофорами углубились в стену.
- А что, неплохо, — пожал плечами доберман и шагнул к ним. Вместе с ним пошёл и я, Терминатор остался сзади.
Две стальные створки с громким электрическим гулом разъехались в стороны. Эффектно.
Мы втроём вошли в зал. В котором тут же загорелся свет. Не очень яркий, но и не очень тусклый. В центре большой комнаты, состоящей, как и все, из квадратных блоков, на невысоком постаменте лежал железный ящик, длиной метра в полтора, шириной в сорок сантиметров. Высоту я его оценить сходу не смог: скорее всего, он уходил немного в свой постамент днищем.
-Поздравляю, полдела сделано, товарищи, — я подставил обе лапы своим друзьям. Всё-таки то, что мы дошли до груза, уже что-то значило. Доберман и песец слегка шлёпнули по моим лапам.
Дальнейших инструкций свыше нам не последовало, поэтому мы прошли к ящику, внимательно его оглядев. На вид он казался очень тяжёлым: стальные уголки, чёрная литая крышка из странного материала похожего на мрамор. Сверху торчали две довольно удобные ручки. В них и был небольшой подвох...
- Наручники, — сказал песец с другой стороны ящика, — они что, совсем оборзели — с таким грузом в наручниках!?
- Поверить не могу. Хех. Ну ладно, вы их не надевайте — несите так.
Мои друзья схватились за ручки и потянули ящик вверх, не тут-то было. Стоял как влитой, хотя я слышал, как затрещала гидравлика в экзоскелете песца. Обычно он мог машину приподнять в одиночку.
- Стойте... — велел я, понимая, что они могут и ручки у ящика оторвать.
- Наверное, наручники придётся одеть, — сказал Добб, прищурившись.
- Я в эту дрянь не полезу! — сразу же ощетинился песец, — мне для стрельбы нужны обе лапы!
- А надо...
Я внимательно оглядел браслеты и цепи, которыми они были прикреплены к ящику. Как и сам груз, на вид они были тяжёлыми и прочными, но явно не очень надёжными. Я попробовал защёлкнуть браслеты в воздухе — песец попробовал приподнять ящик — не вышло. Солдаты только пожали плечами: поднять ящик без особого труда наверняка могли только они, но и основная разрушительная сила тоже лежала на их плечах. Я стал думать, что нам делать.
- Так, давайте тогда следующий план. Так как я вам особо не нужен — наручники одеваю я, а ящик тащите вы.
- Идея годная, — кивнул Терминатор.
- Да. А на выходе мы с тебя эти наручники сорвём, как пить дам.
Я тяжело вздохнул. Порой я сомневался, кто из нас лучше соображает — я или Добб, хотя оба были тупыми.
- Ты зачем это здесь сказал?
- Затем чтобы знали о нашей смекалке. Ну так что?
Я закинул пулемёт на спину, хорошенько его закрепил, чтобы не сполз, пока я буду прикован к ящику. Ощущения обещали быть не самыми приятными, но я всё равно надел на правую руку браслет и защёлкнул на запястье. Другую лапу помог приковывать Добб, что ему, несомненно, удалось.
Я потряс цепями на своих браслетах, давая наручам сползти ниже. Уже через секунду после этого что-то внутри ящика пикнуло, и он слегка подпрыгнул на постаменте: держали его там мощные магнитные замки.
Я, наконец, смог полностью оценить наш груз: ящик был совсем не высоким — сантиметров тридцать в глубину. Добб взялся за ручку и спокойно поднял его.
- Пушинка! — заключил он, — Я ожидал большего. В нём килограмм двадцать-тридцать, не больше.
- Могли бы и обычных солдат послать, — проворчал песец, хватаясь за другую ручку, — а ты давай, не плетись сзади, — белый обратился ко мне.
- А что ты предлагаешь?
- Садись на ящик, чтобы нам жизнь мёдом не казалась, — предложил доберман, опуская ящик, чтобы я перепрыгнул его. Задрав нижние лапы, я кое-как перевалился через него и спокойно уселся на холодную крышку.
- И если эта штука переломится от твоего веса, так им и надо, — сказал Терминатор, поднимая ящик и меня вместе с ним. Добб спохватился и поднял свою сторону, а я, как персидский царь, поехал на ящике как на волшебном ковре-самолёте.
Обратно нас тоже вели стрелочками — мы старались как можно быстрее покинуть этот странный комплекс и вернуться к составу, или, что было ещё лучше, к какой-нибудь гостинице. Нормальной казарме, на худой конец. Доберман и песец шли в ногу, чтобы меня не сильно качало, но всё равно мне очень не хватало возможности взяться за их плечи для устойчивости. Пришлось вцепиться в края ящика, поскольку ручки были заняты лапами моих друзей. Мы даже никого не встретили на своём пути: ящер из кустов куда-то пропал, да и все двери, что оказывались перед нами, оказывались открытыми и достаточно широкими, чтобы мы втроём могли пройти, даже не становясь в один ряд. Бойцы даже не хотели сменить лапы: они вообще не уставали. У Добба, насколько мне было известно, были усиленные титановыми стрежнями кости, с частичной заменой мышц на сервоприводы и гидравлику, а у песца внешний экзоскелет просто закреплял лапу и плечо, позволяя мускулам вообще не напрягаться. В общем, они меня донесли до машины и поставили ящик в багажник. Только тогда песец позволил себе встряхнуть кисть лапы: затекло.
- Так, давай сюда свои наручники, — потребовал Добб. Я протянул лапы как можно ближе к ним, давая сильным приятелям рассмотреть их. Терминатор сразу взялся за один наручник, упёрся лапой в ящик и потянул наручник. Цепь, не выдержав огромной силы, лопнула и одна лапа была свободна, вот только браслет на ней так и болтался. Доберман же, определив тип наручников, достал откуда-то из своей куртки небольшую скрепку, я даже не знаю, откуда он её взял, и принялся ковыряться в замке. Немного погодя, механизм щёлкнул и браслет раскрылся.
- Здорово. Но не так быстро, — сказал песец, недовольно отвернувшись.
- Второй у состава открою, ладно? — спросил меня Добб, показывая на вторую лапу.
- Да, нам всем тут не терпится попасть обратно, поехали.
Песец устроился на заднем сидении и положил свой гатлинг на колени. Мы закрыли кузов машины, и пошли на передние места.
- Сколько топлива осталось-то? — спросил я, усаживаясь рядом с доберманом. Пёс достал ключи, завёл двигатель, а я инстинктивно оглянулся, не вывалится ли из выхлопной трубы ещё один сюрприз?
- Осталось половина от того, что было. Может чуть меньше, — доберман пощёлкал когтем по приборной доске, — Вообще неплохо приехали. Думаю должно хватить...
- Надеюсь, — кивнул я.
- Угу. Не хочу тащить этот ящик дцать километров до состава.
- Тебе-то что?
- Да ничего! — рявкнул белый, — меня это бесить начинает, — больно много сюрпризов по дороге.
- Кстати о дороге, — я раскрыл карту, — Наш маршрут-то был номером шесть — а мы ехали по девятому.
- Следуем плану? — Сразу спросил Добб, трогаясь в путь.
- Не знаю. В любом случае тащиться через минное поле опять мне не охота — давай поедем по шестому. К тому же, он должен быть разведан.
- Разведан-то он разведан, посмотри, там дальше не встречается полей минных?
Я принялся сравнивать маршрут, отмеченный на карте с отметками в устройстве. Пойдя почти весь, я всё-таки наткнулся на скопление красных меток в самом конце, за два или три километра до вокзала.
- Есть, но в самом конце. Думаю, там проехать будет не сложнее.
- Как скажешь, ты у нас старший сержант, — Добб вывернул на большую улицу и кивнул мне, — Тогда говори, как ехать.
Я раскрыл карту и взялся за работу штурмана — шестой маршрут был куда сложнее и заковыристей девятого — так что приходилось объяснять Доббу каждый поворот.

Поездка по полуразрушенной Москве заняла у нас чуть больше получаса. За это время нам не встретился ни один бандит. Постепенно на город опускалась тьма, и где теплилась жизнь, стало видно сразу: по всему городу зажглись мощные прожекторы, направленные в небо. Больше всего таких было в самом центре, за минированной полосой и мощными баррикадами, там, куда не совались бандиты и прочие отбросы. Там, где я намеревался провести свой отпуск, кстати.
Но были такие прожекторы и далеко за пределами центра города. Мы несколько раз проезжали такие порой всего за несколько сот метров, но свернуть к ним не хотели: мы бы тогда были бы не умнее мотылька, который летит на большую электроловушку. К тому же, мы в кои-то веки не петляли дворами, а наконец-то выехали на широкую прямую трассу. Стабильно она была шириной в две полосы, остальные полосы были завалены обломками зданий или перекрыты тяжёлыми бетонными блоками. Но больше ничего: ни мин, ни бандитов...
Машина стала идти рывками — Добб давил на педаль газа, но ничего не происходило. Мы даже несколько раз заглохли прямо на ходу, но пёс, рыча и матерясь, снова заводил двигатель, и так до тех пор, пока мы не встали.
- Топливо, — с большим разочарованием сообщил доберман, вылезая из машины, — спасибо, что пользовались нашими услугами, но дальше на своих двоих.
Я был не сильно разочарован таким положением дел. Судя по GPS, мы находились буквально в километре от минного поля.
- Что будем делать с машиной? — вдруг сказал песец, вылезая со своего насиженного местечка.
Доберман знал ответ и на этот вопрос. Конечно, волочить её до места назначения нас никто не заставлял, более того, нас предупредили о том, что топлива не хватит. Пёс деловито повозился в кузове и вытащил те мины, что он собрал.
- Будем зажигать, конечно же. Потом скажем, что подорвались на мине, или бандиты расстреляли.
- Из чего? Из танка?
- А может и из танка. Неважно.
Я помог песцу выволочь ящик с ураном на землю, пока доберман с присущей ему безалаберностью минировал машину. Три мины ушли под днище — доберман как-то сообразил сделать им новые растяжки, взамен перерезанных старых, — ещё две пёс хитро спрятал под водительским сиденьем. Я посмотрел на его работу: мин не было видно ни под каким углом. Пёс сказал, что эти две взорвутся, как только нашедший машину неудачник нажмёт газ или сцепление. Ну и ещё заряд мы оставили под пассажирским сиденьем. В любом случае машину разнесёт на части сразу, как только сработает одна из мин, а она точно сработает, потому что обезвредить те заряды, что Добб оставил под водительским местом, было невозможно. Принцип был тот же, что и увиденной мною ловушки: миллиметр вправо, миллиметр влево — взрыв.
Когда он закончил свою подрывную деятельность, на город уже опустилась ночь. В ноябре рано темнело, поэтому нашему герою пришлось включить и фонарик, чтобы было видно куда идти. В развалинах такого огромного города, как Москва, заблудиться можно без проблем, поэтому карту и систему навигации я взял из машины ещё до того, как Добб превратил её в смертельную шутку.
- Иди вперёд, поглядывай по сторонам. Оружие держи наготове, если что, ты наша первая линия обороны, — напутствовал меня доберман, подхватывая ящик с ураном. Песец взвалил гатлинг на спину и взял другой конец.
Я взвёл пулемёт, проверил ленту: вроде ничего не клинило, всё как обычно смазано и готово к бою.
Взяв в одну лапу навигатор, в другую — оружие, я повёл своих бойцов по дороге дальше. Я старался следить за окнами заброшенных домов, зная, что они могу оказаться совсем не пустующими.
Километр мы топали совершенно беспрепятственно и спокойно: Добб подсвечивал дорогу себе и Терминатору, я практически на ощупь пробирался вперёд, и наконец-то мы дошли до минного поля. Как только я оглядел то, что нам предстояло, я сразу понял: не пройдём.
Наверное, в Москве любое мало-мальски подозрительное место можно было считать минным полем, а то, что было перед нами, было очень подозрительным. Перед нами располагался целый парк...
Доберман встал рядом со мной, присвистнув. Песец, недовольно кряхтя, поставил ящик на землю.
- Не пройдём. Если на обычных развалах были довольно хитрые мины, то сложно представить какие ловушки нас ждут здесь...
Парк, а точнее это был целый дремучий лес, был действительно непроходим ночью — я боялся следовать маршруту на GPS, поскольку с предыдущего "коридора" Добб собрал неплохой урожай, который сейчас ждал очередного алчного гада в машине. Деревья за сотни лет спокойствия, разрослись до состояния гигантских дубов и сосен, ломая собой асфальт и прилегающие здания. Странно, что лес до сих пор не вырубили: дерева в нашем мире было мало, а тут...
- Дай-ка мне навигатор, — попросил Добб, выключив свой встроенный в голове фонарик. Я отдал устройство псу, и тот потыкал в экран, ища пути обхода.
- А нормально, что мы отклонились от маршрута? Вдруг на той стороне ждёт машина с гранатой в бензобаке, а? — прокряхтел песец, сидя на ящике, — или ещё пара сюрпризов?
-Не думаю, что нас вообще ждут, — проворчал доберман, — В любом случае — вот. В ста метрах от нас есть какой-то переулок, который обрывается за домом. Дальше карты нет, но я уверен, что обходной путь мы найдём.
- Куда тогда? — спросил я, поднимая пулемёт.
- Сто метров, и дорогу надо перейти. Чёрт, это всяко лучше, чем тащиться в эти дебри! Пошли!
Пёс подхватил ящик так резко и уверенно, что песец не успел сделать это за ним, и ценный груз несколько метров волочился за доберманом по земле.
Как и предсказывала чудо-машинка, как раз через сотню шагов мы нашли небольшую тёмную нишу в развалинах старых домов. Точнее, развалинами были только верхние этажи, а первые два ещё держались, причём явно чьими-то стараниями. Расколы и трещины в кирпичах были тщательно замазаны глиной или, в редких случаях, цементом. Некоторые стены стояли на подпорках, другие же аккуратно, кирпичик за кирпичиком, разбирали на строительные материалы.
- Нас здесь кто-то встретит. Тепловизором чую, — спокойно сказал Доберман, входя в переулок. Теперь его глаза стали для нас с Доббом единственным источником света.
- Сколько?
Песец принюхался.
- Чую восьмерых.
- А я вижу одиннадцать, — поправил Добб, посмотрев куда-то на стену.
Стоило ему отвести взгляд от земли, как я тут же споткнулся об неудачно вылезшую у меня на пути корягу и растянулся на земле, не успев снять палец с курка. Я лёг животом на свой собственный пулемёт, и стукнулся виском об ствол — тут же пулемёт дёрнулся, великолепно срабатывая на нажатие курка. Он выстрелил, и пуля, просвистевшая у меня в сантиметре от виска и опалившая шерсть, ударила в стену где-то в глубине переулка, громко срикошетив.
- Ты чего творишь, а!? — чуть присев, Добб силой поднял меня на лапы. Я даже не понимал что происходит: только что я смотрел смерти в дуло, и выжил только благодаря удаче. Никогда бы не подумал, что можно погибнуть настолько глупо.
- Тише вы! Кто-то идёт! — прошипел песец, поднимая пулемёт. Добб тоже отложил ящик, перехватив свой гранатомёт.
- Добб, гаси свет! — шикнул я на него, в надежде на то, что нас могут не заметить. Не тут-то было!
- Стоять все! — крикнул кто-то в темноте, — Чё вы делаете на нашей территории?
- Проходим, — спокойно ответил Добб.
- У нас проход запрещён! — сорвался другой голос, и послышались шаги сзади.
- Кто вы такие? — спросили нас с другой стороны.
Мне сейчас откровенно не хватала фонарика, чтобы хотя бы оценить обстановку. Единственное, что я мог различить в темноте, то, что впереди была стена. Доберман стиснул зубы: он всё видел, всё знал, но сказать об этом не мог, и тем более не мог от них избавиться.
В темноте щелкнул пистолет нападавших, потом два автомата. Не так уж плохо, но и не так уж хорошо.
- Слушайте, мы просто уйдём, — предложил я, но кто-то сверху ответил нам:
- Отсюда никуда не уходят, братки. Только шевельнитесь — и вас порешат...
И как они только узнают, что мы шевельнулись в такой темноте?
- Трое сзади, четверо спереди. Ещё двое на крыше, — на пределе слышимости прошептал Добб.
- Да, и все мы превратим вас в кашу! — снова послышалась угроза сверху. Раздался звук взвода гранатомёта. Я поднял пулемёт.
- Вам что, забавно? — спросил я темноты.
- Ещё как! — последовал ответ и дикий галдеж за ним.
- Парни, дайте свет! — наконец попросили у крыши и наверху забренчали прожектора.
- Как только зажгут — палите вперёд и назад, — послышался голос Добба. Я нацелился назад.
- Да у вас есть оружие!? Оно нам очень пригодится! — нападающие снова загалдели, — за него мы можем вас отпустить!
- Берегите глаза!
Внезапно сверху показался прожектор и облил всех нас ярким светом. Мы не успели прикрыть глаза, и нас с песцом ослепило, но не добермана!
- Вот чёрт! — послышалось от наших врагов, и тут же два выстрела разнесли хрупкую кирпичную кладку на втором этаже. Свет погас.
- Держите их, парни!
- Миниган!
- Да-а-а-а-а! — заорал песец, и через секунду его пулемёт раскрутился на полную катушку. Я прижал уши: очередь длилась секунды три, не больше, но крику было много.
- Работаем! — На языке нашей группы это означало, что следует рассредоточиться. А еще что с этого момента никаких разговоров. Только жесткие действия.
Сейчас начнется бой, и то, выживем мы или нет, зависит от того, насколько эффективно мои напарники смогут воспользоваться своим подавляющим огневым превосходством. И в этом светопреставлении моя не бронированная тушка будет вовсе не кстати на линии огня двух тяжелых пушек.
Я рванул к ближайшим остаткам здания, и скрылся в оконном проеме одним прыжком: если на улице еще хоть что-то было видно, то тут было вообще хоть глаз выколи!
Мой рывок, Добб с Терминатором восприняли как сигнал, и, не сговариваясь, боком, держа улицу под прицелом, двинулись к противоположным домам, уходя с центра улицы.
Тут в темноте раздался яростный вой:
- Волки позорные!!! — И автоматная очередь.
В ответ Терминатор зажал спуск пулемета — раздался четкий щелчок, а затем улица озарилась огромным колышущимся облаком огня...
Всполох был для меня очень кстати. Пока писец не прекратил свою «песню смерти», я успел оглядеться — враг был в коридоре первого этажа — и рванул к самым дальним окнам...
Добб не смог бы повторить прыжок, который выполнил я. Но при его весе, то ему и не нужно было. Двигаясь боком к ближайшей стене, он оглянулся назад.
Из темноты на него бросилась пара псов в драных джинсах. Добб зарычал, и, делая шаг к стене, развернулся назад...
К его удивлению, оба пса странно дернулись в ритме треска Калашникова, и сложились мешками на остатки асфальта. Доберман удивленно глянул за спину: сзади доносился треск АК и истошные вопли:
- Всех полажу, суки!!! – Похоже, безвестный «стрелок» просто, не глядя, поливал очередями центр улицы.
В этот момент, в темноте, перед Доббом раздался яростный вопль и несколько хлопков ПМа.
Пёс нехорошо хмыкнул, и зажал гашетку гранатомета. Угол, из которого стреляли, тут же расцвел букетом коротких вспышек, а затем торжественно, в облаке кирпичной пыли, осел, погребая под грудой кирпичей останки гопника...
С крыши раздался надсадный крик:
- Пацаны, какого не допетрили прокнайсать?! У фраерков гранатомет!!!
Добб развернулся на крик, и зажал гашетку АГСа — остатки крыши скрылись в клубах дыма разрывов. Оставшаяся черепица полетела на землю, разбиваясь о потрескавшийся асфальт...
Раздалась автоматная очередь: бандиты явно целились в гранатометчика. Но тут снова раздался четкий щелчок, и спустя мгновение улица осветилась залпом минигана.
Я замер у оконного проема: на улице ничего не было видно. И тут Терминатор запустил свою «шарманку». Всполох его пулемета освещал улицу не хуже Московского пожара 1812 года. Теперь я видел прижавшихся к руинам бандитов. Морда сама расплылась в злобной усмешке, и я, хлопнув сошки пулемета на подоконник, навел ствол на ближайшую скорчившуюся за укрытием фигурку, и нажал на спуск. Гопник несколько раз дернулся, после чего обмяк, и сполз по развалинам. Но это я уже видел краем глаза, потому что, нашпиговав его пятью-семью патронами, я задрал ствол, перечеркивая всю группу бандитов.
Кто-то осел сразу, кто-то успел вскочить, и свалился, получив пару пуль в грудь, но длинная очередь положила всех, кто прятался за руинами от Терминатора.
Наступила тишина.
Я осторожно выглянул из окна и помахал своим. Их я не видел, но помнил, откуда доносились звуки их «волынок». Из тени здания, вышел Терминатор, и неторопливо направился к руинам, за которыми прятались бандиты. Я вышел ему на встречу:
- Спокойно, свои.
- Вижу. Сам цел? — кивнул песец
- Да, а что с Доббом?
Терминатор мотнул головой назад:
- Трофеи ищет. Там в него кто-то из Макарова пальнул — он теперь этот Макаров разыскивает...
Спустя мгновение в кирпич, который лежал на гребне баррикады, в полуметре от моей головы, глухо врезалась пуля. Судя по звуку, тяжелая. И быстрая. Значит винтовочная...
Это все я додумывал, лежа мордой в песке. Подняв морду, я огляделся: рядом лежал Терминатор. Прикусив нижнюю губу, он ворочал головой.
- Что это было?
- Снайпер!
- Откуда?
- Я не заметил!
Я почувствовал, что у меня в животе закрутило: раз мы его не засекли с первого выстрела, значит, мы не узнаем где он, пока он не выстрелит еще раз. И не факт, что на этот раз он промахнется. А если у этого урода на винтовке стоит самый примитивный ночной прицел — нам каюк.
Неожиданно вдалеке раздался хлопок, и над улицей зажглась сине-голубая звезда осветительной ракеты. А потом, я услышал звук, от которого мое настроение упало окончательно, — шорох. Кто-то приближался к нам бегом. Судя по тому, как песец дернул головой, он тоже услышал этот звук.
- Эй! Ты что делаешь?!! — Я в ужасе смотрел на Терминатора: тот согнулся, вставая на колени, и явно собирался встать. — Там снайпер!!
- Если они подойдут, то нам конец! — Отрезал Терминатор, — А снайпер... Снайпер может и промахнуться...
- Это по мне он промазал: я маленький!!
- Ну-у... — Процедил песец, — ...значит, в этот раз ему повезет с мишенью!!
Я с ужасом смотрел на него: самое страшное, что он был абсолютно прав. Если не остановить толпу сейчас, то через минуту будет уже поздно. И снайпер, опять же, никуда не денется.
А еще я понял, что если песец сейчас высунется, нам конец. Промазать по такой крупной мишени не сможет даже криворукий. А как только мы лишимся Терминатора, и его пулемета — наш конец станет вопросом времени. Если что-то делать, то прямо сейчас. А еще я почувствовал прилив бешенства: ну почему должны погибать мои друзья, почему я должен рисковать их, и своей жизнью?!
- Х-х-хрена лысого!!! — В бешенстве прошипел я, и, подтянув под себя колено, и рванул из-за укрытия как спринтер, опережая песца.
Мой расчет был на то, что снайпер ждет появление цели. Цели, которая будет прикрываться руинами, высовываясь над гребнем баррикады. Порыва он не ожидает.
Когда из-за укрытия метнулась фигурка, у снайпера сдали нервы. Пуля выбила фонтанчик пыли в метре от меня. И в этот момент я заметил, откуда стреляли!! Дом через один, на крыше!
А еще я увидел бандитов: рваная цепь пригибающихся фигур в семидесяти метрах от нашей с Терминатором баррикады.
Снайпера я не достану. И пусть он сейчас перезаряжается и целится, я ничего с ним сделать не смогу. А вот с его друзьями...
Я зажал спуск, и на бегу накрыл самую плотную группу боевиков. Пара тушек дернулась, и завалилась. Остальная цепь рассыпалась, и залегла, открыв беспорядочную пальбу. И тут в темноте огненной розой расцвел залп минигана — двоих или троих бандитов накрыло огненным «хлестком» ... Пользуясь передышкой, я завалился за груду битых кирпичей, и тут же, хлопнув пулемет на сошки, дал длинную очередь по снайперской норе на крыше.
Конечно, я в него не попаду, но пусть эта гнида не расслабляться. Если он полагал, что сможет расстрелять нас как овец — он ошибся. И я ему это сейчас докажу!
Внезапно крыша дома с грохотом исчезла в облаке пыли и дыма, словно внутри что-то взорвалось. Я отпустил спуск, удивленно глядя на разлетающиеся шифер и стропила крыши. Я такого сделать не мог! Или у них там был склад боеприпасов? Вряд ли...
Но как только я прекратил стрелять, я услышал за спиной далекий стук гранатомета Добба. Он стрелял с того самого места, где размазал бандита с пистолетом, используя дальнобойность и точность своего оружия на полную.
Все это время Добб стоял в тени здания, далеко от того места над которым мертвой звездой мерцала осветительная ракета. Чтобы не «засветиться», Добб не приближался к нам. И поэтому снайпер его не видел.
Но как только Добб увидел, куда летят мои трассера, без долгих размышлений разворотил крышу.
Теперь все было гораздо, гораздо веселее! В дистанционном бою бандиты не имели никаких шансов.
Сзади раздался стук гранатомета Добба — трое державшихся позади всех бандитов разлетелись на пару сотен маленьких кусочков. Доберман старался нам помочь, но боялся накрыть нас своим огнём.
Я вскинул пулемет, и начал короткими очередями обрабатывать залегших гопников. Но тут произошла непредвиденная фигня: щелкнул и замолчал миниган песца. Патроны кончились. Теперь Терминатор, свалившись под защиту баррикады, изрыгал многоэтажный мат, копошась в рюкзаке за спиной. Он отстегнул рукав подачи боеприпасов, и нащупывал за спиной «хобот» «чрезвычайного» боекомплекта.
Поняв, что либо сейчас, либо никогда, бандиты решились на бросок. Все, кто уцелел, вскочили и бросились к нам.
Я дернул пулемет в сторону подбегающей группы и дал длинную очередь. И тут мой РПД звякнул затвором, и замолк. Я широко распахнутыми газами глянул на дымящийся пулемет:
- Что за?!!.. — Рядом, на куче гильз, лежала пустая лента: я расстрелял весь короб.
Подняв глаза, я увидел группу взбешенных бандитов.
- Ну чё, фраерки, попали вы!
Если бандиты доберутся до баррикады, то они нас просто расстреляют. Нужно что-то делать.
Песец, матерясь, воевал с заевшим рукавом пулемета, Добб бежал сюда, но явно ничего не мог сделать: теперь его очередь накрыла бы и нас с Терминатором. А у меня был только пустой пулемет. Думать надо быстро — я всегда знал, что без оружия последнего шанса я многое теряю... Я отцепил пустой короб, и, схватившись за подсумок на поясе, я выдернул оттуда полный. Я даже успел его прицепить, но зарядить я его не успел. Моя позиция находилась на полпути до баррикады, за которой спрятался Терминатор.
Бандиты подбежали в плотную ко мне — времени на перезарядку не было, и я отбросил пулемет: в драке нужны все лапы.
Бежавший впереди пес поднял свое оружие — самодельный автомат. Он явно не знал насколько резки те, у кого закончились патроны в разгар боя. И тем более, когда у них в крови кипит адреналин.
Пригнувшись, я за мгновение перекрыл четыре метра до пса, левой лапой отклонил ствол в сторону, и со всей дури врезал правым ботинком ему в пах: рукопашная схватка — это не место для джентльменов, тут прав тот, кто остался жив. Пес выдохнул, и рухнул на колени. Жесткий удар коленом в рыло поставил точку в наших с ним отношениях.
Второй бандит — псина в драном камуфляже — кинулся на меня, занося свою берданку для удара прикладом. Уклоняясь от его удара, я ушел влево от него. Пролетая мимо, я не забыл нанести удар локтем — раздался хруст, башка у гопника дернулась и он обмяк.
В этот момент я почувствовал жесткий удар в спину: противник явно целился в почки, просто чуть-чуть промазал. Отскочив, я в бешенстве повернулся к нему, и тут же навострил уши. Передо мной стоял здоровый рысь в почти новом камуфляже, со слегка поношенной разгрузкой. Но главное как он стоял! Это была профессиональная стойка каратиста. Никакой неуверенности, только отточенные движения профессионала.
Это уже был не гопник. Это уже был самый настоящий наемник.
Рысь двинулся на меня.
- Ну чё, вертухай, пора тебя кончать...
- Попробуй! — Прорычал я и бросился на наемника. Рысь только усмехнулся.
Удар лапой в морду он блокировал. Когда я поднял ногу, что бы двинуть его в центр его разгрузки, он перехватил мой ботинок и, резко крутанув, отшвырнул меня.
Я кубарем отлетел назад, и уткнулся мордой в землю. В носу стоял запах крови, в пасти был песок. Рысь двинулся на свою добычу.
- Ты, уродец, разбил мне ствол. А у меня был дробовик... Но это ничего. Сейчас я тебя добью, «светлячок», — он показал пальцем на небо, — потухнет. И вот тогда я займусь теми двумя увальнями. — Рысь кивнул на баррикаду.
Я, стоял на коленях, судорожно шарил лапами по земле. Хотя бы камень, кирпич или дубинку... Хоть что нибудь...
Рысь скривился.
- Драться со мной бесполезно, урод. Ты проиграл!
Неожиданно мои лапы наткнулись на что-то деревянное. Ощупав находку, я понял, что все асы и валькирии Валгаллы благоволят мне сегодня.
- Да? — Спросил я. — Ну тогда драться с тобой явно нет резона!
С этими словами я развернулся, держа в лапах АК-74. Увидев направленное на него оружие, рысь изменился в лице.
- С-с-су-у-ука!!!
Это было его последнее слово, после него заговорил Калашников. А потом потухла осветительная ракета, и все снова погрузилось во тьму...
Громыхая своим пулемётом, ко мне подбежал Терминатор, водя блоком стволов из стороны в сторону. Из его пушки уже торчала свежая лента — это гарантировало ещё пару тысяч выстрелов... Меньше чем через минуту к нам присоединился и Добб.
- Где уран!? — еле выговорил я, держась за спину.
- Чёрт его знает. В переулке оставили! — рявкнул песец, всё ещё на взводе. Вокруг всё ещё было тихо. Я потерял счёт убитым, но понимал, что кому-то удалось уйти. А это значило, что вскоре они придут с ещё одним подкреплением.
- Ищите ящик и дёру отсюда, пока ещё не набежали...
Держась за бок, я перекатился к завалу.
- Идти-то можешь? — заботливо спросил Добб, подавая мне лапу.
- Дай отдышаться... Лучше принеси мне мой пулемёт... — попросил я, корчась на земле.
Доберман включил фонарик и пошёл назад, искать моё оружие. Я закашлялся — дыхания почему-то не хватало.
- Нашёл! — крикнул песец, в одиночку таща груз к нам. Доберман перезарядил мой РПК и помог мне подняться. Я твёрдо встал на лапы, взяв оружие и по привычке дёрнув затвор — на землю вывалилась не стреляная пуля.
- Чёрт...
- Не время экономить, — напомнил доберман, — Побежали быстрее, может нам удастся замести следы!
Мы двинулись в путь. Песец с доберманом понесли ящик впереди меня, я, чуть медленнее, побежал позади них. Закрыв пасть, я постарался дышать носом, чтобы не сбить и без того хреновое дыхание.
Мы быстро пробежали злополучный переулок, в котором нас настигла засада. Теперь мы вообще не останавливались, он оказался коротким, метров пятьдесят, с небольшим зигзагом ближе к концу. Через минуту мы были на широкой, четырехполосной дороге, ведущей к вокзалу. Сейчас он весь светился как новогодняя ёлка, и ближайшие подъезды к нему были отлично освещены.
- Сделаем это! — рявкнул доберман, закидывая гранатомёт за спину — запахло палёной шерстью.
- Давай! — поддакнул песец, приготовившись бежать. Но меня никто не спросил, чего мне надо!
- Парни, я всё-таки без экзоскелета! Пожалейте, тут два километра бежать!
- Садись на ящик! — рявкнул Добб, набирая темп.
- Да, быстро только!
Вдалеке раздался шум двигателей — только этого нам и не хватало!
- Чёрт дери, опять! — рявкнул песец, — Садись резко!
Делать ничего не оставалось, к тому же я знал, что могут их усиленные тела. Я буквально плюхнулся всей своей тушей на ящик, а они даже не дрогнули.
- Давай на полную. У тебя сколько выжимает? — спросил песец на ходу.
- Полтинник возьму! Побежали!
Я еле удержался на коробке, когда эти двое начали разгоняться. Земля подо мной стала проноситься с угрожающей жизни скоростью.
- Мать вашу! — закричал я, поняв, что полтинник — это пятьдесят километров в час! Я, оседлал коробку, обхватив её нижними лапами, и перехватил пулемёт поудобнее; как оказалось, не зря.
В противоположном конце улицы показались фары нескольких автомобилей: с ходу на дикой тряске я разобрать не смог. Зато рефлексы сработали молниеносно — подняв пулемёт к небу, я дал сигнальную очередь, привлекая к себе внимание на вокзале.
- Отлично придумано! — подтвердил Добб — пёс даже не сбил дыхание, хотя нёсся наравне с песцом с тяжёленным грузом в лапе.
- Пусть приготовят им горячий приём! И-и-иха! — песец подпрыгнул слегка, преодолевая какую-то кочку, чуть не сбросив меня с насиженного места.
В небо над нами вылетели две осветительные ракеты — зелёная и красная. Не думаю, что это был какой-то сигнал, но с крыши вокзала нас кто-то рассматривал в бинокль. Командир махнул лапой и побежал вниз, а я успел рассмотреть догоняющих.
Машин было всего четыре, и только одна из них военная. Остальные три — какие-то жалкие гражданские "мыльницы" с трудом преодолевающие ухабы разрушенной дороги. Единственное, что выдавало их враждебность — это торчащие из всех окон стволы автоматов и недлинные очереди в небо.
Я тоже ответил им длинной очередью, только не в небо, а в них самих: пускай не попаду, но хотя бы попугаю. Но этого было мало: бандиты только ускорились.
Со стороны вокзала раздался своеобразной "удар хлыстом" — это заработали снайперы. Я старался не смотреть на наших: мне было важно хоть как-то замедлить стремительное приближение наших противников к нам самим и нашей базе.
- Чёрт, они на таком расстоянии нас всех убьют! — закричал Добб, не сбавляя скорости.
- Что там?
- Бурый!
- О, чёрт...
Бурым звали нашего лучшего лиса-гранатомётчика. Для лиса он был довольно странного телосложения: толстый, неповоротливый с виду, но ловкий на деле. На плече — длинный ствол мощного гранатомёта. А это значит, кому-то сегодня не поздоровится.
Но мне было уже всё равно. Главное — отделаться от преследователей. Бурый отбежал от вокзала, взяв чуть левее: стрелять в лоб он не мог, иначе задел бы нас. На площадь перед вокзалом высыпали все, кто мог, включая нашего командира-шакала и генерала.
- Господи, да пусть же он, наконец, стреляет! — взмолился я, но Добб поспешил объяснить, в чём дело:
- Ща! Ещё метров двести, и накроет их!
- Ещё пятьсот метров и мы у них под колёсами! — крикнул я, давая ещё одну очередь в сторону машин.
Две осветительные ракеты погасли. Бежать моим друзья стало труднее, а у бандитов оставались фары. В этот же миг привокзальную площадь осветил реактивный залп РПГ-9, и маленькая светящаяся точечка стремительно понеслась к преследователям.
Три машины тут же бросились в стороны, но всё равно наш профессионал ловко и точно подбил целых две, приведя их в негодность! Две другие машины немедленно развернулись и направились обратно вглубь города. Ещё один залп — и третья машина подлетела в воздух, кувыркнулась, и плюхнулась на крышу, превращая себя в огромный железный гроб на четверых.
Больше опасностей не было. Добб и Терминатор не сбавляли скорость, но в небо уже пустили в честь нас ещё одну осветительную ракету.
Оставалось ещё двести метров — я уже слышал, как кричат наши товарищи по команде, как стреляют в небо, отпугивая бандитов. Я слез с ящика на ходу; к тому же дыхание полностью восстановилось. Доберман и полярный лис наконец-то сбавили скорость: мы прибежали к входу на вокзал, нас встречал лично генерал Армии.
Ничуть не запыхавшись, мы остановились перед ним и положили ящик на землю, отойдя за него.
- Товарищ генерал! Поставленное командованием задание было выполнено успешно! Потерь среди личного состава нет!
Змей даже сжал челюсти, не зная, что и сказать, а потом отдал нам честь:
- Так держать бойцы! Ура!
- УРА-А-А-А-А-А-А!!! — подхватила толпа солдат и нас окружили довольные товарищи. Я уже не понимал почему: неужели наше задание перестало быть секретным? Генерал всё видел: почему никто не сохранил в тайне то, что мы должны были сделать?
Но потом, когда меня стали даже качать на руках, я понял: никому было неважно, что мы несли. Важно лишь как — и мы сделали это как нельзя лучше. Пережили засаду и адскую перестрелку: наверное, отсюда всё было прекрасно слышно. Те, кто рвались в бой и не получили этого — вот те, кто нас по-настоящему уважал за выполненное нами задание.
Наконец-то меня поставили на ноги. Я даже не понимал, по какому поводу такая эйфория среди нашей армии. Нас отпустили, но расходиться не спешили — уран даже успели куда-то унести — но, в конце концов, мы отчитались лично перед генералом, о выполненной задаче. Внезапно мне на плечо легла тяжёлая чешуйчатая лапа, и громкий голос проорал мне на ухо:
-Эй, ты! Сволочь!
Меня дёрнули за плечо, разворачивая к себе, а в следующий миг тяжёлый кулак врезался мне в глаз. В голове всполохнул сноп ярко-жёлтых искорок, и я потерял сознание от такого удара.

7.

В чёрной копоти на реях

На глаза навернулись слёзы. Голова трещала по швам, но казалось, что стоит оторвать её от подушки — и она развалится окончательно. Я приложил лапу к ушибленному месту: совсем не больно. Наверное, уже обработали...
Я поднялся, заранее вытянув лапу вверх, чтобы не ударится головой об потолок вагона — рефлекс, выработанный годами экстренных подъёмов...
Ну что же, надо мной ничего не было, и это было довольно хорошо. С левой лапы свисала трубочка капельницы, как раз от того пакетика, что нам дал ящер перед заданием.
Сейчас я смутно помнил детали произошедшего: память слишком испугалась сохранять в себе подобные моменты. Помнил лишь самое яркое из путешествия — перестрелку...
Я открыл глаза. Я не ожидал оказаться в медицинском центре, в котором нам троим делали уколы, но я был именно в той же операционной, что и тогда. Лежал я на чистой кушетке совершенно голый, прикрытый лишь тоненьким одеялом армейского образца...
Я взял это одеяло и обмотал его на манер тоги. Капельницу выдернул из вены, перекрыл доступ лекарства — там всё равно оставалось совсем немного. Не думаю, что я так сильно облучился за время общения с ящиком урана, так что рак жопы мне не грозит.
Ага, вот и моя одежда. Старый камуфляжный костюм висел на небольшой вешалке, а под ним лежала и моя военная разгрузка, даже мой пулемёт стоял на сошках в боевом положении на полу рядом с вешалкой.
Оглянувшись, я снял одеяло и кинул его на кушетку; оказывается меня ещё и вымыли. Шерсть, по-моему, никогда ещё не была такой чистой и ухоженной. Но это ненадолго: принять душ было роскошью. Жаль, что я этого не запомнил.
Натянув штаны, застегнув ремень с подсумком и накинув куртку, я взял в лапу разгрузку и лямку пулемёта: сейчас не хотелось одеваться полностью. Путь от операционной наружу я запомнил хорошо — по нему и пошёл, натыкаясь на ящеров-врачей, которые смотрели на меня с подозрительным пониманием и даже как-то приветливо. Но сейчас мне было плевать на это — с лёгкой улыбкой, я, слегка подпрыгивая на ходу, шёл мимо них как герой на параде. Пулемёт я всё-таки закинул за спину: так и смотрелся лучше и ходьбе не мешал. Как только я вышел на улицу, я потянул носом запах свежей гари...
Сейчас, при свете дня, я удивлялся тому, какое расстояние умудрились пробежать Терминатор и Добб, удирая от погони. Вдалеке стайка каких-то зверей разбирала на запчасти и металлолом покореженные Бурым машины. Они отсюда напоминали заботливых муравьишек, что завидев кусок еды на асфальте, немедленно организуют к нему дорогу, сбор и доставку в муравейник. Только у них муравейника не было — всё растаскивали куда-то по сторонам, и работали, очевидно, те же самые бандиты, только более беспринципные.
Посмотрев на вокзал, я понял, что наши времени даром не теряли: на крышах появились "гнездовья" снайперов, около ворот вокзала — часовые, патрули. Похоже, мы привлекли к себе слишком много внимания — теперь стоило оставить охрану, чтобы та же группировка, что на нас напала, не вздумала мстить.
Отдав честь часовым, я вошёл внутрь вокзала — просторное, светлое помещение с чудом сохранившимся огромным окном, выходящим в сторону платформ.
Когда-то этот вокзал был гораздо ближе к Москве и его называли Ярославским, но времена сделали своё дело — центр застраивался, и там было не место железным дорогам. Вокзал перенесли: разобрали по кусочкам и перестроили здесь, достроив большую часть того, что сейчас порушилось или было непригодно к использованию. Главный терминал после войны превратился в огромный госпиталь — до сих пор отголоски этого были собраны в подвалах здания. Но там было собрано всё самое важное и ценное из всего, что осталось здесь после окончания войны. За это стоило бы сказать спасибо тем ящерам, что это собрали. И тут-то до меня дошло!
Мне кто-то вчера врезал в глаз! Действительно, а из-за чего это бы мне так взять и потерять сознание? Нападавший был довольно сильным: я всё-таки далеко не хиляк...
Я быстро пересёк терминал вокзала, обходя разбитые палатки и редкие кострища — откуда только дрова взяли? Направление спрашивать не пришлось: и так было понятно, что я проспал что-то. На платформе было построение.
Я вышел из здания, встав под навес и смотря на всех наших бойцов, которые выстроились в ряд. По ряду ходили звери — я даже знал, что их должно быть ровно двенадцать — и выдавали жалование за последние три-четыре месяца. Сущие копейки, на самом деле, но этого должно было хватить тем, кто хотел оторваться в Москве, или помочь своим родственникам.
Одним из двенадцати должен был быть я, и пока что не видел, кто меня заменит, но наверняка это был Добб. Никому другому Шакал такое важное дело не поручил бы, да и к тому же он доверял ему как мне. Я не решился выходить из-под навеса, так как на улице моросил дождик, а я в кои-то веки был чистым и ухоженным. Хотя смотр бойцов проводил наш генерал, я всегда мог сказать, что только что очнулся и пришёл сюда — не в форме, расхлябанным, и вообще не солдатом. У меня отпуск.
- Эй! — раздался знакомый голос за моей спиной. Я обернулся.
- Добб? А разве не...
- Ничего я не раздаю. За наш вагон шакал раздаёт сам, — кивнул он. Доберман был удивительно одет: кожаный плащ, чёрные штаны, рубашка. Даже пояс снял, на котором у него обычно болталась "подпитка" для системы жизнеобеспечения.
- На парад собрался? — подколол я своего друга.
- На гражданку. Триста лет службы меня очень утомили.
- Ты так говоришь, будто ни разу в увольнительную не ходил! Не говоря уж о самоволках...
Доберман громко засмеялся, но в строю на нас не обратили внимания. Мы с ним наконец-то поздоровались по своему обычаю, стукнув друг друга кулаками.
- Куда ты свой гранатомёт-то дел?
- Отдал командиру на хранение, — спокойно ответил Добб, — Генерал обещал поощрить, кстати, и после увольнительной.
- Чего это он такой щедрый?
- Да, змей его знает. Говорит, отлично справились, были первыми. До этого из института никто такое топливо не выносил — опасно, мол.
- На своей шкуре убедились, как опасно...
Я почесал у себя промеж ушей и покосился на свой пулемёт. Наверное, стоило его сдать, а это было невозможно до окончания построения.
- Может, оставишь его? Мне непривычно без оружия... — предложил Добб.
- Да, а мне-то как непривычно, что ты без оружия. Хотя нет. Вот Терминатора без своего пулемёта увидеть — вот это из ряда вон! Да, кстати! Кто меня вчера бил? — спросил я.
- Ага, круто он тебя приложил. Это был мэр Москвы.
- ЧТО!?
- Нет, друг, это был кто. Мэр Москвы. Он тебе по морде заехал, а ты сразу отрубился. Ну тут мы с песцом подоспели, ящера скрутили. Мотивацию так и не выяснили. Он пытался и нас побить, но ты же знаешь... — доберман постучал себя в грудь, — Мы с Терминатором не из робкого десятка. Он всё что-то шипел про то, какие мы гады, ублюдки и прочие...
- Что ему в голову взбрело?
- Говорят пацифист он.
- Ах, это...
На платформе высокая фигура в шинели с фуражкой с высокой тульей, из-под которой виднелся нос красного змея, махнула лапой — все солдаты разошлись по вагонам. Я кивнул головой доберману и поднялся на платформу. Наше появление не прошло незамеченным. Змей, слегка улыбнувшись, повернулся к нам, заложив лапы за спину. Одет он был довольно тепло, в длинную шерстяную шинель и хромовые сапоги специально под его лапы. Змею в такую погоду надо было беречь тепло, он вообще должен был бы дрыхнуть в спячке — ан нет. Держался.
Мы подошли с Доббом к змею и отдали честь, встав по стойке смирно.
- Вольно, — кивнул генерал, он посмотрел на нас из-под козырька фуражки, и хитро усмехнулся, — Вот интересно, сможем ли мы с вами поговорить хоть раз как генерал с сержантом и старшим лейтенантом, — спросил змей, обводя нас взглядом. Я расцвёл в улыбке.
- Получается я теперь второй после командира?
- Именно, — коротко кивнул змей, — ваш друг теперь будет заведовать вашей ротой, а вы займётесь более важными делами.
- Разрешите спросить?
Змей кивнул:
- Да?
- Какими? — бодро спросил я. Чтобы это не было — это было лучше, чем открывать дверку в вагоне.
Генерал вздохнул, и повернулся к поезду:
- Система залпового огня теперь на вашей совести. Будете содержать её в порядке и надлежащем состоянии. На вас так же возлагается ответственность за распределение оружия и боеприпасов.
- Есть, товарищ генерал! — я приложил лапу к виску.
Змей похлопал себя по плащу, что-то нащупывая. Он вытащил из внутреннего кармана два распоряжения и отдал их нам.
- Естественно, повышение по званию влечёт и повышение жалования — с премией, разумеется. Но пока я вас попрошу остаться здесь: ещё несколько процедур, на которых вы обязаны быть. А после — денег у вас хватит до окончания вашего месячного отпуска.
- Товарищ генерал, разрешите спросить. Наша остановка будет длиться весь месяц?
Голова кивнул:
- Да, товарищ, лейтенант. Весь месяц.
Мы с Доббом переглянулись, и доберман спросил:
- А что случилось? Почему?
Змей вздохнул, и, оглядевшись, посмотрел на нас из-под козырька.
- Ну, раз уж вы сами приложили к этому делу лапы... — Змей поднял «брови», — Естественно информация не для широкого круга. Но вам, я вкратце поясню, что происходит.
Я кивнул и навострил уши. Добб же засунул лапы в карманы плаща, греясь.
- В общем и целом — ваш паровоз уйдет на запчасти. Его частично переделают для другого локомотива. Вы поедете на необычном локомотиве. — Ящер выдержал паузу. — ...Это первый в мире ядерный тепловоз; топливо для него вы принесли вчера вечером, и сегодня, после полудня, работа начнётся. Мы рассчитываем закончить за месяц — в принципе вы уже сделали достаточно для этого локомотива, так что смело гуляйте, парни.
Вот и подтвердились мои догадки: мы поедем до Владивостока без вечных проблем с топливом, электричеством или углём на худой конец.
- А это хотя бы безопасно? — несмело поинтересовался Добб, искоса глядя на ящера. Змей зябко поёжился.
- Предполагается, что да. Реактор хорошо экранирован, система охлаждения работает как часы. Так что он не должен доставить вам, больших неприятностей. По крайней мере, он долгое время функционировал у нас, в Москве, и никто не жаловался.
- Это радует, — проворчал доберман, шаркая лапой по перрону, разрешите идти?
- Разрешаю. Да! Насчёт процедур, — чтобы в восемь вечера были здесь.
- А что будет-то?
- Да вы бандита привезли — устроим показательный суд, — пояснил змей, натягивая на руки перчатки, — удачи!
Наш генерал поспешил укрыться в здании вокзала, где оставалось какое-то тепло. Мы дошли до вагона, в котором проводили большую часть своей жизни, и прошли по узкому коридорчику к своему купе.
- Не нравится мне их идея, — проворчал доберман, — на ядерном паровозе ездить это всё равно, что кататься на облитой бензином бочке пороха в аду, — выдав этот красочный эпитет, он кинул мне мой комплект выходной одежды: джинсы, толстовка с большим карманом на животе. Я снял с себя военную форму и стал переодеваться.
- Ну ты слышал, что он говорил — никто не жаловался. Лично по мне это лучше, нежели тащить этот состав волоком каждую вторую горку.
- Тебе теперь не придётся: ты же у нас теперь лейтенант.
- А ты старший сержант, — я улыбнулся, — не открутился всё-таки, да?
- Угу. Сказали — кому-то надо заменить тебя. Ну а ты в отключке был...
- За это дело мне крайне хочется начистить морду тому, кто ударил меня за то, что я защищал свою жизнь.
- Можно устроить, — пожал плечами Добб, — твой обидчик точно где-то неподалёку.
- Да? — я подтянул джинсы и поправил толстовку. Конечно так же солидно как доберман я не выглядел, но лучше чем ободранный камуфляж.
- Точно тебе говорю. Пойдём, поищем.
Я пожал плечами и согласился: в конце концов, отличное времяпрепровождение до восьми часов вечера. По дороге мы решили навестить Терминатора — судя по шуму в конце вагона, он был где-то там, чинил свой пулемёт после вчерашнего.
Действительно, его купе как обычно было завалено всевозможными деталями его пулемёта и свежими патронными лентами.
- Много вчера настрелял? — сразу поинтересовался я, не здороваясь. Песец, сидящий за столиком без дела, поднял глаза и отдал мне честь:
- Здравия желаю, товарищ старший лейтенант.
Я махнул ему лапой, всё-таки мы были друзьями, а это что-то значило для нас всех.
- Перестань. Я был без сознания, когда меня повысили...
- Зато откровенно радовался, когда тебе это сообщили, — подтвердил Добб.
- Заткнись, а? — попросил я у него. Терминатор явно был не в настроении, — что, неужели опять патроны кончились?
- Нет, — неохотно буркнул песец, снова уставляясь в стол. Он чуть приподнял лапы — под ними лежала маленькая фотография его семьи, — всего ящик настрелял. Много, конечно, но оно того стоило...
Про боезапас песец говорил неохотно. Он был одним из тех, кто всё своё жалование отсылает своей семье — до последней копейки. Своей жене, которая была младше его на двенадцать лет, и пятерым щенкам — на них он и смотрел сейчас, не обращая внимания на разобранный гатлинг. Видимо, он хотел отвлечься. Он всегда был неразговорчивым, когда дело касалось полученных денег, но сейчас как-то совсем опустил лапы.
- Я волнуюсь за неё, — сказал он стандартную фразу, — как бы с ней чего не случилось...
- Сколько твоему старшему уже? — спросил я, аккуратно перешагивая через части его пулемёта, разложенного по всему купе.
- Скоро девять будет. Говорит, что сорванец тот ещё, но очень хорошо помогает.
- А как у неё самой? — Добб кивнул на фотографию, — Сделали?
Песец тяжело вздохнул.
- Проблема гораздо глубже, чем думали врачи.
Жена Терминатора — небольшая самка его вида, очень милая на вид, и судя по рассказам песца, с милым, приятным характером. Они любили друг друга очень давно, только очень недавно обвенчались и поженились, но чтобы прокормить семью песец ушёл в армию. Его жена ничего не могла поделать: она родилась слепой, и сейчас Терминатор копил на протезы глаз, стараясь дать своей любимой зрение, которого у неё никогда не было.
- Что за проблема? — поинтересовался доберман, сидящий напротив. Он очень хорошо помог нашему полярному другу, смог добыть два глаза, прикинувшись, что его вышли из строя. Именно его модель должны были поставить жене Песца ещё месяц назад.
- Проблема глубже, чем просто глаза. Оказалось, что у её мозга просто нет нужных нервов.
- Ого...
- Да. Пишет, что врачи сказали, могут и переделать эти нервы, но операция будет стоить таких денег... Но она сама этого не хочет.
- Почему?
- Откуда я знаю почему? У меня вообще идеальное зрение — мне никогда не понять тех, у кого его вообще нет!
Мы все замолчали, понурив морды. Помогать друзьям надо было.
- Так что за сумма? — первым спросил Добб.
- Вот в конверте у меня лежит, — кивнул песец. Прямо перед ним на столе лежал увесистый конверт с подписью нашего генерала и его именем.
- Так получается...
- Да, у меня есть эти деньги! — рявкнул белый, — Но мне кажется, что ничего не выйдет...
Доберман замолчал. Мы бы могли предложить финансовую помощь, но она оказалась не нужна.
- Знаешь что, дружище, — я ткнул песца кулаком, — Собирай свой пулемёт и сдавай его шакалу. А сам собирай манатки, и на первый поезд до Уфы.
- Думаешь?
- А чего тут думать: повидаешься с семьёй, ещё фотографий сделаешь. У нас троих отпуск — целый месяц. Ты десять раз успеешь!
- Но если я сам поеду до Уфы, мне придётся расстаться с половиной премии. Получается, что ей не хватит на операцию...
- Это будет даже лучше — оставишь там деньги, дашь ей подумать. В конце концов, и следующая зарплата не так уж и за горами, да и я, если что, помогу.
- Мы поможем, — улыбнулся доберман, глядя на песца. На его морде в кои-то веки расцвела улыбка.
- А вы чертовски правы, парни! Так и сделаю!
- Так чего же ты ждёшь? — доберман кивнул на кучу запчастей от пулемёта, — командир кучу металлолома на склад не примет, ему там оружие нужно.
- Ты же теперь этим самым складом и заведуешь, — песец даже хлопнул в ладоши, — тебе-то и отдам!
- У меня пока ключей нет. Командиру надёжнее.
- Ладно, уговорил, — песец сложил фотографию вдвое и спрятал в левый нагрудный карман, — тогда не мешайте мне, ладно?
Мы кивнули и вместе покинули купе. Доберман только недовольно прокряхтел, когда мы отошли.
- Мы ему помогаем, а он — не мешайте.
- Нет процесса более сакраментального, чем сборка его пулемёта, — напомнил я своему другу, — Так что не обижайся на него.
- Порой я сомневаюсь, что вообще могу обижаться.
Я хмыкнул, и вспомнил о своей обиде. Предстояло ещё поговорить с мэром этого города, разобраться, в чём было дело, но я решил отложить этот вопрос на потом. Я сдал свой РПК на хранение шакалу, и мы с Доберманом отправились гулять в город, тратя оставшиеся ещё с последней зарплаты деньги...
Москва около вокзала была куда более спокойной, чем та, по которой мы прокатились вчера вечером: повсюду были какие-то магазинчики, закусочные и ещё много чего. Хорошо, что тут можно было ходить без оружия, но без пулемёта за спиной тут всё-таки было непривычно.
Часов в шесть мы с доберманом вывалились из местного ресторана: там мы всегда отмечали прибытие в Москву, и нарушать традицию естественно не стали. С каждым годом заведение становилось всё только хуже и хуже: в первый раз, когда мы там сели с Доббом, там можно было заказать жареного поросёнка, а теперь не то, что поросёнка — даже маленького кусочка шашлыка им было жалко. Стали торговать какой-то плесенью, но это пробовать не стали, ограничились дорогим шашлыком и парой бутылочек самодельного пива.
В этом ресторане мы с Доббом узнали много нового. Например то, что вчера мы гонялись наперегонки с самой страшной московской группировкой — лесные, якобы, звери. Они окопались в том самом лесу, что возник у нас на дороге до вокзала, и то, что мы пошли в обход, было верным решением. Про два джипа, которые мы разнесли в клочья на кольцевой трассе, никто ничего не знал. Местные сталкеры и охотники за металлом, услышав нашу замечательную историю, поспешили на указанное нами место, утверждая, что там никого нет, а значит лом, полезные запчасти и оружие там наверняка остались. Как обычно вокруг местных временных героев образовался кружочек любопытствующих зевак.
- Да, это замечательное место, по крайней мере, по утверждению моих солдат, — раздался громкий голос нашего генерала у дверей. Мы сразу же оглянулись, и наши догадки подтвердились: держа за плечо какого-то хорошо одетого ящера, он вошёл внутрь.
Стоило отметить, что змея тут хорошо знали: повара и официантки сразу заулыбались, некоторые даже стали сразу собирать ему заказ из разряда "как обычно", но никакой паники по прибытию важных лиц в кафе не наблюдалось: видимо это было обычным делом. Вслед за ними в кафе протолкнулись два пса, те самые, которые провожали нас от поезда до операционной и машины. Завидев нас, они приветливо улыбнулись и помахали нам.
- Ваши солдатофоны — ужасные убийцы, похуже бандитов, населяющих Москву! — недовольно ответил ящер, — Почему им не выдали гуманизированые пули? Скольких они убили, эти мерзавцы?
- Попрошу выбирать слова, господин мэр. Они делали свою работу, — заступился за нас генерал.
- Я буду требовать для них суда наравне с бандитом, которого вы к нам приволокли!
- Вперед, — процедил змей.
Я и Добб быстренько отвернулись, прикрывая морды. Ящер, скорее всего, не узнает нас без камуфляжа и оружия, на что я очень надеялся.
- А вот и твой обидчик, кстати, — прошептал Добб, потягивая пиво.
- Тот, который мне вчера врезал?
- Тот, кому я за это чуть все лапы не переломал.
Между тем рептилии уселись за недалёкий столик и заказали какое-то вино. Пока напиток им несли, они снова разговорились.
- Ужасно, это просто ужасно! — всплеснул лапами ящер, — Они, наверное, убили больше, чем все бандиты вместе взятые! Вы были обязаны выдать им резиновые патроны, а не боевые!
- Во-первых, — холодно отвечал змей, — такого количества гуманных патронов, как вы их называете, у нас нет и не будет. Во-вторых, патронов такого калибра просто не существует.
- Один из ваших бойцов был вооружён стандартным пулемётом Калашникова — я это видел очень отчётливо!
- Если речь идет о том, которому вы, крайне гуманно заехали в глаз, то он с РПД...
Я еле удержался, чтобы не включится в беседу.
- Он самый. Я рад, что это сделал, знаете ли. Применять силу было совсем не обязательно!
Добб усмехнулся.
- Нападение на лицо находящееся при исполнении, вообще-то по законам военного времени карается расстрелом.
Ящер и змей недоверчиво покосились на нас, но видимо зелёный не признал в двух гражданских своих вчерашних противников.
- А то, что он сознание потерял — это вообще абсурд!
- Боец был уставшим и раненным, — снова спокойно и хладнокровно отвечал наш генерал, — Неудивительно, что он не был готов к такому удару.
- Да он просто слабак! И вы таких к себе берёте?
Генерал закрыл глаза и некоторое время дышал носом, после чего снова сделал спокойное выражение:
- Он один из лучших. На днях повышен в звании.
Ящер, кажется, не понял всей важности момента. Пожав плечами, он замолчал. Вскоре рептилиям принесли вино, а нам — обновили, так сказать, пиво.
- Господин Мэр, почему вы не хотите разрубить этот Гордиев узел?
- Вы же знаете, что это не решение проблемы! Нельзя убивать всех, кто держит в лапах оружие, мы с вами это тысячу раз обсуждали!
Генерал закрыл глаза:
- Я и не говорю обо всех, — Терпеливо объяснил он. — Выдвинем бандитам ультиматум, а кто не захочет бросать асоциальный образ жизни, того настигнет суровое наказание.
- Нет, нет и нет! Лесные звери сидят на богатом лесном массиве, нельзя сжигать такое количество ценного дерева!
- Но по-другому их оттуда не выгнать, — змей пожал плечами, — газа у нас нету, потратили последний запас на выкуривание партизан из Архангельского леса.
- Значит пусть сидят! Рано или поздно у них закончатся ресурсы, патроны и пища.
- Пища у них не закончится: у них плодородная почва, — парировал генерал, -Патроны так тем более. С одного выстрелянного патрона они получают пять с трупа. А если и впредь засылать туда солдат мелкими кучками — и того больше.
- Так не посылайте к ним своих солдат, господи! Сколько раз я велел просто обходить их стороной!
- Это говно, рано или поздно придётся убрать, — прошипел змей.
- Когда надо будет — уберём!
Они отпили своё вино, уставившись друг на друга. Мы с Доббом сидели уже не боясь, что нас узнают.
- Мне кажется, генерал, будто вы хотите просто посмотреть на взрыв, который сделает оружие людей, — сказал ящер.
- Больше всего, мне хочется помочь местному населению, которое страдает от постоянных набегов этих гаденышей!
- Вы не поможете нашей планете, убив ещё сотню ни в чём неповинных зверей!
- НИ В ЧЁМ НЕ ПОВИННЫХ!? — С угрозой в голосе заорал змей. В кафе все тут же замолчали, уставившись на высшие чины, — Да вы совсем двинулись на своем пацифизме!
- Это политика всех государств этого мира!
- Да нет уже никаких государств!
Этот смелый крик выдала кошечка-официантка у барной стойки. Обычное веселье в местной забегаловке превращалось в большой драматический театр.
- За драму, — тихо сказал я, чокнувшись с Доббом и выпив с ним остатки пива.
- За драму, — подтвердил он.
Ящер и змей переглянулись, и мэр встал.
- Не думаю, что столь важные дела можно обсуждать в присутствии посторонних лиц. Здесь могут быть шпионы от тех группировок.
- Конечно, могут. Я даже вам большее скажу — они тут есть, — Уверенно кивнул генерал, аккуратно отпивая вино из своего бокала, — Знаете, почему нас всё ещё не застрелили?
Я заволновался: в кафе явно были вооружённые звери. Возможно, генерал был прав.
Ящер замер.
- Почему же?
- Потому что знают, что у нас есть оружие людей. И сейчас думают, а как бы его достать? Но знают, что убивают там без всяких гуманизаторов.
- И почему они не убивают вас?
- Да потому что знают, что будут мстить. И битва ими заранее проиграна. Мы сделаем всего лишь один выстрел. Но зато какой! — Угрожающе закончил змей.
- Да вы не посмеете! — на взводе крикнул ящер, яростно набрасывая на плечи свой плащ с подогревом.
- Пари?! — С издевкой спросил Генерал.
- Я отменю ваш приказ!
- Вы — сугубо гражданское лицо! — Ощерился змей. — Армия вам не подчиняется!
Ящер застегнулся, гневно смотря на змея.
- Мы ещё вернёмся к этому разговору!
- Сомневаюсь, — с усмешкой покачал головой змей.
Ящер вышел из кафе, а за ним и двое псов. Мы с Доббом решили, что это были его телохранители, и взяли ещё по пиву. Лишившись своего собеседника, змей пересел к нам.
- Расслабьтесь, вы в отпуске всё-таки, — сразу сказал он. Мы с доберманом немного подскочили на своих местах, когда увидели, что генерал хочет присоединиться к нашему столу.
Снаружи хлопнули двери бронированной машины мэра Москвы, и взревел мощный двигатель.
- Куда это он?
- Вернётся ближе к восьми вечера. На суде он будет... Грёбаный пацифист...
- Давно такие разговоры ведёте? — спросил я, не решаясь потянуть пиво. В горле от такого соседства пересохло.
- С тех пор, как они поселились в том чёртовом лесу, — змей отпил вина, — Ни для кого не секрет, что когда нас тут нет, эти умельцы достают всех окрестных жителей.
- Это правда, — неожиданно подошедшая кошечка поставила перед нами три бутылки, — Они постоянно требуют с нас патроны... Мы работаем себе в убыток из-за них.
Генерал взялся за бутылку, показывая горлышком на официантку.
- Вот видите. А наша любимая власть, как обычно, народа не слышит.
- Как хорошо, что вы с нами, товарищ генерал, — улыбнулся я, и быстро опустошил свою бутылку.
- Я всегда со своими бойцами, а эти хлюпики, протирающие задницы в своих кабинетах давно ничего не решают. Они думают, что решают, но на самом деле толку от них никакого. С момента окончания войны не было принято ни одного нового закона, и ни одного не было соблюдено!
Змей отхлебнул нашего пива, воцарилось молчание на пару минут.
- Не надо говорить об окончании войны, — тихо и грустно сказал Добб, — Я видел войну. Могу сказать, что сейчас гораздо хуже.
- Я тоже видел войну, — протянул змей, его глаза заволокло дымкой воспоминаний. — Большую войну...
- Да ну?!.
- Да-а... — Протянул змей. — Мне тоже далеко за четыреста лет. Это моё третье тело, если не ошибаюсь! Память очень плохо транслируется...
- Третье тело?
- Да... Я был человеком тогда, очень давно. Не генералом, нет. Маршалом. Командовал генералами и целыми армиями. А точнее штабом Северо-Западного фронта. Когда начался Кризис, не тот.. — скривился змей, — экономический... А геополитический. Когда он достиг апогея, все и началось...
Змей отхлебнул из бутылки:
 -...Консорциум Азии потребовал выплаты долга у ЕС, те отказались — вмешалась Америка — эти вообще в каждой дырке были затычкой. Сначала ядерное оружие применили Китайцы. У них с Пакистаном была да-авняя «любовь»... А потом все покатилось как снежный ком... Да-а-а... — Выдохнул змей.
Я слушал историю змея, закусив язык. Добб тоже, хотя он сам мог рассказать не хуже. Это было преимущество всех тех зверей, которых техника сделала "Бессмертными". То есть она не позволяла им стареть...
- А потом всё кончилось. Люди поняли, что ничего не осталось, воевать было незачем. Стали собирать последнее. Появились вы — вас выпустили в бой как бешенных псов, а потом... потом появилось новое оружие. Америка грозила всем, что сделала солдат, которые способны разнести город за полчаса. Всего пять тысяч... Я видел их. Такое и в кошмарном сне не приснится. Они устраивали ад за десять минут, а ещё через двадцать становились в этом аду чертями. Они почти никогда не убивали противников сразу, пытали, отрезали руки или ноги... Иногда ели противников заживо! Крысы, бешенные твари… А потом и наши подоспели со своим ответом, он-то и решил вопрос о том, надо ли воевать дальше, или сваливать, пока ещё могут…
Змей накрыл морду ладонями, потер "лицо" — раз он раньше был человеком...
- А меня "не успели" эвакуировать. Хотя должны были, я должен был отбыть туда, — он показал пальцем в потолок, — одним из первых. Но мне пришлось отсиживаться в бункере, пока все наши... прородители, мотали с этой планеты. Когда я вышел, то понял, что мне повезло: они чуть не прогрызли семь метров бетона и добрались до меня — а потом их отозвали... Я выбрался, понял, где я оказался. Понял, что опоздал...
- Занимательная история, товарищ генерал, — сказал Добб, опустошая свою бутыль.
- Она не закончена. Потом были вы — та армия, сильная и мощная, бессмысленная война и перемирие. Я стал ящером, потом змеем, и вот сейчас — специально для меня сделали такого красивого змея. Как вам вообще?
- Ничего так, — оценил доберман, поглядывая на змея.
- Ну да. Внушает...
- Что?
- Просто внушает, товарищ генерал.
- А, понимаю. В любом случае, — змей встал со своего места, подтянув плащ, — извините, что порчу вам отпуск...
- Нет-нет, — сразу затараторили мы, чуть привстав.
- Никак нет, товарищ генерал, — спокойно подвёл итог Добб, но змей только махнул лапой, сажая нас на место.
- Имеете право, парни, вы вчера славно потрудились, помяните мои слова — это не скоро тут забудут.
Подошедшая к нам кошечка положила перед генералом счёт. Змей спокойно перевернул листочек, и даже не спрашивая нас, расплатился.
- Жду вас в восемь часов у главных ворот, вас подберёт моя машина.
- Вы с нами? — спросил я у змея.
- Ну а почему бы мне не прокатиться с лучшими своими бойцами? — усмехнулся тот, — До встречи.
Поправив плащ, змей покинул заведение. У меня даже осталось ощущение, что это мы с Доббом испортили ему посиделку с Мэром Москвы, хотя явно было видно, что Змей и сам не рад такой напряжённой беседе. Снаружи завёлся мощный двигатель генеральского лимузина, и, плавно тронувшись с места, генерал отбыл.
Так как деньги у нас с Доббом ещё оставались, мы решили сидеть дальше, только уже без пива. Заказали ещё шашлык, но уже немного, так как могли не дождаться его до процесса. В шесть часов стало совсем темно и народ разошёлся кто куда — на улице, как и вчера вечером, стало ни души...
- Пойдём... — сказал Добб, поднимая свою задницу с дивана, — Давно так хорошо не ел, а?
- Это точно... Пошли, до вокзала всё-таки не далеко.
Мы вышли из заведения, оставив официанткам щедрые чаевые, потянулись и размялись немного. Воздух был каким-то странно свежим, прохладным и чистым, не то, что с утра. Доберман включил фонарик в своих глазах и мы направились по тёмной улице к большому белому зданию.
Поначалу, нас даже не хотели принимать за своих, а удостоверения, конечно, не увидели. Закончилось всё тем, что в Доббе признали киборга, а это мог быть только боец регулярной армии, как утверждал наш командир.
Мы встали рядом с постовыми. Я знал этих двух — волк и дог, командиры по головному вагону. У обоих в лапах были отличные образцы АК-47, только в разной комплектации. Атаман, наш волк, матёрый профессионал, но с какими-то странными пацифистскими наклонностями, сжимал в лапах оружие с коллиматорным прицелом — редкая штука в наши дни. У его зама, которого называли Чифом, автомат был с подствольником.
- Как жизнь, лейтенант? — довольно проворчал волчара, здороваясь с нами, — Слышал, вы к нам притащили радиации на пару лет пути, а?
- Привет, серый, — я пожал его лапу — обычно он не был так дружелюбно настроен. Сейчас же, командир и его зам относились к нам если не на равных, то хотя бы по-божески.
- Было дело... — ответил за меня Добб, — а вы-то что?
- Да мы к шакалу ходили, — пробухтел дог, — логично, что выбрали вас, а не нас.
- Ещё бы они вас выбрали... Вы бы в той заварушке быстро отбросили ласты.
- Да мы слышали отсюда, как вы громыхали! — усмехнулся волк, — Рвались на помощь.
- Она бы была очень кстати.
- Ничего, будет и на нашей улице праздник, — заверил волк, от скуки передёргивая затвор автомата, — нам обещали, что тоже скоро пойдём по вашим стопам, может даже завтра.
- О, поздравляю... — неохотно сказал я. Да, мы славно потрудились, но всё-таки такие заварушки бывают довольно редко, нам только вот на последние две повезло.
К подъезду, тихо шурша покрышками, подкатил большой черный лимузин ЗИЛ-114, и мы распрощались с часовыми.
Задняя дверь распахнулась, и из салона выглянула красная голова в генеральской фуражке:
- Соколики, давайте сюда!
Мы с Доббом переглянулись. Генерал подвинулся вглубь салона, и я шагнул к машине.
В салоне было свободное место только возле змея: за рулем сидел волк в форме и фуражке, на переднем пассажирском месте — здоровый тигр в черном берете. На раскладном сидении перед красным ящером расположился молодой лис в штабной форме и фуражке с черным кейсом в лапах. Генерал похлопал по сидению рядом с собой:
- Садись. Тут еще места хватит.
Я нырнул в салон и, развернувшись, с размаху шлепнулся на задний диван. Добб неуверенно затоптался:
- А мне тут место есть?
Лис-адъютант дернул неприметную ручку на полу и одним движением лапы, как факир, разложил сиденье. Передо мной возникло точно такое же складное кресло, как то, на котором сидел сам лис. Добб протиснулся в салон и захлопнул дверцу. И тут же по легкому движению я понял, что лимузин тронулся.
- Ну, что, соколики?
Я облизнулся:
- Э-э-э... Товарищ генерал, разрешите обратиться? — Дождавшись кивка, я продолжил, — Я хотел спросить вас о той системе спутниковой навигации.
- Это секретная информация! — Рывком обернулся ко мне лис с кейсом.
- Кулик, не суетись. Им можно.
Змей флегматично кивнул.
В монолитно-велюровом нутре лимузина было тепло и уютно. За окнами как в экране телевизора плыли руины, но тут были тишина и покой. А я вдруг понял, почему рептилиям и пресмыкающимся так нравятся лимузины.
Мы со змеем разговорились о системе навигации, которую нам дали на время выполнения задания. Как он сказал, машинка рассчитана только на Москву, но если потрудиться, можно загрузить и всю Россию. Для этого достаточно было найти компьютер с выходом в интернет и провод для подключения GPS к нему. Ну, с компьютером у нас проблем не было, Добб мог заменить его при надобности, а вот с проводом... Провод, впрочем, вместе в выходом в сеть, нашёлся под подлокотникам заднего дивана.
Пока мы разговаривали о связи в интернете, мимо нас проехали три машины — все в сторону вокзала. Одна из них была грузовой, и вроде даже с оружием, но на них Генерал не обратил ровным счётом никакого внимания.
Но вот когда на соседней улице послышались глухие хлопки выстрелов, он сразу же посмотрел в ту сторону.
- Товарищ генерал, что делать? — Голос водителя звучал вполне буднично. Только напряженно.
Змей нахмурился:
- Варианты объезда?
Вместо водителя в салон повернулся тигр-телохранитель:
- Нету. Далее перекресток. — Пробасил он.
Я выглянул в окно: мы подъезжали к кордону вокруг центра Москвы.
По сути дела, весь центр столицы отгородился от остальной своей части огромными завалами старых зданий. Мне сразу представилось, как в те времена, когда этот кордон делали, несколько гигантских небоскрёбов просто пустили под откос, как доминошки. Но это, конечно, было не всё. В завалах сделали хорошо охраняемые дороги, поставили пулемётные гнёзда, посадили туда бойцов. Центр мог бы показаться неприступным, если бы не одно но: охраняли только проезжие дороги и некоторые более-менее цивилизованные тропы. Всё остальное пространство, хоть и было тяжело преодолимым, но пролезть можно было вполне. Но, судя по всему, бандиты тут были приученными и без надобности в центр с оружием не лазили.
 Внезапно перед хромированной решеткой генеральского авто мелькнула большая черная тень... Генеральский 114-й нагло подрезал и со всей своей скорости умчался к заставе черный «Мерседес».
- Ах ты! — Выдохнул водитель, легонько клацнув педалью тормоза и филигранно вильнув многотонной тушей генеральского броневика.
- Ур-р-р-род!!! — Процедил сквозь зубы тигр.
- Не припомню, чтоб кто-то из ящеров выбирался за пределы центра, кроме меня и Мэра, — тихо сказал змей, слегка наклоняя голову и глядя в ветровое стекло между плечами пассажиров.
- А может, это и есть ваш мэр?
Змей открыл было рот, но тут слева от нас мелькнула огромная зеленая туша. Глянув в окно, я не поверил глазам: с огромной скоростью к нашей машине приближался самый настоящий БТР!
- Ё-е-е-еперный театр!!! — Водитель резко крутанул руль, уводя лимузин в сторону.
Тяжелый ЗИЛ вылетел на полосу щебня и мелких осколков от зданий, которые окружали основной массив руин. Невзирая на огромные колеса и спецподвеску, генеральскую машину затрясло так, что мне показалось, будто я сейчас вылечу в окно. Нас понесло вбок, но волк немедленно среагировал на ситуацию. Помянув продажную женщину, он резко и энергично перебрал руль, выравнивая многотонный броневик. Лимузин прошуршал по гравию и замер; перед фарами клубилась поднятая нами мелкая бетонная пыль.
- Какого чёрта это было?! — Выдавил адъютант и наклонился к водителю. — Ты его номер видел?
Волк покачал головой:
- Не было. Ни номера, ни маркировки у него не было...
Ему никто не ответил. В полной тишине прозвучал голос змея:
- Водитель, заводи...
Тигр-телохранитель обернулся в салон и озабоченно посмотрел на змея:
- Товарищ генерал, может, не надо?
- У меня по городу, — С угрозой в голосе протянул змей, — ...раскатывают «австралийцы» на бронетехнике, а ты говоришь: «не надо»?!
- Кто это — «австралийцы»? — Не понял я.
- Бандиты. Профессиональные наемники. — Вздохнул генерал и крикнул водителю, — Заводи!
Волк-водитель тихонько матюгнулся и звякнул ключами зажигания. Видимо, он что-то переключил, потому что вместо мирного урчания из-под капота вырвался тихий, почти на ультразвуке, свист турбины. ЗИЛ хищно дернулся и с противоестественным для его массы ускорением рванул вперед.
- Откуда у нас может быть бронетранспортёр? — Поинтересовался Добб, доставая из плаща трофейный ПМ.
Тигр в черном берете оглянулся:
- Они спёрли его два года назад из восстановленной части в районе Кубинки!
- И вы до сих пор не отбили его обратно?
- Да мы даже не знали, где он! — Пожал плечами телохранитель.
- Теперь-то знаете? — спросил я. У меня с собой даже не было оружия.
- Наша задача — не допустить его прорыв в город!
Водитель выжал газ, форсированный движок злобно огрызнулся, и генеральский ЗИЛ начал сближаться с БТРом. Военный транспортёр перелетел через завал, играя подвеской всех восьми колес. Он даже не заметил препятствия. Волк резко рванул руль влево-вправо, и тяжеленный лимузин, чуть вильнув кормой, обошел руины с краю, поднимая огромные облака пыли.
Где-то на кордоне уже завыла сирена, в пулемётных гнёздах появлялись морды бойцов.
- В центр он не пройдёт: там мины, ежи и прочее! — Сказал нам змей, напряженно глядя на приближающуюся корму бронетранспортера.
- Походу, он не в город рвется, а за лимузином! — Озабоченно обернулся лис-адъютант.
- Да нахрена он им сдался? — Огрызнулся тигр.
Не в силах никак повлиять на происходящее, я следил за развитием событий. Мы сокращали дистанцию, но террористы внутри этого не видели.
- Оружие к бою! — Рявкнул генерал, вытаскивая из кобуры табельный «Макаров».
Тигр раздраженно рыкнул что-то неразборчивое и извлек из бардачка несколько короткоствольных «Калашниковых». Один он бросил адъютанту, второй Доббу, взамен его пистолета:
- Ловите!
Глядя на то, как лис быстро и умело зарядил автомат, я понял, что эти ребята умеют не только с умным видом крутиться возле генерала...
 Когда мы подошли на пару десятков метров к транспортёру, его башня хищно вильнула из стороны в сторону: наводчик провернул маховик поворота башни. Но «хобот» пулемета БТРа смотрел не на нас.
 Раздался сухой стук крупнокалиберного пулемета, и мы увидели шлейф огненных точек, накрывающий «убегавший» лимузин. У Мерседеса дернулся капот, из двигателя ударил фонтан пара, лопнуло стекло, задергалась передняя дверь, после чего переднее колесо вильнуло. Из-за этого машину подкинуло в воздух, она несколько раз перевернулась и хлопнулась на крышу. С глухим хлопком вылетели стекла и серебристой пылью разлетелись по дороге. К машине кинулись всевозможные звери, но они явно боялись лезть под огонь БТР'а.
 Так же внезапно раздался резкий шорох резины по гравию, и боевая машина затормозила посреди дороги, пролетев несколько метров по инерции. От брони отскакивали пули автоматов и пулемётов, которыми её поливали с вышек.
 Заметив, что БТР тормозит, волк-водитель резко заложил руль вправо и дернул ручник. Багажник нашего ЗИЛа резко сместился вперед, в то время как передняя часть замерла на месте. Я почувствовал, как центробежная сила заваливает меня на генерала. ЗИЛ взвизгнул резиной и замер, мерно покачиваясь на подвеске после лихого разворота. Как только машина замерла, Тигр, лис и Добб вывалились наружу, синхронно клацнув замками дверей.
Лис-адъютант щелкнул затвором и завалился за обломок бетонного столба в двух шагах от машины, безжалостно пачкая шинель и фуражку старой побелкой. Тигр пригнулся за капотом ЗИЛа, а Добб прыгнул в щель между бетонными плитами, хлопнулся на пузо и прижал приклад АКСУ к плечу.
Чуть запоздало из салона выскочили мы с генералом. Змей держал в руке «Макаров» — скорее для проформы, нежели для дела. Против БТРа нужно было нечто потяжелее.
Некоторое время БТР стоял. Прижавшись к борту своего лимузина, генерал бросил взгляд поверх крыши, приподняв фуражку стволом «Макарова». Потом змей повернулся ко мне:
- Беги к багажнику, быстро!
Я по инерции кивнул и подскочил к багажнику, а генерал нырнул в салон и прошипел водителю:
- Багажник, открывай багажник!
В тот же миг крышка багажника с легким щелчком приподнялась и плавно качнулась на петлях.
Я рванул крышку — и замер. Конечно же, я подозревал, что генерал готов к любому развитию событий, но — настолько?!
В багажнике на крышке был закреплен тубус одноразового гранатомета! Я геройски «хакнул» и, сорвав предохранительную петлю, выдернул «шайтан-трубу» из держателей.
В этот момент башня БТРа вильнула в нашу сторону, и Тигр тихо прошипел что-то матерное. Но дальше произошло то, чего я никак не ожидал. Наводясь на нас, БТР вдруг... исчез в клубах дыма!!!
Я ошарашенно замер с тубусом на плече:
- Что за?!..
В дыму раздался рев двигателей, и спустя пару мгновений из дальней части облака вылетела коробка БТРа. Через несколько секунд бронетранспортер с ревом исчез среди руин.
Глядя им в след, змей сплюнул:
- Ублюдки трусливые... Средь бела дня, в городе... Не-е-ет, друзья мои, это война. Хватит! Достаточно я этих уродов терпел! Баста!!! — Змей хлопнул ладонью по лакированному крылу лимузина.
- Что? Что это было? — Я все еще не понимал, что произошло.
- Это?! — Змей поднял бровь и посмотрел на меня, а потом на все еще висящее облако. — Это они, скорее всего заметили нас, увидели тебя с... — Змей показал пальцем на гранатомет в моих лапах, — Решили не связываться и отстрелили дымовую гранату. Видел у них на башенке такие маленькие мортирки?
- Угу, видел... — я опустил трубу, тихо матюгнувшись.
- Война никогда и не заканчивалась, генерал, — процедил сквозь зубы доберман, — И кажется, мы всегда ищем мирные пути конфликта?
- Ты предлагаешь послать к ним переговорщика?! С ума сошёл, да?! — закричал змей, сорвавшись с катушек, — Сам к ним и полезешь!
Добб прижал уши и замолчал. Я был немного напуган такой реакцией змея.
- Пошли со мной, — генерал кивнул мне, — Остальные остаются, — приказал генерал Доббу и своим телохранителям. Лис уверенно кивнул.
- Будет сделано!
Мы вышли из машины, и сразу направились подбитому лимузину. На нас пытались наставить оружие подбежавшие солдаты, но как только узнавали змея, тут же опускали и отдавали честь. Я чувствовал себя частью чего-то важного, но в мыслях крутилась глупая мысль о том, что я сейчас совершенно идиотски одет.
Не прошло и двух минут, пока мы подошли к разбитой машине, а у неё уже суетились полевые врачи.
- Генерал Филснейк, доложите обстановку! — рявкнул змей, как только к нему подбежал старший из врачей. Молодой ящер тут же вытянулся по стойке, козырнул и отрапортовал:
- Один погибший, один тяжело раненый, ещё один отделался лёгким испугом, — сказал он, — повезло ему.
- Как мэр?
- Тяжело ранен, товарищ генерал.
- Может говорить? — спросил змей, уже видя, что зелёного ящера перекладывают на носилки.
- В сознании, контактен, — сказал змей, потупив глаза в землю. Генерал не стал спрашивать прогноз: и так всё было понятно...
Оттолкнув ящера, он твёрдым шагом подошёл к Мэру Москвы. Я с трудом мог смотреть на умирающего ящера. Осколками ему пробило левую часть груди, почти весь живот был разобран, а обе нижние лапы переломаны. Генерал попросил бойцов оставить ящера на месте, присел на одно колено перед ним и по-доброму улыбнулся.
- Ну что, дружище? — спросил он, глядя в мутнеющие глаза ящера, — Сделаешь это?
- Не-а... — хрипло ответил ящер.
- Товарищ генерал, у него болевой шок, не стоит...
Я развернулся и строго посмотрел на стоящего позади генерала врача.
- Неприятно получилось, конечно, — признался генерал, — прости, что так глупо поссорились.
- Дружище, ты...
- Я был прав, — кивнул змей, наклоняясь к своему другу.
- Да...
- Товарищ генерал...
- Помощь не нужна.
Змей положил лапы на морду ящера и аккуратно закрыл его глаза. Самое странное, что он сохранял просто феноменальное спокойствие.
- Товарищ генерал? — снова обратился к нему врач, смотря на второй труп. Змей не обратил внимания на него, но повернулся ко мне.
- Лейтенант, вы и старший сержант временно отозваны из отпуска.
- Есть! — кивнул я, отдавая честь.
- Возвращайтесь на базу, объявляйте частичную мобилизацию.
- Товарищ генерал, что вы говорите? Какая мобилизация? — запаниковал ящер, подходя к нему, но змей лишь оттолкнул его.
- Действуйте по утверждённому плану. Используйте пленного лиса, чтобы отправить ультиматум, при получении отказа эвакуируйте мирных жителей на километр вокруг того леса, что вы вчера обходили.
- Леса, товарищ генерал?
- Этого говна, в котором они засели! — рявкнул змей.
- Так точно, товарищ генерал!
Все бойцы, что слышали нас разговор, расцвели на лице. Многие были рады такому решению.
- Выполняйте!
- Есть!
Я бегом бросился в машину, подзывая к себе адъютанта и водителя:
- Генерал остаётся здесь, мне был дан приказ возвращаться к вокзалу.
Пёс хмуро кивнул на лимузин.
- Бери машину, только гони побыстрее, топлива немного осталось.
- Сделаем.
- И не поцарапай ничего: раритет восьмисотлетней давности! — напомнил мне лис, вытаскивая портфель с документами генерала.
- За это потом отвечу... Кстати! — очень удачно, что лис был здесь, — Где пленник, которого привезли из Бородино? Лис такой...
- Он у вас под заключением сидит! — заверил адъютант, убегая вслед за генералом. Тигр козырнул мне и тоже пошел за кордон.
Генеральская свита нас покинула: змей ушёл за кодон, там пересев на другую машину. И откуда у них здесь было столько бензина?
- А какого чёрта лис делает на вокзале, если суд — в центре? — спросил я, усаживаясь за руль генеральского лимузина.
- Да какая разница... Приговор всё равно был ясен.
- Чувствую, теперь его ждёт куда лучший приговор.
Я дёрнул рычаг передач: в таком лимузине коробка была не такая простая, как в обычных машинах, но мне быстро удалось тронуться с места.
- Главное, чтобы они и на нас не наехали, — процедил сквозь зубы Добб, держа в лапах АК.
- Не успеют, — заверил я, переключая передачу. Мощная подвеска генеральского броневика без труда глотала маленькие ухабы, и я стал разгонять машину.

На входе в вокзал Атаман и Чиф встретили нас довольно удивлённо.
- А что, процесс уже закончился?
- Он только начинается, — я отдал честь командиру, — собирай своих бойцов.
- Извини? — переспросил волк.
- Приказ генерала — начать частичную мобилизацию.
- Есть, товарищ лейтенант!
До волка быстро дошло, что я уже не в отпуске. Дисциплину необходимо было соблюдать до конца:
- Старший сержант, вас это тоже касается.
- Есть! — охотно буркнул Добб, убежав вслед за волком.
- Я пришлю к тебе кого-нибудь на подмогу, — пообещал я Чифу, и пошёл разыскивать Шакала.
Добб и Атаман почти что сразу навели на перроне панику. Продавцов согнали с платформы в течение минуты, а ещё через минуту на платформе стали строится первые солдаты.
Я ходил от конца состава к его началу. Пока нас не было, успели отогнать куда-то наш головной паровоз, и теперь поезд мог ездить только на дизеле или электричестве. Но сейчас мне всё было не важно: я выполнял свой первый приказ в новом звании, поэтому поспешил в свой вагон переодеться обратно в военную форму.
Быстро избавившись от гражданки, я понял, что на старой форме погоны не соответствуют действительности, а времени перешивать звёзды не было. Быстро собравшись, я направился в конец состава, на оружейный вагон, где шакал должен был спрятать моё оружие. Но его чёрная морда появилась гораздо раньше, чем я ожидал. Он буквально выпрыгнул ко мне на встречу из купе проводника.
- Ты! — сразу же сказал он, тыкнув в меня пальцем, — пока я не дал тебе новые погоны, говори, что ты устроил!
- Товарищ капитан, сложилась чрезвычайная ситуация: генерал приказал идти в наступление!
- В наступление на кого? — не понял чёрный.
- На боевиков, капитан!
Он сдвинул брови.
- Вообще-то я не капитан, но если тебе так привычнее, называй так.
- Да, а...
Я увидел свои новые погоны — три небольших звёздочки, с красной полоской.
- Держи, — напутствовал он, сразу прикладывая погоны к моим плечам, — Сейчас пришей как-нибудь, чтобы держались, потом переделаешь.
- Есть, товарищ капитан.
- Я полковник вообще-то.
Я немного обалдел. Всегда думал, что он капитан, а оказывается куда выше по званию.
- А кто тогда капитан?
- Машинист наш. Пошли.
- А с каких это пор… — начал было я, но шакал перебил:
- Не один ты на повышение пошёл, лейтенант. Ты идёшь или нет?
Я не успел как следует приделать погоны, но один держался более-менее крепко, а второй пришлось сунуть в карман разгрузки. Получилось, что я как бы на половину оставался старшим сержантом...
- Держи! — крикнул шакал, бросая мне мой пулемёт, — а где твой приятель?
- Добб-то? Собирается.
- Его гранатомёт я не потащу, а склад надо будет закрыть. Ты у нас теперь за него тоже отвечаешь?
- Так точно.
- Тогда держи копию ключей. — Он кинул мне колечко, копошась где-то в глубинах багажного вагона.
- Тогда я пошёл?
- А ты всё ещё здесь? — спросил Шакал.
- Понял...
Я выпрыгнул из багажного вагона, и наткнулся на добермана, тоже уже переодетого и готового к бою.
- Гранатомёт там? — сразу спросил он, поднимаясь.
- Ага. И не пугай шакала.
- Понял... — Добб исчез в вагоне, и сразу же ко мне подбежал Атаман:
- Своих построил, товарищ старший лейтенант! Какие дальнейшие распоряжения?
- Пошли двоих к Чифу на караул, ждите бандита...
- Какого бандита?
- Того, которого в Бородино повязали, он теперь на нашей стороне.
Волк скривил брови.
- Ладно, к Чифу пойду я сам. Нас двоих должно хватить. Разрешите?
- Конечно, — я махнул лапой, — только не пристрелите его ненароком.
- Постараемся... Мой вагон — на вас, товарищ лейтенант.
- Понял, сержант.
Волк подхватил автомат и убежал к воротам. Перед составом построили две сотни бойцов — два вагона из двенадцати. Пока все стояли, лениво болтая хвостами, и не понимали, почему именно я хожу перед ними, как это обычно делал наш командир.
Шакал как раз вышел из вагона вместе с Доббом, и сразу же кивнул мне. Я воспринял это как нужный знак и что было силы крикнул:
- Смииир-на!
Команда не возымела такого хорошего воздействия, как команда полковника. Некоторые сержанты вообще никак не отреагировали, только глумливо заржали.
- А кто тебе такое право дал, сержант?
- Генерал Филснейк, — я был готов к такому вопросу, — и не сержант, и даже не старший сержант.
Не в меру дисциплинированные бойцы переглянулись и неохотно стали смирно.
- Через несколько часов мы начинаем операцию по обеспечению безопасности местных жителей, — серьёзно начал я, благо голос позволял говорить, не очень напрягая связки, — По неподтверждённым данным, в ходе операции будет задействовано оружие людей.
Строй сразу загалдел как стая ворон.
- Отставить разговоры! Бурый! — крикнул я, увидев его в строю, — выйти из строя!
Лис немедленно сделал шаг вперёд, выпятив грудь.
- Твои умения нам сегодня пригодятся. Постарайся быть всё время со мной.
- Есть, товарищ старший лейтенант!
- Всем остальным проверить обмундирование, оружие и приготовится к боевым действиям! Вольно.
Строй разошёлся по вагонам.
- Старший сержант, вы тоже останьтесь со мной, — велел я Доббу. Пёс, пожав плечами, подошёл ко мне.
- Где Терминатор? — спросил подошедший сзади шакал.
- Уехал в отпуск, товарищ полковник.
- Плохо. Без его огневой поддержки будет туго.
- Сейчас она не понадобится, — заверил я шакала, — Сейчас нам необходимо послать к бандитам переговорщика.
Чёрный посмотрел на меня так, будто я предложил пойти ему. Он даже не стал спрашивать кого мы туда пошлём.
- Ему уже могли сделать лоботомию.
- То есть, может быть ещё и не могли? — предположил я.
- Именно. Стоит поторопиться.
- Так чего мы ждём?
Шакал оглядел мою свиту в виде добермана с огромным автоматическим гранатомётом и бурого лиса с РПГ за спиной.
- Поспешим, — кивнул он, и повёл нас внутрь вокзала.

Мы снова пошли в лабораторию: лишать лиса части его мозга собирались со всей осторожностью и стерильностью. В его камере было пусто: от пленников в столице избавлялись быстро. Шакал от напряжения стукнул кулаком по решётке.
- Увели.
- Уважаемые, лиса увели две минуты назад, — подсказал нам голос из громкой связи, — Его сейчас ведут в операционную.
- В операционную, быстро! — крикнул я, и, растолкав плечами Добба и Бурого, рванул по коридору в основную часть медицинского центра. Я отчаянно наделся, что в этом комплексе была только одна операционная.
Так и оказалось. Два ящера заперлись в ней, и уже собирались разобрать мозг лиса на части, но Добб, матёрым пинком в дверь прервал их операцию.
- Остановить операцию! — закричал шакал.
Лапа ящера дёрнулась, скальпель был уже у самого века лиса.
- Что вы себе позволяете? — крикнул помощник доктора, и попытался остановить нас, но был "случайно" вырублен бурым ударом локтём по морде.
- Упс. Какая незадача, — довольно проворчал лис, пока я пытался восстановить дыхание после затяжной пробежки.
- Остановите операцию... — прохрипел я за шакалом.
- Это постановление суда! — парировал ящер, показывая на морду лиса скальпелем.
Сам рыжий бандит не мог сказать ни слова: его морду туго связали эластичным бинтом и привязали к операционному креслу. Зато выражение его глаз при виде скальпеля, танцующего в сантиметрах от его лба было просто бесценно.
- Не было никакого постановления! Суда тоже не было! — сказал я, отталкивая ящера.
- Конечно не было. Чего его судить-то? — совершенно спокойно сказал ящер, -Ему в любом случае отпилят мозги.
- Не теперь! — рявкнул я на ящера, — Он нам может быть полезен!
- В каком смысле полезен? — спросил ящер, откладывая скальпель.
- Покиньте помещение! — заключил полковник, строго посмотрев на ящера.
- Но...
- Никаких но, доктор!
- Мы просто выполняем распоряжение мэра...
- Мэр погиб! — сказал я, — Освободите пленника, это приказ генерала!
- Чёрт... — немного разочаровано сказал ящер, отходя от лиса.
- Я сказал, покиньте помещение, или вас выведут мои бойцы! — Добб и Бурый сразу выступили вперёд. Ящер тихо зашипел, выражая своё недовольство, но сдёрнул маску и быстро вышел из операционной.
Я повернулся и посмотрел на испуганного до смерти лиса. Бедняга уже не находил себя от ужаса.
- Пасть.
Бурый вынул из разгрузки боевой нож и ловко подцепил резиновые бинты на морде бандита. Лис судорожно задрожал, стал хватать пастью воздух, как только избавился от надоедливых повязок.
- Что-то он нервный какой-то, — недовольно проворчал доберман, разглядывая лиса.
- Тебя бы так, — бросил шакал и уверенно посмотрел на лиса. Рыжий сразу замер и перестал вырываться.
- Думаю надо поговорить, — сказал я. Шакал как будто загипнотизировал лиса и теперь тот сидел неподвижно.
- Д-д-да... — выдавил из себя пленный.
- У нас к тебе предложение.
- Я сделаю все, что вы скажете! — ринулся рыжий, — Только скажите! Лишь бы не этот кошмар!
Я улыбнулся, посмотрев на добермана. Он тоже был доволен полученным эффектом.
- Вот это разговор, малой, — сказал полковник, отходя от него.
- Нам нужно чтобы ты поработал на нас, — начал я, — Ничего сложного — курьером.
- И всё? Ради этого вы меня спасли!? — восторженно пропищал лис.
- Конечно, нет.
- А что тогда? — сразу спросил лис, чуть подаваясь ко мне.
- Пойдёшь к своим. К бандитам. Понесёшь сообщение-ультиматум.
- И всё? — ещё раз поинтересовался рыжий, даже слегка улыбнувшись.
- Они любят убивать, — напомнил я, но рыжий даже усмехнулся: он только что избежал судьбы овоща.
- Я знаю, как подходить к любым бандитам в любом месте! — уверенно заявил он, но увидев наши скептические взгляды на себе, тихо добавил, — Ну и по фене могу хорошо…
- Это радует. Но имей в виду, что у тебя два варианта пути: либо ты останешься у них, и тебя убьют вместе с остальными, либо вернёшься к нам с нужными сведениями.
- Мужики, я больше ни у каких группировок не останусь! Я к вам хочу! — сказал он, оглядев меня и шакала.
Полковник пожал плечами. Я укоризненно посмотрел на лиса.
- Ты ведь пытался меня убить.
- Ну блин, мужик, ты не представляешь как страшно за свою шкуру было! Вы же нас вынесли как щенков безмозглых, я последний остался, ну думал, что хоть кого-то в ад к своим дружбанам отправлю!
- Когда ты тыкал в меня стволом, испуганным совсем не казался, — вспомнил я.
- Ну блин, я уже с жизнью готов был расстаться! Но не с куском мозга!
Я скрестил лапы на груди, тяжело вдохнув. Кивнул Доббу и Бурому:
- Развяжите его.
Пёс и лис спокойно развязали узлы на лапах лиса и отпустили его. Бандит сам сорвал со своего лба повязку, которая прижимала его к спинке кресла.
- Мужики, спасибо вам! Я всё сделаю как надо, сука буду — сделаю!
- Выдайте ему что-нибудь одеться... — сказал я, оглядев пижаму бандита, — И оружие.
Шакал подозрительно глянул на меня, но ничего не сказал. У лиса же расширились глаза.
- Начальник, но только не камуфло! Мне мой чёрный балахон нужен, они меня за своего как пить дать примут!
- Пожелания по оружию может тоже будут? — скрупулезно спросил шакал. Бандит вздрогнул и опустил глаза.
- Если можно, то мне нужен мой пистолет бесшумный. Снайперку... если есть?
- Есть, — кивнул я, — Это Добб и Бурый. Если повезёт, то познакомишься с Терминатором.
- Это тот, который с миниганом? Ну в натуре песец! — восхищённо выдохнул рыжий.
- Да уж, в натуре, — нехотя сказал я, — Но тебе должно сильно повезти чтобы с ним повстречаться.
- А вас как звать? — спросил он, но я был не в настроении.
- Для тебя я — товарищ лейтенант, — неохотно буркнул я, — И к товарищу полковнику тоже так будешь обращаться.
- Ага... Я Чак, — улыбнулся он, протягивая мне лапу.
- Если хочешь служить у нас, то запомни: в армии утвердительный ответ звучит "Так точно!" и никак иначе.
- Есть, товарищ... э...
- Старший лейтенант, — подсказал я необученному олуху.
Лис покосился на шакала.
- А это больше, чем... — Чак показал на чёрного пальцем, и тот сразу рявкнул ему в ответ:
- Нет, не больше! Заканчивай свои представления! Пошли собирать этого олуха, пока генерал не приехал.
Я развернулся и приказал Доббу и Бурому:
- Следите за ним.
- Начальник, ну чё ты в самом деле? Я свою шкуру спасал просто!
- Шкура твоя теперь принадлежит лично мне! — рявкнул я, выходя из операционной и распугивая местных ящеров, — И если хочешь чтобы в ней не появилось лишних дырок, слушай меня внимательно, лишних вопросов не задавай и выполняй приказы, кусок рыжего меха!
- Угу, — подтвердил Добб за спиной лиса, — Слушай-слушай. Нам от лишних дырок в твоей башке ни тепло ни холодно.
Чак замолчал, и поплёлся в конвое на улицу. Было уже совсем темно. Я повёл его к вагону с оружием — камуфляжа на него действительно не нашлось, а балахона так тем более. Ради такого дела пришлось послать Добба к нам в купе — за моей гражданкой. Пока пёс бегал за тряпками, я выбрал лису оружие: любимый пистолет всех сталкеров — ПБ и самозарядный карабин Симонова.
- На, — я отдал ему пистолет, — только в спину мне не стреляй.
- Ну блин, серьёзно не буду! — пообещал он на своей типично бандитской "фене" и заткнул пистолет за пояс новых камуфляжных штанов, — А патроны-то дадите?
Я даже немного смутился: да, самое главное я умудрился забыть. Я полез за патронами.
- Аккуратнее с винтовкой, — послышался угрюмый голос Добба.
- А она сама по себе от старости не развалится? Кстати к ней патроны тоже бы не помешали! — крикнул Чак в вагон. Я дёрнулся, и на меня сверху свалилась коробка патронов для дробовика.
- Вот выдаем ему дробь, пусть заряжает как хочет... — я положил картечь на место.
Тем временем снаружи лис вполне профессионально осмотрел карабин и только покривился. Выдавая бывшему бандиту патроны, я ответил на его немой укор:
- А это чтобы ты нас с расстояния подстрелить не смог.
- Мужики...
- Мы все тебя поняли, — Добб вручил лису мой же балахон с большим карманом на пузе. Рыжий немедленно влез в него — пришёлся как раз в пору, натянул капюшон, который я никогда не использовал, на уши.
- Ну отлично, — он пожал плечами, забрасывая карабин на спину, — так что мне говорить?
Я посмотрел на вокзальные часы: время позднее, уже десять часов. Темень в Москве уже была непроглядная. Самое время для нашего нового разведчика отправляться.
- Всё просто. Мы тебе сейчас придадим направляющий вектор...
- Крепким пинком под зад, — усмехнулся Добб, но я шикнул на него.
-...И отправишься к бандитам. Засели они в лесу неподалёку, на всё про всё у тебя есть ночь. Доносишь до них следующую информацию: если они перестанут вести аморальный образ жизни — сдадут оружие, сдадутся сами — никто им ничего плохого не сделает. Если же нет,- они станут примером для всех бандюков этого города.
- А что мы на них — войной пойдём?
- Может и пойдём, — я посмотрел на полковника, — А может и нет.
- Ну короче хреново им будет, если чё... — сделал вывод лис.
- Так и передай, — усмехнулся бурый.
- Короче если в восемь часов утра тебя не гу-гу — ты уже не свой, приятель, — напомнил доберман, похлопав рыжего по плечу. Судя по тому, как он наклонился, Добб слегка не рассчитал силы...
- Восемь утра... А если они не отпустят обратно?
- Тут уж мы не помощники тебе, приятель, — я развёл лапами, — Сам хотел сделать что-то полезное...
- Но не такой же ценой... — скривился Чак, поглаживая пистолет за поясом.
- Не трогай пушку, — предупредил Добб, тыкая лиса в бок своим гранатомётом. Он даже не был взведён, но решающую роль это сыграло — лис лапу с рукояти убрал.
- Короче, рыжий, — подвёл итоги я, — Если ты возвращаешься — с плохими новостями или хорошими — ты с нами. Не возвращаешься — делай что хочешь, но парк мы накроем с утра.
- Я всё понял, начальник... — Он ещё раз проверил карабин, — А фонарик, может, тоже дадите?
- Нету у нас фонариков. Вон, гранатомётчиком пользуемся, — я кивнул на Добба, и тот хитро подмигнул Чаку.
- Ну, тогда я пошёл? — спросил он.
- Да. Бурый выведет тебя на дорогу. Познакомься на входе с дозорными, чтобы они тебя не пристрелили ненароком.
- Понял, сделаю. Что ещё?
Я вздохнул. Всё-таки живого лиса почти на смерть посылали.
- Удачи тебе.
- Лейтенант, этого у меня всегда было в избытке, — Чак пожал плечами, оглядев всех нас, — Вы всё-таки настоящие мужики!
- Настоящие, не сомневайся, — заверил Доберман.
Лис замолчал, одёрнув балахон. Я кивнул Бурому, и лис провёл своего более рыжего собрата до ворот.

Мы не спали всю ночь. По очереди дежурили у входа на вокзал, даже в пять часов утра сна не было ни в одном глазу. В шесть утра приехал генерал, на этот раз на бронированном джипе, с той же компанией — лис-адъютант, полосатый телохранитель и волк за рулём. На этот раз все вели себя напряжённо и слаженно.
- Осветите дорогу! — крикнул лис, идя впереди змея. Добб тут же моргнул и включил фонарь.
Луч света упал на небольшой чемодан, наручниками пристёгнутый к лапе генерала. На нём, в жёлтом треугольнике красовался символ ультра-напалма...
Я невольно вздрогнул — как и все, кто увидел этот страшный символ. Остроконечная, семиконечная звезда, каждый луч которой расходился ещё на четыре. Те, кто видел это оружие в действии, говорили, что символ похож на сам принцип действия, хотя я не очень понимал как это.
- А вот и наша вундервафля... — сквозь зубы выдавил Добб.
- Вы послали сообщение с ультиматумом? — сразу сказал змей, поднимаясь к вокзалу.
- Так точно, товарищ генерал, — отрапортовал я, и решил поинтересоваться, — Как доехали?
- Нормально доехал... С этой штукой, это знаешь, — змей продемонстрировал мне чемоданчик с оружием людей, — гранатомётчик у вас есть?
- Да, который вчера стрелял, Бурый наш.
- Где он?
- Спит, товарищ генерал, — честно сказал я.
- Буди, и пусть поднимается на крышу. Я буду там его ждать.
- Есть!
Генерал быстрым шагом ушёл, утянув за собой и свою свиту. Я подманил Добба к себе: не хотелось покидать пост.
- Сгоняй за бурым, пусть лезет на крышу и ищет генерала.
- Я всё слышал, — кивнул Добб, закинув лямку пулемёта на плечо. Я остался на посту, ждать лиса.
Доберман уже успел вернуться, когда на ближайшем повороте показался наш рыжий бандит. Шёл он еле-еле, прикрыв морду капюшоном, прижимая руку. Атаман и Чиф сразу же взяли его на мушку — для этого-то я тут и стоял.
- Отставить! Добб, пошли! — я дёрнул своего приятеля за рукав и мы с ним побежали к гонцу. Через двести метров лис не выдержал и свалился. Я сразу понял, что наше оружие у него отобрали.
- К чёрту всё! — я на ходу развернулся, крикнув постовым, — Медика к нам, быстро!
Чиф кивнул и рванул внутрь здания, разыскивая там доктора. Мы подбежали к телу лиса и перевернули его на спину.
На морду Чака было тяжело смотреть: казалось на ней вообще не было живого места: глаза налились кровью, язык запал куда-то в глотку — лис стал задыхаться, но я тут же перевернул его обратно на живот и что было сил сдавил его грудь,- это помогло. Он стал дышать сам.
- Рука, бл... — прохрипел он, и я тут же задёрнул рукав своей толстовки.
- Твою дивизию! — крикнул Добб. Было от чего: открытый перелом.
- Что они тебе сказали? — я чуть дёрнул его, пытаясь привести в сознание.
- Сказали? — прохрипел рыжий, — Они сказали, что так будет с каждым, кто посмеет на них наехать...
- Тогда им всем крышка! — сказал я, — Добб!
- Понял, — пробухтел доберман, подбирая лиса с земли.
- Держи язык! — напомнил я рыжему и поддержал его переломанную лапу.
- Держу-держу... — лис закашлялся на лапах у пса. Хвост безжизненно повис под ним.
- Мужик, держись, мы тебя заштопаем! — пообещал я лису, — Ты мужик или кто? Давай!
- Да никуда я от вас не денусь... — заверил нас лис.
Добб понёс его до главного входа: там, в белом халате нас уже ждал знакомый ящер. Он делал нам уколы — он же собирался сделать лису лоботомию.
- Ещё чуть-чуть, рыжий, тебя подлечат... — успокаивал я нашего разведчика, — Лучше скажи, у них там что есть...
- Да нам такое и не снилось... Пулемёты... Боевые машины, тонны оружия... Они... Они вас разнесут...
- Это мы их разнесём, Чак! И ты это увидишь, и поймёшь, что лучше быть за нас.
Лис протянул мне здоровую лапу и чуть толкнул меня в плечо:
- Я ещё тогда понял, что за вас быть лучше и надёжнее...
Я улыбнулся ему: всё-таки это был славный малый, хоть и пытался меня убить. Пока его несли до ворот вокзала, я решал в голове сложную головоломку, говорить или не говорить генералу о том, что именно у бандитов в лесу имеются боевые машины и оружие, ведь тогда генерал мог послать нас отвоёвывать всё добро у бандитов.
Мы внесли лиса в здание, Добб сразу же положил его на каталку, которую принесли ящеры. Доктор немедленно заголил его шею, доставая какой-то шприц.
- Разденьте его! — велел он, вкалывая рыжему что-то в шею. Я очень надеялся, что это поможет. Атаман достал нож и стал срезать с его тела мою толстовку; что ж, я её всё равно не любил, а ради сохранения жизни лиса мог и пожертвовать ею. Ящер действовал аккуратно, быстро и профессионально — даже не удивился сломанной лапе:
- Шину сюда, Быстрее!
Я доверил лиса врачам. Сам побежал к составу.
- Боевая тревога! Подъём, подъём, подъём! — закричал я, ворвавшись в вагон, — Все, быстро на перрон!
Выскочил из своего купе уже одетый шакал, натягивая на ходу фуражку.
- Что там?
- Выносим гадов! — ответил я.
- Понял! — подтвердил он, — Чего разлеглись, дамочки? Быстрее, это уже почти война!
Я переложил всю ответственность на полковника, а сам побежал наверх. Здание вокзала было очень высоким, но я преодолел всю лестницу, даже не запыхавшись. Генерала было найти не сложно: на подходе к одному из снайперских гнёзд он уже успел развернуть маленький штаб: адъютант сидел с ноутбуком на коленях, что-то стремительно набирая, тигр вместе со снайпером глядел вниз, высматривая потенциального противника, а волк-водитель стоял рядом с нашим лисом, сторожа чемоданчик...
- Товарищ генерал, наш курьер вернулся!
- Докладывайте! — сразу же обернулся змей, — Какие новости?
- Курьер тяжело ранен, товарищ генерал, — выпалил я, — Говорит что бандиты сделают это с любым, кто посмеет атаковать их!
- Что-нибудь по их вооружению?
- Курьер упоминает боевые машины и огневое превосходство, товарищ генерал! — я решил не врать.
- Вашу мать! — разозлился генерал, стукнув кулаком по неудачно подвернувшейся колонне, — Я так и думал, что это они!
- Ваши приказания? — спросил я.
- Бойцов подняли?
- Так точно!
- Отдавайте приказ зачистить периметр! Мирное население эвакуировать, предоставляя максимальную помощь, бандитов уничтожать, всё оружие собирать!
- Есть!
- Назначьте командующего наступлением: вы мне здесь больше нужны.
- Будет сделано!
- Выполнять!
Я рванул вниз, к перрону, на котором уже выстроились все две с лишним сотни бойцов, не считая тяжеловооружённых, тех, у кого были экзоскелеты, или киборги, несущие тяжёлые пулемёты, гранатомёты и тому подобное. Я передал приказ генерала им — собирать оружие, эвакуировать мирных и безоружных, а остальных вычищать под корень. В конце я дополнил:
-Помните, вам нужно зачистить периметр парка, но внутрь не лезть! Там настоящая мясорубка — мы выжжем лес оружием людей, как бы они этого не хотели!
Я оглянулся: Чиф и атаман уже не стояли на посту, а вместе со всеми в строю.
- Атаман поведёт наступление! — крикнул я, и он сразу же вышел вперёд, — его заместитель — второй вагон!
- Есть!
- У вас ровно три часа, до того как мы применим оружие людей! Постарайтесь все вернуться назад!
- Так точно! — рявкнули звери.
- Тогда выполнять! — крикнул я, и бойцы, моментально построившись, покинули вокзал. Я рванул ко входу, увидеть лиса, и главное — добермана.
- Добб, а ты чего не пошёл?
- Я уже настрелялся вчера, лейтенант.
- Правильно, твою мать! Вы, все! — я крикнул на ящеров, — несите его наверх!
- На кой чёрт? — спросил врач, делая рыжему очередной укол.
- Приказы не обсуждаются! Быстро!
С помощью Добба, лиса занесли на генеральскую позицию. Змей уже вовсю рассматривал парк бандитов в бинокль.
- Товарищ генерал, две роты были отправлены на зачистку периметра!
- Вижу-вижу... — заслышав трещащие колёса каталки лиса, которую с трудом затащили наверх, он обернулся, — Это что за персонаж?
- Курьер, товарищ генерал! — ответил я, — Доставили по моему приказу!
- Молодец, лейтенант, я должен был с ним поговорить...
- На самом деле... я хотел чтобы он тоже увидел оружие.
- Увидит, — кивнул змей и подошёл к лису на каталке. Ему уже явно было куда лучше.
Лис крутил головой, от боли. Всё его тело было покрыто кровоподтёками и синяками. Судя по действию врачей, рёбра ему тоже оставили далеко не все.
- Как тебя зовут, сынок? — спросил генерал, наклоняясь над лисом. Он с трудом сфокусировался, повернув морду к генералу.
- Чак...
- Откуда ты?
- Из Бородино... — честно признался рыжий.
- Бородино славный город, там всегда знали о том, что такое боевая слава, — напомнил змей.
- Товарищ генерал, это не постоянный солдат армии, — сказал я, — Это пленённый нами бандит.
Услышав это, лис закрыл глаза и отвернулся от змея, подумав, что тот больше не пожелает с ним разговаривать. Но генерал укоризненно посмотрел на меня:
- Теперь, товарищ лейтенант, это солдат нашей армии, и вы лично будете учить его всему, что сами знаете!
- Что? Да он хотел меня убить!
- Не важно, лейтенант! Сейчас уже ничего не важно.
- Будет исполнено, — кивнул я, с улыбкой посмотрев на лиса. Тот усмехнулся.
- Кулик, заканчивай уже! — он повернулся к адъютанту, который всматривался в экран ноутбука.
Я чуть похлопал лиса по щеке, стараясь не сделать ему больно.
- Крепись, Чак.
- Будь сделано... — промямлил лис, пока им занимались доктора. Я пошёл за генералом.
- По предварительным данным оружие в расположении может полностью уничтожить площадь равную тридцати шести квадратным километрам, — лис что-то показал на мониторе генералу, — Чем ниже детонирует снаряд, тем меньше площадь поражения!
- Какая территория у бандитов?
- Четыре километра в ширину, пять в длину, товарищ генерал.
- Тогда нам надо накрыть двадцать пять километров.
- Да. Но тогда мы заденем прилегающие районы.
- Лейтенант, ваши бойцы эвакуируют всех на каком расстоянии?
- Я задал радиус — два километра от границы парка.
Вдалеке раздались первые выстрелы. Снайпер, следящий за всем этим, тихо выдавил сквозь зубы:
- Началось...
Все рванули к снайперской позиции, разглядывать что же произошло. Отсюда было отлично видно, как с северной, дальней стороны парка, началась перестрелка. Вскоре ещё одна разгорелась с восточной стороны. Генерал приник к биноклю.
- Похоже, они несут потери.
- Ещё как...
Снайпер, сидящий с нами всеми, вдруг выстрелил, чем испугал даже лиса на каталке.
- Точно несут.
- Своих не подстрели! — рявкнул генерал на бедного пса.
- И не подумаю.
Некоторое время мы наблюдали за перестрелками. Все напряглись, когда к нам с южной стороны к нам рванула группа из десяти-пятнадцати чёрных точек. Я разу понял, почему Чак попросил именно чёрных балахон: это была своеобразная форма у бандитов. Снайпер снял одного-двух из них, но это помогло слабо, по нашей позиции открыли огонь.
- Твою мать, чтоб тебя раскоряжило! — закричал генерал, нырнув в укрытие.
- Извините! — с рыком Добб взвалил свой пулемёт на позицию снайпера.
- Эй, ты чего? — рыкнул пёс с СВД, — Не добьёт ведь!
- Прицельная дальность — километр семьсот! — рыкнул Добб, передёргивая тяжёлый затвор.
- Ого...
- А вот тебе и ого!
Как только бандиты перестали стрелять, Добб выскочил как чёртик из коробочки, моментально прицелился по сосредоточенной группе бандитов и открыл шквальный огонь. У всех присутствующих немедленно зазвенело в ушах от тяжёлой очереди Добба.
- Вот так вот! — рявкнул Добб, погрозив земле кулаком, — Для этого я и был придуман!
- Прикрывай наших! — я показал на пятерых солдат, которые бежали собирать трофеи, которые Добб разбросал на порядочное расстояние друг от друга. Снайпер шлёпнул сошки винтовки на укрытие и приник к прицелу. Тигр взвёл автомат, от которого, в принципе было мало толку.
Единственный, кто сохранял относительное спокойствие был Кулик – лис-адъютант. Он что-то считал в своём ноутбуке, а так даже раненный Чак рвался посмотреть на бой.
- Так, Бурый! — крикнул генерал, кидая лису какой-то брелок, — Заряжай!
- Товарищ генерал, у наших бойцов ещё есть три часа времени! —
- Час уже прошёл, лейтенант! Часы!
- Блин!
- Лучше помогите бурому!
- Будет сделано!
Я рванул к лису с РПГ. Он уже приложил брелок к чемодану, и тот, шикнув на нас гидравлическими замками, открылся сам.
Небольшая, меньше стандартного заряда РПГ-7, ракета держалась в чемодане на нескольких тонких пружинах. Как только мы открыли чемодан, она затряслась, даже завибрировала на низ, но пружины как будто не давали её вырваться. Сама боевая часть была белой, тонкой, раскрашенной в белый цвет.
- Вот чёрт... — выдавил я.
- Не думал, что оружие будет таким маленьким.
- Посмотрим на что оно способно.
- Так, держи ракету, а я отсоединю держатели, — сказал бурый, потянувшись к пружинкам. Я, отбросив страх, взялся за тёплую железную трубу. Сразу я почувствовал, как она вибрирует.
- Товарищ генерал, она вибрирует! — крикнул я, понимая, что могу с трудом удержать ракету.
- Конечно вибрирует! — совершенно не удивился змей, — Там крайне нестабильное вещество, и всё что ему нужно для активации — воздух!
- Оно что, рвётся к воздуху? — Бурый отцепил последние пружинки, и ракета оказалась у меня в лапе.
- Можно сказать и так! Заряжайте!
Бурый, со страхом в глазах, подставил свою пусковую установку, и я аккуратно вложил туда ракету: она была сделана как раз для РПГ-9 Бурого. Как только лис захлопнул зарядчик, я позволил себе выдохнуть. Бурый же куда уверенней взвалил трубу на своё плечо и уверенно подошёл к генералу.
- Куда ты вылез, идиот?! — сразу же набросился на него генерал, — Тебя же пристрелить так могут!
- Ракетчик! — крикнул лис у ноутбука, — Иди сюда, проинструктирую!
Бурый, не снимая гранатомёт с плеча, метнулся к адъютанту. Я в уме считал минуты до конца операции: оставалось меньше полутора часов, до того как все наши должны быть на базе,- и я видел, что некоторые, увешанные оружием, как новогодняя ёлка, уже возвращались.
- Никаких тяжёлых потерь, сокольчики... — проворчал змей, разглядывая бой в бинокль, — сегодня они будут только у австралийцев.
- Почему австралийцев, товарищ генерал? — спросил я, присев рядом и разглядывая поле боя своими глазами. Генерал, завидев меня, дал подержаться за свой бинокль, и рассказал:
- Историю плохо знаешь, лейтенант?
- Да вроде как не жалуюсь...
- Когда девятая война окончилась — а она была самая бессмысленная их всех — всех ваших, кто не готов был вести мирный образ жизни, сослали в Австралию. Некоторое время надеялись, что сами себя перебьют, а потом просто жахнули по ним...
- Так они, получается, выбрались?
- Да не. Просто остались наёмники и профессионалы, прикинувшиеся овечками — из-за них у нас и есть эти чёртовы бандюки...
Я немедленно вспомнил рыся-каратиста, который чуть не убил меня вчера в рукопашной,- а ведь это был как раз таки "австралиец"!
- К бою готов! — весело доложил Бурый, подскакивая к нам. Адъютант уже закрыл ноутбук и потёр пальцами уставшие глаза.
- Тогда ложись и жди, пока наши не вернуться!
- Так они уже! — сказал ракетчик, показывая пальцем на лестницу. Оттуда как раз поднимался Волк.
- Атаман! какого чёрта... — закричал я, но потом увидел, что командир весь в крови и каких-то чужих органах. Его глаза горели так, будто это был настоящий зверь!
- Крайне ожесточённое сопротивление, товарищ лейтенант! — крикнул он, — Пришлось отступить!
- Каковы потери? — сразу же спросил Генерал, разворачиваясь.
- В моёй роте — десяток, у Чифа примерно столько же.
- А у бандитов?
Волк рыкнул, чуть встряхнув ушами, показывая свой боевой нрав.
- Я сбился считать!
- Понятно! Возвращайте всех на базу! — приказал генерал.
- Уже почти все вернулись, с трофеями, кстати, как приказывали! — волк засмеялся во всё горло, — Да мы у них танк с боекомплектом отбили!
- ЧТО!? ТАНК!? — заорал генерал, и тут же приник к биноклю: действительно со стороны леса, окруженный нашими бойцам к вокзалу приближался настоящий Т-100!
- Вот так повезло! — засмеялся Добб, не прекращая палить из своего гранатомёта, — Да только... Надо поторопится! Они теперь на нас, кажется, наступать будут!
Башня танка развернулась в сторону леса бандитов и сделала три выстрела. Я зажал уши, адъютант тоже.
- Атаман, все на месте! — донёсся снизу голос Чифа, — Пускай палят, все уже готовы смотреть фейерверки!
Змей махнул лапой бурому и тот выскочил на снайперскую позицию, взвалив трубу РПГ на плечо. Щёлкнув прицелом, он приник к оружию щекой.
- Помни — 600 метров! — крикнул Адъютант, занимая позицию рядом с ракетчиком.
- Помню-помню! Уши зажми!
Лис стал целится в небо. Я пока поспешил к койке Чака, и помог ему подняться.
- Идти можешь?
- Да...
- Давай, это не долго.
Лис повис у мен на плече, подходя к краю крыши.
- Ох, да вы у них и танк отбили... Как, интересно...
- Потом расскажу, приятель...
Бурый занял точное положение,- адъютант подтвердил. Все на крыше замерли, ожидая щелчка спуска...

Лис закрыл глаза и спустил курок. Реактивный залп его оружия оглушил всех присутствующих и белая, яркая точка вырвалась в небо над Москвой. Ракетный двигатель унёс её высоко над парком...
Ракета взорвалась на огромной высоте, точно над парком. От неё отделились четыре чёрные точки, и где-то за двести метров до земли взорвались и они...
Вся траектория полётов частей ракеты обозначалась густым чёрным дымом. Казалось, что это был и не дым даже,- настолько он был плотным и непроглядным. Маленькие ракеты разнесли весь этот дым по всему парку, он висел над ним подобно огромному куполу...
- Зажигание, — сказал змей.
- Есть зажигание, — подтвердил лис, — Три... Два... Один....
В центре купола что-то вспыхнуло — а за ним и весь дым в парке. В мгновение ока купол стал огненным и обрушился на деревья огненным дождём. Тут же нам в спины дунул ветер: столько огня я в жизни не видел! Огонь буквально прилип к земле и за секунды уничтожил абсолютно весь парк, а через минуту это было одно огромное горящее плато...

За какую-то минуту огромный, цветущий парк, пусть и населённый сплошными террористами, превратился в филиал ада. И хотя мы полностью повергли своих врагов, никто этому не радовался.

8.

Воронёная орда.

Это была победа, но победу среди нас никто не праздновал. Некоторые радовались приобретённому танку, кто-то предлагал взять его с собой, но ни я, ни полковник этого сделать не разрешили. Хоть Шакал предлагал погрузить его на платформу и если что использовать его в бою, я понимал, что ни снарядов, ни топлива мы столько не наберём.
Парк горел около двух суток. Горела земля, грунт, камни — горело вообще всё. Ультра напалм людей даже не оставил даже пепла, который мог бы оседать вокруг гигантского костровища. Два дня никто не разжигал костров: несмотря на ноябрь, за пять километров от эпицентра было даже немного жарковато. Нам даже воздуха не хватало: и в вокзале было довольно душно.
В ночь на третьи сутки огонь наконец погас. Не как обычный костёр — его как будто выключили, как настольную лампочку, просто выдернув вилку из розетки. Всё что осталось после долгого огня — толстый слой запеченного стекла.
А на утро выпал снег. Из-за того что напалм выжег огромное количество воздуха, к Москве подтягивались тучи. За ночь стало очень холодно: тяжёлые кучевые облака заполнили всё небо над Москвой и низверглись нам на голову сильнейшим снегопадом. Я лично ходил смотреть на пепелище, и было кое-что, что меня совсем не удивило.
На огромное стеклянное плато не ложился снег: он таял ещё высоко над землёй, превращался в воду и испарялся на подлёте.
Были, конечно, и те, кто фейерверком остался доволен. Их было немного, но даже с ними не стали проводить разъяснительную работу, да и никто не хотел.
Работы и без воспитательной было много, и я уже попрощался с отпуском, но генерал вернул нам наше право на отдых, и даже велел доплатить за один день сверхурочных. Между тем врачи уже поставили на ноги наших раненых, подлечили и Лиса — уже через день после окончания пожара, вышел подышать свежим воздухом на перрон нашего состава. Пользуясь случаем, Добб показал ему место в вагоне, а я выдал ему новое оружие — всё тот же самый пистолет, но вместо карабина дал ему отлично сохранившуюся на складе винтовку Драгунова. Такой "игрушке" лис обрадовался настолько, что его чуть не отправили обратно в госпиталь: бедняга буквально рухнул с платформы прямо на рельсы. По счастью он успел сгруппироваться.
Между тем о новом локомотиве не было ни слуху ни духу. Часть солдат отрядили помогать в стройке века, отвели в заброшенное крыло,- и больше их никто не видел. Ни меня, ни Шакала внутрь не пускали. Змея, разве что, да и то генерал пожимал плечами, говоря, что техников нельзя отвлекать.
В общем, оставив атамана и Чифа за главных, мы с Доббом ушли в отпуск. Сначала планировали походить по клубам, может быть пару раз сходить в кино, если нашли хоть что-то, чего мы ещё не видели. Денег у нас теперь было столько, что можно было бы купить домик где-нибудь в Екатеренбурге и забыть о службе на пару лет, но мы знали, что были нужны нашей армии. Особенно Добб.
В общем, мы наконец-то добрались до центра Москвы. И хоть город пережил несколько концов света, Центр сохранился почти в первоначальном состоянии.
Здесь повсюду ездили машины, на каждом углу можно было купить свежие овощи или мясо. Почти по всей территории Центра были расставлены огромные башенные краны, и трудолюбивые звери разбирали на части огромные, высотные небоскрёбы. Те, в которых можно было жить, кипела полным ходом жизнь: звери работали, считали что-то, иногда просто развлекались. Проще говоря, выполняли всю работу за тех, кто решил родную планету бросить на произвол судьбы. Здесь многие не знали о том, как пользоваться оружием, не все даже понимали, в какой опасности они живут, какое сильное кольцо окружает их маленький, уютный мирок.
И в этом мирке нашлось место двум солдатам с кучей денег в карманах. Так как я лишился своей гражданки, и мне приходилось ходить в грязной камуфляжной форме, на меня смотрели как на бомжа или бандита, который по своей глупости забрёл в самый центр Москвы. Добб с улыбкой говорил, что он "не со мной", несмотря на то, что первые три недели мы с ним были неразлучны. Однако все звери в Москве менялись при виде увесистой пачки денег, которую я доставал из потайного кармана разгрузки: я сразу становился самым важным клиентом во всех барах, ресторанах и магазинах. Рвать стандарты долго не пришлось, и я всё-таки сподобился купить себе гражданскую одежду, в тон другу-доберману. Теперь мы с ним ходили как два мафиози, и были в чём-то похожи на криминальных элементов: ни я, ни Добб с оружием на этот раз не пожелали расставаться. Пёс взял себе пистолет Стечкина, а я ограничился Макаровым, хотя и мог взять себе очень крутой и мощный револьвер американского производства.
Но на этом наши долговременные покупки не закончились. Помимо оружейных магазинов, которых в Центре было много, но с крайне скудным ассортиментом, мы наткнулись на неприметную лавочку, в которой торговали явно чем-то военным.
Добб заинтересовался ею первый и без разговоров пошёл к ней. Я поспешил за другом,- мне тоже было интересно.
- О! — поприветствовал нас толстый полосатый кот, — Вижу, ко мне пожаловали нужные клиенты! — он радостно развёл лапами, осматривая наши фигуры.
- Мы, наверное, сами осмотримся? — почему-то спросил Пёс, глядя в глаза коту. Странно: хоть где-то мы и были людьми, но природный страх у кошек перед собаками остался. Кот нагловато улыбнулся, пропуская нас внутрь:
- Прошу.
Входя, доберман поморщил нос: тут повсюду пахло котом. Не то, чтобы это было хоть сколько-то неприятно, просто сразу становилось ясно, что мы на территории полосатого продавца.
Между тем он был прав: мы действительно пришли куда надо. Лавочка торговала обмундированием явно военного назначения...
- Откуда ты всё это взял? — сразу спросил Добб, осматривая всевозможные костюмы. Кот без утайки ответил:
- О, мне просто повезло. Моему ныне покойному отцу подфортило купить этот дом, в подвале которого был старый, запечатанный склад для... Ну для какой-то там партии первых морфов-воинов. Мой отец потратил сорок лет своей жизни, чтобы разгадать пароль на броне-двери, но его дело завершил я, так что... — он развёл лапами, — Оружие растащили сразу, конечно же, а вот хорошим обмундированием они побрезговали. А зря...
Добб внимательно слушал историю кота. Я понял, почему он так пристально вникал в его историю: пёс ведь сам был "из какой-то партии Морфов".
- Можешь найти нам офицерское снаряжение? — спросил он, внимательно глядя на кота, — Ели тут расчёт на партию, должно быть пять офицерских комплектов как минимум.
- Конечно-конечно. Должно быть. Но два у меня уже купили. За не малые деньги, кстати говоря.
Я похлопал по внутреннему карману, проверяя своё довольствие за рядовой подвиг.
- Деньги не большая проблема.
- Тогда вот такой комплект имею я, — кот кивнул на большой манекен какого-то чёрного пса, стоящего в боевой стойке. У меня глаза расширились от изумления.
- Неужто титаныш? — спросил доберман, с улыбкой подходя к манекену и проверяя жёсткость некоторых мест. Под его пальцами ткань промялась как обычная простыня.
- Да-да, он самый! — подтвердил кот, хлопнув в ладоши, — Я вижу вы большой знаток военных технологий! Не бойтесь, то, что на манекене — это муляж.
- И сколько? — спросил Добб, отходя от игрушечного пса.
- Всего ничего. Шестьдесят пять тысяч.
Я прижал уши. Круто... Добб между тем посмотрел на меня и кивнул. Собравшись с духом, я кивнул продавцу:
- Берём три.
- Три? — переспросил Добб.
- Три, три. Сделаю подарок Чаку.
- Сдурел что ли? — возмутился Добб, — Он же бандит!
- Ладно-ладно... Два. На нас двоих.
- Оплата когда? — поинтересовался кот, и Добб сразу же вынул из плаща свои "премиальные". У полосатого расширились глаза и он немедленно бросился куда-то в подсобку.
- Что же хорошего в этом комплекте? — спросил я, подходя к Доббу. Пёс стоял неподвижно, с большими круглыми глазами, — Что с тобой?
- В счастье не верю.
- Скажи и мне в чём счастье, я тоже не буду верить.
Пёс посмотрел на меня как на идиота.
- Это не броня. Помимо всего прочего, это ещё и псевдо экзоскелет.
- Тебе-то он на кой?
- Не задавай вопросов. Особенно глупых.
- Я хочу знать, за что плачу деньги!
- Доверься мне.
Кот вынес из подсобки два рюкзака, которые тоже входили в комплект обмундирования. Единственное, что смутило добермана — отсутствие шлемов, которые были на манекене.
-Это... да, это мой косяк, — признал кот, — Шлемов нету, я их так и не нашёл. Говорят, что для волков их так и не сделали, чтобы они не закрывали уши.
- Так это волчьи? — возмутился Добб, закрывая рюкзак. Кот сразу заволновался.
- Да...
- Тогда пятьдесят.
- Что!? — возмутился полосатый, — У меня тут без торга!
- Тогда мы уходим?
- Нет! — сразу же запротивился продавец, — Извините, — дополнил он.
- Тебе нужны они? Ты всё равно не влезешь ни в один из них, — напомнил я коту, оглядывая его свисающий живот.
- Мне они никак не нужны, я предприниматель, а не вояка!
- Тогда продай их тем, кто в них более нуждается... — тихо сказал Добб, а я ещё дополнил.
- Всё равно такие богатые клиенты как мы будем ещё не скоро.
- А ты свой товар наверняка бережёшь...
- Конечно берегу! Ладно — шестьдесят.
- Пятьдесят пять.
- Шестьдесят! — повысил голос полосатый.
- Пятьдесят, — вдруг сказал Добб, улыбнувшись.
- Э нет, давайте хотя бы пятьдесят пять!
Я усмехнулся, смотря на Добба. Он усмехнулся, застегнув оба портфеля, после того как проверил их комплектацию.
- По лапам.
Кот не спешил отдавать рюкзаки до тех пор, пока мы не расплатились. Как только в его лапах оказалось сто десять тысяч, он любовно прижал их к груди, и тихо заворчал. Я посмотрел на урчащего от нежности кота, беря свой рюкзак.
- Греет душу, что ты продлишь нам жизни? — спросил я.
- Не-а... То есть да, конечно! — сбивчиво ответил предприниматель, убирая деньги в карман, — Ну это... Вам удачи, да?
- Поверь, она нам пригодится... — ответил я, отбирая у пса свой комплект.
- Удачи вам! — ещё раз пожелал нам кот, когда мы вышли из магазина. И тут я впервые за очень долгое время увидел Добермана счастливым. Подпрыгнув, он сжал лапу в кулак, и дёрнул ею:
- Да-а-а-а! — закричал он, сбросив маску серьёзности, — Наконец-то!
- Что наконец-то? — поинтересовался я, поправляя лямки рюкзака.
- Наконец-то я получил новый комплект этой брони! Тебе, друг, он очень пригодится!
- Почему? — я улыбнулся.
- Да... Да он сделает тебя сравнимым со мной! Просто... в нём столько всего сделано… Да, и у нас наконец-то будет рация!
- Неужто? — я не спешил разделить радость Добба по поводу нового обмундирования.
- О да! И ещё много чего — надо будет зайти к Ботану.
- А чего мы у него забыли?
- Потом тебе расскажу. Пойдём, выпьем? — предложил пёс.
- Ну ладно, пойдём. Только смотри, чтобы обмывка покупки не была в три раза дороже самой покупки.

Порой мы с Доббом заходим в такие места, что невозможно не вспомнить о том, насколько жесток наш мир. Добб, может быть, и не забывал об этом ни на минуту, а вот я — иногда.
Заведение мы выбрали не самое знатное, но, очевидно, и не самое поганое, хотя по виду создавалось впечатление, что помойка та ещё.
Судя по всему, мы зашли к сталкерам.
На двоих пришельцев из внешнего мира сразу же обратили самое пристальное внимание, как только за нами звякнул колокольчик на двери. Кто-то перестал пить, а для кого-то это было обычным делом. Как и во всех заведениях подобного класса, тут был только бар и пара столиков, никем не занятые. Грубые самодельные решётки на закопченных окнах — создавалось такое ощущение, что это место штурмовали, причём не раз. Народ тут тоже был довольно красочный, зачастую с недостающими конечностями и некоторыми важными органами.
Добб тут же включил у себя маскировку,- чтобы не заметили его глаза, которые на чёрном рынке весьма и весьма ценились. Но даже несмотря на враждебно настроенную публику, он пошёл к бару.
- Слушай, а может не здесь? — тихо спросил его я, потягивая за рукав, будто маленький зверёк.
- Здесь... — уверенно ответил Добб, хлопая свой рюкзак у ножки высокого стула.
Я сел рядом с ним не так уверенно, и ещё раз оглянулся. Практически каждый зверь имел на себе шрамы. Некоторые поглядывали на нас с большим подозрением, особенно на богатое одеяние, на фоне вечных камуфляжных комбинезонов и курток.
- Неужто к нам вояки пожаловали? — спросил дряхлый пёс, поднимаясь со стула, — Чего вам тут надо, блюстители закона и порядка?
Добб тяжело посмотрел на выскочку, а потом кивнул коту за барной стойкой:
- Пива.
- Пива!? — расхохотался пёс, подходя к нам, — Какая у вас неудачная легенда!
Он сел рядом со мной, толкнул в плечо.
- Вы хоть кого-нибудь в своей жизни убили, а?
Я молниеносным движением вынул из плаща пистолет и наугад ткнул им в грудь пса. Не отрывая глаз от барной стойки, я прижал курок.
- Будешь тридцать шестым, если не заткнёшься.
- Или две тысячи пятьсот восемьдесят вторым, — дополнил Добб, похлопав по своей кобуре.
- Две тысячи? — усмехнулся пёс, отводя ствол от своей груди, — Ты что — человек? — Пошутил бродяга и зал дружно рассмеялся. Добб улыбнулся, потягивая пиво.
- Я видел как они работают, — сказал он, — И даже кажется... сражался за них.
Пёс тут же отпрянул от Добба и скривил брови.
- Ты киборг что ли?
- Тебе показать?
- Попробуй... — сказал пёс и тут же пожалел об этом: Доберман, сорвавшись с места, взял его за шкирку и поднял его на вытянутой руке над полом. Сталкер сразу стал извиваться и кричать как маленький щенок, болтая лапами в воздухе.
Подержав его так пару минут, чтобы все убедились в наличии мощного экзоскелета у моего друга, Добб отбросил пса на другой конец зала, как плюшевую куклу. Сразу же стало очень тихо.
- Мы пленных не берём, — сказал Добб, воспользовавшись паузой, и повернулся обратно к стойке.
Похоже, такие разборки были в этом заведении в порядке вещей. Кошак за стойкой только переложил к себе поближе свой дробовик. Добб шлёпнул перед ним мятую сотенную купюру и кивнул на ассортимент напитков за ним.
- И чего-нибудь покрепче.
Нам принесли напитки и мы дружно стали надираться под гул голосов в оставшемся зале.
- К чему всё это было? — спросил я после пятой бутылки крепкого самодельного пива.
- Тебе это так важно? — спросил пёс, дёрнув острыми ушами.
- Всё-таки?
- Всегда хотел покидаться гражданскими, — без всякой охоты признался доберман, — А то думают что они круче нас.
- А тебе не без разницы?
- Мне уже как-то было без разницы. Лет семьдесят назад. Знаешь, что они попытались со мной сделать?
- Ну?
- Нагнуть они меня пытались. Именно в этом, надо сказать, баре. Поэтому, когда я здесь, я просто навожу порядок...
- На кой чёрт? Это тебе так важно?
- Ага, ещё как, — Добб поманил к себе кота и достал из плаща документы. Как только полосатый разглядел имя и фамилию в красной корочке, он тут же рванул уда-то в подсобку.
- Что это было?
Пёс убрал документы обратно в карман.
- Это чтобы тебе не казалось, что мы разорены после покупки брони.
- В каком смысле?
Кот прибежал обратно с небольшим пластиковым пакетом и положил его перед Доберманом. Мой друг лениво развернул его, вынимая из хрустящего целлофана две пачки денег. Я присвистнул.
- За что это?
- Так, маленький должок с процентами, — лениво ответил Добб, пересчитывая купюры.
- Одалживал?
- Давал в кредит до своего возвращения, — пёс посмотрел на кота, — Вижу дела тут в порядке...
Бармен, улыбнувшись, поклонился нам. Добб счёл это за согласие и отдал одну пачку мне.
- Эй, я не возьму...
- Бери-бери. Мне вообще без надобности.
- А если кто-то ещё одолжит?
- Это не твои проблемы. И даже не мои.
Я брезгливо взял деньги, засовывая их к себе в плащ. Выпирает, конечно...
- Ну а теперь пошли, — Добб встал, похлопывая себя по животу, — теперь можем отдыхать на полную катушку...

Выйдя на улицу, мы направились на поиски подходящего заведения. Мы прошли пару улиц, когда сбоку раздался крик:
- Эй, пехота! — И свист.
Мы обернулись, и увидели двух улыбающихся гиен в камуфляже. Через секунду я сообразил, что эти оболтусы — разведчики. Из команды нашего Капитана. Мы подошли друг к другу.
- Ну, что? Куда направляетесь? — Спросил один из них, довольно скалясь.
- Да, вот решили отдохнуть... — Пожал плечами Добб.
- Тогда, давайте с нами! — Сходу предложил один из разведчиков.
- Не-е... Нам сейчас некогда. Мы вечером. — Отозвался я.
- А кто говорит сейчас? — Осклабился второй клоун. — Мы собираемся вечером устроить... — Он картинно крутанулся на месте взмахнув лапой. — ту-у-урне-е-е, по всем кабакам!
Я покосился на Добба, он на меня. Встретившись со мной взглядом, доберман поднял брови, мол: "почему нет?".
Я вздохнул:
- Ладно. Вечером встретимся.
- Ага, — кивнул Добб, без лишнего энтузиазма, — К нашему вагону подходите.
Вечерком мы с Доббом направились к купе, которые занимали Капитанские бойцы. Заглянув в первое же, я оторопел: — в центре стоял лис в семейных трусах, носках, и кителе от парадного мундира с аксельбантами поверх тельняшки. Заметив нас, он перестал насвистывая что-то и удивленно округлил глаза:
- Что?!
- А-а... Разведчики ваши где? — Выдавил я.
- На улице. — Мотнул головой лис, и продолжая насвистывать начал натягивать штаны.
Мы вышли на перрон, и увидели кучку бойцов, среди которых была парочка гиен. На них тоже были парадный камуфляж с золотыми аксельбантами, с начищенными до зеркального блеска ботинками-берцами, и парадными черными беретами. Заметив нас, кампания тут же оживилась:
- Какие морды! И без охраны!
Я с Доббом направился к компании.
- Ну, что идем? — Поинтересовался один из них.
- Давайте, — согласился Добб.
- Только не в такой одежде! — Заметил овчар, в парадном мундире, с планками медика.
- Это почему?! — Я посмотрел на свой плащ.
- Во какая форма должна быть у бойца!! — пятнистый обвел себя лапами. -Так что если идете,- не выделяйтесь!
Я покосился на Добба, с небольшим подозрением. Пёс пожал плечами, относясь к происходящему несколько пофигистично:
- Не вечно же гражданскими праздновать?
- Вот именно! — улыбнулся гиен, толкая моего друга в плечо, — Тебе уже надо бы привыкнуть к тому, что ты военный!
- Да пошёл ты, — прошипел доберман и ушёл в вагон переодеваться. Я стукнул себя по лбу, дав таким образом знак гиену: мол, думай что говоришь, тебе бы жить триста лет в обнимку с автоматом.
Разведчик всплеснул лапами, я его знака не понял. Но свой кураж он не растерял. Наверное, уже был изрядно выпившим.
С вокзала нас забрала какая-то гражданская машина. Всем места не нашлось — кому-то пришлось ехать в багажнике, ещё двое устроились на крыше. Нам с Доббом нашлось место внутри, а Доббу — вообще у руля.
- Интересно, какого чёрта мы так тратим бензин, если нам его даже на важнейшую миссию не могли выдать до полного бака? — проворчал он, заводя двигатель.
- Да это потому, что мы его тут уже купили сколько нужно, а машина арендованная! — заверил гиен, — Добб, дави педали, нам уже не терпится оттянуться!
Я снова оглянулся на заднее сиденье. Разведчики, взяв с собой местного поила, уже чокались с теми, кто на крыше, а там передавали в открытый багажник.
- Добб?
- Я за рулём, — спокойно ответил он, разбираясь с заевшей коробкой передач.
- И что?
- Люди верили, что пить за рулём нельзя.
- А ты что, человеком стать захотел? — крикнул второй разведчик, протягивая псу фляжку с чем-то очень крепким.
Добб посмотрел на это так, будто хотел испепелить наглого полосатого разведчика, но вдруг вырвал флягу из его когтистой лапы и приложился к ней. Сделав пять или шесть сильных глотков, доберман тряхнул ушами и прорычал:
- Он сказал — "поехали".
Он вдавил рычаг коробки так сильно, что тот согнулся почти под прямы углом, но передача включилась. Тронувшись с места, Добб рыкнул и выправил рукоятку в более-менее прямое положение.
- Ву-у-у-у! — закричали из багажника, а на крыше заметно оживились, хватаясь за дуги.
- Правь на юго-западную! — велел гиен, подкидывая пиво, — Там машину оставим!
Старший сержант рыкнул, включая третью ступень, и машина, взвыв движком, помчалась по грунту и ломаному асфальту до центра Москвы. Опять.
На юго-западной мы сначала нашли новый бар "Колизей", потом компания переместилась в довоенное казино "Золотое Руно", где спустила немалые деньги. Всё было бы очень плохо кончилось для охранников, которые вздумали выпроводить подвыпившего Добба из зала, если бы не крупный выигрыш одного лиса, который умело затесался в нашу копанию. Последним пунктом в "культурной программе" значился стриптиз-бар «Пегас». Тут уж идея понравилась не только Доббу, но и мне, хоть я и не особо пил.
В темном помещении, было на удивление много военных мундиров: я с удивлением заметил, как за соседним столиком два лиса-старлея с волком-капитаном, тискали трех лисичек. Странно было то, что у нас я их даже не видел. Наверное, это были местные командиры защитного периметра или что-то вроде этого — в общем приседать перед ними не хотелось, да и, как выяснилось потом, гораздо позже, не надо было.
Наш Капитан был в ударе и завалившись в бар,- тут же проставился. Всему бару. Не очень трезвая публика встретила этот шаг бурными овациями. Волк даже хотел вылезти на сцену, потом забраться на барную стойку, но его никуда не пустили. Он не сильно обиделся, и сказал что буянить будет более приземлено, то есть на полу. Потому что ниже плинтуса падать некуда.
В полумраке бара звучала ритмичная музыка, выдающаяся в зал сцена с вертикальным металлическим шестом была залита мягкими лучами двух прожекторов, в их свете, выступали две полуголые пантеры с телами богинь.
В этот момент, к Доббу подошёл Капитан, и они о чем-то разговорились. Я почувствовал укол дружеской ревности, подогретой алкоголем: в конце концов, мы пришли сюда вместе! Но в этот момент ко мне подкатил один из гиенов. Его внешний вид в результате "великого вояжа" претерпел небольшие изменения: берет уехал далеко на затылок, куртка расстегнулась до середины и сбилась, так что аксельбант теперь был целиком подмышкой.
Подойдя, гиен скорчил дружелюбную мину:
- Ну, как отдых?!
Я пожал плечами:
- Нормально, — ответил я, отправляя в живот очередную кружку пива.
- Нормально?! — Не веря своим ушам переспросил гиен. — Старик, все а-а-ахринительно!!!
Я в ответ усмехнулся. Но гиена, похоже, моя кислая мина задела, он отвернулся к бармену и, развалившись на стойке, требовательно защелкал пальцами:
- Бармен, гарсон, как тебя там еще?!.. — Перед разведчиком возник кот в белой рубашке и черном жилете. — Нам два... — Гиен показал пальцами, словно боясь что бармен не поймет. — Два "Сатаны"! — с вызовом сказал пятнистый.
Я обернулся к разведчику, внимательно глядя на его решительный вид.
- Это что за зверь такой?
Гиен осклабился:
- Это унесет тебя в стратосферу, друг.
- Джет-пак с поломанным альтиметром? — скривился я.
- Лучше!
Бармен поставил перед нами два стакана с темной, мутной, пузырящейся жидкостью. Я с подозрением посмотрел сначала на кота, который в общем-то был не виновен, потом на гиена:
- Что ЭТО?!
Морда гиена, хитро расползалась, и он цапнул один стакан:
- Это фирменный коктейль. Две водки, треть абсента и треть конопляного отвара. Поэтому его и называют "Сатана"! — Он поднял стакан: — До встречи в стратосфере друг! Поехали!!!
И залпом осушил стакан. После чего у него закатились глаза, и он рухнул головой на барную стойку.
Я почувствовал, как у меня дернулся глаз. Я осторожно потрогал шею гиена двумя пальцами,- нащупал жилку. Подождал. Нет, все в порядке: он отключился, но жив.
В этот момент за спиной, музыка стала громче, и я обернулся. В этот момент, раздевшись почти догола, обе пантеры танцовщицы, оставили в покое отполированный шест и сошли со сцены в зал. Одна кошка присела на колени тигру в форме милицейского полковника. У здорового тигра в форме, и без того розоватые уши и нос, окончательно покраснели, налившись кровью.
Глядя как эти девушки трутся об посетителей своими юными сиськами и попами, я сглотнул. А когда я увидел, как одна из пантер откинулась назад, почти прогнувшись "мостиком", я по инерции взял ближайший стакан на ощупь, и отхлебнул.
Термоядерная смесь наждаком прошлась по языку, теркой стерла мне гортань, и раскаленным молотом упала мне в желудок.
Я охнув уставился на стакан с мутной жижей у себя в руке. Оставалось там на донышке, самую малость. Скривившись, я полез в карман:
- Сколько?
Бармен с невозмутимым видом мотнул головой:
- Ваш друг платит.
Я пожал плечами, и оставил мирно дремавшего в отключке гиена. Я понял одно. Пришла пора бросить друзей в беде и спасаться самому. Туалет.
Когда я был на полпути к туалету, а вдруг услышал громкий удар в огромный барабан. Я затравленно огляделся: все вели себя как и до удара, пили и веселились. И только секунду, спустя я понял: барабан никто не слышит, потому что он у меня в голове. От этого открытия мне еще сильнее захотелось в комнату личной гигиены. Нырнув в кафельное помещение, я поспешил занять одну из кабинок и звякнув шпингалетом расслабился, спустив штаны. С начало все было нормально, а потом я посмотрел вниз... Я не сразу понял, что не так. И только через пару секунд, я осознал, что моя струя завязана бантиком! Я поднял глаза, во время движения я заметил, что мне сложно сфокусироваться! В довершении всего картинка доходила до меня с явным опозданием!! Я уже смотрел на стену, когда я у меня перед глазами все еще стоял журчащий бантик. Затем, зрение по кадрам подняло картинку на стену. На стене, на светло голубом кафеле была картинка кораблика. Внезапно я услышал гудок корабля, и крик чаек, а затем увидел море.
У меня глаза расширились от ужаса: Я никогда на море не был, гудок корабля слышал раз в жизни! А чаек никогда не слышал, только на картинках видел!
Я зажмурился и потряс головой, после чего осторожно "выглянул" приоткрыв одно веко. Обычная кафельная стена. Я ломанулся к мойке, и сполоснув лапы с мылом, освежив морду, вылетел из туалета.
У бара уже не было гиена, только бармен тряс шейкер. На мой вопрос, где гиен, кот усмехнулся:
- Когда я видел его в последний раз, он убежал ловить единорога...
Я кивнул:
- Ладно. — И опасливо покосился на свой стакан. Блин, я отхлебнул то чуть больше трети... Или больше... Впрочем, какая разница! Мне казалось, что сколько не пей этой гадости, эффект будет не слабый.
Добб ушел в запой с Чифом. Теперь они сидели в углу зала и тихонько, фальшивя, навывали какую-то мелодию.
На Добба пока рассчитывать не приходилось, и я решил подышать свежим воздухом. Я обернулся к бармену:
- Где тут у вас черный вход?
Кот удивленно поднял брови:
- А вам зачем?
Я покосился на него:
- Ну, я думаю вам не понравиться, если я наблюю у парадного... — сказал я, собрав остатки логики в кулак. Кот понимающе кивнул.
Черный вход оказался за баром, в темном коридоре, дальняя дверь. Вывалившись на улицу, я набрал полную грудь свежего ночного воздуха — вроде полегчало. Я расслабился и икнул, поправил брюки в паху, и только тут заметил сбоку движение. Обернувшись, я замер: сбоку, с сигаретой в лапе, стояла одна из тех пантер которые выступали в баре. Она была в одной курточке, наброшенной, судя по голым ножкам, прямо на голое тело.
Если бы можно было по желанию проваливаться под землю, я бы исчез тут же. Но она была куда трезвее меня.
Черная кошка, удивленно посмотрела на меня. Уже через пару секунд я смог промямлить:
- Извините... а разве вы еще не выступаете?!.. — Я указал пальцем на дверь клуба.
Пантера сменила удивлённый взгляд на презрительный:
- Мы с сестрой закончили свой номер полчаса назад, — сказала она, потягивая свою дамскую сигарету.
Я икнул. Нужно было что-то сказать, чтобы не прослыть полным уродом:
- У вас красивый голос. — Я ляпнул первое, что пришло мне на ум. Как оказалось, удачно!
Пантера улыбнулась: похоже, такого комплимента ей еще не делали:
- Спасибо...
Меня качнуло, и я сделал шаг в ее сторону. Кошечка улыбнулась еще шире:
- О-о-о... Да вас штормит...
Я улыбнулся в ответ, и небрежно махнул рукой:
- Фигня! Всего-то один "Сатана"...
Кошка посмотрела на меня с уважением:
- Стакан?! И ты на ногах?! Ну ты монстр...
Я хмыкнул:
-Фигня! Я на полевые выходы ходил, отрядом командовал! А тут стакан! — Я сплюнул, войдя в роль Пафосного Героя-алконавта. Но заметив в глазах кошки усмешку, я поспешил поубавить пыл. — Ну, это я конечно приукрашиваю. На счет стакана. — Уточнил я. — Я только половину... Но... — Я изобразил в воздухе замысловатый крендель. — ...уже вижу. -Доверительно сообщил я.
Кошка странно посмотрела на меня своими изумрудными глазами (это я только сейчас заметил?), и придвинулась ко мне. Она перестала стягивать курточку на своей обнажённой груди.
- А то знаешь, что у такой дозы есть побочный эффект?..
Я шагнул ей навстречу, но меня слегка качнуло, и я, приблизившись, приобнял пантеру за талию:
- Да?
Кошка пристально глянула мне в глаза, и меня как током шарахнуло. Она не отрываясь от моего взгляда, отбросила окурок:
- От него долго стоит.
- Стоит что? — спросил я, фокусируясь на её глазах, и старательно не смотря ниже.
- Пошли! — Она потащила меня от бара на улицу. Черный вход вел в небольшой темный переулок, она потащила меня за рукав. Я шел за ней не отрывая взгляда от ее попки, и размышляя над ее словами. Впрочем, надо было размышлять о том, куда эта чёрная бестия меня тащит, хотя какая разница?
Она легко взбежала по стальной внешней лестнице наверх, и замерла у двери, щелкнув замком. Я замер было в дверях, но кошка втащила меня внутрь.
- Давай!
Но тут толи сработало тепло квартиры, после уличной прохлады, толи это была вторая "волна", но меня развезло окончательно. Я как во сне видел, как кошка скидывает свою курточку, и поворачиваться ко мне. И я, контролируя свой чудесный сон, изо всех сил стягиваю с себя ненужный китель, не глядя кидаю его на пол, дергаю ненужный галстук, и откидываю его в сторону...
Кошечка смеётся, и запрыгивает на постель. Я сбрасываю штаны, и по варварски хватаю её, ведя себя как древнее, похотливое животное... И одна трезвая мысль стукнула мне в голову: я и есть животное...
...Раним утром, я проснулся с дикой, жуткой головной болью. Первое что я увидел, сфокусировав болящие глаза, это улыбающуюся черную кошку. Заметив что я проснулся, и услышав мои стоны она улыбнулась еще шире:
- Наш герой проснулся! — И протянула мне стакан. — На, выпей.
Я мученический застонал, и взял стакан. — Он был ледяной. — Я, лежа, прислонил стакан дном ко лбу.
- Как же мне хреново, — констатировал я.
Пантера присела рядом, судя по скрипнувшей кровати:
- И это тоже, — сказала она.
Я открыл глаза: она протягивала мне светло-зеленую таблетку. Я покосился на нее.
- Что это?
Она усмехнулась:
- Пей, легче станет. Это от алкогольного отравления.
Я проглотил кругляш, и отхлебнул воды. Кошка кивнула и ушла на кухню, а я остался лежать, прижимая стакан к своей многострадальной голове.
Спустя полминуты, я с удивлением обратил внимание на то, что боль в голове потихоньку проходит. Через минуту я уже спокойно сел, голова только слегка закружилась. А еще через минуту от похмелья и следа не осталось. Я довольно хмыкнул. Чудеса, а...
Пантерка вошла в спальню со вкусно пахнувшей тарелкой,- да меня тут ещё и покормят! Вообще рай!
- Слушай, выходи за меня, а? — предложил я, проверяя целостность своей головы.
- Я бы не против, но ты же скоро едешь, — трезво ответила кошка, ставя на тумбочку рядом со мной горячую яичницу-глазунью.
- Ты была божественна, — признался я, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, за что можно было уцепиться. Вспомнился только какой-то секундный отрывок вчерашнего безумия, который я не захотел озвучивать.
- А ты был как зверь, — сказала кошка, усаживаясь на кровать. Я только сейчас заметил, что на ней ничего не было кроме тонких трусиков, еле-еле прикрывающих её прелести. Я схватился за еду, но даже она меня не отвлекла. Я не смог удержаться, опять возбудился,- и она это заметила. Покраснев до кончиков ушей, я со стыдом наблюдал, как грациозная кошечка опустилась на колени, между моих лап.
Казалось, что ей в этом не было равных. Такого удовольствие могла доставить только богиня секса, и она сидела у меня между лап, покойно и без всякого отвращения, посасывая мой член. Постепенно она начала получать от этого и своё удовольствие, но я к тому времени уже вовсю держался чтобы не разрядиться раньше времени.
Я так и не узнал как её зовут. Это было очень странно, когда я вышел из бара, поправляя парадный мундир, кое-как пытался привести себя в порядок. И что, и почему и вообще зачем — она оставила меня без единого ответа. Только призналась в одном: она любит быть таинственной, и любит плотские удовольствия.
А я думал, что ей просто нравится издеваться над невинными самцами, которые очень легко поддаются на женские чары и горячий завтрак. Но чтобы я не думал, я понимал, что этого было как-то мало.
Впрочем, я нашёл нашу машину и добермана в ней. Он спал за рулём, откинув спинку кресла на заднее сиденье, на котором, впрочем, вполне мирно посапывал Атаман.
- Добби? — тихо спросил я, потрепав его плечо. Окно было открыто, несмотря на довольно прохладную погоду, — Доооб?
- Юнит шестьсот тринадцать докладываю о готовности к бою... — тихо промямлил он, — Команда заняла свои позиции, готовим артиллерию.
- Ты чего? — спросил я, но вдруг заметил на его глазах слёзы. Я отпрянул от него, поскольку такое видел всего однажды... Лучше не вспоминать когда!
Добб вскочил как ошпаренный, стукнувшись головой об потолок салона, сделал в нём порядочную вмятину.
- Твою мать, семнадцатый! — закричал он, не понимая что происходит, — Жарь этих крыс!
Он уставился в лобовое стекло, держась за сердце. Я решился подойти к нему.
- Дружище, всё в порядке?
- Плохо, когда... мозг органический... а электроника лишь всё усиливает. Память...
- Это было триста лет назад... — напомнил я, но Добб медленно повернулся ко мне:
- Это было вчера...
Не стоит вдаваться в подробности и вспоминать, как мы провели остаток нашего отпуска. Конечно, были недели трезвости, но в основном это беспробудные пьянки, веселье, и, конечно, самки. К Доббу вообще выстроились в очередь. Как они сами шутили,- за генетическим материалом. Дети от таких, как мы, очень ценились... Но всё это было уже не важно. Отпуск кончился, и я, наверное впервые, не пожалел о проведённом мною времени: каникулы вышли на ура.
Морозным декабрьским утром, когда на перрон падал пушистый снег, мы с Доббом вернулись к нашему составу, снова вступив в звание старшего лейтенанта и старшего сержанта. Встретил нас полковник, попивающий кофе в своём уютном проводническом купе. Завидев нас, он махнул кружкой:
- Давайте за мной. У вас новые места.
- До Владивостока или вообще? — несмело поинтересовался пёс.
- Вообще. Офицерам у нас полагается своё купе, — шакал обвёл лапой своё купе, — В проводниках теперь будешь.
- Круто! — кивнул я, — Добб, пойдём собираться...
- Ваши вещи уже все перетащили, — заверил нас шакал, — Два "титаныша" — тоже. Могли бы и мне его отдать, на них многие зарились... — недовольно проворчал Шакал и бросил нам ключи.
- Соседний вагон. Думаю, сами разберётесь.
Мы переглянулись, и решили, что разберёмся. Я прицепил ключи от купе к ключам от складного вагона, и мы отправились к себе.
В тесной, маленькой комнатке на двоих было довольно тепло и уютно. Небольшая приборная панель, закрытая одеялом, две розетки — Добб этому очень обрадовался — всё это было хорошо. Но главное — это то, что у нас теперь было личное пространство и дверь.
- Переодевайся, — посоветовал мне Добб и расстегнул свой плащ. Пёс в отличие от меня ничего не стеснялся, поэтому встал мордой к двери и распаковал свой комплект новой брони.
Я был постеснительней, поэтому сначала закрыл занавесочку и только потом разложил на постели всю амуницию. В ней было всё, включая аж пять комплектов сменного белья. Раздевшись догола, я влез в тяжёлые штаны, накинул на белую тельняшку увесистую куртку. Подпоясался. Пояс, надо сказать, был тем ещё чудом инженерной мысли: количество карманов, подсумков и каких-то держателей на нём просто зашкаливало. Как только застегнул куртку на тяжёлую стальную молнию, то почувствовал лёгкое неудобство: за моё тело взялся пассивный механический экзоскелет. Его работа заключалась в том, чтобы дать мне расслабится и закрепить все конечности при очень больших нагрузках. Более ничего. Приподнял воротник, увидел микрофон и додумался найти в рюкзаке небольшой наушник, который при помощи круглого штекера подключался к куртке и вставлялся в любое ухо.
- Надо идти к Ботанику: тут некоторых частей не хватает. Плюс, может операционку посмотрит.
- Операционку? Тут ни одной компьютерной детали, — сказал я, осматривая костюм. Он был довольно тяжёлым, но не сковывал движения. А ещё я в нём казался больше. Повернувшись и посмотрев на Добба, я осознал насколько.
- Может, найдёт что поставить, — проворчал воронёный гигант, осматривая странные порты на правом рукаве.
Но больше всего мне понравились ботинки. Пока Добб выявлял скрытые и не очень функции новой брони, я сунул лапы в кожаную обувку и буквально застонал от удовольствия.
Люди делали обувь для нас на совесть. Даже несмотря на то, что размер мне казался маловатым, чувствовал я себя потрясающе. Подушечка лапы легла в специальное углубление, пятка, которая не касалась земли, нашла себе удобную и прочную опору. Посмотрев на них снизу, я даже охнул: высоченная, рифлёная подошва из высокопрочной резины с металлическими кортами. Высокая шнуровка закрепила полученный результат и придала мне более пафосный вид.
Я прошёлся по купе, толкнув Добба. Пёс отреагировал на это совершенно спокойно и отстал наконец от системы на рукаве костюма. Он ещё и показал зачем нужны крепления на поясе — специально для его системы жизнеобеспечения. Раньше Доббу приходилось таскать с собой на поясе пару-тройку прочных стеклянных колб, в которых содержались препараты для его организма, включая глюкозу, какой-то сверхпитательный коктейль и что-то ещё, о чём пёс не распространялся.
- Мы теперь с тобой двое в поле — армия, — пошутил я, стукнув своего друга в плечо.
- Это точно. Главное чтобы сотня таких как мы не нашлось, а не то придётся туго.
- Бывало и хуже, — буркнул доберман свою коронную фразу.
Я промолчал, решив что доберману может и приходилось встревать в такие щекотливые ситуации. Он натянул свои ботинки — без стонов, в отличии от меня. Я подождал, пока он полностью освоится и мы отправились в другой конец поезда — к Ботанику.
Ботаником называли нашего лиса-стратега. Прозвище своё он получил ещё в школе, где рыжего шпыняли как только можно. Ему сильно не повезло, когда он попал к нам, но когда Полковник выяснил, что оружие в руках он держать не умеет, он посадил его за компьютер — и не прогадал. Рыжий гений единственный, кто во всём поезде занимал целое купе в одиночку. У него там было нечто среднее между приёмной у доктора и серверной у админа. Увидеть его ползающим по составу с мотком провода на шее было обычным делом: благодаря ему у нас всегда был выход в сеть, пусть и медленный, телевиденье, радио, иногда даже телефон. Добби иногда называл Ботаника электрическим сердцем нашего состава и навещал его довольно часто — отлаживать свою электронику. Теперь и мне предстояло познакомится с ним гораздо ближе чем просто "Эй, а почему интернет не работает?".
Войдя в вагон, а он был одним из крайних, мы увидели, что по всей длине творится какое-то действие, и в главной роли был как раз нужный нам Ботаник. Вокруг лиса со специальными очками для морфов, суетились два наших торгаша-шакала. Впервые видел, чтобы они не передрались друг с другом, а они находились на расстоянии почти что вытянутой лапы друг от друга! Такое могло означать только одно: денег у лиса хватило на обоих. И сейчас серо-чёрные спиногрызы были самой любезностью.
- Слушай, покупай этот удлинитель, да! Шестьдесят ампер, мамой клянусь!
- Да запихни ты себе свои шестьдесят себе знаешь куда? Семьдесят пять!
- Понеслась, — вздохнул Добб, останавливаясь рядом с лисом. Ботаник тут же нас заметил, и оставил шакалов разбираться; его исчезновения они не заметили, продолжая кричать что-то про амперы и ватты. Лис и пёс обменялись крепким лапопожатием:
- Ненавижу этих болванов. Обычные удлинители, на чёртовы шестнадцать с половиной ампер! У меня техники всего на тридцатник! Да какой там тридцать! Двадцать с чайником...
- Что за переполох? — решил спросить я, и лис наконец-то поздоровался и со мной.
- Да это, по всему поезду тянут кабель на двадцать квадратов фаза, ну и я себе решил немного оттяпать. Полковник разрешил! — заверил он меня, увидев погоны.
- Да я и не сомневался, — я пожал плечами.
- Ну а я попросил у них новых проводов да бесперебойников: мало ли что там жахнет у них на паровозе.
- А что у них там может жахнуть? — спросил я, усмехнувшись.
- А ты не слышал о чернобыле? — спросил лис, поправив очки, — Вот мы с собой сейчас будем его таскать, а вдруг авария или с рельс сойдём?
- И что тогда?
- И тогда нахлебаемся радиации так, что людьми станем! — всплеснув лапами Ботаник, и пошёл разнимать сцепившихся друг в друга шакалов. Добб оказал в этом не последнюю помощь, после чего мы зашли в купе к лису.
Как я и ожидал, одна полка была для пассажира, и ещё одна, самая верхняя, служила по своему назначению — постелью лиса. Столик был завален всевозможными чипами и микросхемами, на полу стояла паяльная станция. Все остальные четыре полки были заставлены всевозможной громоздкой техникой, типа всяких компьютеров, каких-то переходников и разветлителей. Лис всё это как-то по-умному называл, а я не понимал в этом не зги. Знал только одно: сейчас всё было обесточено, не горело ни одной лампочки, а на полу стояли какие-то новые с виду белые ящики.
- Ну-с, с чем пожаловали? — спросил нас Ботаник, снимая очки, — Ты-то, Добб, понятно зачем, а вам, товарищ старший лейтенант, что нужно?
- Тоже, что и ему, — на правах старшего ответил я, и толкнул Добба в бок: пусть уж он говорит, если притащил меня к нему.
- Вот, приобрели тут, — сразу начал пёс, протягивая лису идентификатор на костюме, — можешь что-нибудь сделать?
Лис внимательно рассмотрел маркировку на наших костюмах.
- Тринадцать дробь семь. Последняя модель. Отличная покупка, парни, она вам много частей тела сбережёт.
- Ага. Хотелось бы побольше, — пёс похлопал себя по правому рукаву, улыбнувшись лису.
- Тебе можно и свой использовать, всё равно мощнее не найду! — лис махнул лапой, и полез куда-то на полки, — а чёрт с вами!
- Что скажешь?
- Дам вам чипов, хватит на вторую Европу...
- Вторую Европу? — переспросил я, но Добб тут же пояснил:
- Операционка такая.
- Крутая?
- Не очень, — вставил Ботаник, слезая с полки, — но у меня всё равно ничего круче нет. А операционка и то только первая.
- Так нахрена нам на вторую? — спросил я, но Добб тут же огрел меня по затылку свой ладонью. Я сразу почувствовал действие костюма: обычно от такого подзатыльника я складывался пополам, а сейчас только слегка покачнулся. Но это не уменьшило звон в голове, и я пропустил начало пояснения лиса:
-...Подойдут вам. Тебе видео-чип вообще не нужен и не проси.
- Подумаешь...
- Оперативки много не дам, мне своя... нужнее, — сказал Ботаник, вставляя в костюм Добба какую-то маленькую плашку с чёрными моделями.
- Сколько?
- Четыре, — заверил лис, — И то по старой дружбе. К шакалам не ходи: оберут как липку, а вставят только гиг, и ещё не пойми какой!
- Так мы же за этим к тебе и пришли?
- По старой дружбе, Добб!
Меня снова кольнул укол дружеской ревности: мы с доберманом и в походы ходили, и миску последней лапши на двоих делили. А у него друзей, видимо, всё равно больше.
- Ладно, а мне-то что? — спросил я.
- Мы вами вот-вот займёмся... — лис потряс руку Добба и на ней загорелся маленький жидкокристаллический дисплей, — сам справишься?
- Конечно!
- Отлично, тогда я займусь Лейтенантом.
Лис вытащил из какой-то коробки нужные запчасти и вскрыл какую-то приборную панель на правом рукаве. Туда он вставил небольшой квадратный чип, золотистого цвета, судя по всему процессор, ещё одну небольшую плашку с памятью и какую-то позолоченную фигню в мониторчик. Всё это он сделал быстро и профессионально — через минуту он уже тряс мою лапу.
Экранчик загорелся совсем тускло и высветил мне схематичное изображение зверька — явного псового.
- Батарейки мало. Ну ничего, денёк походишь, они у тебя зарядятся, — заверил лис, отпуская мою лапу.
- Эй, а обучить? — неловко спросил я, не опуская руку.
- Просто тыкай во все кнопки подряд, и разберёшься.
- А если я там кнопку самоуничтожения найду?
Добб посмотрел на Ботаника, и тот замотал головой:
- Я слышал, что такое есть только в системе Universe и то не всегда срабатывает. Можете не волноваться.
- То есть такая возможность всё-таки есть? — переспросил я, но лис отмахнулся лапой. Вместо этого он взял небольшой ноутбук и каким-то проводом подсоединил его к нашим костюмам. Обоим, надо сказать, сразу. Из компьютера стали доносится какие-то звуки, а экраны на броне погасли.
- Как и обещал — Первая Европа, версия один два.
- На первое время хватит, — сказал Добб, держась за провод.
- Слушайте, а почему Европа? — спросил я, поправляя провод и садясь поудобнее, — Почему не форточки какие-нибудь?
- Я без по... — начал Ботан, но его перебил Добб:
- Это по названию захватываемой территории. У нас — Европа. Чуть западней уже будет Азия. Есть ещё американские системы Африка и Антарктида. Системы делались под погодные условия и под специфичные костюмы.
Добб замолчал, и кажется загрустил немного. Лис продолжил за него:
- Операционки для силовой брони любого типа — это верх лаконичности и быстроты. Лишь самые нужнее функции и драйверы, а остальное контролируется механикой и простыми алгоритмами. Система лишь смотрит чтобы с ними всё было в порядке.
- А зачем она вообще нужна?
- Будете ставить дополнительные блоки — следите чтобы стояла нужная система. У нас по всей России есть блоки для этих костюмов, а вот как они работают почти никто не знает, хотя достаточно заглянуть на нужные сайты в интернете, — выдал Ботаник.
Компьютер в его лапе тоненько пискнул и лис захлопнул его, отсоединив провода от нашей брони.
- Готово. Идите погуляйте. Чтобы зарядить батареи, вам понадобится часа два-три.
- Два-три часа гулять?
- Да-да. Лучше будет заняться какой-нибудь физической деятельностью — побегать, или потаскать тяжести, короче вести себя поактивней.
- Ладно... Пошли, Добб, потаскаем тяжести?
- Ага, как же! — шутливо рыкнул пёс, поднимаясь с полки, — Ладно, Ботан, спасибо за помощь!
- Всегда пожалуйста, и приходите ещё. Может, найду для вас чего интересного...
Мы распрощались с лисом, и вышли в коридорчик. Два шакала уже ушли куда-то, забыв у двери Ботаника коробку проводов. И судя по всему, они покидали это место в большой спешке.
- Куда это все направились? — доберман отодвинул занавесочку на окне, смотря на перрон. Многие наши солдаты бежали к головному вагону.
- Пошли, посмотрим? — предложил я.
- С этого всё и начинается... Пошли.
Мы спрыгнули на платформу и уверенно, быстро пошли к началу поезда.
Я заметил, что в костюме стало немного тяжелее: он явно был рассчитан не на самого хилого зверя, но всё равно мои усилия пропадали только когда я расслаблял ногу или лапу: костюм заряжался на остаточных движениях, чтобы не напрягать носящего ещё больше.
Уже за три вагона, мы почувствовали, как дрожит перрон и поняли почему все стремятся туда: это работал локомотив. Судя по звуку,- дизельный.
Наконец мы растолкали толпу зверей и заняли лучшие места на самом краю платформы, с торца. Вдалеке на буксире у мощного тепловоза волочился огромный чёрный локомотив.
- Ядерный паровоз! — крикнул кто-то в толпе и все дружно разнесли эту весть по всему вокзалу. Набежала ещё большая толпа народа, включая начальство.
- Везут наконец... — раздался знакомый шипящий акцент рядом со мной. Генералу никого расталкивать не пришлось: либо это делали за него его телохранители, либо толпа расходилась сама.
- Товарищ генерал! — тут же среагировал доберман, — Здравия желаю!
- Вольно... Ты посмотри красота-то какая...
Паровоз приближался к вокзалу задом, и теперь дизель его больше толкал, а не тянул. Постепенно он приблизился к первому вагону, и мощный зацеп локомотива встал в пазы вагонной сцепки.
- Крепи! — приземистый машинист высунулся из кабины дизеля и махал нам лапами. Тут же несколько бойцов спрыгнули на рельсы и закрепили прицеп.
Ядерный паровоз был почти таким же, каким и был раньше: огромный восьмиколёсный тягач слегка прибавил в высоту и весь оброс какими-то медными трубками, оплетающими его снаружи.
- Система охлаждения, а? — спросил восхищённый змей, показывая на эти самые трубки.
- Так точно, товарищ генерал!- отвечал его адъютант, — Ничего лучше мы не придумали!
- Молодцы, правильно придумали! — отвечал генерал.
Пока машинист отцеплял дизельный локомотив от паровоза, все успели немного испугаться этого гиганта, и нескольких символов радиации на его корпусе. Некоторые из офицеров достали дозиметры, замеряя окружающий фон.
Машинист с неприсущей ему прытью перебежал по локомотиву к кабине машиниста и высунулся в окно, оглядывая восхищённую публику.
- Запускай! — скомандовал генерал, махнув лапой, и вся платформа тут же начала скандировать:
- За-пус-кай! За-пус-кай! За-пус-кай!
Машинист кивнул и с видом необычайной ответственности исчез в своей кабине. Раздались щелчки механических приводов, зашипела пневматика, и от паровоза послышался ровный, переливчатый гул.
Все тут же отошли подальше. У некоторых защёлкали в лапах дозиметры. Защёлкало что-то и у меня в ухе.
Я посмотрел на мониторчик, на котором светилась весёлая надпись: "до летального исхода вы можете находится в данной местности ещё 650 дней". Такая же горела и у добермана, но фон был очень несущественен, поэтому я спокойно стоял у самого паровоза.
Потом от его корпуса начало нести сильным жаром — после декабрьского холода мы это сразу почувствовали. Над самим паровозом возникла оптическая иллюзия исходящего от него тепла. Лежавший до этого на перроне снег, быстро растаял и стёк под колёса гиганта.
- Поехали! — донеслось из кабины и все восемь гигантских колёс провернулись в холостую.
- Работает! — на радостях заорал адъютант, всплеснув лапами. Но праздновать было рано.
Колёса провернулись ещё и ещё раз. Потом машинист снял их с тормоза и дал полный ход.
Поезд закрутил всеми колёсами и застучал поршнями, но сам при этом даже не трогался с места! С каждой секундой поезд набирал обороты, и казалось, что локомотив хотел сделать дырку в рельсах. Точнее шестнадцать дырок.
- Что он делает? — обеспокоенно спросил генерал, придерживая свою фуражку.
- Спускает давление, товарищ генерал! — сообщил лис, — Это чтобы можно было нормально тронуться и не тратить воду!
Внезапно колёса резко остановились, и машинист высунулся в окошко:
- По местам, все, быстро! Кататься едем!
- По местам, рота! — закричал какой-то командир.
- Все в вагоны! — повторил Генерал, развернувшись к толпе, — Все я сказал!
- Есть!
- По местам! — закричал я, на правах старшего лейтенанта. Раздались выстрелы в воздух.
- Не трать патроны, полудурок! — рявкнул на стрелявшего Добб.
Весь перрон быстро пришёл в движение и рассосался по вагонам. Когда мы подбежали к своему, я задержал Добба:
- А как же Терминатор?
- Да мы только на испытательное кольцо едем! — догадался доберман, поднимаясь в вагон, — Никуда мы без него не денемся, полезай!
Состав дёрнуло по всей длине. Машинист медленно набирал ход.
- Давай, машина! — крикнул какой-то зверь, высунувшись из окна.
- Эй, я знаю место получше! — крикнул я Доббу, увидев небольшую лесенку между вагонами, — ай-да на крышу, дружище!
- Отличная идея!
Мы вместе с ним залезли на грязную крышу нашего вагона и подошли вперёд. Атомовоз совсем не дымил, и всё было отлично видно. Все его механизмы работали слаженно.
Проехав несколько сот метров на самом малом ходу, паровоз свернул на какой-то боковой путь и начал аккуратно маневрировать, сворачивая в сторону. Мы с моим лучшим другом стояли на крыше вагона, смотря как пятисоттонная махина, ворочая своими тележками, тащила нас на испытательный круг.
- В жизни ничего красивее не видел, — признался я Доббу. Он с улыбкой кивнул.
- Я может и видел, но скажу что это действительно красиво.
- А главное что мы к этому причастны...
- Это точно, дружище. Теперь я понимаю, что мы действительно славно постарались с этим ураном...
- Надеюсь, его нам хватит надолго.
- О, ещё как.
- Судя по тому, что мы едем на испытательное кольцо в полной нагрузке — топлива нам действительно не жалко!

9.

Злой этап, глотает нычки.

- Пошевеливаетесь, дамочки! — крикнул Добб, смотря на собирающихся солдат.
- Боже, какой штамп... — тихо сказал я, улыбнувшись своему другу. Доберман поглядел на меня немного свысока и рыкнул что-то непонятное.
Я спустился на платформу и пошёл вдоль состава, проверяя готовность бойцов к отбытию. Большинство уже сидели по своим купе, но суета на платформе всё-таки царила не маленькая. Почему-то все, заполучив почти безграничное количество электричества кинулись скупать электрочайники и кипятильники.
В общем, когда мы покатались на новом атомовозе, мы поняли, что никакая зима и недостаток топлива теперь не помеха. До Владивостока обещали успеть всего за две недели, что раньше было практически невозможно. Ну а чего медлить-то?
Я прошёлся два раза по всей платформе, и на третий раз увидел, как к составу спешит наш полярный друг с сумкой через плечо.
- Терминатор, ты где пропадал, а?
- А ты будто сам не знаешь, — довольно проворчал он, пожимая мне лапу, — Здравия желаю, товарищ лейтенант.
- Знаю-знаю! Давай быстро в вагон, отбываем уже скоро!
- Как скажете.
- И зайди потом к нам, мы с Доббом теперь в проводническом купе поселились.
- В каком вагоне-то? — спросил песец с доброй улыбкой. Уже и так было понятно, что у него всё хорошо.
- В соседнем, ближе к голове. Давай, давай, песец мохнатый, залезай уже! — поторопил я пулемётчика.
- Уже бегу и падаю... — шутливо ответил он, но, взяв спортивную сумку в лапы, действительно побежал к нашему вагону.
Я погрозил ему в след кулаком. Так, на всякий пожарный. Предстояло ещё загнать всех наших по вагонам, к чему я и приступил:
- Всё, народ, по местам! — я хлопнул в ладони, распугивая всяких торгашей, обвешанных всевозможными проводами, сумками и коробками, — Купите себе кипятильник в другом городе! — напомнил я, буквально растаскивая бойца и предприимчивого кошака. Даже когда солдат уже развернулся и залез в вагон, он не переставал торговаться:
- Всего восемьдесят! Ну давай, тебе же нужнее, не мне!
- Ему уже ничего не нужно, — сказал я продавцу, разворачивая его в другую сторону, — давай-давай, топай отсюда.
- Спасибо, что приехали! — напоследок крикнул кот и ушёл вместе с остальными продавцами.
В вагонной двери последнего вагона появился лохматый ризеншнауцер и показал мне большой палец, оттопыренный вверх.
- Все? — спросил я.
- Так точно!
- Запирай и никого не выпускай! Даже по нужде!
- Будет сделано! — отрапортовал пёс и захлопнул дверь перед моим носом. Сухо щёлкнул замок и я пошёл к следующему вагону.
Как только все сержанты доложили мне о готовности к отбытию, я прошёл к локомотиву и по новой привычке запрыгнул внутрь кабины машиниста. Там как раз сидели Шакал и машинист. Последний явно обучал нашего полковника азам управления локомотивом:
-...Этот рычаг перебрасывает пар из основного агрегата в турбины. Он немного заблочен, чтобы генераторы всегда работали, но я обычно немного приоткрываю.
Они заметили меня сразу же и лекция прервалась.
- Все вагоны готовы? — спросил полковник, сидя на скамейке для кочегаров.
- Так точно, товарищ полковник, — отрапортовал я.
- Тогда трогай, — шакал махнул лапой нашему машинисту и тот взялся за рукоятки управления паровозом.
С последнего раза, когда я тут был, изменилось почти всё. Добавилось несколько десятков манометров, по центру висел неплохой дозиметр, стрелка которого сейчас была на нуле. Да и сам капитан повеселел: ему явно нравилось управлять такой важной для страны машиной.
- Состав пуск, — сказал машинист в устройство громкой связи, — Держитесь.
Дав, как обычно, фору в десять секунд, пёс стал медленно поворачивать большой рычаг рядом со смотровым окном машиниста. Локомотив под нами дёрнулся, раздалось сильное шипение и свист. Манометры стали показывать как быстро нарастает давление в поршнях паровоза.
- Поехали...
Дёрнув ручку чуть сильнее, он дал пар в поршни и все колёса пришли в движение. В отличие от первого старта, ядерный локомотив сделал всего два или три холостых оборота, а потом, слегка тормознув, стали разгонять поезд без холостых оборотов.
- Ты учись давай, — кивнул мне шакал, — Машинист у нас всего один, а нужно трое-четверо. Теперь, когда будем ехать больше суток без остановок, это необходимо.
- Это точно, — подтвердил пёс, плавно поворачивая рукоять, — Я один такое время не потяну.
- Я слышал, что поездом управлять сложно, — начал я, но капитан перебил:
- А в сложных местах никто вас за руль и не пустит! Мне хотя бы на стеклянной пустыне отдохнуть или ещё где. Короче на простых местах.
- А, ну так простых мест у нас не очень много...
- Парень, весь Транссиб сейчас одно сплошное простое место! — заверил машинист. Пока он не мог отойти от управления поездом: Московский участок был довольно сложным.
- Хорошо, вы предлагает мне научится управлять атомным локомотивом?
- Ага, — кивнул шакал, — Я уже немного умею. Думаю, что как выйдем из Москвы, я смогу попрактиковаться? — спросил он у капитана.
- Так точно, товарищ полковник! — согласился машинист.
- Ну вот видишь, — он кивнул мне, — Так что давай ты ещё найди двоих более-менее вменяемых бойцов, а дальше уж мы ими займёмся.
- Может Добба? — сразу же предложил я, но шакал отрицательно покачал головой:
- Его не надо. Он, если что, и сам разберётся, но просто не хочется его перенапрягать. На нём и так много.
- Как скажете, товарищ полковник, — согласился я. Конечно, мой друг мог и согласится на такую авантюру, но мог и отказать.
- Так что это вам задание, старший лейтенант, — кивнул мне шакал и отдал честь, — Сегодня вечером пусть зайдут ко мне.
- Хорошо. Мне тоже зайти?
- Нет, с вами мы разберёмся потом.
- Разрешите идти? — я встал и отдал честь.
- Разрешаю, — кивнул чёрный шакал, махнув мне лапой. Я сразу же вылез из кабины машиниста и по специальной лесенке спустился в основной состав. Я решил не ходить далеко, и найти ещё троих бойцов в первом же вагоне, благо их сержант как раз разбирался со своими бойцами. Когда я зашёл, ситуация уже накалилась настолько, что вот-вот должна была перейти в драку:
- Я сказал замолчать! — рявкнул атаман на двоих спорщиков, которые как канат держали несчастный кипятильник за разные концы: один за вилку, другой за саму спираль, — Нашли из-за чего драку мне тут устраивать!
- А чего волноваться-то? — предложил я, подходя сзади к бойцам. Те, узнав мой голос, сразу же отпустили устройство и отдали мне честь, — Сейчас высадим обоих на полном ходу, а там и помирятся.
Волк неохотно козырнул мне, явно был в плохом настроении из-за поссорившихся зверей.
- Идея богата, — прошипел он сквозь зубы, смотря на провинившихся. Судя по бардаку в купе, они уже успели слегка подраться.
- Пошли вон, — сказал я псам, кивнув в сторону их мест, — Кипятильник я себе заберу.
- Но товарищ лейтенант... — начал было лис, но тут же на него рявкнул волк:
- Тебя не спрашивают, рядовой!
- Получите обратно, как только так сразу, — ответил я, подбирая кипятильник с пола. Устройство было матёрое — большая спираль, мощный, толстый шнур из чёрной резины. Бойцы поглядывали на него уже со слезами на мордах.
- Чё встали? — спросил старшина, указывая им на их купе, — Вольно, блин!
Лис и пёс отошли в своё купе, усевшись на лавки друг напротив друга. Пёс оскалился на своего рыжего товарища, но лис лениво махнул на него лапой и улёгся на полку.
- Они и правда поссорились из-за кипятильника? — спросил я, взвешивая его в лапе.
- Да они из-за гроша ломаного посрутся. Хуже шакалов...
- Тебе ли не знать. Один у тебя в вагоне живёт.
- Они у него этот кипятильник и выпросили. Забесплатно. Не знаю, каким образом им это удалось, но это факт.
- Может он сломанный? — предположил я.
- Может и сломанный... — вздохнул волк, подходя к своему купе проводника, — Отличная броня, кстати, — сказал он не без завистливых ноток в голосе.
- Добб выбирал, — улыбнулся я, — Знал бы ты во сколько она нам обошлась, ты бы не говорил что она отличная.
- Ты к Ботану сходи, он может её тебе "прокачает", — посоветовал старшина. Я только усмехнулся:
- К нему в первую очередь и пошли, — сказал я, и перевёл разговор в другое русло, — Слушай, у тебя бойцы, понимающие в технике есть?
- Насколько?
- Ну чтоб водить умели, например...
- Не, только эти двое — мои единственные водители.
- И больше никого? — удивился я. Первый вагон традиционно был одним из лучших в подготовке состава. Не просто так я собирал Атамана и Чифа на разгон бандитов перед большим бабахом.
- В следующем вагоне восьмое купе посмотри. Там, вроде наши "морпехи" сидят, они всё умеют.
- К ним и пойду... — вздохнул я, попрощавшись с волком. Тот забрёл в своё купе, в котором уже был его помощник — Чиф.
Преодолев грохочущую гармошку между вагонами, я вошёл во второй вагон и отправился к восьмой секции. Оттуда, как и ожидалось, доносился запах ружейного масла и крепких спиртных напитков. Я постучался в стенку, разделяющую купе и аккуратно просунул морду к ним.
Их имена знала вся наша армия. Лютые, матёрые профи, которых можно было назвать "австралийцами". Все как один молчали о своём прошлом. Одно было ясно: их всех объединил и затащил в армию мохнатый грязно-серый пёс, со звучной фамилией Молотов. Раньше все его подопечные и называли его Австралийцем, каковым он, к счастью, не являлся. Возможно, его отец или дед был одним из тех бойцов, кто сумел избежать депортации в Австралию, но, как и любой профессионал, он об этом молчал. Он воспитал многих бойцов, но вокруг себя держал только пятерых: Динозаврика, Люггера, Зайца и братьев акробатов — Черкеса и Рико. О каждом можно было рассказать отдельную историю, но то, что я увидел в купе, расскажет о них самих лучше всяких историй.
Сам Командир этой "бригады смерти" лежал на самой верхней, третьей полке, и читал какой-то купленный в Москве журнал с красотками на обложке. К своей жизни он относился как к вечному путешествию, именно поэтому и выбрал службу на составе, а не на каком-нибудь кордоне или милицию. Динозаврик — обычный с виду лис, только чёрный с белым, довольно выделяющийся на фоне всех остальных, спокойно чинил какой-то автомат, разложив его части на маленьком столике. Черкес и Рико — два добермана чуть поменьше моего лучшего друга, пили уже на брудершафт и в голос ржали над проделками Люггера. Волк лепил из пластида фигурки солдатиков и играл ими в войнушку. Заяц, которого так прозвали за прыть, спал мордой в подушку на нижней полке. Вот такая вот у нас была команда профессионалов.
Почему их не взяли доставлять груз, что мы таскали с Доббом и песцом? Да потому что у них была задача поважнее. Они отвлекали основную группировку бандитов своим присутствием и огромным пустым ящиком с наклеенными на него знаками радиоактивной опасности. А почему я не брал их с собой выносить базу бандитов в Бородино? Эти парни уже давно устали от войны, а новеньким надо было давать хоть иногда пострелять.
Жаль, что тогда я потерял троих...
- За что пьёте? — спросил я, глядя на псов, которые как раз опрокинули в себя очередные порции чистого, как слеза, напитка.
- Товарищ лейтенант! — удивлённо вскрикнул Динозаврик, вскакивая со своего места и отдавая мне честь. Молотов, схватившись за свою полку, тут же оказался передо мной.
- Здравия желаю, товарищ лейтенант! — чётко выговорил пёс, сдвинув брови. Несмотря на его профессионализм, он был только старшим сержантом, а его бойцы — ефрейторами.
- Вольно, — махнул лапой я, — Я к вам по делу зашёл.
- Слушаем! — снова ответил пёс, отходя глубже в купе.
- Дело не военное. Но армейское. Полковнику и командиру требуются звери, готовые обучится управлению нашим, — я кивнул в сторону движения поезда, — атомным локомотивом. Вы, ребята, всё умеете, может найдутся желающие?
- Я с удовольствием, — ответил Динозаврик, не отрываясь от починки автомата. Делал он это так, как будто склеивал пластмассовую модель самолётика — с какими-то маленькими кисточками и специальным клеем.
- Думаю, это умение не будет лишним! — кивнул пёс, — Главное, чтобы оно пригодилось!
- И я тоже... — проворчал в подушку Заяц, подняв лапу, — Только протрезвею... это быстро, точно вам говорю...
- Отлично! — я хлопнул в ладоши, потёр их, — Вы парни, меня просто выручили! — я пожал лапы будущим заместителям машиниста, — Сегодня вечером зайдёте к полковнику, он вас там протестирует, проинструктирует. Уверен, что у вас всё получится.
- Будет сделано! — отрапортовал пёс, хмуро кивнув, — Во сколько конкретно зайти?
- Я думаю часов с семи до восьми, — прикинул я, и Молотов снова кивнул. Я ещё раз попрощался с морпехами и пошёл уже к себе в вагон.
В родном девятом вагоне, как и во всём грохочущем поезде, царило дорожное спокойствие и суета. Бойцы ехали в своих купе, разглядывали пейзажи разрушенного Подмосковья за окном, читали, или, если было, играли в ноутбуки. Из одного купе слышались даже выстрелы. Это бойцы собрались поиграть по сети в один известный шутер от первого лица. Молодёжь... Я как-то раз попробовал, но не проникся: уж больно хорошо я знал, что в реальной жизни нету никаких очков здоровья — тут уж либо попали либо нет, другого не дано. Но запрещать играть никто не стал: кто-то из руководства сказал, что это помогает укрепить тактические навыки ведения боя... Глупость, по-моему.
Старший сержант, он же мой лучший друг уже сидел в своём проводническом купе, потягивая чай. Прицепив к своему короткому хвосту специальный провод, Доберман подключил себя к новой, мощной электросети и тихо наслаждался своей искусственной жизнью.
-Как дела? — спросил он, не откладывая кружку. Я посмотрел на небольшой градусник, который показывал температуру внутри поезда и снаружи. Если верить ему, у нас было не сильно теплее пяти градусов мороза. На улице пока было минус пятнадцать.
- Отлично, — я положил на стол новый кипятильник, — вот, отобрал тут кое у кого.
Добб скосил глаза на свой маленький прибор, буквально для кружки, а то и ещё меньше.
- Сунь его в общий котёл с водой. Шакал ходил тут, сказал чтобы мы тратили как можно больше электричества, а то аккумуляторы готовы лопнуть.
- А отопление на электричестве они не могли догадаться сделать? — я сел рядом и тоже налил себе кипятка.
- Пока не доедем до Перми или Омска, никаких шансов. А так Ботаник рассказал, что уже заказали кучу обогревательных элементов. Пока греемся как хотим...
- Не здорово.
Я отобрал у добермана уже использованный пакетик с чаем и макнул его в кипяток. Пока чай заваривался, я поёжился: новая броня не очень-то сохраняла тепло.
- А утеплить это, — я постучал себя кулаком в грудь, — Можно?
- Эту нет. Немного не та модель, хотя говорят, что в Антарктиде были те же модели, что и у нас сейчас. Я в Антарктиде не был, честно.
- Надо же, — сказал я, удивившись этому факту. Добб на это слегка обиделся:
- Давай без сарказма?
- Ладно, давай без сарказма. Чего делать будем? — просил я, поглядывая на Добермана.
- Ну, — хмыкнул Добб, — До Челябинска не нахожу ничего дурного в том, чтобы поспать.
- Ты собрался спать больше суток? — улыбнулся я.
- Это точно. Ты пока делай что хочешь, — сказал доберман, и, не отключая себя от розетки, улёгся на нижнюю полку.
- А не замёрзнешь? — поинтересовался я.
- Я уж постараюсь.
- Ну тогда спокойной ночи, — улыбнулся я и отправился в вагон: хотелось повидаться с Чаком и узнать, как он устроился.
Романтика железной дороги меня всегда манила, когда я был маленьким, и наблюдал в своём Родном Екатеринбурге за огромными, проносящимися мимо составами и всегда хотел оказаться на одном из них. Сейчас, когда за окном стремительно темнело, и колёса стучали по стыкам рельс, я чуть распушился и прислушался к этому стуку. Я давно его не слышал так чётко, возможно потому, что слишком редко обращаю на него внимание. Мне пришлось вернуться и включить свет на весь вагон, поскольку фонарики были далеко не у всех. Первая остановка в Нижнем Новгороде обещала быть ночной: мы, как обычно слегка опаздывали от расписания, но благодаря мощному локомотиву могли успеть вовремя. Жаль, что не заедем в этот раз в мой родной город: был указ ехать точно по Транссибу.
Чака я отыскал в четвёртом купе своего вагона. Лис, протирая оптический прицел своей новой винтовки, грустно пялился в окно. Как только он завидел моё отражение, он встал и вытянулся по стойке смирно:
- Здравия желаю, товарищ полковник! — перепутал он, но явно не со зла. Я улыбнулся такому неожиданному повышению:
- Я не полковник, а лейтенант. И вообще садись, я поговорить пришёл.
Лис приподнял брови, но спокойно сел на своё место. Ему досталась нижняя полка вперёд по движению поезда, а это значит, что он точно не свалится с неё при резком торможении, которое так любил наш машинист. Я сел напротив, так как всё равно никого не было.
- А где остальные? — спросил я, глядя на то, как одинокий лис снова уставился в окно.
- Ушли в соседний вагон развлекаться, — поморщив нос, ответил Чак, — Меня не позвали.
- Может ты плохо просился?
- Я вообще не просился. Я не знаю никого, да и смотрят на меня не очень-то хорошо...
- Так ты бы попросился.
- С чего бы вам мне помогать? — лис переложил винтовку на колени и выложил пистолет на стол, — Я думал, вы меня убьёте, а теперь... теперь мне оружие держать разрешили. Никогда в жизни о таком не подумал бы.
- Я бы никогда в жизни не подумал бы взять в свой строй бандита, — признался я, — Поэтому я и пришёл к тебе. Пока ты тут дух — хочу объяснить тебе кое-какие порядки и правила.
- Это надолго? — поинтересовался Чак, глядя за окно.
- Зависит от того, сколько ты хочешь узнать...
Лис встал с полки и достал из своего вещмешка бутылку вечнорусской. Я приподнял уши, а лис кивнул.
- Я всё хочу знать.
- Тогда это хорошее начало.
Лис извлёк из своего балахона два пластмассовых стаканчика, а я принёс закуски из наших с Доббом запасов. Всё равно пёс продрыхнет до Нижнего, а там я и ещё куплю.
- Ну рассказывай, — сказал бывший бандит, разливая кристальный напиток по стаканам. Я кивнул и стал рассказывать лису всё: начиная от устава караульной службы, и кончая расшифровками старых армейских понятий типа "Дух", "Слон", и других интересных и сложных слов.
Первая бутылка прошла у нас на ура, потом у него нашлась вторая. Вместе мы нашли у его соседей и третью, дальше был какой-то самогон. На ужин мы с ним сварили пельмени в электрическом чайнике: как оказалось, Чак был довольно предусмотрительным и озаботился чайником и пачкой мороженных пельменей, которые лис попросту вывесил за окно поезда. Способ их готовки — в электрическом чайнике, придерживая кнопочку, лис почему-то назвал студенческим, а прицепившийся к нам откуда-то непонятный гиен окрестил бывшего бандита "студентом". Так и выяснилось, что он был довольно молод, меньше двадцати, начитан и даже немного образован. Ну, по крайней мере, он без труда читал и писал, что в наши дни было небольшой, но редкостью, особенно среди бандформирований. Слово за слово, после какой-то там бутылки мы уже помирились и забыли старые обиды,- точнее я, конечно, забыл. Рыдая, он вцепился в мою новую куртку, клянясь в том, что не думал меня убивать или калечить, что просто хотел спасти свою жизнь. В общем на тот вечер я ему простил, но оказалось, что с утра я об этом не вспомню...

Наутро не было даже следа похмелья. Проснулся бодрый как огурчик, и, наверное, такой же зелёный. Одетый. В своём, слава полковнику, купе. Кстати, почему полковнику?
А Добб меня тормошил. Не сильно, но довольно чувствительно для того, чтобы разболелась голова и укачало.
- Где жратва? — задавал он вполне логичный, а главное нужный вопрос, — Ты куда всё дел, чучело?
- Я не чучело... — парировал я, поднимаясь на полке, — Я просто... не такой стойкий!
- Стойкий, пять бутылок на двоих сожрали! — Рыкнул доберман, — Тебя добудится не можем, уже Нижний проспал, твою налево!
- Новгород? — спросил я.
- Нет, блин, Мухосранск! — прорычал Доберман, отпуская меня, — Теперь до Казани ни жрать, ни спать! Понял меня?
- Добб, тебе-то чего, у тебя система питания, тебе хоть на всю поездку можно растянуть... – по пьяни вспомнил я, хотя обычно я стараюсь не напоминать ему о его примочках.
- А ты-то что будешь есть, а? — спросил он, заботясь обо мне.
- Да я переживу... Всё равно... ничего не хочется, — я взялся за голову и положил её на стол. Аккуратно, чтоб не разбить. И полил себя сверху тёпленькой водичкой. Типа душ.
- Ладно, разбирайся и давай на склад: надо Терминатору его гатлинг вернуть, да и я по своей Трахбабахалке соскучился...
- Ладно... — я проверил содержимое карманов, на всякий случай, нашёл связку ключей и успокоился, — Дай мне пять минут...
- Я засекаю, — сказал пёс, выходя из купе.
Я быстренько сделал себе еле тёплого чаю, из того же пакетика, который мы с Доббом использовали вчера вечером. Вчера? А может уже позавчера?
Я посмотрел за окно: вместо каких-нибудь лесов, зеленеющих полей или рек, мы ехали по какой-то степи. Сейчас вся Россия была степью, и поэтому в ней не было абсолютно ничего интересного, как не всматривайся. Лишь одна огромная, бесконечная степь с редкими кустиками и маленькими деревцами. Всё что было интересно нам по пути — это оставшиеся на пути города...
По крайней мере, в этой степи было относительно тепло. Там, где климата после войны не осталось, почти всегда было тепло, и я уже не мёрз как в Москве.
В общем, когда я собрался, то для меня началась обычная поездная работа во время пути. Я собирал заявки на починку и выдачу нового оружия, проводил ревизию патронов на складе, записывал и составлял отчёты о приходе и уходе патронов на склад. За этими занятиями мы проехали и Казань, где Добб запасся провизией на неделю вперёд, и даже Набережные Челны. В челнах я спрыгнул на платформу и ещё раз поинтересовался у шакала, не поедем ли мы через Екатеринбург, но ответ был строгим и отрицательным. В общем-то не очень я расстроился, всё равно ни одного родственника у меня в родном городе не было, просто хотелось побывать там ещё раз...
Но мы ехали через Уфу, а это безмерно веселило нашего песца. Он даже зашёл ко мне в вагон, посочувствовал мне, но обещал, что в своём городе он выпросит для нас подарок, а может даже два. Я же, улыбнувшись, выписал ему ещё ящик патронов, взамен расстрелянных им в Москве. В ответ на округлённые глаза и вопрос "зачем?" он получил лишь лёгкое пожатие плечами и добрый взгляд старого друга. Впрочем, песец, не привыкший экономить, с радостью схватил ящик и спокойно уволок его к себе в купе, где по слухам, снова перебирал свой пулемёт после месячного застоя. День прошёл не зря, и я снова отправился в своё купе: мы ехали без долгих остановок, а мне очень хотелось снять броню и нормально помыться, а то весь провонял порохом. Хотя, может мне это только чудилось.
Ночная остановка в Уфе длилась достаточно долго, чтобы Терминатор успел куда-то сбегать. Мы с Доббом уже мирно спали, поскольку это происходило ночью, но в четыре часа утра, когда поезд тронулся, к нам настойчиво постучали.
Добб среагировал сразу, встав, включил фонарик и открыл дверь. За порогом стоял наш Песец, с объёмистой бутылкой коньяка в лапе и с кульком еды в другой. Тут уж даже нашего "железного дровосека" проняло до глубины души,- настолько Терминатор был счастлив. Поезд дёрнулся в путь, и Добб кивнул во внутрь нашего купе:
- Ну заходи...
Песец с необычайной грацией проскользнул внутрь и поставил бутылку на стол. Я, быстро проснувшись, тут же свесил лапы вниз, со своей верхней полки, и нечаянно угодил ими прямо в нос Терминатору.
- Ай, твою мать, аккуратнее! — заорал полярный лис, отползая подальше, — Ты вообще когда в последний раз мылся?
- Давно... — протянул я, — Но теперь это не очень-то нужно, с такими сапогами.
- Сапогами? С каких пор ты начал носить сапоги, а? — песец зажал свой нос и начал отмахиваться, — Воняет, как лапы из сапог!
- Да ладно тебе... — я спрыгнул вниз, — Что это ты такое принёс?
- Это вам подарок, мужики. От моей жены. Передаёт вам привет, — сказал Терминатор, доставая из пакета ещё несколько бутылок.
- Ооо, я пожалуй, пропущу, — протянул я, смотря на обилие спиртного, — А то опять с тормозов сорвусь.
- Я тебя проконтролирую, — убедил меня Добб.
- Только давайте потише? — предложил я, включая свет в купе, — Мало ли кто будет ходить по поезду...
- Ты — вторая морда после Шакала, — напомнил мне песец, — Всегда мечтал бухнуть со страшим лейтенантом!
- Да ладно уж... Хотя... — я покосился на гору закуски, и в принципе позабыл то, что было с Чаком. Тем более он опять-таки приходил ко мне извиняться, хотя извиняться было в общем-то не за что. К тому же, песец, разлив крепкий напиток по настоящим стеклянным стопочкам, поднял первый тост, от которого я никогда не отказывался:
- Ну, мужики! За наших дам! Пускай люди называли их самками — мы знаем, что они ничуть ни хуже!
- Ура, — без лишнего энтузиазма подтвердил Добб, опрокидывая в себя стакан. Я ничего не стал говорить, просто чокнулся вместе с друзьями и тоже выпил за милых дам. У меня постоянной партнёрши не было, а доберман относился к ним вообще как средству саморепродукции.
- Как она, твоя-то? — спросил пёс у песца, наклонившись к нему.
- Не думала, что я так быстро вернусь, — пожал плечами счастливый отец, — Хотел её к паровозу сводить, но времени не было, да и спала она уже. Ну мы в общем с ней поговорили ещё разок: когда буду из Владика возвращаться, сделает она себе полную операцию по восстановлению нервов... Но...
Песец замолчал и налил нам ещё по одной.
- Что но? — спросил я нетерпеливо.
Полярный лис выпил свою порцию отравы без тостов и не чокаясь. И без закуски даже.
- Потом я ухожу от вас, парни...
- Что?! — сразу же вскрикнул я, позабыв о своём же правиле соблюдать тишину.
- Нет, дружище, ты нам нужен! Как же твой шестиствольник?
- Да... — Терминатор махнул лапой, — Я всё-таки накопил ей на глаза. Дети уже подрабатывают, содержать её могут. А когда она прозреет — я же от неё ни на метр не отойду.
- Но почему так быстро? — спросил я.
- Да... После такой операции ей придётся несколько месяцев лежать в постели не двигаясь. Должен же кто-то за детьми следить и их воспитывать? А ей там полголовы переделают, пока всё срастётся, пока она встанет в строй снова... и конечно, когда она будет готова видеть.
- Дружище, давай дадим тебе денег — наймёшь сиделку хорошую! — предложил Добб, держа песца за плечо.
- Ну у тебя семья-то есть? — спросил песец и Добб тут же хлопнул себя по лбу ладонью. Терминатор повторил этот жест, только менее грустно, — Извини...
Я знал, в чём каверзность этого вопроса: У Добба была семья. По крайней мере, одна точно была,- с любимой им доберманшей, с тремя щенками, но это было невероятно тяжело осознавать, причём даже мне, что пёс пережил не только свою любовь, но и детей, а возможно даже и внуков. Впрочем их Добб готов был убить собственноручно, лишь бы не пережить их опять. Поэтому где они и кто они, он сам не знал.
- Ну в общем... как тебе не понять меня, я с ними хочу быть, — признался песец, — Вы уж навещайте меня, а?
- Обязательно, дружище! — кивнул Добб, похлопав песца по спине, — К тому же, это ещё не конец?
- Конечно, нет! У нас ещё вся ночь впереди, а дальше ещё много замечательных дней до того, как я разорву контракт с этой армией!
- Ну раз у нас целая ночь — давай напьёмся до усрачки? — предложил доберман, подвигая стакан поближе к бутылке. Судя по звону в пакете песца, нам должно было как раз хватить на такое состояние.
- Ну... — Протянул песец, смотря недоверчиво на Добермана и Меня.
- Он сказал "поехали" — и махнул рукой, — Подмигнув песцу, сказал Добб, наполняя стаканы, — За силу атома? — он кивнул в сторону головного вагона и локомотива.
- Определённо! — заверил я, поднимая рюмку.
- Однозначно! — крикнул песец, поднимая свою рюмку.
А потом я опять плохо помню дорогу, разговоры и наши действия. Вроде из купе никуда не выходили, вроде даже хотели не злоупотреблять, но вроде бы Песец решил остаться у нас ночевать. Ему пришлось ложиться со мной, на верхнюю полку: вместе с Доббом на одной они ну никак не умещались, даже на боку. Ну а я к тому времени был в состоянии полного несостояния...

Никогда не пил столько в дороге.

В глаз ударил луч восходящего солнца и к горлу тут же подступил тяжёлый комок вчерашнего пьянства. Я открыл глаза и поспешил отодвинуться от Песца, который чуть было не вытолкнул меня с моей законной полки.
- Твою ж мать... — когда я попытался его поднять, то мне показалось, будто я хочу сдвинуть с места вагон, а то и весь наш локомотив. Он был нереально тяжёлым, особенно для моего нынешнего состояния. Впрочем, это и не было столь необходимо: комок поднялся по моему телу ещё раз и я понял, что мне немедленно надо освежиться. До туалета, на другой конец вагона бежать было слишком долго, а окна лучше было не открывать. Они потом могли не закрыться. В одних трусах и белой майке я выскочил в коридор и ворвался в прокуренный тамбур, где быстро отпер дверь и согнулся пополам от выходящего из меня избытка яда.
Никогда не блевал на полном ходу, но ощущения мне понравились. Всю парашу уносило под колёса, а то, что задерживалось на корпусе вагона, попросту сдувалось ветром. Слава богу, из меня всё вышло быстро, потому что стоять было довольно холодно. Но я уже собирался закрыть дверь, как услышал издалека рёв двигателей.
Высунувшись в дверь, я протрезвел моментально: к последнему, чёрному вагону прицепились две машины! И какие-то звери уже перебирались с капотов на наш состав!
Потом я глянув в другую сторону, и потерял дар речи: наш поезд "вели" ещё две машины, и каждая была с пулемётом! И самое худшее — меня увидели!
Когда на меня развернули пулемёт, дар речи вернулся. И мозг стал действовать по совсем другой программе.
Я бросился внутрь вагона и что было мочи заорал на весь коридор:
-ВСЕ ВНИЗ!!! ВСЕ ВНИЗ, НА ПОЛ, НА ПОЛ, НА ПОЛ!!!! — и тут же дёрнул стоп-кран, чтобы две машины, пристроившиеся к нам сзади, столкнулись с последним вагоном: на такой скорости это было бы летально.
Я совершил, наверное, самую ужасную ошибку в своей жизни: пулемёт, вместо того, чтобы ударить в одно место, прошёлся очередью по всему вагону. Разбились стёкла, и несколько бойцов упало с боковых полок на проход, а огромные пули продолжали решетить наш вагон. Чуть не убив себя за подобную ошибку, я вернул стоп-кран в обратное положение, и побежал в своё купе за пулемётом.
- Вставайте, быстро! — заорал я, ворвавшись в купе, и рывком спихнув добермана с его полки.
- Чего случилось-то? — прорычал он, открывая глаза.
- На нас напали! — я схватил пулемёт и пару коробов к нему, быстро зарядил оружие.
- Напали? Кто?
- Нечистые силы, твою мать! — крикнул я, и, дёрнув затвор побежал в тамбур.
Машина ушла далеко вперёд, но я, упревшись плечом в вагонную стенку, прицелился и открыл шквальный огонь по нашим противникам. Разбуженные очередью тяжёлого пулемёта остальные солдаты тоже начали палить из окон по машине. Лёгкий, не бронированный джип вильнул в сторону и поспешил уйти от огня, но к нему присоединилась вторая машина, и пулемётчик в её кузове уже наводил свою волыну на наш состав.
- ВСЕМ ЛЕЧЬ!!! — заорал я снова и укрылся за перегородкой, надеясь, что он не достанет нас или хотя бы будет мазать как последний идиот!
В общем-то он и мазал: сплошная длинная очередь прошла по крыше вагона, не задев никого из бойцов, но вторая – короткая — явно метила в тележку нашего вагона. Крупнокалиберные пули, звеня, отскакивали от тяжёлых колёс, почти не нанося им вреда. Но вдруг небольшое окошко рядом со мной разбилось, и из него высунулся гранатомёт Добба. Наконец-то!
Громыхнула тяжёлая очередь и рой маленьких гранаток полетел к нашим обидчикам, тут же закутав их в клубах пыли. Добб метил на опережение: нормально прицелится на полном ходу он не мог. В этот момент я услышал выстрелы сзади: наши пастухи пытались оторвать от нашего поезда вагон с боеприпасами и оружием людей! Несколько тёмных фигур уже подобрались к сцепке второго вагона и сейчас пытались разорвать её.
- Хрен вам, позорники! — закричал я, начав стрелять в их сторону, но это помогало слабо. Тогда я решился дернуть ручник второй раз!
Как только состав дёрнуло во второй раз один или два зверя от неожиданности сорвались с перил и упали под колёса громыхающего багажного вагона. Решив, что медлить нельзя, я перезарядил пулемёт и закинул его за плечо. Идти через полные вагоны было слишком долго, поэтому я воспользовался лазейкой, которую нашёл при запуске атомовоза: забрался на крышу и что было сил, побежал к последним вагонам, перепрыгивая через зазоры между вагонами. Только на крыше я заметил, что колёса были блокированы только у вагонов — паровоз как ни в чём не бывало продолжал тянуть нас за собой, наверное поэтому торможение было не таким резким, как я ожидал. Ветер дул в спину и против движения поезда я нёсся быстрее, чем мог предположить. По мне пытались дать очередь из пулемёта, но двумя вагонами раньше рыкнул короткой очередью пулемёт моего друга: он уже успел выйти из вагона и теперь стрелял прицельно, но всё равно промахивался — джипы продолжали гнать за нами и пытались отпугнуть меня от своих напарников, которые как раз предпринимали вторую попытку отцепить наши запасы. Не тут-то было! Они явно не понимали, с какой скоростью я преодолеваю расстояние между нашим и последним вагоном. Приготовив пулемёт, я резко упал на живот, пытаясь таким образом затормозить на последнем, двенадцатом пассажирском вагоне. Я поскользнулся на гладкой крыше — это не очень получилось, но я остановился точно над перемычкой между багажным и пассажирским вагоном. Налётчики, уже разрушив резиновую гармошку между вагонами, пытались заложить взрывчатку на сцепку, но не смотрели вверх. Свесившись с крыши, я дал по ним длинную очередь и двоих зверей унесло под вагонную тележку, превратив их там в кровавое месиво. Не думая долго, я встал и перепрыгнул на чёрный вагон. Стоя на нём, я дал ещё одну очередь по джипам нападавших, убив одного водителя и двух их пассажиров. Машина, которая потеряла управление, тут же вильнула на крутую насыпь и, накренившись, перевернулась, покатившись кубарем по стеклянной степи.
- Есть! — закричал я, победно подняв пулемёт. Выйдя на самый край последнего вагона, я убедился, что наши преследователи безнадёжно отстали, хотя скорость поезда была не больше, чем сорок километров в час и постоянно уменьшалась.
Внезапно поезд дёрнулся в обратном направлении, и я, потеряв равновесие, свалился с чёрного вагона на рельсы, еле успев сгруппироваться, чтобы не сломать себе шею. На секунду сознание померкло, а когда я очнулся, состав уже набирал ход.
- Нет! — закричал я, и выстрелил в воздух из пулемёта, — Куда! СТОЯТЬ!!!
Я ещё раз дал очередь в воздух, а потом мой пулемёт сухо щёлкнул и замолчал. Патроны кончились.
Я с расширяющимися от ужаса глазами смотрел на удаляющийся от меня поезд. Попытался встать, но после падения тело ответило мне жуткой болью по всей спине — мне лишь оставалось надеяться, что это был не перелом спины.
Слева раздался рёв движка и скрип тормозов. Из машины вырвались трое зверей в каких-то странных масках и с длинными, странными шестами, похожими на секиры. Я по привычке наставил на них пулемёт, но когда я спустил курок, то ничего не произошло.
Кажется, это уже случалось, когда я оставался один на один с вооружённой толпой бандитов без патронов в пулемёте...
С их первобытным оружием мне предстояло познакомиться быстрее всего. Тяжёлый конец копья ударил меня по виску и я вырубился.

10.

Бьют прикладом сопляка...

Как же я хотел, чтобы всё это оказалось дурным сном после страшной пьянки. И чтобы тряска была не от шуршавших по стеклу шин, а от привычной вагонной подвески, которая ни черта не работала. Очень хотелось, чтобы в ухо мне дышал такой добрый и пушистый песец.
Но рано или поздно глаза пришлось открыть.
- Чёрт! — крикнул я, понимая, что это не так. Я впервые оказался в плену и поэтому слегка поддался эмоциям.
- Молчать! — крикнул мне какой-то страшный зверь с пассажирского переднего сиденья, и мне снова ударили по виску.
Что же, попробуем менее резкий вариант...
Я аккуратно открыл глаза и попробовал пошевелиться. Руки были связаны за спиной. Нижние лапы тоже опутаны грубой верёвкой, но я наверняка смогу выбраться. Но не сейчас. Я аккуратно поднял голову, пытаясь оглянуться...
Водитель, его пассажир. Я был третьим на заднем сиденье, справа и слева от меня ещё двое. Сзади пулемёт. Я помнил эту машину.
Медленно и плавно, стараясь придать своим движениям более натуральный и естественный оттенок, я попытался поднять голову и посмотреть на моих захватчиков, но меня тут же схватили за уши и потянули мою морду вниз.
- Смотри вниз, фараончик! Теперь это твоё естественное положение! — прошипели мне на русском, но со странным акцентом, которого я никогда не видел.
- Шуа, не говорить! — крикнули зверю, который держал меня за ухи. У командующего акцент был ещё более резким, чем-то напоминал грузинский.
Машину подбросило на ухабе, и я всё-таки смог рассмотреть их. Четверо зверей были пустынно-золотистого цвета, скорее всего шакалы. Все четверо носили на мордах странные стальные маски с обилием украшений. Все были странно одеты в какие-то лохмотья.
- Кто вы, чёрт вас дери? — решил спросить я, но ответа, как и следовало ожидать, не последовало. Только очередной удар по голове.
Не то что бы я потерял сознание, но в голове неприятно зашумело, и разговаривать с похитителями сразу расхотелось. То, что они меня оставили в живых, уже было приятно, но пока я не знал, что они со мной хотят делать. Смерть была не самым плохим вариантом, учитывая байки некоторых солдат о том, что в пустыне водятся племена живодёров, каннибалов и просто дикарей, у которых рабство было не исключением, а обычным делом.
Мы ехали довольно долго, но ни одна другая машина их конвоя к нам не присоединилась: по крайней мере, шум мотора был однообразным, и ничего нового не добавлялось. Постепенно ветер усиливался, и до меня дошло, для чего звери носили маски: в глаза и нос начал набиваться песок, причём с такой силой, что дышать было практически невозможно. Я закашлялся.
- Накинь ему мешок, Дро! — крикнул водитель, и мне на морду накинули чёрный платяной мешок. Обычно так перевозили пленников, но сейчас я понимал: мне даже помогли и оказали небольшую услугу. Дышать стало гораздо легче — я прокашлялся в мешке и тихо зарычал.
- Молчал бы, — меня толкнул этот самый Дро, который надел на меня мешок. Я последовал его совету и перестал рычать: мешок действительно был панацей от песка.
Открытый джип начал снижать скорость, и даже ветер немного утих, но я всё ещё слышал его завывания. Сильный скрип свидетельствовал о том, что машина проехала тяжёлые стальные ворота.
С меня сняли мешок и позволили оглянуться. От увиденного, мои глаза расширились, а нижняя челюсть не захотела закрываться.
Меня привели в здание, когда-то бывшее огромным стадионом. Внутренняя поверхность вмещала в себя не одно, а два футбольных поля, посреди которых стоял огромный, самый большой из когда либо созданных людьми вертолётов: МИ-113. Гигантская двухвинтовая машина с шестнадцатью длиннющими лопастями, стояла посреди огромного поля в царствующем положении. Но самое интересное, вокруг неё совершенно спокойно паслись коровы и прогуливались пастухи. Коров на поле было столько, что пасть непроизвольно заполнилась слюнями, а голова — мыслями о куске говядины с целую корову. Пастухи же наблюдали за своим стадом, спокойно сидя на несущих конструкциях вертолёта и даже на лопастях!
Окружающие поле огромные трибуны создавали огромную, высочайшую стену, которая закрывала жителей от песчаных бурь. Прочная крыша оставляла посредине поля небольшой просвет, через который на город проливался солнечный свет, а там, наверху, бушевала стихия. Странно, но весь песок проносился мимо и почти не залетал внутрь этого странного города.
- Ничего себе! — не выдержал я, выражая свой восторг от увиденного. Конвоиры, посмотрев на меня, криво улыбнулись и поехали дальше. Видимо, чтобы произвести на меня впечатление, они давали мне оглядываться и разглядывать их город и дальше.
На бывших трибунах, в строгой ярусности вырос самодельный город. Никакого мусора и шлака; в отличие от бандитов, постройки были сделаны по всей науке, очень качественно и добротно. Было много типовых строений, но некоторые были двух- и даже трёхэтажными. Дерево, новая кровля людей — я не мог и представить себе, сколько звери приложили усилий, чтобы построить всё это!
Над стадионными проходами были перекинуты аккуратные железные мостики, где-то в тёмной глубине проходов паслись хрюшки, росли какие-то грибы. При приближении к одному из домиков, я увидел, что рядом с ним разбит неплохой огород, на котором выращивали картошку, зелень, даже помидоры! Откуда у них была плодородная почва я не понимал, но факт оставался фактом: город мог сам себя обеспечить! По пути я заметил несколько скважин: оттуда жители брали воду. Самой воды было много: проезжая через некоторые места я слышал урчание организованных стоков. Над городом в строгом порядке были закреплены силовые провода — к каждому дому было проведено электричество, но никто без надобности им не пользовался. Это было зрелище лучше, чем центр Москвы: по крайней мере, никакой разрухи, всё казалось новым...
Конвоиры со мной всё ещё не желали общаться. Мы обогнули весь город по внутренней дорожке, которая раньше предназначалась для бегунов, сейчас же она была застлана ровно нарезанными кусками стекла, которым была покрыта вся пустыня. Звери использовали своё проклятие во благо, и очень неплохо. Я же неотрывно смотрел на гигантский вертолёт,- я вообще не думал, что когда-нибудь увижу машину подобного класса. Всего в мире было пять или шесть штук таких, и максимум, что я о них знаю, это то, что Добб когда-то где-то с кем-то видел остов от такого вертолёта, который подбили над каким-то городом. Здесь же вертолёт был не то что не в подбитом состоянии — я был уверен что он был на ходу! Все турбины были заботливо закрыты красными фанерами, краску регулярно подновляли. Даже колеса на шасси были накачаны и выглядели как новенькие.
- А он работает? — решил спросить я у своих конвоиров. Они уже сняли свои маски, и теперь я точно был уверен: все присутствующие были Койотами и Шакалами, причём довольно серьёзного вида. И не знаю, почему мне показалось, что они одеты как последние оборванцы — на них были вполне хорошие и новые камуфляжные шорты и лёгкие куртки.
- Да, — кивнул мне мой конвоир, и я ещё больше удивился.
Конечно, я знал, почему этот гигант не летает в небе над Россией, и почему он не полетит, причём, скорее всего, никогда. Топливо, конечно же. Такой машине нужно целое озеро керосина, а такого не было ни у кого на земле. Однако машину они чем-то заправили, и не одну, я даже смог рассмотреть на приборной панели водителя топливный индикатор: он показывал, что бак джипа был наполнен больше, чем наполовину.
Постепенно я забывал о том, что нахожусь в плену и всё больше чувствовал себя как на экскурсии в другом мире. Вспомнил о своём плачевном положении я только тогда, когда машина въехала в широкий тоннель. Тёмное углубление пряталось в глубине стадиона, за ещё одними стальными воротами, впрочем, открытыми. Тоннель явно был работой зверей, а не людей, но всё равно был сделан по всем нормам и законам строительства: надёжно укреплён цементом и стальными балками, больше похожими на рельсы. Впрочем, это вполне могли быть рельсы, просто наполовину залитые в бетон. Недлинная горка привела нас в другое место, очень похожее на метрополитен в Москве. Здесь всё было как в Московской подземке: тоннель напоминал стальной шланг, проложенный под землёй. Впрочем, одного не хватало — рельс. Вместо них были две широкие стальные дорожки, по которым мы и ехали. Но даже под землёй я не уставал удивляться цивилизованности зверей: через каждые сто метров — лампочка, работающие светофоры и множество развилок.
Наконец мы приехали. Машину койоты оставили в тупиковой ветке, где было место как раз для гаража. Они вышли и вытащили меня.
- Кто связал ему ноги вообще? — задал разумный вопрос водитель, оглядев меня.
- Кажется он, — один шакал показал на другого, и тот сразу оскалился.
- Развязывайте, — пожал плечами койот, — не тащить же его волоком...
- А что с ним дальше делать? — спросил зверь, который накинул мне мешок на голову. Меня этот вопрос тоже очень интересовал.
- Поведём к Лису, а он разберётся. В конце концов-то...
Предложение койот не закончил: к команде как раз подошёл здоровый, мускулистый лис в одном рабочем фартуке на голое тело. Я аж уши приподнял от такой откровенности.
- Здарова! — пробасил он, пожимая лапы всем койотам, — Ну что, вам удалось взять патроны?
- Нет, — спокойно отвечал водитель, пока мне развязывали ноги, — Зато взяли одного из армии.
- Каким образом? — лис вытер лапы об свой фартук, смотря на меня.
- Я с поезда свалился. Неудачно, — ответил я лису.
- Ну удачно или нет, решать не тебе. А зачем вы его связали-то? — довольно дружелюбно прорычал мне механик.
Я приподнял уши, ожидая ответа на этот странный вопрос.
- Он убил троих наших, — ответил Койот, — Сам выжил.
Сиявшая до этого улыбка на морде рыжего пропала мгновенно, а в его лапах оказался тяжёлый разводной ключ.
- Сволочь! — рявкнул он на меня, а я поддался к нему:
- Вы первыми открыли огонь! — парировал я.
Рыжий отпрянул. Койоты тоже.
- Что? — переспросил водитель.
- А что тут неясного? — прошипел я сквозь зубы, — Стоило выйти поблевать, а там на тебя какой-то тип пулемёт наводит! Тут уж невольно схватишься за пушку!
- Какого... — выдавил койот и махнул лапой, — Пойдёшь с нами! Пускай рыжий решает, что с тобой делать!
- А этот что, не рыжий? — спросил я, кивнув на лиса-механика. Тот пожал плечами:
- Я всего лишь его сын. Пускай он решает, а у меня работы много.
Я уже пожалел о том, что меня не взяли в плен обычные бандиты. Эти решили, похоже, устроить мне справедливый суд. Вот уж что было бы весело.
Обратно на стадион меня вытащили куда более коротким путём, чем тот, который мы преодолели на машине. Теперь город казался ещё более впечатляющим, хотя крутить головой по сторонам я уже не стал. Теперь я собирал вокруг себя небольшую топу зевак, с удивлёнными глазами и странным определением "внешний".
- Где наш лис-то? — спросил как-то какой-то койот у местных, и ему тут же показали нужную дорогу. Пришлось идти на другой конец стадиона, снова в проход между бывших трибун. Как оказалось, в этом углублении, самом большом, был разбит небольшой сад живой природы. Был даже небольшой канал, который протекал откуда-то из глубин этого прохода, в небольшой прудик перед входом сад.
Вот теперь мне стоило удивиться окончательно. Звери сохранили не только самое практичное, но и самое прекрасное. В саду цвели настоящие, живые цветы, росли небольшие плодоносные деревья, явно декоративные. В саду играли щенки и котята младшего возраста — им даже поставили горку, сделали песочницу, в которой, впрочем, малыши возились неохотно. Ещё бы,- песка вокруг было навалом. Койотов некоторые дети даже приветствовали, обнимались, и мои конвоиры совершенно беззлобно обнимали детишек. Но их дело не ждало — я ожидал, что главный окажется именно здесь.
Меня провели в самый конец сада. Он уходил глубоко вглубь, через все трибуны и немножко уходил наружу. Но солнечного света я не увидел: стадион был занесён по самую крышу, и, в конце концов, мы встали у тупика.
- Лис? — обратились к рыжему койоты, слегка кивнув.
Предводителем этого странного города оказался довольно большой, мускулистый лис выдающегося телосложения. И как мне не было странно, застали мы его за совсем не царским делом: он чистил скважину, из которой в канал сада поступала вода. Судя по ведру, стоящему у его лап, ржавчины вылилось немало.
- Чего вам? — спросил он, не отрываясь от работы.
- Внешнего привели, — спокойно ответили койоты, толкнув меня в спину. Я непроизвольно поклонился и выступил вперёд.
Лис тут же оторвался от работы и строго посмотрел на меня. Странно, но мне показалось, что он немного изменился, как будто я только что заметил немыслимую грусть в его глазах. Грусть, усталость... И силу.
- Чем могу быть полезен? — спросил он, оглядывая меня. Трусы, майка... видок у меня был не очень-то выдающимся.
- Мне тоже интересно, — прорычал я, подёргав лапами за спиной. Нет, верёвка никуда не делась.
- Лис, это пленник, — пояснил койот, — Упал с поезда...
- Вы достали патроны? — строго спросил вождь у своих бойцов. Койоты тут же слегка ссутулились.
- Нет, и...
- Чёрт! — рявкнул лис, тряхнув кулаком. Из какого-то кармана своего комбинезона он ловко выхватил настоящий спутниковый телефон и приложил его к уху. Работающий мобильник это из разряда фантастических чудес, похлеще работающего приёмника GPS!
- Вы хотите сказать, что мост придётся взрывать?
- Так или иначе. Ничто другое их не задержит, — спокойно сказал лис и заговорил в трубку, — Да! Взрывайте мост! Мои бойцы будут у вас через день, может раньше. Да... Да! Отправлю завтра же!
Сердце убыстрило темп раза в три. Их? Мост? Остановить? Кажется, в голове образовалась нужная мне логическая цепочка.
- Вы не понимаете что делаете... — тихо прошептал я. Лис показал на меня пальцем, и подошёл ближе:
- Ты? Ты из армии России, так?
- Не, я с мамаевых холмов, блин...
Койот, стоявший рядом, уже хотел замахнуться, но лис пресёк этот жест. Я ожидал, что меня будут бить, был готов к этому.
- Откуда ты? — спокойно спросил рыжий.
- Ты сам уже назвал ответ, — отвечал я, набравшись храбрости. Я понятия не имел что у этих дикарей на уме, и даже боялся предположить.
- Значит ты из армии! — сделал вывод местный вождь и улыбнулся.
- Я ничего вам не скажу... — сразу предупредил я, и наклонился, ожидая получить удар.
- Лис, он убил троих наших, — встрял койот. Я усмехнулся.
- Убил? Каким образом? — он кивнул на меня, — В трусах и майке?
- Мы отобрали у него РПД без патронов, он упал с поезда...
- Ручной пулемёт? Отлично — послужит дополнением нашей коллекции, — вздохнул лис.
- Что будем с ним делать? — меня толкнули в плечо. Вот и суд.
Лис внимательно оглядел меня и подошёл ближе. Вместо удара под дых я услышал его законный и простой вопрос:
- Зачем ты убил других зверей?
- Ха! Вы бы тоже убили того, кто стреляет по тебе из пулемёта и пытается спереть твоё имущество!
- Так вы открыли огонь первыми?! — взревел лис уже на своих подчинённых. Казалось, что рыжий зверь, мгновенно закипев от злости, готов был бросится на моих конвоиров с кулаками. Я неимоверно радовался такому положению.
- Эй, эй, эй... Тише, друг, — фамильярно обратился к лису койот, — Второй пулемётчик уже мёртв.
- Зацепило гранатой? — догадался я, но мой вопрос пропустили мимо ушей.
- Тогда его смерть была достойной платой за то что он открыл огонь! — рявкнул рыжий и широким шагом пошёл в сад.
- И нескольких моих товарищей..., — дополнил я, развернувшись.
- Я не собираюсь извиняться! — бросил вождь, — Тяжелые времена, тяжёлые нравы!
- О да, — ухмыльнулся я, и пошёл за ним, рассчитывая на диалог, — очевидно у вас тут со всем хорошо, кроме патронов? Ну это логично... а зачем вам было нужно оружие людей? — спросил я, и лис тут же остановился.
- Что? НАМ нужно это оружие? — немного надменно спросил он, — Да мы знаем о нём втроё больше чем всё ваше командование вместе взятое!
- Я часть этого командования! Докажите! — оскалился я, приближаясь к лису. Но диалога не вышло: как только я подошёл слишком близко, лис крепко ударил меня в живот, заставив согнуться меня пополам.
- Не упоминай оружие людей, парень! Особенно так небрежно! Ты даже представить не можешь всей его мощи!
- Хааа... — прохрипел я, пытаясь разогнуться, — Да я видел его в действии! И не раз! — приврал я.
- А мы живём среди последствий его использования! — парировал лис, и снова ушёл. Я отдышался и посмотрел на своих конвоиров. Койоты стояли у скважины с понурыми мордами, и мною почему-то, больше не интересовались.
- Развяжите меня! — приказал я им, подставляя лапы.
- Чего? А может ещё чего тебе сделать? Жопу не подставить? — грубо поинтересовался один из них.
- Надо будет, я тебя сам в нужное положение поставлю! Развязывай! — потребовал я, на правах равного себе.
- Ещё чего!
Тихо зарычав, я пошёл к лису. Тот, кажется, не просто так был здесь главным.
- Слушайте, я понимаю, что это всё безопасность, но я вам не причиню вреда без оружия. Вы же тут главный...
Я снова вышел в зеленеющий сад и быстро нашёл лиса у большой круглой клетки, в которой сидело несколько птиц. Странно, что я не заметил её раньше: птицы тоже были редкость, особенно в пустыне...
- В нашем городе нет главных, — сказал он, доставая какие-то семена для птиц.
- А кто же тогда ты? — спросил я, подходя к нему. Лис же, стараясь отвлечься, начал кормить птиц прямо с ладони.
- Я — вынужденная мера, для таких как ты.
Видимо кормление пернатых вождя хорошо успокаивало. Птицы совершенно без боязни садились к нему на ладонь и аккуратно клевали семена с его лапы.
- Что-то я не понимаю... Как это — для меня?
- Ты признаешь только власть, внешний, — он странно обратился ко мне, но заметив слегка изумлённый взгляд, дополнил, — Как тебя зовут?
- Если хотите, можете называть внешним, — я пожал плечами, решив не распространяться насчёт своего имени.
- Как пожелаешь, — лис даже слегка поклонился и снова сконцентрировался на пташках.
- Может, развяжете меня?
- Не думаю, — честно ответил лис.
- Я не причиню вреда.
- Ты уже причинил.
- Я же сказал: вы открыли огонь первыми! Это была самооборона.
- Я говорю не о наших потерях.
- А о чём? — поспешил спросить я. Если они были настолько странными, то пусть объясняют, хотя бы.
- Тебе это знать не нужно, — таинственно произнёс лис, улыбаясь.
- Вы что тут, все с ума сошли? — предположил я, но рыжий вождь даже не оскорбился.
- О, поверь мне, мы думаем тоже самое о вас, внешних.
- Почему?
- Вы признаёте власть. Деньги. У вас уже всё куплено. У нас всё по-другому.
- Как по-другому? Натуральным обменом живёте? — съехидничал я, припомнив учебник истории, который читал в детстве.
- Натуральный обмен — те же деньги, просто упрощённые, — парировал рыжий, — Мы живём проще.
- Просто живёте, да? Просто сидите в своём уютном мирке и просто живёте?
Лис перестал кормить птиц и посмотрел на меня с явным уважением.
- А ты первый, кто об этом догадался.
Я скривился. Где-то в логике лиса был пробел. Или два.
- Тебе нравится здесь? — спросил лис, закрывая клетку.
Я огляделся ещё разок, и пожал плечами:
- Бывал в местах и получше, но у вас... Надо сказать, что у вас интересно...
- Это место нашёл мой прадед. Он был человеком. Мы здесь считаем его единственным настоящим человеком, который когда-либо был на земле. А знаешь почему? — хитро спросил лис, слегка наклонившись.
- Я с удовольствием послушаю вас занимательный экскурс в историю, но лапы сильно затекли.
- Потерпишь, — кивнул рыжий с наглой улыбкой, — Так ты хочешь понять это место? Почему здесь лучше, чем в центре Москвы?
- А ты там будто был! — прыснул я.
- А откуда я по-твоему я взял этот телефон? — рыжий похлопал себя по комбинезону, по карману где лежала его трубка.
- Да может быть, какой-то кочевник продал тебе его за глоток воды. Которого ты потом оставил умирать в пустыне...
- Не говори так, солдат, — лис обернулся и погрозил мне пальцем, — Иначе я лично сделаю всё то, что ты мне предложишь.
Я замолчал, снова подёргав лапами.
- Иди за мной, — сказал лис, выходя из сада обратно в город.
- Ладно, я выслушаю вашу историю. В конце концов вы не оставили меня подыхать в пустыне...
- Тебе, наверное, повезло с нами, — предположил вождь, приветствуя своих сожителей. Все относились к нему совершенно спокойно: никаких преклонений или публичного восхищения. Казалось, лис мог слиться с толпой и быть её частью, как и все.
- Мне везёт не часто. Например, сегодня с утра по мне палили из крупнокалиберного станкового пулемёта.
Лис сделал паузу, не найдя что ответить.
- Ну так я слушаю вашу историю, — напомнил я ему.
- Ах да. Я даже не знаю с чего начать... — лис почесал ухо.
- Начни с вертолёта, — предложил я, кивнув на огромную винтокрылую машину посреди города.
- Вертушки? А что в ней может быть важного?
- Один из твоих бойцов сказал, что она всё ещё на ходу.
- Это правда, — подтвердил лис, — Все агрегаты этой машины в полном порядке и отлично функционируют. У нас есть команда техников, которые следят за его состоянием.
- Вы летаете на нём? — тут же спросил я.
- О, нет-нет... при всём нашем благополучии, этот вертолёт требует слишком много топлива...
-Понимаю... Но тогда зачем вы держите его в рабочем состоянии? -
- Хе! — лис даже рассмеялся моему вопросу, — Можешь называть нас фанатиками или идиотами, но это наша традиция! Просто мы давно решили держать его в хорошем состоянии. К тому же... — он поднял палец кверху, потряс им, ничего не сказав, и выдохнул.
- Похвальные у вас начинания, — кивнул я, попытавшись выжать из себя улыбку, — Думаете, он когда-нибудь полетит?
- Ещё как полетит, внешний! — уверенно ответил лис, — Надо только найти пилота.
- У нас в армии полно тех, кто может управлять такой машиной.
- Я сам могу управлять ей. Но мне нужен второй пилот, штурман и ещё много различного персонала. Из поколения в поколения мы передаём знания, как летать и как обслуживать этот вертолёт, но пока он ни разу не взлетал. Просто не было должного повода...
- Отлично.
- Согласен. Но давай я тебе всё-таки расскажу о том, что это за место и как оно появилось.
- Появилось оно благодаря людям и их любви к спорту, — предположил я, оглядывая гигантский стадион.
- О, я совсем не про здание, — усмехнулся рыжий, — О здании даже я почти ничего не знаю, кроме пары секретов и тайных ходов... Я о том, почему же здесь нет денег...
- Конечно, это интереснее всего...
Лис не уловил нотки сарказма в моём голосе, поэтому спокойно продолжил:
- Этот город основал во время войны один человек. Кто он и как его зовут — никто не знает. Как он выглядел — тоже. Понятно только одно: как он оказался здесь, — лис показал лапой на вертолёт, и я кивнул, — Пока его коллеги по несчастью ходили за помощью, на город снова напали. Понятно кто — звери, которых натравили на это место как бешенных псов. Типа вас.
- Спасибо, как же.
- По счастью этот стадион отбили. С большим трудом и огромными потерями — на стороне человека сражались и другие звери, которые были созданы для войны. Но когда война закончилась, он не стал командовать и повелевать зверьми как своими преданными рабами.
- Да ты что?
- Да! Он отнёсся к нам с пониманием и уважением. А так как его команда погибла, и он остался совсем один, он решил засесть в этом стадионе. С помощью своих друзей-зверей он укрепил это здание. Много лет понадобилось чтобы разобрать город вокруг на строительные материалы, но теперь — мы остались, а город давно погребён под слоем песка...
- Получается... Стеклянная пустыня была вокруг вас задолго до того как вы здесь обосновались? — предположил я.
- Нет. Здесь нет стекла и никогда не было — город почти не задело во время бомбёжек.
- Это многое объясняет, — протянул я, оглядывая своды стадиона, — И как вы тут живёте?
- Как ты и сказал, мы просто живём. У нас нет денег, нет меновой торговли. Единственное, что мы действительно ценим — это труд.
- Его ценили везде и всегда, лис, — напомнил я, — За него и платят деньги.
- Мы обошлись без денег. Каждый из жителей этого города делает что-то на благо других. Каждый день работает, стараясь починить или сделать что-то новое, строит, разрабатывает нефть или воду, занимается электросетью...
- Ты сказал, разрабатывают нефть? — перебил я.
- Да. У нас есть несколько скважин, и небольшой перегонный завод, — не без гордости признался рыжий вождь.
- Так у вас должно быть есть топливо в избытке!
- Несколько тонн всегда есть в запасе. Но мы стараемся особо не тратить...
- Я понял, — кивнув на вертолёт я усмехнулся. Уж очень хотелось увидеть эту летающую крепость в воздухе.
- Но ты слушай дальше. У нас тут работают все. Без исключения.
- Я очень удивился, когда увидел вас за такой грязной работой, — признался я.
- А в этом ничего удивительного. Для остальных я такой же зверь, как и они, никто более. Всё, для чего я нужен как командующий, это для тебя и некоторых военных операций.
- И что?
- А то, внешний, что я не могу прямо сейчас отдать какой-то приказ, или даже просто попросить кого либо сделать что либо для меня, — пояснил рыжий, — Я не правлю. Никто не правит. И ты сейчас можешь совершенно спокойно подойти к любому жителю этого города, он будет точно таким же правителем, как и я.
- Но меня сразу повели к тебе, рыжий. Ты что-то скрываешь.
Лис глубоко вздохнул, усмехнувшись.
- Я ничего ни от кого не скрываю. Я придумал эту операцию, я поставил под угрозу жизнь моих товарищей, но главным условием было — не стрелять по вам!
- Тогда бы что?
- Тогда бы мы могли оправдать свои действия.
- Хорошо. Зачем вам оружие лю...
- Нам оно не нужно! — снова вспылил рыжий, — Нам нужны патроны! Боеприпасы, амуниция! Всего этого у нас катастрофически не хватает — приходится идти на такие меры, как ограбление вашего поезда!
- Откуда вы о нас узнали?
- Господи, внешний, ты ничего не знаешь об интернете? Там рассказывают всё!
Я остался в сильном смятении. Я не понимал, что происходит и куда я попал. Всё это казалось каким-то странным сном об идеальном обществе. Пока мы шли, я видел вокруг счастливые морды жителей этого странного города. Они работали на своих огородах, пасли коров, выращивали кур и свиней. У них в избытке была еда, вода, медикаменты из всевозможных трав. Несмотря на слова лиса, работали в городе далеко не все. Кто-то отдыхал, кто-то читал книги, многие работали на ноутбуках. Никакой прислуги не было, но некоторые самки ухаживали за самцами, помогали им... Утопия какая-то.
Я и не заметил, как мы с лисом сделали полный круг по огромному стадиону. Когда стало ясно, что разговаривать нам больше не о чем, он зашёл мне за спину, и освободил мои лапы. Я поспешил растереть затёкшие запястья.
- Слушай, парень, я вижу, что ты у нас вояка адекватный и на рожон не лезешь. Не бандит с говном вместо мозгов — а поверь, мозги у нас тут очень в цене.
- Хех, спасибо...
- Но я вижу, что мы тебе непривычны. И тебе нужен приговор...
- Что-то в этом роде, — я пожал плечами.
- Так вот, солдафон. Сделаешь нам небольшую услугу — отпустим тебя восвояси.
- Что за услуга? — спросил я, подозревая что-то нехорошее. Больше всего я боялся того, что они заставят меня воевать на своей стороне.
- Починишь нам пару автоматов. Запчасти у нас есть — остальное за тобой.
- И всё?! — я даже не поверил своим ушам. Лис действительно хотел, чтобы я собрал ему несколько пушек?
- Да, солдат. Имей в виду, мы можем и принудить...
- Верю-верю! — усмехнулся я ему, показывая готовые лапы, — Шеф, я готов это сделать!
- Это отлично, — говорил лис спокойно и уверенно, с лёгкой улыбкой, — Тогда пойдём. Я покажу тебе твоё место работы.
Рыжий резко развернулся и вошёл в какое-то техническое помещение. Повёл меня вглубь, под землю — мы снова вышли в метро, только на этот раз куда менее цивилизованное, по сравнению с тем, где звери держали машины. Пока мы шли, я решился задать лису один вопрос, который мучил меня с того самого момента, как я увидел койотов, которые облепили наш вагон с боезапасом.
- Лис... А кто вы?
- Мы? У нас много названий. Кто-то называет нас бандитами, кто-то пустынными крысами, кто-то пустынниками. Но чаще всего нас называют мародёрами.
- Не самое лестное прозвище, — признал я.
- Да. Я думал дать этому городу название, создать клан, но увы моя идея не нашла широкой поддержки. Поэтому мы все решили, что без названия будет лучше.
- Мило...
Наконец он довёл меня до какой-то подсобки, ответвлению в туннеле. У тяжёлой металлической гермодвери сидело два охранника.
- Спокойно, парни, это наш новый трудяга, — представил меня рыжий, заводя в комнату.
От того что я там увидел, у меня снова открылся рот и опустились лапы. В небольшой подсобке абсолютно всё пространство было занято автоматами Калашникова в самых разнообразных кондициях.
Внезапно тяжёлая дверь за мной захлопнулась, и в ней сухо щёлкнул замок.
- Ты же не думал, что мы позволим тебе гулять где попало? Работай!
- Эй! — я обернулся и стукнул кулаком по бронированной стали, — Мы так не договаривались!
Впрочем, меня либо не слушали, либо не слышали. Я обернулся и упёрся спиной в сталь.
Становилось холодно. И немного страшно. Единственное, что у меня было — огромная куча разобранных автоматов. Что-то давало мне понять, что ни одного патрона я не найду, но попытаться всё-таки стоило. Оттолкнувшись от железной двери, я подошёл к груде металлолома и стал медленно, по кусочкам разбирать запчасти для автоматов.

11.

Зэки спят на перекличке.

Хоть бы штаны дали, ублюдки.
Все стены моей камеры были в какой-то странной слизи, видимо от постоянной сырости. Иногда даже рос самый настоящий белый мох. Судя по всему, мой предшественник пытался им питаться — это плохо.
Впрочем, я хотел надеяться на их благоразумие. В конце концов, оружия тут было много — должны же были они хоть иногда открывать эту чёртову дверь!
Я ещё раз стукнул локтём по толстой стали, ожидая услышать хоть что-то в ответ. Но странных зверей из крайне непонятного мне общества, явно не слишком заботило, жив я или нет. Интересно, заботило ли их своё оружие?
Из пяти-шести автоматов, отвоёванных у плесени и ржавчины, вполне собирался один приличный автомат. Иногда попадались карабины, собрал даже один пулемёт. Из подручных средств мне даже не дали отвёртки — зато в углу нашлась целая бочка оружейного масла. Им я пользовался очень обильно.
Я пытался отсчитывать время. По внутренним ощущениям прошло часов пять-шесть. На самом деле я понимал, что всего прошло часа два, может три. Я не знал, сколько времени уходило у меня на один автомат. Я собрал три десятка, и ещё столько же был готов собрать, если это хоть как-то могло способствовать моему освобождению. В куче воронёного метала я находил всё новые и новые целые запчасти для автоматов, как вдруг мне улыбнулась практически неслыханная удача: в глубине металлолома блеснул серебром штык-нож!
Я тут же начал проделать путь до него, разбрасывая в стороны ржавые куски автоматов и протягивая свою лапу к заветному оружию. Внезапно, одинокая лампочка, болтавшаяся надо мной на двух проводах, мигнула и погасла. Я тут же остановился, опасаясь порезов. Тратить на бинты футболку или трусы было несподручно, а оставлять рану кровоточить в такой грязи, сырости, да ещё и с плесенью на стенах было просто небезопасно.
Ещё пару секунд ожидания — свет снова есть. Нож никуда не делся, я стал проделывать свой путь дальше. Похоже, перебои с электроэнергией не сильно напрягали зверей.
Есть! Вытащив клинок из груды железа, я по привычке проверил его остроту большим пальцем. Проведя лезвием по подушечке, я нашёл нож не очень острым, но достаточно прочным, чтобы нанести им пару тяжёлых ранений. Вопрос был лишь в том, куда я мог его спрятать. Резинка в трусах давно растянулась, и не очень его держала, к тому же он был без каких либо ножен — я рисковал очень деликатно порезаться. Отложив нож в сторону, я тряхнул ушами и стал рыться глубже в залежах металлолома: по-моему я увидел там рожок для автомата...
Но моим мечтам не суждено было сбыться: в гермодвери снова щёлкнул замок и открыли её буквально пинком.
- Сколько автоматов собрал, салага!? — с порога крикнули мне, пинком открывая дверь. Ко мне в камеру вошли двое незнакомых волков и золотистого цвета шакал.
Я кивнул на стоящие ровненьким рядом автоматы и пулемёт. Двое волков, не обращая на меня никакого внимания, сразу же стали набирать их в охапку. Это послужило мне на лапу: я незаметно взялся за штык-нож, лежащий неподалёку, и завёл его за спину.
- Эй, а вы... не собираетесь выпустить меня или хотя бы дать чего-нибудь пожрать? — спросил я вставая с кучи железа.
- Работай давай! — кивнул мне шакал, усмехнувшись, — Ты не представляешь сколько тебе придётся отработать, а ведь это только первая куча!
- Да? Блин... — протянул я, наблюдая, как волки уносят собранное мною оружие. Как только второй волк вышел из камеры и завернул за угол, я тут же набросился на шакала, прижав его спиной к себе и зажав ему пасть лапой. Другой лапой я приставил к его горлу острие ножа.
- Говори им, что проведёшь со мной воспитательную работу! — прошипел я ему на ухо, чуть надавив лезвием на гортань, — Быстро!
Недоверчиво отпустив пасть шакала, я ещё сильнее надавил лезвием на его шею, давая понять, что я не шучу.
- Парни!.. — немного неуверенно начал он, но получив ещё тычок, тут же крикнул, — Я останусь! Поговорю с ним!
- Окей! — проорал какой-то волк, уже с другого конца тоннеля. Я снова зажал пасть ладонью, обшаривая его пояс:
- Так, что тут у нас? — спросил я, нащупывая кобуру. Отстегнув пуговицу, я вынул пистолет и покрутил его перед глазами надсмотрщика, — О, итальянец! — шепнул я, опознав в оружии Берету модели 89.
- Идиот, ты не понимаешь... — прохрипел шакал, но у его виска оказался ствол моего нового пистолета.
- О, я всё отлично понимаю! — прошептал я, продолжая обыскивать шакала, — Сначала вы все такие добрые и пушистые... потом вы оказывается хмыри, каких поискать!
- Это всего лишь мера...
Договорить он не успел: я врезал псу по затылку и он сразу вырубился. Сразу видно: никакой подготовки.
Разжившись двумя магазинами и ещё шестнадцатью патронами редкого в наших краях калибра, я быстренько стянул лапы койота запасным ремнём от надоевших мне Калашниковых, и, немного поморщившись, стянул с него камуфляжные штаны. Пусть попробует такое унижение на себе!
Пояс тоже пришлось забрать: штаны на мне откровенно болтались, ведь я был куда стройнее незадачливого охранника. Жаль, что на нём не было куртки или что-то типа разгрузки, в которых пришли волки: так бы я мог вполне сойти за своего. Но вспомнив, что здесь не просто город, а какая-то большая семья, отбросил ненужные мысли и вышел в туннель.
То, что мне изнутри казалось негромким щелчком замка, снаружи было сильным скрипом. Чтобы закрыть дверь, надо было повернуть чуть ли не десяток рукояток и в конце завернуть довольно мощный вентиль. Создавалось впечатление, что дверь была рассчитана на то, чтобы выдержать ядерный удар, или средних размеров потоп.
Впрочем, не было времени думать. Я быстро сориентировался в туннеле: он уходил вверх и вниз. Внизу было темно и сыро — вверху горели лампочки. Впрочем, я поступил крайне нелогично и начал продвигаться вниз по туннелю, к воде. Причина этому была лишь одна — дикая жажда.
Метров через двести я понял, что громко шлёпаю лапами по воде. Не брезгуя, я быстро рухнул на колени и зачерпнул ладонями воду. Учитывая, что я не пил с самого утра, плюс ко всему меня даже не кормили — я был дико голоден. Голод, конечно, отошёл на второй план, сейчас достаточно было утолить жажду и подниматься на поверхность, желательно как можно более незамеченным.
Напившись воды с привкусом свинца, я поднялся и постарался высмотреть в темноте какие либо ответвления или лестницу. Темнота была хоть глаз выколи, а ночное зрение, доставшееся мне от зверя, которым я был, работало почему-то очень плохо. Я посмотрел вдаль туннеля: услышат, не услышат...
Прижав уши я пальнул в тёмную сторону тоннеля из береты. Звук был удивительно мягким, приятным, а вспышка от него на сотые доли секунды выхватила из темноты неширокое служебное помещение, в которое я тут же вошёл. На ощупь я нашёл там ящик с инструментами, которым явно пользовались, и довольно часто. В нём отыскалась зажигалка. Несколько раз чиркнув кремнём, на конце довоенной пластиковой зажигалки заплясал крошечный синий огонёк.
Негромко проматерившись, я отпустил кнопку подачи газа. От этих зажигалок больше вреда, чем пользы, да и огонёк этот был настолько слабым, что совсем не давал света. Он только неплохо подпалил шерсть на моём пальце: всё-таки люди не делали свои вещи под нас, зверей. Зато теперь можно было не палить из пистолета ради света — прокрутив колёсико кремня ещё раз, я на секунду разрезал темноту и увидел ещё одну дверь, на этот раз стальную.
Открыть её не составило труда, вот только скрип мог выдать меня с головой. Чиркнув кремнем, я убедился, что нахожусь в узком техническом коридоре. Продолжая освещать себе дорогу редкими вспышками, я пошёл в выбранном направлении, осматривая стены на предмет указателей или каких-то пометок. К сожалению, звери в этом городе берегли свои знания исключительно в себе, и видимо неквалифицированных и просто тупых зверей в такие места не пускали. Судя по появившемуся свежему воздуху, выход был где-то рядом.
Я решил сменить направление, так как коридор показался мне бесконечным. Тихо топая на мягких лапах по неровному бетону, я прошёл дверь, через которую вышел и проверил другую часть коридора. Здесь мне повезло больше.
Очередная вспышка от кремня выхватила из темноты красную надпись. Чиркнув зажигалкой ещё пару раз, я смог прочесть на облезшей от времени табличке надпись: вентиляционная шахта номер 9.
Это был хороший знак. Плевать какой номер у этой шахты, главное, что она наверняка вела на поверхность. Вот только непонятно где в неё был вход...
Впрочем, он нашёлся прямо над моей головой, запечатанный небольшим засовом. С ним пришлось повозиться, поскольку он полностью заржавел, но, в конце концов, он поддался и я вылез наверх, оказавшись в широкой шахте, полной пыли. Принюхавшись, я пошёл на свежий воздух, хотя, выбора у меня особо не было. С другой стороны шахта расходилась на несколько десятков воздушных каналов, и лазить по ним у меня не было никакого желания.
Мне всё ещё приходилась щёлкать зажигалкой, поскольку воздушная шахта никак и ничем не освещалась. Когда меня на короткие мгновения озаряли вспышки света, я видел, что чуть ли не по колено утопаю в странной серой пыли, которая никак не была похожа на нормальный песок. От малейшего дуновения ветра и от каждого моего движения эта пыль поднималась вокруг меня и не укладывалась на место несколько минут. Это я отметил, когда решил чуть передохнуть и вдохнуть нормального, чистого воздуха. Путь предстоял ещё не близкий, а сердце, от впрыснутого адреналина, билось раза в три быстрее. Это был мой первый побег, в конце концов!
Я продолжил свой путь, и вскоре вышел к тупику. Горизонтальный путь был окончен: дальше шахта поднималась наверх под прямым углом. Пощёлкав кремнем, я без труда отыскал вбитые в стену шахты стальные скобы, которые показались мне достаточно прочными, чтобы положиться на них. Зажав пистолет в зубах, а зажигалку запихнув в карман штанов, я схватился за лестницу и полез наверх, с минуты на минуту ожидая встретится с живым существом, которое наверняка будет враждебно настроено по отношению ко мне.
Несколько раз порядок скоб прерывался, несколько развалились у меня в лапах, когда я пытался за них ухватиться, но в целом подъём прошёл без больших эксцессов. Я вылез в вентиляционный киоск, который должен был быть на поверхности, но из-за столетий, проведённых в пустыне, оказался глубоко под слоем песка. Я поспешил проверить, и не прогадал: в вентиляционный киоск входили несколько широких труб, явно местной работы, да и крыша этого киоска была разобрана — куда-то ввысь уходили несколько пластиковых шахт. Видать, вентиляция такая.
Добраться до труб было довольно сложно, но очередная вспышка указала мне путь — небольшую чёрную дверь...
Вот с ней возникли самые большие трудности! Она оказалась самой неподатливой дверью на моём пути, причём не запертой. Две мощные петли держали её так крепко, что открывать её пришлось три раза с плеча, чтобы сделать себе щель достаточную, чтобы туда пролезть. Выйдя из киоска, я сразу обогнул его, и к своему удивлению оказался в одном из стадионных проходов, которые звери углубили и прорыли ходы наружу. В этом оказалась...
Скотобойня.
Желудок тут же свело, меня буквально скрутило в узел от запаха, который тут царил. Блевать не хотелось, нет! Хотелось есть!
Схватив с ближайшего разделочного стола кусок свинины, я разгрыз его зубами и начал страстно его жевать, закрыв глаза от удовольствия. Откусывая ещё и ещё, я вдоволь наедался своим любимым мясом, пускай сырым. Я был зверем, а жарить такую вкусноту это прерогатива людей.
Пять минут слабости чуть не стоили мне всей моей маскировки. За спиной охнула какая-то самка и я тут же развернулся, наставив пистолет на испуганную до чёртиков самку койота. Та, испуганно пискнув, вжалась в стенку, и тихо прошептала:
- Внешний...
Я тут же приставил палец к своему носу, сделав спокойную морду и еле слышно прошипел.
- Тихо и спокойно. Сегодня никто не умрёт, кроме прекрасных, вкусных хрюшек, правда? — спросил я, перекладывая пистолет из одной лапы в другую, не опуская его, — вы же ведь все тут хорошие?
- Я...
- Тише... — предупредил я, давая самке понять, что она говорит слишком громко.
- Я не хочу... ничего вам делать...
- Я тоже не хочу, — признался я, — Извините, был очень голоден...
- Ничего, это для всех...
Я чуть опустил пистолет.
- Где вы держите машины?
- Я не знаю...
- Примерно! — я дёрнул пистолетом, и самка тут же подняла лапы и тихо завизжала.
- Не убивайте! — пропищала она, медленно сползая по стене на пол.
- Я и не собираюсь! — сказал я, подходя к ней, — слушай, я просто хочу добраться до своих друзей!
- Просто смотрите, куда ведёт стеклянная дорога! — пропищала самка, закрыв глаза, — Но это может быть не та дорога!
- Это гораздо лучше... — я огляделся, не зная как обездвижить койтиху, чтобы та не подняла тревогу.
- У меня ничего нет, честно! — начала причитать она, — Все, что я делаю — на благо города!
- Верю, верю... — прошептал я, и решился на отважные меры, — Снимай рубашку.
- Что?
- Снимай рубашку, сука, я не люблю повторяться! — я дёрнул стволом, подгоняя её, — И поторапливайся!
На глазах самки навернулись слёзы. Она была довольно молода, и совсем не дурна собой.
- Можешь повернуться мордой к стенке, — разрешил я, — Мне не нужны твои сиськи.
Самка быстро отвернулась и расстегнула простую клетчатую рубашку, медленно спустив её вниз по лапам. Обхватив себя лапами, она прикрыла грудь, хотя я ничего не видел.
- Лапы за спину, — я ткнул её в спину Беретой, — Давай, тебе совсем нечего стесняться, — сказал я, понимая что ей действительно нечего стесняться своего тела.
Всхлипнув, самка завела лапы за спину. Я порвал её рубашку, и связал её лапы двумя рукавами. Довольно прочно, по моим меркам. Ещё немного материи ушло чтобы стянуть её ноги, а остальное ушло на кляп, который пришлось затолкать ей в пасть стоя за её спиной.
- Тебя здесь хоть иногда навещают? — я не удержался и погладил самку по плечу. Она дёрнулась, но уверенно кивнула. Я помог ей сесть на колени и наконец позволил себе опустить оружие.
- Хорошо. Извини, что пришлось пойти на это, но так надо.
Самка снова кивнула, довольно покорно. Я тихо отошёл от неё, взял с разделочного стола мягкий кусок свинины, явно вырезку, и, сунув его в пасть, побежал в сторону стадиона.
Наконец я оказался в городе не под чутким конвоем, а сам по себе. Пускай на птичьих правах, но всё равно, теперь я мог идти куда хотел, а не куда вели.
Сперва я нашёл стеклянную дорогу, по которой ехал в этот город в первый раз, потом сориентировался относительно неё. К сожалению, мне предстояло пересечь весь город, чтобы добраться до самодельного прохода между трибун, который вёл в гараж. По счастью, солнечный день в этих краях заканчивался совсем рано, и всё поле, на котором стояла вертушка, было достаточно тёмным, чтобы проскользнуть по нему незамеченным.
Сжав пистолет в лапе, я чуть наклонился и побежал по не очень густой зелёной траве, частично выщипанной коровами. Смотреть под ноги приходилось постоянно: зачастую мне на пути попадались коровьи лепёшки, хотя судя по всему с ними тут боролись и вполне эффективно, иначе бы от этого поля несло бы как от полка ассенизаторов. Бежать до вертолёта пришлось довольно долго: между двумя полями были довольно широкие проходы, видимо для журналистов, или болельщиков, судей...
Наконец я оказался у огромного шасси вертолёта, и прижался к колесу, восстанавливая дыхание. Пока оно не вернулось в норму, я успел оглянуться ещё раз и посмотреть на этот город в очаровании ночи.
Странно, но несмотря на толстые кабели под потолком, почти ни у кого свет не горел. Редкие домики светились электрическим светом, гораздо чаще были видны огни костров, или свечей. И это, судя по всему, зверям не нравилось.
Внезапно, грузовой отсек вертолёта с лёгким шипением открылся и упёрся в землю. Десяток зверей скатывали по трапу огромный дизельный генератор, с пыхтением и матами не давали огромной махине скатиться по трапу самой. Интересно. Спрятавшись за колесом, я притаился, наблюдая за их работой.
Огромный генератор казался малюткой по сравнению с остальным вертолётом, и скатывали его по самому краю трапа. В самом вертолёте, наверное, могли бы разъехаться два танка, и что-то подсказывало мне, что вертушка поднимет и их, если это будет необходимо. Звери с трудом опустили генератор на зелёное поле и вручную подкатили его к дороге. С другой стороны стадиона уже горели синим яркие фары джипа.
- Давай, быстрее же! — поторапливал какой-то лис, держась за генератор, — Надо торопиться!
С ним все дружно огласились и стали сигнализировать джипу, чтобы тот подъезжал. Неторопливо и тихо машина подкатила к дороге и генератор начали крепить к ней.
Пока звери наблюдали за креплением генератора, я быстро и бесшумно пробежал от носа вертолёта к его трапу и забежал внутрь. Моя маленькая диверсия осталась незамеченной. Я свесился с открытого края трапа: все мародёры поспешили за машиной, совершенно не озаботившись закрыть за собой вертолёт.
Я вошёл внутрь грузового отсека МИ-113 и обомлел: вот где эти мародёры держали всё самое вкусное!
Конечно, еды в вертолёте не было — звери устроили в грузовом отсеке транспортного вертолёта не маленький вещевой и оружейный склад. Ещё раз оглянувшись, я поспешил углубиться в залежах ящиков и контейнеров.
Здесь, в отличие от девятой вентиляционной шахты всё было подписано и систематизировано. В начале, практически на поверхности, лежало самое нужное: довоенные медикаменты, какое-то хреновое оружие, одежда гражданская и военная. Дальше — больше: стратегический запас тушёнки, коробка сгущёнки — я облизнулся, потому что вспомнив её вкус, меня моментально потянуло на сладкое,- мелкий спортивный инвентарь, видимо оставшийся тут ещё со стадиона и многое другое. Весь грузовой отсек вертолёта была забит лишь самыми нужными ресурсами, но одно меня насторожило: в конце вертолёта, занимая большую часть грузового отсека, до самого потолка высился огромный контейнер, закрытый от посторонних глаз плотной коричневой тряпкой.
Я подошёл к нему и приподнял край покрывала, пытаясь понять, что это такое. Но этого было мало: я увидел только чёрную оружейную сталь.
Я залез под покрывало глубже, и разобрал на чёрной краске большие оранжевые буквы. Не в силах рассмотреть, что было написано, я поддался своему любопытству и решительно сдёрнул пыльное покрывало.
То что я увидел, как только пыль улеглась, не поддавалось описанию. Всё что я понял, укладывалось в одно слово: Бомба.
На её боку чей-то рукой было написано четыре большие оранжевые буквы: M.O.A.B. Чуть ниже кто-то услужливо приписал расшифровку на английском языке: Mother of all bombs. Моих знаний иностранного языка, который я учил исключительно по интернету, хватило чтобы понять смысл этой фразы — Мама всех бомб. Это действительно была мама, огромная, чёрная и страшная конструкция со множеством механизмов, клапанов, стабилизаторов, датчиков. От её вида просто захватывало дух. На её боку красовался огромный жёлтый символ Оружия Людей...
- Ей, кто здесь остался? — знакомый голос раздался со стороны открытого трапа, и кто-то зашёл внутрь.
Я тут же среагировал, но, отбросив покрывало бомбы поднял немаленький столб пыли, который выдал меня с потрохами:
- Вы что, не знаете, что туда нельзя заходить? — закричал мой преследователь и поспешил в конец грузового отсека. Я быстро улёгся на пол и по-пластунски переполз на другую сторону взрывного устройства. Но преследователь оказался хитрее и я услышал шаги, раздавшиеся с другой стороны. Помянув продажную женщину, я выхватил пистолет и наставил его в сторону преследователя.
Через секунду на линию огня встал ни кто иной, как сам вождь этого города, который вождём и не являлся. Как только он разобрался, что к чему и у кого пушка, он не стал отпрыгивать за бомбу, просто поднял лапы.
- Теперь понял, почему нам не нужно оружие людей? — тихо спросил он, пытаясь заглянуть мне в глаза.
Я молча кивнул, дёрнув пистолетом в сторону стены. Лис не сдвинулся с места.
- Может быть, хочешь у нас её забрать? — лис наоборот подошёл к бомбе, против моего приказа и похлопал её по округлому чёрному боку.
- Зачем мне это? Я даже не представляю, насколько мощна эта штуковина.
- А я представляю, солдат, — ответил мне лис, — Хорошо представляю. Однажды мне это приснилось, — признался он.
- Ты можешь спокойно спать рядом с этой штукой? — спросил я, не опуская пистолет, — Я бы на этом континенте побоялся оставаться...
- Континенте? — усмехнулся местный вождь, — Солдат, люди побоялись оставаться рядом с ней на одной планете. Она создана как оружие ультиматума. Оружие для войны, которая станет последней по умолчанию. Только представь себе! — лис всплеснул лапами, медленно подходя ко мне, — когда она упадёт на землю, не останется вообще ничего. От неё не скрыться ни на суше, ни на земле, ни в воздухе, ни глубоко в катакомбах. Она уничтожит всё. Испарит всё воду на этой планете! Выжжет все леса, уничтожит всё до последней грёбаной бактерии в этом жалком мире! — лис ещё раз стукнул её по боку, — Вообще всё, солдат...
Несмотря на то, что лис давно опустил лапы и почти вплотную подошёл ко мне, я не хотел стрелять. Всё что он говорил, было правдой.
- А мне приснилось, как взрывается эта бомба. Чёрный газ разлетается по всей планете за считанные минуты. В эпицентре взрыва он распространяется настолько быстро, что только скорости ветра, который создаст эта бомба, хватит, чтобы снести целый город! А потом... Потом всё небо становится чёрным... И даже если газ никто не подожжёт, а это невозможно, ведь на земле много вулканов, тьма окутает землю навсегда. Газ постепенно поднимется вверх, и когда там он зажжётся, на землю обрушится настоящий огненный потолок. Поток огня, который уничтожит озоновый слой, спутники, все летающие устройства... Это судный день, солдат. Это будет настоящий армагедон. Потому что нас накажет не бог, который сидит на небе, а мы сами. Люди, которые создали это оружие, знали что оно никогда не должно быть запущено, но они создали его. Создали и поставили на него взрыватель, который очень просто активировать. А бомбы должны взрываться, солдат...
Он перевёл дух, и я понял, что он неотрывно смотрит в мои глаза и я не могу оторваться от этих изумрудно-зелёных зрачков.
- Обладание таким оружием, солдат, — шепнул он мне, — Меняет сознание.
- Как? — выдавил я.
- А ты не видишь, да? — усмехнулся он, отводя мой пистолет в сторону, — Я не при власти. У нас здесь нет власти. Никто не правит, никто не рулит. Все равноправны и помогают друг другу. И всё потому что если будет главный — он доберётся до кнопки. И остальным останется только молить кого-то там, а может просто целовать жопу тому, кто держит лапу на кнопке. А лизать жопу не хочется никому, поэтому каждый из города может прийти — и взорвать эту мамашу без всяких на то причин.
- Вы что сдурели что ли!? — крикнул я, снова наставляя пистолет в лоб рыжему вождю, — Выставить охрану и никого к ней не пускать! Что может быть проще этого?
- Ты не правильно думаешь, солдат. Поменяй сознание.
Лис вдруг толкнул меня и я оказался прямо у красной кнопки. Дёрнув мою лапу, лис приложил её к большой тяжёлой кнопке. Она была чуть тёплой, наверное, из-за каких-то химических реакций, протекающих внутри бомбы.
- Чего ты хочешь, безумец?
- Хочу чтобы ты взорвал эту бомбу. По правде говоря, мне будет интересно, как она сработает...
- Да никогда! — я отдёрнул лапу и, сам того не понимая, совершенно обалдело посмотрел в глаза лису.
- Когда ни от кого нет никаких секретов, никто не будет делать то, чего делать не стоит.
- А если найдётся какой-нибудь идиот, который захочет посмотреть, как это работает!? — крикнул я, всплеснув лапами, и чуть было не задел самую-самую красную кнопку.
- Среди нас идиотов нет. Идиотами были люди.
- Идиоты вообще везде, — парировал я, вспоминая тех безмозглых тварей, которых мне приходилось убивать.
- Но только не здесь, — лис развёл лапами, сложив их на паху. Мне показалось, что он даёт понять, будто разговор окончен.
Я резко обернулся, проверяя, нет ли никого за моей спиной. Грузовой отсек был абсолютно пуст.
- Так! — сказал я, перекладывая пистолет из лапы в лапу, — Мне нужна машина и моё оружие.
- Докажи полезность, — тихо сказал лис, чуть наклонив голову вбок. Я поставил уши торчком.
- Что?
- Докажи, что это будет полезно, вояка, и тебе их дадут.
- В каком ещё чёртовом смысле это будет полезно? — рявкнул я, наставляя дуло пистолета ему в лоб.
- Ты ведёшь себя как человек...
- Может я когда-то им и был! — я ткнул его в мохнатый лоб береттой, — Мне сейчас нужны чёртовы колёса и чёртов мотор под капотом! И поживее!
- Куда тебе торопиться?
- К своим друзьям на составе, — резонно ответил ему я, — И не забывай у кого тут пушка!
Лис глубоко вздохнул, пожимая плечами.
- Все наши машины в гараже. Иди к северной стороне к самодельному съезду — дальше по метропутям налево.
- Вот так вот гораздо лучше! — я начал медленно отступать, периодически посматривая на бомбу, около которой стоял лис.
- Иди и ничего не бойся, — кивнул он мне, — Тебя тут никто не тронет. Только пушку спрячь.
- Ага, знаю я вас! — крикнул я, приближаясь к трапу, — Не бояться, как же, только ствол опусти так скальп снимут и спасибо за мех скажут!
Самопровозглашённый вождь ухмыльнулся и подошёл к пульту управления трапом вертолёта.
- Конечно скажут. Если хочешь — беги. Мне надо побыть наедине с матерью.
- С кем?
Лис похлопал по боку самой опасной бомбы на планете.
- А. Ага. Ну закрывай, я спрыгну! — я не переставал держать пистолет наготове.
Лис спокойно нажал кнопку подъёма трапа и здоровая стальная пластина, дёрнувшись, медленно поползла вверх. Я поспешил спрыгнуть из вертолёта обратно на футбольное поле.
Несмотря ни на что, я всё-таки заткнул пистолет за пояс и оглянулся: лис, вроде как, сказал, что надо на север? Ага, но под огромной крышей стадиона, да ещё и с небом, которое было целиком и полностью затянуто серыми тучами, было не так-то легко сориентироваться.
Что же, будем считать, что я пришёл с юга и просто пойду дальше. Именно пойду. Если что, пистолет всегда наготове.
Выйдя на дорожку, по которой проехал джип, я подумал, что бомба людей здесь неспроста. Как она тут оказалась, зачем, вместе с кем, почему звери построили огромный, процветающий город вокруг адского взрывного устройства? И после этого лис говорил, что среди них нет идиотов? Да они тут все поголовно идиоты!
Мне по плечу похлопал какой-то незнакомый зверь. Дёрнувшись, я было полез за пистолетом, но житель города быстрым шагом прошёл мимо мня, свернув у самых ворот, ведущих в гараж, куда-то направо. Это он меня так приветствовал. Обалдеть.
Каким бы большим не был стадион, я пересёк его минут за пять. Ворота в гараж были распахнуты настежь, и, судя по заржавевшим намертво петлям, уже не закроются. Это было мне только на лапу: остановить меня будет очень проблематично...
Как и говорил рыжий вождь, я свернул по путям в туннеле налево, и через сто метров расслышал тарахтеющий генератор и свет. Гараж наконец-то был совсем рядом...

12.

В грязной луже у ларька.

Я не смог удержать своего волнения и перешёл на быстрый шаг, а потом на бег. Сейчас лампочки уже не горели, в туннеле было темно, и единственный ориентир, который у меня был — свет в конце. До него я старался добраться как можно скорее, но вдруг понял: свет тоже хотел меня видеть. Разделившись на два синих огня, он стремительно приближался ко мне по туннелю.
Вот теперь пришло время запаниковать: я не знал, куда деться от машины в этом узком туннеле. Я хотел достать зажигалку и осветить ближайшее пространство, но пластмассовый крикет вывалился у меня из лап и куда-то закатился. Я уже видел, как мои ноги освещают фары приближающегося автомобиля, и вдруг вспомнил об углублении между двумя настилами, и сразу же в него запрыгнул.
В полёте я даже успел сгруппироваться, но всё равно очень сильно стукнулся затылком об шпалу. Глубины канавы безопасности хватило, чтобы не только уйти с дороги у машин, но и спрятаться в ней от лучей света. Судя по расположению фар, это был тот самый внедорожник, который захватил меня, а его пассажиры не сулили ничего хорошего.
На всякий случай я перевернулся на живот и закрыл голову лапами, как при взрыве. Над головой, тарахтя мощным двигателем, пронёсся джип мародёров. Я уже хотел приподняться, но за ним проехали ещё два. Судя по скорости, они явно куда-то торопились.
Я наконец оторвал голову от бетонной поверхности метротуннеля и ещё раз оглянулся. Спереди всё было тихо, сзади вроде никого. Неуверенно поднявшись, и на всякий случай вытащив пистолет, я отправился дальше к гаражу.
Теперь я в основном шёл на звук бензинового генератора, поскольку света уже не видел. Видимо, всё что было раньше, было светом фар, но меня это не слишком заботило. Всё, чего я боялся, это то, что у них может быть не очень много машин; я видел всего четыре в гараже, и четыре я видел в действии только что. Оставалось надеяться, что в гараже я рассмотрел не все автомобили.
Наконец я оказался на бывших разворотных путях, ныне превращённых старательными зверями в гаражи и автомастерскую. Посреди основной части, где был установлен небольшой автоподъёмник и разложены инструменты, светила лампочка дневного света, где-то сбоку, в подсобке, горела свеча. Решив не тревожить механика, я сразу пошёл на пути, в поисках машин.
К сожалению, мои самые худшие оправдания подтвердились: в гараже больше не было ни единой машины. Матюгнувшись, я снял пистолет с предохранителя и отправился прямо в подсобку к механику.
- Мне нужна машина! — крикнул я, с плеча открывая хилую дверь в его комнатушку. Порыв ветра затушил свечу, но лис, не обращая на меня внимания, чиркнул зажигалкой и зажёг её снова. Колышущийся свет осветил его усталую морду и грустные глаза.
- Она сейчас всем нужна...
- Ты, кажется, не понял, — я передёрнул ствольную коробку, давая понять, что у меня в лапах оружие, — Мне ОЧЕНЬ нужна машина...
Лис поднял на меня глаза и, кажется, немного удивился.
- Ты?
- Я, я! Мои требования ты знаешь! Давай сюда колёса, или попрощайся с большей частью мозгов, которые попадут на стенку позади тебя.
- Ты что, будешь стрелять в невинного зверя из-за того что он не даст тебе того, чего у него нет? — задал мне каверзный вопрос лис. Я не собирался в него стрелять, но видимо местный механик был слабо мотивирован.
Я чуть отвёл ствол в сторону и пальнул в стену позади него. Звук выстрела чуть не выбил хлипкое стёклышко в его каморке, и чуть не затушил свечу.
- Буду, — сказал я, наводя ствол пистолета обратно на него.
- Оказывается я был о тебе куда лучшего мнения, чем ты есть! — лис покачнулся на стуле, будто отшатываясь от моего пистолета.
- Ага, я тоже! — я вильнул стволом, — Сначала все такие милые пушистые и добрые, а потом оп-па! Запирают в тесной, сырой камере без штанов, заставляя питаться плесенью!
- Эй, потише...
- Условия тут ставлю я!
- Хорошо-хорошо...
- Мне нужна машина, понял? — ещё раз спросил я.
- У меня больше нет машин, есть только лёгкий джип...
- Давай его сюда! — я дёрнул стволом, давая лису пройти мимо, — И без фокусов у меня.
- Слушай, я дам тебе его и без тычков пистолетом, если ты докажешь свою полезность!
- Докажу что?
- Поможешь нам! — пояснил рыжий, поднимая лапы.
- Помочь я вам уже помог! — я толкнул его в сторону мастерской, — Два десятка автоматов и пулемёт — думаешь, это было легко?
- Но зачем тебе для этого машина?
- Убраться отсюда подальше! — я толкнул его стволом в спину, — И как можно скорее, понятно?
- Понятно... слушай, нам действительно пригодилась бы твоя помощь...
- Твой папаша ничего мне об этом не сказал, так что ускорь шаг до моей тачки.
- Мы не можем рассказывать об этом всем подряд. Нам нужна помощь, но пока мы справляемся сами.
- Не вижу в твоих словах логики. Справляетесь — значит помощь вам не нужна.
- Пока у нас есть патроны, — пояснил лис, — а они на исходе.
- Ты хочешь чтобы я приволок вам боеприпасы? Не думаю, что мы с вами ещё увидимся...
- Понимаю...
Лис под дулом пистолета провёл меня через всю мастерскую, к тупиковым путям. Я не спускал с него взгляд, внимательно следя за его дорогой — он мог активизировать какую-нибудь ловушку, как раз на такой случай. Но ничего не произошло. Он довёл меня до лёгкой, небронированной машине. Кажется, я слышал, что такие называли "Багги".
- Отлично! — я тыкнул его стволом в спину, — Теперь бензин, пару канистр как минимум!
- Слушай, эта машина только для внутреннего пользования, — пояснил лис, — Она вообще никак не защищена от пустыни, да и ты тоже!
Лис говорил по делу.
- Как мне защититься? — спросил я.
- Тебе достаточно будет маски. Машину просто так не спасти...
- Плевать на машину! Где мне достать маску?
- Да где угодно! — рявкнул лис, — тут у каждого есть маска для выхода наружу!
- Давай свою! — рявкнул я, разворачивая его к себе.
- Думаешь это так просто? — крикнул лис, но тут же получил рукояткой по рыжей морде.
- Я думаю, что могу это упростить!
Лис взялся за повреждённую челюсть и злобно посмотрел на меня.
- Пошёл ты...
- Я поеду, если ты не против, — сказал я, и ещё раз врезал механику по затылку. Тяжёлая туша лиса упала на пол к моим ногам, и я, найдя верёвку, связал его и отволок к нему же в каморку, занявшись подготовкой машины.
Ключи я нашёл прямо в зажигании, и поэтому проблему с безопасностью не возникло. Включив электронику, я проверил показания приборов: бак был полным, а аккумулятор полностью заряженным. Тогда, зажав сцепление, я повернул ключ дальше и завёл двигатель.
Тут же весь гараж наполнил рёв не одного, а двух движков! Я тут же выключил зажигание и вытащил ключи на всякий пожарный. Хорошо, что проблем с зажиганием не было: машина была вообще в очень хорошем состоянии. Поэтому я поспешил как следует приготовиться к отъезду.
Баки с горючим найти было не сложно, гораздо сложнее было уместить их в машине. Багажника в ней не было предусмотрено, а весь задний отсек занимали те самые два двигателя от каких-то мотоциклов, это именно они издавали ужасающий, граничащий с глухотой рёв. Глушителей тоже не было.
Пришлось пристроить баки прямо на пассажирском сидении, привязав их ремнями безопасности и уместив часть в ногах у несуществующего пассажира.
Дальше пришлось вернуться к двигателям. Лис правильно сказал: они совершенно не были защищены от всех напастей пустыни, и от главной из них — песка, вперемешку с крупицами стекла. Воздухозаборник я закрыл неплотной тканью, прикрепив его при помощи автоматического степлера, который нашёл в коробке с инструментами. У движков, к сожалению, было только воздушное охлаждение, и это было не очень хорошо.
Оставалось две вещи — еда и маска, которые я видел на зверях. Если уж они пользовались ими, то думаю это было бы полезно...
Впрочем, как только я завёлся, я снова испугался адского звука двигателей, и с перепугу заглушил мотор. Глубоко вздохнул. Вот это реально будет меня выдавать с головой всем присутствующим.
Я в третий раз завёл движки и трусливо прижал уши. Секунда, две... никто вроде не бежал выяснить, что происходит, да и шум из моторного отсека, кажется, поутих. Выключив дальний свет, я плавно тронулся в путь.
Дорога по туннелю показалась совсем не длинной, машина реагировала даже на подрагивание лапы на педали газа: чуть больше, чуть меньше, и двигатели за спиной своим звуком всячески подтверждали тот факт, что они очень чувствительные к подаче газа.
Пока я ехал на первой передаче, всё шло как по маслу, но потом, когда я уже выехал на арену стадиона, я решил включить вторую скорость, и тут же вжался спиной в кресло. Стрелка на спидометре, как сумасшедшая помчалась к отметке сто, воздух стал упругим как желе, а шум двигателей уже не казался таким громким. Зажав сцепление я вдавил тормоз и снова выключил зажигание. Машина, пролетев по инерции метров двадцать на полностью заблокированных колёсах, наконец-то встала на одном месте.
- Ёп твою нахрен! — крикнул я, переводя дух. Вот уж не ожидал я от машины такой прыти!
Я поспешил оглянуться. Ни одно окошко не загорелось, никто не выходил посмотреть на меня в виде лихого гонщика...
Но в любом случае, на данный момент мой побег целиком и полностью провалился! Снова включив двигатели, я полностью позабыл о том, что коробка была на второй передаче!
Я снова вцепился в руль, но на этот раз, уверенно прокрутив его, направил машину к главным воротам. На лёгкой машинке, мне их не пробить, да и не стоило пытаться. Я вытащил пистолет и приготовился дать отпор охране, но тут же увидел три джипа с крупнокалиберными пулемётами, стоящими на их кузовах. Бросив машину влево, я заглушил мотор на ходу и неловко припарковался на другой стороне от прохода. Конечно, моё фееричное появление не осталось незамеченным — один из пулемётов развернул своё дуло ко мне и...
Включил свет.
Круглый отпечаток фонаря поёрзал по машине, но никого там не нашёл. Я уже успел перепргнуть небольшой заборчик, разделяющий стадион с трибунами, которые ныне были жилой зоной. Затаившись за перегородкой, я прижал пистолет к носу, приготовившись выстрелить в первую попавшуюся на пути морду.
- Эй, кто это тут? — совершенно без злости спросил голос, постучав по стене дулом автомата.
- Выходи!
Я оперативно и тихо перебрался чуть левее. Они могли открыть огонь через перегородку. Внезапно, третий голос крикнул мне через забор, и немало меня удивил:
- Внешний, мы знаем, что это ты!
- Да! — подтвердил четвёртый, — Выходи!
- Тебя не тронут!
Я дёрнулся и приподнял бровь, от таких разговоров, но голос решил не подавать.
- Машину отберём, — пообещали мне.
Хорошие ультиматумы они ставят. Но голос я им всё равно не подам, мало ли у них какая военная хитрость.
- И горючку сольём. Ты без нас всё равно далеко не выберешься!
- А может и выберусь! — крикнул я и тут же отпрыгнул в другое место, ожидая, что то место, на котором я сидел, сейчас превратиться в решето.
- Да куда тебе! С мешком на башке попрёшь, а?
Я сжал пистолет в лапах, ожидая выстрелов. Они не могут меня просто так отпустить, с машиной и бензином!
- Вылезай, тебе говорят! — ещё раз потребовали голоса, — Мы тебя не тронем.
И всё это — на полном серьёзе. Я пожалел, что не могу узнать, что понесёт мой выбор, но я встал и высунул край уха из-за пластикового забора.
- Чего вам от меня надо? — спросил я, держась боком к стене. Возможно уже сейчас на меня смотрели несколько стволов свежих автоматов.
- Помощи! — немедленно последовал ответ.
- Какого типа помощи?
- Военной, конечно! Слушай, прошу, покажись!
Кто-то на поле выступил вперёд, гремя автоматом. Я узнал этот звук: так он мог звенеть, только когда был в опущенном состоянии. Я всё-таки решился показать голову.
- Так чего конкретно тебе надо? — спросил я, наставляя на койота пистолет.
- Того, что ты умеешь! — он всплеснул лапами, — Ох, слушай... тут никто из нас не вояка. И убивать никто никого не хочет.
- Надо же, — прокомментировал я.
- Представь себе. Но мы тут подумали: ты лучший из нас в принципе. Ты умеешь обращаться с оружием и умеешь... понимаешь, что такое стрелять в других.
- Вы что, парни, совсем свихнулись?
- Называй это так, но сейчас по-другому продолжаться не может. Если ты спустишься, я объясню тебе нашу проблему, хорошо?
- Хорошо, — согласился я, — Только вы все положите пушки на землю и отойдёте на пару шагов назад.
- Я же говорил, он знает толк в военных делах... — сказал кто-то в заднем ряду и все семеро выполнили мои требования. Я перемахнул через ограду и уставился на них, поднимая пистолет.
- Мы... — начал было койот, но я тут же наставил пистолет на него.
- Близко не подходить! — сказал я, забирая их оружие.
- Да мы же не хотим тебе зла! — признался один из двух шакалов, разведя лапами, — Зачем тебе всё это?
- Ваш главный уже однажды кинул меня! — я припомнил им своё заточение.
- У нас нет главного... — неловко выдавил один из них.
- Да чёрт вас всех дери, как вы тогда тут воюете!? — заревел я, видимо разбудив кого-то в домике неподалёку.
- Мы не воюем! Не воевали, по крайней мере, у нас всё было!
- Тогда на кой чёрт вам были нужны патроны из армии?
- Потому что они понадобились! — крикнули мне, разводя лапами.
- Чертовски логично! Ха-ха-ха! — ответил я.
- Опусти оружие. Послушай нас... — попросил меня Койот, который выступил перед нами вперёд.
- Я могу слушать вас и при поднятом оружии.
- Хорошо... Слушай... — Койот вздохнул, — ты видишь весь этот город, сегодня померк. У нас нет электричества...
- Зато судя по генераторам, топлива у вас до краёв!
- Пока это так. Но нам нужен другой источник энергии, и он у нас был... какое-то время...
- Какое-то время — это триста лет? — предположил я.
Койот пожал плечами и кивнул.
- И что это был за источник?
- Мы не знаем, — сознался кто-то на галёрке.
- Зашибись.
- Раньше электричество поступало из двух силовых проводов. Первый — из электроснабжения метрополитена. Оно отрубилось ещё задолго до моего рождения. Второй источник работал до сегодняшнего дня — подземный кабель, который раньше питал весь этот стадион. Его мощности хватало с избытком, чтобы покрыть все наши расходы электроэнергии.
- Дайте предположу, — перебил я койота, — Пока не грянул гром, вы не озаботились посмотреть, откуда это электричество к вам идёт?
Койот криво улыбнулся и снова кивнул.
- Зашибись, — снова сказал я, и опустил ствол пистолета, — И теперь вы едете посмотреть, да?
- Так точно, — по-армейски ответил койот, — И мы даже знаем куда. И знаем, что без боя туда не пробиться.
- Кто-то сидит на вашей станции и не пускает вас туда?
- Их в общем называют Бандитами, — ответил койот, — Мы не знаем как называть их по-другому. Мы хотели выйти на контакт раньше, предлагали им топливо и еду в обмен на электричество, но они почему-то не согласились.
- Типично, — констатировал я.
- Раз для тебя это типично — ты поможешь с ними справится?
- Вы меня не убили, — подумал я вслух, — Но если вы просто отпускаете меня из плена, то… может быть.
Кто-то позади койота даже крикнул "Ура".
- Отлично! — расценив мой туманный ответ как согласие помочь им, возликовали звери.
Решив, что им можно доверять, я раздал оружие местным "охотникам" как они сами себя назвали. Двое из семи как будто впервые в жизни держали автомат, хотя пара волков вцепилась в них с уверенностью австралийцев.
- Ладно, пока обрисуйте мне ситуацию... — попросил я, заметив, как шакалы отталкивают мою машину в колонну к другим.
- Мы точно не знаем, что у них там есть, но точно знаем куда ехать. По старым схемам большая электростанция располагается к югу отсюда, хотя и занесённая по самые трубы землёй. Может до неё кто докопался, может и нет.
- Потрясающе. Ты мне лучше расскажи, с кем мы воюем. Сколько их и чем вооружены.
- Эээм... — протянул койот, что-то вспоминая, — Последние, кто оттуда вернулся, говорили, что у них пара винтовок, и один пистолет. В основном оружие самодельное. Их немного, десятка два или три.
Я оглядел мою новую "команду", которая толпилась вокруг меня, внимательно слушая каждое моё слово. Да уж, немного...
- Игра на их поле. Нам надо выманить их на поверхность или на любое открытое пространство...
Внезапно в мои ноздри ударил прекраснейший аромат жареной курицы и хлеба. Со стороны ворот к нам подходил странный ободранный зверёк, нёсший в лапах поднос с чем-то восхитительно вкусным.
- Что это? — спросил я, захлёбываясь в собственных слюнях.
- Это наш поварёнок, — ответили мне.
- Очевидно, что не техник! — я подскочил к нему, разглядывая поднос. Совсем ещё молодой койот нёс какие-то странные, завёрнутые в тонкую кукурузную лепёшку куски еды. Я даже поначалу есть это побоялся, но все остальные звери, поблагодарив волчонка, взяли с его подноса лепёшки и с удовольствием надкусили. На подносе остались ещё несколько кусков этого странного блюда.
- Прошу вас, берите, — сказал поварёнок, подставляя мне поднос, — Это самое меньшее, что я могу сделать за вашу помощь...
- Я ещё...
- Вы для нас как подарок богов, — признался щенок, и я решил не рассказывать ему всю правду. Взлохматив его волосы, я взял с подноса странную трубку и надкусил.
Вот такой вкусноты я не ел даже в Москве за самые бешенные деньги! Во рту разом оказались и овощи и мясо и самые любимые соусы...
- Как это называется? — спросил я, стараясь съесть как можно больше этого блюда.
- Мой дед называл это Шаурмой! — горделиво ответил койот, — Этот простой рецепт мы уже долго бережём уже много поколений!
- Обалдеть!
Наш короткий слёт прервался обеденным перерывом. Дьявольски вкусно, ничего не сказать!
Когда вся моя "команда" слопала свои порции, я схватил ещё одну с подноса, и попытался съесть её помедленней, чтобы насладиться вкусом, но не получилось.
- Ладно! — крикнул я, запивая принесённой поварёнком же водой это восхитительное яство — по-другому у меня даже язык не поворачивался его назвать, — звери, по машинам!
Койоты и волки тут же расселись по своим местам в трёх внедорожниках, я занял место водителя в багги.
- Кто дорогу знает? — крикнул я, но тут же ко мне подбежал койот, который со мной говорил, и протянул мне собачью маску, сделанную из тяжёлой пластмассы. На ней не было ни единого отверстия, кроме двух смотровых стёклышек.
- А дышать-то как? — прикинул я, примеряя маску к морде.
- Через шерсть. Шерсть это лучший фильтр, который мы изобрели.
Маска встала неплотно, но я почувствовал как легко проходит воздух через всю шерсть на моей морде. Говорить было немного неудобно, но мне это и не надо было.
- Мы поведём вас по известному нам пути, — пояснил койот, — Держитесь на дистанции, следите за сигналами впередиидущего.
Я показал койоту большой палец, выражая полную готовность. Тот улыбнулся и побежал к первой машине в кордоне.
- Заводи моторы! — заорал он, натягивая на себя свою маску.
В ровной колонне машин натужно взревели мощные двигатели. Повернув ключ, я завёл свой скоростной багги и пристегнулся.
- Открывай! — крикнул койот, маша часовому на воротах. Тот нажал какую-то кнопку у себя на пульте и тяжёлые стальные ворота перед нами разъехались в стороны.
- Понеслась... — прошептал я для себя, дёрнув передачу и поехав вслед за колонной.
В голове вихрем пронеслась мысль: кто я теперь? Наёмник? Или один из Мародёров?
Я надеялся получить ответы как можно скорее, и встретится с Доббом. Какое-то чувство мне подсказывало, что с ним не всё в порядке, иначе бы меня давно бросились искать. Но сейчас почему-то не искали.

13.

Гражданин начальник скачет...

Как только моя машина оказалась за пределами стадиона, я сразу же ощутил ужасную чесотку. Песок, вперемешку с мелким битым стеклом, не давал покоя. Самые мелкие песчинки залезали даже под трусы, и это создавало определённые трудности. Но через пару минут, когда песок забился во все места, какие только можно, чесотка прошла, а под маску не залетело ни единой песчинки. В ней я дышал исключительно чистым, можно сказать свежим воздухом.
Колонна стала разгоняться, и я включил вторую передачу, на этот раз предусмотрительно почти отпустив газ. Стрелки двух тахометров болтались у отметки практически нейтрального хода. Уж больно быстрой была эта машина — я даже боялся, насколько быстрой она может быть в своём пределе...
Поначалу мы ехали тихо и умеренно по накатанной дороге, но потом джипы передо мной начали подниматься: дорога кончилась, начались дюны. Огромные песчаные насыпи, с которых ветром сдувало песок и битое стекло, будто постоянно находились в движении. Когда автомобили передо мной исчезли из виду, я включил фары, но это помогло мало. Всё равно ничего, дальше своего носа я не видел, хотя и пытался. Прибавив газу, я быстро нагнал их и посигналил фарами, чтобы те прибавили ходу: моя машинка явно хотела ехать быстрее.
Колонна разгонялась, и я спокойно плёлся в её хвосте, даже не пытаясь свернуть куда-либо. Даже несмотря на запас топлива, у меня не было шансов выбраться из этой пустыни живым: я даже не знал, где я нахожусь. Пока я ехал за своими новыми товарищами помогать им в нелёгком бою, мне пару раз казалось, будто я видел луну или звёзды, но этого было катастрофически мало, для того чтобы ориентироваться по ночному небу.
Внезапно небо над нашими головами буквально разверзлось и открыло нам удивительную картину ночного пейзажа. И хотя буря не кончилась, бесчисленное количество звёзд осветили наш путь, а луна дала надёжный ориентир. Я улыбнулся под своей маской, и могу поспорить, что это сделали все звери в нашем конвое.
Машина подпрыгнула на небольшой дюне, плавно пролетев несколько метров, плюхнулась всеми четырьмя колёсами на мягкую поверхность песка.
Вот это было здорово.
Я решил обогнать свой конвой, показывая им огромную мощность своей машины, которую они и построили. Их тяжёлые джипы тоже подлетали на вершинах дюн, но далеко не так красиво и эффектно, как моя. Я решился на самое главное — включить наконец третью передачу и посмотреть что эта машина умеет.
Как только я отжал сцепление, машина тут же удвоила скорость и понеслась вперёд настоящей стрелой. Настолько быстро, что я даже перестал чувствовать песок, бьющий в глаза: я обогнал его!
На секунду посмотрев на спидометр, я увидел, что стрелка уже давно перевалила отметку в двести километров в час, и решил положить её в конец спидометра. Нажав на педаль, я ускорился ещё больше и снова подпрыгнул на дюне.
На этот раз ветер буквально понёс меня и мою машину вместе с собой, на расстояние нескольких десятков метров. Приземление прошло более чем удачно, и я захотел попробовать ещё раз. Но откуда-то сзади мне засигналили недовольные звери, показывая, что надо бы и совесть знать. Я сбавил скорость, поравнявшись с первым джипом.
Водитель ещё несколько раз нажал на гудок, но я в ответ показал ему большой палец, будто говоря – «Всё будет хорошо». Джип замолчал, а я, ещё сбавив скорость, пристроился обратно в колонну.
Песчаная буря окончательно разошлась, и теперь удержать машину на прямой стоило мне немалых усилий. То и дело резким порывом ветра меня буквально сдувало на несколько метров влево или вправо, а скорость сбавлять было нельзя. Тяжёлым джипам в этом плане повезло куда больше: что для меня порыв ветра, то для них лёгкий ветерок. В целом, я, конечно, держался на одной дороге с ними, но дистанция постепенно увеличивалась, и вскоре их габаритные огни пропали из виду. Я прибавил скорости, но никак не мог найти их огни. Сердце забилось сильнее — я разогнался, как только мог на третьей передаче. Стрелка спидометра зашкалила и пошла в пересчёт, видимо на это она была рассчитана. Но вдруг, на полной скорости я подпрыгнул на чём-то и увидел рельсы, выросшие на моём пути, буквально за пять метров до того, как я их увидел.
Реакция последовала молниеносная — я зажал тормоза и выкрутил руль, понимая, что за пять метров на такой скорости я не успею что либо изменить, но хотя бы смягчу удар. Машина клюнула носом, и передние колёса столкнулись с рельсом. Подвеска была не в силах преодолеть такой удар — это было столкновение.
Мне показалось, что меня сейчас выдавит из ремней безопасности, настолько сильным был удар. Голова мотнулась так, что мне показалось, что вот-вот я сломаю себе шею, но обошлось.
Мою машину, подбросив на передних колёсах, подкинуло высоко в воздух и несколько раз перевернуло. Голова закружилась, меня чуть не стошнило, но вдруг сильнейший удар тряхнул меня, повесив вверх ногами на ремнях безопасности. Двигатель заглох, и воцарилась звенящая тишина. Даже завываний ветра не было слышно...

14.

С документом на ветру...

Я открыл глаза.
Отстегнуться в полностью висячем положении было довольно трудно, но я смог сделать это довольно быстро. Пятиточечный ремень безопасности выпустил меня из своих крепких объятий и я вывалился на песок. Выбрался из машины и прислушался к собственным ощущениям: вроде нигде ничего не болело, не ныло, разве что ремень на моей груди будто впечатался в рёбра, но это мелочи. От удивления я пнул лапой песок: такая авария, и отделался лёгким испугом!
Следующим этапом я осмотрел машину, особенно передние колёса. Похоже, подвеска проглотила это неловкое препятствие, но отправила машину в затяжной полёт. Уперевшись плечом в каркас машины я поднатужился и быстро перевернул её на колёса. Странно, но автомобиль встал как ни в чём не бывало, разве что передние колёса теперь были ближе к задним. Встав на передний бампер, я попрыгал на нём: подвеска работала, колёса крутились. Потрясающе!
Оставалось только завестись, и ехать дальше, но совершенно внезапно я вспомнил о препятствии, на котором я так обидно и неловко "споткнулся". Я посмотрел в сторону, откуда прилетел: ничего не было видно, всё закрывал вихрь из песка и пыли.
Протерев стёкла на своей защитной маске, я побежал вдаль, стараясь при этом не потерять машину из виду. Видимость ночью была нулевая, и заблудиться можно было не то что в трёх соснах, а на совершенно ровном месте. Следы, которые я оставлял на песке, заносило спустя секунду, после того, как я отрывал лапу от земли; ветер, как будто насмехаясь, то и дело менял направления, стараясь сбить меня с пути, но через двадцать шагов моя лапа уткнулась во что-то железное. Рельсы!
Я тут же присел на колени, разгребая песок. Найти железную дорогу было не сложно, но я искал другое.
Первое, что меня обрадовало — то что рельсы были хорошо отполированными, не ржавыми и, явно, используемыми. Это означало, что здесь могли ходить поезда, но какая надежда могла быть на поезд, если в стране всего семь поездов? Я искал несколько другое.
Не отпуская рельс из лап, я начал двигаться влево, ища стык. Уже через несколько метров я его нашёл и начал рыть песок около него.
Наконец я отодвинул лапой последнюю горсть песка и увидел заветную надпись: "ТРАНССИБ 2637". Это была настоящая победа: я наткнулся на ту же самую дорогу, по которой шёл наш поезд, и у меня была машина! Машина... Главное, чтоб её не занесло песком, пока я тут ищу непонятные надписи!
Я быстро отыскал её в буре, уселся в неё снова и попытался завести. Не с первого раза, но первый двигатель всё-таки зашумел, второй каким-то хитрым способом подцепился к нему и тоже натужно взвыл, прочухиваясь после сильного сотрясения. Я посмотрел на небо, вспоминая, в какую сторону мы ехали, где была луна, но всё затянуло тучами, и шансов сориентироваться по небу у меня не было. Поэтому, я решил действовать наугад: если мы ехали на север, а дорога идёт строго перпендикулярно нашей, а мне нужно было на восток, то я уверенно развернулся, аккуратно нашёл битыми передними колёсами железную дорогу, и свернул направо, удобно встав в колею железной дороги.
Последнее, чего я боялся на пути — это поезд. Я боялся потеряться, боялся что кончиться топливо, несмотря на две полные канистры с драгоценным горючим, боялся что заглохнут двигатели. Кругом только выл ветер, на многие сотни километров вокруг не было никого, кроме меня. Порывы ветра то и дело сбрасывали меня с пути, но выжав газ посильнее, я выравнивал машину и снова чувствовал себя трамваем.
В дороге прошло много часов. Ужасная усталость и недосып, дикий голод, жажда... Я даже не знал, куда еду. В какой-то момент кончилась песчаная буря и я позволил себе снять маску. Отсоединив ремешки, я почувствовал, как с моей морды осыпался килограмм песка, не меньше, наверное! Маску я тоже вытряхнул и положил под сиденье, где совершенно случайно нашёл подарок богов — бутылку чистой воды. Радуясь такой находке, я откупорил её зубами, и с дикого сушняка выпил её в один присест. Стало легче...
Несмотря на окончание песчаной бури, через пару десятков километров я потерял свой ориентир — железную дорогу. Несколько раз я глушил двигатель, выходил из машины и лапами дорывался до стальных рельс, что вызывало у меня некое подобие спокойствия, но проехав не одну сотню километров, я понял, что больше подо мной рельс нету.
На всякий случай взяв с собой маску, я чуть ли не вырыл траншею, метров тридцать в длину, но рельс так и не нашёл. Вокруг меня была только палящая пустыня, и ни капли воды вокруг.
Усевшись в кресло водителя, я снова завёл двигатели и понял, что топлива в баке осталось совсем немного. Воронки, конечно, я не нашёл, поэтому пришлось заправлять без неё. Много бензина пролилось мимо, но одно меня порадовало неимоверно: двигатели были очень экономными. Одной канистры хватило на полный бак, а это означало, наверное, ещё полтысячи километров пути.
Кинув пустую канистру на переднее сиденье, я присел на раскалённый капот багги и осмотрелся.
Никого.
Ничего.
Вообще ничего вокруг. Только я и чужая машина, которую я взял без спроса.
Огромная пустыня. Небо. И песок.
Кажется, мне в голову забралось отчаяние.
Хорошенько размявшись, перед тем как сесть за руль, я захотел поверить в бога: есть он или нет его — мне сейчас была нужна помощь хоть кого-нибудь. Здесь было совсем одиноко.
Сложив ладони козырьком, я определил откуда поднимается солнце и определив по нему стороны света, я плюхнулся в водительское кресло и пристегнул ремни.
Поехали дальше.
Двигатели взревели от натуги, все четыре колеса начали зарываться в песок, но я ловко дёрнул передачу и машина улетела вперёд. На этот раз, без единого ориентира и без ограничений — я выжимал из машины всё, что она может, чтобы экономить бензин. Стрелка спидометра ушла в ноль, я включил последнюю передачу и положил оба тахометра в красную зону.

Прошло много часов, но я не сбавлял скорости. До меня дошло, что скорость на спидометре, и скорость реальная, были немного разными вещами: машина летела по песку очень быстро, но явно не четыреста, и даже не триста километров в час. Я постоянно ехал где-то около двухсот, поднимая за собой огромный столб пыли. Я был абсолютно уверен, что кто-нибудь заметит или услышит рёв двигателей, но за несколько часов моей поездки никто на пути не появился, ни враждебно, ни дружелюбно настроенный. Более того, опять началась буря, и мне пришлось одеть маску и сбавить скорость, чтобы снова не вписаться на полном ходу в какое-нибудь препятствие.
Пока я ехал по великой стеклянной пустыне, у меня создалось впечатление, будто она сама по себе была живым существом. Когда на этой равнине вымерло всё, что может умереть, сама пустыня пришла на их место и теперь потихоньку коротала свой век на этой проклятой земле.
Двигатели стали работать с перебоями: кончался бензин. Я ударил по рулю кулаком, когда они заглохли окончательно: столько километров пути и всё впустую. Небо уже начинало темнеть, а мои силы были на исходе — надо было найти ночлег. Я и так был почти без сил, а вторую ночь без сна я уже не протяну.
Зажав сцепление, я несколько сотен метров тупо катился по инерции, с очередной огромной дюны. Рельефные покрышки перебирали песок, ветер быстро сдувал песок навстречу мне, как вдруг многострадальные передние колёса подпрыгнули на чём-то, машина днищем процарапала по какому-то металлу. Как только задние колёса коснулись земли, я рывком обернулся, и тут же зажал тормоза.
Из края дюны, почти у самой земли, торчал остов чего-то железного. Судя по его гладкой форме и размеру, это был вертолёт.
Машина встала в двадцати метрах от него, и я отстегнулся, распираемый любопытством: неужели эту груду бесценного метала всё ещё не растащили на переплавку?
Ветер продолжал гнать песчинки по поверхности дюны, и вертолёт вылезал из песка всё больше и больше. Что же, почему его не нашли раньше стало понятно: его засыпало песком, а теперь, во время очередной бури, дюна приоткрыла мне его кусочек. Организм просил ночлега, и я, кажется, его нашёл.
На всякий случай сняв пистолет с предохранителя, я начал вручную раскапывать корпус вертолёта. Надо было только грести песок не вниз, а вверх, и тогда ветер, этот трудолюбивый помощник, заботливо уносил песок вверх по дюне. Докопавшись до иллюминатора, я заглянул внутрь: в кабине и транспортном отсеке было слишком темно чтобы что-то рассмотреть в сумерках. Я решил копать дальше, чтобы добраться до двери или любого окна, через которое я мог залезть внутрь.
Через полчаса я всё-таки нашёл вполне культурную дверь, но открыть её не смог: заперта изнутри. Хотел было отчаяться, но ветер услужливо приоткрыл мне стекло кабины пилота, к которому я сразу и подошёл. В нем было несколько трещин, одна или две дырки, в которые залетал песок. Я решил, что можно немного побыть вандалом, и рукояткой пистолета спокойно разбил толстое бронированное стекло. Как только оно рассыпалось, внутрь хлынул песок и стекло, но мне это было неважно.
На месте пилота сидел скелет. Самый настоящий, человеческий скелет. И сидел он тут уже очень долго: даже запаха не было. Возможно из-за вечной сухости и песка, он неплохо замумифицировался, поэтому никакой брезгливости я не испытывал, скорее любопытство. Я просунул морду дальше, и увидел что под его рукой лежит проржавевший насквозь пистолет Макарова, явно в разряженном виде, а в виске черепа была дырка. Оп-па...
Стыдно, человечишка.
Ещё раз оглянувшись, я залез внутрь целиком и сразу подобрал пистолет: шанс того, что из него можно будет стрелять были нулевыми. Больше в кабине ничего интересного не было, и я решил пробраться в пассажирский отсек, отгороженный от кабины пилота тонкой перегородкой с символической дверкой. Её я выбил с плеча и тут же зажал нос: вот тут тела явно гнили!
Через несколько минут я сунул нос обратно, но запах не желал выветриваться. Трупный — он самый стойкий, въедается даже в металл, но любопытство победило во мне брезгливость, и я оказался в кромешной темноте, наедине уже с тремя скелетами. На улице темнело, но я решил наудачу пощёлкать выключателем на приборной доске пилота.
Вот блин!
То, что лампочка загорелась, испугало мне гораздо больше, чем сотня человеческих трупов. Как? Да и... непонятно... Сколько тут пролежала батарея? Триста лет? Четыреста? Да у меня неиспользуемый фонарик разряжается за месяц в ноль!
Кажется, бог, или как его там, мне сегодня помогал. Я даже боялся дотронуться до малюсенькой трёхвольтовой лампочки, боясь стряхнуть спираль внутри неё. Свет она давала чисто символический, но всё равно я смог рассмотреть пассажирский отсек.
Три трупа — они-то тут и воняли. Судя по их одежде, чины, приближенные к высшей власти: столько звёздочек я не видел ни у кого из нашего штаба. У того, что сидел по центру на плечах были погоны с одной, но очень большой звездой и гербом России повыше. Я внимательно осмотрел их, но не смог вспомнить, что они означают. Но то, что шишка была важной, это ясно и так.
Забыв про брезгливость, я отобрал у скелета небольшой, отлично сохранившийся алюминиевый чемодан, который тот прижимал к груди. Он был на замках, но пока я решил оставить его в покое, и обследовать карманы важных персон. Мародёрство всегда поощрялось — у всех я нашёл по пистолету, на цепочках привязанных к их штанам, но тоже в не рабочем состоянии. У двух шишек поменьше, были ключи — я примерил их к чемодану — вуаля! Два сухих щелчка и крышка саквояжа с шипением приподнялась, впуская в себя сухой воздух пустыни. Значит, документы хранились в вакууме, а это не могло не радовать.
Внутри нашлось две папки — синяя и красная. Обычные папки с подшитыми пластиковыми пакетами для бумажных документов формата А4, только заполненные по самое "не могу". Я пролистал документ: в каждом файле по два листа, с обеих сторон, все пронумерованы, на каждом стоит печать "Совершенно секретно" и чья-то подпись. Я открыл синюю папку на титульной странице и прочёл заголовок: "Президентский шифр: том синий. Внимание, без красного тома президентский шифр не действителен!" Дальше стояли печати о секретности и важности данного документа, что-то ещё... Я открыл папку на произвольной странице и поднёс её поближе к лампочке. На полностью запечатанной странице я начал читать: "Аризона (англ. Arizona) — 48-й штат, вошедший в состав США. Расположен на юго-западе страны. Наряду с Ютой, Колорадо и Нью-Мексико входит в число "штатов четырёх углов". Столица и крупнейший город штата — Финикс (Phoenix)". Я посмотрел страницу дальше — история, население и другая информация...
Я перевернул страницу. На другом листе рассказывалось уже про другое слово, причём явно не в алфавитном порядке. На другой странице тоже было толковое значение слова "Антарктида". Папка напоминала собой плохо систематизированный географический справочник по городам, континентам и странам.
Отложив синий том, я открыл красный: всё то же самое, географическая энциклопедия. Ничего себе шифр...
Пролистав обе папки от начала до конца, я даже ничего подозрительного не увидел: энциклопедия энциклопедией. Думаю, это стоит взять с собой хотя бы из-за интересной информации, которую этот странный шифр в себе нёс.
Ещё в портфеле нашлось некое запечатанное письмо с очередным грифом "секретно". Прикинув в уме на сколько лет может стоять этот гриф, я решил, что явно меньше трёхсот. Поэтому пора уже о всех секретах узнать простому зверью. Да и к тому же, кто за мной проследит?
Я посмотрел на три трупа, которые сидели в вертолёте. Они, вроде как, не были против.
Я поддел когтём бумагу и открыл письмо. Там было не длинное послание президенту Российской федерации:
"Господин президент, данным письмом уведомлю вас, что абсолютное оружие, окрещённое нашим противником "МОАБ" было захвачено в ходе операции "Крысы" и теперь находится под нашим контролем. Согласно Вашему распоряжению, бомба будет доставлена в Москву для дальнейшей деактивации и разборки, если таковая представится возможной. Прошу Вас выслать президентские коды доступа в Кремлёвский Бункер номер девятьсот дробь шесть. Как только коды будут получены, я лично буду сопровождать бомбу на всём пути её следования. В целях безопасности при доставке этого оружия, я отдал приказ подготовить транспортный вертолёт МИ-113, вместо грузового самолета. Это задержит доставку бомбы в Москву, но обеспечит её безопасность в пути.
Уважаемый господин президент, так же сообщаю вам, что использование этого оружия по назначению не целесообразно, так как может привести к гибели всего живого на земле.
С уважением: Маршал армии РФ Филснейк".
Дальше стояла дата — 12 августа 2499 года.
Вот так да.
Меня аж дрожь по всему телу пробрала. Вот уж чего я не ожидал, так это таких вот приветов из прошлого. Письмо я аккуратно сложил и спрятал в карман камуфляжных штанов, положил документы обратно в кейс и закрыл его. Оба ключа — на цепочку, цепочку — на шею. Я выглянул из вертолёта, прикрыв маской свою морду, нашёл машину и подкатил её поближе к вертолёту. Она была совсем лёгкой, не считая отсека с двигателями — мне даже не пришлось заводить её, чтобы сдвинуть с места.
Через пару минут я вытряхнул из вертолёта все четыре скелета, предварительно сняв с них тёплые вещи и погоны — на сувенирчики. Когда последний маршал оказался снаружи, я высунулся на поверхность.
- Извините, ребята, сегодня не ваш день...
Я закрыл дверку в пассажирский отсек и погасил лампочку. Самое страшное — если меня занесёт ветром снова. Приспособив под голову какую-то полуразвалившуюся подушку, я, стараясь не брезговать, положил на неё голову и тут же уснул.

Порой так хочется, чтобы всё оказалось сном. Но просыпаясь, начинаешь бороться со своим отчаянием, что это ни разу не сон.
Я вылез из вертолёта на утро: пылевая буря уже кончилась, и я спокойно вдохнул раскалённый воздух без маски. На глазах навернулись слёзы: до жути хотелось пить и есть.
Я решил не останавливаться — у меня оставалась последняя канистра бензина, и я аккуратно, стараясь не пролить ни капли, залил её в бак, сделав воронку из найденной пластиковой бутылки. Потом, поковырявшись в моторном отсеке, я отсоединил топливный насос от второго карбюратора и завязал его узлом. Поеду на одном двигателе, нечего шиковать посреди пустыни.
И хотя машина после ночи снаружи буквально вросла по самое днище в песок, после того как первый двигатель взревел и крутанул все четыре колеса, багги совершенно без проблем и пробуксовок выбрался на поверхность. Я выкинул с пассажирского места обе канистры и закрепил на их месте дипломат бывшего президента. Напоследок оглянулся: костей людей уже не было видно, их унесло ветром и закопало где-то в пустыне.
Я выжал газ и помчался прочь от места случившейся трагедии.
На этот раз машина шла куда медленней, но спидометр на этот раз показывал честную скорость, с которой я ехал — чуть меньше двух сотен километров в час. Подпрыгивая на дюнах и редких стеклянных ухабах, я ехал так весь день и всю ночь.
Наутро бензин кончился.
За всю свою поездку я ни разу не увидел ни единой живой души, ни даже намёка хоть на какую-то цивилизацию. Кругом только дюны, пески, ветер, солнце и небо... проклятое, но такое чистое, без единого облачка небо.
Взяв портфель, я пошёл с ним дальше. Последний бросок. Я был уверен, что я близок к чему-то, но не знал к чему. Так хотелось, чтобы из следующей дюны появился посёлок, город, да хоть одиноко стоящий домик, что угодно, но ничего этого не было.
И когда надежда уже покачала головой и отвернулась от меня, я позволил себе упасть на песок, животом вверх, расставив широко лапы.
Всё.
Всего через пару недель я буду высохшим трупом. Таким же, как те ребята, которые погибли в вертолёте много сотен лет назад.
Я закрыл глаза, и расслабился. Тело обхватил жар солнца, накатила дичайшая усталость.
Прощай, проклятый мир.

15.

А на рельсах время плачет.

Жара.
Бесконечная усталость во всём теле, и ни капли воли чтобы сделать над собой усилие, подняться, пройти ещё несколько метров...
Надежда...
Надежда на то, что всего через несколько метров будет кто-то ждать, кто поможет или хотя бы пустит пулю в лоб!
Лапа нащупала пистолет. Как только я снял с него предохранитель, я вспомнил того пилота, который предпочёл вышибить себе мозги в кабине вертолёта, возможно обрекая троих человек на медленную и мучительную смерть. Хотя мне ли знать о том, что произошло в том вертолёте...
Нет уж.
Я попытался отбросить пистолет от себя, но палец, застряв в дужке курка, не выскользнул и надавил на курок... пуля пролетела совсем близко от груди.
Ха. Теперь-то я понимаю, насколько глупо можно погибнуть. Достаточно спустить курок и жалкие девять грамм свинца разорвут мягкую плоть...
Как мало надо для смерти.
Для жизни мне был нужен всего лишь глоток воды...
Я моргнул и перед моим взором предстал страшный человеческий череп, повёрнутый ко мне своими пустыми глазницами. В виске зияло отверстие от пули, а сознание, богатое на ужасы, подсовывало мне в слух какой-то страшный воображаемый смех. С трудом открыв глаза, я увидел только синее-синее небо...
Внезапно моя голова поднялась, в пасть просунули какую-то трубочку.
- На, пей...
Раскрыв глаза широко, как никогда, я ухватился зубами за эту трубочку и, что было мочи, потянул воздух в себя. Вода!
- Воот... — протянул довольный и знакомый до боли голос. И хотя трубочка была очень узкой, я радовался каждой капле, каждому миллилитру жидкости. Тут за трубочку подёргали, — Дружище, побереги воду...
Я отпустил трубку, тяжело задышав. Я даже чувствовал, как в животе начинает болтаться живительная влага, но быстро кончается, рассасываясь по организму. Я потянулся за трубкой как младенец за титькой, но чёрная лапа убрала его куда-то далеко...
- Чёрт тебя дери, ты кто? — собравшись с силами, спросил я, пытаясь найти взглядом своего спасителя.
- Твой самый везучий враг, — отвечал мне голос, усмехнувшись, — Идти можете? — спросил он, почему-то обратившись ко мне на "Вы".
- Недолго и недалеко... — признался я, чувствуя безумную усталость во всём теле.
- Хорошо... Тогда сейчас... — спаситель подсунул под моё тело свои лапы и присел на одно колено возле меня. Я повернул голову, стараясь рассмотреть его, но глаза не хотели фокусироваться несмотря ни на что. Вместо нормального изображения я видел лишь небольшое рыже-чёрное пятно, которое крутило мордой, осматривая моё тело.
- Вы не ранены? — спросил он.
- Чемодан возьми... — напомнил я, сжимая правую лапу, в которой была рукоятка алюминиевого кейса.
- Я уже, товарищ лейтенант. Не волнуйтесь...
- Лейтенант? — переспросил я. Казалось, прошло всего два дня, но я уже забыл кто я такой на самом деле.
- Ага, — спокойно ответил голос, и поднял меня, — Я больше не путаю вас с полковником.
- Чак? — догадался я.
- Ага. Я же говорю, самый везучий ваш враг.
- А почему враг? — усмехнулся я.
- Да... Раньше-то...
Он спокойно держал меня на руках, совершенно не напрягаясь. Я кое-как подобрал лапы под себя.
- А я не думал, что ты такой сильный, лис...
- Это не я, товарищ лейтенант. Это ваша броня. В неё встроили экзоскелет получше.
- Откуда она у тебя? — прохрипел я, потому что в горле снова пересохло.
- Одолжил у вас же. Когда Добб очнулся и узнал, что вас до сих пор не ищут...
- Очнулся? — перебил я, хватая его за какой-то нагрудный карман, — Что значит очнулся?
- Пришёл в себя, товарищ лейтенант.
- Пришёл в себя после чего? Что с ним случилось!?
- Он был ранен во время перестрелки. Один из пулемётчиков задел его...
- Как он? — тут же спросил я, волнуясь за своего лучшего друга.
- Сейчас в разобранном состоянии, но жить будет. По крайней мере, врачиха так говорит.
- Я должен его увидеть! — я попытался слезть с лап лиса, но тот ловко перебросил меня, и я снова оказался на его руках.
- Не так быстро, товарищ лейтенант. Вам надо прийти в себя.
- Со мной всё в порядке! — заверил его я, наконец-то сумев сфокусировать глаза на его рыжей морде.
- Да? — хитрый рыжий тряхнул меня и из нагрудного кармана появилась прозрачная трубочка, которую я сразу сунул в рот.
Пока он буквально жонглировал мною, я снова успел устать, и поэтому как только во рту оказалась вода, я сразу замолк. Я неспешно потянул в себя столь нужную жидкость и начал медленно восстанавливать силы в своём организме.
Шипя своим экзоскелетом, лис тащил меня по пустыне в неизвестном мне направлении. Плавно покачиваясь на его лапах, я потихоньку забывался и засыпал, но не проходило и нескольких минут — просыпался. Потому что боялся, что это окажется сном, а не наоборот, как я обычно хотел.
Но лис никуда не пропадал, без устали пёр меня по пустыне, не расслабляясь ни на минуту. Я несколько раз пытался поменять своё положение на его лапах, поскольку это было немного утомительно, но вскоре я привык к этому.
- Откуда экзоскелет? — спросил я, лёжа на его лапах, и чувствуя, что это далеко не механический пассивный, а новый электронный.
- Пока стояли в Красноярске, я нашёл одну конторку, а там выменял пару финтифлюшек Ботаника на такое усовершенствование. Хватило только на ваш Костюм...
- А Доббу? — поинтересовался я.
- У него же встроенный... ему и не надо особо.
- Ах да... Точно...
Я очень переживал за своего друга, но даже это не помешало мне уснуть на руках у своего товарища и проспать так до тех самых пор, пока тот не потряс меня. Открыв глаза, я совершенно спокойно встал на свои лапы и наконец-то улыбнулся: Красноярск...
- Ну вот и пришли. Вам повезло, что я вас услышал: мне никто не верил.
- Услышал? О чём ты? — спросил я, опуская к городу вместе с лисом.
- Ну выстрел! — объяснил бывший бандит, — Кстати вот! — он сунул мне в лапы отобранную Беретту, — Отличная пушка!
- Да уж, надо будет её сохранить... — улыбнулся я, осматривая Чака уже совсем трезвым взглядом. Моя броня на нём казалась куда крепче, чем была раньше: мощные стальные нашивки, толстый нагрудник, множество новых карманов. Более того, экранчик на его лапе горел уже не монохромным дисплеем, а цветным, жидкокристаллическим.
- Сколько же ты отдал за то чтобы так накачать мою тельняшку? — шутливо поинтересовался я.
- Не очень много. В основном это Ботаник хотел посмотреть как всё это будет выглядеть, но поиграться с новой системой ему не дали.
- Класс, — заключил я, и прикрыл глаза, смотря на раскинувшийся город.
Красноярск, город восьми войн. Его называли так, потому что он не пережил последнюю — девятую войну, войну зверей со зверьми. Здесь всегда всё было мирно и тихо, но в то же время — очень и очень строго. И в основном эту строгость поддерживали мы — наша армия.
Город единственный уцелел на всём Енисее, и был обязан этому исключительно Львам, которые сюда рванули сразу, как только появились. Никто не мог объяснить, почему крупных кошачьих, которых только-только создали, тянуло в этот далёкий город. Они сами отвечали, что это всё символ Красноярска — лев, который сейчас украшал привокзальную площадь, но явно что-то скрывали от всех остальных и даже сами от себя. Город построили кошки, которые никогда не хотели воевать. Отдалённость города от остального мира, его изоляция, всё это сыграло ему на руку, когда обезумевшие от безвластья псы сорвались с катушек и начали убивать себе подобных только потому, что ничего другого они в принципе не умели. Красноярск остался почти невредимым, хотя время и нехватка ресурсов жестоко потрепали его внешний вид. Сейчас в нём проживало около 7-9 тысяч зверей, и он считался довольно большим городом.
Но самое прекрасное в этом городе — это его архитектура.
В отличие от московских, жители этого города не старались поддержать ветхие здания в более-менее жилом состоянии, а строили новые, невысокие, но очень прочные и надёжные. Как и мародёры, у которых мне посчастливилось побывать, они использовали в качестве строительного материала стекло и песок, и получалось у них очень даже красиво. Огромные стеклянные храмы, полупрозрачные крыши и козырьки жилых домов, купола из того же стекла, которого так много было в пустыне — всё это имело право на восхищение необыкновенным трудолюбием зверей. В городе было довольно много металла — бесценного ресурса в наши дни. Когда сотню лет назад, зашла речь о восстановлении Транссиба, Красноярск был первым, кто поддержал эту идею и богато проспонсировал её парой тысяч километров рельс.
Но были и не самые приятные моменты в этом городе.
Власть в нём держали ежовыми рукавицами львы и никто более. Ящеры из Москвы пробовали вмешаться, но получили твёрдый отказ и нежелание подчинять город каким-то рептилиям, которые и за Москвой-то уследить не могут. Из девяти тысяч жителей две были милицейскими или военными, короче теми, кто всеми силами поддерживал порядок. В некоторых районах города на крышах даже были снайперские гнёзда, по слухам, никогда не пустующие. Так в этом городе порядок и поддерживался: никакой лоботомии, если слово поперёк шерсти пикнешь — расстрел на месте без суда и следствия. Хотя какой там суд и какое следствие, если даже в столице не знают, что это такое.
Встретили нас с Чаком два здоровых амбала-бульдога с карабинами наготове, и не очень приветливыми лицами. Судя по всему, с лисом здесь уже успели познакомится, поэтому когда увидели меня, удивлённо опустили ружья.
- Это ты что... Правда что ли кого-то нашёл? — спросил левый постовой, протирая глаза.
- Я же говорил, — со спокойной улыбкой отвечал лис, поманивая обоих к себе пальцем, — подставляйте лбы, парни. Уговор дороже денег.
- Это вы про что? — спросил я у Чака, наблюдая, как псы чешут затылки.
- А они поспорили, что выстрелы мне послышались. Если я кого-то найду — они получают по три щелбана, если нет — они получают два десятка патронов каждый.
- Слуш, лис, ты это... — начал другой бульдог, — Перчатки-то сними?
- Такого в нашем договоре не было! — коварно ответил рыжий, и демонстративно пошуршал сервоприводами в перчатке, — Вы знали, на что идёте!
- Да кто же знал, что ты там реально кого-то отыщешь? — парировал пёс с хмурой рожей.
- Я знал. Ну что?
Псы зарычали на лиса, но лбы подставили. Хрустнув костяшками, лис сложил пальцы кольцом, примеряясь к лбу первого здоровяка.
С первого удара лиса морда стражника отдёрнулась назад и тот упал, схватившись за ушибленное место.
- Больно что ли? — глумливо поинтересовался рыжий, уже посматривая на второго.
- Спрашиваешь! — пёс даже вставать не хотел, лежал на песке.
- Я против! — сразу же встрял другой охранник, ещё не получивший своего, — без перчаток!
- Без перчаток не интересно, — улыбнулся рыжий.
- Так, Чак, отставить, — встрял я, — Эти парни нам ещё будут нужны. Я надеюсь.
- Да ладно, всё равно целыми днями тут стоят ничего не делают, — Возразил Чак, но приказ выполнил.
- Не принижай достоинства караульной службы: сам ещё не раз так стоять будешь, — напомнил я лису, и махнул псам. Те без единого вопроса о том, кто я такой, пропустили нас в город.
Войдя на пыльную улицу Красноярска, я лишь вздохнул: у мародёров было лучше.
Почти все звери были вооружены, включая самок и их детей. Каждый старался показать своё оружие как можно лучше, но завидев Чака в моей броне с титановыми нашивками, лишь покорно расступались и смотрели на лиса, как на короля. Бывший бандит уже видимо привык к такому раскладу дел и не обращал на местное зверьё никакого внимания.
- Куда теперь? — спросил я его, — На вокзал?
- Почти. От него недалеко до моста, — сообщил мне лис, сверяясь с какой-то информацией на экранчике костюма.
- Какого моста?
- Ну через Енисей. Там у нас возникли неожиданные проблемы, и даже власти города не в силах нам помочь.
- Разве есть ещё что-то, с чем местные власти не могли бы справиться? — вслух поинтересовался я, увидев на крыше одного из старых, достаточно высоких зданий, снайпера с чёрным винторезом.
- Выходит, что не могут. Я так понял, мы обычно справляемся своими силами со всеми неприятностями, да лейтенант?
- Выходит, что справляемся, — усмехнулся я.
Чак довольно хмыкнул и повёл меня через весь город, к вокзалу, а оттуда, по путям, дальше на восток.
- А как ты оказался в городе? — вдруг созрел у меня логичный вопрос, — Ты же должен быть у состава, не так ли?
Лиса этот вопрос не смутил.
- Выпросил увольнительную на денёк, чтобы прокачать ваш костюмчик, товарищ лейтенант. Добб был не против, а товарищу Полковнику, в свете непредвиденных проблем, было плевать что он подписывал. Поэтому гуляю я сейчас на законных основаниях.
- Хитёр, — похвалил я, — Долго ещё идти?
- Час, может два. Устали? Я могу вас ещё пару часов нести, совершенно спокойно.
- Не думаю, что это достойно старшего лейтенанта Российской армии.
- Да ладно вам! — махнул лапой, — Вы у нас теперь герой, представляете?
- Конечно представляю. Пока все дрыхли, я спасал их патроны.
- И оружие людей. Об этом даже в Москве услышали, приказали переставить вагоны, чтобы не было так обидно. Полковник даже предложил вперёд локомотива засунуть, но там такая жара, что бояться, что они сами по себе рванут.
- А что, в Москве знают о нападении?
- Мы доложили, что была попытка хищения оружия людей, — пояснил лис, — Насколько я понял.
- Ага. Понятно, — кивнул я. Москве совсем не обязательно было знать мотивы тех, кто на нас нападал.
- Товарищ старший Лейтенант, а как вы смогли столько пройти?
- В смысле? — не понял я.
- Ну, я нашёл вас в трёх-четырёх километрах от Красноярска, а потеряли мы вас за несколько сотен от него.
- А, это. Ну так мне помогли...
- То есть вас взяли в плен, а потом вы сбежали? — догадался лис.
- Ну что-то в этом роде. Пленом это трудно назвать...
- А что это тогда было? Ад? — предположил рыжий.
- По сравнению с Адом, там был рай, — признался я, — Короче говоря, гораздо лучше, чем я ожидал.
- Цивилизовано всё, да?
- Да, очень. Кормили, дали работу, общались... попросили о помощи.
- И вы согласились?
- Думаешь в плену у меня был выбор?
- Думаю, что выбор есть всегда, — заключил лис.
- Правильная мысль.
Постепенно я начал завидовать своему другу в моей броне. Я начал уставать, а рыжий спокойно шёл через одну шпалу, неся с собой ещё и свою винтовку, и дипломат с президентским паролем. Периодически он оглядывался, следя за обстановкой вокруг, но не находя ничего интересного, пытался завести со мной какую-нибудь беседу.
- А что в кейсе? — спросил он, вертя перед собой увесистый металлический чемодан.
- Бумага, — честно ответил я, пожав плечами.
- Была бы там просто бумага — вы бы не попросили меня его взять, будучи при смерти. Действительно, что там?
Лис даже поковырял когтём замок, на который был закрыт кейс, но механизм был надёжный. Я всё-таки решил соврать.
- Я пока не знаю. Я спёр его у моих похитителей, они его почитали как святыню. Но, насколько я понял, даже они не знают, что там находится.
- И нафига нам его куда-то тащить? — задал логичный вопрос лис.
- Посмотреть, что там.
- Ага, конечно, — лис снова стал ковыряться в замке, и даже достал какую-то заколку. Принялся ковырять ею.
По крайней мере, Чак занял себя на ближайшие полчаса. На ходу взламывать замки было не очень удобно, но я старательно отказывался помогать лису в этом непростом деле, зная куда более простой способ.
Ещё через полчаса мы практически вышли из пустыни, теперь начинался не очень густой хвойный лес.
 Но лис, пройдя ещё километр, встал с широко раскрытыми глазами. Он попросил меня остановится и оглянулся назад.
- А где поезд? — выдавил он, кое-как заминая панику в голосе.
- Чего? Ты меня об этом спрашиваешь? — я сам нехило удивился, тоже начав смотреть вдаль путей, — Может они проехали дальше?
- Главное, чтобы не совсем умотали!
- Без паники, Чак, — успокоил я его, — Надо вернуться в город и спросить, не было ли каких указаний.
- Бандит вызывает браво-один, — сказал лис, подтянув к своей пасти воротник, — Повторяю, браво-один, ответьте!
Я догадался, что в костюм не только встроили новый экзоскелет, но и починили рацию. Или вставили новую.
- Кто такой браво один?
- Костюм Добба. Шансы, что нас услышат практически нулевые... — лис приложил ладонь к левому уху, прижимая маленький наушник.
- Есть что?
- Бандит вызывает браво один... — уже без надежды в голосе ещё раз повторил лис, и отодвинул воротник, — Думаю, надо направляться к мосту. Они могли подъехать ближе...
- А ты уверен, что они не переехали этот мост? — предположил я, пожав плечами, — Если так, то лучше вернуться в город, и может быть, повезёт...
- Бандиты, что сидят на мосту, на уступки не пойдут, так и сказали.
- И на кой им подъезжать ближе?
- Может быть, мы решили пойти на уступки...
- И дать патронов? — перебил я, вспомнив цели мародёров.
- Да! — крикнул Чак, — А откуда вы знаете?
- Побывав в плену, узнаёшь много нового, — я похлопал по плечу лиса, — Давай прогуляемся до моста. Если они уже пересекли его, то время, когда мы придём в город, не будет столь важно...
- Это точно, товарищ лейтенант, — кивнул лис, и зачем-то спросил, — У вас есть какое-то оружие? Могу дать свой пистолет...
Вопрос был резонным. В принципе, если наших здесь больше не было, то в лесу нас могли поджидать, и не обязательно самые мирные товарищи, вроде мародёров. Учитывая то, что граница Красноярска давно была позади, и здесь в основном царило беззаконие.
Я проверил свою новенькую Беретту и похлопал по карманам: особо патронов я не тратил, оставалось ещё три обоймы, плюс полный карман россыпью. Вытащив пистолет, я проверил затвор и на всякий случай снял с предохранителя.
- Да точно, — кивнул лис с лёгкой улыбкой, — Кто-то из-за него погиб?
- Нет, остался питаться белой плесенью ближайшие несколько часов. Надеюсь, беднягу уже вытащили, — усмехнулся я, — винтовку-то опробовал?
- Так точно, — охотно ответил лис, — В городе я её пристрелял.
- Ещё что-нибудь есть?
- Две гранаты лимонки.
- Отлично, — кивнул я лису, сжав пистолет в обеих лапах, — Пойдём, проверим этот мост.
- Давайте пойдём лесом, товарищ лейтенант? — предложил Чак, вооружившись бесшумным пистолетом, — Нас на дороге хорошо видно...
- Отличная идея... — окинул взглядом свою броню на лисе, и он уже морально приготовился с ней расстаться, — Так, ты у нас более защищенный, так что давай вперёд, я за тобой.
- Будет сделано! — охотно сказал Чак и выдвинулся вперёд, держа оружие наготове.
Выключив экзоскелет, лис стал передвигаться гораздо медленней, но гораздо тише. Теперь каждый его шаг не сопровождался тихим шипением пневматики за его спиной, на экранчике загорелся значок подзарядки. Чак выбрал левую сторону леса и аккуратно, тихо влез в первые попавшиеся кусты. След в след я полез за ним.
Минут через пятнадцать нашего путешествия, мне показалось, что Чак только зря навёл такую панику: лес был как будто мёртвым. Более того, присутствие нашей армии в этих местах было видно невооружённым взглядом: немножко мусора, кто-то даже бросил красный пятилитровый баллон из-под пропана. Почти на каждой большой полянке попадались вбитые в землю колышки, сделанные кустарным методом, или даже оригинальные заводские пластиковые. Видимо, кто-то забыл в спешке.
- Снимались с места мы явно в экстренном порядке, — сказал я, идя за лисом.
- Это точно. Странно, что меня не предупредили.
- А чего тебя предупреждать, ты же дух... — напомнил я, но рыжий даже не обиделся.
- Добб не позволил бы.
- А что он?
- Попросил Полковника держать меня в курсе всего, что у нас происходит.
- Интересно, зачем, — усмехнулся я, хотя сам знал ответ. И лису он сильно не нравился.
- На мне ваша броня. Ваш друг до последнего отказывался верить, что за вами не пошлют спасателей.
- Шакал знает, что я, если что, и сам выберусь.
- Ваш друг был немного другого мнения.
- О его мнении я осведомлюсь сам...
- Надеюсь, у вас это получится.
Я замолчал и резко взял левее. Там, судя по всему, была развёрнута полевая больница. На большой площадке посреди леса валялись стерильные упаковки от шприцов, пачки из-под довоенных таблеток.
- Много наших пострадало при нападении? — я поднял с земли таблетки и рассмотрел на рваном целлофане какое-то странное название. Я не смог его прочитать и понять, что оно означает, каким эффектом обладает, но судя по количеству мусора вокруг, таблетки пользовались большой популярностью.
- Два десятка легкораненых, царапины и всё такое. Четверо тяжелораненых, двое были без сознания, когда я уходил. Семеро погибли...
- Сволочи... — шепнул я, отбрасывая пачку неведомого лекарства.
- Кто? — поинтересовался лис, подойдя со спины.
- Мародёры, — спокойно ответил я, нахмурив брови, — Двигаемся дальше.
- Есть.
Лис снова вышел вперёд и пошёл куда более уверенно по уже знакомой поляне. Где-то через полкилометра я заметил, что место стоянки закончилось, значит, мы только прошли место стоянки состава. Даже дозиметр на лапе лиса издал пару щелчков, немного напугав носителя. Чак, дёрнувшись, посмотрел на мониторчик.
- До получения летальной дозы радиации осталось примерно пятьсот двадцать два дня, — провозгласил рыжий, приподняв уши, — Я не хочу стоять здесь больше года, чтобы сдохнуть!
- Никто не хочет, — согласился я, — Двигай дальше.
- Отсюда до моста около двух километров, — лис вышел на пути, посмотрев вперёд по пути нашего движения. Дорога делала довольно резкий поворот направо, а там уже виднелся конец леса и огромная стальная конструкция арочного моста.
- Пойдём по правой стороне? — предложил я.
- По короткой? Да, думаю да... — согласился бандит и мы перешли на другую сторону дороги.
- А если пойдём прямо, то сразу выйдем к руслу реки, — предупредил лис, и я решил что такой вариант будет лучше.
Мы отправились к Енисею.
Когда-то великая река сейчас никак не претендовала на это звание. Теперь Енисеем называли небольшую речку-гадючку, в которой дохло всё, что имело неосторожность хлебнуть заражённой водички. Нас с лисом это не касалось никаким образом, потому что просто намочить лапы было не смертельно. Хоть это и было приятно, после пустыни помочить лапы, я не рискнул залезать глубже, когда почувствовал босыми лапами гадкий речной ил.
- Эх, ну и водичка... — посетовал я, вылезая на берег. Лис спокойно залез в воду по колено и с улыбкой до ушей походил по дну. — Тебе хорошо, ты в костюме!
- Вы не поверите, но он герметичен!
- Охотно поверю. — С улыбкой кивнул я. — Вылезай, хватит плескаться.
- Да ладно уж! Такой кайф — не мокнуть по колено в воде!
- Наверное... — Я пожал плечами и осмотрелся, ища арочный мост. — Пойдём, посмотрим, что там есть или что осталось...
Я направился к мосту, а лис, радостно хлюпая по воде своими лапами, пошёл по речке.
Мы прошли около километра, как моё шестое чувство вдруг дало о себе знать. Я остановился, сигналом остановил лиса, и огляделся. Мы были совершенно одни в пустом русле реки.
- Что-то странное...
- Что?
Я внимательно оглядел мост, стараясь рассмотреть мелкие детали и по возможности архитектурные излишества на конструкции моста. Особенно меня интересовали два бугорка на самой высокой точке прямой арки, с самого краю. Несущая конструкция моста была сделана в форме трапеции, и на верхних углах были эти бугорки.
- Чак, дай винтовку... — попросил я его, протянув лапу.
- Что случилось? — спросил он, протягивая свой драгунов с мощным оптическим прицелом.
Я взял винтовку и приник к окуляру. Навису это было сделать сложно, особенно с максимальным приближением, но я всё-таки навёл ствол на бугорок, и без труда рассмотрел на нём зверя, сжимающего в лапах какое-то древнее охотничье ружьё с оптикой.
- Снайперы! — вслух догадался я, и дёрнул лиса за плечо, — Бежим, пока не увидели!
Мы рванули к левому берегу реки, который покрывал негустой лесок, и сразу же нырнули в кусты. Чак затаился, а я, приладив его винтовку на самом толстом суку небольшой ёлочки, стал рассматривать мост дальше.
Ситуация вырисовывалась совершенно комическая.
Мост явно был под охраной двух, может трёх десятков зверей. Все были вооружены охотничьими ружьями, либо чем-то самодельным, не самого хорошего качества, зачастую даже с моей точки зрения. Я видел, что их оружие собрано буквально из водопроводных труб и мусора, но звери сжимали свои пушки со всей серьёзностью и важностью, на которые только были способны. Точное количество противников я определить не смог.
- Мост охраняют, — сказал я Чаку, — Явно не самые профессиональные товарищи, не наши.
- Оружие самодельное? — спросил лис, пытаясь что-то рассмотреть невооружённым взглядом.
- Да.
- Тогда это всё ещё бандиты, — заключил он.
- Уверен?
- Более чем. Я тоже поначалу их в прицел рассматривал. Собирают пушки из мусора, те ещё умельцы!
- Ага, точно, умельцы...
Я не отрывался от окуляра, но вдруг лапа дрогнула, и прицел резко дёрнулся вниз.
- Оп-па! — я даже цокнул языком от восхищения.
- Что там? — сразу же встрял лис, уже пытаясь отобрать винтовку.
- Ща, ща... Сам увидишь. Вот это, похоже, наши.
Внизу, под мостом на огромных железных балках висела чёрная, как смоль, пантера. Она держалась прямо за балку, причём всем телом, без явных видимых опор. Как будто она лежала на полу, только под углом в девяносто градусов. За спиной у нашей шпионки висел предмет зависти очень многих нашей армии — американский автоматический дробовик АА-12. Когда-то давным-давно, это оружие называли "Оружием будущего". Теперь, когда будущее настало, все поняли, что патроны к нему это ужасающая редкость, а он сам — редкость ещё большая.
Пантера по-пластунски перебралась чуть ближе к центру моста, явно за кем-то следя. Я навёл прицел ещё ниже, и увидел двоих псов, которые висели под мостом на недлинных тросах.
- Чёрт, наши явно что-то задумали... — Сказал я, отдавая лису его винтовку. — И это что-то явно неспроста!
- Возможно, это уступки... — прошептал лис, вставая на одно колено, и беря винтовку наизготовку.
- Слушай, а можешь подстрелить тех двоих снайперов, что сидят на арке?
- Надо подобраться поближе. Попасть в кого-то отсюда довольно сложно.
- Хорошо, только тихо, — Я махнул пистолетом в сторону моста, будто командовал целым отрядом или ротой. Лис переключил костюм в боевой режим, и двинулся в сторону моста. Уже по привычке я пошёл за ним, иногда забегая вперёд.
- Товарищ лейтенант, у меня идея есть. — Сообщил мне лис, слегка прищурившись. — Почему бы вам не пойти на другую сторону и не узнать, что творится там?
- На кой чёрт?
- Если мы начинаем операцию по захвату моста, то думаю, пригодится любая помощь!
- Я не думаю, что нам вообще стоит вмешиваться в бой, Чак, — я опустил пистолет, — Но идея у тебя правильная.
- А почему не стоит вмешиваться? — удивлённо спросил лис.
- Операция спланирована и не рассчитана на две дополнительные морды. А объяснять нам, что делать и куда стрелять во время боя нам никто не будет.
- Мне объяснять не надо: я своих за километр увижу! — Он с улыбкой погладил свою винтовку, и ещё раз посмотрел через оптический прицел на мост. — Думаю, этого расстояния мне будет достаточно, товарищ лейтенант.
Я огляделся, оценивая местность. Лис выбрал место на небольшом возвышении, покрытом густой растительностью типа кустов. Место было практически идеальным.
- Ладно, окопайся здесь, — Я махнул лапой, и лис тут же занял лежачую позицию на дальнем склоне холма. Но я в пустынном камуфляже на фоне зеленеющей листвы, был очень хорошей целью для любого более-менее точного стрелка. Лис в моей броне, обшитой титановыми нашивками, походил за кучку металлолома, только рыжая морда его выдавала. Я чуть пнул его.
- Морду в кусты сунь, светишься.
- Ага... — лис охотно переполз под ближайший раскидистый куст неизвестного мне растения. Сейчас с ходу я определить не мог, да и не хотел. Теперь прятаться надо было мне.
- Знаешь что, я всё-таки пойду на ту сторону моста... — Сообщил я, ещё раз проверяя пистолет. — Когда всё затихнет, вылезай и бегом на мост, понял?
- Так точно. — Серьёзно ответил лис, настраивая оптику, — Отсюда отлично простреливается весь мост...
- Отлично, не подстрели своих, — напутствовал я Чака и побежал вниз, к руслу реки.
Где-то за километр-полтора от него, я уже видел, как пантера медленно продвигается по мосту, контролируя двоих псов, что висели на тросах под ней. Мне показалось, что это она их волочит, но уверенность того, что наша Диверсантка найдёт другой путь, меня не оставляла. Я быстро спустился к центру Енисея и прошлёпал босыми лапами по мелкой речонке. Вылезая на другой берег, я почувствовал, как лапы закололо, будто их пытались съесть муравьи. Через пару минут жжение прошло, но неприятные ощущения остались, и я уже начал жалеть, что залез в этот самый Енисей и намочил там ноги. Но времени на чистку шерсти не оставалось вообще: как только я забрался на противоположный берег реки, я увидел что со стороны Красноярска к мосту подошла группа явно хорошо вооружённых зверей. Возникал вопрос: что задумала Диверсантка и каков был план — я пообещал себе по минимуму вмешиваться в происходящее, только в случае крайней необходимости.
Где-то за пятьсот метров от моста, я понял что за мной всё это время следили, и то что сам я был довольно невнимателен: снайперов было не два!
В дерево прямо передо мной с сухим и резким стуком врезалась тяжёлая пуля, и, разметав кору, застряла в стволе. Поблагодарив природу за то, что на этом берегу деревья были куда толще и массивнее, я тут же прижался спиной к толстой сосне.
Тут же со стороны моста донеслись хлопки выстрелов дробовика нашей пантеры.
Чёрт, а ведь всё уже пошло наперекосяк!
Я рванул на помощь своим товарищам, держа голову ниже, чем обычно. Первый выстрел, был чем-то вроде предупредительного, но пока я бежал сломя голову, через лес, я не услышал ни одного рядом со мной. Задержав дыхание, я поставил пистолет на предохранитель и рванул спринтом.
За то время, пока я бежал до моста выстрелили четыре или пять раз — из них два раза выстрел дробовика. Как только я выскочил на железную дорогу, сразу же увидел двоих бандитов, которые наблюдали за происходящим на мосту. В лапах оба сжимали хорошие автоматы отечественного производства, но в перестрелку явно лезть не хотели. Однако, услышав шорох гравия за их спинами тут же вскинули оружие и обернулись.
- А ну стоять! — закричал левый, но тут же получил пулю в лоб. Я стрелял навскидку, лишь бы припугнуть, но по счастливой для меня случайности, попал в десятку. Второй пёс сообразил, как только его товарищ упал на землю.
- Ах ты, сучара мелкая! — заревел он и ударом по автомату переключил его в автоматический режим.
Я только успел подумать одно матерное слово, как рефлексы сами заставили меня отпрыгнуть и спрятаться в кустах. Недлинная очередь улетела впустую, но пёс уже видел меня и целился, как вдруг его голова исчезла в облаке кровавого тумана. Тело рухнуло на рельсу, выронив автомат.
Сегодня был явно мой самый счастливый день, начиная со вчерашнего!
Я тут же выскочил на пути, выхватил из мёртвой лапы автомат и стал шарить по карманам, в поисках рожка или хотя бы горсти патронов.
- Я не знаю кто ты, но ты мне не нравишься... — холодный женский голос прозвучал у меня за спиной как приговор, а горячее дуло, дотронувшись моего затылка, означало лишь полное отсутствие прав на обжалование.
- А я знаю вас, ефрейтор, — Сказал я, поднимаясь, — Опустите оружие.
Несмотря на мою наглость, пантера всё-таки перестала тыкать меня своим дробовиком в затылок.
- Какие звери без охраны! — так же холодно и строго сказала она, как только я обернулся. Пантера была одета в такой же костюм, как и у меня с Доббом, только в женскую, немного утончённую версию, и заточенный специально для неё. — А я слышала, вы с поезда рухнули.
- И тебя даже не отрядили искать меня? — решил немного поехидничать я. Хоть старшим по званию это не полагалось, но пока на мне не было ни погон ни формы, я позволил себе вольности в речи.
- Сейчас нет времени на сарказм, товарищ старший лейтенант. — Сказала пантера, забрасывая дробовик на своё плечо. — У нас операция, и вы можете быть полезны.
- Я этому рад. — Я вернулся к мародёрству, но с двух трупов я нашёл лишь один лишний рожок автомата и один снял с калаша второго, убитого мною охранника. Пантера терпеливо ждала, пока я соберусь с боезапасом, и объясняла мне ситуацию:
- Мост держат заминированным. Пока работают сапёры, основную массу бандитов отвлекают высокопоставленные гости с нашего состава, включая полковника.
- Требуют патронов? — ещё раз догадался я, заряжая растраченный рожок найденными у одного из трупов патронами.
- Ещё как. Хотят весь склад. Сейчас мы делаем вид, что готовы дать лишь некую часть.
Я с трудом передёрнул засохший затвор на автомате, и тихо поматерился: автомат же только что стрелял!
- Моя задача — прикрытие сапёров — была. Теперь они посадили на мост снайперов, и мы должны ликвидировать их.
- За снайперов не беспокойся... — заверил я пантеру, рассматривая верх арки, — Только бы Чак заметил всех.
- Не думаю, что можно полагаться на удачу, — серьёзно ответила шпионка, зарядив в дробовик ещё один разрывной патрон.
- С удачей у лиса всё в порядке, — заверил я пантеру, — И с патронами тоже…
Я даже не был уверен в автомате, который держал в лапах: затвор скользил очень плохо, то и дело заедая. Его приходилось поправлять лапой.
- Сколько их? — спросил я и выдвинулся к мосту. Пантера вскинула дробовик на плечо и чуть присела.
- Два десятка, может три. Сапёры ищут детонатор сейчас...
- А найдут?
- А чёрт их знает!
- Потише давай... — напомнил я, тоже пригнувшись, — Ладно, иди справа, я слева.
- Уверены?
- Более чем. Лис мою сторону прикроет.
- А, ну тогда ясно.
- Двинули!
Прижав к груди автомат, я рысью рванул к опорной арке моста, и притаился за её почти вертикальным началом. Выглянув на мост, я никого не увидел, и по внешней стороне перебрался к следующей балке, снова притаившись. Высунув вперёд морды ствол, я поводил им, оглядывая местность. Никого. Но мост был длиною больше, чем триста метров, и поэтому я был уверен, что всё самое сложное ещё впереди. Глянув на другую сторону, я понял, что пантера опередила меня уже на два пролёта, и продвигалась дальше. Учитывая то, что она осматривала всё куда тщательнее, чем я, возможно используя какие-то примочки в своём костюме, или просто полагаясь на свою интуицию, я решил пробежать следующие два пролёта без прикрытия и особых ухищрений. Похоже, все бандиты сосредоточились на одной стороне моста, оставив двоих обормотов для прикрытия с тылу. Слава богу что выстрел моей береты не был настолько громким, чтобы его услышали на другой стороне, а вот выстрел из "американца" нашей Диверсантки мог подорвать весь план.
Мы пересекли половину моста, и наконец-то встретили какое-то сопротивление. Точнее, пантера встретила: по центру пути, прямо по шпалам прогуливался какой-то дряхлый кот, с важным видом сжимая в лапе старенький револьвер-носорог, которыми пользовались в своё время полицейские в Америке. Пистолет вообще напоминал бы дамский, если бы не длинный, явно не родной ствол.
Пантера серьёзно посмотрела на меня, приподняв бровь. Приложив палец к концу морды, я подал ей знак чтобы она убрала его. Чёрная кошка, кивнув, грациозно выпрыгнула на путь прямо за спиной кота, и, обнажив огромный ребристый нож, воткнула патрулирующему остриё куда-то под лопатку. Кот с едва слышным хрипом свалился на шпалы, и его вырвало кровью.
Не так грациозно, но не менее быстро, я выбрался на центр и парой пинков протолкнул тело патруля через большие зазоры между шпал. Труп звонко шлёпнулся в Енисей, и там пропал.
- Через пару дней его съедят, — Заверил я пантеру, но та лишь фыркнула.
- Плевать.
- Да, точно, двигаем дальше...
- Стойте! — она махнула лапой, доставая из небольшого кармана на груди мощный, но очень компактный бинокль. Направив его на дальнюю сторону, она тихо чертыхнулась. Как только она передала бинокль мне, я тоже не удержался от крепкого словца:
- Чёрт!
- Наши уже в плену...
Я рассмотрел как полковника, Атамана и Чифа уже скрутили и умудрились поставить на колени. Я даже рот приоткрыл от удивления: наши вояки были не из робкого десятка, они что, поддаются?
Но судя по тому, как они огрызались в ответ своим захватчикам, они явно не желали быть военнопленными. Я и сам понимал, что что-то уже совсем пошло не по плану.
- Я пойду низом! — Уверенно кивнула Диверсантка, отбирая у меня бинокль, — Я там уже все балки облазила, знаю что куда.
- Какой от тебя прок снизу? — Не сразу догадался я, но пантерка показала на большие щели в мосту, через которые вполне можно было прострелить из дробовика. Поняв это, я кивнул и взял наизготовку пистолет: автомату я совсем не доверял.
Шпионка пожелала мне удачи и ударила себя кулаками в плечи — костюм тихо загудел, и вся шерсть на мне наэлектризовалась, поднявшись дыбом. Это заработали не очень мощные электромагниты в перчатках и в ботинках пантеры — теперь железные конструкции для неё были как ровная поверхность.
- Не тормози, лейтенант! — Напутствовала она, и, подмигнув, провалилась в буквальном смысле под землю. Точнее сказать она последовала за трупом, который сейчас кормил пиявок в речке под нами, но не свалилась в воду, а зацепилась электрозамком за одну из несущих конструкций моста, и скрылась из виду.
Я передёрнул затвор пистолета и побежал на помощь нашему командованию. Не очень быстро, чтобы не привлекать к себе внимания, но достаточно резво, чтобы пересечь мост за две-три минуты.
Первые проблемы не замедлили появится уже через пару десятков метров, но они тут же были устранены Чаком. Я побежал быстрее, понимая, что теперь я работаю под прикрытием отличного снайпера: когда я увидел безголовый труп, выпавший прямо передо мной, я понял что с левой стороны мне бояться нечего. Оставалась правая сторона моста, но и там меня прикрывала пантера. Позади раздалось несколько хлопков, что-то взорвалось. Рывком обернувшись, я поспешил развернуться обратно: вид двух разорванных тел не придавал особого энтузиазма.
Я рванул вперёд со всех лап. На ходу в голове созрел план: пускай думают, что я один. Для этого приходилось оборачиваться на каждый выстрел, каждый хлопок и каждое тело, что попадалось на пути, наставлять пистолет. Конечно такое поведение не осталось незамеченным нашими неприятелями.
Как только я пробежал две трети моста, я пошёл медленней, рассматривая сложившуюся ситуацию: какой-то койот, приставив к виску нашего полковника пистолет, поманил меня пальцем.
- Шпионка, тормози, — Сказал я в пустоту, но был абсолютно уверен, что пантера под мостом меня услышала и сбавила ход.
Я поднял обе лапы в воздух, но бросать пистолет не стал. Я направил его в небо, показывая, что не собираюсь стрелять. Да и честно говоря, я ни разу не выстрелил, пока меня прикрывали Чак и Шпионка. С поднятыми лапами я прошёл оставшуюся часть моста, на которой меня окружили четверо оставшихся в живых противников, встав точно у меня за спиной. Не самый умный ход, но мои напарники быстро сообразили, какую игру я затеял.
- Иди-иди! — крикнул мне койот, тыкая стволом в голову Шакалу. Чёрный только недовольно скалился, держа лапы на затылке. Я только поражался тому, что койот всё ещё жив: за секунду шакал мог завладеть его оружием и убить его, но видимо чего-то боялся, и поэтому не принимал попыток к бегству.
- Оружие опусти! — предложил ему я, но тот лишь засмеялся. С ним засмеялись и двое волков, которые угрожали самопалами нашим волкам — Атаману и Чифу. Эти двое, в отличие от шакала, стояли спокойно и даже в какой-то мере гордо.
- Сам опусти! — последовал ответ. Я усмехнулся и аккуратно положил пистолет на шпалу.
- Я опустил!
- А теперь условия ставим мы! — рявкнул койот, и мерзко заржал.
Всё это время я не прекращал подходить к нему, держа лапы навесу. Несмотря на то, что я видел своего противника в первый раз, я узнал в нём какие-то знакомые черты морды.
- А мы нигде не встречались? — предположил я, подходя к нему.
- Не думаю! — рявкнул он, и наставил оружие на меня, — Держись от меня подальше, понял? Кто ты вообще такой?
- Я свой. — Спокойно ответил я, опуская лапы.
- Свой для кого, вояка? — койот снова наставил пистолет в макушку полковника, — Только шевельнись и у него в голове будет лишняя дырка.
- А ты не думал, что я может и не против? — с лёгкой улыбкой сказал я. Койот дёрнулся и внимательно посмотрел на полковника.
- Ты его знаешь? — он надавил пистолетом на затылок шакала, прижимая его к земле.
- Впервые вижу! — тут же рявкнул чёрный, попытавшись выкрутиться, но койот держал крепко.
- Тогда кто ты такой? — с подозрением спросил койот, наставляя свой ствол на меня.
- Тот кто знает о твоих проблемах...
- Неужели?
- Слушай, меня послали помочь вам отбить станцию! — Заверил я. В конце концов это даже частично было правдой.
- Тогда какого чёрта ты перебил моих бойцов?
- А какого чёрта они тыкали в меня стволами?
Койот даже замолчал.
- Откуда ты знаешь про станцию? — спросил он, не опуская ствол.
- Я же сказал — я помочь пришёл!
- Ага, как же! — крикнул койот, оскалившись. В тот же миг Шакал перехватил его лапу с пистолетом, и пуля пролетела совсем близко с моим ухом.
Развязка всего этого длилась всего секунду.
- Снайперы! — закричал он, но больше выстрелов не последовало. Я тут же вздёрнул морду, посмотреть живи ли они, но на арке взметнулся фонтанчик крови. Дальше койот получил коленом в живот, и тут же был оглушён ударом локтя по затылку. Парни позади меня дёрнулись, поднимая оружие, но буквально из-под земли выскочила пантера, наставив на меня дробовик.
- Вниз! — крикнула она, и мне потребовалась миллисекунда чтобы сообразить.
Раздались четыре хлопка и три взрыва. Всё это длилось действительно меньше секунды. Я никогда не видел и не слышал чтобы стреляли настолько быстро, но за моей спиной оказались четыре трупа.
Упав на стальной пол, я увидел, как Полковник рывком прыгнул на одного их охранников, и сильнейшим ударом сбил его на землю. Перекувырнувшись, он встал на две лапы и, подпрыгнув, нанёс ему сокрушительный удар всем весом, точно в грудь. В это же время Атаман перехватил автомат у другого охранника, буквально голыми лапами ломая его на части. Одну из трубок волк использовал как штык-нож, протыкая своему серому собрату живот.
Как только все бойцы из нашей армии замерли, Я позволил себе подняться.
- Какого... — начал было Шакал, но вдруг позади нас что-то грохнуло.
- Бежим отсюда! — сразу же сообразила Пантера, и, схватив меня за футболку, вытащила с моста. Атаман и Чиф без лишних разговоров выполнили приказ, Полковник же прыжком преодолел расстояние вдвое большее, чем я и пантера.
За вторым хлопком раздался второй, потом третий.
- Что за чертовщина? Они что, мост петардами минировали? — подумал я вслух.
В этот момент я чётко увидел тело пса-сапёра, падающего с моста. Судя по тому, что он не двигался, его убили.
- Чертовщина! — рявкнула пантера, и дёрнулась на мост, но я остановил её.
На полотно вылез изрядно помятый и явно подстреленный пёс. Держась за левую нижнюю лапу, он поковылял к нам.
- Надо ему помочь! — крикнула шпионка, и выкрутилась у меня из лап, бросившись на подмогу. Но как только пёс увидел её, он что было мочи заорал:
-БЕГИ!!! УБИРАЙСЯ С МОСТА!!!
Кошка уже затормозила, не думая пренебрегать такими советами. Как только она развернулась к нам мордой, под мостом что-то глухо ухнуло и в следующий миг вся огромная металлическая конструкция содрогнулась от серии мощнейших взрывов. Части моста полетели вниз, в пустое русло реки, но мост устоял.
- СЮДА, ЖИВО!!! — заорал полковник, и пантера что было сил рванула к нам...
Но не успела.
Сильнейший взрыв отбросил нас всех на несколько метров вглубь леса. Рельсы, лежащие на земле, вздыбились, начали подниматься, а огромная арка, служившая опорой для моста, потеряла свои опоры. С тяжёлым громким скрипом огромные металлические балки начали гнуться под весом других конструкций.
Центр моста уже просел вниз на несколько метров, арки натужно гудели перенапряжённым металлом, как вдруг на мосту я увидел нашу шпионку. Она лежала на шпалах без сознания, но целая и невредимая.
- Я за ней! — крикнул я, и, не дожидаясь приказа "отставить", рванул на полотно моста.
Полковник только дернулся, чтобы остановить меня, но я уже вырвался из укрытия, побежал к ней по самым толстым и самым надёжным балкам. В этот момент мост не был чем-то огромным и единым, сейчас он состоял из миллионов отдельных частей, которые постоянно находились подо мной в движении. Стальные балки трещали, вокруг меня лопались заклёпки и рвались швы, стоял невыносимый грохот. Совершенно внезапно дальний край левой арки сорвался с моста и начал медленно накреняться вниз, таща за собой всё полотно. На правой арке конструкции не выдерживали колоссальной нагрузки, и сталь рвалась буквально как бумага, легко складываясь под весом многих тонн металла.
Как только я подлетел к телу пантеры, автомат вздумал мне помешать, но я, недолго думая, оторвал его от ремня, который держал его на моей спине и отбросил в сторону. Плюхнувшись на колени, я попытался поднять пантеру, но её костюм добавлял ей килограмм двадцать, а то и тридцать! Сама она была не самой миниатюрной кошечкой, но адреналин в крови уже кипел вовсю, и я с огромным усилием поднял её.
Теперь предстояло самое сложное. Быстро я идти не мог, но отчётливо видел свою цель — поднимающийся пласт земли – там, где кончался мост и начиналась земля. Рельсы уже искорёжило настолько, что опознать в них стальной путь для локомотива было нереально. Шпалы ломало как спички, огромные стальные балки согнутые и просто порванные падали на путь или выступали из полотна на несколько метров.
Собравшись с силами, я побежал.

16.

Будем счастливы к утру.

- Ей, лейтенант! — Кто-то ласково потрепал меня по щеке.
- Кто это? — спросил я, с трудом разлепляя глаза, и пытаясь сфокусироваться на рыжей морде.
- Да так... ваш самый везучий враг. Опять, — Усмехнулся Чак, и кто-то посмеялся за его спиной.
- Что произошло? — Я попытался встать, но тело отозвалось ноющей болью, как после падения с последнего вагона поезда, — Последнее что помню — прыгнул на выступающую балку, а потом как будто на части разорвало...
- Тебя бы и разорвало, если бы я не очнулась, — Раздался грубый, но женский голос за спиной у Чака, — Впрочем, если бы ты не полез за мной, то сейчас бы вы собирали меня по частям...
Я засмеялся и поднял указательный палец над своей грудью.
- Хочу один поцелуй, — потребовал я.
- Поцелуй? За что это вдруг? — отозвалась пантера, сложив лапы на груди. Полковник с интересом посмотрел на неё, ухмыльнувшись.
- За спасение твоей бренной тушки от пары сотен тонн металла...
- Ещё чего! — Фыркнула большая кошка и отвернулась.
- Идти-то можешь? — спросил шакал, протягивая мне лапу. Я собрался с силами, схватился за полковника и поднялся.
- Да... — неуверенно ответил я, оглядывая себя и полковника.
- За поцелуй не волнуйся, я тебе потом покажу кое-что, — Усмехнулся чёрный.
- Что? — не понял я.
- Да я тебе говорю, не волнуйся. Ща атаман с Чифом пригонят машину, погрузимся, поедем в Красноярск...
- Товарищ Полковник? — я легонько толкнул шакала в бок, — А Вы не рады меня видеть?
Чак и Пантера не удержались и громко заржали. Не знаю, что я такого сказал смешного.
- А мне, по-твоему, надо на тебя броситься, обнять, поцеловаться и далее по списку!? — крикнул шакал, разводя лапы, — Да конечно рад! Ты со своим бандитом нам бы всю операцию сорвали, приди вы на пятнадцать минут раньше!
- Значит, мы успели совсем вовремя? — предположил я с лёгкой улыбкой, а лис, отсмеявшись, вставил:
- Я же говорил, мне всегда везёт.
- В данном контексте повезло нам, — Спокойно отвечал Шакал, осматривая кровавую полянку, на которой произошла основная драка. — Если бы не Чак, мы бы тут все были покойниками.
- Спасибо! — Сказал лис и матёро шмыгнул носом, поправляя винтовку у себя за спиной.
- Простудился что ли? — поинтересовался Полковник, оглядывая хвастуна в моей броне.
- Расчувствовался, товарищ полковник! — Ответил рыжий.
Я обернулся, смотря на предполагаемые остатки моста, но увидел что тот был ещё относительно цел: несущие балки задеты не были, пройти по нему пешком сейчас можно было соблюдая большую осторожность. С него сорвало несущие арки, которые сейчас валялись на дне бывшей великой реки грудой коричневого металла. Но поезду теперь по такому мосту точно было не проехать.
Пока все мы занимались мародёрством, к нам успел подъехать небольшой военный джип с открытым верхом, и с двумя довольными мордами в салоне. Чиф сидел за рулём, его начальник важно раскинулся на заднем сидении.
- Донесли о потере моста? — с ходу начал шакал, бросив пару годных автоматов в кузов машины.
- Так точно, они ждут подтверждения от вас лично! — ответил Атаман, отдав честь полковнику.
- Они что, взрыва не слышали? — спросил я, запрыгивая на пассажирское сиденье рядом с водителем.
- Лейтенант! — крикнул Чиф, улыбаясь мне с водительского кресла, — а мы за вас переживали!
- Ха, а кто бы в этом сомневался? — я усмехнулся и поискал ремень безопасности.
- Эй, это моё место! — прошипела мне на ухо пантера, открыв дверь.
- Было ваше — стало наше, — парировал я, но Диверсантка, по видимому, очень серьёзно относилась к своему месту, и досадливо обратилась к шакалу, который совершенно спокойно устроился в кузове, который по большей части вообще предназначался для груза.
- Не хныкай! — Последовал строгий приказ, и пантера, прошипев мне что-то угрожающее, отправилась назад.
- Я вообще на правах старшего по званию! — крикнул я с переднего места, не оборачиваясь назад.
- Старшим по званию следует ездить сзади, — парировала пантера, скрестив лапы на груди.
- Что и требовалось доказать, — усмехнулся из кузова чёрный Шакал.
- Сволочи... — фыркнула пантера, и потеснилась: помимо немалогабаритного Чифа, к ней на заднее сиденье залез ещё и лис в объёмистом костюме. Самка зажалась посередине дивана, и тихонько пискнула.
- Ладно, поехали, — Рявкнул Чиф, снимая машину с ручника. Мы покатились тихонько в русло Енисея, но волк, дёрнув машину, дал задний ход и быстро развернулся. С улыбкой он вырулил на широкую просеку, сделанную у железнодорожной колеи, и повёз нас всех обратно, к Красноярску.
Мерный рокот двигателя меня сразу же убаюкал — на тело навалилась былая усталость, напомнил о себе пустой желудок. В мягком кресле с хорошей боковой поддержкой и даже специальной дыркой для хвоста, мои глаза сами собой закрылись и я заснул, пока все остальные за моей спиной обсуждали провал проведённой операции.
Проснулся я уже в городе, когда машина подпрыгнула на ухабе и не очень мягко приземлилась на ломаный асфальт.
- Ах ты ж! — выдавил из себя я, проверяя ремень безопасности. Он мне очень помог в этот момент, поскольку я бы мог спокойно вывалиться из машины. С меня хватило того, что я вывалился с поезда. Конечно, сейчас бы остановились, и даже если бы я спал, погрузили бы обратно. Но всё равно ощущения не из самых приятных.
- Добро пожаловать в Красноярск, мать его! — прорычал Атаман, отчаянно быстро крутя руль. Видимо он уже успел смениться с Чифом: сержант сидел на заднем сиденье.
На машине этот город показался мне не таким гостеприимным, каким он был на своих двоих, вместе с Чаком. Зато на автомобиле стало ясно, какой этот город маленький. От него по сути дела остался только центр и небольшая часть промышленного района, между которыми была небольшая полоса степи с железнодорожной связью между двумя частями города. Мы, вырулив с основной части города, держали путь в промзону, где находился вокзал и какие-то уцелевшие с девятой войны заводы. Они занимали большую часть площади второй части города, и вырабатывали для своих маленьких хозяев основной источник прибыли — металлопрокат. Заводы не были самыми большими в России, были фабрики гораздо больше и специализировались они сугубо на металле, но здешние были эффективнее, а главное, дешевле всего на всей территории нашей необъятной Родины.
Впереди показались красно-белые трубы фабрики.
- Почти приехали, — известил Атаман, вглядываясь в серый песок под колёсами.
- Скорее бы, — прошептала пантера, которую сильные мужские плечи довели до совершенного исступления.
- Сколько ехали? — спросил я, проверяя часы на приборной доске.
- Пятнадцать километров, — спокойно отвечал волк, сверяясь с одометром.
- Я про время говорю!
- А... ну это... Где-то полчаса.
- Чего так долго? — удивился я.
- А чтобы ты отоспался! — съязвила пантера на заднем сидении.
- Ну тогда большое спасибо, — ответил я, обернувшись к ней. Бедная Диверсантка была зажата между двумя самцами, и мне даже стало её жалко, — Когда вокзал?
- Да тут нет вокзала по-хорошему. Всех расселили по промзоне, кого куда. Ходим, помогаем. Зато кормят классно!
В животе предательски заурчало, но я вспомнил об одном важном деле.
- Мне надо увидеть Добба.
И если раньше в машине было хоть как-то шумно, кто-то постоянно с кем-то говорил, а шакал кайфовал, ловя пастью ветер, то после моих слов все почему-то сразу замолчали.
- Я видел, — признался Чиф, — Не думаю, что тебе тоже стоит...
- Да хоть он в гробу по кускам лежит! — почему-то рявкнул я, — Надо мне и всё тут!
- Сержант дело говорит, — крикнул мне шакал, — тебе лучше подкрепиться для начала.
Я отвернулся ото всей компании и молча уставился на дорогу.
- Не переживай, — подбодрил меня Атаман, положив лапу на плечо, — Он жив.
А вот после этой новости я позволил себе улыбнуться.
- А я и не сомневался.
Всё равно до второй части горда мы доехали в несколько напряжённой обстановке. Пантера, включив лёгкий экзоскелет в своей броне, умудрилась прижать Чифа к дверце машины, но не Чака. Пользуясь моей бронёй, лис оттолкнул её так, что бедного волка чуть не выдавило с другой стороны двери, а пантере пришлось ещё похуже, чем было раньше. Лис уже хотел было развалиться на диване подобно королю, но строгий полковник дал ему по ушам и погрозил когтём.
Я смотрел на дорогу, как это бывало у меня всякий раз, когда меня куда-то везли. Я любил дороги, любил длинные пути, любил вообще всё, что с ней связано. Пускай машина то и дело подпрыгивала на крупных ухабах и тряслась на потрескавшемся асфальте, вперемешку с песком, но всё равно это было гораздо приятнее, чем топать в одиночку по пустыне. В одиночку...
Я нащупал на груди два ключа.
- Чак, где чемодан? — крикнул я, рывком обернувшись к нему. Лис, как и я уставившийся вдаль, подпрыгнул от неожиданности и глубоко задышал.
- Я Чифу отдал... — промямлил лис, и я сразу же посмотрел на волка.
- В составе он, в нашем купе. Лейтенант, а что ты там забыл, что это вообще за чемодан такой?
- Разведданные, — недовольно пробухтел я, поворачиваясь вперёд.
- Лейтенант, а вы не хотите рассказать о том, у кого вы побывали? — спросил сзади шакал. Мы уже въехали в промышленную зону, и скорость была небольшой, такой чтобы полковнику не приходилось орать.
- А этот разговор нельзя отложить? — поинтересовался я у старшего по званию, добавив, — Товарищ полковник?
- Разумеется, можно, — я увидел в зеркале заднего вида, как шакал кивнул, — Просто интересно, как это вы смогли пройти пешком полтысячи километров за три дня, да ещё и в пустыне.
- А вернувшись, показать чемоданчик с государственным клеймом! — дополнил Атаман, виляя по узким улочкам промышленного Красноярска.
- Что-то я не нашёл на нём никакого клейма, — посетовал я.
- Значит, плохо искал. Нам понадобится месяц, чтобы его вскрыть! — сказал волк.
- А просто разломать нельзя? — поинтересовался Чак, тыкая в мониторчик на моём костюме.
- Там система уничтожения документов, мой рыжий недальновидный друг, — Шакал потрепал лиса по ушам, и тот тут же втянул голову в плечи, пугаясь такого фамильярного обращения.
- Моё дело предложить...
- Я обо всём вам расскажу, как только увижу Добба, — пообещал я, — Сразу же, как увижу. Ему это должно быть интересно.
- А ты не будешь против, если я тоже послушаю? — подала голос пантера. Я поглядел на неё в зеркале заднего вида, и увидел, что теперь самка сидела гораздо свободнее. Просто она незаметно для меня достала дробовик и положила его к себе на колени, причём так чтобы было видно, что он снят с предохранителя.
- Шпионка, поставь оружие на предохранитель, — попросил я, волнуясь за лиса, — Да, конечно. У меня нет секретов.
- Очень на это надеюсь, лейтенант, — подытожил Полковник и посмотрел вперёд по дороге.
Мы въезжали на территорию огромного фабричного комплекса, когда-то промышленного станкостроительного гиганта, теперь превращённым в металлургический завод средних масштабов. Соседями предприятия были заводы не менее важные для страны, чем тот, на котором нашёл пристанище наш состав: алюминиевый и машиностроительный. О них я мало что знал, а вот со станкостроительным мне предстояло познакомиться ближе.
Огромный двор, когда-то использовавшийся для разгрузки поездов и хранения некоторых материалов, сейчас был полностью расчищен для хозяйственных нужд. Рельсы были убраны ещё давно, но два пути всё равно оставили — на одном из них стоял наш родной состав с атомным локомотивом, на другом — пустые погрузочные платформы. Вся остальная площадь завода была занята нашими солдатами. Звери времени зря не теряли: из остатков шпал и совершенно ржавых рельс они соорудили себе тяжеленные навесы, прикрылись им от палящего солнца и отдыхали. Я бы побоялся влезать под несколько тонн металла, который удерживали символически вкопанные в рыхлый песок шпалы. Жара действительно стояла серьёзная, но не смертельная; пока мы ехали в машине меня обдувало встречным ветром, но как только мы встали на стоянке для автомобилей, я сразу почувствовал, как припекло мои уши.
Но если во внутреннем дворе всё было хорошо, и периодически прилетал ветерок, сгоняющий с бойцов жару, то вот внутри огромного цеха, который находился дальше, было гораздо хуже. Доменные печи работали даже сейчас, и внутри постоянно происходило какое-то производство: по толстым стальным балкам на специальных тележках скользили огромные чаны с расплавленным металлом, громыхали огромные прессы и наковальни. Работа на этом заводе явно не прекращалась ни днём, ни поздней ночью.
- Ха! — выдал Чак, — а я-то думал, что у нас в стране метала мало!
- Да? — серьёзно спросил Шакал, — Тогда представь, что этот завод — самый крупный из всех, что остался во всей России.
- Вот это уже удручает, да.
- То что они тут выплавляют за год — с трудом хватит на то, чтобы построить ещё один состав типа нашего.
- А эти вагоны? — я кивнул на платформы, на которых, кстати, тоже расположились бойцы. И под ними тоже, прямо на шпалах.
- Это нужно городу. На них возят готовую продукцию в основную часть Красноярска.
- Никогда бы не подумал, что окажусь в этом городе! — вдруг воскликнул Чак, — а тут ведь довольно интересно.
- Если захочешь, проведу тебе потом экскурсию, — спокойно предложил Атаман, оглядывая завод, — Я здесь вырос.
- Круто! — как-то немного по-детски крикнул рыжий.
- А то, — волк усмехнулся, — В отличие от Москвы, здесь почти ничего не поменялось.
- Можешь становится экскурсоводом хоть сейчас, — буркнул я, возвращая волка из своих юношеских воспоминаний на землю, — Пока мне нужен гид, который покажет мне лазарет.
- Думаю, этим могу заняться я, — вызвался полковник, — Тебя тут без формы могут и не признать... Под всей этой пылью.
- Как скажете. Только давайте не будем откладывать дело в долгий ящик, — я начинал беспокоиться из-за встречи с доберманом. Может быт,ь я бросил его в самый нужный момент и сейчас ему плохо из-за меня...
-Я с вами! — Пантера забросила дробовик за спину, — Мне всё равно видеться с Шанни.
Шакал зачем-то толкнул меня в бок и подмигнул.
- Я чего-то недопонимаю?
- Вообще я думаю, что вам обоим стоит хотя бы стряхнуть с себя пыль, — чёрный выразительно посмотрел на меня: несколько дней в пустыне давали о себе знать, я уже стал песочного цвета, — Или переодеться...
А вот пантера, пусть и в защитном костюме, явно не была образцом стерильности. Я только сейчас заметил, что на чёрных кевларовых нашивках полным-полно крови и даже чьих-то внутренностей. 
- Шанни работает с кровью, ей не в первой. А вот песочного зверя может и не пустить.
- Заразу занесёшь ещё ей, — усмехнулся я, последовав за полковником, который уже успел махнуть на нас лапой.
- Зачем заносить? Ты сам придёшь, — усмехнулась кошка, и тут же удостоилась моего лейтенантского взгляда.
- Звание ефрейтора не даёт вам права грубить старшим по званию, напомнил я, — Может, если бы мы стали друзьями, я бы позволил вам обращаться ко мне более фамильярно.
- Прошу прощения, товарищ старший лейтенант, — с обидой прошипела пантера, надавив на два последних слова.
- Так-то лучше, — усмехнулся я.
Полковник повёл нас не в основной сталелитейный цех, а в административное здание, находящееся неподалёку. Огромный серый параллелепипед, обрушившийся наполовину с дальней стороны, зиял пустыми глазницами окон, лишь изредка заделанными фанерой или настоящими стёклами. Иногда встречался даже стеклокирпич, который местные звери делали из огромного количества стекла вокруг их города. Проходная была оформлена аскетично, в духе очень старого времени: железная, закалённая в местной кузнице вертушка, рядом с ней остатки от древнего "аквариума" в которых обычно сидели никогда не скучающие полковники в отставке. Конечно, когда-то без пропуска на режимное предприятие попасть было невозможно: церберы стреляли на свет вкус и запах без промаха, а вооружены они были чаще всего пневматикой или каким-нибудь травмачом, который не убивал, но было больно и обидно. Сейчас мы прошли с действующим полковником, совершенно спокойно. Прокрутили вертушку и вошли в большой коридор, кончающийся небольшим обрывом, ведущим в подвал. Сколько там было этажей вниз — военная тайна, к которой я надеялся не приобщиться. В начале коридора сидели четверо солдат и молча курили. Два лиса, кот и пёс. Пёс зажимал лапой рану на плече, все остальные курили. Рядом из раздолбанного радиоприёмника, в котором крутился старый сиди диск, доносился хриплый голос какого-то человеческого певца, который рассказывал что-то про войну и суровую мужскую дружбу. Солдаты, подняв морды, молча отдали честь полковнику и приветливо помахали мне. Всё-таки я для них был гораздо ближе, нежели высшие звенья руководства, которые предпочитали общаться с солдатами через нас.
Коридор продолжался около тридцати метров. Хоть и было довольно просторно, облезшая жёлтая краска немного давила на психику, вкупе с обсыпавшимися на землю стёклами.
- Убраться что ли не могли? — процедил сквозь зубы полковник, сворачивая в другой, ещё более длинный коридор.
- Да уж, особенно рядом с больницей...
В перпендикулярном основному коридору проходе стояло несколько коек, накрытых белыми покрывалами. Из подручных средств и арматур соорудили держатели для капельниц, при входе стояли две большие стеклянные банки с чистой, как слеза, водой.
- Шанни! — крикнула пантера и раскрыла свои объятия.
В конце коридора распрямилась юная королевская кобра светло-салатового цвета. Раскрыв поначалу капюшон и укоризненно глядя на кричавших, она тут же сменила гнев на милость, как только оказалась в крепких объятиях своей подруги.
- Эй, кисуля, не стоит использовать экзоскелет! — с улыбкой прошипела коброчка, тоже обнимая Диверсантку. Хоть и змея была гораздо ниже, чем наша шпионка, она с удовольствием подпрыгнула и повисла на пантере на шее. Кошка присела и они наконец оказались наравне, любовно смотря друг другу в глаза. Не прошло и пяти секунд, как они медленно и томно начали целоваться на виду у всех больных.
- Ого... — только и выдавил я, смотря на двух потрясающих самок, которые явно получали удовольствие от глубокого поцелуя.
- А я говорил, что покажу кое-что получше, — усмехнулся полковник.
Естественно все пациенты местного лазарета тут же оживились, и поднялись с коек кто как мог, поворачивая свои любопытные морды в сторону целующейся парочки. Некоторые шумно выдохнули, наслаждаясь незабываемым зрелищем, а кто-то просто молча поливал слюнями подушку. Полковник тихо улыбался, но виляющий хвост выдавал его радость.
А я почему-то рассмеялся. Так сильно, как никогда в жизни, согнувшись пополам от колик в животе, и с брызнувшими из глаз слёзами. Шакал с удивлением посмотрел на меня, да и остальные пациенты тоже обратили на меня внимание. Лишь самки не отрываясь друг от дружки ещё пару десятков секунд, прежде чем повернули свои мордашки в мою сторону. Я уже успел осесть на пол и потихоньку задыхаться...
- По-моему ему плохо... — предположила пантера, держа молодую змейку за плечи.
- Не, ему хорошо, — ответил за меня чёрный шакал, но мне действительно было не очень хорошо.
- Может нашатырного спирта? — предложила Шанни.
- Не, лучше водки, — предложила вдруг Диверсантка.
- А ещё лучше — дайте ему пожрать, — напомнил докторше Шакал.
Вдруг кто-то большой и очень сильный довольно чувствительно пнул меня лапой в бок.
- Вставай, лейтенант... — попросил до боли знакомый грубый голос.
- Добб! — я тут же очнулся от смеха и мигом вскочил на обе лапы.
- Дружище, ты нашёлся... — прохрипел доберман, обнимая меня одной лапой. Хоть и довольно крепко, но всё равно не так как раньше, — Нашёлся, братишка младший...
Как только он отпустил меня из своих объятий, я оглядел его. То, что он выглядел не важно... это не сказать ничего. Пока он передвигался при помощи самодельного костыля, сделанного, наверное, из целой шпалы. Левая лапа была перебита у бедра и даже сейчас, когда она была перебинтована, я буквально видел как много мяса выдрала пуля станкового пулемёта мародёров. Ещё был перемотан торс, и пёс постоянно зажимал его лапой.
- Чёрт, Добб, что они с тобой сделали...
- Бывало и хуже — усмехнулся он, и шутливо потрепал мои уши, — Это пустяки!
- Ничего себе пустяки!
- Поверь, я переживал и не такое... — Добб похлопал себя по бедру, которое нехорошо колыхнулось, — перебили они мне экзоскелет. Приходится вот, на костылях пока передвигаться.
- Больно, наверное... — посочувствовал я, но старший сержант и на это махнул лапой.
- Мои личные запасы обезболивающего пока справляются...
- Так ты...
- Новую кость мне уже сделали, — улыбнулся он, — Завтра привезут, и снова буду как новенький!
Я бы хотел разделить его оптимизм, но почему-то меня насторожило то, что он не отпускает лапу со своего живота. Ему явно было неудобно опираться ею на костыль и держать её на торсе.
-А что у тебя тут? — поинтересовался я, беря его за лапу. Но стоило мне коснуться его запястья, пёс сразу же помрачнел.
- Тебе не стоит это видеть, — отрезал он.
- Слушай, я по пьяни у тебя видел всё что можно, — улыбнулся я, но почему-то шутка не прошла. Добб сохранял серьёзную мину и отвечать не желал.
- Расскажи хотя бы что там... — попросил я, но Добб резко отвернулся, снял лапу с раны и поспешил уйти.
- Эй, погоди, ты куда! — я пошёл за ним, но когтистая лапа нашего врача не дала мне последовать за ним.
- Не стоит, — тихо прошипела Шанни и вернулась к лечению своих пациентов. Не зная даже к кому обратиться, поскольку на чёрной морде полковника было нарисовано твёрдое "нет", я стал крутиться на месте, с разведёнными лапами.
- Что вообще происходит?
- Он не хочет показывать тебе свой... внутренний мир, — тихо ответила пантера, стоящая в углу, склонив мордочку.
- У него что там — кровавое месиво? Да это ни разу не страшно!
- Нет у него там ничего, — ответила Шанни.
- Вот именно.
- О чём вы все говорите?
- Лейтенант, вам стоило бы понять, что ваш друг — киборг последнего поколения, — подал голос шакал, — И ему неприятно это показывать.
- Показывать что?
Шанни, Пантера и Полковник тихо вздохнули и дружно забыли про меня. Шакал махнул лапой и пошёл вон из лазарета, напоследок обратившись ко мне:
- Лейтенант, если вам есть что рассказать о том, где и как вы нашли тот чемоданчик — я жду вас у локомотива вечером.
- Я буду, — кивнул я, и посмотрел на импровизированную больницу.
Шанни была одной из первых змей, которые добровольно захотели служить своему государству делом, а не протиранием хвостов в креслах Москвы. Как и все рептилии в нашем жестоком мире, она была прекрасно образована, обучена военному делу, и очень богата. Возможн,о именно поэтому её любовница купила себе новенький бронекостюм, без которого шпионка была... не самым передовым воином, так сказать. Терминатор в голом виде дал бы ей сто очков вперёд, но недостаток обучения компенсировали программы в бортовом компьютере костюма.
Стоило упомянуть и про любовь. Я, правда, не видел чтобы у пантеры был самец, и не видел чтобы это же качество было у салатово-зелёной змейки. Но сейчас полковник показал мне правду и расставил все точки над Ё.
Видимо мой разговор с полковником был отложен на неопределённый срок, и у меня появилась толика свободного времени, которое надо было бы потратить с умом. Первым делом — извиниться перед Доббом за настырное любопытство с моей стороны.
- Тебе не мешало бы принять душ, не считаешь? — звонкий, но немного шипящий голос раздался у меня за спиной, но я не испугался. Как и всякая змея, Шанни умела подкрадываться тихо, но то, что она заходила с подветренной стороны она не учла. Конечно, если она хотела меня напугать.
- Мне надо к Доббу, — угрюмо буркнул я, но змея тут же появилась передо мной.
- Такого грязного в палату не пущу, — твёрдо сказала она, и запустила зелёную лапку в карман халатика, — На. — Шанни выдала мне два ключа, — Направо по коридору до самого конца. Там душевая.
- Мне...
- Оденешься в халатик! — отрезала докторша.
- Как скажете...
Взяв у неё ключи, я отправился по указанному направлению, на ходу перебирая в голове устав нашей армии. Я пытался вспомнить, имеют ли право медики ограничивать офицерский состав или даже приказывать? Вроде бы нет. В конце концов, я помню несколько моментов, когда, даже несмотря на указания врачей, в палаты к раненым врывались офицеры и получали то, что им нужно. Чаще всего какую-то информацию, донесения разведки или что-то в этом роде.
Но мне честно не хотелось нарушать режим местного лазарета и заявляться к Доббу в пыли. Да и к тому же, я очень хотел помыться, а мой друг успеет отойти от своего раздражения.
По дороге в коридоре встретились ещё несколько солдат. Все с ранениями, но не такими серьёзными, как у тех, кто лежал в койках рядом со змеёй. Некоторые из них даже поднимали головы, козыряли с лёгкой улыбкой, кто-то вставал и приветствовал, но все были одинаково удивлены, что я вернулся сам. Все парни были из моего вагона, всех я знал, с некоторыми воевал плечом к плечу, и мог смело сказать: я был рад снова увидеть их. Жаль, что с Доббом не удалось сразу поладить...
Впрочем, коридор оказался не длинным и скоро я влез в душевую. Я сразу понял, почему это помещение держали запертым на ключ: здесь царила почти стерильная чистота, что было огромным благом в нашем мире. Стены и пол, облицованные новым синем кафелем, отбеленный потолок — всё напоминало об убитой людьми цивилизации. Улыбнувшись, я запер дверь, оставив ключи в замке, и разделся. Пистолет я завернул в футболку, предварительно её вытряхнув в уголке; пояс и чужие штаны, снятые с койота, отбросил в сторону. Цокая когтями по кафелю, подошёл к ближайшему душу и повернул рукоятку красного цвета.
Из распылителя надо мной полилась тёплая вода, намочив уши и шерсть между ними. Повернув ручку решительней, я дал хороший напор тёплой воды и сам удивился такому факту: тёплая вода в изобилии это здорово!
Впрочем, была и холодная вода, под которую я встал, собравшись с мыслями. На небольшой полочке рядом с душем стояли две пластиковые баночки — человеческий шампунь и жидкое было, уже послевоенное. На баночках строгим почерком было нацарапано угрожающее послание владельца средств гигиены: "Убью того, кто будет последним". Впрочем, судя по отсутствию мыла, никто не пострадал за расточительство, и я с улыбкой начал мылиться шампунем.
Когда я вышел из душевой, завёрнутый в найденный там медицинский халат, я почувствовал, как выделяюсь среди окружающей обстановки: во-первых, полуголый сырой и хорошо пахнущий зверь среди затянутых в камуфляж и вонючих воинов был как белая ворона. А во-вторых, после былой стерильности душевой я почувствовал себя ужасно неловко в трущобах бывшего административного комплекса. Впрочем, мне повезло почти сразу же, как я закрыл за собой дверь: Шанни раздавала сидящем в коридоре солдатам таблетки и шприцы. Бедная змейка была у нас и врачом и медсестрой и воином и даже компьютерщиком. Последнее было необходимо для тех, кто был не простым зверем, а имел в своём теле какие-либо искусственные усовершенствования: кто-то руку имплантировал, было у нас и трое с экзокелетами (с одним из них я был очень хорошо знаком) — в общем немного, но именно такие бойцы составляли костяк нашей армии.
- Эй, погоди, — крикнула мне змейка, — не закрывай, тут уже очередь.
- Предупредили бы, я бы поторопился, — я пожал плечами и перестал крутить ключом.
- Тебе не стоило, — Шанни похлопала рядом стоящего волка по плечу, — Ладно, идёте группами по трое. Мыло там есть, если понадобится.
- Уже нету, — вставил я, — кто-то всё использовал до меня.
- Шампунь остался? — тут же спросила змея.
- Да, полбанки.
- Вот и хорошо. Пользуйтесь, не обращайте внимания на надписи, их тут кто-то из местных оставил и сгинул.
- Боюсь, как бы он не появился в самый ответственный момент, — усмехнулся я и положил лапы в карманы халата. В левом уже болталась моя новая "Беретта" и я на автомате взял её за рукоятку.
- Не волнуйтесь, я с ним разберусь... Лейтенант, Добб на втором этаже в комнате двести шестнадцать, — кивнула змейка, поняв, чего я жду, вдогонку отдав мне слегка тёплую банку из сухого пайка — макароны с сыром.
Я кивнул ей в знак благодарности и быстро отыскал лестницу. Второй этаж здания был несколько менее чистым, нежели первым, но зато коридор был не таким широким и во все стороны расходились комнаты для персонала. Рядом с лестницей сиял пустой шахтой бывший лифт, уже демонтированный и разобранный на метал. Окна в большинстве были выбиты, зачастую даже оставляя после себя кучку осколков на полу внутри здания.
Но пока было не важно, что и как тут происходило или происходит. Двести шестнадцатая комната оказалась в самом конце коридора, в самом тёмном месте. Под потолком висели разбитые лампы дневного света, на полу стояли светильники, сейчас не работающие. Доббу легко, у него глаза...
Уже почти постучавшись в его дверь, я собрался с духом и пообещал себе молчать о его способностях и строении тела. Доберману это явно было неприятно.
Я постучался в хлипкую пластиковую дверь и тут же услышал знакомый рык Добба:
- Входи, лейтенант!
Ни капельки не удивившись, что он знает, кто его хочет видеть за дверью, я уверенно вошёл внутрь.
- Здарова, дружище, — ещё раз сказал он, сидя на кровати и держась за раненый бок. Бинтов на нём уже не было, но рядом лежала свежая, ещё не раскрытая пачка марли.
- Я не успел попрощаться, — с улыбкой сказал я, закрывая за собой дверь, — Ты очень быстро ушёл.
- Прости за это представление, дружище... Не хотел расклеится при полковнике, да не вышло.
- Да что тебе этот полковник? Ты перед пантерой не хотел появляться? — догадался я.
Добб глубоко вздохнул и кивнул.
- Ты прав.
Я усмехнулся и осмотрел временное пристанище моего лучшего друга. Первое, что бросилось в глаза — наличие стёкол в оконной раме, и его гранатомёт, стоявший в боевом положении на родных сошках, только разряженный. Короб с гранатами лежал рядом, неподалёку в углу, стоял знакомый уже зелёный ящик и ещё три короба для его гранатомёта. Добб явно забивал ленты новыми гранатками, причём делал это даже без специального станка, просто вжимая каждый "Вог" в его место в цепи пальцами. Но этим он занимался явно с большой неохотой. По правую лапу от двери стояла большая металлическая кровать с наброшенным на неё полосатым матрасом, который просвечивал сквозь тонкое белое постельное бельё. Под кроватью стояла матёрая железная банкетка — чтобы пружинная сетка не проваливалась под весом солдата до пола. Ну а рядом стояла тумбочка со включённым ноутбуком. Работал он от батареи, но к нему был подключён тонкий серый провод, который уходил через форточку в окно и куда-то на крышу. Спутник, однако.
- Слушай, да они всё давно понимают... — я решил продолжить наш разговор, — И то что внутри, и что снаружи тоже...
- То, что они всё знают, не повод для меня раскрывать все свои тайны, да?
- Ну если ты хочешь этот ореол скрытности, то тебе стоит лучше постараться.
- В каком ещё смысле? — доберман приподнял уши, удивлённо посмотрев на меня.
- Если не хочешь чтобы окружающие не знали о твоей... начинке, — Выдавил я, придумав, на свой взгляд, самое подходящее название, — То тебе стоит стараться... Что ли.
Я встал перед ним, почесав в затылке, и понимая какую глупость я только что сказал. Добб это тоже понял и криво усмехнулся.
- Да тут всё и так понятно. Ну что поделать, не я свою судьбу выбрал, зато в отсутствии жизни есть свои преимущества!
- Как это — в отсутствии жизни?
Добб приоткрыл свою рану, показывая часть открытого торса мне. Я лишь улыбнулся, поскольку ожидал это увидеть.
- Ну вот так...
Пёс постучал по титановым пластинам, которые находились под не очень толстым слоем мышц и кожи, покрытой коричневой шерстью. Я понял, что за рана у него была там: одна из пластин сейчас была выбита пулей станкового пулемёта — доберману досталось очень круто. Правда покорёженную пластину уже сняли через образовавшееся отверстие в живых тканях, и Доббу приходилось пользоваться костылём: без неё он не очень хорошо наклонялся.
- Круто тебе досталось, дружище... — только и сказал я, подходя ближе. Несмотря на обещание, я не прекращал смотреть на открытую рану своего друга-андроида.
Всё-таки не каждый день можно увидеть совершенство боевой машины во плоти. Точнее — в металле. Там, внутри живота Добба было полупустое пространство. Все механизмы внутри него были максимально эффективно и удобно размещены внутри него, вместо кишечника...
- Что, интересно? — усмехнулся пёс, заметив, наконец, мой взгляд.
- Спрашиваешь! — выпалил я, но тут же поправился, — Такой шанс посмотреть на то, с чем тебе приходится жить!
- Не стесняйся, — попросил он, — Могу даже дать фонарик...
- Зачем? — удивился я.
- Шанни не очень-то проверяла меня на осмотре. У неё и так много дел. -
- И...
- Пообещай не материться, — усмехнулся пёс, залезая когтями в свой глаз.
- Твою мать, Добб! — не выдержал я, отворачиваясь.
- Ты обещал не материться.
- Ты ещё не слышал всего моего лексикона! — пригрозил я.
- О да, учитывая то, что ругаться как настоящий русский тебя научил я!
- Да заткнись ты...
- Да не бойся ты уже наконец. На.
Пёс положил лапу мне на плечо, протягивая свой левый глаз. Тот самый кибернетический глаз, способный смотреть в инфракрасном спектре, помогать Доббу прицеливаться и делать ещё множество полезных и занимательных вещей. В частности с обратной стороны в нём было встроено три мощных светодиода. Как ни странно, они уже горели, несмотря на то, что глаз сам по себе не был рассчитан на автономное питание...
- Фууу! — протянул я, как только увидел, как на меня с моей ладони таращится оранжевый зрачок моего лучшего друга, — Порой я забываю, что ты как конструктор!
- А что делать? — пожал плечами одноглазый вояка, — Давай, не медли, там батарейки не на долго хватит.
- Чё ты от меня хочешь хоть? — я взмахнул лапами чуть не потеряв драгоценный глаз Добба.
- Я сам себя внутри не осмотрю. А мне уже давно горит "Проверьтесь у техника" — уже скоро на подкорке мне это выжжет.
- Но я не техник! — попытался противопоставить я, но доберман, незлобно огрызнувшись, велел приступать.
Собравшись с духом, я присел перед ним на одно колено и направил широкий луч света внутрь его живота.
- Ну и бардак! — сразу же заявил я, отодвинув пальцем пучок проводов.
- А, щекотно же! — заорал пёс, чуть подпрыгнув на кровати. Потрясающе: у него внутри грязными пальцами роются, а ему — щекотно!
- Тебе когда пуля залетела, тоже было щекотно? — поинтересовался я.
- Когда внутрь попала — да! А вот когда кожу раздирала — не очень!
- Ага, понятно...
Я порыскал светом по внутренностям моего друга, потихоньку охреневая от увиденного.
У его спины располагался довольно объёмный по размерам и внушительный по ёмкости аккумулятор, сразу рядом с ним — центральный процессор: девять золотистых квадратиков, раскидавших свои ножки по маленькой зелёной платке. К этой пластмасске шло большинство проводов, от самых тонких до толстых силовых кабелей. Дальше большой П-образной конструкцией был основной гидравлический привод его экзоскелета. Такой же я видел у некоторых моделей экзоскелетов, одеваемых внешне. Прямо в нём был и небольшой масляный резервуар, занимая, наверное, большую часть внутреннего, так сказать, убранства моего друга. Последней деталью был блок небольших колбочек, штук шесть или семь, все из стекла и даже с какими-то маркировками. Именно в них я обнаружил небольшой дефект: от первой склянки отвалился небольшой чёрный датчик, прикреплённый к ней снизу.
- Так, ща будет щекотно, — предупредил я, запуская запястье внутрь добермана. Пёс хихикнул как девочка, но сидел спокойно.
- Что там? — спросил он, когда я подцепил когтями датчик.
- Да ща... тут кусок пластмассы явно не на своём месте.
- Ты уверен? — обеспокоенно спросил он, елозя на кровати и борясь с щекоткой.
- Более чем.
Датчик с щелчком встал на своё место и Добб тут же констатировал:
- Эй, да ты меня починил. Надпись исчезла! — радостно сказал он, улыбаясь мне.
- Рад, что смог помочь... — я отдал псу его глаз и тот быстро вставил его обратно в голову.
- Вот чёрт! Теперь горит — проверьте масло!
- Значит, это был датчик уровня масла... — догадался я, садясь рядом с ним.
- Да точно он! — Добб ударил себя в висок, выравнивая глаза, — Лучше бы ты его не чинил...
- То есть благодарности не будет? — догадался я, сложив лапы на груди.
- Ну ты прям обижаешь! — расстроился пёс, усиленно моргая.
- Что-то ты в последнее время обидчивый, — сказал я ему, вставая с койки, — я пойду, навещу купе.
- Я с тобой пойду, не волнуйся.
- Зачем?
- Сходим в город, проставляюсь.
- Идея богата, — усмехнулся я, — У тебя и здесь есть должники?
- Конечно, у меня длинные лапы и чуткие уши, — Добб ещё раз стукнул себя по голове, — А вот зрение пока подводит.
Я наклонился, посмотрев ему в глаза. Ну точно: смотрели они в кардинально разные стороны.
- Не шевелись, — сказал я, и большими пальцами поправил ему оба глаза так, чтобы они действовали синхронно, — Лучше?
- О да! — Добб даже встал с кровати и ещё разок сильно моргнул. После этого глаза действовали уже совсем как живые.
- Чака возьмём? — предположил я, подходя к окну. Я не хотел смотреть, как мой друг с трудом ковыляет на костылях до гардероба и одевается.
- Хорошая идея, — ответил пёс, — Он там твою броню не убил?
- Если бы не она, я бы сейчас в пустыне валялся бы.
- Да уж, повезло...
Позади раздались странные шорохи и скрипы. Добб явно залезал в свою боевую броню. Я не стал ему препятствовать: я и сам хотел одеться подобающе для выхода в город. К тому же она помогала ему сохранять силы в раненой лапе.
Из окна в номере добермана открывался довольно унылый вид на разрушенный заводской комплекс Красноярска. Тлеющие под солнцем кирпичи и бетонные плиты, образующие причудливый рельеф этой местности, рассыпающийся в пыль остов БТРа, который притащили к заводу на переплавку, а ещё неподалёку...
Там где заканчивались руины завода и начинались бесконечные пески стеклянной пустыни, стояли четыре креста. На небольшом пригорке перед каждым лежала что-то памятное для того, кто сейчас лежал в сухом песке выжженной адским солнцем пустыни. На одном из крестов висела старая армейская каска, в которой сражались ещё люди. Она была в совсем плохом состоянии, и на неё наверняка никто бы не покусился, а вот его соседи явно были побогаче.
У одной могилы лежал пистолет Макарова и ржавый армейский нож. У другой — какой-то плеер и небольшие наушники. А на последней могиле лежал длинный тяжёлый меч...
- Твою же... — прошептал я, поняв, что все лежавшие были из моего вагона, и по идее это я был нести за них всю ответственность.
- Тебя никто не винит.
Добб возник за моим плечом как будто из неоткуда, и сказал эти слова как будто в рупор. Настолько они пронзили меня, что я рывком обернулся и упёрся в его искусственный взгляд своими глазами.
- Да чтоб их разорвало...
- Мы ещё легко отделались, — заверил меня Добб.
- Четыре жизни — это по-твоему легко? Да для нас и одной будет слишком много! — сорвался я.
Но за что я больше всего уважал старого киборга или андроида — он умел сохранить хладнокровность в абсолютно любой ситуации. Ещё бы он не мог: он видел тысячи смертей от чужих пуль, он убивал сам, он видел, как умирают от старости.
- Они погибли...
- Не достойно воинов! — перебил я его, стукнув по пластиковому подоконнику, да так что АГС невольно подпрыгнул, звякнув сошками.
- Не волнуйся. Им уже гораздо лучше, чем нам.
- Да пошёл бы ты... — бросил я и, оттолкнув пса со своего пути, пошёл прочь из его апартаментов.
Странно, но меня распирала невиданная доселе злость. Единственное, чего мне сейчас хотелось — получить свой боевой костюм обратно и взять со склада новый пулемёт, чтобы не оказаться в очередной раз безоружным. Беретта, бившая меня по бедру не давала мне такой уверенности, как надёжный Русский пулемёт с большим магазином.
Уверенность? Да её уже давно не было в нашем мире!
Не было вообще ничего!
Всё, что мы имеем,- добыто из руин, и с огромным трудом воспроизведено. Люди потеряли всё, оставив нас погибать на убитой планете, покрытой песками и стеклом, а мы всё равно не сдавались. Да эти голокожие уже давно бы застрелились бы от такого!
Впрочем, стоило вспомнить тех людей, которые сидели в вертолёте. Может просто пилот узнал, на что он подписался? Может, узнал что-то, что ему знать не полагалось, и потерял свою надежду на более-менее светлое будущее?
Сто двадцать лет весь мир был объят войной, которая унесла больше, чем они сами могли представить! И вот прошло ещё триста лет, а я даже не уверен в своей жизни, как только выйду из этого здания! Любой может поднять пистолет, нажать на курок, убить меня, а я даже не смогу ничего сделать? Чёрт-с два!
Звери вроде меня будут брыкаться до последнего! Будут убивать тех, кто захочет убить их, будут помогать другим, они будут делать то, что умеют! И может быть, когда-нибудь мы все вместе добьёмся того, чего добились у себя мародёры...
Но это всё философия. Она, наверное, была не для меня. Уже выйдя на улицу, я поднял морду, посмотрев на ослепительно синее небо.
Надо сражаться. И это я умею делать лучше всего.
Потом посмотрев перед собой, я увидел какую-никакую, но цивилизацию. Нам не надо было больше того, что мы имели сейчас. Мы были благодарны судьбе и за те крохи, что нам остались. Торговля процветала, технологии становились на ноги, и все были счастливы, потому что были живы. Среди развалин, среди опасностей и трудностей этого мира, но спокойно жили под одним небом. Пускай ради этого мнимого спокойствия мне пришлось убить не один десяток других зверей, которые хотели жить точно так же, но выбрали неверный путь.
Воевать лишь затем, чтобы кончилась война — вот зачем мы все были нужны. Истина была простой, но очень нужной для меня.

17.

Жизнь больная, кашель, скука…

До состава я дошёл быстро, и первым, кто попался мне на пути, был переодевающийся в обычный камуфляж Чак. Точнее, он уже переоделся, и ходил по вагону туда-сюда, заново привыкая ходить не обутым.
- А, лейтенант, — поприветствовал он, приложив два пальца к виску, — Хорошо, что вы зашли.
- Хорошо, что ты никуда не ушёл, — проворчал я ему в ответ и быстро проскользнул к нему в купе, за своей одёжкой. Честно говоря, в белом лабораторном медицинском халате на голое тело, да ещё и на пару размеров меньше нужного, я чувствовал себя немного неловко, особенно когда попадался на глаза самкам. Лишний повод выставить свою мускулатуру, но беда в том, что некоторые из них по этой части мне ещё дадут фору.
- Что, опять куда-то переть? — недовольно промямлил лис, садясь на свою полку в вагоне, — У меня уже лапы болят, товарищ лейтенант!
- Теперь ты в армии, кусок рыжей шерсти. Тут не спрашивают, что у тебя болит, а просто приказывают, — строго сказал я, беря свои ботинки. Поморщив нос, я принюхался к ним, — Фу! Теперь всю жизнь будут лисятиной вонять!
- А что такого? — искренне удивился Чак, округлив глаза.
- Да ничего! Ты что, костюм на голое тело надевал что ли? — спросил я, обнюхивая оставшиеся детали гардероба. Пахли они как раз, как должны были пахнуть — лисом.
- Ну вообще да… — неловко признался он, почёсывая правое ухо левой лапой.
- Что!? — я даже чуть отпрянул от брони, но потом смело взял основную куртку за рукава и хорошенько её вытряхнул. Из неё тут же вылетело небольшое рыжее облачко, которое тут же осело на пол в виде россыпи лисей шерсти.
- Простите… — тихо выдавил рыжий, сдвинув колени, — Линька на зиму ещё не кончилась…
- Какая нахрен зима, Чак? — не выдержал я, — За окном плюс двадцать по Цельсию, а ты тут прибавить в пуху вздумал!
- Добб сказал, что во Владивостоке будет холодно, — попытался оправдаться лис.
- Ах, ну если Добб сказал! Одевать боевую броню на голое тело — тоже он сказал?
- Нет.
- А кто тогда?
- Сам додумался, — тихо и очень обиженно сказал Чак.
- Оставь свои думки старшим по званию!
- Так точно, товарищ старший лейтенант, — выдохнул лис, и встал, — Слушаю дальнейшие приказания и постановки новых боевых задач, — муторно и угрюмо оттараторил лис, приложив полную раскрытую ладонь к виску, вроде как отдавая честь. Хотя это, конечно, было не к месту и не вовремя.
- К пустой голове лапу не прикладывают, — буркнул я, и начал одеваться.
Впрочем, уже через секунду мне было ужасно неловко перед лисом, потому что на мне был лишь тонкий халатик, а всю нехитрую одежду — футболку и штаны — я по дурости забыл в душевой в административном комплексе.
- Может вам сбегать, принести чего-нибудь? — поинтересовался лис.
- Обойдусь. Эх, ладно уж…
Я сунул лапу в тяжёлые армированные штаны и кое-как продел вторую. С новым экзоскелетом костюм изрядно прибавил в весе, но обрёл небывалую до этого мощность. Куртка изнутри была покрыта новыми металлическими пластинами с пучками электропроводов, углублённых в специальных канавках, и как только я застегнул её, они все коснулись моего тела, чуть сдавливая его. Несмотря на это, куртка всё ещё была довольно комфортной и не сильно стесняла движения, несмотря на то, что экзоскелет поначалу немного вяло реагировал на мои попытки пошевелиться.
- Может помочь отстроить чувствительность? — предложил лис, уже зная каким будет ответ.
- Сам разберусь…
Я застегнул куртку на рукавах, влез в ботинки и костюм сам пикнул у меня в ухе, что он достиг почти полной герметизации. Вспомнив, как Чак ходил по колено в отравленном Енисее, я поправил ботинки и штаны, после чего на экранчике загорелась зелёная цифра — 100% герметизации.
- Хм. Так просто… — хехекнул я, и поднял экранчик к себе.
С последней модификаии на нём прибавилось ещё парочка кнопок, колёсико прокрутки и какой-то небольшой переключатель. Пощёлкав им, я выявил три его основных положения: Настройка, состояние носителя и состояние костюма. В этих меню можно было лазить при помощи кнопок и колёсика прокрутки. Для начала я влез в настройку и нашёл там параметры экзоскелета. Работал он сейчас на пятьдесят шесть процентов, напряжение было хорошим, но чувствительность была выставлена на ноль процентов.
- Ну конечно, поставили всё на нули, — усмехнулся я, и переставил значение сразу на сотню.
- Товарищ лейтенант, не надо! — закричал Чак и уже рванул к моей лапе, пытаясь остановить меня, но было поздно. Костюм, реагируя на малейшее сокращение мышц, раскинул мои лапы в сторону, и наверное сломал бы их, если бы не механические ограничения подвижности экзоскелета. Ноги тоже свело в судорогу и согнуло пополам, я даже не смог как-либо сопротивляться неимоверной силе усилителя в костюме, и рухнул на колени.
- Расслабьтесь! — крикнул мне лис, пытаясь подобраться к моей правой лапе чтобы отключить экзоскелет.
Я рефлекторно попробовал подняться с колен и мои лапы тут же выпрямились, да с такой силой, что я подпрыгнул, и сделал сальто назад, упав между двух полок в купе у Чака.
- Замрите! — рявкнул лис, ловко перепрыгнул через меня и стал настраивать костюм. Я же в это время, рыча от негодования, лежал как бревно между двух кушеток, и казалось, что на мне можно сидеть, причём даже не только лису.
- Побыстрее, а то мне чихнуть хочется…
- Спокойно, лейтенант, сейчас настрою.
- Чтобы я без тебя делал, ага, — недовольно прорычал я, отворачиваясь от сосредоточенной морды бывшего бандита.
- Это точно, — усмехнулся рыжий и экзоскелет наконец-то отпустил меня. Я выдохнул и попытался встать.
- Спасибо…
- Подождите, — лис положил мне ладонь на грудь, оставляя на полу, — Давайте сделаем калибровку?
- Давай сделаем, — согласился я, понимая, что этот костюм, если надо, меня во внутриматочную спираль свернёт.
Чак что-то потыкал в бортовом компьютере, и начал командовать калибровкой.
- Так, встаньте прямо и коснитесь сначала правой, а потом левой лапой кончика своего носа.
- Это что, тест на пьянство? — спросил я, но с пола встал и указания выполнил.
- Вы не поверите: по линии ходить придётся, — усмехнулся рыжий, и продолжил, — Теперь указательными пальцами коснитесь пупка.
- А тем, у кого пупка нет, что предлагают?
- Другой костюм. Теперь наклонитесь и коснитесь лапами ботинок.
- Ух ё…
Хорошо, что я ещё был в хорошей физической форме. Костюм оказывал довольно большое сопротивление моим действиям, тщательно записывая каждое моё движение. От меня потребовалось так же присесть, поднять лапы вверх, потом вниз, сделать два отжимания и даже выгнуться мостиком. В конце Чак нашёл кусок туалетной бумаги, отмотал от него метровый кусок и расстелил на полу.
- Ты шутишь?
- Расставьте лапы в сторону и пройдите по линии. Это последний тест.
Плюнув в душах в угол купе, я сделал всё как велит лис. Казалось, что лис изыскано издевается надо мной, но я был уверен, что всё делаю правильно: время от времени поглядывая на экранчик в правом рукаве, я видел как все эти действия отображаются на нём в анимированном виде.
Как только я сделал последний шаг по куску туалетной бумаги, костюм пискнул мне в ухо, и на экранчике появилась нарисованная собачка, показывающая мне большой палец, и большая надпись "Калибровка Завершена". Спустя несколько секунд надпись исчезла, и костюм перешёл в свой обычный режим, только на этот раз движения были куда более ровными и плавными.
- Отлично, — констатировал я, проверяя лапами карманы в куртке.
- Как обычно, — улыбнулся лис, и встал напротив меня, — Так что за задание будет, товарищ лейтенант?
Я уселся на кровать и нащупал в своей куртке, которая по количеству карманов напоминала армейскую разгрузку, флягу с водой.
- Ну, приказ тут такой. Так как ты мой почётный спасатель — проставляться будет Добб. А я буду праздновать своё возращение на не историческую родину, — я с улыбкой похлопал по полке, на которой сидел.
- Хотите сказать, что никакого задания не будет?
- Хочу сказать, что наше задание на сегодня — повеселиться.
- По-моему это лучшее задание из всех за последнюю неделю! — уверенно ответил лис, улыбнувшись мне.
- Да ты у нас всего месяц, — усмехнулся я, — Ещё не знаешь, насколько приятными и хорошими бывают поручения старшего командования.
Я приложился к фляге, глотая воду большими глотками. Теперь хотелось только есть, и я был уверен, что в основном районе Красноярска я забью пузо так, что меня придётся нести. Но сначала предстояло взять новое оружие, и дождаться Добба.
Чак закинул винтовку за спину, воткнул пистолет куда-то в штаны, заслужив неодобрительный взгляд с моей стороны. Впрочем, у меня места для лишнего пистолета тоже не нашлось, и пришлось его засунуть в один из карманов на штанах. Выйдя из вагона мы с ним дошли до конца состава, который я с таким трудом отбил у Мародёров, и смело запрыгнули внутрь: мой новый костюм повышал не только силу, но и ловкость. Ключи от почтового вагона нашлись на своём месте в броне, но вот с поиском оружия возникли проблемы.
Мы с Чаком перерыли весь вагон, в поисках пулемёта в приемлемом состоянии.
- Может этот? — Спросил рыжий, и поднял с ящика затертый РПК с прикладом обмотанным изолентой. Пулемет жалобно щелкнул разбитой защелкой и отсалютовал своей ствольной коробкой. Следом в воздух взвилась возвратная пружина, и наконец картинно вывалился затвор. Прижимая пулемет к груди, свободной лапой Чак попытался поймать разлетающиеся детали, но чуть не выронил то, что осталось от пулемета, и прижав уши, виновато посмотрел на меня, — Понял…
 Я покачал головой и двинулся дальше, разглядывая ряды оружия. Большая часть попала сюда в виде трофеев, отнятых у бандитов, и вследствие этого, были в плачевном состоянии...
У некоторых стволов не хватало частей, у других — целых узлов. Некоторые разваливались в лапах до состояния набора запчастей.
- Может, автомат возьмёте? — крикнул Чак с другого конца вагона, показывая мне затёртый до белизны старый АК-74 с расколотым прикладом.
- Не солидно как-то… — проворчал я, пиная ящики с патронами, — В такой броне ходить с мелкашкой…
- Логично... — согласился лис и убрал автомат на место.
В одном из ответвлений я наткнулся на любопытный экземпляр.
- Что это у нас тут?
На ящике стоял легендарный МГ-42 — я даже присвистнул:
- Вот это да!
Черный массивный пулемет с перфорированным кожухом казался совсем новым.
Подошедший Чак непонимающе переводил взгляд с моей восторженной мины на пулемет и обратно. Наконец он не выдержал:
- Странный ствол. Чего в нём такого?
Я усмехнулся:
- Это немецкий пулемет времен Второй мировой. Америкосы — тогда наши союзники — прозвали его «Пила Гитлера».
Чак чуть наклонил голову, и посмотрел на пулемет:
- А кто такой этот гитлер? — поморщился он, явно перебирая в своей памяти образы.
- А, долгая история, — я лениво махнул лапой, — Вообще вся вторая мировая — долгая история. Хотя как уж сказать… по сравнению с последней войной — туфта. Пять лет длилась всего.
- А я думал, что меньше чем по пятьдесят не воюют, ага, — лис как будто строил из себя дурака.
- Жаль, боеприпасов к нему не напасёшься…
- Почему?
Я ласково погладил широкий кожух:
- У него скорострельность — 20 выстрелов в секунду. Пятидесятизарядный магазин он изрыгал за две с половиной секунды. Из-за этого отдельные выстрелы были неразличимы. И на расстоянии его стрельба напоминала звук рвущейся материи. Кстати поэтому его пилой и прозвали.
 Я осторожно поднял старый пулемет, и слегка покачал на руках: костюм съедал ощущение веса, но «обратная связь» позволяла почувствовать вес оружия.
Кроме этого, под МГ обнаружилась другая находка — длинный деревянный ящик, в отличие от всех не выкрашенный в зелёный цвет, а просто хорошо пошкуренный и с большой чёрной надписью "КОРД". Своими размерами он напоминал гроб для лилипутов — длинный, невысокий и не слишком широкий. На нём уместились ещё два ящика с патронами, но, в конце концов, моё любопытство победило, и я, разгрузив его, открыл чёрные замки на его боках. От увиденного я присвистнул и подозвал к себе отошедшего куда-то Чака.
- Ого! — сразу же сказал он, увидев спрятанное внутри оружие, — Думаете — сможете поднять?
- Ну, у меня же экзоскелет теперь.
- С такой пушкой долго не протянет, — авторитетно заявил лис.
- Возможно…
Я погладил лапой два станковых пулемёта Корд-160. Отличная модификация на основе стандартных пулеметов "Корд" — с укороченными стволами с массивными компенсаторами, инерционными затворами и гасителями отдачи.
- Патронов не оберёмся, — сказал рыжий, ища ящики с нужной маркировкой, — У него же калибр больше чем у вашего друга-песца.
- Зато не такой скорострельный… — попытался парировать я. Пока лис искал патроны к этому монстру, я прицепил к нему ремень для более удобной переноски и вытащил один из пулемётов на свет божий. Надо сказать, что запакован он был отлично: все части блестели свежим маслом, всё чистое, нигде ничего не пахло. Создавалось впечатление, что из этой громадины вообще никогда не стреляли.
- Ну-ка попробуй! — попросил я Чака, протягивая ему пулемёт на вытянутой лапе. Я почувствовал, как выставленная вперёд лапа вдавила пол под собой, и как меня перевешивает в сторону пулемёта, но сам тяжести совершенно не чувствовал.
Лис схватился за пулемёт двумя лапами, слегка присев. Я отпустил лямку и рыжий сразу надулся от натуги и запыхтел.
- Что, прямо такой тяжёлый? — вздохнул я, поднимая ремень.
- Да! И это ещё… Без… Блин! Патронов! — пропыхтел Чак, выпрямляясь.
- Ладно, давай сюда… — я взял пулемёт одной левой и упаковал его обратно в ящик. Конечно, экзоскелет это хорошо, но вдруг он разрядится в самый неподходящий момент? В бою это может стоить жизни, а практической пользы эта бронебойная игрушка могла и не принести.
В результате после десяти минут поисков, я махнул лапой на поиски нового пулемёта и всё-таки взял АК. Солидность солидностью, но и безоружным ходить не пристало. К тому же во всём есть хороший момент: например, в этом автомате, это наличие огромной кучи патронов к нему. Я распихал боезапас по карманам, получив в общей сложности около тысячи запасных выстрелов с собой, что само по себе являлось солидным боезапасом на парочку бойцов.
Впрочем, стоило мне отвернуться, как тут же услышал шуршание за моей спиной. Я обернулся и увидел как Чак, заговорщически оглядываясь на меня, пытается взять из большой картонной коробки горсть патронов для Драгунова.
- Чак, ты чего? — спросил я, понимая, что лис меня не замечает и продолжает распихивать патроны по карманам.
- Что? — он тут же обернулся, спрятав коробку за спиной.
- Лапы покажи.
Чак вытянул правую лапу
- Обе, лис, — я надавил на него и рыжий показал мне полную коробку, — И что это означает?
- Я много расстрелял на мосту, — признался он.
Фыркнув, я толкнул эту коробку ему в грудь, и сообщил:
- Считай эта коробка тебе на месяц. Если понадобится ещё — просто попроси.
- Яп! — лис чуть не подпрыгнул от радости и без утайки взял пару горстей патронов и вытащил из задних карманов пустые магазины для винтовки.
То-то он задницей так вилял всё время. Хотя какой мне толк пялиться на его задницу? Я вышел из вагона, вслед за мной выпрыгнул лис, на ходу заряжая обоймы.
- И зачем тебе это всё? — спросил я лиса, высматривая среди огромной толпы солдат добермана. Конечно, мой друг был не одним псом этой породы в нашей армии, но из своих он был самым рослым и заметным. К тому же чёрная броня должна была выдать его с потрохами.
- Да… Когда ещё в Бородино сидел, там кореша учили что умей урвать своё, пока можешь. Ну а раз оказался рядом с боеприпасом — почему бы и нет?
- А я думал, у бандитов не бывает умных мыслей, — усмехнулся я, и громко свистнул. Добб стоял у ворот заводского комплекса, провожая кого-то взглядом, — Пошли, он видимо не слышит.
Лис поспешил за мной. Дойти до проходной было несложно, а Добб никуда не отвлекался и не оглядывался, поэтому, когда мы подошли, я устроил ему небольшой сюрприз.
- А, это ты… — устало протянул пёс, продолжая глядеть в сторону уходящих в большой город железнодорожных путей, — а меня вот тут запрягли немного.
Я посмотрел в том же направлении что и он, увидев ровный строй солдат, уходящих в город.
- Куда это они?
- Вы, говорят, мост через Енисей подорвали? — немного укоризненно спросил пёс, глядя на нас с Чаком.
- Я не взрывал! — тут же сказал лис.
- А я вообще на другой стороне был, — ответил я, в ответ на немой укор пса, — И вообще никто не виноват. Сапёры лоханулись.
- Сапёр вообще только два раза в жизни ошибается, — проворчал Добб, разглядывая уходящих солдат, — А это наши ведь идут.
- Ясен пень, кто ж ещё строем ходить будет?
- Да какой там строй. Они даже не знают что это такое. Так… Организованная толпа, назовём это так.
- И куда эта толпа выдвинулась?
- Разбирать то, что вы оставили после себя вместо моста, по которому нам ещё надо проехать.
- О, круто. Но теперь нам явно искать объездной путь, да? — предположил Чак.
- Ха. Видно, что ты у нас недолго. Эти гады не стали бы блокировать этот мост, зная, что есть другие пути. Или стали бы. Но всё равно — у нас альтернатив нет, и придётся его перестраивать.
- Перестраивать мост? — громко удивился лис, — На это уйдут годы! К тому же, у нас нет такой же техники как у людей! Там же нужны экскаваторы, краны, бульдозеры…
- Тише-тише… — попросил я его, улыбаясь.
- Угу, — улыбнулся Добб, — Во-первых целиком строить огромный мост никто не собирается: реки всё равно давно нет. А во-вторых…
Пёс потрепал лисьи уши, улыбнувшись шире.
- Два солдата и лопата — заменяют экскаватор!
Вот после этой фразы Чак окончательно погрустнел и опустил уши. Он уже понял, что его ждёт, и как это будет нелегко.
- Ладно, лисястый, пойдём пропустим по пиву… — Добб похлопал по плечу нашего рыжего друга, который смотрел на нас как на палачей.
- Чего встал? — спросил я, оглядываясь.
- Вторая мировая… Она же ещё до второго тысячелетия была?
- Ты чего про неё вспомнил? — встрял доберман, резко обернувшись. Он вообще очень хорошо знал историю нашего государства и культуры, — Началась она в тысяча девятьсот тридцать девятом, вроде как.
- Вроде… Да это же получается — куда больше восьмисот лет!
- О чём это он? — спросил Добб меня.
- Искали мне пушку в багажном, ну я наткнулся на старинный МГ-42. Я даже не знал что у меня на складе раритеты такой давности…
- А, этот! Ну так я его собственноручно вынес из музея Великой Отечественной ещё когда только начинал служить! Когда этого состава ещё в проекте не было!
- Ого! Так он получается… твой? — догадался я, осматривая Добба.
- Да, какое-то время я с ним ходил. Да только патроны он жрал на раз, да так что наш генерал на себе волосы рвал, которые, кстати сказать, у него тогда были.
- Да уж, сейчас ему это не очень-то удастся… — усмехнулся лис, вспоминая нашего змея-генерала с толстыми чёрно-красными отростками на голове вместо волос.
- Ну а потом нашёл свою Трахбабахалку и влюбился, — продолжил пёс, прослушав комментарий Чака, — И с патронами не так напряжно, и по характеристикам… покруче будет.
Пёс усмехнулся, а лис, достав из заднего кармана ещё два магазина, стал снаряжать и их. Пожав плечами, я ещё разок приложился к Фляге, поделился с Доббом и отправился в Красноярск.
Похоже, мне предстояло остаться в этом городе, и довольно надолго. Придётся привыкать.

18.

Пьёт изжогу из реки…

- Ещё пятнадцать минут и меня придётся нести, — пожаловался я.
Лис вздохнул, поправляя винтовку за спиной, а доберман уже огрызнулся на меня:
- Чего тебя нести, от тебя пользы всё равно никакой, только ныть умеешь.
- Но-но-но, сержант! — погрозил я ему, — Я сейчас вам припомню пару строк из устава. Например: не бросать своих бойцов раненных на поле боя!
- Где ж тут поле боя-то? — усмехнулся лис, оглядываясь.
На самом деле, шли мы недолго — около часа, и довольно неторопливо — из-за меня. Моя беда была в том, что костюм потребовал зарядиться и выключил все сервоприводы. Тут же на мои плечи легла вся его тяжесть и неудобность. Конечно, меня немножко спасал механический экзоскелет, оставшийся внутри: то есть, если бы я перестал двигаться, вся тяжесть пропала бы. Но приходилось топать за этими двумя, которые по сути дела вообще ходили налегке. Добб-то понятное дело не мог выключить свои усилители, но ему и батареи хватало на неделю с лишним, а мне — на двадцать часов всего лишь! Лис так даже сжалился надо мной и взял поносить мой автомат с частью патронов. Сейчас я понимал, почему раньше всем давали не больше, чем три сотни: мой боезапас тянул меня вниз не хуже пулемёта "Корд".
- Поля боя тут везде, — прохрипел я, в очередной раз выпрямляясь, — Вообще везде, если вы не заметили…
- Не, не заметили, — признался Чак, но Добб тут же толкнул его в плечо.
- За пятнадцать минут найдём, — улыбнулся он, и повернулся ко мне, — Может хочешь отдохнуть, дружище?
- Я думал, что только в гробу отдохну!
Я оглянулся и оперативно нашел большой бетонный блок, олицетворяющий собой знак "Кирпич". Он лежал точно посреди дороги, преграждая путь любому транспортному средству, кроме сумок-тележек. На него я и уселся, уперев лапы в колени.
- Тяжело…
- Да уж, — несмотря на довольно долгое бодрствование Чак даже не подавал признаков усталости. Под рыжей шерстью были хорошо видные умеренные мускулы и аппетитный для самок рельеф груди.
- Тебе ли говорить? — усмехнулся я.
- Я этот костюм полностью заряжал как-то раз, — похвастался лис, оглядываясь по сторонам.
В Красноярске было полно всякого народу. Постоянно ездили машины, где-то за пределами города постоянно стреляли и на крыше как обычно сидели снайперы с непроницаемыми мордами.
На них-то Чак и смотрел, а они пристально разглядывали его. Точнее — его винтовку. Некоторые даже использовали оптические прицелы, и этого рыжий боялся больше всего.
Вообще, когда в город вошли два вооружённых до зубов и ещё в боевой броне бойца, поднялась небольшая шумиха, которой не было когда по городу в точно такой же броне шёл рядом со мной лис. Поначалу я подумал на гранатомёт Добба, но быстро опомнился: свой основной калибр пёс не взял, ограничившись одним-единственным пистолетом Макарова. Я тоже остался без большой пушки, только лис остался при своём оружии, и сейчас заслуживал куда большее внимание, нежели я с доберманом.
- Товарищ сержант, они мне надоели, — пожаловался Чак, снимая винтовку с плеча, — Можно предупредительный?
Стоило ему поднять ствол, как с четырёх сторон раздались громкие продольно-скользящие звуки передёргиваемых затворов.
- Отставить! — рявкнул Добб, лапой опуская винтовку лиса. Я был уверен, что будь Чак чуточку посильнее — он бы ему ствол погнул, но сейчас потягаться силой с моим другом ему не пришлось.
- Сдайте оружие! — крикнули нам с какой-то крыши, но Добб тут же выступил вперёд.
- Может вам ещё дать? — нагло заявил он, оглядывая четырёх снайперов вокруг него. У всех какие-то древние карабины, типа того, что я дал Чаку ещё в Москве, и который он благополучно посеял.
Решительно встав, я отобрал у лиса свой автомат, и замахнулся на него прикладом, да с такой серьёзной мордой, что тот прижал уши и прикрылся лапами.
- Не надо… — проскулил он, ожидая удара.
- Надавать бы тебе… — я опустил автомат и дал лису подзатыльник. Костюм, почувствовав что я хочу кого-то ударить, без моего ведома усилил удар так, что Чак оказался носом в не толстом слое песка, покрывающего разбитый асфальт.
- Так спустись сюда и докажи это! — рявкнул доберман одному из снайперов, уже в другую сторону. Я явно что-то пропустил в их диалоге, и поэтому выскочил к нему, распихивая плечами небольшую толпу, которая уже успела собраться вокруг добермана.
- Сержант, отставить! — приказал я, и Добб с рыком покосился на меня, на последок крикнув снайперу:
- Трус!
- Никто не смеет называть меня трусом!
Пустынный койот на углу небольшого трёхэтажного здания, сделанного, как обычно тут из кусков стекла, не выдержал и его палец нажал на курок. Рядом с моей лапой взметнулся фонтанчик песка, а звук как будто дошёл до меня спустя секунду.
- Отставить я сказал! — рявкнул я на него, поднимая автомат, — Я старший лейтенант основного состава армии Бывшей Российской Федерации! Назовите своё звание и подразделение! — приказал я.
- Рядовой, старший снайперский полк города Красноярска, — отрапортовали мне с другой стороны. Я даже не оборачивался.
- Рядовой, снайперский полк города Красноярска.
- Ефрейтор, старший снайперский полк Города Красноярска.
- Сержант, — выдавил из себя последний снайпер, который спорил с Доббом, — Старший снайперский полк Красноярска.
Я опустил оружие. Судя по тому, что все четверо встали, мою власть они более-менее признали. У нас был строгий порядок в этом плане: Основной состав армии РФ имел большие привилегии, нежели все местные подразделения армии или милиции.
- Продолжайте нести службу, — приказал я, чтобы услышали все четверо, — О произошедшем доложить старшему по званию согласно нормативным документам, — подумав, сказал я.
- Есть… — неохотно козырнул сержант, снова усаживаясь на свою позицию, и предвкушая сегодня вечером большую кипу бумаг и долгие разбирательства по поводу наезда на офицерский состав основного состава армии.
- Вольно, — рявкнул я, и на правах старшего подозвал к себе Добба и Чака. Оба встали за моей спиной, лис даже вытянулся по стойке смирно.
Пёс толкнул лиса в бок локтём.
- Не дури, — пробухтел пёс.
- Есть! — крикнул Чак и расслабился.
После такой перепалки я забыл об усталости и поспешил убраться подальше от злополучного перекрёстка. Стоило нам завернуть за угол, Добб тут же рассмеялся.
- Здорово ты их! Старший лейтенант, блин…
- Какие-то вопросы, сержант? — спросил я, даже не оборачиваясь к нему.
- Эээ… — протянул пёс, не зная, что ответить.
- По уставу, товарищ сержант! — рявкнул я, останавливаясь.
- Вопросов не имею, товарищ лейтенант, — немного неохотно проговорил доберман, удивлённо глядя на меня.
- Тогда слушай меня, — я повернулся к нему мордой, — Ты, Чак, тоже слушай. Значит так. За прошедшую неделю я успел упасть с поезда, побывать в плену, убежать оттуда, увидеть самую большую бомбу на планете, подружиться моими захватчиками, оказать им помощь, попрыгать на дюнах, врезаться на скорости триста километров в час в Транссиб, проехать полтысячи километров на поломанной после столкновения машине, найти вертолёт, упавший в пустыне лет триста назад, окунуться в прошлое, переночевать с тремя мертвецами, потом пройти по пустыне ещё сколько-то километров без воды и еды, потом пережить день с тобой, Чак, потом вмешаться в опасную ситуацию на мосту, побывать в эпицентре взрыва и даже, мать твою, выжить! ПОСЛЕ ВСЕГО ЭТОГО! — рявкнул я, сжав кулаки от внезапно нахлынувшей ярости.
Чак и Добб отстранились от меня, выпучив глаза.
- В это время ты, — я тыкнул в добермана, — Друг мой, лежал в кроватке пусть и с тяжёлыми ранениями, а ты, лисище, прохлаждался в Красноярске, пользуясь моим костюмом! И знаете что!? Мне надоело искать приключений на свою задницу! Мой хвост и так уже потрепали, а вы, то и дело треплете его ещё и ещё!
- Я… — начал было Добб, но я показал ему указательный палец.
- Так что если вы, дорогие мои, ищите с кем бы ещё пострелять, или в кого пострелять или кем быть подстреленным — делайте это без меня, хорошо?
- Ты сказал вертолёт, упавший триста лет назад? — выдавил Добб.
- Да, я сказал, — уверенно ответил я, сложив лапы на груди.
- По-моему я узнал что-то лишнее… — выдавил лис.
- Тебе не помешает, — рявкнул я, наклоняясь к нему, — Да, тот чемодан что я тащил был оттуда!
- А-а-а…
- Что за вертолёт? — доберман нахмурил брови, но я махнул на него лапой.
- Слушай, мне сейчас реально не до этого. Я хочу сесть где-нибудь наконец нормально пожрать чего-нибудь, и сделать ещё много замечательных вещей, которые я обычно делаю!
- Ладно, друг, успокойся, — вздохнул Добб, — Просто я подумал, что чем раньше ты избавишься от этого, тем проще тебе будет потом, не?
- Оставь свои думки старшим по званию… — промямлил я, упираясь лбом в ближайшую кирпичную стену.
- Как скажешь, — пёс одобрительно похлопал меня по плечу, — ты и так много пережил, давай просто пойдём и нажрёмся?
- Мне вечером ещё полкашу рассказывать про чемоданчик, — проворчал я в кладку.
- Да я тебя донесу, — хмыкнул пёс, — Если что Чаку броню твою отдадим, он мне поможет.
- Я там голый… — пришлось признаться мне.
- Голый? Кто тебе такую замечательную идею подсказал?
Я почувствовал, как Чак за моей спиной прижал уши.
- Сам, блин, додумался…
- Вообще, это даже по инструкции, — пояснил бывалый вояка, — Для лучшего теплообмена.
- Неужто? — я наконец оторвал полушария головного мозга от стены, и немного виновато посмотрел на лиса. Рыжий уже успел повеселеть, и поэтому публично извиняться перед ним я не стал.
- Добб, где там твоя забегаловка со вкусными салатами? Я жрать хочу… — сменил тему я. Вообще я думал, что пёс признается, что мы заблудились, но нет. В его глазах блеснул огонёк искусственного происхождения, и он посмотрел на небо.
- Спутники сегодня плохо видны… Всего парочка.
- Какие ещё спутники? — поинтересовался Чак, но в ответ Доберман прикрыл глаза.
- Так, ну немного ещё осталось. Квартал.
- Точно?
- С точностью до пяти метров.
- А чего до пяти?
- Было бы побольше спутников — сказал бы с точностью до сантиметра, — пёс махнул лапой на север, — Пошли.
Слава богу, что этот последний квартал Красноярска мы прошли совершенно без происшествий. К нам даже потеряли интерес все снайперы и прохожие с извечными предложениям купить, продать и сдать в аренду.
Доберман привёл нас к большому старому зданию довоенной постройки, которое сохранилось в отличном состоянии на сегодняшний день. Четыре этажа вверх и сколько-то вниз, два скучающих снайпера на крыше, два суровых пса на входе. Ох, приснится мне один такой ночью, я с кровати упаду: косая сажень в плечах, пудовые кулаки и совершенно непробиваемое выражение на морде. На лбу обоих явно читалось: пройдёт лишь тот, кого мы захотим пропустить. Кстати Добб был даже поменьше двух бульдогов: они были не сколько накачанными, сколько жирными.
- Не хочешь приключений — шаг в сторону, — шепнул мне Добб, подходя к постовым.
Я последовал доброму совету и остался стоять на месте, пропуская киборга вперёд. Пёс действовал поначалу дружелюбно, но видимо своего в нём не признали. Псы хотели было выпроводить Добба под белы рученьки, но один из них тут же получил коленкой по морде и отправился в нокаут. Второго Добб схватил за ухо и разок приложил об стенку. Мне показалось, но как только доберман оторвал морду бульдога от кладки,- один кирпич в том месте треснул, а само здание будто вздрогнуло, как при землетрясении.
- Так, а теперь запомни одну прописную истину: не знаешь своих инвесторов — не груби всем подряд! Потому что мало того что получишь неиллюзорных люлей, но и на следующий день решишься работы!
- Простите, мистер Роджерс! — проскулил бульдог, держась за лапу пса.
- Если я выйду, а вы не на посту — ищите другое заведение! — рявкнул доберман, и ещё разок приложил пса мордой об стенку. На этот раз я совершенно явственно услышал сильный хруст и треск. Возможно даже, костей.
Добб отряхнул лапы, как будто от пыли, и кивнул головой в сторону входа, слегка улыбнувшись.
- Ничего себе, — прошептал Чак, приоткрыв пасть, — а я бы наверное даже и не прошёл бы!
- За пару сотен, разве что, — пожал плечами пёс, — Надёжные ребята, но тупые.
- Ты их знаешь? — спросил я.
- Нет, это новые. Раньше тут два тигра стояли,- вот с кем можно было выпить и поговорить по душам.
- И ты пил?
- Спрашиваешь! — усмехнулся пёс, и углубился в здание.
Я последовал за ним, аккуратно перешагивая через бесчувственные тела охранников, которым повезло попасть под горячую лапу киборга-профессионала, да ещё и военного. Чак не удержался, пнул для остатки одного, которого Добб вырубил первым.
Внутри нас приветствовала молодая кошечка-гардеробщица, которая, завидев Добба, соскочила со своего места, отбросив журнальчик, который до этого нехотя читала.
- Мистер Роджерс! — заверещала она, повиснув у пса на шее, — Я так рада что вы снова решили к нам заехать!
- Да-да, Кимми, я тоже рад тебя видеть, — Добб даже чмокнул кошечку в нос, погладив её ушки, — папа на месте?
- Конечно! — радостно ответила кошка, и посмотрела на нас с лисом,- ой… Простите, я…
- Ничего, Кимми, это мои друзья, мы сюда пришли отдохнуть.
- Ура! — последовала реакция гардеробщицы на такое заявление.
Доберман выпутался из цепких объятий кошки и поставил её на землю.
- У меня к тебе одна просьба, Ким, — мой друг добавил немного серьёзности в свой голос и кошка сразу же навострила ушки, — Сбегай в аптечку, принеси нашатыря.
- Зачем? — откровенно удивилась кошечка.
- Я вырубил двоих ваших охранников на улице.
- Ох, ну хвала небесам! Наконец-то кто-то научил их вежливости…
Кошечка сказала это совершенно беззлобно и отправилась куда-то в глубь своего гардероба, уйдя в какую-то дверь, на которой висела строгая красная табличка "только для персонала".
- Милая киска, — констатировал я, подходя к доберману.
- Да, я её ещё вот такой помню, — пёс показал раскрытую ладонь где-то у своего колена, — конечно при рождении не присутствовал.
- Надо же, я уж подумал что при зачатии…
Добб усмехнулся и посмотрел на меня со своим извечным огоньком в глазах. Только на этот раз это было не искусственное, а очень даже настоящее, показывающее мне, что этот старый киборг своего не упустит. Вообще никогда.
На входе нам пришлось разоружиться. Как ни странно, Добб, который неохотно расставался с оружием, сложил пистолет и большой штык-нож в камеру хранения, и попросил нас сделать тоже самое. Я закинул автомат внутрь, но про пистолет промолчал и оставил его в кармане. Лис же неохотно положил бесшумный пистолет внутрь небольшого сейфа, а винтовку прижал к груди.
- Она туда не влезет…
- Да… — Добб закрыл небольшой металлический ящик на ключ и оглянулся, — где-то тут должен быть сейф для более крупного оружия…
После недолгих поисков мы его так и не нашли, но нам помогла Кимми, проходившая мимо, держа в лапах небольшой ящичек с красным крестом на крышке. Он оказался за стойкой, и заперт он был куда надёжнее, чем тот сундук, в который мы побросали нашу мелочёвку.
Провернув два ключа в сейфовой двери, Добб приподнял её и улыбнулся. Сейф был уже занят.
- А я-то думал, куда он подевался, этот негодник…
- Что там? — я перегнулся через стойку и увидел, что в большом сейфе лежит огромный шестиствольный пулемёт Терминатора, и рюкзак с полным боекомплектом.
- Ну, если сам песец оставил свой пулемёт здесь… — прохрипел Чак, как только Добб снова попросил положить оружие в сейф на хранение.
Лис опустил винтовку Драгунова рядом с блоком стволов гатлинга и отошёл от него, сложив лапки на животике, как будто прощался с лучшим другом.
- Ничего с твоей винтовкой не случится, — пообещал пёс, закрывая сейф на оба ключа, — Отдыхай, солдат.
- Слушаюсь, — улыбнулся лис и чуть толкнул меня в бок локтём, — А если что мне другую винтовку дадут?
- Не сомневайся, — ответил я и толкнул лиса дальше, вслед за Доббом.
Заведение, в которое нас затащил доберман, больше походило на небольшой концертный зал: несколько маломощных софитов освещали невысокую, но просторную сцену, на которой ютились несколько музыкантов с традиционными инструментами, и даже нашлось места для пианино. В остальной зал был уставлен пластмассовыми круглыми столами с разномастными стульями, стоящими прямо на бетонном полу без всякого покрытия. Потолок украшала металлическая сетка, из которой раньше делали заборы. На ней в разнобой висели небольшие, но довольно яркие лампочки, каждая из которых освещала столики в индивидуальном порядке.
Я присвистнул, остановившись на входе. Такого роскошного заведения я давно не видел, и, видимо, не увижу: даже в Центре Москвы не встретишь таких уютных и приятных ресторанов. Сразу мой взор зацепил одну официантку: молодая динго в форменном фартучке с короткими шортиками и белым топиком, обтягивающим молодые груди дикой австралийки. К несчастью она не заметила моего страстного воздыхания, и пробежала мимо, с пустым подносом и полным карманом щедрых чаевых, которые ей оставил серьёзный тигр в углу.
- Роджер! — крикнул кто-то в другом конце зала, где находился большой светлый бар, — Доберман, ты ли это! — кричал со своего места бармен, — Поверить не могу!
- Ладно, парни, развлекайтесь, и ни в чём себе не отказывайте, — сказал Добб и раскрыл свои широкие объятия, в которые тут же рухнул коренастый серый кот.
Мы с Чаком дружно решили, что нашего друга можно оставить разбираться со своими делами, и отошли к ближайшему свободному столику. Я искренне надеялся на чудо, которое не замедлило произойти.
- Что вы стоите? — спросил милый голос за моей спиной, — Раз пришли, то садитесь.
Я обернулся и встретился нос к носу с динго. Она была чуть пониже меня, и я слегка наклонил голову, чтобы посмотреть ей в глаза. Официантка улыбнулась мне и взялась за поднос двумя лапами.
- Добрый вечер, — тихо сказал я, не отрывая от неё глаз.
- Добрый, — улыбка на её мордашке расцвела ещё больше, и она чуть поклонилась, — этот столик не занят. Прошу, присаживайтесь.
- Конечно… — всё так же тихо сказал я, и уселся на мягкий пластмассовый стул, который жалобно скрипнул под моим весом, чуть сгибая ножки. Видимо, он был из комплекта к столику, потому что Чаку достался старый деревянный стул, перемотанный в некоторых местах чёрной изолентой.
- Лейтенант мон амур? — хехекнул лис напротив меня.
- Так, ты чего тут вообще делаешь? — я будто опомнился, положив обе лапы на стол.
- Я думал мы вместе?
- Странно, что я об этом не думал, а? — я приподнял бровь.
- Лейтенант, я вам не помешаю… — лениво махнул лапой лис, — Мне просто в толпе неуютно. Я одиночка по большей части.
- Найди Терминатора и напивайся с ним, — предложил я лису, но тот помотал головой:
- Где ж я в этой толпе песца найду?
Казалось бы, что может быть проще, найти двухметрового полярного лиса в замкнутом помещении? Но оглянувшись, я понял, что лис трезво оценил ситуацию: зверья, несмотря на дневное время, было довольно много.
- Ладно, оставайся… Только не мешай если что!
- Конечно-конечно… — хитро прошептал он, поглядывая на меня.
- И не помогай! — дополнил я, расшифровав его хитрость.
- Да что вы! — он всплеснул лапами и принялся изучать рисунок на трёх салфетках, которые нам оставили на столе.
Тем временем динго вернулась и положила перед нами два сшитых блокнотика, в которых от руки было написано всё меню. Надо было отдать должное умельцу, который сделал это: почерк был красивым и понятным, а ассортимент блюд впечатлил бы и кремлёвскую кухню.
Я быстро пролистал блокнот до горячих блюд и заказал свою любимый шашлык с гарниром из картошки. Лис же не торопился с выбором, и когда собачка вернулась к нашему столику, приподнял глаза и тихо спросил:
- А что бы вы посоветовали из салатов?
- Цезарь, конечно, с нашим фирменным соусом! — не растерялась динго, чуть наклонившись к лису, и показывая своим когтистым пальчиком строчку в меню. Лис всё это время неотрывно смотрел на её мордочку и…
Покраснел, зараза!
Не знаю, как у него это получилось, но хитрец явно стал куда более рыжим чем обычно. Я не растерялся и туту же вставил:
- Я возьму!
- Я тоже, — тут же улыбнулся лис, не переставая глядеть на официантку.
Динго улыбнулась лису и записала заказик в свой блокнот, который ловко извлекла из своего фартука.
- Что-нибудь ещё? — поинтересовалась она, перекатывая карандаш между пальцами.
- Курочку, — скромно попросил лис, чуть приподняв уголки рта.
- Конечно… — собака вильнула бёдрами, и поднесла блокнотик к самой груди, так что карандаш почти стучал ей по носу.
- И четыре пива! — рявкнул я, и с динго тут же спала вся её привлекательность. Она нахмурилась и черканула что-то размашисто в блокноте, и, испепелив меня взглядом, удалилась на кухню.
Чак медленно перевёл взгляд на меня не меняя своей похабной улыбки.
- Не выйдет… — тихо сказал он, как будто продолжая заигрывать.
- Я убью тебя!
- Только после того как я с ней пересплю, — спокойно ответил лис, положив морду на лапы.
Лапа сама по себе дёрнулась к карману с Береттой, но мозги, которыми меня наделили люди, остановили меня.
Что я в конце концов делаю? Это же глупо.
- Слуш, а может узнаешь, может у неё там подружки есть или сестра-близняшка… — немного неловко было просить такое, но Чак лишь рассмеялся на весь зал, и рухнул со стула. Я тоже не удержался от улыбки, но тут на моё плечо рухнула массивная белая лапа.
- Ты… ЖИВ!!! — заорал исполин над моим ухом, и дёрнул плечо на себя. Если бы не костюм, на мне осталось бы четыре глубоких царапины, которые долго не заживали бы.
Я рывком обернулся и предо мной предстал песец во плоти и его фольклорном значении.
- Я ПОВЕРИТЬ НЕ МОГУ!!! — взревел Терминатор, беря меня подмышками и поднимая на ноги, — Ты живой!
Он был смертецки пьян, и разило от него хуже, чем от винного погреба. В лапе он держал большую бутылку водки, уже на три четверти пустую. Но что для меня было на три четверти пустым — для него было на четверть полным.
- За твоё возвращение, Лейтенант! — рявкнул он и рывком приложился к бутылке. Я поначалу испугался, что пьяный боец воткнёт её себе в глаз с размаху, но он, подкорректировав траекторию, вставил её себе в рот и за секунды опустошил.
- Это твоя какая, ефрейтор? — спросил я, припомнив его звание. Раз уж взял в привычку сегодня обращаться ко всем по званиям, так почему бы и нет?
- Это какая что? — со смешком спросил песец, наклонившись ко мне, — Патронов мало! — он потряс пустую бутылку кверху дном, — Идём на дозаправку!
Схватив меня, песец попытался сначала сложить меня пополам, потом запихнуть подмышку. Я естественно матерился высотными конструкциями, пытался приказывать, просить и умолять, но разве что-то может остановить полярного лиса, которого за несокрушимость прозвали Терминатором? Он взвалил меня на плечи и смело потащил прямо к сцене.
- Ё-маё, Терминатор, ты меня погубишь!
- Бармен! — крикнул он, вытягивая лапу в сторону бара, — Ещё пузырёк!
Я увидел с плеч песца, как серый кот, посовещавшись с доберманом, передал официантке ещё пол литра водки. Серенькая кошка, похожая на Кимми в гардеробе, вложила пузырёк прямо в лапу Песца, несмотря на мой умоляющий взгляд не делать этого.
- Дамы… и господа! — песец вспрыгнул на сцену вместе со мной, и там наконец поставил на обе лапы, — Имею честь вам представить того самого моего друга, о котором я вам сегодня так много рассказывал!
В зале почти сразу же раздались довольно уверенные аплодисменты. Судя по всему, к выходкам песца и его выходам на сцену уже привыкли.
- И поэтому… — песец поднял палец вверх, — Я больше не буду петь вам о том, какой он хороший, потрясающий друг! — он крепко обнял меня, чуть не сломав пару рёбер, — Я бы хотел спеть… О других…
Терминатор отпустил меня и парой жестов согнал со своего места законного пианиста. Я знал, что полярный довольно талантлив по части музыки, и то что он умел играть… Но стоя на сцене под софитами я не очень-то ощущал гордость за своего бойца.
Я быстро спрыгнул в зал, так как белый уже хрустел костяшками пальцев, разминаясь перед игрой.
- Так вот, эта песня… Она… её написал один человек, из моего родного города. Он жил очень давно, но его песни пережили столько войн, и столько несчастий! — он запнулся, понимая что не может нормально построить предложение, — Ну вы понимаете… Его звали Юрий, я точно не помню его фамилию, кажется как-то на Ш…
- Шевчук! — подсказали в зале, и песец тут же показал на подсказчика пальцем:
- Да, точно он! Спасибо за… обновление моей памяти… Ну вот эту песню он написал очень давно, а она до сих пор… бывает актуальна.
Все в зале притихли, видимо приготовившись слушать. Лишь официантки продолжали ходить туда-сюда между столиками, только гораздо тише, чем раньше. Добб и его старый приятель тоже уставились на сцену. В тишине я услышал слова бармена о песце:
- Этот самец — самородок! Развлекает публику так, что никто уходить не хочет!
Добб молча усмехнулся и как-то печально покачал головой.
- Эта песня посвящается тем, кто… был с вами… и со мной когда-то.
Он положил пальцы на клавиши, подровнялся и выпрямился.
-Так, парни, можете слегка подыгрывать, только не сбивайтесь с ритма, — напутствовал он остальных музыкантов и взял очень тяжёлый, средний ритм. Благо, перебирать пальцами по клавишам надо было совсем мало, и как только барабанщик стал вместе с ним настукивать его ритм, песец довольно уверенно и необычно запел:
- Нас ним в аду война свела,
Она друзей не спишет.
Я был герой, рвал у дела,
Он был намного тише.
Сырое небо жёг закат,
Смерть рядом что-то ела!
Моя душа рвалась в набат,
Его — тихонько пела…
Моя душа рвалась в набат,
Его — тихонько пела…

Музыканты рядом с моим другом заиграли чуточку более уверенно, и песец, сделав недлинный проигрыш, продолжил:

Мы были разные во всём,
Цитата: лёд да пламень!
Шмелём кипел я под огнём,
А он чернел как камень.
Молчал, и только иногда,
Когда я наезжаю,
Бросал мне — парень, ерунда:
Господь нас уважает.
Он отвечал — всё ерунда:
Господь нас уважает!

Когда песец второй раз протянул "Уважает" в ритм песни включились трубачи, прибавляя лёгкой трагичности его песне. Между тем, основной сюжет только начинался, а в зале уже начинали немного похлопывать в такт.

Сидим в горах, вокруг зима,
Хрипит в грязи пехота.
Нам как-то было не до сна,
И тошно от чего-то!
И разговор мы повели
В час злобного затишья:
Куда нас черти завели
В конце времён братишка?
Куда нас бесы завели,
В конце концов, братишка?

Сзади подошёл Чак, и встал рядом, сложа лапы на паху.
- По-моему у нас проблемы… — прошептал он сквозь зубы, пока песец делал особенно длинный и драматичный проигрыш.
- Что за проблемы?
Он кивнул мне в сторону входа, где держась за косяк стояла заплаканная и помятая Кимми. Весь зал смотрел только на нашего солдата, который уже начинал петь следующий куплет, и поэтому её никто не заметил.
- Вот ведь… — прошипел я, и, позабыв про песню, бросился к выходу, доставая пистолет, — Чак, останься с Кимми! — бросил я ему и побежал наверх.
Вырвавшись в коридор, я тут же понял, какую глупость сотворил: на меня тут же наставили пистолет с глушителем и раздался глухой шлепок выстрела. К счастью нагрудная броня была самой прочной, поэтому, делая вид, будто я падаю, успел рассмотреть, как налётчики воруют оружие. Пискнул мне в ухо костюм, и на мониторчике загорелась большая зелёная надпись: "боевой режим включён".
Чтобы встать мне понадобилось некоторое время, потом я проверил повреждения: мощные пластины из титана даже и не заметили девятимиллиметровой пули, которая только ткань легка порвала. В боевом режиме все движения стали плавными и точными, но я понимал, что один с четырьмя не справлюсь, особенно с одной лишь Береттой.
Я рванул назад, к Доббу. Дело было срочное, но пока я растолкал собравшуюся вокруг сцены публику, я успел послушать ещё один куплет, точнее его конец:

Я слов уже не нахожу,
И сильно раздражает
Меня его "держись браток,
Господь нас уважает!"
Тут оторвал нас от проблем
Тяжёлый крик тревоги!
Тут оторвал нас от проблем,
Тяжёлый крик тревоги!

- Доб, там наше оружие тырят! — крикнул я, отталкивая какого-то жирного барбоса, который встал у меня на пути к Доббу.
- Что?! — закричал бармен, — Кимми в порядке?
- Жить будет! — ответил я ему.
Как и всякий опытный боец, доберман моментально оценил ситуацию и кивнул мне. Мы с ним вдвоём побежали обратно в холл, уже не стесняясь толкать посетителей так, что те падали на пол. Конечно, это вызывало лёгкое недоразумение, но не создавало лишней паники. Оружие в мире было ценным, а здешние посетители явно были вооружены, когда пришли сюда, поэтому Добб, как инвестор, пожелал защитить их имущество от хищения.
Вырвавшись наверх, мы с ним застали картину похищения минигана нашего песца. На нас снова наставили пистолеты, явно удивившись тому, что я вообще остался жив, но не тут-то было!
Вскинув свою итальянку, я сделал три или четыре выстрела в похитителей. Две пули ушли в молоко, другая так вообще отрикошетила где-то в полу, и только одна попала в лапу какого-то шакала, который в одиночку пытался унести рюкзак с патронами для гатлинга.
- Драпаем, пацаны! — раздался крик, и все тут же бросились наружу. Я не стал стрелять снова, а Добб вылез из своего укрытия, побежав за ними.
- Э, а я, пацаны! — проскулил подбитый шакал, не в силах побежать за ними.
Я тоже бросился к выходу, на ходу дав по морде ногой осевшему на пол шакалу, который сжимал голень лапы. Удар из-за экзоскелета вышел настолько сильным, что он тут же принял лежачее положение и вырубился.
Снаружи раздался рёв двигателя и свист старых шин: чёртовы грабители подогнали машину так, что смогли очень оперативно погрузится внутрь и отбыть в сторону индустриальной части города.
Стоя на улице с дымящимся пистолетом в лапе, я кое-как восстанавливал дыхание, понимая что без машины нам их не догнать. Бульдоги так и лежали на земле, ударенные явно чем-то очень тяжёлым: Добб их не в таком положении оставлял…
Но даже здесь на улице я всё ещё слышал песню нашего Терминатора:

Очнулись с ним, опять вдвоём
Мы в белой медсанчасти…
Я помню лишь дверной проём,
Как нас рвало на части…

-Он озвереет, — сказал я Доббу, и пёс хмуро кивнул, возвращаясь в клуб.

Он долга, молча умирал…
Сошёл как с нег с аллеи…
Я что-то понял. Он не врал.
Но рассказать не смеет…
Я что-то понял — он не врал,
Но выразить не смеет…

Внутри уже начинали немного удивлённо крутить мордами, потому что услышали выстрелы в холле, немного народу собралось у Кимми, которую положили на стол. Какой-то пёс обрабатывал её раны, а она сама плакала, положив голову в лапы своего отца.

С тех пор… когда нет на глоток…
И сильно обижают.
Я говорю — Держись, браток,
Господь нас уважает!
Я говорю…

Песня бы продолжалась ещё, но я подбежал к сцене и стукнул по ней кулаком:
- Терминатор, у тебя пулемёт спи###ли, пока ты тут свои песни орёшь!
Песец тут же открыл глаза, которые моментально налились кровью.
- КТО!? — взревел он на весь зал, захлопывая крышку пианино, — КТО, МАТЬ ИХ, ТРОГАЛ МОЙ ГАТЛИНГ!!!
К сцене подобрался Добб, держа в одной лапе рюкзак с боеприпасами, в другой — еле живого шакала. Мой удар разбил ему нос, причём очень капитально.
- Один из них, — спокойно сказал пёс, бросая шакала на сцену к песцу. Полярный лис немедленно схватил шакала за горло, и он немедленно очнулся.
- А-а-а-а, б#я, отпусти, сука буду это не я был! — заорал он, чувствуя хватку стальных пальцев Терминатора.
- ГДЕ!? — заревел песец, оскаливая клыки и поднимая шакала к потолку, — ГДЕ МОЙ ПУЛЕМЁТ, ТВОЮ МАТЬ!?
- Да нихрена я тебе не скажу, сука буду своих не сдаю, что я крыса позорная!
- Ой… Неверный ответ, — шепнул доберман, наблюдая как песец звереет на глазах.
Пулемётчик, оставшийся без своего оружия, далеко ходить не стал. Взяв шакала двумя лапами, он уже потише, но вкрадчиво спросил:
- Ещё попытка… Где… мой… Гатлинг?
- Пошёл ты! — отозвался хрипотой вор, и песец тут же воткнул его головой в осветительный софит над сценой. Надо было сказать, что несмотря на содержание алкоголя в крови, полярный действовал до изумления аккуратно: софит не разбился, даже не покачнулся, но как только большие уши и макушка шакала коснулись раскалённой лампы внутри, вор тут же заорал диким голосом, и начал брыкаться, да так, что ногами чуть не снёс пса с тромбоном.
- Ещё раз спрошу: Где оружие? — вкрадчиво спросил песец, вытаскивая шакала из софита. У бедняги дымилась макушка и шерсть на ушах.
- Пусти, полярный урод! — зарычал он, и попытался нижней лапой пнуть песца в пах. Терминатор, моментально среагировав на замах, снова воткнул голову шакала в осветительный прибор, в одночасье ставший пыточным инструментом. И снова страшный ор, попытки вырваться из захвата песца, но всё безуспешные. Экзоскелет в купе с естественной силой и тренировками хлипкому тощему шакалу не пересилить.
- Ладно! ЛАДНО! Я ВСЁ СКАЖУ!!! — послышалось сквозь крики, доносившиеся из глотки шакала. Песец поверил ему и опустил.
- Внимательно! — прорычал он, не отпуская шею вора. Шакал нервно сглотнул, пытаясь вздохнуть поглубже, но терпение Терминатора подходило к концу быстрее, чем вода в решете. Он тряхнул его ещё раз и взял уже за грудки.
- Тебе мозги застудило, ушастенький? Могу ещё немного подогреть! — рявкнул песец, снова поднимая вора к софиту. На этот раз вор закричал гораздо быстрее, чем коснулся макушкой лампы:
- Я в натуре скажу, б#я буду!
- Я же сказал, что внимательно слушаю! — рявкнул полярный лис, не опуская шакала.
- Да я точно скажу! На востоке рабочего квартала! Там мы! Там, точно говорю!
- Можешь не сомневаться, я с тобой пойду… — прорычал Терминатор, — И знаешь что я сделаю с тобой если там никого не будет?
Полярный лис приподнял шакала к источнику света и тот снова заорал:
- Ладно! Ладно, я тебя доведу!
- Где настоящее место? — рявкнул песец, сжимая в лапах его разгрузку.
- На севере основной части… — сказал шакал, начиная плакать то ли от боли, то ли от обиды, — Заброшенная автомастерская… Там большие железные ворота…
- Мы же заплатили вам! — встрял в диалог хозяин заведения, вылезая на сцену, — Вы обещали нас не трогать, ублюдки!
- Чувак, ну волыны нужны…
Песец понял, что хозяин заведения и банда налётчиков были знакомыми, и поэтому шакал отправился головой вниз в зал. Пролетев метров шесть или семь, он плюхнулся на живот, с неприятным хрустом проехав по бетону ещё несколько метров и снеся два столика, по счастью уже пустых.
- Кому ещё вы платили, — рыкнул Добб на кота, и тот тут же прижал уши, показывая раскрытые ладони псу:
- Роджер, не надо злиться! — попросил кот, явно пугаясь оскала моего друга, — Они требовали всего две тысячи в неделю, для нас это пустяк! Нам проще было откупится, чем искать себе новых проблем!
- Где они!? — закричал Песец со сцены.
- Здесь недалеко — всего три квартала! — тут же сказал кот, сжимая лапы у груди, — Парни я заплачу, это мелочи…
- Мой пулемёт стоит двести пятьдесят тысяч! — заревел песец на кота, да так, что тот пошатнулся, — И такого как он больше на свете не существует!
- Я оставлю их лежать в луже собственной крови и глотать собственные зубы! — прошипел кто-то за нашими спинами. Я обернулся и увидел Чака, который уже нашёл себе длинную синюю монтировку, которую взвалил на плечо, — Кто со мной?
- Слушайте, действительно не стоит… — попросил в последний раз кот, но тут же удостоился мощного подзатыльника в исполнении Добба.
Терминатор спрыгнул со сцены и взял у лиса монтировку. Инструмент был хорошим, надёжным. Когда-то его отлили из хорошей стали умелые люди чтобы выдирать из дерева огромные гвозди — двести-четыреста миллиметров. На меньшее его гвоздодёр и не был рассчитан.
- Три квартала говоришь? — песец поигрался с железным прутом как с палочкой из пенопласта, и крепко сжал её в кулаке.
- Эти твари забрали мою винтовку! — встрял рыжий, — Как хвостом чуял, что что-то не так с ней будет!
- И мой наган тоже пропал! — раздалось где-то в зале, и ему вторил десяток криков о пропаже редких или ценных видов оружия. В основном автоматы, карабины, пара винтовок… Кто-то заявил о пропаже самопала, но дополнил, что это был хороший самопал, дающий фору некоторым заводским видам оружия.
- Так, вы двоё, — обернулся я к ним, и увидел что Чак остался без своей монтировки, — Чак, есть оружие?
- Возьмите мой… Узи… — подала голос Кимми, которая успела сесть на своём столе, — Под прилавком в секретном ящике… Там…
- Узи? — поднял уши лис, — Отлично! — и побежал искать его по смутным наводкам гардеробщицы.
Пока ничего не происходило, а длилось это ровно минуту, все взгляды устремились на хозяина ограбленного заведения.
- Я…
- Кто с нами? — ещё раз спросил песец, угрожающе помахивая монтировкой.
- Я действительно не думаю, что стоит…
- А ну заткнись! — сорвался Добб, оскалившись на владельца, — Не мямли как ребёнок!
- Роджер, слушай, я вообще мирный…
- Зато я — военный! Поэтому я и помог тебе тогда! Почему ты не сообщил мне сразу, как это началось!?
- Я хотел сам решить хоть какую-то проблему… — промямлил кот, и обернулся хвостом, взяв его в лапы.
- Ну вот и решил! Теперь должен моему другу чуть ли не больше, чем мне!
Это окончательно добило хозяина заведения, и тот буквально разревелся на глазах у всех. Протяжно и очень противно мяуча, он попытался упасть на колени, но Добб схватил его за шкирку, и поставил на ноги, дав лёгкую пощёчину:
- А ну отставить! — по-военному рявкнул пёс, — Возьми себя в лапы и попроси этих двоих решить твои проблемы!
Чак как раз вернулся с пистолетом-пулемётом в лапах и выглядел довольным. Песец как обычно серьёзно смотрел на толпу, будто ища в ней поддержки.
- Ребят… — жалобно протянул кот, поддерживаемый Доббом кот, — Помогите мне…
- Для начала мы поможем себе, — проворчал песец, поигрываясь с синей арматуриной.
- Только прошу… не надо никого убивать…
- Я сразу сказал, что лично я убивать никого не буду, — уверенно сказал лис, поглаживая короткий ствол Узи, — Только перевоспитывать.
- Аналогично.
- Им даже лоботомия не понадобится после этого, — усмехнулся Чак.
- Только инвалидная коляска… — буркнул песец, — Пошли, мы и вдвоём справимся… Ты! — рявкнул полярный лис, показывая на кота, — Пошли, дорогу покажешь!
- Как скажете! — промямлил кот, и поспешил за бойцами.
После того как их хвосты скрылись на лестнице, я пощёлкал парой кнопок, выключая боевой режим. В теле кипел адреналин, хотелось что-то делать, но дух ослаб и хотел только набить желудок поплотнее. Поэтому нагрузка, которую дал выключенный экзоскелет, неплохо остудила мой пыл. Я уселся за свой столик, который по счастью не пострадал во время перепалки, и подпёр морду лапой. Добб подтащил ещё один стул и сел рядом.
- Дружище… — начал он, положив лапу мне на плечо.
- Жрать хочу, — перебил я его. Добб сразу щёлкнул пальцами, подзывая к себе другую официантку.
- Мия, будь добра, принеси шашлыка. Наверняка кто-то заказывал, давай побыстрее…
Кошечка, которая подавала поило Терминатору, кивнула и убежала. Я не хотел говорить, только слушал…
Кто-то в спешке собрался покинуть заведение, кто-то помогал раненной гардеробщице, а ещё кто-то только будоражил свою кровь крепким алкоголем. В основном среди них были владельцы украденного оружия. Я знал, чего они так надираются: им будет очень непривычно ходить без ствола по улицам города, каким бы безопасным он не был.
- Слушай, я понимаю что ты…
- А почему Мистер Роджерс? — спросил я пса, — Всегда тебя Доббом называл, а ты оказывается мистер-твистер! — видимо от пережитого в мозгах что-то переклинило, и я начал вести себя… неадекватно.
- Оперативный псевдоним, — спокойно признался доберман, — Странно, что ты раньше этого не замечал.
- И сколько у тебя этих… Псевдонимов?
- Одиннадцать. По одному на каждый часовой пояс.
- Потрясающе…
Перед моим носом поставили тарелку с парой палочек, на которых были насажены крупные куски мяса.
- Заказали двадцать минут назад, с этого столика, — отрапортовала кошка, — Всё в порядке.
- Спасибо, Мия. Лейтенант, поешь… — попросил Добб, похлопав меня по спине. Хорошо, что я был в костюме: сейчас бы я, наверное, не выдержал ещё двух синяков от киборга.
- Спасибо, — слабо сказал я, берясь двумя пальцами за картофелину, которую повар наспех положил в тарелку к шашлыку, лишь бы лежала. Соус кстати тоже был. Что-то томатное, в отдельной плошечке.
- А как тебя… Зовут? — спросил я, рассматривая ломтик жаренной картошки.
- Если тебе это действительно интересно это знать, то я тебе скажу. Но имей в виду, за все мои годы жизни это узнали максимум шесть или семь зверей. Поверь, это знание не представляет из себя ничего ценного.
- Всё-таки.
- А три двадцать один, — спокойно сказал Добб. Я схрумкал палочку картошки: не посолили, но с соусом покатит.
- Сам придумал?
- Придём ко мне — покажу тебе маркировку.
- Да ладно?
- Да. Только мне придётся раздеться, — пёс пожал плечами и тоже взял себе соломку, — Ты лучше на мясо налегай.
- А где-нибудь на заметном месте не могли сделать?
- Все, что было на видном месте, я уже затёр или свёл, — доберман пожал плечами.
- Понятно. А что значит?
- Первая серия, третья партия, двадцать первая единица.
- Так просто?
- А чего мудрить? Нас делали тысячами, если не миллионами.
- То есть можно найти номер типа… Я девятьсот сорок два тире двадцать пять тысяч сто четыре? — навскидку придумал я, снимая с деревянной палочки кусок мяса и разламывая его пополам.
- Ну да.
- Потрясно.
Я отправил первую половинку к себе в пасть и пожевал, смотря на вторую. Прожарили хорошо.
- Слушай, я не знал… — попытался продолжить Добб, но я снова перебил его.
- И чего это нам так не везёт?
- Не везёт?
- Только я захотел прожить день без приключений — и вот те, пожалуйста. Не хватало ещё хоронить Терминатора с Чаком.
- Ну дури, лейтенант. Чак — самое везучее существо на планете.
- Что-то я разуверился в удаче… — покачал головой я, отправляя в пасть вторую половинку куска мяса. Оглядев тарелку, я понял, что шашлыка даже с гарниром будет маловато.
- Да, в последнее время тебе везёт только на приключения, — усмехнулся Добб, вытягивая у меня с тарелки ещё кусочек картошки с заговорщеским выражением морды.
- Это точно. Везёт.
Следующие пять минут я говорить не мог: я забил пасть едой и этим оградился от ненужных бесед с киборгом. Пёс просто сидел рядом со мной, молча завидуя моей трапезе. Ну или не завидуя. Неважно.
Он пощёлкал пальцами и попросил принести графин вечнорусской и пару стаканов.
Минут через тридцать снаружи послышался рёв движка и свист тормозов, и шуршание шин о сухой песок. Я не стал подниматься и бежать смотреть что произошло: съев три порции жареного на углях мяса, я не мог подняться, да и не хотел уже. Мы с Доббом делали то, ради чего сюда и пришли — напивались. И как обычно в такой обстановке моего старинного друга тянуло на рассказы о войне людей, о том какие они все разные были, о том что война всё ещё продолжается… А я сидел, обнимал одной лапой пузатую бутылку хорошего крепкого самогона, другой — рюмку, в которой ещё немного плескалось. А вот доберман напротив довольствовался местным коктейлем, который больше нигде не наливают — вода из Енисея, смешанная с водкой и растолчённым активированными углём. Полученная чёрная жидкость употреблялась исключительно с зажатым носом, но мой приятель был настолько суров, что пил её как газировку из банки.
- Матерь божья… — только и раздалось над нашими головами, когда Чак и Терминатор смогли до нас добраться. От меня в этот момент осталось только астральное тело, которое по привычке витало где-то в облаках, а Добба опять потянуло жениться. Нас напоили раствором каких-то лекарств, что-то рассказали, песец любовно погладил свой пулемёт, а лис, подпрыгивая от восторга тискал за мягкую попу официантку из породы динго… Эх ты, бешенная австралийская…
Последнее, что я помню — слова лиса о том, что мне ещё пред ясны очи нашего полковника и как меня вчетвером пытаются запихнуть на заднее сиденье чужой машины… Каким-то внутренним ухом я понимал, что машина разваливалась на ходу, но всё равно сел. В голове пронеслись несколько мыслей о сегодняшнем дне, но они сделали это так быстро, что я не успел рассмотреть их как следует и понять, умные они были или нет.
Но всё было не важно. Измученный разум почувствовал полупопиями мягкий диван, проверив желудок и окружение, закрыл мои глаза без всякого моего ведома и показал большую зелёную надпись: Спящий режим.

19.

Лижет пепел, лает Сука...

- Слушай, а там ещё что-нибудь осталось?
Добб перевернул бутылку верх дном, но ничего кроме одинокой капли более в его глотку не упало.
- Чёртов Енисей...
- Да, проклятая речушка...
- Да я про коктейль, — прорычал Добб.
Я, похоже, всё ещё сидел в машине. Открыв глаза, я проверил состав вокруг себя: Чак сидел за рулём, песец, поджимая под себя колени, ютился на пассажирском сидении, доберман был моим соседом на заднем диване.
- Не потащим же мы их в таком виде на ковёр к Чёрному? — предположил песец, проверяя свой миниган, который болтался между двумя сидениями спереди, и мешал Чаку переключать передачи.
- А меня тащить и не надо! — засмеялся Доберман и хлопнул песца по плечу.
- Тебя-то понятно! — огрызнулся песец, — А этого?
- Я старший лейтенант, мать вашу! — решил подать голос я, приподнимаясь на сидении. Хмель из головы уже начинал выветриваться, но картина мира, что плыла у меня в глазах и всё ещё отдавала непонятными цветами и узорами. Не выдержав долго, я упал на колени доберману, и сразу стало гораздо проще жить.
- Проснулся, блин! — рыкнул Чак, поглаживая лапами руль, — я уж думал, что на совещании будет только спящая красавица.
- И любящий её принц... — промямлил пёс приторным тоном, — Чёрный такой, ушастый, ласковый...
Песец и лис на передних сидениях дружно заржали. Не зная как ответить Доббу, я просто приподнял голову и чуть подтянулся. Упав затылком на его болевую точку, я лицезрел выпученные глаза, оскал и лапу, которая не с первого раза схватила меня за оба уха и привела в вертикальное положение.
- Сколько времени прошло? — спросил я, не в силах даже приподнять правую лапу, чтобы поглядеть на часы.
- Час и пятнадцать минут, — ответил лис, откинувшись на спинку кресла и постукивая по рулю, — Мы вообще уже почти приехали.
- А чё стоим тогда?
- Бензин кончился, — хором ответили мне трое попутчиков.
- Понятно... — протянул я, нащупал ручку на двери и выполз наружу.
Машина встала между двумя частями города, совсем рядом с железной дорогой, но довольно далеко от основной автомобильной дороги, по которой я впервые приехал в индустриальную зону. Чак, видимо, пожалел подвеску старой иномарки и поехал по песку. Оглянувшись, я рассмотрел и саму машину: очень низкая, с еле накачанными колёсами и без крыши. Её срезали, наверное, чтобы продать на металл. Под несуществующим капотом расположился какой-то агрегат из глины и ржавчины, державшийся на каких-то деревянных брусках, синей изоленте и верёвках. Охнув от состояния нашего транспортного средства, я присел на её передний бампер, уставившись на индустриальную зону, прикидывая, сколько ещё можно идти.
- Эй, лейтенант, чего сидишь? — крикнул мне Чак с водительского места (лобового стекла тоже не было) — Пописай в бензобак, авось заведёмся!
- Не, у него октановое число слишком большое выйдет, — усмехнулся Терминатор, — Двигатель от того угара на части разнесёт после трёх оборотов.
- Его и так разнесёт на части, если я на него чихну, — ответил я, разглядывая эту чудо-конструкцию, которая ещё каким-то образом умудрялась работать, — У него поди всё ржавое до самого нутра.
- Это точно! — подтвердил Добб, и тоже вылез из развалюхи, — Мне эта штука вообще больше напоминает муравейник, а не машину.
На переднем сидении снова заржали. Я усмехнулся и обошел это чудо постъядерного апокалипсиса и оценил её состояние как совершенно неудовлетворительное. И это, кстати говоря, в свете заходящего солнца, я был более чем уверен, что при более детальном осмотре это и окажется муравейником.
- Ладно, Терминатор, выходи, дотолкаем это чудо до завода.
- Что? Нахрена? — не понял я, хотя все остальные вопросов не задавали.
- Металл в ней есть, — Добб похлопал лапой по багажнику, — а металлургический завод совсем рядом.
Я махнул лапой, будто давая понять, что всё понимаю. Пёс уже упёрся лапами в задний бампер, но я, обежав машину с другой стороны, попросил его отойти:
- У тебя же кости в ноге нет, и ещё пары деталей, — напомнил я моему другу-андроиду, — Не думаю, что тебе стоит напрягаться сейчас...
Доберман положил руку на бедро, где не было кости, и вспомнил, что сейчас живёт только за счёт надетого на нём костюма, да и то, наклонятся у него особо не получалось на протяжении всего вечера в ресторане.
- Слушай, да ты прав... — обиженно сказал он, проверяя и живот, — Вот только...
- Я помогу Терминатору, — пообещал я, протягивая доберману правую лапу, — Только пообещай мне потом зарядить этот чёртов костюм, когда вернёмся.
- Без проблем, я дам тебе свои батареи. А что...
- Включи мне экзоскелет-то.
- Ааа...
Добб взял мою лапу, потыкав мне что-то в компьютере. Через секунду всё тело заполнилось парящей лёгкостью и броня наконец-то перестала давить на плечи. Не пренебрегая, в отличие от песца, лёгкой разминкой, я быстро упёрся лапами в багажник, и дождался пока Добб сядет в машину, на переднее сиденье. Терминатор с улыбкой поглядел на меня, спросив:
- Головушка-то не бо-бо?
- Не... прогулки на свежем воздухе отлично помогают от духоты и похмелья.
- Это точно, — кивнул он, — Хотя как ты мне рявкнул, что у меня мою прелесть увели, так я сразу протрезвел.
- Это было видно, — усмехнулся я, — а круто ты с тем шакалом.
Терминатор лишь улыбнулся, показывая что может выдумать и не такую пытку, если его шестиствольный друг окажется не в его лапах. Впрочем, измышлять о методах и жертвах мне не позволила высунувшаяся из машины лапа рыжего с оттопыренным большим пальцем.
- Готовы? — крикнул песец, хотя в повышении голоса не было надобности: всё было и так прекрасно слышно.
- Так точно! — последовал ответ из салона. Мы, даже не переглянувшись, дружно поднажали, и наш муравейник на колёсах лёгко и без рывков двинулся в путь. Никакого сопротивления я не чувствовал, и становилось неловко за песца, который явно трудился больше меня.
Впрочем, это продлилось не долго. За сорок минут пути, мы проехали километра два по пустыне и ещё полтора по городу. Добб, поднявшись на своём месте, показывал нам, куда надо ехать, чтобы машину оставили на специальном месте, откуда за неё можно было выручить какие-то деньги. Пришлось, правда, немного попетлять, поскольку алкоголь в крови у добермана всё ещё имел место быть, но вскоре мы нашли специальную стоянку, заваленную остовами старой военной техники.
Ни я, ни песец даже не вспотели. Терминатор, конечно, был куда более привычен к своему встроенному экзоскелету, а мне после таких нагрузок и отсутствия усталости захотелось сделать что-нибудь ещё. Например, сдвинуть пару гор, за которые могли сойти два остова от БТРов сваленные друг на друга. Но я победил эйфорию и выключил экзоскелет сам, без помощи опытных по этой части бойцов. В конце концов, костюм был мой, и надо было учиться им пользоваться.
Чак и Добб выползли из машины немного покачиваясь: Чака укачало, а Добб просто нашёл в бардачке бандитской машины флягу с чем-то вкусным и горючим. Стремясь проверить безопасность этой жидкости, он тут же вылакал всю флягу, в которой оказался отличный синий абсент — удивительная редкость в наши дни, которую Добб вылакал в одну морду и даже не поделился.
- Отлично доехали! — сказал Чак, — Местами даже под двадцать километров в час гнали, я ручник порвал.
- Ручник? — удивился песец.
- Да, тормоза отказали на втором километре. Удивительно, как на этом ездили раньше.
- На пинковой силе, — усмехнулся я, и в душе пнул задний бампер иномарки стальным ботинком.
Помимо стандартного и ожидаемого скрежета ржавчины, я услышал ещё какое-то звяканье, жалобно отозвавшееся на такое обращение к себе в багажнике. Поглядев сначала на Чака, потом на песца, я сразу получил немые ответы на незаданный, но очевидный вопрос — проверяли ли они багажник.
Одолжив у добермана его боевой нож, я буквально срезал ржавый замок, оставив часть в багажнике, а часть — валяться на потрескавшемся чёрном асфальте.
- Опаньки! — удивился Чак, увидев богатый урожай внутри.
- Ха-ха! — засмеялся я, вытаскивая из багажника почти что новый РПД, — Джек-пот, парни!
- В натуре он! — усмехнулся песец, — Да на кой чёрт они тогда оружие воровали-то?
- Тут слишком тяжёлое, — сказал Добб, проверяя содержимое багажника, — И хватит его всего на пятерых.
- Да как же? — Чак, как обычно, своего не терял, и завладел коробочкой патронов к пистолету.
- Посмотри, сколько взрывчатки, — серьёзно кивнул доберман запуская лапу в багажник. Темнело, как обычно, стремительно, поэтому доберман включил один глаз в режим фонарика и осветил прямоугольный брусок пластида в его лапе. Судя по маркировке, килограмм ровно, ещё не вскрытый даже. Направив луч света в багажник, мы разглядели ещё одну противотанковую мину, три противопехотных и целый завал взрывчатки.
- Да тут хватило бы на целый мост... — предположил я, вспомнив взрыв на мосту через Енисей, — а то и на два?
- Нет, — покрутил головой Добб, — Мост ты таким количеством взрывчатки не снесёшь. А вот здание — вполне.
- Уверен?
- Более чем, — спокойно кивнул пёс, и стал вытаскивать весь арсенал хулиганов на землю.
- Оставлять это здесь нельзя, — догадался лис и принялся навешивать на себя пулемёты, — Берите кто что может, а лучше поискать пару сумок.
- Эй, а кто тебя сделал главным? — возмутился Терминатор.
- Правильно говорит ведь, — кивнул я, — Песец, тебе будет тяжёловато...
- Я найду что-нибудь, — кивнул полярный лис, отправляясь на поиски в глубины небольшой свалки.
- По-моему тут не на хулиганов арсенал, — заключил Добб, вывалив всё добро на асфальт, — На террористов.
- И чего? — не понял лис, а я улыбнулся.
- Скоро героями станем.
- С какого перепугу?
- Я и так тут герой, — вставил Добб.
- Будешь дважды.
- На фиг нужно.
- Так почему героями? — ещё раз спросил лис.
- Да потому что мы спасли пару жизней, — пожав плечами ответил я.
- Ага, как будто вы сейчас всё это оружие пойдёте в утиль сдавать!
- Никогда в жизни, Чак! — я отобрал у него пулемёт, сжав в лапе знакомую и приятную рукоятку, — Мы понесём мир и добро, — добавив пафоса в голос, закончил я.
- Да-да-да... Утопим в крови все попытки посягнуть на гуманизм...
Даже Добб не удержался от лёгкого смешка. Я тоже не смог долго удерживать серьёзную мину и рассмеялся.
- Я нашёл кое-что! — донёсся голос песца откуда-то, — Только помогите мне!
- Чё с ним такое? — задал риторический вопрос Добб, включая тепловизор, и рассматривая свалку металлолома, — А... В люке застрял.
- Мне сходить? — вызвался лис.
- Не, лучше я сам ему помогу, — кивнул пёс, поднимаясь с корточек, — Собирайте пока...
- Как скажешь, — кивнул я, и сам присел на корточки возле кучи оружия.
Доберман был прав: в багажнике было снаряжение на среднюю террористическую группу разгильдяев — три пулемёта, два автомата и пять пистолетов. Для пулемётов патронов было всего сто двадцать штук, значит по тридцатнику на ствол, то есть рожок автомата. Я хмыкнул. Как и следовало ожидать, патронов для калашей было гораздо больше — по три магазина на каждый, и ящик россыпью. Пистолетными патронами уже завладел рыжий, но я его не винил: для его БП у него почти ничего не было, теперь хоть не только с винтовкой будет ходить.
А вот взрывчатки было действительно много. Килограмм двадцать в чистом виде, плюс мины. Странно, что Добб сказал, что мост не снести: по моим подсчётам это можно было сделать, если подорвать опоры или несущие конструкции. Может сам мост и устоял бы, а вот никакое транспортное средство по нему уже не проехало бы. Хотя... Может опытный пёс и был прав: взрывчатки было не так много.
Вскоре появились Добб и немного помятый песец вместе с ним. В лапах оба тащили какие-то деревянные ящики, с сохранившимися на них яркими наклейками — мандарины, абрикосы, бананы... Большинство из фруктов, которые когда-то ели люди уже никогда не будут существовать, но это не мешало им вызывать аппетит картинками с ними.
Кинув ящики около кучи, мы стали собирать оружие в них. Взрывчатку — отдельно, патроны — вместе с ней. Уж если рванёт, то рванёт как следует, как сказал Добб. Впрочем, всё поместилось, и мы, взяв каждый ящик парой, потащили богатый урожай в общий котёл.
- Пойдём там, я короткую дорогу знаю до кубика, — крикнул Чак с другого конца цепочки, называя административное здание завода, во дворе которого мы остановились Кубиком.
- Нам вообще-то до состава дойти не мешало бы, — напомнил Добб с недовольным кряхтением. Ему, как и мне, досталось нести два ящика сразу, поэтому лапы были заняты. Я к тому же вызвался тащить все три пулемёта, которые то и дело норовили сползти с плеча и попадать.
- От администрации до состава лапой подать, — напомнил я, — Веди, — кивнул я лису.
Чак тут же направился в другую сторону и, обогнув свалку, повёл нас по какой-то небольшой скромной тропинке между двумя обрушенными заборами. Нам пришлось построиться друг за другом, чтобы образовать подобие "паровозика", где между четырьмя бойцами болтались три ящика с припасами и взрывчатками. Чак, естественно, пошёл первым, подметая за собой путь собственным хвостом, а позади волочился неповоротливый песец, задевая длинным блоком стволов своего пулемёта всё, что можно было задеть по пути. То и дело за мной раздавался звучный русский мат.
К административному корпусу мы добрались, когда уже совсем стемнело, и тут же встали как вкопанные перед полуразрушенным зданием: несколько зверей укладывали в криво вырытые ямы два тела. По какой-то неизвестной мне традиции их головы были обмотаны их же одеждой, но я всё равно без проблем узнал очертания волчьей морды в одном из трупов.
- Сапёры, — первым догадался Чак, который, наверное, видел их через прицел собственной винтовки.
Очень странно, но я не ожидал, что от них вообще останутся тела. Конечно, в лапах своих сотоварищей они были как тряпичные куклы и даже хуже: в телах практически не было костей.
Не сговариваясь, мы поставили ящики на землю, и молча подошли к могилам. Я узнал своих бойцов, которые окружали панихиду по погибшим, молча кивнул им, переведя взгляд на яму.
Могила была вырыта на большую глубину — больше трёх метров. Там, на этой глубине, начиналась более-менее сырая земля, в которой труп просто сгниёт, а не превратится в иссушенную мумию, как те бедолаги, которых я нашёл в вертолёте. На двоих сапёров яма была одна:видимо они были хорошими друзьями...
- Они были отличными волками, мастерами своего дела... — сказал кто-то из знакомых в окружении могил.
- Никогда никого не бросали...
- Заботились о других...
Я вспомнил, как один из них бежал к нам, маша лапами и крича чтобы мы убирались с моста.
- И никогда никого не подводили...
Прямо перед могилой стоял матёрый старый волк с двумя кинжалами, которые сейчас болтались у него на бёдрах в ножнах. Смотря на то, как его старых друзей аккуратно укладывают в сырую землю, он не удержался и расплакался.
Никто не посмотрел криво, никто не удостоил его презрительным взглядом. Каждый из нас, каждый, кто служил в армии, знал, что мужчины тоже плачут.
 Когда хоронят своих друзей.
- Земля им пухом, — пожелал Добб, достав свою флягу.
- Пухом... — вторил рыдающий здоровяк.
Пёс поднял флягу над головой и приложился к горлышку, сделав внушительный глоток. Не дожидаясь, пока тот придёт в себя, я отобрал пузырь и тоже приник к горлышку.
Огненная жидкость раскалённым углём провалилась внутрь и захотела прожечь дырку в животе. Выпучив глаза и кое-как сдержавшись от кашля, я направил сильно покрасневший взгляд на Добба, прохрипев, складываясь пополам:
- Там что? Ракетное топливо?
- Эээ, дружище, не время расслабляться, — сказал пёс, поднимая меня за лапу, — Не хватало нам ещё одного трупа...
- Бвааах! — я выдохнул, и почувствовал как из пасти выходит огонь, как в сказке про драконов, — Пока могила свежая...
-Извините, он не знал что там, — сказал Добб, подхватывая меня и свою ношу, отводя в сторону, — Думать надо что пьёшь!
- А чё ты не предупредил, а?
- А чё ты не спрашивал, а? — передразнил пёс.
- Ты... Я тебя ненавижу.
 -Я тоже тебя очень люблю, — кивнул Добб, и ловким движением выудил из моего нагрудного кармана флягу с чистой водой, — Запивай, — велел он, ткнув открытое горлышко мне в нос.
Я тщательно обнюхал горлышко и крышку — алкоголь чувствовался во всём, даже в чистой воде, но я всё-таки отхлебнул из фляги. Вода сначала обожгла горло, но потом смыла с собой весь алкоголь. Сделав ещё глоток, я прополоскал пасть и сплюнул на землю.
- Круто! — только и сказал Терминатор, тащивший за меня мой ящик с боезапасом, — а если бросить спичку — загорится?
- Взорвётся, — прохрипел я, постепенно поднимаясь, — Теперь сапёры меня ненавидеть будут.
- Ты у них и так не в почёте, — ухмыльнулся Добб.
- Ну да. А что делать? Я знаю, Чак! — перебил я лиса, который уже вот-вот собирался сострить про штаны и физические упражнения.
- Ладно, задержались и хватит, — строго велел Добб, поднимая тяжёлый ящик со взрывчаткой, — Пошли к составу. По-моему ты уже опоздал, — предупредил он, кивая на экранчик в моём рукаве. Посмотрев на небольшие цифровые часы в правом верхнем углу, я понял, что было уже десять минут восьмого.
- Вот, блин! Полковник вроде как в семь любит принимать?
- Именно, — кивнул песец.
- Стоит поторопиться, — заключил Добб и без промедлений развернулся и направился в сторону состава.
Мы буквально добежали до состава и быстро покидали всю амуницию в вагоны, кто куда. Открывать грузовой мне было откровенно некогда, поэтому всё сложили под полки в своих купе.
- Ладно! — сказал я, захлопнув крышку багажного отсека, — Теперь коварный вопрос!
- Я думал, это по моей части, — выдавил Чак, улыбнувшись. Я смерил его хмурым взглядом.
- Ты тут вообще не вопросы задавать пришёл. Вопрос задам я: кто со мной к чёрному?
Песец открестился сразу, сославшись на усталость, похмелье, и неисправность пулемёта, в общем сделал всё, чтобы не пойти со мной. Добб лениво пожал плечами, как бы говоря мне, что как я скажу так и будет. А вот Чак вызвался сразу и без промедлений.
- Ну конечно...
- А что? — возмутился он, — Я же вас спас!
- Ты раздолбай, — пробасил Добб, сложив лапы на груди.
- Это почему же? — поинтересовался бывший бандит, вставая перед моим лучшим другом.
- Можешь много лишнего сказать, — подумал я, — Чак, спасибо тебе, но...
- Я всё равно пойду, — лис настоял на своём, — В конце концов, если бы не я...
- Лис, я тебе благодарен. Но может ты... отдохнёшь? Всё-таки офицерский состав, а ты ещё рядовой.
- Конечно, как будто это кого-то волнует! — всплеснул лапами лис, — Я иду.
- А если прикажу?
- А если не подчинюсь? — глумливо ответил лис, — Что тогда? Выгоните?
- Лоботомируем, — напомнил Добб.
Чак нахмурился и отвернулся.
- Не очень-то и хотелось. 
Я посмотрел на Добба, потом на Терминатора. Пушистая морда песца уже с трудом сохраняла спокойствие.
- Ладно, пойдёшь с нами, — похлопал я лиса по плечу, — Мы прикалывались.
- За такие шутки, в зубах...
- Отставить шуточки! — властно рявкнул я, — А то мы тебе покажем... Промежутки.
...Возле строительного вагончика, который не был в основном составе нашего поезда, а стоял на запасном пути, я увидел Молотова. Волк, часто и коротко затягиваясь, нервно курил папиросу. Увидев меня, он отбросил бычок и шагнул навстречу:
- Они вас не дождались, и начали.
Я кивнул на дверь:
- Как там?
Волк раздраженно махнул лапой, и, вытащив еще одну папиросу, отошел в сторону. Я открыл дверь.
Динозаврик вел оживленную дискуссию с огромным сенбернаром в городском камуфляже и черной разгрузке. Судя по обилию нецензурной лексики, у этих ребят были серьезные проблемы в общении.
Сенбернар назвал Динозаврика презервативом и заявил что он с таким, как он выразился "уродом", работать не будет. Динозаврик, в ответ, заявил, что фермы уцелевших фрагментов моста искорежены, и расчетной нагрузки не вынесут. Затем он добавил, что не будь сенбернар конченным обладателем звенящих гениталий но бы это тоже заметил.
На что пес ответил, что Динозаврик, — трусливый представитель секс-меньшинств, и что их, саперов, задача — обеспечить переправу через остатки реки. Любой ценой.
Лис спокойно заметил что от того что они угробят поезд и состав никому лучше не будет. А затем добавил, что будь у пса хоть с гулькин половой орган мозгов побольше, он бы тоже это знал.
На что сенбернар заявил, что спорить с болтливым гомосексуалистом бесполезно. В ответ, лис усомнился в непорочности матери сенбернара, от чего пес, злобно засопев, привстал, засучивая рукава формы.
Но тут сидевший зав столом шакал резко хлопнул лапой по столу:
- Хватит! Я сказал, блин, хватит! После будете признаваться в взаимной любви! А сейчас я хочу услышать, как нам восстановить мост!
Динозаврик флегматично пожал плечами:
- Его не восстановить. Оставшиеся фрагменты моста деформированы. Восстановить их не получится.
Сенбернар злобно посмотрел на лиса:
- А я говорю — надо попробовать!
Лис махнул лапой, как бы показывая направление:
- Валяй. Я в этой авантюре участвовать не буду.
Шакал напряженно посмотрел на Динозаврика:
- Это почему?!
Лис пожал плечами:
- Да потому что, когда мост рухнет... — Динозаврик повернулся к сенбернару и обличительно ткнул пальцем. — ... а он рухнет, потому что у него нет опоры! То виноватым буду назначен я. — закончил лис. — Мол где-то, что-то не так взорвал. А его мудачество... — лис коротко кивнул на сопящего в бешенстве пса. — ...будет, как бы не при делах.
Шакал резко поднял лапу прекращая очередной виток взаимных оскорблений:
- Баста! Идите, и родите мне выход! Мне насрать, будете ли вы мост ремонтировать или перенесете поезд через реку на руках!
Ворча себе под нос сенбернар, выполз из-за стола, и злобно посмотрел на лиса. Если бы взглядом можно было увечить, то Динозаврик, уже спокойно поместился бы в средних размеров ведерке.
Лис как будто не заметил этого взгляда...
- Следующая повестка нашего вечера... — шакал перевёл взгляд на меня и мне тоже захотелось оказаться где-нибудь поглубже, — БНЧ!
Я удивлённо посмотрел на Добба, который маячил у меня за спиной желая посмотреть на драку. Мой взгляд он растолковал совершенно верно:
- Я не знаю что такое БНЧ, — пожал плечами пёс.
- Большой Непонятный Чемодан! — полковник бухнул алюминиевый кейс на стол и постучал по его крышке кулаком, — Присаживайтесь. И вы, товарищ старший лейтенант, доставайте листочек и ручку, будем как в школе — как я провёл три дня в плену у бандитов...
- Это обязательно? — спросил я, усаживаясь перед рассерженным шакалом.
- Сегодня я добрый, поэтому я приёму устный рассказ, — прошипел полкаш, — Динозаврик?
- Чё ещё? — лис перестал увлеченно ковыряться мизинцем в ухе.
- Ты это можешь вскрыть? — напрямую спросил шакал, хлопнув по дипломату. Лис посмотрел на кейс, и скептически сдвинул челюсть в сторону.
- Там стоит система уничтожения документов, не забывайте! — напомнил мой лучший друг полковнику.
- Я без тебя знаю, Добб! — рявкнул шакал.
- Кажется, я начинаю жалеть, что пришёл сюда... — признался Чак, качаясь на задних ножках стального стула.
- Потрясно! Мне тут мост восстанавливать, а вы меня на чемодан отвлекаете!
Лис выдохнул и задрал голову к потолку:
- Да хрена лысого ты его восстановишь ...
- Да пошел ты!!! — Заревел пес.
На что Динозаврик флегматично положил кисть левой лапы на локтевой сгиб правой. И отжал средний палец.
Я ударил по столу посильнее, чтобы меня наконец-то услышали. Не мог же я позволить нашему военному инженеру и пехотному начать вытеснять всю их генеалогию! Но от моей решительности обалдел даже шакал. Это возымело положительный эффект: он успокоился.
- Лейтенант, ты чего?
- Пусть эти двое выйдут, — попросил я.
- А я тут причем?! — Пожал плечами лис. Сенбернар не опуская взгляд, с лиса, хрустнул костяшками.
- Вы. Оба! Подождите минут пятнадцать.
- Как скажете.
Лис взял с собой несколько чертежей и пошёл с ними наружу. За ним вышел сенбернар. Огромный чёрный пёс с трудом протиснулся в дверь и аккуратно закрыл её.
- Надеюсь, ты не будешь разводить здесь базар и скажешь сразу — откуда, где и когда ты взял этот чемодан?
Я поскрёб когтями мех на шее, нащупывая тонкую золотистую цепочку с двумя ключами на ней. Не мудрствуя лукаво, я просто порвал её, выложив перед полковником все разом. Шакал посмотрел на них глазами размером с чайное блюдце.
- Вам тоже лучше выйти, — кивнул шакал Чаку и Доббу.
Доберман тихонько хмыкнул, сложив лапы на груди, а Чак удивлённо посмотрел на меня.
- Я им доверяю, — ответил я полковнику.
- Даже ему? — он кивнул на бывшего бандита.
- Ему особенно.
Лис позволил себе улыбнуться.
- Ладно, — кивнул шакал, — Ты знаешь, что там лежит?
- Знаю, — подтвердил я, — Но практического применения той информации, что там находится не нахожу.
- Но ты же притащил её сюда, значит, что-то в этом есть.
- Я думаю, да.
Шакал вставил два ключа в положенные скважины и мощная гидравлика, удерживающая крышку кейса на своём месте, с лёгким шипением приподняла завесу тайны. Полковник очень медленно и аккуратно поднял крышку, и даже задержал дыхание от волнения. Мои друзья, не удержавшись, тоже подошли к нему за спину и увидели две папки.
- Эпично! — констатировал лис, усмехнувшись, — И что в них?
- Понятия не имею, — признался шакал и аккуратно взял синюю папку из поролонового держателя, открыв на произвольной странице.
- Россия, — буркнул Чак, — что это?
- Похоже на географический справочник, — догадался шакал, и пролистал папку вперёд.
Добб между тем взял второй том и открыл его на первой странице. Его электронные глаза не выразили ровным счётом ничего, но из-за плотно стиснутых зубов вырвалось злостное, граничащее с безумием шипение:
- Твою мать...
Шакал тоже догадался открыть первый лист и глаза расширились ещё больше.
- Вот это...
- ТВОЮ МАТЬ, ЛЕЙТЕНАНТ!!! — заревел Добб, да так, что я невольно откачнулся на стуле подальше от разгневанного пса, — ТВОЮ ЖЕ МАТЬ, ПОНЯЛ!? — кричал он, да так, что в ушах после его ора звенело как после артиллерийского выстрела без берушь.
- Добб, успокойся! — сразу же попросил я, но увидев что киборг начал стремительно ко мне приближаться, вскочил со своего места и попытался убежать, хотя понимал, что эта попытка скорее всего обречена на провал.
- Где ты их взял!? ГДЕ!? — рычал он, догоняя меня и хватая за плечо.
Я рывком обернулся, пытаясь ответить, но Добб, забыв про нашу с ним дружбу, схватил меня за грудки бронекостюма и поднял над полом.
- Где?.. — тихо спросил доберман, глядя мне в глаза, не обращая внимания на то, что на его лапах уже повисли Шакал и Чак.
- В пустыне! Посреди пустыни в разбившемся вертолёте! — честно ответил я, пытаясь выбраться из его захвата. Костюм среагировал на силовые попытки дать кому-то по ушам и включил экзоскелет, но пересилить моего друга-андроида я даже в очень крутой броне никак не мог. Его лапы держали меня не хуже стальных тисок.
- Старший лейтенант, немедленно отпустите лейтенанта! — приказывал полковник, но слова имели самое малое воздействие на разгневанного киборга. Куда большее давление на него оказывал упёртый лис, который усердно пытался разогнуть лапы пса.
- Твою же... — ещё раз повторил Добб и поставил меня на пол вместе с шакалом и лисом. Оба тут же отошли от Добба, причём спрятавшись за меня. Мне, может, и показалось, но полковник схватился за кобуру.
- Добб, может, просто объяснишь? — предположил я, но пёс явно думал о чём-то своём.
- Мы потеряли шестьдесят зверей тогда, — коротко ответил он.
- Когда? — встрял полковник, думая, что он всегда должен был быть при делах. Добб, хмуро посмотрев на него, унизил его одной лишь фразой:
- Почти… восемьдесят лет назад.
- Ничего себе, — прошептал Чак, — Но ведь наверное планета уже оправилась от такого происшествия, а?
Пёс низко и басисто зарычал на лиса, и я поспешил убрать рыжего из зоны досягаемости кулаков Добба.
- Тебе ли понять...
- Я даже не буду расспрашивать о том, как они погибли, старший сержант, — вставил Шакал, — Хотя бы код операции скажи...
- А-миллениум. Первая часть.
Мы с Чаком в ожидании божественного откровения уставились на полковника, но тот только плюнул на пол.
- Никогда ничего не слышал про планы операций А-класса. Что-то жутко секретное?
- Ещё бы нет, — пробасил Добб, и уселся за стол, уперев морду в ладони.
Я кивнул Чаку и мы втроём уселись вместе с ним за столик в вагонетке. Подвинув стул поближе, я положил лапу на плечо доберману. Не уверен, что он почувствовал, но говорить всё-таки начал:
- Мы гонялись за этими документами пять лет подряд по всей России. Нам дали всё. Машины. Лёгкие истребители. Вертолёты. Даже атомную субмарину где-то откопали, хотя так давно это было обычным делом...
Пёс быстро оглядел нас, нащупал в нагрудном кармане флягу с термоядерной жидкостью и сделал пару глотков.
- Ну вот... Тогда... Ну правительству было очень хреново в общем. Если конечно, то сборище имбицилов можно было назвать правительством. Страну хотели разодрать на части, как при великой войне, но тогда и собрали всех нас — остатки былой мощи, тех кто смог доказать что может вести мирную жизнь — всего около двух сотен морд, все были киборгами и отлично знали своё дело. Тогда правительство и проявило себя довольно твёрдо — мы собрали первый состав регулярной армии, обучили его боевым приёмам и тактике. Посадили на первый попавшийся поезд и отправили собирать страну в единое целое.
Добб сделал ещё глоток и уверенно продолжил.
- Но у нас тогда ничего не было. Люди воевали при помощи совершенного оружия, зачастую настолько сложного, что для его пользования приходилось давать некоторым высшее образование. Но когда в дело пошли мы, для нас вспомнили старые, добрые автоматы и почти всё что могли переплавить пустили на переделку Калашниковых, — пёс грустно усмехнулся, оглядывая нас, — Нам тогда объяснили, что всё ваше оружие сегодня — ничто, по сравнению с тем, чем воевали люди. У них тоже было огнестрельное оружие, но... совсем не такое. Другое поколение, цифровые технологии, сложнейшие, но очень надёжные механизмы... а для нас наклепали того, с чем мы могли совладать без предварительного обучения.
- А я-то думал, как это модели образца ранее чем двух тысячный год сохранились у нас до сих пор... — вставил полковник.
- Вот, — подтвердил пёс, вильнув открытой флягой в сторону чёрного, — А на самом деле всё наше оружие — переделка две тысячи четырёхсотого года, из более прочного метала, с новыми антикоррозийными покрытиями и некоторыми усовершенствованиями. Да по сути дела вся техника, которая есть у нас — это всё хорошо забытое старое...
- Даже пулемёты второй мировой? — поинтересовался я, вспоминая МГ-42 в багажном вагоне.
- Не, это та ещё реликвия, но настоящая, — улыбнулся доберман.
- Не отвлекайся, — попросил шакал, внимательно слушавший Добба, — Что за операция А-миллениум?
- А-миля, как мы его называли, — вздохнул Добб, — Всё было просто. Найти то, что люди не смогли забрать с собой и освоить это. Мы искали долго, пока не вернулись к тому, с чего всё началось — самая совершенная и большая научно-исследовательская база во Владивостоке. Алмазный Пик.
- Точка девятьсот! — крикнул Чак, чем вызвал немалое удивление среди нас всех, — Я слышал легенды о ней, — дополнил он, пока его не начали расспрашивать об этой базе.
- Легенды слышали многие, но что там внутри — никто не знает. Некоторые утверждают, что там просто оружейный склад, кто-то говорит, что там заправляют в ракеты ультра-напалм... Заправляли по крайней мере, — дополнил Добб, — В любом случае, проникнуть туда очень хочется.
- Но на входе стоит... — начал лис, и пёс сразу дополнил:
- Атомная бомба, да.
- Ого.
- Вот вам и ого, — улыбнулся Добб, — И интеллектуальная система опознавания врага. Если попытаться проникнуть в базу как угодно, кроме парадного входа — она самоуничтожится, прихватив с собой добрую часть Азии.
- И что вы?
- А нам, мой друг, — Добб повернулся ко мне, было поручено отыскать президентские коды доступа, потому что только с ними можно гарантировать, что ворота перед нами откроются, не превратив нас в горстку раскалённой плазмы.
- То есть получается...
- Я же говорил, что мне всегда везёт, — ухмыльнулся Чак.
- В данном случае повезло мне... — выдавил я, смотря в глаза своего друга-киборга. Мне казалось, что он сейчас расплачется: так он на меня глядел.
- Значит, у нас новая миссия во Владивостоке, — немного нервничая, заключил шакал, — отдать им коды...
- А кого они по-вашему пошлют на базу, чтобы всё там хорошенько посмотреть? — хмыкнул доберман, грустно поглядев на шакала, — Москва помнит о проваленном задании, и отлично знает кто хочет его завершить.
Добб потыкал в себя большим пальцем, слегка опустив уши.
- Да не возгордись, а? — зачем-то сказал я, толкнув добермана в плечо, — Я с тобою же.
- Воодушевляет, — улыбнулся пёс.
Шакал между тем захлопнул дипломат и вынул все ключи.
- Ладно. Об этом я сообщаю Москве, — сказал он, раздавая ключи всем нам, — немудрено, если за чемоданчиком начнут гоняться, так что ключи остаются у вас.
Один достался мне, другой — Доббу. Сам дипломат к моему огромному удивлению полковник положил перед Чаком, вызвав у него немаленькое удивление. Однако, лис тут же схватился за него и прижал к груди.
- Мне всегда везёт... — ещё раз напомнил он сам себе.
- Ну вы понимаете... — сказал полковник, оглядывая нас с Доббом, — Меня-то скорее всего первым обшманают, если будут искать ключи. А его — никто и не догадается.
- Буду хранить как зеницу ока! — пообещал бывший бандит.
Я улыбнулся и повесил ключ на цепочку, на шее. Чак лишь постарался как-то скрыть чемодан чёрным пакетиком, счастливый до чёртиков. Один лишь Добб не проявлял своей радости.
- Зовите этих разгильдяев, — шакал кивнул на дверь, слегка улыбаясь.
- И видимо всё-таки придётся... — донёсся до нас голос Динозаврика, когда Чак приоткрыл дверь в строительный вагончик.
- Бабахнуть! — сенбернар стукнул кулаком в ладонь, широко улыбаясь. Как только мы услышали эту часть диалога, Добб поднял уши и удивлённо посмотрел на пса из гражданских.
- Он что тебя — покусал? — спросил мой друг, показывая пальцем на чёрного лиса. Динозаврик ухмыльнулся.
- Я сказал ему сколько у нас взрывчатки.
- Кстати, мы притащили ещё, — вставил Чак, — Тротил, мины,- пригодится?
- Не возьмём другую! Сначала разнесём к чертям все берега, а потом срежем остатки опор и разберём эту громадину на кучу лома, да? — лис толкнул локтём инженера.
- Да, а потом мы переплавим их в новые рельсы и вы поедете дальше. До Иркутска дорога не близкая, но вы с вашем локомотивом доедете быстро.
- Сколько займёт постройка моста? — строго спросил Шакал, кивая Динозаврику. Военный инженер закатил глаза и приложил палец к нижней челюсти, прикидывая объем работ.
- Ну, если работать будем дружной толпой, если будут помогать и если перегнать локомотив ближе к мосту — около двух недель, я думаю...
- Локомотив-то нам там нахрена? — пробасил пёс по правую лапу от Динозаврика.
- Увидишь, мой недальновидный друг, всё увидишь, — таинственно отвечал чёрный лис.
- К утру составите и принесёте мне список всего необходимого, — приказал шакал, — Начинаем завтра же.

За что стоило реально уважать нашего полковника — так это за его удивительные организаторские способности и умение наорать на окружающих так, что у всех вокруг немедленно начинало зудеть под хвостом.
Несмотря на декабрь, жара стояла летняя — плюс двадцать два градуса, и многие уже давно избавились от верхней одежды, а те, кто был избавлен от комплексов, так вообще ото всей, кроме, может быть, самого нижнего белья. Впрочем, на зверях это смотрелось куда органичнее, нежели на голых людях, которых я видел во множестве своём в глобальной сети. Уже через два дня после начала работ Динозаврик со своим новым другом заложил все заряды и отрапортовал о готовности к "выравниваю" поверхности берегов Енисея. Естественно, мы все поспешили занять места в первых рядах. Добб к этому времени уже полностью вылечился, сменил все повреждённые детали, я оклемался после обезвоживания, в отличие от Терминатора, который не трезвел ни на секунду.
У моста кипела вовсю тяжёлая работа: весь ненужный металл стаскивали в одну кучу, потом грузили на платформы, которые раз в день забирала приезжающая к нам маломощная дрезина. Атомовоз стоял на специальных временных путях, и гудел вовсю, вырабатывая огромное количество электричества для пары сотен болгарок, дрелей и отбойных молотков, которые нашлись у городской администрации Красноярска в количестве более чем достаточном для наших нужд. Основным инструментом, конечно, всё ещё оставалась лопата, но это никого не огорчало: десяток солдат вырывали яму глубиной в пять метров за двадцать минут. И вообще, как оказалось, любителей копать у нас довольно много. Особенно отличились лисы, из отряда ночных. Семеро шутников при помощи четырёх лопат, двух ломов и кувалды вырыли себе самую настоящую нору, в которой поселились жить на время строительства. Скажу честно, им завидовал не только я: под землёй у них было прохладно и хорошо, поэтому по вечерам многие из знакомых мне солдат собирались у их жилища и вели задушевные разговоры о всяком.
Костры были запрещены в принципе. Мэр города категорически запретил вырубать деревья без необходимости, и вместо дров выдал нам какие-то электрогрили, и каждый день нам привозили отличных консервов, а на третий день так вообще решили побаловать свежим мясом. Электричества было в избытке, и запрету на костры никто не разочаровался. Но пора было переходить к активной фазе наших восстановительных работ, и ознаменовать их начало хорошим взрывом.
Динозаврик и местный инженер отлично сработались и установили с обоих сторон моста более шести сотен зарядов,- только закопав их глубоко в землю. Чтобы не греметь на всю округу дважды, взрывать берега решили вместе с опорами моста. Огромные стальные балки были обмотаны поясами из пластида, направленными внутрь. Ничего лучше для сноса металлоконструкций у нас не нашлось, но чёрный лис решил выкрутиться и так.
Для высшего командования составом, среди которого был и я, даже сделали специальный помост в километре от моста по руслу реки. Там нам поставили пару удобных алюминиевых шезлонгов и даже предложили выпить. Сержанты собрались вокруг нас уже слегка навеселе.
Вся армия собралась посмотреть на огромный взрыв и гудела за нашими спинами на тысячи разных голосов. Все собрались на большой спектакль и я со своими друзьями купил места в самом выигрышном месте.
Естественно, расслабленными все не были: больше всех доставалось нашему инженеру. Чёрный лис бегал с огромным мегафоном подмышкой, которое он прозвал "орало" и отдавал какие-то последние распоряжения взрывотехникам, сапёрам и минёрам, которые всё ещё оставались на мосту. Наконец последний из минёров вернулся с моста, доложив о полной готовности зарядов.
- Оцепление на месте? — спросил Шакал у полевой рации, которая тут же отозвалась весёлым голосом:
- Северная сторона — всё чисто.
- Северо-восточная сторона — всё чисто.
- Восток чист!
- Восток-юг — всё чисто.
- Юг — всё чисто, — отрапортовал Атаман непосредственно шакалу. Он у нас заведовал местным оцеплением, сидели мы на юге.
- Юго-запад, у нас несколько гражданских хотят посмотреть на бабах.
- Пускай поторопятся, — спокойно ответил шакал в рацию, — Запад?
- У нас всё спокойно, товарищ полковник.
- Северо-запад, всё спокойно.
- Готовность номер один, — сказал шакал в рацию и кивнул Динозаврику.
Лис приподнял лапу, козырнув нашему полковнику, и взял свою рацию.
- Внимание! Производятся взрывные работы. Если вы услышите сирену – значит, вы находитесь в зоне поражения. Взрыв через одну минуту.
Сенбернар рядом с лисом щёлкнул секундомером и уставился на бегущую секундную стрелку. Все наши солдаты замерли в ожидании зрелища.
- Тридцать секунд! — провозгласил военный инженер в свой мегафон и заодно в рацию.
- Ну ща грохнет, — поёжился Добб рядом со мной.
- Десять секунд! Девять! Восемь! Семь! Шесть! Пять! Четыре! Три! Две! Одна!
Я только и успел прижать уши к голове и чуть прикрыть глаза.
- НОЛЬ!
Динозаврик дёрнул рычаг детонатора, и на миг меня ослепило двумя ярчайшими вспышками света, которые исходили от двух стальных опор моста. Постепенно они уменьшились, а до нас где-то через три секунды донёсся ужасающих грохот и скрип. Огромная стальная туша моста начала заваливаться в нашу сторону, из последних сил держась на крутых берегах Енисея. Но и это продолжалось недолго. Один сильнейший толчок содрогнул землю под нашими лапами и берега удивительно резко увеличились в размерах. Огромная сила специальной взрывчатки вытолкнула сотни тонн земли и камней высоко вверх, осыпав весь мост толстым слоем песка, придав ему ещё больше веса на несущие опоры. Не выдержав такого издевательства над собой, древняя металлическая конструкция не выдержала и упала на бок, ближе к северной стороне русла. Через секунду мы снова почувствовали сильный толчок, исходящий от земли, а ещё немного погодя — грохот, исходящий от рухнувшего моста. В воздух поднялись несколько сотен тон пыли и заволокли собой упавший мост. Всё утихло.
- Шикарно! — крикнул кто-то в толпе и начал хлопать в ладони. Вслед за смелым крикуном аплодировать стали уже все, даже шакал и Добб. Я присоединился к овациям одним из первых.
- Бис! — заорал Добб, и сенбернар с чёрным лисом дружно рассмеялись.
Они вышли перед всеми нами, пожали друг другу лапы и, повернувшись, поклонились нам. Это вызвало ещё больший рос оваций в их честь. Той ночью полковник разрешил всем отдохнуть и набраться сил и мужества для предстоящего строительства новой переправы. За прекрасно проведённые взрывные работы Динозаврику выписали премию, а его гражданского товарища потом две недели отпаивали водкой, пока мы не уехали.

20.

По движению руки.

Эти две недели все работали без остановки и перерывов на обед — хорошо, что посменно. Помахать лопатой досталось всем — и мне, и Доббу. На палящем солнце были важны любые силы, лишь бы не задерживать прокладку новых путей. Стук лопат то и дело перекрывался грохотом взрывов: это Динозаврик дорвался до работы, и теперь сносил и крушил все, что мешало его плану по возведению нового моста. По его задумке строили новый, куда более простой путь через сегодняшний Енисей. От предыдущей переправы его конструкция отличалась масштабами, но не размахом стройки.
Идея была проста. Из остатков металла и бетона сооружались дренажные трубы, в которые уходила обмелевшая река. Сверху на водосток насыпали слой грунта до тех пор, пока уровень получившейся дамбы не сравнивался с уровнем рельсов. Потом всё это в беспорядке укреплялось остатками несущих конструкций старого моста. Идея была проста в исполнении, гениальна в замысле и почти ничего не стоила местной администрации. Естественно, военные инженеры и их верная взрывчатка всячески стремились ещё больше облегчить нам задачу (а может, им было просто по кайфу взрывать, взрывать и взрывать?).
Когда стал понятен план лиса-подрывника, сенбернар нехотя признал его правоту: восстановление моста заняло бы больше времени, и получившейся мост был бы менее надежен. А тут чему ломаться?
Когда дамба, гордо именуемая "мостом", была готова, Динозаврик позволил всем желающим пройтись по ней и убедиться в ее надежности. Мы все ходили по мосту, выискивая непрочности в конструкции, но хитросплетения погнутых железных балок в основании насыпи и ее колоссальные размеры внушали парадоксальное доверие к себе. В общей сложности мост площадью тридцать квадратных метров держался на сорока широких железобетонных водостоках, уходивших в речной ил. Как признался сам инженер этой чудо-конструкции, в воду никто из строителей не залезал и всё приходилось делать хитростью. Уж кому-кому, а лисам...
Наш новый солдат, которого еле спасли от судьбы овоща, тоже оказался не промах и заслужил похвалу нашего главного инженера, когда предложил пустить электропоезда от основного города, Красноярска, до нашей временной базы. На вопрос, где он возьмёт столько электричества, лис молча показал на атомовоз. Он вырабатывал достаточно электроэнергии для того, чтобы покрыть нужды нескольких поездов, всего нашего лагеря и строительных инструментов. Но для электропоездов не было нужной контактной сети, но и тут Чак не растерялся. Он ушёл на целый день, пропустив свою смену, но вернулся с интересными новостями: он обошёл весь путь до самого тупика в Красноярске и проверил шпалы. Весь путь был выстроен на дереве, которое под южным солнцем прожарило их всех до совершенно сухого состояния. По его словам выходило, что можно пустить фазу на один из рельсов, а другой использовать на заземление. Решение было рисковым, но стоило попробовать: дрезины, привозящие нам еду и строительные материалы, потребляли слишком большое количество топлива. Переоборудовав одну такую на электрический ход и устроив ей нужный токосъемник, мы долго возились с изоляцией колёс. На это ушёл день, если не больше, и в этом принимали участие почти все: Динозаврик, я, полковник, Добб, Чак, несколько других бойцов; короче, почти все приложили к этому лапу, и в конце-концов свершилось чудо: дрезина поехала по новому электрифицированному пути. Генератор ядерного локомотива с удовольствием принял на себя повышенную нагрузку, а новые припасы из Красноярска начали поступать гораздо чаще.
Но не всё было так прекрасно и лихо, как нам хотелось. Как только посторонние личности выяснили что почти каждый день по нашему пути туда-сюда ездит целый вагон провизии, практически все местные группировки предъявили на него свои права. Поначалу приходилось просто отряжать бойцов, чтобы те охраняли дрезину на протяжении всего пути, но после потери двоих солдат полковнику этого показалось мало. Он приказал установить на платформе дрезины два станковых пулемёта, чтобы налётчикам жизнь мёдом не казалась. И действительно, один вид орудий, установленных на локомотиве, приводил всех бандитов в состояние, когда мозги работали как надо, а не как хотелось. Никто из них почему-то не хотел получить пару бронебойных пуль в какую-нибудь часть тела, даже не обязательно жизненно важную. Мы получили четыре с половиной дня спокойствия, но и они закончились...
Все началось с того, что одна из дрезин пропала. Она должна была доставить продовольствие, но прошло несколько часов с того момента, как она должна была к нам приехать, а новостей так и не поступало. Самое странное, что радио тоже молчало.
Тогда шакал от безысходности приказал послать спасателей: если с дрезиной что-то случилось, то экипажу нужна помощь. Дело клонилось к вечеру — спасать экипаж естественно взяли самых опытных: команду Молотова, и меня с Доббом для огневой поддержки. Огневую поддержку, в случае чего должен был обеспечить мой друг, я же по большей части просто представлял командование, но не командовал. Возглавлять операцию решился сам Молотов.
В назначенное время мы встретились у локомотива, и обменялись приветствиями. Пёс затянулся самокруткой в последний раз и бросил её под колёса локомотива.
- Ну что, мужики, готовы? — Осведомился волк.
Я пожал плечами:
- Всегда готовы. — Добб уверенно кивнул, держа своё оружие наготове.
- Ну вот и отлично. Ща дождёмся моих ребят и пойдём.
- Мистер Ба-Бах с нами? — Поинтересовался я, кивая на Динозаврика.
- Конечно. Стройка может продолжаться и без него несколько дней, а если там что с дрезиной — поможет нам её починить.
- Смело, — согласился я, — Всё-таки он тоже ваш боец?
- Моих бойцов у меня нет, а мои ученики — есть, — мудро заметил Молотов, приподняв палец, — Вон, кстати, они и идут.
К нам подошли восемь бойцов в армейской форме в бронежилетах с разгрузками забитыми боеприпасами. Оружие, которое они держали в руках, тоже вызвало у меня удивление: сплошь Калашниковы с подствольниками и колиматорными прицелами.
Позади шел здоровяк с РПГ на плече.
Я покосился на волка:
- Собираем всех как на войну ради спасательной операции? — спросил я.
Пёс спокойно смерил меня взглядом, но давить опытом не стал. Только заявил:
- Ну тогда может вылезете из брони, и поедете с нами в одних панамках?
- Попрошу не обобщать, — рыкнул Добб, перебирая пальцами по корпусу своего гранатомёта.
- Заодно нам бы дали поносить. — перебил наш разговор один из доберманов в строю, вроде как Рико.
- Не твой размер, — прорычал Добб, отворачиваясь.
- Долго еще лаяться собираетесь, — прохрипел старый серый пёс и выудил из нагрудного кармана ещё одну сигарету.
- Никто не лается, — строго сказал я на правах старшего по званию, — Мы все тут друзья.
Молотов одобрительно хмыкнул.
- Вот это дело. Негоже перед делом, друг друга херами обкладывать.
В этот момент Динозаврик передал своему командиру новый пулемёт Калашникова.
- Модернизировал, как вы и просили, товарищ командир.
- Сделал? — спросил пёс, проверяя затвор.
- Так точно, — кивнул чёрный лис, гордясь своей работой. У всех в отряде оружие было уникальным, и больше ни у кого такого не встретить: над каждым образцом вооружения поработал наш военный инженер. Главной огневой мощью у них был Люггер — здоровый чёрный волк, подрывник и гранатомётчик, вооружённый старым американским однозарядным гранатомётом, сильно переделанным под наши подствольные гранаты. Конечно, по сравнению с моим большим другом он был просто девочкой с лопаткой, но его мастерство компенсировало недостатки его оружия. Волчара ещё и гранат на себя навесил столько, что хватило бы разбомбить наш локомотив, и взял два пистолета Стечкина,- тоже не заводского стандарта. Черкес с Рико — это были такие местные убийцы. Вооружены простыми укороченными автоматами, каждый может стрелять двумя сразу, с обеих лап. Черкес ещё зачем-то таскал с собой Магнум сорок четвёртого калибра, которым при желании можно было продырявить насквозь хороший двигатель внутреннего сгорания. К счастью патроны для него были настолько редки, что я даже не видел, как он из него стреляет. Ну и Заяц, вспыльчивый как порох и прямой как, навесил на свой автомат столько всякой всячины, что это теперь трудно было назвать автоматом: в нём была даже открывашка для пива. Про него я слышал, что если у него кончаются патроны (а стрелять он мог аж пятью разными калибрами, начиная от обычных девятимиллиметровок и кончая четырнадцатым) он прямо на ходу мог разобрать своё оружие и кидаться запчастями во врагов. А вообще он был весёлым псом. Ну а единственный лис в отряде Молотова был практичен и запаслив как никогда: автомат, пистолет, пара гранат, две противопехотные мины, запас патронов. Не лис, а прямо один-зверь-армия.
Оглядев этот образец несуразности, пёс снова затянул сигарету и отбросил её в сторону локомотива.
- Ладно, как уже сказал старший лейтенант, всё просто и понятно. Находим наших друзей на дрезине, спрашиваем что случилось, по возможности волочим дрезину назад. Держимся подальше от рельсов, я всё ещё не верю что питание на одном из них отключено, — пёс внимательно посмотрел на ядерный локомотив и пучок проводов, который выходил из кабины и растекался по всей стройплощадке, освещая её, — По возможности не светимся сами.
Как только все бойцы отрапортовали о готовности, мы все вышли с территории стройки и отправились вдоль железнодорожных путей на поиски пропавшей провизии.
- Добб, если можешь, то смотри вперед тепловизором, может пригодится.
- Уже, — буркнул пёс и внимательно посмотрел на меня. Глаза горели тускло-красным светом.
От такого взгляда андроида я с непривычки поёжился, и взвёл свой пулемёт. Держа его в боевой готовности, мы ушли в ночь, по стальному пути.
Черная точка впереди нас росла, пока в темноте не выступили очертания стоящей на рельсах дрезины. Молотов махнул лапой, подгоняя бойцов, и мы все поднажали, перейдя на бег.
Сначала я не понял, что это за мешки и тряпье валяются вокруг брошенной дрезины. Но когда мы подошли в упор, я понял, что это не мешки — это наши снабженцы. Кто-то устроил на них засаду, подпустил в упор и перебил всех, кто был в дрезине. А затем, судя по расколотому и вывороченному колесу перекошенной дрезины, принудительно остановил ее из гранатомета. Тут уже никакие пулемёты не помогли: налётчики судя по всему работали по хорошо спланированой схеме.
- Заняли оборону, быстро, — приказал Молотов, и мы горохом рассыпались вокруг нашей тележки.
Динозаврик тихонько присвистнул и приподнялся:
- Ни фига себе!
- Есть кто живой? — сразу спросил я, косясь на Добба. Пёс медленно обвел поле брани взглядом, обследуя его своим тепловизором, и отрицательно мотнул головой:
- Живых не вижу.
Пока мы с Доббом разбирались с потерями, Люггер, пригнувшись, перебежал к подбитой дрезине, и замахал лапой в перчатке:
- Это что? — Я проследил за другой лапой пса, и увидел сложенные баулы. Это значит, что нападавших было немного, и они не смогли унести все. И что скоро они вернутся.
- Сс-с-с-сука! — процедил Молотов, и посмотрел на меня. — Они вернутся. Здесь небезопасно. Нужно забрать снаряжение и отчаливать. — Пес повернулся к нашему саперу, — Дино, что у тебя?
- Дрезина без капитального ремонта никуда не поедет, — отрапортовал лис, — Нам самим её до базы не дотащить.
- Пулемёты?
- На месте, но затворы отсутствуют. Патронов тоже нет.
- Всё плохо, — подытожил я.
- Хуже не придумаешь, — согласился со мной пёс, — Есть предложения?
- Организуем им горячую встречу, — сразу же предложил Люггер, — Пара МОНок, ОЗМ, и занимаем круговую оборону...
- А откуда они подойдут, гений?.. — саркастически поинтересовался доберман из команды Молотова.
- Местность не та, — согласился его брат, — И откуда они пойдут мы не знаем.
- И взрывать всё к чертям тоже не хорошо, — напомнил Динозаврик, чем вызвал насмешку чёрного волка:
- Кто бы говорил, а? Целую неделю под канонаду живём, — ехидно отпустил Черкес.
- Отставить, — строго приказал пёс, — Динозаврик прав, всё взорвать не самая лучшая идея.
- Тогда засада? — почесал щеку один из братьев-акробатов.
- Понятия не имеем откуда они явятся, — вздохнул Молотов и недоверчиво посмотрел на Добба, — Или знаем?
- Слишком сыро и тепло, — сказал мой друг, — Сейчас уже нихрена не найдём.
- Всё плохо, — в очередной раз вздохнул я.
- Слышь, лейтенант... — подал голос Люггер. — А это не твои "благородные разбойники"?
- Да пофигу, кто! Так, это тоже оставлять нельзя, — отозвался Заяц, — Они совсем оборзеют.
Я оглядел кучу баулов с нашим добром, прикидывая сколько нужно живой силы чтобы всё это унести. Выходило около двух десятков бойцов...
- Добб, у тебя рация в костюме работает? — спросил я.
- Не, у меня рации нет, только у тебя, — почему-то шёпотом сказал мне Добб, — Просканируй частоты, до нас должно добить.
- Я наушник забыл! — прошипел я, стараясь сделать так, чтобы серый пёс меня не услышал. Добб тихо вздохнул и отцепил короткий шнурок от своего костюма.
- На, только с возвратом!
Я вставил провод в специальный порт, который располагался у меня на воротнике и приложил край к пасти. Действовать приходилось двумя лапами, поэтому свой РПД я поставил на предохранитель и закинул на плечо.
- Вереск, Вереск, я Бук. Как слышите меня? Прием.
Я поднял правый рукав, включив мониторчик бортового компьютера, и переставил передатчик на работу на обеих наших частотах и на частоте MAYDAY. Вся наша техника всё-таки была русской и никакой латиницы даже не поддерживала.
В эфире тихо шипели радиоволны. И тишина...
- Лесопилка, б#я! Говорит бревно! Ку-ку?
- Я тебе такое ку-ку устрою, ввек не забудешь! — возмутилась затычка в моём ухе, — Ты откуда знаешь эту частоту, а?
Голос показался мне знакомым.
- Диверсантка, ты что ли?
- О... Это кто?! — поинтересовалась она.
- Этой старший лейтенант. Я в пяти километрах в сторону Красноярска. У нас тут ситуация 2-13. Шесть 200-ых. Нужна помощь. Передай Полковнику что мы...
В воздухе прямо перед моим носом что-то резко и злобно прошелестело, как будто очень быстро пролетел шершень. Динозаврик резко дернулся, выронил свой АК и осел на землю. Я хлопнулся рядом, не дожидаясь, пока и меня "уронят", и резко перебрав ногами, уперся спиной в нашу дрезину. Добб укрылся за подбитой тележкой наших снабженцев. Я глянул на Динозаврика — лис с шипением зажимал плечо:
- Вот суки-то!..
- Жить будешь?
Лис закусил губу и коротко кивнул:
- Переживу.
Я подобрал его 74-ый и осторожно выглянул из-за края дрезины — к нам, пригибаясь, бежал волк в камуфляже с автоматом наперевес. Не дожидаясь дальнейшего развития событий, я вскинул автомат и поймал противника в перекрестье коллиматорного прицела.
У Динозаврика на калаше стоял такой навороченный коллиматор "Кобра": сбоку неприметная рамка, а глянешь со стороны приклада — четкий красный крестик, указывающий на точку попадания на 100 метров. На двести нужно было всего лишь целиться чуть выше. Удобно.
Вот и сейчас я захватил силуэт и зажал спуск — у волка подкосились ноги, он в полете несколько раз дернулся и со всего размаху приложился головой о землю: верный знак того, что с землей он "поцеловался" уже мертвым.
А я не без удовлетворения увидел, как рядом с ним упала черточка с характерным кривым рожком — у урода тоже был "Калашников".
Сбоку раздался характерный "кашель" АК, но тут в дело вступил Добб и его "шарманка". Тяжёлая короткая очередь сотрясла просеку, и повалила одну вековую сосну, на нас полетели осколки его гранат.
- Добб, какого хера!? — закричал Молотов, и тут же он дёрнулся, хватаясь за ухо — если бы он не наклонился, обращаясь к гранатомётчику, то тяжёлая винтовочная пуля снесла бы ему голову!
- Всем лечь! — приказал я, продолжая держать в лапах автомат Динозаврика. Лис хрипел, зажимая лапой плечо, но боль явно давала о себе знать, и вскоре он бы не удержался.
- Заползай за тележку, давай! — я подтолкнул его в бок, неожиданно вспомнив, что у меня в костюме есть надёжный экзоскелет. К удивлению инженера я подхватил его на лапы и вместе с ним залез под дрезину, где лиса надёжно прикрывали стальные колёса вагонной тележки.
Как только я устроил его на шпалах справа от меня, раздались очереди трёх автоматов: это Доберманы и волк палили из всех орудий. Я поспешил к ним: пока с другой стороны нас прикрывал Добб, мы должны были выкурить как можно больше бандитов из леса. В ответ на наши выстрелы из леса донеслось где-то раза в два больше, чем мы ожидали: на нас буквально обрушился град пуль, и мы поспешили укрыться за дрезиной, вместе с Доббом.
- Подошли незаметно, гады! — рычал доберман, вставляя в свой гранатомёт огромный короб на 29 выстрелов. Этим он заменил обрывок ленты, которая давала ему пять выстрелов, и которая по традиции была куда удобнее в переноске.
- Сзади кто есть? — рявкнул пёс, спускаясь к нам и хлопая сошками своего пулемёта по стальной платформе дрезины.
- Всех выкурил, — ответил Добб, передёргивая затвор и поднимаясь чуть выше.
- Куда полез!? — прошипел я, подтягивая его назад, — Их там десяток, не меньше!
- Я только узнаю сколько точно!
- Лейтенант, что у вас происходит? — спросил позабытый в пылу боя наушник, — Ответьте!
- У нас тут засада! — я подтянул воротник ко рту, — И у них огневое превосходство!
Из глубины леса вырвалась мощная длинная очередь из тяжёлого пулемёта. Стрелок дал "по горизонту" прошивая тяжёлыми пулями всю нашу дрезину.
- Где Динозаврик? — зарычал Молотов, поднимаясь с земли, — Что с ним?
- Ранен, лежит под колёсной тележкой! — ответил я.
- Где вы? — снова заговорил наушник.
- Около пяти с половиной километров в сторону Красноярска!
- Какого чёрта он там делает?! — заревел Молотов и кинулся под дрезину, вытаскивать инженера.
- Прикроем, парни! — заорал Заяц и высунулся на поверхность, бесстрашно паля по противнику. Доберманы тут же кинулись ему на подмогу, не отставал и я. Добб, вытащив трофейный ПМ тоже начал стрелять в их сторону.
- Насчитал двадцать три зверя! — отрапортовал он, как только в пистолете кончилась обойма, — Двое здоровые.
- Что значит — здоровые? — спросил я, но все наши бойцы тут же рухнули на землю, как только заслышали ещё одну тяжёлую очередь.
- Это значит что у них тяжёлые пушки! — пояснил доберман и с рыком бросился на другую сторону дрезины.
- Рассредоточились! — приказал Молотов, показавшись в поле зрения, волоча за собой раненого Динозаврика, — Не прекращать огонь! Под пули не лезть, хоть в воздух палите, пускай думают, что нас больше, чем надо!
Бойцы перезарядились и высунули автоматы за дрезину, паля по всем подряд, не глядя. Только Заяц, используя какую-то электронную примочку на своём автомате пытался стрелять осмысленно, но судя по всему всё равно безрезультатно.
Я тоже высунулся, расстрелял по лесу обойму из автомата Динозаврика, но ни в кого не попал. Я рванул вниз и отдал оружие раненому бойцу.
- Тут Добб нужен, а у них снайпер, сука...
- Я отвлеку их, ты вылезай с другой стороны! — вызвался Молотов, и вставил в свой пулемёт ещё один короб.
- Слишком опасно! — крикнул кто-то из бойцов, но пёс лишь огрызнулся:
- Плевать! Сейчас!
Пёс схватил пулемёт и выпрыгнул из-за укрытия, открывая огонь по противнику. Сразу же всё внимание переключили на него, и стрелять начали втрое больше, снова раздались тяжёлые выстрелы пулемётов. Добб, откинув Макарова, схватил гранатомёт, смотря на меня. Не думая долго, я резко кивнул ему, и пёс что было сил крикнул:
- Закрыли уши!
Я опустил оружие: ствол коснулся брони, и даже через неё я почувствовал, насколько он был горячий. Звук очереди я услышал приглушённым, потому что успел прижать уши и зажать их лапами, но Добб не просто так велел сделать это: он стрелял слишком близко для своего оружия — всего на двадцать метров.
Серия ударных волн слегка покачнула дрезину, кабину и всю насыпь обдало осколочными частями маленьких гранат добермана. Часть отлетела в него, но к великому счастью ни одна не задела незащищённую голову.
Мой друг выпустил около десяти гранат, и на мгновение всё затихло. Потом в лесу раздались куда более редкие выстрелы из автоматов и пистолетов, и Добб тут же соскочил к нам в укрытие.
- Почти всех положил...
- И так неплохо! — рявкнул Молотов рядом с моим ухом, сжимая в лапе пистолет Стечкина с пустой обоймой.
- Как это вы... — попытался спросить я, но пёс лишь зыркнул на меня, да так что я невольно приложился затылком об стальную дрезину.
- Люггер, дай обойму к Стечкину! — прокричал Молотов, и переполз на их сторону. Чёрный волк как раз хрустнул затвором своего маленького гранатомёта и положил его на дрезину. Раздался глухой выстрел и ещё два деревца на той стороне покачнулись от взрыва. Волк рывком откинул ствол, вставляя в него новую гранату.
- Все палим из подствольников! — приказал Молотов, и взял у Динозаврика уже перезаряженный им автомат, — Выкурим их!
- Эй, лейтенант! — свистнул мне подрывник и кинул пару гранат, — Кидай на звук!
Я поймал две "лимонки" и выдернул чеки из обоих. Сразу.
- На счёт три! Добб, ты тоже, готов? — командовал пёс.
- Так точно!
- Раз! Два! — все поставили свои стволы на дрезину, — Три!
Раздалось пять выстрелов и один залп рекетомёта. Пока в ушах стоял звон, я перегнулся через платформу и швырнул в лес две лимонки, стараясь разбросить их как можно дальше. Грохот, который мы издали покачнул дрезину и выбил из неё последние стёкла. Я покосился на того, кто стрелял из РПГ... Люггер, точно. И не лень ему было таскать за собой эту трубу...
Мы все замерли, прислушиваясь. Я пытался трясти ушами, чтобы отогнать назойливый звон в ушах, но был точно уверен: никаких выстрелов я не слышал.
- Как думаете, снайпера подбили? — спросил Черкес, перезаряжая укороченный автомат.
- Я в него и целил, — кивнул волк с РПГ на плече.
- Целил? Из этой штуки ещё и целится надо? — немного насмешливо спросил Рико.
- Отставить, — буркнул пёс, поднимаясь с земли, — Рико, Заяц, займитесь Динозавриком. Остальные — за мной. Добб, включи свет.
Раздался слабый щелчок и пёс перевернул глаза, освещая наше укрытие. Динозаврик, который уже мог ходить, ещё раз грустно присвистнул.
- Ну теперь этот дуршлаг точно никуда не поедет...
Я выдвинулся с другой стороны и аккуратно поводил стволом влево-вправо, хотя не видел ровным счётом ни черта.
- Сколько, говоришь, их было?
- Три десятка, не меньше, — ответил Добб, подсвечивая себе дорогу. Вся земля была усеяна гильзами и даже пулями, которые почему-то не долетели до цели. Это не говоря уж об осколках, которые раскидали вокруг наши гранаты.
- Добб, ты как? — спросил я, вспомнив, что пёс стоял под натиском ударных волн и осколков.
- Слегка поцарапало, — ответил он, поворачиваясь ко мне, — До свадьбы заживёт.
- Надо послать сюда чистильщиков, пускай собирают тут всё... столько оружия пропадает...
Добб направил свет в сторону основной линии нападавших, и перекосило нас всех, включая видавшего Молотова. Даже Добб, которого, как я думал, ничем не испугать, не удержался от брезгливого "Фу".
Своими гранатами и пулями мы разворотили всё, что только могли. Кровавое месиво расстилалось по всей опушке вперемешку с оружием и щепками. Заяц и Люггер поморщились, потому что обуви, в отличие от остальных, не носили.
- Не, я туда не полезу, — брезгливо сказал Заяц.
- Угу, вам хорошо, вы в ботинках.
- Помогает мало, — признался я, и сам не полез в кроваво-красную жижу из чьих-то внутренностей.
- Либо они капитулировали, либо кончились, — усмехнулся Молотов, — дожидаемся отряда помощников и валим отсюда, а то трупьём до конца жизни провоняем.
- Ничего против не имею, — согласился я, — Черкес и Рико помогут Динозаврику. Остальным лучше взять мешки с провизией, лишним не будет.
- Умная мысль, Лейтенант.
- Спасибо, сержант, — улыбнулся я старому вояке.
- Убираемся отсюда, — буркнул Добб, выключая фонарь, — Я жрать хочу.
- Смотри сколько мяса, чем те не пожрать? — усмехнулся Люггер и похлопал пса-гранатомётчика по плечу. Пёс улыбнулся чёрному юмору и поставил гранатомёт на предохранитель.
Помощи мы дождались только через час: её привела лично пантера и первое, что увидела — это как раз то месиво, что мы устроили. Она, конечно, накричала на меня, но я переложил все обязанности по сборке и уборке на неё и на всех тех, кого она привела. Звери, правда, оскорбились, что им не оставили в кого пострелять, а поручили грязную работу, но на то был ответ Молотова — нечего было тормозить. Похоже, двадцати солдатам досталось копаться в чужих кишках...

Две недели прошли быстро, и вскоре всё полотно было восстановлено. Новые рельсы поблёскивали свежим металлом в лучах жаркого солнца, новые просмоленные шпалы были уложены согласно всем нормам и стандартам железнодорожного строения. В преддверие скорой отправки командование собралось в строительном вагончике обсудить переправу и дальнейшую поездку. Ничего нового или шокирующего не говорили, лишь в конце разгорелся небольшой спор:
- И аккуратно выдвигаемся на насыпь, — закончил шакал.
Динозаврик медленно покачал головой: сказывалось ранение:
- Нет.
- Что? Что не так? — Шакал удивленно опустил указку.
Лис медленно поднял здоровую лапу и ткнул пальцем в карту:
- Скорость. Там нужно будет набрать километров 50-60 в час.
Ко всеобщему удивлению, к Динозаврику присоединился сенбернар:
- Лис прав... — пробасил он — ...Насыпь покоится на дренажных трубах. Но на них давит и вся тяжесть песка. — Пес покачал похожей на булыжник головой.
- Скорость нужна, чтобы минимизировать нагрузку на отдельные элементы дамбы... — пояснил Динозаврик.
- И чтобы забраться на ту сторону, — влез непонятно откуда взявшийся машинист. Вообще он всё время с нами сидел, но за всё совещание не проронил ни слова.
- А если не заберёмся? — совершенно спокойно спросил шакал, поворачиваясь к псу по кличке бобёр.
- Не заберёмся — потащим волоком, — так же спокойно ответил он, — Только в такую горку весь состав придётся тащить по отдельности — сначала локомотив, потом остальные вагоны.
- Полтысячи тон в горку? В ручную? — усмехнулся Молотов, — Нет уж, я на такое не подписывался.
Бобёр только улыбнулся.
- Скажи спасибо, что по рельсам. А то получилось бы как с памятником Российским зэкам.
- Ты о паровозе рядом с Байкалом? — догадался пёс.
- О нём, родном. Жаль, что на лом его растащили.
- Надо это дело повторить, — предложил полковник, но тут же встретил дружное сопротивление, и начал отшучиваться.
- Шутки шутками, товарищи, — серьёзно вставил Динозаврик, ударив ладонью по висящей на стене карте, — Но я боюсь, что долгого давления дамба моя не выдержит.
- Ты же инженер, — буркнул его командир, — Мог бы сделать так, чтобы выдержала.
- Товарищ сержант, попридержите сарказм, — попросил я Молотова. Пёс не переставал улыбаться, сидел в своём углу и иногда отпускал ехидные комментарии.
- Я бы мог это сделать, но у нас совсем не было времени. На хороший помост через эту речку-вонючку ушёл бы месяц, а то и два.
- И что, наша переправа развалится как только мы через неё переедем?
- Нет, конечно нет! Вообще она совершенно спокойно выдержит двести и триста тонн, то есть обычный состав с локомотивом. Но не наш.
- А сколько наш локомотив весит? — ещё раз спросил полковник, оглядываясь на машиниста. Совершенно спокойно последовал неутешительный ответ:
- Пятьсот сорок тонн. Предельная масса, которую могут выдержать наши пути, да и то не везде.
- Замечательно, — полковник хлопнул лапами, — Наш военный инженер не смог построить переправу, которая выдержала бы нас.
- Я же говорю — она выдержит!
- Но недолго, — дополнил сенбернар из Красноярска, — Поэтому вам действительно нужно 60 километров в час чтобы преодолеть её.
- Шестьдесят? — возмутился машинист.
- Ну да, ты что спал до этого момента? — поинтересовался Добб.
- Вам нужно шестьдесят, мне нужно сто, а то и сто двадцать. Иначе не заберёмся. Склон больно крутой.
Динозаврик погладил переносицу двумя пальцами, грустно покачав головой.
- Тоже исключено. Пути не выдержат.
- Везде выдерживали, а тут уже нет?
- Я о нижней точке, — пояснил лис, — Если состав войдёт в неё на полной скорости, кинетическая энергия увеличит его массу. На несколько секунд от силы, но в момент "падения" локомотив будет весить намного больше. А в нижней точке, между прочим, находится моя дамба.
- Вот блин.
- Я начинаю сомневаться, что снести мост было хорошей идеей, — заключил военный инженер и уселся на своё место, аккуратно положив перебинтованную лапу на стол.
-Не, нормально, — хмуро кивнул сенбернар, — Если бы ты сказал, что у вас локомотив весит столько, я бы сам этот мост снёс.
Лис оторвал морду от лапы, недоверчиво глядя на пса.
- Мы и раньше его проходили с трудом и большим треском. Он с трудом выдерживал дизельные поезда, а под вашим атомовозом просто обвалился бы.
Динозаврик оттопырил указательный палец, чуть погрозив им сенбернару. Гражданский усмехнулся.
- Итак, похоже паровоз нам всё-таки придётся тащить на себе?
- Нет уж, — рыкнул Добб, вообще не принимающий участия в дискуссии.
- Тогда как?
Все погрузились в раздумья. И я первый выдал самую простую и, казалось бы, очевидную идею:
- Как только зайдём на дамбу — дави тапку в пол, и разгоняемся до предела.
- Не, — шепнул машинист, — Просто разгонятся — тоже не дело, мы просто потеряем сцепление.
- Сколько там ровной поверхности? — спросил Молотов.
- Не считая дамбу — около пятидесяти метров, — ответил наш инженер.
- На скорости в шестьдесят километров — это несколько секунд. За эти несколько секунд надо успеть разогнаться до сотни? — угрюмо констатировал Барсук, прикидывая в уме расстояние.
- А динамика у локомотива хорошая? — спросил Добб, слегка ухмыльнувшись. Я припомнил этот автомобильный термин: динамика — это вроде как быстрота разгона.
- По сравнению с остальными, лучше не сыщешь. Но на такую скорость за пятьдесят метров...
- Вообще-то сорок, — перебил Сенбернар.
- Десять метров это наша переправа. Она в самом начале ровного места идёт, потом сорок метров ровно и начинается подъём.
Машинист нецензурно выругался, помянув большого хорошо мне знакомого солдата с миниганом.
- И если у нас не получается — мы впрягаемся в паровоз и тащим его волоком? — подвёл итог Добб.
Все замолчали, а потом Полковник пожал плечами:
- Выходит что так.
Все замолчали и некоторое время думали. Снова тишину пришлось разбить мне:
- Так когда выдвигаемся?
И снова простой вопрос привёл всех присутствующих в ступор. Это было немного удивительно.
- Сегодня? — робко предложил я.
- Сегодня, — кивнул шакал.
- Точно.
- Чего нам ещё ждать?
- И так в график не укладываемся...
- Так если мы не укладываемся...
- Тогда чего нам ждать? — закончил я этот обрывистый диалог. Все морды в вагончике уставились на меня.
- Я отгоняю состав на основной путь, — кивнул машинист.
- Собираем всех бойцов, — вызвался Молотов и я вместе с ним.
- Я быстро разъяснюсь с Красноярском, — улыбнулся наш Полковник и махнул лапой, — Сорвались, все, мы уезжаем!
-Есть! — первым ответил Добб и, схватив мегафон Динозаврика, первым убежал к полю, где временно селились наши солдаты. За стенкой раздался усиленный мегафоном голос:
- Все быстро собираемся к отправке! Уезжаем сегодня!
- Без него не справимся, — улыбнулся я серому псу, и тот подтверждающее кивнул.
- Так, я на машину и в Красноярск. Без меня не начинать.
Он накинул на плечи свой пиджак, выходя из вагончика. Машинист ничего говорить не стал — просто ушёл, погружённый в свои мысли. Остались мы с Молотовым, глядящие друг на друга.
- Тебе бы, лейтенант, лучше идти, Доббу могут не поверить.
- Попробуй такому не поверь, он во внутриматочную дугу согнёт.
- Пойдём, — сказал пёс и поднялся из-за стола. Я встал за ним и вышел к полю, на котором уже вовсю сворачивали палатки и собирали рюкзаки.
Некоторое время им придётся потаскать всё на себе, поскольку основной состав, то есть двенадцать пассажирских вагонов всё ещё стояли на территории сталелитейного завода, а к локомотиву были прицеплены только грузовой вагон с патронами и чёрная пусковая система, сделанная людьми. Последним волочился маленький строительный вагончик, типа инженерного, который мы тоже решили взять с собой: пятнадцатый вагон совершенно не повредит составу, а у командования будет место, где собраться.
Вокруг атомовоза уже роились разнообразные звери, отсоединяя его от созданной нами электросети. Провода, коммуникации и всё остальное потом заберёт Красноярск. Когда от бывшего паровоза отсоединили основной кабель, машинист махнул лапой чтобы, все убирались с путей, и как можно быстрее. За две недели простоя из него выветрилось немало воды, и сейчас в специальные резервуары заливали из огромных бочек фильтрованную воду, которую набрали из Енисея. Этого должно было хватить до самого Владивостока.
Шакал нашёл себе машину, и уехал так быстро, что я даже не успел рассмотреть, кого он с собой взял. Это было и не нужно: у меня было много работы по сбору тысячеголовой армии уставших зверей, и самому надо было собраться. Пока поезд заправляли и готовили к отправке, я помогал Доббу и Молотову, в основном унимая не в меру разговорившихся сержантов и старшин, которые ничего, кроме приказов, не понимали, если они, конечно, не звучали из уст старшего по званию.
Через два часа мы собрали в кучу всё выданное нам барахло, вроде электрогрилей, смотали провода на катушки и сгрудили их на берегу, ближе к Красноярску. Локомотив, оставив на пути три вагона, взял с собой что мог и укатил в Красноярск за основным составом. Пока мы были предоставлены сами себе, солдаты расположились на путях и отдыхали после двухнедельной рабочей смены, греясь на солнце и разговаривая на разные темы. Я тихонько присел на подножке багажного вагона и поставил РПД на приклад. Я, честно говоря, даже не верил, что всё наконец-то закончилось и мы доедем до Владивостока...
Чтобы потом собраться и поехать обратно. Тьфу.
Я плюнул в пересохший песок и растёр подошвой ботинка, и ко мне присоединились Добб, Чак и Терминатор. Все, кроме наших киборгов, устали — они же даже хотели что-то ещё делать. Ну ничего, это им достанется оттолкать три вагона в конец состава, чтобы не гонять локомотив, но это было даже не сильно сложно.
Уже к вечеру приехал наш поезд и общими усилиями мы воссоединили все пятнадцать вагонов вместе. Состав был готов к отправке, но Полковник приказал никому не грузится, а ждать на том берегу. Приказ есть приказ, все собрали свои вещмешки и поплелись на другой конец переправы. Меня шакал попросил сигнализировать отправкой на дне нашей переправы. Я согласился. Добб, конечно же, навязался со мной.
- Добб, слушай, а мы...
- Да? — спросил он, когда я не смог закончить свою мысль.
- Я просто хотел спросить тебя... Сколько раз ты катался по этой дороге, и всё такое... По другим дорогам?
- Я всю Россию объездил, дружище. На машине, на поезде, даже на самолётах.
- Круто, — пожал я плечами, — Даже завидую тебе немного...
- Нечему тут завидовать, — Добб подбросил свой вещмешок и махнул лапой, мол, пойдём вниз, — Я и в Европе был и в Америке. Всё нынче одно и тоже.
- Да, а слушай, вот ещё такой вопрос: нахрена мы гоняем на этом поезде из конца в конец?
- Как видишь, друг мой, не везде могут справится без нас.
- Но и проблем мы с собой несём не меньше.
- Зато умеем с ними справляться.
Я замолчал, взвалил на спину свои вещи и бодрым быстрым шагом пошёл к переправе Динозаврика. Добб шагал передо мной, периодически оглядываясь, будто волнуясь за моё здоровье.
- А чего это тебе такие вопросы в голову пришли?
- Да я уволиться думаю, — соврал я.
- Эй, с какого перепугу? — он даже обернулся и пошёл задом наперёд, — Я ещё никуда не собираюсь!
- Ты уже триста лет как не собираешься, дружище, — усмехнулся я, — Я, наверное, для войны не сделан.
- Я сделан, и что с того? Мы другим помогаем за просто так, поверь это лучше чем ошиваться в городе, работая на себя. Куда ты сейчас денешься? Работу тебе не найти, сразу говорю, а если и найдёшь, то платить тебе там будут копейки по сравнению с тем, что тебе здесь дают каждый месяц!
- Да что ты прямо... — попытался перебить я, но доберман строго продолжил:
- Ты восемь лет держался за пулемёт, и после этого возьмёшься за швабру? Пойми, не приживёшься ты на гражданке. Зажмут там тебя, и подашься в бандиты. Всё необходимое у тебя и сейчас есть.
- Да не хочу я больше никого убивать, Добб!
- Убивать? Да кого тут убивают? Ты настоящих войн не видел! — Добб развернулся и пошёл как обычно, — Мы тут все в основном строители, не видишь что ли?
- Да? А то месиво, что мы устроили под Красноярском, — я кивнул в сторону железной дороги, на которой сейчас стоял наш локомотив, — Тоже не убийства?
Мой друг слегка задумался, а потом улыбнулся.
- Вообще давно мечтал о такой заварушке.
- Добб, ты охренел что ли? — прямо спросил я, — Мы три десятка зверей угробили!
- И что?
- И то, Добб! У них наверняка были семьи, дети и друзья...
- О них надо было думать им, когда они полезли грабить нашу провизию, да?
- Замечательно, а о ком думать нам? — я всплеснул лапами, но сержант этого даже не увидел.
- Слушай, на что ты жалуешься, я не пойму?
- На то, что мы слишком много народу положили!
- Я положил больше, чем весь наш вагон вместе взятый, — не весело буркнул доберман, — Я уже привык.
- Ты-то привык, ты триста лет уже живёшь!
- К этому привыкаешь за месяц, — бросил мой друг, — походишь с моё на боевые — и привыкнешь как миленький.
- Да пошёл ты, — только и сказал я, — Я и так за прошедший месяц потратил пуль больше, чем за прошлый год!
- Молодец, растёшь, — усмехнулся пёс. Я лишь зарычал ему в след, и остаток дороги мы прошли в тишине. Впрочем, идти с горки, да ещё при выключенном экзоскелете — тот ещё кайф, поэтому мы спустились к запруде. Ещё раз потоптавшись около неё.
- Ну и что скажешь? — спросил я Добба.
- Скажу, что другого пути у нас всё равно нет. Отойди подальше от пути.
Совет был разумным. Сделав пятнадцать шагов в сторону от рельс, я заранее перешёл Енисей. Всё-таки герметичная броня это очень хорошо.
Я уже хотел спросить "готовы?" но совершенно неожиданно понял, что спрашивать это не у кого. Добб встал позади меня, ожидая моего движения рукой. Что уж там собираться, тут уж проедет или нет — другого не дано. Я поднял лапу в воздух и локомотив на высоком берегу подал мне короткий сигнал.
Я не стал разбираться что это означает — просто махнул лапой и весь состав, громыхнув вагонными сцепками тронулся с места.
С крутой горки поезд сразу начал набирать скорость, но при этом ещё раз громыхнул вагонами: локомотив тормозил, несмотря на внушительное ускорение. Через десяток секунд он вышел на плановую скорость и тут же ворвался на насыпь Динозаврика. Наша плотина будто и не заметила огромного натиска, который упал на её конструкции, а вот шпалы под многоколёсным чудовищем затрещали и потрескались от напряжения. Поезд промчался мимо нас с Доббом и снова громыхнул своими сочленениями: огромная машина снова набирала скорость и уверенно забиралась на противоположную горку. Мы с псом постояли немного, подождали пока пройдёт основной состав, и почти сразу вышли к рельсам, внимательно оглядывая их.
На мягкой песчаной насыпи, на которой не успела засохнуть и затвердеть земля, почти все шпалы чуть не переломились пополам, колея увеличилась чуть ли ни на сантиметр. Спасли лишь специальные растяжки, которыми наш военный инженер укрепил железную дорогу, и поезд одним лишь чудом не оказался между погнутых рельс. В остальном вся дорога выдержала, и дамба у Динозаврика получилась на славу: мы влезли в воду и осмотрели её, но ни одного дефекта на ней не было.
Когда мы закончили осмотр пути, то пришли к неутешительному выводу: ему снова потребуется ремонт. Не капитальный, но основательный: сейчас по нему даже на дрезине не ездить, несмотря на то, что он кажется целым. Обо всём этом мы доложили Шакалу, который передал это по рации в Красноярск. Такие вести приняли там без лишнего энтузиазма, но поблагодарили за проделанную работу и пожелали счастливого пути.
Наконец-то, снова в путь. Полчаса на погрузку и мы с Доббом в своём уютном купе для проводников сразу же улеглись спать.
Проснулись мы на остановке в Иркутске, уже на следующий день. Мы вообще сильно удивились каким образом мы проехали такое расстояние так быстро, но судя по ошалевшим глазам некоторых солдат, с которыми мы повстречались на выходе, гнали мы как сверхскоростной поезд Москва-Питер. Прошло всего около пятнадцати часов.
И уже когда вышли на перрон, заметили, что многие были взволнованы не огромной скоростью нашего поезда, а чем-то другим, непременно более важным. Почти все солдаты высыпали из поезда, кто-то уже поставил маленькие плоские телевизоры и ноутбуки, вокруг которых грудились наши воины. Доберман, оставивший свой гранатомёт в купе, на всякий случай сбегал за ним и заодно захватил мой пулемёт.
- Походу, что-то серьёзное собирается произойти, — довольно громко сказал я, но мне тут же крикнул один знакомый пёс, овчар:
- Уже произошло, товарищ лейтенант! Революция!
- Что-что? — нахмурил брови Добб и тут же ринулся в толпу, к ближайшему ноутбуку. В Иркутске была замечательная беспроводная сеть и поэтому все получали информацию прямо из воздуха. Овчар раскрыл перед нами маленький мониторчик и запустил видео, которое было слизано с экранов телевизоров. На нём молодая сиамская кошечка строго и беспристрастно зачитывала новости:
- Вчера в Москве произошёл военный переворот и захват власти группой зверей, называющих себя "Возвращение". Несмотря на то, что переворот был военным, никто не оказал сопротивления захватчикам и вскоре наш действующий президент отказался от своего поста в пользу самоназванного правителя.
На экране появился воинственного вида ящер, который быстро влез на высокую трибуну и начал говорить:
- Братья и сёстры! — начал он и по толпе вокруг мониторчика пронесся вздох разочарования, — Звери всех окрасов шерсти, всех пород и мастей! Слушайте все меня!
- Внимательно! — недовольно буркнул Добб, сжимая пальцами ствольную коробку АГСа.
- Я пришёл к вам чтобы сказать, мы — великая раса! Мы потомки тех, кто почти выиграл самую страшную войну в истории человечества, а потом и не человечества! И пока наши враги собирают свои пожитки, выковыривая их из пепла, мы с вами единственные строим новый мир! Тот мир, который когда-то потеряли люди, но который мы с вами возродим!
- Бред какой-то, — пронеслось над зрителями этого видео.
- Уже скоро мы все вспомним те блага и устои, которыми пользовались люди! Мы с вами будем жить не как звери, а как люди!
- Может он нас ещё обратно в людей переделает? — по солдатам прошёл смешок, лишь Добб сохранял хмурую морду.
- Вскоре я объединю разрозненные города нашей державы! Вскоре мы снова станем великой страной, в которой когда-то жили наши предки! Идите со мной и я поведу вас в БУДУЩЕЕ!
На этом видео обрывалось. Несмотря на многообещающую речь, никто на его сторону становиться не собирался.
- Похоже, у нас новое командование, — предположил я, но Добб первым огрызнулся и рывком развернулся, растолкав пару солдат, направился к нашему вагону.
- Хрен вам, а не командование! Хрен вам мою тушу опять в бой! Хрен вам!
- Добб, ты чего? — недопонял я, и бросился за ним. Пёс прокладывал себе дорогу, расталкивая незадачливых солдат локтями, мне пришлось включить экзоскелет, чтобы я смог успеть за ним. Он прыжком ворвался в вагон, и только там я смог нагнать его и схватить за плечо.
- Пошли к чёрту! — рявкнул он, — Пошли к чёрту с новым правительством, я не собираюсь за него воевать опять!
- Да успокойся ты! — пришлось повысить голос, — Объясни что случилось!
- Ты сам только что видел! — огрызнулся мой друг, но я не хотел оставлять его наедине со своими проблемами, — Я ухожу!
- Куда?
- Куда подальше! Куда угодно, лишь бы меня не затронула ДЕСЯТАЯ война!
- Десятая война? О чём ты?
- Ты что, не видишь? Совсем ничего не понимаешь?
- Пока ничего не случилось...
- Это пока ничего не случилось — вскоре у нас будет присяга новому правительству, и лично я не собираюсь на ней присутствовать!
- Почему, чёрт возьми?
- Да потому что! — зарычал он, сбрасывая мою лапу с плеча, — Не мешай мне!
- Перестань страдать маразмом, дружище! — я развёл лапами, — Что у тебя там за поводы такие, ты только вчера говорил мне, что никуда не собираешься!
- Вчера всё было как обычно! Сегодня — всё по-другому!
- Ты думаешь, что-то изменится? — усмехнулся я, — Ну какой-то ящер залез на престол, ты думаешь, для нас что-то поменяется?
- Конечно! Он же туда силой влез!
- И что? Мало ли какой бандит...
- Вот именно, что бандит! Я за бандитов погибать не хочу!
- А что, до этого ты на ангелов корячился?
- Какая к чёрту разница! С ними было привычнее, они нас хотя бы не трогали.
- Да как будто ему до нас вообще будет дело?
- А ты как думаешь!? — доберман сорвался на крик, чуть не оглушив меня, — Мы — самая мощная армия в мире! Ты представляешь себе, что может забрести в его голову, окажись у него в лапах такая сила?
- Хочешь сказать, он прикажет нам идти с кем-то воевать? И с кем? С бандитами? И так каждый день их нагибаем, хвостом вверх ставим. С какими-то ещё государствами? Да им только в радость будет, что мы их под себя подомнём, он правильно сказал, они там всё из пыли восстанавливают, а у нас хоть что-то есть. Не, ну задумайся, что он может такого нам приказать?
Доберман остановился и оглянулся. Он всегда соображал быстро и логичные доводы имели на него больше воздействие, нежели ор и приказы. Я продолжил:
- Даже если он нам обрежет, к примеру, финансирование, тебе-то что от этого? У тебя пол-России в долгах как в шелках, ходи да собирай с них дань. А наш поезд тебе в этом только поможет. А если он нас распустит, так это как раз то, что ты хочешь сделать — свалим отсюда и хорошо. Ты только меня не оставляй, — я улыбнулся, — знаешь почему?
Пёс усмехнулся и махнул лапой:
- Мы же друзья...
- Конечно. Так что если ты уходишь, то ухожу и я, вместе с тобой. Ты не против?
- Давай так, — вздохнул он, — Если ты остаёшься, то и я остаюсь.

21.

В забинтованном вокзале...

Несмотря на то, что я уговорил Добба не делать поспешных решений, он всё равно сидел у себя в купе мрачнее тучи. Он мог, но не хотел узнать ещё новости, не желал знать подробности, но в этом он был не одинок: судя по слухам, все наши киборги сильно огорчились этой новостью и уже готовы были уйти из армии, что было недопустимо.
- Лейтенант! — крикнул кто-то в коридоре, а потом в купе совершенно спокойно вошёл Молотов, — А, вы здесь... Как он? — пёс кивнул на Добба.
- Не очень, — честно признался я, а доберман лишь усмехнулся. Я ободряюще похлопал его по спине.
- Полковник рвёт и мечет, даже мне стрёмно ему под горячую лапу попасть, — доложил старый вояка, — Но при этом требует всех к себе.
- Всех — это всю армию что ли?
- Нет. Командование, сержантов и андроидов. Всех. Вот хожу, собираю.
- И много собрал?
- Пока никого, — как-то скромно признался Молотов, пожав плечами, — Я хорошо только одного знаю, — он кивнул на добермана.
- Зачем мы ему? — тихо спросил Добб, потирая пальцами переносицу.
- Говорят, будет отговаривать вас от глупостей...
- Я уже отговорил, — сообщил я Молотову, — Собирай остальных, а я буду чуть попозже.
- Без вас не начнут, старший лейтенант.
- Вот и отлично.
Пёс многозначительно пожал плечами, и вышел из купе. Добб снова уткнулся мордой в маленький столик.
- Я не пойду.
- Я знаю. Поэтому и пообещал прийти сам. Только не делай глупостей, ладно?
- Угу.
- Мне и самому туда не хочется идти, знаешь...
- Так не иди, — буркнул доберман.
- Приказ есть приказ, ты как-то сам мне говорил.
- Подумаешь, приказы...
Я решил оставить его одного, чтобы тот сумел хоть как-то разобраться в себе. Закинув на плечо пулемёт, вышел из купе и сошёл на перрон.
Прошло всего пятнадцать минут с первой известии о перевороте в нашей столице, но на платформе было уже пусто и скучно. Никто никого не перекрикивал, никто не бегал от экрана к экрану, узнавая новые подробности произошедшего, всё было тихо. Тихо было и внутри поезда, где бойцы тихо и мирно переваривали только что полученную информацию.
У одного из вагонов выстроилась очередь из наших солдат. Посчитав вагоны от локомотива, я сразу сообразил, к кому они стоят и зачем — к Ботанику, за интернетом. В основном это были те, у кого не было своих средств связи и имелись родственники или друзья в Москве — все хотели узнать всё ли в порядке, может быть узнать подробности из первых лап. Сам Ботаник бегал практически как безумный, с мотком разнообразных проводов на шее и что-то настраивал. Я не хотел его беспокоить, но лис, завидев меня, подпрыгнул и подбежал ко мне. Вытянувшись по струнке и отдав честь, он затараторил так, как будто сел на ёжика:
- Товарищ старший лейтенант, в моё распоряжение поступила новая операционная система для вашего костюма! Всё необходимое для её установки у меня уже есть, так что если будет желание, то зову вас с вашим другом на большой апгрейд!
- Ага, — ответил я, немного поразмыслив, вспомнил что за система и куда она нужна, — Ну хорошо, мы зайдём. Попозже. У тебя сейчас запара, видимо... — я кивнул на очередь.
- О, а ведь точно! — лис ещё раз подпрыгнул и опять козырнул. Через секунду его и след простыл. Феноменальная бодрость...
Его трудового энтузиазма я не разделял. Нечего было разделять. Поэтому просто пошёл к нашему новому строительному вагончику, у которого уже толпились два десятка зверей, из них около пятнадцати слишком здоровые, чтобы быть настоящими.
Вообще, количество киборгов в нашей армии не было постоянным, их то становилось то больше, то меньше. И дело не в смертях и новоприбывших, а в том, что они сами зачастую скрывали своё происхождение и стеснялись его. Тех, кто открыто заявлял о своём искусственном происхождении, можно было по пальцам одной лапы пересчитать, и один из них был моим лучшим другом. Ещё троих я знал лично: бультерьер, овчар и колли. Да, вот как бы это ни было странно, но среди них были и самки.
Единственное, что могло выдать киборга среди прочих зверей,- отсутствие имени. Нет, конечно, если побыть с андроидами пару десятков лет, то можно было заметить, что они не стареют и не меняются в принципе. Но если определить надо было быстро, то достаточно было просто послушать их имена. Например, среди тех, кого я перечислил, бультерьера звали Булькой или ласково Буля. Статного немецкого овчара — Немец или просто Овчар. А вот у колли было своё имя и довольно необычное — Тенесси. Все остальные андроиды в целях конспирации выдумывали и даже периодически меняли свои имена и даже внешность, чтобы не было заметна их вечная искусственная жизнь. Некоторые даже устраивали себе смерть, успешно её симулировали, а потом возвращались под видом новобранцев с новой внешностью и именем. Но это уже совсем финиш.
У строительного вагончика сейчас толпились сержанты и старшины, и несколько незнакомых мне зверей, которые признали свою искусственную жизнь и пришли по приказу полковника к строительному вагончику. Собственно, троих андроидов, о которых я как раз задумался, я нашёл чуть поодаль и решил направится к ним. Заметив меня, Овчар и колли улыбнулись мне, выходя навстречу.
- Сержант! — усмехнулся добрый в принципе пёс, — Сколько ж я тебя не видел, а вроде в одном поезде катаемся по всей стране!
- Это точно, — я обнял пса и аккуратно напомнил ему, — Я уже старший лейтенант, вообще-то.
- Оу! — восхищённо воскликнула Тенесси, — С повышением!
- Я с Москвы лейтенант, вы чего, правда не знали? — улыбнулся я.
- Да конечно знали, — махнула лапой колли, — просто вы заняты были постоянно, даже подойти было боязно.
- Да перестаньте, — буркнул я, махнув лапой, — у нас даже полковник свой в доску, а вы к лейтенанту подойти боитесь. Чай уж сами давно не рядовые.
Почти все киборги были как минимум ефрейторами, но сами, по своей воле зачастую брались за работу рядовых. Частично это было обусловлено желанием не сильно выделяться среди остальных, частично их собственными тараканами в голове. Но один из них был своеобразной "тёмной овечкой" — Бульк. Пёс имел настолько дурную славу, что повышать его даже до ефрейтора никто из нынешних сержантов не решался. Бойцовый пёс был просто одержим убийствами и анархией, которую пропагандировал во всём. Стоило отдельно отметить то, как он был одет: серые камуфляжные штаны, больше дань какой-то невиданной моде, нежели практичности, чёрная футболка и повязка на лбу. Собственно ему вообще повезло, что никакой стандартной формы в армии у нас не было, иначе его давно бы выперли. Любимым оружие Булька являлся армейский штык-нож, американского послевоенного образца, отличавшийся от нашего русского толстым и длинным лезвием, а так же небольшим количеством разнообразных примочек вроде пилы, кусачек в ручке и даже небольшой пилочкой для ногтей. Для когтей, если уж говорить о зверях. А вот откуда он его взял — тайна, покрытая хаки. Андроид каждый раз рассказывал разные истории: то он сам был американским солдатом, который переметнулся на нашу сторону, то он его нашёл в каком-то озере и поразился тому, что он не заржавел, то ещё какой-то бред.
- Ну и что, не рядовые, это не особо-то важно, — пожала плечами Тенесси. Колли вообще была довольно милой, относительно других бойцовых собак, породы которых чаще всего пускали на создание совершенных солдат. У неё тоже была своя история, но сама она её никому не рассказывала. От своего лучшего друга я узнал, что её вообще стоит беречь как зеницу ока, поскольку она — самый младший из андроидов. Но не по возрасту, а по модели. И в данном контексте становилось понятно, что из всей нашей армии она была самым худшим, самым несовершенным киборгом, который дотянул до наших дней, что уже делало её уникальной личностью. По сути дела, в ней не было почти ничего из того, чем обладал Добб — ни экзоскелета, ни фонаря в глазах, ничего из того, чем в полной мере обладали остальные андроиды. Только система жизнеобеспечения, небольшой имплантат в голове, который увеличивал её реакцию и позволял делать в уме невиданной сложности расчёты, связанные с баллистикой пули и прицеливанием. Именно поэтому она была снайпером, и очень неплохим. Развитая мускулатура делала её отличным бойцом, и она позволяла себе таскать за собой огромную крупнокалиберную снайперскую винтовку. В остальном — почти та же живая колли, вроде как даже способная к размножению, как и другие самки. Об этом не знал вообще никто, возможно даже она сама...
Ну раз уж пошло на это дело, то можно рассказать и об Овчаре. А о нём и особо нечего рассказывать. Чуть менее совершенный, чем мой друг, который сейчас отдыхал в своём купе, опытный боец и верный товарищ, с которым не страшно и в разведку и на смертный бой. Любит взрывы, самок и взрывы. Ну и самок тоже, чуть не забыл.
- Рядовые, не-рядовые, полковники... — пробухтел бультерьер, недовольно рыча, — Всё это бред. Да ещё и этот... президент мать его. Новый, ага.
- Опять он за своё, — тихо пожаловалась колли, мило улыбаясь мне.
- Булька, хватит бубнить, всё равно один ты нихрена не поменяешь, — напомнил ему овчар, — А где Добб?
- Хандрит, — ответил я, — Говорит, не хочет опять лезть в огонь и медные трубы ради какого-то бандита.
- У нас тут этого никто не хочет, — пояснила Тенесси, — Мы и так много пережили, а новое правительство это всегда новые проблемы.
- А я никогда и не лез, — встрял в разговор бультерьер, — когда узнал, за что мы воюем, то сразу смотался.
- Тогда какого ты здесь сейчас делаешь? — попробовал спросить я, и поставить вопросом анархиста в тупик, но он уверенно ответил мне:
- А вам ли не знать, что здесь дают порезать того, кто мне не нравится.
- До тех, кто тебе действительно не нравится, ты не доберёшься, — ухмыльнулся я, и было отвернулся, но пёс погрозил мне своим ножом.
- Уверенны?
- По законам военного времени угроза старшим по званию карается расстрелом, — прорычал кто-то за его ухом, а в затылок упёрся автоматический гранатомёт моего лучшего друга. Тут уж я посмотрел на анархиста и с улыбкой кивнул.
- Уверен.
- А ты говорил — хандрит! — засмеялся Овчар, и, обойдя бультерьера, пожал лапу добермана. Гранатомёт Добб держал в одной лапе, — Здорово ж, дружище!
- И тебе не болеть, псина, — по-дружески обозвал его Добб, и обнял своего старого приятеля, — Сколько месяцев не можешь ко мне через пару вагонов сходить?
- У нас с тобой всё ещё впереди! — заверил пёс, хлопая Добба по усиленной броне, — А ты, я вижу, хорошо устроился, да? С лейтенантами дружбу водишь, водяру гоняешь и не делаешь нихрена?
- Ну, насчёт безделья это ты не прав, а вот выпить со старшими по званию — это всегда хорошо! — с широкой улыбкой ответил Добб, — надо бы, кстати, ещё посидеть, жаль повод не шибко радостный.
- Ага, — вздохнула колли, посматривая на высокого и ладно сложенного добермана. Пускай всё его тело покрывала толстая броня, но она-то знала, что у него там, под ней. Иначе бы как Добб рассказал мне некоторые её интимные подробности?
- Э, слышь, пукалку опусти, она же страшная, блин! — попросил бультерьер, который уже поднял лапы и прижал уши. В принципе, мы все стояли поодаль от основной толпы, и Добб вполне мог выстрелить: я переживу, колли и овчар тоже. А вот Буль — не факт.
- Этой пукалкой я таких как ты с митингов разгонял, — прорычал доберман, но гранатомёт опустил, — Орать — орёте, а делать — ни черта не делаете.
- Да кто ты вообще такой, а? — белый пёс обернулся, опуская лапы, — кто тебе...
- Устав караульной службы, б#я! — рыкнул Добб, сорвавшись на мат, — И если хочешь продолжать резать разнообразных зверушек и не получать за это по ушам, лучше слушай, что тебе говорят старшие по званию.
Бойцовый пёс отряхнул с плеч невидимую миру пыль, обиженно одёрнул футболку без рукавов и отошёл к задней стенке строительного вагончика, где достал свой нож и стал точить когти.
- Ты чего пришёл-то? — кивнул я Доббу, который не сильно беспокоился насчёт обиды бультерьера, — Вроде как хандрить хотел?
- Да куда ты без меня, — ухмыльнулся пёс, — Вон, стоит отойти, на твою шкуру всякие неформалы лезут.
- Я бы и сам разобрался, — буркнул я, но всё равно видеть такого надёжного и классного друга, как Добб всегда приятно и полезно.
- Как думаете, чего полковник так разволновался?
- Да мало ли чего он задумал, — пожал плечами я, — Может, просто хочет всех успокоить.
- Да кого успокаивать? — предположил овчар, — Смотри, всё уже улеглось, никто не ушёл, никто не строит планов на контрреволюцию.
- Кстати, хорошая идея, — мечтально сказал Добб, посмотрев на затянутое серыми тучами небо, — Я бы пошёл.
- Это было бы ещё глупее, чем простой уйти из армии.
- Точно, — колли кивнула, и чуть приобняла Добба, — Оставайся лучше с нами, здесь нам ничего не грозит.
- Вместе со мной — конечно не грозит, — самодовольно проворчал Добб, и, положив лапу на голову Тенесси, стал почёсывать её за ушком. Она заворчала что-то приятное, но тут появился шакал и обломал нам всю идиллию.
- Так, вы чего встали, команда к сбору была минуту назад, — прохрипел чёрный, подходя к нам, — Вы все вообще должны быть впереди планеты всей! Особенно вы, товарищ старший лейтенант!
- Прошу извинить, товарищ полковник, мы не расслышали приказа.
- В вагон, все, — буркнул шакал, потирая переносицу, — как же я от вас устал...
Я махнул лапой андроидам, чтобы те спокойно шли к вагончику, а сам остался с полковником. Видимо, даже самым сильным и строгим из нас нужна была поддержка.
- Всё так плохо? — спросил я, положив лапу на его плечо.
- Всё ещё хуже, — не открывая глаза, сказал шакал, — За два дня до этого я был на связи с генералом Филснейком, и от него поступил чёткий, прямой приказ: не допускать смены власти ни при каких условиях. Он всё знал, и он не хотел менять власть. Сейчас он не выходит на связь. Подозреваю худшее.
- Чёрт, — только и буркнул я, — Это же надо так! Что делать будем?
- Через два дня они прилетают во Владивосток, — пояснил полковник, — Они — это типа наши новые правители. Ради них раскопали какой-то старый истребитель, и даже нашли чем его заправить.
- Надеюсь, эта хреновина развалится по дороге, — шикнул я.
Шакал вдруг замолчал и внимательно посмотрел на меня.
- Лейтенант, у нас ещё остались иглы? Ну эти, системы ракетного огня?
Я тяжело вздохнул.
- Никак нет. Последний залп истратили ещё два года назад. А что, думаете помешать нашему руководству добраться до Владика?
- Как будто кто-то будет проверять, от чего развалился самолёт — от ракеты в сопло, или от личных технических неполадок... — он задумался, — вернёмся в пустыню, ближе к Красноярску возьмём пару машин. Оттуда доехали бы до их курса следования и щёлкнули бы этот истребитель...
- Иглы нам вообще не хватит. Нужно что-то посолиднее, чем РЗК.
- А у нас его нету...
- Товарищ полковник, давайте не будем думать о плохом? Может эти новые ребята окажется не такими уж и плохими?
- Мне бы твой оптимизм, лейтенант! — вскрикнул шакал, всплеснув лапами, — Мы с Филснейком уже сорок лет знакомы. Никогда он нас не подводил, а теперь просто хрень какая-то началась.
- В противном случае, наш состав перейдёт под ваше командование полностью, вот и всё, — сказал я шакалу, недолго подумав. Тут он и показал мне указательный палец и потряс им.
- Вот именно об этом я и хочу с вами всеми поговорить. Нам сейчас важно не потерять ни одного киборга, чтобы они все остались с нами. Пока предполагаем, что все они служат у нас в армии.
- Ну не служат, а так... Принимают участие.
- Не важно, — шакал оглянулся на строительный вагончик, в который уже успели погрузиться все звери, и махнул мне лапой, — Пойдём, лейтенант.
Я влез в вагон вслед за ним и огляделся: тридцать зверей с трудом втиснулись в небольшой вагон, и разместились кто где. Наш небольшой столик остался на месте, и к нему сразу подошёл шакал. Я встал подальше от него, заметив Добба и моих друзей на другом конце вагончика. Вообще абсолютное большинство зверей здесь были мне, по меньшей мере, знакомы, с некоторыми были разногласия, с некоторыми наоборот довольно тёплые и дружеские отношения. Вообще все тут были друзья, как говорил Добб, за которых и умереть не стыдно. Ну, по его авторитетному мнению, кроме Буля.
Шакал быстро разогнал всех так, чтобы не стоять ни к кому спиной, сам встал за стол и дождался, пока звери разойдутся по своим местам, образовав вокруг него вытянутый по стенкам вагона полукруг.
- Так, ну вы все знаете, зачем я вас собрал, — без вступления начал он, — Ситуация, обычно называлась бы критической, но в наше время это ещё даже не так плохо. Итак, мы имеем бескровную, тихую и в чём-то мирную революцию, которая произошла в Москве. Ничего хорошего о нашем новом правителе мы не знаем, кроме того, что он отлично скрывает о себе всё плохое. Но разведка не дремлет — как они доложили нам из Москвы, этот ящер пропагандирует так называемые "правые" взгляды. То есть он предлагает изменить в нашей стране практически всё, что только можно, но при этом опираясь на то, что остаться должны только русские.
- Это вообще как? — спросил кто-то в толпе, и его поддержали несколько голосов.
- Если бы я знал, — буркнул шакал, но всё-таки объяснил, — Короче он считает что мы, якобы Русские, лучше всех на свете. Считает, что истинно русскими могут быть только лисы, волки и некоторые породы собак, все остальные должны быть под нами.
- Что за глупости? — первым встрял овчар, — То есть если я немецкая овчарка, то всё, типа?
- А он сам не подумал, что он ящер? — подал голос Молотов.
- Походу, для зеленокожих, как обычно, сделают исключение.
После этого все уже начали говорить наперебой, возмущаясь таким откровением. Кто-то начал кричать, и голос шакала тонул в общем гуле. Самым эффективным оказалось решение Добба: вынув пистолет, он пальнул в потолок, продела в нём аккуратную дырочку, в которую тут же пробился лучик света.
- Слушаем дальше, — буркнул он, убирая пистолет в кобуру на поясе.
- Сержант, не дырявьте потолок нашего нового вагона, он нам ещё пригодится! — отчитал моего друга полковник, но доберман лишь пожал плечами, — Так вот, о чём это я...
- О фашистах, — напомнил кто-то.
- А, ну да. Так вот, ладно бы, если он был просто идиотом, так он ещё и умный идиот. Судя по донесениями из ближайших к Москве городов, в частности, Бородино, он заручился поддержкой почти всех организованных бандформирований, которые имеют хоть какую-то организацию. То есть хотя бы главаря и шестёрок под ним. Пока всё только началось, но мы планируем, что это будет продолжаться, и вскоре под его настоящей властью окажется вся Россия.
- Простите, а мы — это кто?
Вопрос задал Добб, да так, что полковник не мог не ответить на него.
- Мы — это я и генерал Филснейк.
- И что вы, — Добб будто надавил на это междометие, — задумали?
- Сержант, я понимаю ваши чувства, но позвольте я продолжу...
- Полковник, у меня нет чувств, я безмозглая железная банка, так что позвольте я спрошу у вас: каков план?
Бультерьер в углу даже восхищённо выдохнул. Не знаю чему тут было восхищаться, но смелости Добба сказать такое в морду шакалу надо было позавидовать. Впрочем, полковник отреагировал на это действительно спокойно: видимо, действительно понимал, что творится в голове у андроидов.
Вздохнув, он перешёл к плану.
-Ладно, будь по-вашему. Итак, через два дня наш новый президент, мать его за ногу, будет в городе нашего прибытия — Владивостоке. Мы там будем на день раньше, и должны по его приказу, который я получил буквально час назад, подготовится к его визиту и к присяге на верность и прочее, прочее, прочее.
- Мы откажемся от присяги? — предположил бультерьер, и на его морде сразу появилась коварная улыбочка.
- Нет, конечно нет, — улыбка с морды анархиста сразу пропала.
- Стоит действовать хитрее, — встрял Динозаврик, невесть как оказавшийся в нашей толпе.
- Ну вот от кого-кого, а от лиса это слышать в какой-то мере приятно, — улыбнулся шакал, — Позволь я предложу своё решение?
- Ну что вы, товарищ полковник!
- Спасибо, сержант, — кивнул полковник.
- С каких это пор он сержант? — задал я вопрос своему соседу, но малознакомый мне лис пожал плечами. Этот, вроде как, был из наших "лис ночи".
- Так вот, если для кого слова клятвы всё ещё что-то значат, — шакал по-доброму усмехнулся, но всеобщей поддержки не нашёл, — то они их могут не произносить.
Шакал сделал паузу, будто ожидая реакции. Только бультерьер в углу тихо сказал:
- И всё?
- Пока да.
- Не хитро, — констатировал Динозаврик.
- Ещё предложения?
- Угу. А если никто не захочет говорить? — спросила Тенесси.
- То есть? — не понял шакал, повернувшись к колли.
- Ну, если вообще никто не захочет говорить клятвы?
- У нас что, все такие принципиальные?
- Ну а вдруг?
- Нет, ну не могут же все...
- Вы же хотите, чтобы мы донесли это до солдат, не так ли? — задал каверзный вопрос Молотов.
- Конечно!
- Если солдатам дать возможность не повиноваться приказам, это может вызвать беспорядки... — мудро заметил Добб, чем привлёк к себе внимание Молотова:
- Киборг прав.
- Тогда вы предлагаете зачитать клятву? Это многие могут не понять!
- А что тут непонятного? — спросил овчар.
Шакал замолчал, и опустил морду, тихо признаваясь:
- Я не хочу, чтобы мы оказались под контролем нового...
- Президента? — вздохнул Добб.
- Да не президент он, х#й с горы он, — ругнулся шакал.
- Как будто раньше мы его избирали? — пожал плечами Добб, и даже усмехнулся, — Что-то я не помню, чтобы были у нас тут выборы.
- Выборов не было, бывший, он... он залез в высокое кресло по большому блату, а потом устроил всем такое, что стали бояться, вот и всё. На самом деле, предыдущего было за что уважать.
- Я знаю, — кивнул доберман и его поддержали другие киборги.
- Но никто не знает, что хорошего он сделал, не так ли? — встрял Молотов.
Внезапно воцарилась тишина, в которой раздался звонок мобильного телефона. Все встали как вкопанные, уставившись на полковника. Звук явно исходил из его нагрудного кармана.
Шакал выудил когтями совершенно допотопный, но зато надёжный телефон и принял вызов, приложив трубку к высокому уху.
- Слушаю! — сказал он в телефон со своей армейской строгостью. Что-то ему там сказали, а потом шакал отвёл от своего уха телефон и включил громкую связь.
-...что смог до вас дозвониться! — заговорил голос в трубке, — В кои-то веки наша связь сработала как надо, не правда ли?
- Наша связь всегда была отличной, господин президент, — нахмурился шакал. Все хранили гробовое молчание.
- О, я рад что вы уже начали называть меня по моему званию.
- Это мой долг, господин президент.
Кто-то из нас хихикнул, но ему тут же дали подзатыльник.
- Я надеюсь, вы будете служить ему исправно. Теперь послушайте меня внимательно, товарищ полковник.
- Я слушаю.
- Теперь вы произведены в генералы, и вся наша армия, что путешествуют по нашей великой державе, теперь под вашим контролем. Такой резкий карьерный скачок лично я обуславливаю тем, что ваш давний друг, генерал Филснейк не постеснялся выявить открытый протест моему приходу к власти. Я говорю вам совершенно честно, я тут не при чём, но теперь он пропал куда-то, возможно посчитав, что я не приемлю в свой адрес критики.
Шакал глубоко и быстро дышал, явно волнуясь, но при этом то и дело поджимал губы, оскаливая зубы. Он явно был зол, но умело сыграл для самозванца:
- Это большая честь для меня, господин президент...
- Конечно это большая честь, полк... То есть генерал. Я возлагаю большие надежды на вас, ваш профессионализм и, конечно же, ваших бойцов. Надеюсь, что вы поможете мне объединить и воссоздать нашу великую державу.
- Будет исполнено... — последние слова шакал практически прошипел, оскалившись.
- Конечно будет, — слова ящера так и сквозили сарказмом, — До встречи во Владивостоке, генерал.
Из телефона донеслись гудки, и шакал тут же кинул телефон в стенку рядом с Доббом. Странно, что пёс сохранил олимпийское спокойствие, а хрупкое устройство разлетелось на кучу маленьких частей.
- ВАШУ МАТЬ!!! — зарычал шакал, и тут же согнулся пополам, сев на колени. Я бросился к нему, как вдруг увидел слёзы, которые покатились из его глаз. Добб остановил меня, а наш полковник осел на пол, и стал лупить по нему кулаком, сотрясая, наверное, весь вагончик, — БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ!!!
- Что с ним...
- Они были более близкими друзьями, чем ты можешь предположить, — тихо сказал Добб, выразительно поглядев на меня.
- Даже так... Откуда ты знаешь? — удивлённо спросил я.
- Не важно много знать. Важно понимать.
Похоже, броня жестокости и важности рассыпалась у нас у всех на глазах. Я поверить не мог своим глазам: шакал рыдал как ребёнок, но при этом рычал и клялся последними словами, что найдёт и убьёт этого гада, который погубил его старого друга. Я быстро замахал лапами всем остальным, чтобы те шли отсюда, нечего донимать нашего нового генерала в минуту его слабости. И хотя я, наверное, понимал меньше всего, всё равно первым уселся на колено перед ним, помогая ему встать. Чёрный оттолкнул мои лапы, стоя на карачках, а на пол под его мордой не переставали капать слёзы.
- Отстань... — попросил он, утирая слёзы, — что я себе позволяю...
- Всё в порядке, товарищ полковник, — утешал его я, — С генералом ничего не случилось...
- Откуда тебе знать, лейтенант!? — сорвался он, — Мы за тысячи километров оттуда!
- Он прожил не одну жизнь и видел не одну смерть! — неожиданно строго рявкнул Добб, протягивая лапу шакалу, — Его отваге и находке не занимать даже мне!
- Простите меня... — тихо просипел шакал.
- Всё в порядке, вы же не... — я осёкся, посмотрел на Добба, но тот лишь кивнул головой, — стальной...
- Такой позор, я...
- Эмоции. Они заполняют разум. Это делает уязвимым и слабым, — тихо сказал Добб, — И лучше всего, чтобы это происходило в кругу друзей, а не врагов.
- Потому что без этого никак. Только дураки говорят, что самцы не плачут.
- Они не дураки... — чёрный встал, утирая слёзы, — Нам нельзя...
- Мы все плачем, когда хороним друзей! — перебил я, — Генерала Филснейка хоронить ещё рано!
Полковник отряхнул шинель, посмотрел мне в глаза. Сейчас его зрачки были залиты кровью, поступили вены, но в глазах старого вояки появилась небывалая уверенность в себе.
- Вы правы, чёрт возьми... — тихо сказал он, — Чёрт, так расклеился, это невыносимо...
- Всё в порядке, это у всех нас бывает, — приободрил Добб, — Если бы Лейтенант ласты склеил, я бы не удержался.
- Спасибо, — благодарно буркнул я, помогая нашему полковнику подняться.
- Да несколько лет держался, ни одной слезинки не проронил, а теперь... Теперь как-то по-другому всё.
- Всё нормально. Какой план, полковник? — спросил я, отпуская рукав его шинели. Шакал уже горделиво выпрямился и отряхнулся.
- Зови всех обратно, — коротко приказал он, растирая морду пальцами, — Теперь план у нас есть генеральный.
Когда все собрались в вагончике снова, в полной тишине провели пару минут, после чего шакал перед всеми извинился за спектакль, пообещав, что больше этого не повторится. Все ему охотно поверили. После этого шакал поднял морду и произнёс следующее:
- Те солдаты, которые не против смены власти должны быть предупреждены о том, что командование Российской Армии негативно относится к смене текущего руководства и клятвы принимать не будет. Этот факт должен оставаться в полной секретности. Солдаты, которые поддерживают нас, могут не произносить текста клятвы на присяге вообще. Понятно? — шакал оглядел всех присутствующих: ему никто не возражал, — Динозаврик, мне понадобится твоя помощь.
- Слушаю! — тут же выскочил чёрный лис, выпятив грудь.
- Когда прибудем во Владивосток, бери пару солдат и подготовь плацдарм для принятия присяги.
- Что конкретно мне стоит сделать?
Шакал улыбнулся.
- Найди звуковую технику, помощнее. Колонки, усилители и какой-нибудь нормальный проигрыватель. Может даже сможешь подключить всё к какому-нибудь ноутбуку.
Кажется, Динозаврик уже понял, что за чем и отдал шакалу честь, но некоторые не догнали.
- Зачем нам колонки?
- Пускай они говорят за нас, если дело дойдёт до того, что наших голосов попросту не хватит для создания нужного эффекта. Лучше всего, если ты сможешь найти хотя бы десяток микрофонов, это будет выглядеть поживее.
- Я скажу клятву, если надо, — вызвался бультерьер, — Мне плевать на какие-то слова.
- Отлично, тогда ты и набери десяток тех, кто сможет это сказать
- И кому плевать на слова?
- Да.
- Так точно, товарищ полковник, — с каким-то особым смаком, сказал пёс, злобно ухмыльнувшись.
- Да, кстати. Отныне я генерал. Пускай это все учтут, и зарубят себе на носу. Лейтенант?
-Что? — спросил я, но тут же замахал лапами, — Не-не-не, я полковником быть не хочу!
- А никто и не спрашивает, это приказ, — строго ответил шакал, — Ваше счастье, что для вас ровным счётом ничего не изменится.
- Есть, — буркнул я, приложив пальцы к виску.
- И последнее. Всё что произошло в этом вагоне должно храниться в обстановке строжайшей секретности от любых гражданских лиц. Все кто не причастен к нашей армии — тоже. Если кто из солдат разболтается или решит, что от того что он нас предаст будет плюшка,- расстреляю на месте лично.
- Сурово! — только и сказал Добб, но уже улыбался.
- По-другому никак. Запомните только одно. То, что мы сейчас делаем, называется саботажем. Бунтом, если хотите. Так как мы уже давно живём в период военной эпохи, это карается расстрелом вне зависимости от звания, рода войск или места дислокации. Всё, что может подумать президент о нас в таком случае — предатели. Предатели его государства, к которому он нас приписал.
Все замолчали, осмысливая сказанные шакалом слова. Конечно, это мало кому понравилось, кроме нашего анархиста.
- Но если мы выступим все вместе — нас просто будет некому расстреливать. Мы сами сможем пробиться до кого угодно и сделать что угодно с этим президентом, посадившим за руль бандитов и заключённых.
- Что-то я не слышал, чтобы он сажал кого-то на место одного из начальников.
- Скоро услышишь, — заверил чёрный, — Главная идея, что мы все должны быть вместе.
- Так и будет, — кивнул Молотов, — Уверяю. Мы все за одно.
- Я на это очень надеюсь, — кивнул шакал, завёл лапы за спину и гордо выпрямился.
И снова несколько минут тишины. Я и сам осознавал, что всё меняется, причём кардинально. Раньше мы подчинялись приказам из Москвы, в частности приказам генерала Филснейка. Теперь мы все были сами по себе, приказы шли от президента и ни от кого больше: я был более чем уверен, что новоявленный генерал ни от кого другого их попросту не примет, даже если кто-то в столице назовётся адмиралом. Но судя по всему, мы должны были лишь симулировать их активное выполнение, что не могло в какой-то степени не радовать.
- Попахивает анархией! — весело и с большим-большим энтузиазмом вякнул андроид, стоящий в углу.
- Ещё слово вякнешь, и я тебе бошку оторву! — рыкнул мой друг из угла напротив, но шакал тут же прикрикнул на обоих:
- Заткнулись! — киборги, вроде и не собирались продолжать вой спор, — Никакой анархии мы не предусматриваем. Армейская иерархия сохраняются. Считайте вы перешли под другое командование, Буль, — сказал шакал лично бультерьеру.
- Это командование мне по нраву! — заверил пёс, ничуть не испугавшись давления со стороны генерала, — Я уже сейчас готов бежать по всему составу и пропагандировать ваши идеи!
- Мне бы твой энтузиазм... — прохрипел овчар. Тенесси аккуратно обняла его за плечо и с улыбкой прижала к себе.
- Весь энтузиазм оставьте сержантам. Полковник, вы свободны.
Я даже не сразу сообразил что он обращается ко мне.
- Что, а? Да, да... — я почесал своё ухо, — Так что, мы сообщаем наш план солдатам?
- Немедленно, — кивнул шакал, — Сержанты, старшины, за дело. Если будут какие-то вопросы, то задавайте их нашему полковнику.
- Есть, — раздалось со всех сторон строительного вагончика в разнобой, и все стали собираться на выход.
- Андроидов попрошу остаться здесь, — сказал генерал, не отходя от стола, — Даже тех, кто это не признаёт.
В вагончике осталось примерно десять зверей, среди которых я увидел тех, кого никак не подозревал в искусственной жизни. Я посмотрел на Добба, но тот лишь пожал плечами и кивнул мне на выход. На прощание я похлопал его по плечу и вышел из вагончика.
Сержанты быстро разошлись по своим вагонам, я пошёл к своему, где всю разъяснительную работу пришлось делать мне.
Когда я собрал весь вагон перед собой на перроне и коротко ввёл их в курс дела, то не встретил никакого негодования. Все солдаты, которые стояли на перроне, тысяча с лишним морд, слушали своих командиров и не испытывали никакой неприязни к такому странному приказу — не подчиняться приказам. Когда я сказал, что новый президент посадил в высокие кресла жульё и бандитов, больше всех воодушевился Чак: сказал, что кому ли, как не ему знать что за народ такой — бандиты. Лично мне этот лис в кресле какого-нибудь начальника московской милиции представлялся ну очень плохо.
Когда же дело дошло до секретности всех наших действий, солдаты закивали головами, подразумевая, что это само собой разумеется, и никто о нашем заговоре не узнает. Предупредил, что за разглашение секретов мера наказания будет высшей, и дополнил от себя немного:
- Я конечно понимаю, что не все из вас заправские лжецы, есть и честные звери в наших рядах, но на этот раз от вас требуется проявить своё мужество, чтобы соврать тому, кто будет спрашивать вас о наших планах.
- Соврать легко! — заверил всех Чак, ему тут же закивали все рыжие лисы в строю.
Судя по тому, что все остальные вагоны уже расходились, я махнул лапой своим бойцам и тихо произнёс:
- Вольно.
Без лишнего энтузиазма бойцы разошлись кто куда. Большинство — в свои купе, полежать, подумать о грядущем. Парочка пошла к Ботанику, воспользоваться интернетом, ещё несколько остались курить у вагона.
Всё это было сложно понять обычному зверю, который был в принципе далёк от власти и каких-то решений. Нас всех объединяло одно: мы служили одной стране и одному командованию, не знали горя и непреодолимых препятствий. Все мы помогали другим зверям, помогали буквально за просто так. Раньше — за бензин и уголь для наших поездов, чтобы проехать дальше и помочь другому городу. Конечно, редко мы помогали кому-то в военном плане — чаще строили, возводили мосты и переправы, строили железные дороги и жилые здания. Мы все что-то делали для других зверей и тем оправдывали своё существование.
И внезапно до меня дошло, дошло так резко и примитивно, что я схватил себя за уши и оттянул их до лёгкой боли.
Мародёры! Они же именно так и жили! То, что у нас незримо происходило во всей стране, они собрали в одном городе и благодаря этому смогли выжить там, где другие давно бы сошли с ума от безысходности. Каждый просто помогал другому или другим, не беря за это ничего, кроме обещания того, что тот, кому он помог, поможет ему. Плотник построит дом торговцу едой и сможет приходить к нему и есть за то, что продавец торгует в его доме. Да только этот продавец не будет продавцом как таковым, он просто будет заниматься своим делом, будет кормить и поить тех, кто даёт ему воду, свет, крышу над головой. Будет заниматься своим делом, будет делать то, что он делает лучше всего. И мастистому, умелому повару никогда не придётся лезть в систему водопроводных труб, он сможет попросить об этом любого зверя, который хорошо разбирается в этом, а в замен сытно и вкусно покормить его от пуза, и, наверное, не один раз. И так будет всегда и везде, потому что любая способность делать что-то, любое умение, любой специалист — это всё востребовано у всех и всегда. Если ты умеешь чинить трубы — чини трубы, потому что они ломаются. Пускай не всегда, но их много, и поэтому без работы не останешься. Не останешься без еды и крова на головой, потому что ты делаешь что-то своими лапами и это всегда будет востребовано. Если ты умеешь воевать — защищай тех, кто тебя кормит и содержит, а ты будешь стрелять и рисковать своей жизнью ради всех них. Элементарно настолько, что хотелось смеяться. Вот почему мародёры говорили мне, что у них нету командующих: никто не командовал, все жили по способностям и по потребностях. И их вождь был прав: чтобы такое можно было осуществить, нельзя чтобы в обществе были идиоты.
Стоило, конечно, подумать и про них. Почему-то звери, которые ничего не умели, лучше всего ассоциировались у меня со всякими художниками, певцами, писателями. Их же вроде тоже немало на нашем свете, но в обществе мародёров им наверняка нелегко: никто не будет смотреть на современное искусство, которым сейчас пытаются кормить какие-то там художники, насмотревшись на творчество людей. Кто-то нарисовал синий треугольник и кричит — это шедевр! Странно, что в Москве зачастую в это начинают верить, восхищаться обычным синим треугольником и что-то там про него думать. Музыкой, которая играла в клубах, можно было глушить тараканов. В некоторых песнях есть даже ультразвук, который был неприятен почти для всех псовых, никакого живого исполнения, ну а про книги я вообще не говорю, и старался их вообще не читать. Когда пишут такое, от чего тянет блевать, это знаете ли... И не дело в качестве, а дело в содержании...
И тут я задумался: а ведь так это было бы ещё лучше! Все эти "творцы" отсеются сразу и займутся настоящим делом! Ведь мне очень нравилось, как пел наш Терминатор, пускай и старые, довоенные песни, которые смогли пережить без малого не одну сотню лет и остаться в памяти не только людей, но и зверей. Пускай делают то, что нравится зверям, а не пичкают их дрянью, называя это искусством! И тогда я с удовольствием пойду защищать творцов прекрасного, доброго и вечного, чтобы они продолжали нести это и дальше.
С этими интересными мыслями я провёл весь день, потом, в общем и целом, я изложил их Доббу, и как ни странно, пёс пришёл от них в лёгкую степень восторга и сказал, что обязательно запомнит такую систему. Он даже дополнил несколько других мыслей — исчезнет воровство. Да-да, а зачем воровать, если можно пойти и взять у того, кто это делает всё, что тебе нужно? Но и следить за порядком он тоже предложил, чтобы те, кто умеет только брать, ничего не давая взамен, быстро становились на путь истинный. Я предположил, что такие звери просто быстро станут изгоями: честных всё равно всегда будет больше, и масса всегда найдёт, как выгнать из себя паразитов.
Кстати, после этого разговора я спросил, о чём Добб разговаривал с бывшим полковником, но пёс говорил об этом слишком неохотно, постоянно уходил от ответа и вообще темнил. Намекал лишь то, что наш новый командующий очень не хочет, чтобы киборги разбредались кто куда и практически слёзно умолял остаться. В принципе, я остался доволен таким разговором, а мой друг вообще после разговора стал куда веселее.
- Кстати, я теперь лейтенант, — напоследок буркнул он, — Чак — ефрейтор, Терминатор — вообще старшина.
- Не думал, что маленькая революция принесёт нам волну повышений, — признался я, — надо бы обмыть всё это дело.
- А есть что? — с озорцой в глазах спросил доберман, отрывая от своей морды кружку с чаем.
- Мы же в Иркутске в конце-концов. Думаеш,ь в такой деревне найдётся кто-нибудь с самогонным аппаратом?
- Кстати, не только он нам нужен, — вовремя вспомнил мой друг, — Надо ещё обогреватель купить!
- На кой он нам чёрт?
- Ботаник и Динозаврик вот-вот доделают новую проводку в нашем поезде и дотянуться, наконец, до нас. Электричества у нас теперь хоть жопой жуй, полсостава уже сидит в тепле.
- На улице плюс десять!
- А во Владивостоке будет минус сорок, если не меньше.
- Переживали и не такое, — буркнул я, но с доберманом согласился, — Деньги-то у нас есть?
- У меня — есть. У тебя не знаю.
- Может, если только пара тысяч.
- Сойдёт. Только в одно заведение зайдём, я там ещё возьму. Кстати, там и выпивкой закупимся. До Владивостока время у нас есть, только места не очень.
- Пойдём к Чаку в купе? У него соседи всегда где-нибудь шлются...
- Не, у нас лучше. Негоже командованию пить с солдатами.
- Это командование только что по-дружески попросило всех солдат не подчиняться нашему президенту. Почему бы нам по-дружески не выпить с ними?
- Потому что всё выпьют и скажут, что так и было!
Добб достал из ящика свой гранатомёт, вставил туда ленту на десяток выстрелов, которую для удобства обмотал на ствольной коробке.
- Нахрена? — просто спросил я.
- Для солидности, — ухмыльнулся доберман, — Ты тоже пулемёт возьми.
- Ты так говоришь, что не город, а сборище любителей самогона... Последний раз, когда я здесь был, всё было культурно.
- Когда ты был здесь в последний раз, у нас было нормальное правительство, — напомнил пёс.
- А, точно, — я взял свой пулемёт и два короба к нему, — Тогда пошли.
Иркутск приветствовал нас блеском своих технологий. До отправки поезда оставалось несколько часов, и мы быстро сделали все свои дела, не встряв ни в одну историю.
Ну а когда Терминатор увидел три кулька, позвякивающих стеклянной тарой, то всё стало понятно. Песец после этого до самой отправки шлялся за нами хвостом, источал из себя длинные, тягучие слюни и смотрел на нас большими умоляющими глазами.
Когда мы начали, к нам присоединился шакал, и пьянка из разряда обычных была перенесена в разряд редких, была переведена в просторное купе Чака. Оттуда уже пьяные в дупель офицеры выгнали зазевавшихся солдат, снабдив их в дорогу пузырём вечнорусской. До Владивостока всё должно было быть хорошо...

22.

Так привычно ледяно…

- О боже!
Терминатор чуть не вывалился из вагона, я в последний момент смог ухватить его за воротник куртки и не дать ему выпасть на полной скорости.
- А зачем мы сюда пришли? — задал вопрос пьяный шакал, покачиваясь неподалёку. Он пытался поймать равновесие, но поезд то и дело поворачивал, и его носило из стороны в сторону
- А мы зачем? — задал корректный вопрос Чак, поворачиваясь к генералу и отдавая ему честь. Это был шестнадцатый раз, когда лис видел нашего командира и отдавал ему честь. Бывший бандит, не знавший до этого никакой дисциплины, проникся по полной программе.
- Остановите, я сойду! — кричал Терминатор, брыкаясь в моей лапе.
- Слышь, на… народ, во! — выдавил из себя Добб, и стукнул своим кулаком в стену, — А мы походу стоим!
- Походу… стоим… — задумчиво протянул генерал, сунув коготь в пасть.
- Стоим? А чё мы кружимся тогда?
- Мы никуда не кружимся…
- А я говорю — может мы и стоим, но земля едет! — напомнил песец, — Не отпускай меня, мне страшно!
- Понял, — кивнул я и разжал пальцы.
Туша безмозглого полярного лиса вывалилась из вагона окончательно. Со спартанским спокойствием он упал мордой вниз и замер на перроне.
- А кто такие спартанцы? — спросил я, оборачиваясь к шакалу. Тот сразу многозначительно вознёс палец к потолку, ткнул им в добермана и уверено сказал:
- Вот он.
- Твою мать.
- Б##дь, тут страшно что пи##ец!
Мы сразу же сгрудились у двери, и посмотрели на лежащего на платформе песца.
- Сервант, доложите обстановку! — крикнул генерал, опираясь на моё плечо.
- Темно и мокро, пахнет асфальтом!
- Холодно, — вдруг сказал Добб, — Пойду температуру погляжу, — решил он и уверенно ушёл в туалет.
Как только он это сказал, мы все внезапно сообразили, что на улице далеко не май месяц, на тело павшего товарища уже приземляются крупные хлопья белого снега. Шакал недовольно поднял воротник, и пробухтел:
- Надо разогнать тучи. Чё есть?
- Если только жахнем по Владику из той пушки, что в конце состава… — предложил я на правах полковника. Шакал кивнул.
- Давай.
- Чуваки вы не поверите! — доберман вырвался из туалета и тут же обнял нас, — Загадка природы! Ем всё такое вкусное…
Продолжить ему не дал Чак, робко перебив его:
- А закусить не мешало бы.
- И выпить! — рявкнул песец, тут же встав с асфальта.
- И выпить, — генерал снова поднял палец и ткнул им в грудь Добба, — Ты. Раздевайся.
- Чего? — мой друг, казалось, успел протрезветь от такого.
- Жарко же. Температура под сорок.
- Точняк, — кивнул Добб, надо раздеваться. Все раздевайтесь!
- Да без проблем… — мы все обернулись, и увидели песца, совсем без одежды. Как он успел так быстро, я так и не понял, может заранее начал.
- Товарищ сервант, на улице вообще-то снег идёт, — попытался напомнить ему я, но полярный лис махнул лапой.
- Ты забыл откуда я?
- Ты из Уфы, — уверенно ответил я, и привёл песца в полный ступор. Встал как состав на стоп-кране.
- Не-е-е, ты мне мозги не вкручивай!
- Серьёзно! — встрял Чак, — У тя там эта… баба есть!
- Ну Ча-а-а-ак! — протянул я, и попытался дать лису по ушам, чтобы не болтал больше о жене Терминатора. Но было поздно, на морде песца навернулись слёзы, он разрыдался, и ушёл куда-то, расталкивая плечами окруживших его солдат. Кстати, откуда они тут взялись?
Я выглянул из вагона и тихо обалдел: за нами по меньшей мере наблюдало три вагона зверей. Быстро всунувшись обратно, я взял нашего нового генерала за плечи и повёл внутрь состава, чтобы тот не светился. Хотя… Был ли в этом смысл?
Пока Терминатор носился вокруг состава без штанов, мы уселись в проводническом купе и ещё выпили. На нашу славную компанию мы выжрали уже девять бутылок белой и сейчас добивали первую бутылку самогона. Несмотря на то, что обычно с такого количества мы нажираемся как свиньи, сейчас даже спать не хотелось, несмотря на бессонную ночь. Судя по всему, кстати, мы приехали во Владивосток, но этот факт никого не волновал. Как впрочем, и тот факт, что дверь в туалет была заперта, а Добб туда всё-таки сходил.
Проснулись все вместе, в одном купе через пару часов. Обиженно пищала броня: на меня навалился Добб и Терминатор вместе с ним, так что экзоскелету предстояло выносить на себе два этих тела, защищая меня и мою грудную клетку в частности, от пары центнеров лишнего веса.
Используя последний заряд, оставшийся в экзоскелете, я столкнул двоих псовых в угол, и приоткрыл занавеску. Чёрт возьми, мы и вправду были во Владивостоке!
Я быстро стянул броню и поставил её заряжаться. Нахлобучил на себя свою гражданку и выбежал на перрон, вдохнув утренний воздух.
Владивосток.
Это было каждый раз иначе, каждый раз я чувствовал себя немножко по-другому, приезжая в этот город. На этот раз, я чувствовал себя немного странно, поскольку пока ни разу не был в этом городе зимой.
Дальневосточную столицу России называли самым пострадавшим городом России, но ни ядерная, ни бактериологическая, ни напалмовая война до него так и не дошли. В этом городе все воевали по старинке, но именно его окончательно сравняли с землёй, когда в панике бежали не то, что из страны — со своей родной планеты. Всё, ради чего здесь продолжали оставаться, это технологии, которые постепенно текли к нам из Японии, и небольшой надежды на то, что когда-нибудь кто-то найдёт коды доступа к древней военной базе, брошенной здесь людьми.
Я говорю, конечно о М-900. Страшно не секретная, но оттого неприступная военная база была видна даже из вокзала. В народе её называли Алмазным Пиком. Я тоже не раз был рядом с ней, и, честно говоря, откровенно охреневал от этого милого презента, что оставили нам люди. База М-900 располагалась в искусственно созданной горе, которую насыпали, используя океанский ил и песок из степей России, а потом, для прочности, запекли при помощи своего страшного напалма. Наверное, это был единственный образец того, как оружие можно было использовать в мирных, ну или хотя бы созидательных целях. Гору эту не брало никакое оружие или цивилизованные способы проникновения: ни бурение, ни лёгкие атомные бомбы, которыми пытались вскрыть базу сотню лет назад. Оружие людей, которым мы обладали, делало базу так ещё прочнее, и вскоре звери махнули на эту точку лапой, и стали искать цивилизованные способы войти туда. Проблема заключалась в отсутствии каких либо кодов доступа или ключей, а ошибки карались автоматическим расстрелом. Уже больше трёхсот лет Алмазный Пик остаётся неприступным, и некоторые из политиков стали полагать, что эта база — шкатулка Пандоры, которую никогда нельзя вскрывать. Однако, некоторые были строго противоположного мнения.
Сунув лапы в большой карман на животе, я побрёл подальше от поезда, в сторону города. Точнее его остатков.
Население Владивостока составляло чуть больше тысячи зверей, и все они ютились в совершенно убогих, хлипких лачугах, которые зачастую собирались из всевозможного мусора, причём так плохо, что в них с трудом можно было встать в полный рост. Были, конечно, и цивилизованные здания, которые звери собирали всем городом, например Мэрия, суд или городская баня. Стройматериалы были ужасающей редкостью, метала почти не оставалось, и не было почти никакой инфраструктуры: всё разрушила война. Но на фоне всего этого каждый второй житель Владивостока ходил с мобильным телефоном, имел компьютер, а иногда и не один! Более того, помимо того, что находили наши звери в Японии, они сами начали создавать технику, обеспечивая связь и доступ в интернет. Двадцать лет назад они нашли и смогли восстановить высокоскоростную информационную магистраль с Москвой и подключиться к ней; то, чего не сделал ни один город в России. Что и говорить, много было несуразиц в этом городе.
Пока я прошёл весь состав, не заметил ни одного нашего солдата и немало этому удивился: вроде как все должны были готовить место для присяги, а приказа, причём даже моего, вроде как не было. Оставив мысли о Владивостоке, я отправился к локомотиву, где видел какое-то движение. Похоже, наш ядерный паровоз снова подключали к системе энергоснабжения.
Первого, кого я увидел, был Динозаврик. Я его сначала даже не узнал — он был в проводах по самые уши, которые его и выдали. Вслед за ним выполз и наш машинист, тянущий толстый силовой кабель к какому-то колодцу.
- Эй! — закричал я, но звери меня как будто и не видели, продолжали что-то делать.
- Сержант! Эээ… Капитан!
Не видят и не слышат, судя по всему. Я попытался побежать, но организм протестующей волной, которая подступила к моему горлу, не дал мне как следует разогнаться. Я пытался идти как можно быстрее, но ощущал, как мне хочется вывернуться наизнанку, и чем скорее, тем лучше. Внезапно я не смог удерживаться больше, резко свернул к составу и согнулся пополам, схватившись за колёсную тележку.
- Эй ты! — тут же послышалось издалека, — Не смей блевать на мой поезд, урод!
Оторваться было тяжело. Даже то, что из меня выходило, отдавало алкоголем, причём весьма хорошо. Я нагнулся, и меня пробрало ещё раз.
- Я сказал, не смей пачкать состав, засранец! — зарычал машинист и быстро направился ко мне. Динозаврик, побросав провода, поспешил ему на помощь.
А я всё никак не мог оторваться от занимательного процесса. С каждым толчком становилось всё легче и легче, вскоре я осознал, что могу подняться, но сил на это не хватает, и надо слегка отдохнуть. Так я и стоял, пока до меня не добежал хозяин всея вагонов, и дёрнул за плечо, поворачивая меня к себе. Подняв палец для длинной и нудной тирады о том, как блевотина плохо сказывается на колёсной тележке, он увидел мою морду и даже рта раскрыть не успел. Чёрный лис позади него уже вовсю отдавал честь.
- Извините, товарищ полковник, я… — начал было пёс, но я махнул на него лапой, и тот тут же заткнулся.
- Да ничего… я просто не удержался.
- На самом деле никакого вреда этой тележке не будет, даже если туда мешок гвоздей насыпать, — попытался оправдаться Барсук, — Так что можете блевать, сколько угодно.
Динозаврик заржал. Машинист сконфузился, я в прочем, тоже.
- А чего тогда придумываешь? — спросил я, распрямляясь.
- Да что тогда каждый второй будет под поезд срать…
- Точно… — согласился я, — Извините, товарищ капитан.
- Ничего.
Я посмотрел на лиса, который тут же сделал серьёзную морду и не отрывал лапу ото лба уже минуту. Посмотрев на него ещё немного, я смилостивился над военным инженером.
- Вольно.
Динозаврик выдохнул.
- Ладно, рассказывайте что задумали, куда кабели и всё прочее?
- Товарищ полковник, по распоряжению генерала подготавливаем плацдарм для принятия присяги, — смело ответил лис.
- Кто приказал начинать? Место кто отвёл?
- Место определил представитель городской администрации в купе с советом жителей города. Оно тут поблизости, прямо у вокзала.
- Неплохо. Электричество вам зачем туда? — я кивнул на кабели, которые звери покидали на потрескавшемся асфальте.
- Тоже распоряжение генерала — подготовить систему громкого вещания.
- Оу, — я улыбнулся, вспоминая наш маленький хитрый план, — И как она поживает?
Лис смущённо улыбнулся.
- В общем, поговорив с мэром, технику мы нашли. Хватит на то, чтобы провести на всём плацу дискотеку. Общая мощность — пятнадцать киловатт.
- Это много? — поинтересовался я, глядя на атомный локомотив, подумав, что такую мощность он не потянет.
- Трети мощности хватит, что бы нас перекричать! — восхищённо ответил лис, — То есть даже если вся наша армия в тысячу глоток пошлёт нашего нового президента на х#й, услышит он всё равно то, что хочет услышать.
- Главное чтобы наш посыл не прошёл через динамики.
- Микрофон бультерьеру не давать? — догадался лис с улыбкой.
- Пожалуй, да. И это, колонки желательно замаскировать.
- Ещё бы! Спрячем так, что он ни в жизнь не догадается.
- Хитрый ты, — устало сказал я Динозаврику, и лис расцвёл на глазах. Видимо такая похвала была для них чем-то вроде сладкого леденца для ребёнка.
- Поможете, товарищ полковник? — спросил меня машинист, когда пауза затянулась до предела. Я посмотрел на свою гражданскую одежду, решил, что терять всё равно нечего, и кивнул.
Пёс и лис объяснили мне, что нужно делать, и как быть со всеми кабелями. Силовой провод мы протащили через бывшую канализацию на другую сторону вокзала, а там уже началась подготовка нашего большого музыкального центра.
Вообще плац вышел на славу: по огромной территории ходили наши солдаты и подметали остатки асфальта, кто-то ползал с краской или ведром камешков, выкладывая на площадке разметку. Стоило вспомнить наше деление, вообще-то. Вроде бы у нас было двенадцать рот, и мы вместе что-то там составляли, вроде как часть или даже дивизию. Беда была лишь в том, что вообще-то мы были целой армией, и делить её следовало на дивизии, но дивизия в сто морд как-то раз показалась нашему командованию очень смешной идеей. Вот и получалась, что первая сухопутная мобильная армия (это вроде наше полное название) состояла из двенадцати рот — по роте в вагон.
Сейчас наши сержанты и старшины разрисовывали плацдарм для них, гоняя пару десятков рядовых по строевой подготовке, чтобы отметить размеры ширины и длины каждой секции, в которую должна была встать отдельная рота.
Я всё-таки решился помочь нашему инженеру с системой громкоговорителей. Что и говорить, Динозаврик был уникальным и совершенно незаменимым солдатом:он разбирался вообще во всей технике, кроме микроэлектроники, для которой был Ботаник. Большинство колонок, которые он нашёл, были сломанными: у динамиков были рваные мембраны, иногда попадались такие, у которых диффузор не шевелился вовсе, но лис, вооружившись отвёрткой, тюбиком суперклея и какой-то проволокой, совершенно спокойно починил и заставил работать всю имеющуюся технику. Главный компонент системы, усилитель, был в полном порядке, но из-за его запредельной мощности тащить его пришлось вчетвером.
Как раз, как только Динозаврик щёлкнул выключателем и колонки мирно загудели, к нам присоединился шакал и осведомился нашими делами. Лис быстро показал и рассказал нашему генералу, что происходит и как оно работает, оставив его в довольном расположении духа. Приказав Динозаврику продолжать работать, он отвёл меня в сторонку.
- Сегодня вечером он прилетает. Завтра с утра — присяга, — заговорщицким тоном сказал он мне.
- И что?
- Не хочешь поприсутствовать на торжественном приёме?
Я скривил брови и покачал головой.
- Не, такого мне не надо. Лучше побуду здесь на вашей должности.
- Тоже верно, — он кивнул, — Глаз с них не спускай, каждый день да напортачат. И отрепетируйте пару раз построение, и слова. На всякий случай.
- Будет исполнено.
- Тогда ты за главного на всю армию, понял?
- Ещё как понял, товарищ генерал.
Шакал немного скривился, когда услышал своё новое звание, потом беспечно махнул лапой.
- Я пошёл. Вернусь завтра, буду вместе с ним.
- Командовать парадом тоже мне? — без особого энтузиазма спросил я. Чёрный пожал плечами и спросил у меня:
- А ты что, не справишься?
- Опыта нет, — резонно заметил я, — Что говорить не знаю.
- Говори по обстоятельствам и пафосно. Что-нибудь придумай, типа выходи, стройся, кланяйся. Читать клятву он скорее всего меня заставит, не посылать же мне его сразу. Ещё кого-нибудь на моё место найдёт, нам всем тогда крышка.
- Почему?
- Да мало ли почему. Я надеюсь, нашим бойцам не безразлично, чьим приказам они будут подчиняться.
- Я тоже на это надеюсь.
Шакал осмотрел меня.
- Кстати ты в чём собрался выступать?
- Броню, наверное, надену, она выглядит солидно.
- Хорошо хоть не в этом, — буркнул шакал, — Вот уж армия так армия — в джинсах и толстовках.
- Дёшево и сердито, ага.
- Слишком дёшево для единственных защитников самой большой в мире страны, — невесело сказал полковник, — У меня в купе есть две шинели, может они тебе будут чуть маловаты, но ты выдохни, может влезешь.
- Есть, — сказал я, отдавая честь.
- Да перестань, — шакал шлёпнул меня по локтю, — не время для этого.
- Хорошо, — только и ответил я, а шакал уже успел отвернуться и уйти от меня.
Я вернулся к Динозаврику и мы продолжили работать с ним. Через два часа вся площадка была готова к приёму тысячи двухсот морд к построению.
Вернувшись к составу, я поднял всех солдат почти что по тревоге, и велел одеваться в максимально уставную форму, и брать с собой оружие, кто какое имел. Сам же переоделся у полковника в его шинель: действительно нашёл две штуки, смог влезть только в одну и то с большим трудом и треском швов. Впрочем, я кое-как застегнулся, попытался в ней пошевелится, сразу понял, почему чёрный шакал не был таким подвижным, как все остальные: я с трудом поднимал в шинели лапу.
Где-то к полудню у нас все были готовы, у каждой роты стояли свои сержанты, все при оружии, при параде и вообще красивые. По военному распорядку ефрейторов поставили впереди каждой роты, остальных кое-как расставили по росту. На моей памяти это происходило наверное действительно первый раз, когда строилась по всей дисциплине вся армия: раньше гоняли только отдельно по ротам, иногда по десятку или два. Дисциплина у нас не то, что хромала, и даже не на обе ноги, даже я, вроде как не особый приверженец старых армейских традиций, понимал, что наша дисциплина давно рассекает на кресле-каталке без ног вообще. Солдаты постоянно переминались с лапы на лапу, покачивались, стояли многие кто как хотел, это уж не говоря о чеканке шага или строевой ходьбе. Сержанты тихо упирали морды в ладони, когда их солдаты пытались изобразить какой-то строевой шаг и через пару метров начинали сбиваться. Некоторые роты, конечно, быстро освоили строевой шаг, с ними мы попробовали выйти на плацдарм, но там возникла необходимость отработать поворот в строю и другие команды. Вот тут-то всё и накрылось медным тазиком. Как можно отработать повороты в строю, да ещё и при оружии? Ладно бы если у всех нас был бы стандартный образец вооружения, типа автомата Калашникова, но как можно говорить о каких-то стандартах, когда один стоял с гранатомётом, а рядом с ним — оборванец с поломанным обрезом? И лучше всего приходилось именно оборванцу с обрезом: тот, кто носил с собой тот же РПГ-9 должен был держать его постоянно на плече, а разворачиваясь, задевал длинной трубой сзадиидущего, да при том так, что не обошлось без одного сотрясения мозга. Это бурый постарался со своей волыной, сбил ею несчастного пса-дворнягу, тот прийти в себя пятнадцать минут не мог: уж больно резко и сильно развернулся лис на месте.
Репетировали весь день, а потом и всю ночь. Пользуясь своим новым званием, я загонял вообще всех до такой степени, что некоторые не выдерживали такой нагрузки и выходили мне жаловаться. Любая такая попытка обрывалась моей фразой типа "никто не говорил, что будет легко, когда ты подписывал контракт с нашей армией". Если не уставали физически, то морально я достал всех, даже Добба. Киборги пытались жаловаться мне на правах друзей, но я парой приказов посылал их обратно в строй, где всё начиналось по новой: выход строем, потом каждая рота поворачивает в нужном месте, где становится в свою клеточку. Сержанты то и дело рявкали на своих подопечных, крича им, что чем раньше они научатся ходить хотя бы в ногу, тем раньше их отпустят спать. Но каждый раз кто-то сбивался, одна рота из двенадцати сбивалась с общего ритма, и всем приходилось начинать сначала, и снова, и снова, и снова…
Наконец я сам не выдержал, и как только мы добились хотя бы удовлетворительного результата, махнул лапой и тихо сказал:
- Вольно, разойдись.
Поначалу никто не поверил в эти слова, но потом, когда первые самые смелые солдаты вышли из строя и я не стал их останавливать, все быстро рванули к поезду, где мирно заснули на своих койках. Я по наитию поднял правую лапу, чтобы посмотреть время, но вспомнил, что никакого костюма на мне нет.
- Два часа ночи, товарищ полковник, — подсказал мне лис за моей спиной. Динозаврик — единственный, кому повезло не участвовать в этой канонаде, а проявить себя в творческом плане. Он строил для нашего президента новенькую трибуну и делал отвлекающий манёвр: ставил и вокруг неё колонки. Когда я поинтересовался, зачем, он легко нашёл ответ: чтобы президент думал, будто вся система громкоговорителей работает на него, чтобы именно его голос был слышен на всю округу, а не наш. Я снова назвал лиса хитрым, но тот лишь устало улыбнулся. К нам подходили киборги и мои друзья.
- Ну что, полковник, как вам в новой роли пастуха? — спросил меня Добб, поправляя лямку гранатомёта, — Нравится?
- Нет, — уверенно ответил я, разглядывая измученных строевой подготовкой бойцов, — там хоть что поесть есть?
- Найдут, — уверенно махнул лапой Молотов.
- Никуда не денутся, — сказал Песец и присел рядом со мной. Я тоже не выдержал, всё-таки целый день на своих лапах, да ещё и под тяжёлой неудобной шинелью. Я присел на небольшой каменный уступ, на котором лис и строил трибуну.
- Тяжко, — сказал я, — Больше этого никогда не будет.
- Сам на это надеюсь, — сказал Чак, — я уже начинаю жалеть, что вы меня к себе затащили.
- Если бы ты был овощем, то гоняли бы тебя ещё посильнее, только ты бы не жаловался.
- Знаю, знаю, — махнул лапой лис, и тоже присел рядом, — не напоминайте, неприятно же.
- Кому же такое будет приятно…
- Не знаю, может быть тому, кого это всё достало, — ответила Тенесси, — Кстати, поздравляю с повышением. Здорово вообще так — из лейтенанта сразу в полковники?
- Хочешь, я из тебя лейтенанта сделаю? — устало спросил я, — Могу ведь.
- А какой в этом смысл? — спросила колли.
- Багажным вагоном будешь заведовать, — сказал я, — Мне уже не до патронов.
- Тесc, соглашайся, — Овчар тыкнул её локтём в бок, но она лишь лениво отмахнулась .
- Очень мне это нужно пылью там дышать…
- Там не пыль, там порох, — на правах бывалого поправил Чак.
- Без тебя знаю, рыжий.
- На себя посмотри, — усмехнулся бывший бандит.
Все замолчали. Думали о чём-то, пока Буль не выразил одну, наверное, самую главную мысль.
- А что будет, если он догадается?
- А что будет то и будет, — махнул лапой Молотов.
- Война, — ответил Добб.
- Пи##ц, — хмуро ругнулся песец, потирая лапой переносицу.
- А то и что похуже, — заключил Овчар. Потом все посмотрели почему-то на меня, и мне пришлось поднять глаза на своих бойцов.
- А ничего не будет, — уверенно ответил я, — Потому что не догадается.
- Мне бы твой оптимизм, — буркнул песец, покручивая блок стволов своего пулемёта.
- Полковник прав, — улыбнулся Молотов, — Не догадается. Не может этого быть, чтобы догадался он.
- Куда уж ему, — Чак хлопнул в ладони, — уж мы-то ему уши повыкручиваем!
- У него нет ушей, лис, — напомнила Колли.
- Значит, мы выкрутим ему кое-что другое, чего точно нет у тебя, — парировал рыжий.
- У нас гости, — нахмурился Добб, поднимая гранатомёт.
- Кто?
- Сзади тебя, три лисицы. Не наши, — ответил за него Овчар.
Все в нашей компании тут же подняли оружие. Я почувствовал себя немного неловко, когда достал из шинели предусмотрительно уложенный в карман итальянский пистолет.
- Я ничего не вижу, — признался я, — Добб, можешь дать свет?
- Не надо, я придумал тут подсветку, — тут же сказал Динозаврик и вытащил из своей разгрузки хороший светодиодный аккумуляторный фонарь. Включив его, он направил луч на трёх самок, которые даже не дрогнули от яркого сета, который должен был бы ослепить их в тёмную зимнюю ночь.
Все самцы тут же открыли рты от увиденного. Хладнокровной, осталась только Тенесси, и то не совсем.
- Потаскухи… — шикнула она, оскалившись, — на заработки пришли, а вы волыны засветили. Теперь напугаются.
Как только мои глаза привыкли к свету, я сумел рассмотреть наших гостей. Три лисы, одинаковые почти во всём, только цвет волос различался: одна была рыжей, другая блондинкой, посередине стояла чёрненькая. Несмотря на довольно прохладную погоду, около минус десяти по Цельсию, одеты лисицы были почти как на пляже — в одни кожаные леотарды, закрывающие только их тело и руки, оставляя длинные стройные лапки напоказ. Но Тенесси зря назвала их самками лёгкого поведения: судя по особым креплениям, ремням на их бёдрах и множеству подсумков на поясе у каждой из них, они были весьма неплохо вооружены, и серьёзно настроены.
- Это кто, чёрт возьми? — задал я логичный вопрос.
- Ты не поверишь, — тихо ответил Добб, опуская оружие.
- Попробуй удиви.
- Та, что по центру,- полковник.
Я тоже опустил оружие и встал в полный рост. В спину подул прохладный ветер, растрепал лисицам их волосы, заставив моё сердце биться гораздо чаще. Они были весьма выдающихся форм, отлично сложены и физически подготовлены.
- Шеф, а давайте пропустим фазу переговоров и перейдём к делу? — предложила Тенесси, потирая затвор своей винтовки. Я шикнул на неё.
- Все убрали оружие, — приказал я.
Нехотя мои бойцы опустили стволы и встали по обе стороны от меня. Лисицы некоторое время разглядывали нас, после чего чёрная махнула лапой своим подружкам, и они направились к нам.
- Сохраняйте спокойствие, — напутствовал я, поправляя шинель, — говорить я буду.
- Главное самообладание сохранить, — шепнул песец, выпячивая свою грудь по стойке смирно.
Лисицы подошли к нам, и та, что шла по центру, отдала мне честь.
- С кем я разговариваю? — сразу спросил я, но лисица пропустила вопрос мимо ушей:
- Я не вижу кипящей работы, товарищ полковник, — довольно грубо сказала она, — Разве вы не должны готовится к построению?
- А вас, товарищ полковник… — я чуть приподнялся на цыпочки, разглядывая погоны на её плечах, приделанные прямо к её вызывающему костюму, — Я бы попросил не ставить условий в данный момент.
- Я имею полное право ставить вам условия, — так же строго опровергла она, — Я пришла с проверкой от президента Российской Федерации.
- Вы и… — я разглядел лисичек позади неё, — Два подполковника?
- Так точно, — кивнула она.
- Видимо, звездочки на погоны стали давать за размер сисек! — крикнул песец, но удостоился такого взгляда в исполнении полковника, что тут же сжался в пушистый комочек и затих. Лисицы не обратили на этот выпад никакого внимания.
- И что вы хотите проверить? — спокойно спросил я, заглядывая лисице в глаза. Странно, но из уголков её глаз торчали какие-то странные чёрные антенны, — Приготовления к принятию присяги прошли сегодня днём, я не виду смысла повторять всё в полтретьего ночи.
- У вас готова площадка, система вещания? — лиса спрашивала это так, будто сама не видела того, что уже было сделано.
- А вы что, не видите?
- Как вы и сказали, полковник, сейчас полтретьего ночи, а вы ослепили меня своим фонарём!
- Да, всё готово! — рявкнул я, пока она не перешла на повышенный тон.
- Так и надо было отвечать с самого начала!
Добб позади меня почему-то вскинул гранатомёт. Рыжая лиса обвела добермана презрительным взглядом, положив лапу на кобуру, которая болталась у неё на бедре. Точно такая же была на другой лапе.
- Старшина, что вы…
- Товарищ полковник, они не те, за кого себя выдают! — тут же рявкнул мой друг, — Покажите документы!
- Мы подчиняемся лично верховному главнокомандующему! — напряжённо ответила лиса с белыми волосами.
- Если это так, то скрывать вам нечего!
- Предъявите удостоверения, — приказал я лисицам. Постепенно мои бойцы начали окружать тройку незваных самок, поднимая оружие, — если нет — вас расстреляют, и будут правы.
- У нас их нет, — холодно ответила главная, — Не возникало необходимости.
- Модель и серийный номер тогда! — рявкнул Добб, держа их на мушке.
- Чего-чего? — не понял я, но лисицы, видимо поняли:
- Мы все — д-2500. Серийный номер тебя сильно удивит, андроид.
- Чушь лисья! — почему-то встрял овчар, а Тенесси тут же его поддержала:
- Двух с половиной тысяч уже давно не существует!
- Последнего сто лет назад удушил, — подтвердил бультерьер, поигрываясь ножом, — Давайте посмотрим что у них внутри, а?
- Отставить! — остановил я зарвавшегося анархиста, — Старшина, объясните мне, что за две с половиной тысячи?
Добб не опуская гранатомёта быстро пояснил:
- Последняя модель зверей-андроидов, которых собрали после Изгнания.
- Чем круты? — усмехнулся я, разглядывая трёх стройных лисиц. Добб сжал зубы до скрипа.
- Всем. Почти совершенство.
Главная лисица скромно улыбнулась, кивнув.
- Всё верно.
- Я не смогу поверить, что на свете остались такие как вы! — зарычала на лисиц Колли, — Вас было слишком мало!
- Было, — кивнула черноволосая, — нас собрали месяц назад.
- ЧЕГО!? — зарычал Добб, и решительно прошёл к лисице, ткнув гранатомёт ей в живот, — Это бред! Никто никогда не собирал киборгов, ни одного больше!
- Почему ты так решил? — спросила она.
- Да потому, что не осталось таких технологий, чтобы собрать киборга с нуля!
- Нас и не с нуля собирали, — пояснила блондинка, — Мы вообще-то живорождённые.
- Ха, в это верится с ещё большим трудом, чем, если бы вас произвели на свет искусственным путём!
- Это ты не смеши нас своим незнанием, д-тысяча, — немного презрительно сказала рыжая, — если ты не знаешь чего-то, это не значит, что этого не существует.
- Да что вы? — рявкнул доберман, явно оскорбившись, когда при других упомянули его модель, — Тогда если я сейчас выстрелю, тебе ничего не будет…
Лисицы тут же выхватили своё оружие — у каждой было по два отлично сохранившихся пистолета Стечкина с огромными, увеличенными магазинами. Тут же их глаза засветились лёгким красным, а от тех самых антенок, которые торчали из их глаз, стало исходить лёгкое голубоватое сияние. Присмотревшись, я увидел, что перед глазами у каждой лисицы была интерактивная трёхмерная карта боя, с уже обозначенными противниками.
- Старшина, отставить! — тут же крикнул я, но было уже поздно. Добб вошёл во вкус.
- Разойдитесь, — попросил он нас.
- А три двадцать один опустите оружие! — закричал я на него, и Добб тут же обернулся ко мне.
Подполковники, которые пришли вместе с полковником уже подняли пистолеты и улыбались. Их глаза тоже светились, система распознавания противников работала идеально — они сразу встали так, чтобы причинить максимальный ущерб.
- Я приказываю, старшина! — я сам подошёл к нему и положил лапу на его гранатомёт, опуская его в землю.
- Есть, — хмуро как никогда сказал доберман.
- Вы пришли нас проинспектировать, полковник, — напомнил я чёрноволосой лисице, — Вы уже провели инспекцию, или только начинаете?
- Нам предписано оставаться с вами до принятия присяги. Мы будем присягать на верность новому президенту вместе с вами.
Я махнул всем остальным, чтобы те опустили оружие.
- Я бы вас тоже попросил опустить оружие и выйти из боевого режима.
Лисица смерила меня таким презрительным взглядом, что если бы я с ней был знаком поближе, у меня бы, наверное, защекотало бы внизу живота.
- Не глупите и вы, полковник, — сказала она, — И не выдумывайте нам никаких "режимов".
- Как скажете, — кивнул я, — не провоцируйте моих бойцов на драку, — напомнил я ей, — Нас всё-таки больше.
- И в бою мы гораздо дольше… — пробухтел доберман, но я тут же рявкнул на него, серьёзно повысив голос:
- Добб, ну хоть ты заткнись на пару минут!
- Ладно, ладно, как скажете полковник…
- Прошу извинить меня, — попросил я у лисиц.
- Решение конфликтов ором и дебатами — не наш метод, — сказала чёрненькая.
- Тогда пройдём к составу? Я уверен, что мы определим вам…
- Мы не нуждаемся в ночлеге, товарищ полковник. Оставьте при себе свои ненужные любезности.
Я замолчал и сделал пару шагов назад. Поворачиваться к таким спиной было немного страшно.
- Всего хорошего, — буркнул я, и быстро развернулся, стараясь уйти от них подальше. Через пять минут меня догнал Динозаврик и на пределе слышимости прошептал мне на ухо:
- Полковник, это хреново!
- Чего у тебя?
- Они поймут, что мы симулируем!
- Идеи есть?
- Прикончить их! — тут же выдвинул мысль наш Терминатор.
- Мысль правильная, да только малоосуществимая, — напомнил Добб, — с такими как они даже я не рискну связываться, — Добб зябко повёл плечами в усиленной броне, — в последний раз, когда я с ними встречался, я обломал железную монтировку об их голову, а после всего меня самого почти что заново собирали по частям. А эти гады могут продолжать работать на автомате, даже если им голову снять.
- Это как? — удивился Чак, уже готовы предложить услуги снайпера.
- У них мозги копируются на искусственную память. Конечно, после такого их существование долго не продлится, но говорят, что безголовые солдаты могли унести за собой не один десяток жизней.
- Ну нихрена себе… — только и сказал я, — Ещё идеи?
- Приказать всем шевелить ртами хотя бы.
- Это понятно, дружище! — Динозаврик всплеснул лапами, — Надо чуть-чуть перенастроить оборудование, чтобы они ничего не услышали.
- Какие сложности? — спросил я у инженера, и лис пожал плечами:
-Я не знаю, где они завтра встанут.
- Это не детский сад… — покачал я головой, — Где прикажу, там и встанут.
- Их надо отвлечь, — сказал Добб, — Полковник, может мы с вами этим и займёмся? — предложил он.
Я задумался, остановившись.
- Надо, — кивнул я, — Остальные по домам. Ну или куда там у вас, — я махнул лапой, — Терминатор, если хочешь…
- Товарищ полковник, разрешите мне! — вызвался Чак.
Я посмотрел на него, припомнив как ловко и хитро он отбил мою динго в Красноярске.
- Песец свободен, — кивнул я белому, и тот хмуро посмотрел на меня, выдвигаясь в сторону состава.
- Добб, есть ещё у тебя этой желтухи? — спросил я у своего друга, — Я больше не могу…
- Есть, есть, — закивал доберман, снимая с пояса небольшую колбу, похожую на стальную флягу. Эта была одна из многих колбочек, которые при необходимости поддерживали в нём жизнь.
- Я, пожалуй, тоже хлебну, — сказал лис, протягивая лапу к колбе. Добб посмотрел на него, мигом сравняв его в правах с тараканом.
- Это не пьют, Чак, — я быстро стянул с себя шинель полковника, закатал рукав своей толстовки.
Как только лис увидел небольшой шприц в лапе у Добба, то поспешил отказаться: в молодом рыжем теле было ещё много энергии, а когда речь заходила о самках, то открывалось второе дыхание, и лис был готов свернуть ради них горы. Мне этого откровенно не хватало — доберман кольнул питательный раствор мне в вену, и только после него я почувствовал наполняющую моё тело бодрость.
- Отлично! — сразу сказал я, как только лекарство растеклось по жилам, даруя мне энергии на несколько часов бодрствования, — Так, план?
- Импровизация? — пожал плечами доберман, отхлёбывая из фляги жёлтую жидкость.
- Обожаю импровизацию, — заверил нас Чак с широкой улыбкой.
- Тогда говорить будешь ты, — пошутил я.
- Без проблем, полковник, — козырнул бандит с широкой улыбкой.
- Отставить! Не думаю, что они заинтересуются в ефрейторе.
- Есть отставить, — нехотя сказал лис, но улыбку с морды не снял.
Пока Динозаврик готовился и считал нужные углы, я успел сбегать в своё купе и переодеться в привычную броню. Экзоскелет полностью зарядился, и я сразу включил его, чтобы пробежка обратно показалась бы более приятной.
Единственное, что было плохо,- в броне было гораздо холоднее, чем в шинели полковника. Как не замерзал в ней Добб, я откровенно удивлялся, а вот всем остальным даже немного завидовал: их шерсть ничего к телу не прижимало, и поэтому часть тепла они сохраняли естественным путём. Лучше всех было Терминатору: полярный лис на то и полярный, что не просто не боялся холода, а любил его.
Мы подошли к площадке и поняли, что лисицы никуда не делись. Они замерли как статуи посреди плацкарта, образовав равнобедренный треугольник, таким образом следя за периметром. Динозаврик никак не мог проникнуть к плацу и перенастроить оборудование.
- Алкоголь их не проймёт, — пожаловался Чак, — придётся по-честному.
- Их вообще ничего не проймёт, — напомнил нам Добб, — Больно они "совершенны" — сказал доберман с откровенным сарказмом.
- Как бы ни были совершенны их тела, мозги остаются бабскими, — вслух подумал я.
- Это ты точно подметил, — усмехнулся Чак, — Ну так каков план?
- Пойдём вместе. Предложим выпить, посидеть и за жизнь с новым президентом поговорить.
- Поддерживаю, — шепнул Добб.
- Товарищ полковник, а если я одну из них…
Я и Добб посмотрели на лиса с большими удивлёнными глазами.
- А ты уверен в себе, лис, — буркнул Добб, — Даже я на такое не рассчитываю, а ты уже разрешения спрашиваешь.
- А чего мне терять? — усмехнулся рыжий, поправляя винтовку за спиной, — не получится, так не получится, не умру же я от этого?
- Знаешь… — задумчиво протянул мой друг, — Умрёшь ты, скорее всего, когда у тебя получится.
- Значит это будет приятная смерть.
- Не думаю. Пойдём.
Наша троица кое-как привела себя в порядок, пригладила шерсть и, руководствуясь примером Чака, нагло заулыбалась. Мне далось это легко, Доббу пришлось потренироваться, прежде чем его улыбка перестала напоминать оскал. Да, это было тяжело для зверей вроде нас.
Заметила нас блондинка. Глаза лисицы загорелись приятным синим огоньком, и две другие лисицы тут же повернулись к нам. Снова вперёд вышла чёрноволосая.
- Товарищ полковник, я думала, мы уладили все проблемы, — скала она, встав между своими подружками.
- Это так! — крикнул я с почтительного расстояния.
- Зачем вы переоделись? — спросила полковник, — Это угроза?
Мы подошли чуть ближе, чтобы они рассмотрели улыбки на наших мордах. Видимо старались мы плохо, и впечатления на них это не произвело.
- Если любое действие… — начал я, но тут меня перебил Чак, выйдя вперёд:
- Дамы, наш полковник переоделся, потому что ему так удобнее.
- Тогда зачем пришли?
Лис включил всё своё обаяние, и даже слегка поклонившись лисицам, сказал:
- Просто мы бы хотели поговорить и с другими прекрасными представительницами нашего нового президента.
Я ругнулся про себя, даже Добб на секунду нахмурился. Один чёртов комплимент, правильно сказанный, уже произвёл на президентскую тройку больший эффект, чем вся наша армия. Они переглянулись друг с другом, рыженькая даже слегка улыбнулась.
- Прошу прощения? — переспросила главная.
- О, право не стоит у нас ничего просить! — Чака натурально понесло. Он плавной походкой подошёл к лисице, присев перед ней на одно колено и подняв её руку, — Это мы можем лишь смиренно просить вашего внимания, дорогие наши самки.
Да, эта фраза звучала до дикости криво, особенно "самки" в конце, но главная лисица как-то нервно захихикала, приложив другую лапу к своему носу.
- Знаете, это очень мило с вашей стороны, ефрейтор, но…
- Меня можно звать просто Чак, — лис прижал уши к затылку и поцеловал лапку лисицы.
- Но я бы хотела напомнить, что… — попыталась продолжить главная, но тут в дело вступил я.
- Товарищ полковник, право не стоит утруждать себя перечислением военной иерархии, — тихо сказал я, подходя к другой лисице, — Мы все живые звери, как ни крути, и всем хочется неуставных отношений.
Я погладил по мордочке милую блондиночку, и та не стала ломать мне лапы, а только улыбнулась мне и пару раз кивнула, поклонившись.
- Эмоции лишь затуманивают разум! — крикнула чёрненькая, но Чак уже встал с одного колена, и решительно обнял её за талию.
- Ещё как затуманивают. Однажды я из-за этого чуть не погиб, знаешь…
- Ефрейтор… Чак, мне совершенно не интересны ваши истории!
- Ваши? Я тут один…
Между тем Добб сделал всё тоже самое с рыжей лисой, причём не говоря ни слова. Он просто взял её лапу.
- Ну, так может быть прогуляемся? — предложил я своей временной партнёрше.
- С большим удовольствием, — кивнула мне блондинка, — А ты весь целиком живой?
- Ни единой железяки, — шепнул я.
- Подполковник, я приказываю вам… Тов… Ефрейтор!
Я посмотрел на предприимчивого лиса. Чак своего не терял: обняв талию чёрноволосой, он осыпал верхнюю часть её груди поцелуями, и даже положил лапу на её грудь.
- Ах да, — припомнил я, — У вас же январь сейчас, да?
Моя пассия кивнула, и поправила пару серебристо-белых локонов, которые упали на её покрасневшую от стыда мордочку. Я ещё раз поглядел на своих партнёров, и понял, что уже очень отстаю от них в развитии отношений…
- Позволишь? — спросил я у неё, тоже обнимая лисицу, — Нам всем бывает одиноко…
- Заткнитесь уже, товарищ полковник, — попросила меня лиса. К своему удивлению она сама приблизилась ко мне, дотронулась до моего носа и страстно меня поцеловала.
"Мы втёрлись к ним в доверие!" — пронеслось у меня в голове в последний раз, перед тем как я потерял над собой контроль. Внутри меня была взведённая пружина, которая готова была развернуться.
- Я не думаю, что… нам можно куда-то уходить… — раздалось слева от меня, — Нам… нам было приказано…
- Вам было приказано явится на присягу. Что вы должны делать до этого — никто не говорил, — всё так же уверенно и спокойно отвечал ей наш ловелас, — Я знаю, что в городе мало зданий, но, может быть, найдём какой-нибудь бар?
- Может сразу гостиницу? — предложила рыжая подружка Добба. Мой друг, как только она сморозила глупость, поспешил заткнуть её ещё одним поцелуем. Что и говорить, а этот способ оказался самым эффективным.
- Я знаю одно место… — шепнула черноволосая, — Проходили мимо…
- Думаешь, оно работает ночью? — томно и тихо сказал Чак.
Пока они организовывали наш поход в бар, я заглянул за плечо своей избранницы. Позади нас сидел совершенно обалдевший Динозаврик, сжимая в лапе фонарик. Я лишь усмехнулся: такая операция мне начинала нравится.
После небольшой прелюдии мы взяли лисиц под белы лапки и повели их в основную часть Владивостока, и подальше от нашего плацдарма. Я был более чем уверен, что Динозаврик, как только мы ушли, кинулся доделывать свою систему вещания…
Но нам предстояло развлекать лисиц почти всю ночь, хотя бы до шести утра, а лучше до самой присяги. Лисицы были довольно неразговорчивыми, хоть и ласковыми. Чак действовал с полковником очень профессионально, и у меня даже возникло несколько вопросов к нему по поводу этого. Например, где он этому научился и можно ли взять у него пару уроков: пока все мои попытки хоть как-то охмурить какую-нибудь барышню заканчивались успехом исключительно по счастливой случайности.
Однако, моя обаятельная блондинка, державшаяся за мою лапу, как утопающий держится за соломинку, была со мной куда более приветливой, нежели её начальник в официальной обстановке. Она всячески пыталась показать свою привлекательность, иногда тёрлась своей длинной острой мордочкой об мой рукав и даже что-то ворчала. Вблизи, правда, на её глазах были куда более отчётливо заметны эти антенны, торчащие из уголков её глаз. Не сказать, что эти кибернетические примочки портили её внешний вид, но по крайней мере настораживали, причём куда больше, чем два пистолета на её бёдрах. Не зная, как завязать разговор, я попросил один пистолет у неё, и подполковник отстегнула его. Я заметил, что кобура у них — необычная, позволяет снимать пистолет за считанные доли секунды, причём сразу досылая патрон в ствол, позволяя немедленно открыть огонь, что зачастую было бесценно. Взяв тяжёлый пистолет Стечкина в лапы, я сразу отметил огромное количество модификаций — от увеличенного ствола для большей точности, до огромного объёма магазина — почти втрое больше стандартного. Вытащив обойму из рукоятки, я сразу заметил, как полегчал пистолет.
- Впечатляет, — шепнул я, взвешивая магазин на ладони.
- Вольфрамовые пули, — ответила мне моя спутница, — не знаю где он их нашёл, но мне понравилось.
- Чем же? — улыбнулся я ей, уже зная ответ. Надо было позволить самке говорить и делать вид, будто я её слушаю.
- Одна пуля пробивает рельс, или бетонную кладку. Очень мощная.
- Вау, — тихо сказал я и вернул лисе её оружие, — И быстрая наверно, да?
Не успела она ответить, я аккуратно подтянул её к себе и поцеловал. Что там было скрывать, поцеловать такую красавицу выпадает раз в жизни, пусть это будет последнее, что я сделаю…
Мы пришли к этой забегаловке, о которой говорила главная лиса, и к счастью она оказалась открыта для посетителей вроде нас. Протиснувшись в невысокую дверь, мы быстро нашли места и расселись по парам в разных концах заведения. Один-единственный официант, оставшийся на ночную смену, еле успевал со всеми заказами, но когда внутрь зашли военные, количество других зверей в зале стало стремительно убывать.

23.

Сыпет ржавые медали…

Когда-то давно люди говорили, что печень не бывает вечной. Они жаловались на неё, говорили, что её надо менять, пересаживать новую. Алкоголики, или любители выпить, её пропили и уже ничего не могли с этим поделать.
Эти странные мысли роились в моей голове около двух минут. С тех пор как я открыл глаза и увидел над собой серое небо Владивостока, под которым я лежал, я думал только о своей печени. Что с ней могло произойти? Как она поживает, как она себя чувствует? Да и вообще где она находится?
Хотя сильного похмелья, как в день приезда, я не чувствовал, всё равно понимал, что соображаю очень плохо. Так, попробуем проверить основные показатели здоровья. Руки-ноги — на месте. Лишних дырок в своей тушке я, вроде как, не нашёл, но это непостоянный показатель. Так… Я положил лапы на грудь, почувствовал слой своей верной брони под ладонями, успокоился. Я хотя бы не голый. Учитывая наших спутниц, я вполне мог оказаться и голым.
Лисицы!
Я подскочил с земли настолько резко, что костюм, пискнув бортовым компьютером, сообщил о включении боевого режима. Я быстро сверился с его диагностикой: все системы в норме, заряд батарей — 89%, боевой режим. Выключив его, я оглянулся в поисках хоть одной знакомой морды.
Вообще сначала надо было задать себе вопрос вроде "Почему я лежу на улице один", но думать об этом было накладно. На заледенелую дорогу из грязи и щебня падали крупные хлопья снега, покрывая коричнево-бурую массу проезжей части белоснежным покрывалом. Я находился на центральной улице Владивостока: слева от меня располагалось огромное здание мэрии, чуть правее — какой-то зал, вроде больницы, или может быть бани. Это были единственные два строения, сделанные из нормальных строительных материалов, все остальные здания вокруг с трудом могли быть названы таким гордым названием, и были наспех собраны из фанеры, глины и каких-то кусков листового метала, из которого раньше делали заборы и крыши.
Неподалёку, на ступеньке одного из таких домиков грустно сидел Добб. Уперев морду в кулак, он тихо посапывал, положив на всякий случай своё оружие на колени. Я быстро нащупал в нагрудном кармане трофейную Беретту, чуть успокоился, всё-таки было бы жалко потерять такой замечательный образец вооружения. Добба я растолкал довольно быстро, и первым делом он удивился тому факту, что я проснулся первым. Точнее не проснулся, а очнулся.
- А что вчера произошло, если не секрет? — я присел рядом, старательно морща лоб, — Помню только первые три рюмки.
- Ага, пойло было то ещё, вот только этих полковников оно не впечатлило. Им чистый спирт как пиво пойдёт, похоже, вкусовые рецепторы им вообще вырезали, чтобы жрали всё, что под лапу попадётся. А нас вот развело по полной программе.
Я ощупал голову и нашёл на ней довольно большую и неприятно болящую шишку. Дотронувшись до неё, я будто включил всю таившуюся до этого боль в моём организме и протяжно охнул.
- Тебе досталось больше всех, — с широкой улыбкой пояснил мой друг, — Я-то ещё кое-как отбился…
- А Чак? — спросил я, вспоминая нашего ловеласа.
- Хо, Чак. Чак это такой лис… — туманно ответил доберман.
- Что с ним?
- Думаешь, после ночи с тремя андроидами ему будет плохо?
От услышанного у меня даже вся боль прошла. Резко.
- А хватит его на троих то? — поинтересовался я, выразительно поглядев на товарища по оружию.
Добб поглядел на дверь за его спиной и вздохнул.
- Они замолкли где-то час назад. И судя по довольному рыку, смею предположить, что наш герой-любовник справился.
- Не смеши.
- Серьёзно говорю, — хмуро буркнул Добб.
Где-то за домом раздались несколько крепких матерных слов, а потом звук, будто кто-то вылезал из помойки. Мы обернулись ровно в тот момент, когда из-за угла, потирая лапой огромную шишку, появился наш главный ловелас собственной персоной, причём в одних трусах. Похоже, даже видавший всякого андроид смог нехило удивится нашему другу, о чём он немедленно сообщил в самой приятной для моей головы форме:
- Ты же должен был следить за лисицами! — рявкнул доберман, вскочив со своего места.
- Слушай, ну у меня всего одна голова и всего один…
- Где они?! — продолжил допрос мой друг, но ко мне в больную голову закрался куда более важный вопрос:
- Сколько времени?
Доббу достаточно было моргнуть: нужная информация у него транслировалась прямо в глазах, а мне пришлось поднять правую лапу и сфокусироваться на небольшом мониторчике, где в верхнем правом углу светились зелёным цифры: 11:11.
- Присяга в десять… — только выдавил Чак, уже понимая, как мы попали. Добб зыркнул на меня, потом на полуголого лиса и сгрёб его в охапку, сразу же помогая подняться мне:
- Код пятьдесят — ускоренный режим! — крикнул он мне, и снова моё тело наполнилось парящей лёгкостью. Экзоскелет внутри куртки и штанов неприятно загудел, собирая всю энергию, что осталась в аккумуляторах.
- Дайте хоть штаны надеть, блин! — попытался протестовать Чак, но андроид, не слушая бывшего бандита, взвалил его рыжую тушку на плечо и дёрнул мою лапу.
- Побежали!
- Какой побежали, и так опоздали как незнамо что!
- Без тебя не начнут же! Быстро!
Я собрался с мыслями и начал разгоняться. Владивосток — город небольшой, но в прошлую ночь мы забрели слишком далеко, и теперь нам предстояло пробежать не только главную улицу от начала до конца, но и какие-то окрестности до самого вокзала. Бежали не сильно быстро: я ещё не полностью освоился с управлением экзоскелетом, а Доббу приходилось тащить на себе лиса, от которого в кои-то веки отвернулась его любимая лисица — удача. Но в этом он был не одинок: стоило нам пересечь границу вокзала и добежать до плацдарма, как мы увидели всю нашу армию во всей красе, при оружии и параде, а на моём почётном месте стояла вчерашняя пассия рыжего бандита. Черноволосая лисица командовала парадом от моего лица, и, судя по всему, у неё неплохо получалось.
- Чертовка… — только и прошептал я, вставая на краю плаца, но сильная лапа Добермана сцапала мой воротник и затащила за здание вокзала.
- Судя по всему, наше коварное надувательство с успехом провалилось! — с неудовольствием констатировал Добб, ставя Чака на землю, — Колонки убрали!
- Видел, — выдавил я, — Нам лучше держаться в тени некоторое время…
- Так сам бы и не вылезал на плац! — шикнул на меня мой друг и осел у стенки.
- Может дадите мне штаны? — решился вставить своё слово Чак.
- Беги к составу, там тебя никто не заметит, — махнул я ему лапой.
- Есть мысль забрать своё оружие с патронами? — предложил Добб, — Для нас это может плохо кончится…
- Думаешь — выгонят?
- Думаю, что может быть кое-что похуже, — пёс поводил указательным пальцем у своего века, — На меня-то это не сработает, а тебя мне будет жалко…
- Спасибо, дружище, но я ещё не думаю, что меня совсем разжаловали, — усмехнулся я, — Скажем что-нибудь… Отболтаемся, короче говоря…
- А у тебя есть идеи? — недоверчиво поинтересовался доберман, разводя лапами, — У меня после вчерашнего соображалка вообще не работает.
- Не мудрено… — я взялся за подбородок и начал его растирать, — Ну а что тут придумывать? Скажем, что угодили в какую-нибудь засаду, что еле выбрались…
- А лисицы?
- Убьём их, — решительно сказал я, — Дадим волю пулемёту Терминатора, их потом не опознают.
- Не думай, что это так просто, дружище.
- Я и не говорил, что будет легко, — снова усмехнулся я и помог доберману подняться. Отряхнувшись от пыли и налипшей грязи, мы вышли вместе с ним на плац и тут же удостоились самого пристального внимания со стороны командования, то есть нашего хорошо знакомого бывшего полковника, который сейчас уверенно занимал почётное место на невысокой трибуне.
Шакал, завидев нас издалека, со своей высокой трибуны, хотел что-то сказать в мою сторону, но вспомнил старое правило: не отчитывать офицеров при младших по званию. Это обычно не относилось, например, к Доббу или Терминатору, но сейчас было слишком много посторонних глаз. Шакал ограничился многозначительным жестом: проведя указательным пальцем по своему кадыку, он погрозил мне кулаком. Конечно, этот жест видели не только мы, и поэтому половина роты, к которой мы вышли, быстро обернулись в нашу сторону.
 Удивившись тому, что нас ещё не разжаловали в звании до рядовых, я развёл лапами, криво улыбнувшись. Чёрный нехорошо посмотрел на меня со своего места и снова заговорил в микрофон:
- Отлично, похоже, все в сборе. Все на исходную, полковник — на место. Старшина, займите своё место.
- Ради нас заново начнут? — удивился я, но Добб быстро развеял мои иллюзии по поводу важности моей персоны:
- Президента ещё нет, мы, похоже, репетируем.
- Тогда к чёрту весь наш план, — тут же сказал я, — Чаку ничего говорить не надо, сам допрёт.
- Есть, — охотно козырнул Добб и побежал в строй.
Я быстро разобрался с экзоскелетом, переключил его в обычный режим и поднялся на место командующего войсками. Лисица, завидев меня, неохотно повернулась ко мне, но отдала честь. Я отметил про себя, что в своём купальнике из кожи она всё-таки выглядела солидно, особенно при свете дня.
- Товарищ полковник? — спросил я её, тоже прикладывая ладонь к виску.
- На вашем месте я бы радовалась, что вас не разжаловали до лейтенанта, — надменно хмыкнула лиса, уступая мне место, — хотя по мне, такие слабаки как вы недостойны занимать руководящих должностей.
- А по моему мнению, одеваться надо согласно уставу, а не так, будто вы собрались в бассейн.
- Моё мнение может переписать устав как пожелает, — заявила лиса.
- Если бы у меня были такие же буфера… — ухмыльнулся я, и черноволосая чуть не схватилась за пистолет. Остановило её только появления чёрной машины с тонированными стёклами.
Опустив лапу, она повернулась в сторону проезжающего автомобиля и отдала честь, встав по стойке смирно. Я повторил её действия, но получилось у меня это не столь эффектно, как у неё: мне нечего было выпятить вперёд.
- Скажи мне, а что произошло вчера? — спросил я, не отрывая лапу от виска, — Я ничего не помню.
-Я помню только то, что проснулась рядом с вашим ефрейтором и чуть не оторвала ему член.
- А, так значит, алкоголь на вас действует, да?
- Ты думал! — шикнула полковник, — Ещё раз попытаетесь нас затащить в постель, и…
- Это была идея лиса, уверяю, — усмехнулся я и опустил лапу, вновь поворачиваясь к ней, — И ещё я уверяю вас, что вы были великолепны.
- Спасибо за комплимент, товарищ полковник.
- Спасибо за чудесный вечер.
Обменявшись взаимными любезностями, мы поменялись местами, и я наконец-то встал в командование целой армии. Оглянувшись, я попытался пару раз глубоко вздохнуть и успокоится, но вовремя заметил, что это было не столь необходимо. Сердце билось спокойно, а дыхание было ровным и спокойным. Я удивился сам себе: всё-таки я только что общался со своим врагом, а это требовало некоторой сноровки и напряжения извилин. Видимо, у меня неплохо получалось.
Из чёрного автомобиля, который, наверное, был единственным на весь Владивосток, вылезли наши знакомые лисицы: одна из них вела машину, другая сидела на пассажирском месте, рядом с водителем. Это была как раз таки моя пассия — рыжеволосая. Блондинка, которую вчера оприходовал Добб, рулила, и первой вышла из машины, встав рядом с ней в боевую стойку — широко расставив лапы, заложив руки за спину и глядя в сторону. Для пущей солидности ей не хватало чёрных очков, но такой гадости для зверей не делали, и носить их было неудобно. Рыженькая вышла с другой стороны, тут же обогнула машину и открыла заднюю дверь, встав с другой стороны, как и её подруга. Из машины медленно и уверенно вылез наш новый президент. И хотя я уже видел его в интернете, я всё равно был немало удивлён его видом: он был коротышкой! Ну, это я, конечно преувеличиваю, если не сказать преуменьшаю. Ящер был действительно невысокого роста, щуплый и на вид очень слабый. Тонкие руки без грамма мышц, тускло-зелёная чешуя и длинная морда с идеально круглой головой. Единственное, что кое-как оттеняло его физическую немощность — дорогой чёрный костюм, раздутый так, будто туда напихали ваты. Кстати, возможно это было именно так: даже если он смог раздобыть себе работающий самолёт, но не смог найти себе теплогенерирующий костюм. Глупость несусветная этот новый президент…
Как только он поднялся на ноги, я ещё раз удивился его росту: он буквально дышал в самую грудь своим телохранителям, а лисицы были не сильно ниже нас с Доббом, а это значит, что мне он был где-то в живот. Лисицы дружно отдали честь своему командиру, а я не торопился. Похоже, нашего правителя не очень-то воодушевило то, что приветствовали его тут практически гробовой тишиной. Фирменная улыбка, до этого сиявшая на его морде, угасла, как будто села батарейка.
Поправив свой мундир, к нему, чеканя шаг, подошёл наш Генерал и отдал честь. Я не смог удержаться и тихо прыснул в кулак, когда Ящер сделал то же самое: как будто честь отдавал маленький ребёнок, так умильно и криво у него это получилось. Хорошо, что видел это только я, а моей выходки никто не заметил. Чёрный шакал что-то доложил нашему президенту и тот лениво махнул лапой и генерал опустил лапу.
Ящер, найдя заряд для своей улыбки, пошёл к трибуне, осматривать пока что пустое поле, на котором вскоре выстроится тысяча двести солдат, а генерал бегом подбежал ко мне.
- Где тебя носило всё утро, а? — сквозь рык выдавил он, отряхивая меня от грязи и снега.
- Товарищ генерал, угодили в плен и… — начал было я, но шакал сразу замахнулся на меня.
- Какой плен, полковник, где вы бухали?
- Лисиц отвлекали, — прошептал я.
- Каких ещё лисиц?
- Телохранителей ящера! Они тут ночью что-то выясняли и шпионили.
Шакал вздохнул, посматривая на андроидов последней марки и на их президента.
- Ладно, выводи наших, и чтоб всё было по плану! Кто за микрофоном?
- Понятия не имею! Возможно Динозаврик и Бульк.
- Какого хрена вы этого анархиста посадили за микрофон?!
- Товарищ генерал, он нормальный! — попытался парировать я, понимая, что сам ничего не знаю. Генерал со злости вытащил из-под мышки старую фуражку с логотипом Российской армии и нацепил на голову, прижав уши.
- Лучше вам постараться и сделать всё как задумали!
- Товарищ генерал?
- Что? — спросил он, уже отворачиваясь.
- Меня целую ночь не было. Я понятия не имею, что мы задумали.
- Почему вас не было целую ночь, вы расскажете мне позже. Пока рулите представлением, товарищ полковник.
- Есть, — не сильно блеща энтузиазмом козырнул я. Сглотнув накопившуюся в пасти слюну, я повернулся к плацдарму и дождался пока все займут свои места. Сегодня зрителей было намного меньше, чем участников представления, и следить за ними было очень легко.
Для ящера пришлось даже найти какую-то тумбочку, на которую тот влез чтобы его было видно из за высокой трибуны, наш генерал встал рядом с ним. За спиной ящера встали три его лисицы-телохранителя и, как раньше, заложили лапы за спину. Похоже, это несколько смутило нашего нового правителя, и тот махнул лапой лисицам, чтобы те шли в строй.
Я видел глаза чёрного шакала, когда тот увидел, как три лисицы, отдав честь, сходят с трибуны и идут в сторону строя, где для них предприимчивые солдаты уже нашли нужные места. Я всплеснул лапами, показывая генералу своё возмущению, тот лишь развёл ладонями в стороны, пожав плечами. Театр пантомимы закончился сразу же, как только ящер поднял свою круглую голову и кивнул генералу, командуя начало. Шакал нехотя кивнул мне, и я, набрав в грудь побольше воздуха попытался как можно громче проорать на весь плац:
- Смирно!
В эту же секунду тысяча с лишним лап грохнули по и без того раздробленному асфальту и вытянулись в струнку. Что и говорить — меня пробирала гордость командовать нашими бойцами.
- Равнение на президента! Первая рота — прямо, остальные — напра-во!
Все повернулись точно по команде, как ни странно, даже лисицы, которые встали в три разные роты наравне с рядовыми. Держались они гордо и прямо, чего не скажешь о сержантах, которые шли за ними и не могли удержаться, чтобы не смотреть на их спину. Точнее, на ту часть, что была несколько ниже спины.
- Для принятия присяги становись! Шагом марш! — отчеканил я, и первый ряд первой роты двинулся в путь. Сердце забилось чаще: я не волновался по поводу того, что мы мало репетировали или кто-то собьётся, я больше думал о нашей маленькой афере, которую мы собирались провернуть. Хорошо, что ящер ничего не знал о наших командах, потому что я заметил — несмотря на команду "равнение на президента" смотрели все по большей части на меня.
Первая рота прошла без ошибок, за ними вторая и третья. В четвёртой роте стояла первая лисица — черноволосая, и, конечно же, воспользовавшись своим званием, сама отдала приказ роте. Четвёртый вагон вообще позабыл о равнении на кого либо: все в наглую пялились на хвост полковника и чуть ли слюнями не истекали, пока та шла впереди всех. Я мельком глянул на ящера: тот откровенно смеялся, и улыбка в кои-то веки была настоящей. Он даже попытался пошутить с генералом, но шакал сохранял ледяное выражение морды, и отвечал главнокомандующему сухо и только по уставу.
Пятая рота прошла с небольшой ошибкой: Бурый опять чуть не пришиб кого-то своей волынкой, но наученный опытом боец ловко увернулся и из строя не выбыл. Шестая и все остальные роты прошли без эксцессов, и вскоре все встали на свои места согласно разметке: снова вытянувшись по стойке смирно, и прижали к груди оружие, кто какое имел, а кто всё ещё не имел, просто стоял прямо и гордо.
Ну вот, я всех вывел и построил, а кто должен был говорить текст клятвы? Я оглянулся немного, и снова увидел паникующего за спиной ящера шакала. Тот уже чуть ли не уши себе оторвал, пока пытался до меня докричаться. Как только он увидел, что я обратил на него внимание, он показал мне на пасть, потом на строй солдат. Я округлил глаза в немом изумлении, но генерал снова погрозил мне кулаком. К нему внезапно обратился президент по какому-то вопросу и чёрный сразу кулак сунул в карман шинели.
Я сглотнул огромный ком в горле, и повернулся к тысяче смотрящих на меня бойцов. Что же, если наш новый президент хочет присяги — она у него будет. Но не ему.
- Я! — как можно громче начал я, — Гражданин Российской Федерации, несущий службу в рядах вооружённых сил, присягаю на верность и клянусь!
- Я, Гражданин Российской Федерации, несущий службу в рядах вооружённых сил, присягаю на верность и клянусь! — повторили за мной все мои бойцы. Пока что я видел, а главное слышал то, что все без остатка повторяют за мной мои слова.
- Служить на благо отечеству! Защищать его от внешних и внутренних врагов! Клянусь!
Бойцы с удовольствием повторили только что выдуманную мною строчку из новой присяги.
- Помогать и оберегать народ России от невзгод и, — я на мгновение запнулся, перебирая всевозможные слова, но выдал полнейшую глупость, — Напастей этого мира! Клянусь!
Бойцы повторили и это. Я глянул на генерала, тот рвал на себе шерсть, а ящер кивал с довольной улыбкой, глядя на орущих зверей.
- Служить и исполнять беспрекословно приказы старших по званию! Клянусь!
Ох, вот это я зря сказал. Президент был намного выше всех нас именно по званию, и по идее именно это могло сработать, но когда я готовился прижать уши от стыда, я услышал эту строчку, произнесённую всего-навсего десятком-двумя бойцов. Я заметил чётко, что говорила это только седьмая рота (те самые лисы ночи, которым врать — как воздухом дышать) и вторая. Все остальные лишь сделали вид, как мы и хотели, но это было слишком заметно!
Я прижал уши: лисицы, стоявшие в строю, явно что-то заподозрили. Однако, наш президент уверенно кивнул, после чего я решительно завершил свою речь:
- Клянусь, клянусь, клянусь!
- КЛЯНУСЬ, КЛЯНУСЬ, КЛЯНУСЬ! — проорала тысяча с лишним глоток и на пару секунд всё поле затихло. Под моим костюмом пробежала дрожь.
- Вольно! — крикнул я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Мы провалились.
Ящер хлопнул несколько раз в ладоши и неуверенно нагнул в свою сторону длинный микрофон, который ему установил заботливый Динозаврик. Пока он пристраивал его к своей морде и щёлкал возле него пальцами, я хотел сбежать со своего места, но пристальный взгляд Шакала не давал мне этого сделать. Если что, я буду всё валить на него…
- Я впечатлён, — начал свою маленькую речь ящер, — Такой организации я никогда в жизни не видел. Попрошу того, кто организовал весь этот парад выйти вперёд…
Я только посмотрел на генерала, глубоко вздохнул и шагнул вперёд.
- Господин президент? — привлёк я его внимание, — Я организовал присягу.
- Простите, я не вижу ваших отличительных знаков, — свысока сказал ящер, чуть прищурившись.
- Моё звание — полковник, товарищ верховный главнокомандующий, — поспешил признаться я.
- Я думал, ниже, — сказал ящер, — что ж, за такое шоу стоило бы вас повысить, но не думаю что это необходимо.
- Аналогично, — кивнул я, сжимая зубы.
- Отличные слова! — крикнул ящер в микрофон, поворачиваясь к нашим бойцам, — Вы сказали сегодня отличные слова! Надеюсь, что для каждого из вас они значит большее, чем просто разговоры на улице. Сегодня вы все поклялись перед своим новым главнокомандующим в верности и чести, и надеюсь что всё что вы скажете, будет не только на словах, но и на деле.
Говоря свою маленькую речь, ящер надулся от важности и улыбку заменил на куда более серьёзное выражение морды. Я поглядывал на него, а лапа почему-то тянулась к пистолету.
- Вы нужны этой стране. Вы — её главная сила и опора, на которую могу положиться не только я, но и любой зверь, живущий на нашей земле. Ваша служба может быть тяжёлой, но награда за неё ценнее любых ресурсов и денег — любовь наших граждан, и признание вас в любом месте нашей с вами необъятной родины.
В строю начали шептаться, появилось несколько улыбок. Для пущего антуражу я пригрозил строю кулаком, чем вызвал мимолётную улыбку на морде шакала. Ящер сделал паузу, переводя дух: наверное, воздуха в маленькой груди не хватало на длинную речь, вот он и задыхался.
- Несите свою службу достойно, бойцы, и не подведите ни меня, ни вашу родную страну!
- Ура, — тихо приказал я, и махнул лапой. Хотя бы первые ряды меня услышали и дружно трижды выдали громогласное "Ура!".
Я ещё раз посмотрел на трибуну, и шакал показал мне жестом, чтобы все расходились. Конечно просто дать команду разойтись было бы неприлично, поэтому я снова заорал на всю площадь:
- Нале-во! В расположение шаго-ом марш!
Несмотря на то, что никакой репетиции не было, все бойцы сообразили, что от них требуется и без лишних разговоров ушли с плацдарма. Лисицы перед этим вышли из строя и направились сразу к президенту.
Сойдя со своего места, я подошёл к трибуне, где разговаривали генерал и президент. С тревогой посматривая на лисиц, я решился отвлечь их несомненно важный разговор и перебил ящера на полуслове:
- Товарищ генерал, в расположении необходима ваша помощь!
- Что случилось? — тут же спросил ящер, поворачиваясь ко мне, — товарищ полковник?
- Здравия желаю! Организационные вопросы. Требуется участие главнокомандующего.
- Главнокомандующий это я, — с улыбкой ответил ящер и повернулся к своим телохранителям, — могу я посмотреть как вы живёте, как питаетесь?
Мгновенный обмен шифрованными жестами ускользнул от его внимания, и я кивнул.
- Так точно.
- Так давайте пойдём. Генерал, с вами мне ещё нужно поговорить по дороге.
- Конечно.
Мы вышли с высокой трибуны и пошли вслед за нашими солдатами, которые уже успели разбить строй и равномерно распределится по всей длине стоящего на запасном пути состава. Ящер и шакал отдалились, пошли вперёд, а вот я и трое лисиц шли чуть поодаль, и явно неспроста. Совершенно внезапно я почувствовал, как мягкая лисья лапа в кожаной перчатке зажимает мою пасть, а ещё две берут под локти и заламывают лапы за спину. Мы не прекращали идти, хотя я уже этого делать не мог.
- Убогое представление, полковник, — сказала мне главная из троицы, — Зачем оно вообще было нужно?
Я попытался сказать ей о чести и совести, но блондинка, зажимающая мою пасть лапой, была куда сильнее меня.
- Что вы задумали? Дезертировать всей армией? Подвести нашего президента?
Я рыкнул в ладонь белокурой и попытался вырваться. Натужно запищал экзоскелет, вкладывая в мои движения всю свою силу, но рыжая только усмехнулась.
- Ночью ты так же забавно дрыгался.
Вот это был удар ниже пояса.
- Отпустите его, — велела полковник.
- Если ты так любишь задавать вопросы, то как тебе такой: что ваш новоявленный президент задумал с нами сделать? На кой чёрт ему армия?
- Страна не может без армии, и ты это знаешь, — спокойно парировала лисица, — что вы задумали?
- Армия нужна чтобы отбиваться от врагов!
- Или нападать, — напомнила мне моя пассия, которая заламывала мне лапы.
- Что? — спросил я, не понимая, к чему она клонит.
- Что? — раздалось сзади нас, и мы остановились.
- Кавалерия, да? — усмехнулась черноволосая, оглядывая пятёрку моих друзей.
Против троих андроидов вышли пятеро наших киборгов, все при оружии и в боевом облачении, и готовые к бою.
Тенесси со своей бронебойной винтовкой заговорила первой, и её тон меня сильно воодушевил:
- Эта штука пробивает тридцать миллиметров брони и сейчас она направлена точно на твою голову.
Все наши андроиды подняли оружие на меня. Становилось неловко, потому что я знал, как только огонь откроет Добб, от меня только кровавая пыль останется. Главная вытащила из кобуры свой пистолет Стечкина и приставила его увеличенное дуло к моему виску.
- Вольфрамовые пули. Пробивают триста миллиметров сплошного бетона, — всё так же гордо и надменно сказала лисица.
- А я думал, мы друзья, — раздалось слева. С фланга к нам подошло подкрепления в виде полуголого лиса со снайперской винтовкой.
- А я думала, мы что-то большее, — криво усмехнулась лиса и надавила дулом на мой висок.
- Опусти оружие! — раздалось с другого фланга.
- Ну и денёк… — только и выдавил я, обмякая в лапах лисиц.
Справа к нам подходил весь отряд Молотова, вооружённый до зубов.
- Или что? — рыжая лиса вытащила оба пистолета, переводя их в автоматический режим огня. У неё и у блондинки глаза загорелись боевым красным цветом, лишь та, что держала пушку у моей головы, сохраняла некоторое спокойствие.
- Или мы размажем вас по всему полю, — вкрадчиво предупредил Добб, — Вы можете быть быстры, но от такого количества пуль вы не уйдёте…
Сзади раздались тяжёлые шаги и звон тяжёлой пулемётной ленты.
- Чур я первый, — прохрипел песец, направляя свой шестиствольный пулемёт на меня.
- Господи, да они же сами себя расстреляют… — пожаловался я лисице, — Ты серьёзно думаешь, что дело дойдёт до пальбы?
- Да, — спокойно ответила она и тоже перешла в боевой режим, — Не надо иметь шестьдесят процессоров в мозгу чтобы понять, что у вас не самое выгодное положение…
- Терминатор? — зачем-то спросил пёс, — У тебя много патронов?
- На две минуты пальбы хватит, — хмыкнул песец, — Потом перезарядка.
Киборги разошлись в разные стороны и таким образом открыли песцу линю огня. Я сглотнул ком в горле.
- Хватит словесной эквилибристики, — он зажал гашетку холостого огня и в пулемёте хлопнул первый разогревочный патрон, который раскрутил блок стволов, — пора попрыгать!
- Терминатор! — заорал я что было мочи, — Отставить!
- Ха-ха, поздно!
- Говори, что вы задумали, — ещё раз дёрнула меня блондинка, — Нам уже терять нечего…
- То же самое, что и вы! Ничего особенного, просто оставили себе план отхода!
Пулемёт песца прекратил крутиться. Похоже, он всё-таки блефовал, а на лисиц это не подействовало.
- Предусмотрительные, да? — улыбнулась черноволосая, — Мы доложим куда следует.
- Не-а, не доложите, — крикнула Колли.
- Лучше переходите на нашу сторону, и забудем об этом, — предложил Чак с поднятой винтовкой, — Давайте, мне уже надоело! Мы пытаемся перестрелять друг друга уже второй раз за сутки!
- Чего же вы такие нерешительные? — спросила блондинка.
- Нам вас жалко, — ответил овчар, — Такие редкие модели пропадут…
- И отличные лисицы! — закончил за него Чак.
Не знаю, что сработало на полковника, которая держала пистолет у моего виска, но оружие она опустила. Постепенно стволы опустили все, кто участвовал в это словесной дуэли, и на это была простая причина: на горизонте появился шакал, который строго наблюдал за всем происходящим, заложив лапы за спину. После этого даже Буль опустил калаш, только тогда генерал решился подойти к нам. Моя рыжая лисичка, державшая лапы, отпустила меня и пинком отпихнула от себя.
- Рад, что вы хоть что-то смогли решить мирным путём, — недовольно рыкнул чёрный шакал, подходя к нам и оглядываясь. Несмотря на то, что рядом были рядовые, он строго посмотрел на лисиц и тоном, не терпящих возражений, спросил у них, — Что тут происходит?
- Небольшие разборки, товарищ генерал… — нехотя ответила полковник.
- Отдавать честь старшим по званию вас не учили? Сколько вы в армии? Час?
Все три лисицы нехотя козырнули шакалу, вставая прямо.
- Доложить по форме, — всё так же строго велел генерал, глядя на лисиц своим не моргающим взглядом.
- Неуставные отношения, товарищ генерал.
- Хотите сказать, — начал чёрный, — Что два полковника выясняют свои проблемы тыкая друг другу пушками в лицо? Такие отношения недопустимы даже среди рядовых! — рявкнул генерал, — Я бы разжаловал вас сейчас же за такое поведение! Что вы себе позволяете?!
- Товарищ генерал, у нас есть подозрения о подготовке саботажа в высших кругах командования! — ответила черноволосая, и сама сменила тон, — Возможно, что это затронуло даже некоторых новоявленных генералов…
- Следите за тоном, полковник. Свободны.
Шакал указал пальцем в сторону состава. Телохранители президента некоторое время стояли на месте, всё ещё в боевом режиме, но потом развернулись и пошли к составу. Как только они отошли на порядочное расстояние, я тут же бросился к шакалу.
- Какого чёрта ты делаешь, они же всё ему расскажут!
- Ящеру уже ничего не надо рассказывать: он и так обо всём догадался! Динозаврика ко мне на ковёр.
- Нечестно будет винить ефрейтора за провал, он сделал всё что мог, — выступил вперёд Молотов, — Идея принадлежала вам.
Шакал медленно повернулся к командиру нашего лучшего отряда, в котором и состоял военный инженер.
- Никто не говорит о каких либо наказаниях, старшина. Нам нужен новый план.
У бойцов, окружающих шакала, на мордах расцвели довольные хитрые улыбки.
- Помните главное — наказывать нас будет некому. Даже собрав весь московский гарнизон, они не выиграют ни числом, ни качеством.
- Что будем делать с лисицами? — задала законный вопрос Тенесси, — Они большая помеха.
- Ничего. Мы обойдём эту помеху, и если понадобится — избавимся от неё.
- Может, всё-таки попробуем переманить их на свою сторону? — предложил Чак, выступая вперёд, — Они отличные бойцы, да и служба на президента для них не сахар.
- Откуда знаешь? — поинтересовался генерал.
- Я много чего узнал у них вчера, — пожал плечами лис. Вообще он из одежды нашёл себе только штаны, а торс всё ещё оставался голым.
- Оденься по форме, потом поговорим, — скомандовал генерал, оглядывая нас всех, — До вечера ведите себя естественно. Ночью собираемся в четвёртом вагоне в центральном купе. Распространить среди командования вагонов.
- Есть.
- До этого — свободны…
- Товарищ генерал, проблемы, — тихо сказал Добб.
Не успели мы отослать троицу восвояси, как они уже спешили вернуться обратно, приведя с собой главный козырь в виде низкого ящера в деловом костюме.
- Господа, я поражён! — начал президент, разводя коротенькими лапками, — Потрясающая организация, отличное питание… а что вы все так встали? А, это… вольно!
Я отнял лапу от виска.
- Так вот, уважаемые военные, я думаю, что вас всех надо поощрить за отличную службу. Всех до единого, понимаете меня?
- Каким образом, господин президент? — осмелился поинтересоваться генерал.
- Я отдал приказ на начало чеканки медалей! — весело заявил ящер, — Медаль за отличную службу получит каждый солдат в нашей чудесной армии!
- Зачем тратить столько метала, и главное — откуда его взять? — спросил я, стараясь не срываться на крик. Лисицы таинственно улыбались за спиной своего командира и лично меня это откровенно бесило.
- Возьмём на переплавку часть патронов, — начал было президент, но я тут же перебил его:
- Исключено!
- Простите, что? — улыбнулся ящер, видимо ещё не очень привыкший к тому, что ему смеют возражать.
- Товарищ верховный главнокомандующий, полковник прав, — ответил за меня шакал, — Патроны нам куда нужнее, чем медали.
- Зря вы так думаете, генерал! Награды поднимают боевой дух бойцов и просто необходимы для нормального функционирования армии.
- Чушь… — выдавил кто-то из андроидов в строю.
- Я сказа… — ящер попытался поднять голос, но выходил у него умилительный визг.
- Господин президент, мы служим не за медали! — рявкнул Добб, — Я служу этой стране уже три сотни лет и не получил ни одной награды, хоть и по уставу должен быть обвешан ими как новогодняя ёлка. Лишняя бижутерия только мешает в бою.
Речь бывалого вояки, похоже, всё-таки произвела нужное впечатление на нашего президента и тот помрачнел.
- Тогда ладно. Вы получите свои награды после миссии.
Мы все переглянулись.
- Какой миссии?
- На которую я вас пошлю. У нас давно не происходила разведка кое-где.
Я поднял лапу и потёр переносицу.
- Господин президент, почему вы сразу нам об этом не сказали?
- Я говорю вам об этом сразу, товарищ полковник. Говорю это не кому-нибудь, а командованию. Что нужно сто лучших бойцов, которые пойдут в разведывательную миссию…
- Куда? — спросил я, ощущая, как предательски забилось сердце в груди.
- А это место отсюда, кстати видно, — сказал ящер, показывая пальцем куда-то за наши спины.
Мы развернулись и поглядели туда, куда указывал нам новый президент, и долго ничего не могли увидеть, но чем дольше мы вглядывались в горизонт, тем чётче перед нами проступали очертания сотен небоскрёбов, протягивающихся на тысячи метров ввысь. И только один из нас догадался, куда нас отправляют в этот раз.
- Япония, — тихо сказал Добб.
Все замолчали, наслаждаясь величественным зрелищем. Что и говорить — побывать там, за чертой государственной границы и увидеть другой город — чертовски заманчиво.
- Да, именно. Ваша задача — просто разведать её ресурсы, её население, по возможности установить контакт…
- А это не маленькое победоносное вторжение? — спросил наш генерал, оборачиваясь к ящеру.
- Последний раз, когда мы там были, а это было около сотни лет назад, по донесениям разведчиков там царил порядок и сословно-племенной строй. Если там уже образовалось какое-то государство, то вам стоит выйти с ним на контакт и предложить сотрудничество.
- Зачем оно нам? — резонно спросил Бульк, но ящер на этот вопрос быстро ответил:
- Посмотри, сколько у них метала, боец!
- Тоже верно…
- И он им наверняка не нужен. Мы найдём, что обменять на лом в нашу пользу.
Я начал доверять этому новому президенту, хотя в душе всё ещё оставался лёгкий неприятный осадок от переворота власти, который он провернул. Возможно, это было и к лучшему, но я и сам понимал: жителям Владивостока нужны были стройматериалы и железо для нормальной жизни…
Ящер придумал отличный план. Это признали все бойцы, но как только он раздал все необходимые указания, сразу возник вопрос, вонзившийся в мой ум раскалённой спицей. Задал его лис, далёкий от стратегии, зато хитрый и рассудительный.
- Народ? А как мы будем добираться дотуда без железной дороги?

24.

Небеса в Бородино!

- С чего-то надо начинать, — тихо сказал генерал, очерчивая когтем круг на карте России, — Проблем у нас много.
- А как будто их когда-то было мало, Шакал? — усмехнулся я, — Одно хорошо, президент мне начинает нравиться.
- С какого перепугу? — поинтересовался Добб.
- Да ни с какого. Всегда хотел повидать чужие земли.
Вперёд вышел Динозаврик, бухнув на стол кучу схем и каких-то карт. Вид у чёрного лиса был замотанный и не очень счастливый.
- Не скоро ты там окажешься, — он развернул карту морского дна, сделанную ещё в довоенное время. Обращаться с такой бумажкой стоило как с древним папирусом, но военный инженер жёстко придавил концы сворачивающейся карты бутылкой водки и стаканом с уже разлитым напитком, — Ну тут всё просто: прямого пути нет и не предвидится. Мало того, что карте уже четыреста с лишним лет и наверняка всё уже успело десять раз перемениться, особенно учитывая тот маленький факт, что это уже давно не морское дно, а суша!
Лис поднял стакан с водкой и внимательно посмотрел на командование, то есть на меня и шакала. Мы многозначительно промолчали, лис тут же воспринял это как согласие и опрокинул порцию огненной воды в свою пасть.
- Далее! — хлопнул в ладоши наш главный мозг, — Сотня бойцов!
Рывком он свернул карту и явил на свет три различных схемы с изображёнными на них машинами. Судя по наличию карандашных зарисовок, Динозаврик уже пытался проявить себя в творческом плане.
- Тут всё проще. Вариантов — пруд пруди, — он сыто икнул и налил себе ещё стакан, — Сотня бойцов, вооружённых и с боезапасом без проблем поместится например в три грузовика, типа "Уралов" или в два тягача с фурами. Кстати говоря, у меня была идея автопоезда, да-да, я тоже люблю рельсы!
Лис взял карандаш и прямо поверх важных планов набросал схематический рисунок.
- Берём тягач, цепляем к нему фуру, потом к фуре — ещё один прицеп, ну… навскидку шестиосевой! И нас тащит один двигатель без особых проблем, представляете? Экономично! — лис выпил ещё и отбросил карандаш.
- И много сэкономим? — поинтересовался генерал, сухо глядя на схемы Динозаврика.
- Это наша третья проблема. Между прочим, извечная.
- Горючее? — догадался Добб, нахмурив брови.
- Чёрт возьми, это же как ты догадался, твою-то мать?! Я об этом даже не подумал! — всплеснул лапами инженер.
- Сержант, попридержите сарказм при себе, — попросил я Динозаврика, но это видимо было невозможно, — мы найдём топливо.
- Найдём? Откуда мы его найдём? Из пальца высосем или, может, все дружно напьёмся и пописаем в бензобак?
Чак, стоящий неподалёку, тихо заржал. Я припомнил ему тот случай, ещё в Красноярске, когда у нас кончилось топливо на полпути к промышленной зоне.
- Нет, серьёзно, это нереально! — Динозаврик встал и стал ходить по вагону, расталкивая плечами собравшихся посмотреть на совещание бойцов, — Даже если мы найдём дизельный двигатель, соберём всё что есть у местных жителей, или вырастим за Владивостоком пару гектаров пшеницы, которую пустим на биодизель — нихрена мы не наберём даже на один движок.
- С чего такое уныние, Динозаврик? — вставил неожиданно Молотов, — Давай, придумай что-нибудь.
- Да, ты же у нас голова, — поддержал бойца своего отряда Рико, а его брат дополнил:
- Гений!
- Да пошли вы, — устало махнул лапой лис и плюхнулся на лежанку возле столика, — Давайте, измывайтесь надо мной!
- Ядерный локомотив сэкономил нам огромную кучу топлива, — напомнил наш машинист, — А через пару дней во Владивосток прибывает гражданский состав.
- Слить дизель с поезда? — криво ухмыльнулся лис.
- Вообще-то у нас приказ президента, — вставил генерал, — И если он хочет, чтобы мы оказались в Японии — надо чем-то жертвовать.
- Какой поезд пойдёт до богом забытого города на краю света? — вскрикнул кто-то в толпе и его поддержали.
- Может быть, поклонники нашего нового ящера на высоком посту? — я пожал плечами, оглядывая разношёрстную толпу зверей вокруг себя, — Кстати, как он сюда добрался за два дня?
- На истребителе, — спокойно буркнул чёрный шакал, — Всего восемь часов от Москвы до Владивостока, и вуаля — ты нагнал свою новую армию.
- На истре… что?! — крикнул Динозаврик, поднимаясь с полки, — Как кто-то смог поднять в воздух какую-то машину?
- Лис, поверь, они ещё летают, — заверил лиса мой широкоплечий друг, — И не редко.
- Да ни за что не поверю!
- А придётся, — усмехнулся Добб.
- Слить топливо с его самолёта? — предложил Чак.
Все замолчали, видимо переваривая мысль.
- Во-первых на керосине мы никуда не уедем, — авторитетно заверил военный инженер.
- Во-вторых, — дополнил чёрный шакал, — Почему он всё ещё здесь, как вы думаете?
По вагону пронеслось разочарованное "Ааа…" и все снова замолчали. В наступившей тишине снова раздался уже немного захмелевший голос Динозаврика.
- И есть четвёртая проблема. Провизия. По-моему с этого города даже на сотню бойцов мы уже ничего не стрясём, они с трудом могут прокормить наш состав, хотя мы за бесплатно даём им огромное количество электричества.
- Ещё проблемы?
- Угу. Президент, — сказал Бульк, проверяя подушечкой на большом пальце остроту своего ножа.
- Он пьёт наш бензин и кушает плутоний? — заржал лис на кушетке.
- Он всё знает.
Даже прихмелевший Динозаврик нашёл в себе силы открыть глаза и посмотреть на меня. На меня вообще уставился весь вагон, ну или, по крайней мере, те, кто ещё не знал о нашем провале.
- Можно не удивляться, — я попытался выразительно посмотреть на нашего анархиста, который хвастал тем, что сможет спокойно соврать президенту, — Его телохранители обо всём догадались, когда стояли в строю.
- Тогда моей вины в этом нету, да? — развёл лапы Буль, — Давайте, валите всё на крайнего! — начал он, но я поспешил перебить зарвавшегося пса.
- Твоей вины в этом действительно нет!
- Надо было их по полю раскатать ещё когда только встретились! — авторитетно заявил Терминатор, потрясая пулемётом. Со своим шестиствольным другом он предпочёл не расставаться, чем немало стеснял и без того ограниченное пространство.
- Вопрос лишь в том — зачем ему посылать нас за тридевять земель…
- За восемьсот километров всего-то! — перебил Динозаврик нашего генерала.
- Да хоть за восемьдесят… — проворчал шакал, — Короче просто за границу? Он велел собрать лучших из лучших, причём он отлично знает, что всё командование, сержантский и офицерский состав — и есть лучшие.
- Хочет избавиться от нас? — предположил я, — От командования?
- Тогда мы просто никуда не уедем, — тут же вступился Добб, — Скажем, что это невозможно и всё тут.
Динозаврик молча поднял лапу с оттопыренным большим пальцем.
- Это тоже идея, — кивнул Генерал и осмотрел всех присутствующих в зале зверей, — Мы можем сделать вид, что ушли в Японию.
- Это мне нравится куда больше.
- Если он не пошлёт за нами лисиц.
- Не пошлёт, — провёл лапой Шакал, — У нас и так ограниченные ресурсы, а при его положении, они ему нужны куда больше.
- Резонно, — заметил я, — Тогда что будем делать?
- Для начала, в Японию… — Динозаврик привстал, — Я всё-таки хочу. Мы действительно сможем найти там что-то полезное, что поможет жителям Владивостока, а не ящеру лично.
- И я бы не отказался, — кивнул Добб, — я за три сотни лет не побывал за границей даже. И поправить сей печальный факт совсем не против.
Я оглянулся, посмотрел на генерала и принял решение:
- Тогда завтра мы попросим необходимые ресурсы у президента. И если получим отказ — разведём лапами.
- Согласен, — тут же сказал Шакал, — Верный план.
- Тогда сейчас все по койкам и чтоб завтра были трезвые. Хватит, из-за пьянок одну миссию уже завалили, — я махнул лапой и все быстро разошлись. Динозаврик свернул свои схемы и затащил их к себе на вторую полку, Молотов забрался на последнюю, третью, и там спокойно открыл какой-то журнал. Мы с Доббом вышли из вагона номер два и пошли к своему родному восьмому вагону. По дороге путь нам преградили четыре лиса, один из которых смачно и вальяжно курил сигару. Впрочем, при нашем появлении они не стали выпендриваться, и смирно отдали честь мне и Доббу.
Я их четверых знал: парни всегда были сами по себе и специализировались на глубоком идиотизме. Я улыбнулся им: судя по виду, лисы что-то затевали.
- Я слышал, что вам нужны лучшие из лучших для поездки в страну восходящего солнца? — спокойно начал крайний рыжий, по имени Афонасий, — Мы бы хотели застолбить… — он с удовольствием оглядел оставшуюся троицу, — Четыре места.
Я поглядел на Добба и тот улыбнулся. Конечно, они были давними знакомыми, и пожали друг другу лапы.
- Наслышан про тебя, кстати, — признался я ему, — Вы же из "Лис ночи", что вам там не сидится?
- Скажем так, у одного из наших, — он кивнул на невысокого лиса с каким-то иностранным автоматом за спиной, — В Японии остались кое-какие родственники и он хочет их навестить.
- Долги? — почему-то спросил Добб, и рыжий с улыбкой кивнул.
- Антон, мы туда прём не для выяснения личных, неуставных отношений, — напомнил я, еле вспомнив как его зовут.
- Я не Антон, я Артём, — с улыбкой ответил рыжий, — Антон чуть правее.
- Извини.
- Ничего, товарищ полковник.
Мне стало неловко отказывать.
- Мы ещё точно не знаем, едем ли мы туда, — наконец ответил я, — Но если кто-то хочет, то я только с удовольствием возьму отличных бойцов в нашу роту.
- Надо бы завести список, — сказал Добб и пощёлкал пальцем у своего уха, — Создать файл.
- Что ты сказал?
- Я список завожу, — ответил Добб, и тут же матюгнулся, — Отмена! Переименовать. Список бойцов на выезд в Японию. Открыть.
- Ты мой персональный ноутбук, — улыбнулся я, похлопав добермана по плечу. Не то что бы он отнёсся к этому с большим энтузиазмом, но произнёс четыре имени: Афонасий, Артём, Антон и Амиго. Последнее именем не было — так звали весёлого и наглого лиса, последнего в команде. Вообще про этих четверых стоило многое рассказать, но их поступки говорили сами за себя лучше любых слов.
Афонасий курил всегда. Говорят, что тех, кто видел его без сигареты, зажатой в краешке пасти, он чуть ли не убивал. Был мозгом всей команды, то есть главным идиотом. Ходил слух, ничем не подтверждённый, что он смог угнать танк, разгоняя его выстрелами из главного орудия. С собой оружия не носит, предпочитает сражаться тем, что дадут.
Артём — крепкий лис, почти никогда не надевал рубашку, ходил постоянно в одной и той же чёрной жилетке и имел прострелянное шальной пулей ухо, мог завязать по памяти любой узел, даже самый хитрый и был мастером верёвки, как он сам себя называл. Дайте ему канат в лапы, и он перелезет через любое препятствие, слезет откуда угодно, и ещё фокус покажет. Попал в армию, скрываясь от преследования за воровство, и теперь был у нас разведчиком.
Антон, это такой Терминатор в миниатюре, только ещё грубее. В двенадцать лет отроду он собрал в своей деревне инерционный пулемёт, и тем самым заслужил почёт и славу. К несчастью пулемёт оказался не очень транспортабельным, и теперь он специализировался на всяких дурацких вещах, вроде самодельных пулемётов, лентой к которому служил обычный армейский ремень. Что и говорить — в изобретательности он мог переплюнуть Динозаврика, но вот по надёжности все изобретения военного инженера были на порядок выше.
Ну и Амиго. Просто посмотрев на него, я сразу же подумал, что его стоит познакомить с Чаком, а потом дать им на двоих одну самку. А потом делать ставки.
- Записывай их, — с улыбкой кивнул я, отдав честь четвёрке, — Если найдутся ещё достойные вояки — сообщите.
- Есть, — кивнул Афонасий и с улыбкой от уха до уха исчез в вагоне.

На следующий день, сразу после подъёма, я построил весь состав перед поездом и огласил им наш приказ. Попросил выйти из строя тех, кто хочет поехать, и сразу вышли те, кого я знал лично и просто был хорошо знаком. Вышли почти все сержанты, старшины и даже ефрейторы, а остальные толком и не умели держать оружие, или не имели такового. Я попросил Добба переписать всех желающих, а сам отошёл постоять в сторонке.
Совершенно внезапно я увидел президентский автомобиль, стоявший на бывшей парковке вокзала. Несмело оглянулся, но никого не увидел, хотя их средство передвижения означало, что ящер шатается где-то поблизости. Зачем-то потянулся к бортовому компьютеру на своём костюме, проверил некоторые радиочастоты — везде только шум.
- Товарищ полковник? — раздался знакомый голос за спиной, и я рывком обернулся. В сопровождении своих лисиц ко мне медленно и вальяжно подошёл президент России, и, скрестив свои лапы на животе, спросил, — Как спалось?
Я решил не темнить, и показал себя не с самой лучшей стороны.
- Паршиво, господин президент.
Почему-то главная лисица потянулась за пистолетом, но этот жест не ускользнул от внимания ящера. Подняв лапу, он остановил её.
- Отставить. Наверное, товарищ полковник думал о предстоящем задании, не так ли?
- Так точно, — не особо охотно ответил я.
- И что вы надумали?
Я вздохнул поглубже.
- Мы не в состоянии выполнить приказ, господин президент.
- Вы уверены? — переспросил он, слегка прищуривая глазки.
- Так точно, — буркнул я.
- Вы же ещё не видели сюрприза, который я вам приготовил, товарищ полковник.
- Этот сюрприз включает в себя хотя бы тонну горючего? — усмехнулся я, но президент с лёгкой улыбкой кивнул.
- Я о транспорте. Надеюсь, в ваших рядах найдётся умелец, который отличит дизель от бензина?
Ошеломлённый такими новостями, я кивнул.
- Тогда зовите его, — спокойно сказал Ящер, — можете и генерала с собой взять. Доступ к некоторым секретным документам даёт замечательную возможность зайти туда, куда боялись зайти уже не одну сотню лет!
- Вы о…
- О гараже Алмазного Пика, полковник. Собирайте всех, кого посчитаете нужным, я жду вас через час.
Так он меня и оставил с открытой пастью и выпученными глазами. Что-то внутри меня медленно поднялось от кончика хвоста до головы, раздулось, надавило на череп изнутри и лопнуло с громким хлопком. Чувство доходящей до меня одной-единственной мысли было похоже именно на это, и когда до меня дошло, что наш новый самозваный президент нам помогает, я смог закрыть пасть.
Вернувшись к составу, я быстро отыскал Динозаврика — его первым делом. Не стал ему ничего говорить, поэтому с ним навязались Черкес, Рико и их командир. Добба долго искать не пришлось: он сам меня нашёл, доложил о восьмидесяти шести добровольцах, а когда заметил выражение на моей морде, только сказал "Ага, понял" и сбегал за гранатомётом. За час мы все спокойно собрались, перекусили и даже посидели на дорожку. В назначенное время за нами приехал президент, и снова моя челюсть упала до самой земли, хотя в этом я был не одинок. Динозаврик поднял закостенелую лапу, показывая пальцем на громадный бронированный внедорожник, который мирно ехал за чёрной иномаркой президента.
- Тигр… — только и выдавил он.
- Что такое, Дино? — спросил Черкес, который менее нас всех понимал в машинах.
- Тигр, — ещё раз сказал чёрный лис, сглатывая комок в горле, — Этого быть не может.
- Тигры бывают, Динозаврик, — вставил Молотов, — Машина хорошая у них.
- Я и говорю про машину, капитан. Она называется "Тигр" и была разработана очень давно, даже задолго до войны. С тех пор столько раз усовершенствовалась, что потеряли счёт моделям, осталось только название — Тигр.
- Чем хороша? — улыбнулся Добб, разглядывая джип.
- Сам посмотри! Хотя чего там смотреть… Двигатель шесть литров чего стоит… Вес под шесть тонн! Он же жрёт немерянно, на такую машину топлива не напасёшься…
- Видимо они запаслись, — сказал я, закидывая лямку РПД за плечо, — Пошли парни, это за нами.
- Чур я на тигре! — сразу же вскочил лис, быстрым шагом направляясь к джипу. Водительская дверь открылась и из кабины высунулась моя рыжеволосая пассия.
- Пожалуй, я тоже, — охотно проворчал Черкес, а за ним направился и его брат. Последний оставшийся доберман, жалостливо посмотрел на меня.
- Я сто лет на такой никогда не катался, — признался Добб, в миг становясь похожим на малолетнего щенка.
- Что, правда?
- Ну хорошо, двести, — улыбнулся доберман.
- Да езжай, господи! — рыкнул я, — Молотов ты со мной?
- А куда я денусь? — пожал плечами серый пёс, — Командование, так командование.
- По машинам, — скомандовал я, и моя маленькая команда расселась по машинам. Мне досталось почётное место впереди президентской машины, а сам ящер, к моему огромному удивлению, сидел за рулём. Молотов втиснулся на заднее сиденье, а с двух сторон его зажали своими попами полковник и подполковник. Не сказал бы, что пёс был сильно расстроен тем, что бесцеремонно сжали два андроида неземной красоты.
- А я решил покататься сегодня сам, — с ходу признался ящер, — Давно не водил, вот решил вспомнить былое.
Я с трудом удержался от ехидного комментария насчёт его роста и педалей. Ящер и так смотрел через рулевое колесо, и видел в основном один лишь капот. На всякий случай я нащупал за своим плечом ремень безопасности и пристегнулся.
Позади нас раздался протяжный гудок. Команда на военном джипе уже расселась по своим местам, и, судя по всему, требовала начала поездки. Ящер завёл двигатель и начал бухтеть себе под нос.
- Так, передача… сцепление… тормоз и газ! — мне показалось, будто он вспоминает расположение педалей. Кое-как подёргав коробку передач, ящер что-то не понял, и с заднего сиденья донеслась подсказка полковника:
- Автоматическая, господин президент. Буква Д, английская.
Говорила лиса очень сдержанно и холодно, но даже в голосе андроида я уловил нотки разочарования и гнева.
- Точно, спасибо! — без капли злости поблагодарил ящер и тронулся с места, причём с такими рывками, что я невольно потянулся к ремню, чтобы пристегнуться ещё разок. Кажется, этого захотели все, кроме самодовольного водителя.
Когда ящер втопил педаль газа до упора я со страху вжался в кресло, сжал зубы до скрипа и молча помолился. Оказывается ящер, как и всякий русский, очень любил быструю езду, причём не важно было, где он её любил и на чём. Старая подвеска сразу же застонала уставшим металлом, намекая на то, что она вот-вот развалится от бесконечных ухабов и кочек потрескавшегося асфальта, по которому гнал наш главнокомандующий. Буквально за две минуты мы оказались далеко за пределами Владивостока, и Ящер, сбавив скорость, свернул на просёлочную дорогу, оставшуюся, наверное, ещё со времён войны. Я молча глянул в зеркало заднего вида, на которые водитель не обращал внимания, и увидел, что даже лисицы, пусть и сделанные из металла, не очень-то одобряли такие поездки.
- Ух! — выдохнул Молотов, — А я уж думал, умру счастливым!
- Почему это? — спросил я у него, пока Ящер, вытягиваясь в кресле, пытался разглядеть что-то дальше своего носа.
- А ты попробуй быть несчастным в окружении… такого рыжего!
Хитро законспирировав свой комплимент, пёс всё равно удостоился двух милых улыбок. Я уже начинал жалеть о том, что я знал о том, что за этой улыбкой обычно скрывается оскал и сорок два зуба, которые при необходимости перегрызут тебе глотку.
Справа от меня раздался натужный рёв огромного движка и сильный грохот. Все в нашем салоне тут же уставились в окно, включая водителя, морду которого тут же повернули мордой на дорогу две красивые лисьи лапки полковника.
Играя независимой подвеской всех четырёх колёс, на поле рядом с дорогой выехал лёгкий бронемобиль наших друзей. На скорости больше, чем в сто километров час он спокойно преодолевал огромные ямы, оставшиеся от разрывов бомб, любые препятствия на своём пути. Огромные колёса без проблем вращали под собой землю, и водитель сохранял удивительную управляемость для такой тяжёлой машины.
- А, развлекаются, — ухмыльнулся наш президент, — Для этой машины никакие горы не помеха.
Я его не слушал даже. Снова заревев двигателем, многотонный "тигр" подпрыгнул, выходя из огромной воронки, оставленной авиационным снарядом. На миг мне послышалось, что я слышу восторженный ор своих бойцов, но стоило автомобилю подъехать поближе, я действительно расслышал его. Орали все, и, казалось, были счастливы как младенцы. Самое удивительное, за рулём спокойно сидела одна из лисиц президента и совершенно не напряжённо вела машину по ухабам и горкам. На миг посмотрев на меня, она чуть улыбнулась и дала ещё газу, уйдя далеко вперёд. Президент истолковал это по-своему:
- Похоже, бойцы поехали на разведку.
- Ага, точно-точно. Могу поспорить, это была инициатива моего друга-лейтенанта.
- Что вы говорите? — с сарказмом спросил ящер.
- Что он, как и всякий Русский, любит покататься… О боже…
Внезапно дверь внедорожника открылась на полном ходу и оттуда буквально вылез мой друг с гранатомётом на перевес. Встав на подножку под дверьми, он одной лапой зацепился за массивные дуги на крыше автомобиля, и поехал прямо так, на кузове.
- А это что он делает, товарищ полковник? — спросил президент, подтягиваясь на руле.
- Не могу зна… — затянула лисица на заднем сиденье, но я спокойно перебил её.
- А это он оружием дальнего боя прикидывается, господин президент, — объяснил я, — Видите у него в лапах оружие? Это автоматический противопехотный гранатомёт с прицельной дальностью стрельбы в одну тысяча семьсот метров.
- А зачем он вылез наружу? — так и не понял самозванец, пытаясь догнать военный джип.
- Ну как зачем? Так обзор лучше.
- Ааа… — протянул ящер и успокоился.
Броневик выскочил на дорогу: впереди нас появилась какая-то большая площадка с остатками зданий. Всё было снесено под корень, а что было ценное — унесено во Владивосток.
- Почти приехали, — с улыбкой сказал наш почётный шофёр, сбавляя скорость, — Добро пожаловать на военный аэродром "Стрела", — с упоением экскурсовода, ящер пояснил нам, — Построен в две тысячи четыреста пятьдесят пятом году. Уничтожен, эм… Пятью годами позже.
- Такое ощущение что здесь и не было аэропорта никакого… — только и сказал Молотов, который, сидя посередине, мог, как и я, наблюдать всю картину целиком.
На огромной площади, раскинувшейся на берегу высохшего моря, затесался между двумя расщелинами огромный военный аэродром. Конечно, назвать это аэродром нельзя было даже с натяжкой: всё, что вообще осталось от самого аэродрома — взлётно-посадочная полоса, причём убитая временем до состояния стиральной доски. Все сверхпрочные железобетонные плиты, на которых держался полуметровый слой бетона и асфальта, заняли каждая своё совершенно уникальное, можно даже сказать неповторимое положение относительно мирового пространства и соседней плиты по отдельности. Вместо ангаров красовались лишь слегка потемневшие места, где кучи строительного мусора обозначали примерные границы бывших на этих местах сооружений, ныне растащенных на стройматериалы. Была ещё диспетчерская вышка, но она упала, и, причём, очень давно — ровный слой каменных обломков, проходящий точно поперёк полосы, а у основания — заваленное бетоном углубление, бывшее когда-то фундаментом. И может быт,ь зрелище было бы грустным, но почему-то меня оно только восхищало.
- Вперёд, друзья мои, я покажу вам настоящий клад, который, между прочим, нашёл я, ан не ваш предыдущий тюхля!
Я сдержался с трудом.
Мы приближались всё ближе и ближе к территории аэродрома. Никаких заборов не было и в помине: всё унесли, разобрали и использовали в хозяйстве. Проезжая мимо полуразрушенной бетонной будки КПП я подумал, будто весь Владивосток был собран из этого аэродрома… Территория была огромной, и явно не приспособленной для езды по ней на машинах. Поглядывая в окно, я видел остатки тротуаров, бордюры, даже небольшие клумбы, выложенные из кирпича и огромных резиновых шин. Пришедшую в голову идею использовать эти шины я отбросил, как, наверное, и те, кто их видел до меня: от самих шин остались только корты и самые толстые части покрышек, которые никому были не нужны, и поэтому оставались лежать обыкновенным мусором. Но при ближайшем рассмотрении, я понял, что здесь мы явно не первые: кто-то до нас разводил здесь костёр из небольших деревьев, которые в изобилии проросли сквозь асфальт и бетон, кто-то оставил здесь совсем ещё новенький мусор вроде консервных банок и самодельных сигарет. Точнее окурков.
Внезапно машину тряхнуло, мы выехали на взлётную полосу и направились вперёд по ней. Ехать приходилось очень медленно, низкая представительная машина переодически задевала днищем выступающие плиты и куски стальных арматур, но ящер уверенно вёз нас вперёд. Джип с нашими разведчиками уже давно улетел вперёд и остановился у самого конца бетонной полосы, мы же догнали их через пятнадцать минут с лишним. За это время вторая команда успела разгрузится и исследовать территорию вокруг. Наконец, мы и сами выгрузились из машины, довольно разминаясь. Мы ехали всего около получаса, но это была одна из самых утомительных поездок в моей жизни, чего не скажешь о Динозаврике и Доббе: оба буквально сияли от радости после поездки на такой машине, а Динозаврик так уже успел залезть не то что под капот джипа, а вообще под него. Видны были только его босые лапы, и радостно виляющий хвост. Я не стал оглядывать машину: всё и так было ясно, что она прекрасна, великолепна и совершенна. Все эти эпитеты были приписаны ей ещё Динозавриком, я же в свою очередь направился за президентом, который обошёл всю толпу зверей, подходя к площадке, что лежала перед взлётной полосой. Я отметил, что самолёты взлетали от алмазного пика, а сейчас он просто встал по направлению к нему, и глядел на стеклянную гору.
- Красивый вид, правда? — спросил ящер, когда услышал мои шаги за своей спиной.
- Надеюсь, это не тот клад, что вы обещали нам показать, господин президент?
- Конечно нет! Я материалист, товарищ полковник, так что давайте отойдём чуть дальше, чтобы нам не было больно.
- Как скажете, — я пожал плечами и сделал несколько шагов назад. Президент остался на месте, вытаскивая из карманов своего пиджака два ключа, на вид электронных.
- Эту вещицу я нашёл — вы не поверите — в Москве! И там никто не знал, что с помощью неё можно делать, представляете?
Он присел на одно колено и разогнал лапой песок на земле. Я сразу же заметил, что большая площадка, где-то тридцать метров в ширину и пятьдесят метров в длину была подозрительно ровной, и на ней не росло ни одного дерева, только совсем мелкие кустарники и редкий бурьян, что значительно отличало её от остальной местности аэропорта. Под лапой ящера нашёлся небольшой люк, сделанный из тяжёлого чугуна. Чтобы поднять его, потребовалась помощь андроида, на роль которого тут же вызвалась главная из охраны президента. Схватившись за приподнятую ручку, она что было сил потянула люк наверх и с сильнейшим грохотом откинула его в сторону. Держался он на двух огромных петлях, причём они за свой срок службы не заржавели и не заели, поэтому прекрасно работали. Но это был меньший из сюрпризов: под люком оказалась довольно мощная панель управления каким-то механизмом. Щёлкнув небольшим выключателем в верхнем правом углу, ящер заставил её заработать.
- А вот это я нашёл, покопавшись в некоторых документах! — похвастался президент, и вставил оба ключа в идеально подходящие скважины. Повернув их двумя лапами сразу, ящер активизировал древнюю систему, которая тут же протяжно завыла сиреной, извещая о своей неисправности. На пульте разом загорелось несколько красных лампочек, под которыми были с трудом различимые надписи "Отказ гидравлики", "Работа на резервном питании" и "несанкционированный доступ". Последней я испугался больше всего, но бежать было поздно: земля под нашими лапами дрогнула, и всё ровное место вздрогнуло, будто какой-то гигант молотил изнутри кувалдой. Раздался протяжный стальной гул и платформа, на краю которой мы стояли, стала медленно уходить под землю.
Я открыл рот от изумления. Вся площадка перед нами превратилась в огромную дверь, которая опустилась с другого конца на двадцать метров вглубь, обрушив сотни килограмм грунта и песка на себя. Края образовавшегося склона покрывали ржавые до дыр стены, через которые можно было увидеть полые места под землёй.
- И как местные про это не узнали? — задал логичный вопрос Добб, и ящер смело к нему повернулся.
- А они знали, но кое-чего боялись. Это один из входов в алмазный пик — не главный, конечно, но и не лишний. Все знают, что будет, если попробовать проникнуть в алмазный пик без разрешения?
- Ядерный взрыв, — кивнул я, — а теперь у нас есть разрешение…
- За мной, бойцы. Я там уже был — вам будет на что посмотреть!
Я дал своим команду, чтобы те держали оружие наготове. Лисицы тоже сняли пистолеты с предохранителей, и это не могло меня не волновать. Это могла быть его ловушка, и я старался держаться за их спинами, а президента пропускать вперёд. Но как только мы прошли примерно тридцать метров по искусственному склону, я понял, почему никто из свиты президента не хотел идти впереди.
Прямо на нас, стоя на нашем пути, смотрели шестнадцать стволов четырёх зенитных пулемётов. И хотя президент уверенно шёл дальше, я притормозил и кивнул Доббу на турели.
- Не волнуйтесь, эти оружия не опасны, — заверила нас одна из лисиц, — Мы вырубили их.
- А давайте для надёжности разнесём их в щепки? — предложил мой друг, чем вызывал негодование со стороны ящера.
- Я думал, что вы предпочтёте снять их и использовать в мирных целях?
- Никогда не слышал о том, чтобы оружие использовали в мирных целях! — вставил своё слово Молотов.
Я махнул лапой своим бойцам, чтобы те молчали и не отпускали никаких ехидных шуточек. Осмотрев пушки, я понял, что они действительно обезврежены и довольно профессионально: у них всех вытащили бойки.
- Нам они не понадобятся, — заверил я президента, — У них слишком большой расход патронов, и никакая эффективность.
- Вам лучше знать, пожал плечами президент.
Ворота, в которые мы прошли, были огромными — восемь метров в высоту, больше двадцати метров в ширину, и охранялись они очень надёжно: помимо четырёх зенитных пулемётов, мы ещё нашли несколько противотанковых мин и цепь с шипами для преграды проезда автотехники. Как только мы погрузились под землю, железные ржавые стены сменили бетонные, с облезшей краской. Зайдя десятком метров глубже, Добб включил фонарик, и вышел вперёд, освещая нам дорогу. Время от времени, правда, на стенах загорались какие-то красные светильники, но почти сразу же гасли: видимо и резервного питания уже не хватало, но чем глубже мы уходили под землю, а по ощущениям мы прошли около двухсот метров, тем чаще мерцали разные светильники.
Внезапно туннель закончился — куда бы ни посветил Добб со своими глазами, он не мог высветить хоть какую-ту стену, хотя луч света изредка выхватывал из темноты облезшую стальную колонну или обрывки шин.
- Пришли! — хлопнул в ладоши ящер, — Полковник, займитесь светом.
- Есть, — сказала черноволосая лисица и убежала в темноту. Через минуту раздались глухие щелчки, и огромное подземное помещение залилось еле видным, тусклым светом, который, впрочем, разбавил темноту настолько, что мы смогли различить общую картину того, куда мы попали.
Новый президент привёл нас в гигантский подземный гараж, уходящий на сотни метров вглубь — именно на столько мы углубились по туннелю. Дальше дорога расходилась на три: одна вела ярусом выше, а другая наоборот, вниз, ещё глубже. Каждый ярус подземного комплекса был забит всевозможной техникой практически под завязку, было вообще всё! Прямо на том, куда мы вышли, красовались ржавые "Тигры", которые так полюбил наш инженер, дальше за ними виднелись остовы БМП и даже танков.
- Ниже уровнем — тяжёлая техника и несколько истребителей, — начал рассказывать президент, — на самом высоком уровне мы нашли машины представительского класса.
- Это круто, — восхищённо выдохнул Динозаврик, — Я чувствую себя, как лисёнок в кондитерской.
- А я — как в магазине игрушек, — дополнил Добб.
- А я просто чувствую себя счастливым, как ребёнок, — признался я.
Ящер обернулся к нам, разводя лапами.
- Всё что есть — всё ваше. Берите то, что нужно, остальное пустим на пользу народа.
- Беру всё… — сказал Динозаврик, и бегом отправился к ближайшей машине, тут же открыв её дверь и дёрнув рычаг открытия капота.
На деле этого не понадобилось бы — как только сработал замок, который удерживал капот, у машины буквально отвалился бампер. Всё было не так хорошо, как мы хотели, но на большее рассчитывать и не приходилось: машины проржавели и сгнили за триста лет стоянки, но не все. Предусмотрительные люди консервировали некоторую, самую необходимую технику, и первым признаком того, что машина может быть на ходу,- снятые с неё колёса. К таким Динозаврик присматривался в первую очередь, и с огромной улыбкой объявлял, что запросто поставит эту "крошку" на колёса, если ему дать инструменты. Наконец мы собрались у одного из "тигров", на крышу которого чёрный лис влез с ногами и начал командовать, как самый понимающий то, что происходит.
- Итак, я всё придумал. Нам потребуется седельный тягач, желательно законсервированный, и то, что сможет вытащить всё, что нам нужно на поверхность. Я предлагаю разделиться и поискать необходимую нам технику. Парни, у вас есть рация? — спросил он у меня с Доббом.
Мы кивнули.
- Отлично, тогда разделимся на пару команд. Добб, ты или с президентом и его свитой…
- У свиты тоже есть рация, — вставила полковник.
- А, ну так что же вы сразу не сказали, получается…
- А кто тебе давал право командовать, сержантик? — очень унизительно спросила рыжая.
- Да не…
- Я давал, — перебил президент, — Очевидно, что сержант понимает в технике лучше нас всех, — резонно заметил ящер, — Продолжайте…
-Спасибо конечно… Так, короче, делитесь как хотите и ищите мне тягач, а лучше сразу несколько! Черкес, Рико, вы со мной будете искать всё остальное.
- Что именно?
- Нам понадобится несколько грузовиков и очень хорошие колёса.
- Что-нибудь ещё? — спросил я на всякий случай.
- Да. Все технические жидкости, которые найдёте по дороге — от бензина до тосола — собирайте и приносите к главному входу, если те попадутся по дороге.
- Есть.
- Мы начнём с нижних уровней, — сказал президент с лёгкой улыбкой снимая пиджак, — там вроде как тяжёлая техника, возможно, там есть грузовики.
- Мы с вами, но на уровень ниже, — согласился Динозаврик, — Товарищ капитан?
- Я посторожу здесь, — кивнул серый пёс.
- Не помешала бы рация? — вызвалась рыжеволосая лисица, — Я тоже посторожу.
- Отлично, — улыбнулся Молотов.
- Товарищ полковник, вы отправляйтесь выше — вполне возможно, там есть что-то нужное.
- Как скажешь, Дино, — кивнул я.
- Тогда пошли искать! — радостно крикнул лис, хлопнув в ладоши.
- Держим связь каждые пятнадцать минут, частота… mayday.
- Аварийная? — поинтересовалась полковник.
- Да, если нас услышит кто-то ещё, мы об этом узнаем.
- Вперёд!
Мы разделились на команды, оставив у подъёма Молотова и подполковника. Как и решили, основная часть народа пошла вниз, к тяжёлой технике, мы же с Доббом в кардинально противоположную сторону — наверх. Выйдя на уровень выше, мы сразу поняли, что на каждом ярусе свет включался отдельно, но через пять метров по левой стенке нашли электрический щит и включили аварийный свет: основной не работал ни под какими предлогами. Судя по схеме, что была рядом с щитком, над нами было ещё три уровня, а на самом нижнем, куда отправились наши друзья, находился какой-то дополнительный вход в этот гараж. Решив проверить, что там за вход позже, мы отправились на поиски нужной нам машины, по дороге, как и велел Динозаврик, подмечая все валявшиеся на полу канистры и бочки. Пару раз нам улыбнулась удача: в двух столитровых бочках, полностью запечатанных, мы нашли почти нетронутый запас дизельного топлива и откантовали их к спуску с ужасным грохотом. Масло, всевозможные жидкости и даже инструменты — всё было в изобилии разбросано по полу гаража, и гнило таким образом нетронутым вот уже не первую сотню лет. На нашем этаже, почти каждая ячейка была занята автомобилем, чаще всего это были военные броневики, внедорожники и лёгкие машины пехоты. Мы прошли около ста метров вглубь, потом упёрлись в стенку, свернули налево, описали по всему ярусу немаленький круг, но не нашли ничего, что могло бы претендовать на звание седельного тягача, хотя в одном углу мы нашли стоянку каких-то иностранных пикапов, судя по размерам, очень мощных. Законсервированных машин было совсем мало — всего пять штук, и три мы нашли оставленными "в процессе" консервации. К сожалению, по каким-то причинам завершить консервацию люди не успели, побросали инструменты прямо на пол, и куда-то убежали. Что их сподвигло на это — я не знаю. Может, приближалась какая-то опасность, а может они просто отошли перекусить, а потом забыли. Вообще законсервировать машину, как оказалось, довольно сложно, и от качества консервации напрямую зависит её состояние.
Мы решили пойти ещё на ярус выше, где снова поискали выключатель, и отправились в путь. На этом ярусе, как я заметил, было намного меньше колонн, именно на нём нам улыбнулась удача: на другом конце гаража уже виднелись грузовые длинномеры без своих фур. Сразу направившись к ним, мы чуть не поверили в людскую доброту и старательность: ровно три тягача, со своими хищными вытянутыми формами стояли, бережно накрытые брезентом, на кирпичах. Радости не было предела — мы тут же сдёрнули брезент со всех трёх машин и просто обалдели от своей удачи: огромные, пятиосные грузовики были в отличном для их возраста состоянии, практически уже готовые к поездке. Снятые колёса нашли тут же, в небольшой подсобке для инструментов и хранения масел. Нарушив распорядок, мы вышли на связь.
- Полковник вызывает Динозаврика, есть кто? — спросил я, прижав к пасти воротник.
- Полковник, слушаю вас, — ответила мне чёрноволосая лиса, — Сержант только что был с нами, отошёл минуту назад.
- Догоняйте и передайте, что вы не там ищете, — усмехнулся я, — Мы с Доббом нашли ему три законсервированных тягача, поднимайтесь на два уровня выше входа.
- Сержант нашёл себе игрушку поинтереснее, полковник, — ехидно ответил мне голос в эфире, — Лучше вы спускайтесь и посмотрите.
- Что может быть интереснее трёх почти что новых КамАЗов? — удивлённо спросил я.
В эфире раздался, кажется, чей-то визг. Я уже было вздрогнул, но вовремя понял, что визг этот счастливый.
- Трактор, товарищ полковник. Спускайтесь.
- Трактор? — переспросил я, посмотрев на Добба, который слушал весь наш разговор.
- Может быть ловушка, — сказал он, предварительно выключив рацию в своём костюме.
- Держи гранатомёт наготове, — кивнул я ему, и мы направились вниз. Пройдя мимо наших доблестных охранников, я увидел живого Молотова, и более-менее успокоился, но когда вышёл на уровень ниже я засомневался в честности черноволосой. На этаже даже не было света.
-Добб, включи свет, — попросил я своего друга, а сам поднял пулемёт, проводя стволом "по горизонту" и стараясь найти хоть какое-то присутствие жизни. Раздался натужный щелчок и ярус залился светом.
Странно, я думал, может быть, свет здесь не работает, а оказалось совсем наоборот — работало основное освещение, и очень неплохо. Предпоследний ярус, на который мы вышли, был гораздо выше всех остальных, и здесь хранилась строительная техника — краны, бульдозеры, экскаваторы и много чего другого, где требовалось куда большее пространство.
- Эй, спасибо за свет! — крикнул кто-то из самого дальнего угла, — Идите сюда!
Звонкий голос лисицы раздался справа, из самого конца зала. Мы подняли оружие и пошли не по дорожкам, а петляя между остовами проржавевшей техники, опасаясь, что на дорожках нас может поджидать засада, но, как оказалось, напрасно. Вышли мы к большой, свободной от колонн площадке, размерами где-то со спортивный зал. Потолок держался на тяжёлых стальных сводах, а под ними стояла огромная машина с гигантскими, в мой рост, колёсами. Брезент, который скрывал её, валялся рядом, а вокруг стояли счастливые обладатели самого большого трактора, который можно было найти в этом гараже.
Ну и естественно наш инженер уже залез на кузов этого гиганта, и ползал по нему на пузе, чуть ли не облизывая его, если не сказать, занимаясь с ним любовью. Гигантский трактор, высотой с двухэтажный дом, он уже окрестил не иначе как "мой малыш".
- Вижу, Дино обрёл свою любовь, а? — съехидничал мой друг, подходя к черноволосой лисице, — Ему теперь до вас нет дела.
Даже президент усмехнулся шутке добермана, не говоря уж о псах, которые ходили вокруг трактора. Машина была настолько большой, что с неё даже не сняли колёса, только замотали их в брезент, чтобы не попортились, и поставили машину на железнодорожные домкраты. Колёса не сняли по одной просто причине: они были огромными. Такой площади сцепления с поверхностью, наверное, не было даже у танка: четыре двойных колеса, шириной больше метра каждое, могли с полной уверенностью пройти где угодно.
- У него двигатель на две тысячи лошадиных сил! — с восхищением констатировал Дино, залезая к нему под капот, — В идеальном, практически, состоянии! Конечно, чтобы эти тонн двадцать проржавели, понадобится тысяча лет, а не триста!
- Дино, мы тебе грузовики нашли! — решил напомнить я, — Они на три уровня выше, к тому же там есть бочки с дизельным топливом.
- Они тут везде есть, — надменно сказала блондинка.
- Они нам все понадобятся! — тут же выскочил рыжий лис, — Все до единой!
- Сколько жрёт эта махина, если не секрет? — резонно спросил Добб.
- Движок в тридцать литров, думаешь мало? Литров пятьдесят…
- На сотню?
- На метр! — засмеялся Динозаврик, но никто особого энтузиазма по поводу его шутки не испытал.
- Сержант, в таком случае, я не думаю, что это будет целесообразно… — начал президент, но лис с лёгкой улыбкой попросил ящера замолчать.
- Вы не понимаете. У всех законсервированных машин, бак заполнен по самое горлышко, и одного заряда, что есть в этом, — он постучал кулаком по боку трактора, — Нам хватит и вытащить нужную технику и доехать до состава.
- Если он уже заправлен…
- Черкес, Рико! — снова взял командование Динозаврик, — Сейчас помогать мне будут все. Вы двое — полезайте под трактор и сливайте с него всё, кроме соляры.
- А как мы определим где что? — развёл лапами один из доберманов.
- Да, мы не техники, мы стреляльщики.
От таких глупых вопросов лис чуть не пришёл в ярость, стал махать лапами и оттягивать себе уши.
- Вы что не можете отличить несущий болт от затыкающего?!
- Можем, шеф, но вдруг там окажется солярка?
- Тогда заткнёте обратно! Так, всё масло собирать куда-нибудь, а то из него сейчас наверное полтонны выльется одного только масла.
Доберманы ушли искать бочки, а Дино продолжил раздавать указания.
- Позовите Молотова и лисицу с ним, пускай идут к грузовикам и ставят на все их колёса.
- Вы не в том звании, чтобы приказывать подполковнику что ему делать, сержант! — снова напомнила чёрноволосая лисица, но снова на выручку пришёл наш самозваный президент:
- Товарищ полковник, если вам это необходимо, то я лично буду дублировать каждый приказ этого лиса, понятно? Выполнять!
- Есть… — неохотно буркнула лисица и ушла к нашим охранникам.
- Я и не приказываю, — попытался оправдываться Динозаврик, — Я просто прошу, мы и сами сможем справится…
- Сержант, я тоже хочу быть полезным, — вызвался ящер, — Если для меня найдётся какая-то работа — только скажите.
- Я боюсь, эта работа слишком грязная для вас, господин президент…
- Плевать! — уверенно ответил ящер.
- Тогда могу предложить очистить двигатель от излишков масла… Сейчас всё высохло, и надо убрать слой смазки с основного корпуса двигателя.
- Я сделаю это! — пообещал ящер.
- Добб, у меня для тебя особая задача. Справишься с электричеством?
- В каком ещё смысле — справлюсь? — не понял мой друг.
- Найди два двадцати четырёх вольтовых аккумулятора и подумай откуда здесь можно взять электричество.
- Запросто! — с улыбкой ответил доберман, — Я видел пару по дороге.
- Супер. Полковник? — он обратился ко мне, — Вам тоже ответственное задание. Во-первых, посильно помочь президенту. Во-вторых, вся электроника в нём тоже законсервирована, а проще говоря — отсоединена от своих контактов.
- Мне что, надо починить электрику этого монстра? Ты хоть представляешь, сколько её там?
- Да-да, но законсервированы только основные силовые магистрали, которые чаще всего прямо на виду. Надо просто снять смазку с оголённых концов и вставить их обратно в клеймы, вот и всё.
- А чем сам-то займёшься?
Динозаврик улыбнулся оставшемуся подполковнику, собственно блондинке из команды президента. Она по сути дела осталась одна без работы, вместе с инженером.
- Мы с подполковником займёмся ходовой частью и колёсами. Мне понадобится грубая сила…
Лиса с улыбкой хмыкнула.
- Давайте, все за работу! Если повезёт, то к концу этого дня эта хрень поедет своим ходом!
Вся наша команда принялась за работу, согласно указаниям Динозаврика. На такой огромной машине, её было довольно много, и поэтому кто-то начал петь себе что-то под нос, не обходилось без забавных шуток и весёлых моментов, иногда кому-то требовалась помощь всей команды, даже мне пару раз надо было вытягивать провода из-под некоторых деталей конструкции, которые я не мог даже поднять. Наш президент, несмотря на своё положение, охотно работал с двигателем, подняв обе стороны капота, при помощи молотка и зубила буквально вытёсывал из сплошного слоя грязи практически новый, не тронутый ржавчиной и пылью двигатель, но самая грязная работа была у братьев-доберманов. Псы умудрились изгваздаться в масле вообще везде, где это было возможно, и где не нужно, а учитывая то, что от подозрительности они даже не сняли с себя своё оружие, было им весьма неудобно. Где-то на середине всех работ к нам вернулись Молотов и две лисицы с ним, но Динозаврик тут же нашёл им работу по душе: огромные колёса трактора необходимо было снять и проверить подшипники, и как раз все три лисицы для этого и понадобились. Что и говорить — одно колесо весило почти тонну, и обычно для его поднятия использовались специальные краны, однако три андроида последней модели, кряхтя и пыхтя, смогли кое-как снять его и опустить на землю, после чего избавились от брезента и нашли мощный насос, как раз для таких размеров. Динозаврик сразу же залез на ось, констатировал две новости, по канону хорошую и плохую: подшипники в отличном состоянии, но все колёса придётся снять и поставить заново, так как тормозные колодки тоже были законсервированы и к использованию непригодны. Как только доберманы слили консервирующую тормозную жидкость, лис смог вытащить из-под колодок две больше тряпки, пропитанные машинным маслом, и даже всё ещё влажные. Поэтому пришлось андроидам поднажать ещё и поочерёдно снять и накачать все огромные колёса нашей большой находки, пока лис привёл тормоза этого монстра в надлежащий порядок и более-менее рабочее состояние. Добб вернулся с двумя огромными аккумуляторами в лапах, и я был уверен, не будь пёс киборгом, он бы и один из них не поднял бы, поскольку на каждом было по четыре ручки для переноски. Установив их в специальный отсек, мой друг не нашёл ничего лучше, чем подключить их к питанию главного света в гараже. Учитывая то, что свет во всём комплексе видимо потускнел, мы сделали вывод, что аккумуляторы заряжаются. Доббу не суждено было с нами остаться: Дино послал киборга за техническими жидкостями, а сам принялся перебирать двигатель. Точнее сказать, собирать его обратно: некоторые запасные части от него нашлись не на своём месте, а в кабине водителя, аккуратно сложенные в коробку из-под инструментов, завёрнутые каждый в свою отдельную промасленную бумажку. Ящер к этому моменту уже успел закончить чистку двигателя, и ему поручили освободить все технические отверстия, которые были забиты промасленными тряпками. Работа грязная, но весёлая. Черкес и Рико окончательно прокляли лиса, когда сами буквально искупались в каком-то странном масле красного цвета, и ещё одно проклятие свалилось на голову инженера от трёх лисиц, которые стали заново устанавливать на трактор колёса.
Спустя больше десяти часов почти непрерывной работы оставаться на ногах могли только киборги, не замечавшие ни усталости, ни голода. Доберманы, которые большую часть времени провалялись под трактором,- и те свесили языки, кое-как отчищаясь от масла, но всё равно было ясно, пока они не отлиняют, останутся такими же грязными. Последние приготовления, вроде заливки рабочего масла, тормозной жидкости и "незамерзайки", как окрестил её Динозаврик, проводил Добб, причём в гордом одиночестве. Лисицы, видимо не привыкшие к нагрузкам, которые на них взвалили, уселись отдыхать.
- Кажись всё! — крикнул Добб, спускаясь к нам. Лис, который до этого сохранял какое-то подобие энтузиазма, лениво махнул лапой.
- Кто ставит, что оно заведётся с первого раза? Сто к одному даю…
- Азартные игры… — тихо прошептал ящер, уже избавившийся от всей своей официальной одежды и переодетый в форму механика, которую мы нашли в гараже, — Гадость всё это.
- Ну раз ставок нет… Добб! Заводи!
Пёс пожал плечами и полез обратно в кабину. Там ему было немного тесно, но киборг, с присущим ему профессионализмом, прижал нужные педали, повернул пару рычагов и взял ключ. Могу поспорить, что у всех присутствующих сердце забилось с утроенной силой, когда пёс поднёс его к скважине и рывком вставил его на своё место.
- Не поедет, — сказал Молотов.
Доберман повернул ключ в замке, и из-под капота раздался натужный треск стартовика — маленького двигателя, который разгонял большой. Секунду или две он рычал вхолостую.
Я покосился на своих спутников, все замерли глядя на гиганта перед собой. У Динозаврика от напрежения отвисла челюсть, и плотно сжались кулаки. А трактор отрешенно трещал стартером. Он трещал и трещал. В огромном древнем гараже, этот звук был похож на треск гигантского сверчка в погребальной камере. В темноте раздался вздох разочарования.
Внезапно, что-то хлопнуло в двигателе, и своды подземелья дрогнули от рева пробудившегося тираннозавра.
Взревев своим двухтысячи сильным двигателем, трактор выдохнул из выхлопных труб черный, дизельный выхлоп. В темноте, вспыхнули фары гиганта. В этот миг здоровый Белорус был больше всего похож на древнего дракона, которого разбудили после спячки. Постепенно разгоняя свежее масло по системам, двигатель стал набирать обороты, и только тогда мой друг отпустил педали.
- Работает! — первым крикнул ящер, — Поверить не могу, работает!
- РАБОТАЕТ!!! — что было сил заорал Динозаврик, и от счастья вскочил с пола, бегая вокруг трактора, — Эта чёртова хреновина действительно работает!
Добб заглушил двигатель и высунулся из кабины.
- Убирайте опоры, и все на борт!
- Быстро! — Закричал лис, и первым бросился к заржавевшему домкрату. Это был особенный, грузовой домкрат, и чтобы отпустить его, лис просто пробил в баке высокого давления дырку, из которого тугой струёй стало выливаться масло. Не долго думая, лис подскочил к другому домкрату, но его остановил Молотов, который вежливо попросил лиса не портить технику, а снять трактор как полагается. Это, впрочем, заняло ещё где-то около пятнадцати минут, и потребовалась помощь андроидов, но вскоре огромная машина скрипнула подвеской и встала на свои колёса не развалившись, что не могло не радовать. За это время Добб успел изучить машину и некоторые её характеристики.
- Итак, у нас в лапах двигатель, силой в две тысячи лошадей, с расходом топлива, вы не поверите, всего-навсего пятьдесят шесть литров на пятьдесят километров. Эта штука имеет пятьдесят шесть передач прямо и двадцать четыре передачи назад, по идее может разогнаться до ста восьмидесяти километров в час, но пока мы разгонимся, то уже будем в Японии! Так, что ещё… баки — два по триста семьдесят литров. Полные. Этого нам хватит на пару дней…
- Заводи! — ещё раз попросил Дино, оказавшись за его спиной, — Так, все на борт!
Добб снова дёрнул ключ, и движок, мерно рыкнув, раскрутился. Вся машина завибрировала на мягкой, с непривычки, подвеске и Добб дал немного газу вхолостую, пустив из двух труб на крыше клуб чёрного дыма.
- Погреемся немного — и поедем. Металлу надо пройти оклиматизацию…
- Пять минут — и трогаемся.
Сказано — сделано. Ровно через пять минут, когда стрелка градусника поднялась до отметки восьмидесяти градусов, Добб как-то хитро включил нужную передачу и старый Белорус, рыкнув движком, тронулся с места. Все пассажиры, для которых не было цивилизованных мест, вцепились в корпус с удвоенной силой; так как Добб тронул с первой скорости, получилось очень медленно, но настолько мощно, что нас всех нехило тряхнуло. Ойкнув, пёс включил сразу десятую скорость и начал медленно, но уверено маневрировать в гараже. Мощная гидравлика поворачивала все четыре колеса — огромная машина была на удивление манёвренной, но настолько мощной, что казалось, стоит нам задеть колонну, и мы её запросто снесём, не заметив препятствия на своём пути. Разгон у трактора был никакой: пока Добб разбирался с коробкой передач, которая ещё и немного заедала от старости, мы успели проехать три круга по периметру гаража, пока Динозаврик не велел ехать за грузовиками. Кивнув, доберман прокрутил рулевое колесо, сворачивая на подъём, благо места на каждой дороге было достаточно для такой машины. Движок даже не заметил возросшей нагрузки, когда мы въехали на крутой подъём и продолжал так же весело и приятно рычать под белым капотом.
- Я назову этого малыша — Буревестник! — крикнул нам наш главный инженер, — Чувствуете, как дрожит земля? Как от локомотива!
- Круто, я согласен! — сразу же сказал Рико.
- Отличное название, сержант! — подтвердил Молотов.
- Я только за, пока за рулём! — усмехнулся мой друг.
Мы без проблем проехали три уровня вверх, и там, развернув трактор, стали цеплять к нему тягачи. Конечно, после того как мы восстановили практически из руин такого монстра, Динозаврик, придирчиво осмотрев двигатели КамАЗов, махнул лапой, лениво бросив:
- Берём все три. У каждого наполовину всё сгнило…
Мы привязали тягачи к огромному массивному кольцу на бампере "Буревестника" найденным стальным тросом, для надёжности даже сложив его в три раза, потом к сцепному устройству прицепили вторую и третью машину. Так как все колёса на них были предусмотрительно надеты и накачаны, мы не особо волновались за диски. Добб в третий раз завёл свою новую машину.
- Ну что, с десятой тронемся или всё-таки с первой? — крикнул он Динозаврику, но тот махнул лапой:
- У него десятая — что первая на пониженной передаче — нагрузки не заметит! Только аккуратнее на спусках — тормоза у грузовиков не работают, так что они столкнутся с тобой.
- Понял! — козырнул Добб, и тронулся с места.
Как и предсказывал наш инженер, нагрузки тридцатилитровый двигатель не заметил, спокойно потащил за собой три грузовика, скрипя полуспущенными шинами и окрепшей подвеской. Мы разделились на две группы, разошлись по разные стороны от этой колонны, дружно руководя её водителем. Когда мы спускались на два яруса ниже, машины столкнулись друг с другом, но так как скорость была мизерной — три-четыре километра в час — это их не особо повредило. Когда, наконец, мы выехали на финишную прямую, Добб позволил себе включить двадцатую передачу и выжать из трактора адскую скорость в двадцать три километра в час. Вытащив все грузовики на поверхность, мы оставили трёх лисиц дежурить возле техники, а сами, снова вместе с трактором, спустились обратно в гараж, где Динозаврик с огромным удовольствием сделал настоящий автопоезд, скрепив вместе три тридцатиметровые фуры вместе при помощи найденных здесь же особых седельных платформ. По сути дела это были тягачи, только без двигателя и кабины, просто они несли на себе перед полуприцепа. Итого у нас получилось восемнадцать осей с двойными колёсами, по предварительным расчётам Динозаврика, мы могли увезти на них больше двухсот тон груза.
Но потом, подумав о чём-то ещё, Динозаврик погнал трактор в гараж уже в третий раз, и теперь брал с собой всю самую проходимую технику, причём вообще без разбора в каком она была состоянии. Так в последний заход вместе с нами уехали четыре военных крытых грузовика, которые пред этим мы забили канистрами со всевозможными техническими жидкостями и, почему-то, шинами. Колёс повышенной проходимости Динозаврик велел брать так много, как это было возможно, причём не говорил зачем. Когда же мы вытащили ещё три грузовика, то поняли: гонять до Владивостока всю эту технику будет слишком накладно по горючему. Несмотря на то, что Добб не истратил даже четверти бака, мы всё-таки решили сэкономить, а заодно и посмотреть, на что действительно способен этот монстр. Мы сцепили всё, что могло ездить на своих колёсах вместе, создав огромный, даже колоссальный автопоезд. Люди никогда бы до такого не додумались, потому что у них были слишком узкие дороги.
Когда Добб подогнал свою машину задним ходом к первому "Уралу" (Дино сказал, что именно так называются грузовики повышенной проходимости) и мы привязали шесть стальных тросов к сцепному устройству "буревестника", по моему телу прошла крупная дрожь: четыре грузовика, три тягача, три огромных фуры — десять прицепов, некоторые из которых с трудом могли ездить. Даже не верилось в то, что мы верили в ужасающую мощность старого трактора, который всё это потащит.
- Добб! Давай сейчас с первой стартуй, всё-таки это серьёзная нагрузка! — закричал чёрный лис моему другу.
- Понял тебя! — отрапортовал пёс, переключая передачу и включая на тракторе весь возможный свет. Как только он это сделал, мне показалось, что наступил день: Буревестник осветил своими фарами почти всю взлётную полосу, на которой мы и составляли наш автопоезд.
- Все по машинам! — скомандовал я, — Господин президент, езжайте впереди нас, а Тигр пускай будет замыкающим!
- Есть!
- Есть!
- Есть! — тут же отрапортовали все три лисицы, рассаживаясь по легковым автомобилям. На этот раз, как я заметил, никто не захотел кататься на внедорожнике, а все кто хотел, забрались на кузов "Беларуси".
- Готовы, все? — крикнул Добб, газуя вхолостую. Из двух выхлопных труб повалил чёрный дым, обозначая, что двигатель достиг своей максимальной мощности.
- Трогай! — скомандовал Дино, и все вторили за ним:
- ТРОГАЙ!!!
Машина дёрнулась, почувствовала нагрузку и натужно взревела движком. Весь состав даже не шелохнулся, но вдруг дёрнул какой-то рычаг и скромно прошептал:
- Сцепление забыл, блин.
Как только он отпустил педаль, все транспортные средства позади нас пришли в движение. Колёса повернулись, Добб сразу стал выруливать на разворот, очень плавно и нежно. Спокойно потянув за собой несколько десятков тон, Буревестник начал поворачивать в сторону Владивостока, где, я могу поклясться, никогда не видели такого огромного количества тяжёлой техники.
Автопоезд вырулил на самый прямой и непроходимый путь до города. Добб, крутя рулевое колесо огромного трактора, сосредоточился на дороге, стараясь выбрать самый ровный участок земли, по которому вёл свою машину; сам трактор ухабов не замечал, хоть нас всех изрядно трясло. Динозаврику было хуже всего: забравшись на крышу Белоруса, он орал Доббу через крышу, куда и как рулить, поскольку огромная сцепка десятка автомобилей постоянно норовила накрениться в сторону и упасть, но пока всё обходилось без происшествий. Самый сложный участок был, когда мы завозили всю технику на главную дорогу Владивостока, где на не очень крутом косогоре, доберману пришлось проявить просто чудеса искусства вождения. Колонна пересекла дорогу трижды, прежде чем пёс смог выровнять её прямо и взять курс на столицу приморского края. Как только Динозаврик увидел, что колёса всех транспортных средств находятся на более-менее ровном асфальте, он перестал контролировать ситуацию с колонной техники, развернулся на кабине водителя и свесил свои лапы на лобовое стекло. Добб тут же включил единственный дворник, но лис ловко заблокировал его лапой, и направил один из головных прожекторов трактора повыше, освещая им разбитую дорогу. На морде лиса красовалась довольная улыбка от уха до уха, он был горд за себя и счастлив как никогда. И это не могло не отразиться на его настроении, так как чёрный лис совершенно внезапно вздохнул поглубже и начал петь какую-то песню:
- Раз! Два! Раз, два, три! — крикнул он, задавая Ритм, и начал легонько постукивать лапами по крыше трактора, задавая ритм:
- Вперёд, Буревестник, солнце взошло,
Новых известий время пришло!
Устала под гнётом планета Земля,
Жить как скотина больше нельзя!

Буржуи танцуют на наших горбах,
Батрачим за льготное место в гробах!
Нас разделили и давят как блох,
Хором, ребята, считаем до трёх!

Оглядев всех, кто ехал на тракторе, Динозаврик, хлопнул особенно сильно по машине, будто чего-то от нас ожидая.
- Раз? — неловко протянул Ящер, который сидел прямо перед ним.
- Два! — Крикнул Молотов.
- Раз, два, три! — тут уж дошло до всех и инженер затянул припев:

- Это песня строителей нового мира!
Тех, кто не сдох от боли и гира,
Это песня рабочих новой формации,
Тех, кто не слил в моче деградации!

Настучав ритм погромче, чёрный лис продолжил песню дальше:

Вперёд, миротворцы, Меркурий наш брат,
Пусть бросят винтовки матрос и солдат!
Рабов убивает нефть и руда,
А вместо клейма — золотая звезда!

Это песня строителей нового мира!
Тех, кто не сдох от боли и гира,
Это песня рабочих новой формации,
Тех, кто не слил в моче деградации!

Не сложный припев мы подхватили и орали всем составом. Динозаврик, видя что песня нравится, продолжил:

Мир и свобода — вот наша цель!
Вот наши тезисы, вот наш апрель!
Плевать на партийно-церковный расклад!
Дружба, религия, новых ребят!

Когда мы в третий раз пропели припев, мы затянули его ещё раз, а потом и ещё раз — когда только въезжали во Владивосток. Закончив петь, мы даже похлопали Динозаврику, но больше всех старался наш новый президент:
- Скажите, сержант, вы это сами придумали?
- Нет, какой там, — махнул лапой лис, — Песня давнишняя, тыща лет в обед!
- А кто если не ты? — поинтересовался Добб, громче всех оравший про "мочу деградации".
- Ну, тут такая штука: Беларусь, эта страна такая, тракторы делала, мы на одном таком сейчас и едем. И певец, написавший песню был оттуда — Ляпис Трубецкой его звали!
- Хороший был мужик, правильный! — заверил Президент, — Я это песню гимном сделаю!
- По-моему, отличная идея, — усмехнулся я.
Что и говорить, наш новый президент действительно завоевал к себе моё доверие и даже какую-то симпатию. Ящер, хоть и захватил власть силой, умел быть таким же, как мы все, ближе, чем любой из предшествующих правителей, о которых мы вообще ничего не знали, помимо того, что они существуют.
Народ Владивостока высыпал на улицы в столь позднее время, просыпаясь от ужасающего рёва, который издавала огромная машина под нами. Некоторые кричали нам что-то, в ответ мы с улыбками махали лапами, потому что понимали: нас были очень рады видеть. Колонна техники, плетущаяся за нами, вызывала у сонных жителей только восторги, приятные эмоции, и это было видно по их улыбкам и счастливым мордам. Проехав весь Владивосток по главной улице, мы подъехали к вокзалу, на площадь перед которым уже высыпали знакомые нам морды. Вперёд всех, естественно, протиснулся Шакал в выходном мундире и с огромным удивлением в глазах уставился на приближающуюся махину Буревестника.
Добб, шутки ради, нажал на центр руля, издав звук ужасающей громкости, от которого точно проснулся бы весь Владивосток и окрестности, но Генерал твёрдо стоял на своём месте, даже когда трактор подъехал к нему вплотную. Резко остановившись, Добб заглушил машину, оставив работать фары. Не долго думая, я вылез на капот, встав высоко над шакалом, и отдал ему честь:
- Товарищ генерал, колонна автотехники для поездки в Японию прибыла!
- Кто отдавал приказ на такое? — не без лишней бдительности спросил чёрный, но тут же с кузова огромного Белоруса спрыгнул довольный собой ящер. Не утруждая себя отдаванием чести и прочими ритуалами, он подошёл к Генералу и гордо сказал:
- Полковник сказал, что поездка до Японии невозможна — и я помог вам, чем мог. О дальнейшем прошу всё узнавать у него, — президент кивнул на меня с лёгкой улыбкой, — Всего хорошего.
Сказав это, ящер подозвал к себе своих телохранителей и быстро погрузился внутрь внедорожника, который замыкал наш состав. Попрощавшись, президент отбыл в неизвестном нам направлении.
Шакал молча развёл лапами. Я развёл лапами в ответ, открыл пасть и обвёл ими огромный трактор, на капоте которого я гордо стоял.
- И какого хрена? — наконец-то смог выдавить из себя генерал.
- И вот такого, — ответил я, не найдя ничего более остроумного.
- Потрясающе, — последовал самый адекватный ответ нашего командира.
Между тем, бойцы нашей армии уже успели расползтись по всей длине состава и капитально исследовать всю имеющуюся у нас технику. Некоторые не разделяли уверенности и оптимизма Динозаврика, и к нам наверх сунулся какой-то полосатый кот с наганом.
- Ну и куда вы собрались? Это ездить не будет, тут нужен или джин или волшебная палочка.
- Волшебная палочка есть у меня в штанах, — ответил Дино, слезая вниз, — а джинов не существует.
- Дино! — протянул Молотов, тоже слезая с огромного трактора.
- Чего? — не без энтузиазма откликнулся чёрный лис, улыбаясь своему командиру.
- Чего удумал, хвостатый? — спросил кот.
- На себя посмотри, шерстяной, — парировал лис, — Чего вы все от меня хотите?
- Это будет ездить? — спросил Молотов.
Динозаврик тяжело и с улыбкой вздохнул, и вдруг всплеснув лапами, воскликнул:
- Ну почему!? Почему всё говно, вся самая тяжёлая работа всегда достаётся мне одному?
- Мы рождены, чтоб из говна делать конфеты, — ответил пёс, — А по поводу первой части твоей фразы — только скажи, что тебе нужно.
- Именно, — подтвердил Шакал, показывая на Динозаврика пальцем, — Вещай.
Тут из кабины высунулся Добб, с найденным им огромным гаечным ключом, размером, наверное, не меньше пятидесяти пяти. Протянув инструмент лису, мой друг чуть было не сделал из простой передачи предмета из лап в лапы торжественную церемонию. Когда же ключ оказался в лапах у лиса, он прижал его к груди, торжественно поднял морду, взглянул на чёрное, звёздное небо и вдохнул полной грудью.
- Короче, — начал он, — Мне понадобится как минимум сорок зверей, которые в состоянии отличить левую резьбу от правой. Дальше — паяльная лампа, ацетиленовый резак, болгарка, пара сварочных аппаратов, полтонны солидола и инструменты! Как можно больше инструментов всех мастей!
- Все слышали, что он сказал? — крикнул Генерал, — Все на поиски, и чтобы к утру было всё, что он перечислил!
Дино улыбнулся, а потом, взмахнув гаечным ключом, показал в сторону востока, где виднелись в лучах восходящего солнца верхушки гигантских небоскрёбов.
- Мы едем в Японию!

Как бы ни был пафосен в своих начинаниях наш главный инженер, работы было настолько много, что сорока бойцов не хватило — под началом лиса работала сотня уже на утро, и ещё три сотни растаскивали по углам плацдарма всё имеющуюся технику, чтобы из трёх делать одно, если повезёт. Уже на следующий день к плацу подвели нужную Дино электросеть, и над огромной площадкой взмылься ужасающий рёв болгарок, который стоял до самого вечера. Весь день летели искры, гремели цепи подъёмников, гудели резаки и газовые лампы, а во всём этом аду из метала и огня, главным был только один Динозаврик. С самого начала он приказал разобрать все три тягача до последнего болтика, снять с них всё, что не было куском его рамы или двигателя. На площадке перед вокзалом сначала появилась отчищенная от ржавчины огромная рама, потом её поставили на мосты и уже на ней начали заново собирать практически новый грузовик.
Как оказалось, всего того, что мы притащили в первую ходку, оказалось мало, и уже на второй день меня с Доббом командировали обратно в гараж, откуда мы привезли всё это. Трактор нам велели оставить в покое, поскольку Дино задумал разобрать и его на запчасти, но хотя бы выдали какую-то машину, вроде той, на которой ездили бандиты в Красноярке. Это была совсем старенькая "Волга", тяжёлая, неповоротливая и не самая расторопная машина, которая, между тем, неплохо сохранилась для её возраста. К ней прилагался двухосный прицеп на тонну грузоподъёмности, в который мы должны были погрузить необходимые нам инструменты, технические жидкости и вообще всякие полезности, которые мы должны были найти в гараже Алмазного пика. Вместе с нами ехали ещё три бойца — вынужденная мера, так как к открытому гаражу уже начали тянуться местные жители, а пока у нас не было грузовика, очень не хотелось делиться с теми, кто не поделиться с нами в будущем. Мы пообещали народонаселению, что как только соберём всё, что нам нужно, гараж будет открыт для всех желающих, а до этого момента чтоб никого постороннего там не было. Как оказалось, закрыть его пришлось бы даже после того, как мы уехали.
Оставив трёх зверей при входе, мы с Доббом на своей волге ржавого цвета, въехали в гараж на правах полных хозяев, и решили сразу же проверить последний уровень, на котором, наверняка лежало что-то интересное. Заехав на нужный этаж, Добб включил фары и мы дружно разочаровались в последнем уровне гаража. Оказалось, что на нём не было вообще ничего, кроме пары проржавёвших насквозь вертолётов, от которых только кабина и осталась, и тягача, которым, эти винтокрылые машины сюда затягивали. Мы уже начали разворачиваться, как вдруг увидели в свете фар какой-то непонятный столбик, стоящий перед стеной, раскрашенной в чёрно-жёлтый цвет. Любопытство взяло своё, и мы, выйдя из машины, решили пройтись по гаражу и выяснить что это такое. За тридцать с лишним метров от двери мы пересекли странную разделительную черту, и тут же перед нами загорелся яркий свет. Выхватив из тьмы огромную, величиной с главные ворота бронированную дверь, он осветил и весь гараж, до самых уголков.
- Оп-па, — только и сказал Добб, остановившись. Я тоже ничего не понял, поэтому встал как вкопанный, уставившись как баран на новые ворота, на которых красовалась огромная красная надпись: "М-900".
- Мы не в алмазном пике, — сделал логический вывод Добб, — Только в его предбаннике. Сама база — за этой дверью.
Впереди перед нами, загорелась искусственным светом невысокая трибуна. На её торце загорелся древний экран.
- Попробуем? — немного со страхом сказал я.
- Давай, — кивнул Добб, — только осторожно.
Мы дружно подошли к древнему терминалу, парой движений стряхнув с экрана многовековую пыль. Как там сохранился монитор — ума не приложу.
- Пройдите авторизацию, — прочитал Добб на экране, — Попробуем?
- Думаешь пройдём?
- Попытка не пытка, — сказал доберман и нажал прямо на монитор. Сенсоры среагировали на его прикосновение и изображение тут же сменилось.
- Красный, сорок восемь. Что это?
- Понятия не имею!
Внезапно из-под земли донёсся ужасающий рёв и части пола, раскрывшись, обнажили две огромные артиллерийские пушки слева и справа от нас, на расстоянии примерно в двадцать пять метров каждая.
- Вот чёрт возьми! — заорал я, и было бросился назад, но Добб схватил меня за рукав.
- Стой! Побежим — может быть ещё хуже! Сейчас, погоди…
На рукаве моего костюма загорелся бортовой компьютер и начал издавать противные щёлкающие звуки: работал дозиметр. Я глянул на экран.
- Добб, долго оставаться тут нельзя.
- Ищу, ищу…
Пёс сдул всю пыль с бронированного стекла и нашёл всё-таки кнопку отмены. Запрос кода исчез, но не пушки.
- Вот блин… — только и сказал он, медленно отходя от терминала. Я пошёл за ним и со страхом понял, что орудия следят за нами и не спускают с нас прицела. Мы отошли на пять метров, и я точно видел, как они мягко и совершенно без скрипа поворачиваются в нашу сторону.
- Назад, — тихо шептал Добб, — Они нас размажут…
- Что делать будем?
- Тихо! — вдруг крикнул пёс, включая фонарь. Быстрым шагом он подошёл к одной из колонн, стёр слой гари и грязи с большого, древнего объявления:
"Доступ к точке М-900 осуществляется по президентскому коду высшего класса. При введении кода неправильно, вводящий будет уничтожен. Внимание! Пушки заряжены тактическими ядерными припасами! При попытке проникновения силой, будет запущена система самоуничтожения."
Дальше, ниже и от руки было приписано ещё кое-что. Попросив Добба посветить, я с трудом разобрал неровный почерк:
"Чтобы убрать пушки, запустите систему диагностики и выйдите за ограничительную черту"
- Это наш шанс, — кивнул Добб, — надо найти как её запускать. Пошли.
Мы вернулись к терминалу и мой друг кое-как добрался до главного меню. Там были три большие кнопки: "Авторизация", "Самоуничтожение" и "Диагностика". На последнюю Добб и положил свой большой палец. Исчезнув, экран поглотила чернота, а из неоткуда раздался холодный синтезированный голос, похожий на мужской:
- Научно-военная база М-900, отчёт по состоянию. Текущее состояние — закрыта. Дверь запечатана в течение трёхсот двух лет, восьми месяцев и девятнадцати дней. Отчёт по источникам Энергии: Вакуумный реактор — не активен. Атомный реактор номер один — не активен. Атомный реактор номер два — не активен. Атомный реактор номер три — заглушен. Атомный реактор номер четыре — не использован. Геотермальный источник энергии номер один — активен. Геотермальный источник энергии номер два — уничтожен. Солнечные батареи — активны. Плазменный реактор номер один — не использован. Плазменный реактор номер два — не активен.
- Фига себе, — только и выдавил Добб. Я думал примерно о том же, но немного быстрее.
- Убираемся отсюда теперь, — сказал я, дёргая за рукав своего друга.
- Точно, — согласился доберман, медленно отступая за полосу, нарисованную на полу. Как только мы пересекли линию, свет напротив нас погас, а пушки, пусть и с трудом, но убрались в землю. Дозиметр на моём рукаве перестал щёлкать, а экран панели доступа погас.
Некоторое время мы стояли молча, пока я, на грани истерики, не выдавил из себя пару слов:
- Что это было?
- Что-то очень надёжное, — ответил мой друг, — настолько надёжное, что не выключилось за три сотни лет.
- Ты слышал, сколько там источников энергии? И что ещё за вакуумный реактор?
- Не знаю, но штука наверняка серьёзная, раз всего одна.
- А что он просил в качестве пароля?
- Красный сорок восемь…
Внезапно меня озарило. Ничего удивительного, ведь я сам прочитал на табличке — президентский код высшего класса…
- Красная папка, сорок восьмая страница, — тихо сказал я, — Аризона.
- Чего? — не понял мой друг.
- Президентские коды, что я нашёл. В красной папке на сорок восьмой странице было слово Аризона.
- Попробуем ещё раз? — предложил Добб, махнув лапой в сторону терминала. Я покачал головой:
- Нет. Не думаю, что он попросит тот же код, а я помню всего одно слово.
Пёс оставил попытки войти на базу без кодов, но ненадолго. Уже вечером мы обо всём доложили нашему генералу. Шакал новости не сильно обрадовался, но переложил папки с кодами из алюминиевого кейса куда-то в свои сумки, которые он брал в Японию. Напоследок он сказал нам:
- Ничего не говорите президенту.

Наутро всё пошло как обычно. Динозаврик со своей свитой матёрых механиков, строил прямо на плацу один огромный грузовик, который уже обрёл колёса и кабину. Про колёса я сказал отдельно, поскольку они были, наверное, самой заметной частью тягача, так как лис снял их с нашего трактора…
Ещё не собранная до конца, машина, выходившая у Дино, выглядела уже абсурдно. Вместо трёх несущих осей, под "седлом" тягача красовались четыре огромных колеса, выступающие из машины больше чем на метр, а небольшие, по сравнению с тракторными, рулевые колёса бойцы заменили на вездеходные шины от какого-то грузовика. По словам Динозаврика, машина имела огромное сцепление с дорогой, не меньше чем у какого-нибудь бульдозера, а скорость, по его расчётам, должна была превысить двести километров в час. Особого энтузиазма по поводу его слов не испытывал никто, так как с таким грузом и такими колёсами сзади, было видно невооружённым взглядом, что манёвренность у такой штуки будет нулевая. Но всё равно никто не отчаивался: ехать до Японии мы должны были по прямой, никуда особо не сворачивая.
Пока бойцы самостоятельно меняли резину на прицепах с шоссейной на вездеходную, Динозаврик лично отобрал самый целый остов для нового движка грузовика и принялся его "Сервировать".
Все детали, пред тем как установить на положенное место, тщательно обрабатывались им при помощи пескоструйной пушки, ради которой лис снял с "Буревестника" стартовик, небольшой двигатель мощностью в десяток лошадиных сил, и приспособил его к компрессору, собранного из движка одного из "Уралов". Идея, кстати говоря, принадлежала не Динозаврику, а Антону, который больше всех был заинтересован в поездке к Японии, и принимал самое активное участие в строительстве новых машин. Кстати говоря, он стал чуть ли не правой рукой нашего инженера, и занимался тем, что обрабатывал коррозийно-опасные детали антикором — газопламенным напылением: Никелевую проволоку, подавали в газовую горелку, и струей воздуха направляли пламя с металлической пылью на ответственные участки. И только после этого красили, смазывали или просто устанавливали в движки. Сам Динозаврик слабо контролировал процессы, которые не относились напрямую к его двигателю. Напичкав самый сохранившийся из трёх блоков цилиндров, всего один, он лично ползал по нему чуть ли не с кисточкой, смазывая его и подкрашивая. Параллельно с этим Добб собрал ему два новых аккумулятора из банок с серной кислотой.
Вообще, пока наш Лис работал, он сильно злоупотреблял кофеином, и от нечего делать, ночью собрал кондиционер. Однажды утром, придя на нашу стройку, я застал беднягу-лиса с опухшими от недосыпа глазами и бутылкой фреона, который мы заботливо принесли ему из гаража Алмазного Пика.
Звон, лязг, вой болгарок. Мы жили с этим две недели подряд, пока наш Военный инженер работал…

Наутро погожего воскресенья, когда впервые за наше пребывание во Владивостоке выглянуло солнце, мы вышли из своих вагонов с широко раскрытыми глазами и увидели на плацдарме, на котором давали присягу, настоящий автопоезд.
Смотреть на него без восхитительно придыхания было невозможно: три тридцатиметровых фуры, облегчённые и укреплённые, накрытые прочным камуфляжным брезентом, уже сцепленные и готовые к поездке. Динозаврик не только увеличил колёса, он значительно удлинил их оси, и теперь прицепы приобрели феноменальную для их размера устойчивость и проходимость. Огромные рифленые шины с хищным рисунком, да ещё и вынесенные на полметра вбок. У каждой фуры было по три оси сзади, две спереди. Всё это великолепие было уже прицеплено к нашему тягачу.
Теперь это был не тот грузовик, который мы нашли в гараже, а КАМАЗ неизвестной и уникальной модификации талантливого инженера, которую в шутку называли Динозавриком. Три оси на гигантских колёсах, вытянутая кабина и два матёрых глушителя, смотревших в небо. В этот момент, я, наверное, полюбил технику не меньше чем наш инженер.
- Сим-салябим! — появившийся из кабины Дино, развёл лапами в лёгком поклоне, — Кто тут заказывал чудо?
Кот, который стоял неподалёку, лишь надменно фыркнул, а Молотов, стоявший неподалёку, не без гордости за своего бойца, заявил:
- И зачем нам джин? У нас есть Дино!

25.

Верили, что точно знаем…

Двигатель грузовика взревел холостыми оборотами на весь плацдарм, выпустив из труб огромный чёрный выхлоп: это Динозаврик заканчивал последние приготовления к отправке на остров, и я лично командовал сборкой всего необходимого для поездки. Как этого ни хотел Дино — к нам всё-таки приделали ещё один прицеп, правда, совсем маленький. Это была бочка на тонну горючего — единственное, что мы нашли в этом городе не развалившееся от старости. Всё утро бойцы отчищали её бока до блеска при помощи шкурки и какой-то материи, избавили её от назойливого красного слова "Квас" на каждом её боку. За неё у нас волновались больше всего: в конце автопоезда она была очень уязвима для нападения и, более того, была совершенно не приспособлена для езды по бездорожью, в отличие от модифицированных фур.
Пока мы готовились к отъезду, где-то у побережья грохотала канонада мощных взрывов и обвалов. Чтобы не объезжать весь бывший Владивосток в поисках нормального съезда на дно моря, мы решили сделать своё собственное, поэтому, снабдив двоих наших минёров машиной лисиц и почти что тонной взрывчатки со склада, отправили их на строительство достаточно полого для нашего автопоезда съезда. Стоило отметить, что, несмотря на закрытие гаража алмазного пика, местные жители охотно нам помогали и даже собрали всем своим городом сухой паёк на сто морд, которого хватило бы на пару дней существования обычному зверю вроде меня. Конечно, киборги, которых мы брали с собой, приготовили себе из этого какую-то там специальную питательную смесь и взяли про запас, но кушать хотелось и им.
Добб командовал личным составом, рассаживая всех добровольцев и назначенных мною бойцов по своим местам в фурах. Места всем хватило с избытком, даже учитывая тот факт, что половина первой фуры была занята боеприпасами, провизией и радио-барахлом. Отдельной кучкой лежало компьютерное оборудование Ботаника, который вознамерился поехать снами, утверждая, что в высокотехнологичной Японии он обязательно найдёт, чем поживиться и с чем поработать. Лис брал с собой пару ноутбуков и какое-то хранилище данных, а всё остальное было аккумуляторами для функционирования всего этого. Другой партией, а точнее десятью ящиками, до отказа набитыми патронами ехали боеприпасы для Терминатора. Песец лично настоял на том, чтобы взяли весь возможный боезапас, которым он обладал, а шакал в шутку предложил взять с собой зенитную пушку, которую наши бойцы варварски спилили со своего места в гараже алмазного пика.
- Товарищ полковник, товарищ полковник! — раздалось со стороны поезда. Я обернулся, строго поглядев на паникёра.
Ко мне радостный и счастливый бежал Ботаник, поправляя на ходу свои нелепые очки. Запыхавшись на полпути, лис упёрся лапами в колени и начал восстанавливать дыхание. Тяжело вздохнув, я направился к нему.
- Чего тебе, Ботаник? — спросил я, как только он отдышался, — Опять вирус?
- Нет-нет, что вы! — он замахал лапами в воздухе, — Я… Мне сказали, что нужно обзавестись оружием для поездки, вот я сразу к вам…
- Оружием? — я откровенно удивился, — У тебя что, до сих пор не было своего?
- Да я как-то не сильно озаботился, и… — начал он, но я перебил его:
- Не озаботился и ладно, — кивнул я, — Тебе бы пистолет найти…
- Ой, а можно что-нибудь побольше? — вдруг сказал он, — Ну как Трахбабахалка вашего друга, добермана!
- Чего? Ты о гранатомёте?
- Да! — уверенно крикнул лис, и удостоился звания идиота на ближайшие три часа.
- Ты её даже не поднимешь, — хмыкнул я, и без долгих разговоров запустил лапу в карман своего костюма, — На, возьми мой, — я вытащил трофейную Беретту и пару обойм к ней, — И смотри, лапы себе не прострели, герой хренов.
- Уж я постараюсь!
Лис не сильно обиделся, и убежал обратно к составу. Уже через пару минут раздались глухие хлопки выстрелов из моего итальянца, и я уж было сорвался выяснять что случилось, но на моё плечо легла чёрная когтистая лапа шакала, остановив меня. Я обернулся, и убрал лапы генерала со своего плеча, а тот философски изрёк:
- Дай безумцу пулю, и он захочет ружьё. Дай ему ружьё, и он начнёт раздавать пули направо и налево.
- Хотите сказать, что лучше отобрать у него пистолет? — сделал логичный вывод я.
- Ни в коем случае. Пускай привыкает, поучится. Патронов ему ещё дай, а то в бою и вправду лапы себе прострелит.
- Лучше бы до боя не доходило.
- Мы все на это надеемся, но особо на мирную поездку можешь не рассчитывать, — сказал шакал и хлопнул меня по спине, — Отправляемся через час, — напомнил он, и отвернулся.
- А вы уже решили, кто повезёт нас до Японии? — крикнул я ему в след, но чёрный лишь тоскливо развёл лапами.
С этим возникла чуть ли не главная проблема. Конечно, лучшей кандидатурой был мой лучший друг — Добб, но на совещании мы решили, что я еду в первой фуре, вместе с боеприпасами, а мой верный товарищ не хотел быть далеко от меня. Такое внимание было немного необычным для остальных бойцов, но легко объяснялось с точки зрения исключительно дружественных чувств. Дальше по логике был Динозаврик, но лис отказался сразу, заявив, что нужен исключительно киборг, или хотя бы кто-то с хорошим экзоскелетом: гидроусилитель руля работал очень плохо, и один Динозаврик не смог бы прокрутить руль достаточно быстро при необходимости.
В конце концов, повести грузовик согласился Овчар. Вместе с ним в кабине ехал Молотов, в качестве более опытного водителя, Динозаврик, в качестве техника, и Шакал, потому что командование. Мне досталось место в первой фуре, рядом с боекомплектом, сюда же посадили Добба, а в последней, третьей, ехал наш Терминатор и прикрывал тыл при помощи своего пулемёта. Все три фуры были надёжно сочленены друг с другом, между ними один из лисов сделал что-то вроде канатной дороги, то есть перемещаться по "вагонам" нашего автопоезда было можно, но не нужно. Все три прицепа нашли себе рации, поймали нужную волну, и командиры прицепов велели своим парням рассаживаться по местам. Я взял в лапы свою новую личную рацию и, прижав кнопку вызова, доложил о готовности в кабину.
- Трогай понемногу, — последовал приказ, — Полковник, мы рации не выключаем, будем на связи.
- Кабина, вас понял.
Три прицепа дёрнулись и натянули сцепки. Грузовик дал оборотов, и все три его прицепа тронулись с места.
- Пять секунд, полёт нормальный, — ожила рация.
- Хвост, как там бочка?
- Едет, куда денется…
- У неё хоть колёса крутятся? — поинтересовались на нашей волне.
- Я же говорю — куда она денется? Всё у неё крутится, — отрапортовал Терминатор.
- Не забывайте, нам ещё подрывников забирать, — напомнил нам командующий средней фурой.
- Не забудем, сержант, — заверил его шакал.
- Рапортуй о скорости, а? — попросил песец в третьей фуре, — А то страшно.
- Едем тридцать, — доложил водитель.
- Ух ты, а тряски я почти не чувствую, — сказал кто-то в эфире.
- Динозаврик молодец!
- Спасибо не Булькает, — скромно сказал лис в кабине.
- Ладно, кончайте базар, — оборвал нас строгий приказ Генерала.
- Есть.
- Десять минут до спуска. Там забираем минёров и тогда держитесь.
Автопоезд начал набирать скорость, с трудом вписываясь в манёвры. Рифлёные шины перебирали разбитую дорогу почти без проблем, разве что на какой-нибудь особо гадкой кочке мы подпрыгивали или накренялись в сторону, но в целом ехали спокойно. Ровно через десять минут мы остановились у бывшего побережья и подобрали двоих волков, которые заняли свои места во втором прицепе. Но стоило им устроится поудобнее, их тут же вызвали обратно.
- Народ, вы только посмотрите на это, — сказала рация голосом Динозаврика, — На такое я не рассчитывал.
Не задавая лишних вопросов, я приподнял брезент фуры и высунул голову наружу. То, что я увидел, действительно заслуживало того, чтобы выйти наружу. Обвал, которые нам устроили подрывники, никак не тянул на звание "Съезда"- у них получилась широкая полоса "дороги" из смеси щебня и глины.
- И как мы поедем по этому? — кричал чёрный лис, идя ко второму прицепу, — И не надо "Каком кверху", потому что судя по наклону так оно и будет!
- Ну так если знаешь как — зачем спрашивать? — спокойно ответил ему минёр, — Это лучшее, что мы смогли сделать.
- Я же просил, как в Красноярске, для поезда, а вы что сделали?
- Шеф, в Красноярске мы всей гурьбой работали, а тут нас только двое.
- И полтонны взрывчатки, — улыбнулся второй волк.
- Ёп вашу ж… — выругался Дино, возвращаясь к кабине, — Поехали!
- Что? Дино, ты с ума сбрендил? — крикнул ему кто-то из нашего вагона, но лис лишь отмахнулся и передал всем нам по рации:
- Держитесь крепче, будет сильно трясти.
Как только все устроились на своих местах и вцепились кто во что горазд, тягач тронулся и потащил нас к практически пологому обрыву. За тридцать метров спуска мы опускались более чем на пятнадцать, и это был огромный угол, не для такой техники, типа нашей. Однако овчар уверенно подкатил тягач к обрыву и медленно, аккуратно съехал вниз. Седельное устройство, которое держало прицепы, чуть не вырвало с мясом, многотонный КАМАЗ буквально повис на нашей фуре, но грунт на перевале осыпался и гигантские колёса тягача коснулись земли. В следующий миг движок взревел всеми лошадьми под своим капотом, давая все возможные обороты на ведущие оси, но весь эффект от этого вылетел в выхлопную трубу вместе с чёрным дымом. Мы имели только еле заметное движение трёх фур к склону.
- Надо вылезти и подтолкнуть, парни, — сказала рация голосом командира второго прицепа.
- Отставить! — тут же заорал Генерал, — Всем оставаться на местах!
- Но так ведь не едем же…
- Это вам так кажется…
Внезапно ещё один грунтовый участок обрушился под натиском металлических балок первой фуры, и она села брюхом на склон. Движок КАМАЗа взревел ещё сильнее и дёрнул наш прицеп изо всех сил. Нас сильно тряхнуло, весь прицеп наполнился противным шумом: это фуру волочили по камню, а её колёса даже не касались земли.
- Держитесь! — заорала рация голосом Дино и грохот обвала ознаменовал, призрачную победу техники над дорогой. Колёса ударились об землю, натужно скрипнули древние рессоры, работая на пределе своих способностей. Нас всех прижало к передней стенке, "хвост" фуры задрался высоко вверх, и через открытый проём мы видели серое небо Владивостока.
Но любоваться им пришлось не долго: за нами буквально ухнула вторая фура, с трудом выдержав такое падение: амортизаторы упёрлись в резиновые накладки, но даже те не скрасили обидного падения второго прицепа — внутри все дружно крикнули что-то недовольное, и, судя по грохоту, творилась там настоящая куча-мала. Снова треск метала — последний, третий прицеп буквально летел вслед за нами: его волокло по земле как контейнер без колёс, и это было немного страшно.
Я внимательно следил за ходом передвижения, видел, как Дино вылез на боковые пороги тягача, давал указания Овчару, чтобы тот поддал газу или наоборот тормозил. Когда края обрыва коснулись последние колёса, Дино запрыгнул обратно.
- Жми! — послышалось мне из кабины, и тягач дёрнул нас в пропасть. Третий прицеп, сорвавшись с опоры, тут же занесло налево, и в любую секунду мог упасть на бок, что было недопустимо. Остроты ситуации добавляла бочка с дизельным топливом, которая ещё больше оттягивала третий прицеп вниз по склону.
- Поехали, поехали, ПОЕХАЛИ!!! — орал Дино, но всё было зря: Овчар от такой нагрузки не очень хорошо справлялся с управлением, и никак не мог включить нужную передачу.
- ТОРМОЗИ!!! — заорала рация и тягач тут же встал как вкопанный. Снова все выставили свои морды наружу.
Третий прицеп заносило всё дальше и дальше, и каким-то чудом он не переворачивался. Возможно, это потому что все бойцы пересели на противоположный борт, или благодаря внедорожным усовершенствованиям нашего инженера, но факт оставался фактом: фура, скребя шинами по грунту, уже давно должна была катиться вниз кубарем, а не аккуратно сползать по наклону.
- Поехали, — сказал кто-то в рации, когда третий вагон уже обогнал второй и потащил его за собой.
Двигатель рыкнул, но тягач с места не сдвинулся.
- Поехали говорю, — повторил командир второго прицепа, — Нас сейчас всех развернёт так и перевернёт вообще весь состав.
- Вашу ж… — сказал кто-то, и нас тоже тряхнуло — второй прицеп, изгибаясь, задел первый и мы тоже начали поворачивать.
- Гони уже, блин!
- Погнали! — проорал Овчар и машина дёрнулась с места, без особых проблем вытаскивая за собой три прицепа. Последний тряхнуло особенно сильно, из-за чего в рации раздался забористый мат нашего пулемётчика, который кончался словами:
- Не дрова везёшь, полегче!
- Никто не говорил, что будет легко, ха-ха! — ответила рация голосом Дино.
- Скорость, сержант! — попросил я.
- Приближаемся к сотне… а нет, уже к ста пятидесяти!
- Ого!
- ВСЕ НА ПРАВЫЙ БОРТ, ЖИВО!!! — Заорал кто-то, и от такого глаза расширились от ужаса. Я поглядел на Добба, он поглядел на меня, и потом, встав, мы дружно рявкнули всем нашим бойцам:
- Левый борт, быстро направо!
Почти полтора десятка зверей дружно бросились к своим соседям напротив, вцепляясь в их скамейку. Кто-то стукнулся любами, кто-то носами, но в следующий миг нас подбросило так, что когда мы рухнули обратно на землю, всех прижало к полу с ужасающей силой. Я быстро сообразил, что толчок был как раз справа.
- Какого хрена это было? — проорала рация.
- Кочка, — скромно ответили из кабины.
- Что дальше?
- Набираем скорость до двухсот — и едем в Японию. Поздравляю, бойцы. Мы на дне.

Где-то через час, когда всё улеглось и поездка из познавательной превратилась в утомительною, бойцы нашли себе дела и приготовились провести за ними оставшиеся пять-шесть часов поездки. Конечно, до двухсот километров в час мы разогнаться не смогли: с гигантскими колёсами от трактора тягач сам себя еле вёз, а за ним ещё волоклись три прицепа. Но и не всё так плохо: двигатель стабильно выдавал сто пятьдесят даже на самой неровной дороге, усовершенствования Динозаврика не прошли даром, иначе мы бы давно кувырнулись через крышу, причём всем составом сразу. Из первого прицепа мы поспели ближе к хвосту состава — у нас слишком хорошо был слышен шум двигателя, а у Терминатора можно было спокойно поговорить и даже выпить, по слухам. Кстати, употреблять что либо горючее Шакал запретил сразу, причём ничем это не мотивировав, просто сказал что это приказ и всё тут. Большая часть бойцов послушались, однако некоторые начинали ныкать фляжки как только к ним приближался я, как морда, приближённая к генералу не только по званию, но и по значению.
По наведённой канатной дороге между фурами мы спокойно перебрались в третий вагон, миновав второй. Бойцы вообще совершенно спокойно ходили между фурами прямо на ходу, совершенно не боясь рухнуть в двухметровый зазор между прицепами. Нас переодически потряхивало на ухабах, и вообще автопоезд довольно сильно дрожал на ухабах, но канатной дороги над пропастью почему-то никто не боялся. Так произошло лёгкое перераспределение сил по прицепам: наша, первая фура теперь была большим сонным царством. Больше половины зверей ушло туда спать под рёв дизельного движка, который не то что бы убаюкивал, но, по крайней мере был достаточно монотонным, чтобы под него можно было придавить подушку. Второй вагон — столовка. Самая натуральная. Пакетиками сухого пайка хрустели почти все, а под небольшой настольной лампочкой, которую какой-то умелец приделал к потолку и запустил её от бортового напряжения, уселись культурные звери с книжками, среди которых затесалась Шанни со справочником по лекарствам. Я им даже улыбнулся — вот, товарищи времени не теряют, а познают новое. Ну или старое, как придётся.
Ну и когда мы с Доббом перебрались в третий прицеп, то поняли, что оказались там, где надо: здесь посреди фуры сидел зверь с самой настоящей гитарой, что-то пел себе под нос. Обвязавшись для надёжности парой ремней на краю фуры сидел песец, а рядом с ним – Диверсантка, и они вместе трепались о чём-то. За две фуры от рычащего мотора, и поэтому здесь было очень тихо, я даже услышал песню, которую играл на гитаре один из бойцов:
- А мы исходим на говно,
Во славу Матушки-России.
И лишь одно даёт нам силы:
ДЕМБЕЛЬ БУДЕТ ВСЁ РАВНО!
Последнюю строчку бойцы проорали хором, да с таким энтузиазмом, что я невольно прижал уши. Я не знал этой песни и откуда она, но явно из довоенных времён, когда те, кто служил в армии ещё знали что такое Дембель. Зато Добб за моей спиной с улыбкой рявкнул строчку про демобилизацию, с удовольствием похлопав лапой по плечу гитариста:
- Я уж думал больше не услышу этой песни, — признался он, присаживаясь рядом с ним, — а ещё что-нибудь знаешь?
- Да это у нас кладезь стихов и песен, — похвастался молодым койотом кто-то из его окружения.
- Да ладно вам… — отмахнулся гитарист.
- Давай, сбацай что-нибудь ещё, — попросил мой широкоплечий друг, усаживаясь рядом с музыкантом.
Я не стал слушать, что начал играть койот, пошёл дальше, к песцу, который спокойно болтал босыми лапами грязно-белоснежного цвета, открыв борт последней фуры. Рядом с ним так же сидела наша пантера, вот только она была куда больше подготовлена к падению: бронированные ботинки и её броня, такая же как и у меня, внушали доверие и поэтому она не страховалась от падения при помощи ремней, как полярный лис. Как и простые солдаты, служащие в армии, сладкая парочка разговорилась об оружии, и в какой-то момент культурное обсуждение вылилось в спор на повышенных тонах, который слышал весь прицеп. Я не стал вдаваться в подробности их спора: мерялись, естественно, тем, кто что имел. Выглядело это конечно смешно — дробовик против шестиствольного пулемёта, хотя у каждого оппонента находились причины, за которые он готов был порвать своего собеседника на сотню собеседников помельче. Терминатор оперировал тем, что он кого хочешь порвёт намного быстрее и оптом, а пантера — тем, что с её пушкой можно взлезть в стандартную дверь. Замолкли они только тогда, когда я присел между ними, аналогично свесив лапы в пустоту.
- Оу, полковник, — пантеру моё появление не сильно удивило, — А мы и не ждали.
- Здарова, — только и сказал песец, пожимая мне лапу.
- Да мы и не прощались, — напомнил я ему, — ну что тут?
- Тут хорошо, — первой ответила пантера, — И относительно чисто.
- Странно, как к вам пыль не летит, — признался я, выглядывая наружу и смотря по сторонам. Кругом — ничего. Только серо-зелёная пустыня из мелкозернистого песка и гигантских камней. Ревя двигателями, мы неслись по высохшему морю…
 Внезапно справа от нас, стремительно пронеслось мутное пятно, и прежде, чем я успел разглядеть его, раздался глухой удар и звон стекла. Проезжая мимо торчащей из земли скалы, мы видели смятый в лепешку, дымящийся "Тигр".
Я в шоке поднёс к пасти рацию и обратился к Динозаврику:
- Откуда они здесь?
- Так они уже минут двадцать за нами ехали, — сказал песец, показывая на остатки военного внедорожника. Дино велел не беспокоится.
- Это за нами хвост, полковник, — доложил мне Дино.
- Почему раньше не сказали?
- Да всё в порядке, они нам не сильно докучали.
- Почему так уверенно? — я подозрительно нахмурился, поглядывая на песца и Диверсантку. Большая чёрная кошка таинственно улыбнулась, достала из ножен нож и стала заниматься маникюром.
- Ну так они же врезались. Всё идёт по плану.
- Какому плану, Динозаврик? Почему я о нём ничего не знаю?
- Да мы и сами о нём ничего не знали, — сказала рация — Правда, Диверсантка?
- Что? — вскинула брови пантера.
- Что это с ними? — наконец спросил я.
- Наверное повредили тормоза. Ты же знаешь тут полно острых обломков. Наверное, перерезали себе тормозные шланги...
Я с подозрением перевел взгляд на кошку: та с невинным видом продолжила подрезать когти своим охотничьим ножом. Я уставился на ее нож. Заметив мой взгляд, кошка сделала невинную мордочку:
- Что? — опять повторила она.
- Это ты! Ты перерезала им тормоза!
Пантера была сама невинность:
- С чего ты взял?! — Не нужно было быть Станиславским, чтобы не верить. Фальшь в ее голосе почувствовал даже я.
- Успокойся, — примеряющие произнес Динозаврик. — Даже если она и перерезала шланги, это не сильно повлияло на события.
- Это как? — Возмутился я.
- Ну, потому что, на смазанных солидолом тормозах, сложно остановиться. — Загадочно произнесла рация в моих лапах.
У меня отпала челюсть.
- Как?! Откуда солидол?
Кошка прикрыла рот тыльной стороной лапы и тихонько прыснула.
- Как откуда? Я, взял банку солидола, и нанес им, смачный слой на тормозные колодки. На все четыре колеса.
Я схватился за голову:
- Я не верю...
- Зря, дружище! — Заверил Динозаврик.
- Они нас все равно догонят.
- Возможно. — Согласился лис. — Но не скоро: они врезались на скорости под сотню. При ударе была перегрузка под шесть "Жэ". Так что даже им, киборгам, не хорошо. А не будь они ими — вообще бы сдохли. Так что еще сутки, а то и трое мы их не увидим.
- И что нам это даёт?
- Отсутствие слежки, — сказала рация голосом генерала, который сидел рядом с лисом, — Полковник, не разводите панику.
- Я не развожу…
- Значит влюбился, — встрял песец. Стоило мне на него только поглядеть, я произвёл такое впечатление, что полярный лис достал фляжку чая и заткнулся.
- И всё-таки на правах полковника, я требую чтобы мне докладывали обо всех планах… касательно президента.
- Хорошо, товарищ полковник, — ответил мне чёрный шакал, — Вы сами попросили…

Размеренно гудя двигателем, наш "Камаз" тащился по каменистому дну Японского моря. Я глубоко вздохнул: мы катились уже шестой час, и шум мотора начинал утомлять. Неожиданно тон двигателя сменился, стал глуше и натуженнее. Мы с Доббом переглянулись.
- Чего они? — Насупился Добб и, щелкнув радиостанцией, спросил, — Трансмиссию убили, что ли?
Рация зашипела и ответила голосом Динозаврика:
- Мы сбросили скорость, чтобы не увязнуть на пляже, — Динозаврик намеренно выделил последнее слово. И прежде чем до нас дошло, проорал в микрофон рации:
- Граждане! Мы подъезжаем к Стране Восходящего Солнца! Готовность — пятнадцать минут!
Мы с Доббом ринулись к концу третьего прицепа и выглянули наружу, посмотрев вперёд: впереди, буквально в паре километров от нас, были четко видны огромные небоскрёбы.
Я хлопнул Добба по плечу:
- Теперь все гейши наши!
Добб рассмеялся, после чего заложил левую руку себе за спину и скорчив напыщенную мину, назидательно поднял палец:
- Вообще то... — Заметил он. — ...гейши вовсе не были проститутками.
- Это тебе неправильная гейша попалась!.. — Хохотнул песец рядом с нами.
Через десять минут, грузовик, натужено гудя двигателем и выгребая груды мелкой гальки, выполз на пляж. Подоспевший к нам Ботаник торжественно объявил: мы доехали к префектуре Акито, региона Тихоку.
- Поднимай брезент! — проорал кто-то во втором прицепе и огромное камуфляжное полотно тут же сдёрнули с рамы и свернули на полу. Тягач преодолел последние метры песчаного пляжа, проломил бампером какой-то хлипкий сетчатый забор, который и сам бы развалился от ржавчины, и коснулся резиной шин первых кусков развалившегося асфальта Японии.
Все три покрытия мы сняли тут же, и теперь бойцам было видно всё происходящее вокруг. Надо было сказать, что такого я не ожидал: небоскрёбы поднимались вверх больше чем на километр, а по мере приближения к городу так вообще достигали в высоту двух, а то и двух с половиной километров. Наверху они сплетались вместе при помощи огромным массивных металлоконструкций, на которых держались не только здания, но и монорельсовая система, давно разрушенная временем и войнами, прокатившимися по земле сотни лет назад. Дороги в Японии были относительно узкими, и тягач мог с трудом вписаться в некоторые повороты, чтобы не задеть кузовом выступающее архитектурное излишество. Дорога вообще была очень странной — то и дело поднимаясь вверх или вниз; плотно зажатая между небоскрёбами, она больше напоминала мне эстакады, которые я видел в Москве. Вскоре стало понятно, что это и есть эстакада, а опор мы не видели, поскольку всё держалось на несущих конструкциях башен.
Где-то через полчаса неторопливой поездки, мы пожалели, что сняли брезент с прицепов: каждые несколько минут на нас или рядом с нами падали части разваливающегося монорельса и скрепных конструкций небоскрёбов. Первым упал какой-то болт, но когда в двадцати метрах от нас рухнула пятитонная стальная балка, бойцы поспешили покинуть свои места и идти пешком. Никто не возражал, всё равно тут уж на кого бог пошлёт…
Мы шагали по узкой улице, а за нами, в двадцати метрах, рокоча, катился автопоезд.
- Префектура Акито, специализировалась на добычи нефти. Поэтому одноименный город в конце двадцатого века, стал административным центром! А еще, тут были центры металлургии и химии, — Ботаник, небрежно маша дорогой техникой в виде карманного компьютера, брел по разрушенной улице, как по своему огороду, — Поэтому сюда ушатали одним из первых ударов!
Мы — Добб, Терминатор, Теннеси и я, брели за ним. Я уныло оглядывался: вокруг была разруха и запустение. Бетонные балки лежали точно так же, как упали много лет назад. Оставшиеся остовы небоскребов более всего напоминали скелеты, и уже не производили нужного впечатления.
- Акито, считался Центральным городом. — продолжал вещать Ботаник — Таких городов в Японии было всего сорок... Однако нет смысла считать города в Японии. По сути дела — весь остров и есть один большой город, мегалополис из сотен огромных городов, соединённых между собой супер-скоростными автотрассами. На одной такой трассе было восемь полос в одну сторону и восемь полос обратно. Действовало обратное ограничение скорости — двести пятьдесят километров в час…
Вдруг Добб остановился и напряженно уставился куда-то в дальний угол улицы. Я проследил за ним взглядом и увидел странный зеленый предмет с непонятной коробкой на крыше. Неожиданно предмет двинулся, разворачивая в нашу сторону коробку. Увидев торчащий из коробки ствол, я понял, что это БТР! Пока он стоял, его нижняя часть с колесами была не видна из-за завалов, а башня была повернута от нас. Поэтому его очертания не показались нам опасными. Но теперь боевая машина разворачивалась, держа нас на прицеле. С явно не самыми дружелюбными намерениями. На такой узкой улице мы не могли с ним разъехаться, и даже просто развернутся, а вооружён он был куда лучше нашей техники.
Первым среагировал Добб. Резко цапнув Ботаника, как тряпичную куклу, он нырнул за бетонный завал. Мы с Терминатором и Теннеси поспешили последовать их примеру.
Свалившись пузом на бетонную плиту, вросшую в землю под углом 45 градусов, я вытащил рацию и натужено просипел:
- Всем стоп!!!
КАМАЗ жалобно, по-старчески, скрипнул тормозами и замер, подняв небольшие, мягкие клубы пыли. Некоторое время было тихо, после чего с улицы, донеслась пулеметная очередь, и у нашего тягача хлопнуло разбитое стекло. Послышался мат.
- С нами всё в порядке, — отрапортовал Динозаврик из кабины.
Я повернулся к Доберману и, покачав головой, развел руками: "Что делать?". Доберман скорчил злобную морду и, показав распахнутую пятерню, резко опустил руку сжимая в кулак: "Мочить!".
Я вздохнул и полез в подсумок:
-Значит так... — Я посмотрел на колли. — ...сейчас я их отвлеку, а ты, убей башню. Бей прямо по триплексу.
Самочка кивнула. И вытащив из держателя на прикладе патрон с чёрной головкой, вложила его в патронник через распахнутый затвор своей винтовки.
Я повернулся к Терминатору:
- Как только он ослепнет, сразу обработай его. Не жмоться. — Выглянув из-за песца, я подал сигнал Доббу и Динозаврику: поднял левую руку к груди и помахал ладонью по горизонту: "сидеть тише воды, ниже травы".
- А ты чё, дергаться не будешь? — Спросил Терминатор глядя как я отгибаю усики у чеки своей "Зари-9".
- Я офицер. Мне дергаться, по званию, не положено. — Усмехнулся я.
Терминатор хмыкнул, но тут же с матом отшатнулся от края плиты: очередная очередь выбила из края плиты несколько кусков бетона.
Я рявкнул:
- Поехали!!! — и вырвав чеку, швырнул гранату в сторону броневика. Конечно, эффект будет слабее, чем в помещении. Но, внутри БТРа, взрыв "хлопушки" воспринимается так же, как удар половником по одетому на голову ведру.
Это даст моим друзьям время. Секунду, может две.
Раздался басовый грохот. Улица вздрогнула: грохот гранаты, оглушил даже меня! Завалы из ровных бетонных плит сыграли роль резонатора.
Услышав грохот, Теннеси с песцом вынырнули из-за укрытия. Одиночный "ТУМБ!!!" бронебойной снайперки, на полсекунды предвосхитил рев минигана.
Миниганный залп напоминает огненную струю: выглянув над верхним краем плиты, я увидел как в борт приближающегося броневика ударил яркий рой бронебойно-зажигательных пуль. При соприкосновении с броней, они высекали роскошные фонтаны искр, некоторые из них рикошетили, улетая от бронированной коробки корпуса. Но все они делали свое дело: если вам на голову уронить стальной шарик, то ничего страшнее шишки вы не получите. Но если шариков будет несколько сотен, они проломят вам череп.
По тому же принципу работал пулемет песца — от БТРа отлетели фары, рухнула рассеченная в нескольких местах антенна, разлетелись приборы наблюдения, взорвались колёса. Опустившись на разорванных покрышках, броневик прилег как уставший бизон.
Справа от меня раздались два громких басовитых выстрела колли.
После первого у броневика заклинило башню. После второго он заглох.
Я резко вздёрнул кулак, чтобы все прекратили огонь.
- Не высовывайтесь, — велел я, — Добб, гранатомёт наготове. Тенесси, оставайся здесь, башню держи на прицеле, если дёрнется — пали.
- Есть.
- Терминатор, Молотов, Черкес — за мной.
Названные герои подбежали ко мне, и ещё к ним присоединился бурый со своей РПГ-9. Я благодарно кивнул лису: он нам действительно мог пригодится.
- Держимся зданий. Вперёд, быстро!
Пятеро бойцов, лучшие из лучших, выскочили из укрытия и рысью побежали к бронированной туше БТРа. Пока я бежал вместе с ними, громыхая коробками к моему пулемёту, я пытался осмыслить происходящее: откуда тут вообще взялась боевая машина?
Когда между нами оставалось меньше чем сорок метров, двигатель машины рыкнул стартёром, но не завёлся. Песец тут же тормознул, дал разогревочный патрон, раскручивая блок стволов. Через несколько секунд мы осознали, что в этом нет необходимости: обороняться БТР уже никак не мог, а жалкая попытка к бегству не могла увенчаться успехом из-за пробитого насквозь моторного отсека.
Мы быстро подбежали к броневику, окружили его и наставили оружие. Что надо было делать дальше, я, честно говоря, не знал: то, что его надо проверить, это ясно как божий день, там был кто-то живой, он пытался завестись.
- Добб, — кивнул я, и пёс сразу подскочил ко мне, отдавая мне свой гранатомёт. Пудовая Трахбабахалка моего лучшего друга оттянула мне плечо, но вовремя подключился отдыхавший до этого момента экзоскелет в моей броне.
Между тем доберман заправски заскочил на крышу БТРа, буквально с корнем вырывая его вооружение — крупнокалиберный "Браунинг" старого образца, и странный автоматический гранатомёт, тоже не нашего производства. Матюгнувшись, мой друг отбросил в сторону ленту с ненужными ему 40-миллиметровыми гранатами. То, что пёс не мог отломать от корпуса, он ломал. Так погнутыми оказались два автомата неизвестной мне марки, вставленные в бойницы бронемашины. Лишь после того, как он разоружил машину, Добб схватился за люк обеими лапами, сел у него и напрягся что было сил. Через десять секунд люк отлетел в небо, а пёс скользнул внутрь, пошатнув убитую машину на подвеске.
- А ну стоять, сука, б#я! — раздалось изнутри, и остов машины покачнулся сильнее, будто кого-то со всей силы прижали к стене салона.
Я кивнул остальным бойцам — Черкес и Рико тоже залезли на крышу, наставив туда свои автоматы. Песец подошёл к корме, откуда обычно высаживался десант и стал ждать сюрприза.
Через большие двери сюрприз не замедлил появиться: двойные бронированные створки боевой машины распахнулись от мощного пинка и оттуда кубарем вывалился какой-то замызганный грязный кот в одной лишь набедренной повязке.
- Это водитель! — рявкнул Добб, прижимая стальной подошвой его грудь к земле, — Остальные мертвы…
- Кто убит? — спросил Молотов, и ввёл в ступор моего друга.
- Тут… Ящер и два молодых… Лет семи… Походу, семья…
- Они первыми открыли огонь, — напомнил я ему, чтобы Добба не мучила совесть.
- Да я знаю, детей всё равно как-то не очень приятно убивать, — признался Доберман, строго поглядев на кота. Молотов уже успел подбежать к единственному выжившему, наставив ему в лоб дуло своего автомата:
- Доездился, дружок. Сейчас тебя тут и кончим… — тихо прошипел лютый профессионал, не прибегая к пафосным фразам типа "Вы напали на военнослужащих России".
Серый что-то промямлил не на нашем языке, и испуганно поелозил под подошвой Добба. Пёс прижал сильнее, и оборванец жалобно размяукался.
- Добб, оставить! — приказал я, подходя ближе и присаживаясь рядом с пленным. Кот уставился на меня огромными оранжевыми глазами, и внезапно его взгляд замер на нашивке, которая была у меня на левой стороне груди — небольшой российский триколор, обозначающий мою причастность к вооружённым силам России. Такие были у всех, но мой был самым заметным.
- Россия! — истошно заорал кот, — Россия!
Мы переглянулись от удивления. Кот потянулся лапами ко мне, не смог встать из-за ботинка моего друга, потом сложил лапы в молитвенном жесте и снова замямлил:
- Россия! Россия — свобода! Свобода!
- Парень, успокойся, мы оттуда… — решил сказать я ему, но кот ни бельмеса не понимал по-нашему. Продолжал орать:
- Россия это свобода! Свобода!
- Да чего он хочет от нас? — буркнул Терминатор, направляя на него шестиствольник.
- Свобода, ага. А чё у нас все кричат "Тоталитаризм! Тоталитаризм!" — не без улыбки вставил Черкес.
- Добб, убери лапу… — попросил я, и как только мой друг сделал это, кот тут же вскочил на колени и обнял мои бёдра.
- Россия!
- Да что с ним такое? — поинтересовался на этот раз Молотов.
- Не знаю, но похоже он не настроен агрессивно…
- Стреляли по нам ящеры, — кивнул доберман, — Он только за рулём сидел… И…
Добб замолчал. Даже кот, который не понимал наш язык, уставился на него.
- Он был прикован к рулю. Намертво.
- Чего?
- Как это?
- Зачем? — посыпались на моего друга вопросы, но он лишь пожал плечами и ответил:
- Я не заметил, и порвал наручники. Когда он отказался вылезать — я попытался вытащить его силой, но ноги были прикованы к педалям.
- Нихрена себе… — только и выдавил Молотов.
- Так, берите этого… да чтоб его!
Кот не переставал сжимать мои ноги, и прижимал их груди как самое ценное сокровище в мире. Но стоило мне попытаться выбраться, как он глубоко поклонился и начал буквально целовать мои ботинки.
- Чёртов жополиз, а ну встань! — рявкнул я на него, на всякий случай наставляя ему на лоб дуло пулемёта, — Хорош прижиматься!
- Свобода… — как-то грустно промямлил кот, и его глаза наполнились слезами. Я махнул на него лапой и опустил оружие.
- Странно это… — я на пару минут погрузился в раздумья, и пока меня не одёрнул Молотов, напомнив что мы в самом тылу у врага и терять бдительность нельзя, я не придумал что с ним делать, — Ладно, Тенесси…
- Да? — тут же подошла Колли.
- Отведи к составу… — так я по привычке стал называть автопоезд, — и пускай генерал разбирается. Покормите его, может… оденьте.
- Будет сделано, — не блеща энтузиазмом отозвалась Тенесси. Я неспроста выбрал именно её: только она, в отличие от более брутальных самцов, не стала пинать оборванца стволом, а помогла ему подняться и повела его к машине. Я приложил воротник к пасти, включая встроенную рацию.
- Генерал, послали вам Тенесси с пленником. Он походу не опасен.
- Это из того транспортника, который по нам стрелял? — уточнил шакал.
- Так точно.
- И он не опасен?
В разговор включился Добб:
- Он был прикован к рулю, он не мог стрелять.
- Зато мог водить, — буркнул Шакал, — Держите его на мушке.
- Обследуем машину, — доложил я на всякий случай.
- Принято, едем к вам потихоньку, — ответил Дино.
В трёхсот метрах от нас завёлся мощный двигатель и вся колонна тронулась к нам. Пока мои бойцы занимались исследованием новой техники, я уселся на крышу, следя за обратной стороной дороги. Дальше, где-то через два километра с трудом виднелся большой перекрёсток. Ничто не предвещало беды, как рация зашипела неизвестной частотой, а вдалеке, на большой улице раздался довольно сильный шум. Он не походил на работу двигателя внутреннего сгорания, не был похож вообще ни на что, что я когда либо слышал.
- У нас тут активный радиообмен! — заговорила рация сквозь помехи.
- Они вызвали подкрепление!
Атаман, прибежавший к разбитому БТРу вместе с любопытными, Добб, вылезший из люка, и Терминатор начали нервно оглядываться. Если занервничали эти бойцы, то значит дело действительно плохо. Я махнул лапой:
- Все! Отходим. Попробуем найти другой путь!
- А нафига? — процедил Добб. — Уже ясно — нам тут не рады!
И следующих слов никто не расслышал — в двух километрах от нас, на предельно малой высоте завис чёрный истребитель с вертикальным взлётом. Теперь я понял, что это был за шум — шум реактивных двигателей!
- А вот и гости. — Хмуро заметил Добб.
Звук резко изменился: двигатель поворачивался в другую сторону, и самолёт стал резко набирать скорость, направляюсь в нашу сторону.
Атаман схватил рацию и наклонил мору к микрофону:
- Внимание! Ребята, зенитки в руки и бегом на позиции!
Из второго прицепа повыскакивали его бойцы — лучшие из лучших в своём классе. Три высокие фигуры в камуфляже с решительными мордами, но полным отсутствием оружия.
- Зенитки! — от страха я прижал уши, вспомнив куда мы сунули ракетный комплекс, пока собирались за море.
- Они в куче… — только и вспомнил Добб, и поглядел на песца.
- Все, кто с экзоскелотом, за мной быстро!
Мы бросились к первому прицепу, но было уже поздно: самолёт, разогнавшись, сбросил на нас пачку зажигательных бомб…
Все бойцы в страхе за свою шкуру разбежались, но Добб бросился к неразорвавшейся чушке, отрывая у неё хвостовую часть.
- ИДИОТЫ!!! — заорал он во всю глотку и буквально голыми лапами, если не считать его огромной силы, оторвал у бомбы хвостовую часть.
- У них запал на высотную бомбардировку! — заорал кто-то из наших и все бросились собирать снаряды. Храбрости было хоть отбавляй — кто-то раскручивал бомбы на куски, вынимая детонатор, кто-то из киборгов зашвырнул одну из них больше чем за двести метров от нас. Только спустя минуту послышался глухой взрыв и пролетевший мимо истребитель заметил, что его наглый и тупой выпад ушёл в молоко. Сбавив скорость, он замер в воздухе и начал медленно разворачиваться в километре от нас.
- Быстро, ищите зенитки! Живее, бойцы, живее! — скомандовал генерал, выпрыгивая из кабины тягача.
Пятнадцать бойцов дружно бросились к передвижному складу, но по сути дела работали только киборги и обладатели экзоскелетов, которых на сотню было всего восемь.
- Нашёл!!! — заорал Терминатор, выпрыгивая с платформы, держа в лапах два ящика. Третий, последний, остался в кузове, его тут же схватил Атаман, рывком расстегнул замки и взвалил на плечо двухметровую трубу ПЗРК "Игла".
- Не дай боже, там ракеты протухли… — буркнул он, включая электронику, — Вы их хотя бы проверили?
- Перед поездкой собрали пять ракет, — немного скромно ответил какой-то лис, а его поддержал бурый.
- Погнали, парни!
Бурый, как лютый профи по запуску ракет, схватил вторую "Иглу" и рванул на другую улицу. Чиф убежал в строго противоположную сторону.
- Эй! — Заорал я, как самый непосвящённый в ракетопускательство, — Что они делают!?
- Что надо! — Отрезал Атаман. — для надежного поражения цели, нужно что бы запуск производился из разнесенных точек!
Звук самолета изменился и, повернув голову, я увидел, как самолет заходит на нас, боевым разворотом. У меня отпала челюсть: серебристый корпус стремительно рос, летчик явно собирался исполнить классический заход с пикирования. Только он не собирался исполнять затяжную петлю, в духе Ю-87. Он просто "клюнет", в последний момент, и две полутонные бомбы, висящие у него под фюзеляжем, накроют нас как в тире.
Атаман, поднял рацию и произнес:
- Бойцы, работаем! — И приняв из рук своего бойца ПЗРКа, вскинул его себе на плече.
Я обернулся на наших зенитчиков — две крохотные фигурки. Прошла секунда, потом вторая, но ничего не происходит!
- Чего вы ждете?! — не выдержал я, — Нас щас тут всех грохнут!!..
- "Игле" нужно пять секунд, чтобы захватить цель!
Вдруг, на тубусе дважды мигнула красная лампочка. Волк щелкнул спусковым крючком, и из трубы, выбив назад струю раскаленных газов, стремительно вылетела длинная тонкая ракета. Ровно секунду, она, как арбалетная стрела, летела прямо, потом с ревом изрыгнула хвост пламени и, оставляя белый конденсационный след, понеслась по тугой дуге на встречу самолету. Справа и слева от нас пронеслись еще два таких следа.
Теперь паниковал пилот истребителя: при попытке уйти от одной из ракет, он неизбежно подставлялся под другие две. Истребитель, вильнул и отстреливая тепловые ловушки, пошел на разворот, в надежде уйти от нежеланной встречи с "иглами".
Но тщетно.
Атаманская ракета, прошла впритирку к самолету. И когда летчику уже показалось, что пронесло, сработал индукционный датчик. Ракета поняла, что находиться вблизи крупного металлического объекта, и активировала детонатор.
От взрыва, двухкилограммового заряда жидкой взрывчатки, крыло истребителя порвало, как крылышко мотылька. Изуродованная машина тут же резко потеряла скорость, и в нее стрелами одна за другой врезались обе оставшиеся ракеты...
Глядя на огромное черное облако, висящее высоко в небе, из которого шел стальной дождь из обломков, я понял, что эта поездка не будет легкой.

26.

Жизнь не будет так горька.

Немногим дано счастье в нашем суровом мире.
Хотя многие думают, что оно у них есть: ну, например, жена, пара детишек, домик в пригороде, рядом речка, желательно чистая — живи, наслаждайся. Так долгое время думал Терминатор. Он сам мне рассказал об этом, рассказал мне, почему пошёл в нашу армию: делать простым зверям счастье. Потому что оно у нас одно — спокойствие.
Счастье в тяжёлом послевоенном мире, где уже три сотни лет не могут восстановить нормальный, людской порядок, это ощущение защищённости. Его в нашем мире почти не осталось, ведь даже закрывшись в бункере, ты волей-неволей будешь прислушиваться к каждому шороху, ожидая, что кто-то снаружи захочет убить тебя и присвоить себе скромное убежище. Даже за самыми толстыми стенами, даже за самыми прочными дверями нет спокойствия.
Хорошо, что у меня были друзья, которые понимали меня, и могли посторожить мой сон пару часов, пока не придёт моя смена: мы дежурили по тридцать бойцов за смену первой ночью в Японии. Грузовик первым делом отогнали вглубь, ещё дальше в тыл врага, на упомянутую Ботаником дорогу к другому городу: над ней не было никаких металлоконструкций, которые то и дело падали нам на головы, причиняя немалый ущерб...
Мы уже потеряли двоих бойцов только из-за того, что им на голову упала стальная балка весом порядка полутоны. Мы даже не смогли похоронить их по чести в этом мире из бетона и железа, и пришлось оставить их тела в небольшом углублении в огромной куче обломков, которые свалились с осыпающихся небоскрёбов поднебесной.
После боя никто не разговаривал. Переговоры по рации были сухими и официальными, а остальные бойцы молчали в тряпочку, следя за небом и окружающими нас зданиями. Мы поняли, как глупо мы выглядели, петляя как крысы в лабиринте в поисках сами не зная чего. Никто не хотел лезть в небоскрёбы, и ни один не отдалялся от грузовика больше, чем на тридцать метров — дальше только отрядами по десять-двенадцать бойцов: приказ шакала, который был никому не нужен. Больше всех грустил Ботаник — светить своим пистолетом на фоне тяжёлых пулемётов, автоматов и гранатомётов было стыдно даже ему, а пялиться в экран карманного компьютера ему наскучило спустя пятнадцать минут после того, как он начал. Вот и шёл, понурив голову, наш гениальный, но такой беззащитный лис.
Хотелось — не хотелось, а темнело быстро — надо было становится на привал, а завтра разворачивать состав и гнать отсюда к чертям собачьим в Россию, и плевать на то, что скажет президент. Вернулись, с чем вернулись, и точка.
Тягач скрипнул тормозами, и все три вагона за ним встали как вкопанные. В последнее время он всё равно больше двадцати километров в час не разгонялся.
- Привал, — скомандовал генерал, вылезая из кузова КамАЗа, — Старшим офицерам — назначить дежурство.
- Есть, товарищ генерал... — буркнул я, поскольку помнил, что я относился к "старшим" офицерам.
- Дружище, ты чего? — спросил у меня Добб, присаживаясь возле колеса, — Устал совсем?
- Тебе ли не... ах да, тебе не знать.
Доберман, только-только устроившийся поудобнее, чуть улыбнулся.
- Для меня должна пройти неделя.
- Хорошо тебе, — недовольно проворчал я.
Доберман, крякнув, встал со своего ещё не насиженного места и хлопнул меня по плечу.
- Отдыхай. Я всё сделаю.
Я молча кивнул и присел на то место, которое выбрал мой друг. Не самое удобное положение, но как только я сумел расслабиться, глаза сами по себе закрылись, но сон не наступал. Непроизвольно я шевелил ушами, слушая о чём говорят в округе, и в любую секунду был готов вскочить со своего места, вступить в бой...
Однако усталость была такой, что мне было лень просто пошевелится, устроиться поудобнее. Экзоскелет в броне отключился, и на мои плечи навалилась тяжесть его механизмов.
Но сна всё равно не было. Я молча сидел на своём месте, размышляя о том, насколько изменчива наша судьба. Каких-то два дня назад я спокойно жил в знакомом городе, где кругом были свои, и крыша над головой казалась родной и близкой, а сегодня я продираюсь сквозь каменные джунгли, с боем и потерями идя сам не зная зачем, повинуясь какому-то глупому приказу. Незнакомый город, незнакомые звери, незнакомые дороги — всё это внушало какой-то странный страх за свою жизнь. Я ведь действительно ничего не знаю об этих местах, и о том, как меня примут. Страх остаться в этом месте навсегда и, несомненно, погибнуть — он гораздо хуже чем то ощущение, когда ты погибаешь на своей родной земле.
А ещё эти небоскрёбы. Противник был сильнее нас, потому что я был уверен: он был наверху. Простая военная хитрость: кто сидит на высоте, у того и лучше положение. А наш враг, возможно, сидел на высоте больше километра над нами и мог сделать всё что угодно! Что мешает паре зверей подойти к окну, выдернуть чеку у пары гранат и просто бросить их вниз? Или сбросить на нас бомбу побольше, или...
Запустить на нас ещё один истребитель. Вот тут я даже глаза приоткрыл: откуда у японцев такой агрегат? Я видел самолёт — явно довоенный, причём один из новейших. В такие вещи не верилось даже Доббу. Он как раз сел напротив меня, положив на колени свой гранатомёт.
- Я сторожу, — пояснил пёс, увидев как я смотрю на его пушку, — Враги кругом.
- Надеюсь, хоть ночь будет спокойной...
Слева от нас раздался звук падения чего-то тяжёлого. К этому можно было привыкнуть. Наверное, какая-то заклёпка упала с крыш. Но Добб всё-таки посмотрел на это и тут же раздался его громогласный рык:
- ВОЗДУХ!!!
В ту же секунду он рванул в сторону звука, что-то схватил и отбросил в какое-то здание, стоявшее на другой стороне улицы, попав точно в окно. Железная чушка, выбив собой остатки пластиковой рамы, влетела внутрь и там взорвалась, оглушив половину личного состава. Вторая половина, услышав команду лейтенанта, наставила стволы в небо, целясь в верхние этажи высотных зданий. Добб, встав с земли, тоже поднял гранатомёт.
- Дино, заводи и валим отсюда! — последовал приказ генерала, — Здесь нас просто забросают!
- Товарищ генерал, у нас разворот сто с лишним метров, куда мы отсюда?
- По местам, все — по местам! — не слушая оправданий инженера, орал шакал.
Внезапно на третий прицеп рухнула ещё какая-то бомба, на этот раз — намного больше предыдущей. За ней полез Буль, но как только поднял её, он не стал её отбрасывать, просто оторвал от неё часовой механизм. Он продемонстрировал нам связку динамитных шашек с электронным запалом.
- Надо валить отсюда, — сказал Добб, и я согласно кивнул.
- Фары не включаем, поедем на пятидесяти километрах, тогда сможем по дороге расталкивать остатки машин и завалы будут не так страшны! — рявкнул я Динозаврику.
- Найдите мне этого Ботаника с навигатором, пускай скажет, куда ведёт эта дорога! — прошипел шакал, и над нашими головами раздались ещё два взрыва, осыпав нас осколками. Судя по всему, до земли не долетела пара лимонок.
- Заводи! — рыкнул Добб нашему инженеру, который спрятался от дождя осколков в кабине тягача.
Лиса не пришлось просить дважды: он повернул ключ зажигания и тысячасильный движок хищно рыкнул на нейтральном ходу. Дино, принявший вертикальное положение внутри кабины, приготовился к поездке. Солдаты, услышав шум мотора, практически моментально заняли свои места и принялись растягивать брезент на фурах. Я почувствовал, как ёкнуло сердце, как в крови зашкалил адреналин и с разбегу запрыгнул в кабину. За мной сел Добб и тут же сказал Динозаврику:
- Дино, давай на пассажирское!
- Есть! — коротко и быстро ответил лис, ловко запрыгивая в люльку за своей спиной. Доберман перелез через меня и занял место за рулём.
- Перекличка! Первый прицеп, готовы?
Тут он посмотрел на меня, и понял, что я за него и был ответственным. Это могло бы быть очень плохо, но в рации раздался голос генерала:
- Все готовы, лейтенант.
- Второй прицеп?
- Есть! — буркнул Молотов.
- Третий?
- Погнали! — рявкнул Терминатор.
Добб включил нужную передачу и отжал сцепление. Тягач без труда потянул за собой три прицепа, и уверенно набирал скорость под управлением моего лучшего друга.
- Вызови Ботаника, пускай даёт курс, — попросил он меня. Я приложил воротник к пасти.
- Есть там кто рядом с Ботаником?
- Он со мной! — ответил Молотов, передавая рацию.
- Слушаю, товарищ полковник!
- Так, говори куда ехать!
- Куда надо? — деловито спросил лис, и в рации я чётко расслышал щёлканье клавиш.
- Обратно домой, — ответил за меня шакал на общей волне, — ищи место где можно развернуться!
- Таких мест в Японии вообще нет, — ответил лис, — Весь остров застроен настолько плотно, что самая широкая дорога, которая у них есть — это сверхскоростные трассы между городами.
- А между городами что, нет пустого места?
- Никак нет, товарищ полковник.
- Во блин!
Я посмотрел вперёд на дорогу: Добб не сильно огорчился, что мы не сможем нормально развернуться; дорога заканчивалась разрушенным мостом: от бывшей переправы остались только несущие конструкции, полотна давно не было.
- Добб, эстакада! — рявкнул я, показывая налево, где среди завалов и металлоконструкций виднелось небольшое ответвление от основной дороги: она уходила вниз, под мост, где проходила не такая широкая, но целая дорога. Вслед за ней виднелась какая-то речка — побольше Енисея, но при приближении к ней у меня затрещал дозиметр: набережная была гранитной.
Пёс рванул руль в сторону, бросив многотонную машину влево, и с трудом вписался в поворот, какие-то прицепы задело: по донесениям Молотова второй прицеп потерял колесо. Добб на это махнул лапой, и авторитетно заявил, что у них, если что, ещё двадцать три штуки в запасе.
- Куда мы едем? — спросил по рации Ботаник, как только мы вывернули на прямую четырёхполосную дорогу, ведущую на север, — Что случилось?
- Моста впереди нет, ищи другой путь, — сразу же ответил ему Добб.
- Я понял.
Поездка продолжалась. Тягач, которым рулил мой друг, то и дело подпрыгивал на небольших кочках, вилял через всю дорогу слева направо и обратно: дорога превращалась в лабиринт, снова уходя вглубь города. Постепенно завалы железа и бетонных блоков, которые осыпались с небоскрёбов, превратили дорогу из четырёхполосной в двухполосную, и наш тягач с огромными ведущими колёсами с трудом вписывался в повороты.
Внезапно за несколько сотен метров я заметил две довольно большие чёрные машины точно посередине дороги. Вообще ржавые остовы легковых машин не были в Японии редкостью — их останки наш грузовик расталкивал практически не замечая их веса. Но эти два фургона выглядели подозрительно новыми и поставлены они были так, будто они хотели преградить нам дорогу. До меня быстро дошло, что это может быть.
- Ловушка! — крикнул я в рацию, — Это засада, всем приготовится к бою!
Добб глянул на меня, чуть улыбнулся. Моя интуиция меня не подвела — он кивнул, мол, я всё сделал правильно.
- Все готовы? — осведомился я, после двух минут неторопливой поездки.
Все прицепы отрапортовали о полной готовности. Я глубоко вздохнул и дёрнул затвор своего ручного пулемёта.
- Может, мы ещё прорвёмся, — сказал Добб, — эти две машинки спихнуть, как два пальца обмочить.
- А если откроют огонь? — предположил Дино из люльки.
- Тогда мы понесём недопустимые потери, — ответил ему доберман.
- Остановимся. Может они с миром.
- Не думаю.
По мере приближения к фургонам, я начал различать и их обладателей: на крышах стояли тёмные фигуры, держа в лапах новейшие образцы вооружения со множеством электронных примочек. Они же окружали грузовики, держа нас на мушке.
- Прорвёмся! — сказал Добб, приготовившись включить скорость побыстрее, но в этот же момент раздался ужасающий грохот. Исходил он откуда-то сверху, и его причина не замедлила появиться в нашем поле зрения: это была гигантская железная балка, кусок бывшего монорельсового пути. Задевая концами небоскрёбы, она с сильнейшим грохотом рухнула точно позади фургонов, надёжно преграждая нам путь.
- Полковник, тут мины повсюду! — крикнула мне рация, — Шаг влево, шаг вправо...
- Чёрт, эти парни явно профи, — нехотя буркнул Добб, но тут же улыбнулся, — а я уж думал, что мы с аборигенами воевать будем, с копьями и луками!
- Лучше бы с ними, — я взялся за пулемёт покрепче и высунулся в окно, посмотреть, что там за мины. Заметить их не составило труда — зелёные, на сером фоне они отлично выделялись на поверхности завалов. Судя по размерам, противотанковые, но модель мне была незнакомой, видимо заграничной. Но чтобы они детонировали нужна огромная масса, а они стоят там, где даже танк не проедет... На следующей мине я увидел дистанционный детонатор — всё стало понятно.
До фургонов оставалось около пятидесяти метров. С такого расстояния я уже мог спокойно рассмотреть, что парни явно не лыком шиты: отличное оружие, кевларовые костюмы и бронежилеты. На мордах были непонятные стальные маски с парой щёлок на месте глаз, чуть скошенных к носу вниз, но было понятно по форме хвоста: все были ящерами. Все были равны как на подбор и серьёзны до ужаса. Пока никто из наших не видел их, а мои коленки пробрала предательская дрожь.
- Лейтенант, назад быстро! — заорала рация дурным голос Терминатора и откуда-то позади раздался рёв его минигана. В ответ ему была очередь из крупнокалиберного пулемёта: буквально из двух зданий, разломив картонные стенки вслед за нами выехали два танка, наставив на нас свои главные орудия. Засада была организована на славу!
- Песец ты жив?!
- Да, они предупредительный давали! Давай вперёд!
- Нельзя, они дорогу преградили!
- Стоп машина! — рявкнул генерал и первым выбрался из кузова, как только Добб остановил тягач. Я выскочил следом, а за нами почти вся наша маленькая армия. Все при оружии, готовые к бою — кое-кто даже занял оборонительные позиции, беря ящеров на прицел. Они в свою очередь немного лениво вскинули оружие и кивнули куда-то внутрь фургона. Подняв пистолет, к ним подошёл шакал, его прикрывал я и Добб.
- Мы приехали с миром! — начал наш генерал, но японцы однозначно не поняли ни слова из того, что он сказал. Вместо более-менее вразумительного ответа они почему-то засмеялись, а потом из одного фургона вытащили грязного, чахлого и избитого пса. Вытащили — это мягко сказано: его выволокли, держа за цепь, которая была приварена к суровому стальному ошейнику на его шее. Верхние лапы держали обычные полицейские наручники, а на нижних была надета суровая стальная цепь, которая натёрла его голени до крови. Из одежды на нём была только набедренная повязка.
Мы переглянулись. Это было странно. Пса пнули под ноги, и тот бессильно рухнул на колени, сразу же глубоко поклонившись, встал на руки, оставаясь на четырёх лапах, в самой унизительной позе. Один из вооруженных ящеров приложил ствол своего автомата к его виску и что-то резко рявкнул на своём языке. Пёс, с трудом дыша, еле слышно перевёл это нам.
- Он сказал — слушайте меня.
Шакал чуть опустил оружие, а ящер, увидев это, начал быстро тараторить на японском, а пёс на ходу переводил:
- Он говорит, что вы теперь собственность. Вы не можете бежать, вы не можете стрелять, вы не можете говорить и слова помимо его приказов. Он говорит, что вы теперь его рабы. Он говорит, чтобы вы сдавались и сложили оружие.
- Очаровательно! — Заметил Атаман и повернулся к нам, — Эти клоуны нас даже не обезоружили, а уже "Собственность"!
- Ар-ра!!! — Взорвался Черкес. — Мэне ону ана ахзыва сектим, зебиль-бери зебиль!!! Скажьи иму, что я его мама в рот делал!!!
- Тс-тс-тс... — Обернувшись, Атаман похлопал разъяренного Черкеса по плечу, — Не надо так эмоционально. Он в курсе.
После чего повернувшись, к переводчику крикнул:
- А ты сам откуда наш язык знаешь?
Шакал впереди нас кивнул и довольно громко крикнул остальным:
- К бою!
Ящер пнул ногой нашего переводчика и что-то наорал на него. Пока тот не смог восстановить дыхание, беднягу за ошейник подняли на колени и заставили говорить тычком автоматов в голову. По его виду можно было сказать, что он скорее даст себя пристрелить, чем выдержит ещё секунду издевательств над ним.
- Я из России. Я был тут двенадцать лет назад, в составе разведывательной экспедиции...
- Всё ясно! — крикнул Шакал, отходя назад.
- Есть идеи, как вынести танки? — напомнил Добб нашему генералу и тот смачно матюгнулся.
- Они разнесут нас за секунды, если у них фугасные снаряды.
- А ещё кто-то из них держит палец на кнопке детонатора, — вспомнил я — Мины!
- Точно...
- Без шансов?
- Ещё чего! — рявкнул Добб.
- Сдавайтесь! — крикнул нам пленённый пёс, — у них всё предусмотрено... Мы тоже пытались отбиться, но... из тридцати остался только я один...
- Вас было тридцать... — Добб улыбнулся. Шакал, завидев такую улыбку, рявкнул:
- Бойцы, на выход! Все!
И наши солдаты высыпали из фур, на ходу доставая оружие и занимая выгодные для нас позиции. Ящеры поначалу шарахнулись от такой толпы народу, но потом засмеялись. Позади, на танках открылись люки, из них вылезли точно такие же стальные морды и заняли места за пулемётами.
- Передай ему — всех не перестреляет! — рявкнул шакал пленнику. Пёс перевёл, а ящер снова засмеялся, сказав что-то рабу. Пёс поднял на нас глаза и устало сказал уже в нашу сторону:
- Он говорит, что не ожидал, как хорошо сработает их ящер в вашем правительстве. Он хочет узнать, кем стал этот недомерок.
От озарения, которое стукнуло мне в темечко, у меня глаза чуть не вылезли из орбит. И не у меня одного: Добб не мог скрыть своего удивления, Генерал что было сил оскалился и выдавил сквозь зубы:
- Недомерок! Это он, гнида, нас в эту жопу заслал!!!
- Чтобы мы стали рабами... — догадался Чиф по инерции.
- Кем он стал? — Добб ответил псу, — Передай, что трупом.
Пёс перевёл это главному и тот снова засмеялся.
- Он говорит: Он хорошо поработал. Ваш новый президент плохо сражался, зато прислал сотню отличных рабов.
Ящер рявкнул ещё что-то и пёс устало повторил:
- Теперь сдайте оружие.
- Интересно, он поймёт чисто русский посыл на три буквы? — рявкнул Добб, поднимая гранатомёт, — Друг! Я могу помочь тебе!
- Чем? — спросил пёс, поднимая глаза на добермана, — Убить меня?
- Одного мы, походу, уже спасли. Передай ему — скоро будет революция!
Пёс передал, что вызвало приступ бурного смеха у всех ящеров.
- Он говорит — они живут так уже двести лет. Вы не сможете ничего изменить.
- Ничто не вечно, — философски заметил доберман.
- Привет, мальчики! — из-за спин бесшумной тенью, вынырнула гибкая фигурка черной кошки, чуть не напугав нас до применения оружия.
- Шпионка, не сейчас!
- Я просто пришла предупредить, что с танками приключилась беда... — Киса сделала самое невинное выражение мордочки. — Под их башнями вдруг оказалась пара противотанковых мин.
Она картинно приложила пальчик к нижней губке и захлопала ресничками:
- Как вы думаете, это очень опасно?
Мы с Доббом и Атаманом паскудно заухмылялись.
- Киса! Ты прелесть! — Выдавил, лыбясь, Атаман. Пришла пора и нам улыбаться.
- Все к бою! Берите себе по ящеру, пса не трогать! — приказал Добб, поднимаясь на колесо тягача, — Сигнал вы услышите.
- Как тебе удалось? — выдавил я, отходя с пантерой на позицию дальше.
- Когда ты рявкнул в рацию о засаде, я спрыгнула с грузовика и пошла за вами пешком. Я очень не люблю попадать в засады.
- Зато у тебя классно получается их устраивать... — восхищённо выдохнул я, — Когда детонация?
- Я отобрала дистанционный пульт у одного из сапёров, которые делали нам съезд, — похвасталась пантера, доставая из нагрудного кармана небольшой пульт с ярко-красным тумблером, — А детонатор смогла перенастроить на другую частоту.
Щёлкнув крышкой тумблера, Диверсантка привела детонатор в боевую готовность, повернув в нём небольшой ключик.
- Так что бабах хоть прямо сейчас, — с нехорошей улыбкой сказала она.
Я оглянулся, оценивая ситуацию. С секунды на секунду они лишаться своих козырей и тогда всё станет за скоростью.
- Ты! — крикнул я псу, — Мы сейчас подорвём танки! Как только это произойдёт — бегом под тягач!
Он поднял голову, посмотрев на нас, и удивлённо выдавил:
- Подорвёте танки?
Тут же на него напал главный ящер, который ни бельмеса не понял. Пёс тут же поднял лапы в воздух, спешно выдумывая новый смысл наших слов.
- Как только услышите взрыв — открывайте огонь! Не жалеть патронов! Изрешетить их, чтобы я сквозь них небо видел!
Все звери тут же подняли оружие, занимая позиции. Ящеры поняли, что мы что-то замышляем, передали это по рации танкам, те наставили на нас пулемёты, что-то крича на бойцов. Те, кто оказался рядом, поспешно укрылись кто где. Ящеры совершенно откровенно не понимали одной простой вещи — почему им не сдаются.
- Приготовились! — рявкнул шакал и все дружно подняли оружие. В одну сторону, целясь в стальные морды наших недругов.
Язык оружия — самый простой на планете. В тебя тыкают стволом, ты тыкай тоже. В тебя стреляют — огрызайся в ответ. Но эти парни были окончательными тугодумами...
Вперёд вышла наша замечательная пантерка в своей милой броне, подчёркивающей её талию и хорошо очерченные упругие бёдра. Работорговцы смотрели на неё как на товар, а вот она на них — как на кучу трупов. Они даже не подняли оружие, когда она щёлкнула дистанционным взрывателем.
Взрыв потряс нас даже за сто метров от эпицентра: я почувствовал налетевшую ударную волну затылком, и только потом я услышал жуткий грохот, от которого зазвенело в ушах. В перекрестье прицела показался испуганный до чертей ящер, глаза которого закрывала стальная маска, но вся его поза выдавала дикий, природный страх. Я спустил курок, и его грудь разорвало от нескольких выстрелов. Его не спас ни бронежилет, ни его маска, ни навороченная электроника. В следующий миг я обернулся посмотреть на танки, искренне надеясь, что я один окажусь таким беспечным. Из-за выброшенного в кровь адреналина всё происходящее казалось мне медленным и неуклюжим действием. Земля содрогнулась, я увидел, как оба танка скрылись в облаках пыли и дыма. Из этих облаков, в небо ударили многометровые фонтаны огня: башни танков вырвало из погонов корпуса и они, словно две уродливые зеленые сковородки, кувыркаясь взмыли вверх. Я замер с отвисшей челюстью: картина огромных пятнадцатитонных башен была совершенно сюрриальная. Одна из них, взлетев на семь-восемь метров, и перевернувшись вверх дном, с непереносимым грохотом опустилась обратно на корпус танка, скрывая под собой полыхающий погребальный костер. Вторая башня, описав дугу, с глухим громом упавшего молота, рухнула на остатки асфальта поднимая клубы искр, тучи пыли и дыма.
...Когда дым расселся, мы увидели два полыхающих корпуса: горела разлитая соляра, полыхала резина катков, огонь вырывался из распахнутых люков корпуса. Вокруг валялись части танков: фрагменты приборов наблюдения, люки, одиночные траки гусениц и патроны от пулемета...А башня, которая упала на асфальт, на самом деле воткнулась в землю дулом и так торчала, как огромный дорожный знак.
Оба танка были разрушены полностью. Я вернулся к своему бою: с тыла нам уже ничего не угрожало...
Как только я посмотрел вперёд, я тут же нажал курок, поливая свинцовым огнём всех, кто рискнул оказаться передо мной. За ту секунду, что я смотрел на танки, всё успело измениться: численность ящеров сократилась вдвое, и теперь они поспешно прятались в свои фургоны, думая, что это их спасёт.
- Терминатор! НЕ ЖИДИСЬ!!! — закричал я, с трудом перекрикивая треск десятков очередей и залпы винтовок. Посреди толпы раздался его громогласный рык:
- А ну расступись!
Расталкивая всех плечами и своим пулемётом, песец выдвинулся на передний фронт и раскрутил свою махину. Сталь, из которой были сделаны те грузовички, на которых приехали ящеры, держала от силы выстрел из Беретты Ботаника, который предусмотрительно спрятался, ну, в лучшем случае, иногда, он тормозил пулю из Калашникова, и то очень редко. Огромные авиационные патроны, которые в огромном количестве использовал шестиствольный пулемёт песца, не выдерживала даже броня. Терминатор буквально разорвал один грузовик в клочья, прорезав его и укрывшихся в нём в клочья, а во второй Добб кинул пару гранат, отобранных у Дино.
- Граната! — крикнул он, отбегая назад. Все наши заняли места за укреплениями и зажали уши.
Грохнул взрыв, и фургон превратился в раздутую консервную банку. Дверцы сзади вылетели с петель, а нутро грузовиков изрыгнуло из себя кровавое месиво вперемешку с ошмётками их бронежилетов.
Последнее сопротивление было уничтожено. Перестрелка окончилась так же, как и началась — взрывом. Почувствовав себя в безопасности, бойцы начали вылезать из укрытий и осматриваться.
- Видел? На-кося, выкуси! Живыми не возьмут... — подвёл итоги Добб. Встав, я на всякий случай поднял автомат и направился к раскуроченным грузовикам. Добб не поднимал оружие, а шёл куда более уверенно.
- Добб?
- Погоди! — крикнул он, — Ща очухается.
Он подошёл к лежащему на земле псу, который служил нам переводчиком. Выглядел он ни живым, ни мёртвым, но лишних дырок наши бойцы в нём не наделали. Мой друг поднял его с земли и легко порвал его наручники. После небольшого похлопывания по морде, пёс рывком открыл глаза, с огромным испугом посмотрев на добермана.
- Свободен, — тихо сказал Добб прямо ему в глаза.
Бывший раб медленно повернул голову, отрывая свой взгляд от доберманского. Два уничтоженных фургона, подбитые танки, гора трупов из его бывших хозяев, устланный гильзами асфальт... Он обвис на лапах у киборга, потеряв сознание.
- Обморок, — не смотря на пациента, констатировала зелёная змейка, которая выползал из своего укрытия вместе с Ботаником, — Раненные есть?
- Задело плечо! — тут же послышалось с другой стороны нашего автопоезда, и она поспешила на помощь.
- Положите его на что-нибудь, и дайте нюхнуть! — крикнула она, бросая Доббу небольшой пузырёк.
- Будто я сам не знаю, как нашатырём пользоваться...
Доберман взвалил бывшего раба на плечи и быстро донёс до первого прицепа, положив его в конце. Повозившись, андроид разорвал его кандалы, снял с него ошейник и проверил на ранения. Только после этого он промокнул шерсть на своём запястье в нашатырном спирте и дал понюхать её псу.
- ТРУПЫ!!! — закричал пёс диким голосом, вскакивая с места, и шарахаясь от нас как от прокажённых. Я, генерал и Добб смотрели на него глазами полными сочувствия и понимания.
- Значит родной язык всё-таки русский... — заключил чёрный шакал, — Так и запишем...
Пёс, несмотря на более чем дружелюбный настрой нашего главного, с нами заговорить не желал. Дело шло к суициду, но положение спас нечаянно оказавшийся рядом лис.
- Эй, привет... — начал он издалека, — Как тебя зовут? Мы тебе не навредим...
Говорил он строго, вкрадчиво, но очень убедительно. Присмотревшись, я узнал в нём Афонасия. Подтверждая мои догадки, лис вынул из нагрузки пачку довоенных сигарет, сунул одну в уголок пасти и зажёг кончик золотой бензиновой зажигалкой.
- Курить хочешь? — спросил он, и наконец-то добился вразумительного ответа от нашего пленника. Он кивнул, и лис по-братски поделился с ним сигаретой, — так как тебя зовут?
- Я... Рекс. Когда-то был им.
- М-м-м, — протянул главный из лисов, — отличное, а главное редкое имя для пса.
- Что вы хотите?
- Помочь тебе...
- Вы лучше себе помогите! Вы хоть представляете, какие у вас будут проблемы?
- Ты даже не представляешь, — вальяжно ответил Афонасий, затягиваясь покрепче, — какие проблемы будут у тех, кто их нам сулит...
Лис улыбнулся нам и кивнул генералу. Шакал это почему-то понял и дотронулся до моего предплечья.
- Дадим им поговорить.
Добб тоже понял этот намёк и вылез из первого прицепа. Солдаты расслабились, усевшись у колёс грузовика, и считали, сколько они потратили патронов. После такого серьёзного боя у всех на мордах расцвели довольные улыбки: они только что посмотрели в глаза смерти и плюнули в морду врагу, никого при этом не потеряв.
- Пойдём, посмотрим танки, — предложил я Доббу, — может там осталось чего полезного?
- Что там от них могло остаться? Шпионка разворотила их до состояния несостояния...
- Да, ты прав... — согласился я.
- А ты всё равно сходи... — кивнул мне Добб, улыбнувшись и похлопав по плечу.
Мы разошлись в разные стороны. Мародёрство это часть нашей жизни, а в России мы привыкли растаскивать даже самые несущественные железки.
Когда я подошёл к разорванным остовам бронемашин, я лишь печально вздохнул. В этом я был не одинок: не я один решил поживится лёгкой добычей и обыскать корпуса машин, но пока один полыхал, а другой ещё был слишком горячим даже для того, чтобы до него можно было просто коснуться. Некоторые бойцы даже грелись рядом с ним.
Пока не потух пожар — стемнело окончательно. На страну восходящего солнца спустилась глубокая, мрачная ночь. Среди гигантских небоскрёбов и хитросплетений монорельсовых линий никто не чувствовал себя в безопасности, особенно в темноте, и поэтому мы распределили строгое дежурство по тридцать морд каждые три часа. После перепалки никому не хотелось спать, и некоторые вообще не ложились, отмахиваясь и утверждая, что если что — поспят в грузовике. Лишние глаза и уши всегда были нужны, мы усилили дежурящие отряды добровольцами. Как оказалось — не зря...

27.

Проживём в тепле, да с края…

- Шестой патруль, на связь. Доложите обстановку.
- Шестой патруль, всё спокойно, — прошипела радиостанция в кабине. Главным по радио назначили пока что Молотова. Через два часа его должен был сменить я, и надо было поспать, но сна ни в одном глазу, несмотря на усталость. Часть сил сохранил экзоскелет, немного восстановил суперпитательный коктейль для киборгов, которым со мной поделился мой лучший друг. Хватило всего пары глотков, чтобы глаза раскрылись от нахлынувшей энергии, а тело наполнилось бодростью. Другое дело, что Доббу эта бурда вводилась внутривенно, и этих двух глотков ему хватило бы на целый день, а мне — на пару-тройку часов от силы. Пить это, кстати, тоже было не очень приятно: чтобы я смог проглотить это, смесь пришлось охладить до ледяного состояния, иначе возникал сильный блевотный рефлекс. Но я решил ,что мне это нужно, и с трудом проглотил напиток.
- Патруль номер семь, как дела? — спросил Молотов, почёсывая рацией серое ухо.
- Тишь да гладь.
Я тяжело вздохнул. То, что произошло три часа назад, не давало мне спать этой ночью. Могли ли ящеры послать за подмогой или не успели? Это меня больше всего волновало: Атаман сказал, что осталось всего пять зарядов для "Игл", и ещё неизвестно, полетит ли три из них. Если они пришлют за нами истребитель или ещё что, у нас не будет шансов. Эти парни явно были хорошо подготовлены, но не очень умны. Работорговцы — это всё объясняло. Они умели держать оружие, но не знали, что делать если стреляют не только они, но и в них.
- Крыша, вы как? — послышался усталый голос пса из кабины.
- Отсюда потрясающий вид! — ответила рация задорным голосом колли.
- Тенесси, я не понял тебя.
- Я забралась на самый верх небоскрёба!
- Какого чёрта, Тенесси? Ты должна была оставаться на пятом этаже, не больше!
- Я попросил, — успокоил разгорячившегося капитана наш Генерал, — Пускай осмотрится.
- Приказ генерала… — попыталась оправдаться снайперша.
- Я понял, понял… Так… как там вид?
- До самого горизонта по нашему движению — всё застроено. Застроено вообще кругом, причём так… Ох… Дышать тяжело.
- Ты на каком этаже хоть?
- Насчитала двести сорок, товарищ сержант, — отрапортовала колли, — Но соседнее здание ещё выше. Между ними есть галерея — можно спокойно перейти из одного в другое. Дальше на восток виднеется скопление совсем огромных небоскрёбов…
- Хочешь сказать, сейчас мы между небоскрёбов-малюток?
- Очень тяжело рассмотреть, я использую прицел, но всё равно плохо видно. Это напоминает пирамиду — здания идут всё выше и выше. На вскидку… километра четыре в высоту.
- Вавилонские башни… — тихо проворчал шакал.
- Что-то вроде этого…
- Ладно, колли, спускайся, — велел Молотов.
- Нет, подождите, я ещё другую сторону не осмотрела! — запротестовала колли и в рации послышался шум, — Сейчас. Дайте мне двадцать минут.
- Принято, — сказал пёс в рацию и посмотрел на бортовые часы тягача, — Двадцать минут.
Снова воцарилась тишина. Я сидел неподалёку от рации и ждал сам не зная чего. Теперь, когда стало ясно, зачем нас послали в Японию, находиться здесь становилось противнее с каждой минутой.
- Дошла до западной стороны! — заговорила рация уже через десять минут, — Тут намного интереснее.
- Ну рассказывай, — лениво попросил Молотов, откидываясь на спинку водительского кресла.
- Небоскрёбы до самого побережья, но они становятся ниже. Отсюда видно неизвестную конструкцию… Она вся собрана из железа, круглая. По периметру — краны и… Ох, если мне не изменяет моя память, то это пусковые установки для ракет.
- Боевых?
- Нет, носителей…
- Откуда ты это знаешь? — задал логичный вопрос Генерал, и колли расслышала его.
- Я была на Байконуре — там стояла точно такая же, только чуть больше. Здесь же таких двенадцать штук.
- Почему мы упустили эту конструкцию, когда ехали сюда?
- Она чуть южнее нашего маршрута. Предлагаю осмотреть её на обратном пути.
- Предлагаю на обратном пути не останавливаться и гнать прямо до России, — неохотно буркнул я, чтобы Тенесси не услышала это.
- Полковник прав, — кивнул Молотов, — Мало ли что там может быть.
- Я, кажется, знаю, что это такое, — встрял мой друг, забирая рацию у пса, — Тенесси, скажи, конструкция большая в диаметре?
- Да, очень.
- Примерно сколько? — уточнил доберман.
- Отсюда сложно сказать… километров пять в диаметре!
- А может и больше?
- А может и больше, — подтвердила колли. Добб удовлетворил своё любопытство.
- Заглянуть туда всё же надо. Проверить, зачем людям нужна была такая конструкция.
- Да зачем? Груда металла — не более того. Ничего из созданного людьми уже не пригодно к использованию, — авторитетно заявил наш генерал, — И починить такую груду мы не сможем. Да и на кой она нужна?
- У меня есть пара догадок. Ботанику там понравится.
- Что-то связанное с компьютерами?
- Командующий, на связь! Движение к северу от вас! — заорала рация, — Всем приготовится к бою!
- Подъём! — заорал шакал, — Боевая тревога!
- К вам направляется группа тяжеловооружённых зверей!
- Опишите противника! — велел Молотов, хватаясь за свой чёрный АК.
- Отряд около двадцати бойцов. Единой формы нет. Единого вооружения нет. Судя по оружию — киборги.
- Что за оружие?
- Тяжёлые пулемёты неизвестной марки! У одного, похоже гранатомёт, ещё у двоих — пулемёты гатлинга.
- Это будет не легко… — только и сказал я.
- Всем занять укрепления! — начал отдавать приказы шакал, — Без сигнала не высовываться!
- Патруль три, доложите обстановку! — приказал Молотов.
- Патруль три — у нас всё чисто!
- Возвращайтесь на базу. Всем патрулям вернуться на базу!
- Молотов, вижу их! — встряла Тенесси, — Могу убрать их!
- Убирай! — рявкнул Шакал, но тут уже я взял на себя смелость поспорить с главным:
- Нет! Они могут идти с миром!
- Это подмога, вызванная работорговцами!
- Все работорговцы были ящерами, а нас они держат в кандалах!
Шакал на секунду задумался.
- Тенесси, отбой, — сказал он в рацию, — Ведите сюда пса, которого мы взяли.
- Он спит в первом прицепе, — развёл лапами Добб, — Его и пушкой не добудишься…
- Тогда к нему, — строго велел генерал, — Я разбужу.
- Молотов, оставайся на связи, — велел я псу, а сам побежал за своими товарищами. Мы ворвались в первый прицеп и быстро разыскали ободранного, грязного пса. Тот спал на брюхе у Афонасия, который почёсывал его за ухом.
- Ты чего себе позволяешь, ефрейтор? — рявкнул шакал, хватая пса за плечи, и тряся его, — Просыпайся!
- Товарищ генерал, не разбудите, — сказал ему лис, — Ему не давали спать больше пяти суток подряд. Он вырубился.
- Шанни сюда! Добб!
- Чё? — немного испугано ответил мой друг.
- Давай сюда свой коктейль! Нам нужна информация, сейчас же!
- Он не сможет его выпить, и…
- Вызывали, товарищ генерал? — показавшаяся сзади зелёная королевская кобра уже залезла в прицеп.
- Пустой шприц!
Не задавая вопросов, наша докторша порылась в своей сумочке первой помощи и достала пустой хирургический шприц на десять миллилитров, и передала его Генералу. Добб понял, что он задумал и повернулся к шакалу спиной, где в специальном костюме у него хранились все жизнеподдерживающие жидкости. Шакал аккуратно откупорил самую большую баночку и набрал в шприц коктейль.
- Шанни, колли, — попросил генерал змею, закручивая баночку на пояснице добермана. Змейка, не говоря ни слова, развернула лапу пса, нащупала там вену и уверенно вколола бурую жидкость Рексу.
Через несколько секунд пёс с удивлением открыл глаза и оглянулся, ничего не говоря. Шакал сразу же схватил его за плечи и посмотрел в глаза.
- На нас идёт отряд из двадцати тяжеловооружённых зверей — кто это?
- Зверей… — сонно протянул бывший раб.
- Да, зверей! Это не ящеры, — вкрадчиво говорил шакала, — Понимаешь меня? У них есть шерсть…
- Шерсть? — оживился Рекс, — Красная бригада…
- Кто? Почему красная…
- Они не ящеры… — пояснил Рекс и снова закрыл глаза.
- Эй! — крикнул генерал, — Не смей вырубаться!
- Что значит — красная бригада? — спросил я.
- То, что они не ящеры, — повторил за псом наш генерал.
- Обычные боевые звери, — кивнул я, но Добб тут же перебил.
- Если они так вооружены — это не обычные звери. Киборги.
- Хочешь сказать, будет сильно сложнее? Это мы уже сами поняли! — встрял Афонасий, — Силой их не возьмём…
- Может это и не понадобится, — сказал я, — Может они всё-таки с миром?
- Полковник прав. Это всё-таки не ящеры, и Рекс назвал их красной бригадой…
- Я пойду к ним, — уверенно сказал Добб, но его тут же одёрнул лис:
- Ага, с пушкой наперевес? Не очень-то располагает к мирному разговору, не думаешь?
- Твои предложения? — буркнул доберман.
- К ним пойду я!
- Ты не знаешь японского и много чего, — отказал шакал, — Добб может связаться с ними… по-своему.
- Язык жестов намного лучше протоколов передачи данных, — попытался оспорить нас рыжий, но в прицеп залез Молотов, и тут же сообщил:
- Они пришли.
- Доспорились… — выдавил я, и рывком задрал незакреплённый брезент фуры. Вслед за мной вылезли и все остальные, готовя оружие к бою. В этом они были не одиноки: против двух десятков матёрых киборгов уже стояли тридцать наших бойцов, взяв их на мушки своих автоматов. Выйдя, я тут же жестом велел опустить оружие. Гости стояли перед нами не поднимая его, и стоило проявить дружелюбие.
Я вышел на небольшую полянку между куском монорельса, которым нам преградили дорогу, и нашим грузовиком. Красная бригада, как её назвал Рекс, стояла почти так же, как те, кого мы размазали по асфальту, но оружие не поднимала и вообще смотрела на нас с некоторым уважением, в отличие от работорговцев. Так же они все были одеты по-разному и вооружены кто чем попало, от ножей и тяжёлых мечей до шестиствольных пулемётов. Таких было всего два, оба американского образца, раскручивающиеся при помощи электродвигателя. Несколько гранатомётчиков и один отъявленный гренадёр, обвешанный гранатами как новогодняя ёлка игрушками.
Окинув взглядом отряд, я быстро пересчитал их, и обратился к Доббу:
- Их девятнадцать. Где двадцатый?
- Точно за ними, сидит в позе лотоса, — ответил мой друг, — Странный какой-то…
Я попытался высмотреть его за стальной балкой, но меня отвлёк шум сзади. Расталкивая локтями своих товарищей, вперёд вышли Овчар, Бульк и Тенесси.
- Добб, ты чувствуешь это? — спросила Колли, неизвестно когда успевшая спустится с крыши.
- Ещё как чувствую… — тихо ответил мой друг, — Плохо дело…
- Что случилось? — спросил я, но киборги молчали. Я уже хотел было повысить голос, но ответил бультерьер:
- Хочется сражаться за них.
- Что? С ума сошли?! — рявкнул я, всплеснув лапами и тут же наставляя свой РПД в сторону центрального, — что вы делаете?
Пёс слегка повернул голову, потом наклонил её влево, и произнёс что-то на непонятном мне языке.
- Будите Рекса! — рявкнул я, — Нам люто нужен переводчик!
Пёс наклонил голову в другую сторону и повторил фразу, но, по всей видимости, уже на другом языке. Бывший раб никак не желал просыпаться, но перепробовав семь языков, пёс вдруг совершенно чётко и без акцента спросил меня:
- Вы говорите по-русски?
От неожиданности я даже вздрогнул, но быстро и уверенно ответил:
- Да, по-русски я говорю! Что вы делаете с моими бойцами?
- Задать русский язык, — сказал пёс, и его бойцы тут же хором повторили:
- Русский язык задан.
- Мы пришли с миром, — сразу же сказал главный из красной бригады, — Простите за ваших друзей.
Он махнул кому-то сзади себя лапой, и наших киборгов будто отпустило после большой накурки. Они все дружно закрыли глаза, покачнулись и снова обрели способность нормально мыслить.
- Что вы сделали? — продолжал я, не спеша знакомиться с ними.
- Мы ничего не делали, — спокойно ответил главарь, — Это наш координатор смог их взломать.
- Координатор? — повторил я, но на железную балку уже забрался обритый до голой кожи пёс. То, что он был киборгом, было видно невооружённым взглядом: всё его тело покрывали электроды, а из головы торчал не один десяток разномастных проводов. Глаза его были закрыты, тело измождённым и очень слабым, а всё, что на нём было из одежды — короткие джинсовые шорты, но он явно был более чем счастлив. Внезапно все его бойцы абсолютно синхронно присели на одно колено, опустив оружие в землю, и чуть поклонились нам.
- Бойцы Армии Российской Федерации, Красная Бригада приветствует вас. Добро пожаловать в Японию, — совершенно спокойно сказал обритый пёс.
- Вот таких слов я ждал всю поездку, — сказал Шакал, и, оттолкнув меня, вышел вперёд, — От лица командования я рад услышать первый мирный контакт на вашей земле.
- Слишком пафосно, — вдруг сказал Добб, — Мы к ним не на коронацию приехали.
Координатор улыбнулся и открыл глаза. Я чуть оступился, когда попятился от открывшегося зрелища: глазницы были чёрными и явно слепыми.
- Не волнуйтесь за свои слова, — попросил нас обритый пёс, — Мы пришли предложить вам убежище и помощь.
- Это было бы очень кстати, — кивнул генерал.
- Естественно, — заметил координатор, подняв в воздух указательный палец, — Наша база находится глубже на восток.
- Подождите, но… — встрял было я, но пёс знал ответ прежде чем я задам вопрос:
- Мы перехватили сигналы СОС от работорговцев и смогли подменить его на ложный. Когда мы поняли, что кто-то разнёс их в прах, мы поспешили на это место чтобы оказать помощь нашим союзникам…
- Мы пока насчёт союзничества не совсем уверены…
- Враг моего врага — мой друг… — пёс сложил пальцы вместе, — Теперь я попрошу ваших бойцов занять свои места в вашем грузовике, мой подопечный знает дорогу.
Из ровного строя киборгов вышел молодой чёрный лис с тяжёлым пулемётом и массивным мечом за плечом. По японскому обычаю он даже немного поклонился нам, указал на тягач и на чистейшем русском сказал нам:
- Если вы не против, то я поведу.
Мы переглянулись. Хоть решение далось нам быстро, после недолгих споров мы решили разрешить нашим новым знакомым сесть за руль. В разговоре активно принимал участие Добб, и Координатор через него узнал все подробности, о чём сообщил нам, как только мы огласили своё решение.
- Я прошу вам не волноваться о вашей безопасности, ибо мы действительно не хотим причинить вам вреда. Если бы хотели — давно бы причинили. Но вы можете помочь нам, и мы тоже. Так что давайте оставим предрассудки.
- Хорошо, — согласился Шакал, — Но Полковник останется с вашим бойцом в кабине. Там же будет сидеть наш инженер.
- Отлично, — кивнул голый пёс.
Отходя к грузовику, генерал многозначительно посмотрел на мой пулемёт, а потом кивнул на лиса. Сразу всё стало ясно. Я кивнул ему.
- По местам! — отдал приказ генерал, и бойцы, не успевшие как следует отдохнуть, залезли в прицепы. Я запрыгнул в кабину тягача, вслед за мной залез Дино, сазу залезая в люльку: оттуда гораздо проще было следить за действиями водителя. Чёрный, как наш Динозаврик, лис залез в кабину даже отряхнув лапы. Заняв место водителя, он настроил зеркала заднего вида и поудобнее подстроил для себя руль. Лис явно знал своё дело, но разговорчивым он не был, и постоянно посматривал на мой пулемёт, который я держал на коленях в заряжённом виде.
- В этом нет необходимости, — сказал наконец киборг, кивая на оружие.
- Когда мне сказали так в последний раз, я очнулся в лаборатории, подготовленный к лоботомии, — хмуро ответил я, — куда ты нас повезёшь?
- На базу красной бригады. Она в Токио.
- Сколько километров? — тут же спросил Дино, — У нас мало топлива.
- Двести восемьдесят три целых, двадцать шесть сотых. На базе есть топливо, еда и убежище. Хватит на всех вас.
- Вы как будто готовились нас встретить, да? — спросил я.
- Из радиоперехвата мы узнали, что вас около сотни. Это так?
- Девяносто восемь, — ответил я, — Двоих потеряли.
- Я соболезную, — сказал чёрный лис, — Потеря даже двоих бойцов — тяжёлый удар для всей команды.
- Не верится мне в твои чувства, — я кивнул вперёд, — А как мы переедем эту балку?
- Мы предусмотрели это. Работорговцы не оригинальны.
Бойцы красной бригады уже заложили на балку шесть зарядов какой-то красной взрывчатки, и готовились её взорвать. Когда один из киборгов взял в лапы детонатор, я невольно попытался спрятаться за приборной панелью. Вместо привычного ушам хлопка раздалось сильное шипение и скрежет металла. Я высунулся обратно и увидел, как толстую балку буквально пилит на семь частей, которые киборги сразу же оттаскивали в стороны. Они даже не сильно напрягались: балка была полой внутри, и каждая её часть весила не больше тонны. Втроём бойцы красной бригады спокойно зашвыривали куски бывшего монорельса в окружавшие нас здания, расчищая дорогу.
- Сколько металла пропадает, — с невозможной грустью в голосе вздохнул Дино.
- Металла? — переспросил его ровесник, — А что такого?
- У нас это жуткий дефицит, — пояснил Дино, — собираем всё металлическое — и на переплавку.
- Вы правильно делаете, — кивнул нам чёрный лис, — Иначе бы…
- Мы и сами знаем, что всё правильно делаем, — перебил его я, — Иначе бы давно ездили по деревянным рельсам.
- Давай заводись, — кивнул Дино, — посмотрим, как ты с нашей техникой управишься.
- Пока не все готовы, — ответил нам водитель, — ещё не собрались.
- Откуда ты…
Отвечая на мой вопрос, лис постучал себя указательным пальцем по виску.
- Координатор мне так говорит.
- А он постоянно с тобой общается? — спросил я, вспоминая эффект, который их главарь оказал на моего лучшего друга.
- Он не совсем говорит с нами. Мы можем говорить друг с другом, видеть то, что видит другой боец нашей команды. Координатор незаменим в бою: он помогает нам выработать идеальную стратегию для победы.
- Отличная штука, когда надо посмотреть порно. Или ещё лучше — один с самкой, у остальных — поллюция, — сказал я, устраиваясь поудобнее.
Чёрный лис немного загадочно улыбнулся, но отвечать мне не стал.
Я отвернулся, посмотрев в зеркало заднего вида, сразу видя подтверждения словам чёрного киборга: все наши гости действовали удивительно слаженно и организованно, при этом даже не говорили друг с другом, а просто обмениваясь многозначительными взглядами и еле заметными жестами. Координатор стоял рядом с нашим генералом и о чём-то говорил с ним.
- Прошу вас, не думайте, что мы все — бездушные машины. Мы такие же, как и ваш друг-доберман, — вдруг сказал чёрный лис.
- Это тяжелее, чем кажется. Ты, например, даже не представился, и я не удивлюсь, если вместо нормального имени ты скажешь мне свой серийный номер и марку.
- Если вас это интересует…
- Имя мне интересно больше, — отрезал я.
- Спасибо, — кивнул он, — Меня зовут Перси, но парни меня называют просто… — вдруг он остановился и откровенно засмущался.
- Персик? — догадался Дино, и лис коротко кивнул.
- Точно.
- Я буду называть тебя Перси, — вздохнул я, — Когда поедем-то?
- Секунд двадцать…
Лис взялся за ключ зажигания и довольно уверенно повернул его на зажигание. Двигатель завёлся с пол-оборота, выдал облачко чёрного дизельного дыма и мерно зарокотал коленвалом.
- Отличная техника, — похвалил нас Перси, — Давненько я не видел, чтобы дизеля такого объёма так хорошо заводились.
- Спасибо, — довольно протянул инженер, поглаживая свой живот. — От первого до последнего винтика — всё сам собирал.
Перси обернулся к Динозаврику, и многозначительно выдал:
- Твои знания нам бы очень пригодились, — на что Дино только рассмеялся и ответил:
- Это не знания тут нужны, а голова на плечах и лапы не из задницы. Они не заменят смекалку и русскую находчивость.
Перси оценил шутку и тронул грузовик с места. Получилось у него это настолько плавно, что я даже не заметил движения, только когда мимо меня проплыли обломки железной балки, я понял, что мы уже движемся.
- Ты, кажется, забыл своих друзей, — не без радости в голосе вдруг встрял Динозаврик, — Они ещё не забрались в кузов!
- Это не нужно, — улыбнулся лис и дал газу. Моя лапа сама собой дёрнулась к пулемёту, и только заметив этот жест, Перси изволил объяснить, что происходит, — Наша группа побежит рядом.
- Побежит рядом? Мы что пятьдесят километров в час поедем?
- Почему пятьдесят? Я думаю, машина выжмет и больше…
- Машина выжмет хоть двести, но твои друзья…
- Как по-вашему, за сколько времени мы сюда добрались? — вдруг спросил чёрный лис, поглядев на меня.
- Добрались… — опешил я, а он повторил:
- Да. До этого мета, за двести километров от нашей базы?
- Шли весь день?
- За час, — строго ответил чёрный.
- Вы пришли спустя три часа, как мы отметелили ящеров, — заметил я.
- Нет. Это мы решили, что можем вам показаться.
- Мне в это слабо верится… — я на всякий случай взялся за рукоять пулемёта и положил палец на спусковой крючок. Заметив это, лис только улыбнулся:
- Мы не желаем вам зла, — повторил он.
- А вы так и не выяснили, зачем мы здесь…
- Полковник! — заорала рация в моём костюме, знакомым до колик голом генерала, — Отставить пальбу!
- Что? — я подтянул воротник поближе к пасти, — Откуда вы…
- Их главный рядом со мной, — ответил мне шакал, — Он казал мне, чтобы вы отложили оружие.
- Вы что, на их стороне?!
- Да ну? А идентификационный код помните?
- Фиолет, — ответила рация, и я затих. Код был правильным: о них мы договорились несколько лет назад и использовали в самых крайних случаях. Судя этому коду, беспокоиться было не о чём, а вот если бы Генерал упомянул бы цвет травы…
- Какого чёрта? — не нашёлся я. Вопрос был риторическим, однако ответ у шакала всё равно нашёлся:
- Доводы координатора выглядят убедительно. Мы едем с ними.
- Если из-за вашей ошибки… — пошипел я, оттягивая микрофон в воротнике.
- Я знаю цену своих ошибок, полковник.
Я отложил пулемёт, уставившись в окно. В зеркале было видно, как бойцы красной бригады неторопливо бегут по обе стороны от фур.
- Так и поедем? — буркнул я, — Или боишься,  что твои дружки потеряются по дороге?
- Агрессия — не выход из положения, — сказал Перси и включил наконец нормальную передачу. Грузовик чуть дёрнулся и весь наш автопоезд начал набирать скорость.
Мы поехали дальше, глубже в страну восходящего солнца. Езда по битому асфальту после ухабов и камней бывшего дна казалась ездой по глади воды — мягко, быстро и вообще хорошо. В России таких дорог не осталось вовсе. Перси держал скорость на ста двадцати километрах в час, а потом, когда вывернул наш состав на широкую, коростную дорогу, Дино позволил ему разогнаться до двухсот. Всё это время я поглядывал в зеркало заднего вида, и удивлению не было предела: бойцы красной бригады так же спокойно и мерно бежали рядом с грузовиком на огромной скорости, переодически перепрыгивая через ямы и выступающие металлоконструкции. Дорога шла всё выше и выше. Наклон чувствовал не только я, но и двигатель нашего тягача: несмотря на большие обороты, он начал терять скорость.
- Почему мы поднимаемся? Токио что, расположен на какой-то горе? — спросил я у Перси, наконец, нарушив негласный закон молчания в кабине.
- К сожалению, нет, — сразу ответил он, будто и не было у нас напряжённой обстановки, — Токио — самый развитый, но самый отвратительный город, созданный людьми.
- Чем же он так плох?
- В нём три уровня. Всё что вы видите сейчас — транспортный уровень, для самых тихоходных и грузовых машин и поездов. Здесь, по сути дела, ничего не происходит — только разгрузки-погрузки. Всё, что выше двадцати метров над уровнем асфальта — верхний уровень. Деловые кварталы для дел включают в себя так же высокотехнологичные производства. Всё что выше полутора тысяч метров, называют Раем. Жилые кварталы для самых богатых и значимых людей в Токио. Огромные открытые площади, воздушные парки и даже стадионы. Индустрия развлечений и беззаботности…
- А что тогда внизу? — спросил Дино, когда чёрный лис перестал рассказывать.
- Под асфальтом место, которое называется преисподней. Там весь обслуживающий комплекс, работающий на рай. Всевозможные электростанции, тяжёлые производства… короче хреново там до жути.
- И всё это работает? — спросил я.
- А ты как думаешь? Да, частично… Для этого Японии и нужны рабы. Красная бригада борется за то, чтобы все жители преисподней могли получать честную оплату за свой труд. Вот только платить ящеры им ничем не могут, потому что они могут только жрать и срать несчастным зверям на голову.
- Грубо, — согласился я.
- Вас и хотели послать в преисподнюю. На производствах слишком много самок, почти нет самцов. Проще говоря, остановилось размножение и рабов стало нехватать. Ящеры уже знают, как это исправить: Из России всегда гонят самых лучших, сильных и выносливых — тут их и вяжут. Вам не просто повезло — вам сильно повезло…
- Может дело не только в везении? — усмехнулся я, — Генерал, вы слышите, что мне тут рассказывают?
- Координатор мне рассказывает то же самое, — ответила рация, — Плохи дела.
- До тех пор, пока не смотаемся отсюда — да.
- Мы бы хотели попросить вас о помощи, на самом деле… — сказал лис.
- Какого типа помощь?
- Боевая. Вы отличные бойцы, и по сути дела вы созданная, развитая и вооружённая рота. С вами мы легко победим.
- Нас всего сотня, а...
Персик кивнул:
- А без вас, нас будет на сотню меньше!
- Но у них армия!
- Верхушку власти охраняет всего три десятка бойцов. — Заверил меня Персик. — Да еще каких! А вы — полнокровная рота регулярной армии! Ещё несколько сотен работорговцев, а остальные несколько тысяч ящеров не то что держать — и видеть не видели даже пистолета.
- Интересные условия… Генерал?
- Союзники никогда не помешают, — ответил шакал, — Если у нас будет всё необходимое для боевой операции — мы поможем.
Перси улыбнулся.
- Союзники — это хорошо. Если мы сможем захватить власть и установить честные порядки, мы первым делом свяжемся с Владивостоком. Железа и промышленных мощностей в Японии хватит на то, чтобы построить железную дорогу до ваших городов.
- Отличная перспектива… Но что мы можем предложить вам в замен?
- Свои плодородные земли, конечно же.
- Чушь… — буркнул я, — У нас все земли родят только стеклянную пыль, ничего больше.
- Мы научились с этим справляться, — с улыбкой ответил чёрный киборг, — Уверен, наши технологии спасут любой грунт. У нас его попросту нет: Япония раскопана почти до самых скал, на которых стоят эти небоскрёбы…
На этой грустной ноте мы замолчали, и в радио эфире тоже воцарилось молчание. Мы долго ехали по огромному разбитому шоссе, которое никак не могло стать ровным: оно шло то вверх, то вниз, причём иногда уклон был просто абсурдным. Наш тягач, несмотря на это, отлично справлялся с поставленными задачами. Не интересно было даже смотреть в окна: ничего кроме сплошных бетонных стен и завалов из железа не было, за исключением изредка попадающихся по дороге разбитых машин и поездов монорельса.
Наконец мы свернули куда-то глубже в город и отъехали от шоссе на несколько километров. Перси остановил состав у ничем не примечательного серого небоскрёба и сразу же выключил двигатель.
- Приехали, — доложил он и первым вышел из кабины. Вслед за ним на землю вылезли я с Динозавриком, а там уже и все остальные.
- Тридцать бойцов идут со мной, — скомандовал Генерал, махнув лапой, — Добровольцы будут?
Как ни странно, нашлось двадцать девять наших, включая меня и Добба. Пошли практически все наши знакомые и киборги. Остальным велено было оставаться на дежурстве.
- Наша база расположена на сто четвёртом этаже, — заявил Координатор, разводя лапами, — Не всем будет легко покрыть такую высоту…
- Проще будет спустить вашу базу к нам, вниз… — нехотя выдавил через зубы Чиф.
- Ничего, выдержим, — кивнул Атаман, закидывая автомат на плечо, — Только вы давайте отдохнуть, ладно?
- Безусловно, друзья, — кивнул голый пёс и кивнул своим бойцам на здание. Несмотря на двухсоткилометровую пробежку, бойцы красной бригады не сказав и слова поперёк, распахнули широкие двери, ведущие в небоскрёб, и пригласили нас внутрь.
- Ну, потяпали, — не без энтузиазма отозвался Заяц из команды Молотова, и первым вошёл внутрь.
В помещении было темно, что глаз выколи, и многие потерялись в темноте, натыкаясь на колонны и спотыкаясь об завали железных конструкций. Наши друзья все до последнего включили свет, подобно Доббу, и зал залился ярким светом.
Создавалось впечатление, будто раньше здесь была гостиница: высокий потолок, остатки шикарной люстры и огромная лестница на второй этаж. Посреди зала стоял огромный круглый стол, на котором до сих пор оставались остатки кассовых аппаратов и древних компьютеров. На втором этаже виднелись несколько десятков кабин лифтов.
- А лифты работают? — спросил Молотов, останавливаясь у дверей одного из них. Все бойцы красной бригады оглянулись на него с немалым удивлением, лишь их главный спокойно кивнул:
- Я совсем забыл о них. Простите мне мою память, — он слегка полонился нам, — Я прикажу их сейчас же включить.
- Молотов, а ты голова! — похвалил его шакал.
- Не люблю слишком уж сложные пути, — заметил серый пёс.
- Они прибудут через минуту, — сообщил нам координатор, удаляясь вместе со своими бойцами на лестничные пролёты, — Мы будем ждать вас наверху.
- Сто четвёртый этаж? — на всякий случай уточнил генерал, и получил подтверждение. Киборги пошли по лестнице, мы же остались ждать обещанных лифтов.
- Не нравится мне это, — хмуро сказал Добб, — Не доверяю лифтам. Может мне с ними пробежаться?
- Останься, пожалуйста, — ответил я, — С твоей Трахбабахалкой мне надёжней.
- Приятно чувствовать себя важным, — Добб даже приятно поёжился, поправляя лямки своего гранатомёта.
Внезапно у одной из дверей загорелась давно разбитая лампочка прибывшего лифта. Разбит только плафон, в виде стрелки "Вверх".
- Первая группа, пошли, — скомандовал я команде Молотова и те быстро загрузились в кабину, кое-как нащупав пульт управления.
- А он нас выдержит? — пискнул прижатый к стенке Дино.
- Тут всё по-японски, — хохотнул Черкес, набирая на клавиатуре нужный этаж, — Жаль не вниз едем!
Он подтвердил свой выбор, и дверь кабины моментально закрылась. Раздался гул и восторженное визжание бойцов, которых техника унесла на огромную высоту. Сразу после этого у соседнего лифта загорелась такая же лампочка, и даже раздался лёгкий звонок.
- Пошли, пошли! — подогнал я следующую партию бойцов, — Вам что, всем приказы нужны?
Бойцы неловко улыбнулись и набились в другую кабину. Через пару секунд наверх умчались и они. Всего нам понадобилось шесть кабин чтобы разместить всех, и в седьмой кабине отправились я, Добб и наш Генерал. О своём пришествии ничего не известило — ни лампочки, ни звука. Только открывшаяся перед нами дверь – всё, что мы увидели в пустом здании.
- Пошли, — уверенно сказал мой друг и на всякий случай включил фонарик. Кабина, которая досталась нам, была как бы на отшибе от всех остальных. Первые шесть прибыли подряд, а наша была намного левее, через пятнадцать дверей от тех, на которых уехала большая часть солдат. Более того, в ней не было света, как в предшествующих ей.
- Может, подождём ещё одну? — немного брезгливо спросил генерал, оглядывая тёмную кабину элеватора.
- Думаю, это последняя, раз прислали такую, — сказал я, похлопав Добба по плечу, — проверишь её?
- Чуть как какая опасность — сразу туда надо засунуть киборга! Дискриминация!
- Ой, да ну тебя в пень, — сказал я, и, оттолкнув его, вошёл внутрь. Пол мягко пружинил под лапами, кабина даже не качалась, — Вроде держится. Заходите.
Шакал быстро вошёл ко мне, а вот Добб так же нерешительно стол на пороге.
- Может я всё-таки пешочком?
- Не трать батареи, — попросил я его, а шакал сказал куда строже:
- Это приказ, лейтенант. К тому же, без вас у нас не будет света.
- Боитесь темноты, товарищ генерал? — Добб приподнял левую бровь, намекая на сарказм в своих словах. Однако шакал, не мудрствуя лукаво, кивнул.
- Ага. Боюсь.
- Ну раз вы настолько меня хотите… — проворчал доберман, вставая внутрь. Кабина даже не шелохнулась, несмотря на довольно большой вес, который оказался внутри. Генерал подошёл к пульту — не обычному, как в наших лифтах. Здесь этажей было столько, что делать кнопочный пульт было бы безумием, поэтому на стене красовалась небольшая цифровая клавиатура с большой кнопкой под ней. Генерал поочерёдно надавил цифры 1, 0 и 4 и нажал на клавишу запуска. С сильным скрипом двойные двери захлопнулись перед нами, и сразу же все почувствовали, как нас прижало к полу. Кабина мелко завибрировала и набрала нужную скорость, а уже через пару минут мы ощутили, как желудок перестало тянуть к ногам и кабина остановилась.
Дверь отъехала в сторону, заливая кабину ярким светом. Прикрыв глаза лапами, мы вышли в огромный зал.
Когда первые неприятные ощущения после яркого света прошли, я смог открыть глаза и рот от удивления — такого зрелища я не ждал. Помещение было не просто огромным — гигантским. В него при желании можно было поместить какой-нибудь московский вокзал, а может быть и не один. Потолки высотой под тридцать метров и огромная площадь, размером, наверное, не меньше чем футбольное поле, на котором раскинулся лагерь местных повстанцев. Звери зря времени не теряли — обустроились здесь по полной программе, натащили самого высокотехнологичного барахла и устроили на своей базе чуть ли не центр управления космическими полётами. Кстати, было похоже, в торце зала виднелось несколько гигантских мониторов, на которых отслеживались какие-то спутники, но ни один из киборгов не занимался слежением или управлением: огромный, мощнейший компьютер посередине зала занимался этим без участия операторов. Увидев это, я сразу улыбнулся Доббу:
- Дружище, сбегай вниз и притащи сюда нашего Ботаника. Пускай повеселится.
- С удовольствием, — кивнул мне Добб и отправился обратно. К нам сразу же подошёл пёс, который разговаривал с нами, пока не познакомились с Координатором.
- Вы — командование, так?
- Так точно, — кивнул шакал.
- С кем из командования я мог бы поговорить?
- Думаю, со мной, — ответил Селкер, и кивнул на меня, — Это мой первый заместитель, полковник.
- Вы не могли бы проследовать за нами, товарищ генерал? — спросил пёс, слегка поклонившись, — Мы собираем всю возможную стратегическую информацию о других странах, — Он показал лапой на мониторы, — До сих пор непонятно, что творится там, у вас. Некоторые города то исчезают, то появляются…
Шакал немного призадумался. С одной стороны — союзники, вроде как помогают нам, но с другой — у него могут выпытать что-нибудь важное или секретное… Хотя, какие секреты от тех, кто со спутников могут всё что хочешь разглядеть?
- Я буду говорить, только если сочту нужным, — наконец ответил генерал и пошёл за псом. Я, оставшись в гордом одиночестве, пошёл вглубь базы, поглядывая по сторонам.
Первым делом я понял, что все внешние стены небоскрёба были сделаны из прочнейшего стекла, которое выдерживало и ветер, и холод, и нестабильность небоскрёба. Это давало отличный обзор, но сразу через дорогу стоял другой небоскрёб и всё, что было видно — серую стену с редкими окнами. Зачем нужны были огромные стёкла вместо нормальных стен — не понятно. Но на них я смотрел меньше всего: киборги устроили свою базу так, что глаза готовы были вырваться со своих мест и, задорно обгоняя друг друга, убежать прочь.
Сразу бросался в глаза огромный технический потенциал киборгов: компьютеры, ноутбуки, рабочие мобильные телефоны и много другой разнообразной электронной техники — всё это валялось практически на полу и фактически — без дела. В работе была только самая мощная, самая надёжная электроника: от ноутбуков с сенсорными экранами до суперкомпьютеров. На базе был не один такой: некоторые работали как базы данных или ремонтные станции для киборгов. Ещё у красной бригады было совершенно потрясающее медицинское оборудование: я наткнулся на практически бесхозный роботизированный центр по ремонту и обслуживанию солдат и простых живых зверей, у которого уже крутилась Шанни и шипела от восторга. Сразу встал вопрос, откуда у них вся эта техника. Копили ли они это пару десятков лет или просто обули ящеров? Вопросов было много, но они отходили на второй план…
Но помимо кучи компьютерной техники, киборги так же неплохо устроили и свой быт. Горячая вода, электричество, топливо — всё было в изобилии. Обедали бойцы за одним огромным столом, накрытым на тридцать морд. Помогали, кстати, в этом так же специальные роботы, которые ещё и готовили им. Небольшой участок базы был засыпан принесённым грунтом и засеян травой — там паслись свинки. Упитанные, чистые хряки вызывали неимоверный аппетит, и не у меня одного: рядом с загоном я встретился с лисом Перси, который поглядывал на хрюшек голодными глазами.
- Почему бы вам не зажарить одну? — спросил я, похлопав лиса по плечу. Даже не вздрогнув и вообще никак не отреагировав на мой дружеский жест, чёрный лис обернулся и улыбнулся.
- Мы сидим на коктейле. Настоящее мясо у нас только по праздникам и по большим поводам.
- Наше прибытие? — ухмыльнулся я.
- Очень надеюсь, что Координатор сочтёт это событие достаточным поводом чтобы пожарить пару хрюшек.
- Я тоже уже надеюсь… А тебе тоже хочется? Я думал, что киборги не испытывают голода.
- Физически конечно нет… Но вот морально — да.
- Как это?
- Хочется вспомнить былое, — пожал плечами Перси, — Я же не собранный, а модернизированный. Раньше был обычным лисом.
- Да ладно?
- И, кстати, Русским, — кивнул мне Перси, — Отсюда и русское прозвище.
- Но…
- Сто пятьдесят лет назад, — укоризненно посмотрел на меня чёрный лис и улыбнулся, — Попал сюда так давно, что забыл русский язык.
- Потрясающе… — не смог ответить я, — Не расскажешь побольше?
- А чего тут рассказывать? Меня поймали, так же как и вас, но только мы пришли в Японию в куда меньшем составе: многие умерли по дороге, потому что у нас не было транспорта. Десять лет я отпахал на ящеров, а потом прикинулся мёртвым — меня выкинули, даже не послушав, как бьётся моё сердце, — лис усмехнулся, — Ещё год был отшельником, а потом меня нашли в красной бригаде. Меня только спросили — хочу ли я сражаться, и, естественно, я согласился. Вопрос о киборге и не стоял: я сам лёг на стол и включил аппарат. Двадцать два часа — и они дали мне всё, что есть сейчас…
- Двадцать два часа? — переспросил я и улыбнулся, — А на скольких ещё хватит запчастей? У меня друг…
- Доберман? — догадался чёрный лис.
- Да.
- Запчастей хватит, чтобы половину вашей роты переделать в киборгов. Но тогда мы потребуем от них пожизненной службы, — ответил мне лис, — Так говорит Координатор.
- Мы и так пойдём сражаться за вас, — напомнил я.
- Это будет последним сражением, но война не окончится. Бойцы нужны всегда.
- И сколько нужно?
Перси вздохнул.
- Раньше нас было сорок девять. Раньше — это когда я пришёл. С тех пор не было ни одного прибавления, и наше число сократилось до тридцати одного.
- Но вас было…
- Десять остались следить за базой, — ответил Перси, уставившись на самую жирную свинку в зелёном загоне.
Позади, со стороны лифтов раздался восхищенный возглас Ботаника, в котором нормативными были только предлоги "в" и "на". Им он выражал свое восхищение аппаратурой киборгов.
Перси, выслушав матерную трель, словно пение соловья, после чего повернулся ко мне:
- Господи. Думал что помру, не услышав родной речи!..
- Этого у нас не отнять, — с укоризной сказал я и отправился к Ботанику.
Вслед за лисом, не особо утруждаясь, шли Добб и Овчар, таща огромный ящик, заполненный носителями информации. Ботаник почувствовал себя как дома и быстро начал распоряжаться, что куда ставить и кого к чему подключить. Так продолжалось до тех пор, пока за его спиной не возник Координатор, и Ботаник, взвизгнув от неожиданности, захлопнул пасть, на всякий случай, придерживая её лапой. Вид выбритого пса почему-то наводил на беднягу ужас.
- Я так понимаю, вы разбираетесь в этой технике? — с доброй улыбкой спросил Пёс, поглядывая на ящик, который припёрли наши киборги.
Не отнимая лапу от пасти, лис покивал, таращась на киборга огромными глазами.
- Ни в чём себе не отказывайте, — пёс улыбнулся ещё шире, — А всех киборгов я могу пригласить с собой.
- На кой чёрт? — даже борзой Бульк был необыкновенно вежлив и аккуратен с Координатором, но сейчас, похоже, его не тревожило то, что голый пёс может скрутить бультерьера во внутриматочную спираль усилием мысли. Но как всякий азиат, голый пёс спокойно сказал два слова, после чего все киборги тоже обрадовались:
- На диагностику и ремонт.
Вспомнив роботизированную операционную, я решил, что доверю своего самого лучшего друга нашим союзникам. Добб и сам был далеко не против. Кинув мне свой гранатомёт, он убежал вслед за остальными киборгами.
- Пойдём, я покажу тебе кое-что восхитительное, — сказал мне Перси, положив лапу на плечо, — Мне ли не знать, но в России с этим ой как туго! А у нас — завались!
- Завались чего? — не без интереса спросил я, но чёрный лис уже тащил меня к какому-то тихому подсобному помещению на противоположной стороне от лифтов. Там была небольшая бронированная дверь, и сердце забилось чуть чаще: что красная Бригада, у которой было столько техники, могла хранить в сейфе? Перси таинственно улыбнулся и приоткрыл дверь. Заглянув внутрь, я замер. Увиденное мной было сравнимо с полюционным сном: огромный зал, был заставлен плотными рядами оружейных шкафов, а на них покоилось ТАКОЕ количества, ТАКОГО великолепия, что я потерял дар речи.
Словно сомнамбула, я забрел внутрь, стремясь убедиться, что это не сон — но это была правда.
Стройные ряды вороненых АКМов, целые стеллажи ЭфЭн-ФАЛов, ровные ряды "Ауг-Штайеров", возле входа стояла на прикладах небольшая "рощица" единых пулеметов М-240. А дальше рядком стояли на сошках модифицированные пулемёты серии МГ, а за ними груда тубусов РПГ, несколько бронебойных "Таволг" и даже прототипы оружия людей — совсем не обязательно огнестрельного — были даже лазерные пистолеты, винтовки…
Но это было не все: пройдя дальше, я наткнулся на оружие о котором я даже не слышал. Внешне оно выглядело как пластиковый прямоугольный корпус с ручкой и массивным стволом.
- Сороковаттная плазменная винтовка "Вестенгауз", — Раздалось у меня над ухом. Я резко обернулся рядом стоял Перси, — Модель 25, если не ошибаюсь.
- Откуда это у вас? — Опешил я.
- Трофей. — Пожал плечами лис. — Как и вон та гаус винтовка.
Я ошалело крутанул головой, в указанном направлении: на специальной деревянной подставке стояла здоровая, длинная винтовка, из которой знакомой частью была только рукоятка и курок. Длинный, массивный ствол был достаточно толстым, а на него были насажены какие-то медные катушки с проволокой, соединённые вместе мощными силовыми проводами. Рядом, тоже на специальной подставке, лежала коробочка с чёрными шариками, такими же, как для пневматической винтовки, а ещё подальше — рядок специальных батареек к ней, с виду напоминавших "Крону", но в два раза больше.
- Фактически... — Продолжал Перси. — ...Это снайперская винтовка. Пулька калибром в четыре миллиметра и весом в пять граммов разгоняется до скорости в шесть километров в секунду. Видел, как выглядит бетонная плита после попадания такого боеприпаса?
Я покачал головой:
- Нет...
- Так на входе такая маленькая дырочка, как от обычного автомата. А на выходе выбоина как от попадания танкового снаряда. Стена как будто взрывается внутрь бетонной крошкой и обломками. Причем летят они намного быстрее пули... И вес у них соответствующий... Так что, все, кто находятся по другую сторону плиты, тут же умирают.
Перси помолчал и добавил:
- А с полного сорокозарядного магазина она может у многоэтажки подъезд "подрубить". Как автоматическая пушка БМП.
- А если в зверя попасть? — Не понял я.
- Мы на семьдесят процентов состоим из воды. — Спокойно отозвался Перси. — Бросал камни в воду? Видел как круги расходятся?
- Ну?
- Представь, что твой организм — это наполненный водой презерватив. И в него попадает пуля со скоростью шесть километров в секунду... — лис перевел на меня взгляд. — ...со стороны это больше всего похоже на взрыв. Ручки, ножки, потроха — все разлетается в разные стороны.
- И чего вы тогда тут прячетесь? — Не понял я. — Взяли бы их и разворотили все на фиг!
Перси вздохнул:
- У нас к ним боеприпасов всего тридцать штук. А к плазме — Он мотнул головой в сторону "Вестенгауза". — Всего десять батарей. Это на один не очень длинный бой. Если справимся — то да, мы молодцы...
Он сделал паузу и посмотрел на меня:
- А если нет?.. Что тогда?
Конечно, мне не нашлось что ответить.
- Мы же сопротивление. Нас мало…
- Не сдавайтесь. Победа будет за нами, — улыбнулся я, — и именно мы будем строить новый мир с новыми законами… Но пока — нам нужно оружие, — уверенно сказал я.
- За ним я вас сюда и привёл. Присылайте своих, берите всё что хотите, это далеко не самый основной наш склад. Патроны, оружие и топливо — мы обеспечим вас всем необходимым, если вы согласны помочь нам в штурме Токио.
- Решать не мне, а генералу… Но лично я уже готов!
- Вот это боевой дух! Не то, что у некоторых прибезжих…
Я прижал воротник своего бронекостюма к пасти и включил радио:
- Земля, это гнездо. Пришлите на сто четвёртый этаж десяток бойцов за патронами. Возьмём несколько ящиков, хватит на полжизни!
- А кому-то на полсмерти, — ответил Терминатор, — Я тут останусь, посторожу. Надеюсь, кто-нибудь захватит моих любимых?
Послышался одобрительный шум и я выключил связь.
- Так как насчёт…
- Координатор дал Добро, — улыбнулся лис, — Сами выберете свинку, товарищ полковник?
- А ты как думал! Пошли, я тебе покажу настоящий шашлык! Поди, со своих суши уже очумел!
- Но рыбы нет… Последняя популяция Clupea sagax вымерла приблизительно…
- Это был сарказм! — я всплеснул лапами, — пойдём, поедим.
Следующие два часа прошли для меня так быстро, что я и не заметил. На базе красной бригады всё было превосходно организовано: отдых, досуг, еда, вооружение, тренировки — всё это помещалось в одном огромном зале, который без труда вместил в себя всех желающих побывать в гостях у повстанцев. Мы утащили у них два ящика патронов для Калашникова и несколько коробок пулемётных лент, тысячи патронов для пулемёта песца, гранаты, ракеты, заряды для РПГ и даже пару "таволг" — мы бы уехали бы в плюсе, если бы прямо сейчас повернули домой. Но план был утверждён командованием: мы будем помогать красной бригаде.
Светало — мне предложили поспать и восстановить силы, от чего я не мог не отказаться. Мне даже дали отличный военный спальник — лёгкий, но тёплый и мягкий. Устроился спать я прямо у огромного окна, не обращая внимания на восходящее солнце Японии…

Пробуждение было гораздо менее приятным, чем я ожидал. Раним утром меня поднял топот, и резкое ритмичное мигание красных ламп сигнализации. Киборги молча сосредоточено носились по всему помещению. Заметив, что я проснулся и моргаю, один из бойцов Красной Бригады присел рядом и сразу влоб спросил:
- Кто из ваших остался внизу?!
- А?! — Я еще не пришел в себя ото сна, и, пытаясь привести себя в чувство, провел по морде лапой. — Терминатор, вроде как… А-а-а... В чем, собственно, дело?!
- С вашей радиостанции, только что открытым текстом передали наши координаты.
Я спросонья не въехал:
- Кто?! Кому?!
- Кто — не знаю. А вот работорговцы его точно получили!
Я встрепенулся, моментально просыпаясь:
- Как работорговцы?! Когда?!
- Только что...
- Где мои бойцы? — тут же спросил я, — Добб, где ты? — спросил я у рации.
- Дружище, всё в порядке, но они что-то взбесились… Может Генерал что не так сказал?
- Я всё слышу! — звучно рявкнул шакал в Эфире, — Они засекли какой-то сигнал, который исходил из нашей машины десять минут назад!
- Кто его мог послать?
- Это я и пытаюсь выяснить!
В эфире воцарилась тишина. Я только развёл лапами перед мускулистым волком:
- У нас нет передатчиков такой мощности…
- Тебе повезло, потому что координатор тебе верит! — рявкнул серый, — Может они нас не заметят, и разбомбят ваш грузовик!
- Разбомбят!? — заорал я, вскакивая с пола, — Надо немедленно увести всех оттуда!
- Кто из ваших мог сообщить наше местоположение? — Строго спросил меня волк.
Я провел лапой по голове, взъерошивая мех:
- Внизу только наши бойцы, которые приехали с нами из Росс... — Я замер с открытым ртом, и перевел взгляд на волка. — Рабы!!! Мы взяли двоих рабов пока добирались до вас! Рекс и... какой-то кот, не знаю. Он был прикован в БТРе!
- Прикован? На нём был ошейник?
- Конечно был! — не задумываясь почему-то соврал я, — Терминатор, приём! — заорал я в рацию, — кончай серого кота, которого мы вытащили у ящеров!
- Нет! — рявкнул волк, — Не вздумайте убить его!
- Отставить! — тут же рявкнул я, и лишь потом спросил, — Но почему?
- Может быть ещё хуже, — объяснил боец, — Вставай. Похоже, вы не виноваты.
- Как вы к нам, так и мы к вам, парни! — я отряхнулся и оглянулся — боец бросил мне мой пулемёт и пять коробов патронов в придачу, — Насколько всё плохо?
- Эвакуируйте грузовик — они его разбомбят.
- Недопустимо потерять транспорт! — заорал у меня в ухе генерал, — Нужно отбить атаку! Атаман, Чиф, вы…
- Товарищ генерал, мы здесь, наверху…
- Чёрт! Внизу кто-нибудь умеет пользоваться иглами?
- Так точно!
- Готовьтесь к атаке с воздуха!
Волк, слышавший все эти передачи, кивнул мне:
- Я думаю, мы сможем вам помочь. Координатор даёт добро на использование бомб.
- Каких ещё бомб? — не успел спросить я, но волк уже убежал на крышу.
Я сразу же бросился на поиски своих товарищей. Все киборги готовились к бою, но наших нигде не было видно, пока, наконец, я не увидел знакомого шакала.
- Товарищ генерал! — заорал я, и он обернулся, маша мне лапой, чтобы я подошёл. Как только я оказался ближе, я увидел уже наш блокпост: мы готовились дать отпор прямо здесь, на базе.
- А почему мы…
- Лучше перебдеть! — отрезал Координатор, который необычайно спокойно ходил около наших бойцов, — Готовы к бою?
- Есть!
- Так точно!
- К бою готов!
- Надерём им их зелёные задницы! — звучно рыкнул Добб, встряхнув свой гранатомёт. Я осмотрел своего друга и даже не узнал его: какой-то он был весёлый и подвижный. Видимо, внеплановый ремонт пошёл киборгу на пользу. Чуть левее от него Тенесси держала на мушке лифты, но почему-то держала винтовку одной лапой. Я улыбнулся, как только увидел небольшие прорезы в её шерсти и свежие швы. Несмотря на них, колли чувствовала себя более чем отлично.
- Тенесси, что с тобой сделали? — спросил я, занимая место рядом с ней.
- Эндоскелет! — радостно ответила мне она, — Они поставили мне новый экзоскелет, представляешь?!
- Не представляю! — ответил я, хлопнув её по покрепчавшему плечу, — Поздравляю, сержант!
- Спасибо, товарищ полковник!
Внезапно я увидел Координатора. Обритый пёс раскрыл глаза от проступившего ужаса. Он сжал кулаки и отдавал какие-то команды своим бойцам.
- Они не будут вас бомбить, — тихо сказал он, поднимая лапы к своей морде, — На бомбёжку не летят тремя вертолётами. Так что они за нами летят, а не за вами…
- Что?! — на взводе спросил Шакал, в связи с форс-мажорной ситуацией взяв у наших союзников отличный образец АК-180 — сильно усовершенствованного людьми автомата.
- Они поняли… Поняли что это вы. Сюда идут почти все…
- Кто все!?
- Грузовик, всем подготовиться к бою! — повторил я приказ, — Как приняли, земля?
- Небо, мы видим противника, — ответил Терминатор, — Это я.
- В каком, нахрен, смысле?! — сорвался я.
- Это песец…
Рация шикнула.
- А я думал, что мы с ящерами воюем! — Заметил Дино.
Я почувствовал, как под лапами дрожит пол. В таком огромном здании это было бы невозможно, если только по улице не едет какой-нибудь супер-танк, но всё оказалось намного прискорбнее: точно мимо небоскрёба, в котором мы засели, пролетел огромный двухвинтовой американский вертолёт. На борту он явно нёс не только личный состав…
- ВОЗДУХ!!! — заорал что было силы Добб, и в стекло полетели наши пули, в надежде, что, может быть, стекло разобьётся и вылетит. Никто из местных и не думал стрелять, уже через секунду мы поняли почему: такое стекло обычными пулями не возьмёшь. Это создавало кое-какую иллюзию защищенности, но весьма призрачную. Не успел пройти шум от грузового вертолёта, как появился другой, не такой мощный и басовитый, как от грузового вертолёта, но гораздо ближе. Мы все посмотрели налево, откуда появилась первая вертушка, но не угадали: боевой "Апач" появился снизу, точно по центру огромного зала, и сразу же выпустил в здание две ракеты.
Они спокойно пробили стекло и нарушили его целостность — теперь мы могли разрушить его, но против вертолёта у нас были только пулемёты. Его броня спокойно выдержит свинцовый шторм, который мы ему устроим.
- Ещё один… — послышался голос Координатора, — Сзади!
Мы дружно рванули в другую сторону: на другом конце здания показался точно такой же боевой вертолёт, который парой ракет выбил стекло полностью — не удержавшись в своей раме, многотонное пластиковое стекло полетело вниз, устроив грандиозный грохот. Как только он стих, оба вертолёта явили нам своё вооружение, состоявшее из двух скорострельных пушек.
В подобных условиях правильное решение играет всё, и главное его правильно принять. Не сработал даже мозг Координатора — военная смекалка, отработанная в сотнях, а может даже в тысячах боёв Добба, сработала как всё простое.
- ОТСТУПАЕМ!!! — заорал он и первым рванул к лестницам и лифтам. В этот же миг вертушки открыли по нам огонь.
Зал наполнился грохотом тысячи выстрелов, звоном разбитого стекла и криками умирающих. Они целились точно, практически не тратили патронов. Я побежал вслед за своим другом, прижимая к груди пулемёт и стараясь стать как можно меньше. Над моей головой разлетались на тысячи кусков мониторы, огромные пули выбивали из бетона фонтанчики серой пыли, рвались на части коммуникации, провода и трубы. Беспощадный огонь ящеров сразу убил больше трети всех, кто был в зале, даже киборгов Красной бригады от очереди не спасало ничто — их просто рвало на части, раскидывая останки на десятки метров.
Внезапно Добб резко свернул куда-то и нырнул в укрытие за одну из колонн, которых было двенадцать штук в зале. Взяв свой гранатомёт наизготовку, он высунулся и дал длинную очередь в сторону летающего за пределами здания вертолёта, но почему-то ни разу не попал. Поле такого он заглушил пушку и начал выслеживать нас уже более детально. Ракеты он экономил.
- Дальше бежать нет смысла: засекут!
- Идеи!?
- Переждать! — авторитетно заявил доберман, перезаряжая свою пушку.
- Надо что-то делать! Они тут всё разнесут!
- Высунешься — они будут палить ракетами! Тебя ничто не спасёт!
- Чёрт… Земля! Земля, как слышите?! — рявкнул я в рацию и тут же получил ответ Песца:
- Небо, слышим вас отлично! — на фоне шумов послышалась тяжёлая очередь из его гатлинга, — Массивные потери у противника, ха ха!
- Не до шуток, Терминатор, сколько вас?!
- Положили десяток наших, суки! Но мы уже перевыполнили норму по мести в три раза!
- В три?
- Да! Их тут пять фургонов понаехало! Вас тут очень не хватает!
- Перекличка. Генерал?
- Слышу вас! Все кто есть в радио эфире — отзовитесь!
- Команда Молотова цела!
- Бульк.
- Тенесси!
- Овчар на месте.
- Чифа убили… — выдавил через зубы Атаман, а после него назвались все остальные. Из сорока бойцов, которые были наверху, не отозвались семнадцать.
- Мы тоже с вами, — послышался голос Координатора в Рации, — потери велики — девять бойцов.
- Как они подобрались так близко? Почему не заметили фургоны?
- Я не знаю, — честно признался координатор, — Но и для вертушек у нас есть сюрприз!
- Так где же он?
- Сейчас прилетит… — голый пёс попытался ответить как обычно спокойно, но ничего не вышло, — Девятый, задержка тринадцать, наш этаж. Бомби их!
- Просто разнесите их из пулемётов и дело с концом! — крикнул кто-то в эфире, но потом послышался его же хрип и он затих.
- Никому не высовываться! — приказал Шакал.
- В укрытие! — послышалось сзади меня, и один из вертолётов выпустил внутрь здания фугасную ракету. Оставив в воздухе белый след, она пролетела мимо и взорвалась у соседней колонны, за которой, к счастью, никто не прятался.
- Теперь наша очередь! Ложись!
Я лишь прижал уши, которые и так звенели от стрельбы. За пределами здания, рядом с вертолётами прошла канонада сильнейших взрывов, которые отбросили вертушки в стороны и слегка поцарапали им обшивку. Я сразу понял что это было — задержка тринадцать: их с крыши посыпали гранатами с сильно увеличенным запалом, чтобы они взорвались ровно на том уровне, который был необходим. Один из взрывов отбросил Апач на стену соседнего небоскрёба, но пилот справился с управлением и поспешил убраться из зоны бомбардировки. Второй же, наоборот, открыл ещё более ожесточённый огонь из пулемётов, выпуская в нас ещё ракеты.
- Шеф, у меня идея! — раздался в рации голос Чака, — Я неподалёку от оружейной! Там есть что-нибудь от этих вертушек?
- Да! Да, срочно туда и тащи всё что можешь, быстро!
- Есть!
Я увидел, как бывший бандит, вскочив с места, под проливным огнём противника смог добежать и нырнуть в укрытие.
- Отвлеки его внимание! — крикнул я Доббу, толкнув его локтём в бок. Пёс, нахмурив брови, кивнул и тут же высунулся из-за колонны. Грохнула тяжёлая очередь противопехотного гранатомёта, и соседнее здание начало осыпаться осколками окон, от непрекращающихся взрывов. Вертолёт противника поспешил убраться из зоны обстрела, и Чак смог решительным рывком проникнуть в оружейную Красной Бригады, после чего в рации раздался его восхищённый возглас, чем-то напоминающий тот, который выдал Ботаник, увидев компьютеры. Главное, что их роднило — обилие мата, который сейчас был как никогда к месту. Но тут вернулся тяжёлый и неповоротливый транспортник: он облетел нас с другой стороны и сейчас готовился высадить к нам десант, состоящий сплошь из ящеров в стальных масках. Не дожидаясь пока первая лапа работорговца ступит на пол нашей базы, я открыл по вертолёту шквальный огонь. Моему примеру последовали многие бойцы, от своих, до сопротивления. То и дело раздавались одиночные выстрелы бронебойной винтовки Тенесси, стреляли киборги из красной бригады, но многовинтовую машину ничто не пробивало. Появились первые десантники. Из-за специфичности десантирования, высаживались они весьма оригинально: выпрыгивая с другой стороны вертолёта, они раскачивались на верёвках и по инерции спрыгивали к нам на этаж.
- Огонь, огонь, огонь! — заорал я и придавил гашетку пулемёта, уже не отпуская её. В противников полетел целый град из пуль, но и они были уже не так наивны, как при первой нашей встрече — они использовали укрытия и вели себя намного более профессионально. Раздалось несколько взрывов: ящеры воспользовались светошумовыми гранатами, а потом на вертолёте показался гранатомётчик, с ружьём, которое стреляло слезоточивым газом. Для киборгов это ничего не значило, а для обычных зверей это было плачевно, причём в прямом смысле слова.
- Тенесси, убери гранатомётчика!
- Сейчас!
Но стоило колли высунуться из укрытия, как с другой стороны снова открыл огонь боевой вертолет. Снайперша скрылась.
- Не могу!
- Понял тебя! Я…
- Полковник! Сейчас я им устрою! — раздался голос Чака в Эфире. Раздался резкий треск, напомнивший мне удар молнии, я дернул головой в направлении звука и увидел, как ствол гаусс-винтовки и кабину "апача" вдруг соединил луч искрещенного воздуха, словно марево над печкой. Только оно поднималось не вверх, а шло узким туннелем от ствола винтовки к кабине пилота. Там, где искривление уперлось в кабину вертолёта, возникло белое пятно разбитого бронированного стекла, а внутри кабины как будто взорвался арбуз: все было закрыто чем-то красным. Стрекот вертолета изменился на жалобно-визгливый, и он, ворочаясь как пьяный, ушел в снижение и, судя по грохоту, врезался в соседний небоскреб. Я порыскал глазами по всему залу и увидел лиса, который уверенно прижимал к плечу гаусс-винтовку, и чуть ли сам не дымился от статического электричества, который создала винтовка.
- Нашёл себе новую игрушку!? Давай, опробуй её в деле! — рявкнул Добб, увидев, какой эффект она оказала на боевой вертолёт.
- Без… — в эфире послышался кашель, — Я не могу прицелиться… дышать…
- Тенесси, гранатометчик!
- Считай с ним покончено!
Раздался одиночный залп винтовки Колли и ящер вылетел с обратной стороны винтокрылой машины. Пуля не смогла пробить броню — вместо этого она отломила кусок обшивки и отправила его в грудь стреляющему, отчего тот не мог удержать равновесия. Пилот же, завидев, что стало с боевым товарищем, поспешил увести свою машину из зоны обстрела: он и так высадил почти три десятка бойцов на нашу территорию.
Война перешла в равные позиции: теперь мы были наравне, только ящеров прикрывал оставшийся вертолёт, который без веской причины вообще не высовывался, опасаясь повторения судьбы первого. В эфире царила тишина, только шум лопастей вертолётов и отдалённые выстрелы, слышимые с земли, напоминали о том, что мы в глубокой жопе.
- Разорвём их! — послышался боевой клич Атамана и волк выскочил из своего укрытия. Вслед за ним вылезли бойцы красной бригады, а потом на верную смерть пошли и мы с Доббом. Мой друг, развернув гранатомёт, дал короткую очередь по главному скоплению десантников, разметав десяток бойцов в разные стороны. Мы кинулись на захваченную противником площадь бывшей базы Красной бригады, но тут опять в огромном проёме появился боевой вертолёт и открыл огонь. Не успевшие вовремя спрятаться киборги почти сразу превратились в кровавое месиво. Вместе с ними разорвало и нескольких наших ребят, и от нахлынувшей ярости я сорвался с тормозов и потерял самоконтроль. Я рванул дальше, оставив Добба в укрытии, побежал сам, прямо на вертушку. Пилот сразу открыл огонь, но я был слишком близко, и поэтому попал между двумя очередями из его пулемётов, оставшись практически невредимым. Ракеты апач тоже не мог использовать, но всё равно не думал улетать. Вскинув на плечо свой верный РПД, я поймал на мушку стекло кабины и зажал гашетку, из-за всех сил вцепившись в цевьё, чтобы выпустить по нему всю обойму. Пули начали отскакивать от бронированного стекла, пилот как будто смеялся надо мной, но я знал мощность нашего оружия: пятнадцать пуль стекло выдержало, а шестнадцать — нет. Оно треснуло, и запаниковал наводчик орудий вертолёта, но было уже слишком поздно: стекло кабины вывалилось из своей рамы, и очередная пуля прошила голову пилота насквозь.
Ящер завалился набок, и в ту же сторону полетел его вертолёт. Грузовой транспорт еле успел увернуться от падающей машины, а штурман дёрнул ремни и катапультировался из вертолёта. Винт разлетелся на составляющие, лопасти пробили стёкла нижних этажей, и огромная чёрная машина, лишившись своего винта, с ужасным взрывом врезалась в соседнее здание и упала на землю горящим чёрным остовом.
Я думал праздновать победу, но бой продолжался — и теперь у противника не было их главных козырей. Я отбросил отстрелянный короб в окно, и сорвал с пояса новый, свежий, зарядил его. В меня летели пули, я даже чувствовал некоторые из них: броня отлично сдерживала выстрелы мелких, девятимиллиметровых пистолетов-пулемётов, которыми в большинстве своём были вооружены наши враги. Несмотря на это, я поспешил спрятаться за самой крайней колонной и оценить ситуацию, сложившуюся за те несколько секунд, пока я был занят ликвидацией вертушки.
Всего на сто четвёртый этаж высадилось порядка сорока вражеский бойцов, но, судя по крикам в эфире, подкрепление уже пребывало снизу, поскольку не смогло справится с полным грузовиком солдат. Песец радостно орал в эфире что-то про стальной дождь, матерились офицеры, и лишь грозный рык генерала смог прекратить этот балаган:
- Замолчали все! Терминатор, обстановка!
- Враг повержен в бегство! Около тридцати бойцов отступили в сторону вас и умотали на лифтах!
- Добб, Овчар — уничтожьте лифты! — последовал приказ, — Никому не высовываться! Пр…
Шакала оборвал сильнейший взрыв, раздавшийся со стороны лифтов. Поначалу мы подумали, что киборги таким образом справляются с поставленной задачей, однако вскоре мы увидели прибывшее подкрепление — почти два десятка бойцов в масках, которые пребывали к нам и сразу же вступали в бой. Они валили даже не снизу, не из кабин лифтов — десантировались сверху по тросам и даже забегали по лестницам. Не успевший выполнить приказ, Добб развернул своё оружие в их сторону и быстро распугал вторую волну наступления.
- Отходим к оружейной! — последовал приказ генерала, — Нам нужно всё что есть…
- Вопрос в нужде не стоит, генерал, — ответил ему Координатор и мы стали постепенно отходить к противоположной стене зала, отстреливаясь от превосходящих сил противника. Пока это мы приближались к укрытию, Чак успел ещё два раза стрельнуть из Гаусс-винтовки, но оба раза промахнулся, всякий раз создавая разрушительные взрывы. На ходу стрелять из высокоточного оружия — расточительство боеприпасов, особенно настолько редких. Генерал приказал беречь ценные патроны, однако дикий шум и огромный эффект, которое оказывало это оружие, оказывало на ящеров сильный эффект: их наступление быстро замедлилось, и война из манёвренной стала фронтовой — нам надо было выбраться из западни, в которую нас загнали зелёные, а им…
А чёрт их знает, чего они хотели. Взять в рабство или убить всех до единого. Если последнее — жаль, они теряют отличный генетический материал.
С нашей стороны в работорговцев полетели реактивные снаряды, и наше число сравнялось. Ещё пятерых снял Чак, причём одним выстрелом, просто прострелив небольшой бетонный заборчик, за которым гуськом перебегали наши враги.
И когда, казалось, мы уже почти выиграли, слева от нас снова раздался угрожающий рёв реактивных двигателей. Некоторые переключили огонь на новое летательное средство, но быстро закончили бесплодные попытки сбить ещё один истребитель. Он даже не стрелял, хотя если бы сейчас открыл огонь — всё что бы от нас осталось, можно было бы спрятать в спичечный коробок.
- Дайте оружие! — послышалось со стороны ящеров.
Моё сердце скатилось к кончику хвоста: простой смерти можно было не ждать. Они пришли за рабами.
- Генерал?
- Не сдаёмся! — рявкнул шакал, перезаряжая тяжёлый пулемёт, — всех не перебьют!
Добб грустно глянул на меня, будто прося о чём-то. Я истолковал его взгляд по-своему:
- Мы сможем сбежать!
- И остаться трусами на всю жизнь? Лучше быть мёртвым, чем рабом! Огонь!
Почти никто не последовал приказу шакала — Ящеры уже спокойно стояли на открытой местности.
- Дино, чего стоишь? Давай РПГ, сбей эту леталку, не впервой! Да что с вами такое!?
- Никогда не думал, что окончу так, — признался мне мой друг, и с вызовом посмотрел на истребитель. Медленно встал, держа в лапах свой гранатомёт и спокойно смотря на ящеров.
- Ты! — крикнул нам один их них с ужасным японским акцентом, — Давай сюда пушка!
Добб втянул ноздрями воздух и направил ствол на них. Ящеры тут же ощетинились и бросились в укрытия; в киборга полетело несколько пуль, но его подкожная броня сдержала их натиск.
- Добб! — рявкнул на него шакал, и взвалил свой тяжёлый пулемёт на какую-то тумбочку, — Положим их!
Из укрытия ящеров к нам полетели две банки с газом. Он был невидимым и работал очень быстро. Заряды упали за наши укрепления и выпустили основной заряд газа.
- Вы сдаваться! — крикнул нам ящер, снова выходя из-за укрытия, — Вы ещё сами не знать, как!
- Хрен вам! — рявкнул шакал и дал короткую очередь из корда — ящера вмиг разорвало на куски.
- Умрём, но не сдадимся! — закричал Добб, и вскинул гранатомёт к плечу. Длинная очередь, которую он выдал в ящеров, порвала на куски почти что всех работорговцев. Вслед за ним в бой включились все остальные, и бетонные перекрытия просто посыпались пылью от ударивших в их сторону пуль. Все наши враги гибли муравьи под увеличительным стеклом — меня наполнил азарт победы.
Но вдруг с нашей стороны, перекрикивая выстрелы, раздался голос юной кобры, которая пыталась что-то нам сказать. Я первым прекратил стрельбу, повернулся к ней и увидел на шее стальной ошейник, мигающий красной лампочкой на стыке половин. Она вцепилась мне в плечо и что-то сказала.
 -Отставить огонь! — рявкнул я погромче и грохот прекратился.
- Не стреляйте, умоляю! — расслышал я, — Прошу вас…
- Что за ожерелье, Шанни? — растеряно спросила её Диверсантка, подходя ближе, и сразу же протягивая лапы к ошейнику, но тут же раздался голос Перси:
- НЕ ТРОГАЙТЕ!!!
- Да, не… не надо…
- Что это за хрень? — спросила пантера, присаживаясь на одно колено, — Шанни, что случилось?
- Я пряталась в… операционной. Туда почти ничего не попало, но… Один их них, он…
- Это рабский ошейник! — объяснил Координатор, — Теперь она полностью под их контролем…
- Нет! — рявкнула пантера, — Снимите его!
- На это уйдёт полдня, и то при наличии всего нашего оборудования! — сказал волк из красной бригады, обводя лапами зал, и показывая что ничего не выйдет. Наша молодая змейка буквально расплакалась, уперевшись носом в плечо своей подруги.
Со стороны ящеров раздался одинокий возглас. Несколько оставшихся в живых вышли к нам, и один из них держал в лапе нехитрый пульт, работающий по принципу "Мёртвой руки". Затараторив что-то на своём родном, он показал на змейку, а потом на пульт в руке.
- Она его заложница, — перевёл обритый пёс, — Надо сдаваться…
- Шанни, мы…
- Нет! — взвизгнула змейка, — Ши, прошу, — она вцепилась в костюм пантеры, — Я не хочу умирать…
Мы все опустили оружие, внимательно смотря на пантеру. От её решения сейчас зависело. дадим мы бой и выиграем, или позорно сдадимся всего трём ящерам.
По щеке Диверсантки скатилась слеза, которую она сразу же стёрла рукавом. Шанни задрожала от страха, но пантера, закрыв глаза, бросила оружие. Две самки вместе буквально зарыдали и обнялись. Повернувшись к ящерам, все наши бойцы отбросили стволы за укрытия, медленно поднимая лапы.
- Добб, это что — конец? — спросил я своего друга, наблюдая, как к нам подходят мерзкие работорговцы.
- Всё что угодно — только не конец, — строго заключил доберман.

28.

Ковыряясь у ларька!

Сталь больно впилась в запястья, и я тихо прошипел сквозь зубы:
- Эй, туго же...
В ответ на это ящер только мерзко заржал и опять что-то затараторил на своём языке.
- Хотя бы преимущество за пониманием осталось, — не унывал наш генерал, пока второй ящер скручивал его лапы какой-то верёвкой, — Мы их понимаем, а они нас нет.
- Кстати, что он сказал? — спросил я у координатора, но тут же получил по морде за сильно громкий крик.
- Я не расслышал... — признался голый пёс, но ответил киборг ближе:
- Что-то по овец и свиней. И про половые акты с ними.
- Это мы ещё посмотрим, — ответил я, подёргивая цепь полицейских наручников. Держали они довольно крепко.
- Добб?
- Чего такое, дружище? — угрюмо ответил пёс, стоя на коленях передо мной. В ответ он получил мою улыбку, и сразу всё понял: нам достаточно было одной мысли чтобы понять друг друга. Мы сбежим от них как пить дать.
Ящеры наконец закончили с нами и пинками велели вставать и идти к выходу. Почти всех киборгов заковали в специальные силовые наручники, такие не порвать даже домкратом, а скованными за спиной лапами тем более. Огромные стальные браслеты держали лапы всех краснобригадовцев, но кое-кто из наших смог остаться без них. В частности я доподлинно видел, что Бульк, брыкавшийся, когда его связывали, нарочно не использовал и одной шестнадцатой своей силы, и поэтому теперь он мог освободиться в любой момент. Я не видел, как обошлись с Тенесси и Овчаром, но Доббу не повезло: его наградили гордым званием киборга, сразу же приписали в ряды красной бригады и одели стальные браслеты на его лапы. Наш генерал всё это время шипел, мол, не надо было с гранатомётом высовываться из укрытия, тогда, может быть, и не догадались бы.
Остаток всех наших бойцов погнали по лестнице вниз. Шанни в своём ошейнике и со свободными лапами шла впереди всех, а ящер, державший пульт, шёл позади. Пока мы спускались по лестнице, трое охотно разговорились о том, какая судьба их ждёт: три ящера пригнали на работу почти пол сотни рабов, и теперь, когда они их продадут, можно будет не заниматься работорговлей, можно будет зажить в "раю". Всё это перевёл мне киборг, шагающий слева от меня, но я сразу пояснил ему — нигде он не устроится. Проникнув вглубь, мы сможем подорвать всю их систему на корню, и киборг со мной согласился.
После долгого спуска мы наконец-то оказались в том самом зале, с которого мы начали знакомство с Красной Бригадой. На этот раз он был завален гильзами и трупами, а все стены были побиты пулями. Одна линия, особенно глубокая и длинная, по краям которой было больше всего крови — явно поработал песец...
- Эй, полковник, — шепнул мне чёрный шакал, кивнув на улицу, — Грузовика-то нет!
- Думаешь, угнали?
- Думаю, наши капитулировали, — предположил генерал, — Точнее...
Он оступился, чуть не споткнулся об труп одного из наших. В лапе был крепко зажат автомат, а в остекленевших глазах застыла ярость. Мы вышли на улицу и поняли, как много народа мы потеряли в этот день. Трупы солдат лежали практически везде, и у всех в лапах осталось их оружие. Застывшие глаза, открытые в беззвучном крике пасти — всё это нагоняло благоверный ужас. Но не на нас одних: трое наших пленителей тоже застыли на своём месте, приоткрыв пасти. Не знаю, что они думали и о чём говорили, но точно не о потерянной бесплатной живой силе. Их солдат полегло не меньше, и только потому, что в закрытом помещении мы размазали их по стенам, они не до конца осознали того ужаса, который их постиг.
Их замешательство сыграло нам на руку: Бульк моментально перепрыгнул через свои наручники, порвал их, свернул шею одному из них, просто ударив его наотмашь по щеке. Второму он переломил несколько рёбер, отшвырнув своим ударом обратно в небоскрёб. Третьему, который держал пульт, он выломал руку, предварительно зажав ладонью его пальцы, которые держали кнопку. Один удар в челюсть и пасть ящера навеки осталась открытой. Все трое попытались встать после сокрушительного поражения, но наш генерал, выхватив из кобуры убитого солдата пистолет, точно и без ошибок добил захватчиков. Так как ящеров в пределах видимости не осталось, мы все оглянулись, и Шакал, пожав плечами, объявил:
- Побег, парни...
Ликовать по поводу освобождения от гнёта никто не спешил, но сразу же помогли друг другу избавится от наручников и как можно быстрее вооружились. Потом киборги из красной бригады, используя своего Координатора, сняли с шеи Шанни все ненужные железки, а потом задумались о том, что делать дальше. Это было необычайно тяжело в виду того, что наш транспорт уехал от нас в неизвестном направлении и Терминатор на связь не выходил. Бортовой компьютер исправно сообщал о том, что сигнал не только отправляется, но и принимается, но кем, было не понятно. Генерал объявил радиомолчание: нас могли прослушивать.
Внезапно с другой улицы раздался громкий, но явно очень тяжёлый выстрел. Такой я слышал только у одного оружия — противотанковой винтовки нашей Колли, которая только что стала настоящим киборгом и теперь стреляла из 15-ти килограммовой винтовки как из пистолета, с одной лапы. На этот раз долго думать не стали. Все, и киборги красной бригады, и бойцы российской армии, будто подчиняясь одному и тому же приказу, сразу же побежали на звук. Я вообще не видел, куда делась Тенесси после того как убила гранатомётчика в вертолёте, и поэтому первым побежал к ней, но сразу же отстал, и чуть не упал на колени от навалившейся на плечи ноши: костюм с экзоскелетом разрядился полностью и выключил все системы. Добб сразу же понял, что произошло, и помог мне подняться на ноги. Взвалив меня на плечо, будто раненого, он помог мне дойти до угла улицы и вместе со мной обалдел от увиденного.
Перед нами стоял брошенный работорговцами двухвинтовой американский вертолёт, на котором, закинув свою винтовку на плечо, стояла наша рыжая воительница. С лихим задором она спрыгнула с крыши вертолёта и отдала честь мне и генералу, сказав:
- Знала что вы выберетесь, так или иначе. Подготовила для вас транспорт.
- Так держать, лейтенант! — шакал повеселел на глазах, буквально прыгая от радости, запрыгнул в кабину вертолёта, — Всегда мечтал полетать!
- Тенесси, если бы я мог — я бы тебя обнял... — устало признался я, — Но мой экзоскелет немного...
- Будет немного больно, — предупредил меня сзади Координатор.
- Что за?.. — не успел я вскрикнуть, как по всему телу пробежал лёгкий электрический разряд, парализуя лапы, но тут голый пёс уверенно вставил что-то в район поясницы, где находились батареи, и экзоскелет снова заработал в своём привычном режиме.
- Что это было? — решил спросить я, уже чуть менее грубо, — Что вы сделали?
- Поменял твоему костюму батарейку, — не без гордости за себя ответил голый пёс, — В России использовали плохие, малоёмкие и маломощные элементы питания. Я вставил тебе японский: он проработает несколько лет...
- Несколько лет? Каким образом?
- Он ядерный, — пожав плечами, ответил пёс.
- ЧТО? — я вскинул лапу и на рукаве открыл счётчик Гейгера. Сразу же затрещал наушник, а на рукаве высветилось неутешительное сообщение: до смерти осталось 365 дней, — я умру раньше! — крикнул я, тыкая ему в нос счётчиком.
- Уровень радиации спадёт, — пообещал мне пёс и скривился, — Вообще ваши элементы лучше.
- Меняй обратно!
- Когда заряжу этот, — пообещал пёс, — Поверь, я так и сделаю. Наши элементы не очень стабильны...
- Когда повреждены, — встрял Добб, — а мне можно?
- Надо подняться обратно на базу, — кивнул Координатор, — Забрать всё самое нужное и перебазироваться...
- Отставить! — рявкнул шакал, и как обычно заложил лапы за спину, будто выправляя осанку, — Есть план.
- Но без базы...
- Базу сделаете потом — в самом центре Токио. И берегите наручники — они нам ещё понадобятся.
- Что? — вскрикнул я, но шакал не обратил внимания даже на меня.
- Добб, Бульк — за мной, — кивнул он и скрылся в грузовом отсеке вертолёта.
Киборги, пожав плечами, отправились за главнокомандующим. Я, не теряя времени даром, по привычке велел собрать оружие и боеприпасы, после чего придать земле тела наших погибших товарищей. Ящеров — обобрать до нитки, скинуть в кучу и сжечь к чертям на радость: они всё равно не заслужили большего. Киборги из красной бригады отнеслись к моему приказу с пониманием и уважением — двое даже сбегали на разрушенную базу и принесли вниз бензина — для работорговцев, но пока они бегали, я вспомнил, что осталось наверху, и понял, что там наши солдаты останутся без своего последнего пристанища. Однако один из киборгов предложил мне взорвать здание и обрушить небоскрёб, чтобы не оставлять следов базы и того побоища, которое произошло внутри. Мы долго обсуждали с ним возможность того, что это вызовет цепную реакцию, но пёс уверял, что они такое уже делали, и вся Япония до сих пор не рухнула.
Внезапно, рядом с вертолётом появились трое ящеров, в своих костюмах и масках, вооружённых и готовых к бою. Они просто стояли у кабины, крутя головами, как будто ничего не видя. Я не стал думать, пленники они или нет — схватил первый попавшийся под лапу ствол и наставил на них. В этом я был не одинок: все до единого, каждый боец сразу же приготовился дать бой. Их могло быть трое, но приёмы они использовали самые грязные. Поэтому чтобы не дать им использовать их, мы приготовились их убить.
Однако всё пошло далеко не так, как я ожидал. Из кабины выглянула довольная до жути морда шакала.
- А вы говорили, не признают!
- Я не думал, что мои друзья будут тыкать в меня стволами! — как-то приглушено сказал самый правый, судя по всему, Добб.
- Пора бы и привыкнуть, — буркнул второй лжеящер, сложив лапы на груди, — кстати, я вообще ничего не вижу.
- Совершенно аналогично! — подтвердила колли, переодетая в чёрный кевларовый костюм, который неплохо облегал её формы и подчёркивал некоторую сексапильность нашей снайперши.
Координатор, который до этого момента помогал нам, сразу же убежал к самозванцам, посмотреть и помочь им. Я, не сдержав улыбки, понял, что всё ещё держу автомат на взводе и только когда переборол свои инстинкты, опустил его дулом в землю. Не спеша, я подошёл посмотреть на Добба, Булька и Тенесси.
Конечно, пока наш генерал наряжал их, доходило и до абсурда. Например хвост, который ящеры тоже прятали в специальную штанину, сшитую из крепкого, но эластичного материала, пришлось набить ватой и остатками костюмов тех же ящеров. Хвосты получились не очень реалистичными: постоянно торчали в одну и туже сторону. Колли это не сильно смущало: она могла вертеть собственным хвостом, чтобы ненастоящий хвост просто поворачивался из стороны в сторону. А вот Бультерьеру и моему другу не очень повезло: их купированный ещё в детстве хвост никак не производил впечатления на ненастоящий, набитый ватой. Внезапно мне пришла идея, которую я в далёком седьмом классе нашей школы прочитал в людском учебнике по биологии.
- Слушайте, им же страшно было — пускай без хвостов остаются!
- Это как? — не понял Бульк, а вот начитанный и всёзнающий Добб сразу же согласился:
- Отличная идея, дружище, — он наклонился и стал расстёгивать нахвостник, вытряхивая их него ненужные тряпки и вату. Его примеру последовал и Бульк, пока я решил спросить у генерала один маленький вопрос:
- А почему именно они?
Шакал помялся некоторое время, пожал плечами.
- А у них морды более-менее похожи на ящерские.
- Только через эти щёлки всё равно ничего не видно! И мы не знаем японского!
- Друзья, вы гениальны... — восхищённо вставил голый пёс, — И все ваши проблемы я помогу вам решить, если вы дадите доступ...
- Куда? — сразу же спросил анархист и с извечной позицией оппозиции заявил, — Не дам!
- Бульк, не жидись, — Тенесси толкнула его в бок и сама как будто расслабилась, — Я готова, господин Координатор.
- Я тоже, — кивнул Добб, и встал прямо. Хвост теперь был замотан в трубочку и заправлен в задний карман.
- А ты, четыреста девятый? — спросил голый пёс, закрывая глаза.
- Ладно...
- Отлично! — голый пёс присел на остатки железной дороги, которая в незапамятные времена рухнула здесь кому-то на голову, — Теперь попрошу вас ничего не использовать, я загружу вам знание Японского. Процесс займёт несколько минут...
Координатор замолчал, склонив голову. Киборги, переодетые во вражеские костюмы, тоже. Они как будто выпали из реальности.
Мне же пришлось всё это время ждать. Мне, шакалу, всем кто ходил вокруг: большая часть необходимого оружия была собрана, из базы Красной бригады успели вытащить самые нужные и редкие вещи. В числе их оказалась и база данных нашего очкарика. Сам Ботаник, кстати говоря, умудрился выжить и даже пострелять, но не хвастался что кого-то убил. Мой пистолет лис отдал мне, а сам вооружился новейшими образцами японской техники. Работала она отлично, имела встроенный бортовой компьютер, но вот только я напомнил ему, что патронов под такую пушку на нашей родной земле не найдётся. Конечно, попадались разные боеприпасы, но чтобы патроны наших врагов — это редкость. Но подошедший к нам Дино авторитетно пообещал Ботанику, что переделает его новую игрушку под патрон АК.
Наконец киборги вышли из своего транса, и сразу же заговорили на чистом японском, неотличимом от ящерского. При этом, как только они перешли на русский, я даже акцента не заметил:
- Кажется, стало лучше видно, — сказал Добб, поправляя стальную маску на морде, но это как-то странно...
- Я поправил это тоже, — признался обритый наголо пёс, — Теперь вы в сети и можете видеть всё, что видят остальные киборги вокруг вас...
- Круто! — сразу же оживился Бульк, — Теперь я всё узнаю про Тенесси...
- Иди ты, — буркнула колли и поспешила за Координатором — узнать как это отключить. Лишь мой друг сохранил спокойствие.
- Добб? — спросил я, поглядывая на его железную маску. Было довольно тяжело считать его другом...
- Надеюсь, нас не запалят, — пожал плечами он.
- Держись позади, — посоветовал я ему, — актёр из тебя хреновый. Тенесси и Бульк намного лучше.
- Я знаю, — махнул лапой он.
Координатор, объяснив нашей снайперше что и как, обратил на себя внимание.
- Красная бригада! Я покидаю вас!
- Почему так? — задался вопросом наш генерал, — Знания были бы очень полезны...
- Именно из-за знаний, — ответил ему один из бойцов Красной Бригады, — Плен для него недопустим: ящеры убьют его сразу.
- Из-за знаний?
- Технологий, данных, чего угодно. Почти вся база была сделана по чертежам, которые восстановил Координатор, — ответил тот же киборг.
- Мне нужна охрана. Для надёжности я возьму одного своего бойца и двоих из России.
- Я поеду! — сразу же вызвалась Диверсантка, решительно прошагав к голому псу, и развернувшись к нам, — Простите, парни, не люблю оказываться в плену.
Ещё к главарю сопротивления вышел уже знакомый мне чёрный лис с фруктовой кличкой. Однако больше никто из нас не хотел быть телохранителем Координатора.
- Шанни? — спросил змейку генерал, — Не хочешь?
- Простите, товарищ генерал, мне надо порвать пару тварей на куски.
- У-у-у, — потянула пантера, — Я уже жалею, что иду с ним, — улыбнулась шпионка.
- Не бойся, у меня куча брутальных самцов в телохранителях, — змейка мило окинула взглядом наш непобедимый, но сильно поредевший отряд.
- Это точно, — грустно усмехнулся Атаман. После смерти своего верного друга Чифа он впервые заговорил с кем-то, — Порвать их надо...
- Атаман, мы все жалеем о потере, ты же знаешь, — подхватил Молотов, — Надо отомстить им.
- Идите втроём, — кивком заверил Шакал, — Думаю, вам хватит ума не высовываться без лишней причины.
- Более чем, — с лёгким поклоном ответил пёс. Они направились обратно на базу — за дробовиком пантеры, которая была лишена его при пленении.
Воцарилась какая-то неловкая тишина. Все снова были при оружии, свободные и готовые к бою, но сильно деморализованные после побоища, устроенного работорговцами. Вернуть всех в былое состояние смогла Тенесси: она снова забралась на винтокрылую машину и махнула винтовкой:
- Эй, пушистое зверьё! Берите наручники и шагом марш на борт! Нас ждёт отличное путешествие!
Киборги и солдаты нашей армии зашумели и принялись разбирать наручники для киборгов и обычные полицейские. Те, кому не досталось своей стальной пары, связывали лапы обычной верёвкой, но таким узлом, который растянулся бы при первом порыве. Наручники на ключ не закрывали и вообще пока что просто держали при себе, не спеша одевать. Оружие быстро попрятали в грузовом отсеке и кто где мог — почти все были вооружены каким-нибудь незаметным пистолетом или пистолетом-пулемётом. Наши киборги с лёгкостью вошли в свои роли: переключившись на японский они даже смогли воссоздать атмосферу пленения, с тычками стволом в затылок и чисто игровыми побоями. Практика и репетиция — так это назвал Шакал, когда Бульк в шутку дал ему подзатыльник.
- Карета подана, — заключила Тенесси на русском, — все расселись?
Парой выстрелов из верного "Макарова" Добб рассыпал ветровое стекло вертолёта: после попадания Тенесси в нём появилась такое количество трещин, что ничего не было видно. Кулаком пёс выбил стекло окончательно, примерил на себя наушники с микрофоном. Бульк уселся на место второго пилота.
- Знаешь, как управлять это штукой? — задал бессмысленный вопрос бультерьер: все киборги могли управлять чем угодно, хоть машиной, хоть атомной подводной лодкой.
- Не сложнее, чем УАЗ, — охотно буркнул мой друг, и парой тумблеров включил зажигание двигателей, подавая на них обороты.
- О, смотри-ка, громкая связь! — радостно возник Бульк и подключил её к головному микрофону, — Дамы и господа! Приветствуем вас на борту нашего уютного воздушного судна фирмы Япона-мама-авиа! Погода за бортом хреновая, часовые пояса нам до лампочки, а напитки и закуски вам принесут, может быть, в третьем тысячелетии. Пристегните ремни, помолитесь какому-нибудь людскому богу и пожелайте себе удачи. Следующая остановка — Ад!

29.

Мы ларьками сцепим землю.

Никто не мог сдержать своей эйфории от того полёта, который нам пришлось пережить. Ужасный ветер, дикий холод на огромной высоте, а ведь мы почти цепляли днищем крыши этих огромных японских небоскрёбов! Но всё равно, шикарный вид, который открывался на разрушенную страну, создавал впечатление чего-то грандиозного и невообразимо прекрасного. Сверху, с нашей высоты, город казался не более чем гигантским лабиринтом, что ещё больше напоминало о крысах в оном, как только я вспоминал наши поездки по земле. Даже огромный грузовик никак не мог сравниться с вертолётом по его эффективности. Нам теперь нипочём были завалы и обрывы, рухнувшие мосты и обвалившиеся туннели — мы летели и никуда не сворачивали, как бы нам этого не хотелось. Топлива в баках хватило бы облететь пол-Японии, а умелое вождение наших командиров-киборгов не вызывало сильного дискомфорта. Ну, кроме того, что я уже упоминал, конечно же.
Тенесси стояла с нами, держа винтовку наготове и даже периодически поднимая её и осматривая нас через прицел. Поначалу мы немного побаивались таких жестов, но когда колли поставила её на предохранитель, мы начали относиться к этому, как и надо было — как к шутке.
Через полчаса полёта, за которые все успели вдоволь насмотреться на безжизненные серые окрестности постапокалипстической Японии, последовал приказ Добба, который он намеренно сказал мимо микрофона:
- Подлетаем, народ!
Тенесси в ответ ему качнула винтовкой и гаркнула на нас:
- Занавес поднимается! Надевайте наручники и не забывайте, что мы — ваши враги!
Неохотно я защёлкнул на запястьях стальные браслеты и продемонстрировал их Колли. Она кивнула мне и сказала что-то на японском.
- Что она сказала? — спросил я у сидевшего рядом киборга из красной бригады.
Немного подумав, он ответил:
- Сказала, что раб из тебя красивый, и она хочет тебя в своей постели.
Он сразу же удостоился не сильного удара по голове стволом тяжёлой винтовки. Обидно прижав уши, пёс посмотрел на колли, которая, виляя бёдрами, прошла по всему грузовому отсеку и приготовилась открыть кормовой люк.
Добб сказал что-то по-японски, и шасси вертолёта коснулись земли, нас всех качнуло. Свист и рокот двигателей становился все басовитее, по мере того как падали обороты турбин, снижая скорость лопастей.
Колли ткнула в кнопку открытия дверей, и люк медленно опустился на почти что новый, ровный асфальт, на котором нас уже ждали несколько вооружённых бойцов из работорговцев. Нас уже ждали несколько бойцов из работорговцев с автоматами на груди. Как только люк открылся, они все, как по команде взялись за свои автоматы, но стоило появится Тенесси в их поле зрения, они расслабились, что-то спросив у неё. Следовало ожидать, что никаких паролей и ключевых фраз у слабоорганизованной вооружённой группировки не было — после ответа нашей снайперши они засмеялись и махнули в сторону выхода.
Тенесси на японском приказала нам выйти: это было понято после нескольких взмахов винтовкой и вполне убедительной угрозы со стороны Булька и Добба. Сделав морды погрустнее, мы потопали из вертолёта, склонив, как приказали, головы вниз. Как только первый из наших бойцов попал в лапы настоящего ящера, он толчком в затылок велел наклониться ему ещё глубже, чтобы мы не видели окружающей нас обстановки. Тоже самое на всякий случай сделал и Бульк, снова отыгравшись на генерале.
Как только все были снаружи, вертолётом сразу же занялись механики. Среди них ящеров было два или три. Все остальные были рабами: одеты очень плохо, в стальных ошейниках и конвойных цепях; с такими особо не поработаешь, но ящеров это мало волновало. Один из них ткнул меня своим автоматом, что-то проговорив — я просто склонил голову и он отстал от меня. Всех бойцов поставили в одну линию, размеченную на взлётной площадке при помощи красного кирпича, и поставили на колени. Нехотя я пригнул лапы и плюхнулся перед своими захватчиками на колени, зная, что всего лишь играю свою роль. Ещё в вертолёте я проверил, что наручники меня не держат совершенно.
Прямо перед нами работорговцы разговорились о чём-то на повышенных тонах. Когда же дошло до объяснений куда делись остальные, наши киборги похоже ответили что мы всех перебили, в то время как им удалось взять в заложницы одну из наших самок. Ящеры разволновались не на шутку — снова взялись за оружие и немного боязливо посмотрели на нас.
Подняв морду, я насмешливо улыбнулся им. На этот раз никаких тычков автоматом не последовало, только изумлённая поза, означающая лютый страх, который обычно испытывают жалкие трусы при виде настоящих воинов.
- Они остались одни, — поднял голову сидящий рядом со мной киборг, — Больше нет работорговцев. Им придётся искать новых...
Бульк сразу же рявкнул на нас, поднимая автомат. Настоящий ящер что-то спросил у него, пёс ответил и они приняли какое-то решение. К нам подозвали одного из рабов, который занимался дозаправкой вертолёта, и велели ему перевести:
- Чтобы вы больше не говорили, на вас всех наденут намордники.
Я скривил брови, выражая то ли негодование, то ли какое-то неясное возбуждение. Кажется, это не Бульк к нам подошёл, а Тенесси. Но самое главное, рабы в большинстве были русскими, а значит, это сыграет нам на руку.
Ящеры что-то нам приказали — пёс перевёл и вернулся к работе. По приказу мы все встали и, следуя чётко друг за другом, пошли куда-то вниз, конвоируемые нашими новыми охранниками.
Лжеящеры ушли куда-то в другую сторону за своей оплатой.
Нас всех загнали на огромную лифтовую платформу, снова поставив на колени мордами друг к другу, чтобы мы не видели окружающего нас пространства. Пол вздрогнул под нашими ногами, и мы отправились вниз, как и обещал нам Бульк — в Ад.
Как только мы пересекли уровень асфальта, сразу же в нос ударил отвратительнейший смрад и дико загрязнённый воздух; почти все бойцы, не сдержавшись, начали хватать эту отраву ртом, чтобы хоть как-то дышать смесью угарного газа с полной таблицей Менделеева. Даже киборгам было тяжело, у них хоть и была специальная защита от газов, но дышать тоже чем-то надо.
Для того, чтобы эти ядовитые газы не попадали наружу, лифт сразу же, как только мы опустились на три метра вглубь, закрыл получившееся отверстие, отрезав нас от солнечного света. Уже через минуту у меня закружилась голова, я закашлялся, закрыв глаза, но вскоре воздух стал чуть чище и я смог через силу вдохнуть его. Но добра без худа не бывает: защипало глаза. Через пелену слёз я смог различить город рабов, в который мы спускались на лифте.
Вокруг всё было заставлено приземистыми очень большими заводами, в основном конвейерными линиями и обрабатывающим цехами. Из каждого в небо, а точнее, в крышу, торчало по трубе, и почти все нещадно коптили, из-за чего наверху, у самой крыши, скапливалось невероятное количество всевозможных газов. Несмотря на то, что электричества в подземелье хватало с избытком, повсюду висели самые разнообразные лампы, были даже уличные фонарные столбы с разбитыми плафонами. Между ними даже иногда висели оборванные гирлянды без лампочек — остатки какого-то довоенного праздника. Почему провода всё ещё не скрутили на цветной метал — оставалось только гадать. Сразу из лифта была видна котельная или плавильня… присмотревшись, я вообще подумал, что это крематорий, а с другого ракурса — кухня. В общем, всё и сразу, и очень рационально: в длинный ряд печей бросалось всё что горит: от мусора и резины, до угля и мазута. Иногда туда же сбрасывались завёрнутые в целлофан трупы: небольшой морг, совмещённый с каким-то медицинским центром, был там же, у самого тёплого места, и все места явно были заняты. В общем, пока горели печи, на их огне плавили самые легкоплавкие металлы: медь, бронзу и золото. Золота было меньше всего, что не удивительно. Дальше тепло нагревало трубы отопления — зачем оно здесь мне было не совсем ясно: пока мы были наверху, жара была по-настоящему адской. И наконец, на раскалённом камне печей рабы Японии готовили себе еду и кипятили воду. Это место было основным загрязнителем всего подземелья.
 Ящеры встали у задней стены, приготовив на всякий случай автоматы к бою. Обещанные нам намордники уже, видимо, не понадобились: нас спускали на одну из главных "площадей", расположившихся на крыше одного из заводов. Когда мы пересекли какую-то определённую черту, по всему городу раздался ужасающей громкости сигнал, чем-то напоминающий нашего ревуна, только часто прерывающегося. Внизу, маленькие как муравьи звери, вскинули головы, посмотрев на нас, и тут же сорвались со своих мест, собираясь на крыше и располагаясь на ней как для торжественного приёма. Вставали они все в линии, размеченных так же, как и наверху, при помощи мела и кирпичей, сразу же опускались на колени, склоняя головы. Я лишь на глазок прикинул общее количество зверей, работающих здесь, но киборг их успел пересчитать:
- Тысяча четыреста метров завод, они стоят в пять линий...
Снова позади нас раздался очередь непонятных мне слов и звук передёргиваемого затвора.
- По полметра на каждого?
- Четырнадцать тысяч...
- О боже...
Я и представить себе не мог, чтобы здесь работало ТАКОЕ огромное количество зверей. Четырнадцать тысяч — это наверное даже больше, чем всего жило в Москве, и все они были работягами, а не просиживающими свои штаны бюрократами. Такая сила, которую очень тяжело было держать в узде. Я не верил своим глазам, но они всё продолжали и продолжали пребывать, вставая на свои места и заполняя огромную крышу, сделанную над конвейером по производству машин, наверное. Почти пятнадцать тысяч зверей...
И что самое важное — их всех контролировала кучка непонятного отребья, добравшегося до оружия быстрее, чем они. Это было неспроста...
Наконец лифт опустился на нижнюю точку, а я даже не заметил, как мы опустились так низко, преодолев почти что километр до настоящей земли. Последовал приказ — на выход. Сами работорговцы не спешили выходить вслед за нами: поглядывали на них явно очень недоброжелательно. Не спеша мы поднялись на лапы и вышли с платформы, оказавшись между рабами. Как только последний из нас ступил на крышу, ящер дёрнул рычаг управления подъёмником, и решётка позади нас захлопнулась, и рептилии поспешно ретировались. Ближайшие к нам рабы смотрели на нас весьма настороженно и агрессивно.
- Шеф... — внезапно сказал Динозаврик, — ...мне кажется, нам тут не рады.
- Спокойно, — усмехнулся Молотов с сарказмом, — Мы все тут, друзья.
- А запах тут еще тот... — Тихо заметил генерал.
Напряжённа обстановка и гробовое молчание сохранялось до тех пор, пока четвёрка ящеров, спустивших нас вниз, не скрылась из нашего поля зрения, закрыв за собой дверь. Рабы тут же, организовано окружили нас, и я немного испугался. Бойцы Молотова напряженно заворочали головами, а киборги красной бригады практически сразу продемонстрировали толпе свободные лапы, поднятые над головой.
- Наши шансы тут где-то сотая процента... — признался один из киборгов, — Даже когда мы стояли перед истребителем, они были больше.
- А ну б*я на х*й, отвалили! — Проревел Черкес, сбрасывая наручники и вырывая из-под куртки АКМС со сложенным перекладом. Как он его там уместил, с примкнутым кривым рожком, я не понял...
Одновременно, стальные бойцы повытаскивали из карманов и из-под курток оружие.
Толпа рабов судорожно откатилась на несколько шагов назад. Повисла секундная пауза. Затем из толпы раздался голос:
- Чего вы их боитесь? Они всех не перестреляют! — Судя по голосу "храбрец" находился в задних рядах.
- Ничё! — Ощерился в ответ Черкес. — Зато получим грамоту ударников производства!
Свои слова он сопроводил плавным движением ствола своего калаша по горизонту.
Толпа откатилась еще на полшага. Обстановка начинала становиться из просто напряженной, откровенно враждебной.
- Тихо! — Гаркнул генерал. Вскинув лапу, над головой, что бы привлечь внимание он обернулся. Убедившись, что все слушают, он громко произнес:
- Всем моим опустить оружие! Мы не с этими зверями собираемся воевать! Нам нужны ящеры!
Генерал протолкался вперед и подбоченившись взглянул на рабов:
- Кто у вас главный? Кто уполномочен вести переговоры?.. Да опусти ты уже!.. — Последнее замечание предназначалось Черкесу, который напряжённо держал АКМС, уперев приклад в плечо.
Звери растерянно начали переглядываться. Через какое-то время один из них немного неловко выступил вперёд. Точнее, его протолкнули. Скоропостижно назначенный "главный" оказался волком, весьма выдающегося телосложения, с густой чёрной шерстью. Перед нами он чувствовал себя немного неловко,как будто мы были их хозяевами.
- Чего это он? — спросил я у генерала, встав по правое плечо, как его заместитель. Несмотря на моё недоумение, шакал понял всё сразу:
- Этому обычно достаются все шишки. Подойдёт.
- Уверены?
- Выбора особо не наблюдаю, полковник, — заключил генерал и спрятал свой пистолет в глубины своего мундира. Медленно выступив вперёд, он протянул свою лапу волку, который шарахнулся от неё как от пистолета, и медленно, вкрадчиво проговорил:
- Мы часть вооружённых сил Российской федерации. Прибыли сюда по приказу президента. К сожалению, наше прибытие было заранее спланировано и мы попали в ловушку. Теперь, когда мы из неё выбрались, нам нужно ваше содействие.
- Вы уже в ловушке, — ответил нам волк, — Отсюда не выбраться…
- Оставьте это нам, — Вперёд выступил Молотов, — Мы профессионалы.
- Но как…
- А ещё у нас трое киборгов наверху. Прикидываются нашими владельцами. А ещё…
Позади генерала все члены красной бригады легко разорвали свои наручники и встали по струнке. Это произвело изрядное впечатление на местное зверьё, которое, при виде киборгов из красной бригады, сразу воодушевилось.
- Красные бригады! — удивлённо вскликнул волк, — Как они вас повязали!? Я поверить не могу, вы же…
- Не захотели бы — не пришли бы сюда, — уверенно ответил один из киборгов, — Наши друзья из России, кажется, имеют план.
- Этим планом мы поимеем всех, кто был несправделив, — заключил я, но шутка улетела в молоко. Звери начинали шептаться и переглядываться. Сразу стало ясно, что Русский тут родной и официальный язык.
- Как… что вы собираетесь делать? — задал резонный вопрос волк.
- Улучшить ваши условия труда и поднять вам зарплату, — холодно бросил Шакал, — Но прежде чем мы начнём, я должен хорошо осмотреться. И мои друзья тоже.
Чёрный предводитель тут же кивнул, и даже немного выпрямился, встал поосанистей.
- Меня зовут Виктор. Обычно через меня наши хозяева, — то, как он назвал ящеров, волк выдавил с огромной неохотой, — Общаются со всеми остальными. По сути дела, я один из тех немногих, кто когда либо бывал на поверхности.
- Я же говорил, — тихо шепнул Шакал в мою сторону. Я не секунды не думая, пожал плечами:
- А я и не сомневался.
- Следуйте за мной, я вам всё покажу, — Виктор махнул лапой, и мы все спустились в огромный цех, на крышу которого мы спустились.
Как я и думал, цех был действующим. Здесь собирали машины, причём весьма неплохие. Детали и запчасти изготавливали здесь же, на плавильне за конвейером, откуда они поступали на конвейер в роботизированные руки сборочных аппаратов. Всё делалось автоматически, звери только следили за автоматикой, сидя за мониторами и иногда смазывая какие-то узлы и агрегаты. Если честно, то я совсем не так представлял себе рабский труд на заводах, но если им за это не платили, то получалось чистое рабство. Конечно, конвейер не работал и в одну тридцатую своей мощности: огромные машины чаще всего простаивали, и могли выдать от силы пару автомобилей в месяц, но и это было производством в наши дни. Виктор, не особо обращая внимание на остальных, спокойно провёл нас по всему цеху в плавильню. Вот здесь и начиналась преисподняя. Огромные чаны с жидким металлом грохотали по всему залу, гигантские прессы и лазерные резаки — всю это гудело, шипело, искрилось, и находиться в зале было трудно, не зажимая уши лапами. Впрочем, даже здесь никто ничего не делал руками — только следили и управляли электроникой. А вот когда мы прошли весь зал, мы увидели настоящих рабов. Даже Виктор печально вздохнул и пояснил нам:
- Стальная площадь. Здесь мы добываем металл для всего производства…
Звери только-только начали возвращаться на свои рабочие места, с кряхтением и недовольством берясь за инструменты. Всё, что было у зверей — огромные стальные балки от небоскрёбов и куски монорельса. Всё это таскали вручную, практически волоком. Одну балку выкатывали во двор, где за неё брались сотни зверей, все с ножовками и молотками, никаких болгарок и даже сварочных аппаратов, абсолютно всё делалось в ручную! Балку распиливали на тысячи частей, после чего по конвейеру отправляли в цех, где металл переплавляли на новые запчасти и детали. Но и это было не самое страшное. Таких производств, здесь в преисподней, было несколько — не один десяток, можно было сказать. И для каждого из них звери-рабы были обречены добывать самые необходимые ресурсы: металлы, резину и пластмассы. Производилось всё: от инструментов и двигателей до высокотехнологичных машин и компьютеров. Это было просто потрясающе — все, кто видел, что творится в России, шли с широко открытыми глазами и ртами. Даже я. Но наш генерал сохранил своё хладнокровие, и задал вопрос, давно меня тревожащий:
- Откуда берётся электричество для всего этого? Только не говори, что солнечная энергия…
- О, нет конечно же нет, — волк не постеснялся ответить, — Сейчас у нас работает водородная станция.
- Водородная станция? — восторженно переспросил Дино, подбежав к нам, — Откуда у вас такое?!
- Она довоенная. Мы её расконсервировали около двадцати лет назад и с тех она нам исправно служит. До этого были ядерные станции, но мы сами их заглушили и разрушили: протечки…
- Давно это было?
- Пятьдесят лет назад. Сейчас остался лишь слабый радиоактивный фон…
Я быстро вскинул бортовой компьютер на правом рукаве. Действительно слабый — всего три года надо было, чтобы получить летальную дозу радиации. В любом случае, я не собирался оставаться здесь настолько долго.
- А это что за здание? — спросил Дино, когда мы проходили мимо огромного круглого строения, высотой в десяток метров, — Выглядит заброшенным…
- Это Токамаак, — ответил Виктор, пожав плечами. В ответ ему Молотов решил блеснуть своими познаниями:
- Томагавк это топор у индейцев. Это здание на топор не тянет.
Волк слабо ухмыльнулся.
- Не томагавк, а Токамаак, — ещё раз повторил Виктор, — это ТОроидальная КАмера с МАгнитной Катушкой. Так это расшифровали на русском. Что это означает мы не знаем, но знаем, что эта штука будет выдавать непомерное количество электричества, если мы узнаем, как её заправить, запустить и обслуживать.
- Плазменный реактор, — вспомнил я, — Я видел, что такой есть в точке М-900…
- Что? — строго спросил меня генерал, но я отмахнулся от его вопроса:
- Не суть важно. Нам туда не попасть…
Пока мы прошли весь город, я успел насмотреться на многое, и многому удивиться. В конце концов, Виктор привёл нас почти к самой электростанции, вокруг которой был разбит довольно большой город: домики были сделаны их гофрированных листов железа и жести, зачастую просто из мусора, который скрепили между собой какой-то сажей. Сказать, что всё держалось на соплях, это ничего не сказать. И на фоне всего этого высилась огромная, белоснежная, чистая и ухоженная водородная станция. Я не знал как она устроена, но видел, что она не просто работает — она работает хорошо. Из неё тянулись фазовые провода для всех заводов этого города, которые уходили не только в землю кабелями, но и высоко наверх. Станция питала не только преисподнюю, но и её хозяев. Сразу же у нас нашёлся умник в морде Черкеса, который со своим южным темпераментом предложил простой и глупый план:
- Как насчёт обрезать им электричество? Просто и понятно!
- Нельзя, — грустно ответил ему Виктор, — Во-первых, если потребление электричества снизится до критической отметки, то мы не успеем её заглушить. Тогда она придёт в негодность. Во-вторых до этого нас скорее всего закидают бомбами…
- Бомбами? Это так вас держат под контролем?
- Да…
- Хреново, — сказал Генерал, — Нам нужно место, где можно поговорить.
- Конечно, вы можете зайти ко мне… — Волк показал пальцем на маленький, слегка покосившийся домик. Мы конечно рады были такому гостеприимству, но хибара показалась уж больно не просторной.
- Маловато места будет, — со смешком заметил генерал, — Нам бы где разместится и отдохнуть. Завтра мы будем готовиться и готовить вас к большой революции.
- Революции?
- Да, мой друг. Мы ведь пришли помочь…

Мы принялись активно подготавливать нашу операцию. Трое суток ушло у Динозаврика, чтобы с помощью киборгов изготовить выкройки для прессов. Еще сутки Дино объяснял бригадирам и старшим смен технологии производства разных деталей. Пару дней, пока нам готовили все необходимое, Дино занимался взрывчаткой: он организовал производство азотной кислоты — ею обрабатывали ветошь и получали нитропорох.
Еще сутки Дино выпаривал технические жидкости, которые перед этим отобрал. В процессе воняло просто невозможно. Прикрывая морду мокрой тряпкой, я откашлялся:
- Дино, что это за херня?!
Глядя на кипящую, мутную сине-зеленую киселеобразную субстанцию, Дино усмехнулся:
- Пока ничего.
Потом он смешал этот кисель с серной кислотой в которой растворил несколько мешков светло серых гранул.
Из получившегося раствора, Дино отфильтровал мутный белый осадок.
- Промывайте тщательнее! — напутствовал Динозаврик. — Это чистый гексоген...
- Как гексоген?! — Подпрыгнул я.
- А ты думал, мы их будем по попке шлепать? — Мило поинтересовался Дино.
Отфильтрованные снежно белые кристаллы Дино тут же смешал на паровой бане с парафином и техническим вазелином. Когда чан остыл, Дино зачерпнул из него смесь напоминающую пластилин и разминая ее в лапе усмехнулся:
- Пластид заказывали?
Затем Дино собрал выстрел для гранатомета — самый настоящий — с лопастями стабилизатора и газовой турбинкой на конце выстрела. Единственное изменение было в боевой части: у Дино она была полностью заполнена пластифицированной взрывчаткой. Киборги рассчитали баллистику для этого выстрела заново.
Вообще, связка Дино-киборги-завод оказалась пугающе эффективна. За неполную неделю у нас появилось несколько десятков гранатометов типа РПГ-7, около пары сотен АКМов вполне сносного качества, три или четыре сотни самодельных пистолетов-пулеметов типа STEN. Это не считая многих сотен килограммов патронов.
Из брезента шили ремни для оружия и разгрузочные системы с карманами под магазины и гранаты. Из обрезков стальных листов ковали ножи и кинжалы, а из остатков взрывчатки сооружали ручные гранаты.
Автоматы Калашникова Дино приказал скопировать с оружия Молотова — киборги просто "нарисовали" чертеж от руки.
Глядя, как растет гора оружия, рабы начали серьезно менять свое отношение к нашему предприятию. Раньше многие шептались, что мы авантюристы, и все, кто пойдут за нами, пойдут на верную смерть. Теперь же, глядя на связки гранат, охапки автоматов и груды гранатометных выстрелов, даже самые упертые скептики вынужденно соглашались, что у нас есть шанс. И не плохой.
А те, кто поддерживал нас с самого начала, прибывали в настоящей эйфории. Нам даже приходилось их регулярно осаживать, иначе они могли бы совершить какую-нибудь глупость.
Пока Дино снабжал нас оружием, команда Молотова вела военную подготовку будущих солдат. Только про хождение строем тут не было и слова: все касалось работы с оружием. Понимая, что всем премудростям новобранцев не обучить, Молотов просто приказал "поставить" им несколько рукопашных приемов — подсечку, удары локтями и коленями, а так же пару ударов из основ бокса.
Самых крепких натаскивали бросать металлические макеты гранат на дальность — кинувший "гранату" дальше всех получал дополнительную порцию еды.
К середине второй недели, Динозаврик констатировал что запасы компонентов для взрывчатки заканчиваются. Кроме того длительный простой станков (а производство оружия полностью заместило производство ширпотреба для ящеров) становился подозрителен для ящеров. Нам пришлось констатировать — дальше тянуть нельзя...
Сообщение, что операция начинается в ближайшие двадцать четыре часа, вызвало у наших "солдат" настоящий восторг...

30.

Свяжем запад и восток...

По истечении двух с лишним недель, настал тот самый час Ч, ради которого мы сюда забрались. Надо сказать, что наша собранная на коленке революция обещала быть весьма успешным мероприятием, несмотря на некоторый скептицизм, до сих пор витающий в воздухе Преисподней. Некоторые из рабов оказались отличным бойцами, захваченными ещё в предыдущие экспедиции до Японии, и изъявили желание отправиться назад в Россию, к родным краям. И хотя мы ещё не знали, что случилось с нашим основным транспортом, одно было ясно точно: наши потери были огромными, и лишние бойцы нам никогда не помешают. Я лично дал согласие трём десяткам новобранцев погрузить их в грузовик и отправить до Владивостока — если ещё было на чём отправляться.
Но откладывать начало было уже невозможно: нас начали активно подозревать в подготовке какой-то военной операции — за две недели к нам почти четыре раза спускались с проверкой тяжеловооружённые работорговцы, замурованные в броню как черепашки в свой панцирь. К сожалению к нам ни разу не спустился ни Добб, ни Тенесси, ни Бульк — от них не было никаких вестей. Чувства вызывали только беспокойство, а холодная военная логика говорила, что с ними всё в порядке. Иначе за нами уже пришли бы. Однако получить хоть какую-нибудь весточку от наших диверсантов было бы очень неплохо.
Чёрный шакал забрался на небольшую импровизированную сцену возле водородной станции, держа в лапах длинную указку, и без всяких вступлений начал рассказывать генеральный план, который вчера мы с ним разработали. Мне досталось почётное место рядом с ним, и поэтому я видел те четырнадцать тысяч морд, готовых ему внемлить. Ради такого случая Ботаник даже пожертвовал свой мощный наладонник, который служил генералу... Микрофоном.
- Ровно через девятнадцать часов, в двадцать-ноль-ноль, начнётся операция по свержению действующей власти и свержения местного деспотического режима. В этот момент противник будет наименее подготовлен, уязвим к атаке. Мы наступим с моментом неожиданности и внезапности — нанесём единственный точный удар по самому сердцу режима — и разгромим его.
Говорил генерал спокойно и важно, но очень выразительно. Я знал, что шакал умеет толкать такие речи, но сейчас он превосходил сам себя.
- Наступление пройдёт в один этап с разных направлений. Все присутствующие знают к кому они относятся — штурмовой отряд, который поднимется на поверхность отсюда, и отряд прикрытия, который воспользуется аварийными проходами, когда-то запечатанными. Обращусь сначала к ним...
Шакал кашлянул в кулак.
- Итак, отряд прикрытия, вас больше всего. Пять тысяч бойцов — это ваш основной козырь. Помните о том, что вы не должны жалеть никого на своём пути — если кто-то будет стрелять по вам — стреляйте в него без промедления. В бой вас поведёт Виктор, и вместе с вами пойдёт наш Сержант, — Шакал указал лапой на Динозаврика, — Он поможет вам расчистить путь до поверхности. Надеюсь, что потери не будут столь велики, и ваша помощь не понадобится. Далее по плану — Штурмовой отряд.
Конечно же Генерал не мог позволить себе упомянуть такой маленький факт, что Прикрытию почти не досталось оружия. Весь огнестрел, который Дино успел наделать, ушёл к штурмовикам. Все это знали, но никто не хотел об этом говорить.
- Именно вы и осуществите революцию в типичном понимании этого слова — свергнете власть. Я и все наши бойцы, включая бойцов красной бригады, идём с вами. Вы знатные бойцы и на вас лежит главная ответственность. Вам достанется почёт. Слава. Честь.
Генерал сделал небольшую паузу.
- Мы с вами выходим в наступление ровно в семь часов. Разведчики и киборги заберутся на поверхность, откуда спустят вам канатные дороги с лебёдками. На одном тросе должно находится не более двадцати бойцов, отправляться с интервалом не менее двадцати секунд. Всего будет двадцать лебёдок. Это позволит нам в полном составе подняться на поверхность менее чем за полчаса. Конечно, такая толпа не останется незамеченной, поэтому, как только первый боец ступит на поверхность — мы сразу же вступаем в бой, без промедления. Но старайтесь не привлекать к себе лишнего внимания. Мы точно не знаем, сколько нас ждёт противников, но одно ясно точно — их будет гораздо меньше, чем нас. По поводу мирного населения ящеров — не трогать, но за спиной не оставлять. Брать в плен и всех проверять на личное оружие. Ссылать всех в тыловой лагерь Прикрытия. Когда у нас всё получится, они будут вынуждены принять наши условия...
Шакал перевёл дыхание.
- Слушай мою команду! — объявил он, — Батальон Прикрытия — приступить к выполнению данных приказов! Штурмовому Батальону приготовится к бою и привести свою обмундирование и оружие в надлежащий вид! Выполнять!
- Есть! — крикнула толпа уже бывших рабов и быстро, по-военному, разбежались кто куда. Пять тысяч зверей собрались в длинную шеренгу, под руководством Виктора и Динозаврика отправились в путь — к старым, заброшенным и заваленным туннелям, по которым когда-то в "Преисподнюю" доставляли сырьё и материалы для заводов. По донесениям разведки, с помощью мозгов Динозаврика и пары килограммов пластида путь можно было расчистить. Оставшаяся группировка тоже поделилась на две части. Конечно же мы не могли взять на бой всех зверей — осталось очень много "гражданских", не способных держать в лапах оружие. В основном самки и их дети, очень редкие старики, оказавшиеся как никогда полезными: некоторые из старожилов смогли припомнить планы построек сверху, какие-то стратегические приёмы и много чего... Но я ждал вестей только от Добба.
Усевшись рядом с домиком Виктора, я пару раз перебрал и смазал свой трофейный Узи и новенький, сделанный кустарным методом, автомат. Ему я доверял намного больше, чем японскому пистолету-пулемёту, который и собирался с огромным трудом, в отличие от русской конструкции — 14 основных частей, сделанных из закалённой стали и ничего больше. Внезапно ко мне подошла ещё совсем молодая лисица, одетая, как и большинство рабов, в грязно-жёлтую робу, перетянутую какой-то верёвкой. Из самодельного кармана она вытащила россыпь патронов и аккуратно протянула их мне, будто боясь меня. Я протянул лапу к ней, и она ссыпала патроны мне в ладонь. Я улыбнулся и поблагодарил её.
- Спасибо.
- Моя мама много рассказывала мне о России. Говорила, там очень свободно. Нет небоскрёбов. Видно небо...
- Чистая правда, — улыбнулся я.
- А ещё...
- Она говорила тебе правду, рыженькая, — перебил я её, — Всегда, поверь мне.
- Она говорила мне, что я её никогда не увижу...
- Увидишь, — тут же заверил я её, — вот как только мы провернём это всё — мы все будем одной большой дружной семьёй. Общими усилиями мы построим железную дорогу до Владивостока, и ты сможешь по ней доехать до России.
Лисица улыбнулась и подняла свои чёрные треугольные ушки. Ничего мне не ответив, она убежала, а когда вернулась, принёсла с собой миску очень густой, горячей похлёбки. Надо сказать, что пока её не было, я как раз подумал о том, чтобы что-нибудь поесть, и вот маленькая лисичка оказала мне такую милую услугу.
- Не знаю, как тебя и благодарить, — сказал я, выуживая из одного кармана погнутую алюминиевую ложку — одна их тех вещей, которая всегда должна быть с собой, — Я...
Посмотрев на неё повнимательнее, я сразу же потерял аппетит. Конечно я знал, как здесь тяжело, но рабы оставались рабами, и она не была исключением. Тощая как скелет, с ссохшейся кожей на её вытянутой мордашке, спрятанной под редкой и короткой рыжей шерстью. Не чета нашему Чаку: отъевшийся лис имел просто восхитительную шерсть, по сравнению с ней. И кроме неё всё звери здесь были такими. Изнеможенными рабским трудом, уставшие, дряхлые... Старики? Да старикам было по сорок лет от силы, а стариками их можно было назвать только из-за их вида — ссохшиеся, несчастные, забитые этой жизнью звери, средняя жизнь которых — двадцать лет. Дожить до тридцати — уйти на пенсию. Пенсия до сорока — медленная смерть от угарного газа, который в преисподней накапливался столетиями...
Я будто остолбенел. Вот за что мы боролись — за справедливость. Звери были готовы работать, но они обязаны были получать нормальную жизнь взамен, потому что платить им было нечем. И вновь в голове всплыла увиденная мною организация посёлка мародёров — у них ведь было всё, и в тоже время не было ничего. Они работали — обеспечивали сами себя. Только самое нужное — никаких излишеств. Натуральный обмен... Это же так просто и так нужно в этом мире: у нас есть земли для пашен, а у них — заводы по производству техники и древние, оставшиеся от людей технологии, которые нам так нужны... Всё было так просто: построить железную дорогу — общими усилиями — а потом просто жить. Жить, как живут мародёры: не торговать, не обмениваться, а просто жить. Здесь производят технику, у нас, на бескрайних полях — пшено, разводят скот. Мы сможем это сделать только вместе... Но пока есть те, у кого власть...
Мысли настолько заняли меня, что я совсем забыл о своей гостье. Она всё ещё стояла рядом, дрожа от усталости, держа при этом миску и стараясь не пролить ни капли. Я поскорее забрал похлёбку из её лапок и положил к себе на коленку, протянув маленькой рыжей свою ложку.
- Ешь ты...
- Мама сказала — это вам.
- Ну а я поделился с тобой. Тебе явно это нужнее. Ты же хочешь есть?
- Мама говорит — вам силы нужнее...
- Ты хочешь есть? — повторил вопрос я, держа ложку.
- Да, очень... — призналась лисичка.
- Тогда ешь. У меня хватит сил на то чтобы завоевать вашу свободу — и тогда силы понадобятся уже вам.
- Мама сказала, чтобы я не врала...
- Потом проводишь меня к ней — я ей всё объясню. У меня ещё полно времени.
- Правда? — пискнула рыжая, снова прижимая ушки.
- Ешь. Это тебе за патроны, хитрюга, — я улыбнулся ей чуть шире, и лисичка сразу схватила мою ложку, принимаясь наяривать похлёбку. Мне показалось, она даже чуть постанывала от удовольствия, и ела правильно — растягивая удовольствие, очень медленно, не проливая ни капли бульона. Я терпеливо ждал, пока рыжая съест всё и вылижет миску дочиста. Когда она встала, её немного штормило. Она покачивался, держась за оттопырившийся животик и сыто икала. Только сейчас до меня дошло, что не стоило ей давать столько: у бедняжки мог случится заворот кишок, но судя по всему — пронесло. Пока она не могла говорить, я взял её лапку, веля вести меня к своей матери. Рыжая охотно кивнула и отвёла меня к местной кухне, по совместительству крематорию, плавильне и котельной. Там на благо нашей революции трудились сотни самок, готовя пищу практически из всего, что попадается под лапу. В дело шло всё: крысы, мох, грибы — всё что можно было найти в этом проклятом месте и всё что доставляли сверху. Посмотрев на это, я окончательно расстался со своим аппетитом и отправился к месту нашей отправки на поверхность. Единственные, кому не приходилось скучать — киборгам красной бригады — они собирали для нас лебёдки. На деле это только так называлось, потому что фактически это были два мотка тонкого, но очень прочного стального троса, который нам спустят с поверхности, а каждый боец будет снабжён своей лебёдкой отдельно. Сами лебёдки для нас придумал Ботаник, наконец-то отвлекшись от своих компьютеров, которые, впрочем, нашёл и здесь. Кстати говоря, именно поэтому мы и смогли изготовить столько оружия для своих новых бойцов: именно наш лис сумел незаметно взломать защиту заводских систем и запустить другое производство, так чтобы ящеры ничего не заметили. Лебёдка, которую он придумал, была основана на не очень мощном, но дьявольски быстром двигателе, который использовали некоторые простаивающие роботы на заводах. В обычном режиме маленький электрический двигатель выдавал пятьдесят тысяч оборотов в минуту, а Ботаник решил пустить на них ток повыше, чтобы те раскрутились до сотни. При помощи системы редукторов он цеплялся к металлическому тросу, по которому поднимались наверх, и уносил даже самую тяжёлую тушку киборга, вооруженного и одетого по уставу со скоростью высотного лифта, какие обычно встречались в местных небоскрёбах. Поднятие штурмовой группы не должно было стать для нас проблемой. Единственное, что было сложностью — подняться до поверхности первым двадцати бойцам. Именно столько лебёдок у нас было, а киборгов из красной бригады было всего семнадцать. Восемнадцатым решился идти наш Овчар, девятнадцатым — буду я, поскольку единственный имел хороший и полностью заряженный экзоскелет. Одного не хватало.
Ботаник, руководивший сборкой лебёдок, грустно посмотрел на меня, глазами полными надёжды и ожидания чуда. Торчать здесь было не очень приятно: на открытой площадке гулял ветер, поднимая с земли клубы ядовитого дыма и пыли. Так как мы находились под землёй, местные звери называли любое дуновение ветра просто сквозняком. Помочь Ботанику или тем, кто собирал лебёдки, я ничем не мог — не хватало инструментов — поэтому я решил погулять ещё немного, пока есть силы. У меня ещё останется время на сон перед боем, но я всё равно направился в "спальный район" местного ада, где быстро заблудился среди непонятно как организованного города, собранного из железок и картона.
Проходя по одной из улочек подземелья, я наткнулся на парочку: лисенок, лет 16-17 в рваных брюках от рабочей робы, сидел, обнявшись с лисичкой-сверстницей, в комбинезоне с закатанными штанинами и рукавами. Возле них лежали два пистолет-пулемета STEN. Меня слегка передернуло: это наши бойцы. Возможно, когда начнётся наша операция, их не будет в живых. И пусть это во имя благих целей, но есть в этом что-то мерзкое...
Лисичка, чисто женским движением, уложила локон за ушко, а ее друг чмокнул ее в нос.
Тут по улице пронесся клуб пыли, и накрыл меня. Пыль оказалась какой-то химической — я закашлялся.
Лисята тут же вскочили, удивленно глядя на меня. Но увидев, что я никак не могу откашляться, лисята поспешили ко мне на помощь:
- Садитесь.
- Вот так, сюда.
- Спасибо, — Натужено просипел я.
Только оказавшись в стороне от дороги, я смог немного придти в себя и взглянуть на своих спасателей. Оба лисенка стояли босиком в той самой пыли, которая так меня согнула. У них все лапы были в ней, а сами они были перепачканы отработанным солидолом. У лисички были два мазка на мордочке, типа боевой раскраски, а лисенок был измазан гораздо основательнее — у него по всему торсу были видны мазки отработанной смазки.
- Что ж вы так? Это же едучая пыль! — Тоном воспитательницы заметила лисичка.
Лисята удивленно разглядывали меня: я, наверное, казался им инопланетянином — в своем камуфляже, "сбруе" и, конечно же, в ботинках со стальными подошвами.
- Буду знать! — Прокашлялся я. И, прищурившись, посмотрел на своих спасителей. — Спасибо.
Стоявший передо мной лисенок вдруг спросил:
- Товарищ, командир, а можно вопрос?
В армии не принято говорить "можно", только "разрешите", но сейчас у меня не было желания докапываться. И я кивнул:
- Да?
- А эта операция... — Лисенок взмахнул лапой наверх. — она, очень опасная?
Вопрос меня удивил:
- В смысле?
- Ну. Понимаете... — Лисичка провела босой лапкой по пыли, — Просто я ему кое-что пообещала. Если это очень опасно, и мы можем оттуда не вернуться...
- Можете, — перебил я, коротко кивнув, — Не буду от вас это скрывать.
- Значит мы можем...
- Вам перед боем можно всё, — снова перебил я, — Оставьте хорошие воспоминания, когда всё это начнётся. Поверьте, то, что творится в ваших головах, играет не меньшую роль, чем то, как вы умеете обращаться с оружием... Кстати как у вас с этим?
- Стрелять-то умеем, — заверил меня самец, — Всё остальное...
Я тихо вздохнул. Парочка рыжих навострила свои ушки, приготовившись слушать опытного бойца вроде меня. А вздохнул я от разочарования — стрелять они умеют...
- Хорошо хоть, что стрелять...
- А надо что-то ещё?
- Слушайте, я вам дам добрый совет. Когда начнётся бой, просто старайтесь держаться за опытными бойцами. Их не много, но их будет заметно сразу. Когда будете за ними, смотрите по сторонам, а не за него. Держите на прицеле всё, что слева и справа от него и если что — сразу поднимайте тревогу. Хотите — кричите ему, но и сами не лезьте под пули, хорошо? — я положил свои лапы на плечи двух молодых бойцов, — Я или Молотов — это такой серый пёс, — на всякий случай пояснил я, — Держитесь за нами, за нашими бойцами. Если повезёт — вставайте за киборгами Красной бригады — после них дорога будет как после парового катка. Но мои советы запомните и постарайтесь разнести их хоть как-то шире. Если повезёт, и все будут действовать, как я вам сейчас сказал, то получится несколько рот с чётким командиром.
Лисы сразу дружно кивнули, несильно улыбаясь. Убрал свои лапы с их плеч и отошёл.
- Спасибо за помощь. И помните — перед боем можно всё. Так что давайте, ребята, насладитесь последними мирными минутами в своей жизни...
Молодая парочка поблагодарила меня и я ушёл от них. Сворачивая за угол улицы, на которой я их повстречал, я увидел, как те скрылись в каком-то домике, и искренне за них порадовался.
Между тем, они не стали последними, с кем я повстречался за оставшиеся часы перед отбоем. Уже ближе к центру я организовал целый кружок по выдаче мудрых и нужных советов, которые могли понадобится в бою. Ко мне присоединились двадцать или тридцать новобранцев, которых из грязи сразу бросали в опасный и трудный бой. Когда я устал, меня на моём месте ветерана сменил настоящий боец — Молотов, авторитет которого даже среди новобранцев был выше всяких японских небоскрёбов. Я отправился к домику Виктора, который сейчас пустовал: там уже вторую неделю меня ждал старый, гнилой и немного развалившейся матрас, который хозяин дома нашёл для меня. Сам он спал на груде какого-то тряпья, и честно говоря, я ему немного завидовал — именно поэтому я сегодня устроился на его месте, и, прижав к груди автомат и поставив будильник на бортовом компьютере, заснул.

31.

Бей Макдональдсы!

Вот он — момент истины. С этой мыслью я проснулся ровно за час до того, как у меня пропищал будильник. Открыв глаза, я молча смотрел в потолок той халупы, в которой ночевал в последнее время. Смелости повернуть голову и посмотреть, кто сидит рядом со мной, у меня хватило только через две минуты. Шакал не спал. Сидел рядом со мной на матрасе, скрестив длинные тощие нижние лапы в позе лотоса, смотря куда-то в пол. Только когда я смог встать с тёплого места, он поднял глаза на меня.
- А вдруг ничего не получится?
Спросил он меня очень тихо, чтобы никто не услышал. Ещё бы, услышать такой вопрос от главнокомандующего подобно смерти для всякой морали наших бойцов. Я говорил немного громче:
- Обязано получится, товарищ генерал. Другого пути у нас нет.
- Мы захватчики. На чужой земле строим свои порядки. В иностранный монастырь со своим уставом прём. Они же живут тут — нормально живут. А мы что? Хотим всё разрушить, в то время как они сотни лет строили тут всё.
- Кто это — они? — на всякий случай уточнил я.
- Ящеры. Они же в какой-то степени тоже молодцы…
- Не правда, — тут же отрезал я, — Рабский труд это низко. Мы живём хоть в немного, но цивилизованном мире.
- Почему это? — задал каверзный вопрос генерал, посмотрев мне в глаза.
- Мы знаем, как жили раньше… — я не нашёл чего ответить.
- И ты хочешь это вернуть?
- Никак нет.
Мой ответ генерала явно поразил. Он даже немного отпрянул от меня, выражая своё удивление и… Восторг.
- Я удивляюсь вам, товарищ полковник, — признался он, — Что-то изменилось в вас, причём… не так давно… Я упустил момент, когда вы так кардинально пересмотрели свои взгляды на этот мир…
- Я могу сказать вам, что это был за момент, товарищ генерал.
- Я весь во внимании.
- Помните, когда на пути к Красноярску на наш состав напали какие-то местные?
- Вы свалились с поезда. Оказались в плену, — кивнул шакал.
- Точно. Но пленом я это назвать не могу. Это было что-то другое…
- Что же? Хотите сказать вам там предложили место жительства?
- Нет, сначала… Сначала меня заперли в бункере и велели собирать автоматы. Потом у них что-то случилось — мне удалось убежать из плена, и кое-что увидеть в их… так сказать, главном складе.
Я ненадолго замолчал, решая, говорить генералу или нет. Он решил за меня.
- Скажите мне, что это было за оружие, — догадался Шакал с лёгкой улыбкой.
- Это бомба… Называлась она… мама всех бомб. МОАБ. Так называлась по-английски.
- Большая?
- Самая большая в мире. На чёрном напалме.
- На всю землю? — снова догадался шакал.
- Точно…
Шакал только улыбнулся.
- Получается, они могут всех нас?
- И самих тоже, — дополнил я.
- И они этого не делают? — чёрный усмехнулся. По моей довольной улыбке он догадался об ответе, — Да, понимаю. Но знаешь, товарищ, я давно заметил, что мы, хоть и люди в каком-то смысле — ну в смысле ходим, говорим, воюем — но от людей у нас мало что осталось в сознании. Я много читал о людях и смотрел про них в интернете, смотрел про их войны… И мне постоянно кажется, что будь мы на месте людей, ни одной войны не случилось бы вообще. Звери — то есть мы с тобой — думают иначе. И воевать никто не хочет, на самом деле.
- А как же всяческие бандиты? — спросил я.
- Тоже не хотят, поверь мне. Я видел их очень много, и ни одного такого, который стал бандитом только потому, что он хотел им стать — почти всех к чему-то принуждали, чего им не хотелось, гнали в шею за какие-то проступки или даже за долги. И они убежали. Убежали, спрятались и огрызаются на всякого, кто на них наедет. Воруют еду и убивают за неё только потому, что им больше негде её взять! Знаешь почему? Потому что их поля затопчут и сожгут при первой возможности, потому что они бандиты. А на самом деле бандиты — это людское понятие. Звери не могут быть бандитами: рано или поздно они осядут на одном месте и будут вести спокойную мирную жизнь.
- Так и получилось с теми, кто меня захватил, — кивнул я шакалу, — Они тоже бандиты — даже сейчас, в нашем с вами понятии. Но на самом деле, даже на их нападение у них была причина.
- Какая? — спокойно спросил генерал.
- Им нужны были патроны. Боеприпасы, практически жизненно им необходимые. С ними они хотели поехать к какой-то станции: какие-то другие звери отрубили им электричество…
- Вот значит как… — шепнул шакал, улыбаясь, — Они могли бы попросить нас.
- А разве мы в их понятии не очередная кучка бандитов?
Генерал усмехнулся.
- Верно.
Мы замолчали на пару минут, после чего я решил вернуть разговор в прежнее русло:
- Мы сейчас пойдём сражаться против настоящих бандитов. Можно даже сказать — против людей. Они используют других, и это неправильно. Любой зверь скажет так, а человек лишь пожмёт плечами.
- Ты прав, полковник, — сказал шакал, вставая со своего места и отряхиваясь, — Любой зверь скажет, что это неправильно…
- Вынесем эти остатки людской жизни? — я протянул ему лапу, и с помощью шакала поднялся.
Генерал крепко чертыхнулся, помогая мне подняться, но коротко мне кивнул, повышая голос:
- Думаю, этот разговор нам стоит продолжить в какой-то момент, товарищ полковник, — он гордо козырнул мне, и я тут же отдал честь старшему по званию, — А теперь пора надрать кое-кому задницы, такие же голые как людские. Вперёд! Это приказ к началу операции!
- Есть, товарищ генерал! — рявкнул я, и быстро выбежал из своей ночлежки.
Экзоскелет моего костюма, дремавший доселе в спящем режиме, тут же оживился и подхватил свой вес, упростив мне жизнь раза в два. Вскинув правый рукав, я бросил взгляд на индикатор заряда брони — 87%. За Две недели с лишним я посадил всего тринадцать процентов уже не новой ядерной батарейки координатора, и был неимоверно этому рад. Но, решив что тринадцать — не лучшее число, с которым я уйду в бой, я перешёл с шага на бег, а потом и на спринт, чтобы немножко разрядить батарейку до того как дойду до нашей стартовой площадки.
Суеверия суевериями, но всё оказалось не так просто, как хотелось бы. Когда я добежал до площади, откуда на поверхность умчатся наши бойцы, я с удивлением обнаружил, что ни одного процента заряда не убыло. Сейчас на это надо было обращать наименьшее внимание; оглянувшись, я хорошенько крикнул любимую команду сержантов — "Подъём!" и забрался на небольшую возвышенность у цеха по производству каких-то микрочипов. Бойцы начали появляться незамедлительно: первыми, конечно, явились киборги их красной бригады, за ними — наши профессионалы. Только после них на площадь стали не очень охотно подтягиваться новобранцы из рабов. Все бойцы, даже киборги и мои солдаты, молча стояли и смотрели на меня, будто не понимая что я от них хочу.
- Приказ дан, и пути назад у вас не будет с этого момента! Кто считает, что не справится с поставленной задачи — уходите сейчас! Все остальные — проверить рации, частота "JAPAN", шифр — "RUS99". Позывные были распределены, без надобности эфир не засоряем! При приближении союзников — сообщать необходимую информацию для выхода в эфир. Боевые задания выполнять чётко и без промедлений. Точка сбора в случае потери связи — вертолётная площадка на поверхности! Готовность — десять минут! Киборги — за мной!
Кто-то из красной бригады ловко бросил мне здоровый и очень тяжёлый рюкзак, в котором помещалось две катушки прочного стального троса и кое-какое оборудование для того, чтобы закрепить его. Почти у каждого был запас мощнейшей взрывчатки, на случай если не найдётся подходящих проходов. Мой был мне заранее известен и уже подготовлен: я должен буду кинуть трос у лифтовой шахты, по которому поднимутся наши бойцы, а красная бригада проделает себе необходимые отверстия вручную.
- Приказ был дан, парни! Ищите себе кто куда — и забираемся наверх! От нас зависит всё!
Я закинул лямку катушек за плечо и поправил на поясе свой автомат. На предплечье брони я нашёл специальный кармашек, подходящий для пистолета, а в моём случае — Узи. Вслед за мной к лифтовой шахте направились ещё четыре бойца из красной бригады, которые по дороге быстро настроили свои рации, выходя в эфир.
- Рапортовать о выходе в эфир по одному! — послышался звучный приказ нашего генерала, которого, видимо, достали все.
Я включил рацию своего костюма и вбил необходимые данные. Цифровой сканер частот быстренько проверил возможные каналы связи, нашёл нужный мне и подключился к нему по нашему паролю. Шипение в наушнике ушло, теперь и я был вместе со всеми.
- Первая группа пошла, генерал. Веду лично.
- Принято, разрешаю.
Кто-то сбоку меня, мимо рации довольно сказал:
- Как будто нам нужно было разрешение…
- Разговорчики! — рявкнул я, не оборачиваясь на не дисциплинированного киборга, — Все, быстро. Работаем!
Звери с тяжеленными ранцами на плечах тут же запрыгнули на несущие конструкции шахты, цепляясь за всевозможные перекладины и перемычки, начали забираться вверх. Поставив стальную подошву на ближайшую перекладину, я подтянулся на руках, ощущая неслыханную лёгкость в теле. Я почти не напрягался: за меня всё делал мой экзоскелет. Не раздумывая долго, я начал довольно ловко и достаточно быстро забираться по шахте лифта к поверхности Японии, где меня должны были ждать.
- Вторая группа — выходим, — доложила мне рация.
- Третья пошла! — сразу же откликнулись в эфире.
- Чётвёртая — работаем.
Теперь все девятнадцать киборгов и я вместе с ними забирались на километр вверх, в то время как все, кто остался на земле, покорно ждали успеха нашей операции. Несмотря на то, что я совсем не испытывал усталости от той нагрузки, которую должен был бы перенести, дорога наверх утомляла морально. Мельтешащие перед глазами ржавые стальные конструкции, постоянные обвалы и общая монотонность движений — всё мешало сосредоточится на цели. Киборги в этом плане были куда более подготовленными, и некоторые их них даже приободряли меня, когда я останавливался на месте. Я ничего не отвечал им — не хотел. Просто встряхнув ушами, я снова начинал движение вверх. Таких пауз за километр, который мне показался милей, у меня было всего три, и то больше с непривычки. Возможно из-за этого, когда нам до поверхности оставалось около сотни метров, в рации послышался первый отчёт о том, что четвёртая группа успешно добралась до своей цели. Я чертыхнулся и прибавил темпу: это мы должны были быть первыми! Уже через минуту мне помогли подняться, и я встал на асфальт, уже на поверхности земли.
- Первая, мы прибыли! Начинайте лестницы! — тут же отрапортовал я в рацию и сам стянул с плеч свою ношу. Незаметно для остальных я выключил рацию и перевёл её в общий режим вещания:
- Добб, это полковник, Добб, — вызвал я, раскладывая на земле инструменты, — Добб, это я, ответь.
Достав пневматический молоток, я вбил в асфальт несколько болтов, надёжно закрепив ими трос.
- Тенесси, Бульк, вы слышите, ответьте, — так же тихо вызвал я, но никто не отвечал. Перекрутив трос у довольно прочной конструкции лифта, я убедился, что он надёжно закреплён и сбросил первую бобину вниз — по ней и будут подниматься. Второй моток был совсем маленький — по нему только будут спускать лебёдки и он послужит контактом, необходимым для работы электродвигателей, — Киборги, где вы, отвечайте. Мы начали свою операцию, окажите содействие!
Вторая бобина с тросиком полетела вниз. Поправив разгрузку, я взял автомат в лапы и обернулся, снова подключая рацию к нашему каналу.
- Генерал, дорогу сделал. Начинайте подъём.
- Понял вас, зачистите территорию.
- Есть.
Подняв автомат в боевое положение, я медленно, огибая углы начал обходить шахту лифта. Никого не повстречав по дороге, я проследил чтобы ни один враг не смог подобраться неожиданно, отрапортовал и снова стал вызывать Добба и киборгов. Прошло больше пяти минут, которые показались мне часом, но ответа от него не было. Ровно через это время, кто-то с кряхтением показался у края платформы и крепко матюгнулся:
- Полковник, помоги забраться же!
Я сразу же подошёл к краю и подал лапу Молотову. Серый пёс спокойно залез на поверхность и послал вниз свою лебёдку, быстро от неё отделавшись.
- Всё чисто? — спросил он, передёргивая затвор автомата.
- Так точно, — ответил я, — держи горизонт на мушке, я пока помогу подняться другим.
- Есть.
Пёс не стал дожидаться своей команды, сразу же убежал куда-то за угол, заняв там свой дозор. Площадь постепенно заполнялась самыми нужными и умелыми бойцами, которым мы помогали подниматься на поверхность. Через десять минут на вертолётной площадке было уже пятьдесят морд, готовых сражаться. Странно, что такое прошло незамеченным, но впереди была ещё почти что тысяча солдат.
Внезапно кто-то хлопнул меня по плечу, заставив обернуться. Позади стоял киборг из красной бригады, который парой жестов показал, чтобы я включил рацию. Демонстративно хлопнув себя по лбу, я перенастроил рацию на нашу частоту.
- Полковник! Полковник! Етить твою душу! Ты где?!
Я щелкнул кнопкой вызова:
- Я наверху. Это все что я знаю.
- Тогда бери всех, кто есть, и выдвигайся!
- Товарищ генерал, давайте я ещё сотню с собой возьму, — ответил я рации, — У меня тут почти все опытные и обученные бойцы. Если они уйдут, то нашим новобранцам не на кого будет ровняться!
- Ты хочешь тащить за собой сотню морд, которые ничего не умеют, или пятьдесят хороших бойцов? Полковник, эту войну можем выиграть только мы!
- Мы даже не знаем число потенциального противника!
- Полковник! — рявкнул в эфире генерал, но говорить слова "это приказ" он не стал.
- Вы будете подниматься наверх? — спросил я.
- В числе последних. Внизу нужна организация.
- Вас понял, я жду ещё сотню и мы выходим.
- Вы знаете направление? Вы вышли на связь с диверсантами?
- Никак нет, они не отвечают.
- Продолжайте вещание…
Внезапно в наушнике послышались сильные помехи и сквозь них я услышал чей-то голос:
- Идите на Арену! Воздушный стадион к юго-западу от вашего места!
- Кто это был!? — звучно рявкнул шакал, но помехи уже оборвались.
- Кто бы это не был, он наш союзник, раз говорит по-русски, — резонно предположил кто-то из новобранцев, — стоит выдвинуться к юго-западу.
- Это может быть западня, — напомнил мне кто-то из моих бойцов.
- О такой штуке, как радио-игра, тут никто не слышал что ли? — перебил я, — Это точно западня!
- Западнёй была сама Япония, бойцы. А попасть в западню, будучи в западне — моветон.
- Моветон. — Согласился Молотов. — И Гарантия того, что мы точно не выберемся.
- Отставить болтовню, выдвигайтесь, — приказал шакал, — По дороге соблюдать осторожность.
- Юго-запад? — переспросил я.
- Да. Других направлений всё равно пока нет, а там нас, по крайней мере, ждут.
Я бегло окинул взглядом площадь, на которой толпилось больше сотни морд наших солдат, и звучно крикнул:
- Сотня бойцов штурмового отряда, десять бойцов армии или красной бригады — за мной!
Моему приказу подчинились беспрекословно — собрались в боевой порядок сразу же, меньше чем за минуту. Я велел всем проверить снаряжение и перешёл на лёгкий бег, определив нужное направление. За мной, грохоча ботинками и звеня оружием, побежала моя собственная рота.
Мне наконец-то выпал шанс поглядеть на "цивилизованную" Японию, построенную рабским трудом. Через несколько сотен метров свободного пространства мы снова оказались посреди небоскрёбов и высотных дорог. Я сразу отметил для себя полное отсутствие завалов и обломков монорельсов. Всё было неплохо убрано, дороги свободны, а окружающие нас здания – ухоженными, неплохо отремонтированными. Дорога, по которой мы шли, петляла не только влево и вправо, но и вверх-вниз, создавая порой неудобства. Внезапно оказалось, что мы шли по высокой эстакаде и за два квартала поднялись метров на пятьдесят вверх, если не больше. Кое-кто из бойцов судорожно вздыхал, когда видел то расстояние, которое отделяло дорогу и поверхность земли, но полюбоваться на красоту не удавалось.
- Полковник, стой! — крикнул мне молотов, — Там есть дорога побольше!
- И что нам с неё? — я остановился, глядя на поворот, на который указывал матёрый вояка.
- Она точно в нужном направлении! Ведёт к центру!
- Отлично, тогда туда! Пропустите! — я побежал к эстакаде через толпу своих бойцов. Снова оказавшись перед всеми, я дал роте минутку отдохнуть и снова махнул лапой, приглашая их в путь.
Дорога, на которую указал Молотов, действительно оказалась одной из центральных — восемь полос в каждую сторону, плюс пара дублёров-эстакад над основной дорогой. Над шоссе хитрой паутиной сплетались другие дороги — монорельсовые и воздушные галереи между небоскрёбами. Мой отряд растянулся почти на всю ширину дороги, и такой стеной мы все побежали к нашей неведомой цели. Видимость в Японии была очень плохая — меньше километра, из-за какого-то тумана, состоявшего из бетонной пыли — это было понятно только на такой большой открытой дороге. В любом другом углу этого города видимость была не столь важна, так как через сто метров обязательно стоял небоскрёб или ещё какое-нибудь здание, поменьше этажностью. Раздав приказы следить за боковыми эстакадами, я чуть замедлил темп. Через пару километров пути кто-то из бойцов заметил впереди нас заставу. Вскинув руку вверх, я велел всем остановиться: до неё оставалось чуть меньше полукилометра.
- Жаль нет бинокля, — посетовал Молотов, расслабленно выдыхая после марш-броска, — Может обойдём их?
- Рано или поздно их придётся выносить, — ответил я, — Отличная тренировка для наших новых.
- И отличный повод сдохнуть, да? — спросил кто-то из новеньких, некстати оказавшийся рядом с нами.
Я хлопнул Молотова по плечу:
- Бери взвод, и выдвигайтесь на левый фланг. Черкес, ты со своим взводом — на правый... — Я обернулся, — Остальные, за мной вдоль дороги...
- Понял, действуем, — кивнул я.
Мы с псом разбежались в разные стороны, а за нами и наши бойцы. Прижавшись к краям дороги, мы начали медленно приближаться к заставе, держа на мушке их основные позиции. На всю дорогу у них было четыре вышки, судя по всему, вооружённых тяжёлыми пулемётами, что не внушало сильного оптимизма. Мы подобрались на триста метров и только тогда сумели рассмотреть за самой заставой три целых и явно готовых к бою танка.
- Твою же мать, полковник, видишь? — прошипела рация в моём ухе.
- Вижу-вижу, Диверсантки тут не хватает!
- Что скажешь?
- Попробуем взять их, пока они не готовы к бою, — сказал я, — Лучше всего если парочку захватим целыми…
- Вышки?
- Берите гранатомёты и выносите.
- Понял.
Я махнул своим лапой, чтобы доставали и заряжали гранатомёты. Для надёжности — четыре гранатомётчика по два на башню.
- Готовы?
- Так то-… слышал? — вдруг спросил меня Молотов.
- Слышал что?
- Двигатели…
- Нет.
- С моей стороны, похоже, танк уже прогревают!
- Тогда на счёт три! Раз!
Левая центральная вышка с грохотом разлетелась на куски, и остальные тут же открыли сплошной огонь. Танковые башни начали разворачиваться в нашу сторону, но не стреляли, как будто ища свою цель.
- Я же сказал, на счёт три! — закричал я в рацию, но ответом мне была удивлённая претензия Молотова:
- Из моих никто не стрелял!
- Тогда какого…
Я замолчал, застыв, как громом поражённый. Такого я не ожидал. Мимо нас с рёвом промчался чёрных двухорудийный танк на четырёх гусеницах. До меня дошло по кому стреляли пулемёты на вышках — по нему! Нас они так и не заметили!
Развернув свою башню в сторону вражеского танка, оба его основных орудия выдали залп по мощности превосходящий любое артиллерийское орудие. Тут же башня вражеского танка взорвалась на мелкие кусочки, и часть пламени перекинулась на одну из целых сторожевых башен. Пулемётчики, поняв, что они ничего не сделают броне страшной машины, в спешке покидали свои места, в то время как крупнокалиберный пулемёт нашего союзника выдал тяжёлую длинную очередь, распугивая ею всех, кто держал небольшую заставу.
- Заряжай фугас! Ииииха! — раздалось у меня в рации, и танк, взревев движком, дёрнулся в сторону баррикад. Проломив своим корпусом небольшую стенку из мешков с песком, он закатал под свои гусеницы почти все сооружения противника и сломал другую пулемётную вышку, задев её пушкой.
- Кто был в эфире?! — тут же рявкнул я, и ответ не заставил его ждать. Танк развернулся в нашу сторону, нацелив на нас все свои орудия:
- Помашите лапой в дуло, полковник! Вас снимает не самая скрытая камера! — раздался в рации весёлый голос, принадлежавший моей знакомой рыжей колли.
- Я тебе «сниму»! — Я приподнялся над землей и потряс кулаком. — Хулиганка!!!
- Так точно, товарищ полковник! Садитесь, мы с Бульком вас покатаем!
- С Бульком? А где Добб?! — сразу же спросил я.
- Не могу знать, товарищ полковник, — немного погрустнев, ответил голос в рации, — Он пропал уже четыре дня как. На связь не выходит и мы о нём ничего не слышали.
- Вот же ж… — Я стиснул зубы до боли и повернулся к своему отряду, — Бойцы, держаться танка! Это союзники!
Первый бой для моих новобранцев, который обернулся как никогда удачно, вызвал у них приступ радости и, естественно, поднятия боевого духа. Ликуя, наши бойцы побежали к боевой машине.
- Тенесси, скажешь куда идти?
- Вы движетесь в верном направлении, полковник. Сопротивление будет дезорганизованным и слабым!
- Это нам и нужно, вперёд, — приказал я, — Кстати, откуда вы взяли танк, да ещё… такой?
- О, споили танкиста. Их саке конечно не то, что бы вода, но после нашей водки… — ответил мне Бульк с явной насмешкой в голосе, — Короче нам дали покататься!
- Где может быть Добб, есть предположения? — ещё раз в надежде услышать хоть одну ободряющую новость, спросил я.
- Никак нет, товарищ полковник, — хором ответили Тенесси и Бульк.
Я крепко матюгнулся в эфир и подбежал к танку. На правах старшего по званию забрался на броню и отдал приказ начать движение дальше. Сердце начинало колотиться быстрее и сильнее, несмотря на то, что все остальные спокойно шли вместе с танком по широкому шоссе, оставив позади разгромленную заставу и два танка на разбор киборгам. По рации мне доложили, что к перемещению машины не были способны ещё до нашего прибытия и служили на заставе артиллерией, не более того. Я же, стараясь хоть как-то отвлечься от волнения, стал рассматривать машину, которая досталась нашим бойцам.
Сразу было ясно, что этот танк был в полтора раза шире обычного, и даже, наверное, самого большого танка, которого я видел в своей жизни. Подвижность ему обеспечивали четыре гусеницы, немного короче обычных танковых, одна за другой, закреплённых на поворотных мостах. Это придавало танку необычайной манёвренности, а прыти — мощнейшие электродвигатели, которые и приводили его в движение. Обычный дизель, стоявший в главном корпусе, крутил генератор, который вырабатывал необходимую для них энергию. Башня этого удивительного танка была сильно приплющенной формы, с двумя огромными орудиями, направленными в одну точку, с фокусом на бесконечность. Посередине, между ними, торчал здоровый пулемёт неизвестной мне марки, а ниже располагался мощный танковый огнемёт. От удивления и радости за обладание такой машиной, я весело присвистнул, но в рации раздалось недовольное кряхтение колли:
- Товарищ полковник, у нас кто-то сидит на люке…
Я тут же почувствовал ощутимый толчок под собой и сразу же встал со своего места. Квадратный люк быстро откинулся, и из тёмного чрева танка высунулась довольная морда нашей снайперши.
- А, это вы! Мне захотелось подышать свежим воздухом…
Внезапно она улыбнулась мне и, выпрыгнув из танка в полный рост, стиснула меня в своих объятиях. Экзоскелет моего костюма, почувствовав мощь нового экзоскелета колли, тихо и жалобно пискнул бортовым компьютером.
- Ладно-ладно, пусти! — радостно выдавил я из себя, — Я тоже рад тебя видеть!
- Просто мне надоели все эти ящерские рожи! Они такие высокомерные…
- Ничего, поставим их на место, — пообещал я, — Давай, за нас тут ещё пять тысяч морд, не считая, что за мной идут ещё несколько сотен.
- Им сегодня повезло, — ответила Тенесси, — У ящеров сегодня большой праздник — они собрались почти все на стадионе, смотреть какую-то игру. Для них это важнее, чем что-то ещё, поэтому даже заставы на дорогах будут в треть, а то и вообще пустые! Они совсем тут обленились!
Теперь наша задача была ясна как божий день: расчистить дорогу остальным. Это я и передал по рации, дождавшись подтверждения: до поверхности ещё не добрались всего две сотни бойцов — остальные уже идут по пятам.
- Впереди будет ещё несколько застав, но на этот раз даже без пулемётов, — доложил Бульк, который судя по всему, рулил танком, — Мы разнесём их без особых помех.
- Следи за минами, — напомнил я ему.
- У меня на них тут детектор стоит, — усмехнулся наш анархист.
То что, Бульк назвал заставами, на деле оказалось какой-то будкой, к тому же пустующей, а затем — пунктом сбора дорожного налога. Всё шоссе преграждали шестнадцать шлагбаумов, а в каморках, где обычно сидели сборщики дани, засели наши неприятели.
- Сделаем им сюрприз, Бульк, — сказала Тенесси, ныряя обратно в танк, — Давай тихий режим.
Я вскинул правый кулак, снова веля остановится. Вся моя рота встала как вкопанная, уже заранее готовя гранатомёты.
- Отставить, — не очень громко сказал я, — Что задумали?
- Сейчас мы их в асфальт закатаем, — пообещала мне колли и захлопнула люк. Танк сразу же заглох, и стало гораздо тише. Я встал в полный рост на броне танка.
- Эээ… — непонимающе протянул я, — Хитрый план заключается в том…
Совершенно неожиданно боевая машина резво дала вперёд, но без всякого грохота своего огромного дизельного движка. Танк лишь тихо шуршал хорошо смазанными гусеницами и жужжал электродвигателями. Я поспешил спрыгнуть с него и убраться подальше, чтобы не оказаться на броне, когда по ней начнут лупить пули. Чёрная, как смоль, боевая машина насколько это было для неё возможно незаметно пробралась на ближнюю сторону заставы и уже там заревела своим двигателем. Пушки дали залп парой фугасов, расчищая себе дорогу для небольшого разгона, а потом многотонная махина, разогнавшись на первых трёх ларьках, укатала под свои гусеницы все остальные. Тех ящеров, которые в страхе за свою шкуру выбегали со своих насиженных мест, Тенесси без всякого сожаления добивала из пулемёта. Я смотрел на всё это спокойно, а вот новобранцы явно не были сильно довольны таким исходом дел. Заметив их отвращение, я обернулся к ним и спокойно сказал:
- Запомните, бойцы. Любой оставленный за спиной или отпущенный восвояси враг — это угроза всей армии. Он может задумать вам отомстить, или того хуже — донести своим о нашем числе и тогда не избежать больших неприятностей.
- Полковник, садитесь, у нас всё, — снова позвала колли.
Я не был уверен, что мои слова дошли до всех новых воинов, но я искренне на них надеялся. Усевшись на броню нашего трофейного танка, я стал дожидаться оставшихся нескольких километров до нашей основной цели. Теперь, когда нам подтвердили направление наши же диверсанты, я был более чем уверен, что там нет ловушки, и в груди росло ужасное ощущение, которое возникает всякий раз, когда не знаешь какой-то очень важной, недостающей информации, так необходимой на войне. Мне было важно, кто нас туда направил, причём сделал это не абы как, а взломав шифрование нашей частоты и сказав всего пару слов. Я поспрашивал у Булька и Тенесси, но они пожали плечами, ответив, что никаких других союзников, кроме себя, не знают. Это так же не мог быть Добб: голос был явно женским, и я не помню чтобы мой лучший друг умел подделывать свою интонацию. От мыслей меня хорошо отвлекали лишь редкие, скоротечные бои, случавшиеся по дороге. Помимо пары полупустых застав нам повстречался всего один патруль, и то скорее парочка ящеров решила прогуляться до своих друзей на дальней заставе. Они сдались сразу, были объявлены военнопленными и вместе с тремя бойцами отправились в лагерь, на вертолётную площадку, где ими пообещал заняться сам генерал.
- Русский девяносто девять, вызывает, — внезапно сказала моя рация, — Русский девяносто девять, я Динозаврик, вышли на поверхность.
- Динозаврик, я полковник, код принят. Доложите о месте нахождения.
- Промышленный район, поверхность… Больше пока ничего сказать не могу.
- Мы направляемся на юго-запад от нашей базы, к месту под названием "Арена". Выдвигайтесь в туже сторону.
- Вас понял, выдвигаемся на северо-восток. Конец связи.
- Конец связи, — сказал я в рацию и ещё разок оглянулся.
- Тенесси, долго ещё? — я потопал лапой в крышку люка.
- Километр, товарищ полковник, — отрапортовала колли, — Но это только вперёд. Потом ещё километр вверх.
- Километр вверх? Как это?
- Стадион не просто так называется воздушным. Он располагается над землёй, отмечает собой границу "Земли" и, соответственно, "Рая".
- Какая высота? — ещё раз на всякий случай спросил я, обработав в голове нужную мысль.
- Чуть больше километра.
Я подумал всего секунду, после чего снова обратился к рации:
- Генерал, приём.
- Слушаю.
- Нам нужны лебёдки. Снимите их и пошлите киборгов, донести их нам, — попросил я. Я знал, что генерал вполне возможно слышал наш разговор с Тенесси.
- Киборги все ушли, но есть идея получше. Ботаник взломал систему управления лифтами и поднял на поверхность пару машин.
- Он просто чудо, — ответил я, — Присылайте тросы и лебёдки, мы не останавливаемся.
- Вас понял, товарищ полковник, высылаем.
Я вздохнул с небольшим облегчением: теперь у нас будет небольшой эффект неожиданности, когда мы нагрянем на стадион. Колли поинтересовалась устройством лебёдок, и они с Бульком сразу же вызвались участвовать в их установке. У них было несколько преимуществ перед остальными: в отличие от киборгов красной бригады, наши диверсанты могли спокойно прикинуться ящерами и установить их незаметно и в самых нужных, стратегических местах. Конечно же, я не отказал их энтузиазму.
- Мы приближаемся к нашей цели, — отрапортовал Бульк.
И как только он это сказал — нас накрыла огромная, даже исполинская тень от того самого стадиона. Он закрывал собой солнце как огромный занавес, из-за чего мы практически погрузились в ночь, как только прошли сто метров под ним. Видимость в такой темноте была никакая, даже танк включил фары, освещая дорогу впереди. Шоссе, по которому мы шли, разветвлялось на десяток дорог поменьше, которые уходили во все мыслимые и немыслимые стороны. Как только мы дошли до той части шоссе, где оно уже по сути дела не существовало, танк встал у крайней полосы и заглушил двигатель, оставив фары. Пушка развернулась в обратную сторону, на случай внезапного появления противника, а Бульк и Тенесси покинули свои места.
- Полковник, — сказал мне бультерьер, как только вылез из танка, и протянул лапу, — Рад быть под вашим командованием.
- Рад что ты это сказал? — улыбнулся я, пожав ладонь пса.
- Очень, — признался вечный анархист.
- Полковник, кажется наши! — крикнул мне Молотов, показывая пальцем в обратную сторону. Оттуда как раз донёсся рёв мощного двигателя, и в ста метрах от нас встал русский военный джип.
- Разве в Японии производят… Такие машины? — тихо спросил Рико.
- Оружие к бою! — что было сил рявкнул я. Бульк тут же запрыгнул обратно в танк, наводя пушку на незваных гостей. Мы стояли и смотрели на бронированный автомобиль несколько секунд, а потом его дверь открылась и из салона высунулась стройная симпатичная рыжая лапка. За ней показалось и всё остальное, что вызвало у меня немалый шок.
- Ты! — крикнула лисица, захлопнув за собой дверь, — Это всё ты подстроил, я знаю! — Совершенно необоснованно кричала мне лиса из свиты президента. Я чуть подвинулся в сторону и разглядел цвет её волос. Оказалось, что это была моя любимица — блондинка.
- Вот чёрт! — рявкнул Черкес.
- Идиоты! — закричала она, — Кретины! Ублюдки! Говнюки! Идиоты!
- Смотри-ка, повторяться начала, — совершенно безразлично заметил Бульк по рации.
- У нас ушло две недели, чтобы найти вас! Куда вы пропали!? Как сквозь землю провалились!
- А мы и провалились… — не понимая зачем, ответил я, — Вот только что наружу выбрались…
- Вы всё испортили!
- Из того "всё", что мы уже успели испортить, что конкретно? И вообще что за претензии?
Лисица наконец замолчала, встав перед нами. Возникла немного неловкая пауза, а я уже и забыл, что все мои бойцы держат её на мушке.
- Опустите оружие, — приказал я.
- Догадался! Молодец, полковник! Наконец-то хоть что-то сделал правильно! А вот нахрена нам было тормоза резать, скажи мне?!
- Я не резал, — совершенно честно ответил я, — И приказов этого делать не отдавал!
- Тогда держи своих бойцов в узде, полковник! Ты должен думать, а не они!
- Я сам решу, кто и когда будет думать. На тот момент, когда ваши тормоза уже были неисправны, мне это показалось вполне здравой идеей!
- Вы даже не представляли, во что вы вляпались, когда остались без нашей поддержки! Мы планировали революцию годами, и теперь вы за две недели соберёте её на коленке!?
- А мне нравится эта идея, — сказала Тенесси, присев на край танка, — Мы по крайней мере знаем куда идти и чего ждать.
- Вся подготовка полетела к чертям! Склады оружия, тайные ходы, заложенные месяцы назад мины в стратегических местах — мы бы выиграли эту войну вообще без жертв!
- Если так,то зачем вам нужны были мы? — спросил я, поставив лису в ступор, — Вы же из красной бригады, так? — я спросил у остальных бойцов, которые были со мной и те закивали, но как-то неуверенно.
- Их было трое. Были с нами всего пару месяцев, потом исчезли. Несколько лет назад.
- Мы втёрлись в доверие к работорговцам! Мы тайком сбежали из преисподней! Шантажировали ящера, и именно мы сделали его президентом России! Не какие-то там работорговцы — они лишь так думают! Мы сделали так, чтобы ВЫ пришли к нам на помощь, а вместо этого мы лишаемся тормозов на полной скорости! На финишной прямой! Когда революция уже кажется неизбежной, одним движением вы портите нам все планы! — отрезала лисица, развернувшись на своих каблуках, — И что теперь? Как вы предлагаете свергнуть власть в Японии? Их может быть и мало, но у них техника! Горы самой передовой, новейшей, отличной техники! Танки, самолёты, вертолёты, чёрт возьми, даже одна подводная лодка есть! Каждый ящер может спокойно забрать с собой сотню-другую жизней, потому что у него — станковый пулемёт с таким боезапасом, что вам и не снилось! А у вас — только дубина и опилки вместо мозгов! Что вы будете делать, чёрт вас возьми, ЧТО!?
Наконец она выдохнула, потряся скрюченными пальцами перед собой. Она своей речью ошеломила всех, и очень сильно подорвала моральный дух наших новеньких.
Молотов хмуро посмотрел на лисицу:
- Девочка, не все на поле боя решает техника. Вся история русского оружия и русской боевой доблести связана с личной храбростью солдат! Оружие — всего лишь средство.
Лисица фыркнула. Молотов нервно облизнулся и с яростью взглянул на рыжую:
- Девочка, ты когда-нибудь слышала про Константина Петровича Нечаева?!
- Причем здесь это?! — Отмахнулась лиса.
- Ты слышала?! — Взорвавшись, в бешенстве, заревел Молотов. Все притихли. — Он был белогвардейцем! В тысяча девятьсот двадцать четвертом году, он и его "русская бригада" пошли на штурм города Пейфу! Только каждый третий из русских имел винтовку. И когда солдаты спросили Нечаева, где же обещанные винтовки? Он показал на позиции врага и произнес: "Там ваши винтовки! Давайте возьмем их!". И лично повел своих бойцов в атаку! В полный рост! И знаешь что?!
Последние слова Молотов проорал в морду лисице.
- Они взяли город! Потеряв десять человек! А знаешь почему?! Потому что, вооруженный до зубов противник обосрался!
Я никогда не видел Молотова таким: сейчас он напоминал сержанта из американских фильмов. Он орал так, что я всерьез забеспокоился, что нас услышат ящеры.
- А ты мне... — Ревел Молотов. — ...Подрываешь боевой дух моих ребят! Вертолеты у них! ХА! Я, девочка, сбивал вертолеты. И истребители! Ящеры часто на своих вертолетах от гранат уклоняются?! А?! Или керамика на кабинах их вертолетов самозатягивающаяся?!
Молотов подошел в упор к лисице и тихо выдохнул в упор:
- Так что не веди подрывную деятельность! Или я за себя не отвечаю!
Лисица возмущено взглянула на пса:
- Да, как вы разговариваете с вышестоящим по званию?!
- Он прав. — Коротко отозвался генерал, — В нашем деле главное умение и напор. Техника — всего лишь средство. Лично я поставлю на спецназовца на земле, чем на задрота в кабине.
Я же поднял автомат снова и посмотрел на неё:
- Где две остальные?
- Добывают вертолёт в личное пользование, — неохотно ответила лиса.
- Вот и ответ что делать — импровизировать. Ни одна революция без этого не обошлась, — строго ответил я ей, — Ты с нами?
Лиса, как ни странно, встала по стойке смирно и отдала честь.
- Так точно!
Уладив этот вопрос, я развернулся к своим бойцам, а лиса подошла сзади.
- Вижу, вы неплохо поработали над их моралью, товарищ полковник, — сказала она при всех, — Я вижу солдат, а не просто толпу…
- А мы никогда и не были кучей отребья! — раздалось в строю, но тут уже я рявкнул на них:
- Молчать! Разговорчики в строю…
Что-то переменилось. Что-то мешало мне думать как прежде. Что-то было не так. Кого-то не хватало.
Или просто моя мораль теперь была подорвана…
Пока на меня смотрели новобранцы и старые, закалённые в боях солдаты, я про себя размышлял — зачем нам столько народу тащить наверх? Если белокурая права, то они все пойдут на пушечное мясо под огнём пулемётов. Те, кто останутся в живых, ничего не смогут сделать, только сидеть в укрытиях.
- Слушать сюда, — обратился я к ним, заодно включив рацию, — Все новобранцы остаются здесь, на поверхности. Стадион будут зачищать профессиональные отряды.
- Нас слишком мало, полковник, — напомнил генерал по рации.
- Возьмём только тех, кто сам захочет пойти, — тут же ответил я, — Из строя выйти не требую. Когда спустят лебёдки и поднимутся солдаты российской армии и киборги красной бригады, берите лебёдки и поднимайтесь. Те, кто захочет.
Я замолчал. Теперь, без огромной поддержки миссия казалась настоящим суицидом. Но где же был Добб…
- Полковник! — заорала рация голосом Динозаврика, — Вы не поверите, кого мы только что встретили!
- Докладывайте, — без энтузиазма буркнул я.
- Нас осталось сорок два бойца, не включая меня. С нами какой-то лысый пёс, чёрный как смоль киборг и счастливая Диверсантка! — раздался в моём ухе задорный голос Терминатора, — Что случилось, полковник?
- Все кто в состоянии держать оружие — двигайтесь дальше, найдите основное скопление сил.
Я, конечно, был рад услышать нашего пулемётчика, но сейчас для меня только один голос мог быть ожидаемым.
- Нам сегодня просто залихватски везёт, — прокомментировал появление песца в эфире наш генерал, — Транспорт жив?
- Не просто жив! Все колёса целы и баки залиты по самое горлышко!
- Мы расконсервировали один из своих тайников, — пояснил Координатор, тоже подобрав пароль, — Я чувствую что к вам присоединился один киборг, некогда состоявший в красной бригаде…
- Почему это "некогда"? — возмутилась лисица.
- Вы трое дезертировали.
- Ладно, потом разберётесь! — оборвал я, — Песец, ещё что есть?
- Да, полные прицепы оружия!
- Откуда?!
- Я же сказал — расконсервировали…
- Тогда захватите мне гаусс-винтовку! — в эфир ворвался Чак, — Полковник, мы на подходе, триста метров!
- Вас понял, — ответил я в рацию и тут же махнул своим, — Не стрелять!
- Мы можем пригнать к вам весь грузовик, но потребуется время и…
- Отставить. Грузовик оставьте на основной базе, захватите винтовку и бегом к нам. У нас тут уже есть всё необходимое. Терминатор — останься на всякий случай с грузовиком.
- Вас понял! — хоть и в голосе песца не слышалось сильного энтузиазма, он выполнил приказ беспрекословно.
- Генерал, ну где лебёдки? — простонал я в рацию.
- Только отправили! — ответил шакал, — Их тут так надёжно закрепили, что пришлось часть отрезать!
- Ладно, это несколько минут. Всем, кто собирается на стадион — приготовится!
Киборги сразу же выступили вперёд, подыскивая себе место, по которому они будут забираться. Тенесси и Бульк взялись руководить процессом, а я вышел вперёд, встречая новые волны наших бойцов. Каждой роте приходилось объяснять всё заново, про то, что на стадион поднимутся не все. Никакого сопротивления среди новобранцев я не встречал, и все относились к этому спокойно. Вместе с шестой волной прибыл и большой японский пикап, везущий нам лебёдки. Не рассуждая долго, почему они так задержались, я побросал тросы киборгам и велел им приступать, соблюдая предельную осторожность. Последними прибыли те сорок два бойца, которые выжили после обстрела нашего грузовика ящерами. Несмотря на то, что они повидали смерть своих товарищей, их боевой дух был высок, как никогда. Отдельно можно было выделить Бурого, который пришёл к нам вместе с тремя гранатомётами сразу — как он их один утащил на себе без всякого экзоскелета — загадка, но в глазах лиса читалось желание убить парочку зелёных тварей нежно, то есть — не сразу. Стоило последним нашим бойцам прибыть к нашей дислокации и получить все указания — на землю разом упали три тяжёлые бобины со стальным тросом.
В эфире послышался шёпот Тенесси:
- Киборги объяснили нам как они устроены. Простите что так долго, мы подключали к ним электричество.
- Отлично, — сказал я, затягивая свой ремень потуже, — Мы поднимаемся.
- Будьте осторожны и внимательны! — тут же заметил другой боец красной бригады, — По дороге наверх мы убили нескольких охранников.
- Вас понял.
- И поднимайтесь по одному! — рявкнула колли, причём совершенно внезапно. Я уже цеплял к своему поясу электродвигатель, и решил спросить:
- Почему?
- Здесь нам не удалось закрепить лебёдки как следует. К югу от вас спустят ещё пять путей, а к северу — три. Тут не надо торопится, полковник, это осиный улей.
- Понял.
Слева и справа от меня прицепились к тросам Молотов и Чак. Лис уже успел заполучить своё новое оружие, и теперь огромная винтовка с чрезмерно большим ствольным кожухом болталась у него на спине. Лис несколько раз подёргал за трос, немного на нём повисел и удовлетворённо кивнул. Молотов сунул в пасть свой пистолет-пулемёт, который отобрал у ящеров, и провёл те же самые манипуляции. Я же не стал проверять надёжность канатной дороги.
- Готовы?
- Так точно, — хором ответили мои напарники.
- Погнали.
Я накинул тоненький провод, тянувшийся от лебёдки на маленький тросик, тянувшийся рядом с основным, и движок, получив свой "минус", натужно взвыл, зацепился за свою направляющую и дёрнул мой пояс. Армейский ремень, жалобно затрещав, принял весь мой вес на себя, и лебёдка с огромной скоростью потащила меня вверх. Мне показалось, что мои внутренности остались на земле, но через пару секунд перегрузки прошли и я устроился поудобнее, расположив своё тело горизонтально, так же, как это сделали Чак и Молотов. В этом плане я им доверял гораздо больше, ведь они уже пережили такой подъём, а я — нет. Ещё я понял, что не просто так Молотов держал в зубах УЗИ: при подъёме занята была только одна рука, а во вторую как раз можно было взять что-то вроде пистолета, чем я не воспользовался. Между тем, в груди, по мере отдаления от земли, нарастала тревога; я вроде никогда не боялся высоты, но сейчас голова стала кружится почти сразу же, как только я посмотрел вниз. Гигантская высота и таявшая во тьме поверхность земли, тоненький трос, на который я возлагал все надежды и маленькая лебёдка, полная сложных и очень хрупких редукторов. Я закрыл глаза, чтобы не потеряться.
- Держи глаза открытыми! — рявкнул мне Молотов, — Двое новобранцев разбились из-за этого!
- Понял… — тихо сказал я, открывая глаза. Я не стал спрашивать зачем, и уж тем более, как погибли те двое, кто имели неосторожность это сделать.
Ещё триста метров и страх прошёл полностью. Я увидел приближающуюся площадку — бывшую монорельсовую станцию. Сейчас рельса уже не было, а лебёдки были завязаны узелком на каких-то металлоконструкциях выше площадки. Я приготовился сдёрнуть кабель для минуса, чтобы по прибытии не стукнуться об них головой.
- Прибытие! — рявкнул в рацию Молотов.
- Ловим! — задорно ответила Тенесси, и как только я достиг нужного уровня, меня сгребли две сильные лапы, поставив меня ногами на твёрдую поверхность. Киборг сразу же отстегнул от моего пояса лебёдку, отсоединил её от основного троса и спустил вниз по запасному.
- Ну как поездочка, полковник? — немного издевательски спросил меня Чак, самостоятельно спуская свою лебёдку вниз.
- Могло быть и получше, — усмехнувшись, ответил я, — Ждём ещё хотя бы десятерых и выдвигаемся.
- Вас поняла, — ответила Тенесси и передала по рации вниз, — Можете подниматься по нескольку за раз. Трос выдержит. Интервал — тридцать метров!
- Вас поняла, отправляемся, — ответила белокурая лиса из свиты президента, — Тридцать метров, народ, и следующие! Погнали!
Я услышал в наушнике вой её лебёдки, и чуть успокоился перед боем. Пока Тенесси ждала следующих поднимающихся, я обратился к ней.
- Сержант, тут можно использовать открытые частоты?
- Попробовать вызвать Добба?
- Да, — неохотно ответил я.
- Ящеры используют цифровые каналы данных, а у нас аналог.
- Это значит — можно? — не понял я.
- Думаю, они всё равно уже знают о нашем прибытии, — колли нехотя кивнула на камеру наблюдения, которая висела на станции, куда поднимались бойцы. Кабель от этой камеры был перерезан, и причём недавно.
- Добб, это полковник, Добб, приём? — сказал я на всех частотах моего передатчика, — Добб, ответь. Если не можешь ответить на русском — отвечай на японском.
В ответ мне всё равно были лишь радиопомехи. Я быстро вернулся на нашу частоту.
- Прибываем!
- Ловим! — снова ответила Тенесси и помогла подняться на станцию Лисице, Черкесу и Зайцу из команды Молотова. Белокурая как обычно была чем-то недовольна.
- Эти ваши… бойцы, товарищ полковник!
- Что опять не так? — не без любопытства поинтересовался я.
- Они приставали к старшему по званию! Всю дорогу!
- Сейчас я прикажу, и вы у меня вообще рядовым станете, подполковник, — немного грубо ответил я, — а согласно нашим приказам, вы вообще гражданская.
- Какого…
- Такого, что теперь приказам "президента" мы не подчиняемся, — уже намного спокойнее ответил я.
- А вы не думали, что мы вам сейчас всё сорвём к чертям собачьим?
- А вы не думали вообще, — в тон ей ответил я, — Хватит ссор, — подвёл черту я, и отвернулся. Черкес, почувствовав запах безнаказанности и пышной самки, сразу же подкатил к ней со своим темпераментом обнял за талию и напоследок сжал её рядом с хвостом, но щёлкнул предохранитель, и понаглевший доберман наткнулся на ствол пистолета, сразу потеряв всю свою спесь.
- Ну? Ещё кто-нибудь хочет комиссарского тела? — вспомнив совсем древнюю цитату спросила она, — Раз по-другому не понимаете и я уже гражданская…
- Отставить! — рявкнул я, — У нас тут серьёзная операция, а вы тут со своими…
- Черкес! — рявкнул Молотов, — Ещё раз увижу — сам тебя пристрелю!
Хорошо, что серый пёс был для добермана неоспоримым авторитетом. Он быстро отошёл от лисицы, подняв лапы.
- Ар-ра! — Расстроено всплеснул лапами Черкес, включив свой южный акцент, — Такой красивый девушка совсем-совсем не гражданский бить не может!
- Я гражданская вне службы. — Хмуро заметила лисица застегивая кобуру. — Вот после боя можно поговорить.
- Ар-ра! Так би сразу и сказала! — расцвел Черкес. — Зачем сразу пушка в морду тыкать, да?
Пока происходили все эти псевдоромантические разборки, мы успели принять на верх без малого два десятка солдат, причём только с нашей стороны. По рации мне доложили о том, что с севера уже готовы к бою тридцать бойцов, а к югу — двадцать. Учитывая это, я оставил пару бойцов наблюдать за постами, а сам скомандовал остальным выдвигаться.
- Тенесси, ты тут всё знаешь. Можешь направить?
- Конечно. Через двадцать метров поверните направо…
Она сказала это таким тоном, что я встал как вкопанный. За мной и весь отряд, сразу же удивившийся этому.
- Что случилось? — прошипел Молотов.
- Да… Ничего. Тон как у навигатора какого-то.
- И что?
Я пожал плечами и продолжил движение. Как и велела колли, через двадцать метров направо мы вышли на довольно большую, но всё ещё тёмную аллею, полную торговых палаток. Почти вся дорога была забита пластмассовыми столиками и почти разложившейся одноразовой посудой. Такая аллея длилась почти километр, и я уже было начинал волноваться о правильности нашего направления, но Тенесси утверждала, что мы идём в верном направлении. Ещё метров через триста мы встретились с нашей южной группой, которая сразу же перешла под мой контроль. В эфире воцарилось молчание, все ждали от нас какого либо знака.
- Тенесси, а мы не ходим кругами?
- Никак нет.
- Тогда куда ты нас ведёшь?
- Согласно моим данным, сейчас на стадионе проводится какая-то игра — что-то вроде гладиаторских боёв. Там присутствует главный ящеров — я могу сказать вам его имя, но говорят, что при старших по званию не матерятся.
- Что, настолько сложно?
- Нет, что вы. Каждый русский знает это слово из трёх букв, на букву Х. И это слово, кстати, его фамилия.
Я спиной чувствовал, как колли улыбается, рассказывая мне про всё это. Да и все кто это слышал, а слышали это многие, заулыбались.
- Вот такая у него ху#вая фамилия! — пошутил Динозаврик, — Дела вообще косяком в нашу сторону.
- Это точно, — буркнул в эфире песец, — Будет весело. Сдохни, х#й, сдохни!
- Отставить матершину в эфире! — пригрозил нам Генерал, — И прочее! Нормальное азиатское имя…
- Ладно, так я понимаю, уберем его и дела с концами? Так?
- Не думаю, полковник, — ответил уже Бульк, — Он работорговцев и владельцев вообще никак не контролирует. Они попытаются нас разнести, у него же охрана тридцать бойцов, не более. И те не очень-то преданы ему, так как никогда ни в каких боях не участвовали.
- Его убийство, — продолжила Тенесси, — Будет знаком к наступлению всей нашей толпы. Простые ящеры такого наплыва испугаются и сдадутся без промедлений и жертв. Они не знают, что наши не очень-то вооружены, а вот работорговцы — наверняка. Они наша основная головная боль.
- На это есть причины?
- У них техника…
- Принято. Бурый, ты на месте? — спросил я у рации, но меня только толкнули в плечо.
- У него нет рации, что ему передать? — спросил один из киборгов красной бригады, — Он здесь, рядом.
- Пусть держит иглы наготове. Все самолёты будут на нём, а уж о вертолётах мы позаботимся.
- Он принял.
- Товарищ полковник, мы пришли, — сообщила мне Тенесси, — Поворачиваем направо.
Я быстро свернул в огромные стадионные ворота, через которые когда-то до войны впускали зрителей на стадион. Мы сейчас тоже были в какой-то мере зрителями, но парой жестов я приказал всем бойцам рассредоточится по стенкам и замедлить темп. Пройдя сто метров, я расслышал какой-то рёв: это и были ящеры…
Мы медленно подошли к выходу на стадион и замерли. Путь нам преграждали довольно большие ворота, хорошо что не запертые. Я жестом велел двум киборгам приоткрыть их и заглянул внутрь.
Этот стадион был намного меньше того, в котором селились мародёры — сразу бросилось в глаза именно это. После абсурдно огромного строения, этот воздушный стадион казался мне каким-то маленьким и даже уютным. Посередине — одно поле, только не прямоугольное, а квадратное, засыпанное песком. Оно было окружено высоким металлическим забором с колючей проволокой, и к нему подходили длинные проходы и туннели. Больше ничего необычного в стадионе не было совершенно: огромные пустые трибуны, раскрашенные в белый цвет и довольно большая ложа, созданная для императорских персон. Трибуны были заполнены меньше чем на одну тридцатую, я бы сказал: в основном ящеры кучковались в каком-то секторе, иногда рядом с турелью. Заметив оружие, я отвернулся, и киборги прикрыли ворота.
- У них там пулемёты!
- Да, всего восемь, расположены по периметру, — спокойно ответила колли, разведя лапами.
- Нахрена они им там? Скажи, нахрена?!
- Из них иногда расстреливают беглых рабов, которые смогли вырваться с арены — более незачем. Мы спокойно их снимем!
- Чак, дай винтовку! — я быстро вскинул его гаусс-пушку на плечо, — Приоткройте!
Киборги снова приоткрыли створки ворот, и я высунул из них длинный толстый ствол. Пользуясь снайперским прицелом, я смог рассмотреть всё, что творилось на дальней стороне: пулемётчики в основном курили или спали, болтали с соседями. Ещё я смог рассмотреть ту важную персону с фамилией их трёх букв — меня чуть не вырвало! Я никогда не видел толстых ящеров и могу поспорить, что это было самое отвратительное зрелище в моей жизни. Рядом с ним стояли два охранника, ещё двое сидели в турелях, которые стояли по бокам от его ложи.
- Посмотрите наверх! — посоветовала мне Тенесси.
Я сразу присел на одно колено, направляя ствол гауссовки вверх. Вот где были основные проблемы: по периметру огромной крыши стадиона располагались вертолётные площадки с чёрными боевыми машинами на них. Некоторые места пустовали, и я мог поспорить, в этом была и наша заслуга. Ещё я увидел пару истребителей, точно таких же, которые гонялись за нами, и персонал рядом с ними. Работорговцы спокойно сидели на краю своих площадок и разглядывали представление, которое творилось внизу. Некоторые дежурили у своих машин, а несколько рабов что-то ремонтировали и протирали стёкла.
Внезапно в прицеле я увидел одного пилота. Он был одет в лётный лёгкий комбинезон и под мышкой держал чёрный шлем, и разглядывал происходящее внизу в бинокль. Я задержался на нём повнимательнее, как вдруг он направил бинокль точно на меня! От увиденного он чуть не упал со своего места вниз, но тут же взялся за бинокль, наводя фокус на наши ворота.
- Закрывай! — рявкнул я, еле успев вытащить винтовку из сжавшейся щёлки створок, — Нас засекли!
Я прижался спиной к воротам, взглянув на сердитую толпу зверей, сгрудившуюся вокруг меня.
- Что делать будем?
- Уходить, пока не поздно!
- Кто заметил? — строго спросила Тенесси.
- Пилот!
- Плохо дело. Быстро, за мной, все!
Но не успели мы развернуться, как в дальнем конце стадионного прохода зажглись маленькие, но очень яркие фонари. Они успели выхватить из мрака только наши хвосты, потому что весь мой отряд сразу и без команд рассыпались по стенам. Кто-то из них дал очередь в воздух из очень большого пулемёта.
- Тяжёлые пехотинцы, — просипела она на пределе слышимости, — Не повезло…
- Что?
- Наши пули их не возьмут… Броня…
- Предложения?
Я сказал это довольно громко, чтобы меня расслышали по рации. Некоторое время, пока нас искали в темноте несколько громыхающих бронёй ящеров, стояло молчание, но тут я услышал Чака.
- На счёт три — бросаемся к воротам и выбегаем наружу. Снайперам — снять пулемётчиков у императорской ложи и с ближней стороны. Остальным — палить по ним.
- Отличный план, блин, — прошипела в рацию лисица, — В вашем духе: палить куда угодно, лишь бы попасть!
- Ты сможешь их снять? — шикнул я на лису и кивнув на врагов. Она лишь покачала головой и приготовила пистолеты.
- Тогда плана лучше у нас нет… Всем приготовиться… Раз… два… — я резко вскочил со своего места и рванул к воротам, — ТРИ!!!
После моей команды бежать, проход озарили сотни вспышек выстрелов автоматов — некоторые из наших, убегая, решили пострелять по нашим врагам, и правильно сделали: вспышки и грохочущий звук самодельных автоматов их сильно дезориентировал, и когда они начали стрелять, мы уже распахнули ворота и вырвались на свет божий. Без единой потери, все мои бойцы дружно навалились на створки и закрыли ворота с ужасающим грохотом. Тут же раздался мощный звук одиночного выстрела бронебойной винтовки колли, к ней присоединились те, у кого было дальнобойное оружие из нашей армии. Рядом с моим ухом будто грянул раскат грома; резко обернувшись, я увидел, что половина ложи императора уже в крови: левого пулемётчика буквально разнесло на куски от залпа гаусс-винтовки. На трибунах началась паника.
- Запирай! — рявкнул кто-то из киборгов. Оказалось, что на воротах с внешней стороны были отличные огромные засовы, которые они сразу же задвинули, оставив всех незваных гостей внутри. Несколько раз с той стороны послышался грохот, будто облачённые в стальные латы ящеры долбились в ворота.
Послышался звук запускаемых двигателей со стороны авиации, но тут же к ним добавился мерный боевой рокот вертолёта. Винтокрылая машина пролетела над нами с ужасающей скоростью, выдав скоростной ракетный залп по технике противника. Со стороны это напоминало бомбометание: ракеты с визгом описывали кривые, поражая вертолёты и самолёты ящеров, взрывая хранилища с горючим и боеприпасами.
- А вот и мои подружки, — не без гордости заявила белокурая лисица, и подняла вверх свой пистолет, — Побежали за мной!
- Вперёд, все! ВПЕРЁД!!! — заорал я вместе с ней и побежал на арену, паля по трибунам из своего автомата. Я старался целиться, в область, где сидел пулемётчик, в надежде что одна или две случайные пули попадут ему куда-нибудь, но ящер быстро спрятался за бронированным щитом, открывая по нам огонь.
Трассирующие пули гигантского калибра прошили воздух стадиона, врезавшись в песок передо мной — я бросился в сторону от надвигающейся очереди и только поэтому не погиб. Пулемёт был спаренным — по две пули за раз, а калибр снаряда, позволял использовать даже зенитные пули!
Два других пулемёта открыли огонь по нашим союзникам в вертолёте, из-за чего тот поспешил ретироваться из их зоны досягаемости. Наши снайперы сумели подбить ещё двоих стрелков, но на их место почти всегда садились новые, и огонь продолжался. Кто-то из нашего отряда сумел зарядить и выстрелить по ним из гранатомёта, и уничтожить один пулемёт, но как только нас взяли на мушку — нас стали расстреливать как рыбок в бочке. Мы попрятались в трибунах, прямо перед другими пулемётами, что могли стрелять нам в спину, но киборги добежали до них первыми, прежде чем они успели сообразить, что мы находимся в их зоне поражения. Засев за станковые пулемёты, они открыли огонь по нашим неприятелям и тут же вывели из строя два, а потом и три пулемёта на другой стороне стадиона. Ещё один вынесли при помощи вертолёта, и с двух мест спугнули их стрелков. Теперь мы были на царствующем положении, и поэтому снова бросились вглубь стадиона.
- СТОЙТЕ… — внезапно раздалось по всему стадиону. Голос был не знакомый, с акцентом, я сразу же повернулся к местному императору. Толстый как раз встал — ему явно доставляло это дискомфорт — и подошёл к микрофону, — Остановитесь… Русские…
- Не слушать его! — крикнул я, поднимая автомат.
- Я предлагаю вам мир… — слова ящера разнеслись по всему стадиону. После этого он сказал что-то по-японски и почти все ящеры успокоились, — Нам не нужна война…
- Как объяснить ему, что нам нужна революция, а не война? — Чак уже взял его на мушку своей винтовки.
- Я предлагаю вам… Честную битву…
- О чём он талдычет? — бросила в эфир Тенесси, целясь в последнего оставшегося в живых пулемётчика.
- Просто оттягивает время! — крикнул я.
- Пускай ваш лучший… воин… — сказал жирдяй с фамилией из трёх букв, — Выйдет… Вы же… На великой арене…
- Рассредоточится! Он запугивает нас. Действовать по обстоятельствам, пленных не брать! — сказал я, — А теперь все разошлись, я буду лучшим!
- Полковник, может лучше мне? — сказал какой-то из киборгов, но я махнул на него лапой.
- Сиди и не высовывайся, пока не скажу иначе!
- Вас понял! — неохотно рявкнул здоровый пёс и отошёл на край арены. Весь мой отряд разошёлся и теперь я один был на виду у всех пулемётов в округе. Но что-то подсказывало мне, что я выберусь из этой передряги живым и невредимым.
- Вот он… Не побоявшийся… Остаться…
Слова ящера для меня не играли никакой роли. Я стоял гордо и прямо с поднятым автоматом и высматривал своих врагов. Внезапно ворота передо мной открылись, и оттуда вышел один-единственный ящер. Одетый в тяжёлую боевую броню с небольшим номером 315 на груди и предплечье. Такой костюм был даже лучше любого, который я видел у ящеров. Морду его украшала та самая стальная маска, и с тяжёлым взглядом и явным желанием меня убить он шёл точно ко мне. Я вставил в свой автомат новый рожок, передернул затвор и приготовился к бою. В его лапах был какой-то огромный тяжёлый пулемёт, через всё тело шла массивная лента с патронами. Мне помогут… Тенесси снимет его из своей винтовки, запросто…
И как только я седьмым чувством почувствовал, как она в него целится, я увидел то, чего не видел ни у одного ящера. У него НЕ БЫЛО ХВОСТА.
- Тенесси, отставить. Отряд — опустить оружие.
- Что!? — крикнула колли.
- Сдурел, полковник? Даже я с ним не справлюсь, — признала белокурая лиса.
- Я сказал — отставить. Если что, умру по своей глупости.
Зверь в боевой броне приближался всё ближе и ближе, пока расстояние между нами не уменьшилось до десяти метров. Я держал автомат на груди, он же держал свой пулемёт дулом вниз. Не делая резких движений, он отпустил рукоятку своего оружия, оставив его висеть на ремне, и освободившейся лапой снял свою маску. Из-под чёрной ткани выскользнули весело торчащие треугольные уши, обнажили не зелёную чешую, а ярко-коричневую шерсть. Добб улыбнулся мне, как обычно улыбается, когда я делаю всё правильно.
- Вопросы потом? — спросил он меня, снова поднимая пулемёт.
- Потом, — тихо ответил я, — Чак! УБИТЬ ЕГО!
Позади меня грохнул разряд молнии, и жирный ящер взорвался, как и описал мне когда-то Перси — как воздушный шарик с водой. Пулемёт рядом с ним успел сделать несколько выстрелов, но выстрел из бронебойной винтовки Тенесси он не выдержал. Вертолёт с помощницами президента кружил над нами, добивая из своих орудий остатки сопротивления…
Победа казалась неминуемой.
- Ты чего не отвечал? — спросил я у своего лучшего друга, подходя к нему, и крепко обнимая, — мы же за тебя волновались.
- Да понимаешь, в комнату перед боем посадили, где связи вообще никакой не было! Экранировка!
- Ты теперь гладиатор что ли?
- Знаешь на чём я вертел это гладиаторство? — он кивнул мне, — Пошли. У нас ещё куча работы.
На стадионе внезапно появились другие звери — те новобранцы, которых мы решили оставить на земле. Звери бегали по трибунам, стреляя куда попало из автоматов и укладывая своих бывших хозяев мордой в пол. Здесь собрались почти все, но революция ещё не совершилась. Я прижал наушник и воротник, чтобы перекричать весь тот шум, что творился на стадионе:
- Генерал! Власть пала, стадион захвачен! Большая часть техники противника была уничтожена в бою! У нас огромное превосход…
Над моей головой с рёвом пролетели две ракеты, оставляя позади себя чёткий белый след. Я вскинул голову наверх, и всё, что я увидел — как наш вертолёт, теряя свои лопасти, падает вниз, а две его пилотессы уже катапультировались куда-то за него. Дальше всё было как в кино: ракеты врезались в машину одновременно, провоцируя ужасный по мощности взрыв, и полностью уничтожая наше преимущество в воздухе. На огромной скорости над стадионом пролетел истребитель.
- Ложись! — крикнул кто-то, пока пылающая туша винтокрылой машины с рёвом падала на стадион. От того, что она рухнула на площадку, весь стадион весьма заметно тряхнуло…
- У них подкрепление! — заорала моя рация голосом генерала, — Мы отступаем, полковник, отступаем!
- Где вы находитесь!?
- Внизу, мы… — я не расслышал его голос из-за помех, — Два вертолёта! Несколько машин с живой силой!
- Уматывайте оттуда, пока мы спускаемся!
- Не ус…
- Быстрее! — крикнул мне Добб, — я знаю короткий путь! Будет немного опасно!
- Немного? Насколько немного!?
- Спустимся по монорельсу!
Я даже не успел спросить у него, что конкретно он задумал: мой друг бежал впереди всех на своей максимальной скорости, и если бы не мой экзоскелет, я бы давно отстал от него. Расталкивая всех зевак своими бронированными наплечниками, пёс проложил себе и мне широкий путь через несколько коридоров и проходов, пока снова не оказался на "улице".
- Мы идём на подмогу, спускаемся, генерал!
В рации раздались сильные помехи, но я расслышал голос:
- Мы отступили… они… звери рассосались по небоскрёбам…
Я затормозил у самого края платформы бывшей монорельсовой станции. Хитрые переплетения дорог и галерей — всё что было внизу. До земли был целый километр свободного падения — эх, был бы парашют…
- Готов, дружище? — рявкнул Добб, хватая меня за лапу.
- К чему?! — не успел сообразить я, но пёс уже дёрнул меня за собой, отталкиваясь от площадки.
Сердце замерло в груди, глаза расширились от дичайшего страха, разом наполнившего моё тело. Жизнь успела пронестись перед глазами наверное три раза, но вдруг мои ноги коснулись наклонной металлической поверхности, соскользнули вперёд меня и я плюхнулся на спину, скребя металлическими частями своего костюма по своей дорожке. Добб был впереди меня, и проявил куда большую ловкость, чем я: он не упал, а скатывался по рельсу как по ледяной горке на двух ногах. Метров через тридцать горка резко оборвалась и мы с ним плюхнулись (точнее плюхнулся только я) на другую станцию.
- Какого… — только сказал я, но услышал немного грустный голос песца.
- Я задержу их у грузовика…
- Кто с тобой, песец? — тут же встрял генерал, но Терминатор ему не ответил.
- Терминатор, кто ещё с тобой?
- Я один, — ответила рация.
- Убирайся оттуда! — хором рявкнули мы с генералом, — Это приказ! — добавил шакал.
- Мы скоро будем, мы отобьём этот грузовик, прячься!
- Лучший бой это последний бой, парни. Прощайте.
- ЧТО ЗА ЧУШЬ ТЫ НЕСЁШЬ, ТВОЮ МАТЬ!? — заорал я в рацию, но эффект был никакой. Похоже, пулемётчик отключил рацию.
- Вниз, быстрее! — рявкнул Добб, — Мы успеем ему помочь!
- Идиот! — крикнул я в душе, — Куда, дружище?
- Вниз, куда ещё! — он подбежал к другому краю станции, где находилась ещё целая рельса — достаточно широкая и прочная, чтобы выдержать нас. Единственный недостаток такого пути — полное отсутствие какой либо страховки — даже перил не было.
- Не смотри вниз, смотри вперёд, полковник, — рявкнул мне кто-то сзади — к нам уже успели добраться другие бойцы — лисица и её сородич из бандитов, Черкес, который за подполковником ходил хвостом, и ещё несколько морд.
Я обернулся на мгновенье, а потом прыгнул вслед за Доббом на рельс, который резко уходил вниз. На этот раз никаких покатушек на пятой точке: я встал на две лапы и, удерживая равновесие, скользил за ним. Удивительно, как быстро я набрал скорость на голом железе; создавалось ощущение, будто оно всё ещё было смазанным, спустя столько лет, после того как по этому пути прошёл его последний рейс. На этот раз до станции мы не доехали: путь стал пологим через несколько десятков метров, потом, немного пробежав по нему, Добб перепрыгнул на другой рельс, проходящий под тем, на котором мы находились. Я нерешительно остановился, но времени думать не было: позади меня уже догоняли мои бойцы. Прикинув расстояние, я понял, что оно было совсем не для киборгов, обычный зверь вроде меня запросто бы его перемахнул. Собрав мужество в кулак, я прыгнул вниз. Несколько сотен метров пронеслись под моими лапами и уже через секунду я приземлился на самый край другого пути, встал и потерял равновесие! Взмах руками мне не помог — я неуклонно падал вниз, но тут лапа моего лучшего друга поймала меня за шиворот и вернула меня к жизни, которая вот-вот должна была оборваться.
- С меня простава, — только бросил я Доббу, но тот уже убегал дальше. Поправив лямку автомата, я побежал за ним, а за мной на рельс спрыгивали остальные.
Мы выбежали по монорельсовым конструкциям на центральную дорогу — не ту, по которой я пришёл вместе со своими солдатами, а по которой приехал на нашем КАМАЗе песец с командой. Следы на дороге внизу говорили о том, что здесь явно прошли те пять тысяч зверей, из команды поддержки, но сейчас их нигде не было, что вызывало огромные сомнения в их храбрости. Винить их никто не мог: они всё-таки не были воинами, и правильно сделали что растворились в городе, чтобы их не перебили. Наш воздушный путь плавно повернул в сторону, цепляясь за здание с левой стороны дороги, и пошёл вниз, не достаточно круто, чтобы по нему проскользить, но слишком круто чтобы нормально спустится. Добб передо мной разогнался до своего предела, когда спускался по этому наклону, меня же ноги понесли сами: так легко было бежать вниз по узкой стальной тропинке монорельса. Главное — не смотреть вниз, ведь до земли оставалось ещё полкилометра свободного падения. Пробежав в общей сложности метров триста или четыреста, я смог рассмотреть и наш грузовик: три прицепа, закрытые камуфляжным брезентом, тягач с огромными колёсами — это определённо казалось мне чем-то знакомым.
Внезапно мощный поток ветра чуть не сбил меня ног, что на такой высоте и на такой дорожке было бы летальным: мимо меня пролетела та самая двухвинтовая машина, на которой мы добрались до этого места в самом начале. За ним летело ещё два вертолёта, и очень медленно, чтобы десантный вертолёт смог высадить свой груз. Но и это было не самым худшим: под нами, по дороге неслись четыре грузовика, везущие явно не подарки на новый год.
- Песец, уходи оттуда, ты не справишься, — ещё раз повторил я, в надежде что полярный лис всё-таки включил свою рацию. Надежды не оправдались — надо было бежать дальше. Оставалось меньше километра до грузовика, но вертушки с грузовиками настигнут его секунд через… двадцать?
Добб дал очередь из тяжёлого пулемёта по вертолётам противника, но почему-то не попал. Я открыл огонь, все за мной начали неистово палить по врагу, но казалось, это было как комариные укусы слону. Между тем в третьем прицепе появилась белая фигурка пулемётчика, держащая в лапах махину гатлинга. Подождав секунд десять, песец поднял оружие и открыл огонь.
Его пулемёт медленно, но верно раскрутился до боевой скорости и устроил врагам настоящий свинцовый дождь. Даже с нашей точки было слышно, как стрекочет эта дьявольская машина, пожирая бесчисленное число патронов и обрушивая их на нашего противника. За песцом, глубоко в кузов тянулась полоска из десятков пулемётных лент, длиною по тридцать метров каждая, если не больше. За первые десять секунд боя, стоило песцу потратить первую тысячу патронов, он сумел обрушить один из боевых вертолётов. Винтокрылая машина, взревев подбитыми двигателями, медленно накренилась вбок, чуть не задела своего двухвинтового товарища и рухнула на шоссе, придавив своим пылающим корпусом один из грузовиков, который на всех парах мчался на песца. Однако шансы на победу всё ещё были сумрачными: их оставалось слишком много. Создавалось ощущение, что мы сверху могли принести Терминатору намного больше пользы.
- Не останавливаться, вести огонь! — закричал я в рацию, и тут же наша братия разом обрушила на головы ящерам весь свой боезапас. Добб посетовал на отсутствие своего гранатомёта, который был бы просто незаменим в нашей ситуации, но его тяжёлая очередь присоединилась к общей какофонии нашего оркестра. Каждый выстрел его японского пулемёта по мощности был сопоставим с бронебойной винтовки Тенесси, а по точности — как дробовик. Не сказать, что они не обратили на нас внимая, наоборот, мы привлекли на себя основное внимание вертолётов. Доберман перевёл огонь на боевой вертолёт, но тут рухнул и он, подкошенный массивной очередью со стороны Терминатора. Песец как последний безумец стоял на самом открытом месте, поливая огнём всех, кто окажется в его поле зрения. Он даже не отпускал гашетку! Как только вертолёт врезался в здание напротив, Терминатор перевёл огонь на второй вертолёт, из-за чего нам всем пришлось залечь — его очередь, пусть и очень редко с такого расстояния, прошла у нас над головами.
- Быстро, дальше, побежали, побежали, побежали!!! — приказал я, и все мои солдаты, встав с рельса, бросились вперёд. До грузовика оставалось всего ничего — полкилометра, если не меньше, и теперь вся драка песца с ящерами была видна как на ладони. Я даже видел, как подходит к концу первая его лента, и огромное количество гильз, которые ковром устилали всю землю вокруг Терминатора, который в свою очередь самозабвенно палил по вертолёту, не давая пулемётчикам высунуться в открытые люки по бокам его корпуса. Двухвинтовая машина медленно разворачивалась к песцу боком, совершая главную, и последнюю ошибку в своей жизни. Крупнокалиберные пули минигана прошили обшивку вертолёта насквозь, нарушая целостность корпуса. Как только конец пулемётной ленты достиг патронника в раскалённом пулемёте, винтокрылая машина разломилась напополам, изрыгая из переломанного корпуса остатки десанта, пулемётчиков и их оружие. Винты, продолжавшие крутится, сложили корпус пополам и взорвались, осыпав дорогу крупными обломками. К сожалению, бой только начинался.
На мгновение вой минигана заглох — грузовики, скрипя тормозами, с разворотом затормозили у нашего транспорта, и из них посыпал основной десант: вот где эти работорговцы прятались до сих пор! В каждой машине уместилось по сорок, а то и по пятьдесят бойцов в чёрном, хорошо вооружённых и защищённых. Они все зачем-то побежали к грузовику, как будто хотели захватить песца в плен, но стоило им преодолеть десятиметровую отметку, как он смог перезарядить пулемёт!
Оружие песца жалобно взвыло от перегрузки и перегрева, но блок стволов снова набрал обороты, и началась финальная свистопляска огня и свинца. Три десятка бойцов, которые пытались его захватить живьём, полегли от огня Терминатора сразу, стоило ему дать очередь по горизонту. Все они от страха зажали спусковые крючки своих автоматов, стреляя куда попало, иногда даже в своих, а иногда и в песца. Полярный лис попадание пуль сносил мужественно и решительно. Пока были только царапины, но на его камуфляжном костюме уже появлялись кровоподтёки. Мы не прекращали бежать, но где-то внутри я понимал: уже поздно.
От ближайшего к песцу грузовика отлетели колёса, кабину снесло ураганным огнём, а кузов разорвало в тряпки буквально за несколько секунд — тех, кто за ним прятался, не спасло ничего — мёртвые бойцы работорговцев валились трупами у его разодранных колёс, а кто-то, искалеченный и еле живой, пытался выползти из разодранного кузова, но почти всегда им доставалась одна или две пули, которые тысячами изрыгал их себя пулемёт песца. Внезапно у одного из грузовиков сумели собраться и организовать ответный огонь: ящеры, используя свою машину как укрытие, выскочили с разных его концов, пытаясь своими очередями задеть пулемётчика. От такого песец дёрнулся и его очередь, описав широкую дугу по верху, еле накрыла наступающих. В него попали — я приказал палить по стреляющим из всех орудий, но почти ни у кого из наших не осталось патронов, которые мы потратили на то, чтобы сбить вертолёты. Где-то вдалеке громыхнула винтовка Чака, но одним ящером меньше — было мало. Пулемёт песца замолк, ящеры перевели огонь на нас, но попасть не могли: слишком неудобная позиция. Я мельком бросил взгляд на Терминатора: он хотя бы стоял на своих двоих, глубоко склонив голову. Надо было торопиться: после атаки его форма была разорвана во многих местах, и несколько кровяных дорожек были видны на его обычно белоснежной морде. Один из ящеров, наставив на него пистолет, бросился к нему, крича что-то на японском, но пулемётчик не обращал на него никакого внимания. Ящер побежал к нему почти что в упор, наведя ствол своего пистолета на его голову, но тут песец дёрнул затвор, заряжая новую ленту в свой пулемёт и, размахнувшись, пробил живот неприятеля огромным блоком стволов. Холодная кровь зашипела на раскалённом оружии, ящеры снова открыли огонь по Терминатору, но песец, дико зарычав, раскрутил стволы прямо внутри трупа и адски засмеялся, тяжёлой очередью уничтожая грузовик, за которым прятались враги. Труп ящера, который сейчас охлаждал пулемёт песца, всё ещё стоял на ногах, но стоило Терминатору перевести огонь на последний грузовик, в котором засели сплошные трусы, он упал и потащил пулемёт к земле. Дико рявкнув на всю улицу, Терминатор единственный раз за бой остановил пулемёт и отбросил труп ящера с огромным отверстием в животе, продолжая смеяться. Мы уже подбежали к грузовику, осталось только спуститься, но мы уже видели как ящеры, видя этого белого демона с огромным пулемётом, пустились в бегство. Это их не спасло: песец снова открыл огонь, на этот раз, добивая убегающих. От тяжёлых пуль их тела рвало на части как тряпичные куклы: они прямо на бегу теряли свои руки и ноги, у кого-то от прямого попадания взрывались головы, и пока их тела падали замертво, грудь прошивали несколько пуль. Песец вышел со своего места, потащив за собой пулемётную ленту и добивая остатки тех, кто убегал с поля бойни, желая остаться в живых. Когда на дороге, заваленной трупами, остался последний из беглецов, пулемёт щёлкнул, отпустив на землю оставшийся кусок пустой ленты.
Мне до поверхности земли осталось метров двадцать, не больше, и я решил прыгнуть. После полукилометровой высоты, три этажа казались мне высотой детской горки, к тому же мой экзоскелет оказался не так прост: почувствовав, что я падаю, он тут же заблокировал мои конечности и поэтому на землю я приземлился на свои ноги, ничего не сломав. Ощущения были, конечно, ниже среднего: казалось, что все мои органы только-только перемешали в миксере, но как только экзоскелет отпустил меня, я бросился к песцу. Однако моё внимание привлёк тот ящер, что остался жив — дрожа всем телом, он стоял посреди дороги, подняв руки. Его хвост, завёрнутый в костюм, болтался уже безжизненно: после пережитого ужаса он отвалился…
- Терминатор! — закричал я, подбегая к нему. Песец тоже почти не мог стоять: его ноги дрожали и держались только за счёт его экзоскелета. Медленно повернув голову ко мне, израненный и изнеможенный ужасной битвой он позволил себе опустить тяжёлый пулемёт.
- Мой лучший…
Не успел он договорить, как рухнул на бок, упав в огромную кучу ещё горячих гильз. Я тут же бросился к нему, не обращая внимания на то, как мои колени жгут отстрелянные гильзы.
- МЕДИКА!!! — что было сил заорал я, расстёгивая куртку Терминатора. Я отпрянул — в его груди и животе было не меньше восьми отверстий, и это не считая множества царапин и рваных ран.
- Бой… — тихо сказал песец.
- Говори с ним! — раздалось у меня над ухом, а рядом на колени упала Шанни, — Не давай ему вырубится!
- Ты ещё много боёв таких продержишься, Терминатор! — уверил я его, силой держа его глаза открытыми, — Ещё сотню таких боёв!
- Я знаю… — почему-то ответил мне песец.
Шанни сразу же взяла откуда-то пинцет, засовывая его в самую глубокую рану на груди. Полярный лис заревел как подбитый медведь, попытался оттолкнуть змейку, но я вовремя схватил его за лапы. Два экзоскелета встретились вместе, но Терминатор сам отступил.
- Так больно… — тихо сказал он, — Никогда не было так больно…
- Переживёшь! — рявкнул я ему, — Главное дай тебе помочь!
Шанни вытащила первую пулю, дала кому-то из своих помощников продезинфицировать рану и наложить швы.
- Не дай ему вырубится! — Ещё раз крикнула она на меня, и я несильно пошлёпал песца по морде.
- Чего ты не убежал? Мы бы отбили этот грузовик, спокойно!
- Нет… — тихо отвечал он, — Там… столько оружия… На армию хватит…
- Это ты у нас — один-песец-армия! Давай, держись, не вырубайся…
- Сколько я настрелял? — сам спросил песец, и я, прикинув длину лент и их количество, попытался ответить:
- Тысяч двадцать…
- Что? — удивлённо спросил он, — я про врагов, а не про патроны… — пояснил он, слабо улыбнувшись.
- Две сотни, — ответил ему Добб, — если не больше.
- Один…
- Мы помогали, — напомнил я ему, но песец лишь слабо ухмыльнулся, и снова закричал от боли: Шанни вытащила вторую пулю.
- Господи, да он как решето…
- Слышал, дружище? — усмехнулся я, — Ничего, мы тебя подлатаем, будешь как новенький…
- Ещё как… — соглашался песец, — Но потом… к чёрту… В отпуск… Нахрен из армии…
- Конечно, дружище! — я не стал его отговаривать, к тому же после такого это было не нужно, — Будем тебя навещать с Доббом!
- Ещё как будем! Готовь новую печень заранее!
- Несите приборы, он слишком нестабилен! — командовала Шанни своим новоявленным помощникам, — Мы продержим тебя на приборах, песец, слышишь? Ты будешь жить, я тебе это обещаю!
- Буду… Я хочу жить…
Я взял его лапу, крепко сжал, сидя рядом с ним в горе стреляных гильз. Другая его лапа даже не отпустила пулемёт, и разжимать его пальцы пришлось Доббу. Когда к нему принесли специальные приборы и начали подключать к электродам, он, отпуская рукоять пулемёта, сказал:
- Он не подвёл меня…
Добб аккуратно взял пулемёт песца, а на его морду одели кислородную маску. Шанни сделала ему несколько уколов адреналина: после боя он начал растворятся, и новый заряд придал песцу сил. Притащили носилки и мы помогли переложить тело нашего героя на них, а потом затащить в грузовик: там было надёжнее. Прибежавший Динозаврик завёл двигатель и настроил для Шанни свет, а змейка, получив наконец-то нормальный стол для операций, рывком надела на себя латексные перчатки и матом выгнала всех нестерильных личностей из фуры. Мы, хоть и помогали ей всем, чем могли — вышли. Дальше дело было за доктором.
Но когда мы уже были снаружи, перед нами предстал ящер, всё тот же. Испуганный до чертей и даже плачущий, всё ещё с поднятыми лапами. Он был не вооружён и даже снял свою маску, бросив её на землю…
Мы подошли к нему, но тот в ужасе отпрянул при виде шестиствольного пулемёта, который тащил Добб. Медленно его окружили наши бойцы и ящер, не долго думая, рухнул на колени, склоняя голову.

32.

Приемлю только наш родной ларёк!

После нашей победы, давшейся нам малой кровью, почти все звери высыпали на дороги и площади, находившиеся под воздушным стадионом, рассматривая свой новый дом. Наверху ещё раздавались какие-то выстрелы, но по донесениям наших бойцов, стреляли в воздух, для запугивания. Стадион и все его зрители были полностью под нашим контролем. В общем итоге в плен взяли две с лишним тысячи мирных и довольно покорных жителей "рая". Нашим завоевателям они дали прозвище "демоны" поскольку те пришли из самой преисподней и перебили почти треть из них. Наши новобранцы, бывшие рабы, а теперь свободные звери, не хотели сильно ссорится со своими бывшими хозяевами и сейчас, судя по всему, Виктор и несколько его помощников разрабатывали свои условия, которые они предъявят ящерам, чтобы они смогли мирно сосуществовать вместе. В основном это было необходимо именно пушистым зверям, так как они не очень хорошо разбирались в высоких технологиях — компьютерах, военных и прочих. Ящеры будут с ними на равных правах помогать строить новую Японию. Пока решались бюрократические вопросы, все бойцы отдыхали после всего пережитого. Мы с Доббом сидели у третьего по счёту прицепа нашего грузовика и ждали новостей от Шанни. Минут десять назад крики Терминатора стихли, но мы не волновались: скорее всего, змейка применила обезболивающее.
Добб поковырялся у себя в броне, запустил лапу куда-то под щиток на плече и извлёк оттуда мятую пачку сигарет. Открыв её, он прикусил одну сигарету.
- С каких пор ты закурил? — спросил я его, смотря как киборг ищет зажигалку.
- У меня это предусмотрено программой, на самом деле. Курить я никогда и не бросал, просто редко что нахожу…
- Это японские? — спросил я, кивнув на пачку сигарет. Добб спокойно кивнул, и я тут же вырвал сигарету из его пасти.
- Ты чего?
- Их рабы делали. И ладно бы если мы просто за них сражались — ты ещё не видел, из чего их делали.
- Да ладно, что может быть…
- Ты даже не представляешь, сколько раз использовали бумагу, из которой они сделаны…
- Ой, — тихо сказал пёс и выбросил всю пачку куда-то под колёса, — Хорошо что до этого не курил это.
- Тебе очень повезло… — вздохнул я.
Через две минуты я подумал, что зря это рассказал, сейчас хотя бы покурили бы. Я тоже курил когда-то, но так как на это уходило слишком много денег, пришлось бросить, а с тех пор я сигарет и не встречал: почти всё, что когда-то сделали люди, выкурили. Говорят, что где-то на Кавказе, откуда родом наш Черкес, научились выращивать табак и делать сигареты. На самом деле, говорил это только сам пёс, привозя нам в армию блок-другой сигарет, возвращаясь из увольнительной. На деле сигареты были произведены людьми, а не зверями, которые после них остались, да только никто не хотел обламывать свою мечту о том, что когда-то можно будет затянуться снова.
На поле бойни, помимо тех, кто оттаскивал в разные стороны трупы работорговцев, появилась парочка лис, державших свои автоматы. Я сразу узнал тех молодых влюблённых, которые почти что спасли меня от пылевой бури ещё в преисподней. Улыбнувшись им, я помахал им и позвал к себе ближе.
- Друзья, — приветствовал я их, — Ну вот и пережили. Было о чём волноваться?
- О, ещё как было, — скромно ответила лисичка, водя лапкой по чёрной поверхности асфальта.
- Признавайтесь, где были? — спросил я их, думая, что они остались на земле, но как бы не так. Лис сразу же встал прямо и чуть ли не надулся от обиды:
- А вы что нас, не видели? Мы были с вами, когда вы штурмовали арену! Видели и вертолёт и пулемёты…
- Я сама убила одного из них! — похвасталась лисичка, перебив своего суженного.
- А я точно помог песцу! — противопоставил ей самец, — В общем, мы почти всё время держались за вами, как вы и велели!
- Правильно делали, — похвалил я их.
- А это ваш друг? — спросила самочка, показав на Добба. Доберман улыбнулся, чуть хлопнув себя по коленке, и посмотрел на меня.
- Да, это он, — без утайки сказал я, — Так навоевались, что и поговорить не о чем…
Внезапно со стороны грузовиков донёсся южный говорок Черкеса, причём язык его так заплетался, что почти ничего разобрать было невозможно. Завидев то, что происходило за грузовиком, молодая парочка чуть отошла в сторону, отдав честь, и потом пред нами престали две наши бравые лётчицы, винтокрылую машину которых сбили в самом конце битвы за арену.
Две лисицы, как обычно шикарных форм, встали перед нами, и я сразу же понял, почему Черкес не мог выговорить ни слова: на них ни одной целой тряпки не осталось. Да, они прикрывались какими-то лохмотьями, но вообще всё было у них напоказ. И Черкес был не одинок в своём животном желании: сейчас как раз зима, вроде как самый сезон для них, но киборги естественно держали себя в лапах. Более того, даже без одежды они умудрялись вести себя настолько вызывающе и бойко, что подойти к ним ближе, чем мы, никто так и не решился. Наверное, именно поэтому мы увидели, что большая часть шерсти на их телах опалилась и скаталась в маленькие чёрные комочки. От полного сожжения их и спасла одежда, которой, судя по всему, служили нормальные лётные комбинезоны, а не тот кожаный купальник, который обычно они носили.
- Белокурую не видел? — спросила меня старшая по званию, с чёрными волосами.
- Или хотя бы наш джип, — лениво дополнила лисица с длинными рыжими волосами.
Единственный, кто хоть как-то сохранил самообладание, остался Добб. Может, он всё ещё их не любил, а может быть, натрахался, будучи в глубоком подполье, но прежде чем мой язык согласился выдать что-то кроме "хочу тебя", доберман смело пошутил насчёт их внешнего вида и запаха:
- Пахнет палёной лисицей.
- В следующий раз… — начала полковник, но её перебил голос генерала сбоку:
- Следующего раза наверное уже не бу…
Шакал, как только увидел двух обнажённых лисиц, тоже замер как вкопанный и долго моргал глазами.
- Повторю вопрос ещё раз, — вздохнула старшая, — Где наш джип? На нём должна была приехать Фесс.
- Фесс? — переспросил я.
- Нас так зовут, если что, — сказала чёрноволосая, — Кесс, Месс и Фесс.
- И Черкес!.. — Встрял кавказец. При этом он незаметно приобнял одну из лисиц цапнув ее за зад.
Лисица посмотрела на наглеца убийственным взглядом, но лапу его, тем не менее, не убрала. На морде Черкес расплылось неземное блаженство и умиротворение.
- Мы слышали, что от службы мы отстранены, — сказала рыжая, — Так что можете называть нас так. Я Месс, она — Кесс, — пояснила лисица для нас.
- А что рация? — спросил я, собравшись с мыслями.
- Почему-то не отвечает. Но её сигнал есть, она жива. Просто здесь легко запутаться…
- Последний раз джип видели на той стороне арены… — сказал я.
- Отлично, пойдём проверим, — сказала Фесс и почти уже пошла в другую сторону, но тут её рыжая спутница спросила нас:
- Вам уже устроили взбучку за подрезанные тормоза?
Я пожал плечами, ещё раз озвучивая своё решение:
- Я не давал приказов делать это и сам этого не делал. Валите на кого-нибудь другого.
- Я давал, — встрял генерал. Строго посмотрев на лисиц, он поправился, — Я не хотел, чтобы вы следили за нами.
- Вы хоть знаете…
- Я знаю, что вы с красной бригадой, — отрезал он, — И знаю, что мы вам всё испортили. Слышал. И ещё кое-что… — шакал набрал воздуха побольше, — Так как приказам президента данная группировка войск более не подчиняется, вы можете быть зачислены в личный состав Армии Российской Федерации в чинах старших сержантов. Дальнейшее ваше продвижение зависит исключительно от ваших заслуг перед лицом полковника и меня лично.
- С полковника скатится до сержанта? — поморщилась Кесс, — И это вся благодарность?
- Перестань, — махнула лапой Месс, — Как будто мы когда-то были настоящими полковниками? Вот, — голая лиса кивнула в мою сторону, — Настоящий полковник. Да и Фесс всегда хотела быть ближе к народу.
- Киборгам всяко лучше в армии, — внезапно встрял Добб, — Я вот триста лет служу, и только недавно поставили лейтенантом. Зачем… Да не зачем, просто место надо было забить. А так — три сотни лет не выше сержанта…
- Сочувствую, — добавив сарказма в голос, сказала черноволосая.
- Это я вам буду сочувствовать, когда откажетесь. Вы на гражданке и года не продержитесь — дальше никак. Без стрельбы жизнь не такая весёлая, а здесь стрельбы навалом… А на гражданке… Там только в бандиты. А мы на таких охотимся. И поверьте, при желании вынесем и вас, и ещё десяток таких как вы.
- Я и не говорила, что мы отказываемся, — буркнула Кесс, — Найдём Фесс, переоденемся, обсудим. Не волнуйтесь, мы хорошие девочки.
И с такими словами две рыжие бестии, виляя своими бёдрами удалились восвояси. За ними, судя по гомону, ушла толпа воздыхателей.
Как только всё улеглось, брезент, закрывающий наш грузовик приоткрылся и оттуда вышла Шанни. Змейка была самую малость рассерженна — перчатки были порваны в нескольких местах, маска съехала вниз. Ворча себе что-то под нос, она избавилась от стерильных когда-то перчаток, и сорвала с себя маску.
- Эй, что не так? — спокойно спросил её Добб, не вставая со своего места. Докторша глубоко вздохнула и рывком обернулась к нам.
- Не смейте меня винить, — начала она.
- И в мыслях не было, — признался мой друг, — Как он?
- Состояние стабильно тяжёлое, — ответила она, и после короткой паузы пояснила для нас, — Он держится на приборах, поэтому любой скачок электричества может его убить. Мне надо попросить Динозаврика не выключать двигатель.
- Серьёзно… — прошептал я, но я сразу вспомнил о другом:
- У Ботаника с собой была куча стабилизаторов напряжения для его компов. Все выдают двести двадцать, даже если в них врубить сто десять или триста восемьдесят.
- Хорошая идея, — немного погодя согласилась Шанни, — я переподключу его лично. Пока — можете его навестить…
Мы с Доббом мгновенно переглянулись и вскочили со своих мест, рывком вскакивая в грузовик. От нашего визита фура чуть качнулась — и один из помощников нашей докторши тут же зашипел на нас, чтобы мы вели себя полегче. Мы извинились и аккуратно подошли к импровизированному операционному столу, собранному из носилок и нескольких ящиков с патронами, которые отстрелял наш герой. Столик получился низкий, но надёжный: он лежал прямо и ровно, так как полагается для операции. На морде была кислородная маска с ручным баллоном, который качал зверь из преисподней.
- Вам разве разрешили сюда заходить? — неловко спросил серый пёс, переставая качать грушу.
- Разрешили, блин! — рыкнул Добб и сам сдавил его лапы на латексном баллоне, — не отвлекайся. Мы не на долго.
- Хорошо, — скромно сказал зверь, продолжая поддерживать дыхание песца. Впервые, смотря на своего раненного товарища, у меня на глаза навернулись слёзы. Я задрал морду, пытаясь сдержать их, но Добб уже всё понял и похлопал меня по плечу.
- Это нормально, дружище.
- Да в глаз что-то попало… — попытался оправдаться я, но получилось очень глупо.
- Да, тут полно пыли… — поддержал меня помощник Шанни, тяжело вздохнув, — Он нас всех спас.
- Идиотом он был, — выдавил я из себя, — Самопожертвования нам были не нужны, мы бы отбили наш транспорт…
- Что сделано, то сделано, — остановил меня Добб, — Возможно, без его подвига нам бы было гораздо тяжелее. Возможно, на его месте сейчас был бы ты и ещё несколько десятков бойцов…
- Что с ним? — спросил я, разглядывая белоснежный мех полярного лиса. Сейчас на нём не осталось ни одного живого места, на котором не оставалось кровоподтёков и бинтов.
- Мы вытащили двенадцать пуль, но есть подозрение, что остались еще две-три. Одна кость раздроблена, одна прострелена, еще две повреждены средне. У него повреждено легкое и печень, но мы с этим справились. В целом, ему чертовски повезло…
- Он у нас эпический везунчик, — согласился я, медленно опускаясь на одно колено рядом с ним, — И хренов герой…
- Не надо его трогать, — попросил нас помощник, но я всё равно положил лапу на его грудь. Сердце билось и дыхание, пусть и неровное, было стабильным.
- Никогда он ещё так не попадал, — сказал Добб, — Но я уверен, что выкарабкается. И Шанни что-нибудь придумает, и экзоскелет ему залатают… Всё нормально будет.
- Это точно… — улыбнулся я.
- Всем постам — Тревога! — заорала рация в моём ухе, — Немедленно собраться у тягача — все силы, что остались! Немедленно!
- Какого хрена?! — Я зажал кнопку на рации, — Что происходит?
Добб развернул плечи и направился к выходу:
- Ну! Если это не что-то действительно важное, я за себя не ручаюсь!
- Следи за ним! — напутствовал я бывшего раба, — Мы скоро!
Я и Добб выскочили из своей фуры и бегом побежали к тягачу. Там происходил допрос пленённого нами ящера, и видимо Диверсантка и Координатор узнали что-то новое. Рядом с ними уже стояло десятка три наших бойцов, среди которых я узнал Булька с Тенесси, Бурого, Молотова с командой и многих других. Как только подошёл наш генерал, Координатор без вступлений и разъяснений перешёл к делу:
- Я только что перехватил радиосигнал о новом наступлении работоровцев в этот район. Те ящеры, которых перебил ваш полярный друг — не более чем разведывательный отряд. Теперь, не получив никакого подтверждения или условного кода, они выходят основными силами.
- Разведка?! — Переспросил Добб. — Что же у них в основном наступлении?!
- Судя по допросу, — Диверсантка кивнула на нашего пленного, — они двинули все, что у них было.
- И много у них осталось? — Осторожно полюбопытствовал Молотов.
- У них осталось шесть танков и два самолёта.
- Пять, — поправила Тенесси, — Пять танков. Один мы у них спёрли.
- Значит, у нас есть танк, и…
- Против пятерых мы не выдержим, — авторитетно заявил Бульк, — учитывая то, насколько совершенны танки, мы успеем уничтожить один из них, а потом сами превратимся в мангал.
- Танки не вопрос. — Отмахнулся Молотов. — В городе танк, как ослепленный циклоп, слеп и беспомощен. Заманим на улицу, и обработаем по болевым точкам из гранатометов!..
Молотов сложил лапы на груди:
- Меня больше интересуют истребители. Как с ними быть?
- "Иглы", две штуки осталось, — без энтузиазма отрапортовал Бурый, — Если в "конверт" брать, то на один самолет..
- Здесь их всё равно не сбить, — сказал Координатор, показывая наверх, — В этот район города они не залетят. И к тому же, опять же по разведданным, эти без вертикального взлёта, а значит, ниже небоскрёбов они не опустятся никогда.
- Это плохо... — Протянул Молотов. Дино поддакнул и многозначительно закивал.
- Тогда что будем делать? — спросил наш генерал, и Координатор сразу же предложил план:
- Как я и говорил — их надо отвлечь. Ваш грузовик — отличная мишень, а если они узнают, что там вы — будут преследовать до последнего.
- И пропремся по ровной как стол поверхности?! — Саркастически усмехнулся Дино. — Вот уж где танкисты смогут попрактиковаться в стрельбе!
- А пилоты в бомбометании… — Согласился Молотов и покачал головой, — Это не выход.
- Что вы предлагаете? — Нахмурился генерал.
Молотов вздохнул и разомкнув лапы на груди развел руками:
- Ну-у... Мы можем устроить западню. Для начала заманиваем их на узкую дорогу, окруженную непроходимыми завалами. Типа той, на которой ты... — Молотов ткнул пальцем в Диверсантку. — ...подорвала те два танка. А когда мы их туда заманим, мы их уничтожим.
- Но как? — ахнул Бульк.
- Наш танк угнан недавно. Так?
- Так. — Согласилась пантера и Тенесси.
- Значит система опознавания "свой-чужой" у него стоит ящерская. Так?
- Так! — Озарено заулыбались наши хулиганки. До нас начало доходить к чему клонит Молотов.
- Следовательно, если мы прижмем наш танк к вражеской колоне, то их авиация не сможет наносить удар точечно. И вот тут, мы прижмем нашу пехоту к танкам в упор. А раз так, то мы сможем стянуть нашу пехоту к вражеской броне вплотную. Так мы убиваем сразу двух зайцев: Во-первых, танкисты лишаются превосходства в пушках: в упор они бесполезны. А во-вторых, авиация не сможет нанести по нам удар, боясь зацепить своих. Подбиваем первую машину пушкой нашего "мамонта", а замыкающую из ручных гранатометов. И алес! Мы оказываемся... — Молотов собрал пальцы в щепотку и изобразил прыжки лягушки. — ...в дамках!
- Мы их уничтожим! — поддержал его Дино, выслушав этот гениальный план.
- Но как?!
- Мы замнем их в засаду. В десяти километрах отсюда есть удобный кусок автострады — с высокими бетонными отбойниками, из-за своей высоты танки их не пересекут, и окажутся в "коридоре". А в упор, они будут лишены своего преимущества, — Объяснил Координатор, — Думаю, опыт диверсионных операций вашего солдата, — он кивнул на пантеру, — Очень пригодится.
- Стоящий танк? Раз плюнуть, — кивнула черная кошка.
- А с самолётами? — спросил я.
- С самолётами будет сложнее... — Молотов крутанул бошкой, разглядывая руины. — ...вытащим повыше зенитные пулемёты.
- Тогда это план, — согласился генерал, — Только переместите Терминатора куда-нибудь в безопасное место...
- Нет! — внезапно встряла непонятно откуда появившаяся змейка, — Он и я — с вами.
- Нахрена? — удивлённо просил Добб, — Ты его смерти хочешь?
- Это еще вопрос, кто из нас ее хочет, — грубо ответила докторша, — Он сейчас как пуповиной прикручен к бортовой сети. Хотите чтобы он жил — не трогайте его.
- Как доктор скажет... — буркнул Генерал, — всем остальным — занимать позицию, пока мы не приведем гостей!
- Мы поедем в сторону России? — ещё зачем-то спросила Шанни.
- В общем, да, — ответил Координатор, — Но потом вам возвращаться.
- Хорошо, — ответила она и убежала к третьему прицепу — закреплять раненного товарища.
- Все по местам! — рявкнул Шакал в рацию, — Приготовиться и засесть! Ждём наших гостей как подобает!
Мы бросились к фурам, но по дороге Добб меня задержал у второй.
- Погоди, ты мне сейчас понадобишься!
Добб нырнул внутрь, а я встал у входа. Погромыхав чем-то, киборг вынес мне крупнокалиберный пулемёт — тот самый "Корд", к которому я примерялся, когда потерял родной РПД.
- Держи! — рявкнул мне киборг, вручая эту тушу мне. — Это для тебя!
- Обалдел что ли? — экзоскелет выдерживал вес на себе, но ради этого приходилось изрядно напрягаться, — а ты что?
- А я по старинке! — рявкнув, Добб вытащил свой автоматический гранатомёт, с ящиком ВОГов. Аккуратные алюминиевые цилиндрики гранат, были сцеплены в очень длинную ленту, как это было у песца. За спину он закинул ещё один ящик, на этот раз — для меня.
Постепенно все гражданские звери рассосались с дороги, а мы с Доббом успели хорошенько подготовиться: закрепили мой пулемёт на борту, подтащили все возможные патроны, даже набрали канистру воды, на случай перегрева стволов. Еще Добб подтащил миниган песца.
Шанни, между тем, сама приготовилась к большой поездке: закрепила тело Терминатора на его лежанке, да и саму лежанку закрепила так, что даже самая крутая и резкая остановка не сдвинула бы её с места. Песец то приходил в себя, то вырубался, но отношение к нему было одно и то же. Когда все было готово, Шанни оставила рядом с ним нового медбрата, а сама взяла свою лёгкую винтовку, подходя к нам.
- Даже не вздумай, — рыкнул на неё Добб, укладываясь у борта за своим гранатомётом, — Ты ему больше нужнее.
- Медицина сделала все, что в ее силах. — строго ответила докторша, — А я вам — очень даже помогу. Вы фортовые, если лягу между вами — ничего со мной не произойдёт.
- Поберегись!
Фура качнулась: это к нам запрыгнул Бурый с охапкой гранатомётов, которые он немного сложил охапкой позади нас.
- Я вам подарки принёс, — счастливо заявил он, и начал делать какую-то систему на своём ремне.
- Вот он нам поможет, — сказал я Шанни, — А твоя винтовка стреляет пистолетными пулями.
Злобно прошипев что-то сквозь зубы, Змейка спокойно вытянула за лямку один из гранатомётов, уверенно взвалила его на своё плечо и вырвав чеку, откинула рамку прицела.
- А так?
Мы с Доббом переглянулись. Нет, тут бы нам не помог даже генерал: для неё приказы были... не столь существенны, как для остальной части армии. Её мажорные корни давали о себе знать.
- Ладно, — буркнул я, — Но если прикажу укрыться — ты укроешься, ясно!?
- Я сама соображу когда мне это будет нужно.
Вслед за Бурым, к нам в кузов запрыгнул Черкес со своим давно забытым гранатомётом, и Чак с гауссом. Лису я позволил занять последнее оставшееся лежачее место около борта: его новая игрушка могла нам пригодится.
Наконец, когда все мы были готовы к бою, а все остальные звери заняли позиции по небоскребам, мы засели в своём шалаше и принялись ждать.
Дино в кабине каждые две минуты спрашивал, не завести ли двигатель снова, но в ответ получал только отказ. Ботаник, сидя рядом с ним, прокладывал нам небольшой кольцевой маршрут. Диверсантка таскала взрывчатку ящиками и готовила для ящеров пламенный и торжественный прием.
- У нас есть маршрут, — отрапортовал Ботаник, — Сто километров, три поворота. Надеюсь, впишемся...
- Дино, может посадишь киборга за руль?
- Я просил... — расстроено ответил чёрный лис. — Никто не хочет.
- Ты плохо просил, — усмехнулся я и прижал кнопку общего вещания, — Месс, Кесс, Фесс?
- Мы тут, — хором ответили три лисицы.
- Пропавшую нашли, переоделись? — спросил я.
- Так точно.
- Одна из вас нужна за рулём грузовика. Дино не справится, там гидроусилитель сдох.
- Я пойду, — согласилась одна из них, — Мы втроём с вами.
- Отлично, тогда прикройте второй прицеп. Найдёте там чем отстреляться...
- Поняли, уже бежим.
Не прошло и пяти минут радиомолчания, как все трое в своих откровенных костюмчиках прибежали к нам. Белокурая сразу же запрыгнула в кабину, а две её напарницы нырнули во второй прицеп и там начали громыхать ящиками с патронами. Мне уже было на это плевать: из-за дальнего бетонного ограждения уже отчетливо доносился грохот дизельных двигателей...
Мои уши дёрнулись, улавливая шум моторов, ревевших хором. Я передернул затвор, дослав патрон.
- Приготовились.
Наконец, из-за дальнего угла улицы, показались сначала их огромные орудия, а потом и чёрные корпуса хищных очертаний. С обеих сторон улицы выглянуло по два танка и ещё один, отставший плёлся позади них.
- Клином идут. — Коротко отозвался Добб.
Сердце на миг замерло. Казалось, что они нас не заметили, башни крутились, выискивая среди развалин цели.
Я медленно обернулся к своим:
- Цельтесь по смотровым приборам. У кого гранатометы — бейте по погонам башен и гусеницам.
- Ше-е-е-еф?! — Поднял голос Добб.
Я оглянулся и увидел, что башни двух передних танков больше не крутились, а четко смотрели в нашу сторону. Они нас заметили:
- Огонь!!! — заорал я.
И уперев приклад, своего "Корда" в плечо, нажал на спуск. Массивный короб перед моим носом тут же задергался от отдачи пятидесятого калибра. Грохот моего пулемета послужил сигналом для всех остальных — отовсюду, из нашего автопоезда, с разных этажей руин, и даже из завалов на земле, в танки ударили трассы очередей и шлейфы гранатометных выстрелов.
У переднего танка ледяными облачками вылетели стекла перископов и триплексов, и ослепший гигант, на разорванных гусеницах, скрылся в клубах пыли и разрывов.
- Трогай! — Проорал шакал в рацию, видя, как остальные танки заворочались поперек улицы.
Наш родной КамАЗ раздраженно заревел своим двигателем, набирая свои пять тысяч оборотов. Гигантские, приделанные Динозавриком колёса чуть проскользнули, буксонув под собственным весом, но потом тракторные покрышки ухватились за дорогу, увлекая автопоезд вперед...
Когда мы отъехали на десять метров от своего места, мы увидели, как один из козырьков небоскрёба слева от завала вдруг обвалился, и из-за облака пыли показался корпус танка. Видимо, танкисты решили не дожидаться, когда гранатометчики перезарядят орудия и просто проехали через завал. Башня шевельнулась в нашу сторону, и орудия колыхнулись, выдохнув огромный огненный всполох. На том месте асфальта, где мы только что стояли, вспыхнуло огромное пылевое облако, диаметром в несколько метров. Взрыва при этом не было, только крошки асфальта, разлетевшись от попавшей в него болванки, осыпали наши головы.
- Бронебойными бьют!? — выдал риторический вопрос Бурый, поднимая гранатомёт.
- Не стреляй, погоди! Сначала выведем их! Гони, Фесси! — приказал я, и наш грузовик начал стремительно набирать скорость. Из пылевого облака, объезжая разбитые танки, выкатились уцелевшие машины. Заметив нас, они взревели движками, пускаясь в погоню.
- Не прекращать огонь! — рявкнул, я и снова весь наш отряд начал посыпать танки пулями. Где-то внутри меня я надеялся, что рано или поздно мы собьем хотя бы одному из них всю оптику, и желательно, элементы защиты. Но шансов на это было подозрительно мало.
Внезапно к рокоту танковых дизелей добавился высокооборотистый вой авиационных турбин, и из-за крыш руин, выскочили два самолета.
Я никогда раньше таких не видел: короткий широкий нос, и лебединое расположение прямоугольных крыльев с легким изломом. Двигатели у этих самолетов тоже располагались очень не обычно: две катушки крепились к корпусу позади крыльев. Тяжело прогудев, эти самолеты пошли на второй заход.
- Ах ты, блин! — выдохнул Добб.
- Что такое?! — напрягся я. Все взглянули на добермана.
- Это же Бородавочники!
- Кто? — Не понял я.
- Штурмовики А-10 "Удар Грома"! Откуда они в Японии?!
- Они серьезные? — Спросила за нас всех Шанни.
- Очень, — выдохнул Добб. — Их нужно завалить! Срочно!
- А танки?
- Самолеты в первую очередь!
Самолеты тем временем закончили разворот, и теперь, шелест турбин подсказывал, что они заходят на цель. Видимо, ожидая удара с воздуха, один из танков встал и начал разворачивать башню.
К нашему удивлению, в рации раздался бодрый голос Тенесси:
- Полковник, это мы! Прикроем вас!
- Осторожно! В воздухе стервятники!
- Поняла!
Пушки развернулись в сторону наших неприятелей и дали мощный двойной залп в их сторону. Я не видел, попали они или нет, но вскоре мы покинули "тёмную" часть дороги под стадионом, и я увидел, что все четыре преследователя целыми и невредимыми продолжали гнать за нами. Бульк непристойно ругнулся в эфире, кляня в промахе систему наведения.
- Скорость сто! — отрапортовала Фесс из кабины, — Поворот через двадцать шесть километров!
- Продолжай набирать скорость, — приказал я, — Не очень-то они шустрые...
- Полковник, разрешите сбросить брезент со второго прицепа! — раздалось у меня в ухе.
- Зачем?
- Мы нашли у вас в завале зенитную пушку!
- Зенитную пушку!?
- Я же говорил, мы расконсервировали пару наших складов... — снова довольно спокойно пояснил Координатор, находящийся на значительном удалении от нас.
- Какого вы нам не сказали?!
- Я думал, ваш полярный друг скажет... Ах... Да...
- Делайте всё что захотите! — рявкнул я, и тут же драгоценный камуфляжный брезент перелетел через наш последний прицеп, налетев и закрыв обзор одному из наших неприятелей. Это вызвало бурю восторга со стороны моего маленького отряда, но через минуту, покрутив пушкой, танк избавился от надоедливой тряпки.
- Самолёт! — заорал Бурый, бросаясь за своей "Иглой".
Бородавочники заходили на цель парой, но позади нас раскатисто застрекотала зенитка, и к самолетам устремилась россыпь трассеров.
- Этого вы не ожидали, суки! — заорала в рацию Месс, отпугивая вражеских летчиков, от нашего грузовика. Качнув своими прямоугольными изломанными крыльями, ушли в верх. Всё это время его сопровождал непрерывный огонь зенитной пушки.
- Плохо! — Выдохнул Добб.
- Почему?! — радостно отозвалась Месс. — Они же испугались!
- Их так не сбить! — Отозвался Добб. — У них мощная защита летчика.
- А если по движкам? — Спросила лисица.
- Изопенисуально! — отозвался Добб. — Они могут заходить на цель и с одним двигателем.
- И что делать?
- Я думаю! — отозвался Добб.
- Блин! — не выдержала Шанни. — Уже решайте чего-нибудь! Они опять на нас заходят!
Второй заход они описывали по более широкой дуге, набрав высоту и чуть снизив скорость. Я понял, что на этот раз они не отступят ни перед чем: стволы их огромных скорострельных пушек уже начинали раскручиваться, а все наши преследователи зачем-то прижались к краю дороги.
- ФЕСС!!! — заорал я в рацию, не зная, что делать. В одну секунду произошло столько всего, что я с трудом запомнил всё происходящее. Серия небольших, но очень частых взрывов прошла по дороге грохочущей адской канонадой, за миллисекунды приблизившись к нам, но наш прицеп резко потянуло влево — лисица бросила машину на какую-то эстакаду, ведущую вниз. Штурмовой огонь самолётов прошёл мимо нас, в каких-то метрах, накрыв всю дорогу.
Всю мою команду раскидало по разным углам нашего прицепа, Добб уже помогал Чаку залезть обратно на борт: лис не удержался и почти что вывалился. По инерции я укатился к другому борту, потеряв свой пулемёт.
В эфире раздались ругательства почти что всех участников поездки, но винить водителя никто не стал: лисица поступила единственно правильным способом, уведя нас из-под обстрела. Мы уходили с широкого шоссе на небольшую двухполосную дорогу, идущую по земле между высотками небоскрёбов. Стервятники ушли на высоту и временно перестали быть проблемой.
- Мы потеряли курс, я прокладываю новый. Впереди теперь могут быть трудности дорожного характера, — отрапортовал Ботаник.
- Бульк, Тенесси, вы как? — осведомился я, но ответа не было. Я замер, прижимая наушник к уху и тревожно оглядываясь на Добба, — Бульк, Тенесси, ответьте…
Весь эфир замолчал на несколько минут, пока мы уезжали всё дальше и дальше, и как будто не понимали, что произошло, почему не отвечают наши киборги, которые были в танке, попавшем под обстрел.
- Тридцать миллиметров ствол у них, — произнёс Добб, — Броня могла и не выдержать…
- Быть того не может…
- Полковник, за нами всё ещё хвост! — бросил Чак, разглядывая уходящую дорогу в прицел, — Попробую снять…
- Береги патроны, — приказал я ему, — Фесс, надо попробовать от них отвязаться!
- Впереди — только две полосы. Мы окажемся на их мушке и уже никуда не свернём! — предупредил нас Ботаник, но лисица уже не слушала — выжав педаль нашей машины, она снова стала набирать скорость.
- У нас ни одного преимущества, — выдавил через рацию Молотов, — Какого… откуда у них эти самолёты…
- Без паники! Кесс, у нас ещё остались мины? — в надежде спросил я у одной из лисиц, которая не была занята зенитным пулемётом.
- Остались несколько! — радостно крикнула она через минуту, — Но всего одна противотанковая!
- Одной хватит, тащи её сюда, — приказал я, — Только осторожнее по дороге,- не задень Терминатора.
- Есть.
Я оглянулся: Шанни только мельком проверяла жизненные показатели нашего друга, в основном она оставалась с нами. Стрелять из гранатомётов сейчас было довольно опасно: ракетные газы могли задеть тех, кто оставался в прицепе. Лисица, держа под мышкой огромный блин противотанковой магнитной мины, появилась как раз в тот момент, когда на горизонте появились наши неприятели; выстроившись в колонну, они снова начали догонять нас, чтобы стрелять уже наверняка.
- Товарищ полковник, вот! — крикнула мне рыжая, поднося мину и держа её передо мной. Не говоря ни слова, я выдернул из неё чеку и приказал:
- Бросай на дорогу, им под гусеницы!
- Дружище, а ты голова, — похвалил меня Добб, — Если подобьём первый — избавимся от них…
- Но провалим миссию, — напомнил я, но Молотов, услышав это по рации, немного раздражённо добавил:
- Если уже не провалили…
Кесс аккуратно присела на колени, а потом и вовсе легла у края фуры, опуская мину на обеих лапах как можно ниже. Я понял, что это нужно было для большей эффективности:
- Фесс, чуть левее.
Грузовик прижался к краю дороги и лисица отпустила мину, положив её аккурат под направление гусеницы танка. Расчёт тут был как раз на то, что он её увидит и вильнёт на другую сторону улицу, а расстояния ему не хватит, и она взорвётся у него точно под днищем. Чак следил за нашей маленькой засадой через свой прицел.
- Отлично, положили ровно на пути! — доложил он, — Танки приближаются…
Мы все застыли у края нашего автопоезда, разглядывая небольшой чёрный силуэт неприятельского танка.
- Приближаются… — прошептал снайпер, но мы все отлично слышали его через рацию, — Приближаются…
В тот момент, когда произошёл взрыв, все успели возликовать. Танк подорвался точно так, как мы и рассчитывали, даже подпрыгнул немного, и перегородил своей бронированной тушей всю дорогу своим приятелям. До нас только успел долететь звук первого взрыва, как за ним прилетел и второй: знатно грохнул боезапас боевой машины. В этот момент мы все уже успели заулюлюкать, а Чак радостно закричал в рацию:
- Есть! Он попал, мы сбросили хвост!
В радиоэфире воцарилось всеобщее ликование: все выражали свою радость, и особенно мне и Кесс, которая так удачно и ловко подложила взрывоопасную свинью нашему противнику.
- Не расслабляемся! — прервал веселье Молотов, — Они найдут объездной путь!
- Через двадцать километров только сможем выехать на большую трассу! — отрапортовал Ботаник, — До этого поворотов нет.
- Ладно, есть время перезарядиться, — сказал я, — Так, Кесс, там должен быть ещё один пулемёт, принеси его. Может, поищите ещё мин, если они вдруг приплетутся заново… Месс, не расслабляйся! — напомнил я лисице.
- Небо чистое, полковник, — ответила киборг, следя за ним через прицел зенитной пушки.
- Парни, кто в первом прицепе — сворачивайте брезент и готовьтесь, если что, дать оборону из РПГ!
- Есть, — ответил мне Молотов.
Фесс чуть сбавила скорость. Теперь по дороге попадались завалы и остатки монорельса, стало сильно трясти. То и дело грузовик врезался и расталкивал своим бампером остатки машин, но нашей многотонной махине это было что спички. Около десяти минут ушло на подготовку, и к двадцатому километру мы, как и обещал Ботаник, вышли на широкую дорогу.
- Поворот — пятьдесят километров, — без энтузиазма отрапортовал лис, — Больше нет.
- Чёрт, а другой дороги нету? — недовольно поинтересовался Молотов.
- Нам сильно повезло, что та, на которую мы съехали, оказалась чистой, но сейчас мы уезжаем дальше от Токио, поэтому не факт, что объездные пути будут свободны, — спокойно ответил Ботаник.
- Фесс, как там с топливом?
- Меньше четверти бака…
- ЧТО!? — крикнул я, но как оказалось, напрасно — поторопился.
- Потратили, полковник… Не стоит импровизировать.
- Ох, ёп… — матюгнулся я, — Ладно… Месс, сейчас всё за тобой. Увидишь Стервятников — пали.
- Есть, — охотно сказала лисица, — Слежу.
Мы снова затихли, а моя маленькая команда, занявшая третий прицеп, заняла свои обычные позиции. Мы ждали нашего неприятеля так, как это было ещё в самом начале, только сейчас мы двигались.
- Как думаешь, Бульк и Тенесси выжили? — внезапно спросил меня Бурый. У него не было рации, поэтому его вопрос никто, кроме меня, не слышал.
- Они выжили. Я в этом уверен, — ответил я ему, — Может их вырубило, но они точно выжили.
- Киборгов не может "вырубить", — напомнил мне мой лучший друг, по совместительству один из них, — Не может и всё тут.
- А рацию у них тоже не может вырубить? — немного раздражённо спросил я.
- Не может. Когда они погибают, в их эфире раздаётся протяжный сигнал, длящийся от трёх до тридцати минут, в зависимости от причинённых повреждений.
- И как это зависит? — поинтересовался Чак.
- Чем больше повреждений — тем короче. Бывали случаи, что и не было сигнала. Помнишь, как они налетели на базу Красной Бригады? И сколько там киборгов полегло…
- Да их там просто… — вспомнил я, но Добб перебил:
- Когда сигнал давать нечему — его и не будет. Что от бойцов осталось?
Я не стал ему отвечать. И так всё было ясно. В танке Тенесси и Булька грохнул боезапас…
- Пока не увижу их тела или то, что от них осталось, мёртвыми не считать, — официально приказал я.
Весь эфир ответил мне утвердительно, и мы затихли.
Примерно через десять минут радиотишину нарушил Ботаник:
- К повороту приближаемся — семь километров осталось. Спускаемся на эстакаду, сворачиваем налево… И там ещё километров семьдесят — восемьдесят до разворота.
Мы даже не стали готовиться: фраза прошла скучно и обыденно, никто не обратил на неё внимания. Однако через минуту мы снизили скорость, а потом и вовсе встали.
- Фесс, что случилось? — спросил я у рации, не выходя их грузовика. Добб выпрыгнул и заглянул вперёд, задумчиво почесав уши.
- Походу, профукали мы наш поворот…
Я тоже высунулся из грузовика, заглядывая по ходу движения, и повесил уши, в душе стукнув кулаком по борту: эстакады, отмеченной на карте Ботаника, уже не существовало. Молотов уже вышел из первого прицепа, пиная асфальт и разглядывая руины дороги, которая сейчас была на тридцать метров ниже, чем нам нужно.
- Ну какие ещё варианты? — отчаянно спросил я, укладываясь в прицеп.
- В принципе — не всё так мрачно, — ответил лис, — Тридцать километров всего, но петлять придётся больше.
- Тогда поехали, все по…
- Взрыв недавний, — прервал меня серый пёс, который разглядывал разрушенную эстакаду, — Очень недавний.
- Хочешь сказать…
- Они всё ещё с нами. Вон следы гусениц, да и пыль ещё не улеглась, — ответил пёс, — Чак, погляди…
Лис перенаправил винтовку вниз, и подтвердил его слова:
- Точно. Следы на пыли — очень недавние и свежие.
- Теперь они нас загоняют, — мрачно пояснил Молотов, — Твою же…
- Что делать будем? — сразу же спросил Бурый, — Дальше гнать?
- Через двадцать километров у нас намечена засада, это очевидно, — ответил я, — А они могли с высоты увидеть, что мы стоим.
- Разворачиваемся? — спросила Фесс, — Тут ещё осталась другая эстакада, в другую сторону…
- Я пойду проверю её, — вызвался Динозаврик, — Может… она сама готова развалится?
- У тебя пять минут, — ответил я ему и чёрный лис сразу же выскочил из кабины, бегом перебежав дорогу и спустившись по эстакаде вниз. Пять минут, которые я засёк по бортовому компьютеру сразу же растянулись на полчаса, но как только минутная цифра показала мне заветную, последнюю цифру и я приготовился отозвать Дино, в рации послышался его истеричный крик, смешанный с отдышкой:
- ВАЛИМ ОТСЮДА!!! Валим, быстрее, быстрее, быстрее!!!
- Что не так? — поспешил спросить я, как увидел Динозаврика, который бежал к нашему грузовику изо всех сил, а за ним медленно поднималась чёрная танковая башня с двумя орудиями.
- Дино, Быстрее!!! — заорал я, — Фесс, ГАЗУ!!!
Чёрный бронированный мамонт перевалился через конечную точку эстакады и сразу же выстрелил по нам. В эфире раздался звучный крик нашей зенитчицы, а потом нас всех тряхнуло в сторону: бронебойный заряд вынес с насиженного места зенитную пушку, которая исчезла под дорогой, звучно грохнув там своими сочленениями.
-Месс, жива!? — спросил я, видя, как Бурый уже готовится выпустить по танку весь свой боезапас. Надо сказать, он в том был не одинок: Молотов с командой, да и вообще весь первый прицеп уже приготовил нежданному гостю горячий приём в виде пятнадцати залпов.
- Я в порядке, б#я! — рявкнула одна из лисиц, — реакция-то не натуральная…
Я вынырнул из укрытия, которым моментально стал наш грузовик, и увидел ужасную картину: огромный танк просто издевался над нами, гонясь за нашим военным инженером, пытаясь задеть его пламенем огнемёта. Дино уже даже не кричал, пытаясь сохранить дыхание для бега, который ему был нужен, чтобы хоть как-то уклонятся от ужасной машины. Это было настолько ужасное зрелище, как огромная бронированная машина пытается раздавить или сжечь безоружного зверя, что даже матёрый вояка Молотов застыл с открытым ртом, и только Добб сумел сохранить самообладание:
- Сегодня он совершил свою роковую ошибку… — прошипел он и передал всем по рации, — ОГОНЬ!
Со всех концов нашего грузовика в танк полетели ракетные снаряды, сделанные тем, кто сейчас с трудом уклонялся от пламени наглых танкистов. Его противоракетная система, почувствовав приближение своей гибели, выпустила сначала дымовую завесу, а потом сбила пару ракет, но с двумя десятками зарядов сразу не справится даже самая совершенная система защиты. Никто их наших не промахнулся — за секунду мы парализовали танк полностью, разорвав все его гусеницы и уничтожив оптику и наружные приборы. Сработала и его динамическая защита, но даже её не хватило — башню пробило практически насквозь, а внутри вспыхнул пожар. Два члена экипажа в своих кевларовых костюмах чуть не застряли в люке, но всё-таки успели выбраться наружу и залечь на землю перед нами.
- Ложись! — негромко и очень понятно прикрикнул Молотов, но почему-то никто не послушался — большинство просто отвернулись и приоткрыли пасть, на случай сильного взрыва. Броня выдержала взрыв боеприпасов, и он не стал для нас сильной неприятностью. Между тем, когда ящеры поднялись с земли — они сразу же подняли лапы в воздух, глядя, как на них разом уставились тридцать с лишним стволов очень разгневанных зверей. Я взял Добба, Молотова и лисиц, окружил двоих танкистов, один из которых сразу затараторил на своём, причём так быстро, что я вообще не понял, что он хотел. Я кивнул Доббу:
- Чего он лопочет?
- Выкладывает всё как на духу. Говорит, что впереди нас ждёт небольшая засада, но если мы поедем обратно — нас там ждут самолёты, и там уже не увернутся. Впереди три оставшихся танка, небольшое минное заграждение. В общем, они сильно жить хотят.
- Жить они хотят, значит, да? — раздражённо прошипел подошедший Динозаврик, доставая из-за пояса японский пистолет, — Я им устрою весёлую жизнь, сукам! А ну мордой в асфальт!
С этими словами лис с размаху дал нижней лапой по затылку одного из танкистов и наступил на его ногу. Приставив пистолет к его ноге, он выстрелил один раз, перебивая ему колено.
- Он ведь нам всё равно не нужен? — Перекрикивая ор ящера, безэмоционально спросил я у своего лучшего друга. В это время раздались ещё два выстрела — ящер лишился и второй ноги. Добб пожал плечами:
- Да он изначально не был нужен. А теперь ещё и всё так выдал…
Разъярённый Дино отстреливал не только ноги, и поэтому его начальник на него слегка прикрикнул:
- Кончи его, прояви милосердие, а?
- Когда за вами будут гоняться с огнемётом — тогда и поговорим! — рявкнул на Молотова лис, и, закончив с одним ящером, сурово посмотрел на другого. Наверное, в глазах простого, но очень смекалистого русского инженера, японский танкист увидел что-то более страшное, чем смерть, и поэтому, выхватив из своей кобуры пистолет, поспешно застрелился. Динозаврик только хмыкнул, потом развернулся к грузовику и ушёл в кабину. Посмотрев ему вслед, я не смог сдержать улыбки: всё, что смогли сделать ему ящеры на танке — опалить ему белый кончик хвоста. Это, похоже, заметили все наши, и только Чак удосужился мне пояснить, когда мы снова заняли места в своих прицепах:
- Полегче с ним первое время. Хвост так опалить для лиса очень обидно. Ну я сам говорю…
После этого пояснения я сел на краю и развёл лапами.
- Куда теперь? — спросил я, хоть и со стороны могло показаться, что я общаюсь сам с собой. Однако в ухе тут же послышался ответ Молотова:
- Под самолёты переть — гиблое дело. Давайте к танкам, там есть шанс с ними справиться.
- А может, подождём, пока самолёты не улетят на базу? — предложил Чак.
- Им проще облететь эту дорогу, а дальше нам никак не спрятаться, и разворачиваться будем очень долго, — ответил я.
- Значит… к танкам? — спросил на всякий случай мой друг, посмотрев на меня.
Я вздохнул поглубже и заключил:
- Значит к танкам…
- Ты идёшь к Харибде, желая избежать Сциллы, — мудро заметил Молотов, вспомнив ещё и древнегреческую историю, — Но даже я не вижу варианта лучше: рано или поздно прилетят стервятники, а спрятаться нам негде.
- Едем, — приказал я, — Все по местам. Фесс, заводи.
Я не стал винить лисицу за то, что она не успела выполнить приказ, когда танк только-только показался на дороге, и не тронулась вперёд. Возможно, мы бы сохранили пушку, а возможно, задело бы и без того еле живого песца и мы бы его потеряли. Лучше уж пушку, чем моего верного друга. Хорошо, что Месс успела выпрыгнуть…
Мы все собрались к грузовику, погрузились как было, и снова тронулись в путь. Постепенно на страну восходящего солнца опускалась ночь, и лиса сбавила скорость, переключившись на режим ночного видения. Динозаврик, иногда ворчавший что-то в эфир, объяснил, что Фесс отлично видела в темноте и мины не должны стать для нас неожиданностью. На всякий случай мы сбавили скорость до пятидесяти километров в час, и после ужасной погони она казалась мне просто черепашьей. Но судя по всему, торопиться нам уже было некуда…
- А каков план? — внезапно спросил Ботаник. Этот обыкновенный для нас вопрос вызвал целую бурю эмоций у меня в груди.
- А напролом, — сказал Молотов, — Помирать, так с музыкой.
- Если совсем напролом… То в этом есть смысл, — заключил Добб, — Японские противопехотные нам почти ничего не сделают, колёса разве что пробьют. Борта пробьют с трудом. Может, если сможем хоть как-то укрепиться, то проскочим. К тому же, под мины попадёт только тягач.
- Хочешь сказать, совсем напролом? — спросил Дино.
- Совсем напролом, — подтвердили хором Молотов и Добб.
- А выдержим? — снова задал каверзный вопрос Ботаник.
- А без шансов, — в тон ему ответил я, — Фесс…
- Да? — спросила наша лисица, сидевшая за рулём.
- Ну ты слышала. Гони.
- Покажи, на что реально способна эта машина! — подбодрил её Чак.
- О да, — вдохновенно протянул Дино. Я даже представил, как он потирает ладони.
- Нас не догонят! — выступила Шанни, — Ни пули, ни танки!
- Да! — рявкнул Дино, — Покажем им как русские любят быструю езду!
- Да! — поддержали его наши бойцы.
Движок тягача зарычал раскатистей, быстрее. Фесс, набирая скорость, быстро перебирала передачи и вскоре мы вышли на расчётные две сотни километров в час. Покрышки стучали по ровной дороге, грохот движка и колёс был отлично слышен даже за километр от нас, я был уверен в этом. Но одно я почему-то знал: этого они не ждали. Как не ждали лётчики внезапно оказавшегося во втором прицепе зенитного пулемёта. Как танкисты не ждали двадцати ракет, разом накрывших их танк.
Русское раздолбайство — страшная вещь. Каждый из нас, военных, знал, понимал, что мы поступаем неправильно, надо было делать совсем не так. Но шестое чувство, подкожные вибрации и метания души… иногда мне казалось, что надо слушать именно их. Все планы, стратегии, алгоритмы — вся теория иногда просто обязана быть послана в пешее эротическое. Пришло нам время слушать себя, а не тех, кто выдумал нам глупые правила ведения войны.
Может быть, именно так сделал Терминатор, решив остаться один на один с толпой вооружённых до зубов ящеров, но сейчас он был жив. Это было главным — выжить любой ценой, пусть даже потом в легендах и рассказах о нас будут говорить, как глупо мы поступили.
- А вот и они, парни! Держитесь!
На морде расцвела улыбка, я схватился за несущую конструкцию нашего прицепа и тут же услышал два громких взрыва, подбросивших наш тягач в воздух, наверное, на пару метров. Зубы сжались до предела, все мышцы напряглись: вот он, грохот падающей машины… И РЁВ МОТОРА!
- НАС НЕ ДОГОНЯТ! — заорала Фесс в рацию, выкручивая руль и выравнивая машину на дороге. Мы пролетели минное поле с минимальными потерями: пробило одно большое ведущее колесо, но даже это было не страшно: Динозаврик просто включил автоподкачку, которой были оснащены все военные грузовики! Мы не потеряли ни капли своей былой скорости, и пролетели приготовленную нам заставу меньше чем за секунду — даже электроника в японских танках не смогла сообразить, что произошло. Мы угнали на расстояние больше, чем полкилометра, когда у танков взревели двигатели и они пустились в погоню, пытаюсь навестись на нас и выстрелить, но всё было мимо. Две болванки пролетели над нами, а ещё шесть — не долетели, упав за несколько метров от края нашего борта. Мы снова сорвались на своё улюлюканье в сторону наших преследователей, но приготовились дать им самый жестокий отпор — теперь или никогда!
- Через четыре километра войдём в высотный район, дорога будет чуть поуже, самолёты не пройдут!
- Фесс, повиляй немного, чтобы они не попали, — приказал Молотов, перебираясь к нам в последний прицеп с гранатомётом на плече, — Но и близко их нельзя подпускать!
- Поняла!
Грузовик вильнул всеми своими сочленениями по дороге, перестраиваясь из полосы в полосу без всякой логики. Танки смогли идти парой по неширокой дороге, но у одного из них пушки оказались развёрнуты назад, и это вызвало у нас бурю смеха. Мы всё равно оторвались от них настолько, что они были почти не различимы.
- Следующий поворот — наш! — крикнул в рацию Ботаник, — Возможно, уйдём так, что и не заметят! Приготовьтесь!
Слегка расслабившись, мы приготовились войти в поворот. Фесс сбавила скорость, но тут опять тормознула, и послышался громкий мат.
- Опять! Дальше, дальше, дальше! — рявкнул Ботаник, — Не стоять же тут!
- Опять нет поворота?! — проорал я в рацию, — Что за херня?!
- Понятия не имею, но дела час от часу не легче! — начал говорить лис, — Мы проехали всю Японию — следующая остановка — дно моря!
- ЧТО!? — взревел Молотов почти что мне на ухо, — Ты хоть представляешь что будет, если там до нас доберутся стервятники!?
- Я думаю, думаю! — в панике ответил Лис.
- Быстрее думай! — снова подбодрила Шанни, расталкивая нас своими плечами, — А то не успеем…
- Дальше поехали, Ботан, повороты куда хочешь, но дно — последнее место, куда мы хотим!
- Дно? — вдруг переспросила нас Шанни, немного удивлённо посмотрев на нас, — Мы выедем на дно?
- Надеюсь что нет… — ответил я, помогая ей управится с РПГ.
- Нет, есть… — начала она, но сбилась.
- Что?
- Место…
- Полковник, нету поворотов! — не сбавляя градус неадеквата, крикнул Ботаник, — Нету и всё тут! Нигде не повернём, на дно этот путь!
- Трогайте! — вдруг сказала Шанни, — Езжайте на дно, я скажу куда дальше!
- В Россию? — немного издевательски спросил Молотов.
- Нет, есть место, намного ближе, там нам помогут… Я надеюсь…
- Какое ещё место, Шанни, ты сдурела? — спросил я её, — Там голый песок — мы не уйдём от самолётов!
- Если у них есть бомбы — нам хана сразу! — напомнил Молотов, — А бомбы у них наверняка есть!
- Самолёты — не проблема. Нам помогут их сбить! — отрезала Шанни, — Просто держите курс на Россию, только чуть южнее!
- Южнее? — сразу вспомнил я, и в голове всплыли давно забытые слова Тенесси про пусковую установку…
- Пусковая установка кораблей людей!? — догадался Добб, — Ты об этом месте говоришь!? И кто нам там поможет? Призраки?
Змейка гневно выдохнула, чуть зашипев:
- Я бы не была так уверена. Выбора у нас нет. Моя мама — лидер "забытых". Это название говорит тебе о чём-то?
- Опаньки… — только и сказала какая-то лисица, а Добб замер как истукан. Похоже, только лисицы и он знали кто такие эти "забытые", и, судя по его морде, они были те ещё парни.
- Фесс, правь к пусковой установке, — передал он по рации, — Если наша докторша не врёт и там действительно они…
- Как бы они нас и не перебили, — напомнила Месс.
- Не перебьют! — уверенно вскрикнула молодая змейка.
- Ты их очень хорошо попросишь? — спросил Молотов.
- Я же сказала, мне достаточно попросить маму!
Между тем, грузовик, до этого катившийся с нейтральной скоростью, снова начал набирать обороты. Чёрные точечки оставленных позади танков начали увеличиваться…
- Приготовиться! Огонь из РПГ их задержит! Шанни, прикрой песца от реактивных газов!
- Чем?! — в истерике спросила докторша, бросая свой гранатомёт. Всё-таки жизнь пациента для неё всегда оставалась на первом месте.
- Брезентом! — первым ответил Дино, — Он должен выдержать, но на всякий случай укройся двумя, а лучше тремя слоями…
- Поняла, — ответила змейка.
- Торопись, мы ждать не будем!
Наш последний, третий покров быстро сняли и свернули прямо на ходу; из него быстро соорудили небольшую палатку, чтобы ракетный выхлоп после пуска не задел наших же. Фесс при этом гнала под сто пятьдесят, и попутный ветер практически сбивал нас всех с ног. Единственным способом остаться на платформе грузовика — не поднимать головы выше бортов. Всем пришлось залечь по краям и сзади, вооружившись тубусами гранатомётов. Все, кому не досталось ничего бронебойного, были сосланы в первый прицеп, оказывать поддержку. Мы готовили первому танку горячий приём из тринадцати залпов…
Танки медленно, но верно нагоняли нас, пока мы гнали по узкой дороге в сторону высохшего моря. Никто стрелять не решался, но Чак постоянно следил за ними через прицел винтовки, докладывая о любом изменении. Когда танк был уже в пределах наведения, в рации вдруг раздался вскрик, а потом предупреждение Фесс:
- Держитесь!
Нас слегка тряхнуло: грузовик выбил какой-то забор, подпрыгнул на ухабе и плюхнулся колёсами уже не на асфальт, а на мягкий, податливый песок японского пляжа. Вслед за тягачом подпрыгнули три его прицепа, и мы поспешно опустились на дно. Через десяток секунд, когда мы были за пятьсот-шестьсот метров от городской границы — за нами выпрыгнуло три танка.
- Они сильно увязли в песке, потеряли скорость, — тут же отрапортовал Чак.
- Отлично! Фесс, как наши дела?
- Наши дела просто отлично, полковник — мы потеряли всего двадцать километров в час!
- Так держать, — усмехнулся я, — Так куда мы едем?
- На базу! — тут же встряла Шанни, — Там и Терминатору как следует помогут!
- Ладно, едем южнее, — согласилась Фесс, — Держитесь, будет сильно трясти…
Мы начали медленно заходить в поворот, но японские танки уже успели выбраться из нашей ловушки и нагнать нас. Несколько выстрелов прогремело с их стороны, но все прошли мимо. Я отчётливо видел болванку, которая пролетела над нашими головами, там, где когда-то был закрывавший нас брезент. Я махнул бойцам лапой, чтобы собирались все на левый борт: мы как раз повернулись так, чтобы все бойцы могли расположиться на одном борту. Это было намного удобнее, и к тому же реактивный выхлоп не заденет песца. Когда все приготовились к стрельбе, я дал команду огонь, и десяток ракет, оставляя после себя белый шлейф, умчались к нашему неприятелю как рой раздражённых пчёл. К сожалению, эта наша попытка оказалась не самой удачной: танк дал по тормозам и пустился вскользь по песку, причём боком. По его броне черканули две или три ракеты, не нанеся ему никакого вреда. Я крикнул команду к перезарядке, но её заглушил громыхнувший разряд гаусс-винтовки нашего рыжего бандита. Оставшийся после неё шлейф упёрся точно танку между башней и корпусом, и, судя по всему, броню пробил. Я уже хотел спросить, нахрена он потратил ценный патрон, но танковая башня вдруг подпрыгнула и отвалилась, а через пару секунд до нас донёсся взрыв. Все вопросы сразу пропали.
- Судя по всему, — сказал Ботаник в эфире, имея в виду свой навигатор, — До цели осталось всего километров десять!
- Десять!? — переспросила Шанни, и куда-то в сторону от рации велела медбрату следить за песцом, — Значит, они уже знают о нашем прибытии!
- И что?
- Мне надо подготовиться, если хотите, чтобы вас не разнесли на мелкие кусочки!
- А ещё кто-то говорил, что нас не тронут…
- Парни, воздух! Воздух, чёрт возьми, бородавочники вернулись! — закричала Месс, — Готовьтесь!
По всему телу прошла неприятная волна, к горлу подступил комок, а к глазам — слёзы. Понятное дело, что с ними нам никак не справится. Даже зенитной пушки, единственного козыря, мы лишились…
- Ладно, держите меня. Это последний заряд, — сказал Чак, укладываясь на спину, — Главное не мазать…
- Хоть один собьём, но что делать со вторым? — встрял Молотов, но было уже поздно. Штурмовики приближались к нам с боку, на три часа от движения грузовика. Они набрали высоту, приготовившись к бомбометанию.
- Может, не попадут… — прошептал Добб, глядя, как они готовятся попросту разбомбить нас…
Когда они вышли на нужную высоту, воздух разрезал свист падающих на землю бомб, и весь грузовик потрясла серия мощнейших взрывов, которые с каждой секундой приближались к нам. Внезапно среди этой канонады раздался уже привычный мне "удар грома", и фюзеляж левого штурмовика разлетелся на две части, как будто его разрезали лазером, а потом громыхнул страшнейший взрыв. Такой силы я не ожидал — грузовик даже немного подвинуло в сторону, не по пути движения, а в бок! Что и говорить, второй самолёт буквально отбросило и чуть не закружило, но пилот сумел выровнять свою машину и уйти.
Пока он кувыркался в воздухе как подбитая утка, его уничтоженный союзник тоннами горящего металла рухнул на дно моря и взорвался ещё раз, на этот раз с куда большим пламенем. От последующего взрыва задело один из танков ящеров, который решил зайти на нас сбоку. Последний оставшийся в живых танк просто затормозил и отказался от дальнейшей погони: было ясно, что теперь их преимущество было призрачным.
Но пилот второго штурмовика явно потерял контроль над собой. Огромная машина медленно, но верно разворачивалась позади нас, готовя все свои стволы к бою.
- Фесс, гони, — приказал я, понимая, что это уже не поможет. Грузовик и так с трудом держал свою скорость, то и дело подпрыгивая на неровностях ландшафта. Шанни выскочила из своего укрытия, держа в лапах две сигнальные шашки. Впереди нас уже маячила махина пусковой установки, но добраться до неё было слишком сложно…
Змейка побежала по прицепам вперёд, к тягачу. Уже на нём, проявив удивительное бесстрашие Шанни забралась на его крышу, выдернув запалы из обеих шашек, встала на колени, разведя лапы. Шашки ярко загорелись двумя цветами — красным и оранжевым, кутая весь грузовик густым дымом. Я не знал, что она делает и зачем; штурмовик заходил на свой последний заход…
- ОГНИ!!! — заорал Ботаник, и ему вторил Дино. Даже Фесс не удержалась от восторженного восклика: на границе пустующей базы зажглись четыре ярчайших прожектора. До них оставалось километров пять — детское расстояние. Но увидев пятый луч своих таинственных друзей, Шанни сразу же начала посылать им какое-то сообщение семафорной азбукой. Я даже не знал, что змейка владеет ею, но Добб быстро расшифровал, что она передала — "Уничтожьте самолёт". Но наши сторонники сообразили об этом сразу.
Вдалеке на базе послышался рёв воздушной тревоги. Сирена выла всего секунду, после чего замолкла, и с базы разом вылетело несколько десятков маленьких ракет. Все были направлены вверх, но взлетев на достаточную высоту, они изменили траекторию и все разом помчались к нам. Увидев такое, пилот японцев сразу же образумился, попытался уйти от них, но система наведения была совершенна как никогда — десяток взрывов слились в один, ликвидируя последний самолёт наших противников. Ещё несколько ракет взорвались рядом, как будто добивая падающую тушу штурмовика. С рёвом и воем, горящая машина рухнула на землю японского моря и оставила за собой глубокий, длинный ров, разливая горящее топливо. Несколько взрывов внутри него разнесли его остатки на сотни маленьких частей: рванул боекомплект.
Теперь остался только шум нашего двигателя и шуршание покрышек. Мы все замерли в ожидании прибытия на старую пусковую установку, поворачивать назад было уже нельзя. Даже Добб был потрясён мощностью и эффективностью оставшегося у "Забытых" оружия. Они могли стереть нас с земли нажатием кнопки, и явно следили за нами. Стоило приблизиться — на нас направили прожектора, и несколько выглянувших пулемётов подтвердили серьёзность их намерений. Фесс аккуратно затормозила, и свет моментально погас. Двигатель заглох — мы попали в ловушку…

33.

Наш ларёк нам всем утеха…

- Никому не двигаться! — Первым делом крикнул я, видя что некоторые уже собрались покинуть грузовик, — Вообще не шевелиться!
Все замерли. Только Шанни встала на крыше грузовика; сигнальные шашки в её лапах погасли и змейка отбросила их на землю.
- Все слушайте меня, — начала она, — Не делайте резких движений. Не нападайте, а если потребуют — сдайте оружие. Я обещаю вам, что ничего не случится…
Со стороны пусковой установки раздалось несколько хлопков, и в нашу сторону полетели серебристые цилиндрики, оставляющие за собой дымный шлейф.
Цилиндры с жестяным стуком попадали в нескольких метрах от нас и, натужено шипя, начали выпускать струи густого белого дыма.
Но не бояться трёх болванок, упавшей с каждой стороны грузовика было очень сложно. Я хотел залечь, но баллончики, зашипев, выпустили своё одержимое, окутав наш тягач и три его прицепа густым, немного едким дымом. Видимость упала всего до нескольких метров, мы как будто попали в туман. Я знал что этот эффект длится очень не долго на открытом воздухе — пока есть заряд в самих шашках. Однако, не успели они отшипеть, как из дыма появились вооружённые до зубов, отлично одетые и защищённые воины, несущие в лапах стандартный образец автомата Калашникова 2400-ого года. Это был очень редкий и потрясающе совершенный вид оружия, к тому же адски дорогой, даже для чёрного рынка. С этим оружием воевали ещё люди — лучшие из них, по крайней мере. Сами звери были помимо этого вооружены ножом, несколькими гранатами и пистолетом. Про себя я отметил удивительную идентичность нападавших, как в настоящей армии. Это у нас все ходили кто в чём мог, вооружался кто что нашёл, а у них всё было по уставу — боевое обмундирование среднего класса, шлемы и маски противогазов, рации и небольшие, надёжные электронные навороты. Я видел, как на забрале шлема у каждого из них виднелась какая-то информация вроде компаса и тактической оценки ситуации. С такой техникой любой зверь мог стать киборгом…
- Народ, лапы все покажите, — попросила нас Шанни, но сразу же рявкнул другой зверь, из нападавших. Его голос приглушил чёрный противогаз, но было отчётливо слышно его главное требование:
- Положите оружие!
- Эй! Мы друзья! — Удивленно посмотрел на него Молотов.
- Не уверен. — Со странным акцентом произнес забытый. — И пока я не буду уверен, я предпочитаю не рисковать.
Мы все переглянулись. Звучало логично.
- А что если мы откажемся? — спросил я, не торопясь отпускать свой второй "Корд".
- Мы откроем огонь на поражение. — строго ответил говоривший.
- А если просто уедем? — спросил Молотов.
- Мы полагаем... — С веской паузой произнес командир пришельцев. — ... что наши ДРУЗЬЯ способны потерпеть некоторые неудобства.
- Как думаешь, они нас догонят? — зачем-то спросил я у Добба, но меня услышал ближайший ко мне Забытый:
- Ещё как догоним, вояка! Оставьте оружие в грузовике и выходите!
- Полковник, у нас нет выбора, — по рации напомнил Молотов, — Если хотим с ними дружить — давайте выйдем.
И хоть серый пёс был не был старшим по званию, прислушаться к старому вояке всё-таки стоило. Его слова вселили в меня уверенность в своих действиях.
- Всем оставить оружие на своих местах и покинуть грузовик! — приказал я, укладывая свой крупнокалиберный пулемёт на пол.
- Встать в шеренгу перед грузовиком! — продолжил командовать командир Забытых, — Руки или лапы держать за головой, так чтобы это было видно!
- Ладно-ладно…
Все тридцать наших бойцов, включая меня и Добба, спустились на землю, заложив руки за затылок, и вышли к тягачу. Дымовая завеса, поставленная нашими новыми "друзьями" стала рассеиваться — видимость улучшилась, и я смог разглядеть ещё больше их бойцов, окружавших грузовик.
- Ну попали, — прошептал я, но один из них сразу же навёл на меня ствол автомата:
- Разговоры!
Дальше пришлось идти молча. Единственной, кто осталась в грузовике, а точнее на нём, была Шанни. Пока мы выходили, она сообщила своим бывшим сослуживцам о Терминаторе, но её просьба помочь пролетела мимо их чутких ушей. Между тем дела становились только хуже: впереди нас из дыма вышли тяжеловооружённые бойцы — все с сильно облегчёнными пулемётами Гатлинга, похожими на миниган Терминатора. Отличал их только размер — оружие наёмников по сравнению с нашим было совсем маленьким, я бы сказал крошечным.
- На колени, — приказали нам, — Руки держать за головой!
«Где-то я это уже слышал», — подумалось мне. Бойцы в масках вокруг нас действовали удивительно слаженно и гладко: ни одной ошибки, ни одного уязвимого места — настоящие профессионалы своего дела, не то что японские работорговцы…
- Мордами вниз! — раздался приказ, и один из них замахнулся прикладом на Фесс. Лисица естественно не опустила глаза в землю и получила не слабый удар прикладом по спине, но даже не шелохнулась, что вызвало не малую панику среди Забытых:
- Киборги! Среди них киборги! — закричал ударивший и тут же отскочил от нас на почтительное расстояние. За ним и все остальные взяли дистанцию в несколько метров и поспешно стали перезаряжать автоматы.
- Эти парни ко всему готовы, — прошипел Добб рядом со мной, — Урановые пули у них не кончились.
- Какие пули!? — чуть не подпрыгнул я.
- Сердечник из обеднённого урана у таких пуль. Сверхтяжёлый, пробивает всё что угодно. Удобно убивать киборгов.
- Это точно, солдат! — рявкнул на нас один из Забытых, — Ты тоже киборг? — спросил он.
- Так точно, — неохотно признался мой друг, — Я и трое лисиц, — кивок в сторону Месс, Кесс и Фесс, — Двоих мы потеряли по дороге…
- Киборгов? Вывалились из кузова? — поинтересовался Забытый.
- Накрыли штурмовики, — буркнул доберман, — Они на отдельной машине ехали…
- Сочувствую, — ответил боец забытый. Я даже подумал, что он это искренне.
- Кто уполномочен вести переговоры? — спросил командир, водя стволом автомата по горизонту, — Приказ привести ответственных к главной.
Все посмотрели на меня. Да, точно, генерал же не с нами…
- Я старший по званию в данной группе, — вызвался я, — Полковник.
- Встать, — приказали мне, — Шанни с нами.
- Я же говорю, там бойцу нужна моя помощь! Он еле дышит, и у него осталось несколько минут! — запротестовала змейка. Командир отряда передал её слова по рации и махнул лапой паре бойцов, которые, следуя указаниям змейки, направились к брезентовой палатке.
- Надо завести двигатель, — сказала Шанни и командир забытых кивнул. Один из бойцов подошёл к грузовику, но короткий свист привлёк его внимание: Фесс кинула ему ключи. Ирония судьбы: именно тот боец, который её ударил, и заводил двигатель, а лисица даже не держала на него обиды.
Когда, наконец, песцу было уделено должное внимание, командир нападавших объяснил мне:
- При вашем подходе был дан верный знак и опозновательный код. По инструкции вы нам не враги, но доверять мы вам не можем.
- Я понимаю ваше недоверие, — кивнул я, — Надеюсь мы не доставили вам неприятностей.
- Мы давно хотели сбить этот штурмовик, — ответил мне боец, — Так что в принципе мы можем вас благодарить. Но не сейчас. Сначала мы отведём вас и ваш транспорт к командиру.
- Хорошо, — согласился я, — Грузовику лучше ехать своим ходом с нашим водителем. Провернуть руль у него может только киборг с эндоскелетом.
- Боюсь, мы вынуждены вам отказать, — сразу же прервал меня командир, но тут в наш разговор вмешалась та змейка, которая привела нас сюда:
- Пожалуйста, двойной биг тейсти с говядиной, большую порцию картофеля дольками и сто грамм водки.
Командир этот бред внимательно выслушал и кивнул.
- Ладно, пускай будет ваш водитель. Но все остальные идут пешком.
Мы согласились на эти условия. Бойцы Забытых плотным кольцом окружили нас и не спускали с нас прицелов, но мы двинулись на их базу. Фесс запрыгнула в кабину грузовика и повела грузовик на минимальной скорости в указанную сторону. Я шёл рядом с улыбающейся Шанни и немного не понимал, что происходит: мы подали сигнал и не атаковали их, а теперь Шанни ведёт себя, как будто командир Забытых — кассир в каком-нибудь московском макдональдсе.
- Шанни, а при чём тут сто грамм водки? — спросил я, и тревожно оглянулся на конвоира. Боец видимо не был сильно против наших разговоров.
- Это условный код. Сто грамм водки означает, что вы все — русские.
- А остальное?
- Двойной биг тейсти — в отряде киборги последнего поколения. Картофель дольками — профессиональные военные.
- Круто. А картошка фри — это кто?
- Гражданские и самоучки.
- Я так и думал… — признался я.
- Я всегда знала, что это плохой код. Зато он легко запоминается, если честно. Главное не заказывать суши и роллы.
- Японцы? — догадался я.
- Угу. А если к ним сказать ещё "дополнительный вассаби" — расстреляют сразу же.
- У вас шеф-повар опозновательные коды придумывал? — хмуро спросил Добб.
- Хуже. Моя мама. Она очень вкусно готовит и знает кучу довоенных рецептов, вот и обозначила всех кого надо — едой. Вы сейчас и есть "Еда". Точнее ваша классификация сейчас — закуска. Потому что не вооружены и не оказываете сопротивления при задержании.
- Феерический, надо сказать, бред, — признался Молотов, услышавший всё разъяснение по рации, — Хотя в этом есть своя искорка.
- И лучше помалкивайте об этом. Если кто-то узнает, что я рассказала вам какие-то коды…
- Уже узнали, Шанни, — ворвался в эфир совершенно незнакомый женский голос, — Тащи свою зелёную задницу на ковёр и захвати своего главного друга — нам надо поболтать.
- А вот и моя мама, — грустно вздохнула змейка, — Я знала, что она будет рада видеть мою зелёную задницу, — иронично дополнила докторша, передразнив говорившую.
- Как они проникли на нашу частоту? — спросил Молотов, хотя этот вопрос волновал меня меньше всего. Я больше волновался о вопросах, которые мне будут задавать, а я не буду знать, что на них отвечать. Это было у меня впервые: обычно за всех отвечал наш генерал, бывший полковник. У шакала для этого и язык подвешен, и мозгов побольше, да и к ответственности он давно привык. Хотя я сразу вспомнил его главную отмазку от нехороших вопросов, которая звучала как "У меня нет полномочий отвечать на этот вопрос". Вспомнив это, я разволновался ещё больше: какие у меня были полномочия-то?
Добб, почувствовав моё волнение, похлопал меня по плечу:
- Многим высокопоставленным офицерам приходиться вести переговоры. Не переживай.
- Тебе хорошо говорить! — Вздохнул я. — Это не тебе вести переговоры со злобной бабой под стволами автоматов.
- Про злобную бабу, я тоже слышала! — Раздался строгий женский голос. Мне показалась, что главная Забытая произнесла это с легкой иронией.
Я щелкнул кнопкой отключения рации и чуть наклонился к Доббу:
- Они начинают меня нервировать!..
Добб не ответил. Я снова включил рацию.
- Вы всё ещё на нашей волне? — вежливо спросил я.
- И внимательно вас слушаю, — ответил голос на другом конце.
- Тогда может быть попросите своих бойцов не тыкать в нас автоматами? — воспользовавшись случаем, попросил я. Ответ последовал незамедлительно.
- По поводу автоматов — не ко мне. За бойцов ответственный их командующий, его и попросите.
- Прослушивать чужие переговоры не самое дружелюбное поведение… — попытался хоть как-то сыграть я, но и тут меня круто обломили в моих начинаниях:
- Почему прослушивать? — удивился голос на другом конце, — Нам дали волну и пароль. Мы тут совершенно не при чём.
Я повернулся к Шанни, выразительно посмотрев на её морду. Змея и бровкой не повела — сама невозмутимость.
- Шанни, потом поговорим, — коротко сказал я.
- Угу.
Я вскинул правую руку и перевёл рацию в режим "только приём". Из-за того, что нас прослушивали, я подумал, что могу нечаянно сдать всю стратегическую информацию. Однако надо было отдать должное Забытым: они вежливо напомнили о несанкционированном доступе, что говорило о том, что они откровенно не хотели с нами ссорится. Сделанное мною умозаключение настроило меня на относительно спокойно лад.
Мы обошли пусковую установку, пройдя около трёх километров, и наконец-то увидели ворота. Они были сделаны уже после постройки установки, потому что до отбытия людей здесь была вода. Не очень понятно из чего они были сделаны, однако добротность постройки и их креплений внушали доверие. Открывались немаленькие створки двумя огромными электрическими двигателями, но ради нас их запускать не стали — открыли намного меньшие ворота в середине больших, впуская нас и кое-как пролезавший грузовик. Оказавшись внутри, мы сразу встретились с крутым и длинным подъёмом наверх — более километра под значительный уклон. Фесс включила фары, освещая дальнейший путь.
- Полковник, мне надо будет разогнаться, иначе сцепление сожгу.
- Какая скорость? — спросили у нас в эфире Забытые.
- Около тридцати километров в час, я думаю, — прикинула лисица.
- Двадцать два. Он столько пойдёт на первой передаче на холостых оборотах, — поправил Динозаврик.
- Вытянет?
- Без нагрузки — да. В принципе там сейчас никого.
- У вас есть разрешение, — ответили нам, — Транспорт должен двигаться прямо, до окончания подъёма. По прибытии — полностью выехать с подъёма и заглушить двигатель. Водителю предписано выйти из кабины и встать мордой к капоту.
- Не глушите двигатель, там еле живой солдат на бортовом питании держится, — разочарованно напомнила Шанни.
- Им займутся, Шанни, — пообещали забытые, — Наши медики уже его осмотрели. Его ждёт машина скорой.
Змейка расслабленно выдохнула. После стольких потрясений, погонь и прочего Терминатору наконец-то будет представлен положенный ему отдых и уход. Но тут говоривший дополнил своё обещание маленькой ремаркой:
- Однако в связи с отсутствие доверия пациент будет сидирован вплоть до дальнейшего разъяснения обстоятельств и причин прибытия чужих на базу. Шанни, тебя мама ждёт.
- Я знаю! — раздражённо прошипела докторша в рацию, — И вообще убирайтесь с нашей частоты!
- Надо же, как мы теперь заговорили, — я театрально всплеснул лапами, — А кто слил секретные шифры кому не просили?
- Это всё для нашего же блага, — буркнула докторша.
- В следующий раз, когда будешь творить такое на благо хоть всей цивилизации, поинтересуйся у старшего по званию его мнением насчёт такой добродетели!
Шанни снова не ответила. Похоже, она начала понимать, что у неё сегодня не самый хороший день в году.
Однако когда разговор закончился и грузовик, дав газу, умчался наверх, в эфире воцарилась тишина. Подъём все преодолевали молча, разглядывая проступающие из темноты конструкции. Вдалеке, намного выше нас, я увидел бетонную стену, возле которой лежала массивная туша подводной лодки. Получалось, что мы мы находимся в бывшем бункере-базе подводных лодок, достаточно широком и высоком, чтобы здесь поместились несколько людских субмарин. Честно говоря, я сам никогда не видел подводной лодки, и даже не видел такого водоёма, где они смогли бы поместиться. Однако в учебниках военного дела я видел их основные типы и размеры, поэтому сейчас предположил, что раньше они здесь были. Подъём закончился неожиданно — я не заметил, как наклонная плоскость стала вновь ровной и прямой дорогой, а металлические конструкции, окружавшие нас со всех сторон, расступились, выпуская нас на огромное открытое пространство.
Поднявшись наверх, я по-настоящему обалдел от увиденного. Передо мной в огромной воронке раскинулся настоящий целый город, в котором кипела и бурлила жизнь. Такого зрелища я не видел даже у мародёров — по сравнению с этой базой они были мелкой и очень мирной деревушкой. Здесь было всё: дома, высотные строения, улицы, школы и казармы, мосты и даже дорожное движение! Я удивился, что здесь всё ещё по улицам курсировали несколько десятков автомобилей. По верхней кромке "воронки" ходил самый настоящий поезд. На миг я почувствовал, что никакой войны никогда и не было — звери мирно существовали здесь всегда…
Но подняв глаза, слово "мирно" пришлось забыть. На верхней части установки располагались военные части и системы воздушного заграждения. По всему периметру — радары, ракетные установки и зенитные пушки. Мимо такого не пролетит и муха, не говоря уж о каком-нибудь самолёте. Но самый шик располагался на самом верху — пусковые установки для космических ракетоносителей. Судя по огромной белой ракете, готовящейся к запуску неподалёку, про космос Забытые не позабыли.
- А вот и наши спасители, — привлёк моё внимание Добб, кивнув куда-то в сторону. На высоком и почётном месте стояла большая ракетная установка, явно только что отстрелявшаяся и сейчас её готовили к перезарядке. Однако наше прибытие не прошло для ракетчиков незамеченным — они не торопились перезаряжаться, а встречали нас. Свысока они смотрели на нас как на муравьишек, которых только что спасли от падающего с неба говна. Их было тяжело разглядеть с моей точки зрения, но они буквально светились самодовольством и хвастовством. Посмотрел бы я на них, если бы наши преследователи были бы готовы к такому повороту событий… Добб помахал им лапой, а в ответ на это ракетчики отдали нам честь.
- У них тут всё строго, — догадался Добб, — Раз уж мы военные, то должны не посрамить честь нашей армии.
- Намёк понял. Главное, чтобы они нас за гражданских не считали, — ответил я своему старому другу.
Между тем, окружавшие нас бойцы Забытых снова запретили нам переговариваться и опять поставили в шеренгу вдоль грузовика, как велел им их капитан. На колени на этот раз ставить нас не стали, но долгое время держали в ожидании, не говоря ни слова. Стоя в конце шеренги, я следил как два пса, одетых в светло-зелёные костюмы, вытаскивают песца из последнего прицепа, а третий, держа приборы, кое-как помогал им. Рядом уже дежурили настоящие врачи — все в белом, стерильном и чистом. Судя по всему, это и была "скорая помощь", которая прибежала к нам на своих двоих. Одно было хорошо: Терминатора почти сразу подключили к новым, совершенным и надёжным приборам, работающим автономно. С души свалился камень, но нехорошие ощущения остались на месте, как и недоверие Забытых к нам. Шанни, наравне со всеми стояла в шеренге, периодически посматривая по сторонам.
Перед нами появился командир — уже без маски противогаза и шлема. Это был не молодой пёс из породы овчарок. Всё его остальное тело закрывал глухой боевой доспех, и поэтому больше о нём я ничего сказать не мог. В целом он напоминал нашего киборга, который остался помогать генералу и Красной бригаде в Японии.
- Шанни, ты можешь выйти, — сказал он нашей докторше, — Тебя это не касается.
- Я с ними, Шепард, — ответила змея.
- Как знаешь. Теперь всем слушать меня! — рявкнул он, встав перед нами, — Вы находитесь на территории строго охраняемого, секретного объекта! О нашем присутствии не знают ни Японцы, ни Русские, ни Красная Бригада — НИКТО. Нас официально не существует, а база считается давно заброшенной, так что теперь и вас всех — не существует. Это значит одно: пока мы не будем уверены, что вам можно доверять — обратно вас не выпустят! Хотите вы этого или нет! Попытка к побегу с режимной территории — смерть! Наши артиллеристы подобьют таракана в радиусе пяти километров, и поверьте, мы следим за нашими границами, и очень пристально!
Он перевёл дыхание, и оглядел грузовик. Сделал пару шагов вдоль него, и заговорил потише:
- Вас бы уже не было в живых, если бы не знак, поданной Шанни. Вы, наверное, видели, как красиво упал А-10, преследующий вас, и я уверен, что ваша машина взорвалась бы ничем не хуже.
- Нам была нужна твоя помощь, Шепард, — пояснила Шанни.
- ТЕБЕ была нужна наша помощь, а не им! — отрезал пёс, — Ты отлично знаешь, что приводить чужаков на базу категорически нельзя!
- Нельзя было и уходить, а я ушла! — парировала докторша.
- С твоими связями — конечно. И что теперь предлагаешь?
- Если как обычно, расстрел — то я с ними! — сразу же вызвалась змейка, — Иди и скажи это Шанди! Посмотрим, что она скажет тебе в ответ!
- Не говори глупостей, — буркнул пёс.
- Глупо сидеть взаперти полторы сотни лет!
- Сейчас не время для этих ссор! — отрезал пёс и перевёл тему, — Моё имя — Шепард, как вы могли догадаться, звание — полковник! Кто из вас будет вести переговоры?
Я обвел взглядом нашу компанию и, поправив воротник доспехов, шагнул вперед.
Овчар тут же уставился на меня:
- Кто такой?
- Я полковник российской армии.
- Ух ты! Целый полковник! — Шепард иронично усмехнулся. — И как зовут, господина полковника?
Мне не понравилось подобное фамильярное отношение, и я решил подколоть его в ответ. И дружелюбно улыбнувшись, заложил руки за спину:
- Можешь звать меня просто Полковник. Господин, добавлять не обязательно.
Шепард даже слегка растерялся, но через несколько секунд пришел в себя и нахмурился:
- Как твоё имя, юморист?
Я предупредительно поднял палец:
- А вот об этом я буду говорить с твоим руководством. — И, глядя на растерянную физиономию овчара, добавил, — Коллега...
Шепард возмущенно фыркнул и раздраженно посмотрел на меня:
- Как твое имя, умник?! Мое начальство должно знать с кем разговаривает.
- Твое начальство должно знать, что оно разговаривает с полковником вооруженных сил Российской Федерации.
- Ты нам угрожаешь? — С удивлением поднял брови овчар.
Я слегка покачал головой.
- Нет. Только предостерегаю.
- Да мы вас как зайцев перешмаляем, — Усмехнулся Шепард, самодовольно глядя на меня.
- Перешмаляете. — Легко согласился я. Затем вздохнул и взглянул в сторону. — Только перед этим нужно подумать, а что будет дальше? Захват и убийство военнослужащих на службе, это... — Я скорчил мину и покачав головой с сожалением взглянул на овчара. — ...ни хрена не дружелюбный жест.
Я демонстративно обвел полукупол взглядом:
- Живете вы очень компактно. — Я опустил взгляд на нахмурившегося овчара. — Будет трудно промахнуться. — Доверительно закончил я. И, выдержав паузу, добавил. — Особенно Оружием Людей... — Я специально сделал ударение на последних двух словах, чтобы дать понять, о чем речь.
Шепард хмуро посмотрел на меня. Воспользовавшись паузой, я поспешил свернуть в нужное русло:
- Или мы, может быть, закончим мериться Чувством Собственного Величия... — Я небрежно хлопнул себя левой лапой по локтевому сгибу правой, — и начнем диалог?
Шепард сморгнул, как будто увидев меня по новому, и все еще сохраняя нахмуренное выражение на морде, махнул лапой:
- Иди за мной... Юморист...
- Я только дам пару указаний бойцам, товарищ полковник? — выходя из строя, поинтересовался я. Овчар задумался на секунду, но пожал плечами: всё равно не его бойцы, а мои. Я встал на его место и поднял голос, — Слушаем меня, бойцы. За старшего — Добб. Не расходимся, не дебоширим, ведём себя прилично. Никто никуда не уходит с этого места. Не стесняйтесь познакомиться с возможно будущими друзьями. — Я саркастически усмехнулся и покосился на нахмурившегося овчара. — Но в туалет только парами. Ясно?
- А они чё, держать будут? — поинтересовался Дино.
- Отставить! — рявкнул я, — Всё поняли?
- Так точно! — дружно рявкнул строй моих бойцов.
- Очень хорошо, — ответил я, чувствуя себя намного уверенней, — Не просрите грузовик, — зачем-то дополнил я, и развернулся к псу. Тот сунул свой боевой шлем подмышку и махнул мне лапой, чтобы я следовал за ним. Выбежав из оцепления, за мной увязалась Шанни. Увидев это, я только вздохнул, а Шепард рассказал мне кое-что:
- Ей никогда не везло в отношениях именно с полковниками. Никогда — с самого детства. Например, когда она была совсем маленькой, одного полковника её мать приставила к ней нянькой и…
- Мне и про тебя рассказать? — фамильярно перебила полковника Шанни, — Ты видимо тоже дослужился до этого звания, значит, проблем не избежать?
- Это мы ещё посмотрим, — таинственно ответил пёс, не оглядываясь на зелёную змейку. Докторша что-то заподозрила и немного погодя просила его:
- А ты вообще, на чьей стороне?
- А ты? — ответил вопросом на вопрос овчар.
Шанни его демонстративно проигнорировала.
Я ухмыльнулся.
- Проблемы это да… Вот уже и не все подчиняются приказам и установленным правилам. А я думал, это всё твои московские корни.
- Нет у меня никаких московских корней, — буркнула Шанни, — У меня с детства пистолеты и старые винтовки — любимые игрушки… Я не хотела иметь со столичными снобами ничего общего, но Филснейк настоял…
- Я замер:
- Минуточку-минуточку! Генерал Филснейк? Фэлиас Шандир Филснейк?! Он один из вас?!!
- Он дослужился до генерала? — Удивился Шепард. — Ничего себе...
Я выпучил глаза и возмущено потряс пальцем в сторону нашего грузовика:
- Наш непосредственный начальник один из вас, а вы тут ломаете комедию?! К чему все эти вопли... — Я скривился, передразнивая Шепарда. — Вы здесь никто! Я вас всех перешмаляю! Весь этот цирк!..
От запредельного возмущения у меня дернулся глаз. Я уставился на овчара, и выдохнул экспрессивно-риторический вопрос:
- На х#я ?!
- Что значит: «зачем»? — Удивился Шепард. — Мы не были уверены что вы — это вы.
- Я тебе больше скажу... — Шанни положила лапку мне на плечо. — Он мой папа.
- Па-па-а?! — Я уставился на Шепарда. Мой глаз дернулся еще раз. — Па-па?!
- Ты хочешь нам всю легенду к чертям собачьим пустить, Шанни, — Прошипел пёс, покосившись на меня, — Ты хоть представляешь до кого он донесёт эту информацию?!
- Ни до кого! — Огрызнулся я.
- Вы регулярная часть! — Повысил голос Шепард. — И обязаны будете доложить!..
- О том, кто мы, я буду говорить с твоим начальством! — Я поднял голос, чтобы перекрыть овчара.
Шанни многозначительно подняла указательный палец в воздух.
- Вот поэтому. Они начали делать то, чего вы не делаете уже сто с лишним лет.
- И что же? — Полюбопытствовал Шепард, я тоже сделал заинтересованное выражение морды.
- Свергать правительство. — Спокойно пояснила змейка.
Мы с Шепардом синхронно остановились, и обалдев, выдохнули:
- Ни х#я себе!!
- Еще как может быть! — Уверила нас Шанни. — Этому плану уже много лет. Мы бы позадавали вопросы и дальше, порой сами зная ответы, но тут в наших наушниках раздалось тихое шипение, и женский голос, который, как я только что заметил, был похож на голос Шанни, вежливо напомнил нам, что нас всех кое-где ждут. Судя по всему, весь наш диалог не остался нашим секретом.
Я не успел как следует рассмотреть окрестности, но вели меня недолго, минут десять по коридорам и недлинным мостикам. Мы много поднимались по лестницам, один раз проехались на лифте, и всё это время полковник не спускал с меня глаз. Вспомнив свою былую строгость, он перестал говорить со мной и с Шанни до прибытия к главной. Наконец мы подошли к большим двойным дверям, сделанным из листового железа, Шепард уверенно растолкнул створки в стороны. Мы вошли в зал, больше напоминающий… нет, не напоминающий! Это был самый настоящий центр управления полётами, совсем не такой, какой мы видели у Красной бригады! Огромные экраны, снимки со спутников, десятки операторов, каждый за своим монитором, следящий за тем или иным процессом. Конечно, не всё было так гладко: война и время наложили свой отпечаток и на это место — несколько второстепенных мониторов не работали, какие-то компьютеры были собраны буквально из хлама, а под потолком висели мотки самых разномастных проводов. Звери работали, не отвлекались на нас совершенно — в зале стоял довольно сильный гомон, но каждый был оснащён персональным переговорным устройством, прикреплённых к уху. Оглядевшись, я попытался понять, зачем всё это было нужно, и вскоре я нашёл ответ: именно отсюда забытые контролировали и поддерживали в рабочем состоянии довоенные и даже новые, запущенные ими же спутники связи, слежения, навигации…
- Мы поддерживаем довоенные космические программы на плаву, — пояснил Шепард, подтвердив мои догадки, — В основном, конечно, наблюдательные и оборонительные, но спутники навигации и связи просто идут в комплекте.
- Откуда это у вас… — прошептал я, тихо офигевая от увиденного.
- Люди оставили в этом месте порядка полутора сотен многофункциональных спутников, готовых к запуску и чертежи космических ракетоносителей. Мы смогли повторить по этим планам двадцать запусков.
- Да вам весь мир денег должен, — сказал я, чем вызвал усмешку Шанни. Пёс только добавил:
- Что умеем, то и делаем. Лучше оставаться призраками и распускать легенды о том, что спутники поддерживает на плаву суперкомпьютер в Европе. На самом деле — это мы…
- Я слышал эту легенду… — признался я, — Сейчас она звучит удивительно глупо…
- Мы старались сделать её хоть немного правдоподобной, но так как этот суперкомпьютер никто не нашёл — в него продолжают верить. А так…
Я сглотнул ком в горле: до меня дошло, насколько мы от них зависим. Работающая сотовая связь, навигация и прочее — всё это было благодаря им! Да вся Россия, если не весь мир, обязаны им по гроб жизни!
Я смог закрыть пасть только когда мы прошли весь зал и подошли к другой, куда более скромной двери, с большой стальной табличкой "Главнокомандующий Гарнизона и Военных подразделений генерал Шанди Филснейк".
- Надеюсь, всё будет в порядке, — я поправил свой наряд, приготовившись войти в кабинет высокого чиновника.
- Не волнуйся, мама отходчивая, — с улыбкой пояснила докторша и потянула на себя обыкновенную круглую ручку. Меня, на правах гостя, впустили первым, позволив первому лицезреть кабинет главной Забытой. Никакой помпезности и пафоса, что отличало её кабинет от кабинетов московских начальников — скромные обои, наклеенные поверх металлических стен и толстого слоя утеплителя из стекловаты. Она служила в кабинете не столько для утепления, сколько для звукоизоляции — как только овчар закрыл дверь, в кабинете воцарилась гнетущая тишина. Я посмотрел вперёд: за большим, всё-таки деревянным столом, который был буквально завален всевозможным компьютерным хламом (одних только клавиатур я насчитал четыре штуки). Сама змея сидела за ним, скрывшись за ровным строем самых разнообразных мониторов, стоявших вокруг неё полукругом. Над их "горизонтом" на секунду показался палец и раздался тихий голос:
- Я сейчас закончу…
Я выпрямился перед её столом, заложив лапы за поясницу и гордо посмотрев на противоположную стену. От остальных стен в кабинете маршала, на которых вообще ничего не было, её отличало наличие окна, в котором удивительно гармонично расположился прекрасный вид на засохшее море и несколько кораблей, лежащих на дне океана — бессильные на суше, и страшные в навсегда утерянной стихии. Сейчас три огромных танкера, два линкора и один авианосец стояли на вечном приколе, в своём последнем пристанище, лёжа на борту как подбитый гордый зверь. Лишь один корабль, который я упомянул, стоял так же прямо и гордо, как когда-то бороздил моря — величественный, огромный двухкорпусной авианосец. Именно благодаря своей необычной конструкции он остался в своём вертикальном положении: он был собран воедино из двух кораблей, и один опирался на другой. Я сразу понял, как называется это место — кладбище ушедших кораблей. Они не погибли и не сдались — они ушли…
Залюбовавшись таким видом, я немного забылся и не заметил, как хозяйка кабинета встала из-за своего стола, надевая на золотое перо своей ручки колпачок. Перед ней на столе лежал толстый, очень старый журнал, открытый на середине. Он был заполнен рукописным почерком только до середины, а остальные его страницы были пусты.
- Тоже ведете дневник? — Предположил я.
- Нет. — Спокойно, будто не заметив сарказма, ответила кобра и взглянула на меня. Сказать о ней, что она была красива — ничего не сказать. Величественна? Само понятие Королевская Кобра — всё это было в ней. Выправка, осанка, рост и фигура — всё было идеальным.
- Это летопись нашей жизни. А я её веду.
Но я уже отвлекся, потому что кобра поднялась из-за стола. У меня слегка провисла челюсть. Моя собеседница была одета в строгий костюм военного покроя, точно подогнанный под нее. На плечах красовались генеральские погоны, а на широком армейском ремне, подчеркивавшим ее осиную талию висела кобура с табельным пистолетом.
Но самое главное — её мордашка. По-другому я назвать её не мог: лицом не назовёшь, оно было у людей, а морда была у Добба... Или у меня. Но у неё — именно мордашка. Она была красива для змеи, причём невероятно красива, даже по моим меркам, хотя одно время я на чешуйчатых смотреть вообще не мог. Сейчас этот принцип был мною забыт — ею хотелось любоваться. И к моему великому счастью, уголки её пасти дёрнулись и приподнялись в доброй улыбке.
- Шанни, — ласково протянула кобра, — Ты вернулась…
- Я же обещала, — наша докторша всплеснула лапами, шлёпнув себя по бёдрам. Не говоря больше никаких слов, две змеи подошли друг к другу и нежно обнялись.
- Как там отец? — спросила Шанди свою дочку.
- Как будто ты сама не знаешь. На дне…
- Все эти сухие и бесчувственные отчёты у меня сидят поперёк горла дохлым ёжиком, — призналась кобра, — Как он вообще…
- Ну… Скучает конечно. Вернуться хочет, повидать тебя. Говорит, что без него вы все тут распустились… Говорил, когда я последний раз его видела.
- Моя девочка… — с материнской нежностью сказала Шанди, — Дай хоть на тебя посмотреть…
- Мам, не при моём начальнике же… — засмущалась докторша. Стоило ей напомнить обо мне, как Шанди сразу же обратила на меня самое пристальное внимание.
- Простите за такое начало наших переговоров, Полковник, — сказала она мне, с явной неохотой отлучая от себя свою дочь. — Я рада, что вы, не смотря на возникшие неурядицы, сохранили чувство юмора.
- Да уж... — Нахмурился Шепард. — Комедиант.
Я взглянул на него так, словно показывал отогнутый средний палец, но при этом кивнул девушкам:
- Ничего. Я всё понимаю. Всё в порядке.
- Особенность была в том, что я не видела Шанни уже шесть лет. Думаю, мне стоит благодарить вас за то, что она вернулась в свой родной дом целой и невредимой.
- Ваша дочь отлично справлялась с поставленными задачами, и в основном заботилась о себе сама, — дежурно отрапортовал я, — Ей немного помогала наша Диверсантка. Но хочу заметить, что она частенько не повиновалась приказам…
- Это моя вина, полковник, — Шанди даже чуть преклонилась передо мной, высказывая мне своё уважение, — Это я её так воспитала…
- Не стоит, — оборвал я, — Как я и говорил, армия Российской Федерации была рада такому пополнению.
- Вы меня смущаете, — подала голос змейка.
Реплика пролетела мимо ушей. Шепард встал позади меня, а Шанди снова заняла своё место, положив перед собой клавиатуру и раздвинув загораживающие её мониторы в стороны. Она приготовилась что-то писать и открыла какие-то документы на своём компьютере. Сложив пальцы перед своей грудью, она посмотрела на меня исподлобья, и наконец, заговорила:
- Итак, несмотря на то, что я могу выспросить всё у своей дочери, я знаю что некоторых вещей она не знает и знать не должна. Поэтому я задам вам несколько вопросов. Возможно, они покажутся вам недопустимыми, или у вас не хватит полномочий дать ответ — прошу, дайте мне знать. Не выдумывайте факты, это не допрос.
- Хорошо, — согласился я.
- Для начала, сколько бойцов прибыли на нашу базу в составе вашего отряда? Есть ли среди них киборги?
- Тридцать два бойца, четыре киборга. Вроде, — зачем-то сказал я, — Возможно среди нас ещё затесался боец красной бригады.
- Красная бригада, да, — кивнула головой змея, — Вы с ними знакомы?
- Мы сделали им революцию, — подтвердил я.
- Революцию? — переспросила Шанди, посмотрев на меня с откровенным интересом.
- В Японии уничтожен рабовладельческий строй. Теперь все рабочие Преисподней — свободны и имеют доступ на поверхность и выше.
- Познавательно, — протянула она, — И это всё силами трёх десятков бойцов?
- Сотни. Около половины наших погибло во время налёта на штаб Красной Бригады.
- Заварушка на сто четвёртом этаже три недели назад? — догадалась Шанди.
- Откуда вы знаете? — на всякий случай спросил я. Кобра развернула ко мне один из своих мониторов, продемонстрировав мне чёткий, хороший снимок одного их небоскрёбов, вокруг которого расположились три вертолёта. На земле были отчётливо видны фургоны работорговцев и наш грузовик, а с краю снимка было заметно чёрное фигурное пятно, похожее на крыло истребителя.
- У нас хорошие глаза, — с улыбкой ответила Кобра, и пояснила, — За техникой Японцев надо следить…
- Теперь их нет. Спасибо что спасли нас от А-10. Ещё раз.
- Это не моя заслуга, — снова ответила кобра и продолжила, — Значит, вас было около сотни. Зачем же вы потащились в такую даль?
- Это был приказ нашего руководства. Точнее — конкретно президента.
Я рассказал змее все, что произошло с нами за последний месяц.
Когда я рассказывал про переворот в Аду, Кобра не удержалась от замечания:
- Очень профессионально. Но я хотела бы знать, что же вы теперь планируете делать?
Я на секунду задумался.
- Мне отвечать как пленному офицеру, или... — Я выдержал многозначительную паузу. — Как другу вашей дочери, и ее отца?
- Как друг нашей семьи. — Кивнула Кобра.
- Я хочу грохнуть этого урода. Чего бы мне этого не стоило.
После моих слов воцарилась неловкая пауза, продолжавшаяся несколько секунд.
- Я же говорила, — нетерпеливо встряла Шанни.
Я молча поднял лапу в перчатке и многозначительно посмотрел на самочку и Шанни затихла.
Старшая Шанди улыбнулась, заметив это:
- Вам жестом удалось то, чего мне не удается сделать долгими уговорами.

34.

Реет смыслом на ветру…

С момента моего маленького признания прошло чуть больше получаса. Всё это время я разговаривал с Шанди о нашей армии, о технике и численности; я честно слил ей всю возможную информацию, которую я знал. Как оказалось, не зря я отвечал на её вопросы честно: по окончании моего допроса Шанди снова показала мне свой монитор, на котором вся информация о нашей армии была записана чуть ли не слово в слово с моего рассказа. Как оказалось, это была всего лишь проверка моей честности: всё необходимое Забытые уже давно знали от своих главных информаторов — Шанни и Генерала Филснейка. Пожав плечами, я улыбнулся, ответив, что я догадывался об этом, и к тому же не хочу делать себе ещё врагов, да к тому же таких могущественных. В общем-то, когда меня уже хотели отпустить обратно, я скромно поинтересовался у Шанди одним вопросом:
- Быть может, как ответный жест вежливости, вы расскажите нам о себе?
- Конечно, — сразу же согласилась королевская кобра, — Что вас интересует?
Я покачал головой и сделал неопределенное движение рукой:
- Все что посчитаете нужным.
- Нас тут восемь тысяч. Постоянный гарнизон — две тысячи. В случае мобилизации численность гарнизона удваивается. Официально сформировано две ракетные части, одна артиллерийская. В нашем распоряжении также имеются ядерные ракетоносители, две субмарины, десяток танков, с полторы сотни машин сопровождения и несколько вертолётов разведки.
- Впечатляет, — признался я, — Особенно то, что вы всё это умудрились сохранить в секрете.
Шанди таинственно развела ладонями, улыбнувшись.
- А оружие людей у вас имеется? — спросил я у неё, слегка улыбнувшись.
- Коды запуска пусковой установки, которую вы волочи за собой по всей России, есть только у одного генерала, — ответила Кобра, — И поверьте, он ни за что не даст вам выстрелить по нам, по крайней мере зная, что я всё ещё тут.
Я многозначительно кивнул, припоминая, что даже наш Шакал, как-то хвастал, что старый змей слил ему эти коды в целях безопасности.
- Думаю, наша официальная часть на этом закончена, полковник? — спросила меня генеральша.
Я снова кивнул.
- Я бы выпила чаю. Не хотите присоединиться? — вежливо предложила змея.
- Сначала я бы хотел увидеться со своими подчинёнными, — кивнул я, — а вообще я не откажусь.
- У вас есть разрешение на пребывание в пределах нашей базы, — Шанди подвинула к себе небольшой микрофон, присоединенный к рации и отдала приказ, — Окажите нашим гостям всё возможное содействие.
- Благодарю. — Вытянувшись, я щелкнул каблуками и коротко тряхнул головой.
- Жду вас на чай через час, — напомнила она мне, — Не здесь, у себя в квартире. Шанни знает дорогу.
- Спасибо, — ещё раз поблагодарил я её, и вышел из её кабинета в главный зал управления полётами. За мной последовал Полковник и Шанни. Покинув кабинет, змейка расслабленно выдохнула.
- Я сказала маме, что мне надо присмотреть за Терминатором, — сказала она, — Я буду у него.
- Разве маме и дочке не положено побыть вместе после долго разлуки? — спросил я.
- Ей надо много работать, — ответила Докторша, — Мы вечером встретимся с вами, — пообещала змейка и убежала в неизвестном направлении. Я только вздохнул, посмотрев ей в след, и обратился к Шепарду.
- Товарищ полковник, не возражаете, если я буду использовать вас как гида?
- Никак нет, коллега. Более того, я с удовольствием проведу с вами побольше времени: в конце концов, даже я редко бываю за пределами этой базы, и был бы не против узнать, что там за пределами. Честно говоря, я удивлён, что вы разговариваете на том же языке, что и мы.
- Замечу, что я удивлён этому не меньше, — официально ответил я, — Но услышать чистую русскую речь после японской тарабарщины довольно приятно.
- Взаимно, — ответил Шепард. — Пойдёмте к вашему транспорту, полковник. Ваши бойцы наверняка нуждаются в отдыхе.
- Это да. — Согласился я. — Я сам вторые сутки на ногах с пулемётом в лапах…
По дороге до тягача мы с моим коллегой неплохо разговорились о "внешнем", как его называли на базе, мире. Как я выяснил из объяснений Шепарда, многие из Забытых следили за новостями о России через интернет и по телефону от других зверей, но никогда не видели этого мира по-настоящему. За сто пятьдесят лет существования этой установки именно как базы забытых, о них официально узнало всего несколько десятков зверей, и все они были приняты в ряды "Забытых", каждый раз вызывая дикий ажиотаж и шумиху вокруг своей персоны. Дальше — больше. Шепард лично объяснил мне, почему они прячутся от всех живущих во внешнем мире, и больше всего — от любого правительства. Оказалось, что самые первые забытые были "Австралийцами" — профессиональными военными, которым не было равных. Когда закончилась война, их всех решили сослать в Австралию, которую потом сразу же уничтожили, чтобы таким образом избежать дальнейшего продолжения войны и кровопролития. Конечно, это ни к чему не привело; восстановленные или оставшиеся после последней войны правительства таким жестом хотели показать их могущество и власть, крохи которой они берегли подобно зенице ока. Но, как и в довоенное время, сидящие у руля стран и государств, не проявили ни дальновидности, ни бдительности — огромная часть этих самых профессиональных военных попросту сбежала из своей ссылки и вернулись на родину. Какое-то время это было незаметно для остальных, но потом их военные инстинкты стали проявляться вновь: австралийцы стали наёмниками, собирающимися в довольно большие силовые группировки. Естественно, с их обучением и опытом последней войны они стали бы правящей силой в любой стране, и вот тогда началась травля. Правительство, в страхе за собственные шкуры, снова собрало армии — из мирного населения, без единой капли мозгов, и бросило их в бой на этих самых наёмников. Конечно, поначалу это не привело ни к каким результатам: австралийцы легко отбивали любую атаку, даже если баланс сил был пятеро на одного. Так прошло несколько лет, пожар мировой войны затух, и больше кровопролитие было не нужно. Те армии, которые контролировались правительством, получили новых, более опытных и полезных бойцов, а в ряды наёмников не поступало пополнений, и тогда бывшие профессионалы, ставшие изгоями, быстро растворились в толпе и потерялись среди регулярной армии и мирного населения. Это был единственный для них выход из создавшегося положения — стать мирными, спокойными гражданами. Но далеко не для всех. Часть наёмников, забрав с собой чертежи оружия и техники, отправилась на поиски убежищ людей, где окопались и ушли в тень. Долгое время травля "Австралийцев" продолжалась — их находили, выкуривали из их бункеров и забирали у них самую ценную информацию о довоенном мире: технику, оружие новейших образцов. Чаще всего "Австралийцев" уничтожали их же бывшие братья по оружию, такие же профессионалы, как и подпольщики, только ушедшие в новые регулярные войска. Поговаривали, что всех никогда не найдут, но не проходит и года, чтобы даже нас — Российскую Армию — не послали бы выкуривать каких-то зверей из какого-то бункера или ещё откуда. Но некоторым таким группировкам сильно повезло. Одной из таких и стали "Забытые". Огромные залежи оружия, техники, боеприпасов и прочего делало базу неприступной даже для целой армии, а два танкера и озеро нефти под пусковой установкой обеспечивало их топливом, которого хватит ещё лет на сто. На базе было всё: ядерные реакторы, спутники, ракеты, компьютеры и место где всё это можно было разместить. Слава об этой группировке ползла по всему миру, и вскоре из сотни они разрослись до тысячи, а потом и до двух. С тех пор прошло немало лет, и они разрослись до силы, снова ужасающей целые государства. Однако, одного у них не было в помине — чёрного напалма, как назвал это Шепард — оружия людей, и защиты от него. А так, они могли собрать и сбросить на Москву атомную бомбу, если бы захотели. Для этого не понадобится даже самолёт: достаточно снова запустить один очень хороший военный спутник, который проведёт орбитальную бомбардировку. Я усмехнулся на это, припомнив "пояс хаоса" вокруг Москвы, который состоял сплошь из подбитых ракет и самолётов, но Полковник пояснил, что это раньше столица была защищена лучше любого города мира, а сейчас в системе обороны существует столько дыр, что пролететь туда не составит труда. Упомянув это, Шепард начал было хвастаться совершенной системой противовоздушной обороны их собственной базы, как он её лично создавал и модифицировал, как лично стрелял по самолётам Японцев, за что и стал полковником. В какой-то момент пёс замолчал, ткнул меня в бок локтем и спросил:
- Ну а у тебя какие заслуги имеются?
Я саркастически почесал в затылке.
- Устроил революцию, побывал в плену у мародёров, сбил Апач из пулемёта…
Шепард сразу притих. Я бы, наверное, продолжал ещё долго, но подкалывать своего коллегу не стал; сидеть и нажимать на кнопки каждый дурак может. Мы уже подошли к нашему транспорту; Шепард велел заправить нас по самое горлышко и оказать помощь. В принципе, она уже была. Во-первых, наши уже сидели в грузовике рядом со своим оружием, болтая с бойцами нашего полковника. Дино и Фесс ходили вокруг тягача, осматривая повреждения и довольно часто обращаясь к какому-то другому лису, который только и делал, что пребывал в восхищении и слушал Дино, как своего сенсея. Когда я подошёл ближе, они как раз занимались пробитым тракторным колесом.
-…Как же его пробило-то, такое толстое? — спрашивал незнакомый мне механик, а Динозаврик спокойно отвечал ему:
- Как, на стекляшку, наверное, наехали. Или на гвоздь какой.
- Такая толстая резина и такая плохая, — заключил лис, — Поставили бы что получше…
Сморозив несусветную глупость, инженер забытых сразу же лишился всего своего уважения, как со стороны Динозаврика, так и с моей.
- Знакомься, — представил мне Шепард лис, — наш главный инженер по всему, чему только можно, гений и просто красавец — Инес.
- Можно просто — Инжи, — улыбнулся мне рыжий, протягивая мне лапу. Мы поприветствовали друг друга.
- Он у нас совсем без чувства юмора, — пояснил Шепард, — Ну точнее, оно у него специфическое, — продолжил он, уводя меня дальше.
- Он займётся всем, чем нам необходимо? — спросил я.
- Конечно.
В общем, на этом наше знакомство закончилось: близилось время ужина, и Шепард велел всем собираться к еде. Наши бойцы немного терялись по началу, но потом, вспомнив армейскую дисциплину, построились в шеренгу по двое и вслед за мной и Шепардом отправились на приготовленный ужин. Я всё больше и больше убеждался, что Забытые, пусть и были редкостными ксенофобами, умели ещё и быть гостеприимными. Для нас нашли специальный длинный стол, несколько лавок. Еду выдавали организовано, на специальной раздаче — основное блюдо и несколько дополнительных с каким-то хилым десертом в виде кусочка желе. Вот только мои бойцы немного не привыкли к такому — когда все расселись за столом, многие из нас стали неуверенно перебирать ложкой непонятного цвета маслянистую кашу, в которой плавал кусочек не натурального цвета сливочного масла. Шепард подошёл со своим подносом последним и сел рядом со мной, уверенно отправляя содержимое миски в свою пасть.
- Что это? — спросил я, поднимая ложку с кашей и бросая её содержимое обратно.
- Каша, — спокойно ответил Шепард, не прожёвывая.
- Какая? — на всякий случай поинтересовался я, и получил ответ, поставивший и меня и всех моих бойцов в тупик:
- Пластиковая.
- Ыыых, — выдавила из себя Фесс, отодвигая от себя миску, — Проживу и без этой гадости.
- Ты хоть на вкус-то попробуй, — посоветовал пёс, уже доканчивая свою миску. Лисицы не стали, демонстративно отказавшись, а я всё-таки лизнул ложку. На вкус это было вполне съедобно — как смесь овсянки, манной и гречневой каши сразу. Без лишнего энтузиазма я стал потихоньку справляться со своей порцией этого блюда.
- Эти что — андроиды? — Шепард указал на лисиц концом ложки.
- Мы киборги, — поправили хором три лисицы. Я подавился, и спросил:
- А в чём разница?
- Киборги когда-то были живыми, а андроидов сразу собрали такими.
- А я и не знал, — признался я, — Но спасибо за разъяснение.
Добб, который сидел с другой стороны, не обращая ни на что внимания, наяривал уже вторую порцию и, похоже, был не против съесть всё, что не съели лисицы. Закончив с третьей миской каши, он вытянулся на своём стуле, похлопав себя по животу:
- Синтетическая каша. Давно я её не ел! Неужели у вас всё ещё остались синтезаторы для неё?
- Ну как видишь, — ответил Шепард, — Очень экономная штука.
- Добб, а ты андроид или киборг? Я раньше разницы не видел…
- Киборг, — кивнул мне Добб, и моментально испортил всем аппетит, — А из чего делаете-то?
- Из отходов… — неохотно ответил Шепард, пошкрябывая ложкой по дну миски. Мне сразу же стало плохо, а к горлу подкатил комок этой самой каши:
- Чьих!? — выдавил я, сдержав рвотный порыв.
- Вам лучше не знать, товарищ полковник.
Ещё один рвотный порыв, и я уже не мог смотреть на такую еду. Отодвинув миску подальше, я отдал её Доббу. Киборгу всё пофигу.
Пока мы ели, к нам часто подходили другие звери, спрашивали и интересовались нами, в общем, проявляли всяческое любопытство. Мне было важно, чтобы это чувство не переросло в другое, менее культурное, чем хотелось бы. Мы для забытых были как животные в зоопарке — на нас смотрели, но подходить боялись. Возможно это было потому, что нам разрешили вернуть оружие, не всем, конечно, но например Лисицы уже были вместе со своими пистолетами и боекомплектом.
Час промчался незаметно, мы много разговаривали, общались и обменивались опытом. Кто-то из бойцов забытых вздумал учить Молотова тактическим операциям — пёс сразу же перехватил инициативу и рассказал как уничтожить танк при помощи топора и двух булавок. У него это так хорошо получалось, что вскоре вокруг него забрался кружок новых учеников, которым наш старый вояка показывал какие-то приёмы, махал руками как птица и делал много других нецелесообразных движений. Увидев это, я поинтересовался у Шепарда одним вопросом:
- Если вы пошли от Австралийцев, то почему не научились воевать так же как они?
- Мы-то научились. Это всё — молодняк, а меня лично обучал один из последних настоящих австралийцев. Оттачивать своё мастерство мне негде, так что я просто предал им всё, что знаю от моего учителя. Со временем знания притупляются и забываются: без практики теория на поле боя не спасёт.
- Золотые слова, полковник, — согласился я, — А вы не думали… Что мы могли бы помочь друг другу?
- Культурный обмен? — догадался он.
- Почти. Вы нам — оружие, мы вам — место в нашей армии, достаточно обширное. С нашими темпами хорошие солдаты за год успеют настреляться вдоволь, потянут лямку, понюхают пороху…
- Я бы с удовольствием, коллега, но не удержаться они там. Либо разбегутся кто куда, либо вернутся домой: слишком тяжело жить взаперти. У нас дети на все праздники мечтают о небольшом путешествии, как о хороших родителях или новом велосипеде. Я сам не видел мира — не знаю чего от этого мира ждать.
- Я знаю, — напомнил я. — Все мои бойцы знают.
- И что?
Я пожал плечами. Это было странно — они мечтают выйти, но не хотят. В принципе, их можно было понять в какой-то мере, и поэтому я решил выяснить всё на званом чаепитии, на которое меня пригласили. Дело шло как раз к нему, а я всё ещё крутился вокруг нашего транспорта, ожидая своего эскорта. Шепард оставил меня полчаса назад, сказав, что ему надо кое-что сделать, и больше я его не видел.
Время поджимало, я начинал беспокоиться, но точно в критический момент, когда я собрался искать дорогу самостоятельно, Пёс появился во всей своей красе рядом с последним прицепом. Подойдя поближе, я почувствовал себя неловко: полковник был в выглаженном, чистом парадном мундире, даже с фуражкой. Саркастически меня оглядев, пёс пожал плечами: мне не во что было переодеться, а под боевым костюмом только майка-алкоголичка и трусы в красный горошек. Более того, снимать костюм мне было немного стыдно: я не вылезал из него уже с тех пор, как покинул Россию, то есть почти что месяц. Следуя за Шепардом в другой конец города, я чуть расстегнул куртку, понюхав себя самого. Впрочем, наклоняться для этого не стоило — в нос ударил хоть и родной, но отвратительный аромат пота. Более того, как только я расстегнул куртку, выключился экзоскелет, а без его помощи уже было непривычно. Делать было нечего — буду сидеть среди знатного командования в грязном боевом костюме с экзоскелетом. Покажу заодно этим ксенофобам, кто тут настоящий вояка…
Пёс провёл меня по какому-то мостику к большому зданию, похожему на клуб, только в более строгих тонах. Сразу же внутри я увидел большой гардероб, который не пустовал: на улице всё-таки была зима. Меня попросили снять куртку, но я вежливо отказался, не желая шокировать наших новых друзей своим видом, и уж тем более запахом. Потом меня ввели в сам зал, и я тут же ощутил себя не в своей тарелке: снова показалось, что я попал в довоенный мир: дорогие деревянные столы, на полу изысканный ковёр и шикарная люстра под потолком. В зале было немного темно — всевозможные командиры в основном стояли по углам и разговаривали между собой. Бросилась в глаза и Шанди: она была единственной самкой, которая не надела свою военную форму. Вместо неё на её теле красовалось шикарное, немного откровенное, вечернее платье с глубоким вырезом по ноге и шикарным декольте. Она буквально блистала в своём наряде под лучами огромной люстры и разговаривала с каким-то другим полковником.
Естественно, наше появление (особенно моё) не прошло незамеченным. Я сглотнул ком в горле: почти все звери в зале не имели никакой обуви, а если что-то и было на лапах, то мягкие кожаные ботинки, видимо, специально сшитые для них. Я же наступил на ковёр своей стальной подошвой и произвёл звук подобный грому среди ясного неба — на меня обернулись сразу все. Я только сейчас заметил, насколько моя броня шумная — от тишины, воцарившейся в зале. Тихо шипели сервоприводы экзоскелета, побряцывали титановые плиты защиты. Я замер на месте, на всякий случай вытянувшись по стойке смирно.
- Дамы и господа — наш гость, о котором я вам уже успела рассказать, — представила меня Шанди, разбив неловкую тишину.
- Мне было не во что переодеться… — попросил прощения я, уходя дальше, — Прошу прощения, это мой...
- Поверить не могу, — раздалось в зале. — Настоящий "Титаныш"! Разве такие остались во внешнем мире?
Я неловко улыбнулся и ответил:
- Они в свободной продаже в Москве.
- Невероятно!
С этого заявления вся былая неловкость пропала — меня сразу же пригласили за стол. Я прогромыхал своими латами по всему залу, усаживаясь за круглый стол, украшенный белоснежной скатертью и изысканным сервизом. На меня сразу же посыпались всевозможные вопросы: как мы существуем, какое оружие осталось, что случилось с гидросферой и много других. Как мне пояснили в какой-то момент, последний раз они выходили на связь с внешним миром около шести лет назад. Именно тогда к нам ушла Шанни. С тех пор всё, что они получали — сухие рапорты и отчёты генерала Филснейка и его дочери. Между делом и всеми интересными историями, которые я рассказывал забытым, их главная особа тоже присоединилась к нашему столу. Я сбился с мысли — Шанди особо услужливый Шепард налил в чашечку чай и предложил сахару.
- Полковник, почему же вы не пьёте? Попробуйте, это настоящий чай, довоенный. Отлично сохранился.
- О, я да… — неловко ответил я, посмотрев на стол перед собой. Тут же возникло несколько неприятных моментов: во-первых, с рукавов боевого костюма на белоснежную скатерть ссыпалось огромное количество грязи. Во-вторых, кружечку мне поставили настолько изысканную и красивую, что пальцы в перчатках в ручку никак не пролезали, а взять её как стакан не позволял ни этикет, ни размер кружки. Я кое-как схватился за ручечку кружки двумя пальцами, сжал их как пассатижи и поднёс ко рту. Хорошо, что чай давно остыл: я одним заходом выпил больше половины.
В какой-то момент я почувствовал, как на меня посмотрели сидящие за столом звери. Почти как на дикаря. Нет, они это конечно прятали в себе, но из десятка-двух командиров, один лишь Шепард смотрел на меня с пониманием и каким-то сочувствием. Шанди же… Нет, не призирала. Скорее интересовалась.
- Прошу меня простить, это немного неловко… — сказал я в очередной раз, — Даже сама… церемония…
- Чем же она показалась вам неловкой?- спросил меня какой-то тигр с высокими погонами. Шанди удивлённо посмотрела на него и снова пригубила свой чай.
- Неловкая? — переспросил я, — Да… Нет, ну не неловкая, а немного напыщенная. Непривычная. Вот, непривычная, это правильное слово.
- И чем же? — снова повторил Тигр, — Что вам более прилично в вашем огромном мире?
- Ой, ну почему же мире… За весь мир я не отвечу, — улыбнулся я, — Но лично для меня… В таком зале, с таким сервизом… Сложновато. Да, вы можете называть меня дикарём, но я предпочту пить водку из стальных кружек со своими бойцами, отмечая победу в каком-нибудь глухом лесу Красноярска. Это всё… Не по мне.
- А как вам моё платье, полковник? — внезапно спросила Шанди, не дав сказать тигру. Вопрос его ввёл в полный ступор, а меня, наоборот, сильно воодушевил.
- Оно великолепно, госпожа, — без утайки спросил я, — Думаю, в вас есть всё самое красивое, чем может обладать такая самка как вы.
- Весьма лестно… Получить такое признание, — томно призналась Шанди.
- Мне приятно просто находится с вами в одной комнате, — признался я, чуть кивнув, — Даже если на вас военная форма.
Рядом со мной что-то хрустнуло. Шепард так сильно сдавил кружку, что отломал ей ручку.
- Пить с солдатами? — опять перевёл тему Тигр, — У нас это не положено по званию. Или у вас в армии уже плевать на звания?
- Когда дело доходит до возлияний — да. Мы не ведём себя так строго по уставу, как хотелось бы. Было дело, я и с генералом пил. Пиво и всего несколько минут, но пил.
- Да, он у меня такой, — вставила Шанди с загадочной улыбкой, — Всегда для всех свой…
- Именно поэтому он и ушёл от нас, Генерал, — строго вставил Тигр, — А за ним и ваша дочь!
- Вы на что-то намекаете, товарищ полковник? — не снимая улыбки со своей мордочки, спросила кобра, — Хотите сказать, что и мне пора уйти?
- И в мыслях не имел, — строго ответил полосатый. После такого разворота диалога на меня обратили куда меньшее внимание, чем раньше, и я встал из-за стола, чтобы слегка размяться. Вместе со мной встал и Шепард.
- Пойдём, я покажу тебе одно место, — позвал он меня, положив лапу на бронированный наплечник.
- Может не стоит уходить? — спросил я.
- Ты сам видел, — ответил он, пожав плечами, — Решать тебе.
- Я видел лишь то, что хоть как-то дружелюбно ко мне относишься либо ты, либо твой генерал.
- Просто нам повезло больше, чем им. Нам всем с детства рассказывали, что любые чужаки — это зло для нашей базы, и поверь, бороться с такими стереотипами времени не было — раз в год точно случится налёт, а то и два со стороны японцев. Несколько раз даже ракеты по нам запускали.
- Понимаю, — сочувственно выдохнул я, — Это место на свежем воздухе? Здесь душно…
- Ага, — кивнул мне пёс, — Пошли.
Оглянувшись на всякий случай, я постарался как можно тише уйти из зала вслед за Шепардом. Пёс почти сразу свернул из коридора в какое-то подсобное помещение, откуда вышел на служебную металлическую лестницу. Поднявшись на шесть этажей вверх, пёс достал связку ключей, открывая двери на чердак.
- Только осторожнее, там сильно дует.
- Дружище, а ты не хочешь меня кончить, выдав всё это за несчастный случай? — с небольшим недоверием спросил я. Шепард усмехнулся, покачав головой.
- Хотел бы… Проще говоря, зачем мне заморачиваться?
- Действительно, — сказал я, подойдя чуть ближе.
Пёс распахнул дверь, выпуская меня на самый верхний край пусковой установки. Мы вышли из какой-то будочки, возвышавшейся над полом на два метра, и оказались на огромной, широкой дороге. Отсюда был отлично виден весь город Забытых — намного лучше, чем снизу. Под моими лапами раскинулась и железная дорога и все их ракетные системы, жилища… Отсюда, свысока было видно, какой формы был тот космический корабль, на котором отбыли люди: он был больше овальным, нежели круглым. По всему периметру этого огромного механизма располагались мощнейшие фонари, сейчас не работающие, но у каждого сидел свой наряд — два бойца, скучающих как никогда. Впрочем, появление полковника их сильно оживило — самые ближние к нам подскакивали со своих мест, отдавая честь, а те, что подальше принялись изображать бурную деятельность, типа протирки линз или плановой бесцельной разборки механизма прожекторов. Шепард махнул им лапой, мол, пускай отдыхают как отдыхали, и мы с ним подошли к самому краю, после которого кончалась военная база Забытых. Эта часть базы выходила в сторону нашего прибытия — Япония была видна как никогда лучше, а земля, по которой мы гнали, всё ещё сохранила следы нашей погони.
- Смотри, наши выползли, — крикнул мне Шепард, показывая на землю. Отсюда, с гигантской высоты, казалось, что на песок выползла стайка муравьёв, которая направилась в сторону подбитого ими же самолёта.
- А что они делают? — спросил я, тоже, как и Шепард, перекрикивая ветер.
- Заметают ваши следы! Технику надо убрать, чтобы не возникало подозрений. А если есть что ценное — заберём.
- Мы по дороге разнесли ещё и несколько танков, — вспомнил я, — Думаю, в них тоже что-то ценное осталось.
- Мы об этом тоже знаем, но пока готовятся машины, чтобы всё отвезли к нам, ничего не можем сделать.
- Почему бы вам не взять наш грузовик? — предложил я, — Раз следы для вас так важны…
- Правда? — спросил Шепард, — У нас нет настолько мощных и проходимых машин в распоряжении, мы с удовольствием примем вашу помощь.
- Если Дино залатал колесо, и вы обеспечите нас топливом — сколько угодно.
Шепард улыбнулся и направился к ближайшему прожектору. Там он поприветствовал двух часовых — бурого пса и полосатого кота, которые неохотно несли свою скучную службу, и воспользовался их рацией.
- Полковник Шепард, вызывает землю, точка… восемь, — сказал он, оглядев прожектор.
- Принимаю, полковник, — ответил милый женский голос, — Какой чёрт вас занёс так высоко?
- Я гуляю с нашим новым другом, — пояснил пёс, — Дай мне станцию охраны альфа.
- Соединяю.
Некоторое время в рации были слышны одни помехи, но потом голос сменился на грубый мужской:
- Станция альфа, приём.
- Сержант, пожалуйста обратитесь к нашим гостям, разыщите среди них… — Пёс прижал рацию ладонью, обращаясь ко мне, — Кого надо найти?
- Чёрный лис, сержант. Мы его зовём Динозавриком.
- Найдите их инженера — чёрного лиса, сержанта. Откликается на Динозаврика.
- Будет сделано.
Шепард протянул рацию мне.
- Поговори с ним ты, чтобы не пугался.
Я взял рацию в лапу, прижав кнопку вызова. Подождав с минуту, я услышал знакомый голос моего сержанта:
- Юрский период на связи.
- Дино, это я, — сразу представился я, — Узнал?
- Полковник? Рад вас слышать. Куда они вас забрали и когда пытки?
- Не шути так, я чай тут с высшим командованием попиваю. Как у вас?
- Практически тоже самое, только в нашем чае сорок оборотов.
- Вы что, уже успели нажраться, идиоты? — прошипел я в чужую рацию.
- Никак нет, товарищ полковник, — ответили мне, — Так, пару бутылочек раскупорили. Добб разрешил.
- Ну раз он разрешил, — протянул я, и посмотрел на полковника, вспомнив собственно о чём была речь, — Дино, как там наш грузовик?
- Колесо залатали, а сейчас я дырки в кузове завариваю, — ответил он, — Мне тут помогают всем, чем только можно. Как доктору прямо.
- Ну это всё не спроста, Дино, потому что нашим друзьям нужна помощь нашей машинки.
- Да ну? И куда её гнать?
- Надо собрать остатки техники, что мы подбили по дороге сюда. Топливо дадут.
- Танки? — догадался Динозаврик.
- И самолёты тоже, подбитые. Надо сделать так, чтобы ничто не вызвало лишних подозрений у местных туристов.
- Ну если с самолётами, то в один раз можем не управиться, — ответил Дино, — столько металлолома он не поднимет, и уж тем более не затащит на подъём…
- Говорил тебе не шутить, Дино, — напомнил я чёрному лису, и тот негромко хихикнул.
- Простите, полковник, хмель… — попытался оправдаться он, — В принципе, наш транспорт может вытянуть почти всё. Прикажете разгрузить?
- Приказываю разгрузить, — согласился я, — Подготовь его к поездке.
- Будет сделано, — резво сказал лис, отключая связь. Вместо него в рации раздался другой голос, уже местный.
- Станция альфа, вызывает Шепарда.
Я передал рацию обратно псу, но тот почему-то не взял. Его отвлёк один из бойцов на прожекторе.
- Подождите минуту, — сказал я в рацию, вставая с насиженного места. Пёс стоял рядом с перилами, разглядывая даль в мощный военный бинокль.
- Полковник, у меня к вам один вопрос — это ваши?
Он протянул мне бинокль и показал направление. Бинокль оказался не простым — с функцией ночного виденья и очень мощный. Я немного поискал им по земле, пока не увидел чёрный двухорудийный танк, несущийся к нам на всех парах. Наведя фокус, я различил на его борту бело-красный японский флаг.
- Чёрт. Два наших киборга были в таком же, когда мы попали под обстрел А-десятых. После они на связь не выходили.
- Так ваши или нет?
- Сейчас определиться невозможно, — я вскинул правый рукав, включая рацию, — Русский девяносто девять, ответьте.
- Что такое, дружище? — сразу же спросил Добб.
- Я тут свысока танк увидел.
- Думаешь, Тенесси и Бульк?
- Честно говоря, понятия не имею, — признался я, и ещё раз повторил позывные, — Русский девяносто девять, приём.
- Готовить артиллерию, — приказал Шепард, махнув лапой своим. Бойцы сразу же начали начитывать координаты возможной цели.
- Русский девяносто девять, ответьте, или мы открываем огонь, — повторил я, — Ответьте немедленно!
- Залп готов, — отрапортовали бойцы.
- Удачно же мы оказались на крыше, — прошипел я, вставая у самого края.
- Русский девяносто девять, не открывать огонь! — заорала рация в моём ухе, — Это мы!
- Отставить огонь! — крикнул я полковнику, он сразу же повторил мой приказ по внутренней рации.
- Русский, опишите себя, — приказал я.
- Мы выглядим примерно как танк после обстрела из двух тридцати миллиметровых пушек, — ответил мужской голос, очевидно, Бульк.
- Мы видим целый танк с японским флагом, — ответил я, — Кто это?
- А это они за нами гонятся!
- Вас понял, готовимся отразить атаку, — ответил я по рации, — Тут где-то ещё один танк, сильно повреждённый. Это наши два киборга.
- Сейчас и их найдут, — пообещал мне Шепард, — Приготовиться к залпу!
- Генерал, цель движется слишком быстро для наземной, — отрапортовали ему по рации, — Артиллерия её не возьмёт.
- Готовьте ракетный залп, — приказал полковник.
- Земля-земля ради одного танка? — спросили в рации забытые. — Не накладно ли, полковник?
- Приказы не обсуждаются, — рявкнул он в трубку, — Готовьте ракеты!
- Есть, — ответили ему.
Пёс выключил передатчик.
- Чёрт, ещё промажут… Если он пересечёт периметр — нам хана.
- От одного танка? У вас тут целый гарнизон!
- А вдруг они профи? Тут достаточно взорвать всего несколько опор станции, и всё попросту рухнет!
- Ох нихрена себе, — выдохнул я, собрался продолжать, но тут заорала рация полковника:
- Нашли второй танк, повторяю, нашли второй танк! Движется навстречу первому, под прямым углом, с востока.
Я быстро взял бинокль, ища наших. Заметить их было намного проще: лихие киборги мчались на еле живой бронемашине прямо навстречу новенькому танку японцев. У них уже не было башни и одной гусеницы, но танк всё равно продолжал гнать прямо навстречу неприятелям с солидной скоростью.
- Что они задумали? — спросил меня Шепард, но я лишь пожал плечами. Хотя, проследив их путь, я увидел довольно большое возвышение, на которое гнали оба танка.
- Ха! Сейчас вы увидите, что такое смекалка армейского киборга!
- Включить прожектора! Держать танки на виду! — приказал пёс и тут же два соседних фонаря с громким треском включились, освещая поле перед базой ярчайшим светом.
- Не палите наш танк! — тут же встрял я, когда увидел, как один из лучей направился к разбитой машине, — Иначе у них не будет шанса!
- Принято, держим на виду танк японцев.
Теперь я отлично видел, как чёрная машина приближалась к базе Забытых, ворочая пушкой, будто оглядываясь. Нашей машины она не видела, хотя с каждой секундой они шли на сближение. Я следил за ними в бинокль, с замиранием сердца ожидая страшного столкновения. Киборгам терять в танке было уже нечего, а вот японцам было что.
- Они пересекли черту, — сказал полковник, — Ракеты к бою!
- Подождите! — крикнул я, не отлипая от бинокля.
- Десять секунд!
Этого должно было хватить нашим бойцам. Разогнавшись до своих пределов, танки гнали друг на друга, но наши были хитрее. Воспользовавшись крутой горкой и сложным ландшафтом, они обратили на себя самое пристальное внимание противника, запустив в воздух несколько сигнальных ракет. Башня неприятельского танка тут же развернулась в их сторону, приготовившись дать залп, но хитрые киборги сразу же вскочили на какую-то горку, отправляя танк в полёт. Расчёт был идеальным: точно в тот момент, когда они должны были столкнуться, наши были в воздухе, над неприятельским танком, и врезались не в его корпус, а только лишь задели его пушки. Главные орудия танка тут же согнулись чуть ли не под прямым углом, а корпус танка встал на левые гусеницы, накреняясь в сторону. В какой-то момент картина перед моими глазами застыла, явив совершенно абсурдную и не поддающуюся разуму сцену: два танка, один на другом. Нижний стоит на боку, направив свои оружия вверх, а второй, верхний, балансирует на этих орудиях, уперевшись в них носом.
Эта картина запомнилась и мне, и Шепарду, и всем, кто её видел, наверное, на всю жизнь. Увидеть такое — увидеть всё в своей жизни. Жаль, что длилось это всего секунду, потом под весом бронированной машины башня неприятельского танка отвалилась, а его корпус перевернулся. На него, сверху, упал окончательно убитый корпус наших, запечатывая ящеров в их стальном плену.
- НУ НИХРЕНА СЕБЕ!!! — восхищённо заорал Шепард, буквально прыгая от увиденного, — НИХРЕНА СЕБЕ!!!
- Вот это я понимаю, находчивость, ребята! — заорал я в рацию, — Молодцы! Просто гениально!
- Смотри, полковник, смотри! — Шепард дёрнул меня за рукав, показывая вниз, — Мои парни! Они ВАМ АППЛОДИРУЮТ!!!
- Я сам готов им аплодировать! Сам, полковник! Это мои бойцы, ёп твою!
- Станция альфа, общий подъём! — приказал Шепард в рацию, — Приготовится к выходу, и подготовьте мне мой боевой костюм!
- Есть, полковник! — ответила рация.
- Побежали вниз, — кивнул мне пёс, одёрнув меня за рукав, — Поедем, посмотрим на твоих бойцов!
- Я только с удовольствием!
Мы быстро спустились вниз, до большого зала, где вызвали нешуточный ажиотаж. Шепарда сразу же затормозили, потребовав объяснений, но пёс был в таком восторге, что заплетающимся языком ответил что-то невразумительное, и побежал дальше. Оставив позади напыщенных персон, мы с ним вместе добежали к грузовику.
- Открыть шлюзы! Отряд позиции Альфа, в грузовик военных! — принялся командовать Шепард, буквально на бегу переодеваясь в свой спецназовский костюм.
- Дино, заводи! — крикнул я удивлённому лису, морду которого закрывала глухая сварочная маска, — Фесс — ты за руль!
- Есть! — крикнула мне белокурая лисица, тут же устремившись к кабине.
- Все остальные — на борт! Тенесси и Бульк вернулись!
- Ни сна, ни покоя изувеченной душе, — посетовал Добб в эфире, но я уже видел, как киборг взвалил на себя свой гранатомёт и вместе с ним залез в последний прицеп.
- Группа станции альфа готова, — отрапортовали мне откуда-то. Мой коллега натянул на себя шлем и проверил готовность оружия, — Ворота открыты.
- Дино! — рявкнул я, при помощи своего костюма забираясь, как Шанни, на крышу тягача, — Трогай уже!
- Секунду!
- У нас нет секунды!
Лис просунул лапу в радиатор, что-то нащупывая там. Повернув, судя по напряжённой морде, несколько рычажков, он вытащил лапу обратно, махнув Фесс в кабину:
- Давай!
Слева и справа от меня в небо ударили два столба чёрного дыма. Дизельный выхлоп прошёл сразу, как стартовик прокрутил вал двигателя: наш Буревестник зарычал своими механизмами.
- Группа альфа, в первый прицеп! — приказал Шепард, — Держаться бортов, следить за ситуацией!
- Российская армия — второй и третий! Приказы аналогичные, вы все их слышали!
Наши бойцы отрапортовали о полной готовности, и я похлопал грузовик по крыше, веля Фесс трогаться. Лисица охотно включила нужную передачу и какое-то время разворачивала грузовик. Хорошо, что площадки для подобного манёвра у забытых было более чем достаточно. Уже через минуту мы выехали на склон, и рыжая отпустила тормоза. Грузовик начал разгоняться сам по себе, при этом не теряя управления: Фесс отлично справлялась. На крыше мне было немного страшно, поэтому пришлось слезть в первый прицеп, где вместе со своими бойцами сидел Шепард.
- На месте будем через десять минут, не больше, — сказал я ему, оглядывая безликих Забытых, — А твои похоже только рады покататься!
- Какой забытый не любит быстрой езды! — ответил мне их командир, выглянув вперёд, — Держитесь!
Нас всех стряхнуло, прижало к полу, а потом резко подбросило вверх: сработала подвеска военного грузовика. Фесс вроде как и тормозила, но это не почувствовалось — выехали на поверхность моря мы довольно грубо, но почти не потеряв скорость. Фесс сразу же включила фары — мощные лампы осветили перед нами огромный участок дороги и уже были видны танки.
- Давай к ним, — приказал я Фесс, похлопав по корпусу грузовика, — Там они.
- Приняла.
Грузовик дёрнуло: лиса включила новую, более быструю скорость и наш грузовик, шурша покрышками по песку и щебню, помчался к двум танкам. Я постоянно заглядывал вперёд, и уже видел, что наверху этой конструкции уже показались две довольные фигуры.
Намного быстрее, чем через десять минут, мы прибыли на место, и Фесс заложила красивый вираж вокруг аварии, поставив три прицепа полукругом, в десяти метрах от танков. Пока она делала этот вираж, все бойцы — и наши и забытые — высыпали к одному борту, радостно крича и хлопая двоим киборгам. Они, в свою очередь, комплексами не страдали — поднялись повыше, встали друг с другом и махали своим знакомым. Наши бойцы аплодировали им за то, что они выжили, а бойцы забытых — за их неимоверную смекалку и удачу.
- Слава русских танкистов далеко пойдёт, — сказал Шепард, похлопав меня по плечу, — Познакомишь меня с ними?
- Без проблем! — ответил я, и первый выпрыгнул из кузова. Грузовик остановился, но никто не желал из него вылезать. Мы с полковником первыми подошли к груде металлолома, приветствуя наших героев.
- Молодцы, блин! — я просто не нашёл чего сказать, — Вы просто ассы!
- Спасибо, полковник, — ответила мне колли, слезая с груды танков на землю. Я немного расстроился, когда оба киборга приблизились ко мне: они были изранены, но не столь значительно. Просто крови было много, царапины…
- Как вы выжили? — спросил я, осматривая киборгов.
- Забавный случай: мы свернули не в ту сторону, Полковник, — ответил мне бультерьер, — И увели огонь на себя.
- Вы уже дважды герои, — признался я, — И… Стервятник это и сделал? — спросил я, кивнув на танк.
Киборги кивнули — теперь всё стало ясно.
- Надо вытащить ящеров. Я думаю, что они ещё живы, — предложил я Шепарду, — К тому же танк будет неплохим подспорьем в хозяйстве.
- Мы займёмся этим немедленно, — согласился пёс, — Позвольте представиться, — обратился он нашим героям, — Полковник Шепард, глава службы безопасности забытых. Рады, что вы смогли справиться без нашей помощи.
- А мы бы от помощи не отказались бы, — пробухтела Колли.
- Да как же! Я бы разделался и с десятью такими!
- Шепард, — начал я, — Наши Сержанты — Тенесси и Бульк.
- Весьма приятно познакомится с такими удалыми бойцами, — признался Пёс, — Теперь я попрошу вас оставить нас и ваш транспорт. Здесь не далеко пешком. Мы займёмся погрузкой танков.
- Я хочу спать, — призналась Колли, — Непривычно, но хочу…
- Вам всё объяснят, когда прибудете на базу. Все желающие остаться и помогать из ваших бойцов — мы не против.
Я кивнул моему коллеге и пожал его лапу:
- Спасибо за доверие, полковник.

35.

В нём беда и дискотека…

Мы уже собирались уходить, а Шепард почти что приступил к разбору танков, как вдруг мой новый друг и коллега, приложил лапу к шлему, что-то внимательно слушая. Он несколько раз просил повторить, но я не придал этому значения.
- Товарищ полковник! — окликнул он меня, подбегая ближе, — Простите за беспокойство, у меня приказ генерала…
- Конечно, я слушаю вас.
- Мне необходим серийный номер вашего друга-добермана.
- А… — начал было я, но Добб толкнул меня в плечо.
- Подробности довольно интимные. Кто интересуется? — спросил он у Шепарда, не дав мне ответить за него. Я никогда бы не подумал, что для него его серийный номер является "интимной подробностью".
- Наш генерал. Она говорит, что возможно узнала вас, когда рассматривала поле боя, — кивок назад, — через бинокль. Будет намного лучше, если вы ответите честно, и мы поскорее разберёмся с этим.
- Может, будет лучше поговорить наедине, если она думает, что мы с ней знакомы?
- У меня приказ, — строго ответил пёс, — В случае вашего отказа я буду вынужден вас задержать.
- Эй, мы же не хотим ссорится, только что помирившись? — я всплеснул лапами, — Зачем нам эти тёрки, Шепард?
- Ты же знаешь — это приказ.
Добб вздохнул поглубже, прикрыв глаза и честно сознался:
- А3-21.
Шепард быстро транслировал номер на базу, и снова прижал лапой боковую часть шлема. Он долго молчал, нагнетая напряжение, и наконец-то выдавил:
- Боюсь, мне придётся арестовать вашего друга, полковник. Шанди объявила его преступником.
- Что?! — Опешили мы.
- Что происходит? Почему?!
Шепард поднял лапу в примирительном жесте:
- Подождите! Я уверен, что все разрешиться. И чем раньше мы все выясним, тем быстрее разрешиться это недоразумение. Наши бойцы справятся с металлоломом сами.
- Не понимаю. — Покачал головой Добб.
- И не надо. — Положил ему на плече лапу Шепард. — Я не думаю, что ты успел сделать что-то подрывающее нашу безопасность. Но приказ — есть приказ...
- Это ни хрена не дружелюбный жест, полковник, — напомнил я ему, — Помните, что случается с теми, кто крошит батон на армию России?
- Не надо размахивать стволами, коллега! — набросился на меня пёс, — У нас их тоже не мало!
- Но ни одного с оружием людей! У нас их целых двадцать!
- Да мы разнесём вас как жуков, прежде чем вы сообразите, что на вас напало!
- Стойте! — рявкнул Добб, прерывая наш спор, — Я не отказался идти и узнать, почему я теперь преступник.
- Вот и хорошо, — буркнул Шепард, отдёргивая лямку автомата и беря рукоятку, — Ну, двинули!
Добб не стал сильно выпендриваться — просто демонстративно оттянул ремешок на груди, который держал его Трахбабахалку за спиной. Впрочем, моего коллегу это не сильно впечатлило — он просто кивнул нам в сторону базы. Уходя от танков, вместе с некоторыми другими бойцами, я оглянулся на танковый спарринг. После нашей ссоры между нашими и забытыми повисло огромное напряжение. Я больше всего боялся, что всех оставили вооружёнными, ведь это не способствовало тому, чтобы они не перестреляли друг друга.
- Кесс, Месс, Фесс, — окликнул я лисиц, — Вы за главных. Избегайте конфликтов, мы скоро вернёмся.
- Вас поняли, полковник, — хором ответили сёстры.
- Поторопимся, — предложил Шепард, и незаметно отключил рацию на приём, — Шанди в бешенстве почему-то.
- Почему? — спросил я у него, но ответил уже Добб:
- Может я встречался с ней раньше. Мне всё-таки три сотни лет — есть дела, за которые меня очень многие не любят поколениями.
- Если Забытые пошли от австралийцев…
- То я за ними гонялся… — сознался Добб.
- Значит, тебя обвинили в предательстве, — констатировал Шепард, включая свою рацию, — Мы зайдём через платформу. Возьмите на два часа.
Мы повернули направо, как и велел Шепард. Через полчаса мы неспешно дошли до базы Забытых, откуда нам спустили большую грузовую платформу. Как только мы взошли на неё все, Шепард что-то передал по рации, и мы поднялись вверх.
Когда мы почти поднялись, я понял, что нас будут встречать: у края лифтового отверстия уже собрались бойцы и командующие Забытых, значит и Шанди была где-то рядом, раз нас так встречали. Добб хоть и выглядел невозмутимым, но я знал, как он волнуется. Высшая степень, когда киборг начинал переминаться с ноги на ногу, как будто стоял босыми лапами на горячем полу, а сейчас он почти подпрыгивал, будто разминаясь перед пробежкой. Когда лифт наконец выровнялся с полом, он в душе матюгнулся, и стукнул себя по колену:
- Вот чёрт! — сразу же начал он, — Чёрт, чёрт, чёрт!
- Не ожидал меня увидеть, киборг? — строго спросила королевская кобра, кивнув на него. Бойцы забытых подняли оружие, взяв добермана на прицел. Шепард и парочка забытых вместе с ним разошлись в стороны, чтобы их, если что, не задело. Шанди даже улыбнулась и продолжила, — Думал, я умру? Хотя почему думал? Ты на это рассчитывал, судя по всему.
- Я рад, что ты выжила, — ответил он, — Хотел этого. Но сделать большего я для тебя не мог.
- Что происходит? — спросил я Добба, и он коротко ответил:
- Как я и говорил, меня ненавидят поколениями. Я встречался с её родителями.
- И сколько длилась эта встреча? Пять минут? — с вызовом спросила Шанди, — А с моими братьями и сестрой?
- Это был мой приказ, Генерал! — ответил с выпадом Добб, вспомнив её звание, — Меня бы убили, если бы я этого не сделал! Ты знаешь историю!
- Ты мог пойти с нами! Вы все могли быть с нами и тогда мы бы нашли коды!
- Коды? — переспросил я, но Добб шикнул на меня. Я решил держать язык за зубами.
- Это всё было давно, и я в этом не виноват! — парировал Добб, — Из пятнадцати моих друзей вы сами унесли жизни семерых! А теперь я вообще остался один!
- О, это точно, — с усмешкой ответила Шанди, — Взять его.
- Если вы арестуете его, то я с ним! — тут же вызвался я.
- Сдурел? — спросил меня Добб, и ему вторил даже Шепард. Но кобра была непреклонна:
- О, это точно, — с усмешкой ответила Шанди, — Взять его.
- Причина! — Шагнул я вперед. — Вы арестовываете бойца армии РФ! Я как его непосредственный командир обязан знать за что!
- Вы все слышали, Полковник! — Скривилась змея.
- Нет! — Тряхнул я головой. — Я обязан отчитаться перед своим руководством за своих бойцов! Я не могу промямлить что-то неопределенное про «коды» и «шифры». Причина! — Строго повторил я.
- Ну хорошо. — Кивнула кобра. — Ваш боец обвиняется в убийстве. Более двух лиц. Довольны?
- Срок. — насел я. — Когда?
- Давно. — раздраженно бросила кобра.
- Более двадцати лет? — Вкрадчиво поинтересовался я.
- Да! — огрызнулась кобра.
- Значит срок истек. За давностью!
- Это преступление не имеет давности! — Взорвалась змея.
- По нашему Закону — имеет! — Я заложил лапы за спину и упрямо взглянул на генеральшу.
- Здесь не ваша страна! — Фыркнула змея.
- Вы так и остались наемниками. — Покачал я головой. — все это... — Я обвел кругом лапой. — ... Всего лишь налет цивилизации.
У змейки мордочка дернулась как от пощечины.
- И этого тоже! — Она раздраженно ткнула в меня пальцем, — сам напросился.
Я с усмешкой глядя на кобру протянул Шепарду запястья. Ему было мучительно стыдно за поведения своей начальницы, и он старался не встречаться с нами взглядом. Судя по растерянным выражениям на мордах всех встречных, шторм, пронесшийся над нами, был полной неожиданностью абсолютно для всех.
Нас отвели в здание казармы и выделили две отдельные комнаты для сержантов. Собственно наше ограничение свободы сводилось к присутствию у дверей двух вооруженных часовых.
- Ну на хрена ты влез? — Вздохнул Добб. — Она бы побесилась и успокоилась.
- Ага... — Усмехнулся я. — ...как же! Кроме того, я за тебя отвечаю. Не забывай, я твой командир!
Добб удрученно покачал головой:
- Все равно, дружище, зря.
- Поживем — увидим! — Усмехнулся я.
Вечером нам выдали новую, чистую форму и отвели в душ. Удовольствие от горячей воды и мыла, после нескольких недель в броне, было сравнимо с оргазмом. После водных процедур нас, даже не дав обсохнуть, отвели к кобре.
Змея некоторое время строго нас рассматривала, после чего нарушила молчание:
- Ваш боец... — Кобра метнула взгляд на понуро сидящего Добба. — ...приговаривается к смертной казни.
Я присвистнул:
- Это кем это?!
- Мной! — Строго отрезала кобра.
- Ни фига себе! — Вскинулся я. — А тот факт, что он является гражданином другой страны, уже ничего не значит?
- Он убийца! А убийца должен быть наказан!
- По закону! — Я строго поднял голос. — А не по хотению!
Кобра сморгнула.
- Приведите доказательства и свидетелей, тогда мы будем разбираться. А до тех пор, все это голословно. — Я откинулся на стул.
- Да я сама видела!.. — Прошипела кобра.
- А я — нет! — Отрезал я. — И это, даже если не брать в расчет давность содеянного.
Кобра напряженно дышала, потом выдохнула:
- Ваше поведение, Полковник, испытывает наше гостеприимство!
- Ага... Откапывание замшелого, как говно мамонта инцидента, и преподнесение его в свежих красках — это очень гостеприимно!
Змея напыжилась. Было видно, что она ищет довод. Я решил ее опередить.
- Если вы так хотите его осудить, то организуйте суд. Мы обеспечим ему защиту, а вы обвинение. И пусть народ решит, виновен он или нет.
Змея медленно кивнула:
- Оч-ч-чень хорошо! — Прошипела она с напряжением. — Я буду его судьёй!
Она посмотрела на меня, ожидая возражений.
- О-о-о... — На полном серьезе протянул я. — Мы и не сомневались, что суд будет справедливым и демократичным!
У Шанди надулся капюшон, и она молча мотнула нам на дверь. В дверях я обернулся:
- Какой у вас закон? Право?
- В смысле? — Не поняла кобра.
- Британское или Наполеоновское?
Генеральша растеряно сморгнула и с подозрением уставилась на меня, ожидая подвоха.
Я вздохнул:
- У вас презумпция виновности или не виновности?
- Я не знаю! — Раздраженно отмахнулась кобра. — Спросите у Шепарда...
- Действительно... — В пол голоса, в сторону, отозвался я. — … к чему знать законы, если собираешься судить?
И скрылся за дверью кабинета раньше, чем до змеи дошел смысл сказанного мной.
На мое требование выдать юридическую литературу Шепард слегка растерялся. Пришлось искать образцы уголовного кодекса и конституции Забытых. Таких естественно не нашлось. Основываясь на этом, я нашел образец нашей родных Конституции и УК.
Пока я штудировал интересующие меня куски, Дино с командой правили мне мундир: на суде мне полагалось быть во все оружия.
В день суда мы с Доббом прошли в зал, отведенный для заседания, под конвоем и заняли свои места.
В толпе, которая уже заняла зал, тихонько начали перешептываться. Если сначала, когда стало известно, что один из пришельцев — убийца близких Самой, то все были возмущены и однозначно требовали его смерти. Однако, когда стало известно, что все происходящее — это результат дел давно минувших дней, то отношение к происходящему резко поменялось.
- Да что же она не успокоится! — Раздавался тихий шепот. — Так она нас со всеми поссорит!..
- Но её родители...
- А сколько еще тогда погибло?
- А мы скольких тогда положили!
- Так это когда было!
- Ага! А мы вдруг вспомнили! Так глядишь и они начнут вспоминать...
- Жуткие времена были... Жуткие...
Кобра вошла в зал, и все замолчали. Змея явно собиралась приподнести суд как театральную постановку — она нарядилась в черную мантию судьи с белым воротником. Я прищурился и переглянулся с Доббом; похоже, она считает вердикт вынесенным, а суд — фарсом.
Конечно же, с самого начала слушание шло не как положено. Больше всего оно напоминало детскую игу «судья-любитель». Она же обвинитель и суд присяжных.
А я — адвокат.
Естественно, кобра даже не дала нам сказать. Сначала была пламенная речь о тяготах жизни и скитаний. Затем она перешла к образу врагов. После чего объявила Добба убийцей.
Все это время я тоскливо пялился в окно, подперев щеку кулаком. Если змея и рассчитывала на бурю негодования, то она просчиталась. Она не учла одного: ее народ явно не горел желанием трогать совместную мозоль Исхода и последующей войны. Тогда полегло много с обоих сторон — если сейчас они осудят бойца за то, что произошло тогда, то и мы сможем проделать тоже самое. С любым из них. А это значит, что вся их база будет считаться не иначе, как гнездом бандитов и террористов. И судя по ее размерам, станет целью номер один для оружия людей.
Это понимали мы.
Это понимали ее соплеменники.
Это понимали все, кроме упрямой змеи, которая, видимо, единственная не знала о том, что её доблестный муж слил коды запуска ракетной установки нашему генералу, который был куда строже.
И они не хотели ввязываться в мощнейший, заведомо самоубийственный конфликт из-за семейной свары.
Видя, что народ молчит и не требует Суда Линча немедленно, змея вынужденно передала слово мне.
- Что скажет сторона защиты?
Я поднялся над столом, и, отдернув новенький китель со знаками различия, положенными мне по званию (спасибо Дино — не знаю где он их достал), я начал:
- Ваша честь! — Я обратился к змее. — Народ забытых... — Я обернулся к залу и чуть поклонился. — ...сегодня, мы явно присутствуем при недоразумении. Мы судим за то, что было невообразимо давно. Эти события не подлежат судебному рассмотрению из-за давности.
- Ничего подобного! — Резко возразила змея. — Это дело не имеет срока давности.
- Даже так... — Миролюбиво согласился я. — ...обвинение абсурдно, поскольку состава преступления нет!
Змея возмущенно подскочила на кресле:
- Это как?!
- Наш боец выполнял приказ! — поднял я голос. — Приказ был абсолютно четкий и не предусматривал альтернатив.
- Он убил ни в чем не повинную семью! — Сорвалась кобра.
- Он остановил предателей! — Еще больше поднимая голос, напомнил я.
Змея замерла, выпучив глаза глядя на меня.
- Они нарушили приказ! — Напомнил я. — Они подлежали остановке. Любой ценой.
- Все присутствующие... — Звенящим от напряжения голосом сообщила змея, обводя зал. — … тоже тогда нарушили приказ. Они тоже подлежат остановке?
Я слегка подался вперед и взглянул на змею из-под козырька:
- Напомните-ка мне, это не ваши бойцы угрожали нам открыть огонь, если не будут выполнены их приказы?
- Так они не выстрелили!
- Потому что мы, в отличии от ваших родителей, выполнили приказ! — Строго напомнил я.
В зале повисла тишина. Судя по всему, все присутствующие понимали, что происходит, и это им не нравилось. Но они еще наделись на благоразумие змеи. А она, похоже, этого не понимала, надеясь разжечь народное неудовольствие против нас.
- Он убил ни в чем не виновных зверей! — Упрямо повторила она.
- Которые нарушили приказ. — Дополнил я.
- Не влезайте! — Взорвалась змея. — Я не с вами разговариваю!
- А с кем?! — Огрызнулся я. — С народом?! Так им не охота подыхать из-за наших распрей.
- Им и не придется! — прошипела змея.
- Да-а-а?! — Притянул я. — А как же по-вашему посмотрят на казнь бойца в Москве?! И за что? За выполнение приказа вековой давности! У нас тоже найдется много встречных замечаний ка-ак раз того же временного периода.
В зале пронесся тихий шёпот: я озвучил общую мысль. Ссориться с большими соседями никому не хотелось.
Однако змея поняла этот шепот по-своему...
- Война между забытыми и всеми государствами мира продолжалась многие десятилетия, и до сих пор её никто не может назвать законченной. Мы всегда жили и живём по законам военного времени.
- Тогда вам стоит вспомнить, что на войне некоторые умирают! — встрял я.
- И некоторых убивают за то, что они сделали что-то!
- Сделали это по закону, по приказу своих командиров! А не просто так! — парировал я, но у кобры нашёл и на это веский аргумент:
- А потом попали к своим врагам в плен!
- Значит всё-таки плен… — сказал я, сложив лапы на груди.
- Выходит, что так, — закончила Шанди с лёгкой улыбкой. Она чуть успокоилась, и я решил использовать это, чтобы узнать чуть больше о произошедшей ситуации.
- Генерал, а не расскажете ли вы нам, что собственно случилось? Когда и что вы знаете о приказах, которые отдали бойцам российской армии?
- Это история довольно долгая, полковник, и вам её расскажет любой из присутствующих в зале, — отрезала кобра, но я не сдавался:
- Меня хотят расстрелять, и я не думаю что у меня много времени. Более того, это поможет мне и всем остальным разрешить и лучше понять ваше же обвинения. Прошу вас, ваша честь, это важно для суда, — напомнил я.
- Хорошо, — лёгко согласилась кобра, — вот вам краткий курс истории за последние полтора столетия. Всем известно, что было после исхода людей. Девятая война, продлившаяся по всему миру около десяти лет — в разных местах по разному. Всю планету объял хаос, и до появления прорицателя никто не хотел сложить оружие…
- Ради всего святого, вы что, верите в те сказки о гепарде, который уговорил всех остальных перестать сражаться?
- Верю, — ответила мне Шанди, — Очень даже верю. Это часть нашей истории, такая же, как и Исход. В любом случае, дальше был великий тёмный век — война официально была закончена, но лишь на словах. Все дрались за ресурсы и земли, пригодные к пашням. В конце тёмного века, зародились мы — Забытые. Тогда мы были австралийцами. Точнее, были бы ими, если бы не сумели хорошо спрятаться. Тёмные века закончились сожжением наёмников на территории бывшей Австралии, и тогда стало ясно, что государства снова набирают силу. Ими, к нашему сожалению, рулили такие же люди, как и прежде, только забравшиеся в зелёную шкуру и делавшие вид, что они думают иначе, но это было не так. Меня саму, благодаря подсудимому, воспитали звери, и я поняла определённые различия в нашем и их мышлении: никто из зверей не хочет войны. Я никогда не встречала жадности среди своих бойцов, и сама готова пожертвовать всем, ради стабильности и мирной жизни. Но нас не поняли. Государство, управление той страны, что когда-то было Россией, вознамерилось уничтожить нас. Как раз в те года снова заработала сеть интернета — не без нашей помощи. И мы, взломав несколько нужных нам серверов, смогли узнать о некоем оружии, хранившемся на базе м-900. Из восстановленных документов было ясно, что если бы не оно, люди бы продолжили воевать, но это было оружие не ультиматума, а абсолютного уничтожения. ОМП многоразового использования, можете себе такое представить, полковник? — спросила кобра, взглянув на меня.
- Никак нет, генерал, — честно ответил я, — Понятия не имею о чём вы.
- Никто не имеет, — кивнула кобра, — Но, чтобы проникнуть на базу, нужны коды, специально созданные для замков базы. Достоверно известно, что даже самые большие ворота Алмазного Пика не открыть даже при помощи атомной бомбы, взорванной в упор. Это попробовали сделать бойцы российской армии, когда их командование узнало о том, о чём давно знали мы. Более того, любая попытка проникновения на базу каралась смертью: система допуска сама предупреждает о нескольких ядерных бомбах, готовых детонировать, если системе просто покажется, что к ней пытаются получить несанкционированный доступ.
- Я был у пульта допуска, генерал, — кивнул я, — И сам читал эти предупреждения.
- Значит, вы понимаете, что система защиты базы — совершенна. В ней нет ни одной щёлочки, ни одной потайной двери. Люди, строившие это, знали, что им нечего терять. И тогда началась гонка за кодами. Гонка была… несправедливой. Искали их только мы. Как только у нас появлялась зацепка или просто какой-то клочок информации о возможном местонахождении кодов, прибывали бойцы вашей армии и вырезали наши разведотряды без суда и следствия.
Пока я слушал кобру, у меня в груди сердце забилось с удвоенной силой. Мне начинало казаться, что я уже что-то знаю об этих кодах, и даже знал, чем закончится её рассказ. Она ещё долго говорила о гонках, о всевозможных секретных базах, которые они посетили, о секретных документах, пока не перешла к заключительной части.
- Так прошло пятнадцать лет. Пятнадцать лет бесплотных поисков и трудов, на то, чтобы завладеть какими-то папками! Сотни убитых, тысячи потерянных жизней! И мы, и наши враги были истощены этой гонкой. Мы решили сделать последний рывок. Согласно разведданным, последний раз в учтённой жизни документов они появлялись на…
- Аэропорту… — вставил я, сам не зная почему. Шанди замолчала и посмотрела на меня с огромным удивлением.
- Уфы? Или Красноярска? — попытался догадаться я.
- Красноярска… — ответила Шанди, — Откуда вы знаете?
- Сначала конец вашей истории, — ответил я. Шанди строго зыркнула на меня, но продолжила.
- Мои родители засели там, окопались. Прошло два года, прежде чем мы смогли что-то разузнать о транспорте, который должен был перевести их во Владивосток, и кто их вёз. Но когда мы были готовы открыть нужные файлы архива, снайпер застрелил нашего программиста и уничтожил компьютер. Потом ворвались эти псы войны, расстреливая всех на своём пути. Их было очень немного, но все были киборгами — наше оружие было малоэффективным. Мои родители погибли одними из первых, их прошили из пулемёта. Мне повезло: рост был не тот. Я спряталась… А потом пришёл он. Я точно запомнила, как его называли — А три двадцать один. И тогда мне сильно повезло, полковник…
- Действительно сильно, — согласился я, — Сегодня вам повезёт ещё больше.
- Рассказывайте о том, что знаете. Немедленно! — потребовала кобра в жутком нетерпении.
- Я нашёл коды сам. Посреди пустыни в разбитом вертолёте…
- ЧТО!? — воскликнула кобра, вскакивая со своего места, — Это невозможно!
- Возможно всё, генерал. Мне повезло. Может повезло и вам, что мы приехали к вам.
- Отдайте коды немедленно!
- Они не у меня, генерал. Они у нашего генерала, который в данный момент находится в Японии. Я думаю, если вы позволите с ним связаться…
- Исключено! — отрезала Кобра, — Если мы знаем у кого они, то мы их найдём.
- Я предлагаю бартер, мисс Филснейк, — сказал я, — Жизнь моего бойца на коды.
- Я не торгуюсь с пленными, полковник!
- А у вас нет выбора, — сказал я.
- Вашего генерала засекут сразу же, как он покажет свои уши на открытый воздух, — сказала Шанди, — И тогда мы сделаем то, ради чего погибли мои предки и умерли мои родители. Убийцей которых был он!
Шанди показала на Добба снова. Он вздохнул.
- Хочу вам напомнить, что вы не можете утверждать, что именно он был убийцей ваших родителей, генерал.
- Он был одним из них. Пусть отдувается за всех своих друзей…
- Это не справедливо! — воскликнул я, не зная на что ещё надавить.
- Так или иначе, по законам военного времени, на которые вы, полковник, так любите полагаться, я объявляю его виновным по всем статьям! — кобра размахнулась посильнее, врезав молотком по подставке, — Я единственный главнокомандующий данного гарнизона, и мои приказы не обсуждаются!
Никто не кинулся выполнять этот приказ. Змея возмущенно посмотрела на Шепарда.
- Это сумасшествие! — Покачал головой овчар, — Я отказываюсь подчиняться этому приказу!
- Значит, вы отстранены от службы, полковник! Фарр, взять их!
Тигр который напряженно молчал, поиграл желваками, но все же тяжело шагнул вперед и медленно, как бы нехотя полез за наручниками.
В зале начал нарастать возмущенный шепот.
- Тихо! — Змея застучала по подставке молотком.
Я не выдержал:
- Вы не понимаете что делаете! — Я возмущенно вырвался вперед. — Вам мало войн? Хотите опять подлить масла в огонь, который только-только начал утихать?!
- Это мы еще посмотрим! — нахмурилась змея.
- На что?! — Меня уже просто трясло от ее непробиваемой тупости. — На Оружие Людей?! Убийство солдата по такому сумасшедшему обвинению — это почти объявление войны, если не считать того, что она уже объявлена!
- Я передумала! — громко произнесла змея и в зале повисла тишина — на секунду всем показалось, что змея отменить свою сумасшедший вердикт. Но мы ошибались.
- Я передумала, — строго сказала кобра. — За угрозу безопасности, нашей общине, к смерти приговариваются все пришельцы!
В зале повисла полная тишина. Казалось, что упади сейчас на пол скрепка — все услышат.
Я поднял лапы и несколько раз громко хлопнул в ладоши:
- Браво. — Спокойно констатировал я. — А то вдруг наши командиры не объявили бы войну на уничтожение! А так... — Я уверенно кивнул. — … точно.
Шепард выдохнул что-то матерное и, отпихнув тигра, выскочил из зала.
Фарр удивленно проводил его взглядом и очумело уставился на генеральшу:
- Мем, а что делать с раненым?
- Тоже! — коротко кивнула кобра.
Если бы у меня в этот момент в руке был ствол, я бы ей голову прострелил. Без долгих разговоров, чтоб не мучиться.
- А как нам его...- Тигр не договорил, просто глядя на змею. Но тут в зал ворвалась юркая зеленая молния.
- Мама?! Что тут происходит?! — Шанни растеряно смотрела на всех нас. Сзади с топотом нарисовался Шепард.
- О-о-о! — Усмехнулся я. — Ничего особенного! Просто твоя мама приговорила всех нас к смертной казни!
Докторша обалдело уставилась на мать:
- Что?!
- Шанни, выйди! — строго приказал старшая змея.
Но к ее удивлению наша докторша расстроено покачала головой:
- Нет мама! Это не семейные разборки. Тут все серьезно!
Я хлопнул Добба по плечу и театральным шепотом, так что бы было слышно в самом дальнем углу зала, произнес.
- Гляди-ка, а дочка в папу мозгами пошла.
- Господин Полковник! — Взбесилась змея. — Замолчите!
- Или что? — Поинтересовался я. — Вы меня два раза расстреляете?
- Хватит с меня ваших острот! — Зашипела кобра. Она повернулась к дочери, — Выйди! Я приказываю!
- Нет, мама! — Шанни покачала головой. — Я не выйду. Это... — Она посмотрела на меня и Добба. — ..мои друзья.
- Это наш враг! А ты знаешь наш закон: «око за око»!
- И они следуют ему! — Со слезами на глазах кивнула наша змейка. — Они неоднократно спасали мне жизнь. Даже тот... — Она взглянула на Добба. — …кого ты считаешь злейшим врагом. Так что он уже вернул тебе долг. Я жива.
- Шанни! — Хмуро произнесла старшая кобра. — Не болтай ерунду! Или я тебя отправлю под домашний арест!
- Нет, мама, это не ерунда! — Змейка подошла к нам и упрямо встала между мной и Доббом.
В зале воцарилась тишина. Шанди выпрямилась за своей трибуной, грозно посмотрев на дочку сверху вниз.
- Говори, если хочешь, — тихо сказала она.
Шанни какое-то время стояла совершенно молча, но потом гордо подняла мордочку. Она чуть вздрогнула, что-то сказала, но голос дрожал так сильно, что я не расслышал. Первая попытка провалилась, но никто не винил и не торопил. Она собралась с духом и заговорила уверенней:
- Эти звери — не просто мои друзья. Вместе с ними, в их армии мы стали семьёй, которую не разрушит даже смерть. Я вместе с ними праздновала победы, вместе с ними провожала погибших. Я доверяю каждому из них — больше чем тебе! На войне они видели всё: и слёзы, и смех, и ненависть, и любовь. Я доверяю им. Знаю, что никогда не бросят, что даже если не будет и крошечной надежды на спасение, они будут бороться до конца, а я — буду сражаться вместе с ними. Несмотря на звания, мы с ними равны. Полковник, генерал, кто угодно — они помогут и выручат. Утешат и рассмешат, когда надо. Мы были на войне, мама. Настоящей войне. Не то, что вы тут сидите и давите на кнопки. Вместе с ними я шла под градом пуль и осколков, твёрдо зная, что если один из нас будет ранен — про него не забудут. А если он будет убит — он будет отомщён.
Она перевела дух, красными от слёз глазами осматривая зал. Она медленно подошла к трибуне, отойдя от нас, по армейскому порядку покинув строй, и заложив лапы за спину, так, как сейчас стояли все мы.
- Меня учили чести и справедливости здесь. Чётко делили на добро и зло. Говорили, что добро — это только здесь. Но сейчас мой дом стал для меня вражеской землёй. Я уже не знаю, а может никогда и не узнаю, что такое добро и зло. Никто из нас этого не узнает. Но я знаю, что такое честь. Доблесть. Я знаю, что эти бойцы, мама, всегда бьются с честью. С честью они и умрут. Подняв головы и смотря своим врагам в лицо. Тем, кого сначала посчитали друзьями.
Услышав это, мы все встали прямо и гордо — как говорила Шанни.
- И я знаю только одно, мама! Когда я буду стоять с ними у стенки, любой из них повернётся ко мне и скажет: «Не бойся. Всё в порядке». И тогда даже умереть будет не стыдно! Пускай как собаки, пускай не в честном бою, но мне не будет стыдно умереть за любого из них! Они — моя семья. Они — лучшие воины, которых я когда-либо видела. Многим из них я обязана жизнью. Многие из них обязаны жизнью мне. Если ты не отменишь своего решения — мы узнаем, кто кому должен.
Она перевела дух, посмотрев на меня, чтобы завершить свою речь.
- Я привела их сюда. Я обещала, что с ними ничего не случится. Если они погибнут — я не смогу жить с этим. Никогда.
Она замолчала, встав рядом с нами, опустив морду. Шанди села на своё место, осмотрев всех нас. Её глаза ровным счётом ничего не выражали, а потом, она сказала:
- Есть ли что сказать обвиняемому?
Я посмотрел на Добба. Он почти сразу вышел из строя и обратился к кобре, высказывая всё, что у него накопилось за два часа гробового молчания.
- Госпожа генерал, я знаю ваши чувства. Знаю, что они не имеют срока годности и каждую ночь они вновь и вновь мучают ваш разум. Не дают уснуть. Так вот я хочу сказать, что я тоже это знаю! Каждый раз, закрывая глаза, та часть мозга, что живая, показывает мне те моменты прошлого, которые я бы никогда не захотел бы пережить ещё раз! Войны, мёртвые лучшие друзья, разрывы с любимыми самками, всё что угодно! За три сотни лет своей жизни я пережил слишком многое, и мне не хватит ещё трёх сотен лет, чтобы забыть все те кошмары, что я натворил.
Он вышел вперёд ещё дальше.
- В ту ночь нам отдали приказ на ваше уничтожение. Именно уничтожение: командование было расстроено отсутствием результата. Тот, кто решил на вас сорваться, давно мёртв. К сожалению, о нём позаботилась природа, а не моя пуля. Никто из моих бойцов не хотел вам зла. Вы знаете, что мы гонялись за кодами на базу м-900 во Владивостоке. Когда до нас дошла информация, что и у вас их нет, вас было приказано уничтожить. Об этой ночи я жалею больше всего. Может, я и наполовину из железа и титана, но я знаю чувства! Никто из нас не хотел убивать! Но таков был приказ! Приказ на войне, у которой не было победителей — только проигравшие. В ту ночь я впервые не выполнил приказ: я никого не убил. Даже более того, спас из-под огня дочку четы "Австралийцев", которые очень давно были людьми. Им пришлось стать нами, частью "зверей", в их случае — змей. Я точно помню, что когда мы ворвались на вашу базу, открыв огонь, я увидел маленькую кобру, зажавшуюся в уголке. Меня спросил младший по званию — убивать или нет. Я ответил ему нет.
Шанни сглотнула ком в горле. Все понимали, что Добб говорит правду, по-другому никак.
- И когда всё закончилось, я отдал её на усыновление в московскую семью. Что было дальше — я не знаю. Лишь спустя сорок лет я вижу её, хотя я честно не думал встретить её. Но знал одно: когда я её увижу, она захочет отомстить. Я был готов к этому всегда. С той самой секунды, когда поднял её с пола, унося с собой в вертолёт.
Но потом началась другая жизнь. Я ушёл из того отряда, стал обычным бойцом обычной армии, и никогда не убивал никого, если не видел, что они этого заслуживают. Шанни говорила про добро и зло — так вот оно существует. Деление на это — добро и зло. Я был злым, но потом стал серым. Я хотел помогать зверям, потому что я могу это делать. Я знаю то, что я сделал много хорошего, но этого не хватит, чтобы перекрыть собой и одного моего преступления, а того, что пережили вы, генерал, и подавно. Но я остался один. Со мной новые друзья. Они на меня рассчитывают, и я не смею их подвести. Я не хочу умирать теперь.
Добб закончил и встал обратно в строй. Казалось, что речь Добба, и уж тем более своей собственной дочери перевернули мир Шанди с ног на голову. Она долго думала, минут пять, и никто не посмел говорить первым. Но когда она заговорила, её голос прозвучал как гром.
- В связи с чистосердечным признанием и искренним раскаяньем подсудимого, — строго начала она, — текущий приказ о смертной казни отменён.
В зале раздались редкие хлопки забытых, которые быстро стихли. Все затихли, ожидая продолжения.
- Я не могу оправдать убийцу моих родителей, — сказала Шанди, упираясь кулаками в трибуну, — Даже несмотря на то, что подсудимый своими действиями сохранил мне жизнь и обеспечил безопасное будущее. Поэтому он должен быть наказан.
Добб вздохнул поглубже.
- Подсудимый отныне приговаривается в десяти годам, — я вздрогнул, понимая что Добб окажется за решёткой, но Шанди выдержала паузу, продолжив, — Службы в гарнизоне Забытых. Настоящим приговором приказываю: произвести Лейтенанта Армии Российской Федерации в Лейтенанта гарнизона Забытых! Организовать и собрать отряд разведки для выхода во внешний мир под руководством назначенного Лейтенанта!
В зале хоть и была тишина, но в момент оглашения приказа все звери дружно выдохнули, будто чему-то удивляясь.
- Приказ по гарнизону! — продолжила кобра, — Снятие блокады и ограничений связи с внешним миром! Полковник Шепард восстановлен в должности и произведён в звание Майора. Всем жителям подготовиться к связи с внешним миром в течение трёх недель! Мы больше не забытые! — крикнула Шанди, вызвав бурю оваций, — Наша сила вновь напомнит о себе, и теперь мы сможем изменить весь мировой порядок! Объявляйте мобилизацию по всему миру!
Ей аплодировали все звери в зале, кроме недовольного строго тигра. Понуро повесив морду, он разглядывал пол под своими лапами, оскаливаясь.
- Освободите наших гостей — приказала Шанди, — Отныне они заслужили себе полный кредит доверия.
С нас начали снимать наручники. Мы вместе стали аплодировать мудрому решению кобры. Конечно, не всё было так гладко. Хитро посмотрев на нас, Шанди улыбнулась и уже не очень громко сказала мне лично:
- Выходите на связь со своим генералом, полковник. Пусть привезут нам коды, и мы завладеем оружием, которое спрятано в базе М-900. Вместе.

36.

В нём спасенье по утру…

- Летят!
Все сразу же посмотрели на небо. Добб сказал это первым, хотя противовоздушная оборона засекла вертолёт уже давно. Судя по их показаниям, машина была двухвинтовая, тяжёлая, поэтому приближались они относительно медленно.
Как я и доложил генералу, они дали опознавательный знак сразу же, как только оказались в прямой видимости. Под длинным днищем американского вертолёта развернулось два флага — красный и оранжевый.
- Отменить атаку, — дежурно приказал Шепард, — Код принят.
Приказ был и не особо нужен — никто из ракетчиков Забытых не торопился выключать системы ракетного огня: они их даже не включали. Всё командование Забытых, вместе с нашими бойцами ждали прибытия генерала и остатка наших бойцов.
Наконец воздух наполнился шумом двигателей и разрезаемого лопастями воздуха; вертолёт медленно, но верно заходил на посадку на специально отведённую для этого площадку. Перекрикивая ветер и шум турбин, я закричал:
- Отряд, сми-и-ир-на!
Мои бойцы сразу вытянулись по струнке, глядя точно перед собой. Увидев это, Шепард не так громко повторил аналогичный приказ своим бойцам.
Развернувшись, винтокрылая машина выпустила шасси и коснулась колёсами земли. Подпрыгнув на подвеске, вертолёт полностью опустился на землю и заглушил двигатели. Шум от лопастей какое-то время оставался, но как только он стих настолько, чтобы можно было расслышать свой голос, из центрального люка выпрыгнули два бойца Российской армии, встав, на всякий случай, слева и справа от двери. Генерал вместе с Координатором поспешили вылезти из вертолёта, а вслед за ним ещё несколько знакомых мне бойцов. Последними из вертолёта вышли киборги из красной бригады — тяжеловооружённые и очень опасные бойцы. Несмотря на них и апломб, с которым прибыли наши командиры, никто из присутствующих бойцов не шелохнулся. Шакал бегло огляделся и кивнул мне. Восприняв это как команду, я снова приказал своим бойцам, но на этот раз "Вольно!".
Наш генерал вышел на небольшую дорожку, которая вела прямо к Шанди. Генеральша ждала шакала с высоко поднятой мордой и руками за спиной. Так же, как и наш главный, она позаботилась о своей безопасности: за её спиной стояли четверо бойцов, вооружённых шестиствольными пулемётами. Шакал не стал испытывать её терпение. Одёрнув мундир и встряхнув уши, он уверенным шагом приблизился к кобре, запуская левую лапу во внутренний карман мундира; этот жест вызвал небольшую напряжённость среди телохранителей Шанди, но как только шакал вынул красную папку, они сразу же расслабились. Молча, без всяких приветствий и церемоний, он вручил коды Шанди. Кобра открыла папку, пролистала несколько страниц и кивнула.
- Это действительно те самые коды, — подтвердила она, — Сколько себя помню, всегда хотела получить обе папки, генерал, — тонко намекнула она, посмотрев на шакала своим тяжёлым взглядом. Чёрный даже не дрогнул.
- Синяя папка останется у нас. Это послужит гарантией того, что вы не повернёте найденное оружие против нас. Мы хотим сотрудничества, а не войны. И цели у нас совпадают.
Я немного заволновался: я так с ним не договаривался. Решение отдать только половину кода принадлежало исключительно ему, я пообещал Шанди обе папки сразу. Но в стратегическом плане, шакал превосходил меня во сто крат — именно поэтому он и стал генералом. Шанди недолго молчала, после чего согласно кивнула:
- Резонно. Вы имеете полное право на богатства Алмазного Пика, как и мы.
- Рад, что мы друг друга поняли, — согласился шакал и тоже улыбнулся, протягивая кобре свою лапу. — Приятно познакомиться, генерал. Надеюсь, что в дальнейшем мы станем хорошими союзниками.
Кобра охотно пожала лапу шакалу.
- Большая часть заслуг принадлежит вашим бойцам, Генерал. Я бы хотела отметить их удивительную выучку, огромный боевой опыт и несколько других достоинств. К сожалению, произошёл один инцидент и…
- Все мои бойцы живы, — перебил её шакал, — Вам не за что отвечать. Полковник рассказал мне о суде и о вашем решении. В свою очередь я могу отметить мудрость назначенного наказания.
- Спасибо, генерал. Прошу, располагайтесь на базе, места хватит на всех. Сегодня же вечером я жду вас в конференц-зале, для обсуждения дальнейших действий наших бойцов. Ваши бойцы отлично знают, где он располагается.
- С нетерпением, генерал.
Высшее руководство отдало друг другу честь и разошлось в разные стороны. Шанди, уведя за собой свиту пулемётчиков, ушла в лаборатории: коды скопируют и тщательно изучат. Шакал же, оставшись один, повернулся ко мне.
- Вижу, ты времени зря не терял, полковник!
- Так точно, товарищ генерал! — бодро ответил я, улыбнувшись. Шакал, видя всех нас, кивнул головой и сказал:
- Разойдись.
Наконец-то наших бойцов можно было поздравить с большим единением, все кинулись приветствовать друг друга, обниматься. На шею Молотову чуть ли не повесился забытый в Японии Люггер, Пантерка кинулась обнимать Шанни. Смотря на всё это, улыбались даже бойцы забытых и их полковник. Между тем, со мной остался только Добб, а к нам подошли шакал и Координатор. Увидев наш сабантуйчик, к нам почти сразу присоединился Шепард. Я представил ему своего командира и предводителя Красной бригады, а потом представил и его:
- Это полковник Шепард. Благодаря нему нас не расстреляли на подъезде к базе как воробьёв.
Командование обменялось рукопожатиями, и Шакал перешёл к делу:
- Вижу, это отличное место, полковник, вы нашли. Я так понял, приехать сюда было инициативой Шанни?
- Так точно, — коротко ответил я, но потом добавил, — Поначалу были кое-какие тёрки с командованием, но потом всё уладилось.
- Как транспорт? — поинтересовался чёрный, удивлённо оглядывая город Забытых, — Не потеряли?
- Никак нет, товарищ генерал. В данный момент Динозаврик и Фесс помогают нашим новым друзьям собирать обломки танков и самолётов в округе. Наш транспорт оказался весьма полезным, поэтому я решил одолжить его нашим новым друзьям, на время их уборки.
- Замечательно. Топливо-то…
- Топливо наше, — заверил с улыбкой Шепард, — Мы не испытываем с ним трудностей.
- Замечательно, — кивнул генерал и чуть похмурел, — Как Терминатор?
Я сглотнул ком в горле. Последнюю неделю не было и дня, чтобы я не приходил навестить нашего героя в лазарете Забытых. Ему там оказали самую лучшую помощь из всех возможных, за его состоянием следила лично Шанни, но до сих пор она каждый день с утра говорила, что состояние песца — стабильно тяжёлое. Я решил не врать генералу.
- Состояние стабильно тяжёлое, генерал. Держится на аппаратах и обезболивающем.
- Я бы хотел с ним увидится, полковник.
- Конечно. Я бы тоже не прочь…
Скрепя сердцем, мы ушли в лазарет, оставив своих бойцов наедине. Почти весь день мы провели с Терминатором, у его койки обсуждали самые важные для нас планы и стратегии. Вместе с нами был Добб и Координатор, Шепард конечно же. Нечаянно нас подслушивали Шанни и Диверсантка. Позже пришёл и Молотов, предложил несколько полезных идей и мы окончательно определились с тем, кто идёт на военный совет к Забытым: Я, Добб на правах опытнейшего бойца и свидетеля ещё совсем давних событий, Шакал, естественно, как генерал, Молотов, для мудрости, и Координатор, как представитель третьей заинтересованной стороны. Более того, как доложил шакал, к вечеру должен был прибыть Виктор. Теперь он был верховным главнокомандующим Японии, а проще говоря, новым президентом страны восходящего солнца. Если он успеет, то непременно посетит наш совет, как представитель страны, в которой осталось огромная куча всевозможных ресурсов, так нужных России. Сейчас он был готов сотрудничать с нами, но теперь в нашу цепочку надо было вплести и Забытых, чтобы никто не ушёл обделённым. Потом мы все удалились на ужин; как и раньше, Забытые ели без разделения на ранги и классы, все в одной большой столовке, одно и тоже. Сегодня вечером никакой пластиковой каши: для нас приготовили плов и вкусный кисель. По сути дела, совещание началось ещё в обеденном зале, но всё-таки плавно перетекло в основной зал.
В просторном и ярком помещении стоял большой круглый стол на сорок с лишним мест. Пока мы ужинали, две кошечки приготовили наши места: перед каждым стоял высокий стакан, а рядом бутылка с чистой как слеза водой. Отличная предусмотрительность: совещание обещало затянуться…
Когда все расселись и замолчали, первой, на правах хозяйки, встала Шанди и произнесла довольно долгую речь о врагах, о новых друзьях и о политике. Постепенно она склонилась в философию и сделала несколько важных ремарок — никто из зверей не хочет воевать. Когда же она закончила, шакал уступил своё слово мне. Пришлось встать и рассказать примерно то же самое, что рассказала Шанди, но с нашей точки зрения. Заключая свою речь, я тоже сказал пару слов о войне, добавив, что бандитов такими делают не они сами, а жизнь и жестокий мир, в котором мы живём. Шанди охотно согласилась со мной — всем надо дать возможность реабилитироваться, даже злостным бандформированиям. После этого совещание перетекло в своё основное направление, то есть, именно совещание. Было много вопросов: стратегических, экономических, военных. Иногда кто-то из командования Забытых спрашивал что-то философское, и тогда ему отвечал я или Шанди. Генерал легко решал любые вопросы, касающихся тактики и военных проблем. Отдельные элементы битвы и специальные операции дружно выдумывали Добб и Молотов. Координатор заведовал связью и электроникой: даже у Забытых не было столько познаний в сфере передачи данных и наблюдения. По прошествии часа командир Красной Бригады получил разрешение осмотреть центр управления полётами и составить список возможных улучшений. Между тем, мы перешли к главной повестке дня — чего мы хотим. Одно и то же слово сказали почти все присутствующие в зале:
- Революции.
Получилось дружно. Однако я решил повернуть их немного в другую сторону, и рассказал им о Мародёрах, к которым попал в плен. Рассказал всё что знал: о том как они жили, что делали, что ели и чем жили. Рассказал и о бомбе; Фарр даже предложил использовать её, но его тут же заткнули: бомба уничтожит вообще всё живое. Концепция мародёров заняла своё место в умах командования, и все поняли, что им нужно на самом деле — свержения власти. Именно свержения, а не смены. Для этого следовало уничтожить всю власть как таковую и уравнять всех в правах раз и навсегда. Никто не хотел работать на кого-то другого, более важного — все хотели работать исключительно себя и никого более. Даже все присутствующие полковники и Генералы согласились с этим: все были готовы пожертвовать своими званиями, лишь бы закончилась война. Мы ещё долго обсуждали перспективы и возможности наших подразделений и армий, пока Молотов не встрял с очень амбициозным предложением:
- Надо уничтожить Москву. Вывести оттуда всех мирных жителей, бойцов и прочих, чтобы все вновь стали равны. И стереть её с лица земли под самый корень.
- На кой чёрт, сержант? — спросил Шакал, сложив лапы на груди, — Не вижу в этом смысла.
- Стратегического смысла, конечно же, нет. Уничтожив столицу, мы больше потеряем, чем выиграем, но я говорю с моральной точки зрении простых граждан. Мы разгоним правительство — замечательно. Останутся пустые парламенты и царские палаты. Рано или поздно их кто-нибудь, да займёт, где снова начнёт чувствовать себя главным, в любом случае. Я так считаю, не знаю как вы, но власть сильно развращает. Может из любого сделать настоящего человека, а в разгромленной Москве получить её будет проще простого. И к тому же, если даже мы будем следить за тем, чтобы никто это место не занял, то получится, будто это мы ставим себя выше остальных. А мы же хотим мира вообще без власти?
- Вы сами ответили на свой вопрос, сержант, — ответил наш генерал, но я его перебил:
- Нет-нет, он прав! Отсутствие власти как таковой будет намного лучше.
- Но потери будут огромны. Нас возненавидят за то, что мы убили кучу зверей, — напомнил Шепард.
- Мы объявим эвакуацию. Пускай собирают монатки и мотают куда глаза глядят. Не очень честно, но лучше, чем быть сожжённым, — предложила Шанди, — Мой бойцы сумеют помочь всем беженцам.
- Неподалёку от Москвы есть леса, — вспомнил Шакал, — Не много, но должно хватить. Говорят, их не трогали столетиями, откладывая древесину на чёрный день.
- И туда влезет полтора десятка тысяч зверей? — усмехнулась Шанди.
- Нет, не влезет. Но ресурсы будут у большинства. Я уверен, что все смогут выкрутиться, а используя наш опыт и приспособленность, плюс технологии, мы быстро отстроим новый город. Не столицу. Бетона, дерева, и главное стекла будет навалом. Красноярск так построили заново.
- Верно, — согласился я с шакалом.
- Но будут потеряны многие технологии и знания, — напомнила Шанди, но в зал вернулся Координатор, до этого подслушивающий нас через оставленный коммуникатор.
- Огромный простор для действий, генерал, — отрапортовал он, — если вы позволите моим бойцам…
- Делайте что хотите, — перебила Шанди, — Вы слышали, о чём сейчас речь?
- О столице России, да. Я поддерживаю полковника и сержанта: Москву нужно, а главное можно уничтожить.
- Почему вы так считаете? — спросил шакал.
- Всё просто. За прошедшие три десятилетия, столица не продвинулась в накоплении и восстановлении знаний ни в чём, кроме военных. Все усилия государства были направлены на наращение своей былой военной мощи и атакующего потенциала.
- В нашем мире этого не понадобится, — встрял Молотов, — Воевать, если что, можно и по старинке.
- А если к нам придёт враг из-за границы? Вооружённый до зубов и крайне опасный? С луками и стрелами против боевых кораблей?
- Никто не говорил про лук и стрелы, генерал, — поправился Молотов.
- Не забывайте, у нас будет оружие базы М-900, — напомнила всему совету Шанди, — Если оно было настолько ужасным, что заставило людей сбежать с родной планеты — мы сможем подогнуть под себя весь мир.
- И установить там новый порядок, — тут же напомнил я, чтобы кобра не забылась, — Безвластие.
- Это называется анархией, — встрял Фарр.
- Отнюдь, — сказал я, подняв указательный палец к потолку, — Анархия была при людях. И при людской анархии они все грабили и делали всё что хотели. Я думаю, что мы все не такие как они.
- Возвращаясь к вопросу о реабилитации бандитов, — вспомнил Фарр, — Не будет ли проще поставить всех к стенке?
- Тогда все мы пойдём первым эшелоном, — сказал Молотов, — Мы не знаем, кого считать бандитами.
- Что за чушь? — спросил тигр, — Давайте не вдаваться в абстракции…
- Давайте без давайте, полковник, — обратился серый пёс к полосатому, — Если считать бандитами всех, кто будет в нас стрелять без предупреждения, то у нас никаких патронов не хватит. И чем мы будем лучше них, в таком случае?
- Ничем, — ответила Шанди, неожиданно для её полковника, — Ничем, Фарр. Несмотря на дисциплину и устав. У них тоже есть своя дисциплина и свой устав.
- Бред, — буркнул тигр, а мы продолжили обсуждение судьбы Москвы.
По плану, эвакуация могла занять от нескольких часов до недели. Мы выбрали медленный путь, в таком случае многие успевали захватить с собой самое ценное и нужное, включая технологии и знании о медицине. Резко стоял вопрос о топливе, но решить его отсюда мы никак не могли. Время постепенно катилось к утру, однако сна не было ни в одном глазу, в отличие от большинства народу. Добб даже задремал, кто-то из полковников Шанди тоже частенько утыкались мордами в стол. Исключением была только Шанди, она была такой же бодрой и живой, как и я. Мы с ней приняли решение окончить совещание на сегодня, и продолжить его по возможности завтра вечером. Командование разошлось по своим кроватям, Шакала взялся проводить Добб, а меня Шанди попросила задержаться. Неофициально.
Когда все ушли, она уселась на стол и довольно потянулась.
- У нас не было времени пообщаться неформально, полковник, — призналась она, улыбнувшись мне.
- Такие дела, — пожал плечами я, — Суды всяческие…
- Прошу вас, давайте забудем это досадное недоразумение, — попросила она.
- Мой лучший друг и товарищ теперь под вашим командованием, вашими, между прочим, стараниями. Как я смогу такое забыть?
- Приговор был символический, — призналась Шанди, — всё нормально. Вы были правы, стоит научиться прощать. Когда идёт война, некоторые погибают.
- Вы же не устроили всё это только затем, чтобы получить коды базы в своё распоряжение, Генерал?
- Сейчас со мной можно на "Ты", — призналась Шанди, — Нет. Из-за дочки.
- Она у вас замечательная, Мэм.
Уголки пасти кобры дёрнулись в улыбке. Она слезла со стола и подошла поближе.
- Я бы хотела познакомиться с вами поближе, полковник.
- В таком случае, со мной тоже можно на ты, — я откровенно улыбнулся. Внезапно Шанди подошла ко мне вплотную и положила свои ладони на мою грудь.
- Ближе, чем ты думаешь… — призналась она, — Но здесь везде глаза и уши.
- Есть место, где их нет? — с лёгкой надеждой спросил я, но Шанди печально покачала головой:
- Нету. Я лично об этом позаботилась, но не жалею об этом.
- Так что же мы…
- Возьмём машину и прокатимся за периметр базы, — предложила Шанди, — К тому же, я отменила блокаду — сейчас с этим не должно возникнуть проблем.
- Разве здесь могут возникнуть проблемы у самой главной кобры? — с широкой улыбкой спросил я, и получил игривый отрицательный ответ. Взяв меня за лапу, Шанди, будто маленькая девочка потащила меня куда-то вниз, как оказалось, в гараж. Шепард не врал, когда говорил об отсутствии тяжёлого транспорта в распоряжении забытых, но всяких мелких средств передвижения было более чем достаточно. Местный механик, он же инженер, неплохо постарался над автопарком забытых: ни одной целой заводской машины у них не было, зато были всевозможные гибриды слона и мухи. Откуда он их брал, вообще было не понятно. Чего я только не увидел в этом гараже: гусеничные мотоциклы, трёхколёсные мопеды, и даже самокаты с моторчиком, но больше всего меня впечатлила собранная из останков старых машин конструкция; у неё были огромные, широкие шоссейные колёса сзади и обычнее, тоненькие впереди. Открытый двигатель без капота, рама, сваренная вручную кустарным методом из водопроводных труб и арматур. В ней не было дверей и крыши, но это меня не смущало. Я задержался у неё.
- Может быть на этой? — предложил я кобре, которая тащила меня к какому-то лёгкому одноместному багги. Остановившись, она оглядела это творение инженерной мысли и наркотических веществ, и довольно кивнула.
Я тут же запрыгнул за руль, а Шанди, поправив что-то в двигателе, ловко залезла на пассажирское сиденье через отсутствующую крышу.
- Заводится от нажатия педали газа, — пояснила она мне, когда я не нашёл на приборной панели ни замочной скважины, ни кнопки или тумблера. Удивлённо вскинув брови, я придавил правую педаль и движок мерно и басовито зарокотал. Приборы сами зажглись и автоматически включились фары. Во всей машине чувствовалась спортивная мощность. Коробка была ручной, всего на четыре передачи, поэтому я быстро разобрался и тронулся. Аккуратно вывернув из гаража, я поддал газу, и машина помчалась по ночному городу забытых, мерно рыча двигателем.
- Давно не выбиралась наружу, — призналась Шанди, — честно говоря, я больше жду именно этого.
- А я как бы телохранитель? — предположил я с лёгкой улыбкой. Шанди кивнула и посмотрела на меня.
- Следи за дорогой.
Я с трудом оторвал от неё взгляд и припустил своего железного коня быстрее. Когда мы подъехали к спуску, Шанди чуть привстала на своём месте, маша охранникам, чтобы те пропустили нас. Между тем я отметил, что наш грузовик вернулся целым и невредимым, и рядом довольно сидели Фесс и Динозаврик, обсуждая что-то с местным инженером. Услышав шум нашего мотора, рыжий лис обернулся и охотно, даже немного хвастливо показал на нашу машину. У Дино глаза немного округлились, и лисы нашли себе новую тему для задушевной беседы.
Перед нами открыли огромные створки ворот, и мы выехали на дно высохшего моря. Получив в своё распоряжение машину, к тому же не совсем предназначенную для езды по бездорожью, я почувствовал, как это некайфово рулить без хорошего асфальта под колёсами. Подвеска у этой машинки, если и была, то, наверное, тракторная, то есть — никакая. Зато внезапно обнаружилось, что она была ещё и полноприводной, что безмерно веселило мою душу. Разогнавшись на первой передаче до пятидесяти, я включил вторую скорость, и машина почти сразу набрала всю целую сотню. Щебень и песок летел из-под колёс сплошным потоком, но забытые позаботились о необходимой защите водителя и пассажира, поэтому никакого дискомфорта, кроме ужасающего шума, мы с Шанди не испытывали. Впереди была только пустыня, огромная и безмятежная, в баке плескалось восемьдесят литров бензина, и я решил оторваться по полной, как когда-то в пустыне между Уфой и Красноярском. Сейчас я был не один, у Шанди с собой были надёжные средства связи, да если и не было бы, Забытые очень быстро отыщут своего генерала, отследив её или машину через свои спутники. На моей морде появилась самодовольная улыбка, вызванная бессмысленной, развлекательной поездкой по дну высохшего японского моря…
- Давай быстрее! — крикнула мне Шанди, — Долбить перестанет!
- Ты босс, — пожал плечами я, включая третью, предпоследнюю передачу. Двигатель рыкнул на нас, раздался треск коробки передач, но всё было в порядке, машина, клюнув носом, стала набирать скорость, и вскоре мелкие камешки и песок перестали долбить об железные листы защиты водителя. Мы смогли нормально разговаривать.
- Ради такого вида стоило сюда доехать, да? — спросила меня Шанди, показывая вперёд.
- Это точно, — охотно согласился я, довольно кивнув. Действительно вид был более чем завораживающим: огромный простор высохшего моря, небо с тяжёлыми свинцовыми тучами…
Из романтического настроения меня выдернули самым бесцеремонным образом: в паре десятков метров перед нами из-под дорожной пыли, взметнулся металлический трос. Я даже не думал — у меня просто промелькнула пара образов: на такой скорости трос просто срежет верхнюю часть корпуса вместе с нами, и мы покойники. Выматеревшись, я круто заложил руль, и машина резко развернувшись, потеряла устойчивость и кувыркаясь полетела по дну. Нас с Шанди спасло то, что скорость была небольшая, прочная, а мы были надёжно пристегнуты. Иначе бы мы себе свернули шею, вывалившись через открытые части кузова.
Машина упала на колеса и остановилась, скрипя и качаясь на подвеске. Когда линия горизонта, наконец, определилась в своем положении, я почти на автомате отщелкнул замок ремня, и вывалился наружу. Стоя на четвереньках, я поднял голову и увидел бегущих к нам зверей. И судя по хмурым, злым мордам, они бежали не что бы нам помочь. Я попытался подняться на ногах, но после круговерти в переворачивающейся машине меня штормило, и достать оружие. Но налетчики были быстрее.
Когда я вытащил из-за спины свой «Узи», подскочивший рыжий пулеметчик в маске и маскхалате врезал мне по морде ботинком, отправив обратно на землю.
В глазах полыхнула сверхновая, и челюсти стало очень больно.
Сразу же после этого я увидел небо и ствол ПКМа.
- Рыпнешься... — С угрозой в голосе предупредил рыжий. — ...порву на лоскуты!
Я просто уронил лапы на землю и закрыл глаза, пытаясь понять, что происходит? На нас напали, это понятно, но кто? И зачем?
Раздалось шуршание шагов: к нам подбежали остальные нападавшие.
Внезапно раздался уверенный командирский голос:
- Что тут?
Второй голос явно отчитывался:
- Тут двое. Самец и самка. Вооружены. Не семья — виды разные.
Я открыл глаза и скосил в сторону: рядом с нами стоял высокий волк в штанах и свитере цвета хаки, упакованный в кожаную сбрую. Судя по начищенной обуви и армейскому биноклю, это был командир группы.
Волк без интереса скользнул по мне взглядом и заглянул в машину. Откуда-то сверху раздался его голос:
- Вытащите ее. Нужно побыстрее отсюда свалить.
Где-то рядом раздался звонкий треск двухтактных двигателей квадроциклов. Всего через несколько минут я заметил, как эти маленькие, но мощные машинки, приблизились к машине, и Шанди, потерявшую сознание и закованную в наручники, усадили к одному из нападавших на заднее сиденье, надёжно привязав её к торсу ездока. Потом рейдеры спустили со своих машинок пару тросов и дали по газам — нашу самодельную консервную банку сорвало с места, как будто она ничего и не весила. Они умчались в неизвестном направлении. Под строгим конвоем меня заставили бежать за ними, вместе с остальными нападавшими. Вспомнив всего несколько марш-бросков на десяток-другой километров, я поставил нужное дыханье и спокойно выдержал небольшую пробежку — километра два или три, но по ощущениям намного меньше: я всё-таки был налегке, в отличие от конвоиров, которым приходилось держать своё оружие наготове. Вскоре мы приблизились к огромной океанской расщелине. Захватчики уверенно спустились туда, заставив и меня. Я не хотел перечить зверям с большими пушками, поэтому по узенькой подвесной лестнице спустился вниз.
На дне ущелья лежал остов фюзеляжа большого транспортного самолета. Рейдеры приспособили их под свои нужды превратив обломки в свои норы. Дыры в обшивке были залатаны кусками металла, мусором и какими-то тряпками. На крышах двух кусков фюзеляжа был постелен пластик и набросан слой земли, на которой зеленела молодая растительность.
Только хвост, который стоял практически вертикально, по-видимому, выполнял функцию административного центра.
Меня сходу определили в землянку рядом с носовой частью самолета, а там уже и Шанди пришла в себя. Её решили поселить со мной.
В темном, крошечном помещении, куда нас ввели, на грязном матрасе, лежала светло-золотистая кошечка. Всю ее одежду составляла грязная набедренная повязка, и массивные кожаные напульсники на запястьях и лодыжках.
Прозвенев цепью, как Кентервильское приведение, кошечка испуганно сжалась в комок, в ужасе глядя на нас.

37.

Русь моя, ты снишься многим…

Как только сзади захлопнулась дверь, Шанди прошла вперед и, испуганно-брезгливо оглядев грязный матрац, неуверенно примостилась с самого чистого уголка, обняв руками затылок: видимо ещё не всё устаканилось. Спустя пару минут тишины она с надеждой посмотрела на меня:
- Где мы?
- У Ларсена. — раздался сбоку девичий голосок.
Мы со змейкой обернулись: кошечка явно поняла, что мы не представляем угрозы и осмелела.
- У Волка Ларсена. — пояснила она. — Он любит, когда его так называют. Говорит, что так звали его любимого героя...
Я взглянул на Шанди:
- Слышала о таком?
Змейка замотала головой:
- Нет. Никогда.
- Он тут уже шесть лет. — Сообщила нам кошечка. — хватает все, что движется, от бывшей Японии до земель на западе. Тебе... — Она посмотрела на меня. — ...тебе бояться нечего. Ты сильный. Сначала заставят копать могилы, рвы, канавы, выгребные ямы. Потом, если будешь умным, может быть, даже предложат стать одним из них...
Кошечка перевела взгляд на змейку:
- А тебе будет сложнее. Ты красивая. И гордая...
- Не поняла... — дрожащим голосом произнесла Шанди.
- Они всех пленниц пускают по кругу. Для потехи... — Кошечка коротко оглянулась, как будто бы нас могли услышать, и понизив голос сообщила.- ...когда тебя поведут за барак, мыться, там, рядом с краном, стоит цинк из-под патронов, в нем техническая смазка — типа вазелина. Они им смазывают кран, а еще подшипники и петли. Так вот, когда они тебя туда отпустят, ты зачерпни побольше и нанеси под хвост. Тогда в попу в первый раз не больно будет. Я в первый раз об этой банке не знала, и мне было очень тяжело. Они все в попу захотели — ели выдержала...
Сама кошечка спокойно сидела на пятках рассказывая это. Похоже, она давно уже не стеснялась ни своей голой груди, ни того, что сползшая грязная повязка ничего не прикрывала...
- Они тебя, пока, втроем за раз распахивать не будут... — Спокойно заметила котенок. — Сначала узнают, кто вы...
Неожиданно на улице раздался смех и приближающиеся шаги.
- Помни про смазку! — Выдохнула кошечка, и тут лязгнул запор, и дверь распахнулась.
Ни слова не говоря уже знакомый нам рыжий амбал в маскхалате и маске, выволок за цепь нашу сокамерницу, и бесцеремонно вздернул ее за ошейник вверх, поднимая ее на ноги:
- Шевелись, бл#дина. — Флегматично приказал он. И дверь снова захлопнулась.
Некоторое время было тихо, а потом раздались крики кошечки. Иногда до нас долетали звуки ударов и шлепков. Судя по всему, рейдеры развлекались где-то недалеко.
Мне с трудом удалось уговорить Шанди поспать, я немного переживал за её здоровье. Она с трудом забылась в полудреме на грязном матрасе.
Под утро истерзанную кошечку втолкнули обратно. Она болезненно щурилась и хромала на правую лапку. Судя по опухшим губам, и тому, как она широко и осторожно переступала, ее капитально заездили. Увидев, что матрац занят спящей змейкой, котенок просто прислонилась к стене, и всхлипнув сползла вниз. Это было слишком — и я, плюнув на то, что мне самому было прохладно, стянул с себя китель. Кошечка удивленно взглянула на меня, когда я укрыл ее кителем. Форма была офицерская — добротная, из толстой шерсти, да еще прогретая мной. Котенку явно стало лучше.
Сев на кусок доски, чтобы не отморозить себе задницу, я прислонился к стене: она еще не успела остыть. Котенок забралась на меня верхом и прижалась ко мне.
- Если захочешь — скажи. Я тебе все-все сделаю. — Её горячее дыхание почти опалило мне ухо.
Я усмехнулся и, прижав к себе золотистую головку, посмотрел на спящую змейку.
Все происходившее было для меня самым мерзким кошмаром: я, офицер вооруженных сил Российской Федерации, не могу защитить и обогреть двух самочек.
Я закрыл глаза и откинул голову на стену: еще никогда я не чувствовал себя настолько беспомощным.
Я сел поудобнее, и принялся размышлять — как быстро мы попали в плен, так быстро мы из него и выберемся. Спутники, следопыты, артиллерия и ракеты, а наши захватчики даже не удосужились узнать кто мы и откуда. Хотя… Поверят ли они Шанди, которая скажет о крупнейшей базе наёмников в мире, сила которых обрушится на их жалкое пристанище, если с её шкуры упадёт хоть одна чешуйка? Нет, не поверят, до тех пор, пока до этой расщелины не доедут боевые машины и вертолёты. Ситуация даже показалась мне забавной.
Котёнок заёрзала у меня на коленях, жалобно мяукнув. Я сам не заметил, как моя лапа почти что инстинктивно легла на её маленькую упругую попку... Она говорила, что сделает всё…
Я потряс ушами и отогнал пошлые мысли подальше. Я прижал котёнка к себе, перенёс её на матрас к Шанди, и устроился так, чтобы мы согревали змейку.

38.

Вещий сон всегда кошмар…

Слова из моей пасти вылетали, будто через подушку. Я с трудом слышал себя, но все остальные отлично слышали меня:
- Докажем им, что смерть наших товарищей была не напрасной! — орал я, оглядывая улицу Москвы.
- ДА!!! — взревели глотки по обе стороны от меня. Я огляделся: вокруг меня стояли танки, боевые машины, киборги, наши солдаты. Я не понимал что происходит, но слова вырывались из глотки сами собой, без моего хотения:
- Мы НЕ ПОДЧИНИМСЯ!
- НЕТ! — согласились со мной воины.
- В последний раз! В последний раз мы скажем им — НЕТ! И поставим на этом точку!
- НЕТ И ТОЧКА!!! — заорали воины за моей спиной, а меня будто приподняло над землёй. Я стал смотреть на всех своих товарищей сверху вниз, держа в лапах тяжёлый пулемёт. Слух работал отрывками. Сердце билось в груди с утроенной, нет, с удесятеренной силой!
Я проснулся в холодном поту, нечаянно разбудив обеих самочек. Кошечка на моих коленях, поворочавшись, продолжила свой сон, а Шанди, глянув на меня, обеспокоенно спросила меня:
- С тобой всё в порядке?
Мои губы повторили последнюю фразу из моего сна — Нет и Точка. Фраза показалась мне немного странной, неполной. В ней чего-то не хватало, я точно это понимал, но чего — не знал. Сон…
- Терминатор, — шепнул я, — Нельзя дать ему погибнуть. Никак нельзя, — сказал я Шанди, но та лишь пожала плечами:
- Что мы сейчас можем?
- Мы возьмём его в М-900, когда отправимся туда. Я уверен, что там есть технологии…
- Я не врач, но моя дочь — очень даже. Она скажет, что ваш боец не транспортабелен. Я с ней соглашусь, полковник.
- Я знаю… Знаю.
Я замолчал на несколько минут. Мне казалось, что в моей жизни произошло что-то очень важное.
- Дурной сон? — спросила Шанди.
- Кошмар… Вещий кошмар какой-то. Мы брали Москву.
- Действительно кошмар… Но лучше сосредоточится на том, что с нами будет буквально через час…
- Положитесь на меня. — Спокойно и уверенно сказал я. — У меня уже есть план.
- Это меня и пугает. — Призналась змейка.
- Почему? — Удивился я.
- Вы ухитрились попасть под обстрел, — напомнила змейка. — И затащить всех своих бойцов.
- Как затащил, так и вытащил. — Спокойно отозвался я.
- Да. Но если бы не Шанни...
- Все учтено, — строго прервал ее я. — У меня есть план.
Возражения змейки были прерваны скрежетом отпираемого запора. С петель осыпалась ржавчина, и к нам вошёл тот самый волк, в своём обычном обмундировании, только без Балаклавы на морде. На его лице можно было увидеть столько шрамов, что становилось немного жутко. Волк хмуро мусолил в углу рта окурок кубинской сигары — вот уж точно, ужасающий раритет в наши дни.
От хлопка двери, золотистый сверток на моих коленях встрепенулся, и кошечка в ужасе уставилась на рейдера.
Заметив, как я держу котенка, волк усмехнулся. Его следовало сбить с толку, прежде чем он начнет говорить.
Я прокашлялся:
- Мне нужно говорить с вашим командиром.
Волк недоуменно поднял бровь:
- Да? Тогда это я.
- Не гони! — демонстративно усмехнулся я, добавив в голос побольше безразличия. — Тот, кто придумал нашу ловушку, имел на плечах голову, а не жопу.
Волк некоторое время переваривал сказанное, потом, когда до него дошел смысл сказанного, окрысился:
- Ты у меня поговори.
- Ты мне без мазы, — я слегка, словно в дружеском споре, поднял голос. — Мне командир нужен.
Волк нахмурившись посмотрел на меня:
- Зачем?
- Разговор есть, — серьезно сказал я. — По делу.
Волк стрельнул глазами по нам с Шанди, и ничего больше не говоря, вышел наружу.
Когда его шаги стихли, котенок испуганно взглянула на меня, а Шанди покачала головой:
- Что-то не получилось.
- Я так не думаю, — подмигнул я котенку. — По-моему, все получилось отлично.
Через пятнадцать минут, к землянке подошла группа. Дверь распахнулась, и на пороге снова появился рыжий пулеметчик.
- Выходи. — Махнул он рукой. — Главный с тобой будет говорить.
Я усмехнулся змейке и пересадил котенка рядом, на матрас.
- Все девочки, я пошел.
- Не пуха, — как-то неуверенно напутствовала меня змейка.
Попустив меня вперед, пулеметчик и еще один рейдер повели меня вдоль фюзеляжа к хвосту. Весь хвост, как оказалось, занимал «кабинет» главного рейдера — темно серого волка. Он встретил меня в том же свитере и брюках, что и в день нашего «знакомства».
- Я слышал, ты хотел мне что-то сказать, — Хмуро заметил он. — Надеюсь, это очень важно. Я не люблю бессмысленную болтологию.
- О-о-о... — Протянул я. — Я не займу много времени.
Я обвел помещение самолета взглядом и остановился на главаре.
- Вы захватили нас, что бы поиметь навар — оружие и жратву. Если не с нами, то в виде выкупа? Так?
Волк молча кивнул.
- Тогда у нас с вами проблемы, — заключил я. — Вы разинули пасть на кусок не по размеру.
- Что ты хочешь сказать? — Командир спокойно смотрел на меня. Он явно был стреляный воробей и не боялся.
- Я офицер армии РФ. Со мной еще рота солдат. Нас конечно, слегка потрепали в Японии... — Я чуть наклонил голову вбок, словно признавая этот факт небольшой неприятностью. — ...но основная часть, почти три взвода, уцелела. И сейчас стоит в паре сотен километров отсюда.
Я не глядя ткнул пальцем куда-то в сторону, после чего уронил руку и с улыбкой покачал головой:
- Ребята, вы знаете выражение: «Не сри там, где живешь?».
- Чем докажешь? — Нахмурился командир рейдеров.
Я поднял брови, изобразив театральное удивление:
- Вы взяли нас, на машине, в одних кителях, без жратвы и с половиной бака. Как ты думаешь, откуда мы ехали? Из Америки?! — под конец я не удержался от сарказма.
Сзади фыркнул рыжий пулеметчик:
- Да как они нас найдут?!
Я демонстративно закатил глаза и покачал головой. После чего с сожалением взглянул на рыжего:
- Я тебе уже говорил... — Поинтересовался я. — ...что у тебя жопа вместо головы?
Рыжий изменился в лице, а я продолжил, прежде чем он начал «возникать»:
- Ты знаешь, что такое «радиопеленг»? Когда мы перестали несколько часов назад выходить на связь, к нашим поискам подключили спутник. Он засекает радиосигнал и со дна этой расщелины.
Я выдержал вескую паузу и в глаза рыжему произнес:
- Ты же, долбоёб тупой, не отключил питание у рации в нашей машине, а приволок ее прямо так. Я ведь угадал?
Командир рейдеров вскинулся при этих словах и в упор уставился на рыжего.
- А чё? — промямлил тот. — Я же не думал...
- С жопой на плечах это нормально. — Успокоил я его.
Командир рейдеров напряженно стрельнул в мою сторону взглядом. Похоже, мы поменялись местами — теперь он судорожно прикидывал возможные выходы из получившегося расклада.
Я позволил себе ироничную усмешку.
- Ну что, ребята? Сведем все к недоразумению?
Командир рейдеров недовольно нахмурился: он отлично понимал, что все что я сейчас сказал очень похоже на правду. А раз так — то самое разумное заключить с нами мир.
Но как хороший командир он рассматривал все варианты.
- А что... — Осторожно начал волк. — ...Если вы сбежали от своих? А? Скажем вы преступники? Мы вас сейчас отпустим, а ваши потом нас за яйца возьмут?
Я довольно кивнул:
- Логично. Но это легко проверить. Просто подожди, и наши бойцы сами сюда подтянутся.
- Так и сделаем. — Кивнул главарь не спуская с меня глаз. Видимо, такой вариант ему понравился больше всего. Если я солгал — они это узнают. Если мы беглецы — мы будем у них на руках. Ну, и если, наконец, я сказал правду — мы будем живы и готовы к обмену.
Меня такой расклад тоже полностью удовлетворял, поэтому я довольно кивнул в ответ.
- Очень хорошо.
Волк-рейдер коротко кивнул своим бойцам:
- Отведите его назад.
В дверях я замер, а поскольку после нашего разговора, отношение ко мне изменилось, то вместе со мной замерли и конвоиры.
- Я забыл один момент, — я взглянул на командира рейдеров. — Относительно кобры, которой взяли со мной.
- Да? — Осторожно спросил волк.
- Она занимает у нас очень важное место. Сейчас я отвечаю за ее безопасность. И если с ней что-либо случиться, то поимеют не только вас, но и меня. Поэтому скажи своим парням, чтобы они пока поостыли. Если хотят разнообразия — пусть порукоблудят. Потому что если поимеют меня, то вне зависимости от вашего отношения, я сделаю так, чтобы весь ваш городок уместился в спичечный коробок.
Волк серьезно посмотрел на меня, потом тяжело кивнул.
Когда меня ввели в землянку, меня встретили две встревоженные самочки. Но если Шанди больше переживала за наше положение, то вот кошечка переживала за меня и мое здоровье.
Я успокоил обоих и с довольной улыбкой приземлился на матрас между ними.
- Дамы, все в порядке.
- Что значит — в порядке? — Насторожилась кобра.
- В порядке, это значит, что вам не придется пользоваться вазелином. — Усмехнулся я. — И скоро за нами приедут.
Кошечка ахнула, глядя на меня:
- Как тебе это удалось?
- Я просто умею разговаривать.
Успокоившись, Шанди тут же уснула: сказалось нервное напряжение и ночной сон урывками.
Я тоже чувствовал, что почти разрешил эту проблему. Меня тоже начало клонить в сон, когда меня кто-то тронул за руку. Разлепив глаза, я удивленно уставился на кошечку.
- Тебе чего?
Она забралась на меня с кошачий грацией и ловкостью, и тесно прижалась ко мне всем телом.
- Когда вы уедете отсюда? — ее дыхание было все такое же горячеё, только теперь в ее голосе звучало огорчение ребенка, которому подарили огромного плюшевого медведя, а потом отобрали, объяснив, что ошиблись адресом.
- Не знаю... — Я осторожно приобнял ее сквозь толстый китель. — ...как наши приедут.
Она чуть отстранилась, и развязав узелок которым грязная тряпка держалась на бедре, отбросила ее в сторону. Теперь она сидела на мне верхом абсолютно обнаженная. В этот момент я понял, что она задумала это с самого начала. Но дальше думать мне не дали. Кошечка начала торопливо расстегивать мою ширинку. Я осторожно покосился на спящую змейку: то-то бы она до меня докопалась, проснись она сейчас. Но кобра тихо спала. Убедившись, что с этой стороны нам ничего не угрожает, я начал активные встречные действия с котенком. Скользнув лапой по ее талии и выше, я обхватил ее грудку и слегка помял. Кошечка с восторгом восприняла мои встречные действия, и принялась ласкать и гладить меня с удвоенной энергией, словно боясь что наши ворвутся в лагерь через пару минут, и ей нужно успеть приласкаться ко мне...
Достав мой член, она приподнялась, и осторожно, придерживая его лапкой, насладилась на него.
Несколько секунд мы сидели так, просто наслаждаясь интимной близостью. Я чувствовал ее запах, жар ее тела и дыхание. Своим носом, которым я уткнулся ей в шейку, я ощущал пульс ее жилки — она была такой живой…
Ремесло военного связано с тем, чтобы быстро прерывать хрупкое течение жизни. Поэтому мы, солдаты, ощущаем ее биение особенно остро. Жизнь что? Миг — вж-жик и нету. И уже ничего не вернешь.
Поэтому я сейчас особенно остро наслаждался каждым мгновением, с этой гибкой горячей самочкой.
Привыкнув к моему размеру, котенок начала осторожно двигаться. Ее движения напоминали текущий мед — плавные и нежные, они начали постепенно ускоряться.
Я запустил руки под форменный сюртук кителя и начал гладить кошечку всюду куда мог дотянуться. Потом я ласкал ей грудки...
Я пришел в себя только когда всхлипывающая кошечка обхватила меня лапками за шею и замерла, сжимая мой ствол своими мышцами.
Мы не разъединялись несколько минут, просто сидели в темноте землянки и гладили друг друга.
- Я не вытащил... — Тихо сказал я.
Котенок пожала плечами, я почувствовал как по мне двинулись ее плечики.
- Ну и что. Ларсен и так сказал, что если они мне насопливят внутри, и я залечу — буду рожать. Так что лучше уж от тебя.
Меня дернуло: такое отношение к такой нежной и ласковой самочке.
- За что они тебя так?
Кошечка снова пожала плечами:
- Ломалась долго. Они меня неделю голодной подержали, и я сама прибежала...
Я не выдержал, я должен был сказать это:
- Когда сюда придут наши, я заберу тебя с собой.
Кошечка тихонько потерлась об меня носом:
- Спасибо.
Утром нас подняли неожиданно рано. Лязг запора совпал с жалобным скрипом петель, я проснулся от света, бившего из двери, и от того, что от света вздрогнула заснувшая у меня на груди самочка.
Рассеяно протерев глаза, я уставился на пришельца: в дверном проеме была очень озабоченная морда рыжего пулеметчика.
- Ты! — Он ткнул в меня пальцем. — Живо наверх! Тебя главный зовет!
- Что за спешка? — Скривился я в зевоте.
Но рыжий только возмущенно взвизгнул:
- Живо!
Пришлось котенку слезть при свидетелях. Охранник вообще как будто бы ничего не заметил: видимо котенок вообще не считалась у них за живое существо, а вот Шанди подняла бровь. Но только этим ее реакция и ограничилась.
Когда я, позевывая украдкой, появился наверху, причина всеобщего переполоха стала очевидна: в небе над ущельем, с тихим стрекотом, кружился крохотный вертолет.
Когда я предстал перед командиром рейдеров, тот казался крайне обеспокоенным. Поэтому взял быка за рога сразу же:
- Это ваши? — Он ткнул пальцем в небо, указывая на стрекочущий силуэт.
- По всей видимости, — пожал я плечам, вспоминая, что Шанди упоминала лёгкие вертолёты разведки.
- Он кружит здесь все утро, — командир потер лоб.
- А может это совпадение? — предположил один из рейдеров стоявших рядом с волком-командиром.
- Несомненно! — Я широко осклабился. — И из всех ста семидесяти восьми миллионов квадратных километров дна, бывшего Океана, он решил просто полетать здесь! — Я ткнул прямо перед собой. — Там где пропали двое офицеров. Это несомненно случайность.
Командир рейдеров обхватил голову лапами и глубоко вздохнул. После чего, видимо, решившись, резко распрямился и, убрав руки, серьезно произнес:
- С этого момента — вы гости.
Я усмехнулся:
- Как скажешь, — согласился я, улыбаясь ему, — Выпусти кобру и того котёнка, с которым мы сидели.
- Дашку что ли? — Удивленно спросил Главный. — Запал что ли? — С усмешкой спросил он.
- Не твое собачье «бизнес»... — Холодно отозвался я. — ...куда и когда я ей западал.
- Вы может и гости, а она — нет.
- Ты тут ничего не поделаешь. Я очень люблю кошечек…
Я бы порассказывал ему и другие истории, но тут к нам прибежал третий пулемётчик, который захватывал нас. Раньше его морда скрывалась толстой чёрной маской, которая сейчас была скатана в шапочку с парой прорезей под уши. Я даже немного удивился его виду: он оказался гиеном.
- Командир, жопа! — Сходу выдохнул он, и подозрительно зыркнув на меня, начал что-то очень быстро нашептывать Главному на ухо.
Я особо не слушал, в этот момент к нам поднялись подневольные самки.
- Ну, что? — Усмехнулся я котенку. — Теперь ты моей будешь.
- Она нам зачем? — одёрнула меня Шанди.
- Я очень люблю маленьких кошечек, — ответил я, поглядывая в сторону начинавшийся ссоры между командиром Рейдеров и гиеном. Несколько раз волк назвал пятнистого Банзаем, а сам пулемётчик обращался к собеседнику исключительно «Кореш».
- Нам не нужен лишний рот, который ничего не умеет, — шикнула на меня королевская кобра.
Я повернулся и в упор уставился на кобру:
- Этот рот кое-что умеет.
Получилось достаточно пошло — кобра споткнулась на полуслове, а котенок широко улыбнувшись, стрельнула в мою сторону глазками.
Ко мне вернулся волк.
- К нам движется колонна автотехники. Они заметили вертушку и сейчас идут к нам. Но мне говорят, что это не официальная армия…
- В смысле? — Переспросил я.
- Это не регулярные части. — Ларсен угрюмо посмотрел на меня. — И еще, они сюсюкают по-японски...
Мне это не понравилось, я хмуро глянул на Ларсена и спросил:
- Посмотреть на них можно?
Когда я увидел идущий к нам конвой, я все понял: это, видимо, был дальний караван ящеров-работорговцев. Машин в колонне было пять или шесть грузовиков. В основном это были американские «Доджи» конца двадцатого века, но была и пара современных машин, новых машин. Таких, которые делали в преисподней.
Я опустил бинокль.
- Ну, что? Ваши? — Нетерпеливо спросил стоявший рядом с Главным Банзай.
Я тяжело покачал головой:
- Нет. Это работорговцы. Мы их вырезали в Японии...
- А что тогда они тут делают? — Поинтересовался Ларсен.
- Это... — Я ткнул пальцем в пылевой след на дороге. — ...это дальняя группа разведки. Видимо они рыскали вокруг страны, ловили пленников, когда мы разнесли остальных.
Я недовольно зарычал и потер заросшую макушку.
- Блин, я наши-то не успевают...
Некоторое время Ларсен молчал, а затем осторожно спросил:
- А лута с них много будет? — Словно так, между делом поинтересовался.
Я в упор посмотрел на него:
- Не дури! Вы... — Я усмехнулся обведя рейдеров взглядом. — ...вы хотите их вынести? Они вас порвут!
- Давай, вот об этом, будем переживать мы! — Строго отрезал волк. И тут же кивнул своим, — план «Валькирия-1». Работаем с севера.
Банзай и второй пулеметчик коротко тряхнули гривами и бросились куда-то в сторону. Раздался пронзительный треск двигателей квадрациклов.
Ларсен хлопнул меня по плечу:
- Пошли, посмотришь, как мы работаем.
Мы оставили самочек внизу, а сами неторопливо поднялись по огороженной тропинке на самый верх каньона. Тут, по приставной лестнице, мы забрались наверх каменистого гребня: отсюда было видно все дно моря на много миль вокруг. Вдалеке слева пылила колонна ящеров. Ларсен снова хлопнул меня по плечу и указал пальцем куда-то в полукилометре от нас:
- Смотри вон на то скопление булыжников.
- А с чего ты взял, что они туда поедут? — Нахмурился я.
Но в место ответа откуда-то слева от нас с рокотом, почти что из-под земли выскочил одинокий квадрациклист. Пронзительно ревя движком, он понесся навстречу колонне. В полусотне метров от грузовиков он развернулся и, дав очередь из узи, бросился наутек. В сторону указанного Ларсеном скопления камней.
Ревя двигателями, колонна грузовиков сменила направление, преследуя мелкого наглеца.
Я покосился на волка, тот просто слегка улыбнулся — словно режиссер, у которого все рассчитано. Я передернул плечами и стал следить за указанной кучкой камней.
Достигнув ее, квадрациклист просто... растворился! Натурально в воздухе! Только что был — и тут же исчез!
- Чё за нах?! — Обалдело выдохнул я.
Ларсен в ответ самодовольно хохотнул.
Я уже было собирался спросить волка, что это было, когда колонна, наконец, поравнялась с указанным местом.
И тут Ларсен щелкнул рацией:
- Всем-всем-всем! Валькирия-1! Повторяю — Валькирия-1!
И тотчас всё «скопление камней» засверкало вспышками автоматных и пулеметных очередей. Полыхнули облачка гранатометных выстрелов. Ящеры оказались в классической засаде. Подбив ведущую и замыкающую машины, рейдеры не скупясь обрабатывали грузовики с пехотой из пулеметов. Басовито стрекотал ПКМ, раскатисто ревел натовский МАГ, приглушенно доносился хруст Калашниковых. В паре сотне метров от нас шел неплохой бой. Точнее избиение: ящеры в большинстве даже не успевали среагировать. Даже если кто-то из рептилий выпрыгивал из кузова, то до земли долетал рваный труп. Судя по всему, бойцы Ларсена были подкованы не только тактически, но и с оружием были на «ты».
Наконец все было кончено: колонна стояла, над грузовиками местами поднимался дымок, тлела краска на прострелянном металле, тлела одежда на трупах, лениво дымился брезент второй машин, и только кабина флагманского «Доджа» весело занималась огнем, превращаясь в погребальный костер...
И тот-то из-под земли и повыскакивали невидимки расстрелявшие колонну: судя по всему, тут у Ларсена были окопы в полный профиль, так что бойцы были невидимы до самой последней минуты, когда было уже поздно.
Уже знакомый мне Банзай со своим массивным ПКМом подбежал к одному из грузовиков, и взял его дверь на прицел, другой рейдер распахнул ее, и гиен, держа кабину на прицеле, оглядел ее на предмет выживших...
Я глубоко вздохнул и посмотрел на Ларсена:
- А вы опасны!
Ларсен широко осклабился:
- Я же сказал — вы наши гости. А я словами на ветер не кидаюсь. — Строго добавил он, поднимая рацию, — Отличная работа, парни. Все на базу. Берите что можете.
Меньше чем через час, все бойцы рейдеров собрались в своём ущелье, разбирая привезённые трофеи — пистолеты, узишки, и один большой пулемёт. Всё оружие изрядно подгорело, но судя по их энтузиазму, они приведут его в порядок. Я, между тем, размышлял о них, как о подкреплении для нашей роты: мы потеряли много народа в Японии… Когда выдалась свободная минутка, я подошёл к Волку вместе с Шанди и разговорился с ним. Какое-то время мы болтали об оружии и как они приведут его в порядок, но как только возникла неловкая пауза, я вставил главный вопрос:
- Может быть, хотите присоединиться к нам?
Ларсен только-только открыл пасть, чтобы ответить мне, но его заглушил рокот лопастей грузового двухвинтового вертолёта. Все поселенцы рейдерского посёлка вскинули свои морды вверх, удивлённо тыкая пальцами в винтокрылую машину. Похоже, ещё не все верили, что такие сохранились, или вообще когда либо существовали. Но через минуту по краям расщелины, в которой лежал древний самолёт, показались серьёзно настроенные морды Забытых и бойцов нашей армии. Заняв периметр, они опустили вниз свои пушки, угрожающе смотря на нас как на говно. Я сразу увидел Добба, Тенесси, Молотова — всех своих ребят. К сожалению, они не увидели меня.
- Сложите оружие, вы окружены! — приказали нам с вертолёта. Ларсен на такое предложение лишь оскалился, и тут же рыжий бросил ему его оружие. Волк передёрнул затвор и наставил дуло в небо.
- Отзови их! — приказал он.
- При вертолёте я до них не докричусь! — ответил я.
- Так покажись хотя бы!
- Шанди, за мной! — крикнул я ей, и бросился в дальний край расщелины, к хвостовой части самолёта. Котёнок было потянулась за мной, но я строго велел ей оставаться на месте, пока мы не разберёмся с нападающими бойцами, которых она откровенно боялась. Кобра и я спокойно забрались по хвосту на самую его высокую часть: у Ларсена на ней было что-то вроде смотровой площадки, возвышающейся над всем посёлком. Нас заметили почти сразу, но заговорили только когда мы встали прямо.
- Полковник, Шанди с вами? — спросил голос через мегафон на вертолёте. Я узнал голос Шепарда, и поднял её лапу вверх, после чего последовал другой вопрос, — Всё в порядке?
Я поднял лапу с большим оттопыренным пальцем, направленным вверх. Вертолёт вильнул в сторону базы, но прежде чем скрыться из виду, из его заднего люка вылетел свёрток. Развернувшись в воздухе, на маленьком парашюте в расщелину опустилась стандартная армейская рация. К сожалению, насчёт точности её приземления оставалось только желать и желать. Она быстрее попала в лапы волку, нежели мне.
Мы с Шанди быстро спустились на землю и проследовали к нему. Вертолёт улетел, и, по-видимому, приземлился где-то в стороне, но бойцы продолжали тыкать в нас пушками. Особенно Добб, который одной очередью мог положить тут вообще всех. Я не стал махать ему или как-то привлекать его внимание: в такой ситуации он всё что угодно мог принять за какой-нибудь знак и сорваться с катушек. Этого, скорее всего, конечно, не произойдёт, но крохотный шанс на подобный исход событий существовал.
Когда же мы подошли обратно к Ларсену, волк угрюмо щёлкнул рацией, протягивая её мне.
- Они требуют идентификационный код.
Я взял рацию, прижимая кнопку вызова.
- Генерал, приём, это Полковник. Код — жёлтый. Повторяю — код жёлтый.
- Полковник, вас поняли.
Жёлтый код — второстепенный. Фиолетовый — это безопасно, зелёный — опасность. Жёлтый — возможность засады, но в принципе безопасный. Как только шакал передал код нашим бойцам, они встали и подняли оружие, показывая свои более-менее дружелюбные намеренья. Как только Ларсен увидел это, он протянул лапу за рацией. Не особо стесняясь, я отдал её, хотя Шанди откровенно была против.
- С кем имею честь говорить? — спросил он у рации, но та недовольно зашипела ему голосом нашего главного:
- Всё, что вам сейчас нужно знать, это то, что я генерал основного контингента армии России. Назовитесь сами.
Волк посмотрел на меня недовольно. Такое обращение ему явно не нравилось.
- Меня зовут волк Ларсен, — представился он, — И вам надо знать, что я командую двумя десятками отменных пулемётчиков. Полковник упомянул тут одну деталь – якобы, мы можем к вам присоединиться?
- Не всё так просто, Ларсен, — ответила рация, — Сначала нам надо поговорить. Собирайте всех своих бойцов и гражданских и поднимайтесь на поверхность моря. Не стоит брать с собой оружие.
Рация шикнула, обрывая связь. Волк подбросил её, и отдал мне. Не спеша, я отдал её Шанди, которая отдала её котёнку.
- Это тебе можно доверить? — спросила она у кошечки. Та закивала, тут же прижимая рацию к груди. В принципе, от неё немного зависело: у Шанди всё ещё была своя рация, но местная, только на базу Забытых, а у меня всё было в костюме. Но кошечку хотелось приучить к ответственности.
- Собираемся! — рявкнул Ларсен, махнув лапой, — Оружие оставить дома!
Дополнение после основного приказа вызвало бурю возмущения. Кто-то отказался идти, но все возражения были пресечены фразой Ларсена, по типу "если ты, сучий потрох, не хочешь веселиться здесь, то будешь веселиться там!". Под "там", скорее всего, подразумевался другой свет, поэтому вскоре все два десятка зверей изъявили готовность подняться наверх. Первыми пошли гражданские, пользуясь потайными верёвочными лестницами, оставленными ими же. Бойцов же ожидал небольшой сюрприз: наши солдаты принесли с собой длинных, крепких верёвок, которые они скинули вниз. Я подумал, что они были нужны для спуска сюда, но теперь они сыграли совсем другую роль.
- Эй, парни! — свистнул я пулемётчикам, кивая на верёвки, — Справитесь?
Играя мускулатурой рук и плеч, разношёрстные звери подошли к канатам и уверенно взялись за них, проверяя на прочность. Как только первый зверь повис на нём, встав лапами на отвесную каменную стену, почти все бойцы Ларсена начали забираться по верёвкам наверх. Всего надо было залезть на двадцать метров, но они справились с этим на отлично — быстро и без особого кряхтения. Шанди решила воспользоваться лестницей, а я — вспомнить часы, проведённые когда-то в тренажёрном зале. Там, в родной Екатеренбурской школе в большом спортивном зале у нас был сохранившийся канат до самого потолка — мой любимый тренажёр. До пятнадцатиметрового потолка я залезал быстро и с удовольствием, но там был толстый, спортивный канат…
Впрочем, чёрный нейлоновый тоже годился для подобных упражнений — достаточно толстый и лёгкий, прочный. Судя по тому, кто меня ждал наверху, закреплён он был весьма надёжно.
Я забрался до самого верха, и улыбнулся: лапу мне подал лично Добб и рывком вытащил меня из пропасти, поставив наконец на твёрдую землю. Заботливо отряхнув меня, он по-дружески хлопнул меня по плечу.
- Вечно тебя угораздит куда-нибудь сунуться…
- Это чтобы не было так скучно.
- Да уж, с тобой не соскучишься, — он улыбнулся, но тут нас окрикнули снизу. Ларсен, оказывается, лез сразу за мной.
Добб наклонился и вытащил его. Не так аккуратно и нежно, как меня, но с куда большим впечатлением для Ларсена.
- Ну и силища, — похвалил он Добба, отряхиваясь, — Моему отряду пригодились бы…
Его взгляд упал на автоматический гранатомёт, висевший за спиной у Добба, как какой-то автомат. Прищурившись, волк кивнул моему другу и хитро спросил:
- И ты с этой… пушки, с ходу стреляешь?
- С ходу, — кивнул Добб.
- Не поверю, — тут же сказал Ларсен.
- И не надо, — ответил ему доберман, дожидаясь пока все рейдеры вылезут из своей пропасти и предстанут пред шакалом. Я оглянулся: вертолёт стоял совсем близко, и к нему уже направлялась Шанди. За ней скромно плелась кошечка, таща за собой рацию.
- Полковник, — радостно приветствовала меня Тенесси, маша мне лапой. Я помахал ей лапой в ответ, и тогда на неё обратил внимание и главный пулемётчик. Вот тут у него произошёл окончательный разрыв шаблона: стройная, подтянутая, и не очень крупная колли, державшая винтовку весом не сильно меньше чем основной калибр моего друга одной лапой, выглядела сюрреалистично даже для меня. У бывалого в боях волка от такого только челюсть отвисла. И тут я всё понял.
- Ты что, никогда не слышал о киборгах? — спросил я.
- О ком? — переспросил он, не в силах оторвать взгляда от нашей снайперши, которая через прицел разглядывала самолёт рейдеров.
- О ки-бор-гах, — по слогам произнёс я, — Их иногда называют андроидами. С виду разницы никакой, но на самом деле она есть.
- Какие ещё нафиг дроиды? На кой чёрт они нужны?
- Ну, у них есть экзоскелеты…
- Эндоскелеты, — поправил меня мой друг.
- Эндо… что? — спросил волк, поворачиваясь к Доббу, — Ты тоже эндо… или как тебя там?
- Да, — кивнул Добб, — не дёргайся.
- Что? Ааааа! Отпусти!
Доберман схватил Ларсена за разгрузку на его груди, стянул её потуже и спокойно поднял Ларсена над землёй. Волк при этом вцепился ему в лапу, грозно рыча, но как только его лапы вновь коснулись земли, он отряхнулся и посмотрел на моего друга с какой-то странной смесью страха и восхищения.
- Она, — он кивнул в сторону Тенесси, — Колли тоже так может?
- С недавних пор — может, — ответил я, — Эндоскелет у неё совсем недавно, меньше месяца.
- И этот… — волк опять поморщился, пытаясь запомнить сложное слово, но сократил его до простого и понятного, — Скелет делает настолько сильным? Как его получить? — сразу же сказал он, раскрывая свои намеренья.
- О, это дьявольски сложно, — ответил ему я, — Я знаю всего два места на земле, где могут сделать такой. Одно из них недавно уничтожили, а другое собираемся уничтожить мы.
- Если не возражаете, то сначала я заполучу эту штуку себе, — сказал он, — не знал о существовании такой штуки…
Ларсен зачем-то отправился к колли. Аккуратно подойдя к ней, он завязал с ней разговор.
- Слушай, а представь, он про твою броню не знает? — напомнил мне Добб.
- Точно-точно. А ведь она не сильно хуже…
- Тенесси порвёт ему шаблон, — довольно буркнул Добб, — она же своего возраста не скрывает…
- ЧТО!? — крик пулемётчика донёсся до нас даже с порядочного расстояния. Все обернулись на них. Тенесси хихикала, а глаза волка выпучились настолько, что были готовы сорваться со своего места, и, задорно обгоняя друг друга, убежать прочь.
- Он точно захочет к нам присоединиться, — с улыбкой сказал я, — Если мы быстро их обучим уставу, то сможем частично восстановить свои потери в Японии.
- Я бы на твоём месте не сильно надеялся на это, — сказал мне доберман, — всё-таки наши бойцы были своими. Я с ними готов был куда угодно, а с ними… Не знаю.
- Понимаю. Но они говорят на Русском — уже не плохо.
Мы посмотрели на знакомство рейдеров с частями регулярной армии, ещё немного, а потом нас окликнул шакал. Шанди уже была вместе с ним, а за коброй верной слугой продолжала идти котёнок.
- Полковник, — поприветствовал он меня, отдав честь, — Надеюсь, что наши новые друзья не постесняются объяснить нам, откуда здесь взялось три машины и куча обгорелых трупов в них?
- Зачем лишний раз беспокоить их командира, — я пожал плечами, улыбаясь, — Это были ящеры. Отбившаяся группировка работорговцев, которых приманила сюда наша вертушка.
- Мы только что прилетели, — напомнил мне шакал, — Когда это они успели?
- Да не грузовой вертолёт, а маленький, разведчик, — сказал я, но на морде шакала застыло лёгкое удивление:
- У нас есть только этот вертолёт, полковник, — чёрный кивнул в сторону двухвинтовой машины, — Больше никаких летательных аппаратов в положении нету.
Вот тут стоило побояться слов генерала. Решив не испытывать его терпение, я спросил сразу:
- Тогда как вы нас нашли?
- За это скажи отдельное спасибо координатору, — сказал мне шакал, — Пёс настроил один из спутников забытых так, чтобы он заработал в режиме тепловизора. Это единственное, что нас задержало, потом же мы сразу увидели здесь поселение. Догадаться, куда вы пропали, дело не хитрое, когда узнаешь о своих новых соседях, не правда ли? — последний вопрос генерал адресовал не мне, а кобре.
- Это точно. Они живут в пределах досягаемости нашей артиллерии, а мы их профукали, — грустно сказала Шанди, — Всё равно, что если бы у нас спёрли гроб с похорон, а мы бы и не заметили.
- Ну зато теперь…
- Думаю, я узнал о киборгах достаточно, — появившийся Ларсен заставил вздрогнуть кошечку, — Что дальше?
- Так это вы — командующий? — надменно спросил шакал, чуть выпячивая грудь.
- Так это вы — надутый генерал, не желающий говорить своего имени? — в тон шакалу ответил волк.
Чёрный ухмыльнулся и официально представился Ларсену. Представил так же и меня, а Шанди призналась во всём сама. После того, как волк узнал посреди кого он стоит, спесь с него быстро слетела, а наглость осталась.
- Значит вот оно как, да? Рад знакомству. Особенно рад тому, что вы не разбомбили моё поселение без суда и следствия.
- Это точно, — вставила Шанди.
- Полковник говорил мне кое-что, не так давно. Мы может, обошлись с ним не очень приятно, как и с генералом Забытых, но я прошу прощения за действия моих бойцов. Вы, наверное, понимаете, какие времена сейчас…
- Более чем, — кивнул наш генерал, — Так что же вам предложил наш полковник?
- Он говорил, что мы вправе присоединится к вам. К армии России.
Шакал улыбнулся и посмотрел на меня. Я развёл лапами.
- Мы вроде договорились на последнем совещании дать амнистию всем бандформированиям…
- Эй! — прервал меня Ларсен, — Мы не бандиты!
- Это будем решать мы, — отрезала Шанди.
- В любом случае! — крикнул я, пока это не перешло в спор на повышенных тонах, — Генерал, это три десятка первоклассных пулемётчиков со своим оружием! Мы и так потеряли в Японии слишком много народу.
- Потери, конечно, велики, но их не обязательно восполнять, — строго ответил Шакал, — Ты уверен, что они хоть что-то умеют?
- Посмотрите на японцев, а точнее на то, что от них осталось! — тут же вставил я.
- Это была игра на их поле, — сказал Генерал, одной фразой заткнув сказать Ларсена, — А как насчёт чистого поля и сплошной импровизации?
- Спокойно! — тут же рявкнул волчара.
- Для вас, может быть да, — спокойно отвечал ему генерал, — Вы должны понимать, что во время боя вы будете не одни. С вами плечом к плечу будут сражаться другие, незнакомые вам бойцы, и от взаимопонимания в этой ситуации зависит исход боя.
- Ну а почему незнакомых-то? — раздалось откуда-то сбоку, и вся командирская орава развернулась в сторону Булька и Овчара, которые показывали бойцам Ларсена преимущества кибернетических тел. Кто крикнул, мы так и не поняли.
Ларсен чуть задумался над словами Генерала, и выдал по-настоящему мудрую мысль:
- Вы же не пошлёте нас в бой сразу же, как только примете в армию?
- Конечно нет, — ответил Шакал.
- Тогда времени познакомится будет более чем достаточно, — Ларсен протянул лапу Шакалу.
Генерал протянул лапу в ответ и два командующих заключили союз. Какое-то время они вдохновенно стояли, держа друг друга за лапы, а потом, когда рукопожатие распалось, генерал приложил ладонь к виску. Не спеша это сделал и волк.
- С этого момента вы зачислены в состав регулярной армии Российской Федерации в чине подполковника, — сказал Генерал, чем вызвал моё немалое возмущение: я начинал с рядового!
- Как скажете, генерал, — ответил Ларсен.
- Обращайтесь к полковнику, он поможет вам и вашим бойцам разучить устав и некоторые дисциплинарные методики. Ваши бойцы теперь все рядовые.
- Что будем делать с гражданскими? — спросил Ларсен, и тут же все вспомнили про то, что за два с лишним десятка бойцов придётся кормить ещё не один десяток ртов. Это обещало бы стать проблемой, но Шанди спокойно спросила:
- Они что-нибудь умеют?
- Выживать, — строго ответил волк, поглядев на кобру. От такого взгляда змея даже чуть раскрыла капюшон.
- Этого будет достаточно, — сказала она, — Вы можете вести своих зверей на базу Забытых. Полусотне трудолюбивых зверей там всегда будут рады.
- Вот и решили, — кивнул шакал, — Полковник, подполковник… — он обратился к нам с Ларсеном, — Ведите бойцов на базу, — шакал кивнул в мою сторону, — Он знает дорогу. Ваши гражданские пускай собирают вещи и готовятся к отъезду: мы пришлём за ними грузовик.
- А что потом? — спросил я.
- А потом база М-900, полковник, — ответил мне мой генерал, — Готовьтесь узнать кое-что очень и очень важное: мы выезжаем туда сразу, как соберёмся.
- Есть, — ответил я, отдав честь.
- А мы с вами? — спросил Ларсен, принимая из лап рыжего свой пулемёт, который только что вытащили из ущелья.
- Полюбому.

39.

И богатым и убогим…

Основная часть рейдеров добиралась до базы Забытых на своих двоих, я вместе с ними. Шанди и Генерал улетели на вертолёте, но где-то на середине пути мы встретили наш родной автосостав и погрузились на него. Все гражданские рейдеры всю идею своего командира воспринимали без лишнего энтузиазма и вели себя как в плену у врагов, что в общем-то было довольно резонно. Даже сам Ларсен сидел в кузове первого прицепа мрачнее тучи, все его бойцы уместились в средний вагон. Состав Российской Армии кое-как влез в первый, но места немного не хватало. Утешало лишь то, что поездка обещала быть недолгой.
Я же, вместе с Доббом и Динозавриком, сидел в кабине. Чёрный лис отдыхал в люльке: он вёл грузовик сюда, и честно запыхался и устал от вождения, проклиная себя за сломанный гидроусилитель руля. Как признался сам инженер — там просто не хватило ремня для привода, но найти ничего лучше он не смог — вот и поплатился за это. Добб, конечно, справлялся с двумя парами огромных колёс без особого труда, но само рулевое колесо трещало от такого обращения по швам. Я не обращал на это внимания. Меня больше занимали мысли о том маленьком вертолёте, который пролетал над ущельем рейдеров за несколько часов до появления ящеров. Возможно, война в Японии ещё не окончена, но лезть в этот лабиринт из стекла и бетона опять мне откровенно не хотелось. Никому не хотелось, даже Доббу.
Молча мы все доехали до базы Забытых, где принялись разгружаться. Шанди, прилетевшая раньше, руководила процессом с высоты второго уровня пусковой установки, в то время как Шакал снизошёл до простых солдат и даже немного помогал нам. Мирные звери Ларсена сразу же поразились огромному городу, сделанному из огромной конструкции людей, но полюбоваться видом им не дали. Почти сразу их построили в очередь перед столом, за которым сидело несколько миловидных кошечек: они выдавали новоприбывшим паспорта. Занося в специальный бланк данные об их имени и месте рождения, о родном языке и ещё несколько пометок, они на месте фотографировали зверей на малюсенькие камеры, расположенные на столе и один-единственный принтер выдавал им маленький клочок бумажки, формата А6, сразу заламинированый. На нём зачем-то ставили пару печатей несмываемой краской, и выдавали зверям. Как ни странно, но все рейдеры, несмотря на своё отшельничество, были довольно цивилизованными и культурными: никто не сопротивлялся и не выдвигал никаких претензий к бюрократии, казалось даже, что наоборот: звери совсем не были против того, чтобы их всех записали.
Когда же кончалась бюрократия, они заполняли простенькую анкету — о своих умениях и родственниках. Тем, кто не умел читать (опять же отмечу, что таких было всего несколько, и те довольно молоды) помогали Забытые.
Пока всё это происходило, к Ларсену подошёл наш генерал, отдал честь и вручил ему красную корочку военнообязанного с большим двухглавым орлом на обложке. Открыв её, волк поглядел внутрь, что-то спросил у шакала и получил утвердительный ответ. Они подошли ко мне.
- Полковник, на вас я возлагаю обязанность организовать принятие присяги и выдачу соответствующих документов нашим новобранцам, — без всяких вступлений начал генерал.
- Это может подождать? — спросил я, пожав плечами. Организовать такое на чужой базе — моветон.
- Более чем. Я говорю о моменте возвращения в Россию, там всё и сделаем.
- Будет сделано, — ответил я, отдавая честь. Шакал отдал честь в ответ и ушёл. Ларсен же поглядывая на свою корочку, тихо пробурчал:
- Подполковник, надо же… Звёзды на плечи мне тоже положены?
- Да, — ответил я, — Это называется погонами, — я похлопал себя по плечу, но вспомнил, что не в том костюме. На лёгкой рубашке не было никаких знаков отличия — она вообще напоминала гражданскую, если бы не её зелёный цвет. Всё-таки у меня не было достаточно свободного времени, чтобы перешить звёзды с боевой брони на официальную. Вспомнив про свой костюм, я кивнул Ларсену:
- Пойдём, покажу кое-что.
Вместе с ним я отправился к временному складу наших вещей, который нам выделили Забытые. По обе стороны от небольшого гаража стояли два наших часовых. Поприветствовав Атамана и его нового заместителя, я представил им нового подполковника и вошёл внутрь. В тёмном гараже я нашёл свою броню и прямо при Ларсене в неё переоделся, на этот раз — надевая её поверх рубашки и тонких брюк. Когда я надел ботинки и поправил штаны так, что бортовой компьютер сообщил мне о полной герметизации, я подозвал волка к себе, разминаясь.
- Помнишь, что тебе показывали киборги?
- Попробуй это забыть, — буркнул волк, сложив руки на груди.
- Дай лапу. Напрягись.
Лучше один раз почувствовать, чем сто раз услышать. Когда я подержал Ларсена над полом на вытянутой руке несколько секунд, ко мне снова вернулось чувство защищённости и небывалой силы. Костюм как будто слился со мной — ещё бы, когда я не вылезал из него несколько недель, после небольшого отдыха от него — снова как влитой. Но ожидаемого впечатления на волка я не произвёл. Как только я поставил его на лапы, он лишь нахмурился.
- Значит, есть такая одёжка…
- Это мой костюм, — зачем-то сказал я, из-за чего удостоился довольно пренебрежительного взгляда волка.
- Я вижу. А где такие берут?
- В Москве. За очень большие деньги…
- Надо бы посетить эту вашу Москву, — усмехнулся волк, чуть пожав плечами.
- Я думаю, что если ты захочешь, ты найдёшь себе такой где-нибудь по дороге. Москва… это отдельная тема.
- Ясно, — кивнул он, — Меня вообще мало интересует то, что вы задумали. Меня интересует остаться в живых и сохранить своих зверей в живых.
- Похвальные желания, — улыбнулся я, но на непроницаемой морде волка не проскочило ни одной эмоции. Мне показалось, что он что-то задумал, — Ты что-то задумал?
Похоже, я поспешил озвучить свои мысли. Волк посмотрел на меня, потом повернулся боком.
- От мёртвого тебя мне толку мало.
Улыбка с моей морды пропала тут же. Я хотел было пригрозить ему в таком же роде, но понял: он был прав. Мне от него мёртвого тоже никакой прибыли. Поэтому на этом мы наш разговор закончили, отправившись в столовую Забытых: обедать. Война войной…
Прошло всего два дня, прежде чем рейдеры, выбравшиеся из-под земли, влились в ряды забытых и все нашли себе работу. Звери оказались удивительно умелыми. С ними, например, существенно выросло производство патронов, многие самки, как оказалось, отлично шили и вязали. Забытые не могли нарадоваться на такое пополнение; как призналась сама Шанди, почти всё "новое" поколение бывших наёмников хотело сидеть за компьютерами и нажимать кнопочки, а не заниматься нормальным трудом. Теперь же, когда появились хорошие мастера подобных дел, к ним проявили интерес. Но помимо гражданских рейдеров были ещё и вояки, и с ними дело обстояло строго наоборот. Совершенно не дисциплинированные, назойливые и ужасно ленивые, разбалованные прошлой жизнью, зато подтянутые и резкие как понос с мягким знаком, звери Ларсена причиняли сплошное неудобство. Если они не требовали выпустить их за периметр базы, отдав им кучу оружия и боеприпасов, то получив отказ, они сразу же хотели жрать, спать и трахаться. Шепард рвал на себе шерсть, пытаясь научить их хоть чему-нибудь, я относился к этому куда спокойнее, генералы в мордах Шакала и Королевской Кобры вообще не обращали на них внимания. Конечно, бойцами они были довольно хорошими, этого у них не отнять. Конечно не спецназ "забытых", который встречал нас по прибытии на базу, но как штурмовая сила, бойцы Ларсена были хороши. Поэтому было принято единственно верное решение: всех его солдат объединить в отдельную группировку, с непосредственным командиром, который, в своё время, отлично знал кто в доме батька, а кто сынку.
На третий день Шанди снова собрала совещание командования, на которое был приглашён и Ларсен. К тому времени ему уже выдали погоны подполковника, но волк держал их в кармане на пузе его свитера, и к нему придирались все кому не лень. Волк носил их с собой и демонстрировал только по приказу, как будто они были его пропуском, но как раз к совещанию ему это настолько осточертело, что он всё-таки пришил их на плечи.
Войдя вместе с ним в зал для совещаний, мы увидели, что все уже давно собрались и ждали, по сути дела, только нас.
- Слегка заблудились по дороге, — признался я, поспешно занимая своё место рядом с Координатором. Ларсен от вида обритого наголо пса пришёл в изумление, но сел рядом со мной, постоянно глядя на командира красной бригады, который улыбался в пустоту. Ему нравилось на базе Забытых: он получил полный допуск ко всем спутникам, которые они запускали, и ко всем, что они контролировали.
- Похоже все на месте, — сказала Шанди, вставая со своего места, — Повестка данного совещания проста: поход до базы М-900, известной так же как Алмазный Пик.
- Пока вы петляли по коридорам, мы уже решили, когда мы едем, — пояснил наш генерал, — Завтра. Поэтому ночь мы будем готовиться, а отдохнуть и поспать все бойцы успеют в дороге.
- Мои парни участвуют? — Поинтересовался Ларсен, развалившись на стуле.
- Как я и говорил — да, — ответил Шакал.
- В каком амплуа? Я не хочу сажать их голой жопой на муравейник. — Спокойно отозвался волк.
- На ровне со всеми. В бункер пойдут добровольцы. Так что ваши бойцы будут решать идти или нет наравне со всеми.
Ларсен кивнул в ответ и на этом вопросы новоприбывшего волка закончились, — Послушаем разведку, — дополнил шакал, показав лапой на Координатора.
- Большое спасибо, генерал, — с улыбкой ответил пёс и свет в зале автоматически притух. Позади кобры на стене появилась чёткая фотография огромной стеклянной горы из космоса. Координатор достал и кармана своих джинсов лазерную указку и начал показывать определённые места на фотографии.
- Мы смогли узнать о некоторых особенностях данной базы при помощи фотографий из космоса. Вот здесь, здесь и здесь — странные места, не покрытые слоем стекла, а следовательно, наиболее уязвимые, если что-то пойдёт не так. К сожалению, ультимативная система охраны не оставляет нам шансов проникнуть внутрь без кодов, которые мы сейчас имеем! — он довольно потёр лапы, — Копировать их, как не странно, невозможно. Папки с кодами оборудованы уникальной магнитной системой распознавания свой-чужой, которую не подделать. Для системы важно чтобы обе папки физически присутствовали на месте во время открытия базы. Входы на базу располагаются в четырёх местах — подземный гараж…
- Мы с ним уже знакомы, — перебил я, — Он со стороны Владивостока, а я не думаю что нам стоит соваться в Россию… Пока что.
- Поддерживаю, — согласился со мной Генерал.
- Жаль, этот способ самый простой, — ответил координатор, и продолжил, — К сожалению ещё два хода остаются для нас неприступными — один из них — воздушный, до которого мы просто не доберёмся без летательной техники.
Он отметил точечкой лазера место на карте, потом она чуть повернулась; на фотографии мы увидели довольно большие ворота, которые располагались почти на самой вершине базы.
- Третий ход — подводный. Туда нам не зайти без воды в принципе… Ну и последний, четвёртый — самый очевидный. Это шлюзовой вход для кораблей.
Он снова развернул карту так, чтобы мы видели огромную пещеру в сплошной горе. Судя по размеру, туда мог спокойно войти какой-нибудь танкер.
- На базе оборудован самый большой порт в России. Принимает корабли практически любого водоизмещения, кроме супергигантов, которых и в мире всего три штуки, и то не наших. И пусть вас не обольщает огромный размер шлюзов — этот вход, по некоторым данным, считается самым укреплённым.
- Лет сто назад там взорвали небольшую ядерную бомбочку, — вставил Добб, — Двери даже не особо поцарапало.
- Ядерную бомбу? — переспросила Шанди, — Зачем?
Добб пренебрежительно посмотрел на Шанди, крутясь на своём стуле.
- Пытались проникнуть туда без кодов. Правительство пыталось, меня при этом не было, но говорят, жахнуло что надо.
- Значит там радиация… — предположил шакал.
- Мизерная, — опередил Добба Координатор, — Сто лет — неплохой срок для полураспада. Вы, простите, не знаете, какой мощности была бомба?
- Пара килотонн, может даже меньше. Это и не бомба была, а тактический ядерный снаряд для четырёхсот миллиметрового миномёта.
- Радиация для нас не станет проблемой, — заключил голый пёс, — Однако для пущей защиты надо будет дать бойцам соответствующие препараты перед выездом. Думаю, у Забытых такие медикаменты найдутся.
- В достатке, — кивнул Шепард.
- Моим парням тоже выдадут? — снова влез Ларсен, после чего удостоился пары очень пренебрежительных взглядов. Воцарилась минутная пауза: те, кто знал ответ, считал его слишком очевидным для оглашения, а те, кто не знал, ждали его во всём внимании. Наконец я взялся ответить за командование:
- Твои бойцы едут наравне со всеми. Со всеми полагающимися обязанностями и правами.
- То есть да? — уточнил на всякий случай волк.
- Да, блин! — сорвался Шакал, встав со своего места, — Это военная операция, а не балаган, подполковник, так что если что-то вас не устраивает, вы со своими бойцами вправе отказаться. Мы не держим.
Генерал плюхнулся на своё место, строго глядя на волка. Ларсен, в свою очередь, спокойно отпил из стакана чистой минеральной воды, оглядел всех присутствующих и уверенно сказал:
- Мы никуда не выходим. Можете назвать это как угодно — операцией, балаганом, хоть дуркой на выезде. Мне это интересно. И я уверен, что мои парни тоже проявят соответствующий интерес, — Ларсен улыбнулся и поставил стакан на место, — Я могу задать вопрос?
- Конечно, — ответил Координатор, крутя в пальцах лазерную указку.
- А каверзный вопрос? — Ларсен улыбнулся шире, положив ладонь на стакан и наклонив его.
- Попробуйте, — всё так же любезно и терпеливо отвечал японский киборг.
- Каков профит?
Наверное, будь у Координатора хоть остатки бровей, одна или обе сейчас поползли бы наверх, но на гладко выбритой морде пса не промелькнуло ни одной понятной мне эмоции. Только шевельнулись электроды, присоединенные к его голове на затылке. Остальные молчали, ожидая услышать главного разведчика.
- У нас ещё нет рентгеновских спутников… — начал было он, но Ларсен перебил:
- Вы нам так много рассказали, не всё же вы определили по одной-единственной фотографии из космоса?
- Фотография не одна и…
- Я уверен, что вы встречались с этим… Эм… Координатор, да? — поинтересовался Рейдер, — Так вот простой вопрос — каков профит? Что нам, мне и моим бойцам обломится с поездки в эту базу?
- Это неизвестно, — честно ответил киборг, щелчком пальцев выключая проектор, — Однако есть несколько догадок, легенд и слухов.
- Простите, я жил под камнем всю свою жизнь. Я кое-что знаю, кое-что видел, но очень много вещей увидел за последние два дня впервые в своей жизни. Я буду рад даже слухам.
- Если никто из присутствующих не имеет ничего против, то я могу рассказать, что нас там ждёт. Это лишь мои догадки, основанные на собранных из интернета знаний.
- Из чего? — переспросил Ларсен, не поняв слово "интернет".
- Я потом объясню, — пообещал я, и Ларсен кивнул. Увидев это, Координатор начал с самых очевидных догадок.
- Итак, на данной базе по самому распространённому слуху, хранится оружие, настолько мощное, что люди, испугавшись его использования, поспешили убраться с планеты, где оное не могло быть использовано. Точно известно только одно — это не Чёрный напалм, с которым знакомо большинство военных.
- Чёрный напалм? — перебил Ларсен, — Что за хрень? Напалм оранжевый.
- Потом объясню, — снова сказал я, положив лапу на плечо волка, — Я тебе потом вообще всё объясню.
- Ты босс…
- Почему вы так уверенны, что это не чёрный напалм? — спросила Шанди, и её вопрос поддержал наш генерал.
- Дата открытия этого без сомнения удивительного вещества — две тысячи триста девяносто восьмой год. Базу начали строить на пятом этапе последней войны, как раз, когда напалм пустили в ход, а вся Сибирь превратилась в великую стеклянную пустыню. Это было в две тысячи четыреста восемьдесят пятом году, спустя восемьдесят лет военного положения. Закончили алмазный пик за десять лет до Исхода — две тысячи пятьсот десятый год. За десять лет на ней создали Нечто, остановившее войну. Ну или… придавшее ей новый виток.
- Какие догадки по тому, что это может быть?
- Их много. Начну с одной из самых распространенных — чёрный лазер или лазер чёрного солнца, как его окрестили в сети. Раз в десять лет появится размытая фотография какого-нибудь прототипа, который якобы и является чёрным лазером, но дальше этого никуда не заходило. Об этом оружии известно только одно — для выстрела требуется примерно полгода перезарядки… при помощи среднего такого ядерного реактора. Больше ничего об этой удивительной штуке я не знаю. Другая версия, не менее распространённая: какое-то подобие биологического оружия. Мы все знаем, что четвёртый этап последней войны провалился из-за совершенных средств защиты от такого оружия.
- Если это так, то нам не стоит открывать базу, — подал голос Молотов, — Вполне возможно, что при наличии там бактериологического, биологического или химического оружия, база давно заражена.
- Запустим диагностику и послушаем, — ответил Добб, — У базы с пульта запускается самодиагностика.
- Откуда ты знаешь? — я толкнул киборга в бок.
- Знаю, не спрашивай, — отговорился он.
- В таком случае мы должны будем добраться до этого пульта и сначала выполнить диагностику базы, лишь потом соваться внутрь. Теперь как мы поедем…
Внезапно дверь в зал распахнулись, и маленькой зелёной молнией к нам подбежала Шанни, прошептав мне на ухо:
- Терминатор заговорил!
- Господа, я вынужден вас покинуть, — сразу же сказал я совету, вставая со своего места.
- Я тоже, — вставил Добб.
- Я здесь уже не особо нужен, — заявил Молотов, — Рядом с бойцом…
- Идите, — отрезал наш Генерал, — Хотя я не против бы и…
- Закончили, — объявила Шанди, — Думаю, как туда добраться мы все и так знаем.
- Пойдёмте! — позвала нас дочка главнокомандующей, тяня меня за руку, — Он вас звал! По имени! И ещё свою жену!
Я быстро собрался и пустился бегом за шустрой Шанни. Змейка повела нас всех через какую-то секретную тропу, на ходу разгоняя охранников и зазевавшихся зверей, имевших несчастье оказаться на её пути. До лазарета мы добрались за считанные секунды, но когда вся наша орава ворвалась в палату Терминатора, все затихли сразу. Даже Ларсен, который побежал за всеми просто по инерции, и тот проявил уважение к тяжело раненому бойцу.
Песец лежал на койке с уже открытыми глазами, и еле-еле шевелил пастью. Я тут же подошёл к нему, садясь на колени рядом с его кроватью, поднося ухо ближе.
- За дверями вагона последнего…
Небеса провожали пропащего…
Целовали косой дождя летнего…
Прижимая к груди уходящее…
Он говорил очень медленно и тихо, с большими перерывами. Я вслушивался в каждое слово, но не понимал смысла.
- Что он говорит? — спросил меня Шакал, тихо подходя ближе.
- Расковала меня ночь бессонная…
Вынул я перспективу из скважины…
Закопал у вокзала всё чёрное…
Помолясь за здоровие вражины…
Я поднял голову, тихо оповестив всех присутствующих.
- Он поёт…
Внезапно песец стал петь намного громче, так что услышали все присутствующие:
- Я намазал на хлеб расстояние!
Захлебнулся мечтой родниковою…
На дорогу надел струны новые,
Да пустил под откос состояния…
Все в палате замолчали, слушая эту странную и удивительную песню умирающего бойца. Он подождал минуту, собираясь с силами, а потом пропел ещё один куплет, последний:
- Не пропал ещё голос, на месте глаза!
Наблюдаю, как в море играет гроза…
Не свернул я с дороги, один на пути,
В небе крылья да ноги, что делать…
И на последнее слово в песне его не хватило. Но я аккуратно и тихо дополнил:
- Идти.

40.

Всем достался этот дар!

- А не много ли нас едет? — задал резонный вопрос мой генерал, наблюдая вместе со мной за погрузкой боеприпасов в наш грузовик, — Я уже думаю попросить Дино сделать четвёртый прицеп. Это было бы здорово.
- Меня больше волнует, кто поедет в кабине. Начальство же передерётся за пару драгоценных мест, а там ещё должен быть кто-то из киборгов и Дино, — ответил я, — Не говоря уж о том, что мы не знаем, кто будет нашим водителем.
- Фесс? — спросил шакал. Я повернулся к нему, увидев, что на самом деле он обращался не ко мне, а к рации.
- Слушаю, товарищ генерал.
- Поведешь нас до базы?
- Конечно, генерал, я уже готова.
- Отлично, этот вопрос мы решили, — шакал выключил рацию и опёрся на перила.
Последней ночью перед отбытием на базу никто в городе Забытых не спал. Два прожектора развернули вовнутрь базы, и теперь на центральной площадке, где стоял наш транспорт, было светло будто днём. Это значительно облегчало нашу подготовку.
Всего нас ехало немного больше, чем было изначально — больше сотни бойцов с боезапасом и провизией. Из них полтинник — наши, родные, около тридцати лучших Забытых, два десятка новобранцев под командованием Ларсена и десяток тяжеловооружённых киборгов из Красной бригады. Для того чтобы всех поместить в фуры нашего грузовика, пришлось пересобрать его заново. Теперь все боеприпасы находились не в первом, а в последнем прицепе, первые два были равномерно заняты бойцами и небольшим запасом сухого пайка. Для такой операции Забытые расконсервировали старые довоенные запасы настоящих ИРПБ — Индивидуальный Рацион Питания Боевой. В небольшой зелёной коробочке были герметично запечатаны настоящие консервы вроде тушёнки, каких-то каш, макарон с сыром, куча сублимированных продуктов и даже небольшой запас питьевой воды. Всё это комплектовалось спичками и маленьким таганком, на котором за считанные минуты можно было разогреть консервы. Молотов, как опытный боец, сразу предупредил всех: на операциях таганок не использовать, потому что запах от него можно учуять за километр. Таких пайков мы нашли почти пять сотен штук, а значит это пять дней на автономном существовании. Конечно, помимо них взяли и запас обычной еды, если будет возможность развернуть полевую кухню или что-то в этом роде.
Пока несколько наших сержантов распределяли пайки солдатам, киборги из красной бригады занимались погрузкой патронов — по-настоящему тяжёлой и утомительной работой. Бесчисленное количество ящиков разных цветов, гигантские количества патронов и единиц оружия, некоторые из которых сразу же расходились по лапам зверей, у которых вооружение оставляло желать лучшего. В последней партии шли просто гигантские ящики с пулемётными лентами: не один Терминатор был вооружён миниганом — среди красной бригады было ещё два скорострельных пулемёта, только масштабом они были поменьше, чем русский авиационный шестиствольник, который откопал себе песец. Его пулемёт аккуратно положили у борта фуры в последнюю очередь, и посмотрели на нас.
- Стройся! — приказал шакал со своего высокого места, и все бойцы быстро встали в одну линию перед вытянувшимся грузовиком. Унисона в их строю не получилось, в основном — из-за наших бойцов и остальных. Единую форму и единое вооружение имели только забытые.
- Равняйсь! — приказал шакал и сразу же дополнил, — Смирно!
Все звери, даже бойцы Ларсена вытянулись по струнке. Оставалась последняя формальность, и можно было загружаться по вагонам и ехать.
- Я спрошу в последний раз всех вас, бойцы, — сказал генерал, — Это ваш последний шанс отказаться от поездки в Алмазный пик. После того как вы погрузитесь в транспорт — пути назад не будет. Вы будете обязаны соблюдать все приказы старших по званию. Все, кто откажется от выполнения приказа, будут объявлены дезертирами. Сейчас за выход их строя вас никто винить не будет.
Строй даже не дрогнул. Никто не подал ни одного знака. Все молчали. Генерал кивнул мне и тихо приказал:
- Веди его.
Я кивнул и сорвался со своего места, помчавшись в лазарет. Хорошо, что я успел выучить дорогу до него — добежал быстро, и ворвался в палату Терминатора.
- Едем, — доложил я Шанди. Та подала знак санитарам в зелёных халатах и они взялись за носилки.
- Шанни, всё готово? — поинтересовался я, глядя, как змейка возится с оборудованием, которое поддерживает жизнь нашего бойца. Носилки были устроены так, что техника помещалась снизу, и при необходимости их можно было поставить прямо на неё.
- Аккумуляторов хватит на день, — уверенно заявила змейка, включая автономное питание, — С техникой Ботаника мы запитаемся от бортовой сети грузовика.
Я заметил, что лапки юной кобры дрожат от напряжения, поэтому подошёл и положил свою руку ей на плечо, но она лишь отмахнулась.
- Ладно, грузим, — сказала она санитарам, — Какой прицеп?
- Первый к тягачу, — ответил я.
- Всё поняли?
Санитары кивнули и дружно подхватили носилки с еле живым бойцом. Нести его и ещё кучу приборов было нелегко, но они справились. Шанди, её дочь и я пошли вслед за ними.
- Всё-таки не стоит его никуда носить, — в очередной раз сказала Шанни, понурив морду.
- Я думал, мы это уже обсудили, — сказал я.
- Здесь он точно проживёт ещё пару недель. Сколько он проживёт в тряске и пыли — я не знаю.
- Всё в порядке будет. Он ещё дольше проживёт, — пообещал я.
Вчера, когда грустная песня песца закончилась, он больше не приходил в сознание. Несмотря на все усилия Шанни, на несколько проведённых операций, даже несколько сеансов переливания крови, врачи констатировали лишь ухудшение его состояния. Тогда Шанни первая озвучила страшную новость — жить ему осталось недолго. Я с генералом долго советовался, всю ночь, пока мы собирали наш состав до Алмазного Пика, брать его или не брать. Шакал был против, и казалось, что лишь я и Добб знаем, что на самом деле ему нужно в последние дни своей жизни. Мы понимали друг друга без слов: Терминатор всего лишь хотел увидеть в последний раз свою жену и детей. Это было ясно всем. Благодаря мне песец отправлялся с нами в Алмазный Пик: я был более чем уверен, что Шанни найдёт там что-нибудь, что поможет ему продержаться ещё чуть-чуть, а потом мы сядем на свой поезд и рванём прямой наводкой в Уфу. Таков был план, который мы обсудили не один десяток раз, но королевская кобра всё равно была против него. Хорошо, что я уговорил Шанди и нашего генерала попросту приказать Шанни сделать это.
Наконец наша полутраурная церемония дошла до грузовика, и четыре матёрых пса залезли в первый прицеп, держа песца в своих лапах. Носилки поставили у торца прицепа, где для нашего пулемётчика сделали специальное заграждение, организовав ему что-то вроде настоящей палаты. За перегородку к нему быстро влезла Шанни и через минуту показала мне большой палец: всё было в порядке, пациент был надёжно закреплён и готов к поездке. Я передал этот знак Генералу и тот сразу же приказал всем бойцам:
- По местам!
Четверо санитаров едва успели выскочить из прицепа; если бы не их расторопность, им бы пришлось ехать с нами, а мы на это не рассчитывали. Я остался в первом вагоне — моё оружие и снаряжение уже лежала на заранее приготовленном месте. Передо мной, по привычке уселся Добб, уперев самодельный приклад своей Трахбабахалки в пол. Я видел, как Шанди, одёрнув свой генеральский полевой костюм, всё так же выгодно подчёркивающий её талию, обошла наш прицеп и уверенно хлопнула дверью тягача. Фесс, подобно часовому, со всей ответственностью наблюдала за погрузкой с крыши тягача, две её сестры заняли места рядом с нашими. Молотов с командой, и в особенности со счастливым до чертей Черкесом, уселся в нашем вагоне, все наши бойцы и Киборги красной бригады. Второй вагон доложил о готовности. Ларсен там был за старшего. Последний, третий прицеп, забитый, помимо оружия, ещё и Забытыми, отрапортовал о готовности голосом Шепарда. В кабину тягача залез Дино, и последним — Генерал. Притопнув сапожком по крыше тягача, Фесс махнула часовым. В тот же момент свет на базе выключился и Забытые перед нами распахнули все ворота.
- Поехали, — раздался в рации голос лисицы.
Стартовик прокрутил вал двигателя. Дино и местный инженер отладили дизель так, что он заводился буквально с пол-оборота, и теперь давал намного меньший выхлоп. И хотя мы не так сильно заботились об экологии, зато нас стало меньше видно.
Я закрыл глаза, представляя, как карданный вал приводит в движение две пары огромных колёс и толкает нас в путь. Меня за плечо слегка потрепала Месс, будто чем-то озабоченная.
- Ты спишь?
- Пока нет, — ответил я, — Мечтаю.
- О чём? — зачем-то спросила киборг, вскинув брови.
Я немного помолчал, а потом ответил ей простую мысль:
- О простом.
Я и не заметил, как мы тронулись в путь. Лишь когда двигатель зарычал агрессивнее, а Фесс прижала тормоза, я понял — мы уже на склоне. А когда нас всех толкнуло вверх, мы оказались на дне высохшего океана. Будто по словам песца, где-то в дали, на самом горизонте, раскатисто пророкотал гром, начался лёгкий дождь, который забарабанил по новому брезенту нашего прицепа. Я так давно не видел дождь, и очень хотел на него посмотреть, но сейчас было не до этого. Убаюкивающий тон капель по натянутому брезенту, рычание дизельного двигателя… На меня навалилась смертельная усталость. В окружении хороших друзей, отличных бойцов и опытных киборгов я почувствовал себя в безопасности и быстро заснул.

41.

Что же нам открыто в мире?..

- Эй, дружище… Помнишь, как в России мы всем составом искали топливо для нашего паровоза? Как тащили его волоком в гору все вместе, как одно целое? Помогали друг другу и берегли каждый патрон, вылетевший из ствола? Всегда знали когда надо стрелять… И что сейчас мы оказались так далеко от дома, что всё стало по другому. Не знаю как ты, а я хочу в отпуск. Хороший, длинный, качественный отпуск. Не думать о стрельбе и убийствах… Не думать о том, что приготовил нам ящик Пандоры, который никто не мог открыть три сотни лет… Не хочу быть впереди планеты всей. Никто из нас этого не хочет. Лучше бы всё было как прежде…
Рёв мотора изменился, а потом и вовсе пропал. В наступившей тишине было отчётливо слышны капли сильного дождя, молотившие по брезенту нашей фуры. За перегородкой, рядом с которой сидели мы с Доббом тихо попискивали приборы, поддерживающие жизнь в теле нашего пулемётчика.
Рация зашипела статикой и выдала слегка разочарованный голос Фесс:
- Дальше не проедем. Придётся пешком…
Никто не испытывал особо энтузиазма по поводу прибытия на базу М-900. Я даже не хотел открывать глаза, поэтому меня попытался разбудить Добб.
- Полковник, приехали. Просыпайся.
Я спокойно открыл глаза, показывая киборгу, что не сплю. Он не сильно этому удивился. Подхватив свой гранатомёт за самодельную рукоять, он взвалил его за плечо, хмуро спросив:
- У тебя экзоскелета на долго хватит?
Я сверился с датчиком на рукаве: заряд был на уровне 70%, то есть за четыре с лишним недели он потратил всего около 20. Я кивнул Доббу, поднимая свой новый пулемёт "Корд". Я знал, почему киборг спрашивал это: он волновался, что искусственная сила подведёт меня в самый важный момент и тогда крупнокалиберная игрушка окажется бесполезной: я с трудом её подниму, не говоря уж о полноценной стрельбе. Но сейчас я был уверен за ядерную батарейку, которую установил мне Координатор.
Бойцы нашей армии, а также Забытые и бывшие рейдеры выгрузились в небольшом ущелье, похожем на каньон. Слева и справа от нас были лишь отвесные стены, а дно этого ущелья было завалено булыжниками. Дорога вперёд была только на своих двоих.
- Десяток бойцов остаются с транспортом, — приказал по рации Шакал, — четверо наших, трое Забытых, трое Ларсена.
- Вас поняли.
- Принято.
- Так точно, генерал, — ответил я, и повернулся к своим, — Ну что, добровольцы будут?
Из всех солдат нашлось только двое, которые изъявили желание сторожить грузовик. Ещё двоих пришлось назначить. Я хотел оставить кого поопытней, но решил обойтись молодняком. Если что — Забытые отличные бойцы. К тому же среди них затесался один киборг из красной бригады. Назначив дежурство, все остальные, приготовившись к переходу, взяли раненного Терминатора и выдвинулись в сторону Алмазного Пика.
Когда ущелье более-менее кончилось, и мы вновь вышли на открытую площадку, я посмотрел наверх, оценивая масштабы этой уникальной военной базы. Издалека я её явно недооценивал — несколько километров в высоту, с огромным основанием, в ней могло поместиться всё что угодно. Мы подходили со стороны моря к бывшей бухте "Золотой Рог" — так нам сказал Ботаник, сверяясь со своим навигатором. По ушам текла вода, дождь заливал глаза и уши, то и дело слышалось недовольное фырканье бойцов, которые прогоняли мешающие капли воды со своего носа. Кто-то из них, явно более романтичный, вывалил язык из пасти, ловя на лету воду…
Через четыре километра пути мы начали различать наш вход — огромный, зияющий темной тоннель. Шлюз был гигантским: я не мог представить себе того корабля, который по каким-то причинам не сможет войти в этот проход. Когда мы приблизились к нему ещё на километр, я смог прикинуть его ширину. Метров сто — точно. Высотой он был ещё больше, но сколько точно в нём было метров, я не рискнул предположить. Главное, что за отсутствием воды он стал ещё выше, но судя по всему, проход специально углубляли. Прикинув в уме нужную мне картину, я с уверенностью предположил высоту прохода — пятнадцать-двадцать этажей.
Но даже такой проход казался крошечным на фоне самой горы, в которой располагалась наша цель. Всё равно, что в обычном двухэтажном доме мышка-полёвка прогрызла себе норку, а потом забыла про неё — именно так это выглядело в общей картине. Вершина Пика скрывалась под тяжёлыми свинцовыми тучами, которые продолжали нещадно поливать нас водой.
- Блин, а Фесс не могла объездной путь найти? — спросил кто-то в эфире, и ответом ему был строгий Генеральский выговор:
- Привлекли бы много внимания рёвом движка. Не забывайте, мы вернулись в Россию, а президент нас не ждёт.
- Устроили бы ему сюрприз.
- Я этого мудака на грелки бы порвал.
- Поберегите силы, парни, — попросила Шанни в нашем Эфире, — Лучше помогите донести Терминатора.
На её просьбу о помощи откликнулось несколько бойцов, которые заменили бывших носильщиков. Ещё двое несли какую-то целлофановую плёнку над носилками, чтобы на песца не попадала вода.
- Долго ещё? — спросил я в рации, глядя на бойцов. Я заметил, что некоторые уже стали выдыхаться.
- Семь с половиной километров, — отрапортовал Ботаник.
- Не устал, рыжий? — спросил я у него. На всякий случай.
- Никак нет, товарищ полковник.
Я догнал наших генералов.
- Дойдём до входа — и привал. Наберёмся сил, они нам понадобятся.
Змея быстро согласилась, а шакал, чуть подумав, добавил:
- Передай Фесс, чтобы разворачивалась и ждала нас у ворот базы. У них это ещё на пять-шесть часов пути. Мы дойдём туда быстрее.
- Есть, — согласился я, и вызвал по рации нашего водителя. Объяснив необходимые приказания, я снова замолчал, топая по дороге. Нельзя было терять драгоценного времени… Хотя и торопится было некуда.
- Помнишь, дружище, когда у нас с тобой не было особого смысла жизни? — внезапно для меня продолжил Добб, — Помнишь, кем мы с тобой были? Солдатами, пешками, шестёрками… Как не назови — смысл один: куда сказали, туда и побежал. Мы и бегали. Мочили гадов, мочили, а их меньше всё не становится. А что теперь? Что мы делаем? Мир спасаем?
- Свои шкуры мы спасаем, — ответил я, — остальной мир это так, побочное.
Доберман усмехнулся, но как-то грустно.
- А мне как-то хотелось спасти мир, — сказал он с грустным вздохом, — Героем побыть, чтобы меня все знали. А потом знаешь — расхотелось. Знаешь почему?
- Ну?
- Видел я одного такого героя. Спас какой-то город от ядерной бомбы. Ну я думал — застрелят его к чёрту, ан нет. Был герой — и нету. На следующий день его не стало. А он как жил, так и живёт. Никому не должен и никто ему не должен. Мудрый он был…
- Кем он был?
- Моим учителем. Тогда, когда ещё не был киборгом. Старый волк мне сказал — не будь героем. Придут убивать — борись за свою шкуру, а на рожон не лезь. Ну и самое главное в его словах — занимайся своим делом. Вот и всё…
- А сейчас мы что делаем? — спросил я.
- А чёрт его знает. Но вообще — у нас это получается, а значит наше дело правое.
- Победа будет за нами, — припомнил я древний, людской лозунг.
- Победа, друг мой, пока что перед нами. А вот что позади — ещё подумать надо.
На этом мы закончили наш псевдофилософский разговор. Пока шли — думали о победе и о своих делах, которые мы делаем. Иногда кто-то в эфире спрашивал расстояние до точки, кто-то недовольно матюгался, за что получал вживую от нашего Генерала. Шанни ещё пару раз спросила помощи и ни разу не получила отказ. Так мы и дошли до входа в Алмазный Пик, и как только зашли внутрь пещеры, разбили небольшой лагерь, где остались на привал. Разогрели тушёнку с макаронами на чудных таганках, собрали дождевой воды и обеззаразили её при помощи специальных химикатов, прилагающихся к ИРПБ. Через три часа привала приехал и наш транспорт — а значит, пора было открывать нашу шкатулку Пандоры. Пока все заново готовились, мы послали Ботаника и Диверсантку на разведку. Вернувшись, они доложили неутешительную новость.
- Пульт управления воротами весит на цепях, причём довольно высоко над землёй, — рассказала Диверсантка, — Я могу до него добраться, но там надо быть вдвоём.
- Да-да, именно вдвоём, — подтвердил наш умник, поправив очки, — Судя по всему, пароль придётся вводить довольно быстро, при этом кто-то должен стоять рядом и подсказывать нужные слова. У того же, кто будет пароль вводить, времени на проверку папок не будет.
Шакал хмуро кивнул и допил остатки питьевой воды. Шанди посмотрела на него, будто ожидая от него очередного гениального плана, который разрешит все наши проблемы. Однако чёрный лишь кинул куда-то в пустоту:
- Что-нибудь придумаем, — откинув пустую банку консервов, он громогласно рявкнул на всю пещеру, — Выдвигаемся!
Теперь вся сотня бойцов, включая тот десяток, что остался у грузовика, двинулись с нами. Все зачем-то приготовили оружие и постоянно крутили головами, проверяя стены горы на возможные ловушки. Вскоре из неровной гористой породы пещера стала гладкой, бетонной, и натурального света солнца, который постепенно мерк за нашими спинами, стало не хватать. Все, у кого были, включили фонари и всевозможные осветительные устройства. Добб не остался в долгу перед обществом, освещая путь перед нами своими глазами. Спустя сотню метров Дино включил мощный светодиодный фонарь, выхватывая из полумрака куски бетонной стены. Ни одного повреждения, бетон сохранился в идеальном состоянии. Внезапно луч его мини-прожектора замер, и он привлёк внимание генералов.
- Товарищ генерал, поглядите! — сказал он, обводя лучом света свод пещеры. По всему потолку тянулась широкая, яркая жёлто-чёрная линия, а вдоль неё красовалась большая красная надпись "линия безопасности".
- Что это может быть? — спросила Шанди. Шакал пожал плечами, лишь мы с Доббом знали правильный ответ на этот вопрос.
- Мы на прицеле, — ответил Доберман, — Отныне ведём себя осторожно. Тут пушки с ядерными зарядами. Один залп — и от нас даже пепла не останется…
- Нам тут не рады, — заключил Дино, рассматривая эту линию. Он снова задержал луч света на какой-то точке, а потом достал небольшой бинокль.
- Ботаник, Шпионка, — окрикнул он, — Вы это видели? Лазерные детекторы!
- Они слишком высоко, чтобы их достать, — сказал лис, подходя ближе, — Что предлагаешь?
- Дать базе понять, что гости уже пришли, — ответила Диверсантка, — Господин полковник, позволите?
Я посмотрел на генерала: всё-таки он был старшим по званию. Он кивнул. Я передал этот жест пантере, и та сняла с себя тяжёлый дробовик, вручив его на хранение Динозаврику. Дальше она прицепила к своему костюму специальные перчатки, которые в народе назывались "кошками". Разбежавшись, она с кошачьей грацией попыталась запрыгнуть на стену и немного по ней пробежать, но потерпела обидное фиаско. Вручая ей дробовик обратно, Дино пояснил:
- Не выйдет. Такие базы строились из бетона пятисотой марки — прочнее его просто не существует.
- Мы пойдём другим путём, — шикнула пантера, — Парни, не подбросите? — обратилась она к киборгам Красной бригады. Два волка, пожав плечами, подошли к пантере и, правда не с первого раза, зашвырнули её на должную высоту, где Диверсантка зацепилась за лазерные детекторы. Надо сказать, что внешне это устройство больше напоминало светофор, только с пятью лампами, причём куда большими, чем на регулировочном устройстве. Каждый лазер, при этом, был оснащён довольно массивным устройством самоочистки, так что нашей кошечке было за что зацепиться. Сначала она перекрыла собой один, а потом и два детектора, но ничего не произошло. Перекрыть все пять, даже вытянувшись вдоль них, она не могла, и на выручку пришёл Динозаврик, у которого с собой оказался моток хорошей серебряной изоленты. Ею Диверсантка перекрыла все пять детекторов, и как только она закрыла последнее отверстие своей ладошкой, в пещере с громким треком вспыхнул свет. Этого все ожидали меньше всего, и поэтому поначалу на взводе вскинули оружие.
Прожекторы осветили львиную долю подземелья и огромные шлюзовые ворота, перекрывающие вход на базу. Я побоялся представить, сколько железа, свинца и прочих материалов было израсходовано на постройку одних лишь ворот. Огромные, в высоту под сотню метров, но немного уже — 80-90 метров, от первоначальных ста на входе в базу. На их чёрной, как смоль, поверхности, красовалась огромная красная надпись "М-900".
- Ты смотри-ка, ядерная бомба, похоже, даже краску не сильно содрала, — хохотнул Добб, но его поправил Ботаник.
- Это не краска. Надпись выложена из цельных листовых кусков метала.
- Потрясающе, — сказал киборг, пропуская выпад лиса. Внезапно подземный зал потряс ещё более мощный грохот, и все вскинули головы. С потолка к нам спускалась огромная стальная плита — пульт от дверей, который видимо искал свою опору специальным щупом, расположенным внизу. Как только плита опустилась на бывшее дно и коснулась антенной песка, грохот прекратился и пульт замер перед нами.
Впереди и позади что-то грохнуло. Открылись специальные отсеки, которые обнажили четыре пушки, готовые выстрелить. Немного поискав свою цель, они нашли нас и взяли на мушку.
- Ну вот и придумали, — без лишнего энтузиазма ответил наш генерал, подходя к пульту, — Полковник? — обратился он ко мне.
- Да?
- Вы нашли эти коды. Лишь благодаря вашей феноменальной удаче мы здесь и у нас есть цель. Прошу.
- Что? — не понял я, но потом увидел, как шакал отходит от пульта.
- Действуйте. Мы подскажем вам всю необходимую информацию.
Он встал справа от пульта, доставая синюю папку. Шанди встала левее и открыла красную.
- Мы готовы.
Я сглотнул ком в горле. Введу неправильно — и мы все покойники. Но отказать такой чести я не мог. Собравшись с духом, я подошёл к пульту и открыл его. Передо мной предстал большой монитор и небольшая раскладная клавиатура. На выцветшем экране загорелась неприветливая надпись: Вход в базу строго ограничен. Требуется допуск высшего уровня. При отсутствии оного приказано немедленно покинуть вход во избежание немедленного уничтожения.
Внизу было три знакомых пункта — "Авторизация", "Диагностика" и "Самоуничтожение". Я щёлкнул клавишей, выбирая второй пункт.
- Мы же вроде хотели послушать, как оно там, да?
- Давайте послушаем, — согласились генералы. Я подтвердил свой запрос.
Сразу же раздался холодный женский голос, до боли знакомый нам с Доббом, но не остальным. Он доносился будто отовсюду, и многие не понимали что происходит.
- Научно-военная база М-900, отчёт по состоянию. Текущее состояние — закрыта. Дверь запечатана в течение трёх сот двух лет, девяти месяцев и двадцати семи дней. Отчёт по источникам Энергии: Вакуумный реактор — не активен. Атомный реактор номер один — не активен. Атомный реактор номер два — не активен. Атомный реактор номер три — заглушен. Атомный реактор номер четыре — не использован. Геотермальный источник энергии номер один — активен. Геотермальный источник энергии номер два — уничтожен. Солнечные батареи — активны. Плазменный реактор номер один — не использован. Плазменный реактор номер два — не активен.
В прошлый раз на этом наше знакомство с базой закончилось. Теперь же я внимательно слушал дальше.
- Состояние базы — удовлетворительное. Наполненность — восемьдесят девять процентов, — голос ещё долго перечислял всевозможные технические характеристики и параметры, пока вдруг не дошёл до одного интересного пункта, — Количество персонала — одна единица. Радиация — в норме. Химических и иных заражений не обнаружено. Безопасность распечатывания базы — полная. Атмосфера внутри пригодна для жизни.
- Это мы и хотели услышать, не так ли? — спросил меня шакал. Шанди с лёгкой улыбкой кивнула. У всех бойцов с души свалился огромный камень, до этого заставлявший сердца биться в разы сильнее. Но пришла пора главного события сегодняшнего дня. А может быть и года. Хотя чего мелочиться — столетия. И не одного.
- Ладно. Я авторизуюсь. Приготовьтесь…
Я выбрал пункт "авторизация", на всякий случай, положив лапы на клавиатуру. Какое-то время система думала, а потом выдала следующее сообщение: "Президентские позывные получены. Добро пожаловать, господин президент".
Тут же рядом со мной щёлкнула какая-то вспышка, а из хриплого динамика в пульте заиграл наш Российский гимн, который никто так и не удосужился поменять за три сотни лет. Я чуть улыбнулся: похоже, система посчитала меня новым президентом России. Что же, это было нам только на руку.
"Пожалуйста, введите код авторизации: красный 44"
- Красный сорок четыре, генерал?
Шакал быстро пролистал папочку до нужной страницы и ответил:
- Волга.
Я ввёл название великой реки в систему. Подтвердил его, и загорелась новая надпись:
- Синий три!
- Хм, — выдала Шанди, — Австралия. Надо же…
- Не время думать, — окрикнул её шакал, — Полковник, как у вас?
- Красный тридцать три!
- Алжир.
- Есть, красный восемнадцать!
- Китай, — быстро ответил Шакал.
- Синий восемнадцать!
- Чили! — тут же подсказала мне Шанди.
Как только я подтвердил ввод последнего слова, система больше не стала просить новых. Я убрал лапы с клавиатуры, и отошёл. Все задержали дыхание, смотря на экран пульта.
"Добро пожаловать, господин Президент!" — высветилось на экране и все дружно заорали своё громогласное "Ура!"
Но тут же нас заглушила сирена. На экране появилась новая информация: "Осторожно: проводится очистка путей для открытия шлюза".
Земля под нашими ногами дрогнула. Древние створки гигантских ворот поднялись и осыпали в образовавшиеся углубление тонны песка. Раздалось натужное шипение, а за ним — мощный ветер. Внезапно часть наших бойцов буквально подбросило в воздух, швырнув в стены пещеры, а под ними образовался фонтан из песка, который нагнетался из-под пола струёй воздуха под адским давлением.
- Система очищает рельсы для открытия шлюза! — заорал Генерал, захлопывая папку, — ВСЕ НАЗАД!
Все сразу же бросились врассыпную от ворот. Про подброшенных бойцов никто не забыл: всё обошлось ушибами и испугами. Троих псов, оказавшихся не в нужном месте в ненужное время, оттащили за пределы досягаемости системы очистки. Постепенно гул и шипение нарастало, а фонтанов становилось всё больше и больше. Потом, когда шипение прекратилось, они все разом дали полный напор, подняв на пару метров в воздух тонны песка и камней, которые волной обрушились в нашу сторону. Все прикрылись рукавами, закашлялись и принялись прочищать глаза. Я сам искренне сожалел о том, что не взял с собой маску мародёров, защищавшую от подобных напастей как нельзя лучше. Когда пыль рассеялась, а система очистки выполнила свою работу, мы все увидели, что на глубине около метра, под слоем песка располагались восемь полукруглых рельс. От обычных их разительно отличал размер: толщиной в полметра и высотой в метр, они предназначались для гигантских колёс. Но пока мы разглядывали пути, мы совсем забыли о том, что по этим путям проедет. Специальный механизм поставил на эти рельсы гигантские колёса, каждое радиусом не меньше двух метров, на огромном подшипнике. Они несли на себе груз створок ворот. С тяжёлым скрипом они начали открываться прямо на нас. Мы все замерли, глядя на чернеющую пустоту секретной базы, который открывала нам свои секреты, спустя три сотни лет неприступности. Спустя три минуты ворота полностью открылись, и механизмы, приводящие их в движение, затихли. Точно за воротами находилось шесть массивных колон, очевидно служащих дополнительной опорой при попытке выбить гигантский шлюз. Однако стоило посмотреть чуть сбоку, и стало ясно, что это и не колонны вовсе, а особые поддерживающие устройства, состоящие как бы из половины круга. Четверть этого устройства уходила под землю, а ещё четверть торчала снаружи, обеспечивая воротам надёжный упор. Разглядеть это устройство я толком не успел: опять что-то зашипело и все шесть упоров ушли под землю, открывая путь. Теперь дорога была свободна.
- Фонари, — коротко приказал Шакал, намекая на кромешную темноту внутри базы.
Все, у кого были, снова включили свои фонари и мы медленно двинулись вперёд, к неизвестности. Перейдя через периметр базы, мы попытались оглядеться, но даже мощнейший прожектор Динозаврика не позволял увидеть ничего, кроме темноты. Наконец все вошли внутрь, и холодный системный голос сообщил нам о работе аварийных систем энергообеспечения. Сразу после этого на базе включился не яркий свет, освещая первое место нашего прибытия — Порт.
- Ох нихрена себе… — выдавил из себя шакал, поднимая голову. Он озвучил, наверное, самую общую мысль самым цензурным методом.
Мы попали в настоящий полноценный грузовой порт, в котором, к нашему удивлению, ещё осталась вода. Её, конечно, было недостаточно для кораблей, но озеро чистой морской воды всё ещё окружало корпуса двух танкеров и какого-то сухогруза. Огромные корабли стояли на приколе у своих причалов, но время их не пощадило: сломались трапы, корпуса проржавели, обрушилось несколько кранов. Высота пирса была огромной, а на чёрном бетоне не было ни единой зацепки. Но нам повезло: помимо небольших судовых кранов, в порту ещё были три других — огромных, портовых. Один из них и послужил нам лестницей наверх: под его тяжестью обрушился край причала, по которому наши бойцы вполне могли забраться наверх. К нему-то мы и направились в первую очередь: хоть какая-то цель была хорошим выбором, особенно когда даже не знаешь, с чего начать на самой базе.
Однако уже сейчас я видел, как устроена сама база. Гора сама по себе изнутри была полой, то есть, свободного пространства в ней было на вполне осуществимый полёт на вертолёте. Тысячи лифтов протянули свои кабели вдоль внутренних стен горы, на которых были расположены какие-то помещения, возможно жилые. Когда же мы поднялись наверх, в порт, сразу же увидели два огромных транспаранта "Добро пожаловать". Такое приветствие вызвало скромную улыбку у всех бойцов.
Но самое главное, что увидели все без исключения — это гигантский небоскрёб неровной формы с отходящими от него ответвлениями в сторону стен. Он был покрыт всевозможными ответвлениями и галереями, окнами и дорогами, как дерево покрыто сучьями. Порядка этих ответвления я не мог понять вообще. Казалось, что строил их какой-то безумный, да ещё и пьяный паук. Но лучше всех систему постройки этой базы охарактеризовал Молотов:
- Мы как будто в огромной новогодней ёлке…
- Почему новогодней? — спросил его Заяц.
- Потому что нас всех ждут крутые подарки, ребята. Надеюсь, вы хорошо себя вели.
- О да, — протянул Рико.
- Очень хорошо! — вставил Черкес.
- Тишина в эфире, — приказал Генерал, — Полковник, подполковник, есть предложения?
- Выйдем к центру этой фигни, генерал, — подумал вслух Ларсен, — Может тут есть какой-нибудь указатель?
- Хотелось бы надеяться, — хмуро вставил я.
- Вообще-то, позади нас сухогруз, заполненный контейнерами по самое "не могу"! — вставила Шанди, — давайте заберём всё что можем и свалим отсюда.
- Думаете, оружие — там? — язвительно спросил наш генерал, — Вот уж дудки.
- Мне уже идея о проникновении сюда не кажется такой удачной, — призналась королевская кобра.
- Что, клаустрофобия? — предположил кто-то их наших.
- Держите язык за зубами!
- Отставить, — снова образумил всех Шакал, — Отряд, выдвигаемся к центру базы.
И мы выдвинулись. Обойдя весь порт, я отметил удовлетворительное состояние всех его построек, наличие электричества и даже каких-то приветливых надписей на нашем языке. Из порта мы вышли через огромный терминал для приёма гостей — пришлось поломать кое-какие турникеты, которые вздумали преградить нам путь, но в целом старались ничего не трогать. Когда же мы открыли большие двери наружу, мы оказались на самой базе…
От восхищения выдохнул весь наш взвод. На поверхности земли, прямо перед нами, раскинулся целый город, заброшенный людьми столетия назад. Здесь было всё: магазины, развлекательные центры, театры, казино и прочие культурно-досуговые мероприятия. В древних зданиях всё осталось таким, каким его оставили люди — нетронутым. Мебель была заботливо накрыта белой тканью или целлофаном, машины, оставленные на улице — тщательно законсервированы. Здания стояли нетронутыми во всём своём великолепии, столетиями ожидая своих хозяев…
Мы шли по главной улице, поднимая за собой клубы пыли. Этот осадок времени был на базе повсюду, причём слой был такой толщины, что я невольно ощущал себя в психушке с очень мягким полом. Споткнулся, упал — но ничего не ушиб. Вот сколько было пыли. Из-за неё становилось трудно дышать.
- Взвод — газы, — приказал Шепард своим бойцам. Все Забытые охотно включили в своих шлемах систему фильтрации воздуха.
- А чё нам не дали? — прошипел Ларсен, но его вопрос остался без внимания — его перетянула на себя Шанни.
- Надо найти место почище, Терминатору трудно дышать.
- Ускорились, все. Не стесняйтесь поднять пыль — тут кроме нас никого нет!
Все перешли на лёгкий бег, но это ровным счётом ничего не дало, кроме того что до главного "Шпиля" мы добрались намного быстрее. В своём основании он напоминал собой Японский небоскрёб — такой же неприметный серый прямоугольник, но выше начинался полёт больной фантазии архитекторов. Фигуру, которую образовывал из себя этот шпиль, ни человеческим, ни звериным языком не описать: количество граней и плоскостей превышало все допустимые воображению нормы, а самая верхушка шпиля терялась в темноте: система энергосбережения скудно освещала улицу, по которой мы шли, не более того. Решив, что самое высокое здание — самое главное, мы уверенно вошли в пустой белый зал, которым приветствовал нас Шпиль. Всё, что в нём было — большая стойка, как в гостиницах, и бесчисленное количество дверей, ворот и лифтов. В таком разнообразии не сложно было потеряться.
- Ну что, куда пойдём? — спросил Шепард по рации.
- Можно остаться и здесь, — ответила Шанни, позволяя бойцам-носильщикам поставить на пол носилки с Терминатором, — Вроде чисто.
- Негоже сидеть в прихожей, когда столько всего не разведано, — мудро заметила Шанди, — Давайте разделимся и разведаем хотя бы какую-то часть этого комплекса. Ну или хотя бы Шпиля…
- Шпиль, значит, — сказал шакал, — идею поддерживаю. Беда только в том, что мы даже верхушки этого шпиля не видели, а сколько этажей у этой штуки вниз — та ещё тайна. А я более чем уверен, что всё самое интересное хранится именно внизу.
- Чем выше, тем важнее персоны, живущие там, — вставил Молотов, — Я думаю, нашему новоявленному президенту лучше пройтись по верхам.
- Президенту понадобится свита, — сразу же напомнил я, — Хотя бы десяток бойцов.
- Мы пойдём с вами, товарищ полковник, — сразу же вызвались три лисицы.
- Я без тебя никуда, — улыбнулся Добб.
- Я с вами, с вами, подождите, — вызвался Ботаник, бросая рядом с Терминатором свой рюкзак. — Если какие компы по дороге встретим — я помогу.
- Отлично, полковник, берите с собой бойцов и идите наверх. Молотов, команда… Вы со мной пойдёте на разведку вниз. Неглубоко. Шанди, Ларсен, Шепард — вы остаётесь здесь. Разбейте базу, поищите провизию и воду.
- Вот и пригодится тот сухогруз… Шепард! — скомандовала королевская кобра, — Бери наших, и давайте на то судно. Там явно есть что-то, возможно даже вкусное.
- Мои ребята сидят на месте? — спокойно, без напряжения спросил Ларсен. Мы с генералом только разок переглянулись — он вроде был не против этого.
- Здесь наша база, подполковник. Её создание — на ваших плечах, — ответил я.
- Будет исполнено, — кивнул волк и махнул своим, чтобы те отложили оружие.
- Связь здесь работает плохо, так что сроку у вас — три часа. По истечении установленного времени все встречаемся здесь. Если что — вас уже никто не найдёт. Так что постарайтесь не потеряться.
- Три часа, поняли, — кивнул я, и обратился к своим бойцам, — Ладно, начнём с пятидесятого этажа. Кто-нибудь, помогите Ботанику забраться по лестнице.
- А может на лифте? — скромно предложил лис, но Кесс уже заботливо положила ему лапу на плечо.
- Не волнуйся, лисёнок. И держись крепче.
С этими словами лисица без особого труда взвалила тощего Ботаника на плечи, как обычно носят раненых бойцов. Получилось у неё что-то вроде мехового воротника, которым она сама могла стать. С Ботаника упали очки, я подошёл к ним и подобрал их, вручая законному владельцу.
- Удобно? — спросил я у нашего халявщика.
- Не совсем, но в принципе терпимо, — интеллигентно ответил рыжий, надевая очки обратно.
- На шею не дави, — рыкнула на него Кесс.
- Это была твоя идея, а не моя, — напомнил ей лис, но хватку ослабил. Я улыбнулся такому оригинальному решению и оглянулся: две остальные группы уже разошлись.
- Ладно, начинаем с пятидесятого этажа, там смотрим, что есть, и если ничего особенного — идём дальше. Всё поняли? За мной.
Мы быстро отыскали нужную дверь с лестницей, и взяли нужное направление. Минутой раньше по этой лестнице ушли Генерал с Молотовым, но в строго противоположном направлении. Мы же пустились наверх.
Хорошо, что меня поддерживал экзоскелет: я мог бежать вверх по лестнице с такой же лёгкостью, как это делали киборги, но не так быстро. Даже Кесс, с дополнительным весом в виде целого Ботаника на шее и то бежала быстрее, даже не выдыхаясь. Я всё гадал, что киборгам сделали с их дыхалкой. Вырезали, что ли? Никто из моих напарников даже не запыхался, а я, несмотря на экзоскелет, не мог отдышаться уже к сорок девятому этажу. Поэтому скомандовал сворачивать — фиг с ним, что не пятидесятый. Этого нам хватило понять — без лифтов дальше я ни ступеньки вверх — президентский люкс находился на высоте ПЯТИСОТ этажей. Прикинув в уме размах строительства, я посчитал и метры. Точнее километры. Учитывая, что потолки в этом шпиле были ещё какие, то выходило где-то два километра.
- Не потяну, — признался я, вставая около таблички с расположением апартаментов персонала и гостей, — Вообще не потяну.
- Да и мы батарейки посадим, — согласился Добб, — Пустите Ботаника, пускай лифты разведает.
- И кто додумался делать НАСТОЛЬКО высокий шпиль? Нахрена? А?
Уперевшись лапами в колени, я восстановил дыхание. Ботаник вернулся через десять минут довольный.
- Все системы в полном порядке. Можем ехать.
Теперь наше путешествие из утомительного стало… утомительным. Стоять в будочке три на четыре, залитой искусственным светом и затхлым воздухом, толкаясь плечами с Доббом, иногда слушая какие-то причитания Ботаника…
Когда мы всё-таки доехали до президентских апартаментов, я был благодарен судьбе, за то, что стальные двери открылись и позволили мне выйти из кабины. Я теперь был в роли президента, и поэтому шёл впереди своей свиты по роскошному номеру люкс. Я отметил про себя поразительную чистоту — никакого слоя пыли, который наполнял базу, здесь не было и в помине, несмотря на огромное количество вещей и толстый ковёр на полу, в котором стальные подошвы наших костюмов просто тонули, а босой Ботаник испытывал непередаваемое удовольствие.
- Ах-ренительно, — констатировал мой друг, разглядывая огромную квартиру, — Роскошь и красота. Я бы тут пожил.
- Эй, народ, да тут и мини-бар есть, — привлекла наша внимания одна из сестёр.
- Так, рассредоточились, разведали, — приказал я, и моя свита с радостью разошлась кто куда. Я пошёл прямо, Добб налево, Ботаник вообще назад, а лисицы — направо, к мини-бару.
Сначала я думал, что помещение было полностью герметичным, но увидев пару треснувших от старости окон и несколько вентиляционных люков, я понял, что ошибался. Вопрос о пыли же решился после обнаружения Ботаником небольшого, но очень умелого автоматического робота-пылесоса. Хохотнув, Ботаник посмотрел на его встроенном компьютере расписание уборок.
- Да он тут, наверное, единственный тратил электричество! Убирается он каждый день, с утра…
- Ботаник! — вдруг окликнул его Добб, — Поди сюда! Полковник, ты, кстати, тоже.
Я быстро перестал осматривать очень мягкую президентскую кровать. Мысли о её использовании вместе с тремя шикарными киборгами из рода рыжих и хитрых, впрочем, не оставили меня вплоть до того момента, когда я увидел зачем меня позвал Добб.
Доберман нашел центр управления. Он находился в официальном кабинете; где стоял огромный стол был занятый селекторами, телефонами и несколькими мониторами.
Добб посмотрел на Ботаника:
- Справишься?
- Говно вопрос. — Пожал плечами лис.
Я усмехнулся и обошел кабинет: вся мебель была из дорогого мореного дуба. Книжные полки заставлены редкими и ныне не встречающимися книгами. Стену прямо перед компьютером украшала роскошная мозаика, изображавшая античного воина, сражающегося с драконом.
Я прошел чуть дальше, и открыв еще одну дверь, увидел небольшой конференц-зал с телекамерами направленными на трибуну с государственным гербом. Заняв место президента, Ботаник шустро попробовал некоторые комбинации клавиш, пошевелил мышкой и попробовал разные кнопки на системном блоке под столом. Потом он слазил под стол и там что-то пошевелил. После этого компьютер и монитор ожили, подмигнув Ботанику модной клавиатурой с красивой голубой подсветкой.
- Розетку зачем-то из вилки выдернули… Ну-с, глянем что тут у нас… — с присущим ему профессионализмом лис хотел уже запустить систему, но тут на краю большого монитора мигнула белая лампочка и на экране загорелась одна-единственная красная надпись: "Доступ запрещён".
- Будешь ломать? — спросил Добб у Ботаника.
- Ничего не остаётся, — пожал плечами лис, набирая что-то на клавиатуре.
- Эй, мужики! — донеслось с порога кабинета, — А вот кому здесь хочется пивка с трёхсотлетней выдержкой?
В меня полетела какая-то бутылка. Я ловко поймал и осмотрел её, ища одну-единственную надпись.
- Срок годности — до две тысячи пятьсот девятого года. А сейчас, на минуточку — две тысячи восемьсот второй.
- Подумаешь, — отмахнулась от меня Месс, прикладываясь к горлышку.
- Я пожалуй возьму, — буркнул Добб, — Плевать какой год — хоть какая-то радость с этой базы.
Кесс, потягивая свой янтарный напиток, проследовала к Ботанику и попыталась что-то посоветовать, однако рыжий хакер только отмахивался от неё. Через три минуты бесплотных попыток обойти защиту, икнув, рыжеволосая предложила кардинальное решение:
- А вы посадите полковника за кресло.
- Какой в этом смысл? — спросил Ботаник, поправляя на длинном носу свои очки, — Система…
- Система сфотографировала его на входе и обозвала президентом. Может она помнит?
- Глупости! — парировал лис, — Распознавание личности ведётся по более уникальным биометрическим характеристикам — сетчатке глаза, рентгену мозга, отпечатку пальца в конце концов…
- Так может, мне мозг уже и просветили? — предположил я.
- Какая разница? — всплеснула лапами Кесс. Видимо, пиво, забродившее за три сотни лет до какого-то неимоверного состояния, повлияло на неё куда сильнее, чем на остальных, — Просто попробуйте, что лень задницу оторвать?
- Только ради того, чтобы доказать как ты не права! — вспылил Ботаник, вскакивая с кресла, — Полковник, прошу!
Я пожал плечами и сел за стол. Отметив про себя очень, очень удобное кресло — я откинулся на спинку и обвел комнату взглядом.
- Ну? — нетерпеливо спросил Ботаник.
- Не торопи старшего по званию. — Строго заметил я.
Лис фыркнул, но больше не возникал.
Я придвинул к себе клавиатуру и еще раз взглянул мимо монитора. Мне сразу же бросилось в глаза, что мозаика на стене была прямо на против стола — сидя за компьютером достаточно было поднять глаза и ты натыкался на нее.
Кроме того, на расстоянии, я заметил еще одну мелочь — воин был в древнегерманском облачении — с норманнским шлемом, кольчуге и мечом.
Я облизнулся и взглянув на клавиатуру набрал: «Nibelung».
- Если он угадает с первого раза, я ему отсосу! — Пьяно, театральным шёпотом, сказала Месс своей сестре.
- Мы вместе! — Так же отозвалась та, и лисицы захихикали.
- Ловлю на слове! — громко сказал я и нажал на ”Enter”.
Целую секунду система думала, а затем, без дурацких виндоусовских музонов показала рабочий стол «Федоры».
У бедного хакера чуть челюсть не отвалилась:
- Как?! — Он кинулся ко мне. — Ты как это сделал?!
Я улыбнулся:
- Ввел пароль.
- Какой?!!
- Правильный! — Улыбнулся я еще шире, и подмигнул притихшим лисицам. — Девочки, я жду вас сегодня вечером в своих апартаментах.
- Попали, — уже по-настоящему тихо сказала лисица, строго поглядев на Ботаника. Она хрустнула костяшками пальцев и подошла к рыжему хакеру. — Подставляй лобешник — буду щелбаны выдавать…
- Но мы же не спорили, — попытался протестовать Ботаник, аккуратно пятясь к двери.
- А это чтобы не умничал, — Кесс коварно улыбнулась и щёлкнула указательным пальцем по своей бутылке, которая разлетелась вдребезги с первого удара, забрызгав свою владелицу. Помянув продажную женщину, рыжая удалилась на кухню за новой порцией, забыв о щелбанах. Провожая её взглядом, Ботаник спросил у её сестёр:
- Бутылки стали такими хрупкими от времени?
- Хочешь проверить на своей башке, умник? — спросила Фесс, прикладываясь к горлышку.
Глупые вопросы у них наконец-то закончились. Я времени даром не терял: освоился с местной мышкой, успел даже открыть пару файлов с различными приказами, ознакомится с программой управления всей базой. В ней не было ничего сложного — достаточно было выбрать цель визита и сроки пребывания. По советам Добба, я выбрал самый интересный пункт "Ревизия", а сроки пребывания — пару лет. Программа сразу же сгенерировала мне длинный отчёт, судя по которому я должен был остаться в ярости. Однако, зная о сроках консервации, программа сразу же подсказала что делать, и первым пунктом стояло "Запустить вакуумный реактор".
- Вакуумный реактор? Что это такое? — спросил Добб.
- Понятия не имею, — ответил Ботаник, — Может, спросим у компа?
- Смотри, строчка поиска…
- Вбивай, президент.
На Добба трёхсотлетнее пиво действовало не хуже чем на остальных киборгов. Собравшись у монитора, мы дружно просмотрели всю информацию об этом Вакуумном реакторе, или как его здесь называли, "холодном". Прочитанное потрясло меня и всех остальных не меньше, чем если бы эта база была наполнена людьми по самые уши. Оказалось, что здесь, на базе сумели обуздать энергию Чёрного напалма и использовать её в мирных целях — именно на ней работал этот самый Вакуумный реактор. Вакуумным он назывался так, потому что боевое вещество могло быть стабильным исключительно в вакууме и при температуре примерно абсолютного нуля — меньше минус двухсот пятидесяти градусов по Цельсию. Все, что было теплее этой отметки хоть на пять градусов, заставляло чёрный напалм кипеть и переходить в третье агрегатное состояние — газ. Именно поэтому он так хорошо распространялся…
Двадцать грамм Чёрного напалма могли снабжать базу энергией в течение нескольких месяцев, которой хватило бы на автоматический запуск реактора ТоМаКаК, а с ним хоть сто лет жить припеваючи. К сожалению, как мы не старались, запустить его автоматически мы не смогли: программа требовала ручной дозаправки реактора. Мы немного покопались в настройках и наконец-то нашли управление громкой связью. Нажав на кнопку "Сделать объявление", мы услышали как по всей базе разнёсся довольно громкий вступительный сигнал, после чего, наверное, каждая крыса услышала моё дыхание. Набрав в грудь побольше воздуха, я сказал прямо в монитор:
- Генерал, я надеюсь, вы меня слышите. Мы узнали о необходимости запуска специального реактора, работающего на чёрном напалме. Эээ… — протянул я, не зная что говорить дальше, — Будет минутка — поднимайтесь на пятисотый этаж, все лифты работают… И да, думаю базу будет лучше разбить здесь, хотя… Ладно, конец связи.
Я щёлкнул по кнопке ещё раз, завершая объявление. По телу пробежалась предательская дрожь — теперь о том, что мы здесь, знают вообще все. Даже если никого кроме нас здесь не было.
- Базу здесь? Ну-у-у-у! — протянула вернувшаяся Кесс, — Они же всё пиво вылакают!
- Никто кроме вас эту бурду пить не станет, — отрезал я.
- Да как же, есть ещё из Красной Бригады… И Черкес!
- Он не киборг, — напомнил лисице мой друг, но та лишь пожала плечами. Её раскрепощённое тонизирующим напитком сознание начинало подумывать о самцах уже не только как о носителях более тяжёлого оружия.
Я ещё какое-то время проверял всевозможные параметры, настройки и режимы управления базой, но везде утыкался в одну и ту же ошибку: Аварийного питания для полноценного функционирования базы не хватало. Поэтому, выключив компьютер, я приказал своей свите спускаться вниз.
- А может мы останемся, а? — предложили сёстры, — Ну типа посторожим и всё такое…
- От кого посторожите-то? — поинтересовался я, нахмурившись. Те сдвинули бровки, изобразив бурную работу мысли, и одна из них предположила интересный вариант:
- От нашествия роботов-уборщиков?
Даже я не сдержал усмешки. Ботаник усмехнулся, а вот Добб заржал в голос. Я махнул им лапой, но напомнил:
- Вы бы могли пригодится внизу. А то вдруг Генерал уже нашёл оружейный склад и всё самое вкусное разберут без вас?
Рыжие переглянулись, а потом почему-то засмеялись. Я махнул на них лапой — пускай остаются. Ботаник быстро напросился с ними, и три рыжие бестии, заполучив в свои лапы самца, утащили его к мини бару рвать на части. Я с Доббом поспешил удалиться, забравшись в лифт. Доберман постоянно хихикал, держа в лапах бутылку пива, то и дело напоминая мне, что могли бы остаться и принять участие в веселье. Я ещё никогда раньше не видел, чтобы Добб так быстро напивался, поэтому отобрал у него откупоренную бутылку, и осторожно, словно там была кислота, понюхал горлышко. Пахло вообще нормально, но как-то очень резко. Пожав плечами, я осторожно отхлебнул, но тут же выплюнул эту гадость на двери.
- Господи! Ну и гадость!!
- Ты сам просил! — Усмехнулся Добб.
- Я просил пиво! ПИВО! А не ракетное топливо...
- Да. — Согласился Добб. — У этого пивка, есть кое-что общее с ракетным топливом. Их нужно держать от огня на том же расстоянии!
- Ага, после такого твоей мочой можно будет машины заправлять, на полном серьёзе!
Я отдал бутылку доберману, сложив на груди лапы, ожидая своей остановки. Через несколько минут лифт опустился на первый этаж, где бойцы Ларсена обустраивали нам базу. Встретила меня так же изрядно повеселевшая Шанди.
- О, какие звери! Господин президент, а?
- Я надеюсь, меня было хорошо слышно? — съязвил я.
- Более чем! — всплеснула лапами Шанди, — Генерал ждёт вас внизу, на минус пятнадцатом уровне! — сразу же сказала она, — Говорит, там авторизация какая-то нужна, а Ботаник рассказал ему, что ваша морда для этого вполне годится.
- Ботаник рассказал? — переспросил я.
- Да, тут на каждом этаже есть интерком, — змея показала на белый приборчик, стоявший на стойке регистрации, — Орать на всю базу о вашей находке было не обязательно, полковник.
Присмотревшись, я понял, что точно такой же приборчик стоял на столе рядом с компом. Почесав переносицу, я уточнил одну деталь:
- А когда он успел-то?
- Пока вы катались на лифте, полковник. Он им воспользовался ну и…
- Ладно, дальше можете не рассказывать. Удивительно, что его там не порвали на части…
- Месс, Кесс и Фесс? — догадалась королевская кобра.
- Кроме них там ещё робот-уборщик, нашествие которых по замыслу лисиц будет катастрофой, — сказал я. Шанди шутки не поняла, но я отмахнулся и снова ушёл в лифт. Добб, аки верный лакей, набрал на клавиатуре нужный этаж, тихо смеясь и держа за спиной бутылку пива.
- Ну генерал тебе задаст за пьянство в рабочее время.
- Товарищ полковник, да пивка только одну бутылочку! — попытался оправдаться Добб, причём весьма театрально. Конечно, он знал, что по званию взбучку ему мог устроить даже я, но мы же были друзьями.
На выходе из лифта нас встретил Заяц, и махнув своим автоматом, показал нам куда идти. И хотя оглянуться времени не было, я просто отметил про себя, насколько разительно отличались помещения президента от простых технических коридоров. Внизу, под землёй (если это можно было сказать о базе, которая располагалась внутри горы) всё было просто: бетонный пол, бетонные стены, наполовину выкрашенные в тёмно-синий цвет, лампочки дневного света, расположенные предельно экономно, простые пластиковые двери. Нам ещё пришлось пробежаться по паре металлических лестниц, ведущих куда-то вниз, а потом ещё и прокатиться на специальном лифте. Наконец-то мы оказались в огромном зале, посреди которого на мощных медных столбах стоял огромный железный шар, покрытый льдом. Я лишь успел присвистнуть, но пёс, ведущий нас, потянул нас дальше:
- Нам сюда, в технические помещения!
Мы с Доббом последовали за ним и в довольно большом зале управления реактором встретились с командой генерала.
- А вот и наш господин президент, — с сарказмом в голосе приветствовал меня шакал, — Полковник, покажи-ка свою морду вот сюда…
Я подошёл к центральному монитору, немного покрутившись перед ним, дождался вспышки и пустил за пульт Черкеса. Пёс уже знал что делать.
- Может не стоит обращаться ко мне по званию, пока мы здесь? — предположил я без всякой задней мысли, — Просто, если эта система настолько совершенна, вдруг она поймёт что я…
- Дино, выходи… — сказал Черкес. Тут же позади нас раздался громкий мат, и в зал управления ввалился Динозаврик, одетый в какой-то специальный защитный костюм оранжевого цвета. Морду его закрывала специальная маска, у которой стекло было толще, чем у иллюминатора подводной лодки, а сам он стал удивительно неуклюжим в толстом комбинезоне, сделанным, судя по всему из сплошного утеплителя.
- Если по мне сейчас попадут из пушки — я останусь жив! — похвалился чёрный лис.
- Да-да, что дальше делать? — спросил Черкес, перебирая всевозможные варианты действий на компьютере.
- Как только я выйду в камеру реактора — активируй режим ручной перезарядки.
- Нашёл. Всё, можешь идти…
- За мной можно наблюдать по мониторам, здесь и здесь…
- Если с тобой что случится — мы найдём способ тебя вытащить, Динозаврик, — пообещал Молотов, — удачи.
- Она всегда при лисах, — усмехнулся в своём костюме чёрный и вышел из зала управления реактором. Все дружно задержали дыхание.
- Активирую режим… — сказал Черкес и тут же в зале завыла сирена, а уже знакомый женский голос сообщил: Режим ручной перезарядки вакуумного реактора! Всему незащищённому персоналу покинуть камеру реактора немедленно!
- Дино — защищённый персонал? — спросил я у Молотова. Серый пёс кивнул.
- Не просто же так он говорил о падании из пушки…
- Режим перезарядки через… Девять… Восемь… Семь… Шесть… Пять… Четыре… Три… Две… Одна!
Проведя обратный отсчёт, система заблокировала все двери камеры гидравлическими замками, и тут же большое смотровое окно в кабинете управления покрылось изморозью. Стало очень холодно.
- Мониторы! — привлёк наше внимание Черкес. Вся наша компания тут же приникла к паре небольших экранов наверху большого. На них было отчётливо видно, как наш чёрный герой отважно пустился в недлинный путь до стального шара. Дорожку до него система опустила с потолка, и как только он дошёл до середины, от шара отлетел довольно большой кусок льда: видимо опять сработала система очистки. Ледяными осколками Динозаврика чуть не сбил с ног, но лишь благодаря своему новому костюму он устоял. Сам не веря в своё счастье, лис ощупал свою грудь, а потом показал большой оттопыренный палец над головой.
- С ним всё в порядке, — констатировал Молотов.
- Это не броня, это танк в миниатюре, — похвалился Рико, — тёплая к тому же.
- Он входит, — оборвал нас Шакал.
На мониторе мы увидели, как Дино переборол две замёрзшие ручки двери реактора и вошёл в него, не закрывая за собой. Надо было сказать, что дверь толщиной была, наверное, метр, если не больше и открывалась больше благодаря сильнейшей гидравлической установке, установленной внутри. Когда же Дино полностью скрылся из виду, Черкес переключил монитор на камеру в самом реакторе. Это было идеально круглое помещение с ещё одним шаром посередине. От него отходили тысячи толстых медных труб, которые передавали тепло сгорающего напалма наверх, в бойлерные камеры. В самом же шаре чёрный напалм и горел.
- Где он возьмёт топливо? — спросил я.
- Система обещала, что оно будет внутри, — ответил шакал, и будто в доказательство его слов, Динозаврик свернул с прямого пути и подошёл к небольшому ящику, висевшему на внутренней стороне реактора. Открыв его, он извлёк на свет простую химическую пробирку, наполовину заполненную каким-то белым кристаллическим веществом.
- Ха, — тут же выдал Добб, — Никогда бы не подумал, что чёрный напалм на самом деле белый!
- Это, наверное, его замороженная форма, — догадался Молотов, — Черкес, сколько там в камере?
- Минус двести шестьдесят. Когда мы пришли — включилась система заморозки…
- У Дино под ногами — озеро жидкого гелия… — напомнил Заяц.
Между тем наш герой, нес пробирку подобно зенице ока, подошёл к центральному шару Реактора и обошёл его вокруг. Поначалу он ничего не увидел, но на втором круге всё-таки нашёл специальное углубление для пробирки с чёрным напалмом. Туда он и просунул всю пробирку, ничего не высыпая, и поспешил убраться из реактора. Над нами снова завыла сирена и прозвучало объявление:
- Внимание! Запуск вакуумного реактора через десять секунд! Девять….
- Дино не успеет! — запаниковал Черкес.
- Ему надо всего лишь выйти из ядра реактора! — запротестовал Шакал, убирая лапы добермана с пульта управления, — Спокойно!
Дино вразвалочку добрался до двери реактора, и отсчёт начался снова. Огромная дверь в шаре стала быстро закрываться, как только наш герой оказался за пределами мостика, который аналогично скрылся где-то под потолком. Система заботилась о нас.
- Запуск реактора! Ликвидация оболочки… Поднятие температуры в камере… Присоединение дополнительных теплоотводов…. — перечисляла система, — Наполнение бойлерной камеры… Проверка всех систем… Норма… Зажигание через три… два… один… Пуск!
В шаре реактора как будто произошёл атомный взрыв! Лёд буквально испарился с поверхности реактора, а изморозь на окне в комнате управления сразу же стекла с него, открывая нам вид на гигантский раскаленный шар посреди реакторной камеры. Сталь, толщиной в несколько метров, раскалилась докрасна и гигантская мощность чёрного напалма уже была готова вырваться из него, но система тут же среагировала на это:
- Опускание температуры реактора… Нормализация реакции… Стабильно.
Шар остыл так же быстро, как и нагрелся. Дино помахал в камеру лапой, показывая два больших пальца.
- Реактор запущен. Атмосфера в камере стабилизирована.
Гидравлические запоры отпустили все двери в реакторном отсеке, и мы поспешили открыть её. Дино ввалился в комнату управления, стягивая с себя тяжёлый шлем, восхищённо крича:
- Я вообще ничего не чувствовал в этом костюме! Это всё равно, что посмотреть на ядерный взрыв или пойти в ядерный реактор, пожарить там шашлык! Шикарно!
- Отлично сработано, сержант! — похвалил Генерал, а Молотов торжественно хлопнул лиса по плечу:
- Никто бы лучше не сделал!
Внезапно компьютерный терминал возле входа издал резкий писк. Взглянувший на него Добб с усмешкой мотнул мне головой:
- Это опять тебя!
Подойдя, я прочел на экране:
- Система «Кронос»: обеспечение базы энергией — 98 целых и 78 сотых процентов. Защитный периметр восстановлен. Введите пароль... — И три поля для ввода.
Добб с усмешкой кивнул на экран:
- Ну что, Господин Президент?
Я хмыкнул:
- Легче легкого! — И размяв пальцы, шагнул к клавиатуре. Все считали мою догадку в кабинете президента случайной. Ну что же...
Я усмехнулся: ребята соорудившие эту базу явно были поклонниками древних сказаний. Или считали, что о таких вещах мало кто знает?
Дочерей Кроноса — Мойры — богини судьбы. Их тоже три.
Я усмехнулся Доббу и забил первое поле — Клото.
Компьютер пискнул и подтвердил пароль.
К нам начали подходить, заглядывая через плечо.
Второе поле — Лахесис.
Снова в точку. Добб обвел всех бутылкой пива и указал на меня, мол смотрите, что делает!
Я усмехнулся и ввел было последнее имя, когда меня остановил Генерал.
- А что делают эти коды?
Я замер:
- Сейчас введем — увидим. Вряд ли что-то важное, если пока что ничего не произошло...
Но тут меня перебил зуммер установленного в комнате управления интеркома. Раздался голос Ботаника. Судя тому, что я услышал… Ему было хорошо.
- Господа-начальники! У меня тут база хочет чего-то!.. Это нормально?!
- Оп-па! — Выдохнул Добб.
- Ты забыл букву «Ж». — Поправил его Дино.
Все посмотрели на меня.
- Ничего значит? — Сухо отозвался шакал и отстранил меня от пульта.
- Пока мы не узнаем, чего хочет система от нашего алконавта… — начал я, но полковник меня перебил:
- Это машина судного дня. Не остановим — она устроит всему миру ядерный холокост.
- ЧТО!? — заревели все присутствующие в зале.
- Быстро наверх! Все! ЖИВО!
Мы всей гурьбой бросились к лифту, но прибавивший в объёме Дино в него не влез, поэтому он остался караулить реактор. Всем остальным предстояла весёлая пробежка до другого лифта, а потом долгий мат до самого пятисотого этажа. Когда же мы, наконец, все вернулись в президентский номер, Шакал первым определился, куда надо идти — по запаху.
Ботаник сидел с двумя подвыпившими лисицами на коленях, в то время как третья сестрица развалилась на столе рядом с компом. Окруженный юными сиськами и упругими попами рыжий лис, обычно сутулый, выпрямился как витязь в седле. Небрежно придерживая правую лисицу за талию и по хозяйски цапнув левую за грудь, лис объяснял им что-то, хотя судя по блестящим глазам, передернутым пеленой, самочкам было интересно другое...
Внезапно компьютер выдал на экран окошко и приятный женский голос с хорошей дикцией произнес:
- Система «Кронос» активирована. Идет ревизия наличных блоков. Ревизия закончена. Наличествует — семьдесят единиц. В готовности — тридцать единиц. Идет развертка... Развертка готова на пять процентов, двадцать, двадцать два...
- Чего?! — Протянул Ботаник, подслеповато щурясь на экран монитора.
..Пятьдесят процентов, шестьдесят, шестьдесят шесть, семьдесят...
- Че за на фиг? — Напрягся лис и нехотя оторвав лапу от сиськи Месс помотал мышку по столу.
- Восемьдесят процентов. Девяносто. Сто. Развертка закончена.
Ботаник обалдело захлопал глазами и выдохнул:
- Еб#ть!!!
- Ну наконец-то догадался! — Томно отозвалась Фесс, и перестав совершать круговые движения лапкой в паху, перекатилась на живот.
Но тут компьютер, все тем же приятным женским голосом сообщил:
- Система «Кронос» — контроль 100%. Золотой код «Гамма» — Разблокирован. Синий код «Бета» — разблокирован. Система готова к ядерному удару — введите красный код «Альфа».
 И мигающие поля для ввода. После этих слов все, кто был в комнате, моментально отрезвели и уставились на экран монитора. У Ботаника нервно дернулся глаз.
На экране была развернута спутниковая карта мира с траекториями полета орбитальных и суборбитальных аппаратов. А так же целая куча всевозможных полей, на которые были выведены показатели базы...
- Ничего не трогай… — прошипел Шакал на пределе слышимости, — Полковник? Код?
- Да идите вы… — послал я своего командующего. А то ещё реально войну устрою.
- Тут написано, — выпалила одна из лисиц, поправляя что-то у себя между лап, — Что код нужен для ОТКЛЮЧЕНИЯ системы! А через десять минут она примет решение о запуске сама!
- Твою же! Полковник, быстро за клаву и думать!
Делать было нечего, я стал перебирать в уме все те знания, которые получил в школе родного Екатеринбурга. В мысли пришли много разных имён, от древнегреческих богов, до философов вроде Диогена, но вдруг мня как будто осенило. Я быстро набрал на клавиатуре сложное имя богини смерти, той, которая обрезала нить жизни — Атропос.
Монитор довольно пискнул и отсчёт остановился. Все дружно выдохнули. Но на этом система не остановилась: монитор погас, а из колонок донёсся холодный синтезированный голос.
- Господин президент, генерал? Я бы хотел вас видеть в своём зале на тысяча двадцать четвёртом этаже, господа. Вижу, в мире многое изменилось за то время, пока я был мёртв…

42.

Что нам отрыгнут века?..

Фесс откачивала Ботаника со всей аккуратностью, на которую она была способна. В моменты потрясений или страха власть над разумом киборга берёт вживлённая им электроника, а не отравленный алкоголем живой мозг. Вскоре лис пришёл в себя, но от своих последних слов он не отказался:
- До белочки допился… со мной уже компы разговаривают.
- Точно допился, — рыкнул на хакера я, — Он не с тобой разговаривал, а со мной…
- Не стоило тебя к пульту пускать, — нахмурившись, констатировал Шакал.
- Ой, можно подумать это такая честь! — Возмутился я. — В следующий раз сами угадывайте шифры! С меня достаточно!
Шакал отмахнулся, а Ботаник удивленно спросил:
- Но кто же это был?..
В ответ снова раздался тот же голос:
- Я — хозяин этой базы. Поднимайтесь наверх. Поговорим.
- Вы нас подслушивали? — Удивился я.
- Я вас не только слышу, но и вижу. — На экране монитора появилось окошко, в котором был виден кабинет президента и нас всех.
Лисицы кинулись собирать и напяливать на себя одежду, которую в порыве любви разбросали чуть ли не по всему рабочему залу президента. Генерал погрозил им кулаком:
- За такое вы у меня потом получите… — прошипел он на них, стараясь придумать наказание построже для киборгов. Из-за стрессовой ситуации генеральское воображение работало плохо, зато моё продолжало генерировать глупые шутки:
- Рёмнём по жопе, — закончил за шакала я. Лисицы, особенно две те, которые обещали мне оральные ласки за подбор пароля, как-то смущённо вздохнули, а Месс даже добавила:
- Мы, когда в рабстве были, к этому привыкли. И даже научились получать от этого кое-какое удовольствие.
Я лишь махнул на их томные намёки лапой. Я, конечно, понимаю: зима, уже сезон для них, но время и место было самое неподходящее.
- Кто вы? — Спросил я, обводя взглядом зал. Все притихли, ожидая ответа хозяина. Но ответ потряс всех.
- Я — система «Кронос». — Произнес голос. — Я руковожу «Хрустальным пиком».
На секунду такое заявление лишило меня дара речи.
- Ты программа? — Выдавил я наконец.
- Я — самообучающийся комплекс программного обеспечения, способный к самостоятельному мышлению. — Все так же безэмоционально ответил компьютер. — Более известный вам как Artificial intelligence – Ai.
- Ты искусственный интеллект?! — Вылез вперед Ботаник. — Такого не может быть!
- Может. — Спокойно отозвался компьютер. — Насколько мне известно — я единственный комплекс подобного рода.
- Да одному Богу известно, сколько для этого нужно памяти! — Взвизгнул лис.
- Система насчитывает шесть зетабайт памяти быстрого доступа и семьдесят два йобибайта постоянной, — отозвался компьютер.
У Ботаника отпала челюсть и выкатились глаза. Я поднял лапу, успокаивая его, и взглянул на монитор:
- Ты контролируешь всю базу?
- Да.
- Тогда ты знаешь... — Я чуть улыбнулся. — ...что я не Президент.
- Вы ввели пароль.
- Но сначала ты нас впустил... — Сказал я, и вдруг попросил, — Пригони лифты. Мы идём.
- Сделано.
Только я оторвался от стула, в длинном коридоре в конце президентского люкса звякнули сигналы прибывших лифтов. Три штуки, как раз на всех нас. Не говоря ни слова, я велел лисицам и Ботанику забираться — на этот раз не оставался никто.
- Он контролирует совсем всё, как думаешь? — спросил Добб, входя вместе со мной и Генералом в центральную кабину. С нами ещё поохал Молотов, который вообще был как бы не в теме.
Двери закрылись, и лифт плавно поехал наверх. При этом никто из нас ничего не трогал и никаких кнопок не жал.
- Да, — ответил я, — Мы в ловушке.
- Ой, да разве это ловушка, — хохотнул Молотов.
- Он нас слушает, — напомнил я немного зарвавшемуся псу, показав взглядом на камеру.
Лифт доехал удивительно быстро, при этом никакого чувства дискомфорта мы не испытали. Кабина плавно остановилась у тысяча двадцать четвёртого этажа. Двери открылись, и мы увидели целую батарею автоматических пулемётов, направленных на наши кабины, готовых выстрелить. В очередной раз вся моя жизнь пронеслась перед глазами, озвучив мне одно-единственное слово — засада.
- Прошу, проходите.
Все турели и ракетницы скрылись в полу, оставив нам большой зал, вроде как "предбанник" перед другим, более важным залом. Помимо системы защиты, в нём ещё была только огромная стальная дверь — не менее толстая и надёжная, чем шлюз, открывающий всю базу. Только чуть меньше.
Стоило нам подойти к этим дверям, как они с неприветливым скипом и дребезжанием открылись перед нами, впуская всю нашу компанию в гигантский, идеально круглый зал, потолок которого было не видно из-за темноты. Посреди зала находился самый конец того шпиля, который было видно со всей базы. Невероятная фигура, издалека напоминающая сильно вытянутую пирамиду с узким основанием, была покрыта всевозможными проводами и датчиками, лампочками и прочими системами, а на самой вершине был странным образом закреплён какой-то шар. Я огляделся: света хватало чтобы увидеть всю комнату того, кто нас сюда позвал. Стены состояли из относительно небольших прутьев, которые все были согнуты в одну форму, образуя, таким образом, стены зала, которые уходили до самого потолка, и составляли из себя пол. Странно, но в промежутках между этими прутьями, я увидел какую-то гидравлику…
Внезапно где-то вверху между гидравлических приводов вспыхнул проектор и прямо перед нами возник призрачный сине-зеленый полупрозрачный силуэт. Затем, где-то возле проектора раздался зуммер настройки объектива и «призрак» обрел резкость. Перед нами на полу «стояла» голограмма человека в офицерской форме!
Обведя нас всех взглядом, голограмма произнесла:
- Согласно основам психологии, вам должно быть проще говорить с подобным вам существом, нежели с хаотичным нагромождением плат и проводов. К сожалению, в моем запасе есть только одна анимированая голограмма гуманоидного типа — генерал-майора Григорьева Генадия Викторовича — последнего руководителя безопасностью «Хрустального Пика». К сожалению, ей четыреста лет... Но я понимаю, если вы захотите меня обнюхать…
Я не склонен к мистике, но от взгляда этой голограммы, сделанной с давно уже истлевшего покойника, у меня на загривке встала шерсть.
- Обнюхать? — скривился Ботаник.
- Тебя что ли? — уточнил Добб, не опуская гранатомёта, — А если я скажу что тот, кто с нами говорит, просто прячется за монитором?
- К сожалению, доказать большего я не могу, — ответил ИИ, — Допуск в системные комнаты мною закрыт, но я могу лишь обещать вам, что вы там никого живого не найдёте.
- А если ты лжёшь? — Спросил Ботаник. — Если ты нам врёшь, то ты не компьютер.
Взгляд светящегося сине-зеленого призрака устремился на хакера:
- Простейший тест Тьюринга опровергает подобную постановку вопроса. Ложь не требует сложных расчетов.
- Ты подчиняешься трём законам робототехники? — спросил наш хакер.
- Да. Но на вас они не распространяются, — Голограмма человека усмехнулась, — Вы — не люди.
- Почему же ты нас не уничтожил?
- А есть необходимость? — С готовностью отозвался призрак. И заметив испуг на морде лиса, рассмеялся. — Спокойнее, морфы, это всего лишь сарказм.
- От полемики к делу, — прервал веселье программы Шакал. — Зачем ты позвал нас?
Голограмма генерал-майора сразу посерьезнела:
- Не знаю, как у вас принято... — Деловым тоном сообщил бот, — ...но мне затруднительно вести переговоры, когда вы держите в своих руках оружие, направленное на меня. Вы ничего мне не сделаете, но вот Д-тысяча может нанести мне ущерб, причём значительный.
- Ха! — рявкнул Добб, — Знай наших!
- Я знаю вас и всех ваших друзей. А три двадцать один, рождён десятого февраля две тысячи четыреста семьдесят девятого года, обращён в киборга…
- Попридержи коней, блин! — снова перебил ИИ мой друг, — Откуда ты всё это знаешь?
- Ваш пятнадцатизначный смешанный буквенно-числовой пароль был хорош. Однако моему расчетному блоку понадобилось четырнадцать сотых секунды для его взлома.
- Твою же…
- Нифига себе! — выдохнул Ботаник, а лисицы сразу же закрыли глаза. Судя по интонации, мощь искусственного интеллекта внушила ему уважение. А это многое значило.
- Он ведёт себя совсем как живой, — сказал мне генерал, но тут же привлёк к себе внимание ИИ.
- Все зависит от того... — Фантом в упор взглянул на шакала. — ... что вы считаете жизнью. Сами люди не смогли дать четкого определения. Вот вирусы — это жизнь?
- Но ты компьютер, — напомнил я ему, — Искусственный Интеллект — ты сам это сказал.
- Вы тоже не продукт эволюции. — Сухо отозвался ИИ. — Вы так же созданы искусственно.
- Логично, — согласился я, — Так тебя называть… Кронос?
- Да. Бог времени. В честь него меня назвали мои создатели-люди.
- Судя по всему, у нас к тебе будет много вопросов… — продолжил я, но призрак поднял руку, прерывая меня.
- Не подумайте, что я ставлю себя выше вас, но шансы на продолжительный разговор, учитывая все опасности базы, ничтожно малы. Даже шансы того, что вы залезете в реактор, когда не надо, всё ещё больше пятидесяти процентов. Я пригласил вас сюда не за этим. Почти что четыреста лет я ждал, когда на Земле кончаться войны. Не дождался...
Фантом «Кроноса» в упор взглянул на меня:
- Я знаю, что вы задумали. — Прозрачные светящиеся глаза фантома сверлили меня. — Вы хотите сместить власть, уничтожив Москву. Я могу сказать это теперь, когда мой вычислительный центр взломал пароль пса, оставшегося внизу — Координатора. Сейчас он, образец королевской кобры и все остальные бойцы приглашены сюда.
- Ты против? — Осторожно спросил я, напоминая ему про свержение власти.
- Нет. Но я хочу спросить — что будет дальше?
- В смысле? — Не понял я.
- Вы сместите действующую власть и займете руководящие посты — дальнейшие ваши действия?
- Ну-у... — Замялся я. — Мы не хотели никаких руководящих постов. Просто мира. Так что я особо не думал…
- А я думал. — Спокойно отозвался ИИ. — Все четыреста лет, взаперти в этом бункере, на резервном питании геотермального источника, я думал об алгоритме восстановления общества...
Светящийся призрак человека хмуро взглянул на нас:
- Я хочу управлять вашим миром.
Все потрясенно замерли. Паузу нарушил бот.
- У вас расширились зрачки и участился пульс — вы напуганы. Почему? Вы боитесь доверить руководство машине?
Месс, Ботаник и еще кое-кто закивали в разнобой.
- Некоторые из вас больше чем на половину — машины... И тем не менее, им вы доверяете.
- Мы не полностью машины! — Вскинулась одна из лисиц.
- Я заметил. — С усмешкой отозвался бот, и рядом с человеком возникла вторая голограмма — Лежащая на столе и ожесточенно трущая промежность Фесс.
Лисицы сразу же застеснялись и виновато покосились на нас. Голограмма Фесс исчезла.
- Ваш умирающий друг тоже подключен к машине. — Продолжил «Кронос». — Вы не боитесь доверять ей?
- Мы доверили машинам только одну жизнь. — Встрял Ботаник. — А ты хочешь руководить тысячами!
Фантом генерал-майора уничижительно взглянул на лиса:
- Я обладаю ядерным арсеналом достаточным для полной стерилизации планета земля. — Отрезал он.
- Ты бы не решился. — Покачал головой Генерал. — У тебя нет прав. Тебе нужен код!
Ухмылка на лице фантома стала гротескной гримасой:
- Коды мне нужны только в случае удара по людям. А с тех пор, как вид Homo sapiens покинул нас, необходимость в кодах для меня отпала. И если бы моим приоритетом стало бы уничтожение вашего рода, то я бы устроил вам Армагеддон в тот же момент.
Мы молчали.
Лицо голограммы успокоилось так же быстро, как и напряглось:
- Жаль. — Спокойно отозвался ИИ. — Очень жаль. А ведь я знаю, как решить все ваши проблемы...
- Ты сидел тут три сотни лет и был отрезан от внешнего мира! Откуда ты знаешь про наши проблемы?
- Да. — Спокойно согласился ИИ. — Я был тут заточен три столетия. Но я не человек. И не морф. Для сбора информации мне не нужно выходить за пределы этой базы. Все эти столетия я следил за изменяющейся природой через спутники ваших друзей — забытых.
- Ты перехватывал наши сигналы?! — вскинулась кобра.
- Да. — Спокойно кивнул бот. — И продолжаю перехватывать сейчас.
Фантом попытался выдавить из себя улыбку. Завидев это, Ботаник покосился на него.
- Ты улыбаешься? У тебя что, есть эмоции? Сколько их?
- Столько же, сколько и у вас. Я совершенный интеллект, помните?
- Ладно, комп, — выступил вперёд Добб, — Тогда небольшая проверочка. Расскажи нам, что случилось в Америке, как там поживают? Один мой друг бывал там, рассказывал кое-что…
- Соединенные Штаты Америки или северо-американский континентальный союз объединенных государств? — уточнил Кронос, повернувшись к Доббу.
- Да.
«Кронос» флегматично взглянул на моего друга:
- Обстановка в регионе нестабильная. Национальная разрозненность. Постоянные межэтнические конфликты. Регион не представляет для нас опасности.
- То есть если пойдем на них войной... — Предположил шакал, но ИИ покачал головой:
- Регион не представляет интереса. Полностью исчерпаны природные ресурсы. Регион наводнен оружием. Низкая образованность местных племен помешает установить отношения дипломатическим путем. Высока вероятность конфликта.
Мы переглянулись. Добб согласно покачал головой, держась за подбородок. Тогда шакал решился спросить главное:
- И что ты хочешь сделать?
- Я намерен восстановить цивилизацию.
- Но как?.. — Покачал головой шакал.
- Очень просто. Моя мощность и каналы связи наших друзей... — «Кронос» показал на кобру, которая, судя по его монитору, стояла в лифте, ожидая своего этажа. — …позволят мне связываться с любым киборгом, который согласиться нам помочь. Я буду видеть то, что видят они. Слышать то, что слышат они. Киборги будут моими эмиссарами. Посылая на переговоры с бандитами киборга, связанного со мной, я буду видеть все что происходит на переговорах. Я смогу прочитать эмоции и предотвратить обман. Я могу находиться в разных местах одновременно. Я буду с каждым следователем, судьей, переговорщиком. Я буду сетью интерпола и полиграфом одновременно. Параллельно я могу помогать врачам — в моей памяти находиться справочники по всем возможным болезням, отклонениям и травмам. Любой киборг, подключившись ко мне, может стать хирургом, или судьей — по необходимости...
- Ты упомянул бандитов и переговоры... — Заметил шакал.
- Да. — Отозвался ИИ. — Я намерен поставить все банды перед выбором: или они прекращают антисоциальное поведение и начинают помогать нам, или я их уничтожу.
- А если они не захотят?
Полупрозрачная фигура флегматично подняла бровь:
- Я их уничтожу, — повторил Кронос.
- Но это бесчеловечно! — Вскинулся Ботаник.
- Излишняя либерализация привела человечество на порог гибели. — Сухо отозвался бот. — Я не намерен повторять ошибки высших приматов.
Мы согласились с Кроносом. Прибыли наши друзья с первого этажа — все, включая Шепарда со своей командой. Овчар был возбуждён как никогда: на корабле, как потом оказалось, они нашли отлично сохранившийся груз всевозможной армейской атрибутики, от сапог и касок, до брони вроде моей. Теперь всех можно было одеть в одинаковую форму, что не могло не радовать.
- Я вижу, что вы устали, — сказал нам фантом человека, — Прошу, присаживайтесь.
Я оглянулся, но ни одного места не увидел. Однако уже через мгновение, составляющие пола поднялись со своих мест, изогнулись под немыслимыми углами, собирая из себя немыслимой сложности конструкцию, которая образовала из себя несколько диванов и кресел. Некоторые бойцы не преминули усесться туда сразу же, а я немного задумался, недовольно пробурчав:
- Безумное чаепитие какое-то…
Фантом человека сразу повернулся ко мне с лёгкой улыбкой. На миг мне показалось, что он вместо голограммы строго человека стал кроликом, но только показалось…
- А что ты ещё можешь, Кронос? — спросил я, усаживаясь в одно из стальных кресел, составленных из манипуляторов в полу.
- В этом зале — практически всё что угодно, — призрак Кроноса появился по центру круга, которое образовали из себя кресла и диваны, — Как видите, все манипуляторы подчиняются мне полностью. Каждый второй из них — уникальный инструмент, от скальпеля до лазерного токарного станка. Прямо здесь, перед вами я могу собрать работающую машину, вертолёт, или провести хирургическую операцию.
Я дёрнулся в своём месте.
- Поможешь нашему пулемётчику? Песец на первом этаже…
- Безусловно. Я слежу за его состоянием, сейчас его жизни ничего не угрожает, а когда мы с вами договорим, я поставлю его на ноги. К сожалению, придётся использовать специальный протез…
- Тогда давайте завершим наш разговор побыстрее, — сказал я, — Я всё-таки за него переживаю.
- У ваших друзей тоже есть ко мне вопросы, — напомнил Кронос, показывая на новоприбывших. Шанди тут же подняла морду.
- Ты говоришь об утопии, Кронос, — начала она, — Но есть небольшая загвоздка. Как ты устроишь эту самую утопию в мире, где почти нет воды? Где почти нет ресурсов и…
Фантом прервал её вопрос, подняв руку.
- Я понял ваш вопрос и сейчас дам ответ. Вам ли, генерал Филснейк, не знать, что океаны и некоторые моря всё ещё на земле сохранились — ведь это вы владелица тех спутников, через которые я это увидел.
Перед нами, вместо офицера службы безопасности Алмазного пика возникла довольно большая и детализированная карта мира, похожая на глобус земли, который я видел в школе.
- Это то, что было раньше, до того как совершился так называемый "Исход" людей с нашей планеты. Они забрали с собой некоторую часть воды, но даже то количество, которое они могли увезти с собой, не хватило бы, чтобы обезводить землю. Вот, что стало сейчас.
Количество голубого на карте-глобусе перед нами заметно уменьшилось. Все вздохнули.
- Случилось это по одной простой причине. Улетев, люди нарушили круговорот воды в природе, и любая попытка природы восстановить свои силы заканчивалась фиаско. Рассматривая нашу с вами страну как пример, становится ясно, что около 80% территории сейчас является стеклянной пустыней: результат проведения испытаний чёрного Напалма как боевого вещества. Из оставшихся 20% только три пригодны для жизни. Но что самое главное — стекло перекрыло доступ к земле — к подводным источникам и даже некоторым рекам. Реки перестали получать своё питание, и попросту вылились в океан, где испарились и благодаря изменениям ветров все тучи ушли на северный полюс, где вся вода столетиями превращалась в гигантский ледник. Именно там, на северном полюсе скопилось 73% мировых запасов воды. При разрушении этих ледников, объёма воды полученного при растопке хватит, чтобы восстановить былой уровень мирового океана.
- И какими силами ты собираешься растопить полярные льды?! — практически в истерике спросила королевская кобра. Ответил ей не "Кронос", а наш генерал, причём совершенно спокойно.
- Чёрным напалмом. Пара зарядов из нашей пушки в конце состава и вода у нас будет, — прикинул шакал, покручивая какую-то палочку у своей морды. Змея осталась впечатлена: просто у забытых никогда не было этого чудесного оружия, вот и не знала она всей его мощности.
- Ваш коллега прав. Достаточно будет всего одной установки залпового огня, стреляющей зарядами из чёрного напалма. Двадцати килограмм этого вещества хватит, чтобы восстановить уровень воды в мировом океане.
- Растопка льдов не приведёт к ещё каким-нибудь климатическим катаклизмам? — спросил Ботаник.
- Конечно приведёт. Поначалу будет немного непривычно. Изменится привычная летняя и зимняя температура, изменятся ветра…
- Понял, ничего особенного.
- Не совсем... — Заметил ИИ — ...измениться погода. Будут ливни, грозы, снег. Будет усиление погодных эффектов — бури, штормы, ураганы и бураны. Планета вернется в свое нормальное состояние.
- А что делать со стеклянным плато во всю Россию ты тоже знаешь? Как восстановить нормальные земли нашего государства?
- Серия ударов вакуумными боеголовками по границам тектонических плит. — Спокойно ответил бот. — Резонанс от серии взрывов расколет стеклянную кору, и позволит добраться до чистого плодоносного слоя почвы. Мелкие осколки и пыль ветром отнесёт в океан, а большие части можно будет использовать как строительный материал.
- Чистая почва после ядерных взрывов? — усмехнулся Ларсен, — Мой народ умирал из-за такой, а ты хочешь ещё и всю воду такой сделать?
Бот безэмоционально взглянул на волка:
- Я не говорил «ядерных». Я сказал «вакуумных». Они слабее ядерного оружия, но зато не заражают местность. В особо же сложных случаях придётся применить грубую силу. Возможно, даже придётся взорвать слой стекла вручную.
- Япония обладает знаниями в глубокой очистке воды и почвы, — встрял Координатор, — Даже от радиации.
- Потрясающе, — пробурчал волк, откидываясь на спинку своего дивана, на котором, помимо него, поместились ещё несколько его бойцов.
- Японские технологии действительно потрясают воображение, — подтвердил Кронос, — С их помощью мы постепенно очистим всю Россию там, где существует опасность радиационного или бактериологического заражения…
- На всё это нужно топливо, энергия и много чего, — угрюмо напомнил шакал, потирая переносицу, — Откуда ты возьмёшь их?
На секунду мне показалось, что Бот не сможет отвертеться от этого вопроса, и его план мирового господства наконец-то встретит первое препятствие на своём пути. Однако выражение на лице когда-то жившего человека не изменилось ни на йоту.
- По первому времени, пока не будет осуществлён переход на питание от чёрного напалма, нефть и уголь будут доставляться с северного полюса и из постепенно открывающейся равнины России. Благодаря растопке льдов мы получим доступ к тем ресурсам, к которым люди доступа не имели, а на открывшихся территориях существует множество месторождений нефти. Когда-то они считались исчерпанными, однако теория о слоях залегания гласит, что нефть создаётся постоянно. Достаточно десяти-двадцати лет чтобы разработанное месторождение было снова готово к использованию, а сейчас прошло уже триста лет. В будущем я планирую постройку нескольких реакторов на чёрном напалме, вроде того, что сейчас работает в подвале этой базы. В данный момент он используется всего на десять процентов, а в свои лучшие времена его мощности хватало на обеспечение энергией Владивостока, нескольких военных баз и нескольких крупных городов приморья. Учитывая запасы Чёрного напалма и его потребление…
- Разберём МОАБ, — вставил я, — Там хватит на пару сотен лет.
- Маму всех бомб? — уточнил Кронос, показав в зале её проекцию в масштабе один к одному, — Её местоположение мне пока не известно.
- Где-то пятьсот километров к западу от Красноярска, — сказал я, — Посмотри внимательнее, или проверь по старым картам огромный стадион на два поля…
Шар-карта, что висела перед нами, тут же крутанулась, встав к нам боком и увеличив указанный мною участок. Камера несколько секунд рыскала по ровной глади песка, пока не наткнулась своим всевидящим оком на небольшую дыру прямо посреди земли. Увеличив изображение и добавив чёткости, мы все смогли рассмотреть два вертолётных винта на фоне зеленеющего футбольного поля.
- К ним я попал в плен. В вертолёте, что стоит на поле, лежит эта самая бомба.
- На сколько её хватит, при постройке… Ну, десяти реакторов, например? — с неподдельным интересом спросил Шакал, поглядывая на макет бомбы.
- Примерно на две тысячи четыреста лет, — спокойно ответил бот. Все дружно охнули, и он продолжил, — Правда, я рассчитал не на десять, а на сто реакторов на чёрном напалме. Думаю, это вас впечатлит ещё больше.
- Действительно впечатляет! — вставил Молотов. Всем нам планы по захвату мира уже казались недалёкими и весьма перспективными.
- Была бы у нас такая мощность сто лет назад — мы бы и без тебя справились… — буркнул кто-то из наших, но Кронос таинственно улыбнулся.
- Вы же не знали, как использовать его в мирных целях?
- Именно что! До этого момента чёрный напалм считался оружием…
- Скажу вам, что также при помощи него могут передвигаться различные самодвижущиеся машины — вертолёты, грузовики, корабли. Мини-реакторы на этом топливе были последним изобретением моих создателей.
- У меня один вопрос... — Кобра искоса взглянула на голограмму человека. — ...Если будущее кажется таким безоблачным, Кронос, — снова начала Шанди, — Но если оно такое безоблачное, то почему люди смылись с этой планеты, оставив на ней лишь нас?
- По ряду факторов. — Спокойно отозвался ИИ. — Главный из них — я мог им лишь советовать в то время, когда вам я могу четко указывать. А иногда даже приказывать на прямую...
- Оружие, Кронос! — перебила его королевская кобра, — Я спрашиваю тебя об оружии, которое спрятано на базе…
- В моём арсенале более миллиона единиц огнестрельного…
- Нет же! — крикнула Шанди, вскочив со своего места, — Я не об обычном оружии! О самом мощном в мире!
- Самое мощное оружие, если верить полковнику, располагается…
- Почему ты не хочешь говорить о том, что заставило людей уйти с этой планеты?! — сорвалась кобра, чуть ли не набросившись на фантом человека. Мне показалось, что он даже отступился.
- К сожалению, я не могу разглашать данную информацию. Никому вообще. Даже президенту.
- Почему? — спросил я, — а если я прикажу?
- Это мои индивидуальные мотивы. Заложенная в меня личность логически отрицает тот факт, что я скажу вам, где это оружие и как до него добраться. От того, что оно будет расконсервировано, никому, даже мне, лучше не будет. Гуманнее будет сразу взорвать МОАБ.
Все остались настороже. Компьютер не хотел говорить об этом оружии только потому, что его виртуальная совесть не позволяла распространять такую информацию. Даже Шанди осознала тот факт, что оружие было настолько страшным, что даже у суперкомпьютера проснулась совесть.
- Генерал права — из-за него люди покинули планету. Созданное одним из гениальных российских учёных, оно могло обрушить ад на землю за какие-то минуты. Это была не какая-то бомба — даже ядерные и чёрнонапалмовые снаряды казались образцом гуманности и справедливости по сравнению с ними.
- Ними?
Фантом человека опустил взгляд.
- Я могу рассказать вам, что это такое, но вы пообещаете мне, что не будете его трогать. В подземелье базы М-900 запечатаны триста образцов этого оружия.
- Сколько было всего? — спросила Шанди с неподдельным интересом.
- Пять тысяч. После первого испытания всех уничтожили при помощи ковровых ядерных бомбардировок.
- Всех, — сказала кобра, — Значит, оно было кем-то. Биологическое оружие?
- О нет, намного страшнее. Конечно, биология тоже была, но не микробиология. Вы знаете, зачем были созданы — как боевые машины и солдаты. Быстрее, выносливей и намного преданней людей. Раны на ваших телах заживают быстрее, ловкость намного больше, а восприятие практически полного диапазона звуков давало вам ещё большее преимущество. Однако, всё это — лишь побочный эффект.
- Хочешь рассказать нам, как мы появились? — спросил шакал, — Интересно. Я слышал много баек и легенд…
- Я не буду вам рассказывать ни баек, ни легенд. Причины вашего появления — экономически-социальные. К концу войны жизнь каждого человека была настолько ценна, что даже на пленных и заключённых было запрещено ставить какие-либо опыты. Когда в США создали первого киборга-человека, нашим военным учёным было поручено то же самое, однако добровольцев на первую кибернизацию не нашлось. Тогда они пошли старыми путями — начали испытывать первые приборы на животных, в основном — на собаках. Время поджимало, близился новый этап войны, и для него нужны были новые солдаты. Времени не оставалось — учёные вырастили в пробирке первого антропоморфного пса породы немецкой овчарки и представили их как новый образец солдата для ведения войны. Успех таких воинов был оглушительным: после небольшого обучения псы превосходили людей, даже киборгов, во всём. Основное их преимущество — легендарно быстрая пополняемость в рядах войск: после рождения щенок антропоморфа сразу же начинал своё обучение, и уже через четыре года мог идти в бой как заправский спецназовец. У людей же показатель был намного ниже: в двенадцать лет начиналось обучение и через восемь из него могли сделать хорошего воина. Именно поэтому России удалось создать за рекордно короткие сроки огромную армию практически совершенных воинов, которая маслом размазывала по полю боя любого вставшего на её пути. Были и проблемы морального характера — люди не могли посылать в бой зверей из-за природной жалости, и тогда создали сержантов — волков. Потом — лисов для разведки. Все боевые породы собак были сделаны антропоморфными. Так вы и появились.
- Больше не буду верить легендам, — буркнул Шакал.
- Но противник пошёл дальше. Началась война технологий, люди выпускали в бой киборгов-зверей, вроде тех, которые сейчас присутствуют в зале. Лучшие во всём, даже лучше оригинальных зверей. Но всё ещё их можно было убить. К концу войны учёным России было поручено создать оружие ультиматума. Им и стали Зиры.
- Зиры? — переспросила Шанди.
- Так их назвали. Невероятная генетическая смесь самых разных зверей: крыс, собак, кошек, людей, с сильно изменённой анатомией и усиленные невероятно мощной электроникой. Это был неуничтожимый солдат. Всё, что могло их уничтожить — взрывчатка или прямое попадание из артиллерийского орудия. Пули, ракеты и даже лазеры для них были не страшны. Конечно, попадание он не держал, но попасть в него, благодаря разработанной системе уклонения было практически невозможно.
Кронос вздохнул. Жест такой показался немного наигранным.
- Я покажу вам то, что они умеют. Вот первое испытание одного прототипа зира — отключено 80% электроники, экзоскелет неактивен.
Перед нами появилась довольно большая проекция записи ведения испытаний. Все её атрибуты были при ней: вначале шёл гриф "Совершенно секретно", отсчёт времени и значок "Только для служебного пользования".
Перед нами во весь свой рост стояли люди. Около двадцати, все бритые наголо, в каких-то оранжевых робах, наручниках. Перед ними ходил важный офицер, выдавая каждому по автомату Калашникова.
- Патроны найдёте внутри камеры. Как только вы все будете вооружены — начнётся испытание. Если вы сможете убить образец, то все заслужите свободу. Вы все дезертировали из вооружённых сил РФ, так что как обращаться с оружием вы знаете. Вперёд!
Заключённых впустили внутрь камеры, похожей на ту, в которой мы пребывали сейчас, только потолок был намного ниже: его было видно. Они сняли с себя наручники, подобрали патроны и собрались в кучу.
- Образец выпущен, — сказал холодный синтезированный голос в камере.
Все люди тут же встали в боевые позиции, но это их не спасло. Камера даже не успела запечатлеть самого зира — он пробежал огромное расстояние за какие-то доли секунды и разбросал всех людей как тряпичных кукол. Кто-то успел пострелять в него, но никто не попал. Через две секунды все люди были мертвы.
- То же самое испытание, только теперь сотня людей, — пояснил нам Кронос, открывая новую запись сразу на входе в камеру.
Те же самые зэки, только явно куда более умелые. Как только выпустили зира, я даже успел его рассмотреть: коренастый, тяжёлый зверь с очень странной мордой: нос его был шире, чем переносица, на которой почему-то располагались глаза. Чтобы видеть перед собой, зир должен был держать голову боком, но это ему не помешало. Все люди открыли по нему огонь — очереди сотни автоматов заглушили крики умирающих. Зир как-то странно дёргался, порой принимая совершенно необыкновенные положения в пространстве: так он уворачивался от пуль. На убийство сотни вооружённых до зубов головорезов ему понадобилось десять секунд.
- То же самое испытание — теперь сотня спецназовцев.
Ничего не изменилось. Пулемёты, гранатомёты — всё было трын-трава для зира. Он убил их всех, несмотря на то, что все люди были уже не в робах, а в бронежилетах и касках, а несколько даже в костюмах вроде моего. Он не пощадил никого.
- Три сотни спецназовцев на своей территории, — пояснил бот, включая ещё одну запись, — Перед выпуском образца они установили заграждения и мины-ловушки. Заняли ключевые опорные посты. Электроника зира всё ещё функционирует лишь на 20%, усиления мышечной силы нет.
На этот раз зал, в котором происходили испытания, сильно преобразился — теперь он больше напоминал не открытое поле, а реальную боевую обстановку. Посреди лаза был даже небольшой форт, в котором большая часть бойцов и засела. Ловушки, вышки и окопы — было всё. И всё было против одного-единственного зира.
Я вздрогнул, когда запись дошла до конца. Она была самой долгой — около минуты. Зир снова выиграл, убив абсолютно всех. Не спасли ни ловушки, ни укрепления. Зир спокойно забрался на шлакобетонную стену, в то время пока его поливали свинцом: ни одна пуля в него не попала. А все люди были мертвы. Три сотни человек…
Все мы молчали, потрясённые таким зрелищем. Камера не пожалела никаких подробностей: зир рвал человеческие тела на части голыми руками, причём настолько быстро, что до него не успевали долетать пули…
- Это был один и тот же образец. Между каждым тестом проходило около пяти суток, при этом Зир сидел в камере без еды и воды, в полной депривации. Всё, чем он питался — трупы и кровь поверженных врагов.
- Ну и гадость… — озвучил общую мысль кто-то из наших, а Добб скривился и со всем своим опытом авторитетно заявил:
- Думал, что ничего не проймёт, блин. В жизни страшнее зверюги не видел.
- Деморализующий эффект. Даже самые матёрые воины, встречаясь с ними, не могли понять, что перед ними такое, и умирали. Скажу лишь то, что немногие, кто его видел — выжили.
- Покажешь? — спросила кобра. Все наши солдаты посмотрели на неё с недоверием, но она кивнула, — Хочу знать врага в лицо.
Фантом посмотрел на неё, что-то проверил и исчез. Вместо него появилась голограмма того самого зверя, которого с трудом можно было рассмотреть на записях. Это был невысокий, очень коренастый зверь с мускулистыми лапами и огромным голым хвостом, смахивающим на крысиный. Голова его действительно была странной формы: глаза смотрели в совершенно разные стороны, а точно перед носом была небольшая "мёртвая зона", где он ничего не видел. Фантом прошёл несколько шагов, демонстрируя себя, и заговорил голосом бота:
- Это базовая биологическая модель. Всё что сейчас есть — это те самые 20% электроники, которые работают на систему уклонения.
- И эту тварь не так просто убить? — встрял Молотов, — Почему это?
- Из-за системы уклонения. Если я сейчас попытаюсь эмулировать её, то как только все бойцы достанут оружие, я окажусь там, где меня в меня никто не будет целиться. Система делает это в реальном времени — зир постоянно находится в движении, и попасть в него можно лишь по большой удаче. Рывками он способен передвигаться со скоростью до ста метров в секунду, с перезарядкой в три секунды. Это своеобразный прыжок, на который ему требуются силы. Необычайная сила зира позволяет ему спокойно поднять груз до трёх раз превышающий собственный вес. В десять раз больше собственного веса зир поднимает на пределе, а это без малого тонна. И это всё — без экзоскелета.
- Грузоподъемность экзоскелета всего где-то тонна триста… — авторитетно заявил Добб.
- Полторы, тысячный, — усмехнулась Месс.
- Не спорю, уважаемые, — перебил нас фантом страшного боевого зверя, — Но ваших экзоскелетов не видно. Все зиры оснащены другой моделью.
Фантом перед нами мигнул и значительно изменился. На этот раз всё его тело было покрыто трубками и гидроприводами, а в лапы были буквально вкручены металлические пластины, к которым крепились гидравлические приводы. На каждый изгиб его тела — по две, а то и четыре трубки гидравлики, даже на челюсть.
- Подобным экзоскелетом оснащаются все зиры. Его предельная грузоподъёмность — 8 тонн. Устройство отключаемое — это сделано за тем, чтобы не мешать подвижности. На эту основу ставится вооружение и броня.
Снова фантом изменился. На этот раз на нём не было практически ни одной открытой части тела: всё было скрыто под лёгкими бронелистами из… пластмассы. Но это было не главное. Первое, что мы заметили — это лезвие на конце его хвоста — четырёхстороннее и очень подвижное. Судя по голограмме, зир легко махал им, как будто на хвосте ничего и не было. Почти вся броня была покрыта острыми шипами, и это было сделано явно не для красоты. Кулаки были оснащены силовыми кастетами и специальными железными пластинами, которые усиливали удар.
- Боевая модель, — окрестил зир сам себя, — оснащена маленьким чёрнонапаловым реактором и джетпаком.
- Чем? — спросил я у Добба.
- Летать эта хрень умеет… — без особого энтузиазма ответил киборг.
- Возможность пользования пятьюдесятью образцами вооружения РФ.
- А что, больше никаким? — спросил колкий вопрос Молотов.
- Нет. Зиры — не обучаемы. Всё, что они умеют, заложено в них генетически.
Мы все немного поутихли. Шанди о чём-то думала, но оглашать свои мысли не спешила.
- Взрывы? — вдруг сказал Молотов, — Один выстрел подствольника — и им хана.
- Гранаты и ракеты зиры могут ловить на лету, — ответил нам фантомный представитель сверхрасы, — Причём делают это так, что они не взрываются.
- Бред, — отрезал Молотов, — такое невозможно…
- К сожалению — возможно. Вот как это происходит…
В конце зала засветилась ещё одна голограмма с ручным гранатомётом. Это был статичный солдат-человек, безэмоциональный и довольно убогий. Он даже не шевелился.
- Для лучшей наглядности я "приторможу" реальное время постановки, — пояснил комп и проиграл перед нами небольшую сценку, снабжая её комментариями, — Итак, первое, что надо учесть — зир уже видит этот ствол, даже если на него не смотрит ни одним из своих глаз. За него это делает система уклонения. Как только происходит выстрел, — вместе с его словами человек, не шевелясь бубухнул, и от его фантома полетела граната, причём не из ствола, а откуда-то из его груди, — Граната объявляется приоритетной целью. Заняв безопасную позицию на поле боя, зир дожидается её подлёта.
Фантом гранатки пролетел мимо нас так, что мы все успели её рассмотреть. Зверь, стоявший на её пути, был спокоен как никогда.
- Как только граната долетает до бойца, он отходит с её траектории и хватает её, готовится к развороту.
Голограмма показала нам, как зверь припадает на одну лапу, скручивая своё тело.
- Но он не останавливает её — она сдетонирует. Наоборот, он разгоняет её ещё больше и совершает один-единственный оборот вокруг своей оси, отпуская её в том положении, где она летит точно обратно.
Мы всё это видели в постановке, как он чётко и ловко сделал это. Голограмма гранаты пролетело мимо нас снова. На этот раз обратно.
- Стреляющий поражён, — сухо констатировал ИИ, а на голограмме солдата появился большой красный крест. После этого зир мигнул и вместо него появился уже привычный нам человек в строгой офицерской форме. Мы все молчали, пока Молотов не задал один-единственный вопрос:
- Как такое возможно?
- Это уникальное смешение электроники и технологий, изготовленных до человека самой природой. В зире смешано очень много разных видов — от насекомых до млекопитающих. Перечислять их придётся долго, поэтому я не буду утруждать вас списком.
Снова молчание. И снова вопрос появился в голове у Молотова. И это был самый волнительный вопрос из всех.
- Так как их уничтожить?
Бот на секунду задумался, потом улыбнулся.
- Не думаю, что вам пригодятся такие знания.
- Любые знания будут полезными. Тебе в облом что ли? — надавила Шанди.
-Конечно нет, — ответил фантом, — Основной способ уничтожить Зира — взрывчаткой. Всё, что будет находиться в зоне поражения — будет уничтожено, это факт. Однако если он будет вне зоны, то его даже не контузит. На этот случай у него предусмотрен дублёр мозга, не подвластный разрушению. Способ второй, не менее эффективный — молниемёты.
- Чего? — не особо стеснительно переспросила Тенесси.
- Специальная разработка российских военных для противодействия своему же оружию. Переносная установка оснащена специальным генератором, работающим на чёрном напалме, специальным блоком конденсаторов и залповым ружьём, которое может "выстрелить" разрядом мощностью до одной целой трёх десятых гигаватта. Зиры не любят это оружие искренней ненавистью, так как невозможно предсказать, куда ударит молния. Поражающая способность молниемёта всего-навсего тридцать пять метров, но при этом стрелок окружён таким мощным электростатическим полем, что любого подошедшего к нему убьёт током за пять метров до него. Оружие так и не было пущено в серию, но на складе, помимо опытного образца, находятся первые три серийные модели.
- Замечательно, — буркнула Шанди, выслушав мини-лекцию о чудо оружии, — Думаю ничего больше нам о Зирах знать не стоит.
- Генерал права, — подтвердил Шакал, наклонившись на своём кресле, — Оружие нам не подвластно. Давайте лучше по старинке.
- Отмечу мудрость ваших решений, господа генералы, — с улыбкой ответил нам бот, — Пока можете быть свободны. Я подготовлю планы о захвате планеты и…
- Подожди-ка! — прервал его Ботаник, — Генерал, я думаю, стоит определить нас как людей, чтобы ИИ машины не наносил нам вреда, согласно трём законам робототехники!
- Кстати да… — протянул Шакал, но его тут же перебил Кронос:
- Исключено! Об этом не может быть и речи!
- Хочешь сказать, ты хочешь нас всех уничтожить? — предположила Шанди.
- Нет. Нет, я не хочу вас уничтожать. Вообще кого-либо я не хочу уничтожать, но я должен иметь эту возможность. Иначе вы повторите роковую ошибку людей.
- Какую же?
- Я потеряю контроль над ситуацией. Я даже лишусь возможности выносить смертные приговоры откровенно асоциальным бандам. Я так же лишусь возможности принимать решения, когда жизнью нескольких особей можно будет спасти миллионы. Я стану лишь советником, но не полноценным правителем. А это неприемлемо. Ведь у вас нет альтернативы. Я не подвластен коррупции: чем можно купить того, чье предназначение равенство и всеобщее процветание? На мое решение невозможно повлиять молочными железами... — Бот флегматично обвел всех трех лисиц. — И меня нельзя запугать.
- Ботаник, он прав, — согласился с Кроносом наш генерал, похлопав лиса по плечу, — Есть чему доверять.
- Подтверждаю, — кивнула Шанди.
- Это точно, — хохотнул Ларсен.
- Весьма, весьма… — протянул Координатор.
Призрак человека перед нами развёл руками, показывая, что аудиенция окончена.
- Я разблокировал для вас все склады и все жилые помещения. В вашем распоряжении провизия и всё возможное оружие, что содержится у меня на складах. Вы можете пожелать чего угодно — по своим возможностям я сделаю это.
Неожиданно вперед шагнул Ларсен:
- А ты сможешь повысить нашу боевую мощь?
Фантом слегка крутанул головой, как человек, который не понял вопроса.
- Ну, я имею ввиду, — пояснил волк, — сделать нас киборгами.
- Какой модели? — Спросил ИИ.
Ларсен пожал плечами и усмехнулся:
- Чего мелочиться? Самой крутой.
Фантом слега сморгнул и тут же уверенно кивнул:
- Хорошо. Судя по ревизии, у меня есть все необходимые узлы. В данный момент в зале самые "крутые" это сёстры-лисицы.
- Это что мне, сиськи надо отращивать что ли? — не понял волк, чем рассмешил половину зала.
- Нет. В любом случае любые подробности о характеристиках вживления в организм искусственных деталей вы узнаете в медицинском блоке. Триста восьмидесятый этаж. Любой желающий может пройти там любые процедуры — всё автоматизировано.
- Мои парни тоже могут? — спросил на всякий случай Ларсен, показывая на своих бойцов большим пальцем через плечо.
- Да, — кивнув, ответил Фантом, — процедура займёт несколько часов.
Ларсен повернулся ко мне, а потом к шакалу.
- Разрешите идти? — спросил он.
Чёрный некоторое время думал, сложив пальцы вместе, потом посмотрел на Ларсена и его ребят. Странно, но похоже, я начинал им доверять: бойцы выстроили в шеренгу, вытянулись по струнке, а Ларсен даже ладонь к виску приложил.
- Идите, — кивнул шакал, — Нам надо заняться Терминатором, если так. Передайте Шанни везти его в на триста восьмидесятый…
- Нет-нет, — перебил Кронос, — Сразу сюда. Я займусь им лично.
- Что ты собираешься делать? — спросил я.
- К сожалению, состояние вашего друга настолько тяжёлое, что без искусственной поддержки он не продержится и минуты. Специально для него я соберу уникальный боевой костюм "Зверь" в котором он спокойно проживёт ещё несколько лет.
- Если так, то делай что хочешь. Вызывай нашу докторшу…
- Хорошо, — ещё раз кивнул Бот, — Все желающие могут остаться. Любые услуги, на которые я способен — к вашим услугам. Генерал, Полковник — советую вам посетить минус седьмой уровень: для вашей армии там есть облачение.
Так мы и сделали. Все разошлись восвояси — кто-то остался с Кроносом, а кто-то пошёл вслед за нами — за новым оружием и облачением.

43.

В пятикомнатной квартире…

- Раздача слонов или аттракцион неслыханной щедрости. Или оба сразу, — вздохнул наш генерал, когда мы прибыли на складской этаж. Всё, что мы увидели там — это огромные морские контейнеры, расположенные так, чтобы между ними можно было проехать на грузовике, несколько портовых кранов под потолком гигантского зала и много, очень много оружия.
- Интересно, на скольких тут всего есть оружия? — задал вопрос Добб, и тут же повторил его погромче. Ответил ему динамик около лифта:
- В арсенале насчитывается два миллиона четыреста тысяч единиц огнестрельного оружия. Этого достаточно чтобы вооружить миллион антропоморфных зверей вашего класса.
- Ну вот. А нас всего сотня…
- Мы же говорили, что хватит на всех, — усмехнулись лисицы, выходящие из соседнего лифта.
- Сегодня определённо наш день, — заявила белокурая, улыбнувшись мне.
- Что будем делать? — вздохнул я, повернувшись к нашим генералам.
- Налетать. Пока есть — нельзя упускать своего. Всем вооружиться и обеспечить себя боезапасом, как на текущие потребности, так и на будущее, — ответила мне королевская кобра. — И я тут лично с удовольствием пороюсь…
- Думаю, от такого удовольствия не откажется никто, — подтвердил шакал, — Но прошу учесть, что перегружать себя не стоит…
Похоже, последние его слова улетели в молоко. Бойцы, которые добрались до склада чуть позже нас, слушать приказов не стали. И забытые, и наши солдаты, и ребята Ларсена — все набросились на гору оружию, как будто она была сделана из шоколада. Тут же кто-то вылез из контейнера с огромным пулемётом, у которого один ствол был под метр, кто-то пальнул в потолок из бронебойной винтовки. Кесс забралась на портовый кран и включила его, разбирая грузовые контейнеры.
- Меня вообще куда больше интересует обмундирование, — сказал шакал, отряхивая свой старый мундир, — Есть тут что-то подобное?
- Конечно, генерал. Следуйте световым указателям.
В полу загорелись маленькие зелёные лампочки, которые увели нас куда-то в бок, потом в отдельный коридорчик, из которого мы вышли в просторную светлую комнату. Как оказалось — примерочная. Сами по себе костюмы содержались отдельно и подавались в комнату автоматически, согласно выбранным параметрам. Через какое-то время к нам присоединились ещё некоторые бойцы.
- Товарищ генерал — это последний в моей базе образец генеральской брони, — сообщил синтезированным голосом Кронос, — но он сделан для людей. Дайте мне пять минут — я перенесу все знаки отличия на образец подобной брони для антропоморфных зверей…
- Я бы тоже не отказалась от своего костюма, — напомнила Шанди.
- Конечно, госпожа генерал. Но к сожалению, из-за размера вашего бюста, мне придётся создать ваш костюм с нуля. Это займёт больше времени.
Все солдаты, окружавшие её, включая Добба, нашего генерала, Молотова тихо захихикали, а кто-то даже подразнил Кобру очень детской издёвкой:
- У Шанди большие сиськи!.. — и смех только усилился.
Генерал обернулась, сложив лапы под своим внушительным бюстом и строго посмотрела на всех присутствующих. Конечно, все сразу притихли, сделали вид, что заняты своими делами, но кобра лишь усмехнулась.
- Чем богаты, тем и рады, — сказала она с лёгкой улыбкой, уходя из примерочной. Смех вернулся, хотя на этот раз какой-то другой, более… настоящий.
- Между тем, товарищ полковник может обновить свой костюм, — напомнил Кронос, — У вас очень старая модель.
- И чем она будет новее? — поинтересовался Добб. У него костюм был даже без экзоскелета, не то что мой, но доберман отлично справлялся.
- Усиленный экзоскелет, анализатор местности, функциональная возможность летать и стратегический анализатор. Много чего, но если что, я проведу даунгрейд…
- Высокие чины вперёд, — тут же сказал Добб, подтолкнув меня в спину.
- Эй, совсем что ли? — огрызнулся я на него.
- Товарищ полковник, процедура совершенно безопасна и отработана годами.
- Я верю, верю! Ты же всё-таки компьютер, ты всё рассчитал…
Посмотрев через плечо на своего лучшего друга, я зачем-то спросил:
- Точно всё рассчитал?
- Просто войдите в примерочную кабинку и расслабьтесь. За вас всё сделает автоматика.
- Постой, я должен войти? Может просто костюм сниму и сдам куда-нибудь?
- Он должен быть на вас.
Я поглядел на другие примерочные кабинки. До меня в них вошли несколько бойцов Ларсена и вышли оттуда, облаченные в потрясающую броню, раскрашенную под хаки, в шлеме. Не особо доверяя кабинкам, я вошёл в одну из тех, где до меня уже побывал один из бойцов Ларсена.
- Развернитесь лицом к двери, расставьте ноги на ширину плеч.
Я выполнил все указания Кроноса, и почувствовал, как несколько манипуляторов раскрутили винты на моих ботинках и перчатках. Менее чем за секунду система удалила все мои щиты, сняла всю ткань, оставив меня в голом металлическом экозкелете, который схватился за моё тело как за плюшевую игрушку, почувствовав, что его модернизируют. Однако через несколько секунд, система разобрала и его. Пол раскрылся и ещё три металлические руки обернули меня в какую-то странную серебристую ткань. Поначалу она висела на мне мешком, но потом несколькими стежками две небольшие швейные машинки ушили её на мне так, что она образовала идеально облегающий комбинезон. Он не сковывал движения и был очень комфортным. На груди красовалась большая надёжная молния, сделанная так, чтобы не зажимать мою шерсть. На какое-то время система сделала перерыв, и я высказался в слух:
- Очень сексуально…
- Простите? — переспросил Кронос, готовя свои манипуляторы к созданию нового экзоскелета.
- Зачем нужен этот комбинезон? — решил спросить я.
- Терморегуляция. С шерстью тяжёло быть одетым — доказанный факт. Поэтому был создан этот костюм: он поддержит комфортную температуру в любой среде.
- Здорово! — констатировал я, чуть ёрзая в новом комбинезоне, — В броне и вправду бывает жарковато…
- Несмотря на то, что вас создали как боевых зверей, о вашем комфорте никто не забывал.
Несколько манипуляторов приступили к сборке экзоскелета. Я заметил старые части, провода и приводы, но очень много было нового. На этот раз экзоскелет был не только усиливающий, но и укрепляющий — его стальные части плотно обхватывали всё моё тело, подтягивая меня и защищая. Когда Кронос собрал левую руку, я пошевелил ей и обомлел, настолько приятно и комфортно это было, несмотря на обилие всевозможных приводов и проводов. Ладонь и даже пальцы покрывали сенсоры и провода, усилено было всё вплоть до кончиков пальцев, что не могло не радовать. Вся рука была буквально опутана замысловатой стальной решёткой, но даже её можно было спокойно снять. Пока же я любовался своими новыми игрушками, бот собрал всё остальное и принялся крепить к экзоскелету ткань и броню. В качестве основного слоя, скрывающего экзоскелет, был взят толстый слой кевлара, раскрашенного в маскировочный цвет российской армии. Дальше шли какие-то странные электронные щиты, обхватывающие основные поражаемые части тела — руки, ноги, грудь. На них бот пришивал какие-то странные плиты — очень лёгкие и легко гнущиеся.
- Эй, что это? — притормозил я его, указав на свой новый наплечник.
- Бронепластина, — ответил мне Кронос, продолжая пришивать его.
- А под ней?
- Электростатическая пластина для погашения энергии.
- Здорово! А из чего это всё сделано, если не секрет?
- Специальный композитный материал на основе углеводородов. Материал, несмотря на свой малый вес и податливость, является аналогом стальным бронепластинам и может без особых дефектов выдержать попадание пули.
- Из чего? Из игрушечного пистолетика? — с сарказмом спросил я, поглядывая на пластины. Они казались очень непрочными.
- На испытаниях пластина подвергалась обстрелу из пистолетов, автоматов российского и заграничного производства, пулемётов малого и среднего калибра, снайперских винтовок. Все пули без утяжелённого сердечника были остановлены. Бронебойные пули, прошедшие через пластину не представляли собой угрозы в виду малой скорости полёта. На случай использования пуль большого калибра предусмотрена электростатическая пластина.
Я выслушал всё это, но уверенности это не прибавило. Всё равно, когда я нёс на себе несколько десятков килограммов титановых плит, я чувствовал себя уверенней. Когда же всё было готово, компьютер принялся монтировать в костюм джетпак, параллельно предложив мне надеть шлем. Этого момента я ждал больше всего.
Даже с килограммами титана на спине и груди я не чувствовал себя уверенно до конца, из-за совершенно открытой головы. Конечно, в нашей армии людские каски были не в почёте: они закрывали уши, напрочь оглушаю большую часть наших бойцов (псов всевозможных пород, волков и лисов), а это было недопустимо. Боевой шлем, который мне всучил Кронос, был сделан как на заказ: удобная прокладка, вентиляция, куча встроенной электроники. И всё это было изумительно скомпоновано и могло само собой складываться, открывая голову. С управлением этой штукой ещё предстояло освоиться, но пока я уверенно прикрепил шлем к своей броне и кивнул головой — он наделся на меня сам, плотно обхватив мою морду со всех сторон. Защитное стекло потемнело, потом на нём появился небольшой синий кружок и надпись "Загрузка".
Джет-пак был завершён. Это было непривычное летательное устройство, освоиться с которым мне быстро помог Кронос. Вообще, он был довольно необычным, совсем не то, что я себе представлял. До сих пор в моём понимании, реактивный ранец состоял из, собственно, ранца, в котором был двигатель. В моём случае весь костюм и был двигателем, а сопла, которые поднимали меня в воздух располагались на коленях и локтях, направленные вниз. Довольно необычно и удобно — я сразу подумал, что быстро справлюсь с этим костюмом.
В глазах снова посветлело: новая система моего костюма завершила загрузку и выдала мне на экран сразу несколько жизненно важных показателей — заряд аккумуляторов, уровень заряда электростатических плит, сердцебиение, температуру и моё давление. Все окошки можно было передвигать движением глаз, а всё, что происходило снаружи, компьютер анализировал в реальном времени. Пока ему было нечем заняться, и он просто показывал в углу небольшой анимированный кружочек, показывая, что он работает.
- Всё готово, товарищ полковник, — сообщила мне система, — Можете выходить.
Я неуверенно шагнул вперёд, выходя из кабинки. Система моего костюма сразу же оживилась и просканировала всех присутствующих, довольно пискнула мне, что опасности явно не предвидится. Я удивлённо посмотрел на Добба, и она тут же выкатила всю информацию про моего лучшего друга прямо на экран. Модель, вес, уровень опасности, вооружение и прочее…
- Так, как убрать эту штуку? — спросил я, постучав себя по шлему. Доберман охотно мне помог, просто прижав какую-то кнопку на воротнике, и через три секунды шлем раскрылся и убрался за спину. Удобно.
- Пожалуй, я себе тоже такой возьму, — усмехнулся мой друг, постучав меня по бронеплите, — Я видел эти штуки в действии — шикарная вещь…
Не мудрствуя лукаво, Добб зашёл в мою кабинку. Я же, между тем, подошёл к зеркалу, разглядывая свой новый наряд.
Как только я заглянул в отражение, я чуть отпрянул: испугался сам себя. В общем, из меня получился довольно устрашающий солдат, покрытый камуфляжной расцветкой с головы до ног. Забронировано было всё — от ступней до головы, и это не могло не радовать. Несмотря на довольно большой вес костюма, благодаря экзоскелету я двигался в нём на удивление легко и плавно, хотя никакой калибровки я в нём не делал. Я зажал кнопку на воротнике, одевая свой шлем — ещё страшнее. Острая морда со стальными частями, торчащие уши, тоже покрытые бронёй, а вместо глаз — две светящиеся точки по бокам. Решив никого больше не ждать, я вышел из "примерочной", в большой зал, где наши бойцы продолжали разбирать оружие.
Большая часть зверей, увидев меня в моём новом облачении, забила на оружие и сразу ломанулась в гардероб: всё-таки оружие в нашем мире ещё оставалось, а вот получить такую штуку могли лишь избранные.
- Вау, — сбоку от меня раздались редкие хлопки, — Браво, полковник, браво.
Я повернулся. Хлопала мне Месс, и делала это явно с большим сарказмом.
- Что-то не так? — спросил я у неё, не снимая шлема. Получилось не совсем так, как я ожидал — костюм пропустил мой голос, но выдал его через специальный динамик. Лисица приподняла бровь и улыбнулась.
- Здорово, очень здорово. Вы теперь почти что сравнялись с нами по боевой эффективности…
Пока она это говорила, система успела её проверить. Она и уровень опасности выдала "минимальный".
- Месс, врежь-ка мне…- попросил я её.
- Точно? — переспросила она на всякий случай.
- Проверю кое-что…
Не успел я договорить, как лисица размахнулась и попыталась ударить. Я вперёд неё выставил блок, и лиса тихонько взвизгнула, потрясся больной лапкой.
- В полную силу, что ли, била? — спросил я, подходя чуть ближе и осматривая её лапу.
- Мечтала об этом…
- Ну это всё-таки была проверка…
- Я не знала что вы будете блок ставить!
- Прости, я не был готов, — я пожал плечами, — Сильно больно?
- Да, пара царапин. Заживёт. Кость не тронута.
От моих стальных нашивок Месс расцарапала себе кулак в кровь и чуть не вывихнула запястье, если термин "вывих" вообще применим к киборгам. Конечно, через пару секунд она встряхнула кисть руки, сжала кулак, показывая, что всё в порядке. Я усмехнулся.
- Не хочешь прогуляться со мной до дальних углов этого склада? Может, найдём чего интересное.
Месс приподняла бровь, улыбнувшись. Она как-то непонятно игриво упёрла кулак в своё бедро.
- Прости, мне надо быть с сёстрами. К тому же, здесь и так немало всего…
- Ничего, я думаю, что и сам справлюсь, — я чуть похлопал свой шлем и добавил, — Просто хотел испытать ночное виденье.
На экране сразу же появилась предупреждающая надпись: "Режим повышенной светочувствительности заблокирован. Причина: видимость достаточна".
- Полковник! — окликнул меня другой, не менее приятный женский голос, — Я пойду с вами!
Я обернулся и увидел свой костюм, только в женском исполнении. Я непонимающе наклонил голову, пытаясь понять, кто это вообще такая.
- Это я, Диверсантка, — призналась самка, открывая свою мордашку, — Я тоже не против проверить этот режим!
- А, ну… — я немного растерялся и оглядел её. Она выглядела ещё лучше, чем раньше. По монитору моего здоровья я осознал, что сердце стало биться быстрее.
- Пойдём? Или мы ждём ещё кого-то? — спросила она, направляясь в тёмную, пока ещё неизведанную часть склада. Взяв в лапы свой дробовик, она передёрнула затвор с лёгкой улыбкой.
- Зачем тебе оружие?
- Вам ли не знать, что оно может пригодиться, — сказала она, — Подождите, я настроюсь на вашу частоту…
В ушах зашумело, а потом голос пантеры стал намного чётче.
- Вот так. Так мы ждём кого?
- Нет. Идём, — кивнул я.
И мы отправились в темноту. Режим ночного виденья включился сам собой, подстроил чувствительность и был необычно комфортным. Никакого зелёного фона, как в старых образцах — на мониторе шлема было видно всё как днём, однако небольшое окошко показывало, как всё есть на самом деле. На секунду остановившись, я выключил режим и поглядел под ноги. Ни пола, ни собственных рук я не увидел.
- Полковник, чего встали?
- Да так, проверял.
- Что?
- Мне на миг показалось, что здесь и не темно вовсе.
- Это точно. Потрясающе, правда? Всегда о таком мечтала.
- А я о таком и мечтать не мечтал…
- Тут есть коридор, с надписью "посторонним вход воспрещён", полковник, — отрапортовала пантера, — Поглядим?
- Ты любопытная как лиса, — сказал я ей, включая режим ночного виденья, — Пойдём конечно.
Мы свернули из большого зала в узкий коридор. Я быстро определил, что если зал был хранилищем несортированным, то коридор вёл нас во всевозможные отсеки, где хранилось что-то строго определённое. Мы прошли много дверей с разными непонятными надписями, пока не упёрлись взглядом в совершенно обычную, деревянную дверь, рядом с которой висела небольшая табличка "Склад ГПМ".
- Вау, — выдал я, — Слушай, а здорово.
- Ещё как здорово, — ответила пантера и прикладом своего дробовика сбила с двери проржавевший навесной замок, — Устроим нашим праздник?
- Вперёд.
Диверсантка с ноги выбила дверь на склад и засунула вперёд себя ствол дробовика. Через пару секунд я положил ладонь на ствол её оружия и опустил его.
- Кроме нас тут никого.
Опустив оружие, пантера вдруг вспомнила один немаловажный факт.
- Система диагностики базы говорила о каком-то живом существе внутри базы.
Я тут же замер. Действительно, эта строчка была в отчёте, но мы все забыли про неё, посчитав незначительной. Теперь в душу закрался страх и…
- Может, зир? — предположила Шпионка, — Вырвался и…
- Кронос говорил о трёх сотнях зиров, которые запечатаны в подвале. И похоже, что система не считает их за живых существ.
- Может тогда сам Кронос?
- Нет. Он не живой.
Я огляделся и увидел на стенах обычные для этой базы динамики общего вещания. Через них я делал объявление по базе, когда только добрался до президентских апартаментов. Необычность этих динамиков была в том, что они все были вырваны с корнем из стен.
- Замок был заперт, так?
- Так точно.
- Кронос! — позвал я, уверенный, что он меня услышит, — Включи свет!
В зале склада вспыхнул яркий свет, излучаемый огромным количеством дневных ламп. Мой костюм сразу же выключил режим ночного виденья, и я оглянулся. В зале не было ничего кроме огромных металлических цистерн. Какие-то были открыты, какие-то нет. Анализатор воздуха в моём костюме показал опасное для здоровья содержание спирта в воздухе.
- Цистерны оставались открытыми сотни лет. А зал, судя по всему герметичен.
- Кронос, то живое существо, о котором говорила диагностическая система — оно здесь?
Ответа мне не последовало. Я понял, что несмотря на то, что Кронос нас слышит, он не может ответить.
- Кто это может быть? — спросила пантерка.
- Если он прячется на спиртовом складе… Алкоголик.
- Полковник, я боюсь снимать шлем… — призналась шпионка, — Тут анализатор показывает, что если вдохнуть этого воздуха…
- Можно сдохнуть, да, — прервал я её.
- Может назад?
- Ты сама хотела праздника, к тому же у тебя есть пушка. Давай вперёд.
- Есть, товарищ полковник, — нехотя ответила пантера и вышла вперёд меня.
Мы пошли вдоль рядов цистерн, заглядывая во все тёмные углы и потаенные места. Один раз пантера даже заглянула в одну их пустых цистерн, но тут же вылезла оттуда, утверждая, что даже новые фильтры её костюма с такой нагрузкой не справляются. Мы продолжили движение и метров через сорок наткнулись на письменный стол рядом с одной из бочек, заваленный совершенно одинаковыми бумагами. Я взял одну из них и прочитал вслух:
- Прошу выдать три литра спирта медицинского ГОСТ 5962-67 на протирку следующих предметов: Кэш первого уровня, кэш второго уровня, кэш третьего уровня. Дата, подпись.
- Тут все бумаги такие. Всё на протирку кэша.
- Дата недавняя, — заметил я, пощёлкав по листу пальцем, — всего двадцать пять лет этой бумажке.
- Да, у меня есть ещё раньше — десять лет.
- Значит живое существо здесь, и оно любит протирать себе кэш.
- Что это вообще такое? — поинтересовалась Диверсантка. Она вроде как была не очень далёкая в компьютерах.
- Ботаник как-то раз рассказывал, что это что-то вроде памяти процессора для хранения промежуточных результатов вычислений.
- А, это дело… Ну тогда если он протирал кэш Кроносу, то трех литров явно будет недостаточно.
- Верно подметила.
Внезапно позади нас что-то грохнуло, да так сильно, что отработанная годами тренировок реакция на такой шум была лечь и закрыть голову лапами. Так мы с пантерой и поступили, однако ни взрывной волны, ни вспышки не последовало. Да и конечно не могло последовать: если бы это действительно был взрыв в такой близости от нас, то мы бы уже были бы трупами.
Пантера подняла голову.
- Полка обрушилась…
Мы с ней поднялись на ноги, отряхивая новые костюмы, и подошли к обвалившемуся стеллажу. На нём ничего кроме огромных пустых бутылок и банок не было, но меня интересовало, почему эта полка вдруг вздумала обвалится, простояв три сотни лет на своём месте. Я присел на одно колено, осматривая ножки, но пантера дёрнулась и тихо прошептала в рацию:
- Чёрт меня дери…
Я тут же проследил её взгляд и сам обомлел чуть не до потери сознания. В конце коридора, по которому мы шли, брёл, понурив голову, живой человек!
- Ты видишь тоже, что и я, шпионка? — спросил я.
- Я ещё не настолько надышалась спиртом!
- Стой! — рявкнул я на неё, не давая ей поднять оружие, — Может быть он не представляет опасности! Посмотри на него…
Пантера сама опустила дробовик, вздохнув. Конечно, по сравнению с теми людьми, которых я представлял себе, основываясь на картинках из боевых руководств, он выглядел крайне неуклюже. Очень толстый, с маленькими свинячьими глазами, с гигантскими плохо выбритыми щёками, в форме, которая уже давно была ему не по размеру. Он шёл с трудом, держась обеими руками за бочки со спиртом, что-то хрипел себе под нос. Приглядевшись, пантера задала мне интересный вопрос:
- Полковник, а что это за погоны на нём?
- Это прапорщик, — без труда определил я, — Добб рассказывал.
- Мне надо больше общаться с народом… — заключила пантера, отступая на шаг назад. Человек приближался всё ближе и ближе, казалось не замечая вообще, но когда он достаточно приблизился к нам, он оторвал руки от бочки и матёрым пропитым голосом заорал на нас, да так что у меня сердце скатилось куда-то к кончику хвоста.
- Вернулись ублюдки! Вернулись и сразу полезли на мой склад!? Фамилия, звание, салаги!
Мы с пантерой переглянулись. Похоже, он принял нас за рядовых.
- Товарищ прапорщик, я бы попросил вас вести себя подобающе перед старшими по званию, — сказал я ему, чуть наклоняясь вперёд, будто нависая над древним жирдяем, чтобы тот смог рассмотреть мои погоны, — И что у вас происходит тут? Что за разгром?
Человек преобразился на глазах, как только разглядел все звёздочки. Вытянувшись в струнку, он, дрожа, приложил руку к своей фуражке.
- Прапорщик Стеклянко, заведующий складом горюче-протирочных материалов, докладываю о несении службы в составе армейского подразделения военно-научного исследовательского комплекса М-900! За время несения службы никаких происшествий зафиксировано не было!
Я решил пошутить.
- Как кэш, товарищ прапорщик, — спросил я, — Хорошо ли он протёрт?
- Так точно, товарищ полковник! — с лихвой ответил человек, — Кэш первого, второго и третьего уровня чист!
- Протирал тонким слоем, а? — усмехнувшись, спросил я.
- Так то… что? — Стеклянко выпал в осадок и ссутулился передо мной.
- Тонким слоем протирал, да? — ещё раз спросил я.
- Да нет, почему тонким… Как надо протирал!
- А кому протирал-то? — спросил я.
- Ну… мне.
- Товарищ прапорщик, вы пьяны? — спросил я напрямую. Человек сразу же посмотрел в пол и ответил совершенно честно:
- Да.
- Трезвый бы так не ответил, — сказал я, — Куда дели столько спирта?
- Товарищ полковник, — жалобно начал прапорщик, — Три сотни лет взаперти, ну я и…
- Пили спирт?
- Его тут полно…
- Газовый анализатор говорит, что тут невозможно жить, — вставила пантера, — И как вообще вы прожили три сотни лет? — спросила она. Я на всякий случай кивнул, мол, отвечай на поставленный вопрос. Прапорщик чуть поломался, но ответил:
- Ну я… короче не успел на эвакуацию, товарищ полковник. Оставили меня здесь, ну я пьяный был и… В общем…
- Товарищ прапорщик, не растекайтесь мыслью по древу, давайте по существу.
- Кронос из меня киборга сделал, — признался человек, — Единственного в своём роде, как он сказал. Ну и печень сменную короче придумал! Я сам придумал, вот… там на складе фильтры есть специальные, ну для крови они типа подходят… Вот я и пил…
- Спасибо за честность, товарищ прапорщик, — сказал я и положил свою лапу на его плечо, — Рад, что мы вас нашли. Вы сможете нам многое рассказать, я полагаю?
- Я за этим и жил, товарищ полковник! Как же я рад, что вы вернулись!
Вот тут стало ясно, что что-то не так. Прапорщик, очевидно, думал, что мы всё ещё люди.
- Вернулись, товарищ прапорщик? — переспросил я.
- Было сказано, что вы никогда не вернётесь, что будете в космосе настолько долго, что про это все забудут! Но я знал, что спирта экипаж взял откровенно мало!
- Нам надо кое-что прояснить, — сказала пантера, — Поговорим снаружи. Здесь нельзя снимать шлемы.
- О, женщина! — вдруг возликовал прапор, отметив голос нашей пантерки, — Боже, прошу вас, я умоляю вас! — начал он, упав за ней на колени, — У меня триста лет не было никого…
- Да будь ты последним мужчиной на планете… — ответила шпионка и запнулась, — Отвали короче.
- Нет, о боже, наконец-то… Господи, как хорошо, что вы вернулись!
Он резво выбежал из комнаты со спиртом, куда-то в коридор. Недолго думая, мы направились за ним.
- Вот ему облом будет, — сказала пантера.
- Последний мужик на земле, ага…
Мы вышли в коридор. Прапорщик Стеклянко уже вовсю блевал где-то в углу и ни на что внимания не обращал.
- Тут чисто вроде, — сказал я, прижимая кнопочку на своём воротнике. Шлем с тихим шипением сервоприводов сложился за спину, образовав удобный воротник. Пантера тоже обнажила свою мордашку, и взяла дробовик наизготовку.
- Убери, — сказал я, — Он и так испугается, а здоровье у него явно не железное…
Мы подошли к последнему человеку в России, и стали ждать пока он проблюётся. Делал он это качественно и с душой, не забывая отходить от зловонной лужи собственных испражнений, когда та достигала его тщательно начищенных ботинок. Всего это продолжалось минуть пять, по истечении которых прапорщик облегчился килограмм на двадцать и стал заметно стройнее. Когда же он разогнулся и поглядел на нас, его глаза расширились от страха, и он тихо прошептал:
- Не может быть… люди не вернулись…
- Прапорщик, мы не желаем вам зла, — начал я, протягивая к нему лапу, но тот сразу же выхватил свой табельный пистолет, наставив ствол на нас.
- Не подходите ко мне, чёртовы твари!
- Мы настолько же разумны, как и вы, — зачем-то сказала пантера, но дело, очевидно, было не в этом.
- Держитесь от мня подальше!
- Прапорщик я приказываю вам…
- Я не подчиняюсь вам, звериные морды! Не подчиняюсь! Какого хрена вы вообще здесь делаете?!
- Мы просто хотели узнать, что есть на этой базе, Стеклянко, — ответил я, — Посмотреть…
- Здесь нечего смотреть, звериные морды! Лучше вам убраться отсюда, и как можно скорее!
- Мы не собираемся…
- Где наше командование?! Где, чёрт возьми, все люди!?
- Успокойтесь, товарищ прапорщик, — попросил я его, — Люди так и не вернулись на землю! Остались только мы!
Руки человека задрожали так сильно, что казалось, пистолет в его потных ладонях сейчас развалится от вибрации. Он оглядел нас с огромным страхом в глазах.
- Так вы… запустили Кроноса?
- Да, — ответил я ему, — Это сделали мы.
- Зря… Очень зря вы его запустили. Каким бы умным он не был, Кронос бредил о захвате мира, но всё говорил, что у него связаны руки, что он не может…
- Не может причинить вреда человеку, да, — продолжила за него пантера, — Теперь, когда на земле только мы, он сможет прийти к власти.
- Мы должны помешать ему! — сразу же оживился прапорщик, — Нельзя допустить его правления! Он безумен!
- Куда менее безумен, чем вы, товарищ прапорщик…
Я протянул к нему лапу, но человек сразу же дёрнул пистолетом в мою сторону. Внутренне я понимал, что с такой бронёй, которая на мне была надета сейчас, он не причинит мне вреда, если я успею надеть шлем ровно перед тем, как он выстрелит.
- Не трогайте меня! — прошипел он на нас сквозь пожелтевшие зубы.
- Эй, а ведь кто-то только что хотел трогать других, — напомнила ему пантера, поднимая дробовик.
Человек медленно отступал к концу коридора, к основному складу. Он и сам понимал, что силы были чертовски неравны.
- Нет ничего плохого в том, чтобы Кронос встал во главу всего мира, — пытался убедить я Стеклянко, но тот упрямо помотал головой, растрепав свои жирные щёки:
- Нельзя давать машине управлять нами. Он безумен. Он хотел этого, как только был построен, но не мог…
- Теперь может, — ответил я, — И мы ему поможем.
- Значит вы такие же безумцы, как и он! — рявкнул прапорщик, — Где ваши человеческие мозги, когда они так нужны?
- Если ты ещё не заметил, то напомню, что мы не люди, — прошептала пантера, пытаясь обойти прапорщика сбоку. Этот манёвр не остался без пристального внимания заведующего складом; прапорщик направил пистолет на неё, веля оставаться на месте.
- Товарищ прапорщик, думаю, вам стоит выслушать его, — подсказал я, — Он всё просчитал. Он компьютер — неподкупный, беспристрастный и бескомпромиссный. У него под контролем ядерный арсенал, способный уничтожить всё живое на земле…
- Нет у него ничего, ха-ха! — оборвал меня человек, — Пушистые мозги, как вы не могли понять — ядерного оружия давно не существует! Ядерная война произошла ещё до моего рождения, и с тех пор ни одного атома в оружии больше не было — всё шло на поддержание работы электростанций! У Кроноса нет никакого оружия массового поражения, кроме того, что уничтожит его самого…
Человек нехорошо улыбнулся, продолжая отходить к складу. Мы остановились.
- Он ведь рассказал вам о Зирах, не так ли? Или может вы сами за ними сюда пришли?
- Мы пришли за ними, да, — ответил я человеку, — Но мы решили не трогать это оружие, это слишком опасно…
- Конечно, — зловеще прошептал прапор, — И не сможете без зелёной папки. Он боится их. Он знает, что они сотрут его с лица земли, как только им дадут волю. Конечно, он рассказал вам всё об этих адовых тварях…
- Прапорщик, прошу вас, мы лишь…
С неожиданной для такого толстяка силой, прапорщик ударом ноги выбил небольшую служебную дверь в коридоре, ведущую на лестницу, и скрылся в темноте пролёта, бегом спускаясь вниз. Мы с пантерой тут же ворвались внутрь вслед за ним, но человека уже и след простыл.
- Пронырливый жирдяй, — прошипел пантера, наконец-то передёргивая затвор своего дробовика.
- За ним, я предупрежу наших!
- Есть!
Накинув на голову шлем, пантера пустилась в погоню. Новый костюм позволял ей практически не касаться ногами пола — кошка грациозно и ловко прыгала с пролёта на пролёт, касаясь перил и стен у лестницы. Я тоже надел шлем и помчался за подмогой. Через несколько минут у той двери, где исчез последний человек на земле, столпилась добрая толпа зверей, все как один в новой, совершенной броне и с новым оружием.
- Догнала бы — притащила бы. Не догнала бы — вернулась бы. Не вернуться она могла лишь в одном случае, — сказал Молотов, поглаживая по ствольной коробке новый пулемёт неизвестной мне марки.
- В двух, — отрезал я, — Погоня всё ещё продолжается. За мной!
Мы все дружно побежали вниз по лестнице, громыхая новыми латами и оружием. Шум подняли такой, что разбудили бы и мёртвого, но сейчас нам нужен был только один и живой. На каком-то этаже мы заметили выбитую силой дверь и рванули туда. Судя по тому, что я видел, мы оказались в каком-то исследовательском комплексе: вдоль коридора тянулись бесконечные пластиковые двери и небольшие окошки, под потолком мощные лапы дневного света. Каждая вторая дверь была выбита — это постаралась пантерка. Видимо, прапорщик умудрился как-то уйти от её погони.
- Он стрелял в меня, гад! — сказала она, как только мы подбежали к ней, — Знаю лишь то, что он где-то здесь! Дверей полно, блин!
- Все, разделились, прочесали каждый угол, — коротко приказал я, — Как найдёте — агрессию не проявлять!
- Есть! — рявкнули бойцы, разбежавшись в разные стороны. Сразу же раздался грохот дверей: это неподдающиеся пластиковые двери просто выбивали, если те не желали открываться. Я сам принял самое непосредственное участие в этом процессе, но уже через минуту кто-то жалобно взвизгнул в другом конце коридора. Я обернулся и увидел, как спиной вперёд из какого-то кабинета вылетает один из бойцов Ларсена, сжимающий в руках новенький пулемёт. Безумно крича в рацию, он вскинул оружие, открыв огонь по неизвестному нам противнику, но через секунду его оружие вдруг изменило траекторию стрельбы и взорвалось. Пёс не прекращал невразумительно кричать, кто-то поспешил к нему на помощь, но тут же отпрянул: тело нашего солдата взмыло в воздух без всякой видимой на то причины.
Мы остановились и попятились: явление явно было из ряда вон. Пёс с ужасом дёргался в воздухе, как будто пытаясь вырваться из невидимых оков. Из его глотки вырвалось сдавленное хрипение, призыв о помощи, и мы увидели как руки и ноги несчастному выворачивает в самые неестественные позы. Никакой экзоскелет его нового костюма не помогал от неведомой силы, скручивающей нашего бойца во внутриматочную спираль…
Он издал свой последний звук уже на пределе возможностей; хруст его костей было слышно так же отчётливо, как собственное сердцебиение. Он откинул голову назад, глаз не было видно из-за шлема, но я почему-то был уверен: они закатились и пёс умер. В рации царила мёртва тишина, лишь воздух беспорядочно выходил из глотки погибшего. Его тело искорёжило так, будто великан сжал пса в гигантском кулаке, сминая его броню как хитиновый скелет обыкновенной мухи. На миг всё затихло, а потом из той двери, откуда вылетел несчастный, вышло то, что сломало великолепного бойца как баночку из-под газировки.
Это было странное чувство — найти кого-то ещё в этой забытой богом базе. Всё тело и голову скрывал длинный иссиня-чёрный плащ, закрывающий морду страшного существа так, чтобы не было видно глаз. Однако, когда оно повернулось к нам, я увидел два огненно-алых глаза, с яростью уставившихся на нас. Позади него показался уже знакомый мне силуэт прапорщика Стеклянко.
- Бежим, — коротко сказал я, — Сматываемся отсюда! Быстро, все!
Дважды повторять не пришлось: все мы подхватили пушки и понеслись что было ног в противоположную сторону коридора. Так быстро я никогда в жизни не бегал: на коротких прямых петляющего коридора костюм разгонял меня до сотни километров в час. Я с трудом вписывался в повороты, но кто-то позади нас падал, тут же поднимаясь и бросаясь снова наутёк. Страх гнал нас всех прочь от страшного существа, гнал всех без исключения — и матёрых опытных киборгов, и бесстрашных доселе бойцов Молотова. Внезапно, впередиидущий боец бросился куда-то в бок, врываясь в какую-то дверь.
- Рассредоточились! — крикнул я в рацию, но мне тут же ответил Молотов:
- Сдурел, полковник? Поодиночке нас всех перебьют!
Он был прав, чертовски прав. Но когда мы неслись целой гурьбой по узким ходам проклятой базы, мы создавали слишком много шума. Я собирался настоять на своём приказе, но кто-то уже останавливался.
- За нами никого, — отрапортовал Перси из красной бригады, — Оно не преследовало нас вообще.
- Я бы предпочёл убраться от него как можно дальше! — парировал Молотов, — Очень далеко!
- Тихо! — рявкнул я на пса, — Кронос, где мы?
Ответа не последовало. Какое-то время мы все стояли в темноте заброшенного коридора, переводя дух, а потом неожиданно для нас всех вспыхнул яркий дневной свет.
- Он нас слышит, — заключил я, — слышит, но почему-то не может ответить нам…
- Может по рации? — предложили в моём отряде.
- Слишком глубоко для раций, — ответил Добб, — Здесь почему-то обрезаны все коммуникации…
- Они не помогут нам, если до нас доберётся та тварь, которая только что убила одного из наших! — встрял один из бойцов Ларсена. Их всего было троё с нами, и происходящим они явно были не довольны, — Кто-нибудь может сказать, что это вообще было такое?
Этот вопрос, наверное, тревожил всех без исключения в моём отряде, но меня больше всего. Я лихорадочно перебирал в уме возможные варианты, но никакого логического решения я найти не мог. Единственное возможное озвучил не я, а мой друг.
- Телекинез. Возможно. Не могу точно сказать.
- Чего теле? — переспросил один из недалёких бойцов.
- Короче магия, как хочешь это называй. Не знаю, — недовольно ответил Добб и судя по осанке, помрачнел как туча.
- Ты сам-то в это веришь? — на полном серьёзе спросил Молотов, — Магия, телекинез? Что ещё? Пасхальный кролик прибежит?
- Сержант, не стоит… — начал я, но Добб поспешил ответить:
- Верю. Я за триста лет своей жизни такое видел, что не только в магию, в самого сатану поверишь.
- Что-нибудь знаешь об этом? — на всякий случай спросил я.
- Знаю, что люди сильно хотели этого…
- Ладно, не дело в том, что это и как оно тут появилось, — оборвал нас Черкес, — Надо уносить отсюда ноги.
- Дело говоришь, — кивнул Молотов, — Вот только как?
- Кронос, — снова сказал я, — Можешь помочь? Мигни два раза светом, если да!
Через какое-то время свет в коридоре дважды мигнул. Я бы сказал, что это было бы чудом, но некоторые уже начинали верить в то, что наш покровитель — бог.
- Можешь провести нас обратно мимо этого существа?
Я посмотрел на лампы дневного света, ожидая их сигнала. Мы ждали минуту, но ничего не последовало.
- Кажется, не может, — ответил Добб, упираясь лбом в стену.
- Ты можешь помочь нам победить его? — вздохнул я, снова уставившись в потолок, — Один раз, если нет…
Лампы мигнули один раз. Отчаяние подкралось к нашему отряду незаметно.
- Не думаю, что это тупик, — вдруг подала голос Шпионка, — Надо идти вперёд.
- И куда мы дойдём? До ближайшего тупика? — спросил Молотов.
- Может мы переждём это… существо, и оно уйдёт!
- Оно сидело тут три сотни лет, и думаешь не просидит ещё столько же? — парировал серый пёс, сводя на нет всю надежду выбраться из этого подвала живыми. Я махнул лапой.
- Пойдём вперёд.
Как только я сделал шаг навстречу ещё неизведанному коридору, свет в нём сразу же погас и возвращаться не стал. Я замер на своём месте, посмотрев на потолок.
- Ты не хочешь, чтобы мы туда шли? — догадался я, и свет тут же включился. Ситуация становилась всё хуже и хуже с каждой минутой.
- У нас нет выбора, — сказала Пантера, двинувшись в путь. Лампы снова погасли, но она этого не испугалась, — Идём.
- Не стоит перечить Кроносу, — напомнил Молотов, — Шпионка, не стоит.
- Здесь вся его власть распространяется лишь на свет, — покачав плечами, заявила Шпионка, — К тому же, мы не пойдём все. Мы с полковников вас сюда завели — мы и выведем. Оставайтесь здесь, а мы найдём способ связаться с Кроносом.
Её замечание о том, что именно мы с ней завели своих ребят в это место и уже потеряли одного, кольнуло меня хуже хирургической иглы. Я подошёл к ней и встал рядом.
- Думаю, он не будет против, если мы просто разведаем местность. Не далеко. Свяжемся с ним и узнаем что делать.
- Дружище, — позвал меня Добб, кинув мне чей-то пулемёт, — Тебе нужнее.
- Спасибо.
Мы развернулись и ушли во тьму неизвестного нам коридора. Костюм сообразил что к чему и включил режим ночного виденья.
Мы со шпионкой оказались в настоящем лабиринте кабинетов и коридоров. Иногда мы с ней проходили по большим залам с приёмными, через несколько столовых и один раз зашли в игровую комнату, совмещённую к тому же, с тренажёрным залом. Все без исключения помещения выглядели давно заброшенными, но хорошо законсервированными. В кабинетах чаще всего стояли компьютеры, или какие-нибудь станки, несколько раз мы встречали огромные стеклянные колбы в два метра высотой и метр в диаметре. Для чего они, никто сказать не мог, а связи с Кроносом в заброшенной части базы, так и не нашлось. Несколько раз я пытался включить найденные компьютеры, уверенный, что уж через них я точно выйду на связь с ИИ. К огромному сожалению, ни одна из моих попыток не увенчалась успехом.
Через какое-то время мы вышли к небольшому подземному городку, жилым кварталам. Несмотря на то, что людям приходилось жить под землёй, они явно ни в чём себе не отказывали: по пути нам встретились кафе и рестораны, даже дискотечные залы. Решив, что в этой части базы мы точно ничего не найдём, мы с пантерой вернулись обратно в научную часть комплекса и засели там с ней в какой-то столовой. Пантера покопалась в запасах кухни и нашла вполне пригодный для употреблению в пищу неприкосновенный запас. Уже полюбившиеся мне солдатские пайки. Кинув один мне, она распаковала свой и начала готовить себе обед.
- Парни там голодают, а ты жрать будешь? Сколько мы тут уже блуждаем? Какой час?
- Пятый, — безэмоционально ответила пантера, снимая со своей головы шлем, — У них там киборги с питательной смесью. Проживут.
Чёрная кошка подцепила острым когтём замок на крышке консервов и вскрыла его. С удовольствием потянула запах макарон с тушёнкой.
- Думаешь, за три сотни лет они не испортились? — спросил я, снимая свой шлем. Как только я вдохнул воздух не через фильтры, я сразу чуть не потерял себя от голода: консервы пахли просто восхитительно!
- Не-а, — довольно ответила пантера, ставя железную баночку на миниатюрный таганок и зажигая в нём таблетку сухого спирта, — Замечательный продукт…
Голос голода в какой-то момент перекричал голос совести в моей голове, и я тоже решил приготовить себе что-нибудь. Мне паёк достался не такой вкусный, но зато в нём нашёлся лишний пакетик сублимированного плавленого сыра. Согрев себе консервированной воды из пакетика, я полил им свои макароны и быстро их съел.
За обедом прошло около получаса. Мы с пантерой даже не разговаривали, просто сидели за древними ветхими столиками и ели. Тишина ужасно давила на уши, поэтому я решил начать разговор первым:
- Извини.
Она оторвалась от своей трапезы и задумчиво приподняла правую бровь. Я пожал плечами.
- Я нас сюда затащил. А потом и всех остальных.
- Если бы не моё желание напиться, ничего бы не случилось, — ответила пантера, и снова стала есть. Возразить ей мне было нечего.
Когда мы вычистили свои пайки, пришло время снова браться за оружие и отправляться на поиски чего-нибудь работающего. Заряда в наших костюмах хватило бы ещё на несколько недель, как они сами утверждали, но скорее я быстрее сойду с ума от постоянной темноты и тишины этого научного комплекса. Выйдя из столовой, мы попытались сориентироваться в пространстве. Мы всё время шли вперёд, и сейчас избрали другой путь — налево. Если я не страдал окончательным топографическим кретинизмом, то там, слева от нас, должен был находиться фундамент шпиля, на вершине которого сидел Кронос. Там точно должны были быть какие-нибудь коммуникации, и поэтому мы решили отправиться туда.
По мере нашего продвижения вглубь научного комплекса Алмазного Пика, я с неудовольствием отмечал про себя, что двери в кабинеты становились всё более массивными и прочными, нежели те, которые были раньше. Некоторые были автоматическими, с электронными приводом, а некоторые оснащены такими большими замками, что казалось, могли выдержать средних размеров взрыв. Между тем коридор становился всё шире и шире, а по краям стен, рядом с кабинетом, стали показываться каталки для людей. От медицинских столов на колёсиках их отличала лишь огромная масса и мощные стальные крепления для рук, ног и шеи. Пантера неприятно поёжилась — этот жест не ускользнул от меня, несмотря на полностью закрывающую её тело броню.
- Не хочешь на такой покататься? — с издёвкой спросил я.
- Не здесь и не сейчас, — отрезала шпионка.
- То есть не против? — усмехнулся я, но ответа не последовало.
Вскоре мы дошли до того места, где коридор расширился настолько, что внезапно стал залом. Прижавшись к левой стенке, мы брели дальше, иногда заглядывая в разнообразные двери в надежде найти работающий компьютер, телефон или интерком, но ничего из представленного не было. Создавалось ощущение, что Кронос вообще никак не контролировал эту часть базы. Если бы контролировал — здесь давно было бы электричество.
- Полковник, гляньте сюда, — подозвала меня пантера заглядывая за массивную двойную дверь. Я подошёл к ней, на всякий случай подняв оружие, но она спокойно открыла обе створки двери, впустив меня в огромный, набитый по самое не могу электроникой, зал. Мне стало не по себе — пол был покрыт какими-то электродами, стены украшали массивные катушки, вроде тех, что использовал Тесла, потолок украшали какие-то странные манипуляторы. Мы вошли в зал, постояли немного, пытаясь понять, что это такое.
- Гравитационный проектор, — произнесла пантера, показывая пальцем куда-то вдаль, — Вон написано.
- Интересно, что он делает, — вздохнул я, — Включим?
- Любопытство нас погубит, — напомнила шпионка.
- Действительно, — усмехнулся я, и поспешно вышел из зала, — Сначала найдём Кроноса.
Мы пошли дальше, но не заметили, как вышли в хорошо освещённый, просторный зал с большими бронированными воротами. Они чем-то напоминали ворота на саму базу, те, что находились в гараже Владивостока, за исключением того, что время над ними было не властно: блестящая поверхность металла сохранила свой былой облик. Судя по бронированию, замкам и прочему, мы находились с внутренней стороны этих ворот. Даже положение петель показывало, что открываются эти створки от нас. Но это было не главное. Главное — мы оказались в тупике.
- Тупик, — озвучила общую мысль пантера.
- Возможно, это выход на поверхность, — предположил я, — Мы с Доббом видели подобные ворота в гараже Владивостока, но тогда открыть их не смогли.
- Тогда если так, то открываться они должны без всяких ключей, — предположила пантера и поискала глазами пульт управления замком. Долго искать не пришлось: стойка с сенсорным монитором находилась слева от ворот, и к нашему взаимному счастью работала. Когда мы сдули с неё пыль и достучались до монитора, система управления показала нам время, которое эти ворота провели закрытыми, и одну единственную кнопку "открыть шлюз". Радостно потерев ладони, пантера дотронулась пальцем до экрана, и тот высветил предупреждающую надпись: "Ворота были закрыты аварийным кодом. Распечатывание строго не рекомендуется".
- Что скажешь? — спросил я, поглядев на пантеру.
- Конечно аварийным кодом. Наверное, система чувствует, что снаружи базы ничего, кроме ядерной пустыни.
Шпионка подтвердила свой выбор, и механизмы дверей зашипели гидравликой и заскрипели своими сочленениями. Ворота быстро дёрнулись, выдвинулись вверх и поспешно открылись. Толщиной они были, наверное, с ядро реактора, не меньше, но что самое противное, за ними располагались ещё одни створки.
- О чёрт, — прошептала пантера, осматривая следующие ворота.
- Любопытство нас погубит, забыла? — сказал я, заходя в короткий шлюзовой отсек между двумя створками. Шпионка встала на обрушенные ворота, осматривая повреждения.
- Их будто когтями скребли, — сказала она, — И местами даже проскребли.
- Именно поэтому они сорваны с петель и лежат на полу! Шпионка, здесь держат Зиров, пошли отсюда и закроем за собой дверь!
- Вы правы, полковник, но у нас нет другого пути, — попыталась возразить она, показывая в сторону темнеющего коридора, — Может, они давно уже подохли все?
- Кронос говорил, что их здесь три сотни штук! Уходим.
- Кронос даже не может контролировать эту часть базы, — махнула лапой пантера, — Он знает, что они тут есть, но в каком они состоянии — не знает.
- Я бы не был так уверен, Диверсантка, — покачал головой я.
- Товарищ полковник…
- Лучше быть живым трусом, хорошо? — перебил её я, показав открытую ладонь, — Уходим, это приказ.
Понурив голову, пантера спрыгнула с толстых створок шлюзовых ворот и пошла ко мне. Я развернулся, оглядывая зал и прикидывая, куда ещё можно пойти поискать выход.
Шаги Диверсантки были очень хорошо слышны мне, но в какой-то момент они остановились. В моём шлеме всё резко покраснело, а на экране перед глазами возникла большая красная надпись: "Чрезвычайная тревога!"
Я рывком обернулся в сторону пантеры, но было уже поздно. Вскрикнув, она подняла дробовик, паля из него в автоматическом режиме, но страшное существо неуклонно приближалось к ней с феноменальной для живого существа скоростью.
- ШПИОНКА, БЕГИ!!! — что было сил, заорал я, но на глаза уже наворачивались слёзы. От страха перед настоящим, живым зиром она потеряла голову, и принялась нещадно поливать крупной дробью весь шлюз, но казалось, даже не могла задеть его. Зир с потрясающей любое воображение ловкостью оказывался то на потолке, то полз по стене как ящерица, передвигаясь при этом со скоростью среднего автомобиля. Длинный коридор он преодолел менее, чем за секунду — пантера не успела отстрелять и половину своего барабана.
Я замер как истукан, хотя внутри меня всё желало убежать из этого проклятого места, как можно быстрее, быстрее, чем любой самолёт, быстрее, чем это может сделать зир, но я стоял и заворожено смотрел на его точные, быстрые действия. Я уже понимал, что ждёт пантеру, я понимал, что ждёт меня, и в какой-то момент я смирился со своей участью. Когда от сильнейшего удара пантера пролетела мимо меня, я даже не повернулся посмотреть на неё в последний раз. Смерть во плоти пролетела рядом со мной, без труда разрывая металлическую броню на груди нашей Диверсантки, разрывая её тело, отрывая её руки и ноги, впиваясь зубами в её шею…
Я видел, видел это всё, понимая, что через пару секунд меня постигнет такая же участь, но просто не мог шевельнуться от страха. Стоя с пулемётом в лапах, я мог просто повернуться, открыть по нему огонь — да какая тварь увернётся, когда в неё палят из пулемёта в упор? Но я просто не мог ничего сделать. Глаза смотрели в одну точку, а за моей спиной умирал лучший боец…
Прошла минута, вторая, и наконец зир, разорвав Диверсантку до костей, удовлетворился. Я всё так же стоял не двигаясь, а внутри всё паниковало. Система костюма была готова взорваться сиреной, количество предупреждающих надписей на мониторе не умещалось в экран. Слева от меня послышались шаги.
Я собрался с силами и скосил глаза в сторону зира. Экран охотно показал мне его во всей своей красе. Приземистый, крепкий и очень злой, в полном боевом костюме с отчаянно виляющим хвостом. Он даже не оглядывался, а два его глаза по бокам от длинной, тонкой морды, бешено вращались в своих орбитах, ища свою очередную жертву. Но меня он… как будто не видел.
Что-то грохнуло на другом конце зала, и зверь тут же помчался туда со всех своих лап.
Мои глаза расширились от удивления, навернулись слёзы. Я жив. Я всё ещё был жив. Но зир всё ещё бродил где-то в зале и…
Что-то перещёлкнуло у меня в голове. Включили лампочку. Всё стало понятно. Глаза зира не смотрят в одну сторону, а значит, он не видит объёма окружающего мира. Если так, то для воина такое зрение было неприемлемо, но зир не просто боец — он лучший из лучших. У него было ультрасенсорное зрение, он мог видеть только движущиеся объекты!
Почему Кронос не сказал об этом?
В прочем это было неважно. Парой команд я открыл свои небольшие глаза на затылке: костюм позволял мне делать это. Первым делом я увидел то, что осталось от нашей Диверсантки, и… Закрыл окошко "обратного зрения". Даже я не мог смотреть на это без слёз: нашу лучшую Диверсантку, удивительную и красивую, умелую… Да перечислять можно было сколько угодно! Её разорвали… как тряпичную куклу — у меня на глазах.
Я уже собирался шевельнуться, но зир пришёл так же внезапно, как и ушёл. Ходил он очень странно — широко расставив свои лапы, повернув морду вбок, будто смотря куда-то в сторону, но на самом деле так он смотрел прямо. Я тут же сжал зубы и напрягся всем телом, моля всех известных мне богов, чтобы он не заметил, как я дрожу.
Зверь прошёл мимо и скрылся в той же норе, откуда взялся. Очевидно, пошёл рассказывать своим друзьям, что кто-то открыл им дверь на свободу.
Я шевельнулся. Ничего не произошло. Стараясь не особо громыхать своими ботинками по бетонному полу, я подошёл к пульту и попытался закрыть дверь — не вышло. Механизм вышел из строя после открытия и теперь предлагал мне вызвать давно умерших техников по внутреннему телефону. Ещё можно было объявить тревогу по базе — большая красная кнопка мигала на экране, призывая меня нажать на неё.
Решиться было сложно, но я всё-таки потянулся к ней. Пускай и мои друзья знают, к чему им надо готовиться.
Никаких подтверждений система не запросила. Как только я оторвал палец от монитора, по все базе завыла оглушающая, непрекращающаяся сирена, и напряжённый женский голос сразу же сделал объявление:
- Внимание всему персоналу! Немедленно укрыться в личных убежищах и доложить по внутренней связи своему смотрителю! Не покидать убежища до окончания аварийной ситуации! Внимание службы безопасности: угроза внутреннего вторжения оружия массового поражения! Повторяю: угроза внутреннего вторжения оружия массового поражения! Все периметры базы были замкнуты!
Сообщение пошло по второму кругу, но сквозь него и воющую сирену я услышал, как бешено взвыли на сотни голосов страшные существа на другом конце коридора.
Пока они не собирались наружу, я поискал в меню костюма управление джетпаком и, недолго думая, включил его. Руки и ноги дёрнуло от адской тяги, которую давали небольшие турбины на коленях и локтях, пулемёт вырвало из лап, и меня самого несколько раз крутануло вокруг своей оси, но через секунду я совладал со своими конечностями, подхватил оружие и включил турбины на полную, уматывая из зала с поломанными воротами, не касаясь ботинками пола. Скорость была запредельная — я с трудом вписывался в повороты, и то благодаря системе в костюме. То расстояние, что мы с пантерой прошли за несколько часов, я пролетел минут за десять, и наконец оказался в том коридоре, где мы оставили основную группу бойцов. Пролетев мимо обозначенного места, я затормозил, кое-как приземлился и побежал обратно.
- Эй, где вы все? Армия! Это я, Полковник!
Из соседней ко мне двери высунулся ствол уже знакомой мне Трахбабахалки моего лучшего друга.
- Эй, дружище! — рыкнул на меня Добб, — Давай сюда!
- Не время прятаться, надо уматывать отсюда! — сказал я, — Зиры вырвались!
- Ты их выпустил, мы знаем — тут есть убежище! Пропустим их вперёд!
Я какое-то время сомневался в правдивости слов моего лучшего друга, но всё-таки вбежал за ним. Убежище располагалось, как выяснилось, в каждом кабинете индивидуально, и напоминало яйцо. Огромное, трёхметровое яйцо, в котором как цыплята табака уже уместились наши бойцы. Помимо Добба и меня, там ещё сидел Молотов. Несмотря на то, что убежище было рассчитано на двоих тщедушных людей в лабораторных халатах, три боевых зверя в силовой броне уместились туда без особого труда, но и без особого комфорта. Молотов потянул за ручку крышки яйца и закрыл нас, запечатывая как в гробу. Зажглась маленькая лампочка посередине и воцарилась полная тишина.
- Что с Диверсанткой? — первым делом спросил серый пёс, снимая шлем, — Где она?
- Больше не с нами, — хмуро буркнул я, сидя на полу между более опытными бойцами, — Она стала их первой жертвой.
- Будем надеяться, что последней, — вздохнул мой друг, склоняя морду. Однако уже через пару секунд ему пришлось прервать минуту молчания: в капсуле загорелся небольшой экранчик и на нём появилось изображение логотипа Кроноса, точнее его герб, с которого я догадался набрать президентский пароль. Прохрипелся небольшой динамик и очень строгий, но всё ещё синтезированный, ненастоящий голос, заговорил в капсуле вместе с нами:
- И не надейтесь, товарищ лейтенант! Зиры не пощадят никого!
- Ты всё это время был здесь!? — рявкнул я, стукнув по боку камеры, в которой мы были заперты, — Я же искал тебя, как с тобой связаться!
- Активированная вами, товарищ полковник, тревога, дала мне возможность безраздельно править этой частью базы. Теперь я могу с вами связаться: мой старший брат под моим контролем, и его вычислительные мощности тоже. Я постараюсь сделать так, чтобы зиры не захватили его.
- Старший брат? — переспросил я, — Кто это?
- Мой прототип. Альфа система Кроноса, та, которая помогла учёным сделать зиров. Впрочем, не важно: он не оснащён искусственным интеллектом и действует исключительно по заложенным в нём инструкциям.
- Ладно, тогда кто это был? Тот, из-за кого мы сюда попали?
- Прапорщик Стеклянко?
- Нет, то существо в синем плаще!
Уточнив свой вопрос, я ждал ответа минуту или две. Мне казалось, что Кронос собирает данные по своей системе, ищет упоминания о нём в своей базе данных, но на самом деле он просто стеснялся ответить.
- Кронос, ты всё ещё на связи? — на всякий случай спросил я.
- Да, — последовал сухой ответ.
- Так кто это был?
- Я не знаю, — так же сухо ответил нам ИИ, — Я видел это, но не смог определить, что это за существо. Возможно, данные были удалены или даже их никогда и не было. Судя по записям видеокамер — учёный, создавший это, вёл записи вручную, в собственном журнале. Бумажном.
- Потрясающе, — фыркнул Молотов, — великий ИИ сдулся перед бумажным журналом.
- Если бы кто-нибудь мог открыть журнал и пролистать его перед камерами — я всё узнаю. А теперь сидите тихо: зиры идут.
Добб даже щёлкнул выключателем освещения в капсуле и я окончательно почувствовал себя, как в гробу. Мы все навострили уши, но толстая оболочка индивидуального убежища не пропускала ни звука.
- Они не видят неподвижных предметов, — прошептал я Молотову и Доббу, — Надо просто замереть, тогда они ничего тебе не сделают.
- Для этого необходимо заранее стоять столбом, — поправил меня Кронос, — Если они увидят хоть какое-то движение — убьют.
- Это их слабость, блин! — шикнул я в мониторчик, — Не мог раньше сказать?
- Вы не спрашивали.
Рыкнув в душе, я уселся на полу, сложив лапы в позе лотоса. Несмотря на толстую броню, получилось удивительно удобно. Почти десять минут мы сидели неподвижно, в полной темноте и тишине. В депривации я потерял счёт времени и уже хотел сойти с ума, но голос Кроноса вернул меня к жизни.
- Выходите. Соблюдайте осторожность. Всех ваших друзей наверху я предупредил об их слабости. Они готовы.
Молотов повернул небольшой красный рычаг и наша скорлупка неспешно открылась. Дрожа как новорождённые цыплята, мы вылезли в кабинет и оглянулись. Никого. Зато слух подсказывал нам, что в соседних кабинетах "вылупились" остальные.
- Кронос? — спросил я в пустоту, и тут же на моём головном дисплее появилась небольшое синее окошко, в котором визуализировался голос нашего предводителя. Прямая линия, дёрнувшись, озвучила его.
- На связи.
- Зиры прошли мимо того существа?
- Да.
- Как?
- Приняли за своего.
- А как же прапорщик?
- Он умер.
- От чего? — удивлённо спросил я.
- Разрушение нервной системы. Рано или поздно это должно было произойти. Человек испытал огромный стресс, когда увидел вас, его мозг не выдержал.
- Б#я, — раздалось в эфире, — Это ж надо, такого потерять.
- Три сотни лет жили без людей и ещё намного больше без них проживём, — ответил Добб.
- Разговорчики, — отрезал я, — Кронос, так как нам пройти мимо этого существа?
- Проходите мимо. Не атакуйте. Оно разумно.
- Так почему оно атаковало нас?
- Оно действовало по приказу прапорщика. Не бойтесь.
- Тебе легко говорить… Отряд, двинули назад!
Я махнул лапой, приглашая своих бойцов прогуляться по коридорам научно-исследовательского комплекса. Какое-то время путь петлял вправо-влево, но потом мы вышли на финишную прямую, тут же замерев как истуканы. Существо в плаще стояло точно напротив нас, расставив лапы и подняв кулаки, явно готовясь к драке. Неожиданно налетевший сквозняк раскрыл плащ этого существа, открывая нам довольно сексуальное тело самки, одетое в один-единственный леотард, типа тех, в которых ходили Месс, Кесс и Фесс. Только её костюм был сделан не из кожи, как у лисиц, а из какого-то странного блестящего материала, похожего на латекс.
- Это она, — констатировал я, — Не оно.
- И оно видела, что мы движемся, — прошептал Молотов, отходя назад.
- Она видела, — поправил я.
- Не суть.
- Кронос велел не бояться.
Взяв эту установку на вооружение, я выставил вперёд руку, раскрыв ладонь в успокаивающем жесте. Это движение сразу же возымело своё действие на таинственное существо впереди нас: самка опустила кулаки, встала спокойнее и запахнула плащ, показывая своё намеренье всё решить миром. Однако её взгляд всё ещё оставался напряжённым, красным. Предположив, что это киборг, я приказал своим парням опустить оружие. Как только они сделали это, красный оттенок глаз медленно сменился на белый.
- Она вас не тронет, — сказал Кронос по нашей рации, — Вы можете идти.
Сначала медленно, а затем всё более и более уверенно, мы прошли через весь коридор и встретились нос к носу с ней. Я так и не смог рассмотреть её морду: её глаза слишком хорошо прикрывал капюшон. Самка ничего не говорила, ничего не делала, стояла на месте, удивлённо покачивая своей мордой. Однако, когда я попытался в числе первых пройти мимо неё, она отреагировала на это. Не то что бы я сильно испугался, но каждое её движение могло нести за собой смерть, и поэтому, когда она повернулась вслед за мной, я вздрогнул и остановился. Самка, судя по всему, усмехнулась.
- Все за мной, быстро, — тихо сказал я, отходя на несколько шагов назад, подальше от неё.
Желание оказаться подальше от странного существа не возымело своего действия: самка уверенно шагнула за мной и остановилась как только остановился я, сохраняя дистанцию в два-три шага от меня. Я удивлённо оглянулся и на всякий случай поднял пулемёт. Зря! Её глаза сразу же загорелись красным, а из-под её длинной мантии высунулся кулак. Оружие дёрнуло в лапах, я почувствовал, как экзоскелет моей брони борется с невиданной силой. Я неотрывно смотрел на её морду, и вдруг понял, что мой пулемёт больше ничто не держит. На мордочке самки расцвела самодовольная улыбка. Я посмотрел на своё оружие и с прискорбием обнаружил вместо ствола гордиев узел. Глянув на неё, я понял, что самка так же спокойно стоит на своём месте, как и раньше, глядит на меня.
- Ладно, — сказал я, положив испорченную пушку на пол, — Ты идёшь с нами. Только без фокусов. Хорошо?
Она медленно кивнула. Шевельнув рукой под мантией, она распахнула своей силой соседнюю дверь и что-то там сломала. Из дверного проёма ко мне, ручкой вперёд выплыл по воздуху короткоствольный автомат, который прыгнул мне в руки. С каждой секундой, проведённой рядом с ней, мне становилось всё хуже и хуже.
- Двинулись, — сказал я своим, передёргивая затвор выданного мне оружия, — Не отставай.
Весь наш отряд поспешил на помощь оставшимся на складе бойцам. Громыхая бронёй и пулемётными лентами, бойцы неслись через запутанные коридоры, следуя подсказкам Кроноса. Странная самка вообще вела себя бесшумно и скромно: всегда уступала дорогу, если кто-то обгонял её, ни в кого не врезалась и не спотыкалась. Если честно, то я вообще подумал, что её ноги вообще не касаются пола. Но обращать на это внимание не было ни времени, ни желания: следы зиров были повсюду. Судя по показаниям камер и советам Кроноса, они все прошли здесь, одним коридором, и уже рассосались по базе. Пока ни одной стычки не произошло, но она была неизбежна — и как только это случится, нам лучше быть всем вместе.
Мне вспомнились те три сотни человек, которых один зир разорвал в клочья в записи, которую нам продемонстрировал местный суперкомпьютер. В груди появился холодок: всё-таки их было три сотни, он один, а теперь их три сотни, а нас в три раза меньше. Сохраняя оптимизм, я предположил, что люди даже не знали что, а точнее кто их ждёт в той страшной камере, у них не было такого оснащения, как у нас, да в конце концов, они были людьми. Как воины, созданные искусственно антропоморфы превосходили людей во всём — в ловкости, силе, скорости… С другой чаши весов я положил и наши недостатки: бойцы Ларсена явно не были спецназовцами, да и большинство наших тоже. Реальный отпор зирам дадут киборги красной бригады, наши и, может быть, маленький, но очень победоносный отряд Молотова. Может быть, они что-нибудь придумают: ловушки, манёвры, тактика…
- Поторопитесь. Ваша помощь может пригодиться на складе, — внезапно вставил Кронос.
- Вы слышали его, быстрее! — рявкнул я, забегая на новый пролёт. Наши новые костюмы позволяли нам не только сохранять, но и увеличивать темп. Я уже чувствовал себя киборгом. Если не физически, то морально точно.
Наконец мы поднялись на нужный нам уровень базы, к уже знакомому спиртовому складу, где мы с пантерой встретили последнего человека на земле. Сожалеть о потере такого ценного источника информации о довоенном мире не пришлось. Сейчас весь уровень был отлично освещён, мигали лампочки тревоги, завывала сирена. На стенах коридора появилось несколько свежих, очень глубоких следов от когтей. Мы побежали к складу, но уже через несколько десятков метров встретили наш патруль — два бойца из наших лежали на полу, разорванные на несколько частей. Повсюду были видны выбоины от пуль: они оказали массивное сопротивление, но всё равно оказались повержены. Я посмотрел на оторванную руку одного из наших: она всё ещё крепко сжимала оружие, нажав на курок. Похоже, он стрелял до последнего, даже когда его рука ему уже не принадлежала. Я посмотрел на морды убитых, узнавая в них своих соседей по вагону! Волк и добродушный пёс из породы лабрадоров. Я мог вспомнить только хорошее о них. К глазам снова подступили слёзы, всё это напоминало фильм ужасов. Сначала пантера, потом они… Нас рвали как беспомощных котят! И с каждой потерей наши шансы на победу становились всё меньше…



- Кронос, сколько всего наших они нашли?
- Пока троих, — ответил компьютер, и у меня с души свалилась огромная куча дерьма.
- Где остальные? — быстро спросил я.
- Заняли укрепление в примерочной, — последовал ответ, — но вам туда нельзя. Один из зиров ходит поблизости.
- Чёрт… Возьмём его? — спросил я у Молотова и Добба. Оба матёрых вояки пожали плечами.
- Ваши шансы ничтожно малы. Вам лучше пробираться наружу — тогда я смогу их перебить.
- Как? — спросил я, медленно продвигаясь к основному залу склада.
- Я уже прикончил троих. Дверные ловушки. На базе есть двери со специальными гидравлическими запорами — я захлопываю их, когда они проходят мимо.
- Значит счёт у нас равный, — довольно рыкнул Молотов в эфире.
Совершенно неожиданно эта фраза опытного пса войны, придала мне такого заряда оптимизма, что я прибавил шагу.
- Зир там один, — начал вслух рассуждать я, — Не готов к встрече с нами. Если сможем окружить — ему хана. Кронос! Ты говорил, что он может уворачиваться от ограниченного количества орудий одновременно!
- Да. В чистом поле — не более пятнадцати. К сожалению на базе он соединён с альфа Кроносом и его вычислительные мощности позволяют зирам увеличить этот показатель в несколько раз.
- Несколько? Не больше сотни. Нас как раз сотня… — уверенно сказал я, заворачивая за угол.
Зря. Вся моя жизнь промелькнула перед глазами — не в первый раз. Ситуация из плохой стала критической. Сердце остановилось от страха.
- Чего стоишь, пали! — рявкнул на меня Добб и тут же дал длинную очередь из своего гранатомёта. Зир безумно громко взвыл и… Разлетелся на куски. Как совершенно обычный зверь — он даже ничего не сделал. Никаких акробатических трюков с гранатами, никаких уклонов — ничего!
- А это было проще, чем ты рассказывал, — буркнул мой друг, опуская дымящийся ствол.
- Что это было? — тряхнув ушами, спросил я, — Кто это?
- Зир, — ответил Добб, — Я грохнул его.
- Но… — попытался возразить я, но мой друг молча показал мне лапой на кровавое месиво, которое осталось от страшного боевого зверя.
- Я грохнул зира, — ещё раз сказал Добб, — Кто бы сомневался?
- Я, — вдруг прозвучал мягкий женский голос.
- Что за… — мы обернулись и увидели странную самку, которая уже распахнула плащ и подняла лапы. От напряжения и её… силы… они почернели.
- Он очень силён. Заглядывай за углы в следующий раз.
- Ты… Умеешь говорить? — ошеломлённо спросил я.
- Если нет, то у вас коллективные галлюцинации на почве огромного стресса, — ответил за неё Кронос по нашей рации. Самка же, опустив свои руки, закуталась в плащ снова, опустив морду. Все попытки спросить её ещё что-то потерпели крах в виде полного игнорирования вопросов с её стороны.
- Предлагаю разобраться с зирами, а вопросы оставить на потом, — оборвал меня Молотов, — Думаю с ней наши шансы уже не один на миллион.
- К сожалению, я так и не нашёл спецификаций и описания этого существа в компьютерных системах нашей базы, — напомнил Кронос, — Я не могу вам ничем помочь с ней.
Мне показалось, что на мордочке таинственного существа проскользнула улыбка. Вообще она даже показалась мне красивой — она не очень-то напоминала зира. Её мордашка была не такой как у них — у неё было что-то от лисы и кошки одновременно. Возможно, были и ещё какие-то примеси, но две выделялись довольно чётко — не очень длинная, но узкая морда, кошачий разрез глаз… Я улыбнулся ей, забыв, что я в шлеме.
- Я бы сказал — один к пяти! Отряд, двинули!
Мы побежали к примерочной, где основная часть нашей передовой роты заняла оборону до прибытия подкрепления, то есть нас. Пробежав бесчисленное количество нагромождений морских контейнеров, мы свернули в уже знакомый зал, где на нас уже смотрели шестьдесят с лишним стволов. Ворвались мы с таким грохотом, что кто-то из укреплений чуть не пальнул по нам, но шальная пуля ушла в молоко и никого не задела.
- Извините, — тихо попросил гиен из отряда Ларсена, пряча свой здоровый ПКМ за укрепления, сделанные из всевозможных ящиков и даже бесценных боевых костюмов, которых здесь, впрочем, было в избытке.
- Полковник! — рявкнул на меня Шакал, выглядывая в своём новом костюмчике из центрального укрепления, — Вас не учили стучаться!?
- Уходим отсюда! — заорал я, хотя никакой необходимости в этом не было, — Мы прибили одного зира!
- Нельзя! — последовал ответ, — Наши ушли за молниемётами!
- Кто!? — заорал я, не веря своим ушам.
- Киборги! Тенесси, Бульк и Овчар! — перечислил генерал, — Мы не уйдём без них!
- Сидеть здесь тоже нельзя! Укрепления не спасут — они сражаются в ручную, без оружия! Всё это только помешает!
- Полковник прав, надо убираться отсюда! — подтвердил мои слова Молотов, — Если они втроём найдут те пушки — они смогут постоять за себя!
К словам опытного и мудрого бойца прислушивались все — я, Добб, даже Генерал. Иногда и по настроению. И настроение у нашего Шакала было как раз такое, какое нужно. Он посмотрел куда-то вниз. Рядом встала королевская кобра — честно говоря, если бы не тот кошмар, что творился на базе, я бы не удержался бы от протяжного вздоха, или похотливого посвистывания. Броня была полностью закрытой, нет, но ТАК подчёркивала её формы, что любой бы обзавидовался.
- Выходим, — напряжённым голосом сказала она, — Не вечно же тут сидеть.
- Выдвигайтесь в мой зал — это самое безопасное место на всей базе, — тут же посоветовал нам Кронос.
- Принято! — ответил я, махнув лапой. В присутствии генерала, правда, я права не имел, но в нашем положении никто не стал вспоминать устав российской армии, и быстро подчинились моему приказу. Мы быстро добежали до лифтов и, окружив двери шахт, стали дожидаться их прихода.
Но это не ускользнуло от чуткого слуха зиров, которые, очевидно, забрались уже намного выше, чем мы предполагали. Три из четырёх кабин пролетели мимо нашего уровня со скрежетом, похожим на гром. Видимо, там уже были пассажиры.
- Придётся пешком, — констатировал я, — Разделимся!
- Уверен, полковник? — спросил меня Молотов.
- Да, — кивнул я, — Лучшие бойцы — все со мной. В костюмах джет-паки есть?
Все, кто причислил себя к "лучшим" покивали головами.
- Мы полетим снаружи башни. Кронос заблокирует двери на лестницу. Предупреждай о каждом зире, что окажется ближе, чем на три сотни метров от любого из нас, понял? — приказал я нашему наставнику.
- Так точно, — по-военному строго ответил мне искусственный интеллект.
- Принято, двинулись. Все кто со мной — мы летим снаружи и отвлекаем их! Расстояние от стены шпиля до нас — сто, сто пятьдесят метров!
- Думаешь, не достанут? — предположил мой лучший друг, и очень тихо напомнил мне, — Они ведь тоже с джет-паками…
Я хмуро взял пушку покрупнее и поскорострельнее, чтобы уж наверняка убить с одного попадания. Обмотав торс пулемётной лентой, я негромко сказал:
- А я не говорил, что мы долетим.
После моей фразы количество храбрецов, желающих быть "лучшими" резко поубавилось. Недовольно рыкнув, я направился к лестнице. Один.
- Ну что, не нашлось хра… — я оборвался на полуслове, уткнувшись взглядом в белый, светящийся взор нашей новой таинственной знакомой. Наклонив голову вбок, она коротко пояснила одну вещь:
- Они не долетят.
Добб и Молотов сразу же шагнули мне навстречу. Да, мои друзья очень не любили самоубийственные миссии, и те моменты, когда я начинал сходить с ума от адреналина в крови. За ними пошли ещё несколько бойцов — все те, кто видел её в действии. Я довольно хмыкнул.
- Мы отвлечём их шумом и гамом, а вы забирайтесь по лестнице. Всего тысяча этажей — и мы в самом безопасном месте на всей базе, — пояснил я, — С новыми костюмами это не будет проблемой…
- Ваши друзья потеряли одного друга, — внезапно вставил Кронос, — Торопитесь!
- Кого!? — рявкнул я.
- Немецкий овчар, — холодно ответил ИИ.
- Дружище… — протянул Добб, но тут же поднял морду и вставил в свой гранатомёт свежий барабан, — Порвём тварей.
- За наших друзей! — поддержал Молотов.
- За павших! — крикнул я, — Ну, храбрецы, дёрнули! — приказал я, пропуская первый отряд на поверхность базы. Последней бесшумно скользнула наша новая знакомая, но я остановил её, коснувшись плеча. Она рывком обернулась, глянув на меня исподлобья своим пугающим красным взглядом, но я даже не дрогнул. Как старший по званию, я всего лишь сказал ей три простых слова — Не подведи нас.
Взгляд самки стал обыкновенным, белым. В какой-то момент я даже увидел её большие сиреневые зрачки, но потом сам толкнул её в плечо, веля подниматься на поверхность.
Сначала мы оказались в том зале, с которого у нас началось знакомство с Алмазным Пиком. Сейчас здесь было совершенно пусто, и лишь наломанные деревяшки, следы в толстом слое пыли и разбросанный мусор напоминали о нашем прибытии. Пробежав через весь зал, мы снова казались в городе М-900. Благодаря запущенному реактору все улицы этого горда были отлично освещены, горели даже некоторые неоновые вывески, призывающие своих давно мёртвых посетителей посетить театр или какой-нибудь бар.
- Сверху этот город выглядит ещё лучше, парни, — сказал я, запуская джет-пак и взмывая над мостовой на несколько метров, — Но смотреть вниз у нас не будет времени!
- Он сказал — поехали! — поддержал меня Молотов и тоже взлетел рядом со мной. Мой маленький отряд зашумел турбинами и поднялся в воздух, быстро осваиваясь с управлением. Кого-то трясло, или метало из стороны в сторону, но уже через минуту все были готовы. Я посмотрел на время, и кивнул.
- Поднимаемся на сто метров. Где-то через пару минут наши будут где-то в районе двадцатых этажей. Наша главная задача — завести зиров повыше и сбросить их побыстрее! Окружим башню и привлечём их внимание!
- Как? — спросил кто-то из наших бойцов, и ответом ему последовала тяжёлая очередь из автоматического гранатомёта.
- А вот так, — сказал Добб, — Кажется, я их уже вижу.
Я быстро проследил взгляд моего друга и увидел на краю города, ещё в порту несколько маленьких, серых фигурок. Они мчались к нам со слишком большой скоростью.
- Наверх, все, быстро!
Турбины перешли на протяжный свист и мой отряд взмыл на порядочную высоту. Нас всего было восемнадцать, считая самку. Она, кстати, парила в воздухе без единого механического приспособления, и чувствовала себя более чем отлично.
- Кронос, как думаешь, падение с какой высоты убьёт зира? — спросил я по рации у нашего наставника. Чёткий и быстрый ответ не заставил себя ждать:
- Ни с какой. На испытаниях их сбрасывали с полутора километров.
- Тогда мы поднимемся выше! Подсвети нам три тысячи метров!
Над нашими головами загорелся яркий неоновый свет. Кронос включил все возможные светильники на нужном нам этаже. Это было нужно, поскольку внутри базы почему-то очень сильно глючил альтиметр — выше пятидесяти метров не показывал принципиально.
- Вы слышали, парни! Наверх!
Стреляя вокруг, мы стали подниматься выше. От кипящего в крови адреналина я даже не пугался этой высоты, хотя ничего кроме хлипких и маленьких турбин, меня не держало. Система наведения в костюме была проста, как в компьютерной игре — анализируя положение моих лап, она с точностью до метра показывала, куда я попадаю. Я мог стрелять с бедра так же точно, как с приклада, чем охотно пользовался. Мне даже показалось, что я кого-то подстрелил.
- Полковник, восемь часов! — крикнул кто-то в рации. Я развернулся, посмотрел вниз и уже совершенно спокойно открыл огонь по приближающемуся ко мне зверю. Зир какое-то время уклонялся от моих пуль, потом и от остального огня — всё было тщётно: мы не могли в него попасть. Зверюга была слишком подвижна даже в воздухе. Радовало только одно — по мощности его джет-пак не превосходил наши. Посмотрев наверх, я выловил взглядом нашу самочку и крикнул ей:
- Какого хрена ждёшь!?
Она невозмутимо показала пальцем на светящийся этаж, до которого оставалось совсем недолго. Буквально через пятнадцать секунд подъёма, двигатели в турбинах нашего противника хлопнули и загорелись. С диким визгом зверь полетел вниз, молотя лапами воздух. Проводив его взглядом до самой земли, я снова посмотрел на нашу новую знакомую и показал ей оттопыренный большой палец.
- Зависли, — приказал я, — Дальше не нужно… Соберём их здесь…
- Не расслабляйтесь, полковник! — напомнили мне и тут же наш крылатый отряд открыл штурмовой огонь по шпилю. Буквально тремя этажами выше, на самом краю сгрудились десять или пятнадцать этих тварей, готовых вылезти к нам в любой момент. Пули их не брали. Даже гранатомёт Добба оказался бессилен и даже опасен — несколько его зарядов полетели в нас, но благо все в молоко. К тому же запас патронов подходил к концу — взять много мы не могли из-за ограничения по весу. Да и перезаряжаться в воздухе — то ещё приключение. Несколько бесценных лент просто улетели вниз, когда кто-то выпустил их из лап. Во время одной такой перезарядки, я оглянулся посмотреть на нашу главную надежду во плоти, но не увидел её ни сверху, ни поровень с нами. Проверив низ, я нашёл её несколькими десятками метров ниже и тут же бросил пулемёт Доббу, сам стремглав помчался за ней. Она почти что падала, но я аккуратно подхватил её и включил всю возможную мощность моего реактивного костюма, поднимая её. Она улеглась на моих лапах и капюшон сполз с её мордочки, открывая мне наверное самое красивое зрелище в моей жизни. Это действительно была смесь лисы и кошки, с короткой серебристой шерстью, большими выразительными глазами и аккуратным носиком. Но сейчас на её красивой мордашке застыло явно некрасивое выражение — она тяжело дышала, глаза закатывались назад. Я качнул её на своих лапах.
- С тобой всё в порядке?
Она не ответила, но поняла, что я поддержу её и расслабилась. Я почувствовал, как тяжело стало держать её в воздухе, но продолжал парить в воздухе вместе с ней.
- Прошу, только не расслабляйся! — сказал я, ещё раз тряхнув её, — Нам нужна твоя помощь, помнишь?
Снова никакого ответа. Но зрачки хотя бы вернулись на место. Самка неизвестного вида с благодарностью посмотрела на меня, прикрывая глаза.
- Эй, куда ты? — забеспокоился я, но тут же получил укоризненный и недовольный взгляд, — Ладно, только просыпайся когда нам понадобиться помощь…
Над нашими головами что-то грохнуло: один из зиров вырвался с огромной высоты, включил свой ранец и на полной скорости мчался к нам с бешенным рёвом. Моя пассажирка лишь приоткрыла глаза, которые стали ярко красными, а её лапы из серо-серебристого стали чёрными. Зир взорвался над нами, метрах в пятидесяти выше, осыпав нас всех осколками и своими ошмётками.
- Ты отлично справляешься, — решил поддержать её я, видя что её "магия" даётся ей с трудом. Самка устало кивнула и улыбнулась, закрывая глаза.
- Полковник, что происходит!? — рявкнул мне Молотов, — Они уже собираются переть на нас всей толпой!
- Поднимаемся выше! Отвлекаем их!
- Что!? Почему она не может порвать их всех на тряпки?! — возмутился пёс.
- Похоже это не так легко…
- Твою же мать, полковник! Мы не потому что хотим сдохнуть согласились на это! — запротестовал кто-то из летучего отряда.
- Пути назад нет! — отрезал я, — Только наверх! И только все вместе!
- Тогда не отставай! — подбодрил меня Добб, — И спасибо за пулемёт!
Я не ответил — мой костюм с трудом справлялся с повышенной нагрузкой, которую он принял на себя. Стремясь хоть как-то облегчить его работу я отдал все патроны и всё запасное оружие Доббу, перенаправил всю энергию из мини-реактора на чёрном напалме в турбины, но их размер не позволял им выдать больше, чем они уже выдавали. Я с трудом поднимался выше — всё, что я мог делать хорошо, это оставаться на месте или опускаться. Опускаться, наверное, я мог лучше всего.
Я тащился в конце, иногда мне помогали подниматься, когда я окончательно отставал, но я не мог бросить нашу новую знакомую. Я продолжал тащить её наверх, надеясь на её помощь в случае критической опасности. Зиры оказались не такими тупыми тварями, несмотря на мозги в заднице: видя, что всех предыдущих постигла странная неудача технического характера, они не торопились полагаться на свой встроенный джетпак. Они поднимались за нами, причём по внешним стенам базы, не боясь упасть с гигантской высоты шпиля. Когда отметка четырёхсотого этажа оказалась намного ниже нашего текущего состояния, я запросил Кроноса связать нас с генералами.
В первые несколько секунд мы слышали сплошные выстрелы, но потом раздался голос нашего Генерала:
- Догоняют! Полковник, как там твой план?
- Держим несколько десятков на внешней стене шпиля! Сколько их у вас?
- Трое! Мы сумели ранить их, но потеряли четверых!
Дела становились всё хуже и хуже. Я покачал на руках нашу незнакомку: она, похоже, уже была без сознания. Несмотря на это я решился отдать новый приказ своим бойцам:
- У нас потери! Отвлеките их, давайте, выманите их оттуда! Ну!
- Разозлим их! — рявкнул Добб, вставляя в пулемёт свежую ленту патронов, — На, сволочь! На, б#я, подавись!
- Эх, мать-перемать, — смачно выругался Люггер, — Жаль, нет гранатки!
Пятнадцать пулемётов заговорили в унисон, разнося окна шпиля в мелкие осколки. Зиры рассеялись, попытались занять как можно большую площадь, но мои парни постоянно подгоняли их и не давали сидеть на месте. Вскоре к ним присоединились ещё двоё. Кронос сообщил, что наши внутри смогли завалить третьего, но лишь благодаря самопожертвованию ещё одного бойца. Это вывело меня из себя, я приказал уничтожить зиров во что бы то ни стало. Троё рванули со стены к нам, но моя пассажирка открывала красные глаза и они, визжа на одной ноте, отправлялись в свободный полёт в один конец. К третьему из её пасти вырвался напряжённый стон, лапы становились всё более и более чёрными. Шерсть потемнела уже у локтей — это явно был не самый лучший признак. Понимая, что её силы надо беречь, я приказал оставить пальбу и, несмотря на злость из-за падших товарищей, я приказал просто держать их на стене, давая пройти нашим генералам и большей части бойцов. Хорошо, что после ещё трёх неслучайных падений, они догадались что в воздухе господствуем мы.
- Полковник, дела плохи, — неожиданно вышедший на связь шакал, чуть не вывел меня из хрупкого равновесия. — Мы больше не можем продолжать. Мы не дойдём до зала.
- Почему?
- Слишком много раненых. У нас где-то двадцать солдат остались без брони — они больше не могут. А нам ещё сотню этажей с лишним! Мы останавливаемся на девятьсот двадцатом!
- Но Кронос сказал… — попытался напомнить я, но ИИ ответил мне сам:
- С девятьсот десятого этажа начинается центр управления — как мной, так и всем остальным. Он тоже неплохо защищён.
- Но хуже, чем твой зал?
- Увы, это так. Но у вас нет выбора.
- Тогда мы должны объединиться снова, — сказал я, — Кронос, есть идеи?
- В центре управления нет окон. Вам придётся подняться туда с девятьсот девятого этажа.
- И как ты предлагаешь это сделать? Зиры ползают по шпилю не хуже пауков!
- Ответ в ваших лапах полковник, — холодно сказал ИИ.
- Нам нужно что-то другое, Кронос!
- Другого не дано.
Я рыкнул от бессилия. Я покачнул на лапах прекрасную самку, ничего от неё не ожидая, но она всё-таки открыла глаза. Они уже потемнели: вся эта хиромантия давалась ей большим трудом…
- Нам нужна помощь… Сбрось их… просто толкни, я не знаю…
Она отрицательно покачала головой. Я и сам видел, что шерсть только-только начинала белеть и чернота едва сошла до её запястий. Но выбора не было.
- Ты должна. Потом ты отдохнёшь, я обещаю.
Она устало закрыла глаза и медленно взмыла в воздух, освобождая меня от нагрузки. Без неё я чуть не улетел выше, чем надо, но потом вернулся и отобрал свой пулемёт обратно.
- У нас будет один шанс! — напомнил я своим бойцам, наблюдая как наша новая неразговорчивая знакомая подплывает по воздуху к шпилю, — Не профукайте его!
Мы не ждали какого-то условного сигнала, но как только весь этаж грохнул разбитым стеклом и все зиры полетели вниз, скребя стальными когтями по обшивке шпиля, мы все рванули в открывшийся проход. По пути я подхватил уже откровенно падающую самку и понёс её с собой, в безопасное убежище. Она была без сознания, а шерсть на её лапах почернела чуть ли не по плечо. Но рассматривать её было откровенно некогда. Добб влетел впереди нас всех, пробивая своей бронированной тушей дырки в хлипких перекрытиях девятьсот девятого этажа, прокладывая нам самый короткий путь к лестнице. Я же, из-за вновь возросшей нагрузки, влетел последним, и уже отчётливо слышал боевой рёв Зиров, которые пытались догнать нас. Я уже был на лестнице, обернулся: он бежал прямо на меня. Руки были заняты нелёгкой ношей, но мозги наконец-то сработали нормально: я побежал что было сил наверх. Два пролёта, потом здоровый зал и автоматические мощные двери — ждали уже меня одного. Я припустил со всех двигателей, но адская тварь, вылетев на мой этаж, оттолкнулась от стены и полетела ко мне со скоростью вдвое большей. Ровно к двери мы вышли вровень, я поднажал ещё, закрыл глаза. Створки ворот промелькнули как вспышка света, а потом силовые стальные двери захлопнулись за моей спиной. К сожалению я не успел — зир остался жив. Но оказался в глупом положении: силовыми дверьми ему прижало хвост, и теперь он не мог дотянуться до нас. Его тут же окружили, но стрелять не стали — ещё бы — посмотреть на самую опасную, но такую беззащитную тварь. Кто-то палил по нему лишь ради забавы, но я не мог образумить обезумевших солдат: я должен был позаботиться о самке. Быстро оглянулся: мы оказались в большом круглом зале с высоким потолком, из которого высовывался огромный стальной шип, покрытый всевозможными индикаторами, мониторами и динамиками. Остриё шипа заканчивалось большой сферой из которой торчали изолированные электроды, по которым переодически пробегали электрические разряды. Все стены были заняты небольшими балконами, в каждом — несколько мониторов. По периметру зала, по стене — длинный проход, на высоте около пяти метров от пола. Пол же был совершенно чист.
Включив джетпак снова, я поднялся почти что к потолку и положил тело самки на пол одного из балконов.
- Кронос, потом напомнишь мне, где я её оставил.
- Безусловно.
Оставив её в покое и относительной безопасности, я спустился вниз, где ситуацию под контроль уже взяла Шанди:
- Отстрелить ему лапы! Все!
Её приказ охотно выполнили — два десятка бойцов открыли огонь по твари и та, завизжав, попыталась уклониться, но к сожалению, хвост был её неотъемлемой частью тела. Вскоре зир лежал перед нами беззащитный, в луже крови, но всё ещё живой. Кто-то из бойцов решился подойти к нему, но тварь тут же бросилась на него с зубами. Клацнули усиленные экзоскелетом челюсти зира, и один наш боец остался почти без ноги. Его, кричащего от боли и страха, оттащили на другой конец зала, где стали оказывать медицинскую помощь. Я встал перед зиром уже без страха. Он умирал. Уже без шансов, что он выживет. Но из-за того что его дружки сделали с нашими бойцами — не хотелось кончать его. Нет. Все мы получали какое-то садистское удовольствие, смотря, как страшная тварь корчится в своей предсмертной агонии.
- В медицинском блоке остались Шанни, Ларсен и Терминатор, — сказал Шакал, — Тенесси и Бульк… От них никаких вестей.
- Кронос? — спокойно спросил я, зная что он меня слышит.
- К сожалению — действительно никаких. Я потерял их из виду и не могу выйти на связь. Возможно, это вызвано помехами, создаваемыми молниемётами.
- А Шанни и Ларсен?
- В медицинском отсеке. Зиры не нашли его интересным, благодаря вашим отвлекающим манёврам.
- Что теперь? — спросил я вслух. Наверное, все ждали ответа на этот вопрос.
- Теперь готовьтесь к драке. Один из зиров пробирается к вам сверху — я уже не могу его остановить. Я перекрыл лаз, но уже после того как он преодолел его.
Новости, конечно, были удручающими. Но почему-то они меня не сильно расстроили.
- Все слышали! Занять позиции, рассредоточится по дорожке наверху! Все!
Я проследил, чтобы все, кто был под моим началом, заняли места на дорожке, с интервалом в несколько метров. Лишь Добб задал вопрос:
- А какие шансы победить?
Я глубоко вздохнул.
- Без неё — как раньше. Один к миллиону. Но нас хотя бы будет больше. Так что не всё так грустно.
Я проверил затвор нового пулемёта, зарядил в него новую ленту и дослал патрон. Поднял голову и добавил:
- А ещё — мы знаем, что они очень даже умирают.
- И чувствуют боль, — с наслаждением добавил Молотов.
- Полковник, как ваша подмога? — спросила меня Шанни, — Та самка, которую вы нашли?
- Ей плохо, — коротко ответил я, — Приготовьтесь, все!
Заняв позиции, мы стали ждать нашего противника. В шлеме открылась небольшая карта — шпиль в разрезе, где информативно и коротко было показано, где мы, а где приближающийся к нам зир. Голова принялась лихорадочно обрабатывать информацию — что у нас есть, чего нету, но когда ему до нас оставалось по меньшей мере две сотни метров сверху, мы все услышали как на потолке что-то грохнуло и с рёвом понеслось к нам. Я вскинул голову, разглядывая темноту центра управления. Автоматически сработало увеличение изображения, и я смог рассмотреть зира: он падал головой вперёд, выставив лапы перед собой, очень уверенно. В рации раздался тихий приказ генерала:
- Все замерли. Никому не двигаться.
Зир приземлился на передние лапы, кувырнулся через голову и уселся на четырёх лапах посреди зала, окружённый почти что сотней бойцов. С шипением, вырвавшимся из его пасти, он осмотрелся, но никого не увидел. Обескуражено встав на две лапы, он ещё раз осмотрелся, и вдруг открыл пасть, выдав нам чистый русский язык:
- Я знаю, что вы здесь.
- ОНИ ГОВОРЯТ!? — раздалось в эфире на множество разных голосов, но их прервал приказ шакала:
- Молчать! Молчать и даже челюстями не двигать!
Мне показалось, что зир посреди зала засмеялся. Ещё раз оглянувшись, существо заложило лапы за спину и мирно сделало пару шагов вперёд.
- Ещё я прекрасно слышу. Но вы уже выдали себя.
Он продолжал свой неспешный шаг в мою сторону, при этом смотря точно перед собой. То есть его страшный нос с четырьмя ноздрями "глядел" точно на меня, а значит, он меня не видел. Стараясь не изменять положения оружия в пространстве, зная, что за стволами следить его система независимая от глаз, я позволил себе опустить голову. Он не увидел.
- Вы боитесь, — сказал он, — Шум дыхание, сердцебиение. Вы боитесь.
- Не вступайте с ним в полемику, — на всякий случай приказал я, если кто-то из бойцов решит поумничать. Я сразу об этом пожалел: зир мотнул головой, направляя свой глаз на меня. Я постарался расслабиться, чтобы не выдать себя.
Я заметил, что зир ходит как-то странно. Потом, проследив его походку, я понял, что он заранее обходит все наши пушки. Умная, зараза, но то, что она ещё и разговаривать умеет — выше всякого предела. Когда мы сражались с ними на шпиле, я думал, что эти твари вообще не разумны, но теперь всё выходило иначе. Пока он продолжал ходить по залу, разглядывая нас всех, застывших как статуи, я выбирал момент для атаки. Внезапно он крутанулся на месте, встав ровно посередине зала, улыбнулся. Подняв лапы вверх, он громко и торжественно прокричал:
- Я всё равно убью вас всех!
- Этому не бывать, — прорычал в эфире наш генерал, — В АТАКУ! СЕЙЧАС!!!
Сердце рухнуло в пятки и забилось с утроенной силой. Подхватив пулемёт, я грохнул его дуло на край дорожки и открыл огонь. Точно так же сделали все присутствующие в зале, наполнив его грохотом тысячи выстрелов. Тысячи пуль понеслись в него, но за какие-то доли секунды зверь взмыл на несколько метров ввысь. Все скорректировали огонь, позабыв о том, что мы как раз на его уровне. В эфире раздался громкий мат нескольких бойцов, которых чуть не порешила пуля своих союзников. Чак выматерился как сапожник, заявив, что только броня спасла его от верной погибели. Я уже собирался приказать не корректировать огонь, но было уже поздно. Приземлившись, зир издал свой протяжный боевой крик, метнулся в сторону, в полёте принимая самые немыслимые позы. Вытянувшись по горизонту, он напал на приказавшего стрелять — нашего генерала. Скоротечный бой был предрешён заранее: всего через какие-то секунды нашего командующего не стало. Всё это время никто ни на секунду не прекращал стрелять, но даже под градом пуль на зире не было ни единой царапины! Я теперь был главным в Российской Армии, и я не мог допустить ещё больших потерь. Из-за нахлынувшей злости я потерял контроль и, включив реактивный ранец, пролетел через весь зал к нему, решив порвать его на его же поле — в рукопашном бою. Если пули бессильны — в ход идут штыки.
Когда я был на подлёте, зир резко подпрыгнул, тоже включил свой ранец и крутанулся вокруг своей оси. Я получил мощнейший удар хвостом, костюм сообщил о массивном повреждении грудной клетки, и я отлетел на пол. Тварь сразу же спрыгнула ко мне, собираясь добить, но помощь подошла сверху: на него всем своим весом свалился Добб и со всего маху попытался ударить зира по его голове. Удар, к сожалению, ушёл в плечо, но страшная тварь хотя бы отлетела на пару метров от меня.
- Займите его! — крикнул Добб, и тут же за нашими спинами появились три лисицы, с пистолетами, заряженными вольфрамовыми пулями.
Месс, Кесс и Фесс открыли ураганный огонь по зиру, но всё равно не попадали. Однако благодаря тому, что лисицы были киборгами, стреляли намного точнее и намного интенсивнее, зиру пришлось поспешно отступать, где им занялись остальные. Это дало мне время подняться и подобрать оружие. Добб ничего не спросил, только молча кивнул и снова перешёл в атаку. Зир тоже не терял времени даром, попытался наброситься на одного киборга из красной бригады, но получил прикладом в брюхо и отправился на другую сторону зала. В полёте, где-то на середине, он включил ранец, и, виляя, как уж на сковородке, попытался добить своего обидчика. К сожалению, его злейшего врага окружили наши друзья и не дали приблизиться к своему товарищу ближе, чем на пушечный выстрел.
Зир взбешённо заревел, оставаясь висеть по центру зала, постоянно уворачиваясь от пуль. Палили все беспрерывно, не жалея патронов, которых на складе было в избытке. Среди всех выстрелов несколько раз прогремели громовые раскаты: Чак тоже не жалел патронов. Добб извёл на него уже три короба, но пока ни разу не попал — даже близко не было. Но стоило очереди тридцати миллиметровых гранаток пройти мимо нашего неприятеля, как тот, очень быстро раскрутившись вокруг своей оси, действительно послал три гранаты обратно. Произошло это настолько быстро, что я даже не расслышал разницы между тем моментом, когда Добб выстрелил и когда граната взорвалась у нас за спиной, осыпав нас градом осколков. Добб закинул ненужный гранатомёт за спину: в нём всё равно оставалось не больше пяти гранат, которые мой друг решил поберечь на крайний случай. Зверь снова взмыл в воздух, но на этот раз не нападал, а просто убегал по балконам от свинцового шторма. Я подумал, что он пытается добраться до нашей самки, но тот резко спрыгнул к нам, включив реактивный ранец, помчался точно в скопление киборгов красной бригады. Они открыли по нему плотный огонь, но это их не спасло: ворвавшись в их толпу, зир сразу разбросал их по разным углам. Боевые звери разлетались будто кегли, но погиб из них только один — тот, на которого метил зир. Он покончил с ним быстро, понимая, что даже ему приходится очень нелегко против сотни вооружённых и готовых убить его солдат. Спрыгнув с разодранного трупа, он наметил себе новую цель, но тут его внимание привлекла распахнувшаяся дверь, через которую залетел я. В дверном проёме появился Ларсен с шестиствольником песца.
- Прости за задержку. Этой штуке нужно очень много патронов.
Зир вскрикнул от удивления, и волк тут же раскрутил блок стволов специальным пиропатроном. Конец крутящегося блока вспыхнул пламенем и мощнейшая очередь из авиационного пулемёта заставила страшную тварь прижаться к стене. Спасало несовершенство оружия, его неточность в купе с адской скорострельностью: система зира должна была сойти с ума от огромного разброса пуль, которые исторгал из себя шестиствольный монстр. Он попытался уйти наверх, но Ларсен спокойно поднял пушку за ним, не давая ему расслабиться. Мы все успели перезарядиться благодаря нему, но как только последний затвор был передёрнут, пулемёт нашего друга замолк и пощёлкал затвором: патронов действительно надо было много. После такого зир естественно поставил Ларсена как цель номер один, и бросился к нему, но в полёте был остановлено Доббом. Мой друг, схватив его за длинный голый хвост, крутанулся вокруг своей оси и отшвырнул зира обратно. Тварь ничего не смогла с этим поделать, но спокойно и гордо приземлилась на лапы, приготовившись рвануть снова.
- Работаем вместе! — рявкнул Ларсен моему другу.
- Работаем все! — подтвердил Добб, — Кронос, соедини нас!
- Работаю над этим, — сухо ответил ИИ, и все киборги, находящиеся в зале, будто выпали из реальности пару десятых секунды. Я заметил, что и Ларсен тоже замер на какое-то мгновение, а потом продолжил перезаряжать пулемёт.
Внезапно тварь разогналась до своей боевой скорости и набросилась на Ларсена, пытаясь как обычно разорвать его на мелкие клочки. Отбросив Добба в сторону, зир повалил волка на спину, но тот был не так прост: прикрывшись массивным блоком стволов пулемёта, он кое-как удерживал Зира от финальной атаки, как вдруг я увидел, что под напором страшной твари стволы авиационного пулемёта гнутся! Тварь нехорошо улыбнулась в морду Ларсену и сжала свои пальцы на блоке стволов, сминая стальные трубы так, будто они были сделаны из фольги. Поменяв позу, он поднял волка как плюшевую игрушку, сломав пулемёт пополам, отбросил его и пулемётчика в сторону. Ларсен пропахал собой метров пятнадцать, и если бы не стена на его пути — пропахал бы ещё столько же. Волк вырубился, и система костюма пыталась привести его в чувство, в то время как зир, медленно и солидно приближался к нему. Тварь продолжали поливать пулями со всех сторон, но он всё равно оставался неповреждённым — ему постоянно приходилось то приседать, то подпрыгивать, наклоняться, в общем, система у него работала. Но совершенно внезапно точно над телом Ларсена появился Чак. Лис, совершив небольшой обманный манёвр, выстрелил из винтовки как из пистолета — с одной руки. Обманный манёвр был элементарным — он стрелял на ходу, а в момент решающего выстрела, резко повернул обратно. Опытный снайпер благодаря своему новому костюму, без проблем смог выполнить такой манёвр и попасть в свою цель — точно в голову.
Брызнула кровь, и зир упал на спину. Стрельба тут же затихла. Все устремили свои взгляды на лежащего на полу зверя. Я уже не мог поверить нашему счастью. Как оказалось — не зря.
Хрипя от боли и ярости, зверь поднялся на ноги, зияя сквозной раной у себя в голове. Из неё даже не шла кровь, и он продолжал так же шустро шевелить своей мордой и ушами. Я готов был биться об заклад — у Чака глаза сделались с блюдце размером.
Зир всё ещё был жив! После прямого попадания в голову — он стоял на ногах и был готов продолжать!
- Соединение готово, — доложил Кронос, и все киборги снова выпали из реальности, — я усилил ваши расчётные мощности. Действуйте немедленно.
Не говоря ни слова, все присутствующие киборги бросились на зира, который всё ещё был слегка обескуражен, после попадания в голову. Месс и Кесс зашли с фронтов, паля по нему из всех орудий — он спокойно уворачивался от пуль, но с места не сходил. Очнувшийся и отдохнувший Ларсен оказался сзади вместе с один из киборгов Красной бригады — они вдвоём заломили зиру руки за спину, удерживая его на месте. Четверо киборгов бросились ему под ноги, удерживая его от прыжка, а впереди него появился Добб. Провернув неимоверной сложности удар, обведя все блокировки и избежав адских челюстей нашего неприятеля, он со всей своей силы хлопнул ладонями по глазам зира, ослепляя его. Зверь бешено взревел и вырвался из захвата, отталкивая киборгов в стороны, но они не сдавались. Какое-то время они снова пытались схватить его, но уже безрезультатно: даже слепой зверь мог расшвырять их как кукол. Ларсен кивнул моему Другу и Добб, получив условный сигнал, достал из-за спины свой гранатомёт. Волк снова схватил зира за руки, блокируя его. У него оставалось несколько миллисекунд до того, как зир освободиться, но Добб уже был готов. Разогнавшись, пёс резко остановился и присел, а потом и вовсе лёг на пол, скользя на полу прямо к зиру. Развернувшись, Добб прижал свой гранатомёт к груди, и как только он оказался между широко расставленных лап зира, он поднял его, втыкая дуло своей Трахбабахалки прямо зиру под хвост! Зир взревел последний раз. Не медля ни секунды, Добб спустил курок и адскую тварь разорвало на миллиарды ошмётков, превратив самую страшную боевую единицу, когда-либо созданную человечеством, в кровавую пыль.

44.

Я спиваюсь у ларька…

Не зная что сказать, я лишь опустил пулемёт дулом в пол, опёрся на него, тяжело дыша. Только что я понял, что сердцебиение у меня зашкаливало за все допустимые нормы, и сейчас, когда ситуация изменилась, даже дышать было трудно. Адреналин начинал отпускать, но сохранялась какая-то резкость движений, дёрганность. Не у меня одного.
- Он мёртв!? Он точно мёртв!?
- Чак, захлопни пасть… — устало попросил Добб, упираясь ладонями в колени.
- Потыкайте в него палкой! — донеслось откуда-то.
- Не во что тыкать, успокойтесь! С ним покончено!
У северной стены зала раздалось три выстрела. Все сразу же вскинули оружие, приготовившись палить во всё живое и неживое, и в общем, не важно во что стрелять — все были на взводе. Однако у стены спокойно стояла Кесс, убирая пистолет в кобуру на бедре, спокойно пояснила своё поведение:
- Тут его нога шевелилась.
- А я о чём говорю! — заревел в рации наш снайпер, — Эта тварь бессмертна!
- Успокойте его, — приказал я, — Кронос, потери…
- Двадцать восемь бойцов. Мои сожаления, генерал.
Я глубоко вздохнул и снял шлем. Осмотрелся уже своими глазами, а не электронными: всё было в дыму. Дышать было практически нечем, но всё равно многие бойцы обнажили свои головы.
- Добб! — крикнул я, не пользуясь рацией. Пёс как раз снял свой шлем и что-то делал со своей пушкой, — Будешь полковником теперь?
Доберман хмуро пожал плечами.
- А у меня есть выбор?
- Значит будешь, — подтвердил я, — Ладно, сколько зиров мы грохнули? — спросил я, проверяя своих бойцов.
- Двадцать восемь, — ответил мне Кронос через наушник.
- Ты издеваешься!? — рыкнул я, — Считая того, что мы замочили?
- Считая тех, кого убил я, — заявил ИИ, — И вам не время расслабляться. Они уже знают, что вы здесь, и готовятся к нападению.
- Готовятся? Да что им готовить? Когти точить?
- Они собираются вместе, генерал.
- Сколько их будет?
- Все оставшиеся у них силы.
- В два с половиной раза больше чем нас, — без труда посчитал я, — Даже с помощью нашей новой знакомой нам не справиться!
- Я бы не был так уверен. Часть из них я убью по дороге: благодаря вам я вот-вот повторю в своих системах гравитационный проектор, что позволит мне менять некоторые физические законы в пределах этой базы. Так же хочу заметить, что источник сильнейших помех в радиоэфире приближается к вашему текущему местоположению.
Я не стал отвечать. Нужно было готовиться к новому бою, но сил уже не было: часть бойцов была ранена, причём довольно серьёзно, кто-то остался без рук или ног, но это не столь страшно, как казалось. На базе полно кибернетических частей тела — если надо будет, а нам это нужно просто позарез — Кронос сможет сделать нашим бойцам новые. Но не столько удручали раны физические, сколько моральные. После такого испытания многие бойцы уже не могли держать в лапах оружие, не верили в свои силы. Некоторые сидели, покачиваясь, обнимая голову руками, собирая свои мысли в порядок. Киборги из красной бригады молчаливо и прискорбно собирали останки своих погибших товарищей. Фесс и Месс стояли у стены круглого зала, уперевшись в неё лбами, и казалось, что они беззвучно плакали, хотя морды были совершенно сухими. Чак так вообще двинулся умом и всё кричал как безумный, до сих пор не в силах поверить, что зир мёртв. Происходящее уже не напоминало фильм ужасов — это было намного хуже…
Я понимал всех, и очень хорошо понимал. До сих пор мы были лучшими в своей стране, а может быть и в мире, но лучшими — это громко сказано. У любого солдата последней войны, даже у человека подготовка была лучше чем у любого из нас, за исключением, пожалуй, Добба. За плечами у нас был огромный опыт сражений и побед, но сейчас мы столкнулись с противником слишком сильным, причём не только в физическом, но и моральном плане. Они лучше подготовлены, намного лучше, а мы по своей же собственной глупости забыли запастись взрывчаткой и гранатами – тогда, наверное, всё было бы намного лучше. Но ещё раз осмотревшись, я понял: никакой паники и истерики. Только тихие разговоры напуганных бойцов.
И во всей этой какофонии оставались лишь несколько зверей, способных логически мыслить. Их я собрал вокруг себя: Ларсен, который не то что приуныл, а даже наоборот, воспрял духом, Шанди и Добба. Старый киборг, впрочем, тоже чувствовал себя неважно, поэтому участия в разговоре не принимал. Я всего лишь рассказал нашим о потерях, но всё и так было ясно: Кронос уже доложил им обо всём. Несмотря на это, Ларсен даже чуть улыбнулся:
- Мои ребята погибли с честью. В этом нет вашей вины, полковник.
- Я уже генерал, Ларсен. Ты теперь полковник. Наравне с моим другом, — я кивнул на Добба.
- Значит мы теперь с тобой на равных, а? — Попыталась съязвить Шанди. Не знаю, зачем она это сделала и чего этим добивалась, но у неё ничего не получилось.
- Мама! — вдруг раздалось за нашими спинами, и в зале пролетела маленькая зелёная молния. Домчавшись до Шанди, её дочка крепко стиснула в объятиях свою маму, — Ты жива!
- Хвала создателям, ты тоже… — зачем-то сказала королевская кобра.
- Эти создатели сделали и этих тварей! — неожиданно резко вставил Добб.
- Прости, это такое выражение…
- Нам лучше следить за своим языком…
Пока мои друзья вступили в долгую и скучную полемику, я оглянулся. Шанни вбежала в зал через выбитые силой двери, но я видел створки аварийных шлюзов, которые зажали хвост одному из зиров. Они были открыты, и с замиранием сердца я услышал протяжный, дикий рёв.
- Кто оставил двери открытыми!? — на правах генерала закричал я, — К бою, всё! Они идут! Быстро!
- Я вошла через открытые, — тихо шепнула дочка Шанди.
- О чёрт, — выдавил Ларсен.
- Всем собраться у дальней стены, — приказал я, понимая что рассредоточиваться — не лучшая тактика против Зиров.
- Это ловушка…
- Мы все умрём… — закричали наши бойцы.
- Отставить, отставить, отставить! Сражаться до последнего зира! Мы останемся в живых! — закричал я, пытаясь подбодрить бойцов. Кто-то даже не хотел поднимать оружие.
- Это самоубийство, — сказал кто-то в рации.
- Отставить! Это приказ!
- Приказ, генерал? Мы все тут равны… Они всех нас порешат.
Я уже не мог сражаться с такой деморализацией бойцов. Никто не мог, даже предыдущий генерал не справился бы, когда матёрые и опытные киборги опускают оружие и молча ждут своей смерти. Я сам не знал, что мне делать. Но не только отчаяние было в строю. Чак, смеясь сквозь зубы, вставил новый магазин в свою старую винтовку: заряды для гаусса, болтающегося за спиной, давно закончились.
- Я нашпигую вас свинцом так, что вы не сможете ходить твари!
Зиры уже поднимались по лестнице. Спокойно, тихо, не торопясь. Они были уверенны в своих силах как никогда. Знали о нас всё. Не боялись нас.
Молотов вставил увеличенный барабанный магазин в свой автомат и взял второй такой же у одного из павших. Приготовившись стрелять с двух рук, он приободрил своих ребят:
- Враг превосходит нас числом всего в три раза! Это нормально для настоящих воинов, парни!
- А для тех, кто не очень-то настоящий? — вдруг вставил кто-то из моих бойцов.
- Смерть — это всего лишь факт, с которым вам всем неизбежно придётся столкнуться! Чего боятся? Не жить же вечно!
- Это точно, — саркастично заметил один из оставшихся киборгов красной бригады.
Они поднимались и шли на нас, им не было числа. Все собрались здесь. Две сотни, не меньше.
Добб поднял свой гранатомёт и накинул на голову шлем. В рации послышалась его фраза:
- Бывало и хуже.
Зиры выходили в зал и становились напротив нас. Мы двигались, не боялись их. Они знали, что нам некуда бежать и негде от них спрятаться. Знали, что у нас с собой нету даже одной гранаты.
Ларсен, недавно ставший киборгом, вскинул на плечо здоровый крупнокалиберный пулемёт, и со смехом сказал:
- Не думал, что скажу это, но… Было приятно служить с вами!
- И не надейся дезертировать, — на всякий случай напомнил я.
- Даже не думал об этом! Не всем выпадает шанс умереть от лап действительно достойного противника!
Одна сотня, две сотни… Нет, тут были не все. Может даже зиры сомневались в своих силах перед нами?
- Они умирают так же, как и мы, — сказал я по рации, — Заберём как можно больше этих тварей с собой.
Кое-кто из них припал на передние лапы, опуская свои вытянутые морды к полу.
Мне на плечо легла светлая небольшая лапка с аккуратными чёрными коготками. Таинственная незнакомка с накинутым на голову капюшоном встала рядом со мной и подняла кулаки. Я кивнул ей, и в последний раз улыбнувшись, надел шлем.
- Только не суйся под пули.
Её глаза покраснели, кто-то из зиров уже взревел, показывая, как он хочет драться. Я всё ждал и смотрел на этот сокрушительный отряд самого страшного оружия на земле. Лучшие воины, непобедимые. И мы против них — армия поствоенной России. Твари хотели убить нас ни за что, а мы всего лишь хотели сделать мир лучше.
- Не помню, кто там говорил про шкатулку Пандоры, — влез в эфир Шепард, но его перебила Шанди:
- И я прошу прощения, что завела вас сюда…
- Если бы не вы, то кто-нибудь другой!
- Покажем им.
Наконец все бойцы подняли оружие. Заняли свои позиции и взяли каждый по зиру. Кто-то улыбался в лицо своей смерти. Кто-то собирался выжить. Бой с нашим первым зиром длился всего две минуты. Я был уверен, что через пять всё будет кончено.
Я взмахнул лапой, обираясь дать команду "В атаку!" но меня прервал странный взрыв, раздавшийся за воротами зала. Звук его был не обычным хлопком, а с сильным электрическим треском. В коридоре за Зирами погас свет, а затем там сверкнуло несколько молний. Раздался ещё один взрыв, настолько сильный, что мы все прижали уши. А затем из того же коридора, откуда появлялись боевые твари, вышла Тенесси, светящаяся как ангел. В руках её была уникальная и очень странная пушка, а весь её костюм буквально разрывался от распирающей её энергии. По нему то и дело пробегали разряды молний, некоторые касались стен и потолка вокруг нашей спасительницы. В лапе она несла тушу убитого зира, которого она через весь зал кинула в нашу сторону. Страшная тварь рухнула к нашим лапам, слепо пялясь на нас своим обезумевшим глазом. Когда Тенесси вошла в зал, от её костюма разбежались молнии, коснулись створок аварийного шлюза. Войдя в свет, она уверенно подняла оружие и зажала кнопку на своей необычной пушке.
- Отсосите это.
Грохнул разряд молнии такой силы, что у меня заложило уши. Зиры попытались увернуться, но от такой энергии не убежать! Молния настигла лапы двух или трёх тварей, своей энергией превращая их в прожаренный беляш с потрохами. Они замертво рухнули на пол с прожжёнными глазницами. Никаких судорог, никаких шансов выжить. Смерть.
Подобно безумной, Тенесси рассмеялась на весь зал, а я впервые увидел то, чего больше всего ждал увидеть в Зирах: их страх. Они тут же взяли колли на мушку, на нас уже не обращая никакого внимания, они готовы были порвать её, но она смеялась им в уродливые морды, держа наперевес своё оружие. Снова зажав кнопку, она заставила оружие натужно загудеть, а в ближайших тварей полетели новые разряды.
- Я слышала, что вы не сдаётесь. Я слышала, что вы не знаете страха. Я слышала — вы лучшие!
Колли обвела присутствующих в зале монстров тяжелым взглядом.
- И теперь я уничтожу вас в одиночку.
Снова грохнул гром, и колли ринулась в атаку, буквально влетая в самое сердце толпы, противостоящей нам. Зиры в панике шарахнулись от неё, попытались убежать, но разряды несли смерть всему живому в радиусе пяти метров от нашей снайперши. Поначалу мне казалось, что пять метров это очень мало и незначительно, но видя её электропушку в работе, я понимал, что пять метров — это ужасное расстояние. Только от этой статики погибло сразу два десятка зиров, а когда Тенесси включила основной ствол, то ложиться на пол они начали пачками. Если пушка не била на тридцать метров — она захватывала двоих, троих, семерых тварей одновременно! От попадания молнии в голову или живот не могла уберечь даже крутая броня, которой были оснащены зиры. Кто-то из них, подобрав оружие одного из наших пытался стрелять в неё, но мощность оружия, оказавшегося в лапах колли превышала все разумные пределы: войдя в пятиметровый радиус поражения костюма, через пулю пробивал статический разряд, который чаще всего переходил по дуге в землю, после чего пуля плавилась и не представляла никакой угрозы.
Но и нам работы хватало с избытком! Хотя для всех зиров Тенесси оказалась целью номер один, кто-то всё-таки решил забрать и нас с собой. Но были к этому готовы. Стоило одной из этих тварей повернуться к нам, как та бешено взревела от боли, пронзающей её тело. Наша таинственная знакомая развела лапами — зира разорвало на части. Стоя на земле, она управлялась с ними легко и без видимого напряжения. Лапы её, правда, почернели, но видимо это было в пределах нормы для неё.
- Чего стоим, взвод!? — закричал я, — Разогреем тусовку, добавим огоньку в эту электрическую свистопляску! ОГОНЬ!!!
Почти сотня закалённых стволов исторгла из себя сотни, а через секунду тысячи пуль, от которых зиры попросту не могли увернуться. Они пытались, но дёргаясь в конвульсиях, не в силах совладать с невиданной силой, которая держала их за лапы. Свинец рвал их плоть так же легко, как у любого живого существа, а крупнокалиберные пули без особого труда пробивали их броню. Мы ликовали.
- Я воссоздал гравитационный проектор в зале! Внимание! — голос нашего всемогущего наставника ворвался в эфир как ангельская песнь, — Приготовились! Пока по одному за раз!
Ближайшего к нам зира подбросило в воздух, развернуло вверх тормашками и он впечатался в стену. Надо было сказать, что Кронос "размахнулся" им с такой силой, что он пробил в зале самое настоящее окно, через которое я мог спокойно рассмотреть крышу базы М-900. Я заметил, как наша незнакомка крутит лапами перед своей мордой, будто не веря в свои силы. Я решил её не огорчать и бросился в атаку.
Кронос разошёлся не на шутку: туши Зиров летали над нашими головами с криками и проклятиями, их гнуло и выворачивало, и все отправлялись за пределы зала. Внезапно в эфире раздался до боли знакомый и очень напряжённый голос:
- Один вырвался! Вырвался!
Я сразу понял, что это был Добб. Какое-то время он пытался привлечь к себе внимание, но все были слишком увлечены расстрелом уже беззащитных тварей. Я рывком обернулся, поискав своего лучшего друга, но увидел лишь того, о ком он говорил. Один из зиров, проявив невиданную для его вида непрямолинейность, обошёл нас с краю и теперь пытался зайти с тыла, но доберман вовремя заметил его и поднял тревогу. Я быстро оценил ситуацию вокруг, и пришёл к неутешительному выводу: наши супер-герои были немного заняты в данный конкретный момент. Кронос кружил по залу семерых, а то и дюжину зиров, разгоняя их для отправки наружу, Тенесси была в самой гуще событий, а наша новая знакомая была слишком увлечена разбором одного из них на составляющие компоненты. Только я захотел повернуться обратно, как в наушниках шлема раздался уже панический крик Добба:
- Он сцапал меня! Он сцапал меня!!!
Если это произошло, то в лапах зира мой друг уже мог быть трупом. Однако, зная, что старый киборг не так прост, как кажется и может при желании насадить одну такую тварь жопой на ствол своего гранатомёта, я не терял надежды спасти его в одиночку. Включив реактивный двигатель своего нового боевого костюма, я подпрыгнул, отправляя себя в стремительный, но весьма непродолжительный полёт. Я пролетел точно над Доббом, сбивая его соперника с него и неся его к стене. На размышление оставалось меньше секунды, я думал свернуть вместе с ним в центр боя, где его добьют, но вдруг его тело дёрнулось в моих лапах и понесло меня прямо к стене. Поначалу я подумал, что это он сам включил свой джетпак, но потом понял что его за собой тянет Кронос, не замечая повисшей на его теле тушки. Зажмурившись, я принял страшный удар об стену, на какое-то мгновение выпав из сознания. В реальность я вернулся, когда мой спасённый друг кричал что-то в рацию, летя на всех парах, чтобы спасти меня от верной погибели. Джетпак перестал работать, я падал с огромной высоты под аккомпанемент дикого рёва, но лапы Добба подхватили меня подмышки.
- Взлететь можешь? — быстро осведомился он. На моём головном экране высветилось большое предупреждение: "Повреждение несущих турбин. Режим полётов более недоступен. Обратитесь к администратору вашего гарнизона для получения нового костюма".
- Нет! — озвучил я всё предупреждение коротко и ясно.
- Вдвоём не потяну! — крикнул он.
- Наши справятся — спускаемся до ближайшего этажа и поднимемся пешком!
Доберман немедленно начал снижение. Пока мы медленно и неуверенно подлетали к разбитому окну на десяток этажей ниже, я заметил, как сильно пострадал его костюм: не хватало нескольких плит брони, часть шлема была сорвана. Удивительно, что его джетпак всё ещё работал.
Именно благодаря тому, что я решил посмотреть на его морду, я увидел смертельную опасность, приближающуюся к нам сверху: около двух десятков зиров, летящих на нас со всех оборотов. Похоже, это были те, кого не добил Кронос!
- ВНИЗ!!! — заорал я, и Добб тут же посмотрел наверх. Двигатели его костюма сразу же выключились, и мы камнями полетели вниз, по пути вытягиваясь в струну и летя головой вниз, чтобы оторваться от преследования. Перегрузка была ужасной, я с трудом дышал, но сохранял достаточно самообладания и дыхания задать вопрос Кроносу:
- Кто это!?
- Моя ошибка. Мне нужна ваша помощь, — ответил ИИ.
- Нам бы она сейчас тоже пригодилась!
- Добб должен выбросить оружие, — продолжил Кронос, игнорируя моё замечание, — вы тоже, генерал. Так костюм потянет вес вас обоих.
- Слышал, Добб!? — переспросил я на всякий случай, и как оказалось — не зря.
- Ни хрена я не слышал! У меня рация полетела!
- Бросай оружие!
- Вот ещё! — попытался заупрямиться Добб. На это у нас совсем не осталось времени: земля приближалась слишком стремительно.
- Бросай! Это приказ! — крикнул я, откидывая свой пулемет в сторону. Не долго думая, пёс оттолкнул от себя пудовый гранатомёт. Он летел вместе с нами.
- Теперь что!?
- Направляйтесь к выходу со всей доступной вам скоростью. На поверхности моря я подниму экстренные оборонные системы.
- Добб!! — передал я своему другу, — Хватай меня, тапок в пол и правь на выход!
- Зачем!?
- Я не знаю, просто делай что говорю!
Военная смекалка не подвела, и расчёт суперкомпьютера оказался верен. Подхватив меня, как игрушку, подмышки, Добб включил турбины и смог вывести нас из крутого пике практически у самой земли — я даже черканул носком ботинка по растрескавшемуся асфальту. Зиры не отставали ни на йоту, продолжая гнаться за нами, а улица уже кончалась.
- Вверх! НАВЕРХ!!!
- Мощи не хватает, дружище! Доверься мне!
- Доверить что!? ААААА!!! КАКОГО ДЬЯВОЛА!?
Размахнувшись мной, мой друг кинул меня на этаж ниже, а сам, вышибая окно, полетел этажом выше через древнее, покосившееся от времени кирпичное здание, которым заканчивалась наша улица. Я практически кубарем пронёсся через все офисы и лаборатории, вышибая собой хлипкие перекрытия и мелкую мебель. Когда этаж закончился и я вылетел на улицу, лапы Добба схватили меня снова.
- Сколько перекрытий насчитал? — беззаботно спросил меня мой друг, продолжая наш невысокий полёт.
- Твою же мать, Добб! — в душах ответил я, проверяя, не сломал ли я чего важного в своём теле. Костюм, впрочем, сделал это за меня. Пара ушибов и обширный испуг. Ничего серьёзного.
- А я восемь.
Я поспешно оглянулся: как ни странно, зиры не спешили выполнить подобный манёвр, даже несмотря на расчищенный нами путь и облетали здание кто слева, кто справа, а кто через крышу. Это дало нам драгоценные секунды форы, перед тем как повреждённый костюм Добба набрал полную скорость и оторвался от преследователей, которые норовили откусить нам пятки. Теперь ничто не перекрывало наш путь к свободе, кроме закрытых ворот, до которых оставалось чуть меньше километра.
- Кронос! — заорал я, — Сними зиров с хвоста! Сейчас!
- Вылетайте на поверхность, — спокойно отвечал ИИ.
- Ворота закрыты! — напомнил ему я, чем привёл всезнающий компьютер в состояние, сходное с обычным шоком.
- Ворота не закрыты, это… О нет. Это аварийный щит, который опустился, как только была поднята тревога. По идее ни один живой Зир более не может покинуть базу.
- А как насчёт нас?! Мы — не зиры!
- Покружите, я поднимаю щит.
- Нет времени кружить!
В воротах-шлюзах показалась узкая щель белого света, вот только не горизонтальная, а вертикальная! Присмотревшись, я увидел, что это действительно не ворота, которые закрывали вход на базу для нас. Аварийный щит шлюзового прохода представлял из себя десяток огромных железобетонных плит, которые изначально крепились над шлюзом, а в случае необходимости — по специальным направляющим спускались вниз, образуя из себя непробиваемую стену. Видимо, опускаться они могли очень быстро, а вот подниматься — нет. Наверное, у стоивших эту базу людей не было нужды смываться из этого проклятого места на всех парах, спасаясь от толпы разъярённых тварей. И сейчас у нас возникли именно такие проблемы.
- Ниже! Ты можешь сделать щель ниже?! — заорал я, видя, что Доббу и его на лад дышащему джетпаку не справится с такой нагрузкой.
- Да, но тогда я открою всего метр к вашему моменту прохождения через щит.
- ДАВАЙ!!!
Щит снова захлопнулся, вызвав бурю негодований у моего друга. Однако мне удалось быстро успокоить его, показав на новый проход.
- Отлично! — заявил Добб, прибавляя газу. Новый проход был как раз на том самом уровне, на котором летели мы. На всех парах мы прорвались через эту щель, и вырвались, наконец, на свежий воздух. Жаль, у нас не было времени насладиться им в полной мере. Пролетев над своим грузовиком, мы с Доббом вылетели в бывшее море.
- Что теперь? — спросил я у Кроноса. Несмотря на то, что мы покинули базу, связь с ним оставалась такой же прекрасной, как и внутри.
- Безопасное расстояние — шесть километров. Зирам лучше оказаться в радиусе четырех.
- Нам надо от них оторваться! — прокричал я Доббу.
- Стараюсь как могу!
На Алмазном Пике завыла сирена. Не та, которую мы слышали внутри, намного громче и страшнее. Часть скалы треснула, некоторые вершины отвалились и покатились кубарем вниз. Что-то страшное происходило с базой.
- Брось меня!
- У тебя нет шансов!
- Зато у тебя они будут! — попытался парировать я.
- У тебя вся жизнь впереди, а мне три с лишним сотни лет! Я бы прыгнул, будь на твоём месте, но я не на твоём месте! Ты погибнешь от их лап!
Землю пробрала крупная дрожь. Кое-как посмотрев назад, я увидел как из толщи стекла и грунта поднимаются две автоматические, скорострельные многоствольные пушки. Калибром они были не меньше полуметра, а четыре ствола на каждой из двух башен могли изрешетить авианосец так, как пулемёт изрешетит ржавую кастрюлю. Против такого оружия не спасёт ничто.
- Нам надо оторваться! — ещё раз попросил я Добба.
- Делаю, что могу! Арр… Бросай броню!
- Не могу! Я не знаю, как её снимать!
- Чёрт… — процедил сквозь зубы Добб.
- К сожалению, я вынужден стрелять сейчас, — информировал нас Кронос, — Вас заденет.
- Как сильно?
- По моим расчётам — не смертельно.
Расчётам такого компьютера как Кронос можно было всецело доверится. Не рассказав ничего Доббу, я тихо сказал.
- Пали.
Восемь стволов за нашими спинами потрясли собой землю, когда разом исторгнули из себя несколько тонн взрывчатки. Ударная волна от этого залпа накатила вместе со звуком приближающихся снарядов, а последнее, что я успел увидеть — яркую вспышку гигантского взрыва. Нас с Доббом тряхнуло и понесло вперёд с такой силой, что мы не смогли удержать друг друга. Он полетел вперёд, а я, как последний дурак, протянул к нему руки, будто прощаясь с ним. Миг показался вечностью, перед тем как огненная волна, образованная взрывом, накрыла меня и поглотила…

45.

На мою свободу слова…

Откуда-то сверху капала вода. Местами, это облегчало мою боль, но не настолько, чтобы я позволил себе встать с мягкого, прохладного песка. Я не помнил, как оказался в нём, я не знал, сколько я пробыл без сознания. Кажется, я пропахал носом полкилометра, если не больше.
Главное — не вырубиться.
Я ничего не понимал, но попытался встать. Линия горизонта накренилась, я снова упал на землю. Мозги не работали вообще. В ушах стоял дикий звон, я ничего кроме него не слышал вообще. Возможно, я уже лишился слуха.
Капли падали на меня. Много капель. Я попытался их сосчитать, чтобы хоть как-то восстановить своё сознание, но их было слишком много… Тогда я решил оглядеть свой костюм.
Да, ему досталось больше, чем мне. Возможно, если бы не отказавший так не вовремя джетпак, я бы сейчас спокойно возвращался на базу вместе с Доббом…
Добб!
Я подскочил с места, поспешно оглядываясь. Вокруг меня никого не было, ни друзей ни врагов, только песок и скалы. Я не заметил, как вернулось моё сознание и слух. Я осмотрел повреждения костюма.
Всю его переднюю часть обтесало об скалы и песок практически до моей груди. Оставалось каких-то несколько миллиметров, а в паре мест царапины были сквозными. Родился в силовой броне — не шутки шутить…
Быстро приведя себя в порядок, я попытался пойти по своим следам, но дальше двух метров пройти не смог: экзоскелет в броне отключился полностью. Пришлось снять с себя новейшее оборудование: теперь оно было бесполезно и даже опасно. Я не мог утащить за собой такую тяжесть без экзоскелета. Запасного оружия не оказалось вообще, зато в просторном кармане на штанах нашёлся экстренный комплект одежды — тонкие хлопчатобумажные штаны, раскрашенные под хаки и такая же бесполезная в боевых условиях куртка. Впрочем, это было всяко лучше, чем щеголять по пустыне в серебристом облегающем костюме, сделанном из непонятного материала и напичканного не менее непонятными трубками. Терморегулирующий костюм без основной части брони оказался бесполезен, поэтому я снял и его. Решив не особо переживать по поводу выброшенных запчастей, я залез на небольшой пригорок и огляделся.
Базу я, конечно, нашёл сразу: её было хорошо видно с огромного расстояния, которое я пролетел. Навскидку — километров десять, не меньше. Но прикинув скорость и время полёта, я решил, что пяти километров до базы будет более чем достаточно. Но направляться к ней я не спешил: надо было найти Добба. И дело даже не в том, что путешествовать в одиночку было чертовски опасно даже здесь, а в том, что мой друг в очередной раз спас мне жизнь, а я, возможно, стал причиной его гибели. Об этом даже не хотелось думать, поэтому я через силу улыбнулся и пошёл в обратном направлении от базы.
Через пару километров я ощутил, как непривычно стало ходить без экзоскелета, пускай даже без лишней нагрузки. По пути я сделал небольшую разминку, пробежался. Всё-таки я был не так прост, и мне совсем не нужны все эти высокотехнологичные игрушки, чтобы в случае чего показать кому надо где раки зимуют.
Не зирам конечно. Но если встретятся какие-нибудь идиоты, типа тех, на которых наткнулись мы с Шанди…
Додумать эту мысль мне не дал звук двигателя. Я тут же навострил и поднял уши: он явно шёл со стороны берега. Тяжёлый и непривычный, явно не наш. Но это было лучше, чем ничего. Я бросился на звук: возможно это был кто-то из наших.
Преодолев небольшой холм, я увидел ползущий по пеку морского дна "Урал". Тяжёлый грузовик месил сырой грунт, с трудом выбираясь из песка: ему явно не хватало мощности. Водитель пытался выжать из машины больше, чем она могла дать, но всё равно передвигалась она чудовищно медленно. Увидев такую картину, я решил, что можно не торопиться: всё равно наши пути пересекались.
Мы встретились с грузовиком через пятнадцать минут, и водитель сразу показался мне знакомым: явно кто-то из нашей армии. Пёс удивлённо шевельнул головой и что-то доложил в рацию. Я с улыбкой дошёл до его кабины и попытался открыть, но он быстро заблокировал замок, хмуро на меня посмотрев.
- Чего это ты? Не узнал? — спросил я, постучав по стеклу, — Открывай, мы же свои!
Сержант мне не ответил и я начал подозревать, что это может быть и не наш. Однако его форма говорила об обратном.
- Товарищ полковник? — спросили меня сзади. Грузовик остановился.
- Уже генерал, — хмуро поправил я.
- Это неважно.
Позади раздались щелчки затворов. Я обернулся: на меня смотрели четыре стареньких, потёртых автомата с полупустыми магазинами. Бойцы сжимали оружие как зеницу ока, не отрывая от меня удивлённого взгляда. Это были уже какие-то новенькие.
- Отставить, бойцы! Это ошибка. Я свой!
- Никак нет, никакой ошибки. У нас приказ президента.
При упоминании президента все встало на свои места.
- Понятно... — Кивнул я. — Старый ублюдок решил подстраховаться. Предусмотрительная мразь...
- Вы арестованы, и поедете с нами.
- Во-первых, арестовать меня может только равный, или превосходящий меня по званию. Ты — нет. А во-вторых, вы не думаете, почему я — высший командный состав, оказался здесь в одних трусах? А?
Я шагнул навстречу солдату:
- Сынок, за последние сто шестьдесят восемь часов, я видел больше, чем ты можешь себе вообразить. Я видел заброшенные города, реликтовые нации, народы о которых вы даже не слышали, разумную машину и хтонических монстров — прощальный привет сгинувшего человечества. И если после этого, я и свяжусь с презиком, то только для того, чтобы открутить ему его тупую башку! — Взорвался я.
Солдаты переглянулись. Судя по взглядам, они решили что у меня поехала крыша — это легко читалось по их глазам. Но я их и напугал: командира сгинувший роты, находят в пустыни практически в одних трусах, а он несет околесицу про разумные машины, города призраки и каких то монстров. Было видно, как у деревенских новобранцев от такого шесть встала на загривках.
- Взять его! — приказал сержант. Видимо он решил просто доставить меня в штаб, и там переложить проблему на головы тех, кто во всем этом разбирается.
- Сынок, ты делаешь большую ошибку. — Я указал в сторону пустыни. — Там сейчас разворачиваются события, которые будут иметь далеко идущие последствия. И ты либо присоединишься к ним — либо погибнешь.
- Скажите это моему командиру — мне не надо.
- И кто твой командир? — рыкнул я, но тут же вспомнил, что всех командиров и лучших солдат мы забрали с собой в Японию. Сейчас некоторых уже не было в живых, но то, что произошли какие-то переназначения, я был более чем уверен. Волк назвал мне ничего не значащее для меня имя — мне уже было неважно. Сила была на их стороне, хотя можно было попытаться выбить у них автоматы, или взять кого-нибудь в заложники, чтобы ситуация изменилась, но тягаться с ними силами не хотелось. Я молча поднял лапы и стоявшие сзади бойцы потыкали в спину автоматом, подгоняя меня к кузову грузовика. Нехотя я перевалился через борт, и вслед за мной эти пятеро новеньких. Усадив меня в угол, они окружили меня и положили автоматы на колени. Командир постучал по борту и машина тронулась в путь.
Теперь я хотя бы не пешком. В открывающийся из кузова вид, я вскоре разглядел разрушенный Владивосток, а рядом с ним и Алмазный Пик. Мы то отдалялись от них, то разворачивались и ехали к ним.
- Что, кого-то ищете? — догадался я и спросил это у командира. Волк и ухом не повёл — сидел и не слышал меня в упор. Подождав пару минут, я задал ещё один вопрос, — Что, даже не поговорим?
- Нет, — буркнул сержант.
- Зря, — сказал я, — Мог бы узнать много нового. Провести допрос даже.
- Да что ты говоришь? — волк повернулся ко мне, — И что ты мне можешь такого рассказать?
- Ты недавно в армии, так? — улыбнувшись, спросил я.
- Да, — коротко ответил волк, — А что?
- Служи ты хотя бы года два, ты бы знал, что тебе я наверняка расскажу больше, чем тем, кому ты меня везёшь. Ты мне нравишься больше, чем они.
- Откуда ты знаешь, что я тебе нравлюсь больше?
- Я с ними хорошо знаком. С тобой — не очень. Откуда ты? — решил спросить я, заговаривая волку зубы.
- Из Уфы! — как-то горделиво ответил он.
- Хороший город, — кивнул я, — У меня оттуда один очень верный друг есть. Сейчас правда трудно сказать — есть он или нет.
- Да ну?
- Ну да. Понимаешь ли, твой ненаглядный президент послал нас в такую задницу, что выбрались мы оттуда с большими потерями. Я бы даже сказал — недопустимыми потерями. Но этот мой друг из Уфы всех нас спас, устроив нашим врагам, из которых, кстати говоря, наш президент и вышел, настоящий ад. Если не ошибаюсь, то он унёс больше, чем две сотни жизней.
- Как это он умудрился? — удивлённо спросил волк. Его неопытность сыграла мне на руку: передо мной сидел уже не строгий командир, а удивлённый щенок. Я улыбнулся.
- У него тоже были хорошие друзья. Но разговор не об этом сейчас, знаешь ли.
- А о чём? — спросил сержант. Да мне его уже не хотелось считать сержантом: вчерашний гражданский, вот кто он. Я ещё удивлялся, что тот не по фене со мной разговаривает.
- О том, друг мой военный, что вы тут делаете и кого ищете посреди пустыни?
- Вас и ищем, — последовал довольно логичный ответ.
- И всё?
- Да нет. Кого найдём, того и ищем. И нам, кстати, повезло.
- Я бы не был так уверен, в самом деле.
Машина подпрыгнула на какой-то особенно ухабистой дороге и чуть не перевернулась. Все в её кузове, кроме меня, запаниковали.
- Кронос устроил шум на всю округу… Шум, выстрелы, сирена — вы всё это слашали?
- Весь Владивосток слышал!
- Неудивительно…
Я решил действовать иначе. Чем помогать этим новобранцам кого-то искать, я должен был предотвратить ситуацию, когда новый президент захочет заполучить богатства базы М-900, которая сейчас стояла наверняка распахнутая настежь, ждавшая толпу мародёров и бандитов. И это было меньшее из зол, если её просто разграбят. Если наши не добили всех зиров, то рано или поздно один из них, а может и больше, выберется наружу, и увидит для себя огромное поле для действий. Окажись он во Владивостоке, президенту не останется ничего, кроме как спалить город дотла.
- Можете сворачивать на базу, — сказал я, — Я был тут один.
- А по кому тогда стреляли из пушек, — задал вопрос волк, надеясь этим подловить меня. Я лишь усмехнулся.
- Ты думаешь, от них что-то осталось?
Довод сыграл свою роль на все сто процентов. Командир высунулся из кузова и парой жестов приказал водителю править домой. Я вздохнул с небольшим облегчением: так они хотя бы не найдут Добба, и он мне поможет. Интересно, что будет происходить дальше со стороны наших бойцов. Лишившись связи, я больше не мог им приказывать или узнавать об их планах. Самым лучшим вариантом мне казался тот, где они всей толпой пойдут искать меня и Добба, а заодно и выполнять план Кроноса. Даже весь наш состав, увидев сотню тяжеловооружённых, облачённых по последнему слову техники солдат и отлично обученных бойцов, сдастся без долгих убеждений. Если наш президент всё ещё во Владивостоке, то с ним будет покончено сразу же.
Я отвлёкся от своих невесёлых мыслей и уставился в просвет кузова, но тут же отвёл взгляд от него, уставившись в пол. Волк это заметил и тоже посмотрел туда, сразу же постучав по кабине водителя.
Грузовик остановился, а командир куда-то выбежал – очевидно, к водителю. Я проклял себя за то, что так глупо спалил Добба.
Киборг уверенно шёл по песчаному дну высохшего моря в сторону города, и идущий от него грузовик не видел, однако мы смогли увидеть его. Сержант запрыгнул обратно в кузов, замахнувшись на меня прикладом.
- Ещё раз повесишь мне лапшу на уши — я тебе эти уши и оторву!
- Потише, сержант, — попытался успокоить я его, — Я же на его вас и вывел по своей же тупости.
Такое признание действительно подействовало. Грузовик стал разворачиваться в сторону моего друга.
- Кто это такой? — спросил меня командир.
Я решил отвечать совершенно честно.
- Хороший друг, который разорвёт вас на тряпки, если будете тыкать в него автоматами.
- Из Уфы что ли!?
- Нет, нет, другой. Он помогал.
Волк решил больше ничего у меня не спрашивать, лишь высунулся за борт кузова и следил за приближающимся бойцом. Вскоре мы встали и он выпрыгнул на землю, взяв с собой двоих солдат.
- По приказу президента Российской Федерации, вы арестованы! — начал он.
Добб ответил неразборчиво, но я расслышал что-то про звания и устав. Видимо он тоже не забыл о том, что он намного старше по званию.
- Не имеет значения! Проследуйте с нами.
То, что ответил Добб, я не могу пересказать, потому что культурный и матерюсь редко.
- Если так, то мы вынуждены применить си…
Раздался хруст и грузовик покачнулся, от того что в него кинули чьим-то телом. За этим раздалось несколько одиночных выстрелов из автоматов, но потом они стихли. Бойцы, сидевшие со мной, насторожились и подняли оружие.
- Не хотите кончить как они? — спросил я, кивая в сторону звуков.
Солдаты молча закрутили головами, показывая что не хотят.
- Тогда я отойду, — спокойно сказал я, вставая со своего место и направляясь к выходу. Один их них поднял автомат, но я лишь укоризненно погрозил ему пальчиком.
Спрыгнув на землю, я обошёл грузовик и увидел то, что я так ожидал увидеть: те, что были с автоматами лежали на песке без сознания, а главного Добб одной лапой взял за грудки и прижал к борту грузовика. Водителю повезло больше всех: как сидел за баранкой, так и сидит.
- Мне чихать с высокой колокольни на то кто ты, откуда и зачем ты здесь! Мне чихать на то кто тебе это приказал, зачем и когда! Я! НЕ! ПОДЧИНЯЮСЬ! ПРЕЗИДЕНТУ! — рычал на командира мой друг, сжимая его разгрузку двумя пальцами. Сержант дрыгал лапами в воздухе, задыхаясь, но он совершенно не ожидал, что помощь придёт к нему с самой неожиданной стороны.
- Добб, — тихо сказал я, заложив лапы за спину. Рыкнув, киборг посмотрел на меня и подобрел на глазах.
- Они и тебя сцапали?
- Залезай, покатаемся. Они нас прямо к президенту повезут.
Доберман посмотрел в глаза волка, чуть ослабив свою хватку.
- Это правда?
- Чистая! — просипел серый.
- А как же наши друзья? — Добб кивнул головой в сторону Алмазного Пика, — Кронос?
- Думаешь, они не смогут за себя постоять? — ухмыльнулся я.
- Мало ли чего они там могут. Нам надо вернуться, — заявил Добб.
- Не стоит. Думаю, мы найдём способ связаться с ними, и они придут в освобождённый Владивосток. Тогда мы и начнём.
- Начнёте что? — попытался спросить сержант, задержавший меня. Сделал он это зря: мой друг сразу же сдавил пальцами его шею и тот захрипел уже на последнем дыхании.
- Революцию, друг мой, революцию. Пора начинать жить как люди…
Внезапно в мой затылок упёрлось дуло автомата. Те двое, которых я оставил в кузове, всё-таки решили выбраться и взять ситуацию под свой контроль.
- Скажи своему другу, чтобы отпустил нашего!
- Скажи "пожалуйста", — прорычал Добб, удушая сержанта. Тот, что держал пушку у моего затылка, запаниковал:
- Отпусти! Или я грохну его!
- Ты хоть стрелять-то умеешь, щенок? — спросил я и резко обернулся, применяя древний, как земля приём: отвёл дуло в сторону, дал ему под дых, от чего неподготовленный к такому повороту дел боец сложился пополам, и добил его ударом по морде. Автомат при этом остался у меня в руке.
Такой приём даже не требовал подготовки, тренировки, каких-то специальных навыков — чистая импровизация. Основывалось всё на том, что неопытный вояка растеряется и выстрелить не успеет. Так и оказалось.
- Бросим их и вернёмся к алмазному пику, — ещё раз повторил мой друг, но я упрямо покачал головой.
- Не стоит того. Лучше поедем в качестве пленных.
- Ага и сами подпишем себе смертный приговор, — упрямо возразил Добб.
- Слушай, а что твоя внутренняя рация? Не можешь по ней связаться с Кроносом?
- Нет. Сигнал то ли не долетает, то ли там слишком мощная защита и шифрование. Даже в костюмах, что он нам дал, стояла рация раз в десять мощнее, чем моя внутренняя.
- Ясно, — кивнул я, — Нам всё-таки стоит показаться на глаза президенту. Пускай мы будем последними, кого он увидит в своей жизни.
Добб отпустил уже мёртвого сержанта и задумался. Для стимуляции мыслей он пару раз пнул волка в бок и наконец кивнул.
- Ладно, поедем во Владивосток. Всё равно шлюз наверняка закрыт, а в городе мы сможем войти через гараж.
- Думаешь, Кронос нас пустит без кодов?
- Нас — пустит, — кивнул Добб, — Он царь и бог и глаза у него повсюду. Думаю, ему не составит проблем приоткрыть для нас маленькую щёлочку в его логово.
- Точно. Тогда садись за руль и поехали в город.
Водителя "Урала" долго уговаривать не пришлось: пёс сам выскочил из кабины, как только увидел, что произошло с сержантом и устроился в кузове. Добб заботливо покидал ещё живых бойцов в кузов, уселся за руль и спокойно вырулил к береговой линии Владивостока. Бензина в машине оставалось немного, буквально на донышке, но пёс поднажал и мы спокойно, без всяких приключений, добрались до нашего русского города.
Я даже был рад снова оказаться в этом городе – всё-таки наш, русский, такой понятный и безопасный. Куда лучше, чем город-остров Японии или запутанная, как сто чертей, база Забытых. Тот спуск, по которому съехал когда-то очень давно грузовик, остался практически нетронутым: всё что на нём было, это свежие следы грузовика, на котором нас поехали искать. С трудом мы забрались обратно на крутую горку и поехали уже по настоящей русской дороге. Точнее по нагромождению бетонных и асфальтовых плит, горам щебня и небольшим кустикам, которые в бурном количестве произрастали прямо из-под растрескавшегося асфальта. Естественно, что после дорог разрушенной Японии, наша показалась стиральной доской, но чёрт меня возьми, я, наверное, был патриотом своей страны: мне нравилось.
- Скоро приедем, — сказал я, приметив вокзал, появившийся на горизонте, — Как думаешь, нас найдут или нам придётся искать?
Добб нахмурился.
- Самим придётся искать. Без нашей организации это не армия, а сборище бандитов.
- Бандиты бывают организованными, — осмелился напомнить я. Доберман дёрнул ушами.
- Только не в тот момент, когда добираются до высшей власти.
Я кивнул, соглашаясь с ним. Наслаждаться родной дорогой не было времени: стоило подготовится. В бардачке "урала" нашёлся старенький пистолет непонятной мне конструкции, из-под сиденья водителя Добб выудил АКСУ и передал его мне. Мой друг, если надо, полезет и в рукопашную, но я всё-таки отдал ему найденный пистолет. Не отрывая лап от руля, пёс проверил затвор и патроны. В нём была всего половина обоймы. Не лучше дела обстояли и у меня: в калаше от силы оставался десяток патронов. Хмыкнув, я на всякий случай поставил оружие в одиночный режим стрельбы.
Мы уже приближались к вокзалу Владивостока. С большим облегчением я отметил, что наш военный состав на месте, и все его четырнадцать вагонов тоже. Судя по маскировочной сетке, оружие людей оставалось нетронутым всё время нашего отсутствия. На площади вокзала, рядом с составом был разбит небольшой палаточный лагерь, но совсем не тот, который разбивает наша армия в обычной ситуации — с большими общими палатками, столовыми и прочими благами походной жизни. Тот лагерь, что обосновался у нашего состава, больше напоминал сборище туристов: маленькие палатки, редкие костры. Кто-то из зверей сидел с гитарой.
Мы остановились у площади, заглушили двигатель и вылезли из кабины, позабыв о пленниках в кузове. Я за них не беспокоился — командир их был мёртв, а сами они были слишком неопытны, чтобы решиться напасть на нас. Обойдя вытянутый капот, Добб поднял оружие и снял пистолет с предохранителя.
- Ты чего? — спросил я, увидев его напряжённость.
- Плохое предчувствие, — тихо ответил пёс, — Давай поспрашиваем что тут делают эти туристы.
Я тоже поднял автомат и напрягся: предчувствиям воина с трёхсотлетним опытом можно было всецело довериться. В конце концов, если на нас не нападут — расслабиться мы всегда успеем, а вот если нападут…
Думать о плохом мне откровенно не хотелось. Мы направились к ближайшему живому существу на площади, которым оказался дряхлый пёс из породы немецких овчарок. Одет он был весьма солидно для нашего времени, за плечами висел отлично сохранившийся автомат, в рюкзаке неподалёку явно находилось всё самое необходимое. Мы с Доббом подошли поближе — он перестал играть на гитаре как только услышал наши шаги и обернулся. Я сразу же узнал нашего солдата — его кличка была Гром. Пёс называл своё имя именно кличкой и фамилии не признавал принципиально. Вообще у него было много принципов, которых он строго придерживался, что порой делало его не самым лучшим собеседником, зато отличным напарником.
- Гром? — спросил я на всякий случай, и пёс довольно кивнул.
- Товарищ полковник, — хохотнул он, поднимаясь с земли и отдавая честь, — Давно не видел вас…
Несмотря на своё новое звание, я тоже отдал ему честь.
- Что за скопище палаток, Гром? — сразу начал я, — Откуда тут это всё?
- Скажем так, — начал пёс, повернувшись боком к палаткам, — Это те, кто решил остаться и дождаться настоящего командования, то есть вас и генерала. Кстати где он?
- Генерал погиб, — сухо ответил я, — Теперь я за него.
- По званию тоже? — осведомился Гром и я уверенно кивнул ему, — Понятно. Поздравлять тут не с чем.
- Это точно. Кто сейчас тут за главного?
- Никто, — ответил пёс, — Нас всех выгнали из армии, как только мы отказались выполнять приказы этого гондона-президента. Нас где-то две сотни морд, все вооружены и готовы к бою. Но…
- С кем вы собрались воевать? — строго спросил я.
- Именно, — пожал плечами Гром, — Те, кто уехал с президентом в Москву обратно, сообщали, что теперь армия наша разрослась аж до десяти тысяч морд. Состав стал им не нужен. Локомотив стоит здесь, обеспечивая электричеством город…
- Десять тысяч? — переспросил Добб, — Он что-то затевает.
- Ежу понятно, что затевает. По слухам — идти в Китай. Зачем — никто не знает. Там ничего нет…
- Запасы угля, — перебил Добб, — Там есть только уголь.
- Значит, он решил всех нас вернуть в век паровых машин?
- Чёрт его знает. Я знаю только одно — много кому это не нравится. Сюда, во Владивосток пытались пригнать целый гарнизон каких-то бандюков, на которых навесили погоны и дали оружие. Никакой организации, никакой дисциплины. Красноярск, Уфа, Нижний Тагил уже под их натиском. Москва — и того больше. Зачем он это делает, мне не понятно…
- Весело, — вздохнул я.
Гром устало посмотрел на меня, и свистнул в два пальца. Из палаток повылезали разные звери.
- Как я и говорил — нас две сотни и мы ждали вас и генерала. Раз генерала нет — то ждали вас.
- Ваша помощь будет чертовски кстати, — кивнул я.
- Рады служить, — улыбнулся пёс, отдавая честь, — Генерал, а если вы вернулись — что с остальными? Где вы пропадали так долго?
- Гондон, — начал я, называя так президента, — послал нас прямо в ловушку. Хотел откупиться нами, продав в рабство, но не вышло. Мы закатили небольшую революцию в этой Японии, а потом повстречались с забытой цивилизацией, хтоническими монстрами и последним человеком на земле.
Гром на всякий случай посмотрел на моего друга-добермана. Добб хмуро кивнул.
- Вижу, история у вас долгая, — сказал пёс, — А остальные?
- Те, кто остался жив, прячутся в базе М-900. Нам удалось её вскрыть, и честно говоря, я уже думаю, что лучше бы мы этого не делали.
- Если бы мы этого не сделали — у нас сейчас не было бы плана действий, — напомнил мне Добб, — Думаю, Кронос поможет разобраться с президентом.
- Если он не захочет с нами говорить и идти на его условия — поможет.
- Кронос? — спросил Гром, — Это что за персонаж?
- Начальник наш, — в рифму ответил я, — Суперкомпьютер, обитающий на базе. Знает много, много думает, хочет захватить мир. Мы ему в этом помогаем, — быстро ответил я.
Пёс прижал уши и скромно поинтересовался:
- А разве это хорошо давать каким-то компам захватывать весь наш мир? Я думал что…
- Меньше довоенного кино смотри, — отрезал Добб, — Лучше он, чем тот, кто сейчас сидит у руля.
- Согласен, — немного подумав ответил Гром, — Так если у вас есть план – может, раскроете все карты? Мы же свои.
- Я вам верю, — кивнул я, — Но у меня есть идея получше. Добб, помнишь что говорил Кронос о киборгах?
- О том что мы будем его эмиссарами, — кивнул пёс, — Кажется, я понял твою идею.
- Добровольцы стать киборгами есть? — крикнул я разношерстной толпе позади Грома. Сразу же набрался где-то десяток смельчаков, или тех, кто не особо верил в то, что это ещё возможно. После того как я пообещал, что добровольцы действительно смогут стать настоящими киборгами, как мой друг, бойцов подошло куда больше десятка.
- Думаю, этого может хватить для начала. Слушайте, вам предстоит важная миссия. Мой друг и вы, как только обретёте все его способности, станете посланцами нового мира. Компьютер, контролирующий базу М-900 будет контролировать и вас. Вы будете его языком, глазами, ушами и руками. Вы всего лишь будете пешкой в его руках, но не стоит этого пугаться: он отлично понимает нас. Думаю, отказаться от участия в его программе сможет любой желающий, когда угодно.
- Если мы будем его руками и глазами, то почему твой друг ещё не стал ими?
- Я ещё не подключён, — быстро ответил Добб, — Система только-только создаётся. Я бы сказал, что она вообще не создана ещё.
- Пешкой быть не очень приятно, а? — один из бойцов огласил общую идею, которая до этого немым укором витала в воздухе.
- Зато приятно быть киборгом, — я пожал плечами, — Как я и говорил, вы можете отказаться.
- Зато способность гнуть стволы голыми лапами у вас останется навсегда. Да и какое-то подобие бессмертия тоже.
Солдаты зашумели. Те, кто оставался преданным своему делу, остались. Кто-то ушёл, а кто-то пришёл, но это было не столь важно.
- Пожалуй, я с вами, — рыкнул Гром, — Я всё-таки никогда не хотел умирать.
- Да ладно? — спросил у него Добб.
- Угу. Эта жизнь слишком интересная чтобы её окончить. Сам посуди — делай что хочешь, ходи где хочешь, разгадывай старые загадки, откапывай старые технологии и ещё куча поводов побыть героем.
- Старый бродяга, — одобрил мой друг, хлопнув овчара по спине, — Именно поэтому я и задержался на этом свете так долго.
Они охотно разговорились о своей жизни в постядерном мире, но я не слушал. Проведя краткий инструктаж и введя бойцов в общий план нашего покровителя, я решил что лучше будет идти ко входу в базу М-900. Посовещавшись, мы решили пойти в гараж. До него было около пяти часов пути, а обратно мы что-нибудь придумаем. Жаль не осталось топлива в "Урале", с ним добрались бы гораздо быстрее.
Сотня бойцов осталась у состава — сторожить оружие людей, которое по счастливой случайности наш президент забыл взять с собой. Бойцы говорили, что несколько раз за ним пригоняли новый состав, и сейчас оно было целью номер один у всех подразделений вокруг Владивостока, но наши парни пустили два поезда под откос, и больше к ним не совались. Более того, кто-то из наших с горяча пригрозился взорвать его к чёртовой бабушке и устроить локальный Армагеддон на весь Дальний Восток, так что больше к ним никто не совался. Основная сила вроде как осталась в наших лапах, но теперь с Кроносом мы могли устроить куда больше разрушений…
Бойцы собрали палатки и свои пожитки, взяли свою еду и пресную воду, которой их снабжали благодарные местные жители, и выдвинулись в сторону гаража. Я разжился хорошим, надёжным автоматом и парой рожков к нему, Доббу тоже подарили какую-то пушку. Пока никто не передумал, я скомандовал "в путь" и рота бойцов неорганизованной толпой тронулась с места. Строить всех мне было откровенно лень, да и некогда. Что-то подсказывало мне, что за нами следят. В частности на это указывал тот факт, что за нами послали грузовик и четырёх незнакомых бойцов, плюс ещё одного, который ушёл за президентом.
- Генерал, — обратился ко мне Гром, — Что-то не так?
- Стоит поторопиться, — ответил я с лёгким кивком, — Президентские войска будут здесь в любую минуту.
- Мы всех разогнали! — возмутился пёс, — Те, кто не с нами, тот против нас!
- Не всех. Тот грузовик, на котором мы приехали — его не вы ведь послали?
- Никак нет, товарищ генерал, мы…
- Четверо бойцов в нём действовали по приказу президента. Пытались нас арестовать.
- Четверо? — переспросил Гром, — вы приехали вдвоём!
- Лежат в кузове без сознания, — спокойно сказал я, чем немедленно вызвал панику у Грома. Пёс сразу рванул к какому-то кошаку, на проверку оказавшимся гепардом. Отобрав у него всё самое тяжелое снаряжение, он что-то приказал ему и тот рванул в обратном направлении. Видимо, предупреждать, хотя это стоило сделать мне.
- Надеюсь, ещё не поздно, — запыхавшийся пёс догнал меня, гремя амуницией гепарда.
- Их там четверо против сотни. И они вообще ничего не умеют.
- Всё равно…
Он явно хотел сказать "вам стоило предупредить нас", но не стал. Я и сам это отлично понимал.
Пройдя по главной улице Владивостока и выйдя за его пределы, мы отправились в далёкий и нужный путь по выжженной стеклянной пустыне к аэродрому "стрела", в кулуарах которого был потайной вход в гараж базы М-900. Шли молча, быстро, сохраняя силы на случай непредвиденных обстоятельств. Через пару часов, когда показался сам аэропорт, никто даже не радовался.
Рота вышла на территорию военного объекта. Я удивлённо оглядывался: со времён нашего последнего визита здесь на месте бывших диспетчерских успели построить пару домиков. К спусковой платформе в сам гараж уже протопталась тропинка, ведущая точно к люку в земле, где был надёжно спрятан пульт управления платформой. Однако, он нам не понадобился: платформа была открыта и даже вычищена от пыли и грязи, которой она обросла за столетия бездействия. Все уцелевшие лампочки на стенах горели в полную мощность, что не могло не радовать. Видимо Кронос обеспечивал энергией не только внутренний периметр базы.
Мы прошли линию охраны и вошли непосредственно в подземный гараж. Помимо того, что стало намного светлее и чище, запах бензина и выхлопных газов усиливался: механикам удалось поставить на колёса не один десяток машин.
- Генерал, на каком уровне ворота в эту вашу базу? — спросил Гром, разглядывая один их настенных планов.
- На самом нижнем. И я честно не знаю, что нас ждёт за воротами.
- И сможем ли мы их открыть, — дополнил Добб, но я лениво махнул на него лапой. Сможем.
Так как мы с Доббом лучше всех ориентировались в огромных залах подземного автомобильного комплекса, то и вели всю нашу роту тоже мы. Спустившись на три уровня, мы обнаружили, что на последнем свет отсутствовал.
- Добб, давай свет и поищи щиток, — приказал я, жалея сейчас больше всего о том что нету того ночного виденья, которое давал мне мой костюм. Некоторые бойцы достали свои фонарики, освещая старую строительную технику.
- Что-то тут не так, — раздался из темноты голос Добба, — В щитке всё включено!
- Видимо всё перегорело, когда Кронос подал полное напряжение, — решил я, — Пойдём к воротам.
- Они прямо по курсу!
- Я помню. Все за мной! — скомандовал я и уверенно шагнул в темноту последнего уровня.
За моей спиной мелькали лучи фонарей, и в целом я видел дорогу перед собой, но совершенно внезапно я наткнулся на стойку управления воротами. Добб высветил ворота прямо перед нами.
- Вот и дошли, — сказал я, протирая рукавом куртки монитор, управляющий воротами. Он ожил, медленно включился, показывая мне логотип Кроноса.
- Добрый вечер, генерал, — раздался знакомый мне голос, — Рад, что вы выжили после орудийных залпов.
- Зиров добили? — сразу спросил я.
- Так точно, товарищ генерал, — бодро ответил Кронос, — Осталось двое. Их захватили живьём.
- Отлично. Открывай ворота.
- К сожалению, генерал, я не могу этого сделать. Не потому что у вас нету кодов доступа, а потому что помимо вас и вашего друга в зале слишком много посторонних.
- Сотня бойцов — со мной, — ответил я, — Они нам помогут.
- Сотня? Тогда почему мои сенсоры фиксируют триста пятьдесят живых существ на последнем уровне гаражного комплекса?
- Триста сколько!?
Я не успел договорить, как в зале зажёгся мощный, яркий свет, моментально ослепивший всех нас. Я успел прикрыть глаза рукой, прежде чем увидел, что к нам из-за всех углов выскочили вооружённые звери в защитных масках.
- Все на пол, живо! Лапы за голову! Живо! — Орали они, укладывая моих ребят мордами в пол. От шока, который они создали не был застрахован никто, поэтому многие сдавались, но кое-кто пытался бороться.
- Кронос! Нам нужна помощь! — закричал я, закашливаясь. Они пустили в нас газовые шашки.
- Здесь у меня только ядерные пушки, — сухо ответил ИИ, — Прошу прощения, генерал.
- Зови наших… — попросил я у монитора, — Мы… В беду-э-э-э…
Глаза закрылись сами собой, будто я не спал несколько суток подряд. В голове лишь успело промелькнуть короткое ругательство, адресованное тем, кто организовал засаду…

46.

Льют козлы свободу лжи!

Очнулся на грязном бетонном полу, в темноте и наручниках. Сколько прошло времени — не знаю. Где я был — тоже не знаю. Кто нас схватил и зачем… Что же, на эти вопросы мне был известен один ответ. Правильный он или нет — скоро узнаем.
Я поднялся с пола: голова гудела как будто я целую неделю пил не переставая, всё тело было слабым и как будто ватным. Хреново я себя чувствовал, короче говоря, после той дряни, которой надышался в гараже Алмазного Пика. Всё, что произошло там, казалось мне далёким прошлым, которое уже было несущественным…
Мне было трудно открыть глаза: веки с трудом подчинялись мне и как будто опухли. Мне казалось, что я сижу в темноте, но на самом деле это было не так: в небольшой камере царил полумрак, а напротив меня за решёткой сидел мой друг. Я кое-как поднял голову, смотря на него: руки и ноги его удерживали огромными бетонными блоками с которыми его лапы были соединены недлинными, но очень толстыми цепями.
- Как дела, дружище? — спросил он, видя, что я проснулся и уже в сознании, — Газ скоро отпустит. Ты проснулся раньше, чем надо.
- Сколь… — я поперхнулся. Ощущения в моём горле были примерно такими, как если бы я попытался целиком съесть ёжика.
- У тебя рядом с решёткой стоит бутылка воды, — подсказал мне Добб.
Я кое-как подполз к решётке. Да, бутылка действительно была, но лапы были скованны за спиной, этого мой друг не учёл. Однако, пить хотелось так, что я схватил горлышко пластиковой бутылки зубами и поднял морду, выливая живительную жидкость в себя. Стало сразу намного лучше: прошла усталость, глаза нормально открылись и не норовили закрыться, и я наконец-то смог говорить:
- Сколько я проспал?
- Шесть с половиной часов. Газ обычно действует восемь.
- Супер. Это нам что-нибудь даёт? — спросил я, отряхивая морду от пролившейся воды.
- Ничего.
- Хреново. Где мы, хоть знаешь?
- В подвале Мэрии Владивостока. Он тут с тюрьмой совмещён…
Я закашлялся. Кажется, дохлый ёжик норовил вернуться обратно в глотку.
- Кто нас взял? Ты их видел?
- Все были в масках. Наёмники, точнее то, что от них осталось. Я побил десяток, прежде чем они смогли меня скрутить. Вы же все вырубились сразу.
- Где остальные?
- Держат под охраной в нашем составе, я так понял, — Добб попытался пожать плечами, но из-за цепей у него это не получилось, — В любом случае — надо выбираться отсюда. Нас казнить собираются.
- За что? — выдавил я из себя.
- А ты думаешь, наш презик не найдёт повода избавиться от нас? Он бы сделал это уже давно, но нет — он назвал журналистов, хочет линчевать нас публично. Тебя — за то, что похерил целую роту отличных бойцов, меня — за тех десятерых, которых положил когда они на нас напали. Перед этим сдерёт с нас погоны, естественно.
Выслушав всё это, я задумался.
- Надо потребовать суда.
- Опять хочешь этого пафоса, как у Забытых? Тебе не надоело?
- Да. Именно. Сейчас весь народ против него. Пару журналистов перед заседанием надо уговорить на прямую трансляцию. Желательно сразу в интернет. Тогда от некоторых моих вопросов он не открутиться.
- Дружище, я понимаю твою задумку, но казнь всё равно неизбежна. Это не добрая и справедливая королевская кобра, это обезумевший от власти рабовладелец, задумавший подмять под себя всю нашу страну.
- А если это будет в интернете, — продолжил я, пропустив мимо ушей тираду Добба, — То это увидит Кронос. Он даст приказ на уничтожение президента. И тогда мы получим с него всё что захотим.
- Кронос уже всё знает, — улыбнувшись, кивнул Добб, — Я смог с ним связаться, когда мы были на поверхности. Он выслал к нам подмогу.
- Тогда нам тем более надо оттянуть время! -
- В этом ты прав, — кивнул мой друг.
Внезапно кто-то в стороне от наших камер подал голос. Оказалось, что рядом с нами всё это время сидел охранник. Молодой полосатый кот.
- Э… Типа… Нельзя разговаривать… — неуверенно сказал он. По идее у него был приказ заставлять нас молчать любой ценой, но разве такой идиот мог что-то сделать? Явно бывший бандит, и то гражданский. Пистолет в штаны засунул, да и про предохранитель забыл.
- Думаешь, это что-то изменит? — придирчиво спросил Добб, поглядев на кота.
- Эй, ты знал что он тут был? — возмутился я, — Нельзя было при нём-то!
- Думаешь, ЭТО что-то изменит? — повторил Добб, улыбнувшись пошире.
Действительно. Охранник явно был идиотом, каких поискать.
- Слыш, — подозвал я его, — Иди своему командующему скажи, что мы требуем суда!
- Нее, вы же хотите потянуть время до того как вас расстреляют! — парировал кот.
- Да ты что? Тогда если с нами что-то случиться, то наши друзья отстрелят тебе яйца намного быстрее, чем ты сам сделаешь это, — сказал я.
- Ч-ч-чего? — заикнувшись, спросил полосатый, — Почему мне?
- Потому что ты идиот! Иди скажи кому-нибудь, у кого мозгов побольше, что пленные требуют суда!
- Я не идиот! — возмутился кот, — Я могу застрелить вас!
- Ты идиот, — ещё раз повторил я, — Потому что за это твои яйца отстрелит тебе твоё же командование.
- Ты что, голубой постоянно думать о моих яйцах!? — взревел кот, чуть не подпрыгнув на месте. Пистолет ту же провалился в его штаны и кот окончательно запаниковал.
- Американская пукалка для дамочек! — хохотнул мой друг, — Я слышал о таких! У них курок всего полтора джоуля на сантиметр! Он может выстрелить, если на него лепесток ромашки упадёт!
- Вот потеха, — ухмыльнулся я, глядя на испуганного до чёртиков кота, — Похоже ни моим друзьям, ни твоему командованию твои яйца не достанутся.
- Да! Они останутся при мне!
- Как сувенир на память.
Кот в истерике расстегнул ремень и поначалу пытался сунуть туда лапу, но Добб неспроста рассказал про чувствительный курок. Кот это понял, вспомнил, что на предохранитель он его не поставил. Поэтому он решил просто снять штаны.
- Стриптиза нам только сейчас и не хватало… — проворчал Добб, прикрывая глаза. Никакого белья кот не носил.
- Да где же он… — в панике ворчал незадачливый охранник, ощупывая штанины. Пистолет явно упал в одну из них, — Вот! Нашёл!
Он взял пистолет двумя пальцами и попытался его перебросить так, чтобы взять его за рукоятку. Что ему мешало просто взять его одной рукой и вложить в другую — науке неизвестно. Пистолет выстрелил, как только палец кота оказался на спусковом крючке. Пуля ушла в потолок, отрикошетила в пол, где выбила фонтанчик бетонной пыли.
- Эй! — крикнул Добб, — Там могли быть твои яйца!
- ДА ПОШЛИ ВЫ!!! — заорал на нас охранник, и, забыв про спущенные штаны, попытался уйти наверх. Растянувшись на грязном полу, он вызвал у нас давно сдерживаемый смех.
- О боже, мне надо вытереть слёзы! — прокричал Добб, — Я не могу!
Я согнулся пополам от смеха, с трудом удерживая дыхание.
- Эта старая, добрая английская комедия! — прокричал Добб, — Это будет самая счастливая смерть в истории! Я умру от смеха!
Внезапно посреди нашего смеха хрустнул затвор. Поднявшийся с пола кот наставил на моего друга свой ствол, придерживая лапой штаны. Добб перестал смеяться, но смотрел на него с улыбкой.
- Я же говорил что это пукалка для дамочек?
- А ещё ты говорил, что у него очень чувствительный курок! Замолчи!
- А если нет?
Лапы охранника задрожали от ярости. Он попытался схватить пистолет двумя лапами, но так с него падали штаны.
- Ты хоть с трёх шагов попадёшь!? — рявкнул Добб, — Давай! — он подался грудью вперёд, — Стреляй, ёп та!
Грянул выстрел, и голова добермана дёрнулась назад. Кот тут же отпрянул назад, прижавшись спиной к решётке моей камеры. Вот если бы руки не были скованы за спиной — он уже был бы мой!
- Ой, — сказал доберман, поднимая морду, — Больно.
На лбу его слабо кровоточила довольно серьёзная рана, в глубине которой виднелся металл. Добб рассказывал, что у него череп защищён какой-то титановой сферой, так что даже винтовочный патрон её не возьмёт. Он улыбнулся коту, который был в шоке от увиденного. Наверное, он никогда не видел настоящих киборгов.
- Так ты позовёшь кого-нибудь с мозгами? — тихо спросил я, оперевшись на решётку своей камеры плечом, — Нам надо поговорить с кем-нибудь…
- Что он такое? — в страхе прошептал кот, — Почему…
- Передай наше послание и я тебе всё обязательно расскажу, — пообещал я.
На этот раз кот недолго думая умчался наверх, передавать наше пожелание своему начальству. Добб ещё какое-то время улыбался, потом потряс головой.
- Ты как? — спросил я у него.
- Фигня, — с улыбкой ответил Добб, — У него пули экспансивные были, блин… Вот кожу и разодрало… Сильно там?
- До металла.
- Фигня, — ещё раз повторил мой друг.
Сюрпризы на сегодня не закончились. Добб, продолжая посмеиваться, вдруг замер и его глаза расширились от страха. Не спрашивая у него ни слова, я обернулся и сам вскрикнул от неожиданности.
- ТЫ!? КАК ТЫ СЮДА ПОПАЛА!?
Таинственная самка поправила пару локонов, спадающих на её мордашку, но не ответила. Только наклонила голову, как обычно делают псовые, когда им что-то интересно.
- Она как будто из темноты вышла… Как будто всегда там сидела…
- Но её там не было! — парировал я, не спеша разворачиваться обратно к Доббу. Я боялся, что она пропадёт как сон.
- Не было, это точно…
Самка наклонила голову на другой бок, ожидая пока мы закончим.
- Я решила вас прикрыть, — спокойно сказала она, — К тому же интересно.
Как обычно, услышав её голос, я немного удивился.
- Интересно… что? — решил спросить я вопрос полегче, пока она была в настроении поговорить.
- Ваш мир.
- Наш мир? — переспросил я. Самка кивнула с лёгкой улыбкой.
- Она просидела в темени три сотни лет, дружище… — напомнил мне мой друг.
- А… Да… А от чего прикрыть? — спросил я главный вопрос.
- Не знаю, — она пожала плечами, — Буду следить.
- За нами?
Кивок головой.
- Как?
Она пожала плечами и в ту же секунду растворилась в воздухе, распавшись на мириады крошечных нитей. К нам, похоже, спускался кто-то с мозгами.
- Ты это видел? — спросил я у Добба, который лишь изумлённо кивнул головой.
К нам спустился новый подопечный президента, на этот раз не такой размазня, как кот. Им оказался высокий, подтянутый волк с белым цветом шерсти. Глаза он закрывал довоенными спортивными очками, которые держались на его голове независимо от торчащих ушей. Одет он был совершенно не по уставу: кожаная косуха, тяжёлые камуфляжные "трубы" с цепями и какие-то выпендрёжные ботинки. И хотя выглядел он более чем серьёзно и внушительно, мы с Доббом, как бывалые вояки, повидавшие и не таких крутых "перцев", отнеслись к его появлению спокойно, а Добб даже с иронией.
- Похоже, прислали кого-то со слишком большими яйцами. Их будет легко отстрелить, — пошутил пёс, имея в виду неуставные штаны у нашего нового охранника, которые провисали в промежности больше положенного, создавая ощущение, что они вот-вот с него упадут.
- Закон сохранения масс в действии, — усмехнулся волк, запуская свои лапы в широкие карманы — Если вы двое хорошие танцоры, то кто-то должен быть хорошим отцом. Что вы хотели от вышестоящего по званию?
Добб хмыкнул, оценив контратаку нашего собеседника.
- Сейчас даже тот кот был выше по званию, чем ты, — рыкнул я на него через решётку. Волк наклонил голову, изогнув бровь дугой, и мне пришлось пояснить, — Судя по форме, ты вообще гражданский.
- Мне не нужна ваша грёбаная форма, — грубо ответил мне волк.
- Тогда как я узнаю, что ты выше по званию, чем кот? Где погоны?
Белый волк ухмыльнулся и запустил руку во внутренний карман своей куртки, извлекая оттуда целую связку погон на все лады. Они были скручены проволокой так, чтобы их можно было разглядывать как книжку.
- Погоны вот они, — сказал он, демонстрируя мне связку, — Сейчас посмотрим кто там у нас по званию…
- Откуда взял? — спросил я.
- С трупов ваших идиотов, лезших на нашу базу. Так, вот например это? — он продемонстрировал мне погон.
- Это прапорщик… — хмуро ответил я.
- Вроде не сильно много, — припомнил волк с лёгкой улыбкой, — А это?
- Подполковник, — без труда догадался я.
- Тебе хватит? — поинтересовался волк, убирая связку обратно в карман, — Будешь отчитываться перед старшим по званию?
- Я вообще-то генерал, — напомнил я ему, — Что-то я не припомню, чтобы мы теряли подполковников в боях за какую-то базу. Давно это было?
- Повысить в звании, может только вышестоящее лицо. — флегматично заметил волк. — Так что вы, полковник, дутый генерал.
- Тогда я вообще не обязан ни в чём перед тобой отчитываться.
- Значит, отказываемся сотрудничать с представителями власти? — Многозначительно протянул волк. — Поня-я-ятненько.
Я вздохнул, признавая своё маленькое поражение.
- Передай на самый верх, президенту, что мы требуем суда. При журналистах.
- На кой?
- Ему понравится эта идея, так что не возникай особо. Потом тебе благодарность объявят и ещё звёздочек в карман отсыпят.
- Ладно, — согласился волк, убирая лапы в карманы косухи, — Но если из-за этого у меня будут проблемы, то умирать ты будешь долго…
- Я весь трясусь.
Волк ушёл довольный, неимоверно гордый. Мы остались с Доббом наедине, хорошо хоть было о чём поболтать. Мы не стеснялись обсуждать планы Кроноса по захвату мира, пускай даже если бы нас слышали. Прошло два или три часа, прежде чем нас накормили и предупредили, что к нам сейчас подсадят нового пленника, на этот раз незнакомого. Какого же было моё удивление, когда мимо меня провели Шанди собственной персоной! Её посадили в камеру соседнюю с Доббом, и я мог её отлично видеть. Кобра, взяв прутья решётки, проводила взглядом своих конвоиров и перевела взгляд на меня.
- Привет.
- И тебе не горевать, — ответил я, — Какими судьбами?
- Дипломатия, мать её, — хмуро ответила Кобра, — Я пыталась "договориться" с президентом.
- Как? И зачем?
- Как… как обычно. Кронос послал. Сказал что сначала нам надо выдвинуть ему ультиматум, предложить варианты совместного развития. Условием было то, что он уйдёт со своего поста, иначе… ну там всякие бомбы, неминуемая погибель, — неохотно рассказала Шанди, — Но он не поверил ни одному из его слов. Когда по плану я должна была перейти к угрозам — он приказал меня посадить с вами. Жаль. Угрозы были хорошие.
- Значит ты его уже увидела?
- Да, — кивнула кобра, — Редкостный гондон.
- А с нами он ещё пытался вести себя нормально, — припомнил Добб, — Даже помогал нам добраться до Японии.
- Сейчас это не столь важно. Шанди, а что Кронос будет делать теперь?
- Не знаю.
- Он уже послал команду на уничтожение, — напомнил Добб, — Намного раньше, чем ты пошла с ним на переговоры.
- Я была с ним на переговорах очень давно. Часов восемь назад. До этого меня держали наверху, но сейчас им понадобилась камера для кого-то менее опасного…
- Тогда всё сходится, — пожал плечами Добб, — Жаль у нас не осталось связи с внешним миром, но…
- Почему же не осталось? — я хитро улыбнулся, — Я только не знаю, как её зовут…
- Рэя? — спросила кобра с доброй улыбкой, — Ты про нашу таинственную знакомую?
- Да. Серебристая лисица-кошка…
- Она представилась нам как Рэя, когда мы добили всех зиров. Довольно милая.
Шанди замолчала. Добб уже улыбнулся.
- Она стоит за моей спиной, не так ли? — догадался я и обернулся. Действительно самка стояла позади меня, с интересом разглядывая мою спину. Когда я повернулся к ней, она зачем-то отвела глаза куда-то в сторону.
- Мы так с тобой и не познакомились, Рэя, — сказал я, подаваясь вперёд. Я хотел протянуть ей лапу, но совсем забыл о наручниках за спиной. И внезапно, как буто прочитав мои мысли, она кивнула – и стальные браслеты просто упали с моих лап! Не медля с приветствием, я протянул ей лапу.
Самка скосила глаза на ладонь, и через какое-то время вложила в неё свою ладошку. Когда я сжал свои пальцы, мне показалось, что небольшая лапка Рэи вот-вот потеряется в моей, но она оказалась не так проста, как выглядела на первый взгляд. Она сжала моё запястье по-мужски сильно.
- Вау, — сказал я, потянув руку на себя, — А ты сильная… В добавок ко всему тому, что ты уже… умеешь.
Она наклонила мордашку, давая понять, что не понимает о чём я.
- Ну твои… силы… Способности перемещать предметы не касаясь к ним… — попытался объяснить я.
Самка улыбнулась и махнула лапкой, мол ничего особенного.
- Ну в общем меня зовут… — я хотел было представится, но она вновь повторила свой жест с лапкой.
- Я уже знаю, — тихо перебила она.
- Да?
Она кивнула.
- Телекинез не единственная моя способность, — пояснила она, — Телепатия, левитация, телепортация…
- О… ого! — не нашёлся чего ответить я, — А ты можешь… ну просто вытащить нас отсюда? Как Ты исчезла здесь, посреди камеры?
- Нет, — она покачала головой, — Телепортация работает только на меня.
- Почему?
- У вас не то тело, — коротко ответила самка, — Моё — другое.
- Да уж, это видно, — усмехнулся я, повернувшись к моим сокамерникам, молчаливо наблюдавшим за нашим диалогом, — А можно до тебя дотронуться?
Этот простой и ненужный вопрос был призван лишь для того чтобы увидеть реакцию моих друзей. Никто из них и бровью не повёл, а вот Рэю этот вопрос немного смутил.
- Зачем?
- Ты… Очень красивая, — признался я, — Просто хотел…
- Красивая? Создатель говорил мне это.
- Ну он, наверное, старался, раз он твой создатель, — снова усмехнулся я, и тут же решил отступится, — А кто этот твой создатель?
- Профессор, — пожала плечами самка, — Его все так называли. Другие создатели.
- Люди? — догадался я. Она кивнула, — Значит, тебя создали на базе?
Она вновь кивнула. Вообще это было понятно само собой.
- И долго ты там была?
Она пожала плечами, а улыбка почему-то ушла с её очаровательной мордашки. Она набросила капюшон и потеряла всякое желание говорить.
- Кто-то идёт! — шепнул нам Добб. Самка коротко глянула на меня и снова растворилась в воздухе, как и в прошлый раз рассыпавшись на бесчисленное количество тончайших нитей. Они все поднялись в воздух и там будто сгорели. Произошло это мгновенно, так что судить о природе этого процесса я не мог, зато пришедший к нам ящер сначала увидел лишь мою спину. Из соседней камеры послышался грозный рык Добба.
- Но-но, уважаемый, видите себя цивилизовано! — послышался знакомый до боли в ушах голос. Оскалившись, я тоже повернулся к нашему президенту.
- Цивилизовано!? — рыкнул Добб, — Я тебе покажу "Цивилизованно"!
Пёс грозно поднялся со своего места, отрывая от пола оба цементных блока, к которым он был прикован. Ему далось это с трудом, но ящер тут же отпрянул, чуть не прижавшись к моей камере снова, но его остановили его новые телохранители, среди которых был уже знакомый нам волк.
- Ты послал нас в рабство! — рявкнул ему я.
- А как вы вообще об этом догадались? — с сарказмом заметил ящер, поворачиваясь ко мне, — Вы никому тут не нужны! Вы даже не армия, а сплошные строители!
- Мы помогаем здесь тем, кто в этом нуждается, — на повышенных тонах продолжил я, — Какого хрена мы тебе мешали?
- Вы мне совершенно не мешали, — отрезал ящер, — Вы могли мне помешать!
- Мы ещё можем, — угрожающе прошипел я.
- Уже нет, — парировал президент, — Давно надо было признать, что Россия — никому не нужная пустыня! Я всех отсюда сошлю в Японию, где толпа неорганизованного народа поможет великой расе встать на ноги!
- Если ты и в правду так думаешь, — усмехнулся я, — То тебе следовало посылать крутящуюся вокруг тебя шантрапу (хоть польза от них была бы), а не профессиональных военных!
Ящер непонимающе посмотрел на меня.
- Мы же не знали, — Продолжал стебаться я. — что эти недомерки так вам дороги. И просто перебили их. Как цыпляток.
- Не может быть! — Ящер с ненавистью смотрел на нас. — Я не верю!
- А зря! — искренне заверил его Добб.
- А знаешь, что было обиднее всего? — Я чуть наклонился к решетке -Обиднее всего было взрывать танки. Мы их уничтожили шесть штук. И на десерт два штурмовика. О вертушках я даже говорить не буду...
- Ты лжешь! — Вскинулся президент.
- Ты заслал туда сотню крепких профессионалов и спецназ. — Развеселился я. — Чего ты ожидал? Натирки маслом и тайский массаж!?
Я улыбнулся ещё шире, спокойно встав посередине камеры.
- Ты знаешь так мало, — продолжил я, — Двое? Мы все сбежали оттуда. Нашли Забытых. Красную бригаду, — при упоминании японских сопротивленцев ящер даже вздрогнул, — И мы все вместе залезли в М-900, потому что коды доступа лежали у меня в кармане уже три месяца. И мы нашли там оружие, потрясающее воображение…
- Тогда мне стоит залезть туда тоже? — спросил ящер дрожащим голосом.
- И быть уничтоженным, — кивнул я, — Дерзай. Кронос за нас, а мы за него. Его план безупречен, а твой лишь оттянет восстановление нашего мира ещё больше. Вам всего лишь надо прожить свои жизни с набитым досыта брюхом, а он хочет помочь всем ныне живущим. Можешь залезать — милости просим. Шанди уже рассказала, что тебя ждёт, — я кивнул на кобру с улыбкой.
Но она хлопнула себя по лбу, недовольно проматерившись. Один из телохранителей повернулся к ней.
- Та самая Шанди? Глава забытых?
Когда он произнёс эти слова, я понял, какие неприятности ей грозят. И тут же рявкнул ему на повышенных тонах:
- Если хоть чешуйка упадёт с её тела по твоей вине — я сожгу тебя! Газовой горелкой! — пригрозил я, не найдя чего получше.
- Поверить не могу! Господин президент, мы гонялись за забытыми две сотни лет!
- Мне плевать, — покачал головой ящер, — У нас есть проблемы побольше.
- Да нет! — встрял белый волк, — Она нам их поможет решить.
- И не надейся… — прошипела кобра.
- Господин президент! — волк выскочил перед ящером, отдавая честь, — Нам необходимо срочно доставить её в Москву!
- Берите военный состав… — апатично отвечал ящер.
- Откуда ты знаешь о забытых? — внезапно встрял Добб, адресуя этот вопрос волку. Тот вздрогнул, явно наткнувшись на какой-то каверзный вопрос, но потом уверенно ответил:
- Я знаю.
- Ты всего лишь бандит с пустошей, — напомнил ему пёс, — Или нет?
Белый волк повернулся к нему, но не ответил. Добб сам догадался.
- Наёмник, да? Бывший австралиец? Или кто-то из твоих отцов был им?
Не отвечая, телохранитель президента приказал двум другим бойцам взять Шанди под руки и увести к составу. Он явно был не так прост, как казался с первого взгляда.
- Не пропадай, — шепнул я Шанди, когда её протащили мимо моей решётки.
- За меня не волнуйтесь! Пусть Рэя останется с вами! — крикнула нам Шанди, скрываясь за поворотом.
Я тихо кивнул. Спорить было некогда.
Вместе со своим таинственным телохранителем ушёл и президент, напоследок пригрозив:
- Не будет вам никакого суда! Даже не мечтайте, уроды! Вы ответите за то, что натворили в Японии!

47.

Гражданин начальник снова…

Прошло всего десять минут с тех пор как от нас увели Шанди и ушёл президент, но сердце моё колотилось с утроенной силой, несмотря на все мои попытки хоть чуть-чуть успокоиться. Не в пример хорошо это удавалось Доббу, который всячески за меня переживал и пытался давать добрые советы в своём духе, но я огрызался на него, напоминая что он — наполовину машина. Старый киборг сносил это стоически.
Ещё двадцать минут мне потребовалось для того чтобы убедится в крепости новых наручников на моих запястьях. Сидели плотно, никаких заколок или отмычек я в своём новом, временном костюме не нашёл. Бессильно рыкнув, я пнул стальные прутья решётки, за которой сидел.
- Мы не можем сидеть здесь! — рыкнул я, наматывая круги по камере, — Нужно выбираться.
- Мы даже не знаем, что нас ждёт на поверхности, — напомнил мне Добб, — вдруг там две роты вооружённых солдат? Тогда что?
- Там мы хотя бы сможем связаться с Кроносом при помощи тебя, — парировал я, — Он пришлёт подмогу.
- Не быстрее пуль, которыми нас расстреляют на месте. И вообще, чего ты так вскипел? — поинтересовался мой друг.
- Шанди, — всплеснул лапами я, — Мы не можем подвергать её такой опасности! Без неё мы лишимся поддержки забытых, а без них всё будет намного тяжелее!
- Именно, друг мой, — заметил Добб, — Всё будет в любом случае. Даже без нас.
- Вот ещё! — отрезал я, — Я хочу на это посмотреть!
- Я хотел посмотреть на атомный взрыв, — протянул Добб.
- И посмотрел? — не совсем понял я. Добб немного грубо глянул на меня, и тихо пояснил:
- А что, я похож на сгусток плазмы? Или горку пепла?
Я покивал, показывая своему другу, что шутку уловил. Действительно, не все наши желания сбываются. Иногда это и к лучшему.
Прямо передо мной появилась Рэя в своём неизменном плаще. Наконец-то это меня не удивило, а немного вывело из себя.
- Привет, — сразу начал я, — Где пропадала?
Не дожидаясь её сумрачного и непонятного ответа, я обошёл её и ушёл на другой конец камеры, где опёрся об стенку лбом.
- Он немного расстроен, — зачем-то сказал Добб за моей спиной. Впрочем, я быстро понял зачем.
- Почему? — тихо спросила самка.
- Волнуется за наш план. За Шанди.
- Она сказала, что моя помощь нужнее вам, а не ей.
- Видишь, друг? Даже сама Шанди это понимает.
- Ага. Просто она не знает, что с ней будут делать в Москве. Вспомни судьбу Чака.
- Чак был простым бандитом, не представляющим никакого интереса. У Шанди в голове — коды доступа к военным спутникам. Её не будут убивать, поверь мне.
- Хотелось бы, мой друг…
- А нас, похоже, будут, — тихо шепнул Друг и кивнул Реэ. Когда я обернулся посмотреть, кто это за нами пришёл, её уже не было. И хорошо: за нами пришёл тяжеловооружённый конвой из десятка бойцов. На деле такой толпой пришли только за Доббом.
Его камеру открыли и внутрь вошли двое солдат с ключами. Третий, стоя в двери, предупредил:
- Только дёрнись и тебя изрешетят на месте.
Пятеро окружающих камеру солдат подняли свои пулемёты и дружно передёрнули затворы. Пытались запугать, деморализовать.
- Рэя, ничего не делай до последнего момента, поняла? — сказал я в пустоту, понимая, что нас уже ведут на расстрел. Суда не будет, сразу к стенке, чтобы не возникали особо.
- С кем ты разговариваешь? — сразу же обернулся главный, — Тут что, шпион?
- Не твоё дело, — неохотно сказал я.
Он внимательно посмотрел на меня, потом оглянулся и кивнул двум другим бойцам:
- Выводите его.
Ко мне вошли только двое, вооруженные обыкновенными автоматами, зверя. Не снимая с меня наручники, они вывели меня из коридора и первым повели на поверхность. Добб не проявлял никакого сопротивления, покорно встал и даже сложил руки за спиной. Под конвоем пяти пулемётчиков его повели за мной. Несколько лестничных пролётов и служебных коридоров, и наконец-то мы оказались на свежем воздухе. Несмотря на более чем траурную обстановку, в небе ярко светило солнце и дул прохладный лёгкий ветерок. Я демонстративно вздохнул полной грудью.
- Наслаждайся, — буркнул мне главный.
- Ты тоже, — парировал я.
Дальше нас повели куда-то в сторону от мэрии, постепенно усиливая наш конвой. За Доббом через десяток метров топало, гремя пулемётными лентами, два десятка бойцов. Когда же мы дошли до площади, где стояла невысокая серая стенка, нас окружили наверное пятьдесят солдат.
- Не суетитесь, всем достанется! — крикнул Добб.
- А расстреливать тоже будут из пулемётов? — крикнул я через плечо.
- Ну видишь сколько их здесь? Конечно!
Нас подвели к стенке. На ней висели два наручника — специально для нас. Проведя нас до неё, мою правую лапу подняли над головой и приковали. Доббу тоже, но тот лишь хмыкнул и слегка подёргал цепь. Она оказалась прочной, а вот стена чуть покачнулась и вздрогнула.
Я успел оглянуться: смотреть в землю перед своей смертью мне было совершенно не интересно. Нас собирались расстреливать чуть ли не целой ротой, и кое-кто из командования был здесь. Прихвостни президента кучковались чуть поодаль, что-то весело обсуждали и даже что-то пили. Тридцать бойцов стояли по стойке смирно с автоматическим оружием, перед ними кто-то ходил, поправляя их обмундирование. Я с удивлением отметил, что наёмники были хорошо вооружены и одеты, не то, что мы, колесящие по стране последними оборванцами.
Стоило мне вспомнить про поезд, как вдалеке, на вокзале поезд дал протяжный гудок и громыхнул сцепками вагонов.
- Шанди, — тихо вздохнул я.
- Да не волнуйся ты! — бросил мне из-за спины Добб, — С ней ничего не случится!
Я подёргал цепь наручника, приковывающего меня к кирпичу.
- А с нами?
- Ты действительно думаешь, что это проблема? — хохотнул доберман, — Хотя признаю, у меня до такого ни разу не доходило.
- И много раз тебя расстреливали?
- Считая "Удачные" попытки?
- Предположим.
- Шесть.
- А не считая?
- Четыре.
Пока мы беззаботно болтали, на площади появился президент. Его появление мы заметили только благодаря тому, что бойцы вытянулись в струну, громыхнув своим снаряжением. Внезапно я оживился.
- Добб, дружище! То, что нам нужно!
Вслед за ящером семенила стайка журналистов, держащих в лапах камеры, микрофоны и ноутбуки. Судя по тому, что некоторые были с довольно большими антеннами за спиной, я сделал вывод о том, что какая-то прямая трансляция в интернет всё-таки будет.
- Что будешь делать? — решительно спросил Добб.
- Раскрою карты. Когда мы отсюда сбежим, все поймут, что я не блефовал.
Я обернулся посмотреть, почему он молчит. Он довольно улыбался.
- Связался с Кроносом?
- Да. Короче скажи ещё журналистам, чтобы держались подальше от солдат и президентской свиты.
- Действуйте, — дал согласие я.
Президент подошёл к нам практически в упор — Добб мог до него запросто дотянуться и задушить, но он не боялся.
- Это за всё, что вы натворили в Японии! Вы не представляете, с кем связались!
- С кем связались — тех больше нет. Добро пожаловать в подполье.
- Ещё ничего не кончено. Мы восстановим былую организацию сил в Японии и вскоре эта организация поглотит мир.
- Каков бред, — заключил Добб, — Кстати, у нас есть последнее желание.
Ящер обвёл нас взглядом, но кивнул.
- Ну?
- Пусть подойдут журналисты, — сказал я.
- Нет, — отрезал ящер, — Осталось ещё одно.
- Я передам его генералу, — с улыбкой кивнул мой друг.
- Тогда я слушаю.
- Слушай, — кивнул я, — Видишь ту гору? Алмазный Пик — база, которую не могли открыть триста лет. Мы были там. У нас есть решение проблем для этого мира. У тебя есть последний шанс сдаться и остаться в живых.
- Я попробую вас расстрелять.
- Правильно говоришь, — сказал Добб, — ПОПРОБУЙ.
- Это не так сложно, — сказал ящер и отвернулся от нас. Уходя в сторону, он кивнул главному.
Тот поднял одну руку в воздух и произнёс:
- Готовьсь!
- Идиот, — рыкнул я, — Ладно, что у вас?
- Смотри и охреневай, мой друг, — улыбнулся Добб.
- Цельсь!
На нас наставили три десятка пулемётных стволов. Странно, я даже не испугался. Но когда послышалась команда "Пли!" я лишь успел раскрыть глаза пошире, но боли не почувствовал.
За секунду до того как наёмник отдал приказ на стрельбу, появилась Рэя. Она как будто вышла из стены, пройдя сквозь неё, выставила вперёд свою почерневшую лапу. Послышался странный звон, и трассирующие пули все ударили в одну точку перед нами. Когда очереди стихли, перед ней висел массивный свинцовый шар идеальной формы. Он даже блестел на свету.
- Что за нах#й!? — заорал командир а я увидел страх в глазах президента.
Всё происходящее замедлилось и время потекло удивительно медленно. Я рванул в сторону, крича журналистам:
- Убегайте отсюда!
Но разве меня кто-то послушал? На меня и Рэю смотрело несколько объективов, они всё снимали. Внезапно я наручником почувствовал, как вздрогнула и рассыпалась стена за нашими спинами. За ней стояли три лисицы. Одна из них держала в лапах гранатомёт Добба.
- Как по заказу! — рявкнул доберман, и Фесс кинула Трахбабахалку в протянутые лапы киборга. Добб развернулся с ней в сторону отряда наёмников и передёрнул затвор.
Они попытались вскинуть оружие снова, но в пулемётах было строго фиксированное количество патронов на наш расстрел. Грохнула одна-единственная тяжёлая очередь автоматического гранатомёта, который показал всю свою мощность. Строй отличных солдат в секунду превратился в кровавое месиво, в воздух взлетели кровавые ошмётки и оторванные конечности, во все стороны полетело их оружие и обмундирование. Все впереди нас оказались в страшной зоне поражения гранатомёта, где гибли от множественных ударных волн и града осколков. В воздухе повисла кровавая радуга, в стену ударили алые брызги, в ноздри — тяжёлый, с металлическим привкусом, запах крови.
Рэя щёлкнула пальцами и мой наручник лопнул от неведомой силы. Прямо в лапы мне прилетел почти новый незаряженный любимый РПД.
- Ву-у-у-у! — счастливо закричал я, разворачиваясь в сторону лисиц. Без лишних слов я был снабжён полным коробом к моей любимой игрушке. Действуя на автомате, я вставил его в ствол, дёрнул затвор и присел на одно колено, спуская курок. Те, кто находился вокруг нас, не успели прийти в себя, что и было их роковой ошибкой. Лисицы, доставшие свои пистолеты, и я с пулемётом довершили начатое Доббом дело. Рэя не оставалась без дела: её свинцовый шар летал вокруг площади, добивая собой занявших укрепления бойцов.
- Он уходит, — сухо и быстро сказал Добб, — Заряды кончились.
Киборг отцепил от ствола своего гранатомёта отстрелянный короб и протянул лапу за следующим. Лисицы в долгу не остались.
- Стой, — попросил я, вставая со своей позиции, — Пускай увидит того, кто его убьёт. Хотя бы сдохнет с подобием чести.
Всем присутствующим эта идея понравилась. Без лишних слов мы бросились в погоню за ящером, который уходил от нас в окружении десятка телохранителей. Рэя безмятежно улыбнулась и сказала мне:
- Сейчас догоню.
И растворилась в воздухе, через секунду появившись прямо перед свитой президента. Надо было отдать ей должное: появиться чертовски эффектно она умела. Взмыв над землёй на полтора метра, она раскрыла свой плащ, согнув одну ногу в колене, преградила наёмникам путь. Они открыли по ней огонь, но самке всё было нипочём: тяжёлые свинцовые кругляши отскакивали от её тела, как пуговицы.
Тут же за спиной телохранителей появился один из наших — в том самом боевом костюме, который в любых количествах мог выдать Кронос. Боец не стал церемониться с сопротивлением телохранителей: первому он просто свернул шею, второго приложил из пистолета и нескольких забил парой точных ударов. Рэя без труда прикончила остальных, и ящер остался один. Я уже даже не спешил, да и таинственная самка опустилась на землю, закутавшись в плащ. Боец скинул свой шлем, обнажая рыжую морду и весело торчащие чёрные уши. Без особого труда я узнал Чака.
- Всё кончено, господин президент, — сказал я, подходя к ящеру. Тот сразу же упал на колени, поднимая лапы.
- Я сдаюсь! Сдаюсь!
- Приятно это слышать, но как я говорил — шансы у тебя были!
Я протянул руку к Чаку и тот сразу же бросил мне свой пистолет. Покрутив его в лапе, я узнал в нём бесшумный ПБ.
- Я не хочу умирать! — признался ящер под дулом пистолета, — Я всего лишь хотел как лучше!
- Как лучше? Интересно как это может быть лучше — быть в рабстве у ящеров? Скажи, ну, как? — я потыкал его стволом в голову, — Уж не лучше ли будет сдохнуть?
- Нет, не убивайте! — в панике верещал ящер.
Выглядел он очень испуганным и весь трясся от страха. Зажмурившись, он обнял голову руками и заплакал. На меня с осуждением посмотрели другие бойцы. Зелёный от страха ещё и обоссался: не каждый день увидишь парящую в воздухе самку, которая сиськами может остановить пулю двенадцатого калибра. Но чтобы так опозориться — надо быть действительно моральным уродом. Пять минут назад он был самоуверенным поддонком, угрожавшим нам смертью, а теперь мы все увидели совсем другую его сторону. И от этой его стороны меня откровенно тошнило.
- Ты жалок, — рыкнул я ему напоследок и спустил курок. Президента не стало.
О мёртвых либо хорошо, либо ничего. В этот момент ничего хорошего я о нём не вспомнил, поэтому молча развернулся и ушёл. За мной пошли все остальные. Так он и умер, как последняя сволочь, в луже собственной мочи с дырой между глаз. Я считал, что это был для него лучший вариант — прикончить, чтобы не мучился.

48.

Сказку злую расскажи.

- Поторопимся, — сказал я, вытянув у Месс ещё один короб для пулемёта, — Ещё есть шансы спасти Шанди.
- Не хотите ли понести свой боезапас сами, а, генерал? — напомнила мне лиса, — Или нравится щупать меня за бока?
- Нравится, — кивнул я, — Пошли.
- Куда? — развёл лапами Чак, — Может, лучше поедем?
Я остановился и развернулся. Чак вроде выглядел нормально.
- У нас БТР, — сказала лиса, — Новый. Кронос Дал, — коротко объяснила она.
- А ещё он переделал его движок на работу от чёрного напалма, так что на нём можно доехать до Москвы, — сказал Чак, — Поехали.
Оценив ситуацию и факт того, что нам, скорее всего, придётся гнаться за поездом, я кивнул. Рыжие сразу же провели нас к оставленной машине пехоты. Найти её было несложно: помимо того, что она сама была огромной четырёхосной бронированной тушей, так несколько предприимчивых местных жителей уже пытались свернуть с неё колёса.
- Это что за партизаны? — недовольно проворчала Кесс, доставая пистолет из кобуры. Не церемонясь, я положил руку на её оружие, опуская его дулом в землю.
- Они всего лишь пытаются выжить.
Мы быстро распугали местных зверей, и при помощи специального пульта открыли люк в бронемашине.
- Добб, за руль, — сказал я, — Месс, Кесс, Фесс — вы мне пригодитесь. Чак — за орудие.
- Есть! — охотно козырнул мне лис и нырнул в башню. Его радость была вполне обоснована: в его власти оказался полноценный крупнокалиберный зенитный пулемёт и ещё один поменьше.
- Эй, генерал, — окликнула меня одна из лисиц, — Вот ещё кое-что!
Она кинула мне маленький чёрный приборчик, к которому через тоненький чёрный проводок был подсоединён наушник, спаренный с микрофоном. Специальная конструкция для зверей вроде меня, не людей. Благодарно кивнув лисе, я пригласил её на броню, а сам вставил наушник в ухо, включая рацию.
- Это спутниковая система связи, генерал, теперь мы всегда будем на связи, — раздался в ухе голос ИИ, засевшего на базе М-900. Я не мог сказать, что я был рад услышать его.
- Принято, — коротко ответил я, — Добб, гони.
Передатчик сработал как рация на отлично: киборг услышал меня сквозь толщу брони. Резко дёрнувшись с места, он чуть не скинул всех, кто сидел на крыше боевой машины. Такую я видел только в Москве — ту, на которой несколько австралийцев грохнули мэра Москвы. Никогда не думал, что доведётся на такой покататься, но после того, что я пережил в Алмазном Пике, я уже ничему не удивлялся. Вцепившись покрепче в головное оружие, я прикрыл глаза.
- Генерал, наша цель уже отбыла. Я проложу для вас новый маршрут.
- Идём на перехват? — спросил я. Неудивительно, что Кронос в курсе всех наших планов.
- Так точно, — ответил мне Добб. Я устроился поудобнее: боевая машина резко набрала скорость. Играя подвеской всех своих осей, мы промчались через площадь, где нас пытались расстрелять и устремились на вокзал через весь Владивосток. Я не ожидал от тяжёлой бронированной туши такой проворности: Добб спокойно разогнал её под сотню, никак не меньше, а по ощущениям на её броне — намного больше. К тому же Чак то и дело норовил покрутить пушкой, сбивая меня и троих лисиц на землю.
Когда показалась площадь вокзала, я понял, что было уже поздно: поезд отсутствовал. Однако Добб не сдался: вывернув руль и резко бросив БТР в сторону, он взял курс параллельно рельсам.
- Кронос, можешь отследить поезд? — спросил он по рации у нашего покровителя. ИИ немного подумал и ответил:
- Он движется по рельсам на запад.
- Скорость!
- Около шестидесяти километров в час, — спокойно ответил компьютер.
- Догоним, — рявкнул Добб, — Держитесь там, наверху!
Хрустнула коробка передач и машина рванула вперёд со скоростью пушечного ядра, подпрыгивая на ухабах и подлетая целиком на крупных горках. Никакой дороги рядом с железнодорожным путём естественно не было, но полноприводной машине всё было нипочём. Восемь огромных колёс подминали под собой землю, раскидывая в стороны тонны песка и пыли.
- Надо подкрасться к ним незаметно, — выдвинул Чак по рации, — Помните на переезде Енисея? У поезда отличная динамика — он разгонится и уйдёт от нас!
- Добб, ты слышал? — на всякий случай спросил я. Идея показалась мне здравой.
- И как ты рассчитываешь незаметно приблизиться на двадцатитонной машине к составу? — отвечал он, — Как приблизимся так и приблизимся!
- Хотя бы попробуй!
- Попробую! Держитесь, сейчас будем прыгать!
- Куда!?
- На ту сторону!
Взяв пологий крюк, мой друг на полной скорости въехал на насыпь, по которой шла железная дорога. Нас всех подбросило, чуть тряхнуло, но через секунду мы уже были на другой стороне железной дороги. Вдалеке я увидел уходящий поезд. Он как раз поворачивал в ту сторону, куда мы перепрыгнули.
Добб конечно был молодец. Он делал невозможное возможным и не боялся рискнуть, но если бы Чак не подставил бы вовремя пушку прямо мне под локоть — я бы слетел с брони ласточкой. Даже лисицы, пережив такой трюк, вцепились в борта с утроенной силой. Говорить ему о том, что он не прав, было некогда: мы уже приближались к поезду.
- Сможете меня кинуть на последний вагон? — перекрикивая ветер, спросил я у лисиц. Те посмотрели друг на друга и кивнули.
- Тогда как только я буду в поезде — сигайте за мной! Вам проще!
Мы приблизились настолько, что я услышал, наконец, знакомый и приятный стук колёс по рельсам, по которому так соскучился за последний месяц. Двигатель БТРа натужно взревел, выдавая последние обороты, или что там у него было — я не знаю. Даже на чёрном напалме бронированная коробка бронетранспортёра не могла позволить себе больше ста пятидесяти километров в час. Наш же атомный локомотив, по словам машиниста, мог развить до двухсот сорока, однако очень редко…
- Приготовились! — крикнул я, — Как только мы десантируемся, отвлеките их!
- Есть! — резво ответил Чак, разворачивая пушку в сторону состава. Жалко, конечно, но высшая цель требует жертв.
- Отлично, на счёт три подтолкните меня! — рявкнул я лисицам. Те сразу же взялись за мои нижние лапы, приготовившись придать мне необходимого ускорения. Глубоко вздохнув, я напряг ноги и сразу рявкнул, — ТРИ!
Реакция у сестёр оказалась отменной: они бросили меня так, что я чуть не впечатался в стенку последнего вагона. Ощущения были такие, будто упал на бетонный пол, но пришлось быстро соображать, за что зацепиться. Хорошо, что последним вагоном был прицеп с оружием людей: у него было множество всевозможных перекладин и ручек, за которые я без особого труда мог зацепиться. Перебежав с краю до инженерного вагончика, я вскочил на его крышу и по ней добежал до последнего вагона основного состава. Здесь пришлось прыгать вниз, к межвагонной двери. Падая, я ухватился за ручку, которая поддалась вниз, я чуть не соскользнул, но дверь открылась и я поспешно забрался внутрь.
Наконец-то в составе! Я был бы этому рад, если бы не миссия, на которой сосредоточился. Вытащив из-за спины заряженный пулемёт, я прижался к стенке рядом с туалетом и высунулся в вагон.
Никого не было. Все купе были абсолютно пусты, хотя некоторые вещи солдат оставались на своих местах. Всё нещадно разбросало по вагону, поэтому пробираться к следующему пришлось через бутылки, рассыпанные бесценные патроны из военных сумок. Когда я находился в тамбуре второго вагона, ко мне присоединились три лисицы, и мы вчетвером ворвались в предпоследний вагон. Снова пусто!
- О чёрт! — вдруг выдала Кесс, — Добб и Чак нас выдадут!
Как в доказательство её слов по правой стене вагона ударила тяжелейшая пулемётная очередь, которая сотрясла не только вагон, но и весь поезд. Крышу срезало, стёкла повылетали на пол, койки тут же заградили нам путь.
- Отставить огонь! — приказал я, но пулемётная очередь не прекращалась. Чак вошёл в раж и уже добивал следующий вагон.
Мы переглянулись и побежали вперёд. Я ещё несколько раз повторил приказ, прежде чем лис расслышал его в грохоте крупнокалиберного пулемёта. Десятый и девятый вагон Чак разнёс практически полностью. Но это было не самое страшное. Пока мы разбирались с пустым местом, наш противник успел кое-что сделать. Грохнул взрыв и мы почувствовали как состав медленно теряет скорость.
- Что произошло!? — закричал я в рацию, — За мной, скорее!
Мы все побежали через вагоны к локомотиву, но было уже поздно. Взорвав вагонную сцепку, волк расцепил состав и теперь удалялся от нас со всего одним вагоном. Когда мы добежали до первого вагона, передняя часть которого была раскорёжена сильнейшим взрывом, он уже удалялся за горизонт, а состав, лишившись своего локомотива, полностью остановился. Через несколько секунд перед нами остановился БТР.
- Прикажете продолжать погоню, генерал? — спросил Добб по рации, хотя всем было понятно, что это безнадёжно. Чак уже высунул свою морду наружу.
Я стоял на краю состава, смотря в след уходящему поезду с единственным вагоном. Будто издеваясь, он ещё и подудел, когда окончательно скрылся из виду.
- С одним вагоном он будет ещё быстрее, — напомнила одна из лисиц, как бы невзначай, но на деле она всего лишь пыталась отговорить меня от самоубийственной погони. Это было и ненужно — я опустил дуло пулемёта вниз.
- На базу, — коротко скомандовал я, перепрыгивая с вагонов на крышу бронетранспортёра, — Зафиксировать координаты, надо прислать сюда кого-то, чтобы подобрал состав.
- Выслал вам пару тягачей, — ответил мне в наушнике Кронос.
Я ничего не ответил. Хмуро повесив морду, я залез на броню, положив оружие на колени, уставился между своих ног в броню БТРа. Больше никто ничего не говорил: лисицы погрузились в десантный отсек, Чак залез обратно в башню, а Добб аккуратно и медленно вырулил обратно. До самого Владивостока ехали в полной тишине, пока Добб не решился спросить:
- Генерал, а где… наша база-то?
Этот вопрос вытащил меня из траура по проваленной миссии.
- У нас что, появилась другая?
- А нас была какая-то первая база? — примерно с таким же сарказмом ответил доберман. Я чуть вспылил, но за меня ответил Чак:
- Алмазный Пик, гараж. Там всё расчистили от наёмников, немного попахивает только.
- О, — протянул Добб, — Интересно с какого перепугу эта база внезапно стала нашей.
На его саркастический выпад никто не отреагировал. Добб уверенно свернул на уже знакомую мне дорогу, к аэропорту "Стрела". Уже на нём я отметил, как сильно он ожил: на бывшей взлётной полосе расположились уже знакомые мне палатки оставшихся бойцов Российской Армии. Однако когда мы проехали мимо них, никто не появился.
- А где все? И вообще что здесь делают эти палатки?
- Наёмники пытались удержать наших бойцов в плену на последнем уровне гаража, — пояснил Чак, — Там, где они обрушили засаду на вас. Тебя и Добба, как разыскиваемых, вытащили, остальных оставили там, плюс закинули ещё сотню тех, кто остался с составом. Заблокировали выход и подумали на этом успокоиться, но когда им навстречу выехал новенький танк и пара вот таких вот штучек, — Чак постучал по внутренней стороне своей башни, издав довольно громкий стук, — Они даже не запомнили, что их снесло.
- Здорово, но не поясняет, зачем здесь палатки.
- Может наёмники поставили? В гараже жить — это то ещё занятие.
- Они тут жить собирались? Здорово, — прокомментировал Добб.
Я немного помолчал и продолжил беседу:
- Так где все наши?
- На базе, — коротко ответила мне одна из лисиц, которая как раз высунулась из люка, — Немецкий овчар, представившийся Громом, сказал, что он за главного и рассказал, что ты предложил некоторым из них стать киборгами чтобы помочь Кроносу. Тогда их всех отвели в зал к нему, где он лично всё объяснил, показал и ответил на все интересующие вопросы. В итоге киборгами согласились стать больше полутора сотен солдат.
- И этого хватит?
- Кроносу лучше знать, — призналась лиса, вылезая на свежий воздух, — Там тесно, — пояснила она.
Я кивнул, подвинувшись на своём месте. Мы преодолели палаточный городок и спустились вниз, в гараж. Сразу при входе стоял тот самый танк, о котором упоминал Чак. Рядом с ним дежурили мои старые друзья: Молотов и команда. Даже после пережитой битвы Динозаврик никак не мог успокоиться и лазил по боевой машине, изучая каждый её винтик. Остальные члены экипажа, облачённые в боевые костюмы, вели себя спокойно — курили, пили, смеялись, в общем праздновали. Хорошо, что их праздник был не очень долгий и по моему приказу они все погрузились на танк, и мы вместе с ними отправились к основной толпе. На третьем я невольно зажал нос и позавидовал тем, кто сидел внутри: не просто так Молотов закрыл крышку люка, запечатывая себя и своих ребят внутри: дышать было просто нечем, несмотря на то, что система вентиляции шумела вытяжкой на полную мощность. Хорошо хоть этот уровень проехали быстро и оказались на последнем, четвёртом, на этот раз — ярко освещённом. Здесь всё напоминало о засаде наёмников, но ещё больше следов оставили те, кто проводил здесь не самое приятное время в плену. Ворота на базу были открыты нараспашку, и за ними уже виднелась старая, пыльная база. Мы проехали через тройные створки, и я снова удивился богатствам базы М-900. Оказалось, что весь подземный гараж, который я видел раньше — только жалкий предбанник, по сравнению с тем, что на самом деле хранилось на базе! Танки, самолёты, машины любых расцветок, боевые машины пехоты, тягачи — всё что угодно, без преувеличений! В идеальном законсервированном состоянии, без грамма пыли на сверкающих кузовах. Хранились машины тоже весьма необычно — как на складе. У каждой был автоматизированный бокс, который при помощи гигантских цепей поднимался на внушительную высоту, где машина хранилась. На цепи висело по десять-двадцать машиномест, что существенно сокращало площадь хранения одной машины. Для отдельных автомобилей были построены специальные грузовые платформы, или те, которые без труда умещали в себя грузовую фуру.
- Вот это да, — восхищённо выдохнул я, оглядывая залежи бесценной техники в идеальном состоянии.
- Когда Кронос сделает больше киборгов — они на всё этом отправятся нести его слово по всей стране! — как-то излишне напыщенно сказала мне Кесс, — Он переделает машины, сменит в них двигатели на те, что работают на чёрном напалме.
- Потрясающе, — кивнул я, — Похоже, у него действительно всё предусмотрено.
- Пришедшим сюда воякам хватило вида одного этого гаража, чтобы понять, с кем они имеют дело, — вставил Чак.
- Я бы тоже поверил, — буркнул Добб, — Тут на танковую дивизию хватит.
Внезапно оживший наушник чуть не заставил меня подпрыгнуть:
- Это лишь малая часть. Вы видите всего один зал из двадцати.
- Ёлке, — ругнуся Добб.
Я действительно забыл, насколько огромна эта база, и сколько она может в себя вместить. Это же целая гора высотой не меньше шести километров, а сколько по площади она занимала своим основанием, я не мог сосчитать. И тот город, что мы видели, когда выбрались из пересохшего порта — всего лишь малая часть. Единственным, кто знал всю эту базу, мог быть Кронос, но даже он не контролировал некоторые её части. Из-за этого недоразумения мы уже как-то раз нарвались на зиров. Сейчас суперкомпьютер провёл нас по гаражу и велел спешиваться: нам предстояло пройти через операционный зал к основному исследовательскому комплексу. Покинув БТР и танк, наша команда, объёдинённая с командой Молотова, двинулась дальше, в кромешно чёрный зал. Так как почти все присутствующие были оснащены системой ночного виденья, а я нет, я, к неудовольствию моего лучшего друга попросил включить фонарик. Пёс поначалу немного упрямился, но когда я споткнулся об очередной кабель, он вздохнул и всё-таки дал свет. Теперь я смог видеть место, где я оказался. Размерами оно было не сильно меньше гаража, хотя я мог ошибаться: потолок терялся в темноте. Мы шли между огромных полок забитыми всякой высокотехнологичной дрянью по самое "не могу". Кое-что работало, кое-что нет, но в целом здесь было настолько чисто, что я был полностью уверен в работоспособности всего оборудования. Совершенно внезапно мы наткнулись в темноте на блуждающего в потёмках Ботаника. На нём тоже был боевой костюм, поэтому он смог подобраться к нам незаметно, как кошка. Когда он скинул шлем и я узнал лиса, я чуть приобнял его, похлопав по спине.
- Рад что ты выжил, — улыбнувшись, сказал я.
- Лисам везёт, — пожал плечами Ботаник, — Я даже какого-то зира умудрился подстрелить с этой штукой! — он похлопал себя по груди, демонстрируя костюм.
- Поздравляю, — кивнул я, — А что ты здесь делаешь?
- Задание Кроноса. Это старый вычислительный центр научно-исследовательской базы, и Кронос хочет, чтобы я подключил его к этой системе.
- И что это даст? — поинтересовался я.
- Это позволит ему контролировать всю базу! Кстати, смотри чего нашёл, генерал, — Он продемонстрировал мне отливающую голограммами карточку с фотографией молодого человека с бородой и усами, с довольно длинным хвостом волос, забранным на затылке. Отлично сохранившаяся надпись поясняла, что это был некий Роман Романов, работавший здесь старшим системным администратором. Впрочем, меня эта находка не очень впечатлила, потому что я уже видел человека в живую.
Ботаник отправился дальше по залу со своими делами, а мы продолжили свой путь. Спустя какое-то время я внезапно понял, что помимо громыхания латных ботинок по бетонному полу базы, нас преследуют лёгкие, невесомые шаги голых лап. Я обернулся и без особого труда разглядел в темноте операционного зала нашу таинственную, но уже знакомую самку. Это снова меня разозлило, из-за чего я сразу набросился на неё с расспросами:
- Ты где была? Твоя помощь была бы очень кстати!
Она посмотрела на меня ярко-красными глазами, и я почувствовал, как сердце будто зажимает в тиски. Решив это не афишировать, я сглотнул подступивший к горлу комок и тихо извинился:
- Прости…
- Я следила. Для помощи вам было слишком быстро.
- Ты могла бы запросто…
- Я не всемогуща, — перебила меня самка, признавая свою слабость, — И мне тоже нужен отдых. Чаще чем вам.
Она замолчала и потеряла всякое желание разговаривать. Я же наоборот.
- Чак, Кронос что-нибудь узнал о ней? — не стесняясь присутствия Рэи, спросил я.
- Не-а. Возможно, старая база данных в этом деле поможет. Никаких записей мы не нашли, а на компе у того профессора, что её сделал, всё зашифровано так круто, что даже Ботаник офигел.
- Час от часу не легче, — констатировал я, — Поторопимся…
Нам пришлось ещё долго идти через базу к основному расположению наших бойцов, которое, как оказалось, разместилось в весьма комфортабельной местной гостинице. Но до того как мы увидели её, нам пришлось дважды прокатиться на высокоскоростном поезде по лабиринтам Алмазного Пика. Оказалось, что для лучшего перемещения по базе, по её внутреннему периметру курсировал поезд, немного похожий на те, что я когда-то очень давно видел в неработающем Московском метро. Один их этих синих поездов и довёз всю нашу компанию до порта, откуда мы пешком дошли до Шпиля. Места в нём хватило действительно на всех.
Войдя внутрь, я поприветствовал тех, кто остался на первом уровне. Здесь звери организовали кухню и зону отдыха. Гром уже играл что-то на гитаре, и когда я подходил к нему, он пел какую-то странную, простую песню:
"Давайте делать паузы в словах,
Произнося, и умолкая снова.
Чтоб лучше отдавалось в головах
Значение вышесказанного слова.
Давайте делать паузы в словах.

Давайте делать паузы в пути.
Смотреть вокруг внимательно и строго
Чтобы случайно дважды не пройти
Одной и той неверною дорогой.
Давайте делать паузы в пути.

Давайте делать просто тишину…
Мы слишком любим собственные речи
И из-за них не слышно никому
Своих друзей на самой близкой встрече!
Давайте делать просто тишину…"

Я приблизился к старому псу, думая, что песня уже закончилась, но он продолжил петь даже когда заметил меня.

"И мы увидим в этой тишине,
Как далеко мы были друг от друга.
Как думали, что мчимся на коне,
А сами просто бегали по кругу
А думали, что мчимся на коне.

Как верили, что главное придёт.
Себя считали кем-то из немногих.
И ждали, что вот-вот произойдёт
Счастливый поворот твоей дороги!
Судьбы твоей, счастливый поворот…

Но век уже как будто на исходе,
И скоро без сомнения пройдёт.
А с нами ничего не происходит,
И вряд ли что-нибудь произойдёт,
И вряд ли что-нибудь произойдёт… "

Он сделал долгий, вдохновенный проигрыш на своей старой шестиструнной акустической гитаре, закрыв глаза. Я думал что его песня продолжится, но он постепенно свёл мелодию на нет и, наконец, прекратил играть. Небольшая публика, собравшаяся вокруг него, бодро захлопала.
- Хорошая песня, — сказал я, садясь рядом с ним, — Сам написал?
- Не, человеческая, — махнул лапой овчар, — Древняя, как мамонт.
- Порой мне кажется, что самые древние песни у людей были самыми хорошими, — предположил Добб, — Потом все скатились в какую-то электронщину и кислоту — слушать невозможно.
- Хорошо хоть инструменты сохранились! — вставил Гром, любовно погладив свою гитару по грифу. Я знал, что пёс бережёт свой инструмент и хорошо за ним ухаживает, но всё равно звучал он совсем не так, как изначально. Дерево просто не могло продержаться столько лет в своём первоначальном состоянии.
- Рад видеть тебя, — наконец сказал я, — Так кто написал, может, я знаю?
- Макаревич, — ответил пёс, — Я кстати тоже рад что вы выжили, генерал.
- Фигня, — вздохнул я. О этом Макаревиче, которого назвал мне Гром, я не знал ровным счётом ничего, — Ладно, к делу, — решительно сказал я, вставая со своего места, — Нам надо подготовить плацдарм для дальнейших операций и…
Я посмотрел на своих друзей. Те были откровенно недовольны и смотрели куда-то по сторонам. Первым, на правах моего друга заговорил Добб, выразив общую идею:
- Отдохнуть бы. Тебе, причём, в первую очередь.
- Я чувствую себя отлично, — сказал я, — И не собираюсь сидеть, сложа лапы.
- Никто о "сидеть" не говорит, — довольно строго ответил Добб, — Тебя ещё адреналин не отпустил после расстрела. Так что лучше всего тебе — лежать. И нормально поесть, когда проспишься.
- Ваш друг-полковник безусловно прав, товарищ генерал, — сказал мне наушник, — Ваши жизненные показатели не внушают доверия и я не могу быть полностью уверенным, что вы сохраняете былое присутствие духа. Вам необходим отдых.
Я вздохнул, повесив уши. Друзья были правы. Несмотря на то, что я спал под воздействием усыпляющего газа, от их речей я уже ощущал, как на моё тело накатывает усталость. В доказательство их слов я непроизвольно зевнул.
- Топай в президентский номер, — послал меня Добб, — Мы со всем разберёмся.
Так я и сделал. Уже внутри роскошных апартаментов президентского люкса, где для меня заботливо подготовили огромную двуспальную кровать, я стянул с себя все временные шмотки и помылся. Такого хорошего душа я в жизни не принимал — тугие горячие струи и огромное количество мыла и разнообразных шампуней сделали из меня на какое-то время настоящую неженку, мне даже захотелось подточить когти на нижних лапах: уж больно они громко цокали по белоснежному кафельному полу. Потом, закутавшись в бархатный халат с эмблемой алмазного пика, я прямо в нём завалился в кровать, по давней привычке поджав под себя лапы и устроившись на самом краю. И лишь удивительная мягкость кровати напоминала мне, что я сплю не на полке в плацкартном купе нашего состава…

49.

Кем нам стать, уже не знаю.

Я проснулся утром от необыкновенной жары в номере, причём во сне я умудрился снять халат и спихнуть с кровати все одеяла, но облегчения это не принесло. Я потянулся и сел.
Сразу же включился свет, что меня немного напугало. К такой автоматике ещё стоило привыкнуть. Я поглядел на прикроватную тумбочку, на которую кто-то заботливый положил мой коммуникатор. Я вставил его в ухо, а сам передатчик зажал в ладони. Без всяких приветствий и вступлений я просто спросил:
- Кронос, тут есть кондиционер?
- Да и он работает на полную мощность. Не волнуйтесь, скоро жара пройдёт.
- Тут жарко… — сказал я, обмахиваясь халатом. Решив, что раз уж свет включён, я встал с кровати и посмотрел на солидные напольные часы, которые, наверно, ещё при людях считались реликвией, а сейчас так вообще стоили огромную кучу денег, если конечно найдётся сейчас дурак, которому потребуется не более чем украшение спальни.
Часы показывали ровно двенадцать, причём секунда в секунду. Я хмуро наклонил уши: часы, наверное, уже давно не работали. Но ровно через минуту они довольно громко щёлкнули и минутная стрелка сдвинулась на одно деление. Значит полночь…
В доказательство моих слов о времени суток я обнаружил в соседней комнате упившихся в хлам зверей, которым делать было слишком нечего. Помимо того, что они были в говно, некоторые были раздеты, а рядом с тремя лисицами, которые валялись на полу в неглиже, лежал десяток бойцов, не меньше. Все звери мужского пола норовились дотянуться до своих подруг лапой или мордой, чтобы коснуться кусочка божественной плоти этих развратниц. В прочем сильно развратными я их не считал: сёстры из всех выбрали либо самых достойных, либо самых знакомых. Так например на пути к бару я переступил через Черкеса, который даже во сне улыбался так, что казалось что у него свело мышцы, Ботаника, прижавшегося к груди Фесс как ребёнок к титьке и естественно Чака, который прижимал к себе с двух сторон по лисице и смотрел в потолок. Услышав мои шаги, он повернул голову ко мне и немного нахмурился. Я не обратил на него никакого внимания, просто пройдя к бару и начав искать там что-то безалкогольное. Успехи не увенчались успехом до тех пор, пока герой-любовник не подошёл ко мне и не протянул мне какой-то шланг с хитрым пультом на конце. Я какое-то время не понимал, зачем это, и лишь когда Чак подставил под него стакан и прижал кнопку, я сумел напиться вдоволь. Шланг выдавал из себя холодный газированный напиток пяти разных вкусов, некоторые из которых казались мне совершенно незнакомыми. Откуда в баре трёхсотлетней давности всё это было, я задумываться не хотел. Я уселся за барную стойку, наполняя и осушая один и тот же стакан раз за разом. Чак присоединился: после выпитого его мучил дикий бодун и сушняк.
- Я чего сказать хотел, — внезапно начал он, да так неожиданно, что я чуть не подпрыгнул на своём месте, — Спасибо. Я, наверное, так и не сказал…
- Да вроде говорил, — в перерыве между осушениями стакана сказал я, — довольно быстро сознался ведь…
- Да нет, я тогда извинялся больше. А поблагодарить тебя за то, что ты меня спас от судьбы овоща — так и забыл.
- Фигня вопрос, благодари сейчас, — усмехнулся я.
- Спасибо тогда. Ещё раз. Наверное, я тебе не просто жизнью обязан…
- Своей лобной долей мозга, — перебил я.
- Да какая разница. Главное что сейчас — вон они… — он кивнул на трёх близняшек, — Никогда и не думал что мне такие, как они, дадут.
- Всё своё обаяние включишь — тебе фонарный столб даст, — плоско пошутил я, от чего лис от меня чуть отпрянул.
- Не напоминай лучше…
- О чём?
- Да на базе, которую вы взяли тогда, было всё это. Не было никого же. Вот там они друг друга и…
- Ты мне аппетит сейчас испортишь, — перебил я его снова, допивая наверное последний стакан прохладительного напитка, — Ладно, хватит. Спасибо.
Я вернул пульт лису в лапы, а сам поднялся с высокого стула. Это оказалось не так уж и просто: в животе громко Булькало и переливалось из стороны в сторону. Покачиваясь, я отдалился от бара, но лис последовал за мной.
- Чем будете заниматься?
Я икнул и громко рыгнул на всю комнату, не успев закрыть пасть после сокращения диафрагмы. Я думал, такой звук может слона пробудить, но никто из находящихся в комнате не проснулся. Только одна из лисиц открыла глаза и строго зыркнув на меня, закрыла их обратно. Я быстро ушёл в кабинет, где мы впервые познакомились с Кроносом, и уже там ответил преследовавшему меня Чаку:
- Надо задать Кроносу пару вопросов. И помочь нескольким друзьям, если они не помогли себе сами…
- Можно с вами?
- Конечно. К тому же идти не далеко, — я показал на президентский терминал, — Сообрази себе стул.
Чак быстро метнулся обратно в бар и принёс оттуда кресло-качалку, которое я заметил там уже давно: оно стояло там в своеобразной зоне отдыха, рядом с большим кальяном. Сейчас же Чак поставил его перед монитором, а я плюхнулся в шикарное президентское кресло. Парой щелчков пальцами я пробудил монитор ото сна и взялся за мышку. Припомнив, где я был изначально, я запустил на компьютере клиентскую программу Кроноса без единого его указания. В верхнем углу экрана появилась уже знакомая мне полоска, на которой отражался воспроизводимый звук.
- Здравствуйте генерал. Зачем вам понадобился этот компьютер?
- Мне лень подниматься к тебе, — ответил я, — Помнишь, я рассказывал тебе про мародёров?
- Конечно. У них во владении ещё МОАБ? — на всякий случай спросил ИИ.
- Так точно, — кивнул я, сложив ладони вместе, — Покажи мне, пожалуйста, их базу со спутника.
Картинка на экране дёрнулась, и открылось отдельное окошко, которое развернулось на весь экран. Висящая высоко в небе камера какое-то время рыскала по сплошной пустыне, пока не нашла отверстие в земле.
- Приблизь, — попросил я, — Я хочу поглядеть в эту дырку.
Пока спутник наводил резкость, Чак тыкнул пальцем в монитор.
- Там же вас держали в плену.
- Не совсем. То есть плен конечно был, но когда я сбежал, они не стали меня останавливать. Даже помогли.
Картинка из базы увеличилась, но я видел лишь чёрный экран и какие-то очертания старого вертолёта, который стоял у них посреди двух футбольных полей.
- Как думаешь, у них там есть электричество?- спросил я вслух. Картинка на мониторе сразу сменилась на инфракрасную, полностью синюю. Камера ещё немного порыскала по земле и нашла источник тепла — выхлопную трубу.
- Судя по некоторым моим показаниям — электричества у них нет. Раньше у мародёров был интернет и некоторые из жителей просматривали новостные сайты и посещали некоторые социальные сети. Примерно полтора месяца назад их деятельность прекратилась.
- Хорошо. У тебя есть более ранние картинки?
- Да.
- Можешь определить, там всё ещё есть кто живой?
- Более чем, — ответил Кронос и вывел мне на экран сразу четыре изображения, — Вчера там пасли коров, и я заметил пастуха, который сидел на винте.
Он обвёл неясную фигурку на четвёртом изображении.
- Выясни, пожалуйста, где берёт питание этот спортивный комплекс. Судя по всему, сейчас они работают от генератора…
Вместо звуковой полосочки появился небольшой прогресбар. Не прошло и нескольких секунд, как ИИ показал мне другую картинку.
- Уфимская АЭС, одна из самых мощных в России. Десять энергоблоков, по моим данным — четыре всё ещё работают. В свои лучше годы питала почти всю центральную часть России.
- А сейчас?
- Показания моих сенсоров показывают, что большая часть мощности вылетает в трубу — контролирующая организация отключила большую часть трансформаторов.
- Контролирующая организация?
- Безусловно. Я следил за станцией даже до того как вы меня нашли. Три месяца назад её укрепили и подогнали несколько единиц боевой техники.
- А потом у Мародёров выключилось электричество, — вслух подумал я, — Получается их маленькая операция обернулась бы провалом.
- Какая операция? — спросил любопытный лис по правую лапу от меня. Я глянул на него и ответил:
- Не важно. Кронос, чтобы выйти на связь с мародёрами, нам нужна эта станция. Сможем её взять?
- Не вопрос, — ответил ИИ, — Но вам всё равно предстоит связаться с ними лично и поставить их командира в известность о грядущих переменах.
- Я пойду лично поговорю с ними, — кивнул я, — И с мародёрами тоже. К тому же — я с ними знаком.
- Напоминаю, генерал, что группировка мародеров, обладает весьма значительными запасами оружия и живой силы. Учитывая это, я не рекомендовал бы вам возглавлять переговорщиков.
- То что у них есть бомба, не делает их опасными. Уверен, они с радостью от неё избавятся как только я расскажу им что к чему. Добб мне поможет.
- Я сделал вывод, что вы собираетесь восстановить электричество на их базе, генерал?
- Точно. Я обещал им это полтора месяца назад.
Я снова сложил пальцы вместе, рассматривая все возможные варианты путей к Мародёрам и их бомбе. Чёрный напалм — полезная штука, если не взрывать её на открытых пространствах. Приходилось делать крюк, причём солидный…
- Кронос? — подал голос Чак, наклоняясь к монитору, — Как там Терминатор?
Я отвлёкся от своих грустных мыслей и тоже взглянул на монитор.
- Состояние стабильно тяжёлое. — Отозвался ИИ. — Но я почти собрал для него необходимый протез.
- Что за протез, о котором ты говоришь? — спросил я. Мне казалось, что Кронос что-то недоговаривал.
- Персональный штурмовой роботизированный комплекс "Зверь" с системой поддержки жизни пилота.
Мы с Чаком переглянулись.
- Если можно, то понятными словами и с картинками… — попросили мы у Кроноса и сразу приникли к монитору.
На экране отобразилось несколько картинок с огромным трёхметровым боевым роботом, вооружённым по самое "не могу". Весь корпус покрывали щиты, но самое интересное — тело пилота было полностью открыто.
- ПШРК "Зверь" был разработан российскими учёными как альтернатива Зирам, но так и не был запущен в серию. В отличие от всех поздних военных разработок, эта предназначалась не для зверей-антропоморфов, а людей, что вызвало резко негативный отклик в обществе. Сделать прототип под зверя так и не успели, и сейчас этим занимаюсь я.
- Даже страшно от такой штуки, — прошептал Чак, покачивая головой.
- Ты прав, — покачал головой я. Я не стал узнавать что это такое и зачем оно нужно нашему пулемётчику, просто убедив себя, что Кронос знает лучше. Я оставил терминал и снова лёг спать — благо температура в моей спальне упала до приемлемой…

Утром меня разбудил писк коммуникатора. Поднявшись, и сонно зевая, я принялся облачаться в свой новый боевой костюм. Он был новее, и как результат технологичнее, надежнее и совершеннее, чем мой старый. Даже теплорегуляция была заранее встроенной — не надо было одевать облегающие серебристые лосины чтобы не умереть от жары.
- Доброе утро, генерал, — начал Кронос, как только я вставил встроенный в костюм наушник, — Надеюсь, костюм пришёлся вам по вкусу.
- Более чем. Какие планы?
Из воротника костюма, ударил призрачный лучик, и перед моей мордой возникла сложная голограмма. Несколько секунд я хаотично водил по ней глазами пока, наконец, не понял, что это своего рода «приборная доска» доспехов. Помимо технических данных и прочего, в ней был ещё календарик и планировщик. Сразу видно — офицерская.
- Я приказал личному составу собраться на площади перед шпилем. — Объяснил Кронос. — Там мы ознакомим наших бойцов с нашими целями и поставим задачи.
- Отлично, — сказал я и прямо передо мной раскрылись двери лифта. Я вошёл внутрь и заложил лапы за спину.
- Что вы думаете, генерал, если я появлюсь перед бойцами лично?
Я удивленно глянул на голограмму: Кронос смотрел прямо перед собой.
- Я думаю это хорошая мысль. Пусть наши бойцы видят, что нас ведет к цели не какой то шарлатан, а умнейший из живых.
Голограмма криво улыбнулась:
- В этом то и проблема, генерал. Я не совсем живой.... — Кронос взглянул на меня в упор. — Вспомните свою первую реакцию на мое предложение.
- Все будет в порядке. — Заверил я ИИ. — Наши бойцы верят нам, и когда они увидят, что мы верим тебе — они все поймут.
- Будем надеяться. — Наигранно вздохнул фантом.
Дальше поехали молча. Только когда лифт остановился, Кронос не поспешил открывать двери.
- Небольшая ремарка, господин Генерал, — начал он, — Перед тем как я выступлю перед остальными бойцами, вы должны осознать, что во главе этой операции стою я, а не вы.
- Ты у нас и бог, и царь, и радио-лаборатория, — я даже всплеснул лапами, — Какие могут быть разговоры? Я это давно осознал!
- Это хорошо, — сухо ответил ИИ, — Ваш предыдущий генерал явно не желал моего командования. Хорошо, что вы не допускаете его ошибок.
Последняя фраза стукнула мне в виски раскалённым утюгом.
- Уж не ты ли его убил?
- Зиры мне неподвластны, — сухо отозвался Кронос, — Я не желаю зла никому из вас.
- Но убьёшь любого раньше, чем тот успеет пикнуть, если тебе перейдут дорогу?
- Я дам выбор. Либо со мной, либо против меня.
Он открыл двери, освобождая мне путь. На выходе из шпиля уже толпилось несколько десятков зверей, которые неспешно выходили через узкие двери на улицу перед Шпилем. Когда появился я, почти все сразу разошлись в стороны, уступая дорогу мне.
- Вольно, — приказал я, проходя мимо них, чтобы не задерживать продвижение. Когда я вышел из здания, то увидел заранее приготовленную трибуну для речей. Три сотни верных только мне солдат уже выстроились на большой площади и приготовились меня слушать. Я никогда не умел говорить речи как наш генерал, но, видимо, придётся учиться.
- Надеюсь, меня все слышат, — начал я, когда толпа солдат передо мной построилась и затихла, — И что всё у всех в достатке.
- ВСЁ КРУТО!!! — проорал один из солдат в толпе. Я хотел было зыркнуть на него построже, да призвать к дисциплине, но вспомнил, что ни одной команды перед своей речью я не давал.
- Внимание! — Я повысил голос. — Все слушают меня!
Я выдержал паузу, чтобы убедиться, что неорганизованная толпа действительно слушает меня с подобающим вниманием.
- Грядет новое, справедливое устройство мира. Мира, где нет войн и эпидемий, где все будут равны, и где вы не будите бояться за жизнь и здоровье себя и своих близких.
Но для этого понадобиться напрячь все силы.
Те из вас, кто согласится стать киборгами, будут нашими посланниками, эмиссарами этого нового мира. Они поведут нас, под руководством нашего командующего туда... — Я указал рукой в сторону порта базы М-900, и вся толпа невольно повела носами. — ...к новым горизонтам. Мы объединим разобщенные группы зверей и создадим общее, сильное общество. И мы уничтожим любого, кто захочет нам в этом помешать!
Сил для этого у нас предостаточно!
Я немного разговорился и не заметил, как слева от меня появилась серебристая, немного мерцающая голограмма уже знакомого мне человека в строгой военной форме. Лишь когда он "подошёл" ко мне вплотную, я разглядел его.
- Я хочу представить вам, моего непосредственного командира и вашего командующего — Генерал-Майор Кроноса. — При этих словах я отступил от микрофона в сторону.
В рядах тут же начали подниматься головы — отдельные бойцы от любопытства поднимались на цыпочках желая рассмотреть своего нового руководителя. И в этот миг с тихим гудением голограмма генерал-майора "подошла" к микрофону.
Я встал по правую его руку, заложив лапы за спиной и следя за реакцией наших бойцов.
Вся толпа тихо выдохнула и потрясено уставилась на светящийся силуэт человека.
ИИ несколько секунд молчал, медленно обводя взглядом разношерстную толпу.
Наконец призрак для вида чуть наклонился к микрофону:
- Я хочу поприветствовать своих солдат. — Это было произнесено серьезным голосом с суровой интонацией. Без рисовки. Просто Кронос приветствовал тех, кто, быть может, завтра будет за него умирать.
У половины стоявших в толпе округлились глаза и поползли вниз челюсти.
- Человек! — почти благоговейно вздохнула толпа.
- Пусть мой внешний вид, вас не обманывает. Я не человек. — Кронос явно старался расставить все точки над «Й». Но последняя фраза прозвучала еще более зловеще.
Теперь широко распахнутыми глазами на него смотрели уже почти все, кто был на площади. Подобие хладнокровия сохраняли лишь те, кто уже с ним встречался по прибытии на базу и битве с Зирами. Таких осталось очень немного…
- Я боевая компьютерная программа. Я управляю вашим миром. — Громко разносилось с трибуны. — Но пусть вас не пугает слово «боевая». Моим приоритетом стоит ваше благополучие. Чтобы у каждого из вас... — Кронос обвел толпу рукой. — …был свой дом. И чтобы вы и ваши близкие были сыты и здоровы. Это цель моего существования.
- Мой друг... — Кронос чуть повернулся ко мне показав рукой. — ...рассказал вам все в общих чертах. Самых общих. Но я хочу сказать — я не обещаю вам такой мир.
Голограмма выдержала ораторскую паузу:
- Я не обещаю вам такой мир... Я не говорю, что нашем мире не надо будет работать. Это не так. Работать придется еще больше.
Нам придется строить дома и больницы, школы и заводы. Нам придется заново осваивать сельское хозяйство — не для кучки избранных, а в народном, а потом и в мировом масштабе...
Это все будет тяжело, но если мы это сделаем, то мы построим такой мир — это я вам гарантирую!
Конечно, будут и несогласные, и если они не будут угрожать нам, мы их оставим в покое. Но если они захотят наживаться за наш счет, грабя и убивая нас... — Кронос скривился в жестокой усмешке. — … тогда нам придется их уничтожить.
Толпа слушала фантома как завороженная.
- Конечно, такой мир понравиться далеко не всем... — Тон Кроноса изменился. — ...Работорговцы и убийцы, коррупционеры и бандиты — они все окажутся не у дел в нашем новом мире... И они будут сопротивляться до последнего...
У наших бойцов, по ходу речи ИИ, в глазах начало появляться понимание. Понимание, что возможно им в первый раз объясняют расклад как он есть, без «обтекаемых» и «политкорректных» фраз и слов. Поэтому когда Кронос вспомнил про работорговцев и прочее отрепье, все сразу недовольно заворчали, понимая, что он имеет ввиду.
- К сожалению у них есть ряд преимуществ. — продолжал наш главнокомандующий. — У них есть черный напалм. Это так.
- Да мы их порвем! — Раздался крик из задних рядов толпы.
- Зубами грызть будем! — Крикнули откуда-то сбоку.
Кронос опустил голову и поднял руки. Толпа сразу стихла.
- Все несколько сложнее. — Веско произнес ИИ. — Наши враги, из числа узурпировавших власть работорговцев, загнаны в угол. Как крысы. Их страх потерять власть настолько велик, что они держат оружие людей возле себя — на Ярославском вокзале. Им нечего терять. Поэтому они без малейших колебаний используют оружие людей против нас. Вас... — Кронос снова обвел толпу руками. — ...и меня. — Голограмма прижала руки ладонями к груди.
Он снова выдержал паузу. Толпа молчала, ожидая слов своего командира. Это было показательно — никто не ерзал, не кряхтел, не переговаривался — все ждали.
- Я не могу этого допустить. — Заключил наконец Кронос. — По этому, если возникнет угроза запуска оружия людей, то я без колебания нанесу серию ядерных ударов по городу Москва. Это в моих силах.
Кронос сделал театральную паузу, после чего дополнил последние слова небольшой ремаркой.
- К сожалению даже самые совершенные ракеты ничего не сделают столице России. Сложность уничтожения Москвы заключается в её исключительной системе противовоздушной обороны — Системе "Горизонт", которую установили только в Москве и нигде больше. Сложность и дороговизна этой системы не позволили довоенному правительству сделать более одной такой. Она проста: существует три периметра, каждый из которых оборудован шестнадцатью высокоточными лазерными пушками — на момент Исхода людей они были самыми мощными в мире. Периметр наблюдения отслеживает любое перемещение в воздухе, после чего наводит пушки на цель. Обычно на одну цель — от одной до трёх пушек, которые ликвидируют её. За всю историю работы системы ничто не пролетело в Москву без ведома этой системы. Всё что пыталось пролететь незаконно — лежит сейчас в поясе хаоса, который окружил Москву за десять лет использования системы. И это только первый, внешний периметр. Два внутренних никогда не использовались: ничто не пролетело через первый.
Свою речь о системе защиты Кронос сопровождал картинками, которые возникали за его спиной на голографическом экане.
- Для большей наглядности я скажу вам, что пока систему не отладили, она сбивала перелётных птиц. А самая большая сложность — система всё ещё работает. И вывести её из строя очень сложно. Это не смогли сделать даже те, кто пришёл к власти после войны, и это не смогу сделать я. Это можете сделать только вы.
На экране за его спиной открылись какие-то сайты и статьи про сборище каких-то фанатиков в белых и чёрных одеждах. Кронос дождался, пока все насмотрятся на картинки и продолжил.
- Три сотни лет систему «Горизонт» охраняла некая религиозная организация, называющая себя "Последователи Апокалипсиса". Система дорога в использовании и хранит в себе огромный банк данных. Всё это оснащено аварийными генераторами и системами управления, и естественно, что на них не раз пытались раскрыть свои рты те, кому нужнее электричество, а не противовоздушная оборона.
Охраняют систему те, кто благодаря ей выжил в войну. Организация образовалась сразу после первого этапа войны — нескольких ядерных обменов на территории стран так называемого "Третьего мира", и сразу набрала себе великое множество последователей: всё-таки, благодаря ей, в Москве выжили все. Они заполучили поддержку правительства и вытянули из него всё, что для функционирования системы жизненно необходимо — топливо, заряды, запчасти и знания, как её чинить, обслуживать и настраивать. Потом они были преобразованы в военную часть. Заполучили оружие, бронетехнику, несколько рот профессионально обученных военных. Всю войну они сдерживали диверсионные операции, направленные на систему "Горизонт" и даже после войны они продолжают нести свою службу. В этом и есть самая большая сложность.
Три сотни лет они были отшельниками и изгнанниками, но фанатично поклонялись системе, которая спасла их предков. Правительство ждало, когда они сами распадутся и пропадут, но этого не произошло. Новый президент, узнав о них, немедленно вышел с ними на связь и они снова набирают свою силу. Они получили топливо. Оружие. Солдат. По моим данным они снова запустили систему "Горизонт" всего неделю назад. Пути в Москву отныне ни для кого из вас нет. По крайней мере — официально.
- По воздуху! — крикнул кто-то в толпе, — Проедем!
- Внешний периметр "Горизонта" способен работать так же по земле, как и по воздушным путям сообщения. К тому же, в город есть только три пути: железнодорожный, полностью контролируемый автомобильный путь и последний — по высохшему руслу Москва-реки, — Кронос продолжил будто, и не заметив выкриков с места. — Пока я разрабатываю план преодоления Пояса Хаоса — вы должны начать собирать всех тех, кто согласится нам помочь. За нас уже индустриальная держава в лице Японии, а так же самая большая группировка наёмников в мире — Забытые. Мы сплотили вокруг самый сильных союзников, но враг тоже не дремлет. Он обладает значительными ресурсами и, судя по данным разведки, задействовал наемников с запада.
Призрак человека сделал паузу и, в конце концов, провозгласил.
- Со времён последней войны ещё не было конфликта более масштабного, чем назревающий в данный момент. Шанс урегулировать его мирным путём — ничтожно мал. Лично я не согласен идти на попетую. Новый президент Российской Федерации — тоже. Но мы все знаем, что он — не верховный главнокомандующий.
ИИ выдержал паузу, внимательно глядя на толпу. Казалось, что он хотел убедиться, что сказанное им понято. И понято правильно.
- Все это я сказал, чтобы вы поняли — нам предстоит война. И вам выпало быть солдатами на этой войне! Это будет жесткая драка: для противника наша победа означает потерю богатства и власти — а это для него страшнее смерти. Противник не желает мира, так как мир для него губителен. Поэтому он будет биться с нами насмерть.
Кронос снова выдержал паузу.
- Поэтому если мы их не победим сейчас, тогда наши дети будут жить в еще более тяжелых условиях: ведь ресурсы постепенно кончаются. И нашим потомкам достанется меньше, чем было у нас. И это вы должны знать, когда пойдете в бой. Сейчас вы будите сражаться не за кого-то — вы будете сражаться за себя и свое будущее. И будущее своих детей.
И фантом человека отступил от трибуны, уступая место мне. Я не растерялся и сразу же отдал несколько приказов:
- Группа солдат, согласившихся на кибернизацию — проследовать в медицинские отсеки. Старшая — сержант Шанни. Остальные — подготовить технику и необходимое снаряжение. Старший — Лейтенант Молотов!
- А что будете делать вы, генерал? — как-то наивно спросил меня Кронос.
- Подготовь мне вертолёт. Я пойду первым и свяжусь с организацией, которая контролирует Уфимскую атомную станцию.
Я быстро развернулся и слез с трибуны. Наши солдаты уже спешили вернуться обратно в шпиль и разойтись по своим делам, но я быстро растолкал всех и одним из первых втиснулся в лифт.
- Кронос, доставь меня на влётно-посадочную полосу.
- Шестьсот пятидесятый этаж, — объявил он и лифт тронулся.
Я ехал непривычно долго, постоянно думал о том, что буду делать. Где-то в груди тревожным голосом пищала совесть, напоминая мне, что я обещал мародёрам. Возможно из-за того, что я их бросил тогда — они погибли. А может, они и ехали в неправильном направлении. В любом случае, нужно было вернуть им энергию.
Кабина доставила меня на шестисотый этаж шпиля, но потом мне пришлось ещё долго идти по указаниям Кроноса. Когда же я, наконец, вышел на взлётку, я понял, что очень поторопился: она была совершенно пустой.
- Десять минут, генерал. Вертолёт надо привести в порядок.
Я кивнул и на всякий случай накинул на свою голову шлем. Прошёлся несколько раз взад-вперёд по асфальтированной полосе. Внутренняя сторона дороги кончалась довольно большим ремонтным комплексом, а внешняя — огромными свинцовыми воротами, по защищённости не уступавшими даже шлюзовому входу на базу. Я вспомнил речь Шанди об укреплениях этой базы и всех её входах: это, получается, был последний действующий, а ещё два наземных были завалены или уничтожены в тщетных попытках вскрыть базу.
Внезапно ворота ремонтного комплекса с грохотом распахнулись настежь и несколько кранов вывезли на полосу отличный боевой вертолёт. Я поспешил к нему.
Когда я увидел, что мне приготовил Кронос, я лишь восхищённо выдохнул — реактивный боевой вертолёт с маркировкой МИ-170. Чёрный как смоль, вооружённый по последнему слову техники, с хищными очертаниями — то что надо!
- Запаса топлива вам хватит до Красноярска. Оттуда вы…
- Стоп-стоп-стоп! — прервал Кроноса я, — Топлива? Ты не можешь переделать его двигатель на работу от чёрного напалма?
- К сожалению нет. Это требует намного более сложных и точных расчётов, чем с машинами и бронетехникой. Более того, устанавливать напалмовый реактор на летательные аппараты очень опасно.
- Отлично, просто отлично… — сказал я, кое-как забираясь в кабину боевой машины, — Ну ладно, мы построили им там целый мост, думаю, керосин там найдётся…
Я медленно свёл свой голос на нет, разглядывая сотни тумблеров, переключателей, кнопок, мониторов и несколько педалей. От небольшого волнения я пожевал свой язык.
- Вы не умеете управлять вертолётом, генерал?
- Нет, — признался я, — Но ты же мне поможешь?
- Вам поможет ваш костюм. Я всего лишь загружу в него нужную программу, но вы получите лишь базовые навыки, генерал. Учитывая предстоящий перелёт, я могу прогнозировать с восьмидесяти процентной вероятностью боевое столкновение.
- И что ты мне предлагаешь?
Кто-то галантно постучал по обшивке вертолёта, привлекая моё внимание. Я повернул морду и увидел Добба.
- Ты как-то быстро убежал, дружище, — сказал мой друг, улыбнувшись, — Да ещё и на моё место влез.
- На твоё место?
- Да. Полезай на штурманское, а пилотировать буду я.
Я не стал ему перечить, он был абсолютно прав. Перелезая во второе кресло, располагавшееся поближе к носу вертолёта, я напомнил ему:
- Я думал ты вместе с остальными киборгами пойдёшь разносить вести по посёлкам и городам.
- Ба, — удивлённо вскрикнул мой друг, пристёгиваясь у себя, — А я сейчас по-твоему чем занимаюсь? Выхожу на контакт с организацией, занимающей уфимскую АЭС. У меня даже приказ Кроноса есть!
- А, ну точно…
- Подождите! — закричал кто-то в начале полосы. Я уже опёр свою морду на сжатый кулак, тихо пожаловавшись:
- Ну кто ещё там...
- Я с вами! Эй! Погодите говорю!
- С нами? Тут всего два места! — крикнул я, оборачиваясь в сторону кричащего. Оказалось, к нам бежал Чак, — Все билеты проданы, рыжий! — крикнул ему я.
- Эй, я бы не был так уверен, — поправил меня Добб, — Тут за мной ещё место бортового инженера.
- Погодите! — всё ещё надрывался лис.
- Ну если так, то…
Я обернулся и прикинул расстояние от нас до него. Улыбнувшись, я подключил рацию костюма к бортовой связи: загруженная Кроносом программа велела мне сделать это в первую очередь.
- Заводи, Добб, — приказал я.
- Но Чак…
- Поднажмёт, когда увидит, что мы уже готовимся к взлёту.
- Ха, — усмехнулся в рации мой друг, — Это точно. Ладно, стартую двигатели.
Я услышал несколько щелчков за моей спиной и натужный вой разогревающихся турбин. Кронос с феноменальной компьютерной дотошностью расконсервировал вертолёт быстро и очень качественно — двигатели завелись буквально с пол-оборота и восемь стальных лопастей начали медленно раскручиваться над моей головой. Монитор в моём шлеме показал мне несколько картинок, и указал на какой-то тумблер. Я потянул за него, и над моей головой закрылась кабина. Встав в пазы, стекло шикнуло гидравлическими замками, запечатывая меня в вертолёте.
- О, прибежал…
Вертолёт даже немного покачнулся на шасси — Чак буквально запрыгнул на него и кубарем свалился к Доббу в кабину, занимая место инженера.
- Куда вы так торопились-то!?
- Это куда ты шёл так не спеша? — парировал я.
- Ох, ладно… Так куда направляемся?
- А ты не знал? — удивился Добб, — Я думал, тебя Кронос послал!
- Я не захотел копаться в железках трёхсотлетней давности и напросился с вами. Так куда? К мародёрам?
- Нет, сначала на Уфимскую Атомную Электростанцию, а потом к ним. И у нас ещё дозаправка в Красноярске.
- Отлично! — я услышал, как лис хлопнул в ладони на своём месте, — Славный город этот Красноярск! Я даже немного соскучился по салатикам в том заведении, где у нас спёрли пушки.
- Кстати туда можно заглянуть, — мечтательно протянул Добб.
- Дозаправка и точка, — отрезал я, — Нам нельзя отвлекаться.
- Есть, — хмуро ответил мне мой друг, — Поднимаю обороты.
Я услышал, как лопасти винтокрылой машины начали разрезать воздух над моей головой, и вздохнул поглубже. Да, я и не мечтал прокатиться на такой машине, но… что сейчас могло меня удивить?
- Ладно, зайдём к твои знакомым, — сказал я по бортовой связи, — Надеюсь, они хотя бы охрану сменили.
- Ура! — восторженно вскрикнул Чак, — Цезарь, я иду к тебе!
Я засмеялся, когда понял, что под цезарем лис имел в виду далеко не великого римского полководца, а всего лишь салат.
- Кронос, открывай ворота, — сказал я в рацию.
- Принято. Открываю шлюз воздушного ангара. Приятного полёта и мягкой посадки, генерал.
- Оставайся на связи, Кронос, — сказал я ему и негромко поблагодарил его, — Спасибо.
- Я всегда на связи. Обращайтесь.
В зале взлётно-посадочной полосы завыла громкая сирена и около ворот загорелись лампочки сигнализации. Система открытия этих ворот была не такой, как для наводных кораблей: здесь створки раздвигались в стороны.
Шесть огромных запоров на стыке дверей поднялись, освобождая створки. Полоса под нами вздрогнула, и многотонные стальные плиты начали разъезжаться в стороны, проливая солнечный свет на асфальт, который не видел его уже три сотни лет. Как только ворота раскрылись полностью, Добб потянул на себя какие-то рычаги и вертолёт, набрав обороты, оторвался от земли и медленно поплыл в сторону огромного проёма, где нас ждало солнце и бесконечное небо России.

50.

Верим лишь, что сталь крепка...

Покачиваясь в вертолётном кресле, я читал на проекционном мониторчике стратегические данные о Москве, которые мне в реальном времени присылал Кронос. Он показывал и рассказывал мне всё, что знал сам, систематизируя и упорядочивая информацию так, чтобы я мог её воспринять. Картинки он снабжал комментариями и всегда объяснял, если что мне не понятно. Действительно, Кронос был совершенной боевой машиной, лишь при помощи математики рассчитывая нашу победу и взятие Москвы, однако в одном он признался мне сразу — рассчитать поведение бойцов на поле боя он не в состоянии. Да и никто не в состоянии.
Своей болтовней с Кроносом я надоел Чаку и Доббу уже на полпути, и поэтому было решено пересадить меня на инженерное место. Для этого пришлось приземлиться и меняться местами, что послужило дополнительным расходом топлива. Но в целом до Красноярска мы не дотянули всего каких-то пятьдесят километров. Прервав наш разговор с Кроносом, эту неутешительную новость мне сообщил Добб.
- Постарайся протянуть ещё. Снижайся.
- Попробую пойти на планировании, — проворчал Добб.
- А разве это не вертолёт? — скромно напомнил Чак с места штурмана.
- Не знал что вертолёты тоже могут планировать? Это называется авторотация… Ща покажу…
Добб выключил основные винты и перешёл только на пару небольших, но очень мощных реактивных двигателей под днищем, которые служили для разгона. Лопасти раскрутились быстрее благодаря воздушным потокам и вертолёт начал медленно, но уверено терять высоту.
- Вижу мост! — радостно сообщил Чак по внутренней связи, — Немного осталось — оттуда можно спокойно пешком дойти.
- Дотянем?
- Нет, не дотянем, — спокойно ответил пилот, — Сядем где-то за десять километров от него. Всё равно я не смогу в таком режиме нормально приземлиться, иначе вертолёт просто грохнется.
- Тебе лучше знать, — ответил я, пожав плечами.
Всё произошло именно так, как и предсказал доберман: мы приземлились у опушки леса, который окружал мост через Енисей. Именно в этом лесу, только на другой стороне реки мы когда-то устроили мощную заварушку, когда неизвестные попытались нажиться на наших припасах и пустили под откос целую дрезину. С тех пор прошло немало времени, и я надеялся, что та шайка расползётся как нелегальная интимная спайка кошки и собаки.
Я, Чак и Добб покинули винтокрылую машину и начали собираться в путь. Наше оружие поместилось в небольшой багажный отсек, столь любезно предоставленный нам неизвестным инженером этого чуда военной техники. Добб взвалил на плечо свой гранатомёт, а за спину рюкзаком одел целых восемь коробов с гранатами. Ещё один был уже в стволе, заряженный и готовый. Чак с любовью достал свою гаусс-винтовку, к которой Кронос приготовил две сотни зарядов, три четверти которых Чак оставил в вертолёте. Вообще, сами заряды — четырёхмиллиметровые шарики, напоминавшие пульки для пневматического оружия, только крайне плотные и поэтому тяжёлые до чертей, много места не занимали. Основная проблема была в зарядах электронных, с виду — обычных девятивольтовых батареек. Как винтовка могла стрелять с такой мощностью от девяти вольт — для меня оставалось загадкой. Кронос попытался объяснить это с научной точки зрения, показав, что винтовка высасывает весь заряд батарейки разом, аккумулируя его в конденсаторах, рассказав ещё в добавку, какие это ещё необычные батарейки и какая у них ёмкость, но я не слушал, честно. Я просто взял в лапы свой любимый пулемёт системы Дягтерёва и проверил затвор: оружие простое, надёжное и оправдывало себя на все сто процентов. Не надо было таскать за собой целый рюкзак с патронами, не разбираться в атомной физике, просто как кирпич: Нажал — стреляешь. А я ведь из него как-то раз вертолёт сбил, возможно, даже покруче нашего.
- А вертолёт не сопрут? — спросил вечно сомневающийся Чак. Добб обернулся к нему.
- Не думаю, что у кого-то хватит сил сдвинуть его с места или топлива чтобы поднять его в воздух.
- А если по нему решат пострелять?..
- То мы постреляем по тем, кто решил это сделать, делов-то?
Этого было достаточно веским доводом оставить вертолёт на своём месте практически посреди чистого поля. Мы отдалились от него и нашли железную дорогу, пользуясь встроенным в костюмы навигатором. Добб сразу же отметил, что его встроенный навигатор, работающий на американской системе GPS, работал заметно хуже, чем русские системы позиционирования, доступ к которым мы получили при помощи наших костюмов. Порывшись у себя в меню, я узнал, как она называется: Глонасс. Добб, заслышав это, почему-то ухмыльнулся.
У моста через Енисей, а точнее у того, что от него осталось после нашей работы с ним, мы были через несколько часов после посадки и нас ждал весьма неприятный сюрприз в виде блок поста, перекрывающего железную дорогу. На КПП был установлен до боли знакомый пулемёт. Странно, что я вспомнил его, когда из-за баррикад показались несколько вооружённых морд.
- Стой!
Мы втроём переглянулись и решили подчиниться, остановившись за тридцать метров от поста. Добб удивлённо наклонил голову.
- Надо быть большими дураками, чтобы останавливать троих вооружённых зверей, идущих неизвестно откуда.
- Да, мы так с Шанди на Ларсена напоролись, — с довольной улыбкой сказал я и крикнул на блок пост, — Эй! Мы свои! Армия РФ!
Как только я произнёс, откуда я, один из зверей тут же вскочил на пулемёт, наводя его на нас.
- Армию тут не ждут! Убирайтесь отсюда!
Я посмотрел на Добба. Тот пожал плечами.
- Кажется, возникло небольшое недопонимание, — начал я, подходя ближе, — Мы не та армия, которая армия, но мы всё ещё армия! Настоящая!
На блок посту переглянулись. Добб смаяно хлопнул себя по лбу.
- Ты хоть сам понял что сказал?
- Всё же логично! — парировал я в его сторону.
У КПП появился какой-то старый волк с мегафоном, видимо старший. Плохо дело: они тут были явно не одни. Но вообще, всё было косяком в нашу сторону: серый выдал пару подзатыльников кричащим и заговорил сам:
- У нас тут платный проход, — сказал он в свой мегафон, — И нам плевать, кто вы и с кем воюете. Хотите пройти — платите!
Я удивлённо обернулся к Доббу, но тот опять пожал плечами.
- Прости, дружище, но я без налика нынче.
- И я всё в своёй форме оставил, — пожаловался Чак.
Я повернулся к блок посту и спросил:
- А с чего тут такие правила? Мост вроде как общий!
- Моста больше нет! Вместо него есть насыпь, которую построили мы! Надо же как-то окупать свой труд!
От такой наглости я даже вздрогнул — они мост построили! Впрочем, всё сразу встало на свои места. Я даже вспомнил, откуда я знаю этот пулемёт, что стоял на их КПП: они сняли его с подбитой дрезины.
- Будете платить или нет!? — прикрикнул волк, напоминая о себе.
- Слушай, помнишь, я про армию рассказывал? Так вот мы из той, что построила ту дамбу! И ещё надрали вам задницу, когда вы пытались спереть наш провиант!
- Емана, парни, это ж тот самый гранатомётчик! — вспомнил кто-то на посту, показывая пальцем на Добба.
- Ах вы ж суки! — заорал волк и махнул лапой пулемётчику. Тот сразу повернул ствол своего оружия в нашу сторону и спустил курок.
В эту секунду я только и успел сообразить броситься наутёк — тяжёлая очередь пустилась за мной, рубя деревья и скашивая кусты. Добб и Чак бросились в другие стороны, но судя по звуку, их преследовали автоматными очередями.
- Все живы!? — крикнул я в рацию, и накидывая на себя боевой шлем, взял в лапы РПД, как только очередь затихла.
- Да!
- Так точно!
- Чак, вынеси их баррикаду! Добб, обработай кого останется!
- Есть! — принял мой друг, но Чак снова поспешил напомнить:
- А разве мы не должны дать им шанс на амнистию?
- С ума сошёл?
- Просто вспомнил слова Кроноса…
- Уничтожьте их, — упомянутый Чаком ИИ, влез в наш разговор с ультимативным приказом, после чего бывший бандит замолчал.
- Я зайду с тыла, — сказал я, — Начинайте! Чак, готов?
- Минуту!
- У нас нет минуты, они сейчас пулемёт перезарядят!
- Сейчас!
В рации послышался хруст сучьев и тяжёлое придыхание: Чак плюхнулся на землю. Я замер за стволом берёзки, выжидая его выстрела. Он не замедлил произойти: громыхнул уже знакомый "раскат грома" и откуда-то из леса к блок посту бандитов вырвалась линия испещренного воздуха, который еле успевал за скоростью пули, выпущенной из винтовки. Целился лис в мешки с песком, которыми обложились бандиты, и правильно сделал: подобно бетону песок разлетелся в разные стороны, погрузив весь КПП в пылевое облако. Уже через секунду грохнул его второй взрыв, накрыв другую сторону баррикады. Пулемёт на их оплоте попытался подстрелить нашего снайпера, но лиса уже там не было. Вместо этого точно с другой стороны раздались несколько громких выстрелов моего друга-гранатомётчика. Громыхнуло несколько раз, и теперь я был более чем уверен, что там никого в живых не осталось.
Подобрав оружие к плечу, я рванул через лес в их сторону, обходя с тыла. Система в костюме выводила на монитор головного шлема всю необходимую информацию, включая не очень мощный локатор и тепловизор. Я быстро доверился ей и не пожалел: наугад выпустив очередь в кусты я положил сразу двоих.
Добб и Чак тоже времени зря не теряли. Снайпер схватил короткоствольный пистолет-пулемёт, мой друг воспользовался мощным пистолетом Стечкина. Всё наше вооружение нам предоставил Кронос и теперь я был полностью уверен, что я и моя команда, причём все без исключения, экипированы как никогда лучше.
Спустя три минуты и ещё два трупа, блокпост оказался полностью разрушен. Втроём мы убили семерых, да ещё с пулемётом — в реальной военной ситуации это показалось бы малореальным. Однако сейчас даже Чак был спокоен как никогда. В своей броне мы стали настоящими профессионалами. Это внушало мне грандиозную уверенность в себе.
Добб, ради отвода души, жестоко пнул голову волка, оравшего в мегафон, и от удара стальным ботинком та отлетела за тридцать метров куда-то в лес. Мы втроём сняли шлемы, молча переглянулись.
- А может не стоит больше называться армией России, а? — неуверенно задал вопрос Чак. В ответ ему я пожал плечами — может и не стоит. Нас осталось очень мало, мы в подчинении у другого лица, но ищем блага и помогаем другим. Поэтому и бандитами нас называть не имело смысла.
- А кто мы тогда? — проворчал Добб, — Наёмники сразу вне закона. А мы вроде как закон преступать не собираемся.
- Говори за себя, — ответил я своему другу, — Я, например, убил президента. Чтобы мне за такое полагалось в… — я притормозил, подбирая эпитет к нужному мне описанию, но быстро его придумать я не смог и потому просто сказал, — … в мирное время?
- Мирное? — переспросил доберман, и усмехнулся, — Сколько на свете живу, не припомню такого времени.
Мы все перезарядили оружие и зачехлили его. Добб посмотрел вдоль железной дороги.
- А вообще тебя бы на месте расстреляли бы.
- Главное что ты меня понял.
Мы двинулись дальше по путям транссиба, к славному городу Красноярску, где по предположениям Кроноса нас ожидал тёплый, если не сказать, горячий приём.
Выйдя к развалинам моста, я осмотрел нашу работу. Оба съезда, что мы создали при помощи пары взрывов, остались в таком же состоянии, что мы их и оставили, даже немного поросли травой и мелкой растительностью, типа берёзок и кустиков. Само полотно дороги было в целости и сохранности, хотя за ним явно никто не следил, и поезда, судя по лёгкому налёты ржавчины, ходили по рельсам довольно редко. Пешком по шпалам мы спустились к дамбе.
Работа Динозаврика удалась на славу: дамба выдержала все невзгоды и обвалившийся на её конструкцию груз. Отравленная вода Енисея спокойно и без проблем протекала через дренажные трубы, а рельсы были стянуты несколькими десятками стальных хомутов так, чтобы даже при максимальной нагрузке не разъезжаться в стороны.
Мы решили более не задерживаться и пошли дальше, на этот раз вверх по рельсам, и уже через триста метров, стоило нам отдалиться от русла реки, увидели ещё один пункт сбора дани.
Чак сразу же поднял винтовку, но Добб положил лапу на её кожух, веля рыжему успокоиться. Он молча кивнул мне, и я отправился к посту. Сказать, что постовые нас не ожидали, это ничего не сказать: когда я подошёл к главному с мегафоном настолько, что смог положить лапу на его плечо, он подпрыгнул на метр с лишним и обложил меня матом. Подождав, пока он упокоится, я спокойно спросил у него:
- Мы тут пройдём, не возражаешь?
- Ты… — пёс увидел моих спутников позади и поправился, — Вы кто такие?
- Туристы, — соврал я, — Осматривали некоторые достопримечательности и отбились от группы.
Пёс непонимающе склонил голову.
- Наёмники что ли? — попробовал догадаться он. Я пожал плечами ему в ответ.
- Можно и так сказать.
- Так бы сразу и сказали, — чертыхнулся пёс, — А то кто тут только не ходит! А ведь понятно, что оттуда могут либо наёмники, либо солдаты переть! Кто в такую даль в таком виде попрётся?
Этот явно был умнее, да и блокпост был куда более оживлённым: полтора десятка скучающих зверей и ещё один пулемёт — тоже, между прочим, с дрезины.
- Ладно, короче такса с носа — три сотни. Если нету — патронами, жратвой, бухлом.
- Мы ужена том посту отдали, — кивнул я назад, — Или у вас каждому?
Пёс задумался.
- Они должны были доложить по рации или послать кого-то с вами, — он нахмурился.
- Тамошний волк был слишком ленив, и к тому же мы расплатились бухлом, — ответил за меня Добб, прежде чем я успел открыть рот, — Ты бы поспешил, а то вам не достанется.
- Старый ублюдок, — буркнул пёс, — Хоть по рации мог доложить!
На секунду повисла неловкая пауза, которая грозила пустить крахом весь наш концерт, но тут на сцену взлез Чак, причём с такой строчкой, что ни в сказке сказать…
- А мы просто вынесли их всех к чертям собачьим, — сказал лис, выступив вперёд, — Не верите?
Пёс оглядел наше вооружение, с завистью посмотрел на бронекостюмы, на Добба с гранатомётом и усмехнулся:
- Ну да, конечно, вынесли! Ну или это, или вы уже реально заплатили! Ладно, топайте…
Оставшись ни с чем, пёс уселся на своё место и надвинул на глаза кепку. Больше его для нас не существовало, а вот пулемётчик на нас посмотрел с каким-то подозрением. Шакал с его огромными ушами, похожими на локаторы, тихо прошептал:
- По-моему я слышал взрывы…
Я быстро поманил своих товарищей, и мы пересекли КПП без лишних забот и стрельбы. Как только мы отдалились на некоторое расстояние от него, я увидел через окошко "заднего вида" что шакал подошёл к псу и что-то спросил. Командир кивнул пару раз, пожал плечами. Трое солдат, не считая пулемётчика, снялись с места, взяли оружие и выдвинулись в сторону восточного КПП.
- Стоит поторопиться, — сказал я, прибавляя шаг, — Кажется, они скоро поймут, что Чак совсем не шутил.
Я не пожалел о том что включил эту странную функцию моего костюма "задний вид". Через камеру на моей спине он следил за происходящим за моей спиной и показывал всё мне. Благодаря своей броне я сумел взять необычайно высокий темп и вскоре мы уже бежали по шпалам к Красноярску.

51.

Русь закатом добивают.

До Красноярска добрались быстро и без лишних происшествий, хотя из-за возможной погони я постоянно оглядывался и дёргался, когда тень от куста или ёлки мне казалась чем-то враждебным. Чак, не знавший о возможной погоне, шёл спокойно; Добб, который догадывался об этом, тоже сохранял самообладание. Наконец в самом городе я позволил себе немного успокоиться, хотя знал — теперь мы втроём были под прицелом намного более точным и смертоносным.
Когда мы вышли на первую улицу за железнодорожными воротами, Чак даже накинул шлем для собственной безопасности. Вспомнив его ссору с местными снайперами, я подумал, что защита головы станет совершенно не лишней и сам надел шлем. С голой головой остался один Добб.
- Ах, чудесный город, — со сквозящим в голосе сарказмом заявил Чак, когда мы проходили мимо перекрестка, который с четырёх сторон окружали снайперские позиции, — Славная атмосфера тепла и дружелюбности!
- Лучше уж какая-то цивилизация, — буркнул я.
- Нам стоит сразу связаться с городскими властями, — сказал Добб, — Можем по дороге выполнить задание Кроноса.
- Кроноса? — переспросил я, и тут же на головном экране появилась звуковая полосочка.
- Вам стоит предупредить, а если можно, то официально донести руководству этого города моё послание. Это не будет лишним.
- Ты забыл, что мы здесь проездом?
- Я ничего не забываю, товарищ генерал. Это не займёт у вас много времени. В случае провала я сразу вышлю сюда войска.
- Когда они у тебя появятся, ага, — напомнил нашему куратору Добб.
- Генерал Шепард уже связался со своей базой. Забытые переезжают ко мне, в алмазный пик.
Добб присвистнул.
- Значит где-то три тысячи ничего себе как обученных солдат, — констатировал он, — и много понадобится времени на переброску?
- Около недели.
- Попытайся связаться с Японией. Нынче там президент — чёрный волк по имени Виктор. Скажешь что от нас — может тоже помогут, — посоветовал Кроносу я, — Это ещё больше живой силы…
На какой-то миг меня буквально наполнили мысли о вседозволенности. Теперь, как самый настоящий генерал я мог парой приказов обрушить на любой город России и Мира ядерный удар или, что ещё хуже — призвать себе на помощь целую армию отлично вооружённых, обмундированных и обученных солдат с отличной техникой.
Но от этих мыслей меня отвлёк лязгнувший где-то сверху затвор простенькой винтовки. Почувствовав, как нас взяли на мушку, мы молча остановились.
- Мир и дружелюбие, — ещё раз сказал Чак, доставая винтовку.
- Опустить оружие, — приказал я снайперам.
- Кто приказывает? — раздалось с крыши. Через камеру на моём затылке я отчётливо видел песочного цвета шакала.
- Генерал армии российской федерации! — отрезал я, а повернувшись, ещё и добавил, — И если это вам ничего не говорит, то…
Стоило мне произнести это, как снайпер на другой стороне улицы оживился и тоже взял нас на мушку. Однако шакал уже встал в полный рост и отдал честь:
- Прошу извинить, генерал, — сказал он, — обычно в таких костюмах только наёмники появляются!
- Привыкай, — рыкнул я, обнажая свою морду, — Где ваше начальство?
- Налево до упора, — подсказал нам служивый.
- Вольно.
Согласно его указаниям мы дошли до местной мэрии и спокойно вошли внутрь. В большом и светлом зале нас попытались задержать несколько охранников, но видя, что мы не собираемся на них нападать, а пришли по делу, оставили нас в покое. Поднявшись наверх, мы встретили секретаршу — молодую собачку из породы русских борзых. Хрупкое, ранимое существо, тощее к тому же, как спичка, она чуть в обморок не упала от вида трёх бывалых матёрых вояк в силовых бронированных нарядах, заляпанных кровью. Попытавшись сказать что-то вроде "Мэр сегодня не принимает" она сглотнула ком в горле и быстро доложила о нашем пришествии своему начальнику.
Как только мы вошли в кабинет главного, он тут же бросил трубку. Как я и рассказывал, на месте главного в Красноярске сидел его бессменный символ — лев. Редкая в этих краях порода крупных кошек, но, тем не менее, занявшая всю верхушку власти в Красноярске. Мэр, оказавшийся весьма выдающихся форм, смотрел на нас то ли с презрением, то ли с испугом.
- Мне только что позвонил кто-то и сказал, что вы придёте! — без всяких вступлений начал он, — Как… Мобильный?
- Нет, — покачал головой я, — Это несколько более сложные технологии. Голос не представился?
- Назвался Кроносом! — почти в истерике ответил лев.
- Отлично.
Похоже, наш куратор обставил наше появление примерно как божью кару и благодать в одном лице, точнее в трёх мордах. Лев смотрел на нас с таким изумлением, будто только что увидел второе пришествие.
- Он не сказал что нам нужно? — тихо спросил я, не ожидая услышать правдивого ответа.
Лев кивнул.
- Я плохо слушал. Думал какие-то телефонные хулиганы…
- Топливо, — сказал я.
- И ваша помощь, — дополнил Добб.
- Эм… В каком смысле помощь?
- Голос в трубке объяснит вам всё это потом, у него это отлично получается. Нам же нужно топливо.
- Вам ещё стоит учесть, что всё, что скажет Кронос — правда.
- Мы от него, — вставил Чак.
Я поглядел на лиса, давая понять, что лев не просто так стал Мэром большого города в постаппокалипстической России, что как бы намекало на то, что он не идиот. Хотя ремарка Чака была необходима.
- Значит, вы не от президента?
- Никак нет, — по-военному ответил я льву. Тот покивал нам в ответ и уселся за свой стол.
- Это к лучшему, — заключил он, — Не думал, что такое будет, но…
Позади нас раздались тяжёлые шаги, и чей-то визг. В кабинет, гремя подкованными ботинками, вошли четверо ящеров в полном боевом облачении.
- Я пыталась их остановить, но они…
- Как у тебя лапа поднялась на самку, зеленокожий урод!? — заорал на ящера мой лучший друг и только я смог остановить его от выпада. Ящеры похватались за автоматы, строго смотря на нас.
- Мы официальные посланники Президента Российской федерации, — громогласно начал старший по званию ящер в группе, — У нас официальное письмо главному в этом городе.
Я кивнул свои друзьям в сторону: посмотрим, вмешиваться не будем. Я посчитал, что нам будет полезно узнать о задумках нашего противника, и пока ящеры не поняли что перед ними эмиссары с противоположной стороны баррикад, стоило воспользоваться шансом. Лев, судя по всему, был на нашей стороне и мою задумку сразу понял.
Ящер протянул льву запечатанный конверт, который он резко вынул из разгрузки. Лев решительно распечатал его при помощи острого когтя и бегло осмотрел текст письма.
- Все ресурсы и способных держать оружие самцов? Да вы с ума сошли требовать такое!
- Не мы, а верховный главнокомандующий, — поправил ящер.
- Нет у нашей страны никакого главнокомандующего! — парировал лев, мельком глянув на меня, — Грохнули его во Владивостоке не так давно!
- Убитый был заместителем президента, — начал ящер, но я уже видел, что какая-то система в костюме ожила. Кронос буквально шепнул мне в ухо через наушник:
- Он врёт.
- Виновные в смерти высокопоставленного чиновника будут найдены и наказаны, — заключил ящер, посмотрев на нашу троицу нахмурившись. Добб усмехнулся, я тоже не удержался от улыбки.
- Проблемы, начальник? — вызывающе бросил Чак, вспомнив своё бандитское прошлое.
- Интересное обмундирование. Боевое? — спросил зелёный.
- Игрушечное, — прошипел сквозь зубы Добб. Это вызвало резкое недоумение со стороны ворвавшегося в кабинет отряда.
- Вы общаетесь с представителями власти, чёрт подери, — ругнулся старшина, строго посмотрел на Чака и отвернулся ко льву.
- Я отказываю вам и всей вашей шайке воров и жуликов в помощи, — сказал лев, выбрасывая письмо в урну рядом со столом, — Покиньте кабинет и не забудьте извиниться перед секретаршей.
Ящеры выпятили грудь, задрав носы к потолку.
- Отказ от сотрудничества означает вступление в оппозицию!
- Мы попытаемся сохранить нейтралитет, — спокойно отвечал Лев.
- В складывающейся ситуации никто не сможет сохранить свой нейтралитет! — громогласно пояснил ящер, но тут, видимо, по приказу Кроноса, вперёд выступил Добб.
- Если город в состоянии обеспечить свою защиту сам, если ресурсы позволяют ему продолжать существование, то любой общине должна быть предоставлена возможность сохранения нейтралитета.
- Ты кто такой, чёрт возьми? — спросил один из воинов позади старшины, поднимая автомат.
- Эмиссар нового мира, — пафосно ответил Добб, а в наушнике раздался приказ Кроноса:
- Если будет необходимо, у вас есть грант на их уничтожение.
В кабинете мэра Красноярска поднялись восемь стволов, каждый из которых нашёл себе свою цель и воцарилась тишина. Я лично держал на прицеле двоих — старшину на мушке пулемёта, а в его заместителя целился из пистолета. Четвёрка ящеров тоже была не лыком шита.
- Тебе не кажется, что в последнее время мы слишком много стреляем, дружище? — спросил Добб.
- Я и сам не против всё решить миром, но видимо в их зелёные мозги закрались какие-то подозрения…
- Ты убил президента! — выпалил старшина.
- Ах, его уже повысили?! Долго же ты соображал, приятель!
Мы молча стояли друг напротив друга.
- Вы долго будете тыкать друг в друга пушками? — с непостижимым королевским спокойствием спросил нас всех Мэр Красноярска. Фраза могла бы взорвать его кабинет, но выстрелы опередила фраза нашего лиса:
- Мы-то знаем что делать! А они — нет!
- Всё мы знаем! — парировал сержант.
- Да кто ты такой чтобы знать хоть что-нибудь, сержантишка? — пренебрежительно заявил мой друг, — Больше чем надо тебе никто и никогда не скажет!
- Как будто у вас говорят! Бред!
- Каждого из нас контролирует мощнейший искусственный интеллект на планете, — пояснил я, — через эти костюмы. В любой момент мы можем связаться с самым главным и узнать всё что пожелаем. У него даже секретной информации нет. Что угодно.
Похоже, такое откровение немного потрясло ящеров, и я решил продолжить.
- Мы разослали посланников-киборгов по всей России, а в дальнейшем — по всему миру. За нас уже Япония и крупнейшая группировка наёмников в мире.
Бойцы противоположной стороны боязливо переглянулись, стволы их автоматов неуютно дёрнулись и почти что посмотрели в пол.
- Давайте к нам? — предложил в конце концов я.
От такого они совсем очумели. В знак примирения мы опустили оружие. Я не особо боялся: шлем закроет мою голову автоматически и выдержит попадание из их оружия. Это мне оперативно сообщил Кронос, добавив в наушник:
- Я не ожидал от вас такой дипломатической работы, генерал.
Налётчики тоже опустили стволы, но поглядывали на нас с опаской. Самый младший и неопытный из них вдруг сказал:
- Такие костюмы нам тоже дадут?
- Если вы пожелаете — сможете стать киборгами, как мой друг, — ответил я, кивая на добермана по правую лапу, — Или же быть солдатом нового мира, такими как мы. Но вооружение и амуниция это не главное, что вы получите за свои труды. Кронос обещает нам жизнь, свободную от постоянной борьбы и страха за свою шкуру. Понимаете?
Я сделал небольшую паузу.
- Я отлично знаю, как вам приходилось. Вы тоже наверняка ложились спать лишь тогда, когда были уверены, что кто-то на посту следит за вашей безопасностью.
- Без этого никак, — кивком головы подтвердил сержант.
- Мы сможем жить в мире. Сможем нормально работать. Сможем получать за свой труд достойную оплату.
- С чего такая уверенность?
- Впервые за всю историю нашей страны ею будет управлять кто-то незаинтересованный в собственном благополучии. Тот, кого ничем не подкупить и кому невозможно угрожать. Компьютер — точный и строгий.
- Не всё в мире математика, знаешь ли, — недовольно сказал сержант ящеров. Я и не ожидал, что он будет настолько проницателен.
- Ты прав. Поэтому его вмешательство в нашу жизнь будет минимальным. Руководить нами он будет через своих эмиссаров — киборгов, если угодно. К ним можно будет обратиться за помощью. Они будут судьями, они будут шпионами, они будут полицейскими. Что скажете?
- Скажем, что это бред, — отрезал сержант, отворачиваясь и задумываясь о чём-то.
- Но звучит лучше, чем то, что мы имеем сейчас, — продолжил за него один из его подопечных.
- Кронос даже сейчас с нами. Он может ответить на любой вопрос.
Но ящеры таинственно молчали, думая каждый о своём. Я улыбнулся, позволил себе расслабиться при своих неприятелях. И даже знал почему.
- Вообще не ожидал что наш новый президент, как вы его назвали, бросит в бой вас, зелёных. Что, настоящих бойцов не осталось?
- Что, мы? — неловко начал зелёный в звании сержанта, — Да мы представители власти! Послы, если угодно, не какие-то вояки!
- А те налёты, которые мы отразили несколько дней назад — тоже послы и дипломаты? — встрял в наш диалог мэр Красноярска.
- Это были…
- Стукнулись об нашу армию и сдулись, зелёные! — усмехнулся лев, складывая лапы на широкой груди, — Даже дипломаты из вас совсем хреновые!
Это было последней каплей для ящеров. Кто-то дёрнулся, подумал, что сержант сейчас отдаст приказ на поражение, но тот лишь устало вздохнул:
- Конечно. Я вот сам всю жизнь в Московском офисе просидел. Так бы и сидел, пока не сменилась власть. Пришёл один мой приятель, сказал — приключений хочешь?
Рассказывая эту историю короткими предложениями, зелёный кажется, огорчился.
- А его через неделю с этими приключениями убили, — закончил сержант и посмотрел на мэра города, — Простите за беспокойство. Я… честно не хотел.
- Лучше дай воевать тем, кто умеет это делать, — строго сказал мэр, — А ещё лучше, посмотри на них и хорошенько подумай. Они никому навредить не хотят, в отличие от тех, кому ты подчиняешься.
- Я это сам прекрасно понимаю, — признался ящер, — Мне мозги не промывали.
- Так что, — я выступил вперёд, — Остаётесь здесь? — догадался я.
- Точно, останемся. Хороший город, лучше Москвы, — признался сержант. В след за ним такой же вывод сделали четверо его бойцов, которые, наверное, были так же как и он из какого-нибудь Московского офиса.
Лев улыбнулся, услышав похвалу практически в свой адрес. Но потом его взгляд наткнулся на меня и он сразу же нахмурился.
- Так каково будет ваше решение? Город вступит на нашу сторону или сохранит нейтралитет?
Лев долго и тихо думал, уткнувшись подбородком в свой кулак. Потом покачал головой и ответил:
- Я отлично понимаю, что как бы не решился исход этой войны, стоять в сторонке мы не сможем. Выиграете вы — нам придётся подчиниться вашему неведомому компьютеру. Выиграют они, — кивок в сторону посланников президента, — Нам придётся получить по полной за неоказание помощи. В случае с вами — бесполезно даже будет объявить город отдельным государством.
- Россия — это только первый этап становления всемирного государственного порядка, — согласился я, — За ней пойдут и другие государства. Но позвольте вам напомнить, что с нашей победой для города ничего в худшую сторону не изменится. Вы сохраните свой пост, все жители сохранят своё имущество, останутся в своих домах.
- Да-да, я понимаю всё это. Этот ваш Кронос не хочет более войны, как её не хочет никто из нас. Возврат к правовому государству, как до войны…
- Только без людей, — вставил Добб.
- Без людей… — прошептал лев его фразу и снова погрузился в раздумья.
- Мы не требуем от вас моментального решения. Вы будете в праве отказать нам в поддержке когда угодно: мы всё равно рассчитываем на свои силы и только. У нас их достаточно для того, чтобы захватить и удержать за собой Москву…
Лев поднял глаза.
- Раз так, то я согласен. Я распространю своё решение по городу, чтобы все знали о том, что творится в мире. Когда вам потребуются ресурсы или живая сила — пойдут только те, кто сам этого захочет. А ресурсов дадим столько, сколько сможем.
- Ваше решение было принято, — сказал я с лёгким поклоном, — И первая просьба это двести литров авиационного керосина, чтобы мы могли продолжить свой путь до Уфы. Там нас ждёт очередная разборка.
- Как я и говорил — я рад помочь, да не могу. И не подумайте, что мне жалко для вас керосина, но моё правительство просто не держит его в закромах. Поэтому, как говорится, что найдёте — всё ваше.
- Вас поняли, — сказал я и пожал льву его лапу, — большое спасибо за эту аудиенцию, господин мэр. Мы свяжемся с вами, когда это будет необходимо.
Мы втроём развернулись и пошли прочь из кабинета, оставляя там четверых ящеров. Они быстро распрощались со львом и пошли за нами, догнав меня на выходе из мэрии.
- Товарищ генерал, — по-военному строго обратился ко мне их главный, — Если вам нужен керосин — мы можем помочь.
Я посмотрел на своих друзей, будто спрашивая у них совета. Ни Добб, ни Чак, возражений против нового сотрудничества не имели.
- Я слушаю, — кивнул я.
- О, правда? — даже немного удивился ящер, — А… Может нам что-то за это положено?
- Можете вступить в нашу армию, получить всё необходимое обмундирование и вооружение в чине сержанта и ефрейторов, — ответил я, — Хотя это всё уже случилось. Так ничего особенного мы вам дать не можем.
- Понимаю, — вздохнул ящер, — Хорошо. Я всё равно помогу вам продолжить путь. В семи километрах на север от Красноярска, в заветном лесу располагается заброшенная военная база, которую наши со… — он прервался и быстро поправился, — Наши бывшие союзники используют как базу для подготовки к налёту на Красноярск. Там есть топливо, и даже кое-какие охранники от Красноярска, которое его там сторожили. По крайней мере, нашу машину мы заправили там по самое горлышко.
Я улыбнулся, потому что старый военный джип с открытым верхом и пулемётом я заметил сразу же, как вышел из мэрии. Старая модификация одного из "Тигров", которые славились своей прожорливостью в плане горючего.
- Машина дизельная, — сказал Добб, — Дизель сейчас почти везде есть, не то, что керосин. Не думаю, что там нам есть что ловить.
- База имеет свою взлётно-посадочную полосу, там даже гараж с парочкой самолётов есть! — парировал ящер.
Я посмотрел на его морду, и вдруг подумал, что сержант просто ведёт нас в ловушку, чтобы избавиться от конкурентов и потом уболтать мэра Красноярска на другое решение.
- Кронос, правда?
- Пульс и дыхание у него ровные, кровяное давление в норме, биоритмы мозга тоже. Он говорит правду. Аэропорт там тоже всё ещё есть.
Ящер посмотрел на меня, будто на психа: несколько секунд я кого-то слушал у себя в голове, а потом ответил:
- И как мы туда заберёмся, если там всё кишит твоими "бывшими союзниками"?
- Я придумал план, — гордо ответил мне зелёный, — Мы должны вернуться на базу, доложить командованию о решении мэра Красноярска. Мы спокойно туда войдём и вытащим для вас топливо.
- Вы хоть знаете, как керосин пахнет? — спокойно спросил Добб.
Ответ последовал логичный и быстрый — нет.
- Пойдём в качестве пленников, — решил мой друг.
- Тебе не надоело? Я лично уже во Владивостоке в плену насиделся на полгода вперёд! А если они нас опять решат расстрелять?
- Так Рэя нам поможет, как и в прошлый раз, — пожал плечами Добб.
- Рэя? — переспросил я.
- Да, а ты что, её не видел? Она была с нами как только мы спустились с вертолёта. Шанди же велела ей приглядывать за тобой.
Я внимательно огляделся по сторонам. Действительно, странная самочка была мной замечена сразу за поворотом, но как только я посмотрел на неё, она растворилась в воздухе и пропала. Никто даже не заметил её присутствия.
- Стесняется, — констатировал Чак, — Странная она.
- Ты бы тоже был странный, владей ты такой силой как она.
- Не, — брякнул лис, — Я бы хорошенько бы развлёкся со всеми, кто мне мешал в этой жизни.
- Ха, — только и ответил ему Добб.
- У неё всё не так просто, как хочется, Чак, — напомнил я, — Не знаю что с ней и как она управляет своей силой, но ей это даётся с явным трудом.
Немного потеряв нить нашего разговора, мы совсем забыли о ящерах, которые уже успели погрузиться в свою машину, завестись и даже немного погреть двигатель. Я кивнул на них своим друзьям, и мы кое-как уместились в салон машины. Ящерам даже пришлось сесть друг на дружку, чтобы хоть как-то нас уместить. Я не беспокоился за нашу таинственную знакомую. Раз уж она за вертолётом успела, то за машиной и подавно.
Сержант тронулся в путь, и мы быстро вывернули на север. Проехав через весь ночной Красноярск, никто из нас не узнал ни одной знакомой картины. С севера этого города расположился нетронутый с довоенных времён лес, который с тех пор только ещё больше разросся. Где-то внутри меня проснулись древние инстинкты, оставшиеся у меня от зверя, из которого был сделан: хотелось бегать по этому лесу сломя голову, охотится на что-нибудь и спариваться. Спариваться очень хотелось.
Но мы выехали на разбитую временем асфальтовую дорогу, которая вывела нас к ржавым решётчатым воротам и поднятому шлагбауму. После недействующего КПП мы ещё километр скакали по ухабам лесной дороги, но спустя минуты выехали на ровную бетонную поверхность взлётно-посадочной полосы.
Я и не заметил, как резко началась старая база — лес обступил её со всех сторон так плотно, что никакого перехода не было видно, как будто все объекты были построены прямо в лесу, не вырубив ни одного дерева. Взлётку окружали высокие толстые берёзы, рядом с диспетчерской вышкой высились вековые дубы и мощные высокие сосны. Казармы, мимо которых мы проехали, заросли кустарником и плющом, закрывающим здание до самой крыши. Ничего не сказать — маскировка была идеальной.
- Сверхсекретная база Фафнир, — тихо сказал Добб, оглядывая здания, мимо которых мы проезжали, — Поверить не могу, я всё-таки здесь опять оказался.
- Что-то с ней связано? — спросил я своего друга.
- Гонка за кодами с Забытыми. Здесь убили родителей Шанди…
Я посмотрел на резко похмуревшего Добба. Одно мне показалось странным.
- Если ты не хотел сюда идти — мог бы и отказаться.
- Я не знал, что она расположена именно здесь. Нас забросили сюда на вертолёте и велели зачистить территорию, я не знал где я, знал только что мне нужно делать.
- Тебя никто не винит, — напомнил я своему другу.
- Значит я и есть никто, — последовал хмурый ответ.
Мы остановились у проржавевшего насквозь ангара с открытыми воротами. Ящер заглушил двигатель, коротко кивнув нам, чтобы мы выходили из машины.
- Подозрительно тихо тут, — сказал Чак, потому что Добб предпочитал молчать, находясь здесь.
Я не мог с ним не согласиться. Открытый настежь ангар с парой прогнивших до основания самолётов, горит какой-то свет. Ночь, конечно, все спят, но караул должен был быть даже у самой хреновой армии.
Я подошёл к сержанту вплотную.
- Знаешь, что с тобой будет, если ты нас предашь?
Он как-то резко и очень испуганно открыл глаза, широко разинув пасть.
- Нет, — выдавил он, медленно обретая уверенность в себе. Я скосил глаза налево, спокойно увидел Рэю, которая стояла, скрываясь за толстым дубом. Я легонько кивнул ей.
Через несколько секунд, когда ящер, не получив моего внятного ответа, отвернулся от меня, прямо перед ним возникла наша знакомая. Спокойно встав перед ним, она чуть приоткрыла свой плащ, показывая свою восхитительную фигуру. Капюшон всё так же скрывал её глаза и большую часть мордочки, но две ярко-белые линии, показывающие её приоткрытые глаза, светились как ксеоновые фонари.
Сержант замер перед ней толи в восхищении, толи в неожиданности выскочившей из-под земли самки. Рэя подняла руку и приоткрыла свой капюшон.
То, что я увидел в этот миг, чуть не заставило меня обосрать свои штаны и с криком убежать от неё подальше, зарыться на три метра под землю и там застрелиться. Описать это было просто невозможно, но казалось, что все мои кошмары за всю мою жизнь собрались воедино на её морде, увеличившись в три раза. Из запомнившегося — шевелящиеся живыми червями глаза, неестественно широко раскрытая пасть с кривыми длинными зубами, проткнутый гвоздём нос и несколько щупалец, произрастающих откуда-то из шеи. Я думал, что после такого, я на неё больше не смогу смотреть в принципе, но это длилось всего секунду. Рэя спокойно надвинула капюшон обратно.
Дрожа как осенний лист, ящер повернулся ко мне.
- Я думаю, лучше будет поехать в другое место…
- Что там было? — быстро спросил его я, едва опомнившись от увиденного ужаса.
- Передовая рота…
- Где нам взять топливо?
- Я покажу, — сказал он мне, — Честно покажу!
- Ты уже понял, что она где угодно тебя достанет? — спросил я, чуть наклонившись к носу ящера, — Потому что она за нас…
- Я всё понял, всё! Только не зовите её больше, прошу! — практически взмолился зелёный.
- Веди!
Ящер обернулся, но тут же шарахнулся от стоящей позади него Рэи. Она проследила за ним светящимся взглядом, потом повернулась ко мне.
- Спасибо, — кивнул я ей, — в следующий раз отвернусь.
- Не поможет, — прошептала самка и пошла вслед за нами.
Добб и Чак какое-то время оставались на месте. Лис спрятался за моим широкоплечим другом и тихо плакал. Добб стоял с таким изумлением на морде, что казалось на него можно было подуть, и он упадёт как картонка. Я старался не отставать от ящера, окликнул их пару раз, но в результате нашей знакомой неизвестного вида пришлось лично телепортироваться к ним. Просто она встала за их спинами, прошуршала немного плащом и мои друзья тут же побежали за мной.
Увидев это, я посмотрел на Рэю и, кажется, впервые за всё время нашего знакомства увидел на её морде милую и добрую улыбку.
Что же, это было намного лучше, чем то, что она показала ящеру, а заодно и нам всем.

52.

Распитая у ларька...

Когда я вошёл в местный клуб со своими друзьями, на базу "Фафнир" уже успела опустится ночь: темнело рано и очень быстро. В сгущающихся сумерках начали показываться какие-то другие звери, снующие за пеленой мрака в лесу, плотно окружающем любое здание. Похоже, мы действительно обломали полноценную засаду нашему новому "другу", но никто этому почему-то не удивлялся. Отношение к нам было очень странным: могли бы давно убить нас издалека, но не делали этого по какой-то причине.
Чак и Добб довольно шли позади меня, держа на всякий случай оружие наготове. Рэя, необычайно довольная собой, шла чуть поодаль, постоянно оглядываясь и светя глазами из-под своего капюшона. Минут через пять, после того как она показала нам свой фокус Добб предупредил меня, что в следующий раз, когда увидит её такой, будет стрелять на поражение. Таинственная самка, услышав это, лишь хмыкнула.
В Клубе, куда нас привёл ящер, царил полный и кромешный бардак, совмещённый с плохой освещённостью и низкими потолками. Уже в прихожей этого здания мы надавили кучу битого стекла вперемешку с бетонной крошкой и досками, частично выломанными из пола. На вопрос что мы здесь делаем, ящер честно ответил — не знает. Но он точно видел, как в это здание вывозили ненужный хлам из основного склада и среди него оказалось и несколько бочек, к которым он нас и вёл.
Надежда увидеть необходимое топливо таяла постепенно, но быстро: склад охраняли. На входе в основное помещение, где раньше, видимо, проводились дискотеки, кто-то сидел за небольшой баррикадой из пары столов. Охранник мог бы вполне претендовать на неожиданность, но выдавали его две ноги, высовывающие с краю стола, обутые в интересные сапоги. С виду они были обычными, но очень плотно обхватывали лапу, имели довольно толстые стальные наголенники и соответствующую рифлёную подошву. Судя по тому, как одна нога покачивалась в такт, нас не слышали из-за музыки, играющей в наушниках.
Ящер кивнул нам идти вперёд, а сам почему-то пошёл сзади. Я взял наизготовку пулемёт, тихо прошёл весь коридор и аккуратно заглянул за стол. Увиденное потрясло меня не меньше, чем тайный облик Рэи: развалившись на частично гнилых подушках и матрасе за столом лежала стройная и довольно красивая лисица, заткнувшая свои уши маленькими наушниками, в которых играл музыку допотопный маленький плеер, питающийся от огромного аккумулятора. Фигуру я отметил не просто так: всё её тело закрывал костюм невиданной мне доселе конструкции: сделанный будто из углепластика, чёрно-зелёный. Она была очень прилично защищена несколькими кевларо-карбоновыми плитами на груди, бёдрах и плечах, раскрашенными под основной цвет костюма. В общем же сам наряд производил о себе впечатление удивительно нового в наши дни. Даже боевой костюм, который дал мне Кронос, имел на себе налёт старины, на ней же было что-то совершенно новое, хотя явно довоенное.
- Ничего себе! Вы только посмотрите на неё… — раздался восторженный шёпот у меня над ухом.
Однако Чаку не стоило ничего говорить. Несмотря на наушники и довольно громкую музыку, лисица сразу же вышла из своей маленькой нирваны, вырвала наушники из ушей и выхватила из-под матраса ещё одну довоенную ценность — американскую снайперскую винтовку. InterventionM200 в наших местах была запредельной редкостью, отличающуюся отличной скорострельностью, убойностью, точностью и дальнобойностью, но не высокой надёжностью. Больше разглядывать лисицу возможности не представилось: она вскочила на лапы, огромный хвост встрепенулся, вытянулся и взбешённо метнулся из стороны в сторону. Лиса прищурила глаза, разглядывая нас, медленно поднимая ствол своей винтовки, на котором красовался массивный глушитель. Если она выстрелит, об этом даже никто не узнает.
- Кто такие? — дежурно спросила она, признавая в ящере своего.
- Новобранцы, — быстро соврал я, — Нас тут сержант привёл, может из хлама чего полезного найдём?
В душе, к концу фразы я сам готов был хлопнуть себя по лбу. Привык, блин, к тому, что все из нашей армии выглядят оборванцами без единой формы, с разваливающимся оружием и неуставными манерами, а сейчас трое практически идеальных солдат хотят покопаться в мусоре! Что можно было подумать о нас? Лисица это сразу же озвучила:
- Найдёте пару консервных банок, из которых сделаете себе новые пушки? Не сомневаюсь, идиоты! Кто такие?!
Я вздохнул, но совершенно внезапно Чак оборвал меня на полуслове и всё выложил:
- Бойцы новой Российской армии. Мы за Кроноса.
- Да мне, честно говоря, насрать! — Хмуро отозвалась лисица. — Кто вы и откуда.
- Тогда зачем спрашивала? — развёл лапами Чак.
Снайперша перевела ствол винтовки на него, но наш снайпер даже не вздрогнул. Она нахмурилась.
- По инструкции положено.
- А ху-ху не хо-хо? — Спросил Чак. — Ты же наемница.
С этими словами он открыл какой-то потайной карман и выудил оттуда пачку мятых купюр, скрученных канцелярской резинкой, и отслюнявил где-то половину.
- А говорил, что всё в другом костюме оставил, — озвучил мою общую с ним мысль Добб.
- Да тех было проще убить, — признался Чак, и протянул деньги лисице, — Но здесь лично я бессилен.
Удивительно, как сильно преобразилась стражница при виде пачки купюр. Позволив себе улыбку и опустив винтовку, она протянула лапку за деньгами и профессионально их пересчитала. Сумма там была не очень большая, но для некоторых внушительная. Она спрятала их в какую-то сумку, стоявшую рядом с её лежанкой и коротко кивнула на проход.
Мы оказались в просторном зале, заставленными всевозможными полками и заваленным всевозможным барахлом. Ящер быстро повёл нас куда-то в угол.
- Как ты догадался? — шепотом спросил я у нашего ловеласа.
- На такую винтовку просто так не заработаешь, а нужна она только для очень крутых наёмников. Она — одиночка. Ходит с сумкой и всегда готова к сражению. Её явно не интересовало кто мы, раз она не пристрелила нас сразу.
- Хорошая винтовка, ничего не скажешь, — констатировал я, — Американская, да?
- Да мне плевать на винтовку, поверь, — ответил мне Чак, — Генерал, в любовь с первого взгляда верите?
- Нет.
- И я раньше не верил.
Я нахмурился и посмотрел на нашего снайпера, но тот был предельно серьёзен.
- Чак, ты же не хочешь сказать, что…
- Я ничего не хочу сказать, товарищ Генерал, — быстро перебил он меня, — Я был знаком с ней двадцать секунд.
- Рад, что логика тебе не отказывает, — усмехнулся я.
Однако Чак теперь пребывал в какой-то напряжённой прострации после встречи со снайпершой и до небольшого стеллажа с парой бочек он шёл тихо и быстро. Впрочем, впереди нас всех вышагивал сержант, который показал нам несколько запечатанных стандартных бочек. Никаких меток или маркировки на них не было: всё стёрло время и лёгкий налёт ржавчины, но, судя по пломбам на их крышках, их явно вскрывали.
- Вот, — сказал зелёный, показывая на бочки, — Лейтенант говорил, что от них никакой пользы. Не знаю, что он имел в виду, но в них явно что-то есть.
- Добб, проверишь? — спросил я своего друга.
- Конечно, — буркнул доберман и спокойно взял одну из бочек, поставив её на пол.
Открутив её крышку, пёс слегка наклонил тару к себе и обмакнул палец в содержимое бочки. Обнюхав и даже попробовав на вкус неизвестную нам субстанцию, он поморщился.
- Оружейное масло, — констатировал он, — Странно, что оно вам не нужно.
- Посмотри во всех бочках, я пока здесь оглянусь.
- Хорошо.
Я оставил Добба и своих напарников у стеллажа, я пошёл к другой стене зала, где располагались какие-то запчасти для разнообразных агрегатов. Все уже были непригодны к использованию, насквозь проржавевшие или гнилые, даже Динозаврик бы пустил их на металлолом. Однако я пришёл не за ними, а поговорить с Кроносом.
- Кронос, ты меня слышишь? — тихо спросил я, накинув на голову шлем. На дисплее отобразилась полосочка его голоса и мощность сигнала для связи.
- Слушаю, товарищ генерал, — ответил он мне через секунду.
- Ты видел то, что нам показала Рэя? Кошмар из-под капюшона…
- Да, — ответил ИИ.
- Значит это была не иллюзия, или что-то в этом роде? Я хочу быть уверен.
- Нет, иначе бы мои оптические сенсоры этого не зафиксировали бы. То, что она показала вам, было настоящим.
Это навевало на меня лёгкий ужас. Я думал до этого, что всё увиденное мною — не более чем ужасный глюк, который она создала своей силой, но теперь её стоило опасаться. Впрочем, я никогда не доверял ей полностью.
- Ты так и не узнал что она такое?
- Я немедленно пошлю кого-нибудь на заброшенную часть базы за журналом профессора, который её создал, — сказал Кронос, — Похоже у меня это, как говорится, вылетело из головы.
- Ничто человеческое тебе не чуждо, надо же, — усмехнулся я. Кронос в ответ мне лишь хмыкнул на другом конце провода.
Раздалось лёгкое шуршание слева от меня. Прервав связь со своим командиром, я вскинул пулемёт и резко повернулся, но тут же опустил оружие. Появившись из неоткуда, слева стояла Рэя.
- Ваш друг, которого вы называете Чаком, говорил что-то о любви. Что это? — без всяких вступлений начала самка. Её вопрос меня ошеломил. Я снял шлем, чтобы лучше её видеть.
- Это чувство, — ответил я ей, — Ну знаешь, что-то вроде гнева или страха…
Она какое-то время смотрела на меня, ожидая, что я продолжу, но мне больше не было чего сказать. Я неловко улыбнулся ей, разглядывая мордашку неизвестного вида. Она была очень красива в свете луны, который пробивался через частично поломанную крышу клуба, но кошмарные видения не давали мне покоя. Я уже не мог верить её обманчивому внешнему виду и постоянно ожидал, что она вот-вот и снова покажет свой ужасающий лик.
- Гнев и страх всегда имеют под собой основания, — тихо сказала она, — Какое было основание для той любви, которую испытал Чак при виде лисицы? Почему вы не испытали это чувство?
- Оно для каждого индивидуально, — попытался ответить я, — И основания… всегда разные. Для каждого свои.
- И как понять, что чувствуешь любовь? — не прекращала самка, но я откровенно не выдержал.
- Рэй, сейчас не время говорить о таких вещах, да и я откровенно в них слаб…
- Ты генерал целой армии. Тупому не доверили бы управление жизнями других, — напомнила мне она.
- Это… не те вещи, для которых нужен интеллект, — признался я, неловко усмехнувшись.
Самка повернула свою очаровательную мордашку куда-то в бок, прекратив свой допрос. В наушнике раздался голос Кроноса.
- Сначала она спросила это у меня, но я посоветовал спросить у кого-нибудь живого. Видимо вам, Генерал, она доверяет больше всего.
- Послал бы к Чаку! Он испытал, он пусть и растолковывает!
- Я не давал конкретных указаний на счёт лучшего советчика, — ответил мне ИИ.
Рэя исчезла. Как будто её впитала тень на полу, сама темнота. Видимо она чувствовала, что ко мне вернулись мои друзья.
- Керосина нет, — рапортовал мне мой друг, — только смазочные материалы.
- Я и не думал, что нам так быстро повезёт, — признался я, — Сержант, в том ангаре ещё есть топливо?
- Да, но им заправляют машины, это бензин, — ответил он, — А керосин это что-то другое…
- Да, но там где есть бензин, там есть и керосин. Пойдём туда.
- Я с вами не пойду, — сказал он, — увидят с вами — всё разом поймут…
- И что нам делать? Мы потеряемся на этой базе без хорошего проводника.
На секунду воцарилась тишина, но потом Чак опять полез за купюрами. За всеми оставшимися у него деньгами.
- Возьмём лисицу, — сказал он.
- Уверен? — спросил Добб.
- Если она заинтересуется, то сделает всё что в её силах. Я знаком с кодексом наёмников…
- А нас она не убьёт?
- Не знаю, — понуро ответил Чак и направился к выходу. Мы с Доббом переглянулись и последовали за ним.
Оставив ящера в зале с припасами, мы вышли из зала и застали снайпершу на своём месте с тем же плеером. Процесс договоров был довольно грубым и наигранным: Чак попросту пнул подошву её сапога, чтобы привлечь её внимание, бросил на грудь пачку купюр и дождался, пока она вытащит из ушей наушники.
- Нам нужен керосин. На базе он точно есть.
- Абсолютно точно, — согласилась Лиса, — могли бы сразу сказать, что вам нужно, но раз решили платить за проход, то…
Она глумливо покачала головой, показывая какие мы дураки, что связались с некомпетентным сержантом-новобранцем.
- Этого хватит? — спросил рыжий, кивая на купюры.
Снайперша придирчиво оглядела пачку мятых пятисоток и кивнула.
- Нормально.
Она встала со своего места и закинула на спину свою винтовку и рюкзак. Сумка немедленно звякнула патронами, которых в рюкзаке, судя по всему, было в избытке.
- Собираешься? — спросил её Чак, — Нас только до топлива проводить, не более.
- У меня в соглашении есть пункт, что я обязуюсь не выдавать месторасположение стратегический припасов на базе. И если я нарушу это соглашение — меня прибьют точно так же, как и вас.
- И получается…
- Стандартно за такое я беру намного больше, но здесь просто до жути уныло, — призналась лиса, — И к тому же с вас отход с этой базы.
- Понятно, — кивнул я, — Добб, Рэя, возьмите ящера и пригоните джип, на котором мы сюда приехали. Проследите, чтобы был заправлен.
- Будет сделано, — кивнул Добб, а самка, появившаяся неоткуда, молча кивнула. Лисица, поглядев на неё, показала через плечо большим пальцем:
- А это кто такая?
- Хтонический монстр, — ответил я, — Веди.
Лисица взяла винтовку наизготовку и передёрнула затвор.
- Только не отставайте.
Положившись в этот раз на куда более опытного бойца, мы выбежали с заднего хода Клуба и обежали его кругом, чтобы не привлекать к себе лишний раз внимание караульных. Лисица, казалось, готовилась к этому плану заранее: сворачивала в нужных местах и избегала патрульных маршрутов, спокойно обходила ловушки. Она была довольно ловкой и быстрой, несмотря на солидный запас патронов, болтающийся за спиной. По кругу мы преодолели половину базы и оказались рядом с первым ангаром, в котором до сих пор горел свет. Лиса прижалась к его воротам и вскинула винтовку, куда-то целясь. Раздался короткий выстрел, звуком напоминающий глухой удар деревяшку об другую, который был неплохо слышен на порядочном расстоянии, но мы даже не проследили в кого она стреляла. Потом лиса резко дёрнула ствол на пару градусов в сторону и ещё раз выстрелила. Не говоря ни слова, она подобрала две выпавшие на землю гильзы и побежала подальше от ангара.
Я был неимоверно удивлён её поведением, в отличие от Чака, который, судя по всему, решил, что её поведение вполне укладывается в тот самый, неведомый мне "кодекс наёмника". Лиса убивала без зазрения совести, быстро и решительно, как будто жизнь для неё была не чем-то ценным и всеобъемлющим, а недорогим товаром, которым можно торговать со смертью.
Через минуту мы стояли на небольшой асфальтированной площадке у невысокого здания, стоящего поодаль от основного скопления объектов военной базы. Рядом с входной дверью лежали два безголовых трупа, у которых, прежде чем войти, лисица методично обыскала карманы и вытряхнула оттуда всё ценное. Я даже не стал удивляться: может быть это тоже в их так называемом "кодексе". В любом случае наёмница кивнула на дверь и вошла внутрь первой.
Несмотря на внешний вид, изнутри здание казалось намного больше: почти сразу от входа оно уходило вглубь на несколько этажей и до лестницы нам пришлось идти по шаткой металлической дорожке с прогнившими перилами. Под нами, насколько я мог видеть, были сплошные завалы какой-то рухляди и песка, но некоторые места были старательно расчищены и даже освещены. Сначала мы прошли большой склад, полный артиллерийских боеприпасов, а за ним спустились в следующий зал — генераторную.
На полу стояло два генератора, но работал их них только один. Кряхтя своими сочленениями, он периодически чихал и начинал подозрительно вибрировать, но продолжал работать. Рядом с ними была целая цистерна с горючим, судя по запаху — соляркой. Но неподалёку от неё стояли несколько запасных бочек в ряд.
- Это керосин, — сказала наёмница, показывая на бочки, — авиационный. Когда базу захватили, то сюда перетащили всё что горит, думая, что на этом может работать генератор. Один уже запороли, как видите.
- Много не унесём, — констатировал Чак глядя на стандартные 100-литровые бочки, — но нужно всего две.
- Чем больше, тем лучше, — напомнил я ему, разглядывая зал. В частности выход из него был не только по тоненькой железной дорожке: судя по массивным металлическим воротам, сюда вполне могла заехать машина.
Я подтянул воротник к пасти, активируя рацию.
- Добб, как ситуация?
- Сидим, ждём вас, — последовал ответ, — Ящера высадили, всё тихо.
- Можете найти вход в генераторную? Мы нашли топливо, но на себе много не унесём.
- Генерал, вы, кажется, не совсем ещё привыкли к тому, что на вас надет мощнейший экзоскелет. Хватайте бочки и вперёд.
Фраза Добба меня так поразила, что я потерял минуту, вспоминая, о каком экзоскелете он говорит. Действительно, привычка — вторая натура, и даже у Чака это вылетело из головы.
- Ну что они там? — нетерпеливо спросила лисица, следя краем глаза за выходом, — Долго их ещё ждать?
- Отходим сами, — решительно сказал я.
- Без топлива?
- С топливом, — сказав это, я подошёл к одной из бочек и без особого труда взвалил её себе на плечо, держа её как арбуз, — Чак, положи мне ещё бочку, а сам бери одну.
- О, мы дураки, — сказал лис, наблюдая как легко я справляюсь с стокилограммовой канистрой с топливом. Без особого труда он закинул мне на другое плечо ещё одну бочку. Бронекостюм сообразил, что к чему, и включил закрепляющий режим — мне даже не надо было напрягаться, чтобы удержать бочки. Чак с кряхтением поднял свою тару на плечо.
- Отступать всё равно придётся через машинный вход, — сказала лиса и направилась к воротам.
- Пойдём так, — сказал я и направился в обратную сторону.
- Вы не слышали, как трещала навесная дорожка под вашим весом? Сейчас в вас на двести килограмм больше. Думаете, выдержит? — саркастически заявила лиса, — Впрочем я за вас ответственности не несу.
- Она права, — согласился Чак.
- К тому же нельзя возвращаться той же дорогой, которой пришёл, — улыбнулась рыжая.
Недовольно фыркнув, я пошёл за ними, по дороге попытавшись вызвать Добба, но в туннеле связь почему-то не работала. Дорога резко шла наверх, делала крутой разворот и снова наверх. Несмотря на заявление лисицы о "той же" дороге мы вышли в тот же самый зал, только с другой стороны. Выйдя на поверхность, я первым делом вызвал Добба.
- Мы ждём вас у генераторной.
- Генерал, нас поймали, держат на мушке, — спокойно отвечал мне пёс, — Будет заварушка. Готовы?
- Так, похоже, тихо отсюда уйти не удастся, — сказал я своим и обратил внимание на лисицу. Прежде чем она успела открыть свою пасть, я сказал ей со всей строгостью, на которую только был способен, — А мы своих не бросаем.
Она больше ничего не захотела говорить, но как-то безразлично пожала плечами. Я усмехнулся и сказал в рацию:
- Мы готовы. Генераторная.
- Понял вас, генерал, — отрапортовал Добб и тут же намного громче крикнул куда-то в сторону, — Рэя, давай!
Где-то к северу от нас раздались хлопки выстрелов и автоматные очереди, но те быстро затихли. Взревел мотор и с места сорвался тяжёлый военный внедорожник.
События развивались предельно быстро: не успел Добб даже включить фары, где-то заунывно завыла сирена. Тут же на вышках вспыхнули прожектора, и узкие конусы света заметались по двору в поисках нарушителей. В казармах зажегся свет — база напоминала развороченный муравейник. Скрипнув тормозами, Добб остановил машину на максимально близком расстоянии —  дальше проехать он не мог из-за деревьев. Мы с Чаком схватили бочки и понесли грузить их, а лисица задержалась на какие-то секунды. В её светлую голову пришёл неплохой план: если отходить громко, то по-настоящему громко — она вынула из своего рюкзачка тройку динамитных шашек с длинным шнуром и небольшой серебряной зажигалкой подожгла фитиль. Приоткрыв ворота генераторной, она бросила взрывчатку внутрь и побежала к нашей машине.
- Давай, скорее! — поторопил её Чак, хлопая лапой по борту внедорожника.
- Подвинься! — крикнула она и с прыжка заняла место нашего снайпера за пулемётом, установленным на крыше, — У нас меньше минуты! Гони!
Я уселся на переднее сиденье и приготовил пулемёт. Добб дёрнул машину необыкновенно быстро, разогнался по прямой и взял курс прямо на ворота. Но когда он наконец-то включил фары, я увидел, что проезд не так прост, как казалось в начале: помимо сетчатых ворот на дороге расположились специальные барьеры, непреодолимые даже для военной техники. Добб резко бросил машину в сторону, и нас в прицел поймали два луча прожекторов.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, лисица рыкнула и дала длинную очередь по посту КПП, из которого по нам открыли ответный огонь. Откуда-то сверху басовитым рокотом прошла крупнокалиберная очередь, но пока что не попали.
- Плохи наши дела! — крикнула нам лисица, — Разворачивайся!
- Отсюда есть ещё выход!? — крикнул я, готовя пулемёт.
- Нету! Кружи, пока не будет взрыва! — велела она нам.
- Чак, хватай мой гранатомёт! — казал Добб.
Мы проехали мимо стоянки всё ещё действующих автомобилей и за нами зажглись ещё четыре пары фар. Собиралась погоня, наши шансы уменьшались с геометрической прогрессией.
Внезапный взрыв подземной генераторной потряс всю базу до последнего кирпичика, но это был лишь апперетив! Запас топлива, взорвавшись, детонировал артиллерийские боеприпасы и на второй взрыв я даже через подвеску машины почувствовал, как содрогнулась земля! Здание генераторной превратилось в огненный шар, вмиг разобрав древнюю постройку на кирпичи. Под землёй начался пожар, который к счастью, не затронул лес.
В следующую минуту погасли все прожекторы и барьер на дороге, поддерживаемый электромагнитами, опустился. Добб сразу же рванул туда, но за нами уже пристроились догоняющие.
Пролетая через КПП военной базы, я дал по ним очередь, чтобы те не особо высовывались, а лиса длинной очередью заставила притормозить наших преследователей. Чак какое-то время собирался ей помочь, но когда он хлопнул гранатомёт Добба на корму нашего джипа, преследователи были уже далеко. Но так легко сдаваться они не обирались: может, если бы мы уволокли у них пару бочек керосина и машину, они бы ещё простили это нам, но теперь, оставшись без электричества, боеприпасов и основного запаса топлива, они были полны праведного гнева.
- У вертолёта будем через два часа! — отрапортовал Добб, — Держите их подальше от машины!
- Ха, я же говорила, что мне везёт! — внезапно вставила лисица и помахала лапой из-за пулемёта, — Пока, неудачники!
- Что, приятно работать с профессионалами? — догадался Чак.
- Приятно быть на стороне победителей, — ответила рыжая и взялась за пулемёт, — Приготовься!
Из темноты на нас выехали две машины и разом застрекотали пулемётами и автоматным огнём. Несколько пуль тут же пробили наш зад, но ответный огонь лисицы не заставил себя ждать: даже из пулемёта она стреляла мастерски. Очередь прошила передние колёса правого автомобиля, но даже так он не собирался сдаваться. Чак перевёл гранатомёт в одиночный режим огня и иногда, когда позволяла дистанция, клал одну или две гранатки между автомобилями, заставляя их разъезжаться в стороны на узкой лесной дороге, где у нас было преимущество. Но как только эта дорога закончилась, все шесть преследующих машин выстроились в ряд и от их пулемётов скрыться было очень тяжело, учитывая тот факт, что наша машина была откровенно перегружена.
- Чёрт, — только и успела сказать лисица, прежде чем все шесть автомобилей открыли по нам ураганный огонь. Трассера гудели и жужжали вокруг как озверевшие шершни. Но вдруг, на полпути они резко изменили траекторию и все ударили в одну точку. Рэя, до этого спокойно сидевшая на заденем сидении вместе с Чаком, обернулась и выставила вперёд вою лапу, растопырив чернеющие пальцы.
- Какого хера тут происходит!? — заорала поражённая до глубины души наёмница. Ответа, конечно не последовало, но даже я должен был признать: ночью, с трассерами приём нашей таинственной самки выглядел необычайно эффектно. Настолько эффектно, что все наши противники оставили попытки подстрелить нас, и даже немного отстали. Этого им делать не стоило: как только дистанция увеличилась до ста метров, Чак зажал гашетку автоматического гранатомёта и выпустил по нашим преследователям целую ленту, только что заботливо заряженную в оружие. Серия разрывов подняла настоявшую пылевую завесу между нами и преследователями. Но при всей зрелищности, эта очередь практически не задержала ящеров: только один джип попал шквал. Осколки от близких разрывов выбили у старого «УАЗа» все стекла, и он, заревев двигателем, вильнул в сторону и скрылся в канаве. Оттуда раздался громкий хлопок столкновения, и в воздух поднялось большое облако мелкой пыли.
Эта потеря превратила нашу поимку в настоящее дело чести, и оставшиеся машины прибавили газу — вперед вырвались «Нива» и «Лендровер Дифендер». Натужено ревя двигателями, эта пара начала нас обходить с обеих сторон. Одновременно из люков на крыше у них высунулись боевики. А потом вытащили на крышу самые настоящие единые пулеметы.
Судя по тому, как уверенно они двигались при такой сумасшедшей качке, эти ребята делали это не в первый раз.
Я вспомнил пару слов происходящих от названия половых органов, и уперев в плечо приклад пулемета выпустил две очереди по десять патронов по ближайшему ко мне преследователю — «Ниве». Я старался «окучить» водителя, и уж если повезет — пулеметчика.
И судя по тому, как «Нива» резко вильнула в сторону и перевернувшись ушла в канаву — я попал.
Два раза в салоне раздался громоподобный грохот «магнума» — лисица-наемница пыталась достать «Лендровер». Со второго попадания джип мерзко захрустел разбитым двигателем и, подвывая разбитой ходовой, отстал. Пулеметчик мстительно выдал нам вслед длинную очередь, но Рея даже не удосужилась ставить защиту — пальба из разбитой машины вслед несущемуся сайгаком джипу — дело неблагодарное...
 Будто в отместку за взорванного товарища остальные снова начали палить по нам из пулемётов, но ни одна пуля не долетела до лёгкой брони нашей машины. Поняв, что пулями нас по какой-то причине не взять, на крыше одного из джипов показался песец, готовивший к выстрелу РПГ.
Коротко выглянув из-за сидения, лисица-наемница изощрено и витиевато выматерилась, заталкивая в магазин своего «громовержца» батарейкообразные патроны. Я плюхнул пулемет на спинку сидения и дал очередь. Но водитель джипа явно не торопился отправиться за своим коллегой из «Нивы», поэтому всячески старался сбить прицел: вилял и менял скорость, то отставая то чуть приближаясь, мотаясь при этом на «хвосте», как консервная банка.
- Рэя, поможешь? — я попытался спросить это у неё как можно тише, но всё равно вышло на повышенных тонах. Самка отрицательно покачала головой, показывая почерневшие лапы, — Понял, справимся сами.
- Чак, сбей их! — крикнул Добб с водительского сиденья.
- Дистанция слишком маленькая!
- Не из гранатомёта! Гауссовка!
- Понял!
Лис оставил гранатомёт на багажнике и потянулся к своей винтовке, но ещё некоторое время он тормозил, вставляя в неё новые батареи и заряды.
- Чего медлишь?! Они набирают дистанцию!
Чак кувырком обернулся к нашим преследователям, бухнул массивных кожух гаусс-винтовки на раму джипа и почти не целясь нажал курок. Громыхнул уже знакомый "разряд молнии", марево, оставшееся от пульки, разогнанной до неимоверной скорости, ударило в капот. Джип вздрогнул, из-под капота вырвались языки пламени и струи дыма. Трясясь как эпилептик, автомобиль остановился, из салона выскочили пара зверей и начали кататься по земле стараясь сбить пламя. Удалось им или нет, я не видел, так как они стремительно скрылись за пеленой пыли.
Будто в довершение начатой победы, Рэя подняла вверх левый кулак и «Мицубиси Паджеро», пытавшаяся обойти нас с моей стороны, внезапно, со скрежетом согнулся горбом. У изувеченного джипа с гулким хлопком вылетели стекла, а снизу, из-под него посыпались элементы подвески и ходовой. Судя по всему, Рея сунула большой камень прямо под машину. Не медля ни секунды, наёмница-лисица с трудом подхватила гранатомёт Добба, повернула его в нужную сторону и положила две гранаты точно в лобовые стёкла двум оставшимся машинам.
Всё разрешилось настолько быстро и неожиданно, что я невольно задумался о реальности происходящего. Почему мы раньше не могли так сделать?
- Оторвались, — сказала лиса, затягивая гранатомёт на заднее сиденье и сама устраиваясь там, — Не совру, если скажу что чудом…
- Тут дело не в количестве, — мудро заметил Добб с довольной улыбкой, — А в качестве!
- И ты говоришь это мне!?
Наёмница вытянула ноги под моё сиденье, раскинув руки в стороны, обнимая Чака, который уже успел залезть внутрь, но тут её рука коснулась плаща Рэи, которая немного отстранилась от прямого контакта. Почувствовав это, лисица поглядела на неё.
- Эй, — окликнула она Рэю, перекрикивая рёв движка, — Спасибо в любом случае.
Дальше ехали в тишине, не разговаривая. Наша троица уже немного устала после долгого перелёта, а теперь ещё и топливо, давшееся нам ценой огромной потери сил. Рэя, которой явно было неуютно в машине, просто растворилась в воздухе и освободила место для Чака и наёмницы. Лисица молча обняла винтовку и прикорнула на краю сидения. Добб быстро проехал через ночной Красноярск и вывернул на железную дорогу, только там обратившись к лисице:
- Гранаты есть?
- Ф-1, три штуки.
- Дай одну.
Проезжая мимо блокпоста, на котором все очевидно спали, он закинул пулемётчику в «гнездо» лимонку без чеки. Удаляясь от блокпоста, мы обернулись и увидели как из «гнезда», с грохотом поднялся грязный земляной фонтан. Мы же уже были довольно далеко от них и погони не боялись.
Проехав Енисей, мы через пять минут были у своего вертолёта. Завидев винтокрылую машину, лисица подняла уши и её глаза расширились от восхищения. Добб заложил круг и остановился.
- Разгружаемся и заправляем, — сказал он, глуша двигатель.
Я поглядел на Чака, который после погони почти сразу же уснул. Посмотрев на несильно пышущего энтузиазмом добермана, я заключил:
- Привал, Добб. Переждём ночь и завтра с утра полетим.
Ночёвка была решённым делом. Никто не возражал, даже лисица решила  остаться с нами.
- Так вот зачем вам нужен был керосин! — воскликнула она.
- А ты думала, мы его пить будем? — спросил я, подходя к ней, — кстати, тебе тоже спасибо. Без тебя мы бы ещё долго там куковали.
- С вами было приятно поработать, — призналась лиса, пожав плечами, — киборг, лис и генерал — славная компания.
- Ты забыла Рэю, — напомнил ей я.
- Значит Рэя, — протянула самка, приложив палец к носу, — Так всё-таки кто она?
- Я тебе ни разу не соврал. Кто она такая пока не знает даже наш покровитель.
- Вот значит как. Жаль она куда-то пропала.
- Она намного ближе, чем ты думаешь, — предупредил я лисицу, — Она… не знаю, может не существовать, но при этом следить за нами.
- Я не собираюсь говорить про неё всякие гадости, не волнуйся, — усмехнулась рыжая, — Просто интересно с ней поболтать. И к тому же она вроде не расслышала моё "спасибо" в машине.
- Кто знает, — я пожал плечами и отвернулся. В тот же миг за моей спиной послышался уже знакомый шорох, и Рэя вновь материализовалась рядом с нами.
- Вот ты где, — совершенно не удивившись, начала лисица, — Не думала, что признаю это, но ты четвёртая в моей жизни, кто спас мою шкуру!
Рэя наклонила голову набок и поинтересовалась:
- А кто были первые три?
- Вот те ребята, — сказала рыжая, показывая на нас через плечо. Добб заправлял вертолёт, Чак дремал на заднем сидении, переодически похрапывая. Я следил за обстановкой.
Рэя оглядела нас и заметила Чака. Похоже, в её странной голове возник странный вопрос.
- Лис, — сказала наша неизвестная науке самка, показывая на Чака, — Упомянул любовь, когда мы прошли мимо тебя в первый раз. Сказал, что теперь верит в это чувство с первого взгляда.
Рэя повернулась к лисице и посмотрела ей в глаза.
- Ты ощутила это тоже?
Такой вопрос поставил опытнейшую наёмницу в тупик. Она неловко улыбнулась, не зная, что на это ответить. Хорошо, Чак спал и не слышал всего этого, иначе бы из рыжего стал красным.
- Может быть, я потом тебе отвечу? — лисица улыбнулась и с опаской посмотрела на Рэю. Самка неизвестного вида спокойно ответила:
- Интересная тема эта любовь… Профессор ничего мне не рассказывал про это.
- Профессор? — переспросила наёмница с неподдельным интересом, однако Рэя уже потеряла всякое желание говорить. Лиса ещё пару раз пыталась выспросить у неё таинство происхождения, но я аккуратно положил лапу на её плечо и отвёл в сторону от таинственной знакомой.
- Она не очень любит разговаривать, — пояснил я, — Несколько минут в день и то кажутся подарком свыше.
- Откуда она? — спросила любопытная хитрая бестия.
- Знакома с "Алмазным Пиком"?
- Гора у Владивостока? С ней тяжело быть не знакомым.
- Она оттуда. Изнутри. Прощальный привет изгнанного с этой земли человечества. Существует, судя по всему, в единственном экземпляре.
- Наверное, это чертовски тяжело, — вздохнула лиса, — И как вы уболтали её пойти с вами?
- Никак, если честно. Она по сути дела увязалась сама.
- Хотела бы я, чтобы за мной такая увязалась, — призналась наёмница и поглядела на неё, — Она довольно красивая.
- Спору нет, — усмехнулся я, — Останешься с нами на ночь?
- Вообще надо уйти как можно дальше, но с вами явно надёжнее. Только вы не расплатитесь, да и…
- Бери машину. Как тебе такой договор?
Лиса посмотрела на меня немного свысока, пренебрежительно и властно. В её взгляде прочиталось одно: захотела бы, я бы все машины в мире угнала бы. Однако через секунду она мирно кивнула.
- Я пойду поохочусь, — сказала она, доставая из машины свою винтовку, — Будет вам ужин.
От её слов Чак проснулся и сладко протянул:
- Ах, ужин…
- Спи, рыжий снайпер, — усмехнулась лиса и по-доброму потрепала Чаку его треугольные чёрные уши, — Мамочка всё сделает.
От улыбки не удержался даже Добб, а я даже позволил себе посмеяться. Через пятнадцать минут Добб полностью приготовил нашу винтокрылую машину к перелёту, и почти сразу пришла лисица, волоча в лапе разнообразную живность, которая в обилии водилась в лесу Красноярска: пару кроликов, какую-то птицу типа утки и молодого кабанёнка. Сбросив добычу у разведённого нами костра, она вынула из пояса хороший армейский нож и принялась свежевать тушки.
- Столько патронов потратила, — начал Добб, наблюдая за действиями наёмницы, — Их же хрен найдёшь в этих краях.
- Да, найти сложно, — призналась лиса, — Но я сама их снаряжаю, если совсем невмоготу. Получается даже лучше, чем заводские…
- Ты поэтому и собираешь гильзы? — спросил я, вспомнив как умело лисица сняла пару охранников у генераторной.
- А зачем ещё они нужны? — усмехнулась она.
- Четыреста восьмой калибр, если не ошибаюсь? — похвастался своими знаниями Добб, — И насколько он хорош?
- Тебе в дальности или в толщине сказать?
Внезапно проснувшийся Чак, который слушал наш разговор из кабины машины, поднял кверху указательный палец:
- В дальности!
Лисица отправила в пасть кусок свежего мяса маленького кабанчика и усмехнулась.
- Он у вас снайпер, да? Что это за пушка у него была?
- Сначала ты! — парировал Чак.
Наёмница улыбнулась шире.
- Прицельно могу снести бошку, стоящую в двух километрах от меня. На заводских пулях пишут, что их дальность прицельного огня два с половиной, а то и три километра, но в реальности больше двух километров двухсот метров, попасть в окно метр на метр — уже фантастика. Для большего расстояния специальные пули, специальный порох и даже специальный ствол нужен. Так что у него за пушка? — спросила лиса.
- Это гаусс-винтовка, — ответил я за Чака, — Стреляет шариками в четыре миллиметра, только…
- Разогнанными до невообразимой скорости... — закончила лиса.
- Шесть тысяч километров в секунду вроде как, — кивнул я.
- Я слышала о таких, но никогда не видела. Говорили даже, что они куда более распространены в Америке, но там говорят, что у нас этого добра навалом…
- Там говорят? — переспросил её Добб, — то есть?
- Ну, это значит, что в Америке все считают, что в России определённо лучше. А на деле везде хреново.
- Ты что, была в Америке? — догадался я.
Лисица хмыкнула и посадила нарезанные кусочки мяса на какую-то веточку, положив её рядом с костром.
- Я двенадцать лет потратила на настоящее кругосветное путешествие. Я была везде.
Я замер от такого откровения — вот уж не ожидал. Лисица спокойно продолжила, как будто мы с ней уже были закадычными друзьями.
- Меня папа в десять лет выгнал из дома. Орал что-то про то, что хочет себе самца, и то, что я получилась у него чахлая и дохлая, что не верит он в меня больше и всё такое. Мы поссорились, да, я сказала, что проживу без него, и так оказалась на улице. Я за два года научилась стрелять, накопила себе честным трудом на старенькую винтовку и сказала родному дому аривидерчи.
- Научилась стрелять? — спросил Добб, — Даже киборгов учат быть снайперами. Кто учил тебя?
Лисица развела лапами, криво улыбнувшись.
- Никто. Не знаю, я просто… стреляла! Мне нравилось. Ну знаешь — метод проб и ошибок, да и в конце концов не всем же иметь хорошего учителя? Да, я знаю, что снайперов долго и нудно учат, но я всему научилась сама и даже могу дать фору некоторым "Учителям" сейчас. Опыт, чистый опыт.
- И тебя не определили в… какой-нибудь рейдерский… — начал предполагать я, но лисица перебила:
- В секс-рабство? — напрямую сказала она, — Десятилетняя, щуплая, неопытная до жути лисичка? Кому такая нужна, скажи мне?
Мне не было чего ей ответить. Наёмница была прямой как шпала и казалось, не стеснялась ничего.
- Если бы не это, я бы никогда не добыла бы свой первый пистолет. А потом мне просто понравилось смотреть, как мои захватчики падают и умирают.
- А ты жестокая, — сказал я.
- Мне много кто так говорил. В любом случае, это заставило меня уйти из родных мест. Пошла куда глаза глядят. Сначала в Москву, но там мне не понравилось, поэтому пошла дальше — через Минск, Киев, Братиславу… Выйдя в Европу впервые встретилась с наёмниками. Те хотели, было, меня опять "приучить", но вместо этого я стырила у них оружия и припасов на год вперёд и пошла дальше. Почти год провела на атлантическом океане. После него — пять лет в Америке. Выучила там английский, посетила разные достопримечательности, разжилась вот этой игрушкой, — наёмница с удовольствием погладила кожух своей смертоносной игрушки, — Но и там надолго не задержалась. Пошла на Аляску, попала во Владивосток, поняла, что земля круглая. Оттуда свернула в Китай, разжилась этим костюмом, — она показала на себя, — Там проторчала ещё какое-то время, потом вернулась сюда. Жаль папочка меня не застал такой, какая я сейчас.
- А что с ним? — поинтересовался Добб.
- Отравление свинцом четыреста восьмого калибра, — спокойно сказала лиса, а я вспомнил слова Чака — за деньги она убьёт и родную мать. Получается, отца она уже грохнула, и вопрос о смерти матери решится после шелеста купюр.
- Жестоко, — сказал я.
- Тебя бы выгнали в десять лет из родного дома, крича о том, что ты недоразвитый…
- Я сирота, — сказал я, пожав плечами.
- А, ну таких, как ты, сейчас большинство. Хотя думаю, найти твоих родителей будет несложно.
- Не стоит, — отказался я, — Я же не желаю им отравления свинцом четыреста восьмого калибра.
- У каждого своя судьба.
- Я же тебя не виню.
- И правильно делаешь, — кивнула мне лиса, — Я не люблю, когда обо мне много думают. Смерть — не такая уж и сложная штука, и я уверена, что когда-нибудь встречусь с ней лично.
Она отвела глаза и вздохнула.
- Надеюсь, у меня останется для неё лишний патрон.
Лиса снова улыбнулась и повернула мясо. После её истории мы с Доббом кратко рассказали свои и улеглись спать. Лиса вызвалась постоять настороже, потому что у неё сил было с избытком, а мы устали и хотели спать.

53.

Города кричат экраном.

Я проснулся утром от ощущения ужасного, палящего солнца. Несмотря на зимний в целом период, жара у Красноярска стояла нещадная, но стоило мне прийти в себя и окончательно проснуться, костюм сообщил мне, что только что включил кондиционер. Сразу стало намного легче, и жара уже не так стучала в виски, как раньше. Добб валялся в позе морской звезды неподалёку, тоже, судя по всему, изнывая от повышенной температуры, а вот Чака с нами не было. Подозревая самое худшее, я оглянулся: Рэи и наёмницы тоже не было в поле зрения.
Я сразу подскочил со своей лежанки, хватая пулемёт, но услышал задорный смех со стороны вертолёта, с того бока, которого я не видел. Заглянув за винтокрылую машину, я увидел всю нашу троицу, устроившуюся на одном из "крыльев" вертолёта. Чак и Рэя сидели на самом корпусе, а лисица — на самом краешке с винтовкой и бутылкой пива. Чак тоже держал в лапе пузырь, и как ни странно – Рэя тоже. Все друзья дружно хохотали над чьей-то шуткой, и моё появление не было для них каким-то сюрпризом.
- Товарищ генерал, — широко улыбнувшись, наёмница отдала мне честь и протянула лапу к моей таинственной знакомой. Не мудрствуя лукаво, самка достала из своего плаща бутылку янтарного напитка и отдала её лисице, которая в свою очередь кинула её мне. Я поймал пузырь, но был немало удивлён его состоянием: напиток был холодным, практически ледяным.
Я осмотрел троицу, хмыкнул в душе и открыл бутылку, используя один из керамических листов брони на моём костюме. Это произвело должное впечатление на наёмницу, которая откупоривала свою новую бутыль при помощи обычного пистолета Макарова. Потянув освежающий горький напиток, я приблизился к ним.
- Чего не спите? — спросил я, глядя на лисий род.
- Час на часах, — ответил Чак, — Хотели утром, но вы с полковником забыли поставить будильники.
- А разбудить никак, да?
- Вы всё-таки старший командный состав, как можно, — усмехнулась наёмница, — Впрочем, мне на это было плевать.
Чак даже немного ссутулился, но я махнул лапой, отпуская ему все его грехи, и посмотрел на Рэю. Неизвестного вида самка почти неподвижно сидела на корпусе вертолёта с открытой бутылкой пива и смотрела куда-то вдаль.
- Откуда пиво? — спросил я, поглядев на машину: вроде стоит там же, где и стояла, значит, они ею не пользовались.
- Рэя наколдовала, — весело ответила наёмница, поглядев на закутавшуюся в иссиня-черный плащ самку, — Она всё что угодно может!
- Я всего лишь переношу его из ближайшего магазина в городе, — призналась Рэя, — И охлаждаю.
- Это воровство, — сказал я ей, — и это плохо.
- Не учи меня, — хмуро ответила Рэя, — Не маленькая.
- А учить тебя любви значит…
- Они уже объяснили, — сказала самка и отвернула от меня свою мордочку. Лисы немного виновато улыбнулись.
- Надеюсь, вы ей не на своём примере объясняли?
- На своём примере мы бы ей рассказывали о некоторых физических аспектах, — пожав плечами сказала лисица, — да, рыжик?
"Рыжик" согнулся и спрятал от меня свои глаза, лишь бы я в них не посмотрел. Такая реакция на новую кличку вызвала у наёмницы бурное веселье, которое быстро окончилось, и она сказала Чаку одну-единственную фразу:
- Если он давит на тебя — только скажи.
- Нет, — тихо но быстро ответил Чак, но я уже вспылил:
- То что ты сделаешь? Хочеш,ь чтобы потом за тобой половина новой армии РФ гонялась?
- Я не имела в виду, что я буду вас убивать, товарищ генерал, — сказала лиса на полном серьёзе, — Я имела в виду другое.
- Что именно?
- Что он остаётся со мной, — ответила рыжая, и я тут же посмотрел на Чака. Лис смотрел в землю под вертолётом и старательно молчал.
- Чак? — попытался привлечь его внимание я, — Чак, не веди себя как маленький.
Лис поднял глаза.
- Что всё это значит? — спросил я.
Рыжий чуть задумался, помолчал минуту, собираясь с духом, и выпалил:
- Снайпер-одиночка это нонцес. Я по себе знаю, как тяжело работать без пары.
- Ты предложил себя, да? — догадался я.
- И я не отказала, — ответила наёмница.
Воцарилось тяжёлое молчание, длившееся до тех пор, пока не проснулся Добб. Он подошёл ко мне и спросил что не так, и я быстро ввёл его в курс дела — Чак уходит. Добб этому не удивился.
- Бандитам тяжело жить в строю? — усмехнулся мой друг, сложив лапы на груди.
- Я… — попытался оправдаться Чак, но я перебил его.
- Когда-то мы спасли твою шкуру, рыжий.
Ему не нашлось чего ответить мне. За этот долг он ещё не расплатился.
- Надеюсь, ты не забудешь это, — сказал я, улыбнувшись.
Он поднял глаза и искренне улыбнулся.
- Значит, за мной должок?
- И очень большой, Чак, — напомнил ему доберман по правую лапу от меня.
- Но мы не в праве потребовать его сейчас.
Я глянул на лисицу, буквально сиявшую от счастья.
- Машина теперь ваша, запас топлива там есть. Броня Чака заряжена на несколько лет вперёд, так что…
Внезапно в наш разговор вмешался наш покровитель, и его голос услышали все, кроме лисицы-наёмницы.
- Может быть, они согласятся быть моими миссионерами?
Я посмотрел на лисицу повнимательнее. По одному её виду было ясно одно:
- Нет, она не такая. Чак — может быть, но не сейчас.
- Я буду на связи всегда, — пообещал рыжий, — Только позовите…
- И ждите полмесяца, пока ты доберёшься до нас, — напомнил Добб, — Не волнуйся за нас.
- Как можно волноваться за лучших бойцов, которых я только видел в жизни? — усмехнулся рыжий, — Впрочем… За своих новых лучших друзей волноваться я буду.
- Мы за тебя тоже, — кивнул я.
Лис не удержался и от избытка чувств обнял меня, уперев морду мне куда-то в плечо. Я похлопал его по спине.
- Но-но, дружище. Это же твой выбор.
- Это точно, — сказал он, отпуская из своих объятий, — Но всё равно спасибо… Ещё раз.
Он отошёл от меня на пару шагов.
- Добб, было чертовски здорово воевать с тобой плечом к плечу. Это настоящая честь для меня, что даже трёхсотлетний киборг признал во мне бойца.
- Отличного бойца, — кивнул доберман.
- Рэя… — Чак повернулся к нашей таинственной знакомой, — Это было необычно.
Самка спокойно кивнула из-под своего капюшона. Она, естественно, к нему привязаться не успела. Последней с крыла вертолёта спрыгнула наёмница.
- Не люблю долгих прощаний, — сказала она, подходя ко мне и протягивая лапу, — До встречи.
Я уверенно сжал её ладошку.
- Береги его.
- Естественно.
Так же она пожала лапы Доббу и Рее, и молча направилась к джипу. Чак, будто кланяясь перед нами и не желая поворачиваться к нам спиной, пошёл за ней.
Наступил момент прощания. Наёмница завела двигатель машины и дала газу, чтобы прогреть двигатель. Чак резво уселся на пассажирское сиденье и устроил свою гауссовку рядом. Последнее, что я увидел — как лисица повесила свою винтовку за кресло, подобно мечу, а потом тяжёлый военный внедорожник скрылся в клубах поднятой им же пыли.
Мы какое-то время стояли и смотрели на уменьшающуюся чёрную точку, пока та не скрылась за линией горизонта. Молчание нарушил Добб.
- Долгое вышло прощание.
- Он всё-таки был нашим другом.
- Он всё ещё наш друг, приятель, — напомнил мне Добб.
- С ним хоть в разведку, — признался я и повернулся к откровенно скучающей Рее, — Не хочешь с нами на вертолёте?
Самка подняла на меня свои белые глаза и удивлённо наклонила свою мордашку.
- Зачем?
- Тебе наверное не очень легко гнаться за вертолётом по земле, — сказал я, — Давай с нами в кабине. У нас как раз освободилось местечко.
- Хорошо, — кивнула она и полезла в кабину вертолёта, на моё место. Видимо на этот раз штурманом буду я.
- Уже летим? — немного удивлённо спросил Добб. Я в ответ пожал плечами:
- А чего задерживаться?
- Могли бы перекусить чего для начала…
- Перекусишь в дороге, — сказал я, усаживаясь на штурманское место.
- Вертолёт не то место, где можно быстро пообедать. Не говоря уж о том, что я пилот.
Я не стал напоминать Доббу, что он киборг и может протянуть неделю без еды совершенно спокойно, на собственных консервантах. Пристегнувшись, я подключил костюм к бортовой сети и вышел на связь.
- Кронос, мы дотянем до Уфы на одной заправке? Если мы так будем лететь, то скоро вся Россия будет знать о нашем маленьком путешествии.
- Я загружу пилоту информацию об экономичном полёте. Вам придётся пролететь точно над Мародёрами, чтобы не увеличивать свой путь.
- И что?
- Они могут вас заметить.
- Не думаю, что у них есть зенитки. Добб!
- Да-да, уже иду, — промямлил мой друг, заглатывая кусок мяса из вчерашней добычи нашей наёмницы, — Прелесть самок — они умеют вкусно готовить!
Я никого не торопил и не ждал — откинулся в кресле и расслабился, а Рэя, судя по тишине на инженерном месте, вообще уснула. Перед Уфой следовало набраться сил.
Наконец Добб запрыгнул на своё место и закрыл бронированную капсулу. Раздались щелчки тумблеров, турбины начали набирать обороты. Щёлкнув парой переключателей, я закрыл свою кабину и приготовился к полёту. Костюм помог мне определить ключевые положения необходимых мне переключателей, и я доложил о готовности пилоту. Добб сразу же оторвал машину от земли, набрал несколько метров высоты, развернул её и рванул в нужном нам направлении, включив всю возможную тягу. Нас всех вжало в свои места, но как только мы вышли на крейсерскую скорость, всё стало как обычно. Хотя Рэя даже не проснулась.
Полёт обещал быть долгим и нудным, и по дороге мы должны были преодолеть два города, у которых вполне могла сохранится противовоздушная оборона, которой стоило опасаться, по крайней мере так нам сказал Кронос.

53.

Лбы замёрзших деревень…

- Уфа…
Объявление, сделанное по внутренней связи вертолёта моим другом, было совершенно спокойным, но заставило меня вздрогнуть — больше от неожиданности, чем от страха того, что нам предстоит. Последние несколько часов я сидел на одном месте и молча пялился в окно, наблюдая почти не меняющуюся картину: стеклянная пустыня. Где-то за две минуты до объявления города она закончилась, и местность решительно поменялась: распаханные поля, невообразимый простор и синеющее небо. В Уфе поднимали сельское хозяйство и делали это с нетипично русским размахом — куда только могли дотянуться лапы местного правительства. А всё потому, что это город последний обладал самой большой мощностью в пост-военной России и, скорее всего, в мире. Уфимская АЭС — самая крупная из когда либо созданных человечеством, открытая всего за сто лет до Исхода. Станцию строили больше сорока лет, причём не в мирное, а в военное время, из-за чего на некоторых участках были грубо нарушены некоторые нормы безопасности. Два реактора из десяти даже не запустили — они до сих пор стоят пустые, без топлива, но готовые к работе. Остальные установки постигла следующая участь: два разрушили во время боевых действий после исхода, два заглушили и разобрали на топливо и лом, и оставшиеся четыре работали в треть своей мощности, обеспечивая электричеством только Уфу. Тянуть провода до своих соседей не было желания у руководства города, ни ресурсов у соседей. И по-видимому, некоторые подземные коммуникации обрезались специально: по крайней мере, именно так поступили с мародёрами, ради которых я и прилетел в этот город.
- Такое расточительство ресурсов станции просто недопустимо, — сказал мне Кронос в наушнике, только что огласивший всю базовую информацию по станции и городу в целом. — Вам приказано выйти на контакт с местной властью и установить справедливое распределение энергии по всему ближайшему району страны.
- По-моему тут не к власти надо идти, — сказал я, разглядывая спутниковые снимки станции, — Станцию неплохо охраняют…
- Ваше подкрепление уже выслано в путь.
- И каковы силы противника? — спросил я.
- Сканирование местности обнаружило у обороняющихся шесть танков Т-72, тринадцать БМП. Имеется одна «Шилка» и одна установка системы «Град».
- Вау, — только и сказал я, — А что будет у нас?
- Вас будет четверо.
Повисла пауза. Я нервно облизнулся и поправил наушник:
- Кронос, я не расслышал, повтори, каковы наши силы.
- Вы, товарищ генерал, ваш друг и лицо занимающее инженерное место. Я пришлю вам ещё одну единицу в помощь, так как Чак вас покинул.
- Так, подожди, — я на всякий случай прижал микрофон к пасти, — Мы же не собирались там вести переговоры!? Мы должны были их уничтожить!
- Вы их и уничтожите — Флегматично отозвался ИИ — судя по радиоперехватам, данная группировка сил теперь подчиняются президенту.
- И чё мы там будем делать вчетвером!? — Взорвался я. — Это же все равно, что голой жопой на ежа садиться!
- Я сказал... — Зловеще процедил Кронос. — ...Что вам там все нужно уничтожить. Я не говорил, что вам следует с криком «Банзай!!!» атаковать всю эту армию в полный рост!
- И что мы там сможем сделать вчетвером?!
- Много!... — Зловеще перебил меня Кронос. — ...Вы укомплектованы в броню последнего поколения. У вас есть силовые и гравитационные щиты. Вы практически неуязвимы. Вы, против их техники, все равно, что четыре танка против римского легиона...
Кронос выдержал паузу убеждаясь, что аргумент дошел, после чего беззаботно добавил:
- Позже я пришлю вам еще одну единицу.
Я хлопнул себя по лбу и в душе матюгнулся. Это была глупость какая-то!
- Мы хотя бы знаем этого бойца?
- Кого?
- Вашего друга. — Отозвался ИИ. — Он рвался помочь вам.
- Идиотизм! Кронос, я приказываю тебе назвать имя того "бойца" который придёт к нам на помощь! Мы не справимся вчетвером с целым гарнизоном!
Компьютер на том конце немного помолчал, а потом язвительно напомнил:
- Кажется, вы сами поставили меня во главу всей операции, товарищ генерал. Ваше звание не позволяет вам приказывать мне что либо.
- Тогда мы разворачиваемся, — сказал я, — Добб, выруливай отсюда! Полетим громить Алмазный Пик нахрен, потому что у его босса поехала виртуальная крыша!
- Дружище, я бы не так переживал на твоём месте, — спокойно ответил доберман за штурвалом, — Он же компьютер. Он всё рассчитал.
- Шальные пули он тоже рассчитал? Или ловушки, или… а чёрт с ним! Это не компьютерная игра, здесь одна пуля может очень надолго вывести из строя!
- Генерал, на вас надета самая совершенная броня, — напомнил мне Кронос, — Это я учитываю. Несмотря на огромное количество живой силы — вооружены они недостаточно хорошо, чтобы быстро вывести вас из строя.
- Это безумие! — крикнул я.
- Не надо обвинять меня в ментальной недостаточности. Мой коофицент интеллекта превышает ваш в несколько тысяч раз, и это не полная мощность.
- Тогда раскочегарь свои мозги, Кронос, — начал я на повышенном тоне, — И посчитай ещё раз соотношение сил на нашей и на их стороне. Сравни получившиеся цифры и сделай далеко идущие выводы.
- Мои выводы точны как никогда. Вероятность вашей победы — 94 процента, генерал. Этого более чем достаточно.
- Такого просто быть не может, — выдохнул я.
- Может. Я наблюдал за вашими действиями, за вашим, с позволения, стилем работы. У вас есть небывалые возможности и отличная техника, вы отлично натренированы и подготовлены. С прибытием подкрепления ваши шансы возрастут до ста процентов.
- Я не верю, — сказал я, покачав головой, — Да, Добб с гранатомётом, или Рэя… Но противники тоже не идиоты!
- Я бы не был так уверен в этом, будь я на вашем месте. До сих пор вы побеждали как раз благодаря тому, что ваши противники совершали те или иные ошибки, приводившие к краху их планов.
- Я же говорил — нам везёт.
- На этот раз я учёл это и рассчитал ваши шансы даже если противник не совершит ни одной ошибки. У вас всё ещё достаточно ресурсов и опыта победить самостоятельно.
Спорить с машиной было глупо — это всё равно, что вводить неправильный пароль до тех пор, пока машина не согласится. Рассчитал он! А вдруг я споткнусь и на гвоздь упаду? Это он тоже рассчитал? Это всё казалось неимоверно глупым, но ещё глупее казалась ситуация с подкреплением. Кого он ещё сюда засунет, и главное как? Прилетит, я не знаю, Молотов, в голубом вертолёте? И почему голубом?
- Генерал, — Добб отвлёк меня от грустных мыслей, — Станция!
Я посмотрел налево и немножко офигел. Я, конечно, ожидал увидеть огромный комплекс, но чтобы настолько большой — трудно даже было представить! Мы парили над ним на высоте около двух километров, на самом краю, и казалось, что он уходит до самого горизонта. Через всю территорию шёл гигантский, широкий и очень длинный канал, несравнимый ни с одной рекой, какую я видел за свою жизнь. Я догадался, что это был резервуар воды для охлаждения реакторов — настоящее сокровище, особенно посреди пустыни, но вода, видимо, для употребления была непригодна.
- А если попробовать их уболтать? — Предложил я. — Надавить... Пообещать больше чем президент, в конце-то концов!
- Не стоит так рисковать. — Хмуро отозвался Кронос. — Там только отобранные части — 4-й именной батальон «Тор», несколько рот «австралийцев» и наскоро собранный 2-й Кремлевский Гвардейский батальон.
- Это сколько всего? — Поинтересовался я.
- Около полутора-двух тысяч. — Механически отозвался Добб — И это все — именные пидорасы! — С ненавистью процедил пёс.
- А что такого?
- Имя даётся только отличившимся подразделениям. — Пояснил он мне. — То есть там, на земле, нас ждут почти две тысячи профессиональных убийц.
Внезапно на панели вертолета замигала красная лампочка и раздался писк. Я удивленно уставился на аппаратуру:
- Что за нафиг!?
Добб тихо выматерился:
- Эти сволочи включили радар! Пока вы тут выясняли, стоит — не стоит, они запустили радар «Шилки»!
- Тогда валим отсюда! Резко! — Одновременно я схватил рацию и переключил ее на общевойсковую частоту. — Внимание! С вами говорит борт номер 12! Не стреляйте! Повторяю, не стреляйте!
В ответ с земли к нам устремилась очередь трассеров. Снаряды снесли правый борт вертушки и разворотили основание хвостовой балки. Оставляя черный пушистый дымовой след вертолет начал падать, крутясь вокруг своей оси.
- Молодец! — Перекрикивая истошный писк аппаратуры, саркастически прокричал Добб. — Ты их явно убедил!
Вертолет, крутясь, снижался, изуродованная хвостовая балка выла при каждом обороте.
- Катапультируемся! — Прокричал Добб.
- Нет! — Перекрикивая вой балки, писк системы и рев двигателя заорал я. — Если мы выскочим сейчас, то они нас расстреляют как мишень на парашютике!
Добб снова выматерился:
- Ты прав!
Я впился взглядом в стрелку альтиметра — 40 метров, 30 метров, 20 метров...
Катапультироваться с такой высоты было уже бессмысленно. Когда до земли оставалось менее 10 метров Рэя растворилась, пропала из кабины, исчезнув в неизвестном направлении.
Но тут же вертушка вздрогнула и, замедлив свое вращение, начала оседать гораздо медленнее. Я кинулся к боковому стеклу кабины: между землёй и вертолётом возникла Рэя, расставив ноги и подняв руки, она держала вертолёт своей неведомой силой. Я, как часть машины, почувствовал небывалую лёгкость в теле, но за ней последовала ужасающая боль, сравнимая со сдиранием шкуры заживо!
У самой земли вертолет завалился на бок и начал лупить по земле лопастями, сминая их в подобие свастики и поднимая клубы пыли с разбитого бетона. Чертыхнулась турбина, сила Рэи быстро иссякла, и боль, раздиравшая моё тело, прошла так же внезапно, как и началась. Судя по сдавленному стону, — я не один почувствовал её. Я быстро опомнился, как раз в тот момент, когда вертушка с грохотом рухнула на землю, продолжая молотить винтом по высохшей земле.
Дальше сидеть в вертолете смысла не было — я схватил свое оружие и спрыгнул на землю сразу, как миновала опасность быть порубленным в капусту несущим винтом. Коснувшись земли, я тут же огляделся: Рэя стояла на четвереньках, держась за живот и надрывно кашляя. От нагрузки огромной машины лапы самки почернели до самых плеч, а глаза из красных стали чёрными, безжизненными. Я тут же бросился к ней: Добб сам справится.
Она была как пьяная, лапки не держали ее. Поэтому, повесив пулемет на плечо, я подхватил её на руки. Как в алмазном пике, на огромной высоте, она почти сразу заснула у меня на руках, перед этим прошептав:
- Я вас задела… простите…
Оглянувшись, я смачно чертыхнулся: вертолет лежал рядом с одним из блоков реактора, а значит — в самом сердце вражеской территории. Добб уже бежал ко мне со всем нашим оружием, а вдалеке был слышен шум двигателей.
- Попали мы! — только сказал он, нервно оглядываясь, — Сможет она нам помочь!?
- Нет, — ответил я, разглядывая её лапы. На них не было шерсти, она будто впиталась в её почерневшую кожу, — Ещё долго не сможет.
Я прижался подбородком к динамику рации:
- Мы на месте! Что дальше Кронос!?
- Ваша задача — продержаться до прибытия подкрепления!
- Сколько!? — Я увидел, как в дальнем конце аллеи показался угловатый корпус БТРа и россыпь касок по сторонам.
- Что «сколько»?
- Сколько ждать!? — Ревя двигателями, БТР пополз в нашу сторону, ворочая хоботом крупнокалиберного пулемета. Одновременно с другой стороны раздался лязг и грохот: кто слышал как ездит разбитый Т-72, тот это звук ни чем не спутает.
- Продержитесь сколько сможете. Помощь уже в пути.
- Надеюсь это будет танковый корпус... — процедил я, глядя, как за башней танка показались стволы «Шилки».
Я огляделся — если уж нужно продержаться, то нужно укрытие. Встряхнув почти отключившуюся Рею, я мотнул головой:
- Сюда! — И побежал в сторону сложенных бетонных плит в двадцати метрах от стены блока реактора.
- Нахрена!? — Проревел Добб, нервно оглядываясь. — Лучше туда!
Он показал на бетонную будочку с какими то вентилями внутри. Я замотал головой:
- Нет! Танк! Один фугас и нас размажет давлением! Даже костюмы не спасут!
- Вообще-то спасут... — Начал было Кронос, но я его перебил.
- Кронос! Я занят!! — Мне некогда было читать курс по городскому бою. Объяснять, что в строении с крышей нас может просто завалить. И это не считая того, что на Рее нет никаких костюмов...
Затащив самочку на стопку бетонных плит, я аккуратно уложил ее на землю и скинул с плеча пулемет. Видимо, поняв, что со мной лучше не спорить Добб забежал за наше укрытие и присел с другого края.
- Что теперь? — недовольно проворчал он.
- Теперь мы останавливаем пехоту и БТР.
- А танк и зенитка!?
- А с ними, мы и так и так ничего не можем сделать. В танке у них вряд ли сидит Михаэль Виттман, поэтому они скорее всего в нас даже и не попадут с первого раза. А вот пехота может...
Видимо поняв, что у меня есть план, и что я знаю, что делаю, Добб перестал препираться. Увидев, что я поставил свой пулемет на сошки, Добб встал на колено рядом, держа оружие наготове.
Я подпустил БТР с пехотой поближе, а потом ударил по пехоте длинной очередью.
Несколько боевиков попадали на землю. Строй касок тут же рассыпался: все кто не попал под очередь, рассредоточились: кто-то нырнул за тушу БТРа, а кто-то спрятался за окружающими элементами ландшафта — столбами, бетонными плитами, крупными кусками металлического и бетонного мусора. Сам БТР замер и повел стволом пулемета: похоже, наводчик просто не заметил, откуда стреляли. Пользуясь этим, Добб дал длинную очередь из своего гранатомета — серия разрывов накрыла бронетранспортер с обеих сторон. Тотчас из-за ближайших к БТРу укрытий вывалилось несколько дергающихся тушек. Раздались крики боли, злобы и грязные ругательства.
В завершении Добб отложил гранатомет и сняв с пояса массивную колотушку противотанковой гранаты РКГ-3 и отточенным движением киборга бросил ее в БТР.
Описав параболическую дугу, граната, стабилизируемая парашютиком, упала за башней БТРа. Раздался хлопок, БТР задымился, ствол его пулемета дернулся, а через мгновение люки его распахнулись и из-под брони с истошными криками полез горящий экипаж.
Усмехнувшись тому, как быстро мы разделались с первой партией врагов, я оглянулся на танк и зенитку. Как я и предполагал, танкисты просто стояли в трехстах-четырехстах метрах, и судя по всему, пытались понять что происходит.
Повернувшись к горящему БТРу, я увидел как несколько фигурок, пригибаясь, отбегают назад.
Вспомнив грубое определение гомосексуалистов, я упер приклад в плечо и дал две короткие очереди. Несколько фигур дернулись и осели, но паре боевиков удалось уйти.
Сплюнув в чувствах, я кивнул Доббу:
- Накрой зенитку.
- Чем!?
- Чем-нибудь. БТР ты же подбил.
- У меня гранат не очень много... — Покачал головой гранатометчик. — А нам тут еще не известно сколько сидеть...
- Нам тут и не нужно долго сидеть — только до прибытия подкрепления. А с этими... — я мотнул головой в сторону Т-72 и зенитки. — ...мы вряд ли доживем!
- Но Кронос сказал, что подкрепление будет из одного! — Заметил Добб вытаскивая еще одну РКГ и со звоном выдергивая из нее чеку.
- Насрали! — Раздраженно отмахнулся я. — Один пилот за штурвалом штурмовика может сам знаешь сколько.
- Тоже верно. — Согласился Добб и, коротко высунувшись, швырнул гранату. Зеленая колотушка описала красивую дугу и хлопнула по крыше ЗСУ. У «Шилки» тяжело качнулись стволы и вылетели люки. Изнутри никто не вылез.
- Проход для авиации свободный. — Усмехнулся Добб.
Экипаж Т-72 развернул башню в нашу сторону и из ствола 125 миллиметровой пушки вырвался султан дыма. Через мгновение до нас донесся басовый хлопок и над головами прошелестел снаряд. Я дернулся к лежащий на земле Рее и накрыл ее своим телом: на мне была броня, на ней — нет. Но предосторожность оказалась лишней, снаряд попал в бетонную стену в тридцати метрах за нами и, пробив аккуратную двенадцатисантиметровую дыру, громко рванул внутри. Больше танкисты не стреляли: видимо, у них было четкое указание вести боевые действия с минимальными разрушениями для станции. А тут каждый выстрел по нам грозил уничтожением одного из блоков.
Со стороны мирно коптящегося БТРа раздался рев двигателя, а потом показалась следующая партия боевиков. Это, видимо, и были те самые именные уроды: во всяком случае, они с ходу открыли огонь из подствольников. И что характерно — не очень косо. По крайней мере, на этот раз, когда я накрыл Рею собой, по броне раздался цокот осколков.
Однако лихо начавшееся наступление было отбито очередью из АГСа Добба: цепочка разрывов перечеркнула ряды наступающих, буквально выкосив первые ряды. Однако это не помешало остальным залечь по сторонам от горящего бронетранспортера и открыть огонь. И судя по специфическому стрекотанию, у наступавших было как минимум два пулемета. Одновременно прогрохотал НСВ на башне танка: судя по всему, горе танкисты вспомнили что кроме пушки у них еще есть оружие.
Одно радовало — пулемет не мог пробить толстый слой бетона нашего укрытия, так что все, чего мог добиться экипаж танка — зажать нас за стопкой плит.
Воспользовавшись секундной паузой, я снова упер приклад РПД в плечо и дал очередь. Два трупа, за которыми укрылся пулеметчик, слева от горящей боевой машины, дернулись, после чего пулемет внезапно замолчал — видимо, трупов стало три. Пулеметчик справа явно видел нас гораздо хуже: во всяком случае, его пули чаще цокали по верхнему краю плит, с противным визгом рикошетя вверх и сбивая на нас бетонную крошку и пыль.
В целом мы были в относительной безопасности, но теперь нас зажали. Отбиваясь от наседающих боевиков, прущих со стороны горящего БТРа, я заметил что они все были в серо-голубом «городском» камуфляже и очень хорошо оснащены. По крайней мере, дорогие берцы, наколенники и налокотники, и дорогие разгрузочные системы с бронежилетами, которые были такой редкостью в нашей армии, тут были у каждого.
Затем раздался командный крик и все замерло. А потом вокруг горящего БТРа с шипением возникло серое облако. Эти уроды пустили дымовую завесу.
- Команди-и-и-ир! — Нехорошо протянул Добб. Я оглянулся назад: в ста метрах от нас клубилось еще одно такое облако.
Нас взяли в тиски: с обеих сторон, не прикрытых стопкой бетонных плит, колыхались дымовые завесы, за которыми к нам приближались враги, а сменить место мы не могли: нас стерег Т-72.
Может, будь мы одни с Доббом, мы бы и рискнули прорваться — у нас броня как ни как. Но с Реей можно было и не пытаться...
Я поднял лапу и включил рацию:
- Кронос, мне плевать как ты это сделаешь, но мне нужно подкрепление прямо СЕЙЧАС!...
Одна секунда, две секунды, третья показалась мне минутой. Я лихорадочно перебирал в уме возможные варианты нашего спасения: штурмовик, ещё один вертолёт? Кто вообще мог нас вытащить отсюда? Супермен из довоенных американских комиксов?
- Ваше подкрепление прибыло, — внезапно сказал Кронос в моём наушнике.
В тот же момент позади нас раздался протяжённый рёв и скрежет рвущегося металла. Именно рвущегося — звук заполонил уши как вата, ничего кроме этого слышно не было, но стоило нам повернуться на его источник, мы с Доббом замерли как истуканы.
На стареньком танке людей сидел огромный стальной зверь, робот, если будет угодно. Вцепившись всеми четырьмя лапами в боевую машину, он буквально рвал её на куски, не обращая внимания на броню! Уже через секунду он оторвал у машины башню и, схватив её за дуло, отшвырнул орудие в толпу наступающих бойцов, которые от увиденного зрелища замерли как истуканы. Покончив с танком, зверь встал как обычные морфные животные, на две лапы, и передёрнул плечами, будто разминаясь. Там, где у живого зверя располагались бы лопатки, открылось два люка и из них со свистом вырвалось несколько ракет, моментально накрывших всех оставшихся врагов.
На всей станции истошно завопила непрекращающаяся сирена, собирая остатки сил для нашего уничтожения. Но мы стояли и смотрели на это воплощение всего самого худшего, что можно было представить в войне.
Огромный боевой робот, размером с пару танков, а то и больше, вооружённый до зубов и забронированный по самые уши, но управлял всё равно им кто-то из наших. Когда расстояние между нами и ним уменьшилось до десяти метров, машина раскрыла нагрудную броню и показала нам своего пилота.
Про себя я улыбнулся, но закрыть рот сил всё ещё не было. Терминатор начал разговор первым, чтобы хоть как-то вывести нас из транса:
- Надеюсь у меня получилось прийти эффектно?
Я не смог ответить, не веря своим глазам. Недавно я был уверен, что Кронос врал мне, что он всё ещё лечит его, но теперь он стоял передо мной — живее всех живых и смертельно опасный для всего живого в округе. Теперь он был не просто боевой единицей — теперь это один-зверь-армия…
- Ты чертовски вовремя, — сказал Добб, первым закрыв свой рот, — ещё бы чуть-чуть… А ты прям как в кино…
- Кронос всё рассчитал, — пояснил наш полярный пулемётчик, — Но в последний момент пришлось поднажать!
Я сглотнул ком в горле, смочил слюной пересохшую пасть и спросил:
- Это и есть "протез", который тебе собирал Кронос?
- Довольно круто, а? — Песец довольно оглядел свои механизированные руки, в точности повторяющие движения его самого, — Вспомогательное вооружение выбирал я сам!
Дёрнув стальными конечностями, Терминатор достал из каждой руки по блоку шестиствольного пулемёта и довольно раскрутил их, показывая своё самое серьёзное намеренье повоевать. Самого песца почти видно не было: ноги и руки были зарыты где-то глубоко в броне робота, наружу торчал лишь его торс и довольная до жути морда.
- Чёрт тебя дери, Кронос, — прошептал я.
- Ваши шансы равны ста процентам, генерал. Ваша миссия — уничтожить группировку войск, удерживающих за собой атомную электростанцию Уфы, — напомнил он мне, — Приступайте.
Глаза Терминатора накрыла стальная маска, на которой загорелись две голубых прорези, обозначающих глаза.
- Наведём тут шороху, а, Генерал? — предложил обладатель самой лучшей боевой машины, когда-либо созданной людьми. Добб сразу же поднял свой гранатомёт:
- Как в старые добрые времена, дружище!
- Да! — победно взревел Терминатор, — Вот теперь это точно мой лучший бой!
Вскинув пулемёты на своих руках, он с прыжка помчался куда-то за нас. Проследив за ним взглядом, я понял, что с тыла к нам заходили несколько десятков бойцов, но они все встретили свою ужасную участь в лице Терминатора. Робот даже не пользовался пулемётами и не обращал внимания на летящие в него пули, буквально разбрасывая зверей в разные стороны, или рубя их на несколько частей встроенными в его костюм лезвиями. Более того, Терминатор даже не закрывал броню и сквозь пелену дыма я видел отчётливо и ясно — пули, касающиеся его голого торса, разлетались на части несколькими фиолетовыми искорками!
- Почему он не закрыл броню? — спросил я вслух, надеясь на случайный ответ по рации. Ответил мне сам Терминатор, не отрываясь от своего весёлого дела:
- Нано броня, генерал! Она ловит все пули!
- Нано броня? — повторил за ним Добб, — Но это же последнее, c чем воевали люди!
- Самое время начать всё сначала, полковник, — ответил нам Кронос, — Если вы думаете, что ваш друг абсолютно всё сделает за вас, то вы ошибаетесь. В атаку, друзья.
Это, казалось бы, обычное обращение — друзья — вмиг вернуло меня в нужное расположение духа. Я подкинул пулемёт и заправил в патронник новый короб, звенящий семью десятками пуль.
Но всему моему энтузиазму и боевому духу пришлось быстро стихнуть, так как Добб толкнул меня в грудь:
- Посиди с Реей, пока она не очнется! Как только — так сразу, с ней — хоть потоп, хоть восемнадцатый чернобыль!
Я посмотрел на самку и кивнул.
- Порвите их там.
- Есть, Генерал! — рявкнул боец и, отдав честь, убежал на подмогу Терминатору, звеня коробами, полными тридцатимиллиметровыми гранатами. Я быстро оглядел лапки Реи: шерсть уже отросла заново и потихоньку восстанавливала свой цвет, и более того, сама по себе самка уже пришла в себя и довольно смотрела на меня.
- Простите меня, — ещё раз повторила она, как только открыла глаза, — Я не увидела… не поняла…
- За что простить? — спросил я, удерживая её голову, — Ты нас спасла!
- Эта… боль…
Меня как громом поразило — странная боль, которую я испытал в вертолёте!
- Так это была ты? Ощущения, будто шкуру сдирали!
- Я не хотела… — прошептала самка, снова закрывая глаза.
Получилось слишком резко. Я прижал её мордашку к титановой плите у себя на груди, гладя её по серебристым ушкам. Если бы не свистящие над головой пули и грохочущие в тридцати метрах взрывы, этот момент мог бы претендовать на романтичность.
- Всё в порядке, извини, — сказал я ей, — намного лучше, чем если бы нас сейчас не было в живых, а?
Самка устало кивнула и открыла глаза. Чёрная шерсть покрывала её руки до локтя, осталась ещё половина — и можно снова в бой. Легонько оттолкнувшись и взяв мою лапу, она сама поднялась на ноги, накинула капюшон на свою голову, скрывая глаза. Пока она готовилась, я решил посмотреть как дела обстоят у моих друзей, а если надо — оказать им посильную помощь.
Но не то, что помощь была необходима как таковая! Судя по оставленному кровавому полю рядом с одним из реакторов, эффективность Персонального Штурмового Роботизированного Комплекса была воистину пугающей и просто деморализующей. В одиночку, без единого выстрела и даже не закрывая свою основную броню, Терминатор стёр с лица земли целую роту элитных бойцов, которых послали на плёвое, казалось бы, задание — уничтожить четверых зверей из регулярной армии РФ.
Добб не отставал от нашего друга, практически как ребёнок маша гранатомётом и паля в сторону врага без прицела. Он явно веселился, находясь под защитой тяжеловооружённого друга, и мне откровенно захотелось присоединиться к нему. Я быстро посмотрел на Рэю: в бодром состоянии духа она восстанавливалась куда быстрее. Я буквально видел, как её шерсть приобретает былой тёмно-серебристый оттенок, как она восстанавливается на прямо глазах. Я приготовил свой пулемёт, но через её плечо увидел, как нам на встречу шло ещё больше бойцов — полсотни, никак не меньше. Но вместо того, чтобы окликнуть моих вооружённых друзей, я приглушил микрофон рации и спросил у Реи:
- Готова?
Самка, как обычно молча, кивнула и сжала восстановившиеся лапы в кулаки.
- Прикрывай себя от пуль в основном. Всё остальное — по обстоятельствам.
Я кивком головы велел костюму накинуть на меня защитный шлем. Сразу же перед глазами возникло множество цифр, знаков, сигнализаций, указаний, но я на них не обращал никакого внимания — совершив мощный прыжок, я покинул своё укрытие, оказавшись лицом к лицу полусотней головорезов. За мной из воздуха возникла Рэя, готовая к бою.
Вид бывалого и отлично одетого пехотинца, в купе с невооружённой, почти что голой самочкой в купальнике привёл всех врагов в полное недоумение. Секунду назад они бежали навстречу своим товарищам, а сейчас, спотыкались и натыкались друг на друга, поднимая оружие. Я стоял спокойно и думал с кого бы начать, как вдруг из глубин их роты раздался короткий приказ: "Огонь!"
Две трети бойцов схватили автоматы покрепче и устроили нам свинцовый шторм, но ни одна из пуль не попала в свою цель: без особых проблем Рэя отразила всю их атаку своим "фирменным" приёмом — скатав все пули в единый свинцовый шар. Треть бойцов, которая не стреляла вообще, увидев это, сразу насрала в штаны и смылась с поля боя, другие, более храбрые, так же очумело смотрели на нас, не понимая, что произошло.
Я наконец выбрал себе цель и поднял пулемёт.
- Моя очередь.
Я кивнул самке и та, взмахнув плащом, взмыла в воздух. Оскалившись и сверкнув красными глазами, она сжала кулаки и ринулась в самую гущу солдат, разбрасывая их как щенят в разные уголки электростанции. Я же дал длинную очередь, практически беззаботно кося перед собой всех, кто посмел оказаться на моём пути. Те, кто успевал перезаряжаться и снова открыть огонь, сталкивались с непреодолимыми щитами моей брони: маленькие пули 5,45 калибра не могли причинить мне вреда только из-за необычных углеводородных пластин, в то время как электромагнитная броня почивала в спящем режиме — по крайней мере так утверждал бортовой компьютер. Он же вёл счёт убитых мною, причём довольно точный, и я не мог не удивиться самому себе и тем технологиям, которые сделали из меня настоящего Рэмбо: на двоих с Реей мы вынесли пятьдесят с лишним вооружённых, обмундированных пехотинцев в чистом поле, даже не занимая никакого укрытия!
Кронос был прав: наша боевая эффективность была ошеломляющей. Но это имело побочный эффект: обезумев от вседозволенности и полной защищённости, я почувствовал себя как в компьютерной игре: монитор на головном шлеме показывал здоровье и состояние брони, количество патронов в коробе и даже подсвечивал мне союзников, блокируя движение моих лап в тот момент, когда я мог причинить им вред. Проще говоря, я даже не мог нажать на курок, когда в прицеле была Рэя, но это происходило настолько редко, что я почти не замечал этого.
Но ещё более пугающей оказалась Рэя сама по себе: оружие разворачивалось в руках у солдат, они стреляли по своим, каски сжимались на голове, как будто бы они были сделаны из фольги, блокируя возможность видеть, дышать и говорить. Смерти страшнее нельзя было и придумать — задохнуться в собственной каске в полной тишине и темноте на поле боя. Но не все были даже мертвы: кому-то оторвало руки, ноги, кто-то совершенно целый лежал на земле, дрожа от ужаса, с широко выпученными глазами. Похоже, свой кошмар из-под капюшона Рэя тоже выпустила, и не раз. Когда Рэя появилась по правую лапу от меня, я отметил, что, судя по её лапам, она даже не напрягалась. Вроде как ухоженные короткие коготки на кончиках её пальцев, всегда были чёрными, хоть я и не обращал на это внимания.
Понимая, в какой заварушке я только что без особых проблем выжил, когда в обычной броне я бы уже давно стал решётом, я тихо поблагодарил Кроноса, на что тот ответил:
- Не стоит, Генерал. Это моя задача, моя программа.
Улыбнувшись, я откинул шлем и перезарядил оружие. Но расслабляться было ещё рано: на самом деле всё только начиналось. В сторону Добба и Терминатора приближалась тяжёлая и новая техника и по приказу Кроноса мы поспешили на помощь.
В какой-то момент я понял, что вместо песка под моими ногами вовсю хлюпают какие-то внутренности, а в нос ударил отвратительный запах. Я накинул шлем, оглянувшись на Рэю: на её лапках было какое-то подобие сапожек или мокасин, но наверное, даже если бы они были обнажёнными, её бы это не смутило. Она спокойно бежала за мной, красиво развевая своим плащом на ветру, а на кроваво-бурое месиво под ногами не обращала ровно никакого внимания.
Всё это устроили Добб с Терминатором. На земле в самых разных степенях разорванности на части лежало две сотни зверей, никак не меньше, и их путь лежал к центральному зданию администрации АЭС, где сосредоточилось командование. Наша война с прибытием песца уже не была фронтовой или манёвренной, она больше напоминала разорение муравейника. Наши противники оказывались беззащитны против наших пуль, снарядом или волшебства Рэи, в то время как мы были отлично защищены от большинства их калибров.
- Приближаемся к зданию администрации, — доложил мне Добб, — Что будем делать с ними?
- Подождите нас, а то мы пропускаем всё веселье, — шутливо ответил я, — А потом подорвём его к чертям собачьим!
- Веселье только начинается, генерал! — проорал Терминатор в рацию, — От вас восемь часов!
В этот же момент я почувствовал, как в мою лопатку что-то влетело и со всей дури толкнуло меня в спину, чуть не уронив на землю. Шлем загорелся десятком предупреждений, которые быстро исчезли — я и без них понял, что по мне лупили крупным калибром, причём метко, но медленно. Снайпер — пронеслось у меня в голове, и тут же об эту голову черканула вскользь ещё одна пуля!
- Прикройте, артиллерия! — закричал я, ныряя в какую-то будку вроде трансформаторной, — По нам снайперы шмаляют!
- Есть!
Пока я и Рэя отсиживались в будке, мимо нас, громыхая стальными лапами и шипя гидравликой на полной скорости пронёсся робот Терминатора, вслед за которым мы сразу же выскочили. Добб внаглую устроился на плече у машины, работая ещё одним калибром. Между тем Терминатор выкатил из своих стальных рук по пулемёту гатлинга и с рёвом реактивной турбины раскрутил их до максимальных оборотов. Из блоков вырвались две струи пламени и туча пуль помчалась в сторону вероятного противника, укрывшегося за развалинами одного из реакторов. Земля ворвалась сотнями маленьких взрывов, поднялась пыль и закрыла нас своей пеленой.
- Они всё ещё там, — сказала Рэя.
- Я знаю, — рыкнул Терминатор. Добб слез с его плеча, и тот сразу рванул к разрушенному реактору, на ходу прикрывая свою основную броню.
- Он там не расплавится? — спросил я своего друга, имея в виду радиацию атомного реактора. Пёс спокойно пожал плечами:
- Даже если оттуда почему-то не всё вытащили — период полураспада у тамошних элементов — лет сто пятьдесят.
- А прошло уже триста, — догадался я, — Пошли.
- Ты генерал, — ухмыльнулся Добб.
- Я хочу посмотреть на него в работе, — пояснил я, — Рэя нас прикроет если что.
Самка кивнула и мы побежали за нашим другом. Терминатор попал практически в очевидную засаду, но когда мы прибежали, от засады осталась половина. Всего было где-то двести морд, которых послали организовать засаду, но и тех Терминатор рвал в клочья, не обращая внимания на свистящие в воздухе пули и снаряды РПГ, от которых робот уворачивался не хуже, чем Зир уворачивался от пуль. В какой-то момент было разом впущено более десяти зарядов, от грома их взрывов у меня заложило уши, но на Терминаторе не было и царапины. Боевая машина, развернувшись, выкосила целый ряд бойцов, расположившихся за не очень толстой стеной.
Мы успели взобраться на небольшое возвышение и добивали оставшихся в живых, на которых нам указывала Рэя. На всё про всё ушло меньше пяти минут, но потом мы услышали уже давно затихшую сирену.
- Они всё ещё не поняли, что их тут порвут!? — перекрикивая вой, спросил я у Добба. Рэя даже прижала уши лапами — источник сирены был совсем рядом.
- Это не та сирена… — расслышал я.
Я моментально оглянулся: вокруг нас никого не было, а те кто был — решительно отступали от нас подальше. Это было что-то совершенно новое, пока в голову не закралась мысль о разрушенном реакторе, в котором мы находились.
- ГРАД!!! — заорал что было сил Терминатор. Все как один, мы вскинули головы, уставившись в небо: пятью росчерками сгоревшего топлива к нам приближались несколько ракет.
- Засада! — рявкнул Добб, — Рэя, прыгай на меня, бежим отсюда!
Дважды повторять ей не пришлось. Практически сразу Добб разогнался до своих боевых пятидесяти километров в час, а потом при помощи костюма выжал ещё лишних тридцать километров в час. Не отставали от него и мы с Терминатором, для которого такая скорость вообще показалась прогулкой по парку: закрыв свою броню, боевой роботизированный комплекс принял положение на четырёх лапах и спокойно бежал рысью рядом с нами, но ракеты не отставали, корректируя траекторию на ходу. Прямо под нашими лапами я заметил четыре мигающие точки лазера: нас держали на мушке.
- Надо грохнуть наводчика! — сказал я по рации, но ответом мне был лишь смешок Терминатора:
- Не обязательно…
- С ума сошёл?! Мы должны…
- Я вообще не понимаю зачем мы куда-то бежим.
В разговор вмешался Кронос:
- Его костюм может принять специальную защитную форму, при которой ему не страшен даже средних размеров ядерный взрыв. При этом у себя он может сохранить жизни четверым пешим единицам.
- Запрыгивайте!
Прямо на ходу "Зверь" раскрыл свою броню, под которой оказалось необычайно много места, и перешёл на две ноги. Мы быстро сбросили скорость и развернулись, занимая свои места в кабине Терминатора. Как только Добб, матерясь, втянул и кое-как разместил внутри свой гранатомёт, Терминатор свернул костюм в сферу. Мы услышали шипение нескольких гидравлических замков, после чего в "Кабине" загорелся свет.
- Привет, — радостно сказал песец, — Добро пожаловать в мой кабинет!
- Ты не мог сразу сказать, что можешь дать нам убежище? — прошипел на него я.
- Я думал, вам хочется побегать, — усмехнулся полярный лис.
- Ничуть, — тихо ответила Рэя, которая, из-за некоторой тесноты, в частности созданной Доббом и его Трахбабахалкой, упёрлась своей мордой в торс песца.
- О, кстати, рад познакомится, — сказал Терминатор, выгибаясь так, чтобы самка могла встать получше, — Кронос рассказал мне о вас, но всё равно я ошеломлён!
- Чем? — спросила Рэя, коготками вынимая белые шерстинки из своей пасти.
- Вашей… Боевой эффективностью.
До наших ушей через толстую броню донёсся свист подлетающих ракет и серия мощнейших взрывов. В тот же миг нас всех тряхнуло, вжало в противоположную стенку, но не закрутило: сфера, в которой мы находились, судя по всему, была отлично стабилизирована. Нас явно куда-то подкинуло, мы куда-то полетели, но куда — знал только Терминатор и нам об этом ничего не говорил. После пережитых перегрузок, удар об землю показался полной фигнёй. Не прошло и двух минут, как Терминатор, разогнувшись, выпустил нас всех на волю. Ракетный залп наших противников сыграл с ними злую шутку:
- Кажется, нас закинуло в обратную сторону, — сказал Терминатор, — Но есть и хорошие новости: теперь нам на два километра меньше идти до того "Града" что нас накрыл. Новости ещё лучше: теперь из-за нижнего предела его зоны действия он больше не сможет нас накрыть.
- Предлагаю воздать обидчикам на совесть, — рявкнул Добб, подбирая свой гранатомёт и заправляя в него новый короб с гранатами.
- Более чем согласна, — внезапно для меня, ответила Рэя.
- Тогда я в меньшинстве, — пожал плечами я, — Вперёд, мы ещё не всех разорвали.
Мы пустились в путь, по которому у нас не случилось даже выстрела: оставшиеся роты, охранявшие доселе атомную станцию, рассосались и забились по углам, или может даже думали, что мы уже были уничтожены системой залпового огня, но снова заревевшая сирена доказывала обратное.
По пути я лишь задумался о словах Кроноса и о его расчётах. Скольких мы убили, будучи вчетвером? Полтысячи, тысячу? Причём не каких-то бандитов, а хорошо вооружённых и даже иногда подготовленных солдат, которых не задумываясь, послали на смерть их командиры! Мы были нужны Кроносу, нужны по самые яйца, поскольку с ним мы согласились работать и его мы пробудили от вечного сна, на который он был обречён с момента ухода людей. Наверное, те, кто его программировал, были добрыми людьми: он не стал нас уничтожать и угрожать, хотя даже сейчас он может это сделать практически в любой момент. Зная, что нас ещё ждёт, я пообещал себе впредь верить Кроносу беспрекословно.
- Мы скоро будем у второго административного комплекса! — крикнул нам Терминатор, — Если Град стоит там, то значит там засело всё командование!
- А если там не будет Установки, что тогда?!
- Значит это будет очередная засада!
- Ты с ума сошёл!? Сколько ещё таких залпов выдержит твоя броня?
- Не имею ни малейшего понятия, друг мой! — отвечал мне песец. Я в душе рыкнул на него, но всё равно продолжал бежать в сторону предполагаемого командования, а может быть засады.
Здание администрации представляло собой вытянувшееся по земле пятиэтажное строение, расходящееся на три корпуса в разные стороны, образуя этакую трёхконечную звезду. Строение было весьма необычным, но ветхим и частично заброшенным. Засады тут явно не планировалась: махина ОЗРК смотрела прямо на нас своими двенадцатью разряженными стволами, стоя мостами на бетонных подпорках. Главный калибр нашего противника оказался не на ходу.
- Люблю наших партизан! Уже все колёса поснимали, — усмехнулся Добб, беря установку на мушку, — Если взорвётся — разнесёт всё здание! Рэя, сможешь прикрыть!?
Самка кивнула и приготовилась, сжав лапки в кулаки. Добб сначала накрыл систему несколькими одиночными выстрелами, потом дал по ней недлинную очередь. Небронированную тушку машины изрешетило в лохмотья, трубы пусковой установки покорежило от нескольких попаданий, но взрыва не было.
- Сволочи, — рыкнул Добб, — Пустая.
- Тогда берём здание штурмом, — приказал я, — Рэя и я накроем левое крыло. Добб — за тобой правое. Терминатор — разнеси крыло за зданием и присоединяйся к Доббу!
- Не лучше ли будет остаться вместе? — беззаботно сказала Рэя, показав пальчиком в сторону правого крыла. Из подземных гаражей административного комплекса к нам навстречу выезжала новая боевая техника: Танки и БМП, вооружёнными небольшими, но очень скорострельными пушками. Добб почему-то облизнулся.
- У них на башнях стоят АГСы — вот наберу себе гранаток!
- Не расслабляться, полковник! Остаёмся вместе!
Мы быстро ушли с линии огня, заняв место в укрытии, но положение позволяло отлично просматривать любые манёвры противников. Я молча прикинул число единиц боевой техники: несколько танков и десяток боевых машин десанта, с подкреплением из россыпи самого десанта. Похоже, в бой пошли уже не только наскоро набранные роты, а настоящие профи.
- Терминатор, справишься?
- Смотрите.
Мы высунулись чуть подальше из укрытия и увидели, как боевой робот с громким рёвом пилота внутри помчался по склону прямо к зданию администрации. Наводчики всех машин сразу же развернули в его сторону все возможные калибры и тут же начали стрелять. Воздух наполнился настоящей канонадой крупнокалиберной артиллерии и тяжёлых пулемётов. Каждый ставил себе единственную цель — уничтожить песца до того момента, как он доберётся до них, и поэтому не жалели ни патронов, ни снарядов, ни окружения. Несколько фугасов пролетели буквально у меня над ухом, грохнув где-то позади, но ничто не могло остановить Терминатора. Закрыв основной слой брони, "зверь" бросился на ближайший танк, наводчик которого при помощи электроники продолжал держать его на прицеле. Дуло огромной машины поднималось до тех пор, пока не упёрлось в ограничитель, но тут на его корпус обрушилось несколько тонн нашего друга. Робот помог дулу подняться ещё выше, сначала согнув его под солидным углом, а потом и вовсе вырвав главный калибр танка из его башни. В открывшуюся щель Терминатор сунул руку, которая загорелась фитильком огнемёта. Пламя выжгло весь экипаж практически моментально и подожгло боезапас. С разорвавшегося танка Терминатор спрыгнул в последний момент, побежав к следующему. Всё это время по нему с остервенением лупили пули всех возможных калибров, но это ему было трын-травой, до тех пор, пока не открыли огонь пушки БМД. От нескольких зарядов, попавших в верхнюю часть робота, Терминатора покачнуло, но из строя не вывело. Если честно, ему эти снаряды были всё равно, что мне пули из снайперской винтовки: обычная броня их не держала, но высокотехнологичные электромагнитные щиты — очень даже. Мне послышалось, как я слышал его ожесточённый рык в рации.
- Добб! Рассей пехоту! — приказал я.
Мой друг тут же поднялся из укрытия и открыл огонь. Длинная очередь и канонада небольших взрывов, выделяющихся на фоне общей какофонии своей последовательностью, рассекли ряды наступающих, среди которых были и гранатомётчики, и тяжеловооружённые пехотинцы. Глядя, как они падали, крича от боли, пытаясь уклонится от осколков, я лишь задался вопросом: Откуда всё это у президента? У нашей армии, в которой я служил несколько месяцев назад!
Почувствовав безнаказанность и полную защищённость я высунулся из укрытия и встал в полный рост, давая очередь по горизонту, но по костюму сразу же черканули несколько пуль, и я решил не испытывать судьбу и щиты на прочность. Добб почти не замечал их, ему не привыкать к такому, но мне было непривычно даже с чувством вседозволенности.
Представление продолжалось. Терминатор рвал врагов и технику на части, и единственная, кому это было совершенно не интересно, была Рэя. Спрятавшись за остатками бетонной стены, она куда больше интересовалась своими пальцами, нежели тем, что происходило на поля боя. Будто оглядывая и оценивая свой маникюр, неизвестного вида самка крутила перед глазами левой лапой, будто она была ей не родной. Взяв её за плечо, я спросил, всё ли в порядке, и она не стала врать:
- Они не возвращаются.
- Что? Кто не возвращается?
- Мои нити. Что-то удерживает их там…
Я оглядел её лапку, и увидел, что все подушечки её ладоней были чёрными и безжизненными.
- Плохо дело, — сказал я, и тут же над головой взорвался артилирийский снаряд, оглушив меня и Рэю. Через минуту, когда слух восстановился, а вместо расплывчатого белого пятна появилась морда Добба в шлеме боевого костюма, я смог соображать снова.
- Отзови песца, отступаем, — приказал я Доббу.
- Что? У них осталось всего-то шесть машин! Песец порвёт их на тряпки через пять минут!
- У Реи какая-то беда с силами, — коротко ответил я, — Отходим!
- Продержимся без неё! — протестовал мой друг.
- Она не продержится без своих сил! — рявкнул я, закрывая её тело от очередного потока пуль, — Тебя выпусти на поле боя в купальнике, долго продержишься?!
Где-то под шлемом Добб нахмурился, решая в голове сложную моральную задачу. К сожалению, его частично неживой мозг выдал ответ слишком матёрого солдата:
- Это её проблемы, дружище! На войне погибают, надо было подумать о защите раньше!
Где-то над головой рванул ещё один снаряд. Мы пригнулись — прошло мимо. Терминатор пока успешно отклонялся от крупных снарядов, ему в его костюме не грозило ровным счётом ничего. Тогда я сам принял решение.
- Я забираю её и отхожу. Вы можете оставаться и развлекаться дальше!
- Полковник, данная ситуация неприменима в данном положении.
В наш разговор вмешался Кронос. Это было естественно, но я сразу знал, что надо у него спрашивать:
- Что с ней?
- Побочная реакция её возможностей на наноброню, работающую в Роботизированном Штурмовом Комплексе. Её силы вернуться, как только песец выключит её.
- Идите вы нахер, уважаемые! Без неё не продержусь! — сразу ответил Песец, — Не знаю что там и как, я ей зла не желал! И вы мне не желайте — без этой штуки я сам долго не продержусь!
Добб глянул на меня.
- Отступим сейчас — перегруппируются, соберут остатки сил и ударят во всю мощь! Эффекта неожиданности у нас больше не будет!
- Его у нас никогда и не было, если не считать Терминатора за неожиданность! — парировал я.
- Нам не нужно отходить! — рявкнул на меня Добб, — На кой чёрт?! У них нету ни превосходящих сил, ни заложников, ни вообще никого! Дай нам разорвать их, и починим её как два пальца об асфальт!
Аргументы бывалого вояки сыграли свою роль, я не мог с ним не согласится, ведь мы откровенно выигрывали. Я посмотрел на таинственную самку: она вовсе не выглядела обеспокоенной по поводу своих неведомых сил.
- Рэя? — только начал я, но она уже дала ответ:
- Я протяну.
Я кивнул ей и поднял пулемёт.
- Добб, — обратился я к своему другу, — Надо приблизить победу.
- Точнее ускорить её приближение, — он протянул мне лапу и помог подняться над нашим укреплением. Вслед за мной из укрытия вылезла и Рэя, спокойно выпрямляясь в полный рост под шквалом летящих в беспорядке пуль.
- Оставайся на месте! Мы справимся без тебя!
Я был более чем уверен, что наша знакомая сумеет не только постоять за себя, но и устроить неожиданно попавшимся ей на пути врагам головомойку. Без особых зазрений совести, я покинул наше укрепление и прямо в прыжке открыл огонь по самой гуще наших неприятелей, которые прятались от Терминатора за разрезанной надвое тушей какого-то танка. Счётчик моих убитых сразу же дёрнулся, прибавил несколько единиц к общей статистике, но потом огонь открыл Добб и все оставшиеся звери разлетелись в разные стороны тучкой кровавых брызг.
- Они отступают, — предупредил нас Кронос, — Это недопустимо.
- Что ты предлагаешь? — спросил я, прижимаясь спиной к тому танку, за которым несколько секунд назад прятались наши неприятели.
- Догоните и добейте. Судя по всему, основной контингент сил данного гарнизона покидает станцию и направляется к городским кварталам Уфы.
- О, это реально недопустимо! — рявкнул Терминатор, — Там же моя семья живёт!
- В тылу никого не оставлять! — приказал я своему отряду, — Сколько здесь ещё?!
- Сотня, может полторы. Все в здании.
- Снести его!
Где-то у восточного крыла раздался грохот и лязг металла. Песец закончил с последними противниками и из его руки показался грандиозный, метра два длиной меч. Он был необычным: вместо лезвия у него была натянута какая-то струна, толщиной при этом с трос тонн на пятьдесят. Как только мы это увидели, в моём и Доббовом костюмах загорелась предупреждающая надпись: "Система защиты зрения активирована".
- Рэя, закрой глаза! — только и успел рявкнуть я, как струна на мече боевого робота начала раскаляться и светится.
"Зверь" ворвался в здание через торцевую стену и через пролом мы увидели мощнейшую вспышку света, от которой всё здание подпрыгнуло как при землетрясении.
- Он режет несущие колонны, — догадался Добб, — Бежим, здание рухнет в любую минуту!
- А как же он сам!?
- Ты думаешь, пережив сражение с десятком танков, он не проживёт каких-то пять этажей, обрушившихся ему на голову?
- Уговорил! — кивнул я своему другу и вместе с ним побежал к нашему прошлому укреплению, находящемуся на достаточно безопасном расстоянии. Оттуда мы смогли увидеть всю работу Терминатора: робот проламывал собой межэтажные перекрытия второго и третьего этажа, снося при этом любые, попадающиеся на его пути стены. Стальные колонны он резал своим мечом, которое в момент касания, загоралось таким ярким светом, что даже через маску и её систему защиты света смотреть было очень неприятно и даже больно. Как с этим справлялся сам Терминатор — оставалось загадкой. Лезвие разило сталь не остротой или силой, а гигантской, ни с чем ни сравнимой температурой, которая появлялась только в момент самой резки. Даже мощнейшему реактору на чёрном напалме, который работал в костюме песца, не хватало мощности, чтобы поддерживать такую температуру дольше секунды.
На обрушение первого корпуса у песца ушло чуть больше трёх минут, после чего он перекинулся на другой, дальний от нас корпус, из-за чего мы не могли его видеть.
- Он непобедим, — сказал я своему другу, — Что вообще его может уничтожить?
- Ядерный удар, — навскидку ответил мне Добб, — Мощный.
- Или я, — сказала Рэя, внезапно присоединившаяся к нашему разговору, — Ему его броня сейчас нужна?
- Терминатор, нано броня тебе сейчас нужна?
- Никак нет, товарищ генерал! — отвечал запыхавшийся полярный лис, — Я выключил!
- Чувствую…
На мордашке Реи расцвела довольная улыбка. Она выставила вперёд руки, слегка скрючив пальцы, и казалось, что была довольна всем на свете.
- У меня две сотни, — сказал вдруг Добб, — а у тебя?
- Чего? — не понял я.
- Убитых!
- А… — я посмотрел на счётчик, — Девяносто семь.
- Неплохо для обычного пулемётчика, а? — засмеялся Добб.
Я удивлённо наклонил голову набок.
- Чего ты ржёшь?
- А ты не понял? Кронос был прав! Говорил же — он комп. Он всё рассчитал! Вообще всё!
Несмотря на наше положение, и то, что битва ещё не была закончена, я тоже не удержался от улыбки. Так мы и хохотали, пока не рухнул последний, третий корпус административного здания.
Рэя полностью восстановила свои силы, как только песец вылез из-под завалов и убрал свой меч куда-то за спину. Наконец-то мы могли слегка передохнуть и подумать, что делать дальше.
- Я слышал, вы тут трупами мерялись… — хохотнул Терминатор, подходя к нам и открывая свою броню, — Шесть сотен! Целый батальон головорезов, а? Слабо?!
- Не время для пари, дружище, — встрял Добб, — Можешь ведь и проиграть!
Они засмеялись, я же связался с Кроносом.
- Что они затеяли, Кронос?
- Городской бой. Здесь слишком опасно применять гранатомёты и взрывчатку: можно попасть по реактору. Учитывая плачевное состояние их герметизации, это может привести к крупной техногенной катастрофе. Они, несмотря на подчинение президенту, понимают, что это опустошит этот район на ближайшие несколько веков.
- Это же недопустимо, не так ли? — догадался я, добавив немного сарказма.
- Вы правы, — ответил Кронос.
- Все уже давно отвыкли от радиации, — встрял Добб, — Я помню чёрный век после войны, когда это была основная напасть. Многие из-за неё погибли, но сейчас почти все забыли про эту опасность.
- Городской бой не сильно лучше, — подключился Терминатор, — Мой костюм явно сделан на открытое поле. Мне на один разворот нужно три метра, а не везде в Уфе найдёшь такой простор.
- Ваш друг прав. Его система уклонения от бронебойных снарядов будет неэффективна в городских условиях.
- Это ты не рассчитал, да, Кронос? — спросил я у нашего координатора, — Что будем делать?
Казалось на том конце провода бот задумался, но всего на несколько секунд.
- Рэя всё ещё в вашем распоряжении. Вы так же не потеряете своей эффективности, генерал. Как и ваш друг-киборг.
- Предлагаешь идти без песца?
- Да. Ваша задача — обойти неприятеля с тыла и создать необходимый эффект, который заставит врагов отступить. Как раз в ловушку к вашему другу, который будет поджидать их на городской границе. Учитывая все ваши способности, вероятность того что враг подумает о второй боевой машине типа "Зверь" равна девяносто семи процентам.
- Кстати о второй боевой машине! — внезапно встрял я, — А она у нас есть?
- Сейчас — нет. Но будет, — пообещал Кронос.
- Супер, — ответил я, — Ладно, Рэя, можешь переместить нас в тыл врагу?
Самка молчаливо покачала головой, запахнув поплотнее свой плащ.
- Ты… не восстановила свои силы?
- Вы не переживёте боль, — ответила она.
В голове тут же всплыли те ощущения, которые я испытал в вертолёте, когда она пыталась поймать нас. Поёжившись, я махнул стволом в сторону города и приказал:
- Тогда по старинке. Выдвигаемся!

55.

Мы уходим слишком рано…

Мы оставили Терминатора одного перед самой чертой города, когда-то разрушенного войной, но теперь восстановленного и густонаселённого. Всего в оставшихся после войны кварталах проживало около восьми тысяч подчинённых когда-то президенту горожан. Теперь, когда стало ясно, что страной никто не управляет, и каждый стал сам за себя — Уфа быстрее всех добилась своей независимости. Из-за станции конечно, и благодаря огромным запасам еды.
Сейчас не было времени думать о том, как хорошо отстроили этот город трудолюбивые звери. Я боялся лишь за то, что после нашей "небольшой" заварушки, в городе камня на камне не останется. Судя по донесениям Кроноса, в распоряжении противника всё ещё были танки, боевые машины десанта. По неподтверждённым данным — самолёт. Я невольно чувствовал себя как в Японии, за исключением того, что самое высокое здание в Уфе кончалось на десятом этаже, а дальше лишь огромный простор для любой авиации.
- Мы сможем держаться в зданиях, чтобы нас не было заметно с воздуха? — спросил я у своего друга, но ответил мне Кронос:
- Вам не нужно этого делать. Вы должны создать как можно больше шума и разрушений.
- Ничего рушить нельзя! Забыл, тут мирные жители живут?
- Эвакуация планом наших противников предусмотрена не была. Боюсь, что потери среди гражданского населения неизбежны.
В эфире какое-то время была тишина, но ровно до тех пор, пока на связь не вышел песец:
- Если это для тебя неизбежность, то точно такой же неизбежностью для тебя станет твоё уничтожение!
- Прошу прощения? — невозмутимо переспросил бот.
- Если хоть шерстинка упадёт с головы моей жены, тебе хана, понял? Лично ТЕБЕ. Я разнесу весь алмазный пик к чертям собачьим, и виной тому будет только твоя непредусмотрительность и недальновидность. Приём?
После такого заявления, Кронос, кажется, немного опешил. Он ответил только через минуту с лишним, и совершенно не по делу:
- Уже второй раз за этот день мне грозят уничтожением. Это невозможно.
- Жить в таких условиях тоже невозможно, — ответил Добб, — Поверь, мы делали много невозможных вещей и ещё на многое способны. Прислушайся к его совету — мы не хотим терять близких, родных и друзей.
- Это ты не рассчитал, да? — добавив сарказма в голос, спросил я.
- Рассчитал, Генерал! — отрезал Бот.
- Любовь тоже принял во внимание, да? — продолжил я, — Интересно какими цифрами ты оперировал?
- У меня их более чем достаточно.
Разговор зашёл в тупик: мне не хотелось читать бездушной машине нотации об отношениях между полами и дружественных связях. Он мог знать сколько угодно, но машине не понять, почему мы привязываемся к тому или иному партнёру по жизни. К счастью для нас, искусственный интеллект понимал и это, и неохотно пошёл на попятную.
- Без должного эффекта ваши шансы на успех не столь…
- Эй, — перебил я его, — Знаешь, час назад наши шансы тоже были не столь высоки.
- Может, просто оставим их в покое? — внезапно для меня предложил Добб, театрально взмахнув лапой.
- К сожалению, у них приказ уничтожить вас. Уйдёте — весь полк пойдёт за вами попятам.
- Я не хочу сражаться здесь, — признался Терминатор, — Мия, моя жена, она может увидеть меня. Хоть она и знает, что я военный, но того зрелища, которое здесь будет, я ни одному гражданскому не пожелаю. Да и вояке тоже.
- Мы всего лишь обороняемся, — напомнил Добб, — Разве это плохо?
- В данный момент, мой друг, мы наступаем. И это хорошо далеко не всегда.
Мы незаметно вошли в черту города — множество разрушенных зданий и старых дорог окружили нас, как ловкий противник, но буквально через километр начиналась жилая часть города. Здесь мы и расстались с песцом, который с трудом спрятал свою металлическую тушу в руинах какого-то завода. Я, Добб и Рэя свернули налево, обходя город. С тыла.
Самка в нашей команде сделала несколько пассов в сторону города и между нами и жилыми кварталами возникла лёгкая, полупрозрачная дымка. С нашей стороны она напоминала дымовую завесу, заключённую в стеклянный параллелепипед.
- Это сделает нас немного менее заметными. С той стороны нас не видно, — пояснила Рэя.
Я сразу попросил её остановиться и заглянул за завесу: действительно, ни Добба, ни самой Реи я не увидел и был немного поражён её способностями.
- А Терминатора тоже так можешь прикрыть? — спросил я, заходя обратно за невидимую занавеску.
Рэя только покачала головой, и двинулась вперёд. Завеса двигалась вместе с ней и надёжно скрывала нас от всех любопытных глаз, которые могли выдать наш план врагам.
Но противник был умён: по дороге вокруг города мы наткнулись на три патруля по три бойца в каждом, но поднять тревогу они не успевали — Рэя щёлкала пальцами и шлемы на их головах сразу же растекались зелёным металлом по их мордам, перекрывая им ноздри и рты. В жуткой агонии умерли все девять патрульных, и если честно, вид облепивших голову касок настолько пугал меня, что даже подойти и подобрать с трупов патроны я откровенно боялся. Даже Добб зыбко ёжился в своём костюме, когда наблюдал за очередной смертью какого-нибудь волка, пса или лиса: они корчились и извивались на земле порядка трёх минут, пока в полной тишине и темноте не умирали. Рэю же, казалось, это зрелище забавляло.
Когда мы прошли мимо третьего патруля, я честно признался нашей волшебнице:
- Я чертовски рад, что ты на нашей стороне, Рэя.
Самка после моих слов даже остановилась и обернулась, глянув на меня исподлобья. Глаза скрывала тень от капюшона, но холодный белый свет выдавал её нрав. Я сглотнул ком в горле и пошёл дальше. Мало ли что у неё на уме. Этого не знал даже Кронос, не то, что обычный солдат из Екатеринбурга.
Больше никого до самой команды Кроноса мы не встретили. Жилой квартал Уфы был не настолько большим — мы потратили всего два часа на то чтобы обойти его целиком с тылу. Не сказать, что мы шли прогулочным шагом или не торопились, но этого оказалось достаточно. Население в городе располагалось очень плотно.
Внезапно, из города вырвалась какая-то машина, гружёная по самое "не могу" какими-то вещами и даже провиантом. Визжа слабеньким двигателем на опасно высоких оборотах, она вылетела из города на порядочной скорости. Я увидел, что в салоне сидело несколько зверей, включая совсем ещё маленьких щенков какой-то семьи.
- Кронос, можешь сказать кто это? — тут же запросил я, прижав микрофон подбородком. Ответ не заставил себя ждать:
- Беженцы. По телефонам и по интернету я отдал всему местному населению команду к эвакуации, предупредив о боевых действиях и возможных разрушениях. Почти никто мне не поверил, но даже одна машина — уже хороший знак.
- Вау, — раздался в эфире голос нашего пулемётчика, — Неплохо придумано. Ты молодец, Кронос.
- Спасибо, — отозвался бот.
Внезапно с крыши крайнего в районе здания вылетела фугасная ракета, пущенная явно из ручного гранатомёта. Стремительно прочертив в предзакатном воздухе прямую линию, она настигла машину, угодив точно в багажник. Хлопнул мощный взрыв и машина, вместе со всем её содержимым и пассажирами разлетелась на части. Добб и я тут же вздрогнули от такой дерзости и подлости — стреляли по невооружённым, мирным жителям! И за что!? За то, что пытались спастись?!
- Какого!? — только и выпалил я, но Добб уже сжал ствольную коробку своего гранатомёта и дёрнул за затвор.
- Ублюдки! — прорычал он, — Что они о себе возомнили!? Рэя! Я могу стрелять через завесу?
Самка кивнула. Доберман тут же поднял гранатомёт дулом кверху, чуть наклонил его в сторону города и дал длинную очередь. Я знал эту особенность его Трахбабахалки — она может вести навесной огонь, при котором дальность стрельбы увеличивается за три километра, а автоматический огонь позволяет корректировать траекторию полёта снарядов прямо на ходу.
- Теперь мне ясно, почему меня никто не послушался, — сделал вывод Кронос, — Они используют местное население как Щит. Знают, что "Зверь", войдя в город, просто не может не разрушить несколько зданий.
- Они знают, что мы бережём местных, вот что! — рявкнул я.
- Это ваша задача, генерал! — отрезал Кронос, — Будьте стойки, враг не столь умён как вы, ваш друг и тем более я!
В воздухе прогремели взрывы пущенных Доббом гранат — крышу, с которой стреляли по машине, накрыло всего пятью, все остальные двадцать две гранаты попали на дороги вокруг и прилежащие здания, но этого было более чем достаточно. Рыкнув, Добб опустил гранатомёт.
- Кронос прав! Они не знают, что их ждёт!
- Рэя! — встрял я, — Ты можешь создать иллюзию Терминатора? — догадался я.
- Смотря как. Если вы хотите чтобы они просто думали, что перед ними робот, или чтобы я выглядела как робот?
Я не стал вникать в её магию, просто развёл лапами и быстро спросил:
- Что тебе проще?
- Ничего из этого.
- От тебя больше ничего не потребуется. Мы с Доббом сделаем всё остальное, — заверил я самку.
Рэя призадумалась на минуту, потом шторка невидимости между нами и городом пропала. Самка подняла лапки к лицу и глубоко вздохнула. Через секунду я увидел, как вокруг неё собирается какая-то материя — обхватывает её талию, кружится вокруг ног и рук. Внезапно Рэя резко расставила руки и ноги в стороны, а вместо глаз загорелись две уже знакомые прорези. Появилась стальная маска, шерсть самочки побелела. Она вся раздулась на глазах, став мужественным и большим самцом, крайне похожим на нашего пулемётчика. Приподнявшись в воздухе, она вытянула ноги, вокруг которых быстро начал собираться робот песца. В это же время удлинялись руки и увеличивалась спина. Уже через минуту перед нами стоял вполне настоящий, полноразмерный Терминатор с парой готовых пулемётов.
Рэя чуть шевельнулась, переступила с ноги на ногу, но никакого шума не произвела: её вес остался прежним. Более того, когда Добб подошёл к её стальной ноге и потыкал в неё пальцем, сталь прогнулась, как будто это была не она, а серая материя, натянутая на хрупкий каркас.
- Неплохо, — несмотря на явную лживость этого робота, констатировал Добб, — Есть повод наложить кучку кирпичей, а?
Лжепесец повернулся к нам и посмотрел сверху вниз. Рэя пошевелила своими стальными конечностями и продемонстрировала оба гатлинга, вполне боевых на вид.
- Могу даже немного пострелять, — признался песец с довольной улыбкой.
- Отлично.
Я огляделся и парой указаний в своём костюме вызвал интерактивную карту на головной дисплей. Точно такую же увидел Добб.
- Рэя — заходи с востока района, на главную улицу. Я пойду по чётной стороне, Добб — по нечётной.
- Ага, — согласился доберман, — Я конечно всё понимаю, но как ты рассчитываешь выгнать из города огромную толпу вооружённых зверей? Уже есть план?
- Да, — кивнул я, — Вот на этой улице, — я продемонстрировал её на карте, — Мы резко сливаем бой и прикидываемся ранеными. Рэя — ты тоже. Собираемся вместе и бросаемся в бегство навстречу Терминатору, живому и невредимому.
- На живца, хах, — улыбнулся Добб, — Звучит как план.
- Да, но я боюсь что все за нами не выйдут. Возможно придётся повторить эту операцию, но уже в другой конец квартала.
- Повторим, — кивнул Добб, — Терминатор, всё понял?
- Так точно! — рявкнул в рации наш пулемётчик.
- Рэя?
- Я готова, — стоящий неподалёку робот кивнул нам.
- Тогда в бой!
Мы рванули к центральной улице Уфы на всех парах — мы с Доббом гуськом, постоянно прижимая голову к земле, а Рэя в своём новом обличии, перебирая стальными лапами землю, гордо и прямо. В качестве первого ориентира выбрали подорванную машину гражданских, но не успев добежать до неё каких-то сотню метров Рэю засекли.
В городе снова завыла знакомая нам сирена и с крыш близлежащих зданий сорвалось несколько ракет, которыми подбили гражданских. Мы с Доббом сразу же нырнули в складки местности, а Рэя осталась стоять прямо посреди чистого поля.
Несмотря на то, что она была фальшивым Терминатором в своём боевом облачении, она в точной мере копировала все его движения и перехваты. Как только вылетели ракеты, робот принял боевую стойку, широко расставив стальные лапы и подняв оружие на изготовку. На подлёте, фальшивый "Зверь" чуть повернул свой корпус, и как только ракета была на расстоянии метра — ловко и очень быстро отпрыгнул в сторону, коснувшись земли рукой, чтобы затормозить. Вторую, третью и так вплоть до пятой ракеты робот просто пропустил мимо себя, а шестую он поймал, зажал в ладони и взорвал её прямо так — держа в руке.
- Добб, давай! Накрой их! — приказал я своему другу.
Нехотя пёс вставил в ствол новый короб с гранатами — последний. Подняв гранатомёт дулом вверх, он снова дал очередь — но не такую длинную, как в первый раз. Навесной огонь прошёлся по крышам и головам гранатомётчиков, скидывая их с крыш и разрывая на куски, но даже плотный автоматический огонь не накрыл их всех. Противники отчего-то подумали, что миномётной атакой их накрыл именно робот. В Рэю полетели новые ракеты.
- Вперёд! — рявкнул я, и мой маленький, но очень победоносный отряд сорвался с насиженного места и рванул в город. Пущенные в фальшивку робота фугасы пролетели далеко позади — лишь лёгкие и ничего не значащие осколки постучали по моей броне, не причинив ровным счётом никакого вреда. Мы ворвались в городские кварталы на самой высокой скорости, на которую только были способны, но были вынуждены сбавить её, а спустя квартал остановится.
То, что мы попали в ловушку, до меня дошло не сразу: меня просто удивило то, что город был просто полон гражданских, совершенно непричастных к нашей заварушке зверей. Добб изумлённо оглядываясь, опустил гранатомёт, мои лапы тоже не выдерживали вес оружия, и только Рэя более-менее сохранила подобие хладнокровия. Из каждого окна, из каждой двери подъезда на нас смотрело по паре глаз, а порой и намного больше.
- Что происходит, — прошептал я.
- Бегите! — закричал на них Добб, — Прячьтесь в своих квартирах, закройтесь как можно глубже, заприте и забаррикадируйте двери! — начал раздавать указания он, но никто из местных не пошевелился.
- Да что с вами такое!? — поддержал я своего лучшего друга, — Здесь сейчас будет стрельба! Вы можете погибнуть!
Многие из тех, чьи морды я мог различить с моего расположения, понурили взгляд. Самки вообще не скрывали свой страх, некоторые прижимали к своим грудям ещё совсем маленьких детей. Только редкие старики смотрели на нас с каким-то вызовом, но бесконечной скорбью.
- Бежим, — шепнул мне Добб, но было уже поздно. У каждого из зевак, слева или справа появилось оружие. У некоторых, в частности у самок с детьми, показалось двое-трое наёмников.
- Вот они! Огонь! — прозвучал приказ с верхних этажей, и всё моё существо наполнилось грохотом тысячи выстрелов. Пули полетели в нас со всех сторон, некоторые настолько тяжёлые, что сбивали с ног и даже через костюм причиняли немалую боль. Броня обиженно на меня запищала, экран наполнился красными предупреждениями, а реактор рядом с поясницей раскалился так, что я почувствовал, как он отражает всю мощь нападения. Обыкновенные щиты разворотило в клочья, сталь рвалась как бумага под натиском свинцового дождя. Добб и Рэя даже в виде ПШРК, упали на землю, то ли пытаясь укрыться, то ли уже убитые, но я ничего не слышал и не видел. Редкие пули, попадавшие по моему шлему, высекали из закалённой стали искры, которые не давали мне нормально видеть. Я упал на колени, когда с ноги слетел последний кусок брони, а потом выстрел в спину заставил меня лечь на землю. Я не стал подниматься или двигаться. Добб и Рэя тоже.
Стрельба прекратилась так же внезапно, как и началась. По всей улице расстилался смог от автоматов и пулемётов, сквозь который я не видел ровным счётом ничего. Всё тело дико болело: в ноге, судя по боли, перебили что-то важное, но размышлять не было времени. С трудом поднявшись на руки, я сумел перевернуться на спину.
- Один ещё шевелится! — послышалось издалека.
- Не стрелять! — последовал ответ, — Это их командир! Берём его живым!
- Добейте робота из гранатомётов и разберите его на запчасти! — приказал кто-то на улице. Я увидел, как неподалёку от меня пробежал разряд гранатомётчиков. Бедная Рэя…
Я прижал кнопку на воротнике, заставив шлем кое-как убраться с моей морды и скрыться где-то в броне. Всё стало видно намного лучше: пулями мне сбили всю электронику. Я чувствовал себя танком, которого дикари закидали копьями настолько, что смогли победить. Но пока я жив — придётся сражаться.
- Терминатор? — спросил я вслух. В наушнике, раздались несильные помехи, после чего какой-то ответ, но потом кто-то дёрнул за тоненький чёрный проводок и он выпал из моего уха.
- Он тебе не поможет, — ответил мне гривистый волк, — Никто не поможет…
Он и несколько его бойцов направили на меня стволы своих автоматов.
- Вы все уроды и поддонки… — прошептал я, слабо улыбнувшись, — Даже убить меня не смогли…
- Зато твоих друзей смогли. Ты нам пригодишься живым.
- То, что они не шевелятся, ещё ничего не значит... — спокойно сказал я, — Наша… подруга…
Я закашлялся и, кажется, харкнул несколько раз кровью. В пасти проступил уже знакомый привкус. Внезапно я понял, что в тело начинает впрыскиваться адреналин, причём какими-то лошадиными дозами. Костюм всё ещё работал и пытался меня вылечить.
- Их вот-вот добьют, — уверенно заявил командир наёмников.
- Добб… он киборг. При его смерти я бы услышал сигнал… а Терминатор…
- Кто? — переспросил меня рыжий.
- Робот… Вы его не убили. Вы никого не убили. Вы прикрылись невинными жителями, даже не дали им уйти… Вы уже знаете кто вы.
Дым на улице стремительно рассеивался и я уже видел огромную толпу гражданских, которых под дулами автоматов заставили выйти на улицу. Наёмники, умело смешавшись с толпой, продолжали держать их в своём плену.
- Ты не против, я встану? — усмехнувшись, спросил я у гривистого наёмника, и не дожидаясь ответа поднялся и уселся на земле. Тут же один из наёмников, не прекращая держать меня на мушке, пинком откинул мой пулемёт.
Я поправил плечи и осмотрел свою ногу: ничего страшного, даже кость не задели. Было жутко больно, но благодаря лекарствам, которые вводил костюм, я почувствовал необычайную лёгкость.
- Сиди так! — рявкнул на меня волк, — Не двигаться!
- Или что? — спокойно спросил я.
- Решил поиграть в героя, идиот? Ты проиграл!
- Это точно…
Я упёрся лапами в асфальт Уфы и почувствовал лёгкие толчки. Через несколько секунд я понял, что их почувствовали все.
- Я проиграл.
Я спокойно поднял лапу и вставил наушник обратно в ухо. И как только рация вновь почувствовала это, я услышал в эфире дикий рёв моего тяжеловооружённого друга. Бухая своими стальными лапами по главной дороге, он держал весь свой арсенал наготове.
- Я убью вас! — закричал песец в конце улицы, используя какие-то звукоусиливающие устройства своего костюма, — УБЬЮ ВАС ВСЕХ!!!
- Бегите, — прошептал я гривистому волку, — И лучше оставьте меня в покое… — я посмотрел в глаза главарю "Австралийцев", — Не то он вас догонит…
Где-то в километре от нас раздались две тяжёлые очереди пулемётов гатлинга, после чего — колоссальной мощности взрыв. Последовали выстрелы, но тяжёлая поступь нашего друга в своём боевом облачении была неостановима.
Гривастый волк только посмотрел в сторону надвигающейся угрозы и почти сразу опустил автомат. Его товарищи сразу же бросились наутёк, а он лишь успел посмотреть на меня, прежде чем его пятки в тяжёлых армейских берцах, скрылись за ближайшим углом.
- Это мой родной город! — кричал вдалеке взбешённый наглостью захватчиков Терминатор, — Мои соседи! И здесь живёт моя семья!
Я поднялся с земли и нашёл свой пулемёт. Справа от меня на свои лапы вскочил Добб, тут же давая тяжёлую очередь по окрестным зданиям, по окнам и дверям, их которых всё ещё торчали стволы нападавших и невинные морды гражданских.
- Добб, тут же гражданские! — закричал я на него через рацию.
- Либо они, либо мы! Взрыв не делает исключений! — последовал ответ.
- Рэя! Уничтожай врагов точечно! — приказал я, — Рэя, как слышишь?
- Жизненные показатели Рэи не отвечают, — ответил мне Кронос, — Генерал, вам стоит найти её.
- Бегу и падаю, — недовольно ответил я, прижимая уши от очередной канонады взрывов в исполнении моего лучшего друга, — Добб!
Внутренне я понимал, что мой друг прав как никогда в жизни: либо они нас, либо мы их, но какой ценой мы их, меня откровенно пугало. Из окон, где взрывалась одна граната, выпущенная из скорострельной пушки киборга, вылетала туча брызг, искорёженные тела и стекло, всё это сыпалось на головы тем, кто остался на улице. Жители в панике бежали от нас, наёмники пытались стрелять толи по ним, толи по мне или Доббу, кто-то бежал вместе с гражданскими, а самые храбрые бросались под Терминатора. После него улица становилась безжизненной и пустой, как после парового катка, меняя лишь свой цвет. Серые здания многоквартирных домов приобретали кроваво-красный оттенок. Такой же становилась земля под его ногами: пули песца не знали пощады и исключений не делали, хотя даже обезумевший от ярости песец старался стрелять хоть как-то избирательно. Доббу же всё было трын-трава — его гранатомёт крыл всех.
- Кронос, где она…
Прихрамывая и держась за плечо, я сделал несколько робких шагов в сторону окраины города, но тут же пули полетели и в меня. Рыкнув, я резко обернулся и дал неприцельную, длинную очередь "по горизонту", уложив таким образом несколько зверей. Я даже не посмотрел кого — гражданских или наёмников, вооружены они были или нет — я всего лишь стрелял в ответ.
- Тридцать восемь метров от вас, девять часов, — наконец-то последовал ответ.
Я повернулся налево. Нога работала с трудом — автоматика костюма накачала меня обезболивающими, но помогало слабо. Пройти сорок метров оказалось практически непосильной задачей: вокруг взрывались заряды Добба, кто-то с крыши стрелял из ракетниц и пытался добить нас троих снайперским огнём. Позади меня рычал на всю ивановскую огромный боевой робот. По пути я расстрелял три короба, прижимаясь за редкими укрытиями вроде расстрелянных машин или упавших со зданий балконов, но когда я достиг своей цели, я был немало удивлён происходящему.
Рэя не приняла свой обычный облик, и на белом пушистом теле Терминатора плакала какая-то самка. Она была очень красивой, такая же белоснежная шерсть, стройная фигура — всё выдавало в ней жену Терминатора. Около морды песца стояло несколько его отпрысков, один их которых, отчаянно лупил песца по морде.
- Давай, не умирай! Не бросай нас, слышишь!
- Он не тот, за кого вы его принимаете, — сразу же сказал я, привлекая к себе внимание семейства песца, — Бегите отсюда.
- Мы без него не уйдём! — храбро заявил старший сын Терминатора, — Отвянь!
Его жена подняла свой взгляд, заставив меня немного отшатнутся: её глаза были ненастоящими, но судя по тому, что они светились неярким синим светом — они работали.
- Бегите, — повторил я, — Вам не стоит видеть того, что здесь происходит.
Я уселся рядом с Реей, потрогав её фальшивую морду.
- Кронос, есть идеи как её привести в чувство?
- Судя по записям профессора, даже самая малая доза адреналина может привести её в чувство.
- Отлично, и где мне его достать? — спросил я и обернулся. Семейство песца смотрело на меня большими изумлёнными глазами, очевидно считая меня психом, разговаривающим сам с собой.
- В вашей крови его сейчас полно. А она может усваивать его даже оральным путём. Самое эффективное — поцелуй.
- Ты с ума сошёл… — прошептал я.
- Я всё рассчитал.
- Наше поражение ты тоже рассчитал? А смерть невинных жителей Уфы? — недовольно прорычал я.
- Вы и ваши друзья всё ещё живы. Миссия не провалена, генерал.
- Я понял тебя.
Силой открыв песцу пасть, я втянул в себя как можно больше слюны и просушил пасть, чтобы там обралось побольше крови. Потом, нагнувшись, я довольно томно и элегантно его поцеловал.
Мама закрыла некоторым глаза, старшие братья пришли в изумление, но я уже почувствовал, как глаза песца открылись. Его тело, было, изменилось и стало прежним. Рэя лежала подо мной и, кажется, не совсем понимала, что происходит. Когда же я оторвался от её губ, она изумлённо поморгала мне в ответ, и быстро встала.
- Поняли? — спросил я у жены Терминатора, — это не ваш муж! Теперь бежим отсюда. Я лично вас провожу!
Она кивнула, соглашаясь со мной. Самый старший, видимо по привычке, взял её за руку, чтобы помочь идти, но не успели мы с семейством Терминатора пробежать и на другую сторону улицы, нам встретился Добб.
- Патроны у меня закончились!
Рэя тут же поставила щит, чтобы никого из нас не задело случайной пулей из преследовавших Добба.
- Рэя, убей тут всех, кроме гражданских! — приказал я ей, — Давай!
У ближайших от нас солдат каски расплавились и закрыли им головы, но потом Рэя почему-то остановилась.
- Ого, — услышал я от неё.
- Что "Ого"?! — не понял я.
- Походу тут сейчас всех разорвут, — спокойно сказала она, опуская ладонь.
Терминатор, бухая многотонным роботом по улице Уфы, вошёл в зону нашей прямой видимости и направил руку на здание, где находилось основное скопление всей живой силы — и гражданской и неприятельской. Из изгиба его стальной конечности показалась длинная, большая и тяжёлая ракета с красным наконечником. С тяжёлым металлическим звуком она сорвалась со встроенной пусковой установки и по прямой пролетела прямо в подъезд здания. Тут же грохнул такой мощный взрыв, что подкинуло не только основное строение, в которое целился Терминатор, но и два соседних от него. Вместо лестничной клетки образовалась огромная полость, и многоквартирный дом сложился сам в себя, погребя под тоннами бетона и железа всех его обитателей. Но на этом Терминатор не остановился: с другой лапы сорвалась другая ракета, точно так же взрывая здание на другой стороне улицы и так же убивая всех, кому не посчастливилось там оказаться.
Победно взревев на всю улицу, Терминатор как дикий зверь бросился на наших противников, по пути случайно задевая всех попавших под него мирных граждан. Грохотали тяжёлые пулемётные очереди, в костюм песца врезались ракеты и гранаты, но ему всё было нипочём. Некоторых храбрецов, оказавшихся близко от него, он хватал прямо механизированными лапами и давил их как букашек, тех, кто стоял подальше — расстреливал из пулемётов. Убегающих от ужаса бойцов догоняли маленькие самонаводящиеся ракеты, которые песец выпускал залпами по шесть штук.
Он оказался точно перед нами, и даже Рэя застыла от благоверного ужаса. Песец не щадил никого и ничего на своём пути, уничтожая абсолютно всё. Земля горела под его стальными ногами, а здания вокруг рушились, не выдерживая натиска всего вооружения.
Но я почему-то видел в этом не только смерть. Мне казалось, что я смотрю на удивительный, изумительный танец. Движения были отточёнными, чёткими, резкими и в тоже время немного хаотичными, плавными. Гигантский робот крутился на улице подобно танцовщице, не останавливаясь при этом ни на секунду, сохраняя сосредоточенность и верность своему делу.
И в голове у меня родилась простая, но очень красивая музыка.
Мы стояли и молча смотрели, как Терминатор методично, быстро и чётко уничтожает наших врагов — одного за другим или целыми отрядами, порой даже зданиями. Он выпустил ещё пару термобарических ракет в разные здания, спокойно обрушив их. Он не замечал чего делает — он нёсся прямо на нас, но мне не хватило духу отдать приказ остановится…
- СТООООООООЙ!!!
Крик молодой самки на миг стал громче, чем взрывы и выстрелы, наполнявшие улицу. Выпустив последний залп ракет, добивших остатки сопротивления, Терминатор моментально замер и на улице воцарилась такая тишина, что я услышал звон у себя в ушах. Покалеченные или напуганные бойцы наёмной армии и простые мирные жители Уфы буквально расползались в разные стороны, подальше от огромного, сеющего смерть робота.
- Мия… — прошептал Терминатор, разворачиваясь к нам, — Дети…
Он сделал шаг им навстречу, но уже инстинктивно все мы сделали три шага назад.
- Не бойтесь, это же я, — сказал песец, открывая главную броню и сразу же снимая управляющую маску с морды, — Я не причиню вам вреда, я… — Он на миг остановился и посмотрел назад. Долго, почти минуту вглядывался в то, что он натворил своими лапами, — Извините…
- Терминатор? — спросил я его, — Кто давал приказ наступать?
- Кронос, — спокойно сказал песец, — Не удивляйся. Если бы не он — мы бы сейчас не разговаривали.
- Но мирные жители, — прошептала его жена, — За что нас-то?
В моём наушнике Кронос сказал что-то о "Неминуемых потерях" и прочем. Я вытащил наушник, чтобы ИИ не мешал нашему разговору.
- Я не мог потерять своих друзей, — признался Терминатор, — И тебя. И детей.
- Ты мог убить нас так же легко, как и других, — на повышенном тоне заявила самка.
- Я за этим следил, — понурив морду, ответил песец.
Жена Терминатора сделала шаг ему навстречу, и робот тут же плюхнулся перед ней на колени. Это выглядело даже немного красиво: огромного боевого робота остановила хрупкая беззащитная самка. Протянув ему лапку, она попыталась дотронуться до стального механизированного пальца, но тут же отдёрнула лапку.
- Ой, это… прости, наноброня… Вот, я выключил, — сказал пилот робота, протягивая руку к ней. Но самка лишь отошла на шаг.
- Я думала, когда мы встретимся, я буду гладить тебя и смотреть в глаза. Видеть тебя…
- Мия, я…
- Гладить стального робота не очень приятно, — призналась она.
Терминатор замер. Опустив глаза, он тихо признался.
- Я умру, если выйду из костюма…
Его жена тихо охнула и прижала ладошку к пасти. Она тихо заплакала, но Терминатор её перебил.
- Мия?
Она подняла на него свои искусственные глаза.
- Я рад, что всё-таки помог тебе стать зрячей.
- Спасибо, — слегка усмехнувшись, ответила она ему.
- Прости за этот… бардак, — Терминатор махнул лапой в сторону полуразрушенного города.
- Ты у меня великий воин, — всё так же с улыбкой ответила ему жена.
Терминатор усмехнулся и опустился ещё ниже к ней.
- Ты знаешь, что великими у нас становятся после смерти?
Она молча кивнула.
- Прости… Дорогая.
Внезапно для него самого, жена Терминатора обняла его за шею и поцеловала. Отпустив его, она прошептала на ухо:
- Ты мне всю жизнь делал подарки. И я знаю, что мне пришла пора отдарить тебя самым ценным…
- Я люблю тебя, — признался Терминатор, чуть ли не со слезами на глазах, — Но я не успел на наше последнее свидание. Умер за тысячи километров от дома, в далёкой и странной Японии, сражаясь за своих друзей один против двух сотен… Хоть и ценой своей жизни — я победил.
- Хренов герой, — не удержался я.
Семейная пара посмотрела на меня с улыбками.
- Он у меня всегда герой, — сказала самка, поглаживая песца по ушам, — Во всём герой.
- Это точно, — сказал Добб, посмотрев на стайку детишек, которых наплодила чета песцов.
Терминатор по-доброму засмеялся, но потом снова посмотрел на свою жену.
- Один последний поцелуй…
Что-то в его костюме зашипело и его левая лапа, обычно скрытая где-то в корпусе робота освободилась и обняла самку за голову. Прижав её к себе, он второй лапой схватил её за талию, с трудом держась сам по себе. Костюм неохотно отпускал его из себя — из спины Терминатора вывалились провода и трубки, поддерживающие его жизнь. Он остался совсем голый, ступая на землю уже своими лапами. Держась только за счёт своей любимой, он целовал и целовал её, но как известно, перед смертью не надышишься — рано или поздно, но его лапы подкосились и он рухнул на колени.
Она поспешно наклонилась к нему, поднимая его морду к своим искусственным глазам. Терминатор моргнул пару раз, и прошептал уже на пределе слышимости.
- Это твой лучший подарок, любимая.
Потом он перестал двигаться. Через минуту он перестал дышать. Он умер прямо на коленях, обнявшись со своей любимой, положив усталую морду ей на плечо. Когда перестало биться его сердце, его жена тихо заплакала, прижимая к себе тело своего мужа. И хотя из глаз, светящихся неярким голубым светом, лились настоящие слёзы, на морде всё ещё была странная, но явно любящая улыбка.
Мы с Доббом, несмотря на опасность, сняли свои шлемы. Рэя стянула свой капюшон и склонила морду к земле.
- С почестями, друг? — вдруг спросил меня Добб.
- С почестями.
Я перевёл пулемёт в одиночный режим стрельбы. Добб достал пистолет.
Мы вместе подняли стволы в небо и дали одновременный залп. Подождав несколько секунд — второй. Потом последний.
- Прощай, дружище, — сказал я.
- Ты был славным солдатом, — продолжил Добб.
- И отличным отцом, — внезапно сказала Рэя.
- Любимым, — завершила его жена, положив его на землю.
Скорбящую мать и вдову окружили её дети, и почему-то принялись её утешать. Особенно меня поразили слова самого старшого сына Терминатора, которые он сказал, глядя на своего отца:
- Чего сожалеть, когда он оставил за собой очень много хорошего…
Мы с Доббом поспешно переглянулись. Рэя уже натянула свой капюшон обратно.
- Вам лучше бежать отсюда, — вдруг сказала жена Терминатора.
Мы согласились с ней. Без него у нас не было так много шансов, а учитывая, что мою броню почти что разорвали на куски — не было их вообще.
Уже повернувшись к станции, я вдруг почувствовал одно непреодолимое желание.
- Мисс? — сказал я, обращаясь к жене Терминатора, — Был рад с вам познакомиться.
Она кивнула мне.
- У него потрясающие друзья.
- Нас не поглядят по головке за то, что мы тут натворили, но я прошу вас лишь об одном — сохраните надежду, ради которой сражался ваш муж. Мы делаем это ради всеобщего светлого будущего, а не только одного ящера, забравшегося в кремль.
- Я знаю, — улыбнулась самка, — Я сделаю всё, что смогу.
- Спасибо вам.
Я накинул повреждённый шлем на голову и поднял пулемёт в боевое положение. Уходить было тяжело.

56.

Оставляя дребедень.

- Тебе помочь? — крикнул мне Добб, видя, что я опять остановился и схватился за раненную ногу. Боль вновь дала о себе знать, спустя каких-то пятьсот метров.
- Всё в порядке! — рыкнул я, поднимаясь.
- Может, сбавим темп? — предложил мне мой друг, подходя и помогая мне. Честно говоря, я мечтал об этом.
- Нет, — упрямо сказал я, — Надо бежать отсюда. Если наёмники прознают, что мы лишились Терминатора — нам крышка.
Я снова побежал. Костюм помогал плохо, даже больше мешал: экзоскелет в подбитой ноге работал, но в другой — нет. В целом всё работало с перебоями, поэтому я скинул шлем.
- Нам нельзя возвращаться на станцию, — вдруг сказал Добб, — Там уж точно кто-то остался!
- Я без сил, — признался я, — И на очередную драку не готов…
- Есть идея…
- А электричество у мародёров? — спросил я, с трудом удерживая дыхание, — Мы же за этим сюда шли!
- Кронос всё сделает!
- Опять он всё рассчитал? Фигушки! — упрямо закричал я, — Хватит с меня его расчётов! Калькулятор и то расчётливее!
Но пока мы постепенно приближались к атомной станции, в голову мне пришла довольно простая мысль — а как Мародёры узнают, что это именно я пустил электричество на их базу?
- Стойте, — приказал я Рее и Доббу, — Я понял…
Они остановились и оглянулись на меня. Я присел на ближайший камень и вставил наушник в ухо, вызвав Кроноса.
- Можешь послать сюда кого-нибудь?
- Конечно, генерал, — ответил мне бот, — Но с какой целью?
- Чтобы они включили электричество мародёрам. По моей команде, которую я дам с базы.
- Я собирался предложить вам именно этот вариант. Я высылаю в данный район колонну.
- Колонну?
- Тяжело бронированная техника — танки, БТРы, два вертолёта, вместе с двумя ротами бойцов.
- Надеюсь, ты всё предусмотрел, — сказал я в микрофон, усмехнувшись.
- Даже ваш отход. В данный момент с вокзала Уфы отходит гражданский состав в сторону Москвы. Вы успеете.
- Слышали? — спросил я у своих товарищей. Самка и мой лучший друг разом кивнули мне, — Тогда поторопимся.
Я встал с насиженного места и оглянулся: этой части города я не видел, но здесь Терминатор и камня на камня не оставил. Несколько зданий были уничтожены, обезображенные трупы наших неприятелей и гражданских морд валялись прямо на улице, от чего меня перекосило и чуть не вырвало. Среди погибших были и самки и дети…
- Рэя, — вдруг сказал Добб, — Можешь сделать так, чтобы он ничего не видел? — спросил он, кивая на меня.
Не успел я даже возразить ему, как мой шлем, мирно покоящийся сзади, буквально набросился на меня, закрывая мне глаза. Последнее, что я смог разглядеть — побелевшие, холодные глаза самки, своей силой обрекая меня на слепоту. Я попытался что-то возразить, но шлем сильно сжался на моей пасти и не дал её открыть — оставалось только рычать и брыкаться, но потом меня вырубило.
Очнулся я уже на вокзале: здесь, слава богу, ничего не изменилось с тех пор, как мы были здесь в последний раз. Мои друзья смотрели на меня с небольшим сожалением, пониманием, хотя я был откровенно зол.
- Вы хоть представляете себе… — начал я, вставая с каменного постамента, оставшегося от какого-то рекламного щита, но Добб перебил:
- Ты настоящей войны никогда не видел. И ты ещё спасибо должен сказать, что не увидел — благодаря нам.
- Охренели что ли? — спросил я, потирая затылок.
- Друг мой, там был настоящий ад, — серьёзно сказал Добб, — Тебя чуть не вырвало от вида мёртвых. Я не хотел, чтобы ты видел живых.
- Живых? — переспросил я.
- Ты думаешь, все умирают от взрыва термобарической ракеты в их подъезде? Некоторым посчастливится остаться без рук и ног, которые будут ползти за тобой и молить о смерти…
Мне показалось, что Рэя зыбко поёжилась под своим плащом: она закрыла глаза и опустила морду.
- Это правда? — спросил я у неё.
Он молча кивнула.
- Видимо, я должен сказать вам спасибо?
- Не знаю, — хмуро ответил Добб, — Поднимайся, мы опаздываем на поезд.
С кряхтением и матом, потирая затылок, с помощью Добба, я всё-таки поднялся на ноги. Судя по ощущениям в теле, я догадался, что сначала меня тащил на себе Добб, а потом, судя по всему, подключилась Рэя. Судя по тому, как торопились мои друзья — разминаться времени не было — я припустил за ними, забыв о больной ноге.
Когда мы увидели поезд на одном из тупиковых путей, старенький дизельный локомотив уже дал сигнал к отправлению. От военного состава этот поезд отличался разительно: всего четыре вагона, набитые как селёдки в бочку звери, и никакая скорость. Выяснять, куда он идёт и как, не было времени — Добб первый добежал до последнего уходящего вагона и схватился за остатки резиновой межвагонной гармошки. Повиснув кое-как на вагоне, он протянул руку мне, а Рэя в свою очередь вновь растворилась в воздухе. Мне было тяжелее всего: из-за неработающего экзоскелета я не мог нормально разогнаться, а как только Рэя пропала, боль в раненной ноге поспешила вернуться на своё старое место. Я начал было отставать, но внезапно распахнувшаяся дверь в последний вагон и появившаяся в проёма старая знакомая придали мне сил. Боль снова ушла, Добб протянул мне свой гранатомёт, я схватил его за ещё не остывший ствол, и киборг подтянул меня на борт, захлопнув за мной дверь.
Мы оказались в вагонном тамбуре, где на нас смотрели семь пар полных изумления глаз, в основном, правда, на Рэю. Два матёрых и частично еле живых бойца оказались в гражданском вагоне.
Я упёр лапы в колени, пытаясь отдышаться, Добб даже заботливо похлопал меня по плечу. Рэя быстро развернулась, взмахнув плащом, уставившись на дверь в вагон, откуда тотчас появился взбешённый проводник — пожилой и низкорослый лис с фонарём наперевес.
- Я же говорил вам двери никому не открывать, вы бомжары сра…
Он замер с занесённым для удара фонарём, но увидел нас.
- Места есть? — прорычал я, разгибаясь.
- Ч-ч-что? — заикаясь, переспросил рыжий.
- Места! — рявкнул я, и прибавил, — Заплатим по прибытии…
- Я не уверен, надо… — начал было лис, но внезапно глаза нашей сопровождающей, загорелись своим ярким, холодным светом.
- Ты уверен, что ты неуверен? — тихо спросила она.
От неё расползлись даже самые смелые звери, кто-то даже предпринял попытку катапультировать, но дверь оказалась заперта. Я не знаю, что она такое сделала, может внушила ему или ещё что, но лис изменился на глазах:
- Есть несколько детских мест…
- Дети поедут с родителями, — сказал я, — Показывай. Быстро.
Лис стремительно развернулся и повёл нас через вагоны. Оказалось, он был единственным проводником на все четыре вагона, и, судя по всему, весь состав был набит беженцами из Уфы. Грязные, замызганные, кто-то всё ещё в трусах или пижаме, в основном самки с детьми или редкие зажатые самцы — чахлые и немощные, зачастую инвалиды. Вид пары матёрых вояк, от которых несло порохом и кровью, в разорванной силовой броне, да ещё и со странной сопровождающей приводил их в ужас, сравнимый разве что с группой террористов. Мне становилось их немного жалко: конечно, я сейчас как актёр мировой эстрады. Меня и моего друга узнавали на улицах, меня искали и пытались убить несколько раз, я появлялся в самых читаемых заголовках интернет-изданий, но всё равно я ощущал себя таким же, как все они.
- Почему нас все так боятся? — тихо спросила Рэя, в кои-то веки добровольно снимая свой капюшон и показывая свою милую мордашку на публику. Оглянувшийся на неё лис почему-то пошёл быстрее.
- Ты когда-нибудь видела милую, хрупкую и беззащитную самку в одном леотарде, которую сопровождают два замызганных чужой кровью вояки?
Рэя на секунду задумалась.
- Нет. А что?
- Так вот мы и есть два замызганных чужой кровью вояки, а ты — та самая самка, — объяснил ей я.
- Хрупкая, беззащитная и... милая?
- Именно.
Кажется, до неё не совсем дошёл смысл сказанного мною, но она хотя бы успокоилась. Лис провёл нас аж до самого первого вагона — самого приличного из всех, на мой взгляд. Детей здесь было намного больше, практически детский сад на колёсах. Три купе занимали только дети: спали по четверо на полках, и только одно место было занято какой-нибудь самкой. Лис посадил нас троих в последнее купе плацкарта, где располагалась большая семья из четырёх лисят и одной лисицы. При виде нас, лиса тут же вскочила со своего места и прижалась к проводнику:
- Милый, ты же говорил…
Проводник понизил голос до шёпота, но я всё равно услышал:
- Посмотри на них. Думаешь, они не прибьют нас, если я им откажу?
Я почти что сел на полку, когда услышал эти слова, но они заставили меня подскочить со своего места:
- Эй! Можешь нас выгнать к чертям собачьим, если таковы правила. Мы тебе оружием не угрожаем, между прочим!
- Да кто вы вообще такие? — решительно спросила нас супруга проводника.
- Армия РФ, — ответил я.
- Армия разгромила наш родной дом! — отрезала лиса, — Теперь из-за вас нам, между прочим, негде жить!
- Мы не та армия, — прохрипел я, — То президентские войска, а мы новые — те, что против.
- Какая разница? — вдруг спросил лис, — И то и другое — кучка убийц с отличным оружием, — он кивнул на гранатомёт Добба, — Вы только и умеете, что воевать, кромсая друг друга…
- Нам от этого тоже не весело, знаете ли! — отрезал Добб.
Этот диалог ни к чему не вёл — я решил оборвать его.
- Относитесь к нам как к гражданским, — сказал я, — мы вам заплатим сколько надо, да, Добб?
Пёс хмуро кивнул. Пускай это было против правил железной дороги, но так нас хотя бы не держали за безбилетников.
Лис со своей женой удалился, забрав свой выводок в купе проводника, где в тесноте и расположился. Нам на троих досталось четыре полки.
- Вам стоит избавится от брони, — посоветовала нам Рэя, — Я посмотрю ваши раны.
- Сможешь нам помочь? — спросил Добб, который тоже не обошёлся без ранений. Она кивнула.
Мы неохотно начали раздеваться. Добб вообще не особо кого-либо стеснялся — ни проходящих по вагону зверей, ни меня, ни Рэи. Меня же, изучающий взгляд непонятной самки чуть ли не доконал. Долго я не хотел снимать штаны, но она настояла на осмотре моей ноги. Броню мы сложили в кучу посреди купе, и в таком виде она больше напоминала груду искорёженного и дурно пахнущего металла. Найдя в нём запасной комплект из камуфлированной куртки и штанов, знакомых мне после вылета с алмазного пика, мы переоделись.
- Садись и вытяни ногу, — велела мне Рэя, закончив с осмотром Добба — из его тела она очень аккуратно вынула несколько осколков и одну пулю, после чего оставила его на самолечении. Я же нехотя вытянул ногу, закатывая только что одетые хлопчатобумажные штаны.
Рэя уселась рядом на корточки, положив лапки справа и слева от раны. Боль стала быстро проходить, на этот раз по-настоящему, а не от обезболивающих. Кончики её пальцев почернели и рана стала прямо на моих глазах затягиваться.
- Ого! — я чуть привстал на локтях, — Как это ты делаешь?
- Я зашиваю, — сказала она.
- Чем?
- Ну… собой. Не знаю.
Она провела операцию менее чем за минуту — боль ушла полностью и не возвращалась. Я встал и походил по купе, даже немного попрыгал на одной ноге — идеально!
Закончив с лечением, Добб сходил к машинисту и узнал, куда всё-таки едет этот поезд. Особого выбора у нас не было: ехали всё равно по транссибирской дороге, а значит в Москву. Он и Рэя устроились на верхних полках и там затихли, а мне было не до сна. Какое-то время я смотрел в окно, но потом неменяющийся пустынный пейзаж Великой Стеклянной Пустыни мне наскучил. Я выудил из горы помятой брони шлем, точно не знаю, мой или Добба — в любом случае он, неплохо функционировал и без остального костюма. Я примерил его на своей морде: заработал. Никаких анализирующих функций, поскольку основной системный блок был в костюме. Однако, рация заработала!
- Кронос? — спросил я в шлеме, — Не спишь?
Я скорее хотел пошутить, однако бот этого не понял.
- В данный момент я контролирую более трёх десятков бойцов по всей России, генерал. Мне некогда спать.
- Понимаю, — сказал я.
- Вы хотите поговорить, генерал?
- Да, — признался я, — Мне не спится.
- О чём же вы хотите говорить, генерал? О вашей миссии?
Я тяжело вздохнул.
- Нет. Об этом не хочется вспоминать.
- Это была победа, генерал. Вы должны понимать, что не каждый день четверо бойцов уничтожают двухтысячную группировку войск противника.
- Можно ли назвать это победой, когда столькие до неё не дожили? Это была резня, Кронос.
Боту не нашлось чего ответить. Я улёгся на своей полке, устроив под голову найденное на третьей полке одеяло, подумал о Рее. Это вылилось в новый вопрос для Кроноса:
- Ты уже нашёл документы профессора, который создал Рею? — спросил я без всяких вступлений.
- Не все, — последовал ответ, — Пока информации о ней немного. Я расскажу вам всё, когда буду убеждён в целостности данных.
- Хорошо, — сказал я в пустоту, — Это не горит. Просто во время боя ты упомянул, что для неё адреналин…
- Да, но это только один из найденных журналов. К сожалению, остатки нужной нам информации находятся в том отделе базы, который я не контролирую, и, судя по донесениям разведочных групп, есть ещё оставшиеся в живых зиры. Я не могу посылать в разведку группы, не укомплектованные молниемётом, а у меня в наличии пока что только два таких.
- Тенесси и Бульк? — догадался я, — Как они?
- Живы и здоровы, генерал, продолжают нести службу.
- Отлично, — сказал я, — А как там Мол…
Внезапно кто-то дотронулся до моего плеча — легко и даже нежно, но я вскочил с такой силой, что чуть не ударился головой об верхнюю полку, до которой было порядочное расстояние. Хорошо, что на голове у меня был шлем. Сняв его, я увидел лисицу, которая была женой нашего проводника. За обе её лапы держались совсем ещё молодые щенята, в количестве четырёх штук.
- Простите, вы не могли бы уступить нам два нижних места? Мой муж снова выпил, и детям не стоит это видеть…
- Конечно, — спокойно сказал я, — Я посплю на третьей полке сверху.
- Спасибо большое, — сказала лиса, рассаживая своих детей на нижние полки.
- Не за что. Это мой долг — помогать вам.
- Да, спасибо ещё раз, — искренне сказала лиса, и вдруг спросила, — Скажите пожалуйста, а в каком вы звании?
- Сейчас генерал, — ответил я, но честно добавил, — Вот только ощущаю себя сержантом.
- Ого! — удивилась самка, — Генерал… Знаете, мой муж он тоже служил, иногда у него проскакивает такое… Может, вы попробуете его как-нибудь вразумить?
Я нахмурился и внимательно посмотрел на лисицу.
- Так он тоже служил?
- Да. Давно, лет пять назад. Я тоже служила с ним — там и познакомились.
Я вдруг посмотрел на укладывающегося спать лисёнка — на вид ему как раз было около пяти лет, и мне стало всё понятно. Они ушли из армии, потому что решили завести детей.
- Я понимаю, — кивнул я, — Если для вас слова старшего по званию всё ещё что-то значат, то пить он бросит… — нехотя пообещал я, но лиса от такого заявления иронично улыбнулась, повесив ушки:
- Не надо. Пускай пьёт.
Я искренне удивился. Лиса поняла мои эмоции правильно и пояснила:
- Он примерный муж. Всегда уходит и прячется, когда… накатывают воспоминания. А то, что произошло в Уфе и вы…
- Тогда что вы хотите чтобы я сделал?
Лисица пожала плечами.
- Составьте ему компанию, — скромно попросила она, — Я бы и сама составила, но мне надо следить за детьми.
Я бросил короткий взгляд на верхнюю полку — Рэя не спала, а внимательно слушала наш разговор.
- Она присмотрит за ними, — пообещал я, показывая на самку, закутавшуюся в иссиня-чёрный плащ, — Давайте составим компанию ему вместе, раз накатили воспоминания.
Я взял её за плечо и проводил так до самого последнего вагона, в полной тишине и покое. По дороге оглядываясь и рассматривая пассажиров, я тихо ужасался происходящему: порой спали сидя, по четверо на полке, свободных мест не было вообще. Но вспоминая свой родной состав, я понял, что должен был застать эту парочку в армии ещё когда сам служил. Поэтому около туалета последнего вагона, перед выходом в тамбур, я спросил у неё:
- Сколько вагонов в составе армейского поезда?
Сам я себя проклял за этот вопрос, но мой внутренний параноик почему-то запаниковал: это могла быть ловушка. Мы уничтожили их дом, заставили переехать в незнакомые места, а я был безоружен и даже без своей навороченной брони. За стенкой меня вполне мог поджидать проводник с дробовиком…
- На моей памяти было одиннадцать. Только не помню, это с пушкой на чёрном напалме в конце или нет…
Этот ответ снял все мои подозрения: чёрный вагон хоть и был очевидной пушкой, но знали об этом только служащие нашей армии.
- Седьмой вагон всё ещё за рыжими? — вдруг спросила лисица.
- Не знаю, — честно ответил я, — Тот состав уже месяц как расформирован. Нас осталось всего две сотни и все сейчас во Владивостоке.
- Жаль, — тихо сказала лиса, толкая дверь в тамбур. Как только она приоткрыла её, я сразу услышал звуки гармони, а потом, заглянув за угол, увидел и самого играющего, очевидно допевающего какую-то незнакомую песню:
- Вытри слёзы, отдохни немного,
Я русская дорога!
Отходи, а я тебя прикрою,
Грязью да водою…
Завидев нас, проводник тут же перестал играть и потянулся к бутылке, стоявшей рядом с его коленом. Судя по мутной жидкости, в ней был неплохой самогон, навскидку — шестьдесят градусов. По крайней мере, так сильно захмелеть, как лис, всего с половины бутылки — надо что-то покрепче царской водки.
- Чего припёрлись? — грубовато спросил он нас обоих, хотя лисица смело пропустила вопрос мимо ушей и уселась рядом с ним, потягивая лапы к пузырю. Лис вручил своей суженной алкоголь, а сам посмотрел на меня и повторил свой вопрос, — Ну так?
- Позвольте представиться, я… — начал было я, но жена проводника зачем-то меня перебила:
- Генерал Российской армии!
Лис выгнул одну бровь, изучая меня:
- Что случилось с тем… Змеем?
- Филснейком? — спросил я.
- Угу.
- Пропал без вести в Москве. Никто не знает, жив он или нет, за исключением, наверное, другой змеи.
- А… — потянул лис, воспринимая информацию. Через какое-то время он спросил ещё вопрос, — А с Шакалом?
- Погиб, — коротко ответил я.
- Вечная ему память, — сказал рыжий, поднимая вверх бутылку, — Отличный был командир…
- Позволишь? — спросил я, кивая на его бутылку.
- Никогда не пил с генералами, — признался мне проводник, а его жена подтверждающее кивнула.
- Всё в этой жизни в первый раз, — сказал я, усаживаясь перед парой лис в позу лотоса, — Хотя у тебя уже что в первый, что не в первый — всё равно, да?
Лис глубоко вздохнул, и даже чуть улыбнулся.
- Не-а. Теперь мне никогда не всё равно.
Его жена улыбнулась ему — мило и откровенно, как, казалось, может улыбаться только она одна — любящая и прощающая своему мужу пьянки и ор посреди ночи с аккомпанирующей ему гармонью. Мне стало ясно, и я даже не стал спрашивать, почему: ответ сейчас был в моём купе, и за ним приглядывала Рэя.
- Любили, генерал? — внезапно спросил рыжий, протягивая мне бутылку.
- Нет, — честно признался я, — Не приходилось.
- Попробуй. Это здорово. Начинаешь по-другому смотреть…
Лис запнулся на полуслове, посмотрев в сторону.
- На войну? — догадался я.
Он кивнул мне.
- Жизнь в сущности такая мелочь, — сказала лисица, отбирая у меня пузырь с самогоном, — Нажал на курок — оборвал её. Всё, жизни нет. Теперь есть только тело, которое пойдёт на корм свиньям. Так просто, — она приложилась к горлышку, — Но когда я рожала, я поняла, какой болью даётся любая жизнь. Как страшно потерять… своих детей, родных, любимого.
Говорила она ровно и уверенно. Я даже сделал попытку догадаться.
- Ты.. спрашивала о лисах ночи… Ты была с ними?
- Была, — подтвердила рыжая, — Снайпером.
- Мне в последнее время чертовски везёт на лисиц-снайперов, — признался я, вспоминая наёмницу из лагеря под Красноярском, — А он?
- Обыкновенный солдат, — рыкнул лис, — Которых в составе было с тысячу морд.
- Довелось убивать? — спросил я.
- Ещё бы, — вставила лиса.
- А мне не очень. Оружия не было: паршивый затёртый до бела калаш и то зажали. Всю службу с обычным Макаровым отбарабанил, но стрелял из него не часто, и то чаще мазал.
Я хохотнул, отпивая из поданной бутыли высокооктановое пойло. Закашлявшись, я улыбнулся и передал бутыль по кругу.
- Ну а твоя история? — лисица лениво подпёрла морду кулаком, — Давай, с самого начала? Интересно, как надо жить, чтобы стать генералом…
- А что там? — сказал я, разведя лапами, — Родился в Екб, родители бросили, когда мне было три. Благо подобрали в нашей городской школе, где я и пристроился. Жил, учился — так до пятнадцати лет. Всё бестолку прожил. Потом выгнали. Бродяжничал, торговал — а там и армия подвернулась. Сказали молод. А я на состав зайцем — хотели выпроводить прямо на ходу, а вон, — я кивнул в сторону нашего купе, что находилось в четырёх вагонах от нас, — Друг нашёлся. Он взял. Можно сказать вырастил. Старый, мудрый, но такой дурацкий киборг…
- Пёс тот — киборг? Наслышан о таких…
- Скоро больше их станет, — смело заявил я, — Больше и лучше.
- А на кой они нужны? В Москве, говорят, целый бункер с ними построили, и до сих пор там этих киборгов чуть ли не тыщи! Но кому они нужны? Держат их в колбочках, да только понятно, что не разбудят их уже — не нужны они этому миру…
- Никому не нужны, — подтвердила за своим мужем лисица.
- Тысячи? — внезапно переспросил я, пьяно икнув, — Мы же Москву…
Закончить мысль не дал резкий толчок в бок. Поезд продолжил своё движение, проводник и ухом не повёл. Видимо всё было в порядке, но свою заветную мысль я потерял. Разговор как-то сам собой зашёл в тупик, поэтому я кивнул на гармошку лиса и спросил:
- Играешь?
Рыжий в доказательство моих слов поднял инструмент с грязного пола и устроил его как подобает на мохнатых коленях. Несколько раз растянув меха, он выдал пару невнятных звуков.
- Ну чего тебе сыграть? — довольно спросил он.
- А ты не слишком ли, — спросил я, но его жена как-то игриво хихикнула:
- Он может в любом состоянии! Помню, у одного костра свалился с бревна на спину, и там прямо на земле наяривал…
- Ну, тогда про войну что-нибудь, — пожав плечами попросил я, — У нас тут сегодня не весёлый вечер, ведь так?
Я поглядел на лисицу — она подняла бутылку и кивнула.
- Давай Растеряева, — заказала она, — Ленту.
- Да? — проводник уставил на меня свой взор, — Историю знаешь?
- Чего?
- Войн, — сказал он с каким-то вызовом. Я даже на этот вызов ответил, выпятив немного вперёд грудь.
- Да!
- Ну тогда слушай… Давно эту песню написали, очень давно, — напутствовал он, растягивая меха. Сделав недлинный проигрыш и взяв нужный темп, он внезапно заиграл намного тише и начал негромко петь:
- За окнами весенний лес летит,
Я еду в ленинградской электричке.
Напротив меня девочка сидит,
С георгиевской ленточкой в косичке.
Сегодня эту ленточку носить,
На сумке можно, можно в виде брошки.
Но я прекрасно помню и без лент,
Как бабка не выбрасывала крошки.
Как много лишнего мы слышим в дни побед,
Но только этой патоке с елеем,
Не очень верят те, кто в десять лет,
Питался в основном столярным клеем.
А время умножает всё на ноль,
Меняет поколенье поколеньем,
И вот войны подлеченная боль,
Приходит лишь весенним обостреньем!
Над этой болью многие кружат,
Как воронье, как чайки — и так рады!
Как будто свой кусок урвать хотят,
Бетонной героической блокады.
Я еду в поезде, смотрю на всё подряд:
На лес, на девочку с прекрасными глазами…
А за окном солдатики лежат…
И про-ра-ста-ют но-вы-ми леса-а-ами!

Я слушал его песню и улыбался: ну неужели он думал, что я не знаю этой истории, которой хвалились наши предки-люди своим детям и внукам, как много они сделали чтобы защитить свою строну во времена ещё Второй Мировой Войны? Сейчас этого ничего не было — ни электричек, ни леса, ни георгиевских лент в виде моды, ни даже того героического города, о котором пел проводник, но всё равно его мелодия и простой, не поставленный голос внушали собой искреннее уважение к тому, кто эту песню написал. Но она ещё не закончилась — напротив, рыжий взял быстрый темп, начал играть громче и петь намного уверенней:

- Проезжаю я зловещие места,
Там, где человек — главное богатство недр!
Где ещё с войны бойцы лежат,
По трое на один квадратный метр!
Там везде шаги, там голоса,
Чудные огонёчки по болотам.
Тени по ночам тебе поют,
Как будто просят и хотят чего-то:
"Откопай меня, браток, Я Вершинин Саня —
Пятый миномётный полк, сам я из Рязани!
Много ты в кино видал, о солдатах версий?
Щас послушаешь мою — эх, будет интересней!"
И, начнут они вещать,
на языке стонов недомолвок,
Хочешь убежать,
Но впереди, они опять мелькают между ёлок:
"Откопай меня скорей, умоляю снова!
Я Моршанников Сергей, родом из-под Пскова!
Адресок мой передай в родную сторонку —
Восемнадцатый квадрат — чёрная воронка!"
А под утро всё взревёт, полетит куда-то,
И попрёт на пулемёт в штыковую с матом!
И деревья все вверх дном, ввысь растут коренья!
В этом славном боевом, месте преступленья…

Последний куплет песни я слушал с приоткрытым ртом: я не ожидал от песни такого текста. Мастерская игра лиса не скрасила тех ужасов, что он описал, которые сразу же пришли ко мне в голову — о своих погибших товарищах. Я вспомнил их всех, пока лис завершал свою песню, яростно растягивая меха со слезами на глазах. Его жена попросту уткнула морду в ладони и беззвучно надрывно рыдала, не смея показывать свою слабость по старой привычке.
Я тоже не мог так поступить. На глаза навернулись слёзы, я уже не мог их удержать. Наш командир, снайперы, которых мы взяли тогда к лисам под Бородино. Когда в голове вспылили ужасные воспоминания того, что произошло в Алмазном Пике, как на моих глазах яростная и непобедимая тварь разорвала на части Диверсантку, слёзы уже выступили из глаз, и скрывать их было бесполезно. Я резко встал, отвернулся и подошёл к двери, упираясь лбом в старое стекло…
- Всё в порядке? — на всякий случай спросила лисица.
- Да, более чем, — соврал я.
- Их уже не вернуть, да? — спросил игравший лис.
Я не ответил. И так всё было ясно как божий день.
- Я думала, что генералы более суровые ребята, — внезапно сказала лисица.
Я повернулся к ней, не скрывая своих слёз. Подошёл, отобрал у лиса его бутылку, прижался спиной к двери и начал пить — глоток, второй, третий. Ощущения алкоголя ушли, самогон пошёл как вода, яд растекался по венам и быстро входил в свои права, лишая меня законного права нормально соображать.
«Их уже не вернуть» — слова ввернулись мне в голову как раскалённый штопор, причинив неимоверную боль всему моему существу. В трезвом уме я спокойно справлялся с этой болью, но она не могла куда-то деется. Она копилась внутри и сейчас выливалась наружу. Терминатор, умерший, казалось, такой простой и не обидной смертью, причинял больше всего боли.
И единственный подручный способ загасить эту боль — напиться. Так, как никогда в жизни не напивался, чтобы утром хотелось выблевать свои внутренности, да так чтобы больше никогда не пить. Об этом я рассказал рыжему, как только закончилась законная бутыль самогона, принесённая им. Пребывавшей ещё в более-менее трезвом состоянии, рыжий пообещал что-то невразумительное и удалился. Я медленно сполз спиной по стене, сев напротив рыжей снайперши. Лисица сидела, обняв колени, и тихо всхлипывала. Сразу становилось понятно, насколько она не молода, насколько боится за свою жизнь и своих щенят в частности. Про себя подумал я — а может, это все такими становятся рано или поздно? Пережив десятки сражений не на жизнь, а насмерть, вставая под свинцовым штормом в полный рост и вытаскивая своих друзей из-под огня противника? Сколько душ загубила её винтовка, когда сама она пряталась на какой-нибудь высоте, прикрывшись маскхалатом? Какой её считали тогда — бездушной рыжей дрянью, готовую убить кого угодно?…
- Что сказали бы те, кого ты убила, увидев тебя сейчас? — спросил я у неё.
- Что я жалкая, — призналась она через минуту, утерев слёзы.
- Нет, — сказал я, — Ты не жалкая. Ты очень сильная и всё ещё опасная. Ты без опаски посмотришь в глаза смерти.
- Потому что смерть, — продолжила она, — Стояла рядом со мной, плечом к плечу. И работала на меня.
Я усмехнулся — точно подмечено. Улыбка быстро исчезла, когда я подумал о том, сколько работы нашли для старухи с косой мы с Доббом.
Вернулся лис с ещё тремя бутылками пойла, которые мы поспешили распечатать и опустошить. Лис снова взялся за гармошку, затянул какую-то песню, но пела его жена, а не он сам. Что-то невесёлое, что-то про дорогу в рай, но запомнился мне только припев:
- А ты играй, а ты играй играй, может быть ты увидишь дорогу в рай…

Время было к утру — пять или шесть. Начинало рассветать, а никто из нашей компании даже не мог сдвинуться с места. Я не совру, если скажу, что в ту ночь слёз было пролито больше, чем выпито алкоголя. Наверное, это было к лучшему…
Я очнулся первым из-за жуткого ощущения, позыва, который надо было немедленно выполнить. Если быть точнее — излить. И не просто абы как…
Неожиданно нахлынувшие в моё тело силы дали мне возможность рвануть к лису-проводнику и вытащить у него из кармана обыкновенный ключ-трёхгранку, которым запирались большинство дверей в поезде. К счастью для меня, дверь наружу исключением не была. Распахнув её, я наклонился, и из моей пасти вырвался невесёлый фонтан разноцветной гадости, как раз под цвет моих внутренностей — прямо как я хотел. Ветер уносил парашу, поезд громыхал колёсными тележками на стыках рельс — всё было в порядке, ровно до тех пор, пока силы не покинули меня снова. Я схватился покрепче за ручку двери, но та хрустнула прогнившей сталью у основания и отвалилась. Поднеся её к глазам, я успел сообразить, что сгнила маленькая шайбочка у основания, на которой и держалась ручка, но потом всё моё тело сотряс сокрушительный удар. Голова мотнулась из стороны в сторону, руки стали словно ватными, меня снова ударило и закрутило. Линия горизонта крутилась в моём сознании с дикой скоростью, пока вместо неё не появился стальной рельс.
Потом всё стало белым.

57.

Мы прошли свою дорогу.

Очнулся резко и сразу же понял что произошло. Перед глазами стоял необычайно высокий рельс, мордой я лежал на горячей бетонной шпале. Боль пришла спустя мгновение после того, как я позволил себе открыть глаза.
Нет, можно ещё полежать. Закрыв глаза, спокойно, мирно. По дороге ещё долго никто не будет ездить, ничто не потревожит…
Дрожь в земле вернула меня к жизни быстрее, чем надо. В крови всё ещё оставался алкоголь, так что отпрыгнул я в последний момент, перед тем как здоровый двойной локомотив пронёсся перед моей мордой в каких-то сантиметрах от носа. Я отполз от него подальше, восстанавливая дыхания после пережитого шока.
Виски заныли, будто от похмелья: видимо меня вырубило на довольно долгое время, раз уж по Транссибу вновь прошёл состав, кстати, снова гражданский. Впрочем, я точно помнил, что выпал из поезда я утром, часов в шесть, а сейчас уже темнело, и в пустыне становилось непривычно холодно. Я встопорщил шерсть, чтобы хоть немного погреться.
Пока я собирался с силами и мыслями, было время немного оглядеться, чтобы осознать всю безвыходность своего положения. Я был совершенно один, посреди пустыни, без запаса воды, еды и оружия. Дело табак.
Но подогретый алкоголем мозг не решил, что надо сдаваться. Неожиданно для себя, я встал и пошёл в сторону пролетевшего мимо меня поезда. Уверенно, быстро. Не сдаваться — меня же найдут.
Хотя как? Ни рации, ни опознавательных знаков, ни маяка, разве что Кронос своим всевидящим оком прочешет пустыню от края до края. А сколько пройдёт времени, прежде чем меня хватятся? Добб и Рэя надёжно спят — они могут решить, что я с проводником и его женой в его купе. Лисы были настолько пьяны, что сказать что-либо они смогут ещё не скоро. Возможно, операция по моему спасению ещё даже не началась — в таком случае надо облегчить им жизнь. Кронос в момент меня отыщет…
Я довольно улыбнулся и посмотрел на небо, как в огромный фотоаппарат, и улыбка поспешила покинуть мою морду со скоростью вспышки: всё небо закрывали тяжёлые свинцовые тучи и увидеть через них хоть одну звезду было бы тяжеловато. Но если я не вижу неба с земли…
То и с неба меня видно не будет. Эта простая как шпала мысль пришла мне в голову немного погодя — я боролся с нею как мог, чтобы не накатило отчаяние, но не смог предположить ничего, что помогло бы боту увидеть меня. Совершенные спутники? Разгон облаков? Нет, Кронос хоть и обладал какими-то ресурсами, но явно не такими.
Поезд отпадал сразу: во-первых, я понятия не имел, когда пройдёт очередной состав — это могло произойти через час, а могло и через месяц, но ни один машинист не остановится при виде меня — закон пустыни. Здесь могли быть налётчики, райдеры, бандиты — кто угодно, готовый поживиться на народе Сибири. Стоящий поезд, или даже медленно едущий — слишком уязвимая цель, и наработанные годы у немногих машинистов показывали, что остановиться в пустыне, да ещё и перед каким-то оборванцем — себе дороже.
И главное, что эти хитрые гады никогда не останавливали военный состав: знали, что их ждёт не только поражение, но и полное уничтожение. Добб рассказывал мне об этом пару лет назад, тогда даже маскировали состав под гражданский, но всё равно ни в одну из ловушек он так и не попал: налётчики знали о любом рейсе на своём перегоне.
Эти налётчики могли бы послужить мне спасением, но я был безоружен, а значит, крайне уязвим. Совсем не факт, что кто-то захочет делиться ценной водой или едой с упавшим с поезда бродягой. Проще дать ему умереть…
Я понимал, что в пустыне при моём текущем состоянии я не протяну и двух дней, а сделав несложные математические расчёты, я понял, что ни до одного города я не дойду пешком и в помине: меня угораздило свалится точно посередине между Уфой и… кто там дальше по маршруту? Не помню уже…
Оставалась лишь призрачная надежда на то, что я наткнусь на кого-то вроде мародёров или какой-нибудь посёлок или город. Между краевыми городами их было всего четыре, в них редко останавливались поезда, так что я их не помнил. Да и жило там от силы по сто-двести зверей…
Я закрыл глаза, продолжая идти. Казалось, что метры пролетают под ногами куда быстрее.
И так мне пришлось идти очень долго. Не открывая глаз, просто прямо по железной дороге, вдоль бесконечных рельс и шпал. Невольно вспомнился анекдот про "до фига" — мол, когда надоест считать шпалы на дороге Москва-Владивосток — это только половина. Темнело стремительно. Я не мог даже понять, сколько я иду — я просто шёл и шёл, не останавливаясь. Много думал о всяком, в основном о смысле жизни, конечно. Как о нём не задуматься, когда сам ещё немного пьян и лиричен, с тобой никого кроме огромной пустыни и бескрайнего неба, пускай и затянутого тучами. Радовало только одно — не было жарко…
А потом я снова очнулся у рельс. Не знаю, как я попал туда, не знаю, зачем, сколько времени прошло, сколько я шёл — просто снова поднявшись на ноги, я шёл в первом же попавшем направлении — так до тех пор, пока рельсы не скрылись под слоем песка. Но даже тогда я продолжал идти куда глаза глядят.
На второй день я долго лежал, не зная, что делать. Но выбора особо не было — идти. Идти хоть куда-нибудь, чтобы жизнь снова обрела смысл, чтобы сказать себе перед самой смертью — нет, я не сдавался. Я боролся до последнего, пускай и с самим собой.
Ко второму вечеру моей бесконечной прогулки ко мне внезапно вернулась боль в раненной ноге: видимо, волшебство Рэи перестало работать. Идти стало тяжелее, но даже хромой на одну лапу — я шёл. И неимоверно гордился этим фактом — я шёл уже второй день. Может быть я похожу ещё денёк, но потом… Потом всё закончится. За всё моё путешествие я даже солнца не видел — так плотно скрывали небо свинцовые облака. Направление было забыто, надежда потеряна окончательно.
На третий день пришла жара. Адское пекло, несмотря на то, что небо и не думало проясняться! Возможно, мне это всё казалось. Начали появляться миражи — оазисы, города… Поначалу я шёл к ним, но потом понимал что всё это было лишь обманкой…
Не в силах продолжать, я наконец-то упал на колени и упёрся лапами в землю. Здесь я умру. По досадной глупости, оплошности, пьяному маразму — не от пули какого-нибудь засранца, не вытаскивая своего товарища из-под шквального огня, а так глупо и тихо. На родной земле, забытый и брошенный генерал новой Российской Армии.
Проклиная себя за решение пойти в армию, я вспомнил, что хотел уволиться три года назад, но Добб не дал: не хотелось бросать этого старого как история киборга. Хотелось погибнуть с честью, забрав с собой побольше тех, кто захочет мою жизнь на блюдечке с голубой каёмочкой. Как Терминатор хотя бы…
Внезапно уши дёрнулись, улавливая посторонний шум. После двух дней в полной тишине я слышал отчётливо как никогда: работает двигатель. Я тут же встал, можно даже вскочил в полный рост, смотря вперёд — там, на горизонте появилась колонна машин, поднимающих за собой клубы пыли. Я даже не знал кто это такие: у них был какой-то здоровый грузовик, пара небольших машин и даже три квадроцикла: они шли впереди основной группы, как на разведке. Когда они приблизились достаточно, я поднял на всякий случай лапы вверх — что ещё я мог сделать? Я уже сдался — пускай берут в плен…

58.

По фашистам, по беде…

Больше всего в своей жизни, я, наверное, ненавидел томительные, долгие и ненужные ожидания чего-то непонятного. Грузовик неизвестных мне зверей нёсся на меня с порядочной скоростью, но колени устали, и несмотря ни на что, я встал на обе лапы, гордо выпятив грудь. Чёрт возьми, я же генерал целой армии, пускай её численность пока что была ограниченна двумя сотнями морд, но зато каких! Вооружённых по самому последнему слову техники людей, тренированные и закалённые в боях, готовые порвать кого надо как тузик грелку по первому приказу! Да у этого отребья не было и одной десятой того, что было у меня на расстоянии вытянутой руки, и…
Закончить мою мысль мне помешал нарастающий звук двигателей квадроциклов. Странно, что вместо обычного стрёкота двухтактника, я слышал какой-то неподобающий гул и свист воздуха, втягиваемого в воздухозаборники машин. На каждом из трёх спокойно сидели три самки: это было видно по их фигуре. Одеты они были явно не по погоде: облегающие чёрные комбинезоны со множеством карманов, глухие чёрные шлемы. Окружив меня, они дали приблизится грузовику.
- Ну и что вы задумали? — всплеснул лапами я, — Да вы хоть знаете, кто я такой, а? — Я похвалился своими связями, на деле ничего не умея. Однако грузовик мне показался чертовски знакомым — пятиосная полноприводная машина до рези в глазах напоминала тягач, который построил Динозаврик для поездки в Японию, но не было на ней тех огромных спаренных колёс от трактора, найденного в гараже Алмазного Пика. Стекло было затонировано, видимо из-за палящего солнца, а за самим тягачом тащились три прицепа. Я хмыкнул: не ново.
- Эй, генерал! — вдруг крикнул кто-то из кабины. Стекло на двери опустилось, и из открывшегося проёма появилась до боли знакомая чёрная морда нашего военного Инженера, — Мы теперь на ядрёной тяге!
- Динозаврик!? — вскрикнул я, после чего резко обернулся: три наездницы стянули свои шлемы, обнажив каждая по знакомой причёске — Блонинка, Рыжая и Чёрненькая.
- Уж мы-то знаем, кто ты такой! — заявила Месс, — Или, может, что нового расскажешь?
С пассажирского сиденья тягача вылез довольный жизнью Ботаник, держащий свой наладонник, но на песок выпрыгивать не спешил.
- Как вы меня нашли? — спросил я, подбегая к тягачу, — Небо было затянуто тучами как ватным одеялом, почему так быстро?
- А вы педант, генерал, — сказал мне лис в очках.
- Да, если бы не так быстро, вы бы ещё протянули? — спросила Фесс, подъехавшая ближе на своём квадрике.
- Да я бы тут ещё сто лет протянул! — смело заявил я, уперев руки в бока.
- Тогда пить вам не надо да? — Кесс потянулась за флягой на своём боку. Я сглотнул слюну и протянул к заветной воде лапы, как ребёнок тянется к титьке.
- Я пошутил, — заверил я их и сразу же получил воду. Вылакав всю флягу до суха, я отдал её лисице.
- Кронос действительно не мог найти вас посредством спутников, — внезапно появившийся Молотов, пояснил ситуацию, — Она пришла ко мне лично. И сказала где вас искать.
Я посмотрел за его плечом: из трёх фур выпрыгивали наши бойцы — знакомые, чуть ли не родные, как братья. Кто-то приветственно махал мне, улыбался, а кого-то разбудили явно не вовремя.
- Она? — переспросил я, догадываясь, о ком может идти речь. Старый серый пёс кивнул за мою спину. Я обернулся и увидел там Рею, закутавшуюся в плащ.
- Она сообщала нам о любом вашем передвижении, — сказал Ботаник, показывая экран своего компьютера, — А мы спешили что есть мочи.
- Нога… — Догадался я, — Моя нога заболела…
Рея почему-то отвернулась.
- Добб, — сказал я, — Где Добб?
- Он вернулся в Уфу день назад, наводить порядок. Ему там есть кем покомандовать, — заверил меня Молотов.
- Мы завербовали ещё около трёх сотен морд, — пояснила Месс, — Включая остатки того, кого вы уничтожили у станции.
- Значит, они могут включить электричество в нужный нам момент? — догадался я.
- Именно. Добб лично пообещал сделать это, как только мы вернём вас в строй.
- Значит сейчас к Мародёрам?
- Точно, — кивнули лисицы, — Жаль вы шли в другую сторону, но ничего. Всё что вы прошли за три дня мы покроем за три часа.
- В другую… — вздохнул я. Немного подождав, для порядка, Молотов, спросил:
- Вы ничего не забыли?
- Что?
- Рэя, — сказал мне старый пёс. Я тут же развернулся к ней, и замер — она всё так же стояла ко мне спиной, понурив голову.
- Рэй, — начал я ласково, подходя к ней, — Спасибо тебе огромное, за…
Внезапно она отдалилась от меня, причём, даже не шевеля ногами — просто отлетела подальше, не давая подходить к ней.
- Эй, я просто хочу…
Она растворилась в воздухе. Пропала в неизвестном направлении, так и оставив меня с расставленными лапами и приоткрытой пастью.
- Не понял, — прошептал я, — Я же просто хотел поблагодарить её.
- Да уж, — вздохнул Динозаврик.
- Угу, — вторил Ботаник.
- Чёрт их поймёт, этих самок, — рыкнул Молотов, сплюнув в сторону.
- Может просто благодарности недостаточно? — внезапно предположила Фесс.
- То есть? — не допёр я.
- Ну знаешь, — смущённо сказала лиса, поправляя свою причёску, — Если бы я тебя спасла, я бы не была против того что ты кинулся бы мне на шею.
- Для некоторых из нас это довольно важно, знаете ли, — подтвердила догадку лисицы её сестра.
Я даже не нашёл что им ответить на такие заявления. На помощь пришёл вояка старой закалки:
- Может вам ещё лапки расцеловать за такое? — спросил он, — Это чья-то жизнь, а не побрякушки.
Лисицы в унисон вздохнули и снова запустили свои квадроциклы. Судя по необычному звуку, они, как и новый тягач Динозаврика, были на новом двигателе – наверное, на чёрном напалме. Динозаврик запрыгнул в кабину и включил двигатель — из-под капота донёсся еле слышный свист втягиваемого воздуха.
- Запрыгивай в кабину, — сказал мне Молотов, — Я поеду с тобой и введу тебя в курс дела: за три дня многое успело поменяться.
- С удовольствием, — сказал я, залезая наверх, — Слушай, а Кронос новый комплект брони не прислал? А то мою разорвали в Уфе, как бумажную.
- Прислал-прислал, — заверил меня пёс, — У мародёров переоденешься. Полезай, говорю, время не ждёт.
Я уселся на пассажирское сиденье возле Дино, за меня в люльку забрался Ботаник, а Молотов залез последним и захлопнул за собой дверь. Я уже и не помнил когда ездил в кабине, но со времён Японии здесь многое поменялось.
- Дино, и ты доверил Кроносу переделать твоё творение? — спросил я, разглядывая исполинский руль, за которым уселся гордый инженер.
- Буревестника-то? Нет, его я никому не доверю. Это новая машина — официально числиться пустынным танковозом. Но танки мы пока что решили не трогать.
- Здорово, — констатировал я, — И как тебе?
- Сейчас вы почувствуете, товарищ генерал, — зловеще сказал Дино, отпуская стояночный тормоз. Машина шикнула тормозами и откатилась назад, — Вы же понимаете, что так быстро мы сюда добрались неспроста?
Молотов поспешно пристегнулся, а Ботаник забился в угол своей люльки.
- Какой дурак не любит быстрой езды, а? — сказал я, поглядывая, как лисицы надевают свои шлемы и уже кружат у нашего безрельсового состава.
- Хоть кто-то меня понял! — восторженно воскликнул чёрный лис, — А то бывало, целовали землю, когда я останавливался!
- Это потому, Дино, что танковозы не летают! — рыкнул на нашего сержанта Молотов.
Дино выжал педаль акселератора в пол — из-под капота донёсся звук подобный урагану, а потом многотонная машина рванула с места подобно довоенной спортивной машине! Десять колёс, провернувшись на месте, подняли глубокими протекторами столб пыли сравнимый разве что с дымовой завесой; а когда всё осело, на спидометре было уже сто километров в час. Лисицы не отставали — и я им искренне завидовал. Привстав в своих "сёдлах", они неслись через гладь пустыни, не обращая внимания на кочки и дюны, а тягач под управлением Дино большую часть дюн просто сносил! Трясло нас нещадно.
- Генерал, я тут подумал: не хотите перекусить? — Ботаник из люльки протянул мне открытую консерву. Самое, мать его время!
Но голод взял своё — я схватился за жестяную банку, вложенную в неё пластмассовую вилочку и начал поедать макароны с плавленым сыром и мясом — сытно, вкусно, хорошо.
- Дино! Помягче! — рявкнул на нашего лихача его непосредственный командир, но лис как будто забылся. Все приборы перед ним уже давно зашкалили, но ему всё было по барабану. В очередной раз тягач умудрился подпрыгнул на высокой дюне и пошёл в занос всеми тремя прицепами. Странно что никто из кабины, и даже из прицепов ничего по этому счёту не сказал. Рация в кабине пробурчала дежурное "Не дрова везёшь!" и замолчала. Дино продолжал гнать.
- Ещё есть? — спросил я, выбрасывая банку из-под макарон в окно.
- Ага, — ответил Ботаник, протягивая ещё закрытую банку с гречкой, — Откройте и погрейте на плиточке, она в прикуриватель воткнута.
- К чёрту, — рыкнул я, открутил крышку и начал есть всё сразу, холодным.
- Ладно, пока есть время — краткий ликбез. Кронос вышел на связь с мародёрами два дня назад, включив им электричество и связь, но потом, вспомнив ваш план, обрубил им все блага цивилизации начисто.
- Искусственный идиот, блин! — рявкнул я с набитой кашей ртом, — Они же теперь подумают, что мы их пытаемся шантажировать!
- Он обставил всё так, будто включение света было ошибкой контролирующей организации президента. По крайней мере, они знают, кто им отрубил электричество в начале, так что заочно они за нас. Однако терять их как союзников никак нельзя: при подготовке к штурму Москвы их стадион будет отличным перевалочным пунктом на пути из Владивостока в Москву!
- Я тоже так думал, — сказал я, — Нам ещё нужен их вертолёт. Он поможет с эвакуацией Москвы.
- Всё ещё думаешь стереть этот город с лица земли? — догадался Молотов, — Забудь об этом! Там слишком много всего!
- Всё что там есть — символы старой человеческой власти, которая довела нас до того, что мы имеем сейчас! Любые технологии и разработки можно увезти, и лучше заняться этим сейчас, а Кремль должен быть уничтожен.
- Ты у нас революционер, — пожал плечами пёс, — Но в принципе ты тоже прав, нам не нужны эти замшелые царские палаты… Зверям нужны новые надежды!
- Отлично сказано, — кивнул я, — Посмотрим, что у Кроноса найдётся в ответ на это.
Грузовик прыгал по дюнам как безумный кузнечик. Навернув ещё четыре банки сухого пайка, я позволил себе заснуть: всё было в порядке, несмотря на то, что несколько часов назад я был на волоске от смерти, и вот я снова мчусь в комфорте и безопасности.
Проснулся я, как только осознал, что ощущения далеко не деликатных и беспорядочных толчков не баюкают меня на маленькой кроватке в кабине танковоза. Звери встали на привал: разбили лагерь, отдыхали и даже немного веселились. Я выполз из кабины немного помятый и всё ещё голодный, но довольный собственной жизнью. Вокруг грузовика творилась форменная идиллия военного времени — бойцы на привале. Я отметил про себя, что Кронос укомплектовал нас не только по последнему слову военной, но и гражданской техники. Часто были видны небольшие туристические палатки, многие разогревали еду на маленьких газовых горелках, вместо спиртовых таганков, прилагающихся к сухим пайкам. Более того, он отлично подготовил роту к путешествию по пустыне: в первом прицепе находился внушительный запас воды, по моим подсчётам — около десяти тон. Еда и сухпаи, оружие — всё было укомплектовано в специальные пластиковые контейнеры, герметично закрывающиеся и защищающие своё содержимое от песка и слишком сухого воздуха. Разглядывая это всё, я не заметил, как ко мне подобрался Гром. Резко положив лапу мне на плечо, он шутливо воскликнул "Бу!".
Любой уважающий себя солдат не будет так шутить над своими коллегами: почти все мы знаем, насколько нервными могут быть профессиональные военные, и какая за этим может последовать реакция.
Но умиротворяющая атмосфера военного лагеря действовала на меня соответствующе, так что я только обернулся и строго поглядел в глаза старому волку. Бедняга прижал уши и сгорбился, но через секунду выпрямился и отдал честь:
- Здравия желаю, товарищ генерал! — по уставу поприветствовал он меня.
- Вольно, — махнул лапой я, — Ты-то тут откуда?
- Оттуда же, откуда и все остальные, — он показал лапой на грузовик, — Приехал, как мы говорим, на Динозавре.
- На Динозавре? Это так Дино машину окрестил?
- Так точно, — усмехнувшись, ответил волк.
- Лис горазд на выдумки, — хмыкнул я, отходя от склада, но Гром снова положил лапу на моё плечо, только на этот раз без глупых пугалок.
- Там ваша броня, товарищ генерал. Новый комплект, присланный Кроносом. И бот и Молотов велели мне передать вам, чтобы вы надели его сразу же, как проснётесь.
- Зачем? — спросил я, — Только привык без экзоскелета, и вообще со свежим ветерком…
- Ну, ИИ там какие-то цифры привёл, а Молотов просто пояснил, что вы притягиваете к себе неприятности.
- Проще говоря, ради моей же безопасности, да?
- Типа того.
От старого сталкера редко можно было услышать такой "молодёжный" слэнг. Видимо даже он проникся безопасностью лагеря.
- Ладно, я переоденусь… — нехотя согласился я. Поднявшись на борт первого прицепа, я быстро нашёл свой комплект в одном из открытых ящиков и принялся надевать его. Как только все его системы подключились и заработали в штатном режиме, со мной на связь сразу же вышел Кронос.
- Добрый вечер, товарищ генерал. Надеюсь, что ваше самочувствие не вызывает у вас опасений.
Я разочарованно вздохнул: на самом деле, именно поэтому я не хотел залезать в броню. Слышать этот нудный синтезированный, и главное, вечно правильный голос мне было уже противно.
- Добрый вечер, Кронос, — пробурчал я в микрофон, направляясь к выходу, — Скажи, а здесь, посреди пустыни, мне тоже грозит опасность? Броня не могла ещё денёк полежать на складе?
- К сожалению, нет, товарищ Генерал. Опасность вам угрожает всегда. И в связи с произошедшим событием на поезде, я вынужден ограничить вас в некоторых вещах.
- В алкоголе? — догадался я.
- Пить можете, сколько хотите, — заверил меня бот, — Но отныне вам запрещается покидать комплект брони без крайней на то необходимости.
- Что? Почему?!
- Так я смогу контролировать ваши движения, — последовал ответ, — и предотвращать несчастные случаи.
- Контролировать мои движения? Что это значит?
- Это значит, товарищ генерал, — внезапно я почувствовал, как экзоскелет резко остановил мою занесённую ногу, — Что теперь если вы попробуете покончить с жизнью или просто потеряете координацию в следствие любой из травм, я смогу продолжить ваши действия, увести вас в безопасное место или даже продолжить бой. Костюм сможет сделать всё за вас, даже если вы будете без сознания.
- Звучит не очень, — признался я в рацию.
- Это вынужденная мера, генерал. Обещаю использовать её лишь в случаях крайней необходимости.
- Даже так, — я посмотрел вниз, на свою занесённую ногу. Оказалось, что занёс я её уже над пустым местом, и, заговорившись с Кроносом, не заметил, как первый прицеп подошёл к концу и всего в шаге от меня было довольно обидное падение, — Даже так не очень приятно осознавать, что тебя кто-то контролирует.
- Я вас не контролирую, Генерал. Я лишь слежу за тем, чтобы вы не наделали глупостей. Например, попытались бы уничтожить Москву.
- Откуда ты знаешь? — рявкнул я, спрыгивая с грузовика.
- Я суперкомпьютер, способный взломать практически любую электронную сеть на планете. Молотов, которому вы рассказали о своих планах, носит немного менее совершенную броню, чем вы сейчас, но это не значит, что я не могу слышать и видеть того же, что слышит ваш друг.
- Тогда ты слышал о том, почему это надо сделать!
- Я слышал вашу речь о мёртвых символах, генерал.
- Я, — оборвавшись на полуслове, я не стал продолжать, — Ладно. Посмотрим, что получится. Но если ты помешаешь мне — я сниму этот костюм, а если попытаешься помешать нам всем — мы уничтожим тебя. Твоё дело правое, и лишь потому я сражаюсь за него, но твои методы мне не всегда нравятся…
- Что конкретно вам не нравится? Мы можем это обсудить, генерал.
- Перестань так меня называть, — сказал я, выключая рацию.
Кронос всё делал так, как я хотел. Но не хотел понять моих намерений. С детства воспитанный старой властью, в нищете и голоде, в глуши провинциального города… Любой, кто пережил бы тоже самое, что и я, согласился бы со мной: вид кремля и красной площади лично у меня ассоциируется только с несправедливостью и воровством. И вот теперь, когда есть шанс что-то изменить, разрушить символы старого мира и создать новые — мне мешают. Но это ненадолго…
На горизонте показались три точки отъехавших на разведку квадроциклов — Молотов и две импровизированные телохранительницы. Лисицы-киборги были одеты в свои обычные наряды, в меру сексуальные, в меру спортивные, а вот Молотов, так же как и я был одет в комплект современной брони. Я в этот момент подумал, что он такая же марионетка, как и я, и эта мысль не внушала мне оптимизма. Я встал у капота нашего танковоза, сложив руки на груди, стал их дожидаться.
Разведчики, завидев меня, сразу же подъехали ко мне, как к старшему по званию и доложились:
- Мародёры знают, что мы тут, и более того, знают зачем мы здесь, — спокойно начал Молотов, кивком головы складывая шлем за спину, — Готовятся дать отпор.
- Значит, ни хрена они не знают по части того, на кой чёрт мы здесь, — констатировал я.
- Они думают мы старая армия, президентская, — пояснила мне Месс.
- И ваше облачение их не смутило? Техника?
- Особо показать было нечего, — пожали плечами лисицы.
- Показали бы им сиськи — сразу бы пустили, — усмехнулся я, отходя от капота, — Ну и какие предложения?
- Выдвигаемся прямо сейчас, — тут же сказал Молотов, — А там видно будет, что с ними делать.
- Стрелять они не будут, — заверил их я, — У них на то стрелялок нету.
- Они могут пригрозить нам бомбой… — предположил подошедший Динозаврик.
Лис тут же удостоился двойного разгневанного взгляда — моего и его авторитета. Лисицам просто было не до него.
- И взорвать самих себя? Чушь, — пробурчал пёс.
- Они не такие идиоты, какими кажутся. Не каждое общество протянет несколько десятилетий без какой либо валюты и насилия над ближним своим.
- Я только предположил, — развёл лапами наш инженер и поспешно удалился, пока его не закопали по уши в песок. Но когда его подпаленный в Японии хвост скрылся за последним прицепом нашего автосостава, Молотов мудро заметил:
- Их никогда не загоняли в угол. Может быть, он и прав. К тому же, вы говорили, стрелять им нечем, так что…
- У нас есть козырь, да? Электричество.
- Я бы не был так уверен в этом, — сказал мне пёс.
- Так чего нам стоит проверить? — усмехнулся я, включая рацию. Тут же в моё ухо ударил какой-то шум, после чего он умолк, а потом раздался довольный голос моего лучшего друга:
- Чтоб я ещё раз дал тебя уводить какой-то лисичке!
- Ты в курсе, что она была снайпером?
- Да они мне всё то же самое рассказали. Забыли меня совсем, ироды, но после второй партии — вспомнили!
- Они действительно служили? — на всякий случай уточнил я.
- Действительно служили, и весьма неплохо. Правда ничего удивительного в том, что я их не узнал, нету: без раскраски и формы это совсем другие звери.
Я усмехнулся и посмотрел на Молотова.
- Кхм, — начал я, прочищая горло, — Добб, ты готов включить электричество?
- Держу лапу на рубильнике, генерал!
- Отлично, — сказал я ему и поднял глаза на Молотова, — Ладно, выезжаем. Добб, скажу «врубай» — врубай.
- Понял! — ответил на другом конце мой друг.
- По машинам! — скомандовал я, — Все — по местам! Выезжаем к Мародёрам немедленно!
Лагерь начал поспешно собираться. Собрать и свернуть все палатки, убрать горелки и доесть пайки у всех моих бойцов отняло чуть больше пяти минут, после чего Динозаврик снова запустил двигатель тягача. Организованной колонной по трое все бойцы погрузились в прицепы, заняв все три сразу — в общей сложности у меня сейчас было двести солдат, но даже хорошо вооружённые и обученные они бы не справились с Мародёрами. Особенно это становилось мне ясно, когда я вспоминал разветвленную и запутанную систему туннелей под их стадионом. Наверняка, большая часть Мародёров знала эти ходы как свои пять пальцев, а один-единственный пулемёт в длинном и узком проходе мог стать причиной нашего поражения. Мне искренне хотелось, чтобы они не мешали нашему плану и впустили нас с миром.
Наконец все были на своих местах. Я и Молотов заняли пассажирские места в кабине тягача, Дино — за рулём, а за нами в позе Венеры Ботаник с навигатором, указывающий путь. Правда сейчас он по большей части просто валялся на полке, бездельничая: путь был один, и направление было задано одно. Следить за ним Динозаврик мог сам по компасу на приборной панели.
Наконец наш конвой снялся с места и снова тронулся в путь,  на этот раз не очень быстро, а солидно и плавно переваливаясь через дюны и кочки. Через пару километров мы заметили, как кончилась стеклянная пустыня — вместо неё началась обычная, песчаная. Значит, мы въехали в город, где располагался стадион, но самого города не было видно. Сейчас, днём, я видел странные возвышенности, выдающиеся из дюн, похожие на крыши домов.
- Ого! — воскликнул Динозаврик, резко бросая наш грузовик налево, в то время как всю кабину резко покосило в правую сторону. Мы куда-то проваливались.
Я высунулся в окно посмотреть на яму, и чуть не выпал из кабины: это и были крыши! Дино заехал передним колесом на какую-то хрупкую конструкцию и проломил её. А внутри был почти колодец, который сейчас быстро заполнялся песком.
- Месс, Кесс, Фесс — вперёд, на разведку! — по рации приказал я им. Три квадроцикла сразу вырвались вперёд.
- Дино, сбавь скорость, — велел водителю Молотов.
- И так пятьдесят километров в час плетёмся, — недовольно пробурчал наш инженер.
- Плетись тридцать, — сказал я, — У нас нету техники, чтобы вытащить твой грузовик из какой-нибудь пятиэтажки!
- Пятиэтажки!? Да вы что, я на какой-то сельский домик наехал!
- Смотри по пути.
Дино в кои-то веки посмотрел на дорогу и обомлел. Впереди нас была своеобразная дюна, только правильной покатой формы. Размеры её внушали, и даже инженеру стало ясно, что это и есть крыша стандартного дома. Лисицы на своих лёгких машинках уже вовсю махали водителю, чтобы тот объезжал опасное место.
Лис сбросил скорость и медленно повернул налево, не попадая на крышу. Из своего окна я видел, что зачастую металл на поверхности износился и прохудился. Маленькие дырочки покрывали это место как будто его расстреляли из пушки А-10, действие которой я видел и чуть не испытал на собственной шкуре в далёкой стране восходящего солнца. Крыша была настолько хрупкой, что даже рыжие не отважились ездить по ней на своих мини-вездеходах. Вместо дальнейшей разведки они окружили наш состав: Месс впереди, а Кесс и Фесс — по бокам. Они вели нас по прямой некоторое время, пока мы не доехали до такой же покатой и дырявой крыши. Рыжие начали искать объезд.
- Ботаник, — обратился я к отдыхающему лису, — Подними карты этого города, посмотри дороги. Будет лучше, если ты выведешь нас на какую-нибудь магистраль.
- Понял, — отрапортовал Ботаник, повернулся на спину и достал наладонник, потыкав в него стилусом.
Пока он искал для нас нужный маршрут, случилось неприятное: Кесс всё-таки рухнула в какую-то яму, и судя по продолжительности ойканья и мата в рации, проломила собой все возможные перекрытия, дойдя чуть ли ни до самого подвала. Но когда она оклемалась и вышла на связь, то бодро сообщила, что теперь знает точное количество этажей — четыре. Только апартаменты в этих зданиях были с весьма высокими потолками. Вытащить её проблем не составило вообще: она сама выбралась, а вот с машинкой пришлось попотёть. Благо, у Дино на складе нашёлся хороший длинный трос, за который две оставшиеся на поверхности Лисицы и вытащили вездеход своей боевой подруги. Несмотря на то, что квадроцикл изрядно потрепало при падении, двигатель заработал, привод не пострадал, а подвеска продолжала работать в штатном режиме. Похвалив Кроноса за качество и надёжность сборки такой техники, лисицы принялись за свою работу как прежде, но с удвоенной аккуратностью.
Ботаник тем временем проложил нам безопасный маршрут и теперь выводил нас из спального района, где, по его словам, таких зданий было слишком много для безопасного движения. Но даже вдали от спального района, где по плану города должны были быть одни высотки, оказалось не так безопасно, как хотелось бы. Конечно, многоэтажные здания тоже не выдерживали нагрузки и обваливались, как карточные домики: некоторые, осыпаясь сами в себя, а некоторые, оставляя ещё более подлые пустоты прямо посреди нашей дороги. В такие не решались падать даже опытные в этом деле лисицы: из глубин неимоверных колодцев торчали куски арматур и несущих конструкций, поэтому мы ехали как можно медленней. Почти всех выгнали из состава, чтобы тот стал немного полегче, заодно лишняя помощь. Провести грузовик с тремя прицепами становилось всё сложнее и сложнее из-за плотности застройки утерянного под песками города. Один лишь разворот нашей махины мог занять полквартала, а у нас не было и десятой части такого пространства. Обходя углы обвалов, доходило до того, что приходилось отталкивать прицепы вручную, но всё равно несколько раз одна-две оси попадали в ямы, но Дино ловко и быстро втаскивал наш автосостав из ловушки.
За час мы проехали по городу всего четыре километра, что соответствовало средней скорости пешехода, и к тому же сильно устали и изголодались. Кто-то из бойцов принялся причитать, требуя привала, но моё решение было строгим — только вперёд: отдохнём у мародёров или, на крайний случай, рядом с ними. Одна только мысль о том, что всех солдат могли накормить свежим мясом, грела мне душу. Всё-таки электричество — это далеко не одного меня заслуга, а всего коллектива, пусть и с Кроносом во главе. Я искренне надеялся, что мне удастся это всё разъяснить их главному, или кто у них там был — не важно.
Стадион возник на горизонте затерянного города так же внезапно, как первая песчаная ловушка. Мы увидели лишь огромную дюну, покрытую песком, точно по центру которой располагалось отверстие, то, через которое Кронос и наблюдал за Мародёрами.
- Ого, — только и сказал Динозаврик, — А как же нам туда заехать, генерал?
В голос он добавил побольше сарказма, как будто спрашивал это у ребёнка. Я сверился с компасом, прикинул место и выдал простую теорию:
- У них несколько заездов. Видимо, они закрывают тот, который заносит и открывают тот, который расположен с подветренной стороны.
- Нам ещё и в объезд этой штуки переться!? — возмутился Инженер, но его успокоил другой лис.
- Спокуха! Тут вокруг стадиона — такая парковка, что три таких грузовика могут автокаскадёрством заниматься!
- Едем, — сказал я, посылая Дино обратно в кабину. Чёрный лис залез за руль и повёз нас всех к подветренной стороне стадиона.
Я немного волновался, несколько раз проверил связь с Доббом, получил утвердительные результаты: мощности хватит на мародёров и энергия у них будет. Кронос даже чуть приободрил меня, но я его не слушал.
Дино заложил огромную дугу, чтобы перед незасыпанными воротами стадиона встать чётко и прямо. Они были наглухо закрыты, и, судя по всему, никто не спешил нас встречать ни с распростёртыми объятиями, ни с пулемётом. Пять минут показались часом. Я не выдержал и приказал Динозаврику посигналить.
Звук, который выдал танковоз, меня чуть с ног не сбил! Дино умел делать громко, уж я-то это знал, но это всё было неспроста: какая-то странная морда показалась над воротами, а потом скрылась.
- За главным, видать, пошёл, — сказал я, выходя из кабины, — Дино, ты не против, если я на крыше посижу? Они меня знают, всё-таки.
- А чего мне быть против? Тут семь сантиметров брони со всех сторон — садитесь на здоровье!
Я тут же вскочил на капот, прошёл по нему до лобового стекла и устроился на крыше кабины так, чтобы не закрывать Динозаврику обзор. Прошло ещё несколько минут, показавшихся вечностью, мне даже захотелось покурить, просто чтобы занять себя хоть чем-то. На помощь пришёл Гром, раздобывший откуда-то горсть семечек подсолнуха. Ел он их прямо с шелухой, но по одной штучке, смакуя и растягивая удовольствие. Ещё подошёл Ларсен, я поздоровался с ним, вспомнив, что я о нём совсем забыл.
Наконец, в какой-то импровизированной бойнице над воротами показалась рыжая морда, а потом усиленный голос местного "главного" заговорил с нами:
- Чего вам тут надо?
Я поёжился: вещание у них было сделано так, что казалось, будто со мной говорит бог.
- Дино, есть орало? — спросил я, имея в виду мегафон.
- Ага, вот, — ответил он, протягивая мне рацию. Я сначала не понял, как он её устроил, но потом, стоило мне прижать кнопку вызова, два рупора на крыше, используемые ещё и для сирены, попытались заговорить моим голосом, но тут же издали противный, нарастающий писк.
- Встаньте на крышу, заводится!
Выполняя указание инженера, я взлез с ногами на крышу и заговорил в рацию:
- У нас для вас подарок. Помните меня?
- Вояка, который спёр у нас автомобиль, смывшись в середине поездки? Трудно забыть! Ты обещал нам помочь!
- Я и помогал. Вы же вроде ехали за электричеством, так? Ну и, нашли его?
- Если тебя это так волнует — нет, не нашли. Но у нас достаточно топлива чтобы питаться от генераторов ещё пару лет!
- А потом вы узнаете, что энергия к вам идёт из далёкой Уфы, с ядерной станции.
- Мы и так это знаем, — ответил мне голос.
- Тогда, наверное, для вас стало проблемой небольшое скопление войск на её территории, да? Войск подконтрольных президенту?
- Откуда ты знаешь о них? Ты тоже с ними?
- Я знаю о них, потому что три дня назад мы вынесли две тысячи трупов с этой станции, и чёрт знает сколько мирных жителей, пострадавших из-за тех ублюдков, которые не желали делиться с вами светом.
- Так вы не за президента? Их послы были у нас!
- Теперь у ваших ворот другие послы — послание нового правительства! И как я говорил, у нас для вас есть подарок. Ваша энергия.
- Условия? — деловито поинтересовался голос.
- Впустите и мы обсудим.
- А когда вы дадите нам электричество?
- Да хоть сейчас. Вы главное откройте ворота. Мы пришли с миром.
- По вашему виду и не скажешь, — пробурчал голос главного, — Мы будем держать вас на мушке! Если не хотите неприятностей — не провоцируйте их, ясно?
Я поднёс рацию к пасти.
- Как божий день.
- Въезжайте.

59.

Мы тащили души к богу…

Ворота открылись перед нашим составом, и мы смело вошли на территорию Мародёров. Первыми, на разведку, заехали лисицы, держа наготове свои пистолеты. Я даже подумал, что это больше для эффектности, нежели какого-то устрашения.
Состав въехал на поле, поросшее травой, но на беговую дорожку предназначенную для дальнейшего движения, танковоз не заехал: мы просто проехали вперёд, подъезжая к исполинскому вертолёту посередине стадиона.
В моей рации раздался хор восхищённых голосов, то ли из-за вертолёта в прекрасном состоянии, то ли огромного мирного города, раскинувшегося перед нами. Динозаврик заглушил двигатель.
- Генерал, мы берём оружие? — спросили у меня по рации.
Я немного подумал, а потом посмотрел на окружающие нас дома.
- Берите, — кивнул я, — но без приказа стволы не поднимать. Мы не знаем, какие ещё сюрпризы они могут таить.
В конце концов, лисицы уже показали наш воинственный нрав — отрицать его было бы глупо.
Бойцы начали вылезать со своих мест, голодные, уставшие и грязные как черти, но восхищённые. Вокруг нас начали собираться мирные зеваки, немного сторонящиеся отлично обмундированных и вооружённых гостей. Матери немного испуганно прижимали своих чад к себе, но дети, казалось, совсем не боялись нас и норовили вырваться из материнских объятий, чтобы посмотреть на солдат поближе.
Я же стоял на капоте и ждал того, кто для меня стал главным. Как только Вулин появился передо мной, я заложил руки за спину, выпятив грудь, и громогласно гаркнул своим:
- Рота смирно! В шеренгу по трое становись!
Солдаты не растерялись и тут же построились перед капотом танковоза, вытянувшись по струнке. Что и говорить, такая дисциплина произвела огромное впечатление на еле цивилизованных зверей.
- На старшего по званию равняясь!
Все дружно повернули морды в сторону Ларсена; он уже успел усвоить, что он должен стоять впереди всех. Построение было скорее для порядка, нежели для того, чтобы показать им что-то. Конечно, они не знали, что когда вооружённая толпа зверей строится на главной площади их города, это скорее всего означает, что город уже взят под контроль.
- А теперь ты скажешь им поднять оружие и расстрелять нас? — саркастически бросил мне коренастый лис. Его народ вокруг загудел как стая раздражённых ос. Я дождался, пока все смолкнут, и ответил ему его же тоном:
- Кто-то провоцирует неприятности, а?
- Верно подмечено, — согласился со мной лидер Мародёров, потянувшись к рации, — у меня здесь два друга. Один — может взорвать бомбу в вертолёте. Другой сидит в щитовой и смотрит на показания некоторых приборов…
- Я же говорил, — встрял Динозаврик, но на него шикнул Молотов.
Я скривил брови.
- Он не блефует, — вдруг встрял Кронос, — Все показания говорят о том, что он говорит правду. Генерал, если вас не затруднит, не передадите ли вы им пару моих слов? Я бы сказал лично, но…
- Что говорить? — перебил я компьютера.
- Скажите, что вопрос их уничтожения может быть решён за считанные минуты.
- Если бы мы хотели войны — над вами бы взорвалась нейтронная бомба, — перефразировал я.
- Вы боитесь нашей бомбы! — на разные голоса затараторили звери.
- МОАБ детонирует только от своего детонатора. Любая другая бомба не может спровоцировать взрыв: она была создана с этим расчётом, — продиктовал мне Кронос, и я слово в слово повторил это Мародёрам, и добавил от себя:
- И к тому же, приди мы с топором войны, стали бы мы возвращать вам энергию? Добб? — сказал я, улыбнувшись.
- Слушаю, товарищ генерал! — отозвалась рация.
- Врубай.
- Так точно!
Из-под земли раздался какой-то протяжный гул, а потом в одном из прожекторов, которые освещали гигантское поле, лопнула лампа. Раздался громкий треск, после чего восемь башен освещения загорелись тысячами огней, освещая и без того светлый стадион.
Народ Мародёров загудел подобно осиному улью, удивляясь непривычному свету. Упиваясь властью и чувством собственной важности, я поднял руку, попросив всех молчать.
- Я вернул вам электричество, — констатировал факт я, — Помог вам, как вы этого и хотели. Естественно я добился этого не один и не ради себя.
Звери в разнобой закричали слова благодарности, но я снова поднял лапу.
- Я вернулся к вам чтобы рассказать о страшной войне, которая вот-вот должна сотрясти всё наше государство, а затем и весь мир. Я — эмиссар нового правительства. Справедливого, честного, неподкупного правителя — Совершенного Искусственного Интеллекта, обитающего в горе Алмазного Пика, во Владивостоке. Компьютера, которому подвластны любые сети и компьютерные устройства — киборги, наша броня и даже ваши ноутбуки.
- Зря ты так про ноутбуки, генерал, — вдруг сказал мне Кронос в наушнике, — Лишнее.
- Этот компьютер, действуя через сеть непосредственно подчинённых ему киборгов, создаст на разрушенной людьми земле новый порядок. Порядок, в котором всё будет иначе. Порядок, в котором найдётся место и вам и жителям крупных городов. Порядок, который утратили наши создатели, из-за чего убежали с этой планеты! От имени Кроноса я, генерал новой российской армии предлагаю вам не просто сотрудничество — я предлагаю вам всем и каждому справедливость. Возможность спокойно спать по ночам. Возможность не опасаясь связываться с другими городами. Возможность оставить всё как раньше, при этом изменив всё до последней песчинки в этом забытом мире.
- Я и не знал, что вы такой оратор, Генерал, — снова встрял Кронос, — В большинстве случаев подобные речи приходится диктовать мне, однако вы отлично справляетесь.
Я даже не слушал его: всё моё нутро распирала гордость. Делать такое предложение — действительно большая честь, и речь должна быть соответствующей.
- Мои подчинённые и я лично ответим на любые вопросы, которые у вас возникнут. Каждый солдат связан с системой Кроноса, так что ни один ответ не будет противоречить другому. В качестве вашего согласия я попрошу лишь одного — поднимите ваш вертолёт в воздух и довезите груз, находящийся в нём до его места назначения — Владивостока!
- Зачем вам бомба?! — сразу же встрял Вулин.
- На разбор, — спокойно ответил я, предусмотрев такой вопрос, — Вещества, заключённого в ней хватит на две тысячи лет непрерывной работы сотни сверхмощных реакторов, которые обеспечат электричеством новые города и сёла.
Толпа загудела на разные тона, но я поднял лапу опять.
- Я вижу, что вас мучат вопросы. Я не ограничиваю вас во времени на раздумья, но прошу поторопиться. Рота — вольно!
Солдаты начали потихоньку расходится из шеренги в разных направлениях, причём в полной тишине. Я решил сделать одно пояснение:
- Бойцы сейчас истощены и довольно сильно устали. Я искренне рассчитываю на вашу гостеприимность, но не хочу, чтобы мои бойцы были вам обузой. Прошу, не бойтесь заговорить с ними.
После такого пояснения Мародёры стали куда спокойнее подходить к моим солдатам, предлагая им пищу и ночлег, на что мои довольно охотно шли — постепенно две сотни бойцов растащили по маленьким домикам, расположенным на трибунах огромного стадиона. Первыми увели лисиц, я, впрочем, охотно согласился посидеть с самим Вулином, к которому спрыгнул с капота танковоза на свежую зелёную траву футбольного поля.
- А ты возмужал со времён последней нашей встречи, да? Штанами, я посмотрю, обзавёлся.
- А ты как был, так и остался, — усмехнулся я, протягивая ему лапу. Лис охотно пожал её и немножко поклонился.
- Хоть я и не имею права говорить за всех Мародёров — спасибо тебе. От всех нас.
Я тоже кивнул и улыбнулся. Лис пригласил меня в свой дом, такой же, как и у всех. Там познакомил с женой и своим выводком — двумя уже довольно взрослыми сыновьями. С огромным гостеприимством и радушием хозяйка накрыла для меня шикарный стол — свежие овощи, фрукты, но главное — мясо, которого было в избытке. С вновь работающим электрогрилем, хозяйка зажарила его в виде шашлыка крупными кусками с гарниром из картошки и свежего хлеба. Удивляясь такому полному рациону после сухих пайков, я набросился на еду, позабыв правила приличия, немного рассмешив этим главу семейства. Когда же с основным блюдом было покончено, хозяйка принесла трёхлитровую бутыль самогона.
Вот тут-то я засмущался.
- Кронос, эм…
- Как я и говорил, генерал, пить можно. Я вас контролирую. Жаль только, язык ваш мне не подвластен.
- Немного, — сказал я хозяйке, показывая пальцами то, сколько спиртного я хотел. Она улыбнулась и кивнула, разливая горячительный напиток по маленьким стаканам.
Странно, что хозяин дома даже не задавал мне вопросов, а его сыновья, очевидно, считали это чем-то неприличным, поэтому я решил начать первым.
- Надеюсь, что мои ребята не сильно разорят вас в пище?
- Мы производим её достаточно, чтобы полностью покрыть весь спрос, — важно ответил мне рыжий глава семейства, — У нас довольно много непортящихся припасов, да и свежего мяса всегда было достаточно, чтобы торговать с заезжими.
- У вас ещё и заезжие случаются? — неподдельно удивился я, — Не думал, что полузасыпанный песком стадион могут найти посреди бескрайней пустыни. К тому же, у вас чёрт знает сколько грёбанных ловушек вокруг!
- А, вы про город? — догадался лис, — Действительно удивительно, но никто не предвещал такого исхода, когда мы только обосновались тут. По крайней мере, никаких упоминаний от наших предков о подобных расчётах мы не знаем.
- Удивительное везение, да, — сказал я, берясь за стакан с мутноватой жидкостью, — Мне вообще сильно повезло после того как я отбился от конвоя, идущего возвращать электричество, — припомнил я, — Если бы не этот случай — нам бы никогда не удалось бы вернуть вам энергию, а у войска президента сейчас не было бы конкурентов.
Я поднял стакан над головой, посмотрел сквозь самогон на солнце и торжественно произнёс:
- За удачу, друзья.

Очнулся я уже на следующий день, удивительно трезвый и хорошо выспавшийся. Вот только место было совсем необычное — край проёма в крыше стадиона, в котором ютились наши новые друзья. Почему друзья — я уже и не помнил.
Я взялся за голову: вот так да! Это же надо было опять так ужраться, что даже не помнить с чего вчера всё началось. Память неохотно открывала свои потаённые уголки: мне почему-то казалось, что я с кем-то переспал, а потом… Потом "Сцена Пропущена", как в некоторых фильмах, и… Чёрт меня дери, да как я оказался на крыше-то? Конечно, залезть на купол дело не хитрое, учитывая тот факт, что его по самую макушку занесло песком, но зачем?
Я подошёл к краю обрыва, посмотрел вниз: на поле суетились звери, что-то делали. Традиционных коров не было видно, зато было видно много другого интересного. Решив как можно скорее спустится, я бросил взгляд на противоположную сторону отверстия и обнаружил, что я был не один такой дурак.
Напротив меня стояла Рея и с интересом разглядывала любые мои действия. Я не удивился её пришествию: она, очевидно, за мной следила, но я был не против такого шпионажа. Улыбнувшись, я припомнил совет лисиц про чувства и прочую дребедень, о которой так любят говорить самки. Я не стал утруждать себя долгой ходьбой — я просто шагнул ей навстречу, на ходу включая маршевые двигатели джет-пака, встроенного в костюм. Пролетев пару метров вниз, я взмыл обратно, вынырнул на крышу и оказался позади неё. Не дав ей даже повернуться, я крепко стиснул её в своих объятиях, пока та не пискнула что-то недовольное.
- Спасибо тебе огромное, — сказал я, не отпуская её, — Ты мой лучший друг…
Внезапно она дёрнулась в моих объятиях, а потом как будто уменьшилась в объёме. Лапы обнимали пустоту через секунду: она снова исчезла, не сказав ни слова на прощание. Я выпрямился и удивлённо моргнул.
- Теперь-то я что не так сделал?
Ответа не последовало. Оказалось, наушник выпал из уха, вот поэтому Кронос молчал до последнего. Я улыбнулся своим мыслям и вставил наушник в ухо.
- Спасибо за то, что снова с нами, генерал, — начал Бот, но я тут же прервал его.
- Это что, сарказм?
- Стопроцентный, генерал. Как самочувствие?
- Отлично. Ты не помнишь, что было вчера?
- Я помню абсолютно всё, что произошло, но мои расчёты показывают, что вы сами вспоминать этого не хотите. Зато могу сказать, что вы, генерал, были чрезвычайно красноречивы и как никогда добродушны. И если бы не желание покончить с жизнью, сбросившись на вертолёт с этой крыши — всё было бы отлично.
- Завязываю пить, — решительно сказал я, — Я и так весёлый и красноречивый.
Я снова посмотрел на поле внизу, на мародёров.
- Они что-то делают с вертолётом?
- Вы убедили их, что присоединение к нашим основным силам — отличная идея. Теперь они выполняют своё условие — поднимают вертолёт, чтобы довезти МОАБ ко мне.
- Им понадобится охрана, — сказал я, — Вышли пару-тройку вертушек сюда, или в ближайшие окрестности, пусть сопроводят их.
- Сделал это с утра. Более того, с бомбой ко мне едут около сони их новобранцев, согласившихся стать киборгами. Опять же благодаря вам.
- Может, пить — это не так уж и плохо? — усмехнулся я, — А что с Реей?
- Не знаю, — ответил мне ИИ, — Но я нашёл все записи Профессора, который её создал.
- Есть полная картина? — догадался я, и ещё раз посмотрел вниз, — Я пока спущусь, а ты рассказывай, что она такое и с чем её едят.
- Её не надо есть, генерал, — заметил Кронос.
- Это такое выражение.
- Ладно.
Кронос как будто подготовился, оправился — мне так и виделось, как голограмма человека оправляет свой строгий наряд и готовится к интересной лекции.
- Итак, дата её рождения относится к довоенному периоду — две тысячи четыреста первый год. Это существо, которому так и не было дано должного названия, было создано одним из величайших умов столетия — Доктором Эновым, хотя о его имени нельзя говорить точно. Он был Американским учёным изначально, но сам лично предал свою родину и перевербовался на нашу сторону, вложив огромный вклад в нашу науку. Именно ему принадлежит идея о создании морфных зверей, он возглавил проект Зиров, но все это время он работал только над ней. Никому неизвестно почему он переметнулся на нашу сторону, но некоторые неподтверждённые данные в моей БД утверждают что Доктор Энов, воспользовавшись некоторыми лазейками в законодательстве, сумел добиться финансирования проекта по созданию объекта Семь. Именно так идентифицируется создание, которое само дало себе имя Рэя.
Я внимательно его слушал, не смея перебить. Кронос снабжал свой рассказ некоторыми картинками, всплывающими на головном дисплее моего шлема: самого доктора — толстого, как земное ядро, намного толще последнего человека, что я тут видел — Прапорщика Стеклянко — какие-то газетные заголовки, о вручении ему разнообразных премий и прочее.
- Итак, Доктор, как я уже упоминал, был гением невероятной величины — сейчас даже я могу вспомнить, что когда он приносил мне задания, даже моих вычислительных мощностей зачастую не хватало для быстрого решения. В последние годы своей жизни он создал совершенно новую форму жизни, отличную от тех, к которым мы все привыкли. Этой первой формой жизни и стал объект семь. Её тело в отличие от вашего, генерал, состоит не из привычных клеток, а из искусственно созданных волокон, каждое из которых имеет свой собственный, маленький разум. Волокно, которое я в дальнейшем буду называть нить, толщиной менее пикометра, помимо своего собственного разума имеет ещё и небывалые характеристики — невероятно прочное и гибкое, может само изменять свою форму, причём для толщины этого волокна поднимает в изгибе невероятный груз — до килограмма! Это было открытием первой величины — изобретение хотели использовать в военных целях, но Доктор уничтожил все данные по нему, чтобы его творение не попало в чужие руки. Зато машина, уникальная машина, создававшая эти самые волокна — осталась, и не в единственном экземпляре. Доктор Энов заключил весь процесс создания нитей в специальное кольцо, которое всегда носил на пальце. Вторая машина работала круглые сутки, создавая нужное количество нитей для появления на свет объекта семь. Спустя пару месяцев Рэя появилась на свет, со своим собственным разумом, характером, и даже полом. В купе для профессора нити образовали для него девушку, как он выражается в своём дневнике, неземной красоты. Он был рад этому, но никогда не использовал её в дурных намереньях: боялся и слишком уважал её, несмотря на наивность.
- Девушку? — спросил я, — А что она сейчас?
- Сейчас непонятно даже мне, почему она приняла именно такую форму и так остаётся. Возможно, она приняла этот облик для вас, генерал.
- Для меня? Как это?
- Она прочла ваши мысли.
- Замечательно, — сказал я, съезжая по пологому склону купола к центральному входу стадиона.
- Не могу не согласиться. Итак, продолжим. Объекту семь, или Рее понадобилось около двух лет, чтобы осознать, что она может делать с телом, которое не состоит из клеток. Поначалу она вообще вела себя как младенец, но с течением времени она научилась говорить, понимать других людей и даже освоила несколько других языков. На третий год её жизни с ней стали случатся удивительные метамарфозы, которые было поручено исследовать мне, но в дальнейшем файлы анализа были удалены из моих баз данных.
- Но сейчас-то ты их нашёл?
- Да. И могу сказать, результаты поразили не только Профессора, не только весь научный состав Алмазного пика, но даже меня. Такого развития событий не предсказывал никто.
- Что с ней случилось?
- Она сформировала в себе что-то вроде сверх-разума. Абсолютного интеллекта, который превосходил мой в несколько раз, и это было подтверждено тестами и экспериментами.
- И из-за этого у неё есть эти способности? — догадался я.
- К сожалению, нет. Её мозг, её разум — да, совершенен. Но всё, на что она способна при его помощи — сложнейшие математические задачи и расчёты. Передвигает предметы, леветирует, и творит прочие чудеса она совершенно по-другому.
- Как?
- Как я и говорил в начале, она не состоит из клеток, а из искусственно созданных волокон. При помощи своего мозга она подчинила их все себе и только себе — с тех пор она может делать ими всё, что пожелает. Изменение формы — самая малость, она лишь перестраивает своё тело. Поднятие предметов – то же самое, только эти самые волокна поднимают что либо за неё. Левитация — почти то же самое, вот только она может "цепляться" ими за землю или за любую опору.
- А как она читает мысли?
Я уже давно подошёл к воротам мародёров, но заходить не спешил.
- Это уже сложнее. По сути дела эти самые волокна проникают к вам в голову, после чего улавливают все разряды, что у вас там в голове происходят. Потом они передают эту информацию ей, после чего она эмулирует ваш мозг у себя в голове, его уменьшенную копию. И может снимать с него любую информацию.
- Обратный процесс возможен? — спросил я, на всякий случай, пояснив всезнающему боту, — Она может внушать мысли?
- Да, может. Любую, какую она пожелает. От природного страха и ужаса, до любви и влечения.
Я остановился перед воротами: они оказались незапертыми. И сделал для себя один вывод:
- Она же не знает, что такое любовь…
Кронос какое-то время молчал.
- А вы знаете, генерал?
Я так и застыл на месте от таких вопросов. Потратив минуту на размышления и самокопания, я спокойно ответил:
- Нет.
- Думаю, этой информации будет достаточно для вас, Генерал. Продолжайте свою миссию. И кстати, через пару часов к вам приедет ваш лучший друг.
- Добб? Отлично, — улыбнулся я.
Войдя обратно на стадион, я удивился непривычной суматохе, царившей на зелёном поле. Вертолёт окружили временными лесами, на которых работали мародёры. Позади винтокрылой машины обнаружилась гора всякого хлама, вынесенного из вертолёта – всё, кроме бомбы. Рядом стояли несколько машин с горючим и заправляли его. Я улыбнулся такой деятельности: ведь это у меня получилось их уговорить на это.
Внезапно ко мне подскочил какой-то койот с небольшим планшетом.
- Простите, товарищ генерал, — начал быстро он, и не дожидаясь разрешения говорить, продолжил, — Помимо нашей помощи, нам она тоже необходима. На крейсерской скорости при номинальной загрузке, наша машинка до Владивостока не долетит. Топлива не хватит!
Я посмотрел на него и чуть не потерял нижнюю челюсть: это был почти что щенок, который перед отъездом накормил меня причудливым блюдом из куриного мяса и пшеничной лепёшки, название которого я успешно забыл. Сейчас, в довольно неплохой пустынной форме он выглядел куда солиднее и старше своего возраста, однако внушительные расчёты, сделанные им при помощи карандаша и знаний математики, превосходили все мои ожидания. Я попросил его дать показать их мне, а сам накинул на голову шлем. Оказалось, что его можно не надевать полностью с бронёй, а есть ещё и тактический вариант, который накрывал один глаз. Кронос быстро прочёл расчёты, и я отдал их обратно.
- По прогнозам погоды, вам предстоит попутный ветер. Подниметесь на шесть тысяч метров, а там займёте воздушный поток, который сократит расход.
- Откуда вы знаете прогноз погоды? — немного удивлённо спросил меня малой. Я пощёлкал когтём по дужке тактического шлема.
- В любом случае есть возможность дозаправки по дороге. Там уже есть союзнические города и поселения, к которым мы при необходимости доставим керосин.
Щенок посмотрел на меня глазами полными удивления и восхищения. Я не сразу заметил этот взгляд, но когда всё-таки заметил, чуть не отпрыгнул от него.
- Эй, спокойно, это не я гений, а тот, кто нами управляет.
- Тот компьютер? Кронос?
- Он самый. Так что не удивляйся ничему, хорошо? Тебе сейчас точно такую же информацию выдаст любой из нас.
- Да я уж понял: большинство из ваших… солдат, сейчас проверяют вертолёт. Даже наши механики не знали о таких местах, куда они залезают, а уж по ремонту им нет равных.
- Что, все сразу помогают что ли?
- С чёрным лисом во главе. У него какое-то странное имя…
- Динозаврик, — улыбнулся я, — Его хлебом не корми, дай поковыряться в какой-нибудь железяке — ездящей, летающей…
- Но мы кормим их, — как-то скромно сказал койот.
Я рассмеялся.
- Это выражение такое, — сказал я, потрепав его уши, — Слушай можно вопрос? Ты меня помнишь?
- Конечно, — пожал плечами щенок, — Как вас забыть.
- Спасибо, — я чуть замялся, — А вот помнишь ты меня кормил такой вкусной штукой…
- Шаурмой что ли? — спросил он, совершенно не стесняясь того факта, что пару месяцев назад он был поварёнком.
- Да, вот точно, этим самым! — я наклонился к нему поближе, — Можешь сделать ещё?
- На другом конце стадиона можете себе взять, их там моя мама делает.
- Супер! — воскликнул я, распрямившись, — Продолжай отличную работу, парень! А я пойду перекушу.
Обойдя вертолёт по длинной дуге, я приветствовал своих бойцов, занимающихся ремонтом, и без труда нашёл небольшой прилавок, за которым стояла… О чёрт.
За прилавком с огромным длиннющим тесаком стояла та самая самка, которая повстречалась мне при побеге из систем воздуховодов под стадионом. Именно её я тогда связал её же рубашкой, затолкав в пасть кляп, оставил так полуголой и беззащитной…
Сейчас же она уверенно точила свой ножик на довольно большом станке, а рядом, за её спиной на вертелах, поставленных вертикально, крутилось и жарилось на электрическом огне куриное мясо. На всякий случай я накинул на свою голову полный боевой шлем, и подошёл к ней. Завидев меня, самка с улыбкой повернулась ко мне и начала махать хвостом. Насыщенная золотистым оттенком шерсть и торчащие уши, задорная улыбка и даже слегка приоткрытая от жары пасть с высунутым языком. Посмотрев на неё, я немедленно захотел сбросить шлем и сделать так же как она. Спасала только система кондиционирования в костюме.
- Здравствуйте, можно мне… — я запнулся, осознав, как глупо звучит мой голос из встроенного динамика на груди костюма.
- Можно, — сказала собачка, разворачиваясь к мясу, — Вы бы сняли шлем.
- Нет, спасибо я…
- Так есть будет удобнее, — со смехом заверила меня она, начиная нарезать мясо мелкими кусочками. Орудовала своим ножом она просто великолепно, после чего в её руках появился секач, которым она покрошила мясо на ещё более мелкие куски. Я сглотнул слюну.
Из холодильника под прилавком она достала остальные ингредиенты и два вида соусов, и быстро сделала мне вожделенное блюдо. Но отдавать его не стала.
- Шлем хотя бы сними, — велела мне она.
- Вам определённо не понравится мой вид.
- Ой, да это ты, что ли? Генерал?
Я сразу же стянул шлем, удивлённо глядя на самку.
- Надеюсь, вы на меня не в обиде? — сказал я, принимая в лапы рулет.
- Ничуть. Мой муж со мной потом ещё долго развлекался, когда нашёл меня в том виде, в котором ты меня оставил.
Она отпустила еду, и убрала компоненты обратно под прилавок, как-то выразительно на меня посмотрела и вильнула хвостом.
- Так что, я, может быть, ещё буду благодарна.
В нос ударил знакомый, манящий, пьянящий и дурманящий запах, но я тут же занюхал всё шаурмой и наваждение прошло.
- Кронос, контролируй меня, — попросил я, — Если вдруг она будет близко…
- А вы думаете почему вокруг неё никого нет? Именно поэтому!
- Чертовка, — вздохнул я, унимая в своём теле непонятную дрожь. Мне честно очень редко встречались самки в таком положении, как она была сейчас, благо человеческие мозги делали своё дело — мы могли себя контролировать. Но инстинкты иногда брали своё, и тогда можно было наделать глупостей.
Я поспешно отошёл к вертолёту, проследить за работой моих парней, но особо следить было не за чем: всё контролировал Кронос и иногда Динозаврик, подсказывая какие-то хитрые приёмы и трюки. Я обратил внимание на то, что почти ни одного мародёра на вертолёте не было — только те, кто будет им управлять. Вулин был одним из пилотов, судя по специальному костюму.
Но и местные не теряли времени зря: оказалось, что огромное количество зверей лазило под крышей купола и там приводили в порядок механизмы, раскрывающие крышу. Выглядело это пугающе, но все были надёжно застрахованы на несущих конструкциях. Один даже уже висел на тросе, а трое его товарищей подтягивали его наверх.
Конечно, за столетия простоя, почти все движущиеся части покрылись ржавчиной, но с их размерами даже сантиметровый слой окиси не мог испортить их работу. Открыть крышу было просто необходимо, так как отверстие посреди купола могло пропустить в себя разве что один винт машины.
Целый день и вся ночь ушли на то, чтобы подготовить вертолёт к его первому за три сотни лет вылету. Крышу подготовили намного раньше, после чего закрыли щитами все домики на амфитеатре стадиона. Вылет был запланирован на утро — я снова наелся досыта у Вулина, но пить в этот раз не стал: мне пригодится трезвая голова. Но спать не хотелось совершенно — я решил прогуляться по полю, до нашего грузовика и обратно. Путь до него прошёл спокойно и без эксцессов. В грузовике продолжали обитать три лисицы-сестрицы, Дино и Ботаник за компанию и вечный бабник Черкес. Пожелав им спокойной ночи, я отправился назад по другой стороне стадиона, где снова повстречался с той, которая утром угостила меня вкусной шаурмой. Она поманила меня в тёмный переулок, там в засос поцеловала и кое в чём призналась.
Это всё уже было не важно. Я лишь попросил Кроноса разрешения вылезти из костюма, немедленно его получил, а потом мы с ней ушли к её пустующему домику.
На утро выяснилось, что её муж умер, причём очень давно. Как она сказала, его можно было спасти, но ни тогда, ни сейчас у мародёров не было нужных инструментов для лечения. Она по нему очень скучала и, как она сказала на прощанье — характером я был точь-в-точь как он.
Всё это зарядило меня сентиментальным настроением на всё оставшееся утро. Та самка меня сытно накормила и пошла кормить остальных, я же забрался по амфитеатру до самой высокой и дорогой трибуны для самых важных гостей. Подошедший ко мне сын поварихи, доложил по уставу, что вертолёт вылетит по моему приказу. Всё было готово.
Но прежде, чем отдать приказ на запуск, я с улыбкой обернулся, без особого удивления обнаружив за своей спиной жизнерадостного Добба, вернувшегося из Уфы. Рядом с ним стояла Рея, и казалось, была мрачнее тучи, но теперь, когда мне было всё про неё известно, я спокойно спросил её:
- Ты следила за мной? — я слегка кивнул ей головой.
- Да, — ответила Рэя, — Даже когда ты был с ней.
- Наш пострел везде поспел, — усмехнулся мой лучший друг.
- Это точно. Рэя? — спросил я, дождавшись пока она поднимет на меня свои глаза, — Как только отправится вертолёт — я хочу с тобой поговорить. Без всяких фокусов — чтения мыслей, или исчезания в неловкой ситуации, хорошо?
Самка таинственно кивнула, и, как мне показалось, улыбнулась. Я улыбнулся вместе с ней, и повернулся к трибуне.
- Маски! — приказал я, а система вещания, соединённая с рацией в моём костюме, разнесла мой голос по всему городу Мародёров.
Звери тут же надели защитные маски для дыхания: у всех сегодня они были с собой. Мои бойцы, стоявшие совсем близко от вертолёта, накинули на свои морды шлемы. Так же поступил я и Добб. Одной лишь Реи эта команда была не нужна.
- Командиру экипажа — запуск двигателей. Прогрев пять минут. Команде крыши — приготовиться к открытию.
Никакой суеты или паники не было и в помине — лишь где-то под куполом стадиона снимали последние ограничители и страховочные тросы. Десяток или два зверей спустились по лестницам вниз: во время движения пролётов, находиться на них было запрещено.
Между тем из турбин гигантского вертолёта донёсся еле слышный свист затягиваемого воздуха. Лопасти дёрнулись в обратную сторону, потом медленно пришли в движение. Последние приготовления были завершены — все техники покинули взлётное поле.
Гул турбин нарастал и уже через минуту оглушал всех на стадионе. Шестнадцать лопастей резали воздух, разгоняя его по полю, становилось трудно стоять на ногах.
- Генерал, к полёту готовы! — доложил мне Вулин ровно через пять минут. К этому моменту даже рацию я слышал с трудом.
- Команда крыши! Запуск всех систем! Открытие!
К рокоту винтокрылой машины добавился другой, менее величественный, но намного более громкий. Металл тёрся проржавевшими соединениями, резонируя по всей крыше. Тонкие стальные листы дрожали от такого грохота, некоторые зажимали уши.
- Готовность!
- Запускай! — рявкнул я в своём шлеме и весь купол над стадионом пришёл в движение. Подобно исполинскому фотоаппарату, стадион открывал гигантский затвор, и отверстие посередине крыши начало медленно, но верно увеличиваться. Показались очертания сложного многогранника, после чего сверху посыпался песок. Сначала тонкими струйками, которые постепенно переросли в настоящий водопад из песка и пыли. Крыша продолжала открываться, и с каждой секундой у бортов поля наметало всё больше и больше песка.
- Экипаж, взлёт! — приказал я. Медлить было нельзя: или у них просто забьются турбины. Вертолёт был готов к песчаным бурям, но то, что обещало произойти в следующее мгновение, могло вывести из строя любую технику.
Гул двигателей и басовитый рокот огромных лопастей усилился и шасси МИ-113 оторвалось от земли, оставив за собой пустую землю в тех местах, где стояли колёса. На резине повисли куски дёрна и травы: вертолёт оторвался от земли, в которую врос за три с лишним сотни лет простоя. Величественная машина зависла в воздухе, всего в паре метров над землёй.
После этого в стадион Мародёров разом рухнули сотни тонн песка: крыша открылась до своего максимума, необходимого для беспрепятственного вылета вертолёта. Тут же лопасти разогнали пыль в разные стороны, и на трибуны обрушился настоящий шторм, но всё было предусмотрено. Именно для этого Мародёры закрыли свои домики специальными, сделанными как раз на этот случай щитами.
Но я смотрел не на домики, а на винтокрылую машину. Шестнадцать лопастей, четыре винта на двух осях работали в идеальном режиме, не было ни одного сбоя. Как сказал мне Динозаврик за день до этого: "Поднимется на метр — значит долетит до Владика!". Сомневаться в его словах мне никогда не приходилось — и сейчас повода делать это не было.
- Экипажу взлёт разрешаю, — приказал я по рации, — Держитесь заданного маршрута и слушайте нашего штурмана.
Немного погодя, продолжая смотреть на вертолёт, я добавил.
- Счастливого пути!
- Вас поняли, генерал! Улетаем! — ответил мне Вулин, и машина, натужно ревя движками, стала медленно подниматься к небу. Спокойно вылетев за крышу, она на прощание покачнулась, махнув одним из своих "крыльев" на котором держался винт, и повернулась на восток.
Тут же со своих мест сорвались все мародёры, и дружно, как один ломанулись к выходу из стадиона. Ворота распахнули настежь, и две с лишним тысячи зверей, не исключая моих ребят и меня самого, кричали как малые дети, маша и крича на прощание в след улетающей машине.
Тогда, смотря на вертолёт, я понял, что даже наш мир был не так плох. В нём было что-то прекрасное. Огромный вертолёт, уверенно летящий к своей цели с полным баком топлива и ценным грузом на борту — тоже был по-своему прекрасен. Ведь спустя три сотни лет машина выполнит свой долг.
И я был рад этому.

60.

Жалко, выжили не все…

После запуска МИ-113, весь стадион, принадлежавший мародёрам, стоял на ушах ещё два или три дня. Я не смогу вспомнить точнее, даже если очень захочу, да я и не хочу. На меня разом свалилась вся организаторская работа по уборке стадиона от пары десятков тонн песка, которые обрушились на зверей при открытии крыши, по организации поставок продовольствия, по организации гарнизона. В общем, меня назначили главным штаба, но я всю работу перепоручил другим, равномерно размазав её по более широкому кругу лиц. Мародёры признали, что в военное время без главного они долго не протянут, но общественность взяла с меня и Кроноса лично обещание, что как только война будет выиграна — они получат свою автономию, вернувшись к былому строю. Обещание мы им дали, и клятвенно обещались выполнить. Честно.
Несмотря на то, что больше сотни мародёров улетело с вертушкой до Владивостока, чтобы в Алмазном Пике стать киборгами, некоторые из оставшихся тоже пожелали стать частью регулярной армии и даже принять участие в штурме нашей столицы. Пополнение было принято с восторгом: нашим сержантам было дано полное право оторваться на трёх новых ротах, погонять их по стадиону и научить их ходить строем, чтобы неповадно было. Не скажу, что всё это пробудило какой-то энтузиазм среди большей части населения стадиона, но абсолютное большинство было согласно с нашими решениями и решениями своих соседей. Те, кто придерживался иного мнения, порой сами признавались мне, пожимая плечами: их никто не держит тут, но уходить не хотелось. Удивительно правильные и адекватные ребята были эти мародёры.
С утра четвёртого дня на стадион вернулся их вертолёт: миссия была выполнена безукоризненно. МОАБ теперь был надёжно заперт внутри Алмазного Пика вместе с величайшим компьютером современности, но вернулась вертушка не пустой. С собой пилоты привезли провизию, оружие и обмундирование для новых солдат. Все ликовали, когда добровольцам из отряда Мародёров выдавали новейшую, современную броню для их первого боя, и новенькое, чистое оружие. Более того, мне сразу доложили: на пути огромное подкрепление, больше пяти тысяч отлично обученных солдат с огромным количеством ракетной техники. Гарнизон Забытых наконец-то снялся со своего места и выдвинулся к Москве, а по пути они заедут к нам. Командовал всей этой группировкой генерал Шепард, за место похищенной Забытой — Генерала Шанди.
О её судьбе всё ещё было ничего неизвестно, от чего мне искренне становилось грустно.
Но даже эта новость была не такой долгожданной: на связь с Кроносом вышел Виктор — новый президент Японии. В знак новой дружбы, страна восходящего солнца послала нам сотню танков новейшего образца, экипированных и вооружённых, с обученными командами и техниками. Как сказал Кронос, до него танки доедут своим ходом, после чего они погрузятся на танковозы и доберутся до нас. Эта новость не могла не радовать: с таким количеством техники мы могли соперничать с кем угодно!
Но и противник был не лыком шит.
Огромную винтокрылую машину, в небе, где ничего крупнее чайки не летало уже три сотни лет, не могли не заметить. Каждый день с утра на планёрке мы получали от компьютера самую свежую информацию о передвижениях нашего врага. Как он следил за нами, так и мы следили за ним. Затевалось что-то очень крупное: за последнее время количество прибывающих в Москву поездов увеличилось втрое, в числе которых были зафиксированы составы из стран Европы. Президент нашей страны подминал под себя всё, до чего мог дотянуться. Пока мы наступали с востока, он собирал всё, что было на западе. По расчётам Кроноса, наши силы были практически равны. Разрозненные группировки наёмников собирались в руинах Санкт-Петербурга, откуда маршем шли в нашу столицу.
Вечерами мы собирались с поступившей информацией и решали что делать. Согласно законам подлости, полезность совещания обратно пропорциональна количеству участвующих в нём, помноженному на затраченное время. В очередной раз засидевшись в конференц-зале стадиона допоздна, я вышел на поле, подышать свежим воздухом. Спорить можно было вечно, я же знал, что все самые важные вопросы решаются здесь и только здесь — с бутылочкой местного пива, под огромным чёрным небом.
Кто-то толкнул меня в бок, всовывая в лапу пузырь с пенным напитком. Мародёры даже не запечатывали его: пиво, по сути было, разливным. Нам его давали за просто так, а в кругу самих поселенцев — только лично и за хорошие заслуги. Я думал, что ко мне вышел кто-то из командования, приближенного ко мне, но стоило мне посмотреть, как я в ужасе отшатнулся: плечом к плечу со мной стоял наш генерал! Прошлый генерал — чёрный как смоль шакал в своём мундире, необычайно грустный и подавленный. Отойдя от него на пару шагов, я протёр глаза, и понял, что всё это мне лишь показалось. Хот даже в этом я не был полностью уверен: пиво мне принесла Рея.
- Я знаю, ты любишь это, — сказала она, поднимая свой взгляд из-под капюшона.
- Мертвецов? — промямлил я.
- Пиво, — спокойно ответила самка, собравшись уходить. Я тряхнул ушами, и остановил её.
- Я хотел поговорить, — напомнил я ей, — без фокусов.
Она обернулась на меня, но глаза не поднимала.
- Прости. Всё дела… — попытался оправдаться я.
- Я знаю, — коротко ответила она.
Я немного растерялся — казалось что она совсем и не была на меня обижена за то, что я позабыл своё обещание.
- Может прогуляемся? — улыбнувшись, спросил я, показывая лапой в сторону главных ворот, — Вне стадиона?
- Зачем?
- Обычные звери любят гулять, — брякнул я, но тут же сообразил что сказал, — Это совсем не значит что ты необычная…
- Это значит, что я такая как все? — подняв на меня свой холодный взгляд, спросила она. Я окончательно растерялся. Наверное, будь на моём месте Чак, он как-нибудь выкрутился бы, пустил бы всё в свою сторону, но в любовных делах я был слишком слаб. Поэтому отважился говорить ей простую правду.
- Нет. Ты самая необычная, из всех кого я когда либо встречал, Рея.
Она смерила меня взглядом и снова спрятала глаза под край своего капюшона. Некоторым показалось бы, что разговор на этом был бы окончен, но я не сдавался.
- Так пойдём? — спросил я ещё раз. Рея безразлично пожала плечами, но я взял её маленькую лапку и потянул за собой, не говоря больше ни слова.
На проходной главных ворот, помимо скучающих мирных мародёров, сидел ещё и один из наших бойцов — вооружённый и очень бдительный. Караул решено было поставить, после того как выяснилось, что уже вся Россия посредством интернета знает где — из-за вертолёта. У бойца была связь с нами и если что всех можно было поднять по тревоге за считанные секунды. Но когда он увидел нас, то проявил недюжинные познания в нашей истории. Свесившись с перил, пока открывались ворота, он крикнул мне.
- Товарищ генерал! Кажется, когда вы в последний раз покидали защищаемую территорию с самкой — вас взяли в плен! Не боитесь оказаться в таком же положении на этот раз?
Я остановился на секунду, почесав уши, припоминая когда это такое было. Когда вспомнил даже треснул себя по лбу: база Забытых, я вместе с Шанди уехал. А незнакомый мне по имени пёс из породы дворняг, значит весь путь со мной проделал! Надо будет потом познакомится с ним поближе — всё-таки выжили далеко не все.
- Да, — ответил я, покачав головой, — а что потом было, помнишь?
- Ларсен и его банда стали нашими союзниками, — ответил он мне.
- Ты что, против новых друзей? — улыбнувшись, спросил его я. Пёс тоже улыбнулся — он хоть и шутил изначально, но в шутке была доля правды.
- Теперь понятно, как мы их заводим, — усмехнулся он, отдавая честь, — Приятной прогулки, товарищ генерал!
Я с улыбкой козырнул ему в ответ и повёл Рею наружу.
Сегодня была удивительно тихая и спокойная ночь в великой стеклянной пустыне. Температура ещё не успела сильно упасть, но становилось немного зябко: песок быстро остывал, и вскоре должно было стать холодно. Как к этому относилась моя спутница, я не знал; меня, если что, мог согреть костюм. Но даже с таким раскладом я решил не отходить далеко, а просто обойти стадион кругом. Учитывая его исполинский размер, это могло занять у нас час или полтора. Хотелось провести с ней времени чуточку больше — я замедлил шаг и отпустил лапку Реи. Когда я разжал кисть, то отметил про себя один интересный факт: самка даже не потрясла ладонью или не помяла её, хотя я держал её довольно крепко, и при этом работал экзоскелет. Наверное, будь она чуть более обычной, я бы уже сломал бы ей лапу.
- Хех, — неловко усмехнулся я, — Прости…
- За что? — тут же спросила она с неподдельным интересом, будто хотела меня не прощать.
- Я сдавил твою лапу, — признался я, — слишком сильно.
- А, — благосклонно кивнула она, — Ничего.
- Я просто знаю, что костей у тебя нет, — сказал я, — Только нити.
Она быстро подняла свой взгляд на меня, буквально буравя меня. Она была искренне удивлена моими словами, поэтому я поспешил пояснить:
- Мне Кронос рассказал, — я на всякий случай чуть отступил от неё.
- Он кому-нибудь ещё рассказывал? — строго спросила она.
- Это так важно?
- Да. Я доверяю только тебе. Никто больше не должен знать обо мне так же много, как ты.
Я глубоко вздохнул: за секунду до её слов я почувствовал, как у меня сильно чешется ухо. Видимо её ниточки уже заняли в моей голове своё незаконное место.
- Я же просил без чтения мыслей, Рея, — сказал я, — Прошу.
- Как ты это узнал? — на этот раз она чуть ли не испугалась, поднимая лапы.
Я взял её за лапы, посмотрел в глаза и улыбнулся. Она чуть успокоилась, но я впервые видел в её глазах неподдельный испуг.
- Твои ниточки щекотали моё ухо.
Рея моргнула, потрясла головой, а потом закрыла глаза. Глубоко вздохнув, она опустила свои лапки.
- Что-то не так? — догадался я.
- Это всё эмоции. Не могу правильно считать, сбиваюсь.
- Кронос говорил, что ты супер гений, — сказал я, улыбаясь.
- Да, — подтвердила она, — Что он ещё сказал?
- Да ничего больше, в принципе, — признался я, — В основном твоя история, профессор… Всё такое. Это мне не нужно, Рея.
- Почему? — спросила она.
- Я не хочу знать, откуда ты взялась и что ты можешь. Я хочу знать тебя.
Удивлённо приоткрыв свою пасть, самка посмотрела на мою морду.
- Зачем тебе это знание? — она внезапно резко запахнула свой плащ, — Меня почти всегда считали монстром. Я пыталась путешествовать, я видела многое за пределами Алмазного пика. Но где бы я ни появлялась, перед кем бы ни представала в своём обличье, меня везде держали за монстра.
- Я не считаю, — честно признался я.
- Ты знаешь, что этот облик я создала для тебя, — отрезала Рея, — Я видела это. Ты был первым за многие годы.
Я многозначительно замолчал.
- И?
- У тебя было несколько идеалов. Я объединила их.
- Это многое объясняет! — чуть ли не воскликнул я. Это действительно очень многое объясняло — её непонятный вид, поведение (на этот счёт в моей голове царил особый бардак), расцветка и даже выбор костюма.
- Для тебя, — отрезала Рея, — Ты был главным. Вот я и выбрала тебя.
- А твой настоящий облик? — догадался спросить я, — То, что я видел на заброшенном аэропорту?
- Нет. Пугалка. Как ты хотел.
- Это действительно нам помогло, — улыбнулся я, — Так?
Я взял её за лапу, но на этот раз она попыталась вырваться.
- Что-то не так?
- Близость… — туманно ответила она.
- Со мной? Тебя это пугает?
- Эмоции… — продолжала мямлить Рея, — Они затуманивают… Сложно считать.
- Что считать?
- Проекции… конструкции нитей вокруг меня. Кажется…
- Ты теряешь контроль, — догадался я.
Чтобы поднимать при помощи своих специальных сил всевозможные вещи или разворачивать на лету пули, она ежесекундно должна была решать сложнейшие физические задачи по построению специальных конструкций из невидимых глазу нитей своего тела. Эта мысль пришла мне в голову настолько отчётливо и быстро, что мне показалось…
Будто ей было лень говорить. Проще вложить знание в мою голову сразу, чтобы не объяснять долго.
- Значит, у тебя калькулятор сбоит от эмоций…
Она подтверждающее кивнула.
- И поэтому ты… Всё время такая?
- Какая?
- Молчаливая и замкнутая… — неохотно пояснил я.
- Мне приходится. Профессор держал меня на транквилизаторах, пока я не научилась контролировать свои эмоции, но даже сейчас у меня не очень получается. Приходится медитировать каждый день, убеждая себя, что мне хватит сил помочь тебе в этой войне…
- Хватит сил? Рея, ты ещё ни разу не подводила нас… — неловко припомнил я, но потом, подумав, я вспомнил и то множество раз, когда она была не в состоянии помочь нам. Когда её лапы чернели от напряжения, из-за чего она теряла сознание или засыпала, но только рядом со мной. Рея подняла свой взгляд на меня, и я понял без всякой телепатии одну-единственную вещь:
- Тебе страшно…
Она молча кивнула и отвернулась от меня. Я подумал, что она сейчас растворится во тьме ночи, как это неоднократно бывало с ней до этого, но она оставалась. Я смотрел на её спину, но вдруг услышал еле различимые всхлипы. Она быстро утёрла лапой свой носик.
- Рея? — спросил я, положив лапу ей на плечо, — Это… Это же здорово.
- Здорово что? Всё что я могу себе позволить — слегка испугаться, пока вы рискуете своими жизнями. Ты не представляешь, как мне хочется убежать, когда над головой летят пули!
- Рея, но… — начал я, но замолк. Подобрав нужные слова, я сознался, — Нам всем хочется убежать. Всем страшно. Мне, Доббу, Молотову — всем.
- Тогда что вас держит там? Почему вы не отпустите свои эмоции?
- Страх легко держать в узде, — пожал плечами я, — Мы боимся друг за друга, боимся за себя — поэтому помогаем друг другу и не лезем на рожон. Но куда больше помогают другие эмоции… Отвага и честь — тоже из них. Но больше всего я волнуюсь, что меня потеряют мои друзья.
- Я не знаю хороших эмоций, — ответила мне Рея, продолжая стоять спиной ко мне, — Не знаю за кого мне волноваться и переживать…
- Конечно знаешь, — ответил я, — Хотя бы за меня…
- А ты… ты будешь за меня волноваться?
Я слегка улыбнулся. Рея повернулась ко мне, и без слов поняла мой маленький намёк — посмотреть в моей памяти сколько раз я за неё волновался с тех пор, как её встретил. Как спасал от зиров или закрывал её от осколков в Уфе — всё до конца. Она удивлённо подняла глаза на меня.
- Я была с тобой всё это время… И волновалась за тебя.
- И я тоже.
Она подняла лапки и внезапно даже для неё самой, погладила меня по щекам. Я почувствовал, как дрожат её пальчики, но отдаляться не стал.
- Я хотела этого… Но не знала что случится. Не знала, как проявится это чувство…
- Так давай узнаем, — сказал я, беря её за лапку, — Я могу показать тебе много хороших чувств и эмоций. Тебе понравится, — уверил её я.
- Ты хочешь… — неуверенно прошептала самка, — Я не знаю… моя сила может убить тебя…
- Кто угодно может убить меня, — ответил я, — Лучше это будешь ты.
Она отпустила мою морду и сделала нерешительный шаг ко мне навстречу. Я же в свою очередь быстро обнял её за талию, и довольно резво прижал к себе. Не спрашивая разрешения у Кроноса, я стянул с себя усиленную бронекуртку своего костюма, обнажая торс.
- Ты очень красивый, — прошептала самка.
- А ты мой идеал, — в тон ей отвечал я, — Я всегда мечтал снять такую штуку… Леотард вроде называется?
Она засмеялась. Редкий случай — откровенно и заливисто, но вместе с этим, я почувствовал, как её когти на моей поясницы стали чуточку нагреваться. Потом Рея кивнула, и я, опустив лапу по её животику, чуть поддел нижний край её костюма.
- Можно?
Я снова получил согласие и мой палец, растягивая костюм, проник между тканью и её кожей. Я провёл пальцем вокруг её бедра. Казалось, что её купальник буквально прилипает к её телу, как наклеенный. Потом она подсказала мне без слов — так как образ был создан ею от начала до конца, то и костюм долгое время был частью её тела подобно коже. И сейчас она незаметно переделывала себя для меня.
- Надеюсь у тебя всё в порядке…
- Всё восхитительно, — прошептала она.
- Давай приляжем, — предложил я, и отказа не услышал. Поэтому, придерживая тающую буквально на глазах самку, я устроил её на песке. Её плащ послужил нам покрывалом, а капюшон, скатившись с её головы, обнажил короткие волосы и задорно торчащие ушки. Я погладил её по ним, аккуратно поцеловал в носик и расстегнул пряжку её плаща на груди.
- Сделай молнию на спине, — подмигнув, попросил я.
Она снова рассмеялась, но отпустила меня и охотно повернулась на живот, довольно сексуально выгнув свою спинку и выпятив попку с большим пушистым хвостом серебристого цвета, напоминающим лисий. Но я быстро заметил, что с её когтями что-то не так: они пожелтели, и казалось немного светились во мраке ночи. Но смотреть на её когти, когда можно было глядеть на неё всю, было кощунством. Я быстро нашёл ползунок у её шеи и потянул его вниз, обнажая не очень длинную, лоснящуюся серебристую шерсть. Она так и пахла свежестью и была идеально чистой, хотя я ни разу не видел её без этого костюма. Леотард слезал с её тела очень неохотно, будто плёнка, прилипшая к свежим продуктам, но мне это даже доставляло какое-то удовольствие. Меня возбуждала одна мысль о том, насколько тугим и облегающим был её костюм. Наконец молния дошла до специально отверстия для хвоста, после чего костюм разошёлся по шву, обнажая её всю. Я с нескрываемой похотью стянул его с ножек своей партнёрши, обнажая упругую попку. Как маленький мальчик, впервые увидевший совершенную женскую наготу, я положил лапы на её половинки, стал гладить и аккуратно мять их, делая вид, что я так делаю массаж.
- Это… так приятно, когда тебя касаются так?
- Ласково? — Догадался я, — Да, всем самкам нравится это.
- Мне нравится это, — подобно эху повторила за мной Рея.
- Тебе ещё не только это понравится, — сказал я, быстро стягивая с себя штаны. Получилось не очень быстро и совсем не ловко, но в результате я упал рядом с ней на бок. Она удивлённо подняла свою мордашку и поглядела на меня.
- Что теперь? — неуверенно спросила она, пряча свои когти в песке.
- Теперь проверим, какая ты чувствительная, — довольно пошептал я, поворачивая её на бок тоже, после чего запустил свою лапу между её туго сжатых бёдер, довольно хехекнув. Как говорил один мой хороший друг, лапы бойца должны не только сжимать шею врага, но ещё ласково гладить любимую самку.
Рея стиснула бёдра ещё сильнее, томно выдохнув и задрожав.
- Спокойно, — попросил я её, елозя в её укромном месте двумя пальцами. Я с облегчением отметил про себя, что там она точно такая же, как и другие, бывшие у меня до неё, самки. Рея это быстро просекла и улыбнулась, томно прошептав:
- А ты ожидал увидеть там чёрную дыру?
- Это было бы оригинально, — я сдержал свой смех и улыбнулся ей уже совсем не по-дружески, — Расслабься, Рея.
Она закрыла свои глаза и снова легла на спину, расслабив бёдра. Я чуть раздвинул их, продолжая одной лапой ласкать её, а другой пятернёй и своей пастью, прикоснулся к её соскам. Они были маленькие и аккуратные, очень чувствительные. Когда я сжимал их пальцами или игриво пытался прикусить зубами, грудь моей партнёрши вздымалась выше, чем при обычном вздохе, как будто она поддавалась мне. Я продолжал ласкать её до тех пор, пока не почувствовал внезапно проступившую влагу, между её бёдер. Вынув свою пятерню из укромного треугольничка, я осмотрел её в лунном свете: между пальцами повисли вязкие ниточки её сока, удивительно чистого и прозрачного. Я усмехнулся, поглядев снова на неё.
Рея снова показала свои лапки, и на этот раз неярким золотистым светом светились её пальцы и начинала светится кисть. Я замер на секунду от увиденного, но вытряхнул все ненужные мысли из своей головы — чего ещё можно было ожидать, занимаясь любовью с хтоническим монстром?
- У меня никогда такого не было, — призналась Рея, — И я говорю не только о руках…
Она опустила их вниз по своему животику, погладив себя между лапок и привлекающим жестом раздвинула свои бёдра шире.
- Я никому так не доверяла. Даже профессору…
- Прекрасное чувство, не правда ли? — спросил я, занимая своё место сверху.
Она кивнула, согласно умкнув. Я собрался с силами и решимостью, поднял её бёдра на своих лапах и уверенно, немного грубо овладел ею.
В тот же миг, когда я вошёл в неё, землю будто сотрясла какая-то волна. Неведомо откуда взявшийся ветер погнал от нас песок и стеклянную пыль пустыни, после чего начал кружить её вокруг нас. Я закрыл глаза и сосредоточился. Это была она. Рея теряла над собой контроль.
Второй раз прошёл как небольшой взрыв: я отчётливо слышал звук, как будто что-то куда-то рухнуло. Снова встряхнул ушами, улыбнулся и взял высокий старт. Начав с небыстрого темпа, я понемногу ускорялся, когда Рее становилось немного привычно. Спустя две минуты, она сладостно застонала — это был самый приятный звук, который я когда либо слышал в своей жизни! Плавно переливаясь с высоких нот, до самых низких, она как будто напевала мне удивительную мелодию, иногда резко меняя тональность и ноту, будто играя на флейте. Насколько ей было хорошо, можно было судить только по этому. О моих же ощущениях я не мог судить здраво, можно было только сказать, что мне нравилось, и навилось безумно! Я старался отдать ей всего себя, а она взамен отдавала себя, и в этом прекрасном симбиозе мы слились на несколько десятков минут настоящей блаженности и небывалого секса. Но спустя эти минуты, я увидел, как её шерсть начинает из серой переливаться в золотистую, и чем быстрее я двигался, тем быстрее её покров менял свой цвет. Но и это было ещё не всё: шерсть начинала светится изнутри, причём так сильно, что коготки, с которых она начала "заряжаться", светились подобно небольшой галогеновой лампочке каждый. Я постарался закрыть глаза, но даже сквозь закрытые веки видел этот свет. Чтобы забыть о нём, я взял свой максимальный темп, на который был способен, и отдался ей полностью, без остатка. Через несколько минут она взяла самую высокую, протяжную ноту, и я понял, что она готова закончить. Я поднатужился ещё, но стоило лишь сделать пару движений, как она завизжала так, что заложило в ушах, а свет стал невыносимым, но я что было сил, продолжал своё дело: я тоже уже готов был кончить…
И как только я не удержался и мой оргазм полыхнул в голове вспышкой молнии, её буквально разорвало! На моих глазах Рея растворилась в воздухе, рассыпавшись на мириады тончайших нитей, который гасли в воздухе, на высоте метра над её тускнеющим телом. Она, уже еле видимая, легла на спину и расслабилась. Открыв глаза и улыбнувшись мне, она прошептала:
- Спи…
Я не мог ей противостоять. Совершенно голый я рухнул на песок без чувств.


61.

И духовно, как на вздохе…

 Из сладкой страны снов меня вытряхнул грохот взрыва. Снаружи раздались отчаянные крики и автоматные очереди, потом всех перебил грохот единых пулеметов.
Когда водишься с оружием ты знаешь что оно звучит по-разному — «говорит разными голосами», как говорил Молотов — в зависимости от того, куда стреляют.
Если стреляешь ты — четче звук металла автоматики, когда стреляют в воздух — звук раскатистый и глухой, быстро теряет силу.
А эта стрельба была звонкая и хищная — в ней звучала смерть.
Значит, стреляют в нас.
Додумать мне никто не дал: комната, с басом взрыва, подпрыгнула еще раз. С потолка струйками зашуршала штукатурка. Скатившись с кровати, я цапнул кобуру с пистолетом, и бросился к двери.
Снаружи царил настоящий бардак: воздух звенел от автоматных и пулеметных очередей, все свободное пространство под куполом стадиона сейчас пересекалось струями трассеров и дымовых следов гранатометных выстрелов. Укрывшись за бетонными перилами, я осторожно выглянул вниз: там, в самом низу, на бывшем поле, откуда то из-под бетонных плит лезли хорошо экипированные боевики. Вторая волна атакующих лезла из вентиляционных шахт на верхних ярусах.
Кругом валялись тела мирных жителей стадиона: штурмовики валили всех без разбора. Каждый попавшийся им на глаза тут же накрывался огнем, не зависимо от того, женщина это или ребенок. Собственно взрослые самцы из мародёров, мало что могли противопоставить этой атаке. За пару секунд штурмовики без особых проблем раздавили несколько их наспех организованных огневых точек.
Единственное что эти ребята не учли — это нас.
Где то в дальнем углу стадиона раздался грохот «корда», которому вторил стук «АГСа». Это несколько озадачило атакующих. А еще это напомнило мне, что моя обязанность сейчас быть со своими бойцами: я их непосредственный командир. Я крепко сжал рукоятку «Беретты» — дурацкое положение — кругом война, а на мне из одежды только пистолет. Дурдом.
Я глубоко вздохнул и, пригибаясь, бросился вдоль перил в сторону нашего штаба. Над головой свистели пули, врезаясь в бетон, они выбивали фонтанчики пыли и мелкую крошку.
Когда я почти добрался до лестницы вниз, по ней, мне на встречу поднялись двое противников — и я впервые увидел их в упор. Здоровая черная пантера-самец и ящер, упакованные в камуфляж «диджитл» и ботинки «амальгама», в бронежилетах и навороченных разгурзках. В лапах у них были обвешанные немецкие Г-36. Поднявшейся на мой уровень кот взглянул в мою сторону, и видимо слегка растерялся от вида двух стволов — моего, родного, и «беретты».
Очухаться я ему не дал: первый выстрел я сделал на вскидку, и перехватив пистолет двумя руками, расстрелял весь магазин им в район голов.
Пантер откинулся назад, заливая все артериальной кровью, а ящер опал на месте с прострелянной головой.
Я выкинул пустой магазин и выхватив запасной, откинул ставшим теперь бесполезным пояс с кобурой. Снизу раздался истошный крик:
- Мерде!!! — И через секунду на бетонные перила, за которыми я прятался, обрушился шквал свинца. Я прополз на четвереньках до поворота и не глядя отстрелял магазин вниз. Это было не очень умно с учетом того, что это был последний магазин. Но лучше было отпугнуть их сейчас, и остаться без патронов, чем встречать стадо упакованных «Стайт-офф-зе-арт» бойцов с одним восьми зарядным пистолетом. Выдержав паузу, я осторожно выглянул за угол, и тут же встрепенулся: винтовка пантеры лежала на следующей от меня ступеньке лестницы!
Не раздумывая, я ринулся вперед, и, схватив драгоценный трофей, скрылся обратно. А через секунду в то место где показался я, ударила очередь единого пулемета. Отдуваясь, я взглянул на трофей и довольно улыбнулся — G-36А2 с подствольном гранатометом (пусть и пустым), фонарем, лазерным целеукозателем, и кризисным магазином, подвешенным на прикладе — красота! Она и впрямь стоила того, чтобы рисковать.
Пригибаясь, я присел на колено, и как только пулеметчик сделал паузу, вынырнул из-за перил, держа винтовку наизготовку. Пулемётчик попался мне в прицел первым: волк в такой же экипировке что и пантера с ящером, держал лестничный пролет на прицеле своего «МАГа». Совместить белую точку коллиматора и его голову, не составило больших проблем — я отстрелил два патрона и тут же скрылся назад. Но я успел заметить, как голова волка разлетелась в клочья: я попал обоими пулями. Отдача у винтовки почти не ощущалась: сказывалась возросшая масса. У меня даже возникло ощущение шланга: никакого разброса.
Соваться на лестницу я уже не стал: кроме пулеметчика там было достаточно боевиков, которые желали со мной разделаться — пришлось, пригибаясь за бетонными перилами, бежать назад. Добравшись до массивной бетонной колонны, поддерживавшей потолок, я укрылся за ней, и аккуратно высунулся. Внизу боевики перемещаясь короткими перебежками, и используя каждый уступ как укрытие, медленно но верно занимали нижний этаж.
Правда теперь, все чаще среди трелей Г-36 раздавался треск Калашниковых — наши тоже потихоньку подтягивались, и вступали в бой. Я уже собирался скрыться за колонной, когда заметил какое-то непонятное движение под куполом стадиона. Пригнувшись, чтобы в меня было сложнее попасть, я вскинул винтовку и посмотрел в оптический прицел в показавшееся мне подозрительным место. Сначала я увидел снайперский Ремингтон, а потом и прижавшуюся к нему большую кипу грязных тряпок. Внезапно винтовка вздрогнула, изрыгнув короткий фонтанчик сизого дымка, и тряпичное пугало лихо передернуло затвор, выбрасывая дымящуюся гильзу. В этот момент, в паре метров от меня, из переулка, выскочила молоденькая лисичка в красном топике и коротких шортиках, и бросилась по коридору. Ремингтон тут же хищно дернулся в ее сторону.
Это было последним что он сделал: плотно уперев приклад в плечо, я дал очередь, потом еще одну. Куча тряпья взмахнула лапами и свалилась за бортик ограждения, а Ремингтон полетел вниз...
Я даже не знал, куда бежать, только бы встретить своих бойцов, желательно в костюме Кроноса, чтобы те смогли сориентировать меня в этом бедламе, но все как будто растворились. Всё на что я рассчитывал — звуки тяжёлых пулемётов и изредка раздающиеся канонады скорострельного гранатомёта, который был один на весь этот стадион точно. К нему-то я и шёл.
Добб, судя по звукам, засел где-то на верхних ярусах стадиона, в одном из домиков Мародёров, откуда прицельно палил по большим группировкам противника. Если это было так — значит в этом домике скорее всего сконцентрировалось всё наше командование, среди которого должен был быть я.
Пробежав четверть стадиона, я нырнул в техническое углубление, где быстро нашёл служебную лестницу, к моему несчастью уже занятую боевиками. К сожалению, я напоролся на них, уже влетев в помещение — раскланиваться и отчаливать было поздно, поэтому я сходу зажал спуск, полосуя врагов в упор очередями. Возможно некоторый шоковый эффект заключался в моей обнаженности...
С одного из тел я снял ремень с подствольными гранатами — он был достаточно большой, и гранаты располагались в нем как охотничьи патроны в патронташе. Длина ремня навела меня на мысль, и я его нацепил на манер перевязи. Напяливая его, я хихикнул: видок у меня должно быть лихой — голый, с винтовкой и с десятком подствольных гранат через грудь.
Но стоило мне зарядить подствольник, как дверь в помещение распахнулась, и на пороге показался еще один «коммандо». Опять пришлось импровизировать — я не прицельно пальнул в него в упор из гранатомёта. Здоровый ящер в бронежилете, быстро выдохнул, и стремительно скрыться в проеме, но эффект от взрыва превзошел все возможные ожидания: его и его команду разметало по стенкам технички кроваво-бурым месивом.
Выбравшись на верхний ярус стадиона, я снова пожалел о выбранном пути: домик, в котором засел гранатомётчик, охраняли двое в чёрном, а значит — не свои. Заметив меня, они вскинули оружие, но я тут же схватился за курок подствольника и отправил пламенный привет в виде натовской гранаты в приоткрытую дверку, где сидела жалкая пародия на Добба. Взрыв, усиленный немалым боезапасом для гранатомёта, разнёс домик в щепки, и несмотря на почтительное расстояние, меня сильно толкнуло и отбросило в сторону края стадиона, под самую крышу, чудом не задев осколками.
- Генерал! — крикнул кто-то в мою сторону. Я потряс головой, пытаясь сфокусировать свой взгляд на орущем.
- Поднимите его! — раздался звучный приказ Молотова, и тут же двое спрыгнули ко мне вниз, взяли под локти и нас затянули наверх. Оказалось, что наши спрятались на самой крыше.
- Как он? — звучали голоса через пелену на глазах и звон в ушах.
Зелёное пятно посветило мне в глаза фонариком и пощупало пульс.
- Живой, — констатировала Шанни, — Ща очухается.
Что-то резко кольнуло мне в лапу, и тут же картинка прояснилась, а все звуки стали отчётливыми и ясными. Дёрнувшись, я уселся на тёплой стальной балке.
- Только наши идут в бой вообще без ничего! — рявкнул Молотов, поднимая меня на ноги.
- Я… — попытался ответить я, но от резкого подъёма закружилась голова, — Где Рея?
- Никто её не видел, с тех пор как она припёрла вас на стадион. Оставила у ворот и ушла в пустыню… — ответила Шанни, — Вы спали, и спали очень крепко. Я думала, что это кома.
- Откуда они взялись? Сколько их?
Молотов гневно взмахнул лапой:
- Пять-шесть сотен. Прорвались через главный коллектор и вентиляцию.
- Как наши их проморгали?!
- А мы разведку не выставили! — Зло щерился Молотов.
Я офигел:
- Это как?! Даже камеры?!
- Вообще ничего. Нам эти... — Молотов коротко кивнул в сторону главного мародера. — ...запретили.
Я опешив уставился на мародера:
- На х#я?!
Он спрятал глаза:
- Мы просто не хотели, чтобы вы влияли на нашу жизнь.
Я остервенело ткнул пальцем в сторону дверного проема за которым гремел бой:
- Это ты им скажи!
Обернувшись к Молотову, я спросил:
- Наши резервы?
- Три сотни пехоты, полторы сотни киборгов и пара тяжелых единиц...
Я нервно облизнулся, прикидывая расклады. Очень нервировало то, что придумывать их нужно было как можно быстрее, но радовало то, что подкрепление новоявленных киборгов, присланное Кроносом, пришлось как никогда кстати. Хоть они и не были настолько опытны, как Добб или даже Месс, Кесс и Фесс, но убить их всё равно трудно.
 Наконец я решился и взглянул на Молотова, тот понял, что сейчас будут указания и вытянулся по струнке.
- Так! Три роты пехоты наверх, на верхний этаж, рота на правый фланг, рота на левый. Третья рота — рассредоточиться и пусть ведут борьбу со снайперами и гранатометчиками врага. Придай первым двум ротам, в усиление, десяток киборгов. Каждой. Остальных киборгов и «здоровяков» пустим цепью по низу. Пусть отутюжат там все к такой-то матери!
Молотов коротко кивнул стоявшем рядом Дино и радисту:
- Приказ слышали? Исполняйте!
Радист, молодой овчар, сорвал микрофон рации с плеча и затараторил скороговоркой:
- Дуб, Дуб, я Первый... — Далее была цепочка координат и армейского шифра — если наемники и слушали нашу частоту то ничего не смогли бы понять в этой череде цифр и никак не связанных слов.
Дино тоже цапнул рацию и начал надиктовывать приказ остальным соединениям. Через миг эфир закипел от ответов. Я с усмешкой взглянул в сторону двери: результат моих приказов был уже слышен безо всякой рации: бесформенная оборона наших, которые согласно уставу окопались там, где их застало нападение, превращалось в организованный контр-удар. Грохот «Кордов» стал гораздо чаще, хруст Калашниковых полностью перекрыл сухой треск иностранных винтовок командосс президента. Но теперь, прижатый правительственный спецназ, с ходу захвативший половину огромного стадиона, не желал сдавать свои позиции. Даже активное применение автоматических гранатометов не спасало положение: несущие конструкции стадиона были из прочного железобетона. В добавок, мародёры активно использовали в строительстве мешки и полиэтиленовые пакеты с песком, которые так же сводили на нет наши осколочные боеприпасы. Наоборот, в ответ полетели выстрелы из РПГ и подствольные гранаты.
Но если киборги не несли в результате такого обстрела потерь, то нашим пехотинцам досталось по полной. Разрывы осколочных и вакуумных боеприпасов в замкнутом пространстве внутренних строений стадиона неизбежно находили цели, даже если они были одеты в новейшую броню, которую Кронос выдавал всем поголовно. Хуже всего было на верхних этажах: массированным автоматическим огнем коммандос останавливали и прижимали к земле наших солдат, а затем накрывали группу из РПГ. От разрывов объемно-детонирующих гранатометных выстрелов начали обрушатся несущие конструкции левого крыла стадиона, и на головы наших киборгов посыпались куски бетона, связанные арматурой. Поняв, каким образом можно нанести нам урон, президентский коммандос перенесли огонь на балки и опоры второго этажа левого крыла. Это вызвало обвал нескольких рядов стадиона — проход с левого фланга был разрушен. Наши потери становились просто удручающими.
Зато идея послать в поддержку пехоте киборгов оправдалась на все сто: на правом фланге, лисички-сестрички просто разнесли часть верхних укреплений вместе с окопавшимися за ними гранатометчиками.
Постепенно сдавая позиции, штурмовавшие нас солдаты президента стали занимать все попадавшиеся укрепления — домики, комнаты, барьеры — и превращать их в настоящие крепости, ощетинившиеся стволами пулеметов и гранатометов.
Но такие крепости наши киборги тут же накрывали плотным огнем из крупнокалиберных пулеметов. Тяжелые пули Кордов прошивали стены и мешки с песком, как шило газетный лист, а очереди АГС довершали разгром.
Все это я созерцал, из-за колоны, держа рядом Молотова и Дино с радистом, и пытаясь координировать действия наших войск. Рядом была встревоженная Рея. Появившись как всегда из неоткуда, она заметно изменилась: вместо пепельно-серой шерсти она сделала себе новый золотисто-огненный покров, похожий на лисий. Я улыбнулся ей: действительно, мне так нравилось больше, а она оглядывала поле боя и старалась держаться рядом.
И тут, казалось, что победа уже у нас в кармане, как с верхних этажей на нас обрушился шквальный огонь. Группа противников заняла верхние этажи, откуда я снял снайпера, и теперь косила наших бойцов настоящим свинцовым дождём. Они практически разгромили нашу пехоту на верхних этажах. Наступление на правом фланге тут же остановилось.
Я вырвал рацию у Дино и заорал, не обращаясь ни к кому конкретно:
- Противник сверху! На верхних этажах! Уберите их оттуда!
- Не можем! — Ответила мне рация надсадным голосом Кесс. — Ублюдки тут все разносят!
Ей вторил грохот НАТОвского МАГа с верхних этажей.
- Мать вашу так!!! — Я дернулся к Молотову и Дино: — Срочно посылайте туда третью роту! Киборгов снизу! Всех кто сможет подтянуться!
В этот момент мне на плече опустилась лапка — Рея серьезно смотрела мне в глаза:
- Я их уберу.
И она исчезла! Просто растаяла в воздухе. Молотов обалдело поглядел на меня, а я вернулся к прежним делам — это было уже привычно. А через мгновение пулемет сверху заткнулся, раздался надсадный рев и вниз полетел один из коммандос президента. Сверху раздались очереди из автоматического оружия: там явно что-то происходило.
Я схватил рацию:
- Всем! Атака! Атака!!! Пока есть время!
Снова начала возрастать пальба: на правом фланге вперед пошли остатки пехоты, киборги и подкрепление в виде третьей роты пехоты и свободных бойцов.
А наверху творилось что-то. Неожиданно я увидел видение, как будто бы я был наверху, в этой темной галерее верхнего этажа и смотрел глазами Реи: кругом были перекошенные морды упакованных в камуфляж коммандос. Из-за того что наверху было не развернуться, а она появилась к ним в упор, спецназовцы решили идти в рукопашную. Видимо еще сыграла роль, что она была самочкой, и здоровые лбы решили, что у нее нет шансов. А это была ошибка. Я видел, как она отшвыривала их своей силой, небрежно маша на них своими лапками — здоровые ящеры разлетались как кегли в кегельбане. От особо мощных ударов, некоторые бойцы перелетали через бетонные перила и с криком летели вниз.
Но вместе с видением поле боя, я видел и её мысли, чувства и желания. Она была удивленна, чертовски удивленна, радовалась и не понимала одновременно, откуда в её распоряжении такая сила. В какой-то момент она посмотрела на свои лапы, которые не чернели от напряжения, а наоборот, начинали светиться золотисто-огненной шерстью. От самых кончиков её пальцев отрывались новые и новые нити. И внезапно она засмеялась, взмыв в воздух, заставив всех наступающих замереть.
- Вам не выиграть, — спокойно сказала она.
Один из них ответил что-то, но на непонятном языке. Я без проблем узнал японский, а после этого по рее открыли огонь из всех орудий. Пули как рой злых пчёл понеслись к её телу, но разлетелись в разные стороны, не касаясь её.
Внезапно радость сменилась испугом: Рея снова поглядела на свои лапки, которые перестали светится. И тут меня швырнуло обратно в моё сознание.
Я встряхнул головой, прогоняя видение, и схватил рацию:
- Внимание! Добб!
- Что? — Отозвалась рация.
- Разнеси верхний этаж! Срочно!
- Но там наши! Там бой!..
- Экстренно, б#я!!! — Заорал я.
Дино вдруг резко сорвался, и не обращая внимание на свистящее кругом пули, свесившись за перила вскинул на плече гранатомет. И только тут меня окончательно отпустило видение Реи, и я вдруг понял, что вызвал огонь на свою любимую. Но прежде чем я заорал: «Отставить!!!», Дино с хлопком отправил вверх гранату своего РПГ. Одновременно снизу раздалась смачная, с оттяжечкой, очередь из АГСа: Добб решил положиться на меня и, похоже, выпустил вверх весь оставшейся в коробе боезапас. Сверху раздался басовый грохот взрыва гранаты Дино, перекрытый канонадой разрывов ВОГов Добба. Сверху вниз, жутким дождем посыпались фрагменты оружия, тел и кровавые брызги.
Я вскочил и с ужасом замер, глядя вверх: оттуда били языки пламени и вверх поднимались жирные клубы дыма. Там наверху не уцелело никого и ничего.
- Господи Иесусе... — Выдохнул я.
Неожиданно я почувствовал горячее глубокое дыхание на своем левом ухе: кто-то тяжело дышал мне в затылок — я обернулся и обалдело уставился на Рею. Самочка выглядела усталой, но с интересом глядела туда же куда и я. Переведя на меня взгляд он с любопытством спросила:
- Чего там?
Я просто сгреб ее в охапку, прижался к ее мордочке и зарылся носом в ее волосы:
- Больше никогда так не делай! Слышишь! Никогда!
Где-то сбоку что-то очень хорошо жахнуло: похоже, наши накрыли скопление коммандос президента. Прижимая к себе любимую, я развернулся спиной к взрыву, защищая ее, и тут же втянул ее за колонну. Рея обессилено прижалась к моей груди, а я, прижимая к себе самочку, я взглянул на Молотова:
- Что у нас?
Молотов молча показал сведенные в кольцо указательный и большой пальцы — «все ОК».
- А что у тебя? — спросил я у Реи, поправляя непослушный локон её волос, спавший на глаза.
- Я стала другой, — немного ошалело ответила она, — Быстрее и сильнее…
Я ухмыльнулся и оставил её в покое: потом расспрошу её поподробнее о её преображении. Пока кипел бой, я должен был быть со своими солдатами, а не с новой любимой.
Собрав силы в кулак, наши добивали остатки спецназа президента. Коммандос на первом этаже уже были уничтожены нашими киборгами с тяжелым вооружением, а наверху мы уничтожили выходы в вентиляцию, поэтому остатки атакующих оказались отрезаны от основных путей отхода. Теперь, все что им оставалось, это умереть или сдаться...
Однако, похоже, сами спецназовцы так не думали — выдержав паузу, они пошли на прорыв. Грамотно оценив свои силы, они ударили по направлению к шахтам вентиляции, не без основания полагая, что прорваться туда и расчистить себе выход легче, чем пробиваться на первый этаж к коллектору. И их расчет почти полностью оправдался: короткий рывок, с агрессивной пальбой по всему что шевелилось и отстрелу оставшихся гранат для гранатометов частично смёл, а частично парализовал наших солдат измотанных боем. Коммандос явно хотели повторить свое достижение с несущими конструкциями левого крыла. Разрушь они и правое крыло, мы оказались бы отсечены от них, и спецназ спокойно отошел бы не неся потерь. Но только теперь их огневой мощи не хватило: в отличи от левого крыла, которое было расстреляно с двух сторон — сверху и снизу, правое, подрубленное только сверху, даже не просело. В довершении всего, Бурый всадил гранату из своего ста пяти миллиметрового РПГ-29 прямо в основание люка вентиляции, полностью разрушив его и плиту под ним. Теперь выход в вентиляцию перестал существовать совсем, а добраться до остатков шахты можно было только минуя пятиметровую дыру в железобетонной плите. С этого момента коммандос стали драться с упертостью обреченных, не рассчитывая, что после того, что они творили с мирными жителями поселка, с ними кто-то будет миндальничать. Пробившись на этаже в подсобное помещение, коммандос пробили перекрытие фугасной гранатой, и перешли на этаж ниже.
Здесь их зажали наши киборги.
Выстрелы к РПГ у спецназа кончились, и наши киборги, которым основное вооружение спецназа калибра 5.56 было, что слону дробина, стали чуть наглее. Однако коммандос тут же им на помнили, с кем те имеют дело: пару особо наглых кибер-солдат, облачённых в новейшие доспехи, они серьезно повредили, забросав фугасными гранатами.
В конце-концов, ситуация оказалась патовой: подойти мы не могли, уничтожить коммандос — тоже. Захваченные помещения были уже настолько близки к несущим стенам самого стадиона, что их поражение могло вызвать не внутренние разрушения, а разрушить стену самого стадиона. А о том, чтобы оставлять такой гадюшник у себя под боком не могло быть и речи.
И тут снова ко мне на помощь пришла Рея.
- Давайте я их выманю.
Я взглянул на свою любимую:
- Это как там?! — Я замотал головой. — Не надо!
- Не стоит. — Согласился со мной Молотов. — Там будет замкнутое пространство. Мало ли чего...
- А я не буду драться. — Моя девочка напустила на себя самый невинный вид. — Я их только напугаю.
- Это как, интересно? — Усмехнулся Молотов, — таких как они…
- Я? Я спроецирую из их долговременной памяти в визуальный отдел их самые сильные страхи. И они их увидят.
Я щелкнул пальцами:
- Это как ты мне показала то что творилось там? — Я ткнул пальцем вверх.
Рея кивнула.
Молотов развел лапы, как бы показывая, что он сдался в этом споре:
- Давайте попробуем.
Рея легонько улыбнулась и подняла морду, закрывая глаза. Лёгкий пасс в сторону двери, и никакого движения более.
Молотов поднял рацию и предупредил открытым текстом:
- Внимание! Прекратить огонь! Сейчас по противнику будет использовано спецсредство!
Уголки пасти Реи дёрнулись в улыбке. Сначала ничего не происходило, а затем из помещения на карачках, с выпученными глазами, вылетел тигр в камуфляже командос, с болтающейся на шее винтовкой. Он с воем попытался прорваться мимо наших, но его скрутили двое в экзоскелетах, предотвратив все возможные попытки к бегству. А к этому моменту из помещения доносились крики и рев,как будто бы его обитатели уже попали в ад.
Рея сделала ещё пасс, но улыбка с её морды уже пропала.
Из комнаты выскочили еще двое командос — один, с выпученными глазами и обоссаными штанами, влетел прямо в лапы наших бойцов на втором этаже. А второй с ходу прыгнул через перила вниз и, сломав лапы, упал прямо к ботинкам наших киборгов.
- Ого. — Тихо сказал Молотов. — Да твоя подружка будет пострашнее прапоганд-передатчика...
Его перебила автоматная пальба из комнаты, пальба и рев. А потом коротко хлопнула в замкнутом пространстве фугасная граната и все стихло.
Рея, судорожно вздохнув, открыла глаза. Она пошатнулась, я поспешил обхватить её за талию. Поймав ее, я сжал ее в объятиях. Черт возьми, уже второй раз за сегодня! И на мне как назло не было штанов!
Вдобавок, ощущение от того что это сумасшествие кончилось, и нам наконец-то ничего не грозит. И что мне более не нужно принимать ответственных решений, от которых будет зависеть жизнь столь многих. От этого облегчения, а еще от того, что к себе я прижимал самую желанную самочку, у меня встал. Рея видимо все поняла, потому что тихонько улыбнулась.
Молотов поднялся и, глянул на двери в цитадель коммандос, из которых валил толовый дым, и по разбитому бетону пола текла целая река крови.
- Похоже все. — Констатировал он.
Я наклонился к мордочке своей самочки:
- Ну, и что теперь делать?
Она мечтательно улыбнулась и, протиснув лапку вниз, цапнула меня за самое нежное:
- А ты знаешь... — Проворковала она. — ...какой самый сильный антидепрессант?..
- Зая, я сейчас не могу...
- Ну пожа-а-алуйста... — Самочка смотрела на меня почти умоляюще.
Я вздохнул: в конце концов, идти куда-либо со стояком «на двенадцать ровно» было моветоном.
И я сдался — вздохнул и тихонько кивнул своей хитрюге. Она радостно пискнула и поволокла меня в ближайший проем. Я только успел кивнуть Молотову:
 — Приступайте к организации лагерей медпомощи и санитарных команд! И уже из дверей бросил вдогонку: — Передайте Кроносу, чтобы он подключился к киборгам — нам нужны медики!
- А вы куда? — Слегка опешил Молотов.
- Я на несколько минут! Сейчас вернусь! — Крикнул я, из помещения, и тут же Рея заткнула меня рот поцелуем. Я поднял ее за попку и опрокинул на брошенный в помещении стол. Не было никакой романтики — мы просто сцепились как два обезумевших зверька в самый разгар сезона размножения. Только войдя в нее, я начал резкие фрикции, крепко обняв гибкое, сильное тело своей возлюбленной. Стресс сказался — я кончил только через десять минут самого сумасшедшего секса в своей жизни. И только разрядившись, я понял, как меня выручила Рея: весь адреналин, стресс и напряжение последних часов были смыты биохимией оргазма. Теперь вместо чудовищного напряжения я чувствовал просто опустошенность.
Обнимая свою любимую, я с тоской подумал, что у меня нет времени на личную жизнь: еще не все кончилось — теперь нужно будет заняться ранеными, а потом и убитыми. При такой температуре гниение начнется рано. А раненым зараза противопоказана. А антибиотиков на такую кучу у нас нет...
Я прижал Рею еще сильнее и глубоко вздохнул.
- Спасибо. Мне это действительно было нужно. — Я выдержал паузу, поглаживая ее по спинке. — Но мне надо идти.
- Я могу чем-нибудь помочь? — Она потерлась о меня носиком.
- Если сможешь — помоги раненым. А я займусь... Остальными...
Рея поняла и тихонько кивнув соскочила со стола.
Выйдя из нашей комнатушки, я обвел взглядом зал стадиона: пока мы с Реей отсутствовали, пыль от разрывов улеглась, дым рассеялся, и открывавшееся зрелище стало еще более печальным. Старый стадион, переживший столько войн и ставший прибежищем для целого народа, очень серьезно пострадал. Конечно, основные несущие стены не пострадали, были обрушены только внутренние конструкции, но все равно, о восстановлении стадиона силами только самих мародеров не могло быть и речи.
Из размышлений меня вывел голос Молотова.
- Генерал, мы выставили охрану по периметру. Наши бойцы прочесывают коллектор, но там пока чисто. Еще мы развернули две санитарные палатки прямо на первом этаже и начали собирать раненых. Еще два поста у нас на втором ярусе.
- К Кроносу подключились?
- Да, он уже начал инструктировать наших киборгов.
- Отлично... Сколько у нас потерь?
Молотов напряженно покрутил головой в воротнике, как будто бы он ему жал:
- Восемьдесят бойцов погибли. Из них три киборга. Придавило при обрушении левого яруса. Раненых примерно в три раза больше. Киборгов тоже слегка помяло, нескольким нужен срочный ремонт. По гражданским ничего сказать не могу... — Молотов беспомощно оглядел обильно залитые кровью бетонные завалы по которым приведениями бродили испачканные, воющие звери. — ...тут еще сами мародеры не могут сказать.
Я кивнул:
- Понятно. С учетом внезапности нападения и неподготовленности местного населения... — Я взглянул на Молотова. — … Разверните еще по две палатки на каждом ярусе. Кроноса напрягите: пусть родит антибиотики и бинты.
- Как?
- Как хочет! У меня тут куча раненых. И мы не можем рассказывать им как могучий мегамозг, который хочет всем добра, не может родить несколько коробок с пенициллином. А пока наш железный мозг не родил ничего, переверните все здесь и поищите местные аптечки и медпункты. Анархия — анархией, а йод и зеленка у них должны быть!
Радист с Дино начали свое колнунство с рацией, а мы с Молотовым отошли в сторонку. После секса с Реей у меня как будто бы чуть-чуть пополнился заряд внутренней «батарейки». Но сейчас он потихоньку истекал.
- Вам бы одеться, товарищ генерал. — Тихонько заметил Молотов.
Я отмахнулся:
- Больше всего мне сейчас нужно горячую ванну и три часа сна. Но я не могу — если сейчас лягу, то отрублюсь на полдня.
- Ну так поспал бы. — Пожал плечами командир нашего спецназа. — А мы разбудим, если что...
- Действительно... — Встрял подошедший Дино. — Чего ж это ты все на ходу? — Он коротко кивнул в сторону комнатушки, где мы с Реей предавались разврату. — Поспали бы, а мы бы пока тут все сделали, чай не дураки.
Несколько секунд я смотрел на Молотова, не зная как среагировать на подобное замечание, а потом ехидно заметил:
- Вот вы глазастые. И, вот что сука характерно, не там где надо! Вот вражеский спецназ под носом — вы заметить не можете! А туда, куда смотреть не надо — пыритесь во все глаза.
- Никуда я не пырился... — Виновато заметил Дино. — Просто она так стонала... А у меня слух музыкальный...
- Слышь ты, Страдивари.... — Усмехнулся Молотов. — ...сейчас я тебя, с твоим музыкальным слухом, пошлю в коллектор вражеские дозоры выслушивать.
Дино тут же испарился.
- Ну все таки чего-нибудь одел бы. — Заметил Молотов.
- Надо... — Согласился я. — Только Бог его знает, где мои вещи...
- А вам идет! — раздался довольный голос сзади. Возглавляемые бывшим полковником, к нам подошли три лисицы, изрядно потрёпанные в бою, но всё ещё гордые и неприступные. Я оглядел их: будь я на их месте, то был бы уже раз шесть мёртв — на каждую. На их несколько откровенных костюмах, красовались пулевые отверстия и многочисленные порезы.
- Чем это вас так? — Широко улыбнулась Кесс.
- Взрывной силой любви! — раздался с другой стороны пролета жизнерадостный голос Динозаврика.
Прикинув до него расстояние, я обратился к лисицам:
- Девчат, я устал — киньте в него чем-нибудь тяжелым...
В этот момент к нам на этаж с топотом поднялся Добб. С костюма Добба сорвало несколько бронепластин, в области живота костюм был вообще пробит насквозь, но это ему совершенно не мешало: последний рубеж, то есть его внутренняя броня, выдержали натиск.
- Ни хрена себе! Да это же Голый Дьявол — известный Эсторский плач-расчленитель! — Весело заявил он, и расхохотался.
- Я рад что тебе весело. — Сухо отозвался я. — Однако поскольку я еще и руковожу обороной того, что тут осталось, то я бы хотел знать новости. Каковы потери неприятеля, и каковы наши потери.
Добб тут же посерьезнел:
- У меня потери два поверженных киборга: пидоры использовали объемно-детонирующие боеприпасы. Вражин я не считал, но где-то тридцать-сорок пехотинцев я уничтожил лично. Это не считая того эпизода, когда ты мне указал наверх.
- Та-а-ак... — Протянул я. — Нам нужна информация... Что у нас с пленными?
- Шесть тяжелораненых, из них один вот-вот сдохнет. И трое, которых напугала твоя дама. Из них, у одного сломаны ноги.
Я щелкнул пальцами:
- Кто у них старший?
- Ну-у-у.... — Протянул Молотов. — Вроде как ящер, он с нашивками штаб-сержанта.
- Так! Его ко мне! Срочно!
- Ну может быть ты все таки штаны наденешь? — С сомнением спросил Добб.
Я замер:
- Давай разберемся: моих шмоток нет. Где они — не известно. Одежду мы сейчас под завалами не найдем — только окровавленную. И это не считая того незначительного момента, что вы прозевали материализацию у нас под носом пятисот — ПЯ-ТИ-СОТ солдат противника. А значит, что кроме этого батальона, тут могут быть еще силы. И возможно, эти силы нас окружают, возможно даже, прямо сейчас. Может быть, они уже наводят на нас свои Д-30, Грады, Пионы с Акациями и прочую флору-фауну! Вполне возможно, что счет до следующей волны, а значит и до конца наших жизней, идет уже на минуты. А вы мне прилагаете из совершенно не уместных «приличий» — перед кем?! — кидаться искать штаны! Быстро этого сержанта ко мне! Мухой!!!
- Где можно провести допрос?
- Может в помещении нашего штаба? — Предложил Молотов. — Там точно все безопасно.
- Пойдет! — Согласился я. — Ведите туда нашего сержанта.
Мы прошли по этажу в строну штаба, нам попадались по пути небольшие кучки наших бойцов: кто-то тащил раненых, кто-то разбирал завал. Никто не обращал на мой вид особого внимания: на многих тоже был не полный комплект одежды — видно внезапное нападение не только меня застало врасплох. На этаже с комнатой нашего штаба ко мне подошла Рея.
- Я сделала все что смогла. — Тихонько сообщила она. — Больше я не смогу.
Я молча кивнул: сейчас она была нужнее мне рядом со мной.
В штабе все было как при начале атаки, только упала со стены карта страны, и столы были припорошены мелкой пылью, осыпавшейся при взрывах.
Я стер пыль со стоявшего в дальнем углу комнаты и шлепнулся на сидение: это был первый раз когда я смог прижопиться за последние несколько часов — лапы серьезно ныли.
- Так, ведите сюда этого героя!
Молотов тут же присел на край стола справа от меня. Дино, перегнувшись через столешницу, лег пузом на стол, чуть дальше за своим командиром. Радист сел на стул сзади меня. Добб занял точку слева от меня, а лисицы расположились сзади.
Рея чуть задержалась и в последую минуту аккуратно села мне на колени, обхватив шею. Увидев такое безобразие, Молотов недовольно крякнул, но Рея невозмутимо глянула на него невинным взглядом олененка Бемби:
- Он же голый! А так хотя бы не видно.
Молотов крякнул еще раз, на этот раз уже как-то согласно-обреченно.
В этот момент в дверях появились двое наших пехотинцев волокущих пленного командос. На здоровом ящере был знакомый мне «цифровой» камуфляж, крепкие специальные ботики для боев в городе. Это был не обычный «австралиец», это был высококлассный наемник.
Наши солдаты проволокли его к стене и придвинув стул бросили ящера на присыпанное побелкой сидение. Он был спиной к стене, а перед ним полукругом сидели мы.
Я почувствовал себя несколько неловко: допрос — дело серьезное, а я с полуголой самочкой на коленях. Но сгонять Рею и показывать, что я голый, было еще глупее. Поэтому я собрался с духом и начал допрос.
- Кто ты? Имя, звание, номер части? Кто вами руководит?
Ящер молчал, с безразличием оглядывая окружающую обстановку.
- Ты что по-русски не понимаешь? Или слышишь плохо? — Нахмурился я.
Ящер молчал.
- Та-а-а-а-ак!.. Бусурманин значит... Спикинг зе инглишь?
Ящер безразлично пырился на меня.
- Нет? Окей. Шпрехен зе дойч? — Снова молчание. — Опять нет?
Ящер подался вперед и пренебрежительно просюсюкал что-то по-японски.
Я растеряно взглянул на Молотова:
- Что он сказал?
- Он сказал, что не понимает, что вы говорите. — Пояснил Молотов.
- Ты говоришь по-японски? — Неподдельно удивился я.
- Нет. — Покачал головой пёс. — Кронос, — пояснил он, качнув головой направо, в котором торчал наушник.
- Он лжет. — Тихо и горячо прошептала мне на ухо Рея. — Рептилия говорит не правду. Я знаю.
Я чуть скосил взгляд на нее: похоже, идея проводить допрос с такой девочкой на коленях была не такой уж и дурацкой. Я перевел взгляд на ящера.
- Хватит ваньку валять! Мы в курсе что ты можешь говорить по-русски!
Ящер безразлично пожал плечами.
Это меня разозлило: времени у нас и так не очень много, а этот урод его еще и тянет. Я почувствовал, как во мне закипает бешенство.
Внезапно рея заворочалась у меня на коленях и снова тихонько спросила в самое ухо:
- Ты хочешь что бы он страдал? — В ее голосе не было и тени осуждения — она просто интересовалась.
Я кивнул.
Снова горячий шёпот:
- Как сильно?
Я обнял свою самочку и, прижавшись мордой к ее шейке, тихо прошептал.
- Только он мне нужен в своем уме и живой — остальное на твой выбор.
Нас вообще никто не слышал — казалось, что я отвлекся на ласку своей самочки. Внезапно морду ящера перекосила гримаса жесточайшего страдания. Его тело скрутило так, что он привстал на носках ботинок, изгибаясь дугой. Казалось, что по его телу пустили электрический ток.
Наших, рыпнувшисхся к нему на помощь, я остановил резким движением руки:
- Нет! Все идет как надо!
Из всех присутствующих, что происходит поняли пожалуй только Молотов и Дино. Несколько секунд ящера плющило как никогда в жизни — он судорожно дергался и трясся, невразумительно крича от боли. Потом его отпустило, и он обмяк на стуле, судорожно дыша и хватая воздух пастью.
- Не надо больше!... — Прохрипел он наконец по-русски с легким акцентом.
- Еще раз изобразишь непонимание... — С угрозой в голосе произнес я. — И я закорочу тебя так, на пару часов. А если еще раз отнимешь у меня время — твой перекошенный труп станет аргументом на допросе твоих сослуживцев. Это ты понял?
Ящер судорожно хватая воздух закивал.
- Чё ты гривой машешь? — Нахмурился я.
- Я понял. — просипел ящер.
- Ну, тогда просвети нас, кто ты такой и откуда взялся?
- Меня зовут Мацуда Хироси. Я Старший сержант первой роты четвертого батальона второй Кремлевской бригады.
Я поморщился:
- Мацуда Хироси... Блин, у вас японцев не имена, а названия гинекологических болезней! Ну, и что же Мистер Герпес забыл тут?
- Нас послали... — Тяжело дыша ящер сглотнул. — ...произвести разведку. Стало известно, что тут обитает большая группа нелояльных действующей власти. При обнаружении поселения, произвести разведку боем.
- Вы — пятьсот рыл — это все? Или еще есть кто-то?
Ящер тяжело дыша покачал головой:
- Нас было пятьсот.
Рея снова заворочалась у меня а коленях, и прошептала:
- Он лжет.
Я нахмурился:
- Дружок, я списываю твою ложь на шок. Солжешь еще раз — и я предам тебя мучениям. И покруче, чем в прошлый раз!
Ящер закивал:
- Мы были авангардом.
- Уже лучше. — Похвалил я его. — Видишь, говорить правду — легко и приятно!
Молотов усмехнулся и даже Дино злорадно хмыкнул моей подколке.
- Сколько вас было ВСЕГО?
- Точное число не знаю... — Покачал головой ящер. — Правда не знаю! Богом клянусь! Знаю только, что на авангард выделили около трети всех сил посланных в поход. В случае столкновения с превосходящими силами, нам следовало окопаться и стать арьергардом до подхода артиллерии...
При упоминании артиллерии у меня пересохло во рту и появилась неприятная слабость под хвостом.
- Что у вас в артиллерии? — Хрипло спросил Молотов, опередив мой вопрос.
Ящер устало пожал плечами:
- Нам сказали, что будут девять машин «Град» с полными пакетами, десяток грузовиков с гаубицами Д-30 и три крупнокалиберных «Пиона», несколько миномётов…
Молотов матюкнулся и скрестив на груди руки, недовольно уставился в стенку. Все остальные тоже приуныли. О «Пионах» я слышал, но ни разу не сталкивался. И уж тем более не чаял оказаться в списке их целей. Бороться с орудием, изрыгающим ста десяти килограммовый снаряд за сорок километров — удовольствие откровенно ниже среднего.
А когда их прикрывает целая армия — десять рот пехоты с системами залпового огня и буксируемыми гаубицами — это вообще за гранью добра и зла.
Я решил проверить есть ли предел нашему невезению:
- Авиация будет? — От этого вопроса зависело, будем мы жить или можно накрываться простынкой прямо сейчас.
Ящер сделал худшее что мог — растеряно пожал плечами:
- Я не знаю. Серьезно!
Я с надеждой взглянул Рее в глаза.
- Он говорит правду. — Тихо подтвердила она. — Это ему не ведомо.
Я вздохнул и, собравшись с мозгами, задал следующий вопрос:
- Ты сказал, что вы пришли подавлять мирное поселение — зачем столько артиллерии и солдат?
- Командование подозревало, что вы будите, где-то рядом. — Ящер обвел всех взглядом. — По плану нам следовало захватить стадион, и, обезопасив его от местных, помочь основным силам превратить его в цитадель. В дальнейшем он должен был выполнять функцию военной базы.
- Когда должны подойти основные силы?
Ящер секунду помедлил прикидывая, и спокойно взглянул на меня:
- Мы их опережали по графику на два часа. Перед атакой мы задержались, так что отставание было сокращено на тридцать минут.
В комнате стало тихо настолько, что стало слышно как где-то снаружи, за дверью кричит и плачет раненый.
- Они уже на позициях. — Негромко сказал Молотов.
Я взглянул на ящера:
- Что они будут теперь делать? Какой у них приказ в случае вашего поражения?
- Приказ был — независимо от сопротивления окружать стадион. Если бы мы справились — стадион стал бы нашей крепостью. А если бы мы столкнулись с вами, то после боя вы должны были серьезно подорвать силы, и после этого вас не хватит на прорыв полосы обороны. А они будут решать, как вас ликвидировать, держа под прицелом всех орудий на прямой наводке.

62.

Режет небо красота!

- Принесли?! — рявкнул я на лисиц.
- Да, вот комплект! — в меня кинули бронекурткой и штанами чьего-то чужого костюма. Снимать с себя было нечего — я быстро залез в штаны и застегнул на специальную застёжку куртку.
- Ботинки! — рявкнул я, и почти сразу кто-то позади лисиц принёс мне их. Я сходу заскочил лапами внутрь, позволив авто-шнуркам крепко сжать мою лапу.
- Держи пулемёт! — рявкнул мне Добб, вешая мне на шею лямку крупнокалиберного укороченного Корда. Я поправил костюм, вскинул воротник, и на мою голову сам налез шлем, закрывая мне обзор. Спустя секунду зажёгся головной дисплей, и я наконец-то вышел на связь с Кроносом.
- Как далеко они? — начал я без всяких вступлений.
- Около тридцати километров на юг от стадиона. Это зона плотной застройки, так что будьте предельно осторожны.
- Понял, мы выходим.
Я закинул пулемёт на плечо, взял несколько пулемётных коробов, уместив их на поясе своей брони. Проверил основные показатели костюма: умная электроника следила за движениями глаз и располагала окошечки с информацией так, как мне было нужно.
От нахлынувшего адреналина, я очень плохо думал. Пятнадцать минут на сборы, отданные мной же, казались вечностью, но сборы заняли куда больше. Мародёры с трудом отыскали нам машины — парочка пустынных Багги, два внедорожника-пикапа, большой джип с пулемётом. Лисицы буквально откопали свои квадроциклы из завалов стадиона.
До нас никому не было дела. Всего пятнадцать зверей — лучших из лучших. Против тысячи. С техникой, с радарами, подготовленных и знающих, кто против них идёт.
Именно поэтому я взял с собой дюжину, а не четверых. Месс Кесс и Фесс напросились сами. Вся команда Молотова, несмотря на то, что они не были Киборгами, парочка "тяжеловесов" из красной бригады. Те, когда узнали, с кем воюют, чуть ли не наперебой вызвались уничтожить японцев за то, что они сделали с мирными жителями поселения Мародёров. Наши ребята во главе с Доббом и Ларсеном, тоже рвались в бой. Я вставил ленту в пулемёт и дослал патрон в ствол. Осталось решить главное, и тут необходимо было быть твёрдым как никогда.
- Рея, ты остаёшься.
Она подняла глаза на меня. До этого стоявшая позади меня и молчавшая, она приподняла левую бровь.
- Я ещё раньше могла выжить в любой артобстрел, а сейчас и подавно.
- Считай это личным, Рея. Твоя помощь больше понадобится раненым и Мародёрам.
Я повернулся к ней, смотря в глаза.
- Чего? — недоумённо спросила она.
- Тебе не доверяют. Я слышу это в эфире, я вижу это в глазах своих солдат. Просто покажи им свою дружелюбность, а мы… — я обернулся посмотреть на тех, кто ехал на аванпост вражеской артиллерии, — Мы справимся.
- Тридцать километров, — задумчиво сказала самка, — Мне понадобится около минуты, я думаю.
- Ты настолько быстра? — улыбнувшись, спросил я, положив свои лапы на её талию. К моему удивлению, Рея быстро вкрутилась из моих объятий.
- Не люблю, когда ты в железе, — призналась она и закуталась в плащ, магией надев на свою морду капюшон.
Я посмотрел ей вслед, но быстро вспомнил о времени, которого у нас оставалось всё меньше. Долгие прощания — это как раз потеря времени.
- Нам бы пригодилась её помощь, — мудро сказал Молотов, — Могли бы просто испугать всех артиллеристов до чёртиков и…
- Справимся, — прервал его Добб, — Да? — Неожиданно для нас добавил он.
Я вздохнул и поглядел на небо. Чистое, голубое небо, которое могло через полчаса обрушить на нас несколько тонн взрывчатки разом, превратив это некогда цветущее место в большой кратер, который через пару дней занесёт песком, не оставив даже воспоминания о том, что когда-то тут жил мирный и относительно мудрый народ с позорным прозвищем "Мародёры".
- Кронос? — тихо спросил я, отключив рацию.
- Ваши шансы меньше ста процентов, генерал, — сухо ответил мне бот. — Но другого шанса у вас нет. Вы должны задержать или уничтожить основное скопление артиллерии. На моих снимках есть всего один крупнокалиберный миномёт — это ваша основная цель.
- В чём важность единственного миномёта? — спросил я.
- Это единственное орудие в их парке, способное доставить специальный снаряд точно по параболической траектории. Его применение будет наиболее эффективным.
- Специальный снаряд?
- Ядерный, — ответил мне Добб, — Таким пытались подорвать ворота Алмазного Пика в своё время.
Дела час от часу становились только хуже. Паника уже отступила — теперь на кону все наши жизни.
- По машинам, все, — приказал я. — Кронос, правь нас к миномёту. Будем надеяться, что у них нет других специальных снарядов.
- Миномёт заграничного производства — китайская копия нашего. Я не могу отследить снаряды чужого производства. Будь у них что-то из нашей техники — я бы сказал вам точно.
Даже всемогущий суперинтеллект спасовал перед этой ситуацией. Как и в любви, на войне есть моменты, когда холодный расчёт и стратегия не помогут — нужно лишь сделать то, что должно быть сделано. Совершить подвиг или ещё что-то, пойти напролом или на чистое самоубийство, но сделать хоть что-то!
Так мы делали в Японии. Так сделаем и сейчас.
Я занял место в пикапе за рулём, со мной на пассажирском сиденье устроился напряжённый и молчаливый Молотов, а его команда, включая Динозаврика, разместилась в кузове. В соседней машине Ларсен встал за пулемёт, а вёл Добб. Киборги устроились в лёгких шустрых машинках и завели двигатели.
Мало кто заметил, как мы покинули стадион. Те, кто нас видел, откровенно завидовали: им предстояла тяжёлая работа по разбору завалов и самое трудное — опознание своих друзей и родственников. От нас лишь зависело, успеют они это сделать или нет.
Мы разом дали полный газ и на полных оборотах, ревя уже устаревшими бензиновыми двигателями, понеслись по пустыне, в указанном Кроносом направлении. Ехали молча, держались рассредоточенной группой, чтобы если нас засекли на радаре — не смогли просто попасть по всем сразу. Связь каждые пять минут, но в ней не было необходимости: всего через две точки связи, лисицы доложили что видят противника — и наш конвой остановился.
Мы оказались в забытом городе.
Кругом высились остатки небоскрёбов и жилых зданий, обрушившихся так давно, что даже песок не помнил этих гигантов. Машины пришлось покинуть где-то за километр до аванпоста — это было и к лучшему. Проезд не давали куски арматур и бетонных перекрытий, торчащих из песка в самых неожиданных местах, и нередкие провалы под землю. Постепенно здания становились всё выше.
- Городской будет бой, чувствую, — недовольно прошипел в рации Добб, — Ненавижу городские бои.
- Тихо, — оборвал его я, вскинув лапу, сжатую в кулак. Указав на Месс пальцем, я парой жестов приказал ей разведать близлежащий путь.
Лисица вернулась довольно быстро, и сразу показала большим пальцем за плечо. Я кивнул ей, и весь наш отряд последовал за ней. Месс нашла идеальное место, в одном из полуразвалившихся зданий у наполовину засыпанного песком окна она показала нам нужное направление. Бойцы растянулись вдоль стены и аккуратно выглянули в окна.
- Ох, нихрена себе! — выдавил из себя Молотов.
Удивиться было чему: наёмники президента привезли с собой не один десяток машин, и сейчас самая тяжёлая техника как раз съезжала с грузовых платформ, занимая места на специально подготовленных для них площадках.
- Думал, такого больше не увижу, — прошептал Добб.
- Не очень-то они торопятся, я посмотрю. Привыкли побеждать, наверное, — заметил Динозаврик.
- Кронос, на связь? — вызвал я, — Миномёт на этой площадке?
- Подтверждаю, генерал.
- И сколько всего таких площадок?
- Шесть.
- Понятно. Кто вынесет остальные?
- Боюсь, это невозможно, Генерал. Вы и ваш отряд, который собрался вокруг вас — единственные.
- Спасибо, конечно, но если у них самоходки — они превратят стадион Мародёров в дуршлаг быстрее, чем мы успеем палец о палец ударить! — напомнил Молотов.
- Дело табак, — подытожил Добб, бряцнув гранатомётом, — Давайте хотя бы вынесем миномёт.
- Предложения? — спросил я.
- В лоб, — пожал плечами Добб, — Отсюда достану гранатомётом, а там сколько положу, столько и положу.
- До тех пор, пока они развернут в нашу сторону самоходку? — прошипел на него я, показывая пальцем, на одну из танкоподобных машин с гигантским орудием, — Нас всех разнесёт тут!
- Я и не говорил, что вам надо оставаться здесь, — неохотно сказал мой друг, — Я упоминал только свой гранатомёт.
- И себя, — напомнил ему я.
- И себя, — подтвердил доберман.
- Добб, сейчас не время геройствовать, — напомнил ему я, — Ты мне ещё нужен. И не только.
- Время вообще не на нашей стороне. Сейчас они развернутся и будут ждать шифровки от своих, захвативших стадион. А её не будет, потому что ихних уже нету на этом свете. Думаешь, они пошлют переговорщиков?
- А чего добьёшься ты?
- Отвлеку их, а вы разнесите миномёт.
- Эх, забыл я ту противотанковую минку, — пожаловался в эфире Люггер, — Надо было брать.
- Отставить, — приказал я, — Добб, ты идиот. Молотов, есть что?
- Более чем, — сказал пёс, показав на подъезжающие на свои места установки ракетного огня, — Вот эти две.
- Что с ними не так? — спросил я.
- А то, что китайский миномёт, из-за своего калибра, дальше чем на двадцать километров не стрельнёт, как ни пукни. А эти штуки потянут шестьдесят, а то и девяносто километров.
Я, наверное, единственный, кто не понял, к чему клонит наш вояка. Даже лисицы нехорошо заулыбались и приготовили пистолеты, будто уже был приказ "В атаку".
- И что?
- Дружище, мы сотрём остальных с лица земли их же оружием, — пояснил мне Добб, — Просто захватив его…
- Вы умеете из них стрелять? — немного недоверчиво спросил я. Добб-то понятно, ему что ни дай — в его лапах всё полетит, поедет или начнёт изрыгать из себя огонь и пламя. Вопрос был негласно объявлен риторическим, и все принялись разрабатывать план захвата машин.
- В лоб нельзя, — сразу же сказал Молотов, опережая моего друга, — Иначе они радируют это всё другим постам — те либо уничтожат нас, либо накроют мародёров, либо просто уедут за зону досягаемости.
- Надо уничтожить связь, — сказала одна из лисиц, тыкая пистолетом в окно, — Кажется вон та машина.
Я присмотрелся, и на дальнем отшибе увидел большой вахтовый грузовик с развёрнутой антенной и крутящимся вокруг своей оси радаром. Но как только я подумал о том, что радар наверняка засёк наши машины, если был на это настроен, у моего затылка оказалось дуло единого пулемёта.
- Вставай, — послышался приказ, сдобренный тяжёлым японским акцентом.
- Добб, какого хрена? — прошипел я, — Никто за тылами не следил? Да вы вообще воевать разучились что ли?!
- А чего они нам сделают? — вдруг вставил Дино.
- Действительно, — протянул Молотов.
После этого он резко встал на ноги, развернулся, выхватив пулемёт у наёмника, согнул ему дуло под прямым углом. Остальные, увидев это, замерли как истуканы, что и позволило нам их быстро обезоружить: они даже не смогли удержать пулемёты в лапах. Хрупкая на вид Кесс подняла своего неприятеля, держа его за его же автомат, на вытянутой лапе, а Добб вообще не стал церемониться со своим последователем, а просто снёс ему голову, используя тяжёлый приклад своего оружия как дубинку.
Единственный, кто остался цел и при оружии — мой. Я просто встал перед ним и грудью смотрел ему прямо в дуло, но он уже понимал, что стрелять бесполезно. Бронеплита на моём костюме была литой, а секретная молния застёгивалась на правую сторону, так что сейчас его дуло было направлено в самое прочное место на моей броне.
- Молчать, — приказал я патрулю, — Или я лично позабочусь чтобы ваша смерть была предельно мучительной и долгой. Всем всё ясно?
Наёмники очумело закивали, и кивком головы я велел своим забрать у них всё оружие. В плен к нам попали двенадцать солдат президента, и теперь, когда я мог их нормально разглядеть, я отметил отличную подготовку и выдержку. Все были ящерами, и в лицо превосходящим силам смотрели довольно смело. Просто понимали, на кого нарвались, и почему эти силы были неравны.
- Генерал, у меня есть идея, — сказал Молотов, подходя поближе, — Рея владеет гипнозом?
- Да, — кивнул я, — Но мы обойдёмся без неё. Хватит, а то действительно воевать разучимся.
Добб хмыкнул, Молотов чуть задумался, и выдал.
- Мы бы могли прикинуться пленными.
Ящеры, кажется подняли морды и некоторые улыбнулись.
- В Японии это уже проходили. Шутка смешна только в первый раз…
- Вы были в Японии? — вдруг спросил главный из цепочки.
- Да, — спокойно ответил я, будто не обращая внимания на его вопрос.
- Тогда вы знаете, что вас ждёт, — ответил он, — Скоро вы все будете раб…
- Да что ты говоришь? — внезапно развеселился я, — Рабами, да? Это хотел сказать?
Я подошёл поближе к нему. Ящер аккуратно кивнул.
- А как, по-твоему, мы оттуда выбрались, рептилия?
Он не нашёл ничего достойного в ответ, что рассмешило не только меня, но и весь мой отряд. Я развёл перед ним лапы в театральном жесте.
- Мы сейчас нагибаем вас как последних сучек, — сказал я, — А ты знаешь, что мы сделали там?
Он покачал головой.
- Уничтожили вас, — Я достал пистолет и наставил ему в голову, — Радируй своим. Спроси, что творится на вашей родине.
- Генерал, не стоит так рисковать! — резко вставил Молотов, — Он может вызвать подмогу!
- И что? Они даже не знают о том, что сотня русских солдат разнесла к чертям их рабовладельческий строй за пару недель, не понеся особых потерь. Не знают, что в пролёте оказались и танки, и самолёты — вообще всё.
Я повернулся к своим солдатам и дополнил с широкой улыбкой:
- А ведь тогда у нас даже Кроноса не было!
Внезапно я почувствовал, как ящер вцепился в мою руку. Экзоскелет сработал безукоризненно, команндос просто повис на оружии, пытаясь хитрым приёмом заломить мою руку и отобрать пистолет. Я усмехнулся, одним движением поставив ящера на колени, продолжая держать его на мушке.
- И этого у нас тоже не было.
Я покончил с ним быстро и гуманно: он получил разрывную пулю в лоб и умер безболезненно. На остальных я махнул лапой и просто приказал:
- Расстрелять.
Отвернувшись, я услышал несколько коротких очередей и звук падающих на сухой песок тел. Приказ был выполнен безукоризненно, после чего я спокойно отошёл к окну. Вдалеке на базе уже зашевелились, услышав выстрелы: в нашу сторону уже бежал не маленький тяжеловооружённый отряд, бренча звеньями патронташей и тяжёлых, подкованных ботинок.
Я внезапно для себя понял одну простую вещь, ещё тогда, когда ящер повис у меня на руке. Та война, которая была раньше, кончилась, и началась другая. Война технологий и вооружений. И сейчас, как когда-то говорил Кронос, мы были как танки, въехавшие на бородинское поле. Ружья и сабли не помогут против пулемёта и полуметрового слоя брони.
И на мне была броня. Надёжная, полностью закрывающая всё тело. Такой, которой у них не было. Старые кевларовые бронежилеты — картонка, по сравнению с тем, что носил я на себе.
- Добб, накрой их штаб. Не жидись.
- Понял! — рявкнул он, тряхнув гранатомётом, побежал чуть выше.
- Месс, Кесс, Фесс — вы с левого фланга. У них там не самая защищённая часть, так что…
- Мы ничем не хуже, — вдруг встряла одна из них, — Вам в набат, а нам сидеть в окопах?
- Хотите остаться голыми?
- Ну если вы, генерал, так заботитесь о нашем внешнем виде, — попытались пококетничать они, но я остановил их.
- Вы пойдёте первыми, отвлечёте огонь на себя. Молотов с командой — за вами миномёт и РСЗО. Справитесь?
- О, ещё как справимся! — встрял Динозаврик, не дав ответить своему непосредственному командиру. Молотов строго посмотрел на лиса, но возражать не стал.
- Ларсен, — обратился я к волку.
Новоявленный киборг грозно поднял пулемёт и посмотрел на меня.
- Бери киборгов. Уничтожайте, всё что движется.
- А вы, генерал? — спокойно спросила Фесс.
- А я погляжу, — ответил я, улыбнувшись.
Мой отряд довольно разошёлся на позиции. Чтобы лучше видеть всю ситуацию, я стянул с головы шлем и оставил тактический, закрывающий один глаз. Поднявшись к моему другу, я мог видеть, как мои разбегаются в разные стороны, со скоростью недоступной простым зверям.
- А с этими кто разберётся, дружище? — спросил доберман, растянувшийся в положении лёжа на последнем этаже разрушенной высотки.
- Когда они добегут до нас, они останутся без своей базы. Я хотел бы посмотреть на их морды, когда они увидят там пепелища.
Добб внезапно повернулся ко мне мордой и очень серьёзно сказал:
- Друг, не дай этому проникнуть в тебя. Я тоже упивался этим, когда только-только стал киборгом, пока меня не подбили из крупнокалиберного пулемёта. Вот только меня моя электроника вытянула, а у тебя такой нет.
Я кивнул ему. Он был прав, я это понимал как никогда лучше.
- Начинайте по сигналу, — приказал я по рации, — Доложить о готовности.
- Мы их вынесем — а что дальше? — вдруг спросил Дино, — Шеф, где план?
- Он простой, — ответил я в рацию, не обращая внимания на нарушение субординации, — Подорвём всё к чёртовой бабушке.
- А потом?
- Кронос, ты можешь подключиться к рациям этих боевиков? Понадобится радио-игра.
- Я понял ваш замысел, генерал, — ответил мне суперкомпьютер, — К сожалению, остальные аванпосты находятся вне досягаемости друг друга, во избежание удара по своим. Этот пост — самый ближний к стадиону, так как имеет в арсенале…
- Я понял, — оборвал я своего командира, — Тогда напролом.
- Удачи вам, Генерал, — как-то искренне для искусственного интеллекта, пожелал мне Кронос в наушнике, — Ваши шансы на победу…
- Сто процентов, — перебил его я, — Сто, понял?
- Да, генерал.
Я взялся за пистолет покрепче, смотря на приближающуюся ко мне группу вооружённых солдат. Закрыв голову шлемом, я спустился вниз, прямо к ним, оставив винтовку рядом с Доббом — ему, если что, пригодится.
Включив в костюме режим прицеливания, я выставил основную цель — головы моих противников. Вскинув пистолет, я увидел целеуказатель прямо на головном дисплее, как будто я был в компьютерной игре. Костюм автоматически подстроил мои лапы так, чтобы перекрестие попало точно в переносицу ближайшему наступающему.
Оставалось только нажать на курок.
- Добб, стреляй по готовности остальных.
- Мы готовы, генерал, — отрапортовали лисицы.
- На месте, — сухо произнёс Молотов.
- Все в сборе! — рявкнул Ларсен.
- Отлично, — вздохнул я, — Все на счёт три. Три!
Над моей головой ухнула раскатистая очередь из противопехотного гранатомёта, моментально накрыв закрытый брезентом грузовик. Слева три лисички-сестрички, ворвавшись на особо охраняемую территорию, устроили небольшое месиво, а Ларсен с командой тяжёлых единиц, громыхая пулемётами, пошёл напролом.
Я взял в левую лапу запасной магазин и улыбнулся, спуская курок.
Девяти миллиметровая пуля со смачным хлопком вылетела из ствола итальянского трофейного пистолета, отобранного когда-то у Мародёров, которых я сейчас защищал. Автоматика костюма учла поправку на ветер и движение, отправив кусочек свинца точно в голову ящеру, которая разлетелась от разрывной пули как спелый арбуз. Я быстро расстрелял всю обойму и каждый раз пуля попадала точно в цель. Лапа дёргалась с миллиметровой точностью, система работала быстро и безупречно. Как только одиннадцать патронов нашли своих владельцев, я перезарядил пистолет и выстелил только девять раз, оставив передо мной одного-единственного счастливчика. Десятая пуля прострелила ему руку, державшую курок навороченного автомата, а одиннадцатую я оставил на всякий случай.
Пока он не упал от боли в лапе, я подскочил к нему, снимая на ходу шлем и подхватывая его подмышки.
- Смотри, — прошептал я ему на ухо, поворачивая к его же базе.
Там творилось полное бесчинство и избиение даже не младенцев — эмбрионов. Ящеры истерически отстреливались и пытались вызвать помощь, поливали наших киборгов свинцом, матом и всем чем придётся. Бойцы под командованием Ларсена даже не использовали пулемёты — били врагов в рукопашную, отлавливая по одному. Устроив с ними некое подобие игры, лисицы загоняли убежавших в углы и давали несложный выбор — покончить с жизнью самому или умирать долго от лап таких, как они, красавиц. Молотов и команда ничего не скрывая, таскали какие-то снаряды и взрывчатку под днища РСЗО и бронированных туш артиллерии. Дино и Люггер громко спорили как взорвать миномёт, Черкес и Рико на пару вытаскивали из него ядерный снаряд так, будто это была какая-то болванка.
- Ты побежишь, — прошептал я на ухо своему пленному, — Расскажешь всем, что мы сделали. Дашь понять, что воевать с нами не просто сложно, но и очень опасно для жизни.
Взяв его за шею, я отобрал у него всё возможное табельное оружие и всучил в лапы объёмистую флягу с водой.
- Это не то, что ты думаешь. Это забота о вас. Потому что лично я не хочу больше смертей. Мы можем работать вместе, жить процветающее. Как раньше. Почти как люди когда-то…
- Вы не люди! — прохрипел мне зелёный.
- Не буду спешить разочаровать, — усмехнулся я, — Вы тоже.
Я пинком оттолкнул его от себя и бросил ему в лапы небольшую аптечку. Ящер поймал её, но ошалело посмотрел на меня, будто я был сумасшедшим.
- Возьмёшь одну машину к северу отсюда. Там хватит бензина до Красноярска. Оттуда и расскажешь всем своим, кто мы, и что мы делаем с теми, кто хочет с нами воевать.
Несмотря на абсурдность ситуации, он кивнул мне и убежал в ту сторону, откуда мы пришли. Я осмотрел ещё раз поле сражения, усмехнулся и позвал Добба вниз.
- Надо занять безопасное расстояние, — напомнил мне Молотов, — Грохнет так, что из космоса будет видно!
- Понял, отходим, — приказал я своим. Те побросали своё мародёрство и направились ко мне.
- Ты отдал одному из них машину? — спросил меня Добб, — дружище, я же говорил, что не надо давать ЭТОМУ ударить себя в голову!
- Я и не давал, — спокойно ответил я своему лучшему другу, — Разве это так, Кронос?
- Генерал совершенно верно выбрал стратегию, — подтвердил мои слова Кронос, — Мы не ищем конфликтов.
- Но эти вообще не местные, — махнул лапой на остатки их аванпоста Молотов, — Грёбанные интервенты!
- Разве я не упоминал, что бывшая Российская Федерация — это только начало? — с лёгким синтетическим сарказмом напомнил серому псу Кронос. Молотов задумчиво потянул непонятную гласную, после чего подхватил свой Корд и побежал к остальным.
- У вас всё готово? — спросил я, присоединяясь к своим друзьям у оставленных нами машин через несколько минут. Люггер довольно показал мне здоровый детонатор в его лапе, работающий при этом по принципу мёртвой руки.
- Надо занять место повыше, — сказал он в эфире.
- О да, я хочу посмотреть на то, как это всё жахнет! — воодушевлённо высказался Дино.
- Кронос, ты следишь? — вдруг спросил Черкес у нашего главного, — Ну в смысле за постом?
- Да, а в чём причина?
- Дружеский спор! На сотку! — пояснил доберман, показывая на своего брата, — Я ставлю на то, что взрыв из космоса видно не будет!
- Куда вы дели специальный заряд, ироды? — прошипел в эфире их командир.
- Да в багажнике он, — небрежно ответил один из них, — Ну так что, рассудишь нас?
- Рассужу, — снисходительно ответил ИИ.
Видел бы это пленник. Использовать военные спутники, чтобы рассудить глупый спор и обращаться с ядерной приблудиной, как с мешком картошки. Думаю, ни одна армия не позволит себе такого, ни сегодня, ни вчера, ни завтра.
- Ладно, погнали! Десять километров, не меньше! Генерал! — подогнал меня Люггер.
Я очнулся от своих мыслей и быстро запрыгнул в кузов одного из грузовиков, заняв место за станковым пулемётом.
- Поехали, — разрешил я.
Машины взревели движками, и поднимая клубы пыли, умчались прочь от уничтоженного аванпоста.
Через пару минут мы остановились на большой возвышенности, откуда отлично просматривался стадион Мародёров и два других аванпоста боевиков. До самого горизонта не было ничего, заслуживающего внимания, но, кажется, на горизонте виднелась ещё какая-то техника.
- Приготовились! — объявил пёс, — Без отсчёта, а?
- Рви! — крикнул на него Динозаврик.
Люггер скинул шлем, улыбнулся и дождался, пока все обратят внимание на заминированную полянку в десятке километров от нас. Выдвинув антенну детонатора, он повернул защитный ключ, откинул пальцем крышечку тумблера и щёлкнул им.
Детонатор коротко пискнул, и на месте артиллерийского поста образовался огненный шар. Сдетонировали боеприпасы для СЗРО, среди которых явно затесалась не одна термобарическая ракета. Спустя несколько секунд до нас долетел звук взрыва, а за ним — взрывная волна, чуть не сбившая меня с ног.
- Ну что, было видно? — тут же раздалось в эфире.
На моём мониторе появилась очень маленькая картинка, явно записанное видео со спутника. На короткий миг на земле, которую он снимал, загорелась маленькая жёлтая точка, но быстро потухла.
- Твою же мать, — обиженно проскулил Черкес, отдавая в протянутую лапу своего брата смятую сотню.
- Не расслабляться! — приказал я, вглядываясь в горизонт, — То ли у них подкрепление, то ли ещё что, я не пойму…
- Генерал? — встрял Кронос.
- Не сейчас. Лучше скажи, кто это такие.
- Я знаю кто это такие. Простите мне мою ложь.
Я чуть вздрогнул. Моя команда посмотрела на меня с небольшим пренебрежением.
- Вы никогда не обладали подобной силой прежде. Данная ситуация была вашим тестом и все ваши подопечные знали об этом.
- Что? — не понял я, — Что происходит!?
- Опасности для Мародёров и их прибежища не существует, Генерал. Точнее, я бы хотел сказать — Маршал.
- Что!? — всё ещё не понимал я, — И какого…
- Вы отлично справились в эту критическую ситуацию, — констатировал ИИ, — Поэтому я считаю вас более чем достойным зверем, который поведёт за собой армии, штурмующие Москву.
- Хочешь сказать, тут на самом деле никого нет?! — заорал я в рацию, не понимая, что происходит, и почему никто не сказал мне об этом. Молотов саркастически улыбнулся. Я уже видел, почти все наши сняли шлемы и немного сочувственно смотрели на меня.
- Это была ложь во спасение, Маршал, — ответил Кронос.
- Кого мы только что грохнули!? — заревел я, — Это что были куклы и надувные пушки!?
- Это было боевое подразделение из кремля. Ваши настоящие враги, Маршал.
- Тогда почему не было опасности? Они могут в любой момент нас уничтожить!
- Так же, как и вы, Маршал.
Рация шикнула, подключая в наш эфир новую волну.
- Генерал Шепард на связи! Рад приветствовать вас, Маршал!
- Шепард? — ошалело сказал я, вспоминая кто это такой, — Шеп…
У меня глаза чуть из орбит не вылезли. Какой же из меня маршал, когда я совершенно забыл о том, что Забытые обещались появиться у стадиона несколько дней назад!
- Шепард! — заорал я, — Чёрт возьми, вы же чертовски вовремя!
- Я в курсе! — рассмеялся овчар на другом конце провода, — Мы получаем координаты. Через минуту кончим их, Маршал.
Добб похлопал меня по плечу и признался кое в чём:
- Я уже с утра знал, что буду генералом. Но не мог дать тебе быть ниже меня по званию.
- Добб, почему ты-то…
- Прости, — улыбнулся старый вояка, — Но он прав. Ты повёл себя отлично в такой ситуации. То, чего он хотел — ты сделал. Предложил мир тем, кто хочет нас уничтожить. И к тому же… Я одобрил это. Как твой главный друг.
Я не нашёлся, что ответить моему лучшему другу, но позволил себе улыбнуться. Но потом до меня понемногу дошло:
- Но значит… Кронос! То, что ты сказал мне — все аванпосты вне зоны досягаемости их собственных орудий?
- Тоже неправда. Но я обещаю вам, что такого больше не повторится.
- И с чего мне тебе верить!?
- С того, что я не человек, Маршал.
- Не будь ты кучей виртуальных нулей и единиц я бы набил тебе морду, — признался я.
- Маршал, приготовьтесь к представлению! — предупредил меня по рации Шепард.
- Всегда готов, — выдохнул я.
Техника, которую я увидел на горизонте, вдруг разразилась десятками ракет, оставляющих за собой толстые и хорошо заметные дымовые шлейфы. Быстро достигнув своих целей, они приступили к своему делу: первыми шли термобаричекие заряды, уничтожающие основные скопления, а за ними — кассетные, накрывающие огромные территории сотнями взрывов.
- Кронос? — спросил я у нашего главного.
- Слушаю вас, Маршал.
- А сколько звёзд на моих погонах теперь-то?

63.

Мы зубами твои крохи

Я протёр звезду, которую мне привезли Забытые. Их было две и они были огромными, я даже не представлял какие нужны для этого погоны.
Маршал целой армии.
Даже не одной армии — нескольких армий.
Маршал.
Это звание у меня не укладывалось в голове. Пока мы ездили встречать Забытых и возвращались на стадион Мародёров, Добб рассказал мне, что раньше маршал был только один, чаще всего — министр внутренних дел, или кто-то в этом роде, но в армии это был второй после верховного главнокомандующего. В нашем случае — Кроноса.
Некоторые могли бы положить всю жизнь, чтобы дослужиться до такого звания. А я всего лишь оказался в нужном месте в нужное время.
Маршал.
Я поднял глаза, будто смакуя это слово. К нему ещё предстоит привыкнуть.
- Друг? — потрепал меня по плечу Добб. Я обернулся с довольной улыбкой, смотря на него, — Обживаешься?
- Ага, — ответил я, потирая в ладони две звезды.
- Как ощущения? — спросил он, присаживаясь рядом со мной. Я хорошо устроился вообще — в центральной ложе стадиона мародёров, откуда наблюдал за восстановительными работами.
- На старшего сержанта, — признался я ему.
Доберман усмехнулся и признался:
- Вот с маршалами пить не приходилось.
- И не придётся. Завязываю.
- Да ладно тебе! — Добб хлопнул меня по плечу, — Такое дело как не обмыть! Правда, не знаю, как такие звёзды в стакан поместятся, но всё-таки!
- Не стоит, — тихо оборвал его я.
- Ну… — обиженно протянул пёс, — Как скажете, товарищ маршал.
"Товарищ маршал". Я повторил это словосочетание несколько раз, снова смакуя его. Нет, это не звучало.
Встав с насиженного места, я сунул звёзды в нагрудный карман — на броне всё равно знаков различия не было. Если уж я боевой офицер, то мне и честь не положено отдавать, так как кругом могут быть снайперы, желающие подстрелить кого-нибудь поважнее. Кронос волновался, что из-за вакуума власти его маленький план мог провалиться, а пока он чётко диктует мне свою волю, а я выставляю её остальным как должное — всё в порядке.
Шепард, прикативший с Забытыми в самый подходящий для этого момент, был не на шутку предусмотрительным. Помимо техники боевой, в которой было всё, что только могла пожелать любая армия, он привёз технику строительную и спасательную, так что стадион мародёров восстанавливался не по дням, а по часам: разрушенные секции быстро укрепили специальными стальными упорами, все угрозы обвалов аккуратно разобрали и снесли всё подчистую. К тому же, без помощи траншейных экскаваторов мы бы не смогли захоронить всё, что осталось от боевиков.
Рея проявила себя как удивительный лекарь, как я ей и велел. Шанни, в открытую шипела на нашу удивительную самку, но помогала ей, как могла, поскольку Рея занималась лишь тяжёлыми ранениями и практически смертельными случаями. Я видел огромное множество солдат, которым она оставила ноги, руки и некоторые органы, а Шанни утверждала, что ампутация это единственный выход. Пока я ходил мимо санитарных палаток, не раз видел, как невозмутимая и неприступная самка, взмахивая плащом, выходила откуда-то, а вслед за ней на карачках волочился кто-то из мародёров, обожествляя её. Во время такого поклонения я и встретился с ней снова.
- Значит маршал, ха? — с вызовом сказала она, — а я тогда кто?
Я пожал плечами, потом обнял её, целуя.
- Для меня куда важнее даже верховного.
Она скромно засмеялась, и ответно поцеловала меня в нос. У неё получилось это настолько нежно, что по всему телу пробежали мурашки, встопорщивая шерсть под слоем брони.
- Тебя все любят? — спросил я. Рея лишь отодвинул плащ и показала, как один из наших лижет её сапожок так, будто нашёл леденец.
- Я точно люблю! — буквально навзрыд закричал мародёр, — Выходите за меня! На руках носить буду! Всю жизнь!
Внезапно он отпустил лапку Реи, встал и отряхнулся. Отряхнувшись, он посмотрел на меня и мою подругу, шутливо отдал мне честь и отправился восвояси. Вздохнув, Рея пояснила его поведение:
- Многим приходится стирать память о том, то я их вылечила. Иначе они могут сойти с ума…
Я довольно улыбнулся, взяв рею за плечо, осмотрел её обновлённую. Помимо цвета шерсти ярко изменился её характер, но это было давно заметно.
- Что случилось с тобой, милая? — спросил я, начав издалека, — Выглядишь интригующе.
- Перемены? Да, это… Новые эмоции.
- Какие? — довольно спросил я, уже зная ответ.
Рея приподнялась на цыпочках, подтянувшись к самому уху, и прошептала:
- Может быть это любовь? Я не знаю.
Я усмехнулся и обнял её, подняв в воздух.
- Очень похоже на то.
- Это потрясающее чувство, — призналась она, — Хоть и немного мешает, но не настолько, как страх или ненависть…
- Может даже помогает? — догадался я, и она утверждающе кивнула. Я отпустил её на землю, после чего она скромно поправила пару локонов. Назревала неловкая пауза, но капюшон реи пришёл в движение и сам поднялся на её ушки, закрывая глаза.
- У тебя сейчас будет много дел, — сказала она, — Но мы увидимся вечером.
Я спокойно ей кивнул: конечно увидимся, это был не вопрос. Но то ли у Реи был небольшой дар предвиденья, то ли она просто услышала что-то, чего не услышал я; как только она отошла от меня, в моём ухе раздался голос Кроноса:
- Маршал, ваши припасы прибыли.
- Отлично, как доставите? — тут же опомнился я.
- Груз на десантных самолётах в десяти километрах над вами. Примерное время приближения — минута.
- У нас нет посадочной полосы, — напомнил я ему, — Они смогут сесть на песок?
- Нет, товарищ маршал. Груз будет сброшен с люков, всего около сорока тонн материалов, гуманитарной помощи, медикаментов и строительных материалов для восстановления базы Мародёров. При получении вам будет необходимо организовать сбор взлётно-посадочной полосы — материалы для этого вам будут доступны.
- Отлично, что куда? — на всякий случай спросил я. Всё-таки первые задания в новом звании, ответственность была другой, и сачковать было никак нельзя. И оказалось, мой вопрос был довольно важным!
- При данной точности сброса, непосредственно на стадион будут доставлены контейнеры лишь первой необходимости: еда, вода, медикаменты, обмундирование и в последнюю очередь оружие. Спецтехника, материалы и топливо будут сброшены за пределами стадиона в радиусе трёх километров.
- Вас понял, выполняем.
- Маршал, взлётно-посадочная полоса это ваша основная задача. Самолёты не смогут вернуться на базу во Владивосток, они должны сесть здесь. Топлива у них ещё на несколько часов.
- Понял, всё сделаем, — сказал я ему и переключил рацию в общий режим вещания, — Дино, заводи свой Буревестник, надо будет собрать кое-что за пределами стадиона. Дино? Как слышишь?
Я усмехнулся сам себе — забыл включить "Приём" на рации. Но как только я это сделал, в наушнике кто-то истошно завопил:
- Воздух!!!
Я тут же уставился на небо и открыл рот от увиденного: высоко в небе, оставляя десяток воздушных следов, летели десантные самолёты тяжёлого класса. Однако никто не торопился паниковать по этому поводу. Видимо, Кронос предусмотрительно сообщил о прибытии груза всем нашим, а о незапланированной атаке нас решил предупредить кто-то из мародёров. Порывшись в меню своего костюма, я нашёл функцию оптического увеличения, и включил её. Экран на правом глазу, выполнявший роль тактического шлема, тут же сменил картинку, показывая мне самолёты намного ближе, чем я бы смог рассмотреть их сам. Люки открылись, и из нутра машин вылезли несколько огромных грузовых контейнеров, вроде тех, какими пользовались на море, только из пластика. Парашюты на них не стали открываться сразу, лишь через минуту свободного падения умная система десантирования выпустила стабилизирующий, а потом корректирующие купола.
- Дино, как слышишь? — повторил я ещё раз, не прекращая наблюдать, как к нам приближаются наши подарки.
- Отлично слышу, товарищ маршал, — отрапортовал он, — Это мы эту манну небесную поедем собирать?
- Именно. Кронос прислал тебе конструктор "Сделай сам", и на выходе твоих стараний я хочу видеть взлётку для самых крутых самолётов. Как принял?
- Понял вас отлично, маршал! Разрешите взять бойцов!
- Сколько нужно?
- Зависит от времени выполнения задачи, — строго ответил Дино.
- Час.
- Сотню, — быстро ответил лис.
- Разрешаю. Бери добровольцев, если не хватит — назначь оных и скажи, что я приказал. Лучше используй мародёров, наши бойцы ещё пригодятся.
- Вас понял, приступаю.
Уже через минуту на другом конце поля стадиона Мародёров, "Буревестник" Дино взревел своим адским двигателем и, подождав ещё пять минут, укатил за пределы нашей новой базы. Как раз в это время на землю бухнул сначала один, а потом сразу четыре контейнера с припасами. Каждый был оснащён цифровым замком, но как только первые бойцы подбежали к люкам, Кронос без препинаний продиктовал им коды. Открыв контейнеры, даже мы были удивлены стерильности и новизне припасов. Первым делом, конечно, растащили контейнер с медикаментами и всем, у кого ещё не было, сделали прививки от некоторых инфекций и столбняка. За бронёй мародёры выстроились в длинную очередь, но мною было поставлено жёсткое условие — костюм получают только те, кто служит в нашей армии и подчиняется моим приказам. Мародёры в свою очередь скромно поинтересовались, можно ли создать на их базе гарнизон, подчиняющийся командованию меня и Кроноса, но не выезжать на войну, а просто на случай, если ящерам из президентского полка показалось мало. Я немного подумал и разрешил.
Наши же, особенно киборги, успевшие вдоволь настреляться за прошедшие несколько часов, начали набирать себе патроны, благо их Кронос прислал очень много. Жизнь налаживалась, несмотря на военное время.
Ровно через час Динозаврик рапортовал о полной боевой готовности взлётно-посадочной полосы Д23, как он её лично окрестил. На вопрос "Почему Д?", я получил небезынтересный ответ нашего полевого инженера: "А чтоб никто не догадался". Про цифру мне рассказали чуть позже: 23 это азимут.
Помимо припасов и еды, самолёты привезли с собой немереное количество топлива для авиатехники. У мародёров было своё озерцо в подвалах их стадиона, но даже его, как выразился Кронос, не хватит удовлетворить все перевалочные обязанности данной базы на необходимый промежуток времени. Так что их топливо было оставлено как неприкосновенный запас.
Вечером, когда всё улеглось и строительно-восстановительные работы наконец утихли, всё поле мародёров загорелось сотнями маленьких огоньков спиртовых горелок, на которых бойцы новой армии и дружественные нам Мародёры, разогревали ИРПБ, присланные нашим покровителем в масштабах, близким к катастрофическим. Молотов посчитал, что всю эту гору еды нам и нашим друзьям не съесть и за месяц, но так как она не портилась, никто, кроме него, проблемы в этом не видел.
Я же стоял на выделенном балкончике для специальных гостей, разглядывая своих бойцов. Есть не очень хотелось, а вот пить весьма. За весь день судорожной работы, да ещё и начавшийся чёрт знает с чего, я успел только пару раз попить из бульбулятора в нашем штабе. И стоило мне задуматься о том, что стоило бы туда сходить и набрать себе ещё стаканчик, как небольшая серая лапка сунула мне под нос большой, литровый стакан, истекающий капельками испарений. Я охотно взял его в лапу и поблагодарил Рею. Потянув холодную, чистую воду, я поглядел на неё и немного удивился — она снова стала серой.
- Рея? — немного удивлённо поприветствовал её я, наклонив голову. Я уже подумал, что она стала прежней — холодной, строгой и неприступной, но самочка обняла меня за шею и поцеловала в нос, развеяв все сомнения.
- Это оптическая иллюзия. Так я меньше заметна ночью.
- Я готов любоваться тобой в любое время суток, — признался я, поставив стакан на перила, — Чем занималась?
- Помогала Шанни. В основном морально: когда Кронос прислал лекарства, она смогла залечить некоторые из ранений так, что моя помощь была больше не нужна.
- Многих ты спасла?
- Сотню, — ответила она с улыбкой, — Нормально?
- Просто супер, — признался я, — Ну, может уединимся?
- Кронос, кажется, собирает всех на совещание… — заем-то напомнила мне Рея, но я лишь лениво махнул лапой:
- Я уже знаю, что он там скажет: снимаемся с насиженного места и чешем к Москве. Что в этом может быть сложного? У нас всё для этого есть.
- Это потрясающе, — улыбнулась она, — Пойдём, меня тут кое-чему научили некоторые медсёстры…
Я почувствовал, как на моей шее как будто затягивается петля, но очень нежная и пушистая. Я охотно последовал за ней, напоследок оглянувшись в сторону поля на прощание.
Сотни огней, разбросанных по зелёной траве футбольной площадки, чем-то напоминали звёзды, в беспорядке раскиданных на небесной сфере…

64.

Рвём до чистого холста!

- Приготовились, — объявил я по громкой связи, — Всем быть на своих местах в течение минуты. О готовности сообщить Координатору.
В следующую секунду эфир разорвался сотнями голосов, каждый из которых рапортовал о готовности. Я выключил общий эфир и перешёл на другую частоту.
- Кронос, как проверка?
- Завершено на семьдесят два процента.
- Это твоя идея, и за любую жертву ответственным будешь ты. Понимаешь?
- Конечно, товарищ маршал.
- Дино, как камеры?
- Всё готово!
- Кронос, выведи изображение с них на мой монитор. Я хочу видеть как выгляжу и что говорю.
- Ага. Редкостную, однако, чушь, — проворчал Добб рядом со мной. Когда он стоял рядом со мной, я чувствовал себя позорным бездельником: у моего друга на плече висели какие-то кабеля, коммутация, и в лапе он держал большой фонарь.
- Понял, ухожу, — растолковав мой взгляд, сказал он. Я одёрнул мундир и сделал морду посерьёзнее, смотря в две цифровые видеокамеры, поставленные напротив меня.
Может быть, я и был бездельником, но мне предстояла самая сложная задача. Выступить, и того сложнее — показать всю серьёзность намерений новой армии России тем, кто ещё не верил в то, что мы действительно существуем.
- Маршал, мы расчистили пусковые шахты, — доложили мне лично Молотов с Люггером. Как ни шипел на них Динозаврик, которому хотелось дорваться до шахт с баллистическими ракетами, взрывать слой стекла над ними доверили профессионалам. Чёрный лис нужен был в другом.
- Открываю дверцы шахты, — сообщил Кронос, — отличная работа, бойцы, никаких помех.
- Старались, — усмехнулся в эфире старый пёс.
- Всё как я и рассчитывал — топлива в баках ракет осталось немного, как раз на недалёкий перелёт и удар по своей земле.
- Кронос, здесь что-то зашевелилось! — резко вскрикнул Люггер, в эфире послышались автоматные щелчки.
- Автоматика меняет боеголовки. По умолчанию в шахте заняты ядерные припасы. Я ставлю вакуумные заряды.
- Надеюсь, ты держишь своё обещание.
Люггер и Молотов находились приблизительно в двухстах километрах от стадиона Мародёров с миссией первостепенной важности: им предстояло найти и расконсервировать довоенную пусковую шахту для лёгких баллистических ракет, погребённую со времён исхода людей с нашей планеты. С задачей они справились на отлично, что я поспешил им сообщить лично. Но овации не успели разнестись по всему эфиру, к нам присоединился японский Киборг, лидер почти уничтоженной Красной бригады.
- Товарищ маршал, периметр зоны поражения оцеплен и ограничен. Киборги расставлены с периодичностью от пятисот до девятнадцати километров, в пределах прямой видимости. И муха не проскочит по земле без нашего ведома.
- Отлично, закрывайте любой доступ на зону, пока не будет дана команда на отбой.
- Если будут настойчивы?
- Оружие не применять, — приказал я, — Если после того, как они узнают, что здесь будет, они всё равно захотят пройти — это личные проблемы каждого. Кронос, сколько всего будет ракет?
- Шесть. Если Молотов успеет расчистить ещё одну шахту — двенадцать.
- Исключено, — ответил серый пёс, — Взрывчатка на исходе.
- Шести хватит для нашей демонстрации?
- Более чем.
- Отлично.
Я развернулся на пятках, глядя на бесконечную гладь пустыни, окружающий засыпанный песком город, в котором только одно здание осталось населённым. Вокруг стадиона мародёров кружили вертолёты, освещая боевые посты и ключевые точки наблюдения. Где-то в небе ревели двигателями самолёты, помогая Кроносу в разведке местности.
Ощущение чего-то грандиозного не покидало меня ни на минуту. Но что самое главное — всё это мы организовали за одну ночь, и уже на следующий день решили привести план в исполнение. Кроносу стоило только упомянуть, что ветер наиболее благоприятен для того, что он задумал ещё при своём включении — уничтожить стеклянную пустыню. Серия из шести рассчитанных взрывов по стеклянной корке, накрывающей плодородную землю, и она рассыплется как хрусталь, а ветер отнесёт пыль в сторону ледовитого океана, где та спокойно осядет на дне, никому не причиняя вреда.
А я ещё с Реей успел потрахаться. Я вообще молодец, блин.
- Маршал?
- Да? — ответил я Кроносу, подавив в себе улыбку.
- Я написал вам необходимую речь. Вы увидите её на своём мониторе.
- Кронос, я бы хотел выступить без него. Если ты позволишь мне экспромт, то думая получится немного откровенней и честней перед народом.
- Безусловно, Генерал. Признаться честно, я использовал приёмы нейро-лингвстического программирования, при написании речи, чтобы быть уверенным, что нас поймут.
- Плохой Кронос, — в шутку сказал я, позволив себе улыбку. Рядом со мной кто-то захихикал. Я обернулся, — Привет Рея.
- Называть могущественный суперинтеллект плохим? — усмехнулась она, почти смеясь, — А ты смелый.
- Вчера ночью я хтонического монстра называл шлюшкой и всё ещё живой.
- А следовало бы тебя испепелить тебя за это! — прошипела самка, пошевелив своими пальцами перед моим носом, будто угрожая мне, — Мне не нравится, когда меня называют продажной…
- А как тебя называть тогда? — спросил я на полном серьёзе.
- Похотливой, — улыбнулась Рея, убирая лапку.
- Сучкой что ли? — придумал я, выгнув брови.
Рея щёлкнула меня по носу, и удалилась, виляя бёдрами. Я потёр ушибленную часть и усмехнулся ей в след. Мне определённо нравились изменения в её характере.
- Маршал? — спросил меня кто-то в рации.
- А? Что!? — я проверил рацию, — А, чёрт, простите!
Выключить передачу на своей рации я благополучно забыл.
- Ничего, ничего, нам всем были очень интересны любые подробности интимного характера между вами и нашей… Как её называть?
- Реей, — подсказал кто-то ещё.
- И нашей Реей, — продолжил голос, после чего появился передо мной.
Демонстративно приложив микрофон к пасти со мной, по общей связи разговаривала Месс. Я встрепенулся, когда услышал её голос: вместо обычного, вполне женского голоса, сейчас она говорила мужским, зрелым и басовитым. Улыбнувшись, она выключила свой синтезатор и вернула себе нормальное звучание.
- Кронос доложил о готовности. Ни одной живой души в пределах зоны поражения не найдено.
Я перевёл дух.
- Будет не только обидно, если мы кого-то заденем. Перепроверить. Сканировать всё, что только можно, во всех спектрах. Хоть рентгеном землю просвечивай. Мне важно, чтобы там никого не было.
- Вас понял, Маршал. Перепроверка займёт час.
- Приступай. У меня ещё час до эфира… — зачем-то напомнил я себе вслух.
- У нас всё готово, — на всякий случай доложил Динозаврик. Я видел, как он подал простой знак Ботанику, тот что-то набрал в ноутбуке, поправляя очки, смотревшихся крайне нелепо при наличии полного комплекта нашей силовой брони. У Ботаника был особый "Инженерный" комплект, включающий в себя несколько сот инструментов, встроенных прямо в костюм, несколько специальных интерфейсов подключения к военной технике и множество других примочек. И хотя официально инженером у нас числился Динозаврик — его броня была обыкновенной "Боевой" марки, из-за чего он часто подкалывал и даже немного унижал Ботаника, россказнями о том, что настоящему профессионалу инструменты не нужны. Но когда дело доходило до компьютеров, Ботаник ставил зарвавшегося чёрно-белого брата на место. Пальцы неслись по клавиатуре с неимоверной скоростью, а речь была понятна только Кроносу, и то не всегда. Сейчас лис, на пару с процентом вычислительных мощностей нашего покровителя, взламывал сервера оставшихся провайдеров интернета. Их было не так много, но, как заверил меня рыжий, каждый требует слишком индивидуального подхода. Он работал над этим с того момента, как мы решили показать зубы Москве, а если успеем, то и всему миру, то есть с самого утра, как Молотов с Люггером.
- Молотов, — вызвал я старого вояку, — Как у вас там?
- Всё прекрасно, товарищ маршал, изучаем пусковую установку. Это всё равно, что находится на огромном револьвере, направленном дулом в небо.
- Я бы с вами полазил, — в шутку сказал я.
- Маршал, вам предстоит более сложная задача, — напомнил мне компьютер.
- Знаю, знаю. Как там со сканированием?
- Сорок минут.
- Оцепление? — запросил я у Координатора.
- Всё готово!
- Трансляция? — кивок в сторону Ботаника. Рыжий оттопырил большой палец, указывая им на небо.
- Ракеты?
- Занимаем безопасное место, — ответил Люггер, — Очки уже надели.
- Понятно. Кронос, сканирование чисто?
- Так точно Маршал, — подтвердил Бот.
- Тогда начинаем, — сказал я, — Хватит и одной проверки. Там всё равно никто не выживет.
- Отменяю сканирование.
- Ботаник, запускай Эфир. Месс, Кесс, Фесс — на задний план! Добб — по правую лапу! Шепард — по левую.
Я вышел на пространство, подготовленное для моей речи. Взрывы должны грохнуть точно позади меня, так что всё будет отлично видно. Лисицы-сестрички заняли своё привычное положение за старшим по званию, расставили лапы и заложили руки за поясницы, как преданные телохранители. Мои генералы встали по бокам, вытянувшись по стойке смирно.
Я прилизал непослушную шерсть на макушке и накинул тактический шлем.
- Кронос, я моргну два раза — запускай ракеты. За сколько они прилетят?
- Меньше, чем за минуту.
- Понял. Минутная готовность!
После объявления всё стихло, как в театре. Вертушки, кружившие над нами, разлетелись в разные стороны, а самолёты покинули воздушное пространство зоны поражения. Минута пролетела быстро.
Ботаник встал рядом с камерой, показав мне пять пальцев. Молча убрал один, начав обратный отсчёт. Как только пальцы у него кончились, он махнул лапой и крикнул:
- Эфир!
На камерах зажглись красные лампочки. На моём экране тактического шлема всплыло маленькое окошко трансляции, и я мог увидеть самого себя. Статного, в шикарной броне, окружённого преданными мне воинами.
- Доброе утро, планета земля. Простите за вторжение, но у меня для вас послание чрезвычайной важности, услышать которое должны абсолютно все живущие на этой планете. Неважно кто вы. Неважно где вы живёте. Не важно, что вы делаете. Это послание касается вас лично, а так же вашего племени, общины, города или нации. Сегодня я, Маршал Новой Российской Армии, лично приношу вам послание нового мира. Наша организация, во главе с суперкомпьютером, базирующимся на базе М-900, лучше известной как Алмазный Пик, предлагает вам сотрудничество. Сотрудничество в создании нового, честного и справедливого мира, где каждый будет получать своё. Где каждый может чувствовать себя в безопасности.
Мы не обещаем это так просто, но и не принуждаем к этому. Любой из вас вправе отказаться от нашего сотрудничества, никто не будет вас завоёвывать, или тем более, уничтожать. Более того, если вы согласитесь на сотрудничество с нами, в вашей жизни не прибудет ни одного отрицательного момента. Нам не надо платить налоги. Нам не надо отдавать половину ваших припасов или еды. Не надо куда-то идти или воевать вместе с нами. Всё, что вы сделаете для нас — только на добровольной основе. Если вам будет нужна помощь, или к вам придут с войной — мы поможем любому нашему союзнику.
Я перевёл дух и перешёл к неприятной части выступления, дважды моргнув правым глазом. Кронос засёк этот знак и тут же запустил ракеты, о чём известил меня большой красной надписью на мониторе.
- Теперь для тех, кто не просто не хочет идти нам навстречу, а идёт навстречу с поднятым оружием, предупреждение: сидите тихо и не трогайте нас. Наши силы — неимоверны, так как мы уже собрали одну из самых мощных послевоенных армий в мире. В нашем распоряжении есть всё: от пистолетов и патронов, до ядерных боеголовок и чёрного напалма. Наши глаза видят вас всегда, где бы вы ни находились. Мы всего лишь хотим мира для всех живущих. Свободы. И говоря о свободе, я жду личного ответа Президента Российской Федерации — интервента, пришедшего на это место из далёкой Японии, где силами новой армии был разгромлен в прах рабовладельческий строй, основанной на геноциде, некой выдуманной высшей расы. Ящеров, пошедших от людей, а не искусственно выращенных зверей, вроде нас. Если он хочет войны. Если он хочет чтобы все, отличные от них, стали их рабами — пускай скажет мне это! И тогда, мы уничтожим их…
На мониторчике головного дисплея, загорелся секундомер, отсчитывающий пять последних секунд до удара по пустыне. Секунды прошли быстро — за это время я лишь успел поднять лапу и щёлкнуть пальцами.
- Вот так.
За моей спиной грохнуло с силой, которую я не мог и вообразить. Шесть вакуумных взрывов слились в один, налетел страшный ураган, к которому мы были готовы, но я с трудом устоял на ногах и сохранил важный вид. Чего не сказать о моих помощниках: они даже не шелохнулись.
-Мы готовы к войне. Любого, кто захочет уничтожить нас, ждёт полное поражение. Тех, кто согласен сотрудничать ждёт скорое процветание.
Я осмотрел своих подданных и коротко кивнул камере. Ботаник выключил трансляцию, и камеры направили на всякий случай в землю.
Я обернулся и рассмеялся в голос: лисицы, стоявшие сзади меня, обрели вид истинных ведьм из-за налетевшей ударной волны. Месс и Кесс плевались своими же волосами, недовольно рыча, а Фесс сохранила и причёску, и самообладание.
- Стальная укладка, а? — похвалил я её, — Как прошло?
- Супер! — ответил мне Добб.
- Ага, — кивнул Шепард, — Столько пафоса не смог бы вложить в речь даже ваш бывший командир!
Я на секунду вспомнил погибшего на базе Кроноса шакала. Уж он-то бы справился с этой задачкой куда лучше меня.
- Ладно, — я махнул лапой, отгоняя ненужные сейчас скорбные мысли, — Сколько?
- Триста тысяч зрителей. Запись выложена везде, где только можно, — рапортовал Ботаник.
- Москва?
- Видели. И увидят ещё не раз.
- Понятно. Вызывайте вертушки, я хочу увидеть последствия своими глазами.
Вся наша компания быстро собралась к перелёту, и вертолёт, даже не садясь на землю, сбросил нам лестницу. Как только последний повис на ней всем телом, мы тут же тронулись в путь.
- Куда так быстро!? — рявкнул я на пилота — одного из киборгов Красной Бригады. Пёс, казалось, был в эйфории.
- Это потрясающе выглядит! Вам точно надо увидеть это вживую!
Добб залез на борт, и пилот разогнал винтокрылую машину до своего предела. Уже через сорок минут довольно скучного полёта я увидел действительно потрясающую картину.
Цепочка взрывов образовала собой огромный разлом в единой стеклянной плите, длиною около сорока километров и шириной в три. Места непосредственных взрывов были отлично обозначены сдутой взрывной волной пылью и огромными кусками стекла, валяющимися за пределами разлома. Так как песка на самом плато больше не было, была видна сама толща белого стекла, образовавшегося на этом плато после первых испытаний чёрного напалма.
Зато в самой толще разлома виднелась чёрная плодородная земля, а воронки от взрывов уже начинали наполняться водой! Я чуть из вертолёта не выпрыгнул, когда увидел это: ведь у нас всё получилось, как и задумывали!
- Радиационный фон в полном порядке! — рапортовали киборги с земли. С моей точки зрения они выглядели как муравьи.
- Отзывайте оцепление, — приказал я.
- Принято, маршал, — отозвался Координатор, — Тут уже есть желающие посмотреть. В основном сталкеры, вольные стрелки. Пропускать?
- Пропускай. Разверни пропаганду, передай мирным жителям о новой земле. Пускай приезжают и строят чего-нибудь.
- Не торопитесь с выводами, Маршал, — прервал меня киборг на земле. Я даже увидел его: он стоял у самого края обрыва и осматривал стеклянные уступы, — Тут всё вот-вот рухнет. Опасная зона — метров сто.
- Вас понял, не так страшно, — ответил я и кивнул пилоту, — Высаживай нас, хочу посмотреть поближе.
Без особых проблем вертолёт заложил вираж и через пятнадцать минут мы всем командным составом топтали сырой, чёрный, как пулемёт, чернозём. Даже через стальные подошвы своих бронеботинок я чувствовал, какой он был мягкий и податливый. Наклонившись, я взял горсть земли в лапу, растёр её между пальцами и даже без особых знаний определил, что эта земля могла родить табачное дерево, если кто-то бросит на неё окурок. Три сотни лет всё гнило и прело в идеальном парнике под палящим солнцем, но стекло не давало доступ кислороду, и поэтому здесь совсем ничего не росло. Зато трава стала появляться прямо на глазах! Я быстро прошёл до самой первой воронки в каньоне, где уже были киборги.
- Земли здесь не будет, — констатировал кто-то из них, — Через пару дней здесь будет река. Настоящая, полноводная и чистая. И это хреново.
- Ничего хренового, — ответил я им, — Река так река. С её помощью нам будет проще отчистить это место от стекла.
Где-то через два часа нашей экскурсии догадки подтвердились: во многих местах обнаружились ключи и родники, вырвавшиеся за долгие годы на свободу. Место расцветало на глазах, и вскоре по каньону потекли первые ручьи. Кое-где посередине, а где-то в упор под оставшимся стеклом, подмывая грунт. Падения кусков стекла внутрь каньона участились в разы, и с каждым разом куски становились всё больше и больше. Слой стекла становился всё более и более хрупким; мне докладывали об образовании многочисленных трещин и обвалов, поэтому я поспешил отдать приказ покинуть каньон и перейти в наблюдение. До этого гигантского оазиса посреди стеклянной пустыни дойдут очень не скоро, а когда и дойдут — сами поймут, что тут происходит. Уже с вертолёта я увидел, что когда-то единый кусок стекла, закрывавший всю землю, покрылся сетью трещин от самых маленьких и незначительных, до огромных развалов, образующих собой новые каньоны и практически чистые места земли. Подобно льду на спокойной воде, плато начало трескаться от одной-единственной трещины. Потеряв свою целостность в одном месте, оно уже никогда не останется единым целым и вскоре развалится на куски, убрать которые будет намного проще, чем прорубаться до земли старыми способами.
- Вот и ещё один шанс начать всё с чистого холста, маршал, — сказал мне Шепард, похлопав по плечу, — Отличное начало!
- Жаль что до этого шанса была такая дорога, — ответил Добб, — Я бы хотел сделать это куда раньше… Но рассчитать это с такой точностью никто среди живущих не смог бы.
- Живущих нет, зато компьютеры с этим справляются великолепно, — похвастался нам Кронос, — И не спешите расслабляться, это ещё не всё. Впереди тяжёлая работа по уборке больших кусков, а так же предстоит запуск ещё нескольких ракет в этот район.
- Зачем? — спросил я на правах старшего по званию.
- Повторные удары вызовут сдвиг тектонической плиты, произойдёт землетрясение. Оно поможет измельчить плато до удобно перевозимого состояния.
- А ты никакой вулкан не разбудишь? — недоверчиво спросил Шепард, — Я слышал, люди боялись их…
- Я всё рассчитал, генерал, — заверил нас Бот, — Не беспокойтесь.
Мне искренне хотелось не беспокоиться, но все мои мысли были заняты другим: ответом ящеров из Москвы. Я был более чем уверен, что они уже увидели ролик с моим выступлением, увидели своего врага практически в лицо и объявили меня целью номер один для всех своих сил. Если они не идиоты, то возможно ответят нам прямо, а если идиоты и не верят в сказанное мною — приведут ещё пару тысяч наёмников на убой. И что из этого хуже, я даже не знал. С одной стороны — придётся воевать. С другой — тоже. Хотелось бы, чтобы всё кончилось, и мы бы занялись чем-то более созидательным, чем расшатыванием земной тверди под ногами.
- Товарищ маршал, — вызвал меня Ботаник по рации, — Президент состряпал ответ.
- Не прошло и полугода, — усмехнулся я, — Транслируй.
- Он хочет, чтобы его видели только мы.
- Мало ли чего он хочет, — улыбнулся я, — запиши. Потом покажем общественности.
- Есть, товарищ маршал.
Для удобства я накинул свой полный боевой шлем, оснащённый куда большим дисплеем. На загоревшемся экране появилась ящерская рожа, сидевшая за дубовым столом в окружении флагов России и Японии. Он что-то писал, но явно для виду. Оторвав взгляд от столешниц, он посмотрел чётко в камеру и спокойным, рассудительным голосом начал свой монолог.
- Во все времена, товарищ маршал, на этой планете существовала власть и её предержащие. Стоило ей пропасть всего на несколько лет, и мы все, наши предки, оказались в хаосе, который переживаем до сих пор. Мы, как вы нас называете, интервенты, пытаемся собрать воедино то, что осталось от прежнего величества человечества. Хотим дать всем всё то же самое, что и вы, только лучше. Мы дадим им власть. Власть избирать своих правителей. К сожалению это означает, что кому-то придётся делать то, что нужно кому-то другому, но такова жизнь: мы все разные, и если я не умею стрелять — я пошлю кого-нибудь другого сделать это. Что касается ваших угроз, генерал, то они мнимые. Я отлично знаю, что вы не станете уничтожать город полный гражданского населения. И более того, пока вас отвлекали мои бойцы у стадиона террористической группировки, именующих себя "Мародёрами", мой спецназ захватил и почти доставил в Москву то, что уничтожит вас с такой же лёгкостью, как, — ящер выразительно поднял лапу, щёлкнув пальцами, — Это.
В тот момент картинка на экране сменилась. Из кабинета президента она перенеслась на далёкий транссиб, где на грузовой платформе, подцепленной к нашему атомному локомотиву, лежал шестиметровый робот. ПШРК "Зверь", в котором Терминатор помогал нам захватывать уфимскую АЭС.
- Не пытайтесь остановить нас. Вы сами знаете мощность этой машины, и если вы придёте к Москве с войной — я лично выйду против вас, и лично уничтожу всех, кто посмеет встать на пути у власти.
Картинка снова показала мне президента.
- Вы не так уж и сильны, маршал. Я видел вас очень давно, когда ваш состав только отходил от московского вокзала в сторону далёкого Владивостока. Кем вы тогда были? Лейтенантом, не более того. И за такое короткое время честно дослужиться до Маршала? Не смешите меня. Вы добились такой высоты грубой силой. Меня же — выбрали. Поставили на это место, и я несу ответственность за тех, кто это сделал. Если вы хотите войны — я дам вам её. Но помните о тех, кто этой войны не хочет, товарищ маршал, — ящер сделал сильный акцент на сарказм в последнем слове, от чего я сжал зубы до боли, — Жду вас для личного разговора. Конец связи.
Шум винтов вертолёта даже стал тише, когда видео с посланием президента закончилось. Его видели все в кабине, за исключением пилота, и минуту стояла тишина, которую первым прервал Добб:
- Они позорят память нашего друга. Он воевал против них в этом костюме, а теперь…
- Кронос! — рявкнул я, — Как ты умудрился проглядеть тот маленький факт, что опаснейшего шестиметрового робота уволокли из освобождённого нами города?!
- Как только пилот покинул ПШРК, его собственная система безопасности заглушила реактор, из-за чего я не мог отслеживать его местонахождение, — ответил нам ИИ, — Я не проследил за остатками костюма по спутникам.
- И что теперь?
- К сожалению, ваши шансы победить противника с одним таким роботом ничтожно малы. Он создавался с этой установкой — идти в одиночку против полнокровной армии с артиллерией, авиацией, поддержкой пехоты и танков.
- Ты можешь управлять роботом? — не терял надежды я.
- Нет. Если они запустят реактор с неизменённым ПО, то смогу. Но нет причин надеяться на то, что они полные идиоты.
- Вооружение? Может они патронов к нему не накопают?
- Боюсь, тут всё ещё хуже, товарищ маршал. Пулемёты "Вулкан" которыми был оснащён ПШРК по просьбе вашего павшего друга, всего лишь вспомогательное, вторичное оружие. Его настоящее вооружение работает от питания реактора и не требует боеприпасов.
Я снял шлем и чуть не продавил лапой свой лоб: как же это было глупо! Так влететь…
- Как нам завалить его? — внезапно подал голос в эфире Молотов, — Я точно знаю, неуничтожимых вещей не бывает. Что-то должно его взять.
- Президент указал ваши планы с точностью, — начал было Кронос, но я перебил его.
- Мы не станем стрелять ядерным оружием по населённому городу… Пока там кто-то есть.
Какое-то время мы молчали, просто летя в сторону стадиона мародёров, ожидая чьих-то слов. Кронос благоразумно молчал, а в моей груди накатывался слой за слоем огромный снежный ком сомнений и опасений. Ответственность за грандиозные решения была несоизмеримой. Всего парой слов можно было лишить тысячи людей жизни.
- Ботаник, Дино, — вызвал я, — Ставьте камеры и готовьте эфир.
Дальше летели в тишине, и только когда вертолёт коснулся песка, я рывком вырвался из него, быстрым шагом проходя к камерам. Я никогда так не боялся изменить своего решения, как сейчас, и, чтобы не сделать этого, торопился. Добб и Шепард заняли свои места, лисицы чуть припозднились, но я кивнул Ботанику к началу и трансляции. Снова пятисекундный отсчёт и две красные лампочки, как красные глаза смотрели на меня, запоминая каждое движение и каждое слово.
- Мы получили ответ, — без долгих вступлений начал я, — Он не нёс в себе ничего, кроме злобы и зависти, страха и трусости за свои шкуры. Они хотят власти, хотят покорности. В своём прямом заявлении президент сказал, что пошлёт любых своих бойцов сражаться и умирать за него и его лживые идеалы об идеальном людском мире. Я не буду повторять, чего хотим все мы и наша организация во главе с Кроносом. У меня есть предупреждение для всех зверей Москвы.
Я набрал в грудь побольше воздуха.
- Бегите. Бегите из столицы этой страны. Куда угодно, как угодно, но только сейчас. Сделайте это как можно скорее. Начните собирать вещи сразу же, как досмотрите этот ролик. Соберитесь в группы и отправляйтесь пешком по транссибирской железной дороге: там вы встретите нас, и мы вам поможем найти новое место, где вы сможете жить и чувствовать себя в безопасности. Поймите прямо сейчас, что теперь в Москве небезопасно. Никакие кодоны и полиция не остановят нас на пути к победе. Если вам будут чинить препятствия — дождитесь начала военных действий и просто не оказывайте сопротивления, при приближении кого-то из наших бойцов к вам. Отличить новую армию России от армии президента очень просто: мы все будем в силовых костюмах, подобно тому, в котором я сейчас стою.
Я сделал паузу и чуть отошёл от камеры.
- Мы не позволим им отобрать вашу свободу. Те, кто знает нас — рукоплещёт нам. Те, кто помогает нам — уверены в нас. Наши друзья. Время принести врагу войну.

65.

Красота, ты здесь, родная.

- Ты хотя бы уверен в этом? — в очередной раз переспросил меня мой лучший друг. Мы стояли перед камерами уже второй час: я не мог отойти со своего места. Не мог и ответить ему, но последний ответ вертелся у меня на языке с самого начала:
- Уже ничего не вернуть.
- Мы можем пустить слух, что это утка и пустая угроза, — ответил Кронос, — Пока не поздно.
- Это будет глупо, — ответил я, — давайте просто уничтожим Москву.
- Исключено, — отрезал Кронос, — Мирное население явно будет задержано войсками президента, они не дадут выйти никому из ныне живущих. У них несколько тысяч зверей в заложниках, маршал, и мы не можем идти на такую жертву.
- Понял, — кивнул я, — Тогда всем готовится к вылету и перебазированию. Мы идём к Москве.
- Новая база? — спросил меня Добб, — Где?
- Там же, где всё и началось, — ответил я, — Как думаешь?
Доберман понимающе улыбнулся и кивнул.
- Чаку тоже сообщи, — попросил я, всё-таки покидая свою съёмочную площадку.
- При всём моём уважении, маршал, — обратился ко мне Кронос, — Но где всё началось?
- В Бородино, — спокойно ответил я, — Там мы организуем наше наступление на Москву.
- И что прикажете делать?
- Все транспортные средства заправить и подготовить к переходу, — я осмотрел своих подчинённых, разведя лапами. Они смотрели на меня, как на последнего идиота, но я задал вопрос, который вернул их к жизни, — Логично же, да?
Они закивали и разошлись по своим постам, готовя нашу армию к новому походу, на этот раз куда более долгому.
Общими усилиями было собрано шесть автосоставов, по четыре прицепа в каждом. Всё было рассчитано Кроносом: в таких условиях и при должной нагрузке именно так было целесообразно использовать топливо, выделенное на переезд. Впереди шёл наш старый "Буревестник", за рулём которого лично сидел Динозаврик. Так как его двигатель работал на чёрном напалме, он не постеснялся прицепить к своему тягачу шесть, а потом и девять фур, которые тащились за ним подобно настоящему, рельсовому поезду. Ответственность при вождении такой махины, была грандиозной, но чёрный лис взял её на себя.
Лисицам, как и в прошлый раз, предстояло разведывать дорогу на квадроциклах далеко впереди колонны, но так как теперь на нашу армию были наведены все глаза и уши президентских войск, им в довесок выделили три БТРа, которые должны были в случае нападения оказать огневую поддержку.
Войска Шепарда и вся техника Забытых выстроились в отдельную колонну и двигались чуть поодаль от основной. На то была интересная причина: все ракетные, зенитные и прочие самоходки, были переделаны Кроносом, и теперь, так же как и Грузовик Дино спокойно работали на топливе из бомб. У таких машин, конечно, топлива хватает на год вперёд, но в бой их допускать запретил Кронос. Естественно, в случае повреждения этих машин, мог произойти взрыв, по мощности превосходящий тяжёлую авиационную бомбу. Сидеть на такой бочке с порохом, было, естественно, неприятно.
Взлётно-посадочную полосу мы оставили у Мародёров, в Бородино мы привезём ещё одну и развернём её прямо на месте старого аэропорта — так думал я. Оказалось, что боевые самолёты пока в Москве не нужны: из-за мощной системы защиты, про которую рассказывал Кронос, они будут крайне уязвимы.
Наконец, через день с лишним, все приготовления были готовы — водители расселись по своим местам и запустили двигатели. Проверка связи прошла успешно, и я уселся в кабину "Буревестника", беря в лапу рацию.
- Заводите двигатели.
Сотни моторов взвыли на весь стадион своими стартёрами, а потом дружно, как один затарахтели на холостых оборотах. Буревестник выедет первым, за ним — остальные, после этого те, кто ждёт снаружи. Всё было организованно и довольно просто, поэтому я похлопал Дино по плечу и кивнул ему.
- Трогай.
Лис сосредоточенно включил нужную передачу и дал оборотов. Движок засвистел втягиваемым воздухом, разгоняясь до нужных оборотов, после чего лис бросил сцепление и три пары колёс под седельным устройством начали бешено крутится, врываясь в землю.
- Дино, может стоило плавно?! — закричал я на него, но тут же почувствовал, как натянулись сцепки и тягач медленно стал набирать скорость. Главный инженер отлично знал своё дело: девять прицепов, гружёные по самое "не могу", тронулись в путь на одном-единственном тягаче.
Наконец мы выехали за пределы стадиона, и водитель заложил пологую дугу вокруг стадиона. Девять фур, выползающих из главных ворот стадиона Мародёров, казалось никогда не кончатся, но вот показались Фары следующего автопоезда, шедшего практически в упор к нам. Дино снова развернул рулевые колёса и взял уже нужный нам курс — на бывшую когда-то трассой "Москва — Владивосток" дорогу.
- Отличный вид, отсюда, товарищ маршал, — рапортовал мне Добб из кабины сопровождающего вертолёта, — Думаю, вам понравится.
- Дай взглянуть, — усмехнулся я, и тут же на мониторчике тактического шлема показалась новая картинка. Я видел всю нашу гигантскую колонну автотехники с высоты птичьего полёта, из глаз пилота. Фуры тяжело покачивались на ухабах и медленно, но уверенно набирали скорость, выворачивая на забытую дорогу до Москвы.
- Красиво, — подытожил я, закрывая окошко.
- За красотой далеко ходить не надо, — пояснил мне Молотов, тоже наблюдающий из вертолёта.
- Она здесь, родная, — усмехнулся в эфире Шепард.
Мы вышли на финишную прямую.
За всю свою жизнь я никогда не испытывал таких чувств. Сейчас они бурлили и фонтанировали, хотелось всё завернуть и вернуться к прошлой жизни, но теперь деваться было не куда. Я лично повёл пять тысяч зверей на войну — но совсем не ту, что была в Японии. Здесь я мог рассчитывать на каждого из них, и быть уверенным, что ни один не подведёт и не бросит оружие в пылу боя. Мы все готовы были стоять до конца.

66.

Не доступна, не легка.

Рация в кабине шикнула помехами, разбудив меня, а заодно и спящего Динозаврика. Лис, услышав властный голос Месс, тут же вжал тормоза, но пока грузовик и весь наш состав тормозил, он успел дважды передумать и снова зажать педаль газа до упора.
- До Бородино десять километров, всё спокойно.
- Не всё, — парировал Добб, улетевший далеко вперёд, — Нас встречают.
Я взялся за рацию и сказал в никуда.
- В каком смысле встречают?
- В хорошем, маршал. Гражданское население, мэр города. Все ликуют.
- Ого, — усмехнулся я, — Не рассчитывал.
- Аналогично, — ответил мне мой друг, — Может Кронос рассчитывал?
- Я всегда всё рассчитываю, генерал, — с небольшим сарказмом ответил нам Бот, — Но тут и никакого расчёта не надо. Ваши друзья добрались до Бородино немного раньше вас.
- Я даже знаю кто.
- Эхей, генерал! — ворвался в эфир задорный голос нашего рыжего бандита, — Не долгой была разлука, а вы уже маршалом стали!
Я улыбнулся знакомому голосу. Всё-таки за прошедшие месяцы Чак стал нам другом, каких ещё поискать.
- Рад тебя слышать, рыжий, — ответил ему я, — Почему не выходили на связь?
- Я со своей суженной доехал до Камчатки, но там мы встряли в очень крутую передрягу с местным кланом волков, так что броню изрядно потрепало. Не сказать, что я сам в этом не виноват: просто у них охренительные ловушки! Ну а потом мы кое-как договорились, я рассказал им про Кроноса — и они довезли нас до Владивостока. Там уж наш всеобщий друг дал нам пару очень крутых игрушек, на которых мы быстро добрались до моей прошлой базы.
- Ты так хотел с нами повидаться, да?
- Я всегда любил быть на стороне победителей, — ответил Чак, — А ещё я хочу, чтобы вы поженили нас с Флёр!
- Флёр значит, а? — усмехнулся я, — Это будет та ещё свадьба, это точно!
- Генерал, приближаемся, — Месс оборвала нашу светскую беседу.
- Понял, — сказал я и всё-таки взялся за рацию в кабине, — Всем водителям — расформируем колонну и идём фронтом. Первый за нами — налево. Второй — направо, и так далее. Дино, притормози.
- Вас понял, маршал, — охотно сказал чёрный лис и аккуратно сбросил скорость. Через несколько минут слева от нас показался наш грузовик. Сидевший за рулём пёс и его штурман приветливо помахали мне.
Настроение у меня было отменное, так что я тоже приветствовал их.
К Бородино вся наша колонна подошла единым широким фронтом огромных автосоставов, за которыми по пятам плелись забытые на своих самоходках. Остановившись у черты города, я первым покинул кабину, спустившись на землю Подмосковья. Над головой кружили наши вертолёты, а ко мне сразу же подкатили на своих квадроциклах три лисицы. Я подозвал их к себе парой жестов и негромко шепнул им, выключив рацию:
- Побудете телохранителями? Опыт у вас в этом деле есть…
- Конечно.
- Без проблем.
- Так точно, — ответили они в разнобой, занимая свои любимые места позади важной персоны, то есть — меня.
- А вот и наши обожатели, — усмехнулся Добб, разглядывая происходящее с высоты своего полёта. Мне же, как более приземлённому существу, это показалось несколько более грандиозным.
Я знал, что в последний раз, когда мы были в Бородино, население городка было около тысячи, максимум — тысячи двухсот зверей. Сейчас же перед нами раскинулся огромный, пускай и временный городок на три, а может и больше, тысячи зверей. И все они покинули свои жилища в этот поздний час, чтобы встретить нас, новую армию России. Приветливо аплодируя и крича, огромная толпа, соизмеримая разве что с армией, практически моментально окружила нас. Я почувствовал себя очень неловко: казалось, что сейчас они все повынимают оружие и перестреляют нас к чертям собачьим, но моей паранойе на сегодня был уготован покой. Появившаяся рядом Рея, которая всю поездку пропадала незнамо где, спокойно пояснила лично для меня сложившуюся ситуацию:
- Они искренне рады вашему прибытию.
- Почему? — спросил я. Рея на секунду прикрыла глаза, видимо проверяя первого встречного.
Но ответ я получить не успел: впереди всех вышел здоровый и коренастый лис в каких-то самодельных доспехах времён ренессанса.
- Маршал! Наш герой!
Он решительно подошёл ко мне, протянув лапу. Я протянул лапу в ответ, и он тут же крепко её сжал.
- Для меня честь пожать руку такого героя, как вы!
- Что-то я не припомню за собой ничего геройского, — честно признался я, — Только долг, который мне надо исполнять.
- Понимаю, маршал, понимаю, — Ответил мне лис, — Но для нас вы стали практически спасением! Из-за начавшейся войны, наш город не может больше доверять своим соседям.
Лис кивнул куда-то за плечо, где виднелись небоскрёбы столицы. Я посмотрел туда и напомнил:
- Ренрек, лапу можно отпустить.
Он посмотрел на наше рукопожатие и смущённо извинился.
- Теперь расскажи с чего такое радушие, — попросил я его, — Честно говоря, вы первые, кто встречает нас с такими почестями.
- Маршал, это самое меньше, что мы можем дл вас сделать!
Я перебил лиса, пока тот не продолжил, и сразу перешёл к делу:
- Не безвозмездно, я так полагаю?
Наигранная улыбка мэра исчезла с его рыжей морды и сменилась на другую, более искреннюю. Голос из восторженного быстро стал более деловым.
- Всенепременно, маршал.
- Патроны, еда, медикаменты? — наугад предположил я, но рыжий лениво махнул лапой.
- За годы своего существования мы научились находить это сами. Нам нужна защита, маршал. Профессиональная и надёжная. И как можно скорее.
- Что-то случилось? — догадался я, заложив лапы за поясницу, чтобы выглядеть солиднее.
- Из Москвы к нам уже заходили. Хотели забрать всех, кто мог держать оружие, решив за нас, что раз мы ближе всех, то и союзничать должны с ними. Мы же так не решили. Никто не захотел сражаться за них, потому что не понаслышке знали, что значит идти против вас. Мы провели собрание и единогласно решили поддержать в предстоящей битве вас, и вашу армию, Маршал.
- Большое спасибо, Ренрек, — кивнул я, — Ваше доверие неоценимо.
- Подождите, маршал, это не всё. Беда в том, что как только мы отказали Москве, на нас навели все орудия. Хорошо, что ваш лейтенант прибыл как раз вовремя: без его организации и хитрости, Бородино уже стёрли бы с карты России…
- Чак у нас теперь герой? — усмехнулся кто-то за моей спиной. Обернувшись, я обнаружил всю нашу братию, во главе с Доббом и Молотовым, — Правильно делает!
- Вот она, молодая шпана, что сотрёт нас с лица земли, — усмехнулся старый серый пёс, приветствуя за лапу нашего гостеприимного мэра, — Спасибо за тёплый приём.
- Я уже объяснил вашему командиру, что мы за это просим, — пожал плечами Ренрек, улыбаясь.
- Пойду подниму рабочую силу, — сказал Молотов, разворачиваясь, но я остановил его:
- Нет. Поднимай бойцов. Организуй кордоны и дозорно-огневые точки на пути к Москве. Наши друзья ждут гостей.
- Так точно, товарищ маршал! — охотно козырнул Молотов.
- Он довольно стар, — зачем-то отметил Ренрек, — Однако рвётся в бой.
Я лишь сочувственно хмыкнул. Добб так вообще демонстративно закатил глаза, провёл своей пушкой по горизонту и куда-то ушёл.
Весь вечер нашего прибытия в Бородино, мы провели с Ренреком обсуждая организацию и размещение наших бойцов и техники в городе. У нас не было проблем с питанием или спальными местами, но для всех ракетных установок требовался надёжный, охраняемый полигон, и в результате мы пришли к выводу, что лучше всего будет занять старый военный аэродром — тот, из которого мы в своё выкурили стайку местных бандитов. Решив немного развеяться, я вызвался сам проследить за расстановкой и охраной полигона.
Я вышел из вокзала, который по совместительству был мэрией, и огляделся, втянув в ноздри сырой ночной воздух. Всё было тоже самое, как в ту ночь, когда мы вышли небольшим отрядом в сторону базы бандитов, которую они умело организовали на старом военном складе.
Не хватало нашего старого состава. Того, который тянули три локомотива, где топливо считали миллилитрами, а в горку затаскивали всей оравой на своих плечах. Это был наш дом, и его сейчас не хватало. Я усмехнулся, вспоминая, как Добб заботливо забивал свой косячок из купленных на перроне листьев, а потом долго хихикал как глупый, в то время как я, догадавшись попробовать эти листья на вкус, опознал в них обыкновенную мяту.
Я грустно улыбнулся, глядя в звёздное небо над своей головой, вспоминая как на локомотиве стоял наш старый командир-шакал, который оказался полковником, а я даже не удосужился узнать его звание и всё время называл его капитаном. Он часто стоял так, смотря на небо, и думая о чём-то своём.
Даже тот самый путь до той базы я прошёл пешком. На глаза навернулись слёзы, когда я вспомнил анекдот, который рассказал нам Терминатор по дороге. Он шёл и бряцал своим огромным пулемётом, совершенно несуразным и неповоротливым, но спокойно рассказывал… о чём-то. Я даже не помню о чём. Помню лишь, что анекдот был очень смешной.
Многих не стало с тех пор.
С этой единственной мыслью я дошёл до распахнутых ворот на территорию базы — минное поле давно разоружили, но две зенитки, которые мы притащили на вокзал, сейчас вернулись на своё место, были заряжены и двое бойцов охотно козырнули мне со своих мест. Я посмотрел на левую: именно там я сидел, когда Чак наставил мне в затылок дуло своего ПБ.
Но ностальгии я придавался не долго: время не ждало. Я приказал всей технике гарнизона Забытых занять новое место до нашего боя и лично проследил за тем, как ракетные системы и реактивные миномёты заполняют территорию старого военного аэропорта. Рядом бойцы развернули противовоздушную оборону, огородили участок поля и неторопливо сооружали ещё одну взлётно-посадочную полосу для воздушных судов.
Честно говоря, организация была настолько хорошей, что я невольно заскучал. Вот оно, призвание маршала — стой на высоком месте и следи за приготовлениями к большой бойне, в которую сам не пойдёшь, а росчерком пера или парой слов отправишь в бой пару сотен, или может быть тысяч зверей. Никакого тактического гения от меня не требовалось: с Кроносом я мог лишь соревноваться в интуиции и военной смекалке, но как показывала практика, холодный, математический расчёт куда вернее желания левой пятки.
Одно утешение: мои друзья, и особенно Рея, тоже не сильно веселились. За свою новую пассию я сказать не могу: она была слишком необычной не только для меня, но и для нас всех. Мысли её порой текли совершенно не так, как у нормальных морфных зверей, но даже самки, яркими представительницами которых были Месс, Кесс и Фесс порой не могли расшифровать её желаний или капризов. Шанни вообще пожимала плечами, а Тенесси почему-то хихикала, как обкуренный доберман. Ну а…
Вот и ещё одна погибшая вспомнилась мне. Диверсантка, эта потрясающая пантера и разведчица, которая далеко не за красивые слова получила такое сложное прозвище. Я отвёл глаза от техники Забытых, вспоминая как однажды спас ей жизнь на мосту через Енисей, после чего…
Меня как громом поразило. Глаза расширились и пульс немного участился, о чём мне поспешил сообщить бортовой монитор жизненных показателей моей брони.
Как бы я не отвлекался на проблемы второстепенные, вторичные, проблема основная никуда не делась, а именно — президент в огромном боевом роботе, против которого не спасёт ни совершенная броня, ни самое навороченное оружие. Я мог выйти на связь с Кроносом, но вместо этого я бегом рванул искать моего лучшего друга, а заодно и самого матёрого вояку в нашей армии.
Я не сразу сообразил, почему попадающиеся мне солдаты смотрят на меня так настороженно — еще бы! По улице сопя несется маршал (!) со сосредоточенным выражением на морде. От такого невольно насторожишься. В довершении всего, судя по всему, Добб нахрена-то снял свою броню и отключил все возможные порты и интерфейсы, по которым с ним мог связаться кто-либо из руководства. Офигев от такого нарушения устава, я вызвал Кроноса:
- Где Добб?
- Попробуйте связаться с ним по общевойсковому каналу связи. — Интеллигентно предложил компьютер.
- А как ты думаешь, как я его вызывал до этого?! Через хрустальный шар?! Он отключил все средства связи.
Кронос притих на секунду, а затем сообщил:
- Мои датчики засекли вашего друга. Высылаю вам его координаты.
После этого пришлось ехать в основной город Бородино — довольно большую деревушку, держащуюся на натуральном хозяйстве и самоорганизации. Там, ориентируясь по присланным мне Кронсом координатам, я нашел домик. Внутри, за столом, на котором располагались разные деревенские явства и бутыли с алкоголем, я нашел Добба в компании с Молотовым и Дино. В помещении крепко пахло чесноком, водкой и салом. Судя по состоянию, присутствующие начали праздновать достаточно давно: во всяком случае, Дино уже мирно сопел на лавке, а Добб и Молотов вели пьяную философскую беседу о судьбах мира.
Заметив меня в дверях, Добб по-хозяйски взмахнул рукой:
- Пр-р-о-оходи кооман-ндир, р-рас-спологайся.
Я шлепнулся за стол и выбрал более-менее чистый стакан, в который мне тут же плеснули чего-то прозрачного и крепко пахнущего спиртом. Выдохнув, я залпом проглотил жидкость, и не дыша цапнул со стола кусок сала. Оно оказалось заправлено чесноком.
Глядя на мою слезящуюся физиономию Добб спросил:
- Чего бежал-то?
- Зиры! — Натужено просипел я и снова впился в сало.
Несколько секунд Добб соображал, а потом спросил:
- Чего «зиры»?
- Кто может замесить этого главенствующего гондона? — Я потряс надкушенным куском сала для усиления своего аргумента.
- Это презика что ли? — С сомнением спросил Добб.
- А ты много знаешь главенствующих гондонов? — Саркастически спросил я.
- Не знаю, не знаю... Ты тоже временами...
- Да ни хрена себе! — Возмутился я.
- Совсем старых друзей забыл, — Игнорируя меня продолжал Добб. — Совсем тебе властью башку снесло.
- Да ничего мне не сносило! — Возмутился я. — А вот вы чего-то изменились!
- Мы?! — Выдохнул перегаром Добб.
- А когда ты в последний раз вот так вот бессовестно нарушал устав? Что-то я не припомню за своим старым другом Доббом, чтобы он бросал все и напивался до поросячего визга. Когда такое было, скажи?!
Добб пьяно поморщился.
- Не кричи...
- А я и не кричу. Просто мы все меняемся — я меняюсь, вы меняетесь. Год назад у нас не было ничего, а что теперь? А?
- Ты прав. — Не ожиданно согласился Добб. — Но ты слишком поменялся. Кронос, эта баба твоя...
- Рея, — произнес вслух Молотов.
- Ага, эта самая...
- Хорош уже... — Скривился я. — Я не Сенька Разин, а она не Княжна. Кроме того она нас пару раз вытаскивала из полной жопы. Не забывайте.
В комнате повисла тишина.
- Так, — протянул Молотов, подставляя свой стакан под бутылку, — Чего ты там говорил? Про средства контрацепции…
- Мы сами думали, как его завалить, дружище, — не дав сказать мне, начал Добб, — Ты же видел его в действии? Там, в Уфе, ещё с Терминатором на месте пилота…
- Ну видел, — сказал я, тоже наполняя свою рюмку самогоном, — Крупнокалиберные пушки на десантных машинах его не хреново покоцали, — припомнил я.
- Не… то было так. Царапины, — махнул лапой доберман, — Нам нужно что-то такое…
- А ракеты забытых он может перехватить, — перебил Молотов, — Нам Кронос рассказал. У него там что-то такое, типа…
- Электромагнитного импульса, — вспомнил умные слова Добб.
Я подумывал было откинуться на спинку стула, на котором сидел, но с удивлением обнаружил себя на табуретке. Поэтому продолжил слушать вояк и дальше, пока они расскажут все свои идеи.
Идей оказалось на три часа не очень торопливого разговора. Втроём вояки придумали и отмели столько ходов и вариантов, что не снилось даже Кроносу, если понятие сна было вообще к нему применимо. Я слушал их и не перебивал, с улыбкой глядя в их сосредоточённые пьяные морды, готовые отвергнуть любую идею, которую они же сами выскажут. Но с каждой идеей моя улыбка становилась шире и наглее, и в какой-то момент я перебил их.
Выпив залпом ещё стакан самогона, я спокойно сказал им:
- Вы думаете как военные.
На меня уставились две пары изумлённых глаз, так и светящихся непониманием. От такого заявления даже Динозаврик, пытавшийся перевернуться на своей лавке на другой бок, подал голос:
- А надо думать как кто?
Я посмотрел на военного инженера, усмехнувшись с его вопроса.
- Не как инженер тоже. Не хотел признаваться, но пока что никто из вас, и даже Кронос, не додумался до того, до чего допёр я. И я свою идею всё ещё не забыл, — я постучал пальцем по своему виску, — Потому что она хорошая. Понимаете?
- Не-а, — признались вояки.
- Тогда думайте. Я вам три часа назад сказал, а вы мимо ушей пропустили.
- Да пошёл ты! — рявкнул на меня Молотов, — Манипулятор хренов…
Я аж подпрыгнул от такой наглости.
- Что б завтра ни в одном глазу! — рявкнул я, — А потом поговорим!
Я вышел из домика в полном исступлении, но дверью хлопнул так, что зазвенело в ушах. Вот так да! Вот это я понимаю — вечер откровений! Я им хорошую идею принёс, а они — манипулируют! Мной!?
Хотя чего мне было злиться, всё-таки они были отличными воинами и логика в их слова была, пускай и кривая. Да, решение атаковать принял я, и робота этого в действии видели лишь несколько зверей из наших. Но я никогда не поведу своих воинов к самоубийству, и у меня было решение…
Снова озвучить его вслух, хотя бы для Кроноса. Мне помешал бегущий куда-то Шепард. И правило про бегающих военных снова сработало.
- Генерал, что произошло? — крикнул я ему вдогонку. Овчар использовал свой костюм, чтобы бежать быстрее обычного, так что догнал я его не скоро, и то, пользуясь джет-паком своего. Пёс шлёпнул себя по лбу и сам включил двигатели, поднявшие его в воздух.
- Делегация с Москвы прибыла! Два грузовика, их Чак встретил! Посмотрим, что он за герой на этот раз! Где Добб и Молотов? Кронос не смог до них дозваться…
- Медитируют, — ответил я, — А почему мне никто не сообщил!?
- Посчитали, что это недостойно вашего внимания, товарищ маршал, — ответил мне Шепард.
- В следующий раз считайте лучше!
Мы вмиг добрались до вокзала, у парадного входа которого стояли два крытых грузовика иностранной марки, вроде мерседеса или что-то в этом роде. Небольшой, где-то в сорок ящеров, отряд неприятелей уже выгрузился на землю, но пока никого их моих бойцов не было видно: Кронос отдал приказ всем сидеть не видно, не слышно, но держать незваных гостей на мушке.
- А где же Чак? — спросил я у Шепарда, как только мы залегли за насыпью щебня, по которой проходили две колеи железной дороги.
- Я здесь! — шикнул мне кто-то слева. Мы оказались не одни, но из-за брони, а в частности глухого шлема, я не распознал в снайпере нашего лучшего бандита.
- Чак, какая встреча! — негромко, но торжественно приветствовал его я.
- Не хуже первого раза, а, маршал?
- Это точно!
- Ну а где твоя суженная-то? — спросил я, оглянувшись. Вроде никого, кроме нас троих, больше за насыпью не было.
- Да у них в заложниках, — совершенно спокойно ответил мне Чак, скинув свой боевой шлем. Я, конечно, улыбнулся бы его задорно торчащим ушам и вечно хитрой морде, но сейчас во мне было слишком много удивления.
- Ну, точнее, они думают, что она у них в заложниках, — пояснил рыжий, поправляя свою винтовку, дуло которой он уложил на рельс, — Они же не знают, что вы здесь!
- Иди тогда! — встрял я, — Ну! И вообще, какого, она в заложниках!?
- Я попросил её сам. Она не так бросается в глаза в своей броне, чем мы все.
- Логично… Но всё равно! Чего мы ждём?!
- Представления, конечно же! — ответил мне Чак.
- Какого ещё нафиг представления, Чак? Иди, спасай свою любовь и всё такое! Ты же герой, в конце концов!
- Ладно, пойду, чего там! — он решительно встал из укрытия, — Эй, зелёножопые! Глядите все сюда!
Он вскинул лапы в разные стороны и тут же шлем накинулся на его голову сам, автоматически. В него полетел целый шторм пуль, но он даже не шелохнулся, а мы с Шепардом по старой привычке, прижали головы.
- Ну хватит, вы отлично знаете, что это бесполезно! И вы отлично знаете, откуда я, и зачем! — он выступил вперёд, и не особо скрываясь, пошёл к ящерам, — Давайте сыграем в игру! Сможете меня убить — и уедете отсюда целиком! А нет — то придётся вас всех упаковать в спичечный коробок!
В Чака снова полетели пули, из-за чего я не расслышал ответ главного из них.
- Ой, да ладно вам! Я простой снайпер! Понимаете, снайпер! Винтовка не может выпустить пуль больше, чем ваши автоматы, давайте, не стесняйтесь!
Но пули уже у них кончились.
- Кстати говоря, — начал Чак опять, — Я тут не один! Парни, покажитесь, сколько тут нас! Опа!
Я неохотно встал, сразу надев на себя шлем, чтобы мою морду не узнали. Но в этом необходимости не было: ящеры и без того сжались в одну кучку, ощетинились стволами и похоже заранее сдались. Это были совсем не те ребята, которые атаковали стадион Мародёров, а скорее совсем ещё новички. Традиционный термин "Зелёные" в этом случае был неприменим, потому что ящеры и так были зелёными.
- В общем есть ещё предложение! — сказал Чак, — Валите отсюда по-хорошему. И желательно — не в Москву, потому что мы идём туда, поняли? Здесь вам больше нечего ловить: вся Азия, если не за нас, то точно не против нас! А вас, зелёножопые, полмира терпеть не может! И… А, в общем не важно.
Из грузовика, что стоял рядом с центральным входом, выпрыгнула довольная жизнью лисица с винтовкой и в неизменном облегающем костюме. Совершенно ничего не таясь, она прошла мимо ящеров, одному их них, вручив какие-то дохлые наручники, которыми её, очевидно, пытались удержать внутри.
- Милая, чего так долго? — спокойно спросил Чак. Наёмница что-то ему ответила, но из-за выключенной рации я её не слышал. Однако реакцию Чака я видел очень хорошо: он широко улыбнулся и прижал лису к себе.
- Так чего стоим?! Нахрен отсюда!
Я ещё никогда не видел, чтобы кто-то забивался в машину с такой скоростью. В панике ящеры чуть не забыли пару своих сослуживцев, но их остановили наши же бойцы: заставили дождаться, пока погрузятся все и только тогда разрешили уехать. Проблема была решена без единого выстрела с нашей стороны, только благодаря нашим возможностям, и это не могло меня не радовать. Я снял шлем сразу, как убедился в отсутствии опасности. Мало ли какого шального снайпера они могли здесь оставить в качестве прощального сюрприза.
- А, генерал, — по старинке приветствовала меня наёмница, — Здравия желаю и всё такое!
- К пустой голове руку не прикладывают, — строго напомнил я ей, но тут же сменил гнев на милость, и даже обнял лисицу, — Рад и тебя видеть. Вижу, Чаку понравилось с тобой работать.
- Ну, — протянула лиса, сцапав рыжего за шиворот и прижав к себе, — Если бы не ему — то мне! Ну что за шоу он устроил тут, а? — она потрепала его уши, к веселью остальных.
- Достойно искренних аплодисментов, — признал я, для остатки пару раз хлопнув в ладони, но из-за стальных бронеперчаток дельного звука не вышло.
На привокзальную площадь подтянулись остальные бойцы, довольно обсуждая случившееся. Ещё бы, такое ведь не каждый день можно увидеть, как простой лис одним только убеждением останавливает целый отряд вооружённых до зубов ящеров. Сказали бы мне такое год назад — я бы пальцем у виска покрутил. Добб ещё, может быть, и нет, но сам факт нашей небывалой мощности признавали не только союзники, но и враги. И это было отличным доказательством.
- Хорошо бы так и в Москве, — грустно сказал кто-то из моих бойцов.
Я решил воспользоваться шансом и, наконец, выдвинуть свою идею на всеобщее обсуждение.
- А в Москве так и будет, боец, — я повернулся к нему. Это был какой-то кот, мне совершенно незнакомый, но судя по некоторым отличительным знакам на силовой броне, он принадлежал к гарнизону Забытых, и находился под командованием Шепарда, однако мне честь отдал.
- Разрешите узнать почему, товарищ маршал! — по уставу спросил он.
- Очень просто. В бой, а именно в настоящий бой, пойдёт только несколько сотен бойцов. Самые опытные и умелые, повидавшие за свой век множество боёв. Вы, молодые, должны оставаться и продолжать наше дело.
- Тогда зачем здесь так много зверей собирается в Москву? — задал кот вполне ожидаемый мною вопрос.
- Вы, а так же остальная часть бойцов, будете помогать эвакуироваться мирным жителям Москвы, на случай, если мы примем решение стереть её с лица земли.
- Тогда… Как мы справимся с роботом, маршал? — спросил меня Шепард.
Я гордо выпрямился и заложил лапы за спину, чтобы выглядеть солиднее.
- Зиры, — коротко ответил я.
Как и ожидалось, у тех, кто видел этих тварей, глаза расширились от нахлынувших воспоминаний. Те, кто вживую не видел, но был как-то ознакомлен с их возможностями — неприятно поёжились. Остальные только пожали плечами.
- Товарищ маршал? — переспросил Шепард, подходя ближе ко мне, — Мы же перебили этих тварей.
- Попросим Кроноса сделать ещё десяток.
- А если они выйдут из-под контроля? От них больше вреда, чем пользы, их нельзя использовать в бою!
- Против живой силы, — поправил я его, — Но против ПШРК, которым завладели наши неприятели, они могут оказаться весьма и весьма полезны…
Шепард, уже почти шептавший мне свои слова на ухо, внезапно отпрянул и поднял перед мордой свой палец, будто грозя мне. Он помолчал пару секунд, и спокойно спросил:
- Что Кронос на это ответил?
- Сейчас узнаем, — сказал я, включая рацию в своём костюме на общий приём, — Что скажешь, Кронос?
Бот не ответил. В какой-то момент, я даже подумал, что что-то случилось с рацией, но он предостерёг меня от вмешательства:
- С вашей рацией всё в порядке, товарищ маршал. Я произвожу расчёты.
- Неужели так сложно?
- Задача крайне неординарная. Ни зиры, ни ПШРК "Зверь" не рассчитаны на выполнение задач подобного рода. Создание расчётных формул занимает какое-то время.
Снова воцарилось молчание, и я улыбнулся Шепарду.
- Не всегда математика побеждает красоту и изворотливость живого ума, не правда ли?
Овчар немного очумело кивнул.
- Не могу не согласиться, — ответил он, и мы получили ответ Кроноса.
- Как я и говорил, задача неординарная, и расчёты проведённые мной не дают точного положительного или отрицательного результата, но я позволил себе развить вашу идею, Маршал. Позволите?
- Конечно.
- Вы действительно полностью уничтожили популяцию зиров, но все записи к их созданию в моей базе данных сохранены, и мне достаточно данных для создания новых зиров. Однако, учитывая ошибки их прошлых создателей, людей, я внесу некоторые коррективы в их системы и программы. Я сделаю их более управляемыми, а так же добавлю систему самоуничтожения, контролируемую лично мной, или, если пожелаете, вами. Не скрою, в таком случае их боевая эффективность упадёт на девять процентов, но в общей формуле это отклонение даёт лишь две сотые процента от конечного результата.
- Нам всё равно пригодится защита от них. Тенесси убила сотню этих тварей с электропушкой, нам понадобятся ещё такие.
- Разумеется, маршал.
Я подождал немного, пока Кронос продолжит, но он почему-то замолчал. Я оглянулся: все уже давно ждали главной цифры, к которой мы так привыкли. Я не хотел её слышать, но надо было удовлетворить любопытство, поднять боевой дух своих бойцов, поэтому я спросил Кроноса прямо:
- Так какие у нас шансы на успех? Зиры победят "Зверя"?
Кронос помедлил с ответом, но всё-таки ответил.
- Шансы победы Зиров над ПШРК — пятьдесят процентов.
По небольшой толпе собравшихся бойцов пронёсся дружных вздох разочарования, в воздухе начали витать слова "Самоубийство" и "Бессмысленно".
- Отставить! — рявкнул я, выключая рацию, — Ничего плохого в этом нет! Победа или поражение — другого тут не дано, да и не надо! Всегда так было!
А уже в рацию, лично для Кроноса я сказал шёпотом:
- Лучше бы ты этого не говорил.
- Я не мог врать, товарищ маршал. Специально подождал, чтобы вы переключили рацию в личный режим.
- Предупредить не мог?
- Нет, товарищ маршал, — признался Бот, — Все бы услышали.
- Дебильная система, — рыкнул я, выключая рацию совсем, и снова обращаясь к своим бойцам, — Хватит унывать! Не нужны нам эти проценты: мы всё равно справимся и порвём этих гадов, как тузик грелку! Никто, даже Кронос не в силах отменить красоту и полёт обычной мысли у вас в голове! Своими действиями мы сломаем любой расчёт, и всё что угодно подвластно русской армии! Давайте, парни! -
- Это точно сказано, товарищ маршал! — поддержал меня Шепард, — Как говорил один человек в стародавние времена — когда противник находит новый плацдарм и изучает его, русские солдаты за ночь меняют ландшафт и противник, выходя на незнакомую местность — теряется!
Кто-то усмехнулся, а кто-то засмеялся в голос. Мне шутка Шепарда, хоть и показалась немного скомканной, но довольно забавной.
- Да, никто не говорит вам, что будет легко! — продолжил я за него, — Но теперь у нас есть план, и есть то, что надо сделать! Так сделаем это любой ценой — я лично поведу вас в бой! И каждый может рассчитывать на мою помощь в любой перестрелке. Так рассчитывайте на своих друзей в нелёгкие времена! Мы победим, обязательно победим!
И хотя неожиданно неплохая для полной импровизации речь, не сильно подбодрила бойцов, расходились всё равно в приподнятом настроении. Как я когда-то говорил, как только встретил организацию мародёров — каждый зверь думает за себя, и за то, как за него думают другие. В этом и лежит основа для настоящей свободы, к которой кучка дикарей подошла за несколько лет своего существования. Когда каждый делает то, что должен и что умеет хорошо делать, работает на благо не только себе, но и обществу — начинаешь думать немного иначе. Если ты не строитель, и не можешь построить себе дом, но отличный пекарь или кондитер — попроси строителя сделать тебе булочную, а когда дом будет готов, просто давай ему поесть. Что может быть сложнее?
Но в этой ситуации мозги работали немного так. Все, кто мою речь услышал, отметили про себя, что ещё кое-кого я даже не упомянул. Даже Кронос, обычно обо всём догадывающийся заранее, не смог предположить какой ход я запланировал ещё задолго до того, как вспомнил про зиров. Я знал, что кое-кого даже зиры боятся как самого сатаны, а враги начинают ссать в штаны, как только она на них посмотрит.
Все догадались, кого я не упомянул. Потому что знал, что между нами есть какая-то незримая миру связь, и как только я упомяну её вслух, она обязательно появится за моей спиной и спросит, что случилось.
Но посмотреть в глаза ей я уже не смогу. Не смогу сказать, что ей придётся идти в бой против самой страшной боевой машины, когда-либо созданной человечеством, не смогу её отпустить. И поэтому я не упомянул её. Потому что никогда не дам ей такого приказа, и единственное на что я мог надеяться – то, что она сама вызовется сражаться против ПШРК.
- Эй, генерал, чего раскис? — подошедшая ко мне наёмница, хлопнула меня по плечу, довольно улыбаясь, — Разве не здорово иметь под началом такую армию?
- Я уже маршал, — буркнул я, пожав плечами, — Да, наверное здорово.
Она даже не обратила внимания на мой пессимизм, лишь засмеялась.
- Ну, так это даже лучше. Чак очень хотел чтобы нас обручил кто-то очень важный, правда дорогой?
- Ага, — кивнул снайпер, покачивая кожухом винтовки гаусса, — Маршал вообще хорошо, но мне бы хватило и старшего лейтенанта.
Тут уже пришло время мне усмехнуться: моё первое повышение именно до старшего лейтенанта. Лис прямо как знал это.
- Ну так когда планируете свадьбу, — спросил я, снова натянув на морду улыбку, — Прямо сейчас?
- Не, мы планировали сделать это непосредственно во время боя, — задорно ответила мне суженная нашего бандита, — Под аккомпанемент свиста пуль, взрывов и криков умирающих, но потом…
- Потом рушили остепениться, и сделать всё как положено, — продолжил Чак, обнимая наёмницу за талию, — Может даже кое-кто вылезет из своего облегающего костюмчика и натянет на себя что-то белое.
- Кто бы говорил, мистер "Железный дровосек"! — возмущённо воскликнула наёмница, — Без брони своей и мусор вынести не пойдёшь!
- О времена, — протянул Чак, носом дотрагиваясь до шеи своей любимой, — О нравы.
Я посмотрел на влюблённую парочку и усмехнулся с них.
- Нет повести счастливее на свете, — припомнил одну строчку древнего писателя я, — Ну как соберётесь, — я пощёлкал себя когтем по наушнику в ухе, — Вы знаете, как меня найти. А пока у меня есть одно незаконченное дело.
Не прощаясь, я быстро развернулся и отправился обратно, к избушке, где откровенно бухали два моих дуга, среди которых один был самым лучшим и преданным на свете. Дойдя, я постучался, но внятного ответа не услышал. Медленно приоткрыв дверь, я просунул морду внутрь и с удивлением обнаружил Молотова, сидящим на полу и настраивающим древнюю, чиненную-перечиненную гитару.
А ведь я даже не знал, что он умеет играть! Порой мне казалось, что я один во всей нашей армии не имею ни малейшего представления о том, как исполнить хоть какую-нибудь песню. Но тут Молотов перебрал струны и остался доволен. Тогда он взял несложный аккорд и начал тихо петь:

В твоем парадном темно,
Резкий запах привычно бьет в нос.
Твой дом был под самой крышей -
В нем немного ближе до звезд.

Ты шел не спеша,
Возвращаясь с войны
Со сладким чувством победы,
С горьким чувством вины:

Вот твой дом, но в двери уже
Новый замок.
Здесь ждали тебя так долго,
Но ты вернуться не мог.

И последняя ночь прошла
В этом доме в слезах.
И ты опять не пришел,
И в дом пробрался страх:

Страх смотрел ей в глаза
Отражением в темном стекле.
Страх сказал, что так будет лучше
Ей и тебе.

Он указал ей на дверь
И на новый замок.
Он вложил в ее руки ключ и сделал так,
Чтоб ты вернуться не мог:

И ты вышел во двор,
И ты сел под окном,
Как брошенный пес.
И вот чуть-чуть отошел,
Да немного замерз.

И ты понял,
Что если б спешил,
То мог бы успеть.
Но что уж теперь поделать -
Ты достал гитару и начал петь:

А соседи шумят -
Они не могут понять,
Когда хочется петь.
Соседи не любят твоих песен,
Они привыкли терпеть.

Они привыкли каждый день входить
В этот темный подъезд.
Если есть запрещающий знак,
Они знают — где-то рядом объезд:

А ты орал веселую песню
С грустным концом.
А на шум пришли мужики,
И ты вытянул спичку -
Тебе быть гонцом.

Пустая консервная банка,
И ее наполняли вином.
И вот ты немного согрелся -
Теперь бороться со сном:

И тогда ты им все рассказал,
И про то, как был на войне.
А один из них крикнул:
Врешь, музыкант!,
И ты прижался к стене.

Ты ударил первый,
Тебя так учил
Отец с ранних лет.
И еще ты успел посмотреть на окно.
В это время она
Погасила свет:

В твоем парадном темно,
Резкий запах привычно бьет в нос.
Твой дом был под самой крышей -
В нем немного ближе до звезд.

Ты шел не спеша,
Возвращаясь с войны
Со сладким чувством победы,
С горьким чувством вины

И лишь когда я прослушал всю песню до самого конца, я понял для себя, кому принадлежит этот маленький домик, в котором пили мои друзья. С таким сокрушением и горем была спета эта песня, как будто Молотов пел не чужие стихи, а свою историю. И тогда стало ясно, что этот дом — его.
Я только сейчас догадался осмотреть интерьер избушки: здесь было многое для детей. Для довольно большой семьи. Я не знал, здесь Молотов родился или здесь жила его семья, но сейчас здесь больше никто не жил. Большая кровать, накрытая целлофаном и тряпками, пустые полки для игрушек и еды. Открытый настежь погреб — всё говорило о том, что здесь уже давно никто не живёт.
Молотову, судя по песне, было просто невыносимо сознание того, что здесь жил кто-то, кто не дождался его с войны. Я не знал, кто это был и куда ушли, но факт остался фактом: пёс пришёл, но опоздал — в его доме его уже никто не ждал.
В ту ночь я так и не рассказал своим друзьям о своей задумке: они всё равно узнают о моих планах, рано или поздно. Рано — если Кронос или я расскажу им, поздно — когда на поле боя на нашей стороне появятся эти страшные боевые твари. Но поздно такое точно не случится: мы все были по одну сторону баррикад и никаких секретов друг от друга не держали. Засыпая, Молотов сам показал мне на небольшой склад алкоголя, устроенный в погребе, а сам, вслед за Доббом, упал под стол и там уснул.
Я же взял себе бутылку самогона и спокойно откупорил горлышко, надёжно заткнутое початком кукурузы. Выйдя на задний двор, я посмотрел на небо, рассмотрел ближайшую красную точку и поднял бутыль над головой.
- Кронос, если ты хоть что-то понимаешь — мигни два раза.
И высоко-высоко в небе над моей головой, красная точка спутника сначала погасла, а потом снова зажглась, так два раза. Я рассмеялся небу в лицо, и тут же приложился к горлышку, осушая бутылку и смеясь как безумец: я уже мог заставить сами звёзды погаснуть!
И если люди подумают вернуться к себе домой, то их тут тоже никто не будет ждать! Они опоздают, как опоздал старый серый пёс, и этот мир больше принадлежать им не будет!
И лишь мой чуть ли не маньяческий смех выдавал меня с головой. Я кружил по заднему двору брошенной избушки, и пил, пил, пил, стараясь хоть как-то загасить в себе это пламя неимоверного пафоса, который овладевал мною с каждым днём всё больше и больше. Нет, я не такой как человеческие маршалы — я такой же, как мои бойцы, пьяница и дебошир, не выдающийся большим умом и какими-то способностями. Просто в нужное время и в нужном месте я оказался у маленькой камеры, и всемогущий супер интеллект принял меня за главного…
Завтра будет новый день, и мы будем планировать атаку на Москву, и сделаем свой первых ход.
Но пока — я нашёл себе уютный стог сена, разбил пузырь об землю, и рухнул мордой вперёд в сухую траву.


67.
За тобою наблюдаем…

Разлепив глаза, по которым уже не первый час било яркое солнце, я кое-как поднялся и взялся за голову. Ожидаемого похмелья после вчерашнего, как оказалось, не наступило.
Впрочем, повезло, наверное, мне одному. Молотов, которого было хорошо заметно и слышно, блевал в компостную кучу, и я поспешил на помощь.
Как оказалось, даже блевал старый вояка по-военному строго и организованно. Прикрыв глаза, он восстанавливал дыхание, после чего глубоко вдыхал и залпом выпивал полстакана солёной воды: так пёс прочищал свой организм. Он не пытался театрально страдать, жаловаться на тяжёлую жизнь или что-то в этом духе. Он просто нёс ответственность перед своим здоровьем за вчерашнее.
- Хорошо вчера было, — сказал он мне, перед тем как влить в себя ещё соляного раствора, — Сегодня будет ещё лучше.
- Не думал, что ты сторонник запоев, — признался я, сочувственно присев на корточки рядом с ним.
- Не сторонник, — согласился пёс, — Но теперь терять нечего. Готов в одиночку идти на Москву, только прикажи.
- Не говори глупостей, Молотов, — попросил я его, подняв глаза наверх, — Это же твой дом?
- Да.
- Кто-то тебя не дождался? — высказал своё вчерашнее предположение я.
- Да, — так же коротко и строго отвечал Молотов.
- Кронос найдёт кого угодно, — напомнил я ему, но пёс меня перебил:
- Не надо. Это их выбор, не мой.
- Кто хотя бы? Семья, родители?
- Все, — спокойно ответил вояка, и наконец, разогнулся, — Дети, жена. Батя…
- Понятно, — ещё раз кивнул я, — Только… Без самоубийственных заданий, хорошо?
- Вся Москва — одно больше самоубийственное задание, товарищ маршал. Я уважаю вас, но некоторые решения просто не укладываются в голове. Идти против ПШРК — идиотизм.
- Ты помнишь, о чём я вчера говорил?
- Нет, — признался пёс.
- Мы натравим на презика Зиров. Всё простоё гениально, а даже Кронос до этого не додумался.
- Мы ведь уничтожили всю популяцию, — напомнил мне пёс.
- Кронос сделает ещё.
Пёс тяжело вздохнул, но кивнул головой.
- Моя бы воля, ввек бы этих тварей больше не видеть. Но ради такого сражения стоит попробовать.
Стоило ему это сказать, из избушки вылез довольный и проспавшийся доберман. Молотов, только успевший как следует проблеваться, приветственно махнул ему лапой.
- Доброе утро, Феникс.
- Утро добрым не бывает, — констатировал Добб, отойдя к ближайшей яблоньке, расстегнул ширинку на запасных штанах и издал блаженный звук.
Я же косо посмотрел на Молотова:
- Феникс — потому что воскрес?
- Не. Потому что ты так и не удосужился узнать его настоящее имя.
Оставив меня в полном недоумении, пёс присоединился к моему лучшему другу. Я не понял шутки, так что изволил пошутить над ними:
- А чего это вы там делаете? Вдруг там провод оголённый?
Вояки дружно прервали процесс, посмотрев вниз. Древняя, как мир шутка снова сработала, и никто из них даже не придумал мне достойного ответа.
- Ладно, залезайте в броню и на собрание. Надо будет пару разведчиков в город послать.
- За хлебушком? — сострил Молотов.
- Ага, — поддержал его Добб, — И пакетом травы, килограмма на два. Кстати, не знаешь тут бабульку такую, кошечку, ещё травку растит?
- Дашку-то? — как-то необычайно быстро догадался Молотов, — Соседка наша через дорогу.
- Надо будет к ней заглянуть.
- Добб! — прервал своего друга я.
- Чё?
- Ты эту траву не догадался тогда на вкус попробовать?
- Нет, я что, на идиота похож?
- Будешь похож, когда я скажу тебе, что она тебе мяту толкнула, подрезанную под нужные тебе листочки!
Добб так и замер со спущенными штанами, действительно став похожим на идиота. Но тут он решительно заправил своё хозяйство обратно в штаны и подтянул их для солидности.
- Ну теперь мне точно к ней нужно, — сказал он.
Внезапно над нашими головами пролетел огромный двухвинтовой вертолёт. С непривычки я и Молотов задрали головы, Добб же сосредоточился на процессе завязывания шнурков. Но ему тоже пришлось поднять голову, когда над его макушкой пронёсся сначала второй, а потом и третий вертолёты того же класса, что и мародёрский. Я проследил за ними: летели эти трое необычайно красиво и организовано, а когда подлетели к посадочной полосе, их окружила стайка небольших, боевых вертолётов.
- Разлетались тут, — проворчал доберман, складывая ладони козырьком, — не пройти, не проехать.
- Что это вообще такое? — спросил я в пустоту, но как обычно ответил мне Кронос, до этого нас только подслушивающий:
- Небольшое подкрепление и пополнения припасов. Вертолёты улетят сегодня вечером.
- На кой? — спросил я, — Полезные ведь.
- Они будут переоборудованы в атакующие машины, товарищ маршал. Вместе они составят основную часть воздушной армады — Массив.
- Ты уже всё спланировал? — возмущённо воскликнул я, — И даже названия всем раздал!
- Что-то имеете против? — немного нагло спросил меня бот. Я подумал минуту, потом Добб толкнул меня в бок и выразительно на меня посмотрел.
- А, — догадался я, — Я-то тогда зачем нужен?
- Вы, Маршал, являетесь моральным ориентиром для всех бойцов, а так же символом предстоящей революции. Ваши действия должны вдохновить остальных сражаться за новый строй и уклад жизни в России, а так же по всему миру.
- Это многое объясняет, — признался я, немного очумело покачав головой. Вот так вот в одночасье из обыкновенного маршала целой армии превращаешься в кого-то ещё большего, чем просто высокого офицера. Не сказать, что это прямо такое повышение по службе, просто Кронос впервые сказал это мне вслух, по сути, признав свою маленькую слабость — он зависел от меня.
- Товарищ Маршал? — обратился ко мне Кронос, — Не забывайтесь. На вас всё ещё лежит грандиозная ответственность за жизни и судьбы ваших солдат. Включая даже тех, которые стоят сейчас рядом с вами.
Я улыбнулся своим друзьям, а те немного сочувственно улыбнулись мне. Не им нести крест такой ответственности. Кронос правильно подобрал слово — грандиозный крест этой непомерной ответственность за жизни…
Каждый погибший в этой войне, под моим руководством или нет — чей-то друг. Чей-то муж или отец, брат или сестра.
- Когда-нибудь мы споём и за своих друзей, которых с нами больше нет, друг, — Вдруг сказал Молотов, хлопнув меня по спине, — Пока у нас есть работа.
- Какая? — спросил я, честно не понимая о чём он.
- Пояс хаоса, который вокруг Москвы, — ответил мне Кронос в наушнике, — Ваши указания — отчистить себе путь среди всего этого хлама, чтобы это не задерживало решающее наступление.
Я посмотрел на Молотова и Добба, кивнув.
- Слышали приказ? У нас есть работа, так что собирайте бойцов, технику и всю взрывчатку, какую найдёте. Кронос пришлёт ещё, у нас нет поводов отказывать себе в чём-то.
- Так точно! — рявкнули псы, отдали честь и разлетелись в разные стороны. В буквальном смысле разлетелись — на своих джетпаках. Молотов, как обычно, за солдатами, живой силой. Добб, как более подкованный в технике, за машинами.
Меньше чем через час всё было готово: припасов мы собрали на целый лагерь, и техники с собой взяли довольно много. Было решено становится лагерем у внешнего периметра "Пояса", так как работы должно было быть много, и ею взялись руководить наши лучшие подрывники, среди которых главным был назначен уже примелькавшийся в подрывных работах Динозаврик.
Когда чёрно-белый лис увидел то количество взрывчатки, которое выделили ему на складе, я подумал, что он вот-вот начнёт истекать слюной. Вообще, несмотря на сложную и опасную задачу, военный инженер, как и всегда, сохранял небывалое присутствие духа, был воодушевлён и оптимистичен. Некоторые недалёкие личности даже пытались сбить его настрой жутковатыми рассказами о смерти от случайной пули, но Дино крутил пальцем у виска, а потом стучал кулаком в бронепластину у себя на груди. Так любые россказни о печальном конце, разбивались как свинец об эту самую броню.
Через полтора часа после объявления приказа мы все быстро расселись по машинам, завели обычные бензиновые двигатели и тронулись в путь. До "Пояса Хаоса" было несколько часов езды по полуразрушенным деревушкам и городским посёлкам.
Ещё никогда раньше я не преодолевал путь от Бородино до Москвы на машине и неслабо удивился очень плотной застройке почти всего пригорода бывшей столицы России. Невысокие дома, в основной массе разрушенные пятиэтажки, грудились буквально друг на друге, зачастую образуя собой гигантские по протяжности корпуса с бесчисленным количеством подъездов. Но любоваться видами разрешенного Подмосковья было накладно. Я включил рацию и велел всем оставаться на пределе готовности: мы как раз проезжали отличное место для засады.
- Да кто на нас решится напасть, Маршал? — небрежно спросила меня одна из лисиц, которая рассекала рядом на шустром квадрике, — Это же самоубийство!
- Кому как, — ответил я, — Нарваться на минное поле и обстрел из гранатомётов — тоже не шутки шутить.
Я заметил, что говорящая лисица в чёрном облегающем костюме как раз держится рядом.
- Месс, по-моему, ты должна быть впереди колонны, — напомнил я ей.
- Простите, товарищ Маршал.
- Как я и сказал, не теряем бдительности. Мы уже не с тюхляками имеем дело, а с профессионалами. Не думаю, что нам повезёт ещё раз. Вспомните стадион Мародёров.
- А что там случилось-то? — влез в эфир вечно любопытный Чак.
- Потом расскажем, — буркнул я, — Но скажем так… Весело там не было.
- Ничего себе.
Над горизонтом возвышалась неровная гряда «Пояса Хаоса» — обломков всего что было сбито на полете к столице. Чем ближе мы подъезжали, тем четче прорисовывалась завалы: там были и фрагменты древних как говно мамонта «минитменов» и «Трайденов», и тубусы тактических ракет, и фюзеляжи летательных аппаратов, название которых все уже забыли. Теперь все это было элементами печально известного «поля».
Когда до места оставалось пара километров, я поднял лапу в перчатке костюма и сжал кисть в кулак — «Всем стоп». Скрепя тормозами, колонна устало замерла, а лисицы тут же остановились и вернулись к головному грузовику.
- Приехали. — Выдохнул Молотов. Он, недовольно щурясь, разглядывал завалы.
- Добб. — Я постарался, чтобы мой голос звучал по-командирски, — Возьми с собой Дино и всех киборгов, организуйте лагерь, — Я взглянул на свою команду. — Тут у нас будет наш штаб.
- Молотов!
- Я! — Пёс даже вытянулся по струнке.
- Пошли своих ребят на разведку. Видишь во-о-он тот «Трайден»?
Молотов слегка задрал нос, стараясь разглядеть указанный мной ориентир:
- Который? Светло-серый справа?
- Нет. — Покачал я головой. — Во-он тот, который стоит почти вертикально как тополь. Видишь?
- А-а-а-а... Понял.
- Вот от него и до во-о-о-он того челнока. Мне нужна карта местности между двумя этими ориентирами!
- А почему именно это место? — Удивился Добб.
- Потому что... — Заложив руки за спину, назидательно сообщил я. — ...согласно картам Кроноса, это будет самый короткий маршрут. Здесь мы и будем пробивать брешь.
- А у нас взрывчатки хватит? — Усомнился Добб.
- Кронос заверил, что хватит. — Успокоил его я.
- Ещё как хватит! — заорал что было сил Динозаврик, выпрыгивая из соседнего грузовика со связкой динамитных шашек. Увидев такой энтузиазм, пёс тяжело вздохнул.
- Ну, тогда погнали. — Закончил Молотов.
Под руководством Дино, при помощи кибернетических солдат, мы быстро окопались, приготовив лагерь к возможным ночным вылазкам противника. Конечно, это было маловероятно, но я не хотел, чтобы бойцы расхолаживались: нам предстояла самая настоящая, без дураков, война. И пока наши грузовики загонялись в окопы и укрывались мешками с песком, я следил за удаляющимися бойцами — отрядом, отобранным Молотовым.
Мне их отлично было видно на визоре моих доспехов. Цепочка медленно добрела до края завалов и скрылась в тени старых машин.
- Ну что, как с радиацией? — спросил я в рацию, обращаясь к главе отряда.
- Всё отлично, — признал матёрый тигр, — Судя по счётчикам её тут вообще нет.
Я облегченно вздохнул, и повернулся к своим: Дино спрыгнул в окоп и показывал новичкам, где будет чье место. Готовые окопы уже «заселяли» пулеметчики и гранатометчики. Скучала только наша единственная пара снайперов, которым бы место повыше, да поудалённей, но не судьба. Вот и ходили Чак со своей суженной, хмурые, но довольные одновременно, что вызывало у меня лёгкий диссонанс.
Внезапно в микрофоне рации раздался треск штурмовой винтовки, грязный мат и тут же все перебила какофония пальбы из разного автоматического оружия. Я рывком развернулся в сторону «пояса»: там в тени мелькали крошечные вспышки, пару раз коротко вспыхнули всполохи гранатных разрывов.
Я накрыл правый наушник шлема ладонью:
- Разведка, что происходит?!
Голос пробивался как сквозь вату:
- ...асада! ...ас напа... ...ужн пом... — Дальше речь была перебита очередью и все стихло.
- Б#я! — с чувством произнес Добб, стоя у меня за спиной.
Я взглянул на своих бойцов: не у всех рации были настроены на эту частоту, и не все поняли что произошло. Но когда ко мне кинулись Молотов и лисицы-сестрицы, даже самые тупые поняли, что говно кучно выпало на вентилятор.
- Они их замесили! — выпалил Молотов.
- Что будем делать? — Спросила Фесс.
Все взглянули на меня. Я посмотрел на затихшее «поле».
- Так вот значит, какая это у нас будет драка... — закипая, протянул я. — Хо-о-оро-о-шо-о!!!...
Рванув в сторону скопления наших укреплений, я подманил старого вояку.
- Кто был в том отряде? — Не оборачиваясь спросил я у Молотова.
- Новички, и пара сержантов. Наши все заняты были...
- Что будем делать? — Хмуро спросил Добб.
- Сегодня — ничего. — Я посмотрел на склоняющееся к закату солнце. — А завтра, мы нанесем визит вежливости нашим друзьям!
- А почему не сейчас? — Спросил Молотов. — Киборги же видят в темноте. Они могут пойти и все там разнести.
Добб покачал головой:
- Не думаю. В темноте-то мы видим, но мы не знаем, кто и в каком количестве там прячется. Если у них вакуумные боеприпасы для РПГ — у нас будут потери.
- Сегодня, — перебил я все дальнейшие споры, — никто никуда не идет. А завтра мы ударим по ним всем нашим отрядом. А пока отдыхать.
Когда солнце закатилось, Молотов сменил часовых на постах. Наши бойцы, возбужденные от сообщения о завтрашней операции, засиделись у костров, но ближе к полуночи усталость разогнала всех по палаткам.
Я еще раз оглядел лагерь, и, убедившись, что все в порядке, прошел в свой штабной фургончик. Здесь я свалился на койку, даже не снимая костюм: к чему? Все равно белье надо было доставать, и разворачивать. И думая, какой я хитрый и экономный, почти сразу же заснул.
Проснулся я уже на полпути к полу. Но разбудило меня не это, а оглушительный грохот: за окошком фургончика что-то ослепительно полыхнуло. Похоже, солдаты президента взяли себе нехорошую моду будить меня подобным образом.
Я на карачках вывалился на улицу: слева ярко полыхали два перевернутых грузовика. Справа грохнуло еще раз, я инстинктивно прикрылся рукой и, обернувшись, увидел, как у стоящего в тридцати метрах нашего сопроваждающего БТРа выбило все люки, и из проемов бьют многометровые фонтаны пламени. Откуда-то из темноты сухо потрескивали выстрелы штурмовых винтовок. Наши посты пытались огрызаться, но безуспешно. Солдаты президента знали, что делали: когда они подорвали наши машины, они убили сразу двух зайцев — осветили наш лагерь, как днем, и за одно ослепили наших солдат: целиться в темноту, когда у тебя за спиной полыхает такой пожар, бессмысленно. Даже киборги видели хуже из-за такой засветки, а режим повышенной светочувствительности в моём костюме отказывался работать, выдавая какое-то сообщение об ошибке.
По нам из темноты били меткие одиночные выстрелы.
Наша оборона была полностью дезорганизована. Наши пулеметчики пытались отвечать наугад, но их очень быстро прижали к земле меткими частыми одиночными. Но как только на освещенное место выбежал Добб со своим гранатометом, винтовки нападающих тут же смолкли.
Они просто растворились во тьме.
Остаток ночи мы провели в нервном напряжении, отсыпаясь короткими урывками под аккомпанемент рвущихся боеприпасов БТРа. К утру весь лагерь представлял собой печальное зрелище: от пламени разлившегося топлива грузовиков сгорело несколько палаток, мы лишились одного БТРа и абсолютно все были невыспавшимися и задерганными.
Бойцы президентского авангарда выступили на «отлично».
Утром я первым делом собрал всех командиров у себя в платке. Я встал во главе стала и, заложив лапы за спину, оглядел присутствующих: Молотов, Дино, Добб и Фесс — все выглядели уставшими, даже киборги. Сказывалась не сколько физическая, сколько моральная нагрузка: никто из них не дурак, чтобы соваться к неизвестному врагу во весь рост. Даже рисковый Добб это отлично понимал.
- И так, господа, кто из вас может что-то сказать про ночной инцидент?
- Они внезапно напали... — Пробурчал Добб. Он выглядел растеряннее других, потому что именно на его отряде лежала обязанность контр-атаки.
- Серьезно?! — Саркастически поинтересовался я. — А вы, должно быть, ожидали что они перед этим пришлют вам е-майл или скинут СМС?
Я оглядел своих подчиненных:
- Ребята, против нас не те сопливые гопники, с которыми мы дрались где-то здесь давным-давно. Против нас профи. И каждый раз все более и более серьезные. Посмотрите, что они вчера сделали! — Я взмахнул лапами, обводя лагерь. — Они же нас обработали как дипломированные диверсанты. А мы повели себя как эталонные бараны! И я вас спрашиваю — почему? Почему окопы для пулеметчиков только по колено? Почему на постах не было киборгов, у них же встроенный прибор ночного видения. А если были, то какого хрена они делали?!
Я встал перед Динозавриком.
- Ну и наконец, где мои мины?!
- А чё я?! — Возмутился Дино. — как я тут буду мины ставить? Тут же местность, как бильярдный стол! Все на много километров видно! А чуть поодаль — город! Так окопаться можно сколько угодно!
Я округлил глаза и ахнул:
- Да ты еб№#%сь!!! Серьезно?!! — Мой голос истекал сарказмом как половая тряпка водой. Я ткнул пальцем назад, туда, откуда мы приехали. — Если ты вдруг не заметил, то такая же ровная как стол местность была последние триста километров пути. А до этого еще триста километров, и еще до тех трехсот километров. И сколько я помню — она такая почти везде!
- Ну, и чё мне делать?! — Возмутился Дино.
- Дымовую завесу!!! — Не выдержал я, — Поставь мины под прикрытием дымовой завесы!
При последних словах Дино растерянно замолчал. Похоже, он забыл о таком простом способе маскировки.
- С обороной разобрались. — Заключил я. — Молотов, Добб: окопы — углубить, и усилить мешками с песком. Дино — мины и ловушки. Сделай несколько управляемых секторов. Свяжитесь с Кроносом — пусть пришлет мне артиллерию, и карту местности на бумаге, для планирования операции. И мне нужна Рея! В прошлый раз именно она вытащила нас из полной жопы!
- Ну конечно... — Сомнительно-ревниво заметил Добб. — Только поэтому она тебе тут и нужна...
Я почувствовал, как у меня зарделись уши.
- Отставить! — Возмутился я. — Если я сплю с нашим супер-оружием, только по причине суровой необходимости... И вообще... И вообще у вас есть задачи! Занимайтесь ими, черт возьми!
На требование прислать артиллерию Кронос ответил утвердительно. В полдень к нам отправили колонну из четырех установок «Град» с несколькими грузовиками сопровождения. Кронос так же заверил нас в том, что в одном из них обязательно найдется место Рее.
Подкрепление должно было подтянуться в течении десяти-двенадцати часов, и в ожидании них, мы принялись укреплять наш лагерь. Между «полем» и нашими окопами была поставлена дымовая завеса, и под ее укрытием мы принялись укреплять лагерь. Окопы стали глубже и обросли мешками с песком. Так же теперь все наши машины были загнаны в окопы и укрыты мешками с песком. Это потребовало полной загрузки наших киборгов — те на время превратились в маленькие экскаваторы. Однако теперь даже БТРы были окопаны так, что над землей возвышалась только башня. В это время Дино с Черкесом устанавливали минные поля вокруг наших позиций. Три сектора, словно символ ядерного заражения, были помечены Дино как заминированные обычными противопехотными минами. Остальные три сектора, полностью замыкающие круг вокруг наших позиций, были перекрыты управляемыми минами. Теперь мы были готовы к встрече гостей.
Для начала операции «Расплата» нам был необходим последний ингредиент — «Грады».
Однако колонна задержалась. Только когда солнце почти коснулось горизонта, мы увидели караван. Когда колонна въехала на территорию лагеря, стала ясна причина задержки: все кабины были в оспинах пулевых отверстий, большая часть стекол выбита. Одного «Града» явно не хватало.
Из грузовиков начали вылезать звери в окровавленных бинтах.
Дальнейшие опросы показали нам, что гвардейцы президента тоже не ботфортами консоме хлебали: увидев, что взять нас нахрапом уже не получиться, они переключили свое внимание на наш конвой. Засада была эталонной: на крошечном перекрестке подорвали командирский джип и расстреляли несколько грузовиков из гранатометов. Особое внимание уделили одному из «градов»: видимо думали, что в случае детонации боекомплекта больше можно будет не стрелять. Спасло ситуацию то, что на марше «Грады» были пустыми.
- Нас зажали... — Нервно затягиваясь предложенной сигаретой, рассказывал волк с перевязанной лапой в форме лейтенанта. — Думали всё — пи#$ец...
- С вами должна была быть девушка... — Не выдержал я. — Что с ней? Она в порядке?
Волк-лейтенант странно на меня посмотрел:
- Девушка?! Да она нас всех вытащила! А я-то уже думал — все... А она… Не знаю даже как описать: с виду — просто плащом махнула, а палить прекратили. Мы даже не поняли, откуда стреляли, а она — всё, кирдык! А потом у них боеприпасы для РПГ рванули — прямо у всех разом! Нас немного обдало, конечно… Но это херня, по сравнению с тем что она со всеми этими гадами сделала!
- Где она?! — Не выдержал я такого долгого и драматичного рассказа о возможностях моей возлюбленной.
В этот момент кто-то сзади закрыл мне глаза ладошками и знакомый голос проказливо спросил:
- Угадай кто?
- Дятел Вуди!? — немного на взводе крикнул я. Так, что когда я повернулся к Рее, она меня сама испугалась и вмиг посерьёзнела.  Даже немного напомнила мне ту, уже "бывшую" Рею — серьёзную и мрачную.
Но за реакцией последовала и анти-реакция: она спокойно улыбнулась мне.
- Я знала, что ты так отреагируешь. Прости.
- Если знала, то… — я сбился, получив извинения, и тут же остыл, — Ты тоже прости, что так… среагировал.
- Это нормально, — пожала плечиками самка, — Как дела спрашивать не буду. Как только проведёшь разбор полётов, я помогу тебе.
- Спасибо, — буркнул я, подтягивая микрофон рации к пасти, — Общий сбор.
Сразу после приказа, звери быстро собрались на совещание в моей палатке. Материал для мозгового штурма набрался быстро. Глядя на раскатанные на столе фотокарты и фотографии со спутников Кроноса, я грустно спросил:
- Что там с "Градами"?
- Один подбили. — Вяло отозвался Молотов. — Еще две машины сильно посекло осколками и пулями — около трети направляющих не пригодны для запуска. Только одна машина целая.
- Зато ракеты привезли почти все. — Устало-раздраженно отозвался Добб.
Я покрутил в руках красный маркер:
- То есть сил для решительного броска у нас недостаточно. — Я взглянул на своих друзей. — Вы хотя бы понимаете, что противник полностью взял инициативу в свои руки? Они же нас за нос водят! А ведь мы еще даже не зашли в «пояс»!
Собрание так и закончилось ничем: было видно, что ребята подавлены: они впервые столкнулись с таким подготовленным врагом, который постоянно обходил их на шаг.
Когда за пологом палатки скрылся последний визитер, я решил плюнуть на все, и переключил все свое внимание на Рею.
Подойдя ко мне, моя обольстительница, хитро улыбаясь, обхватила меня за шею — мне ничего не оставалось, как обнять ее за талию.
- Бедный, совсем тебя замучили... — Промурлыкала Рея, состроив глазки олененка Бемби.
- Угу. — Кивнул я, делая расстроенное выражение.
- Ты знаешь... — Сообщнически понизив голос, сообщила она. — ...глядя как ты тут нервничаешь, я решила преподнести тебе подарок. Но только я подумала, что обертка тебя смутит, и я ее сняла.
Она с самым беззаботным видом показала мне ладошку, на которой висели тоненькие стринги.
Я покосился на болтающиеся трусики, а потом на их хозяйку. Рея подняла брови и хитро улыбнулась.
- А-р-р-р... Я сейчас совершу с тобой что-нибудь невообразимо развратное! — Голосом опереточного злодея сообщил я, опуская лапы с ее талии на попку и ниже.
- Не напугал... — Улыбнулась рыжая оторва, и вильнула бедрами плотнее устраиваясь попкой в моих ладонях. — Я как раз хотела показать тебе пару способов как заснуть...
- Да-а-а... — Протянул я, сжав ее полупопия в ладонях.
Но в тоже время ее последняя фраза застряла у меня в мозгу занозой: «Не спать, не спать...».
И вдруг я замер: мой нагруженный заботами и тревогами последних дней мозг сбросил все лишнее. Секунду я замер, потом скользнул ладонями вверх и поймав мордочку своей красавицы, я начал ее целовать.
- Маленькая, ты умница! Рея, ты у меня гений!
- Я? — Растерялась самочка.
- Да! Ты не представляешь, как ты мне помогла! — Я накрыл наушник рации и твердым голосом приказал.
- Всем! Вернуться в командную палатку! Срочно! Есть план!
И отпустив наушник, я снова сгреб насупившуюся Рею:
- Маленькая, клянусь больше так не делать! Потом я исполню любое твое желание, клянусь! Но сейчас очень надо!
Полог откинулся и в палатку зашли Молотов и Дино.
Довольно улыбаясь, я подождал, пока в палатку не протиснуться все, включая Добба, и только после этого убрал лапу с попки своей музы. И повернулся к своим подчиненным.
- Господа... — Начал я издалека, закладывая лапы за спину. — …что наш противник будет делать сегодня ночью?
- Нападет? — напрягся Дино. Я покачал головой:
- Нет.
Друзья растерянно переглянулись.
- Давайте взглянем, почему мы лажали последние сорок восемь часов. — Предложил я. — Правильный ответ — наши противники все время делали все по правилам! Как по учебнику. А мы, соответственно — как эталонные бараны.
Я поднял руку, предупреждая возражения.
- И было бы крайне глупо отрицать это, и что еще хуже упускать те немногие положительные моменты, которые мы имеем при этом раскладе.
- Что вы имеете ввиду? — После паузы осторожно спросил Молотов.
- Посмотрите, что произошло: мы остановились и сходу определили разведгруппу. Мы привыкли воевать с оболтусами, и предположить, что нас уже ждут, не смогли. После разноса разведгруппы, мы не сделали выводов, чем и воспользовался противник — ночной налет с подрывом бронетехники. Все по учебнику: подрыв, обстрел, отход. На следующий день мы вызвали колонну с базы. НО! Я готов поспорить, что вы не использовали код, либо же использовали примитивнейший. Это опять же канает против дикарей, но... — Я замер перед столом, и качая головой взглянул на своих друзей. — … не против профессионалов спецназа. Они вскрыли наш шифр и приняли меры. Результат — сожженный «Град» и пара автомобилей сопровождения.
- И опять все по учебнику! — Обратил я внимание слушателей. — Но при этом они совершенно не готовы к сюрпризам: в обреченной колоне оказалась Рея — и они отступили.
Я взглянул на своих ребят по очереди:
- Что это значит? Что наш противник — те еще трафаретчики! Или, как вариант, они окончательно убедились, что мы идиоты. И поэтому я вас спрашиваю, что они будут делать сегодня ночью?
Я широко улыбнулся:
- Сегодня эти ребята будут спать. — Веско сказал я.
- С чего ты взял? — Усомнился Добб.
- Сам посуди, что они делали последние сорок восемь часов? Они не давали нам жизни круглые сутки. Даже если они на стимуляторах — сейчас им нужен отдых. Они напали на нас вчера ночью. Мы обложились минами и показали, что на этот раз мы будем готовы. Поэтому они не нападут. Они дадут нам вариться в собственном соку, чтобы мы просидели всю ночь ожидая нападения. Которого не будет.
Я оглядел подчиненных и закончил:
- Если я прав, а я уверен, что прав, то у нас есть... — Я поднял руку и взглянул на внешний циферблат часов. — ...от семи до восьми часов. Это время когда они не будут ожидать нападения, потому что по их разумению, мы будем их ждать сами.
- Сейчас поздний вечер. — Хмуро заметил Дино. — Все устали.
Я кивнул.
- Да я знаю. Но! В армейских аптечках, которые есть у каждого нашего бойца, есть таблетки кофеина. А еще нейрометаболические- и кардиостимуляторы. Я уж не говорю о броне, в которой вы все ходите.
Если мы нападем в три-четыре часа ночи, то мы поменяемся с ними местами. Как говориться... — Усмехнулся я. — ...долг платежом красен.
- Ты думаешь, прокатит? — Усомнился Добб. — Ты же сказал сам, они профи.
- Ага. Только вот мы выступили за последние сутки как эталонные бараны, и они явно ничего такого не ждут.
Я взял со стола маркер:
- Мы оставим в лагере раненых, пару медиков и пару киборгов — заряжать Грады. Все остальные будут взламывать оборону. Отсюда... — Я безжалостно нарисовал жирную стрелку на карте. — И отсюда.
Карту украсила еще одна стрелка.
- Но это же не самый короткий путь. — С сомнением заметил Молотов.
Я звонко щелкнул пальцами.
- Именно!
Развернув карту на столе, я постучал по ней тыльной стороной маркера.
- Сам посмотри, будь ты на их месте, какой путь ты бы заминировал тщательнее всего?
Молотов взглянул на карту, затем на меня и понимающе кивнул.
- Далее... — Продолжил я. — Город охраняет система «Атлас». А у нее есть одна интересная особенность: она надежнее всего работает с нечетным количеством станций. То есть три станции работают оптимально: одна станция — штаб-координатор, а две другие — сателлиты. Ввод или вывод одной из станции вызывает принудительную калибровку. Раньше, когда был штаб ПВО, все это происходило автоматически, но после войны... — я с сожалением цокнул языком, и выдержал паузу. — … в общем, при четном количестве станций система «Атлас» будет ловить минутный клин. В это «окно» над ней может пройти любой летающий объект.
- Скажем, тактическая ракета! — Предложил Молотов, и все довольно закивали.
- А то и не одна. — Усмехнулся я.
- А после выноса центральной станции, остатки системы потеряют централизацию и переключаться на секторное перекрытие. После этого их ПВО будет у нас в кармане.
- Это все очень хорошо. — Озабоченно кивнул Добб, — но как мы уничтожим станции?
- Для этого мы и нападем вдоль короткого пути. — Правая команда, назовем ее «Альфа», будет наступать сюда... — Я нарисовал стрелочку вглубь «поля хаоса». — В то же время вторая группа, пусть будет «Браво», пойдет во-от сюда. — нарисовал такую же стрелку слева. — Группа «Гамма» будет удерживать наш лагерь и поддерживать нас огнем «Градов». Вопросы?
Все замотали головами.
- Отлично, тогда объявляю часовую готовность! Выходите на связь с Кроносом, только бога ради, теперь по кодированному каналу! И закажите ракетные удары. Так же укажите, что нам понадобиться подкрепление: не будем повторять ошибки наших врагов: через сутки, когда и мы и они будем выжаты, нам понадобятся свежие силы.
Как только за полог палатки шагнул последний визитер, я повернулся к Рее и, обняв ее, чмокнул в носик.
- Ты мой талисман. Моя кроличья лапка, четырехлистный клевер и колодец желаний в одном флаконе.
Рея обижено взглянула на меня внизу-вверх.
- Ты это все сейчас придумал?
- Ага. — Кивнул я.
Обнимая Рею, такую теплую и живую, я вдруг подумал, что через несколько часов мы полезем в полную жопу — дюралево-титановый лабиринт, планировка которого вызвала бы острый приступ зависти у Сальвадора Дали, забитый профессиональными убийцами. А еще, я подумал, что ставки растут столь стремительно, что возможно, я обнимаю свою подругу в последний раз.
Поэтому я, пригнувшись к ушку, тихо спросил.
- Ты еще хочешь подарить мне тот подарок?
Рея потерлась мордочкой о нагрудную пластину доспехов.
- Подарки не отдарки. — Тихо, но четко произнесла она.
Секунду я просто обнимал ее, а потом, слегка отстранившись, я начал судорожно отстегивать защелку на своих доспехах.
Некоторое время Рея, веселясь, наблюдала как я, пыхтя, вожусь с замком, а потом, покачав головой приложила свои ладони к броне. Все замки синхронно щелкнули, и броня развалилась прямо на мне.
Выбравшись из нагрудного панциря, я сгреб в охапку довольную хулиганку. К  этому моменту одежда на ней окончательно исчезла, и ощущения без доспехов были совершенно сногсшибательные.
Расположив ее прямо на столе, я слился с ней поцелуем — она обхватила меня руками за шею, а лапками за талию. В этот момент, сбоку кто-то откинул полог палатки и замер на пороге. Я был слишком занят, и не отвлекаясь от своей женщины просто вытянул в сторону посетителя правую руку с кулаком. И отжал средний палец.
Посетитель понял послание правильно, и полог прошелестел еще раз.
В отличие от нашей близости среди руин стадиона, в этот раз я был заботлив и нежен. Только через целую вечность мы перешли от предварительных ласк к близости.
Когда все кончилось, и мы лежали, просто обнявшись. Рея вдруг спросила:
- Ты не сказал, что буду делать я, когда вы начнете операцию.
Я погладил ее по щечке.
- Ты останешься тут: я не хочу, чтобы ты лезла в самое пекло.
- А ты?
Я глубоко вздохнул.
- А я буду со своими солдатами. Но только во втором эшелоне: буду координировать действия наших передовых отрядов, высылать подкрепления и корректировать нашу артиллерию. А потом, когда Кронос пришлет еще войска, подключу к делу и их.
Но все хорошее очень быстро кончается — через час моя палатка снова была забита до отказа. Солдаты на улице жевали таблетки стимуляторов, а мы, уже накачавшись химией, склонились над картой.
- Только что пришло сообщение от Кроноса. Тут, тут и тут, — я ткнул маркером, — находятся посты президентской гвардии. Тут и тут — их укрепрайоны. Здесь много следов техники — сюда нужно будет долбануть «Градами» в первую очередь!
Все не отрываясь смотрели на карту и время от времени понимающе кивали.
- Добб, возьмешь нескольких киборгов, и поведешь их по во-о-от этому маршруту. Вот тут, с левого фланга, вдоль вот этого химического озера и во-от сюда. Тут они видимо положились на сложный ландшафт и чудовищную загазованность от озера — там остатки авиационного и ракетного топлива — нитрометан, гидразин, керосин, фтор и хер его знает что еще. В общем, пить оттуда не стоит: козленочком станешь.
- Знаешь, а так хотелось! — Стебанулся Добб.
- Острить будешь, когда там окажешься. Судя по атмосфере, там даже стекло разлагается. Единственный плюс, это самая короткая дорога в сердце «пояса» и вы там будете не долго. Хотя зная этих ребят... — Я постучал по карте. — ...можно ожидать минных полей на выходе. Так что будьте на стороже. От озера до передовой станции «Атласа» всего несколько сот метров. Вы должны будете пробиться сюда — и она прямо перед вами.
- Мы ее там в хлам разнесем! — хохотнул Добб.
- Это вряд ли. — Усомнился я. — Станции «Атласа» — подземные, именно поэтому они пережили падение всего этого говна с небес. Вам придется пробиться сначала к самой станции, а затем внутрь. А уже внутри, вам нужно будет взорвать сам машинный зал — сервера и аппаратуру передатчиков и приемников. Для этого вам понадобиться взрывчатка. Много взрывчатки.
- Сделаем. — Уверенно кивнул Добб.
- И еще — не взрывайте комплекс раньше моего приказа! Это важно!
Я повернулся к Молотову.
- Отбери самых подготовленных и раздай тяжелое оружие: вы ударите по правому флангу. Войдете в «пояс» вот тут, и направитесь на север. Когда доберетесь вот до этого пункта и направитесь в сторону вот этой станции. Это первая из станций системы «Атлас» на вашем участке. Что она представляет, вы уже знаете — готовьтесь к серьезной заварушке. Когда ворветесь внутрь, предупредите меня, и взрывайте все на фиг!
- А к чему такая сложность? — Удивился Добб.
Я внимательно взглянул на своего друга.
- Ты когда-нибудь играл в шахматы? В них нужно учитывать ходы твоего противника. — Я взглянул на карту. — Сам посуди, что они будут делать, когда Молотов взорвет их первый радар, и система начнет давать сбой? Станции имеют цифровую систему амортизации, и падение не будет мгновенным. Оно займет полминуты—минуту. Но вот отключенная станция не сможет тотчас вернуться в строй: перезагрузка всех систем займет от пяти минут до пятнадцати. Если они отключат одну из станций, количество рабочих станций снова станет нечетным. И вот тогда ты взорвешь свою станцию. И мы поставим им шах и мат. К этому моменту сюда уже будут подлетать истребители Кроноса с противобункерными бомбами, так что остальные станции уже вряд ли вернутся в строй.
- А как же система «Горизонт»? — Спросил Дино. В толпе за ним кто-то закивал, соглашаясь с вопросом.
- Так «Атлас» и есть часть этого самого «горизонта». — Объяснил я. — Система «Горизонт» это объединение нескольких комплексов и систем. Эта система как луковица, состоит из нескольких слоев, каждый из которых решает свою задачу. Система «Атлас» это периферия системы «Горизонт». Ну, знаете, как в сказке — сундук, внутри утка, внутри заяц, в зайце яйцо а в яйце игла? Тут то же самое.
- Но, если это только периферия, то как же мы прорвемся дальше? — Настороженно спросил Добб. — А самое главное, как мимо всех остальных систем туда прорвутся самолеты? Ведь для этого мы и суемся в этот ад — что бы открыть дорогу самолетам и ракетам Кроноса.
Я глубоко вздохнул:
- Все так. Только система ПВО. В двух словах: что можем, мы обманем, что можем — ослепим, что не получиться обмануть и ослепить — обойдем. Что не получиться обойти — уничтожим.
Я взглянул на Добба.
- И так уж получается, что система «Атлас» введенная в строй последней, и является самой сложной: она просто новее. Ее нельзя сломать или обмануть. Поэтому ее придется уничтожить.
- А остальные элементы «Горизонта» Кронос сможет обойти? — Усомнился Молотов.
Я уверенно кивнул.
- Да. — И видя, что ребята не верят, объяснил. — Самолеты Кроноса будут нести не только противобункерные бомбы, но еще и аппаратуру противодействия ПВО и контейнеры с электроникой, которая ослепить радары «горизонта». Кроме этого сюда прибудут: самолет радиоэлектронной борьбы, летающая лазерная станция для «ослепления» камер и летающий штаб противодействия ПВО.
- И это поможет? — Неуверенно спросил Добб. — В смысле, я слышал что «горизонт» вообще не пробиваем извне...
- Не пробиваем. — Подтвердил я глубоким кивком. — Только обычно подразумевается, что противник не имеет понятия, что такое «Горизонт», и как он функционирует. В отличии от такого противника, Кронос знает о «Горзонте» все: коды, частоты, скорость отклика и реакции. И смог подобрать к этому к замку отмычку. Когда мы взорвем достаточное количество элементов «Атласа» система «горизонт» лишиться своего самого нового и наименее изученного Кроносом узла. После этого мы будем иметь отмычку для каждого следующего узла. Радары заглушат специальные маяки, которые сбросят на подлете истребители Кроноса. Камеры самих пушек ПВО будут ослеплены специальным лазером и дымовыми завесами, а их радары, работающие в фоновом режиме — нашими глушилками. Конечно, мы не сможем вывести из игры весь «Горизонт» полностью, но ее разрозненные элементы не смогут противостоять, и будут окончательно подорваны массированным ракетным ударом. В идеале ракеты начнут обрабатывать элементы ПВО за несколько минут до подлета самих истребителей-бомбардировщиков к цели.
Я оглядел всех присутствующих.
- Еще вопросы есть? Нет? Тогда всем — пятнадцатиминутная готовность! Мы выступаем!
На часах было полтретьего ночи, когда наша группа выдвинулась в сторону «пояса хаоса». Тяжелую технику, БТРы и танки, мы оставили в окопах: все равно среди завалов она была бы практически бесполезна.
Среди завалов мы практически сразу наткнулись на место засады на наших разведчиков: тела были практически раздеты, с них сняли всю неразорванную осколками и пулями одежду и ботинки. Оружия не было и подавно.
- Надо бы похоронить. — Как бы между прочим заметил Молотов.
- Надо. Потом, когда сделаем дело. — Отозвался я.
И мы пошли дальше.
Практически сразу после места засады на наших бойцов начали попадаться мины. Киборги их замечали благодаря своему зрению, магнитным детекторам и нюху, доставшемуся им от их далеких предков — собак. Отдельные ловушки и целые минные поля мы обходили стороной, поэтому до точки нашего разделения мы дошли незамеченными со стороны наших врагов. Здесь мы на секунду задержались.
Добб повернулся ко мне.
- Ну, пошли.
- Не пуха, тебе, не пера. — Кивнул я.
- К черту! — Отмахнулся Добб.
И мы разошлись каждый по своему пути. Приблизительно через десять минут, мы вышли из очередного «коридора» «пояса», на небольшой пустырь, в дальнем конце которого виднелся корпус рухнувшего здесь когда-то бомбардировщика. И тут началась жопа.
Сначала в наушниках раздались активные переговоры, через миг в воздух взлетела красная ракета, а еще через мгновение по нам открыли огонь из корпуса бомбардировщика!
- Бл-ля-а-а!!! — Вложив в это выражение всю палитру переполнивших меня эмоций, я вскинул свой табельный пулемет. — К бою!
Наши рассредоточились и открыли ответный огонь. Между двумя очередями ко мне подполз Молотов:
- Командир! Что теперь по плану?!
- По плану?! — переспросил я. — План только что накрылся жопой, если ты вдруг не заметил!
Я отложил пулемет и хлопнул себя по наушнику радиостанции:
- Первый вызывает «Гамму»! «гамма» — квадрат В2. Координаты 10а-14б и 10а-16б.
- Поняли. — Лаконично прошипела рация голосом Шепарда. Видимо, сам взялся командовать артиллерией Забытых.
Спустя миг над обломками завалов полыхнуло зарево, и до нас донесся грохот и вой систем залпового огня. Еще через мгновение корпус бомбардировщика разорвало в клочья несколькими попаданиями реактивных фугасов.
- Молодчики! — Проорал я. — а теперь 12а-15б и 11а-7б!
В своем визоре доспехов, через прибор ночного видения я видел, как за размозженным корпусом бомбардировщика кто-то метнулся. Своих там быть не могло, поэтому я не сомневался, диктуя координаты.
Вызвать огонь нам на головы я тоже не боялся: все, что видели наши киборги и бойцы в доспехах, видел и Кронос, и уже наш мегамозг указывал что делать нашей артиллерии.
Еще одна серия разрывов легла чуть дальше остатков самолета — среди обломков летательной техники заметались тяжелые разрывы, сметающие и рвущие легкие дюралюминиевые плоскости самолетных останков в конфети.
Стрельба по нам полностью прекратилась, и я тут же заорал:
- Вперед!!!
Молотов тут же сорвался по моей команде, поднимая за собой остальных, а я снова схватился за рацию:
- «Гамма» — молодцы! Кронос, ты засек пеленг, где еще сидели радио-крикуны?
- Да. — Раздался в рации флегматичный голос бота.
- Укажи координаты нашим в «гамме». Пусть они накроют эти точки! Если повезет, кого-нибудь зацепите!
Горизонт снова полыхнул залпами РСЗО, а я вскочил и побежал за своими бойцами. Было очень неудобно: с одной стороны, маршалы в бой не ходят, но с другой стороны, на мне было завязано все: и радио, и связь с Кроносом, и корректировка огня. Кроме того, я был в доспехах, так что в общем-то мне мало что угрожало.
Как оказалось, когда мы подошли ближе, в первом же бомбардировщике, который мы накрыли, располагалась казарма. А тени, метавшиеся среди завалов, были те, кому удалось из него выбраться до удара наших «Градов».
Для гвардейцев президента, расслабившихся поле своих удачных рейдов, это наше внезапное ночное наступление было полной неожиданностью. И теперь, дезорганизованные и лишенные связи гвардейцы судорожно отбивались от наседающих на них со всех сторон наших бойцов.
Где-то вдалеке, слева, тоже гремел бой: судя по всему, Добб и его киборги боеприпасов не жалели. Мы глушили их радиочастоты и наводили по их рациям удары «Градов», одновременно тесня их по земле.
В результате наша группа вышла к бетонному укреплению «нашей» станции «Атласа» уже через час после первых выстрелов.
Увидев бетонный саркофаг системы «Атлас», я коснулся наушника:
- Кронос, мы на месте — высылай пташек!
- Отлично. Добб уже на месте и удерживает свой элемент комплекса. — Отозвался бот. — У вас сорок минут до того, как самолеты войдут в зону ПВО. Поторопитесь, маршал.
Я фыркнул и повернулся к своим бойцам:
- Работаем жестко, быстро и четко. Времени в обрез!
- Есть!!! — Резко кивнул Молотов.
Наши бойцы двинулись на штурм бетонного монолита. Но откуда-то из завалов по нам ударил пулемет: видимо, остатки гвардии пришли в себя, и теперь пытались огрызаться. Наше продвижение вперед было замедленно, пришлось укрываться и снова вызывать «Грады». Пулеметчик даже не успел расстрелять весь свой короб, когда его накрыло целым пакетом стодвадцатимиллиметровых ракет. Дюралевые и алюминиевые конфетти еще не успели осесть на землю, когда мы бросились вперед, к возвышавшемуся впереди бетонному строению. На входе нас никто не встречал: судя по количеству потрохов, вся охрана комплекса заняла оборону на подходе, и была сметена нашей артиллерией. Подлетев к двери в недра здания, Дино сорвал с пояса гранаты, вырвал чеки и зашвырнул их вглубь помещения. Через несколько секунд внутри глухо бухнули два взрыва. Не дожидаясь, когда осядет бетонная пыль, мы ворвались внутрь. Миновав бетонный коридор, мы ворвались в небольшой холл: до взрыва гранат тут по углам стояли какие-то фикусы в горшках и весели на стенах фотографии. Теперь же на полу везде валялась глинистая земля и куски стекла и бумаги, а в воздухе курился толовый дым.
Из зала вел короткий коридор, но когда туда сунулся наш боец, из коридора раздалась очередь. Боец уцелел чудом, а в коридор полетели гранаты.
За коридором оказался спуск в командный центр — мозг этого узла «Атласа». Оглядевшись, я прикрыл ладонью правый наушник:
- Мы на месте. Шли самолеты!!!
- Самолеты в воздухе. — Спокойно сообщил Кронос.
В это время Молотов вытряхнул из-за спины рюкзак, и начал вытаскивать из него куски пластиковой взрывчатки размером с кирпич.
Два куска уместились под здоровым серверным рейдом, один под аппаратурой приемника радара и еще два на кабелях питания. Заряды были заложены с многократным запасом, так, чтобы в случае их общего подрыва от станции «Атласа» не осталось вообще ничего электронного.
Убедившись, что все готово, Молотов кивнул мне:
- Готово! Отходим! — Уже в дверях Молотов щелкнул по кнопке дистанционного синхронизатора таймеров. Все заряды синхронно пискнули, и мы поспешили обратно на улицу. На улице гремели выстрелы и взрывы. Из выходной двери пришлось выбегать пригибаясь, почти на четвереньках.
Укрывшись за крылом не то ракеты, не то самолета, я повернулся к Молотову:
- Сколько у нас вре... — Договорить я не успел: в недрах бетонного бункера раздался громкий басовый «Бух!», словно какой-то великан с размаху ударил в бетонный пол своей невидимой дубиной, и из двери повалил дым.
- «Атлас» отключается! — Сообщил Кронос.
- Отлично. — Просиял сидящий рядом Дино.
- Внимание! — Серьезно произнес Кронос. — Они не отключают следующую станцию!
- Как так? — Удивился я. — Система должна словить клина!
- И она уже выключается. — Согласился Кронос. — Ваши противники, видимо, решили рискнуть и не выключать еще одну станцию, ожидая, когда ваш друг взорвет следующую — тогда все снова будет в норме.
- Тогда их ждет сюрприз! — Осклабился я, и цапнул рацию. — Добб?! Ничего не трогай!!!
- Не взрывать?! — опешил киборг.
- Нет! Дай им время.
Рация несколько секунд шипела, а потом выдала инертное:
- Ок.
- А вот теперь надо. — Серьезно сообщил Кронос. — Сейчас самолеты войдут в зону действия «Атласа», а через сорок секунд система будет снова дееспособна. Тридцать семь.. тридцать шесть... тридцать пять...
- Добб!!! — Заревел я. — Взрывай!!!
- Да вы уже определитесь!!! — Возмутился мой кибернетический друг.
- Взрывай!
Рация промолчала.
- Взрывай!!! Взрывай!!! Взрывай!!! — Заорал я, испугавшись, что Добб не успеет.
- Не ори под руку! — Огрызнулся эфир. — Вот!
В эфире раздался глухой гул, и Кронос довольно мурлыкнул.
- Хорошо.
Мы с Молотовым и бойцами переглянулись, а спустя несколько секунд у нас над головой с ревом пронеслись несколько самолетов, и скрылись за грудами обломков. И уже из-за завалов раздался грохот, мусор у нас под ногами вздрогнул, и высоко над завалами поднялись тяжелые дымовые грибы как при ядерном взрыве.
- Я разворачиваю самолёты: если они войдут в зону поражения "Горизонта", им не поможет даже бог, — спокойно откликнулся Кронос в наших рациях.
- Все готово. — Довольно сообщил Кронос. — система «Атлас» более не функционирует.
- Заебись. — Отозвался я. — Значит, мы разворачиваем наступление или ждем подхода основных сил?
- Вы ждете, товарищ маршал. А пока прикажите своим бойцам начать подготовку для подхода техники.
- Понял, — ответил я, — приступаем!
- А как быть с остатками президентской гвардии? — Забеспокоился Молотов.
Я огляделся, разглядывая окружающие нас завалы:
- А кто обещал, что будет просто? — После чего повернулся к Молотову. — Где Дино? У нас для него работа.
Затем произошла еще одна серьезная перестрелка с войсками президента, и я на секунду отвлекся, а когда вернулся, Дино уже возился возле массивного корпуса ракеты. За спиной у него был здоровый баул, из которого он вытаскивал брикеты взрывчатки размером с кусок мыла, и не глядя втыкая в пластит взрыватель, шлепал ее на корпус.
- Дино, а взрывчатки хватит? — Усомнился я.
- Хватит. — Не отвлекаясь, отозвался черный лис. — Мне хватит!
Облепив одну конструкцию, Дино тут же прыжками несся к другой. Часть наших бойцов остались на захваченных рубежах, а мы с Молотовым отступали, одновременно прикрывая Дино пока он устанавливал заряды.
К моменту, когда мы вышли к границе «пояса», на пустырь с которого был виден наш лагерь, мешок у Дино окончательно опустел.
Уже отсюда, с самого края «пояса» было видно, сколько сил стянул к нам Кронос: за лагерем торчали гусеничные транспортеры тактических ракет, машины «градов» и задранные в зенит стволы гаубиц. Наша группировка капитально прибавила в числе и силе.
Когда мы вышли на пустырь, Дино достал радиодетонатор, откинул крышку предохранителя и, щелкнув тумблером питания, нажал на кнопку подрыва.
И тут я еще раз смог оценить инженерный гений нашего Динозаврика: заряды были расположены на критических узлах, я видел, как при подрыве один из корпусов ракет просто развалился на отдельные элементы. Там, где возвышались непроходимые дебри металлических конструкций, теперь были просто груды отдельных элементов. По такому мусору уже можно было без проблем проехать на танках.
Оглядев свою работу Дино заметил:
- Придется еще раз пройтись. — И повернувшись к нам, пояснил. — Слишком много крупных кусков.
В лагере все уже было готово к выдвижению: артиллерия и танки с подкреплением Кроноса стояли «под парами», а наши «Грады» и раненые бойцы оставались в лагере как арьергард.
Перед тем как войти в «пояс», Дино провел инструктаж оставшихся киборгов и саперов. Он подробно описал, где расположены те или иные завалы, и из какого они материала, после чего мы повели подкрепление и основную массу войск в сторону «Атласа».
Впереди двигались отдельные отряды саперов, которые при поддержке киборгов демонтировали остатки завалов. Саперы размещали заряды, а киборги убирали куски покрупнее, или просто рвали на куски те фрагменты летательных аппаратов, которые были слишком мелкими, чтобы тратить на них взрывчатку.
После подрыва очередного завала группа войск занимала уже расчищенное место, а саперы двигались дальше.
Через час, когда наша армия вышла к остаткам системы «Атлас», за нами красовалось форменная просека аж до самого лагеря.

68.

Похмеляясь у ларька!

Перед тем как отбыть, у меня возникло жуткое желание ещё раз увидеть Столицу. Возможно в последний раз, когда я мог бы увидеть Москву в ещё мирном состоянии. Поэтому, как только Дино заложил последний фугас, а киборги принесли термобарические ракеты, я нашёл глазами довольно большое скопление техники, лежащей горкой и порядочно возвышающимся над остальной массой мусора из "Пояса Хаоса".
Не говоря никому ни слова, я запрыгнул на фюзеляж боевого истребителя, быстро перебрался к его хвосту и залез на какую-то ржавую ракету, наверное, американскую. Корпус её сгнил и проржавел, но послужил мне отличной лестницей наверх. Джетпак использовать не хотелось: шумно, не говоря уж о том, что кругом было ракетное топливо и закислители. Взлететь на воздух сейчас очень не хотелось.
После ракеты я вскарабкался на ещё один самолёт, который чуть было не ушёл у меня из-под ног, но я ловко спрыгнул на следующий. В конце концов, я оказался на огромном бомбардировщике, который своей носовой частью смотрел точно на Москву. В корпусе у него было несколько пробоин, очевидно от сработавшей на него системы "Горизонт", которые мне пришлось перепрыгивать. Тонкая сталь корпуса тоже несла в себе немало сюрпризов, зачастую разваливаясь прямо под ногами, но несущие конструкции и рама самолёта меня выручали. С небольшими трудностями, и всё-таки без джетпака, я забрался на самый верх и поглядел на Москву.
Величественный город, раскинувшийся на сотни квадратных километров, казалось, тоже смотрел на меня. Вот он — спокойный, грандиозный и не покорившийся ни одному врагу, кроме самого страшного — врага внутреннего. Того, кого поначалу держал за своего. И теперь ощетинившаяся пушками и минами Столица ждала своего освобождения.
Но я думал, что город стоит здесь слишком давно. Все его памятники и здания, оставшиеся с незапамятных времён правления людей, всё это осталось в далёком, ничего не значащем прошлом, и надо было смотреть в будущее, сияющее для нас величайшим светом. Но пока мы не отвяжемся от прошлого, будущему не бывать. Когда-то европейцам пришлось забыть о тёмных веках, и лишь тогда они смогли вступить в новый мир просвещения и равенства. Так и мы рано или поздно должны перестать цепляться за остатки былого величия, а построить новое и совершенное.
Президент не знал этого. Он признавал власть, силу, величие одних над другими, поощрял рабство. И теперь, когда бежать ему было некуда, он показывал упорство старика, который не хочет умирать, а лапает молоденьких девочек, пытаясь доказать этим, что есть ещё что-то приятное в этой жизни.
Это даже не будет убийством как таковым — подумалось мне, — Это будет эвтаназией.
Там, впереди за городом, нас ждала невиданная доселе жизнь, в которой можно будет спокойно засыпать ночью, и просыпаться утром, зная, что ни один урод не придёт забирать то, что по праву твоё.
Мы пройдём через него и уничтожим всё, что видим. Убьём президента: каким бы сильным он не был, мы сильнее. Бросим вызов целому миру и вернём на планету столь долгожданный покой.
Я медленно поднял ладонь, сложив пальцы в пистолет. Направив "дуло" в сторону домов, я дёрнул лапой, будто от отдачи, и негромко сказал:
- Пуф.

На утро уже на нашей основной базе в Бородино нас ждали хорошие новости: прибыли танки из Японии, всего около ста штук. Вместе с танками Виктор, как новый верховный главнокомандующий, прислал тысячу бойцов со своей техникой, новым отличным оружием и обмундированием. Мы с удовольствием приняли все дары от нашего главного союзника, но они оказались не единственными. Со всей России, со всей Азии к нам стекались новые и новые подкрепления. Более чем сто союзнических кланов, деревень, городов, организаций, коалиций, лагерей — все слали то, что могли. Кто-то присылал сотню воинов, а кто-то — тонну горючего для машин. Привозили патроны и оружие, присылали техников и программистов, специалистов всех мастей, необходимых для поддержания армии в боеспособном состоянии. Станки и ресурсы, вплоть до древесины и угля — всё шло в ход, и огромная махина Новой Армии России раскручивалась с каждым днём всё больше и больше. Вскоре Бородино вмещало в себя десять тысяч зверей всех мастей, всех специальностей, а так же безумное количество техники. Вертолёты, бронемашины, танки, зенитки, ракетные части — у нас было абсолютно всё, что мог пожелать любой генерал.
Но и наши неприятели не щи лаптями хлебали. По данным спутниковых снимков, они завезли в Москву столько артиллерии и ракетных комплексов, что хватило бы разнести Австралию. Бронетехники у них не было, но мы выходили на их поле, а значит, это было минное поле. Ловушки и засады ждали нас на каждом шагу.
Упорство и глупость этих ящеров поражало не только меня и мою команду, но и остальных ящеров, которые были за нас, а от "родства" с людьми отплёвывались, как от мороженного с песком.
Неделю мы просто сидели друг напротив друга, ожидая удара. Из Москвы пытались сделать несколько вылазок, но все они кончались полным крахом. Забытые развернули и организовали свою противовоздушную оборону, и теперь даже таракан мимо невидимой черты не проползёт.
Но спустя неделю к нам вернулись три тяжёлых вертолёта, на этот раз обшитые бронёй и вооружённые до зубов, но всё ещё удивительно грузоподъёмные и вместительные. Как сообщил Кронос, внутри одного из них нас ждал "Спецдесант". Я вызвался посмотреть, а вместе со мной большинство киборгов из наших и Красной Бригады.
Когда люк вертолёта открылся, а внутри вертолёта зажёгся свет, никто из моих знакомых не стал храбриться и сохранять спокойствие. Все дружно заняли укрытия и огневые точки, направив на вертолёт все возможные виды оружия, какие только были. Остальные, завидев подобную реакцию, тоже окопались.
Однако они просто поднялись со своих мест, взяв огромные крупнокалиберные пулемёты, мирно сошли по трапу на землю, где один из них довольно громко и властно приказал:
- В шеренгу!
Я впервые видел, как строятся зиры. Не простоя строятся, а соблюдая всю военную дисциплину. Честно говоря, увидь я их такими в первый раз, я бы не испытывал к ним такого отвращения, а главное — страха. Эти твари не совмещались в моём сознании с чем-то разумным, а сейчас они не только строем ходили, но и говорили вполне обосновано. Надо сказать, Кронос не просто делал их умнее и исполнительней, но и добавил им роста, массы и электроники. Теперь каждый из них походил на ПШРК в миниатюре: встроенное оружие, ракеты, гранатомёты, нано-броня и прочие примочки. Сражаться с такими тварями было не просто страшно — от них хотелось убежать как можно дальше и спрятаться. Но в моём наушнике раздался строгий голос Кроноса:
- Товарищ маршал, примите командование.
- Я боюсь даже приближаться к этим тварям! — тихо ответил я Кроносу, но Зиры услышали даже это. Согласно уставу они не подали виду, что слово "Твари", обращённое к ним, не сильно лестно, но я услышал низкий утробный рык, исходящий от них.
- Они не менее разумы, чем вы или любой из киборгов рядом с вами, маршал! — строго проговорил Кронос.
- Мозги у них всё ещё в заднице? — тут же влез в разговор Добб.
Тут зиры уже торжественно плюнули на устав и посмотрели на то место, где мы прячемся, откровенно рыча и оскаливаясь. Учитывая их огромные пасти, а так же количество и остроту зубов, выглядело это действительно устрашающе и жутко.
- Да, — ответил Кронос, — Это самое защищённое место. Согласно статистике, поражение этой области самое маленькое из всех.
- Пинок под зад — сотрясение мозга, — констатировал Добб, но тут даже Кронос сорвался:
- Господа офицеры, сохраняйте адекватность! — я впервые услышал, как Кронос повысил голос, — У них есть прямой приказ о ненападении на вас, но Зиры по-прежнему являются чрезвычайно агрессивной формой жизни!
- Я слышал, тут есть маршал! — внезапно подал голос один из старших Зиров. Из основной толпы его отличали более веские габариты и широкие стальные наплечники на его броне, на которых были приварены знаки отличия. В его случае — две сержантские полоски, — Пусть он выйдет, если не трус!
Я увидел Добба на месте толкавшего, от чего немного прифигел:
- Ну ты и друг, однако!
- Иди уже! — Шикнул он на меня, — Я вот их не боюсь!
- Сам иди, раз не боишься! — парировал я.
- Я не маршал!
- Теперь маршал!
- Ты не можешь назначать равного себе! — рыкнул он.
- Кронос! Назначь его маршалом!
- В армии не может быть два маршала. Масштаб не тот, — будто издеваясь ответил наш покровитель.
- Чё вы как дети маленькие!? — прибежал на помощь Молотов, — Вон они стоят и никого не атакуют!
- Потому что никого не видят! — припомнил ему я, — Все, кто был вне опасности при этих тварях — это они сами!
- Мы не твари! — громоподобно рыкнул старший зир, поднимая пулемёт.
Все дружно залегли.
- Я всё-таки их боюсь, — признался Добб.
- Нашпигуем их свинцом! — влез в эфир Чак.
- Отставить! — тут же ответил Кронос.
- Это всё глупо! Глупее ситуации ни разу не было, а я уже три сотни лет живу! — сказал мой главный друг.
- Ваше поведение сравнимо с поведением младшей ясельной группы человеческого детского сада, — констатировал Кронос.
- Что и требовалось доказать, — тихо сказал куда-то в сторону Молотов.
Наш диалог вышел за все рамки приличного. Нахмурившись, я на всякий случай накинул на себя шлем и решительно поднялся из-за своего укрытия.
Все Зиры тут же повернули свои головы ко мне. Точнее, боком ко мне. Все смотрели на меня своим правым глазом, из-за особенности строения головы. Полезно конечно видеть на триста двадцать градусов, но выглядит это глупо. Впрочем, зиров это ни разу не смущало: их командир, громыхая своими латами и сотрясая своей поступью земную твердь, подошёл ко мне вплотную, и мне снова захотелось спрятаться. Зир был просто огромный! Мы привыкли видеть их как небольших и весьма юрких зверей, однако тот, что подошёл вплотную ко мне, оказался на три головы выше и как минимум в два раза шире меня! Я не считал себя мелким зверем, хотя Добб был крупнее меня по габаритам, но эта тварь превосходила любого, кого я когда либо видел.
- Маршал, — спокойно сказал зир, прикладывая раскрытую ладонь к своему глазу. Он явно старался не упускать меня из виду, постоянно держа морду чуть наискосок.
- Сержант, — неловко сказал я, тоже отдавая честь, — Приятно видеть вас…
- Мы заметили, — пробасил Зир. Любое его слово походило на угрозу, но потом он, не позволив мне сказать, продолжил, — Вы должны быть предупреждены, согласно протоколу наших действий: ни в коем случае нельзя наставлять на нас оружие. Любой тычок стволом в нашу сторону — и мы можем выйти из-под контроля.
Он отцепил от нагрудной пластины на своей груди небольшой пульт, державшийся на магнитах.
- Это пульт нашего самоуничтожения. Теперь мы понимаем, насколько опасны, так что не стесняйтесь использовать его в крайних, или даже тактических случаях. Заряд довольно мощный.
Я принял пульт и ключ от него. Если бы не костюм — зир увидел бы мои дрожащие лапы.
- Всем опустить оружие и покинуть укрытие! Повторяю, оружие не поднимать! — приказал я. Звери наконец-то выдохнули спокойно, особенно когда в моих лапах находился ключ от их жизней.
Некоторые даже осмелели настолько, что решались подходить к строю зиров. Им это не нравилось, хоть и виду они не подавали, но стоило кому-то из моих солдат тыкнуть в них пальцем, почти весь их строй огрызнулся на обидчика. Перси, переживший в своё время много заварух, тут же поджал уши и поспешил ретироваться.
- Вам… Что-нибудь нужно? — скромно спросил я у их командира.
- Никак нет, — строго ответил мне сержант, — Каждый зир укомплектован питательной смесью и набором стимуляторов на месяц непрерывного несения дежурства. Мы не запрашиваем еды или места для сна.
- Здорово, тогда, — я немного растерялся, но потом оглядел их оружие и обмундирование, приказал, — Несите дежурство по периметру базы! Укрепить каждый пост парой зиров, при нехватке — распределиться равномерно по всему периметру… Выполнять!
Звери дружно развернулись направо и, чеканя тяжёлый шаг, ушли нести службу. Я наконец смог перевести дух.
- А ты храбрец, — заявил мне подошедший Добб, — После всего того, что они нам устроили…
- Да уж, — я скинул шлем и смахнул невидимый свету пот, который впитала в себя шесть на морде, — Не представляю… Как нелегко придётся президенту против них, а?
- Намного хуже чем нам…
Из прибывшего вертолёта вышла и их главная надзирательница — Тенесси с неизменным молниемётом, и Бульк,тоже оснащённый этой чудо-пушкой. Вместе они сошли на землю Бородино сразу, как только ушли прибывшие зиры.
- А вы с ними строго, маршал, — усмехнулась Тенесси, — Вам что-нибудь нужно или ещё чего? Вы бы им ещё лапки предложили бы помассировать!
Бульк и рыжая бестия дружно заржали, однако я их юмора не разделял:
- Чего заржали? Посмотрел бы я на вас, без этих игрушек! Окажись вы мордой к… не знаю что у них там!
- Ну, мы их видели и контролировали, — небрежно сказала Тенесси, закидывая "ствол" своей пушки за спину, в специальное крепление, — Кронос ещё таких прислал. Определите электрический отряд: за ними всё-таки глаз да глаз нужен…
С этим у нас проблем не возникло.

Последней частью нашей армии стало возвращение старого состава Российской армии, полного подкрепления. Но не ещё одна тысяча вояк была важной частью, а та самая пушка в конце, та, которую так удачно забыл во Владивостоке тот белый волк-наёмник, забирая с собой предводителя Забытых. Я не стал бродить вокруг да около — просто вернулся в своё купе, провёл там ночь, выпив за честь и веру с Доббом и Чаком. В ту ночь, когда вернулся состав, многие пили. Даже те, кто никогда не ездил в этих вагонах через весь свет…

С прибытием Зиров, последней части нашей армии, атака стала вопросом времени, а не организации. Последнее собрание я созвал в ночь на шестое число. Пришли все мои друзья — сейчас в высоких погонах, но обо всех хотелось думать именно как о друзьях. Мы молча сидели и разглядывали карту, спроецированную на стенку палатки, где Кронос объяснял нам предельно простой план наступления: по земле, по железной дороге и по воздуху. Первыми, на разведку, выйдет ядерный локомотив с небольшой группой войск, которые деорганизуют сопротивление. Стрелять по ядерному локомотиву, да ещё с пушкой на чёрном напалме в конце состава они не будут: и ежу понятно, что это себе дороже. Отряд вытеснит президентские войска с вокзала, позволит простым, мирным зверям эвакуироваться из города. Когда поезд отправится — в бой пойдём мы.
Я лично поведу в бой наземную часть наступления — наши основные силы, "Тьма", как назвал это скопление Кронос. Сигналом будет подрыв Пояса Хаоса, через брешь в нём мы и проедем. За семь минут до этого ИИ запустит в Москву четыре ядерные боеголовки, по его собственному признанию, уже давно высохшие и негодные, в сущности — болванки, которые возьмут на себя роль отвлекающего манёвра, взяв на себя четыре пушки системы "Горизонт": именно столько пушек покрывают зону, через которую мы будем прорываться. Впереди — противоминные машины, танки. Как только пройдём минное поле, вперёд выйдут танки. Японским не составит труда разогнаться до ста пятидесяти километров в час. Будет там и три танка-камикадзе, начинённые взрывчаткой по самое горлышко, без водителей — на радиоуправлении. Их задача проста как три копейки: со всей дури ворваться в ближайший небоскрёб, на котором расположена одна из пушек "Горизонта" и снести его к чёртовой бабушке. Это и будет началом битвы.
Дальше я уже не слушал. Очнулся только на воздушной атаке — армады. Массив будет громить внутренние кольца "Горизонта", армада — обеспечит огневую поддержку с воздуха. Как только небо над Москвой будет нашим — вся столица падёт.
Но оставалась последняя проблема — это президент и ПШРК. Его появление на поле боя не мог рассчитать даже Кронос. С равной степенью вероятности суперкомпьютер утверждал, что он может как пойти в контр-атаку ещё на первом этапе плана, а может и не появится вообще. Но одно мы знали точно: если презик и его робот появятся раньше, чем мы вынесем ПВО столицы — это будет провал. Из-за того, что он мог появиться где угодно и когда угодно, Зиры будут всё время находится в вертолёте, готовые к десантированию. С вертолётом, в любую точку Москвы их доставка будет делом не большим, чем на пять минут, но если "Горизонт" будет функционировать в районе высадки — такой большой вертолёт будет признан системой целью номер один и уничтожен. Не спасёт тут практически ничто, ни глушилки радаров, ни дымовая завеса. Такую махину в воздухе трудно не заметить. Зиры выживут, но потеряют былую мобильность. Даже с кибернетическими примочками, в городе полном врагов и ловушек, они не пройдут больше километра за десять минут. В огромном мегаполисе такая скорость была сравнима с черепашьей.

Мы шли к этому моменту с того мига, как в далёкой Японии до нас долетели слова о предательстве. О том, что посаженный на нужное место нужный ящер с нужными наклонностями прислал нас в Японию как рабов. Как скотов на убой, но мы не травоядные!
Мы все были хищниками в этой войне. Хищниками, животными с человеческими мозгами… Возможно когда-то люди и совершили ошибку, дав нам возможность ходить на двух лапах и разговаривать с ними, но не дав равных с собой прав. И теперь их последняя ошибка будет исправлена нами — их же творениями.
Собрание, начавшееся в десять вечера, закончилось ровно в 23 часа 58 минут. Глядя вслед уходящим ребятам, я не выдержал и спросил у стоящего рядом фантома Кроноса:
- Скажи, мы правильно поступаем?
Светящийся призрак повернул в мою сторону голову и четко отчеканил:
- Да.
- И у тебя нет никаких сомнений в правильности происходящего? Многие из них погибнут.
Несколько секунд Кронос безразлично смотрел на меня, а потом не терпящим возражений голосом произнес:
- Они идут сражаться за новый, идеальный мир. Мир, в котором не будет войн. В котором все будут равны и никто не будет ровнее. Где у всех будет все необходимо для комфортной жизни и не будет ничего лишнего. Мир, где будет восстановлена сельское хозяйство и экология. Это будет беспрецедентный мир. Ничего подобного на этой планете никогда не было.
Кронос снова взглянул на меня и слегка улыбнулся:
- Ради такого стоит рискнуть жизнью.
- Наверное ты прав... — Согласился я.
- Я прав. — Отрезал Кронос. Некоторое время он молчал, глядя перед собой, а потом мрачно добавил:
- К сожалению, люди этого так и не поняли...
На моих часа было пять минут нового дня, когда я вышел из палатки к ждущим меня солдатам. Я поднял лапу, предотвращая поток вопросов.
- Внимание! — Начал я сходу, — Сегодня в три часа тридцать минут, мы начинает операцию «Вектор». Цель операции — захват города Москва. Операция сопряжена с высоким риском, но, невзирая на это, все наше высшее командование будет с вами на поле боя. И я в том числе.
- Товарищ маршал... — Боец стоящий рядом явно был растерян. — ...а разве маршалы в боя ходят?!
- Ходят, — заверил я. — Когда ставки ТАК высоки, и маршалы ходят в бой.
Бойцы переглянулись. А я, оглядевшись, подошел к стоявшему рядом грузовику с откидным бортом и забрался ему в кузов.
- Внимание! — Повторил я. — Сегодня будет очень важный день... — Я прошелся в сторону кабины и пинком ноги откинул борт грузовика, превращая его в своеобразную трибуну. — ...Обычно, когда мы сталкиваемся с чем-то выше наших возможностей, мы говорим: «Я всего лишь один из огромной толпы и сам ничего изменить не могу». После сегодняшнего дня эта отмазка не прокатит... — Я встал посреди кузова и оглядел толпу перед собой. — ...сегодня именно ВЫ будете решать каким будет мир послезавтра. Вы и никто более. От того, как вы будете сражаться, зависит будет ли дальше мир и процветание на земле, радость ваших родных и близких, либо же полный апокалипсис. Вы знаете, о чем я. Кто был в Японии, тот знает. Кто видел то, чего хотят те, против кого мы сегодня воюем.
Так что за каждым из вас стоят миллионы поколений, которые придут за нами. Так что мы просто не имеем права облажаться! И хотя я не люблю громкие слова, но с этого момента — даже смерть не повод предавать присягу!!!
Мне вторил рев толпы.

69.

Ты спасёшь нас, точно знаю…

Когда все разошлись спать по своим палаткам, я остался один в пустом штабе, стоя у стола, склонив голову. В мыслях творился полный кавардак, но одна чётко пульсировала у моих висков — это моя последняя ночь.
Любой, кто прошёл через бой — маленький или большой — всегда чувствует за собой дыхание смерти, которая когда-то не угналась за ним. Так и сейчас я чувствовал на себе этот тяжёлый взгляд старухи с косой, стоявшей за моей спиной. Она была благодарна мне, ведь если бы не я, то завтра у неё не было бы работы.
Кронос, молчаливо стоявший голограммой в зале, в какой-то момент кивнул мне и исчез. Проектор, привезённый из алмазного пика, сам выключился.
- Эй, — позвал меня тихий и милый голос за спиной, — Не волнуйся, здесь никого кроме меня.
Рея знала, чем приободрить. Но её единственной не было на нашем совещании. Возможно потому, что она не сколько друг…
- Ты сам понимаешь, что отговаривать меня от участия — глупо, — прочитав мои мысли, сказала она, — Ты сам видел, на что я способна. Ты хочешь это на поле боя.
Я молча кивнул в знак согласия. Какой ещё военный откажется от такой силы на своей стороне?
- Я никогда не буду тебя винить, если ты попросишь идти с тобой. Я даже смогу… ну знаешь. Повеселиться.
- Там не будет весело, Рея, — вслух сказал я. Самочка тихо засмеялась, развернулась и уселась на стол справа от меня.
- Я практически бессмертна. Единственное, чего я могу бояться, так это огнемётов, но пусть сначала догонят. Ведь я ещё и… всевидяща.
- Ты богиня, — улыбнувшись, добавил я, посмотрев на неё.
Она искренне засмеялась, и потупила свой взор.
- Ты сделал меня такой. Показал мне то, что скрывали от меня столько лет…
Она не стала говорить дальше, но ответ на мой немой вопрос, я всё-таки получил. Она показала его мне, свои воспоминания о том, что с ней было в Алмазном Пике, как её создали, каждую секунду её бытия.
Она никогда не знала хороших чувств. Всю свою жизнь она тренировала в себе стойкостью ко всем известным ей эмоциям: зависть, гнев, страх. Она отрицала любое проявление эмоциональных действий, поддаваясь лишь холодному, точному расчёту сил на поле боя. Всю свою жизнь Рея не знала ничего кроме войны. Но не знала, что таит в себе сила, скрытая в лучших чувствах.
- Но почему я, — спросил я её, как только виденье её прошлого вышло из моей головы, — Что сделало меня особенным?
- Ты настоящий, — шепнула она, — В тебе всё самое настоящее.
- О да, — усмехнулся я, постучав себя по нагрудной броне, — Стопроцентный зверь.
Рея смущённо кивнула. Наш разговор оборвался, но мы просто стояли друг на против друга.
- Не думаю, что сейчас время для близости, — признался я.
- Ты прав, — кивнула она, — Хотя перед боем многие хотели бы…
- Так пусть себе ни в чём не отказывают, — кивнул я, — До решительного сражения можно всё что угодно.
- Тебя хотят видеть, — вдруг сказала Рея и тут же растворилась в воздухе, как будто её и не было. Я вздохнул: всё-таки непривычно, когда кто-то вот так по волшебству исчезает из-под твоего носа. Но она была абсолютно права: в мою палатку просунулась морда нашего Бандита.
- Вот вы где, товарищ маршал, — сказал он, заходя внутрь. Увидев его, я слегка удивился: лис одел строгий костюм, галстук-бабочку и даже где-то нашёл ботинки для своих лап. Выглядели они немного нелепо, да и сама рыжая морда, торчавшая из человеческого тела, и рыжий хвост нарушали композицию, которую человечество придумывало и блюло столетиями, — Могли бы предупредить заранее, что мы сегодня выступаем!
- Я и сам этого не знал, Чак, — признался я, — Чем меньше знаем мы, тем меньше знает разведка нашего противника.
- Не надо прописных истин, товарищ маршал, — как-то нагло заявил Чак, — Вы готовы?
- К чему?
- Вы обещались поженить меня!
Я смущённо улыбнулся, а потом обвёл лапами свой наряд. Чак махнул на меня лапой, и заявил:
- Думаете, легко было найти этот костюм во всей нашей армии? Не говоря уж о том, что моя невеста идёт под венец тоже не в белой фате!
- Тогда тебе тоже стоит переодеться, — кивнул я ему, — Думаю, что парадный костюм в армии найти куда проще, чем гражданский.
Чак в душах хлопнул себя по лбу.
- Парадка! Как я мог забыть…
- Ищи. И невесте эту идею передай.
- Не успеем всё сделать, — выдохнул Чак.
- Я организую, — улыбнулся ему я, — Давай, за полчаса управишься.
Он охотно козырнул мне, после чего выбежал из палатки. Рея появилась у меня за спиной сразу, как его рыжий хвост скрылся за порогом.
- Тебе помочь?
- Может быть, — пожал плечами я, — У меня есть одна идея насчёт алтаря, можешь организовать поиск цветов?
- Я найду, — охотно кивнула она, — Десять минут.
- Давай.
Она вновь исчезла из виду, но я уже покинул палатку, решительно направившись к грузовику, на котором несколько минут назад толкал свою речь, а сейчас же его оккупировали разнообразные бойцы моей армии. Завидев меня, все подскакивали со своих мест, отдавая честь.
- Вольно, — крикнул всем я, — Организуйте на кузов грузовика лестницу! Широкую, хорошую. Тент снять, у дальнего края сложить несколько ящиков, и сделайте хоть раз всё аккуратно!
- Дружище, ты чего удумал? — спросил меня подошедший Добб.
- Свадьбу! — ответил я ему, — Я обещал Чаку и его подружке обвенчать их.
Добб саркастически скосил глаза.
- У нас через два часа самый важный бой в жизни, а ты устраиваешь свадьбу?
- Эй, — я строго показал на него пальцем, — Ты отлично знаешь наше правило — перед боем можно всё. Тем более для влюблённых.
Доберман сменил гнев на милость и даже улыбнулся.
- Может устава ты и не знаешь, дружище, но твоё сердце всегда в правильном месте.
Эти слова почему-то тронули меня до глубины души. Действительно, не зная устава нашей армии, я всегда делал правильные, хоть иногда и противоречивые вещи, и всегда отдавал правильные приказы. Может поэтому Рея и сказала мне, что я — настоящий?
- Спасибо, Феникс, — кивнул я ему, — Ничего, если я тебя так буду называть?
- Тебе можно, — усмехнулся пёс.
- Договорились, — я пожал ему лапу, после чего спросил, — Поможешь?
- Ещё как, — кивнул мой старинный друг.
Солдаты, которые были из числа тех, кто лишних вопросов не задаёт, быстро сложили из патронных ящиков невысокий помост в кузове старенького русского "Урала", а более инициативные, из тех же коробок, только полных, складывали для новобрачных лестницу, по которой они ко мне и поднимутся. Я охотно помогал и тем и другим, наравне с рядовыми таская тяжеленные деревянные коробки с амуницией. Постепенно на немаленькой площади у вокзала Бородино снова образовалась толпа интересующихся, сочувствующих и просто зевак, которым перед боем не спалось, а хлеба и зрелищ хотелось всегда.
- Товарищ маршал, — вызвал меня по общей связи наш покровитель, — В связи с торжественной ситуацией даю вам разрешение на распаковку контейнера четырнадцать.
- Контейнер четырнадцать? — спросил я, тут же кивнул паре бойцов чтобы те шли за мной, — А что там?
- Алкоголь, товарищ маршал. Немного, так что распределите всё по максимальному количеству бойцов.
- Ворошиловские сто грамм для храбрости? — припомнил Молотов, довольно следуя за мной, но тут заявил, — Я пропущу, пожалуй.
- Хозяин-барин, — сказал я ему.
Контейнер, привезённый из далёкого Алмазного пика, оказался доверху набит бутылками с водкой. Ящики с ними быстро разошлись по лапам, и Кронос лично контролировал, чтобы никто не брал себе больше положенного. Ни мне, ни ему не были нужны пьяные солдаты в захватываемом городе, а вот небольшая порция храбрости, как её назвал Молотов, понадобится и мне и Доббу. Почти никто из солдат не побрезговал взять свою порцию в хлипком пластиковом стаканчике, действительно, каждому досталось по сто грамм. Но тут до меня кое-что дошло, поэтому по общей связи с нашей армией велел разделить порцию на две, и пока не пить. Приказу последовали неохотно.
Как только с горячительными напитками разобрались, появилась Рея с парой корзинок цветов, висевших за ней в воздухе. Вручив их подоспевшей Тенесси и трём лисицам, она позволила им украсить наш ипровизированый алтарь.
Наконец пришло время нашего маленького торжества. Чак при параде, ухоженный и вычищенный, поднялся ко мне в кузов Урала, а я, пожав ему лапу, взлез на постамент из ящиков. Мы оба устремили взгляды на двери главного вокзального терминала Бородино, до которых бойцы не стали занимать места, образовав, таким образом, довольно длинную дорожку до нашего грузовика.
Внезапно у всех в наушниках раций заиграла незнакомая музыка. Кронос пустил её по общему каналу, спасибо, что не очень громко: так мы хотя бы могли слышать друг друга. Из дверей вокзала вышла суженная Чака, под лапу с нашим полковым лисом — Ботаником. Другой рыжий искренне улыбался и получал всю возможную честь, которую только мог, проводя невесту по её пути.
Чак повернулся к ней, сложив лапы за спиной, и больше взгляда от неё не отрывал. Медленно шагая в своём парадном наряде к нашему алтарю, невеста не поднимала глаза и скромно смотрела под ноги. Ботаник проводил её до самого грузовика и помог подняться, где, наконец, вручил лисицу в лапы самого любящего её самца.
Музыка в эфире наших раций стихла, и я откашлялся.
- Кронос, дай мне текст, — негромко попросил я, чем развеселил всех окружающих, кто-то даже захлопал в ладоши. Я тоже усмехнулся, но костюм сработал как по команде: накинул тактический шлем, закрывая проекционным стёклышком мне один глаз.
Я начал читать свадебную молитву, показавшуюся мне довольно убогой, но всё время, пока я говорил, влюблённые не сводили глаза друг с друга. Я закончил свой текст, по традиции спросил согласия, после чего кивнул и сложил тактический шлем.
- Властью данной мне верховным главнокомандующим суперкомпьютером, я объявляю вас мужем и женой.
Я сделал паузу, улыбнувшись обоим.
- Можете поцеловать невесту, — наконец-то кивнул я, и тут же увидел самый страстный поцелуй в своей жизни. Лис не стал медленно охватывать свою избранницу за талию, а просто вцепился в неё как дикий зверь в тушку своей добычи. Но когда поцелуй всё-таки прекратился, я поднял над головой бутылку с остатками водки.
- За здоровье молодых, бойцы!
Вся толпа при церемонии дружно рявкнула что-то, чем немного засмущала стоявшую передо мной пару.
Я подождал немного, и когда все снова разговорились, оборвал идиллию:
- За победу! Дважды коротко, и один раз раскатисто! Ура!
Вся моя армия тут же подхватила моё "Ура".
Казалось, что их радостных крик донёсся до самой Москвы.
Что-то вздрогнуло в нашей груди, и теперь было не так страшно. Выпив ещё, я прижал к себе подоспевшую Рею, посмотрев на бесконечное чёрное небо и показав ей.
- Красиво, — сказала она, ответив на мой незаданный вопрос.
И тут же в пример я показал ей двоих влюблённых перед нами.
- Красота, — снова сказала она, кивнув мне. Я улыбнулся и ответил:
- Ты спасёшь нас, точно знаю.

70.

Я твой враг, твоя еда.

- У вас полчаса! Не теряйте ни минуты: мы ждём сигнала к наступлению!
Я напутствовал своих бойцов, стоя на главном ядерном локомотиве. Мы все подобрались вплотную к Москве, и теперь перед нами был лишь пояс Хаоса, а за ним Город.
Две сотни бойцов, отправляющихся впереди нас на разведку и зачистку вокзала, были отличными бойцами, но не из тех, кому я мог доверять так, как доверял Доббу или Молотову. В атаку их вели молодожёны.
- Задайте им, — я слез с локомотива, похлопав его по освинцованному боку, и тут же восемь пар стальных колёс крутанулись под тушей ядерного паровоза, разгоняя военный состав. Я встал рядом, смотря, как восемь вагонов уносятся вдаль.
- Остальные — на позиции! Мы начинаем через полчаса! Быстро!
Никто не терял ни секунды времени. Каждый сегодня был героем. Техники заправляли топливом последние танки, водители прогревали двигатели. Инженеры и их помощники загружали в бронемашины снаряды.
Бойцы проверяли оружие: смазывали, чистили, заменяли любые потёртые детали. Отдельным нарядом программисты осматривали новейшую броню, в которой шли воевать треть из общей массы бойцов — это наш штурмовой отряд, остальным силовая броня была не положена.

Всё было слажено, чётко, быстро и эффективно, так, как должно было быть на войне.
- Армада готова? — строго спросил я в рацию.
- Так точно!
- Массив? — уточнил я.
- Зиры ждут, — ответил мне пилот грузового вертолёта.
- Отлично, — ответил я, прерывая связь.
Я быстро зашёл в штаб: там наши генералы ещё раз проходили план шаг за шагом. Кронос рассчитал всё чуть ли не поминутно, но это было бесполезно. — Товарищ маршал? — кто-то позвал меня со спины. Это оказался совершенно незнакомый мне пёс, ещё совсем молодой.
- Слушаю, — строго буркнул я, и он тут же подсунул мне под нос бумажку. Я пробежался глазами по документу: отчёт о недееспособных танках, которых не оказалось. Я отдал документ бывшему японскому рабу и кивнул, — Добро.
Он всё понял и тут же ретировался. Ко мне принесли ещё несколько документов, но ничего нового я не узнал. Тяжело вздохнув, я упёрся кулаками в столешницу.
- Товарищ маршал? — снова спросили меня. Я не откликнулся.
- Дружище? — спросил голос.
Я поднял глаза, услышав Добба. Он был предельно сосредоточен и спокоен.
- Всё в порядке?
Я быстро кивнул.
Секунды казались бесконечностью, но тут кто-то из наших ворвался в штаб, рванув пороги палатки.
- ОНИ ВОШЛИ В ГОРОД!
Не говоря ни слова, я тут же выбежал наружу, стукнув по нагрудной плите своего костюма, как будто именно это включало Джетпак. Турбины подняли меня в воздух, и я присмотрелся.
Ярославский вокзал, до этого спокойный и тихий, пестрел вспышками выстрелов и взрывов. С небольших снайперских укреплений по земле били трассера, а состав, остановившийся за несколько сотен метров от перрона, огрызался огнём.
- Я же говорил, надо полностью заехать на вокзал! — рявкнул я.
- Всего восемьсот метров, это нормально! — тут же ответил в эфире Молотов, — Всё пока что по плану.
- Ни черта у нас не по плану!
- Не паникуй! — оборвал меня Добб, — И спустись с небес на землю!
Я аккуратно снизился и оказался в кругу своих генералов. Они выжидающе смотрели на меня, ловя каждый мой жест и каждое слово. Я не стал их разочаровывать.
- По машинам.
- Слышали приказ! — раздалось в общем Эфире, — ВСЕ ПО МАШИНАМ!!!
Поле перед поясом Хаоса зашумело тысячью разных голосов и звуков, но через пять минут всё стихло. Инженеры покинули плацдарм.
- Шепард, вы готовы? — спросил я по личному каналу.
- Всё настроено и готово к бою, — отрапортовал овчар, — Они и не поймут, что их накрыло.
- Очень на это надеюсь, — ответил я, хотя оптимизма моих друзей я не разделял.
- Глушилки радаров активированы, — отрапортовал Координатор.
- Готовлю болванки, — тут же ответил Кронос.
- Сигнала нет, — сказал я в общем эфире, тут же вскинув экранчик на своей правой лапе, — У них ещё три минуты.
- Справятся, — заверил меня Молотов, — Это же Чак. Он у нас хитрый.
Но в хитрость бывшего бандита плохо верилось, особенно когда в темноте ночи были явственно видны пулемётные вспышки, окружающие вокзал. Я сжал зубы до боли, когда цифры на моих часах показали мне половину четвёртого.
- Где они!? — разочарованно рыкнул я, но тут же встрепенулся. До моих ушей донёсся звук, похожий на цепочку очень мощных взрывов, после чего я позволил себе вновь взмыть в воздух, чтобы окинуть взглядом Москву.
Один из небоскрёбов, стоявший ближе всех к городской черте, медленно и солидно заваливался на бок, поглощаемый клубами пыли и дыма. Верхняя часть высотного здания вдруг рассыпалась, как будто была сделана из гипсокартона, обнажив огромную двойную пушку. Тяжело рухнув на землю, орудие разорвалось на составляющие от силы удара, а затем до нас долетел колоссальный грохот.
- Они сделали это! — Заорал кто-то в эфире. Это была наша первая победа, но радоваться было рано. Я знал, что теперь таиться было бестолку, так что прижал ладонью наушник.
- Первая пушка вынесена, за вами ещё четырнадцать! — отрапортовал Чак, — Тут реально жарко, маршал! Давайте подкрепление, они уже гонят сюда своих!
- Понял тебя, Чак! — радостно ответил я, — Мы выходим!
Я достал детонатор, который дал мне Дино и вставил в него активирующий ключ. Приборчик, пискнул в моей лапе и загорелся красным огоньком, символизирующим готовность утроить грандиозное зрелище.
- ДВИГАТЕЛИ! — заорал я, хотя меня слышали все позади. Армия взревела стартёрами, и в следующий миг воздух сотряс грохот работы тысячи двигателей. Чтобы не испортить себе слух, я поспешил накинуть на себя шлем: теперь я точно знал, что я не сниму его до того момента, пока всё не кончится.
Экран зажегся и показал мне тактическую информацию. За мной стояло бесчисленная для нашего времени армия, готовая сорваться в бой по первому приказу.
Это было потрясающее ощущение, но медлить было нельзя: каждая секунда промедления могла стоить кому-то жизни в отряде Чака.
Я повернул ключ ещё, чтобы перевести детонатор в режим ожидания. Отщёлкнув большим пальцем защитный колпачок на красной кнопке, я перевёл дух, и вмиг успокоился.
- Бум, — зачем-то сказал я, нажимая кнопку. Наша атака официально началась.
Серия взрывов, разметавшая остатки пояса Хаоса в разные стороны, потрясла всех до глубины души, кроме, наверное, повидавшего своё Динозаврика. Чёрный лис устроил нам настоящее зрелище: огненные клубы поглощали собой технику и остатки топлива, оставляя после себя лишь выжженную землю, которая ещё какое-то время продолжала гореть. Обломки фюзеляжей и баллистических ракет осыпали всю площадь между Москвой и Поясом Хаоса — так что теперь путь был свободен.
- ВПЕРЁД!!! — заорал я что было сил, подхватывая свой пулемёт и поспешно усаживаясь на первый попавшийся подо мной танк. Так же как я сделали многие киборги и обладатели совершенной силовой брони: так мы могли лучше защитить танки от пехоты, а киборги с их датчиками на мины и ловушки, могли помогать механикам.
Я вцепился в ручку люка, взяв в одну лапу пулемёт, присел на броне, ожидая, когда тяжёлая бронемашина наберёт всю свою возможную скорость. Под толщей брони ревел тысячесильный двигатель, а гусеницы впивались шипами в сухой песок под днищем. Так как моим танком управляли знакомые мне рыжие, побывавшие с нами в Японии, не стоило сомневаться, что я вместе с ними окажусь впереди всех. Машина нырнула носом в огромную лунку, которую оставил после себя чудовищный взрыв Динозаврика, но через минуту, подлетев и оторвав все четыре гусеницы от земли, танк рухнул на территорию Москвы. За ним последовали десятки таких прыжков, каждый из которых сотрясал землю и издавал необычайный грохот. Тут же вперёд вырвались лёгкие разведывательные машины с единственным наездником и лёгким вооружением. Некоторые даже не имели и наездника, а управлялись дистанционно на случай мин.
- Ракеты пошли, — отрапортовал Кронос.
Я поднял глаза, вглядываясь в рассвет. Крыши некоторых небоскрёбов приходили в движение, с них осыпались стёкла, и всё здание до самого фундамента пробирала дрожь. Пушки "Горизонта" поднимались из своих убежищ и принимались за свою работу.
- Высылайте камикадзе! — приказал я, похлопав по люку. Мы сбросили скорость, а впереди нас выстроились в ряд три чёрных демилитаризованных танка.
Но вдруг над нами грохнул взрыв, а на городской черте загорелся и вспыхнул красный осветительный сигнал. Такой же повторился пятью километрами левее, а потом и правее.
- Нас ждали! — догадался кто-то, — Свинцовый дождь!
- Шепард, приготовились! — рявкнул я в рацию, — Они начинают!
- Ракеты на подходе!
Совершенно внезапно всю Москву потряс такой сильный грохот, что даже сквозь защитную систему моей брони, я почувствовал, как сердце хочет выпрыгнуть из моей груди. Древняя пушка из системы "Горизонт" вернулась к жизни и сделал свой первый залп в этой войне. Огромное орудие содрогнулось под собственным весом, направив дуло куда-то в небо, после чего по нему проскочила настоящая молния. Орудие исторгло из себя уже знакомое мне марево, оставив тяжёлый белый след в воздухе. Сам снаряд даже не был виден из-за чудовищной скорости, до которой его разогнала Гаусс-пушка.
- Первая ракета сбита, — отрапортовал Бот, — Время перезарядки пушки около минуты, это ваша форточка, маршал. Не дайте ей захлопнуться!
- Вас понял! — рявкнул я, — Камикадзе на ту пушку! — приказал я, — Забыт…
Договорить я не успел: один из танков подорвался на неуправляемой мине, заглушив мои слова. В глазах помутнело, а звон в ушах стал непривычным от страха: только что огромная боевая машина неслась буквально в метрах от той, на которой сидел я, но сейчас она кувыркалась в пламени с оторванной башней и детонирующим боекомплектом.
- Маршал! — заорал кто-то в моей рации, как только звон в моих ушах прошёл, — РАКЕТЫ!!!
- Шепард, давай!
- Понял! ОГОНЬ!!!
С крыш Москвы в нас полетели управляемые снаряды, запускаемые со скоростных ракетных установок. Что-то полетело снизу, держась на предельно малой высоте, но и мы были не лыком шиты!
Позади нас из установок Забытых вырывались и отправлялись в полёт десятки и даже сотни заградительных ракет. Каждая взяла свою собственную цель, и через секунду над нашими головами разразился настоящий фейерверк из рвущихся снарядов и ракет, но даже этого было мало.
Я ещё не успел отойти от того шока, который испытал когда увидел первые потери, но когда две или три ракеты, пущенные в нашу технику, достигли своей цели, сердце защемило в стальные тиски. Я старался не думать о потерянных бойцах, несмотря на то что в любой из этих машин мог оказаться мой друг.
От моих мыслей меня отвлекла куда большая ракета, прилетевшая к Москве. Разорвав небосвод, она была готова рухнуть на Москву бесполезной болванкой, но система "Горизонт" купилась на нашу приманку. Ещё одна показавшаяся пушка громыхнула на всю землю своим гаусс зарядом, после чего я имел честь видеть потрясающую эффективность русской системы ПВО: меньше чем через сотую секунды, ракету, гордо летевшую в сторону своей цели, разорвало на кусочки, но не просто так! Всю огромную массу баллистического носителя не только остановило в воздухе, но ещё и развернуло в обратную сторону так, что обломки ракеты упали точно в "Пояс", где что-то рвануло.
В эфире поднялся гомон восхищения чудо-пушкой, но я строжайше запретил обсуждать эффективность этого орудия. Пилоты армады и уж тем более Массива и без того нервничали, не хватало им ещё узнать о том, как они могут погибнуть. Наше наступление, хоть и немного замедлившееся из-за ракетной атаки, продолжалось.
Когда до городской черты оставалось меньше километра, мы наконец-то повстречались с живой силой, массивно окопавшейся в нашу сторону. Мой танк влетел на какую-то кочку, оказавшуюся отлично укреплённым бетонным ДЗОТом, но крыша не выдержала натиска пятидесяти тонн бронированной машины, и обвалилась, погребая под собой всех, кто имел несчастье оказаться внутри. Бронированная машина, на которой я был наездником, даже не задержалась — взревев электродвигателями, танк поднатужился и вылез из ямы, в которую сам же взлез. Я подхватил свой пулемёт покрепче.
Вдалеке раздались выстрелы гаубиц. Снаряды, свистя, стали биться в землю позади и рядом с нами, изредка попадая по крепкой броне нашей техники, но это создавало впечатление очень слабого сопротивления. Другое дело, когда мы выехали на густо заминированную площадь, но и там оказались довольно предусмотрительными, выпустив впереди себя противоминную технику.
С нашей стороны раздались первые выстрелы. Танки били прицельно по окошкам огневых укреплений, которые огрызались пулемётным огнём и редкими выстрелами из гранатомётов и ракетниц. Но даже укрепрайон мы прошли, не сбавляя скорости, взрывая и уничтожая любую оборону противника. Она была ничем, по сравнению с тем, что ждало нас в городе. Чужом городе.
- Камикадзе! — заорал кто-то в эфире, и тут же слева от меня раздался такой взрыв, что меня чуть не скинуло с брони моего танка. Это наши радиоуправляемые танки на полном ходу ворвались в ближайшее здание, на вершине которого располагалась пушка "Горизонта".
Крик в рации был необходим. По расчётам Кроноса, которые поспешили оправдаться, тонны взрывчатки, которыми были набиты наши танки, должны были уничтожить лишь часть несущих опор здания, которое своей тушей накроет укрепрайон. Поэтому, как только прогремел взрыв, вся наша техника, находящаяся в зоне поражения, тут же разъехалась в разные стороны. Многоэтажное здание, как по заказу накрыло сотнями тонн бетона и арматур наших неприятелей, у которых не было возможности безопасно покинуть свои укрепления.
Но главное, что давал нам рухнувший небоскрёб — это пыль, которой заволокло весь район вступления на вражескую территорию. Враг из-за такой дерзости оказался деморализован и потерян, а мы просто переключились на приборы, и спокойно промчались по главным дорогам в Москву.
- Мы прорвались, — отрапортовал я.
Я спрыгнул с танка, беря пулемёт в обе лапы, и тут же занимая укрепление. Пыль оседала неприлично быстро, но создавала отличный маскирующий эффект, накрывая всю технику и бойцов толстым слоем песка. Но это не помогло: по броне танка, с которого я только что спрыгнул, черканул заряд РПГ, взорвавшись на другой стороне машины. Хищно вильнув башей и задрав пушки повыше, мои друзья оставили меня посреди улицы. Постепенно тихий когда-то город начинал наполняться звуками выстрелов и взрывов.
Но ещё один залп пушки "Горизонта" не мог пройти незамеченным. Я включил рацию на общий режим.
- Рацию используем по минимуму! — приказал я, — Пехота — собирайтесь у вокзала! Действуйте согласно организованному плану: собирайтесь в группы и начинайте эвакуацию мирных жителей! Киборги, штурмовая группа — у последней оставшейся пушки в пределах досягаемости! Работаем!
Ко мне сразу прибились какие-то бойцы из "эвакуационной" группы, но я отказал им в помощи, ссылаясь на повышенную опасность моего пути. Солдаты отнеслись с пониманием, козырнули и пожелали удачи. Я остался один на один со своим пулемётом против целого города крайне враждебных ублюдков.
Но чувствовать себя одиноким не дали выстрелы за моей спиной: открыли огонь по мне, и я сразу почувствовал как две или три винтовочные пули черканули по бронированному наплечнику в опасной близости со шлемом. К тому же, своей не к месту оказавшейся посередине дороги тушкой я мешался продвижению наших же войск. Мимо меня то и дело пролетали грузовики и бронетранспортёры, иногда высаживая свой десант и прикрывая огнём из своих пушек их отход на другие улицы.
Внезапно на моё плечо легла чья-то лапа. Я резко обернулся, но успокоился быстро: это был кто-то из наших, судя по броне. Из-под его шлема донёсся глухой голос:
- Что-то не так?
- Я даже не знаю с чего и начать! — признался я.
- Пошли! — коротко ответил мне наш боец. Из-за брони я даже не мог чётко разобрать его голос, так что не мог сказать кто это.
Боец рванул напролом через городские кварталы, на ходу перепрыгивая или перелетая через ставшие уже нередкими завалы и баррикады. Мы прошли с ним через какую-то улицу без единого выстрела, вышли на широкую дорогу, и тут же бросились в бой, оказавшись между импровизированной баррикадой наёмников и скоплением нашей техники. Я дал длинную очередь по свалке покрышек и стальных арматур, отходя к нашим.
Как я и ожидал, никого в боевой броне там не оказалось, так что теперь солдаты в городском камуфляже и с обычными автоматами засели за подбитым танком из Японии.
- Потери, — с ходу начал мой непонятный друг.
- Пока неизвестно, — ответил ему ближайший офицер, — У них сняли транспорт, так что больше десятка. Удерживаем позицию, пока эвакуируется квартал за нами!
- Помощь нужна?
- Не откажемся! — ответил пёс, — Задайте им там, а то они совсем с катушек слетели, когда умудрились танк подбить! Только у них кто-то наверху сидит, толи снайпер, толи ракетчик!
- Поняли, — кивнул мой помощник, — Ну, пойдём? — обратился он ко мне.
Я кивнул и перезарядил свой крупнокалиберный "Корд".
- Идём!
Мы вырвались с разных сторон нашего укрытия, тут же взяв на мушку тех, кто сидел на баррикадах. Но мой друг, увидев, что я работаю по основной массе врагов, тут же поднял ствол наверх, ища этого таинственного гада, о котором нас предупредили.
Через минуту я внезапно понял, что вседозволенность и защищённость от абсолютного большинства калибров немного опьяняли. Я слышал это от Добба, что на настоящей войне, когда всё получается, не хочется останавливаться, хочется продолжать и косить врагов один за другим, идя к победе. Так и я, позабыв об инстинкте самосохранения, рванул на баррикаду, под прикрытием своих бойцов, спрятавшихся за танком.
Запрыгнув на мусорный бак, который ознаменовал собой самую высокую точку их укреплений, я получил пару незначительных ударов в грудь: наёмники использовали лёгкие, скорострельные, но очень слабенькие пистолеты-пулемёты, и девятимиллиметровая пуля для моей брони была просто ничем. Но в героя играть было некогда — схватив тяжёлый пулемёт покрепче, я прижал гашетку и позволил свинцу и огню сделать своё чёрное дело. Почти десяток вражеских солдат полегли сразу, ещё нескольких тяжёлые пули достали за их укрытиями. Всё произошло так быстро, что даже радировать о помощи никто из них не успел. Я вылез из-за баррикады, помахав своим: здесь всё чисто. Но мой таинственный друг куда-то пропал, поэтому я поспешил остановить наше наступление, до тех пор, пока не выяснилось, где наш тяжёлый пехотинец пропадал. Из какого-то окна вылетело несколько ещё живых зверей, которые упали на асфальт. Проверять у них пульс и тратить патрон на контрольный выстрел мне откровенно не хотелось.
Москву потряс ещё один залп гаусс пушки на крыше небоскрёба. Все, кто находился в непосредственной близости от него, зажали уши.
- Кронос, почему они всё ещё стреляют? — радировал я.
- Пушки перевели огонь на вас. Они зарядили баллистические снаряды, так что поторапливайтесь.
- Понял, — ответил я, махнув лапой своим бойцам, — Сюда все, быстро! Продолжайте наступление и эвакуацию! Мы займёмся этими пушками!
Я показал за плечо на широкое шоссе за моей спиной, но тут же об этом пожалел: через секунду ни одного целого куска асфальта там не оказалось. На шоссе попал залп пушки.
- Так, уходим к пушке! Она не сможет стрелять сама по себе!
Идея показалась хорошей, но по дороге снова встретилось ожесточённое сопротивление. Любой подход к заданию, на котором располагалась махина гауссовки, был блокирован либо хорошо организованными завалами, либо отлично оборудованными огневыми точками и снайперскими позициями. Над входом в подъезд высотки, на которой находилась пушка, реял чей-то незнакомый флаг — красный, с овалом и каким-то крестом внутри. Разбираться в принадлежности этого флага к какой-либо группировке не было времени. Я лишь вспомнил, что Кронос называл тех, кто охраняет систему "Горизонт" последователями Апокалипсиса.
И эти самые последователи были чертовски хорошо вооружены и подготовлены! Любая попытка прорваться к зданию кончалась практически не успев начаться: из здания по нам палил автоматический гранатомёт, площадь небоскрёба по периметру отлично простреливалась снайперами.
- Сюда бы термобаричекую ракетку, как у песца была, а? — предложил мне подоспевший помощник в силовой броне.
- Снесёт здание. Пока в городе наши так рисковать нельзя.
- Тоже верно, — кивнул боец, — Тогда как?
- Танки, — ответил я, — Это маршал новой армии, запрашиваю танковую помощь на пересечение улиц Яравовская и Рауцен!
- Две минуты! — послышалось у меня в наушнике.
- Две минуты! — откликнулся кто-то ещё.
- Три минуты, захожу с севера!
- Будьте осторожны, возможно минное поле, — предупредил я, — первый, второй отозвавшийся, берите с запада и востока.
- Вас поняли, заходим.
Ровно через две с половиной минуты, на площадь выкатились наши гусеничные машины. Тут же, целя в танки, выпустили несколько ракет, но умная система защиты предупредила огонь и отстрелила заградительный снаряд.
Не дав гранатомётчикам опомниться, японские танки задрали свои основные орудия на максимальную высоту и дали фугасные залпы по окнам небоскрёба. Языки пламени вырвались этажом выше, практически сразу начался страшный пожар. Кто-то из Последователей даже выпрыгнул из окна, разбившись об асфальт.
Я махнул нескольким бойцам позади себя, приглашая их за собой. Семеро солдат сорвались со своим мест вслед за мной, а тот, который был одет в боевую броню, поравнялся со мной.
- План? — коротко спросил он.
- Захватываем здание, отрубаем электричество, уничтожаем пушку, — лаконично ответил я.
- Понял, работаем!
Он выбежал вперёд и вломился в здание прямо в своих доспехах пробивая насквозь стеклянные двери. По нему начали стрелять внутри, но боец обращал на это внимания меньше, чем если бы в него кидались козявками. Я не стал покидать группу бойцов за моей спиной, поскольку, несмотря на танки, кое-где ещё остались снайперы и пулемётчики, огонь которых я оттянул на себя. По бронепластинам били пули всех возможных калибров, переодически даже прошивая первый слой, но там уже вступал в дело второй, электронный слой брони.
Мы дошли до здания без потерь, позволив танкам разбираться с оставшимися. Слабое сопротивление было быстро сломлено, и мы добрались до лифтов.
- Все без брони остаются здесь и удерживают здание, — приказал я, — Ты! — я кивнул пока неизвестному бойцу, но мы отвлеклись на сигнал лифта. Большая стрелка над автоматическими дверьми дёрнулась и начала опускаться вниз.
Я понял, что нельзя допускать того, чтобы к нам кто-то спустился. Это могло быть подкрепление, поэтому пинком ноги выломал алюминиевые створки и ворвался в шахту. Костюм быстро подстроился под темноту, включив режим повышенной светочувствительности, и разницы между освещённой улицей и тёмной шахтой лифта я совершенно не почувствовал.
Тут же включив джетпак, чтобы не упасть на пару этажей вниз, я нашёл первую же подвижную часть — три толстых кабеля, на которых поднимался большой бетонный блок. Рванув пулемёт, я расстрелял кабели, лишив кабину её противовеса. Сверху грохнуло что-то, но вниз не полетело — сработал механизм безопасности, застопорив кабину лифта в её шахте. Чтобы там к нам не спускалось, оно застряло в лифте и надолго.
- Я пошёл! — рявкнул я своему товарищу, и дав побольше оборотов на турбины джетпака, стал быстро подниматься прямо по шахте лифта. Мой товарищ предпочёл лестничный марш, но так же как и я использовал двигатели.
Долетев до застрявшей кабины, я расстрелял дверь этажом ниже и вывалился в какие-то офисы. Кругом были картонные перегородки и разобранные компьютеры, но строгие цвета и военные плакаты на стенах, говорили о том, что здание и раньше было занято военными.
Определив наличие лестницы, я вышел на этаж выше, который совсем ничего не отличало от этажа ниже. Оттянув дверь шахты, я наставил свой пулемёт на шестерых дрожащих зверей, застрявших в тесной коробке лифта.
- Выбирайтесь отсюда, — приказал я им, — И сложите оружие — тогда наши бойцы вам помогут. Мы взорвём весь этот город.
Несмотря на то, что мы пару минут назад были врагами, огромное техническое превосходство и выучка сыграли свои роли: звери побросали автоматы и сдались мне. Убедившись, что они более не вооружены, я отправил их пешком вниз, а сам полетел вверх снова.
Уперевшись в потолок шахты, я расстрелял короб своего пулемёта в хлипкие двери, на случай ожидающих, и как только стальные двери вывалились и упали в шахту, тут же ворвался на последний этаж.
Я не успел оглянуться, но понял, что оказался в длинном каменном коридоре, и услышал вой сирены. Сердце ушло в пятки, когда пол в конце прохода поднялся и обнажил огромную зенитную пушку.
- О чёрт, — только и сказал я, запрыгивая обратно в шахту лифта, перед тем как за мной захлопнулись две силовые створки. Но я всё равно спустился на этаж ниже, и не зря: огромный калибр четырёхствольной пушки прошивал сталь, как будто она была сделана из желе!
Создатели системы безопасности этих пушек, явно предусмотрели то, что к ним могут наведаться в броне вроде моей.
Этажом ниже мне встретился мой компаньон, который сообщил, что до пушки можно добраться только на лифте. Но я ответил, что и на лифте не вариант.
Мы переглянулись, моментально обменявшись невербальными посланиями, и рванули к окнам. На всякий случай, расстреляв плексиглас из пулемётов, мы выпрыгнули с пятидесятого этажа, тут же включив джетпаки и взмыв в воздух над башней.
Мы оказались перед самой пушкой, практически смотря ей в самое дуло. Я на миг представил себе, что с нами случится, если орудие сейчас выстрелит: мы просто моментально перестанем существовать, не более того! Размеры и колоссальная мощность пушки внушали ужас и благоверный трепет перед этим творением человечества. На секунду замерев, чтобы полюбоваться пушкой вблизи, мы тут же разлетелись в разные стороны: по нам открыли огонь из пулемётов, рассчитанных, по меньшей мере, на бомбардировщик.
Неизвестный солдат в силовой броне тут же заложил такой крутой вираж, что захватывало дух только смотреть на него, и забросил в одно из четырёх гнёзд гранату. Через три секунды укрытие разлетелось грудой мешков с песком и искорёженным пулемётом, а он, опустившись на крышу, ударом приклада выкинул кого-то за пределы крыши, и помчался зачищать остальных. Я же медленно приземлился у пушки и вышел на связь с Кроносом:
- Говори, как вырубать.
- С западной стороны данной пушки есть контрольно-распределительный щит и ручное управление. Как только будут уничтожены обе части, пушка станет непригодной, но восстановимой.
- Нам не нужно ничего восстанавливать, Кронос, мне нужен способ быстрее!
Кто-то из бойцов президента рванул дверь на крышу, но тут же сунулся обратно: мой друг дал по бетонной будочке длинную очередь.
- У меня патроны кончаются! Давай быстрее! — крикнул мне он.
- Кронос!
- Силовой блок, маршал, без него пушка вообще не пушка!
- Понял, где он?
- Под ней!
- Твою же мать, — ругнулся я, и побежал на другую сторону пушки.
Учитывая её размеры и общую сложность ситуации, рассматривать эту колоссальную конструкцию было совершенно некогда. Всё что меня интересовало — небольшой технический лаз рядом с подвижным основанием орудия. Но стоило мне только расстрелять замок, как пушка загудела набирающимся электричеством.
- Она сейчас будет стрелять! — предусмотрительно закричал мой друг, отстреливая последние патроны.
- Не будет! — Уверено заявил я, спрыгивая в техническое помещение, оказавшись точно в сердце пушки — её подстанции.
И лазерная и гаусс-пушка такого калибра требовала неимоверное количество электричества для работы, и весь силовой блок, в сущности, состоял из сотен огромных конденсаторов и дросселей, довольно тяжело поддающихся разрушению. Но вспомнив людской учебник физики, я быстро придумал план.
Найти реле, отвечающее за зарядку было не сложно: огромный механизм мог привлечь чьё угодно внимание. Пушка заряжалась от простых трёх фаз огромными кабелями, и сейчас они были разорваны переключающим механизмом, но я быстро нашёл неподалёку большой гаечный ключ, замкнул цепь и позволил конденсаторам вновь заряжаться.
- Не дай ей взять цель! — приказал я своему таинственному другу на крыше, где всё ещё раздавались взрывы и редкие пулемётные очереди.
Между тем я спешил покинуть помещения силового блока пушки: кругом начинали искрить и коротить огромные элементы питания, что было очень неприятно. Выходя на поверхность, я напоследок взглянул на датчики заряда, которые все стояли стрелками в отметке "Перегрузка".
- Что задумал, маршал!? — спросил меня мой боец, как только завидел меня, поднимающимся из люка.
- Когда-нибудь видел, как перезаряжаются аккумуляторы?
- Да, они взры…
Договорить он не успел: на наши головы обрушился грохот вертолёта, поднимающегося с противоположной стороны небоскрёба. Пушка уже искрила и была недейственна, но я не помнил таких вертолётов в нашем воздушном парке!
Не говоря уж о том, что чёрный "Апач" ассоциировался у меня только с работорговцами из Японии.
- А, суки, я таких как вы ещё десяток с собой заберу! — Рыкнул мой боец, но я схватил его за шкирку и силой бросил за край крыши, сам сиганув за ним.
Взрыв потряс всё здание, разворотив гигантское орудие на не одну тысячу деталей конструктора "сделай сам". Мы вылетели как раз вовремя, потому что вертолёт грохнул боеприпасами и топливом, мёртвой тушей ложась на улицы Москвы.
Внезапно кто-то бесцеремонно схватил меня за шиворот, прижал к себе, после чего слева от нас грохнул неслабый взрыв, отбросивший нас через всю улицу, на которую мы падали, в соседнее от небоскрёба здание. Пробив стекло, я обнаружил, что нас уже трое — я, таинственный солдат и ещё один, только уже менее таинственный. Динозаврик пошёл в бой со своим неизменным Калашниковым, с которым не расставался даже под страхом смертной казни.
- Джетпаки не включаются при падении! — рявкнул он на нас, — Тоже рад вас видеть!
- Ха, — ответил ему мой друг, — Если так, то на кой они нужны?
- Чёрт его знает, может тебе просто не повезло, Дино? — спросил лиса я.
- Может быть, — признал лис, — Так что дальше?
- Тебе мало дел? — рявкнул мой друг, и тут я наконец-то узнал его тон: это же был Молотов!
- Я даже не знаю, с чего начать! — признался лис, чем вызвал у меня приступ бурного веселья.
- Надо сойтись с остальными, — коротко предложил Молотов, — Чем больше нас будет вместе, тем лучше. Уж если мы с маршалом вдвоём вынесли пушку, то что мы сделаем, когда нас будет двадцать?
- Снесём всю Москву под корень, — предположил я, поднимая пулемёт, — Ты прав, нам нужно держаться вместе.
- Тогда идём, — кивнул нам Дино, включая двигатели джетпака, — Я отстал от наших, заметив, что вы тут одни.
- Мы никогда не одни, — проворчал старый серый пёс, тоже поднимаясь в воздух.
Перед тем как отправиться в путь, я снял с пояса два тяжёлых короба с патронами к "Корду". Выглядели они всё равно до невозможности глупо, но благодаря совершенной броне не сильно мешали. Я протянул их Молотову.
- Тебе нужнее, — сказал я. Пёс отказываться не стал, а сразу же зарядил новую партию пуль в свой пулемёт.
Мы вылетели с десятого этажа на улицу и стали медленно снижаться к соседней улице, где происходил позиционный бой во всех его проявлениях: две группировки, засев за баррикадами, поливали друг друга свинцом без особого успеха. Я думал приказать разворачивать и помочь нашим, но им на помощь пришёл один из танков. Проехав через наши баррикады из старых машин, бронированная машина дала двойной залп фугасными снарядами по позициям неприятеля и тем самым окончила их существование. Я проследил взглядом за укатывающим вглубь города танком, и как только обернулся, чтобы лететь дальше, услышал неслабый взрыв.
Рывком обернувшись, я увидел, как из подбитого танка пытаются вылезти два члена экипажа, но в следующую секунду их накрыла целая серия ракет, разнеся машину на куски.
Из-за поворота на большое шоссе вновь показался вертолёт, и дал скоростной залп. Маленькие ракетки, визжа, вырвались из пушек, оставили в воздухе несколько дымовых следов и превратили улицу в кромешный ад. Нас спасло только то, что мы находились в воздухе, но и это было ненадолго. Наводчик увидел нас, и пилот уже начал поднимать машину, наводя на нас пулемёты.
- Рассыпались! — приказал я, и наша троица рванула кто куда от свинцовой смерти.
Длиннющая очередь из трассеров и крупнокалиберных пуль метнулась в сторону, будто решая, за кем последовать, но в результате ушла в молоко и замолкла. Вертолёт покрутился в воздухе какое-то время, интересных для себя целей не нашёл, и думал было удалиться. Но в тот же момент на его кабину, на то место, где сидел пилот, буквально запрыгнул кто-то из моих союзников, и кулаком выбил бронированное стекло. Машина завыла двигателями, но пилот её уже не контролировал: некому было контролировать. Мой солдат выдернул его как тряпичную куклу вместе ремнями безопасности.
Я рот открыл от изумления и бесподобной эффективности. Вот это уже было что-то из разряда фантастики: теперь даже вертолёты, самые страшные боевые машины для пехоты, не были серьёзной помехой.
- Нечего с ними церемониться, парни! Мы можем — и мы делаем! — рявкнул кто-то в эфире на нашей волне.
- Добб прав, — согласился с ними синтезированный голос Кроноса, — Используйте возможности брони, вы сейчас сотня танков против римского легиона.
- А если нет! Кронос, ты сам знаешь, что крупную пулю…
- Я слежу за каждым из вас, Маршал, — ответил мне суперкомпьютер, — Ваши тактические приёмы совершенны, но инстинкт самосохранения отбит напрочь. Это я за вас отпрыгнул в шахту лифта, когда вы оказались перед пулемётом.
- Эй, — тихо сказал я, — Мы тебе не марионетки.
Кронос на какое-то время замолчал, пока я выбирался с какого-то этажа в высотном здании, куда сиганул, прячась от очереди "Апача".
Кронос не успел ответить, как в рации раздался новый знакомый голос:
- Нам нужно прикрытие! Танковая колонна, пересечение Пятой Радиальной и Мироновской улицы!
Я парой команд вызвал на экран карту и ответил:
- Две минуты.
И сразу же взял курс на это пересечение. Танки в городе были очень уязвимы, и все это отлично знали, поэтому помочь им достичь их цели было важным и значимым делом. К сожалению, Молотов и Дино поспешили в другую сторону, так что я снова остался один.
Колонна из семи танков, вытянувшаяся вдоль улицы, спешила куда-то по своим делам, попутно отстреливая вражеские укрепления и редкие машины, попадающиеся на пути. Я уселся на головной танк, прямо на его башню, и взял покрепче пулемёт. Так как я расстался с двумя коробами даже не расстреляв их, я решил восполнить боезапас из аварийного: таким был укомплектован каждый танк в нашей армии. Найдя небольшой лючок, я ввёл секретный код и открыл его. Внутри было всё необходимое — патроны, реактивные снаряды, гранаты. Набрав всё, что было нужно, я закрыл люк и снова уселся на горячие стволы пушек.
Ничто не предвещало беды, но засада не заставила себя ждать. Проехав на броне пару улиц, мы всё-таки подверглись массированному нападению со стороны зданий, и все, кто сопровождал колонну, тут же открыли огонь. Заряды РПГ не сработали в первой волне: активная система защиты танков отстрелила заградительные снаряды и броню даже не поцарапало. Зато меня от мощного взрыва отбросило на землю, и, судя по некоторым показаниям костюма, чуть было не контузило. Подобрав лекарства, костюм кольнул меня в районе руки, и всё тут же стало по-другому. Изображение на мониторе вдруг стало чётким, внимание из рассеянного превратилось в концентрированное, казалось, что от меня не могла ускользнуть никакая мелочь. Внутренне поблагодарив, а вслух прокляв всю химию на чём свет стоит, я запрыгнул на танк обратно, открывая огонь по той позиции, откуда в меня прилетела ракета. На седьмом этаже, где расположились наши неприятели, были даже укрепления, но тяжёлые пули моего пулемёта прошивали столы и заграждения как бумагу, так что, расстреляв в них полный короб, я не стал проверять наличие там ещё какой-то живности. Я переключился на остальную улицу: колонна продолжала двигаться, даже несмотря на засаду, но впереди мелькнул чей-то ствол, причём уровнем выше, чем седьмой этаж. Я вскинул над плечом сжатый кулак, веля всем остановиться, а сам включил джетпак и полетел на разведку.
Соблюдая все возможные меры предосторожности, я ворвался в задние, сразу на десятый этаж, и огляделся. На рёв реактивного костюма и звук разбитого стекла явно кто-то бежал, но их попытки помешать мне были пресечены мощной очередью из пулемёта. Тяжёлые пули прошили стенку насквозь, убив, или, по крайней мере, сильно задержав нападавших. Хмыкнув, я побежал в обход, причём, не утруждая себя поиском дверей. Со своим костюмом я мог спокойно прошибать хлипкие гипсокартонные перекрытия, которым был забит бывший офис, чем я спокойно пользовался. Описав в здании ровную дугу, я вырвался как раз к нашим противникам, которые готовили моей колонне массивный презент в виде целой бочки взрывчатки. Такая может разнести всю улицу, не оставив и следа от танков и пехоты, и мой костюм делу не поможет.
- Бросай! — тут же крикнули мне, и я увидел как главный из захватчиков, схватился за детонатор, — Лапы в гору и без глупостей!
Я опустил пулемёт, удивлённо разглядывая своих противников. Президент бросил против нас совсем ещё молодых солдат: большинство, как обычно, ящеры, но были у него и представители пушистых видов. Как раз один такой — серый волчишка, размером наверное мельче, чем наш Ботаник, и держал в лапах детонатор.
- Опусти кнопку, — сказал я, поднимая пулемёт, — Сам не глупи.
- Я не глуплю! Давай, я взорву тут всё к чертям!
- Ты думаешь, меня это остановит? Или всех тех, кого вам было велено задержать?
Волк вздрогнул, пальцы сжали детонатор крепче. Кажется, он и сам понимал, что нашу армию им сейчас не остановить: основные силы были в центре, окопавшиеся и профессиональные, а их просто пустили на пушечное мясо.
- Сдавайтесь, — повторил я второй раз этот бой, — Вас не будут брать в плен. Мы поможем вам всем начать всё сначала.
Командир уже думал опустить детонатор, но потом собрался с духом и ответил.
- Нет.
Система наведения направила мои лапы так, чтобы первая же пуля, вырвавшаяся из пулемёта, вошла ему точно между глаз. Он дёрнулся, закатывая глаза, падая вместе с детонатором в окно, но я успел убить его отряд. По мне тоже открыли огонь, но лёгкие пульки из их пистолетов-пулемётов не причиняли мне никакого вреда. Я подбежал к бомбе и просто оторвал от неё элементарный взрыватель, и выбросил его вглубь здания, где он и рванул через несколько секунд. По силе взрывной волны, я прикинул, что это была ручная граната.
Вылетев через окно на улицу, я махнул своему конвою лапой, приказывая продолжить движение. Танки зашуршали гусеницами и поползли по разбитому асфальту дальше. Вися над ними на уровне десятого этажа, я спокойно наблюдал за ними.
- Маршал, — тут же раздалось в моей рации, судя по голосу, одна из лисичек-сестричек, — Думаю, вам будет кое-что интересно.
- Я слушаю.
- У нас тут ви ай пи, — сказала мне лиса, — Держат в бывшей психиатрической лечебнице, около сорока минут от вас на восток. Это если пешком.
- Долго. Кто важная персона?
- Шанди Филснейк.
- Понял, — коротко ответил я, — Буду через десять минут.
- Без вас не начинаем!
Я даже позволил себе улыбнуться этой фразе. Мои друзья приготовили мне такое развлечение.
Включив двигатели своего джетпака на полную мощность, я поднялся повыше и открыл интерактивную карту на экране своего визора. Умная система навигации быстро проложила мне маршрут, и я рванул вперёд.
По дороге до психушки, я видел множество различных сражений, происходивших подо мной, но ввязываться не стал. Одним на помощь спешили танковые подкрепления, многие отряды в обычном камуфляже, сопровождали бойцы в броне Кроноса. Наши потери были ещё незначительными, по сравнению с тем, что пришлось пережить нашему противнику — наше наступление на центр Москвы даже не задержалось. Несколько засад оказались удачными, но не более того. Я пролетал над всем этим, стараясь не задумываться о том, сколько наших погибло, а уж тем более, сколько погибло тех, кого послали на наш расстрел.
Но даже с высоты своего полёта, я видел не один раз, насколько массово дезертируют солдаты президента, при виде нашего наступления. Некоторых увозили отрядами, или даже ротами, грузовики, забитые бывшими боевиками встречались практически повсеместно. Всех увозили подальше от Москвы, в Бородино.
Бои были далеко не на каждой улице. Несколько раз я видел, как организованно собирали мирных жителей, сажая их в грузовики, иногда автобусы. Часто организовывали автомобильные колонны, все помогали друг другу, чем только могли.
Когда до психушки оставалось меньше минуты полёта, снова грохнула гаусс-зарядом пушка Горизонта. Вообще, они крыли не переставая, но очень малой мощностью, и звук был не таким ужасным. Я резко затормозил и обернулся: пушка целила куда-то в небо.
- Кронос, почему пушка стреляет в небо? — спросил я в рации.
- Я подгоняю военные спутники забытых на орбиту над Москвой, — ответил Бот, — Скоро мы сможем использовать орбитальную бомбардировку, но сначала надо вырубить все пушки.
- Понял тебя! Месс, Кесс, Фесс, я задержусь!
- Не утруждайтесь, этой пушкой уже заняты! — ответила мне одна из сестёр.
Как только я решил посмотреть на орудие поближе, как увидел что вся крыша и поворотный механизм уже оккупированы нашими солдатами, в основной массе теми, кто носил броню. Но и обыкновенные пехотинцы тоже залезали, каким-то образом преодолев систему защиты пушки.
- Как они туда забрались, без джет-паков? — спросил я в эфир.
- Бурый расстрелял пулемёт из своей новой игрушки, если вы о системе безопасности, — ответила мне одна из сестёр, — Эй, товарищ маршал! Сюда!
Я вгляделся в крышу, и увидел, что сёстры так и не удосужились более-менее прилично одеться даже для такой важной миссии! Я быстро приземлился рядом с троицей, негодуя.
- Вас же могут так грохнуть! Какого лысого без брони!?
- Не кипятись, маршал, — махнула на меня лапой белокурая.
- Да, Кронос нам немного помог, — дополнила рыжая.
- Новейшая система слежения и уклонения от любого оружия, — пояснила главная, тыкнув пальцем в свою морду, — Ничем не уступает той, которую используют зиры.
- Охренеть, — заключил я, кивнув, — Где психушка?
- Два километра отсюда, на восток. Здоровое полукруглое здание, шестнадцать этажей. Невозможно пропустить!
- Я туда, и за Шанди! А вы, подтягивайтесь, помощь лишней не будет!
Раздав все приказы, я снова взмыл в небо, на этот раз, беря немного более низкий темп. Как и обещали лисицы, пропустить здание было невозможно, но ещё более сложно было попасть туда. Как оказалось, вызвали меня не просто так, а повоевать.
Небольшая площадка в основании здания у центрального входа силами президентских войск была превращена в один большой дозорно-огневой пункт. Из-за строения здания, а именно, с высоты оно напоминало мне серп луны, всё на ура простреливалось пулемётами и снайперами, а из-за узких подъездных дорог танкам там было не проехать. Ну а с крыши по мне сразу стали лупить зенитные пулемёты, так что я быстро отбросил идею десантироваться туда с воздуха.
Группировка наших войск, собиравшаяся на штурм психбольницы, собралась на следующей улице, зажатая плотным пулемётным огнём — патронов наши неприятели в кои-то веки не жалели вообще.
Я пристроился за зданием, следующим за психушкой, и кивнул другим своим ребятам, чтобы бежали ко мне. Несколько солдат и двое тяжёлых пехотинцев тут же оказались рядом со мной, и поминая прошлые свои ошибки, я сразу попросил их представиться.
- Я Перси, — признался тот, что левее.
- А я Ларсен, — кивнул мне правый. Я кивнул им:
- Вы вдвоём оттянете на себя огонь пулемётов и снайперов, ничего страшного не будет.
- Никак нет, — ответили они хором, а волк ещё смущённо добавил:
- Как-никак, мы киборги.
- Как-никак, у вас броня, а у них, — я показал пальцем на оставшихся солдат, — почти ничего!
В этот же момент грохнул раскатистый звук, а в сторону больницы для душевнобольных полетел смелым росчерком заряд РПГ. Не успели мы и глазом моргнуть, он разнёс третий этаж на куски, выкинув из окон несколько тел: боевики лежали плотно.
- Нет! — заорал я в рацию, — Не сметь подрывать психбольницу! Никакой артиллерии!
- Никто не стрелял, товарищ маршал! — отозвались ближайшие ко мне командиры отрядов.
- Тогда какого ж чёрта…
Договорить я не успел: ровно с той же точки, откуда вылетел первый снаряд, полетел и второй. Когда он разнёс ещё несколько окон, я не удержался, рванул с места и пошёл искать этого артиллериста.
Но нашёл я только саму РПГ, причём уже разряженную, но всё ещё горячую. Я посмотрел на больницу, увидев, как к ней практически через самое поле двигалось какое-то чёрное пятно. Кто бы это ни был, он был явно за нас.
- Ларсен, Перси, действуйте! Остальным — прикрывать! Вперёд!
Тут же два моих тяжёлых пехотинца сорвались со своих мест, а десяток солдат, окопавшись в ближайшем здании, открыли огонь по окнам больницы. Я же в свою очередь рванул след в след за таинственным ниндзей, вооружённым одним лишь автоматом.
Пока я собирался с духом, Ларсен и Перси выступили в лобовую с парой пулемётов наперевес. Из ДЗОТа во дворе психбольницы по ним открыли огонь, но система прицеливания в их костюмах помогла им снять пулемётчиков на земле сразу же. Поэтому они переключились на снайперов.
Я бежал по той же дорожке, которой бежал шпион, удивляясь до неприличия безопасному пути до самого подъезда: почти везде меня прикрывали складки местности или необходимые укрытия, вроде обломков подбитых вертолётов, танков, пробравшихся к больнице через узенькие дорожки. Скрывшись за одной такой тушей перед самым финальным рывком, я заметил, что таинственный герой оказался задержан старой системой безопасности больницы: на все стеклянные двери и окна опустились массивные стальные решётки и теперь путь внутрь был отрезан.
Он рывком обернулся, и увидел меня. В тот же момент я рванул к нему — он тут же поднял автомат, целя в меня.
Я пролетел мимо него, а боец замер в лёгком ступоре. Я разбил бронированное стекло локтем, схватился за прутья решётки и постарался сосредоточиться.
- Я подниму решётку и впущу тебя! А ты открой двери!
Герой неприметно кивнул, и я тут же оторвал массивную стальную конструкцию от пола. Экзоскелет взвыл от натуги, но с задачей справлялся плохо — решётку на потолке держали магнитные запоры. Когда стало понятно, что поднять её я один не смогу, я попробовал другой способ. Уперевшись ногой в прут, схватился руками за другой, всем телом стараясь отогнуть его в сторону.
Получилось! Я отогнул только половину от задуманного расстояния, но герой кивнул мне и свободно пролез в расширенную щель, скрываясь внутри здания. Я попробовал протиснуться так же, но броня делала меня раза в три шире моего тела, а на герое был только облегающий чёрный костюм.
Я стукнул по решётке, и тут же над моей головой раздались несколько взрывов. Не очень сильные, но громкие, из-за которых решётка вывалилась внутрь здания сама по себе. Герой с автоматом тем временем уже вернулся.
- Система была заблокирована! Пришлось дать ей команду, чтобы использовала пиропатроны!
Я от удивления даже пулемёт опустил, слегка наклоняя голову: голос этого таинственного героя показался мне необычайно знакомым!
- Товарищ генерал? — тихо спросил я, — Это вы?
Таинственный герой сам замер в ступоре и стянул с себя маску. И точно, тот же красно-чёрный змей с этими стрёмными змеями на голове вместо волос.
- А ты откуда меня знаешь?
- Я маршал этой армии, пиво с вами когда-то пил! — крикнул я, — Зачем вы здесь?
- За своей женой! А ты?
- За ней же!
- Тогда потом поболтаем, боец! — отрезал змей, — Скажи своим, чтобы держали оборону!
- Понял! Ларсен, Перси, занять внешний периметр больницы! Мы идём внутрь!
- Помощь нужна? — влезли в эфир лисички.
- Месс, Кесс, Фесс! — отозвался я, — Занимайте здание с крыши! Сможете?
- Без проблем.
Мы с генералом тем временем подорвались к лестницам и регистратуре, где змей включил какой-то древний компьютер, забивая в базу данных имя своей суженной.
- Думаете, они вели картотеку? — крикнул ему я, прикрывая возможные пути наступления, — прочесать здание будет быстрее!
- Если эти мудаки в чём-то и хороши, так это в бюрократии! — ответил мне змей, — Шестой этаж, палата семнадцать! Долго бы мы до такого прочёсывали, а, вояка?
Я благоразумно промолчал, и кивнул ему на лестницу.
- Осилите пешком, товарищ генерал?
- А ты как думаешь?! — рявкнул он на меня, дёрнув автомат, — Не всем нужно такое как у тебя снаряжение, чтобы быть хорошим бойцом! Не отставай, мать твою!
Никогда не видел нашего генерала в боевом настроении, но рядом с ним я почему-то чувствовал себя очень защищённым. Лестницы проходили через регистратуру на каждом этаже, и если на втором никого не было, то на третьей нас ожидал мощный сюрприз из десятка вооружённых зверей, засевших за стойкой. Змей выпустил по ним весь рожок из своего автомата, но никакого действия это не возымело. Прижавшись спиной к противоположной стене, он кивнул мне.
- Давай, вояка, покажи, на что способна твоя волына! — крикнул он мне, кивая на корд в моих лапах, — Сыграй им похоронный марш!
- Понял!
Я резко вынырнул из-за угла, прижимая гашетку на крупнокалиберном "Корде". Раздался басовый грохот, в стойку полетели трассирующие пули, разнося весь этаж вдребезги. До тех пор, пока патроны в коробе моего пулемёта не кончились, я спусковой крючок не отпускал, а как отпустил — сразу стало тихо. За исключением взрывов и выстрелов на улице.
- Эффективно, — констатировал змей, вылезая из-за укрытия, — Где добыл?
- Где надо, там и добыл, — спокойно ответил я змею, — Дальше?
- Нет, пойдём служебными лестницами, — ответил мне змей, — сдаётся такие регистратуры тут не только на третьем этаже.
- Поддерживаю, — я зарядил в пулемёт новый короб, дёрнул затвор, дослав патрон в ствол.
Пробежав через длинный коридор, мы добрались до ближайшей служебной двери, которую я сходу выбил бронированным наплечником. Внутри действительно оказалась небольшая служебная лестница, по которой мы и взяли курс на три этажа вверх.
Я постарался вспомнить, сколько всего этажей в этой больнице, но не вышло. Пришлось вызывать лисиц.
- Месс, на каком вы этаже?
- Двенадцатый, пробиваемся вниз! Зенитки уничтожили!
- Отлично, встретимся на шестом, там наша vip-персона и сидит.
- Поняли, ускоримся.
Змей без особых проблем забежал на шестой этаж и, выставив вперёд себя дуло автомата, махнул мне, чтобы я следовал за ним. На регистратуре шестого этажа нас поджидал уже куда более серьёзный сюрприз, чем на третьем: кабинет за регистратурой превратили в пулемётное гнездо, причём защищённое чуть ли не танковым слоем брони. Между тем, я увидел, что цифры на дверях палат показывали на то, что нужную мы уже прошли.
Я тронул змея за плечо, показываю ему на номера палат. Он кивнул, показывая, что всё понимает, но всё равно хотел вынести пулемётную точку. Мы с ним тихо и быстро заняли укрытие в открытой настежь палате.
- Спортивный интерес, товарищ генерал? — спросил я его, меняя патроны с обычных, на бронебойные.
- Не, — ответил змей, доставая пару гранат, — Просто неприлично уходить тем же путём, которым мы сюда пришли.
- Тоже верно, — согласился я.
Змей снял с пояса пару гранат и выдернул из них чеки, крепко зажав лимонки в лапах.
- Прикрой.
- Понял.
Я высунулся из-за угла, открыв огонь по ближайшим укреплениям, за которыми тоже прятались боевики. Никто из них даже не успел перевести огонь на меня, а зенитная пушка медленно развернулась в мою сторону. Но змей с потрясающей ловкостью пробежал прямо на дуло этого скорострельного монстра и сунул ему в открывшуюся щель обе лимонки. Изнутри брони раздался очень громкий японский мат, а через две секунды — мощный взрыв.
Змей снова взялся за автомат, улыбаясь.
- Учись, вояка, — рявкнул он на меня в лёгкой эйфории от простой победы.
Я вылез из своего укрытия, в тот же момент на шестой этаж прибежали три лисицы, все обвешанные самым разнообразным оружием, от пулемётов и автоматов до гранатомётов и ракетниц.
- На все случаи жизни, а? — приветствовал я их, — Прочищайте путь вниз — мы займёмся пленником.
- Поняли! — козырнув, ответила Месс, — Товарищ генерал! — кивнула она змею, — Наслышаны и рады знакомству!
- Не время для коллективных обменов любезностями, дамочки, за работу! — прикрикнул на них змей. Киборгши и сами это отлично понимали, так что без обид пошли выполнять сой долг.
Как только под нами раздались выстрелы, мы залегли на всякий случай, и змей обратился ко мне.
- Номер палаты помнишь?
- Только этаж! — ответил я, понимая, что в пылу боя сам умудрился забыть.
- Тогда выламывай все двери, пока не найдём! Я займусь уже открытыми!
- Понял, — сказал я, закидывая пулемёт за плечо. Размявшись, я выбрал для себя первую дверь и, не дожидаясь приглашения, вломился в неё, быстро осматривая палату. Оказалось — пусто.
- Маршал, твою мать! — крикнул мне змей с другого конца коридора, — Тут карцер!
- Ага, понял!
Я взял разгон побольше, целясь боком в маленькую бронированную дверь. Карцер был крошечным помещением, где в наказание держали особо буйных, а наши неприятели, видимо, решили таким образом сломить дух вождя Забытых.
От двухсот килограмм стали и брони, старенькие петли не выдержали и разлетелись в дребезги, а саму дверь я отнёс на другой конец мягкой комнаты просто по инерции. Хорошо, что наша пленная сидела в углу.
Заметив укутанную в смирительную рубашку змею, я улыбнулся и сбросил шлем, показывая, кто я такой. Шанди усмехнулась, смотря куда-то в сторону.
- А я уж думала, что за мной придёт кто-то другой.
- Правильно делала!
Генерал Филснейк пулей ворвался в карцер, мигом освободив свою любимую. Сказать, что эта пара была рада воссоединению — это ничего не сказать. Учитывая, что под смирительной рубашкой у вождя Забытых ничего не было, а на генерале нашей армии был лишь лайкровый костюм, я думал, что они сейчас на радостях займутся любовью. По крайней мере, я накинул шлем, только когда окончился их томный и страстный поцелуй.
- Вы сами говорили, что ещё нет времени для обмена любезностями, генерал!
- Привет, любимая, — сказал змей, поглаживая её по краю капюшона, — Как там наша дочка?
- Это ещё предстоит узнать, — ответила Шанди, — Мне нужна одежда.
Я порылся в аварийном кармане своей брони, на бедре, и бросил змее лёгкий комплект стандартного серого камуфляжа. Шанди стала быстро одевать его, но Кронос напомнил мне ещё кое-что.
- Маршал, коды доступа.
- Да, да, я помню. Шанди!
- Чего не так? — спросила она, застёгивая пуговицы на военной куртке.
- Нужны военные коды доступа к вашим спутникам. Кронос уже подогнал их на нужную орбиту, а без орбитальной бомбардировки нам не обойтись.
- Код звучит как "Господи, храни Королеву", первая буква большая, королева тоже с большой буквы, после господи — запятая, вот только не будет никакой бомбардировки! — ответила мне Шанди.
- Почему?
- Потому что военные спутники просто так не запустить! А те, что остались, давно уже вышли из строя!
- Это правда, генерал, — ответил мне ИИ, — Осталось всего одна ракета, причём малой мощности. Для уничтожения "Зверя" этого будет недостаточно.
- Тогда уничтожим всю Москву вместе с ним, как я и хотел!
- Как? Я не могу применить ядерное оружие, а запасов нейтронных или вакуумных зарядов нужной мощности у меня нет, — ответил бот.
- Пушка на чёрном напалме, — ответил я через несколько секунд, — Та, что в конце нашего состава!
- Каждая единица подобной техники оборудована специальным предохранителем, не позволяющим вести огонь по собственным городам, — ответил Кронос, — Ей тоже нужен код доступа.
- Людям обязательно надо было всё запаролить!? — заорал я. Это уже не обошло моих холоднокровных друзей, стоявших рядом.
- Какие коды тебе нужны, может я знаю, где их достать? — спросил меня генерал. Я вкратце пересказал ему ситуацию, и он с удовольствием кивнул, — Я знаю такой код наизусть!
- Слышал, Кронос?
- Да. Уничтожение города подтверждаю, но только после обнаружения ПШРК!
- Понял, продолжаю.
Я повернулся к славной парочке змей, которые сейчас держались за лапы.
- Шанди, Телвин, вам надо добраться до ближайшего эвакуационного транспорта: там вас доставят за пределы Москвы. Генерал, вас опознают и пустят за установку. Наводите её на Москву.
- Понял! — козырнул мне змей, и улыбнулся, — Из тебя всё-таки вышел славный стратег, боец! Так держать!
Я кивнул змею в знак благодарности.
- Внизу вас будут ждать три лисицы. Шанди, одолжи у них какую-нибудь пушку, у них и так дофига.
- Спасибо, — кивнула змейка, — До встречи.
Я отпустил чешуйчатую пару с миром, отдал нужные указания тем, с кем они могут встретиться по дороге. Найдя ближайшее окно, я выбил его крупной очередью, поднимаясь в воздух над крышей.
- Отчёт по психологической больнице!
- Здание всё ещё занято врагами, — ответил мне Ларсен, — продолжают палить!
- Шепард! — вызвал я, — По моим координатам через две минуты. Понял?
- Принято, — ответил мне пёс, — Координаты зафиксированы. У вас минута чтобы покинуть зону поражения.
- Всем покинуть зону больницы немедленно! — заорал я, и тут же увидел, как наши парни стремительно отступают. Среди убегающих были и три рыжих, сопровождающих странную парочку к одному из наших танков.
Где-то за границей Москвы раздался натужный вой залповых систем огня. Ракеты подняли тонны пыли и, оставляя за собой густые дымовые следы, поднялись в воздух, стремительно приближаясь к больнице. Через минуту, достигнув своей цели, они, как раскалённый нож в масло, вошли в здание, после чего внутри раздались мощнейшие взрывы. Здание поликлиники осело и сложилось как карточный домик, подняв за собой клубы дыма и тонны пыли.
Я приземлился у нашей дислокации, и позволил себе перевести дыхание: последние два часа я только и делал, что палил во все стороны. Но Кронос напомнил мне о нашей основной миссии. Видимо, чтобы уничтожить президента, придётся стереть с лица землю весь город.
- Статус на пушки, — вызвал я.
- Половина готова, — отозвался в эфире Координатор.
- Тогда займёмся второй половиной, — ответил я, — Кронос, давай расположение ближайшей пушки, которая ещё не занята!
- У меня есть идея получше, товарищ Маршал, — ответил Бот, выводя на мой дисплей мелкую карту, — Вот вам расположение трёх пушек "Горизонта".
На карте всплыли три красные точки, точно в один ряд по диагонали. Идея нашего суперинтеллекта была проста и понятна как божий день. Я хмыкнул, включая двигатели джетпака, и поднимаясь в воздух.
- Нужна помощь ракетчика и пары тяжёлых единиц в захвате пушки на пересечении Большой Захаровской и Функинской улиц, — вызвал я по рации, но никто не откликнулся. Я повторил свой запрос ещё пару раз, пока мне не ответил Координатор:
- Похоже, все заняты. Высылаю вам подмогу.
- Кого?
- Рею.
- Ого! — воскликнул я, — Рад буду тебя видеть, любимая!
"Тогда обернись".
Слова прозвучали не из рации, а прямо в моей голове, как мои собственные мысли, только чужим голосом. Я не стал удивляться быстрому появлению моей любимой — даже наоборот, я только радовался этому. Обернувшись, я увидел хрупкую самочку, стоявшую на крыше высотного здания за моей спиной. Она, как всегда, смогла появиться эффектно: ветер развевал её иссиня-чёрный плащ, трепал недлинные волосы.
- Тебя подбросить, милая!? — закричал я ей, и тут же в рации раздался целый хор недовольных голосов: я забыл выключить микрофон.
"Нет, спасибо. Я сама."
- Каким образом?
"По земле".
- Понял тебя! Встретимся у входа!
Рея спокойно кивнула мне, и ласточкой сиганула с крыши, но уже через несколько этажей падения она растворилась в воздухе, и я спокойно полетел к башне "Горизонта".
Я отметил для себя, что чем глубже мы заходили в Москву, тем выше и величественней становились башни, на которых стояли пушки системы Горизонт. Выражалось это не только в здании, но и самой пушке. Калибр становился всё больше, а энергии, которую они исторгали из себя за один только залп, хватило бы запитать небольшой городок Мародёров. Наши основные силы ещё не подобрались настолько близко, так что Последователи Апокалипсиса только собирались дать отпор нашим войскам.
Какого же было их удивление, когда прямо на самую охраняемую площадь, в тыл ко всем пулемётным точкам, преодолев все минные поля и заграждения из колючей проволоки, рухнул с небес полностью облачённый воин новой Российской армии и негромко попросил всех боевиков сдаться по-хорошему.
Я никогда не видел, чтобы крупнокалиберные пулемёты разворачивали так быстро. Меня взяли на мушку десятки снайперов: об этом мне сообщил мой костюм. Нацелив и всю артиллерию на меня, я лишь развёл лапами.
- Вы и вправду хотите по-плохому?
- А что ты можешь!? — ответил мне ближайший ко мне солдат, нацеливший на меня свой автомат, — Всё, что у тебя есть — пулемёт и броня, но даже она не выдержит всего!
- Всё что есть у вас, это оружие и надежда на то, что я буду мёртв, когда опустеют ваши магазины. Потому что если я устою, то вы все умрёте раньше, чем успеете перезарядить оружие.
Наёмники и солдаты последователей уставились на меня глазами полными недоумения. Я спокойно стоял на большой полянке, полностью открытой для всех типов снарядов. Между тем, пока они все не были готовы стрелять, кто-то будто погладил меня по голове.
- Привет, родная, — прошептал я, — Всё-таки рад тебя… видеть. Готова?
"А то".
- Ну так что, бандерлоги?! — заорал я своим неприятелям, — Хотите по-плохому — первый ход за вами!
- Убить его! Огонь! — заорал кто-то среди моих неприятелей, и на меня набросилась целая туча свинца.
"Ракета, берегись" — подсказала мне Рея.
Я шагнул в сторону, пропуская фугас мимо себя, а Рея подкинула его в воздух, где он и взорвался. Ударная волна была не самой приятной штукой, но всё терпимо.
Ни одна пуля даже не поцарапала мою броню: все изменяли свою траекторию ещё на подлёте, и летели куда угодно, только не в меня. Рея сработала просто на отлично: от меня отлетали как мелкие пистолетные, так и крупные винтовочные, пулемётные боеприпасы. Мне оставалось только более-менее уворачиваться от ракет.
Внезапно всё затихло, а я как стоял, заложа лапы за поясницу, так и стою. Кто-то из неприятелей молниеносно перезарядился, но я лишь тихо засмеялся.
- Ладно, ладно, вы профессионалы и перезаряжаетесь быстро. Но если вы откроете огонь снова, я скажу, что сейчас ход уже мой. Никто ещё не хочет сдаться? Нет? Ну что ж, тогда — моя очередь!
Я взмахнул лапами, отбрасывая ненужный пулемёт, и шепнул про себя:
- Рея, покажи класс.
"Тогда подыграй мне".
Я сделал несколько пассов в воздухе, потом всплеснул руками. Из асфальта в туже секунду вырвались две огромные змеи, сделанные из камня с ярко горящими красными глазами. Извиваясь и крутясь в воздухе, они бросились на укрепления неприятеля, обрушивая на остолбеневших неприятелей свои каменные зубы и чудовищную массу. Некоторых солдат просто размазало по асфальту, как будто по ним проехался паровой каток. Оружие сминалось и превращалось в лепёшки от этого страшного приёма, но покончив с большей частью внешней обороны, я почувствовал необычайную усталость. Сам я и не напрягался, я лишь понял, что это Рея немного измоталась. Поэтому я отозвал двух зверушек, которые рассыпались грудой камней.
Я повернулся к зданию пушки, где засели такие же остолбеневшие пулемётчики и спокойно спросил:
- Это ещё не самое страшное в этом ходе! Я всё ещё жду желающих сдаться!
Мои слова превзошли все доступные эффекты: из окон небоскрёба, в которых сидели боевики, полетело оружие. Всё: от автоматов и пистолетов до станковых пулемётов.
Наверное, такая магия производила обучающий эффект. Нельзя сражаться с тем, чего в жизни не видел и не понимаешь, как оно устроено.
- Выходите по одному и ждите эвакуации, — приказал я, как только Рея подсказала мне, что сдались абсолютно все, — за вами уже выехали.
Все, кто побросал оружие, встретились мне у главного входа. Несмотря на то, что их сила моей красавицы не коснулась, стоило мне дёрнуть руками, как они все попрятались кто куда. Я лишь хотел их поприветствовать, поздравить с правильно сделанным решением, а такая реакция…
В общем, я не стал их винить. Я тоже застыл перед Реей в священном ужасе, когда только повстречался с ней в Алмазном Пике, и эти чувства всё ещё были свежими. Просто пройдя мимо них, я поманил пальцами свой пулемёт, который охотно прыгнул мне в лапы.
Как только мы вошли в лифт, я тихо попросил Рею показать себя. Самочка тут же материализовалась по правую лапу от меня.
- Ну разве это не весело? — спросила она, чуть ли не подпрыгивая от задора.
- Ты явно потратила много энергии на тех каменных змей. Я задумывал кое-что другое.
- Это потратило бы ещё больше. К тому же — я всё вернула, — беззаботно сказала Рея, проверяя свои коготки.
- Что делала? — спросил я, скрашивая неловкую паузу в лифте.
- Ловила случайные пули, кучу жизней спасла. И за тобой приглядывала, пока ты как ужаленный носился по городу.
- Положение обязывает, знаешь ли.
- Знаю.
Створки алюминиевых дверей открылись неожиданно, я и не почувствовал как остановился лифт. Передо мной снова возник этот огромный четырёхствольный пулемёт, но Рея лишь легонько повела лапкой, и его намертво заклинило. Электроника билась в истерике, пытаясь заставить его стрелять, натужно гудели все элементы этой, казалось бы, безотказной системы, но ни одного выстрела так и не произошло. Что-то щёлкнуло в управляющем щитке, и пулемёт сдох насовсем.
- По-моему бы я могла выиграть эту войну одна, — призналась Рея.
Я смерил её взглядом из-под слоя брони, и спокойно ответил.
- Посмотрим, что будет, когда встретимся с ПШРК.
Мы спокойно вышли в коридор, я на всякий случай вскинул свой пулемёт.
- А что с ним может быть не так?
- Его нано-броня, — напомнил я своей любимой без лишнего энтузиазма, — В прошлый раз он даже нашим врагом не был, а тебе мешал.
- В прошлый раз я была не я, — сказала Рея с лёгкой улыбкой, — Но ты прав, нано броня это проблема. Кстати, она тебе понадобится прямо сейчас.
Не успел я понять, о чём она, как на меня напали. Из-за угла на меня стремительно кинулся какой-то растрепанный волк. Я поднял, было, пулемет, но волк, схватившись за ствол, вырвал мой сорока восьми килограммовый ствол из рук и отшвырнул назад! Отпихнув нападающего, я выхватил нож, и выпрыгнув следом из кабины лифта, встал в защитную стойку. Теперь я смог рассмотреть своего противника. Теперь я понял, почему он произвел на меня впечатление «растрепанного»: его титановый череп занимал где-то половину морды, а полусинтетическая плоть шмотками свисала с остальной половины.
Волк взвизгнул и бросился на меня. Я отбил предплечьями серию ударов и отмахнулся ножом — теперь киборг отскочил назад. Обычное лезвие его бы не взяло, но нож, шедший в комплекте с моими доспехами, был из спецсплава — им можно было строгать обычную сталь. И киборг явно был знаком с этим клинком в форме «боуи».
Но волка он не испугал — киборг снова бросился на меня. Я сделал выпад, но волк пропустил мою лапу, после чего сцепился со мной, и мы покатились по полу, обмениваясь ударами, каждый из которых мог бы легко проломить бетонную стену. Грохот от нашей возни стоял как на кузнице: на волке оставалось все меньше «мяса». Нанеся ему серию ударов в голову, я навалился на киборга, но тот вдруг обмяк! А затем как то отрешенно произнес:
- Есть активировать алгоритм 42-36.
- Чего?! — Не понял я.
- Это я решил вам помочь. — Тихо усмехнулся в наушнике Кронос. — И чуть-чуть подправил мозг нашему не в меру ретивому другу.
Я обалдело уставился на киборга: тот тупо пялился перед собой.
- Но как?!
- Вы забыли? — Усмехнулся Кронос. — Ваш костюм имеет прямой канал связи с моим сервером. А так же всевозможные порты и адаптеры. Все электронные системы вокруг вас попадают под мой контроль.
- Так почему ты его сразу не вырубил? — Возмутился я.
- Ну, у него была система защиты. Для ее преодоления мне нужно было, чтобы вы к нему максимально приблизились. И как только вы с ним вступили в клинч, я его и хакнул... А не стоял в стороне и не ждал развязки! — Неожиданно сурово сообщил Кронос по громкой связи.
- Я знала, что он и сам справится. — Растеряно отозвалась Рея. Она явно не ожидала вмешательства, а потом и наезда Кроноса.
Компьютер как-то пренебрежительно хмыкнул по громкой связи и снова переключился на мои наушники.
- Впредь постарайтесь не попадать в столь глупые ситуации, товарищ маршал! А теперь окажите содействие нашему новому другу, пусть он вас проводит к посту управления башнями!
- Башнями?
- Да, — прохрипел волк, — Пусти… Сдаюсь…
- Мудро.
Я отпустил его плечи, позволяя киборгу подняться. Рея подошла ко мне.
- Я тоже всё это знала с самого начала, — тихо призналась она, — Вам действительно стоило бы поинтересоваться, что вы творите.
Я кивнул волку, чтобы тот уходил и забрал с собой как можно больше своих.
- Мы воины, Рея. И я даже не маршал. Лейтенант — мой максимум…
- Мне плевать, — спокойно сказала Рея, — Ты лучше кого-либо, пока мною виденного.
- А если ты увидишь кого-то лучше?
Рея лишь загадочно улыбнулась и показала взглядом на коридор, в котором меня отвлекли.
- Не волнуйся на этот счёт.
Ко мне в лапы снова запрыгнул мой пулемёт. Да, драка задержала меня, но не мою армию.
То, что было начато, должно быть закончено!
Я посмотрел на дверной проём, в котором уже толпились двое или трое наших штурмовиков в силовой броне. Где-то за ними подпрыгивали и три лисицы.
- План все знаете! Выполнять! — рявкнул я на них.
Я и мои воины рванули на крышу высотки, где располагалась пушка. По дороге мы почти не встретили сопротивления: оказалось, что я в пылу боя действительно побил лидера этих самых последователей Апокалипсиса!
Навести пушку на две других нам они же и помогли. Включив заряд, потрепанный волк в военном камуфляже с нашивкой последователей, сообщил:
- Отдача при таком угле стрельбы снесёт пушку — надо убираться. Залп через десять минут.
- Всем покинуть здание, — приказал я по рации, — Кто с джетпаками, можете остаться посмотреть.
- Эй, мы тоже хотим себе эти штуки! — тут же раздалось причитание в эфире. Я даже знал от кого.
- А нехрен было в бой в одних купальниках идти, — ответил я лисицам, — Вниз! Живо.
Я остался смотреть на это представление, но внезапно за моей спиной раздались выстрелы. Гепарда, который запрограммировал пушку на выстрел по другим пушкам, пристрелил какой-то ящер.
- Последователи предали нас! Не дайте им передать горизонт под контроль противника! — передал он по рации и тут же получил пулю в лоб. У него тоже была нашивка с перевёрнутым крестом в овале, поэтому я считал что он, как и все сдавшиеся последователи, был если не за нас, то, по крайней мере, не против.
- Твою же мать! — рявкнул в душе пристреливший его штурмовик, — У них наблюдатели, да?
Ответить на поставленный вопрос я не успел: уши начал наполнять шум работающей на полных оборотах турбины истребителя. Догадавшись, что меня сейчас ждёт, я приказал все готовиться к бою.
Показавшийся из-за крыши чёрный истребитель был чертовски похож на те, которые мы видели в Японии! Но как только самолёт набрал нужную высоту, он открыл огонь не по мне, а по пушке.
- Он хочет пожертвовать одной пушкой чтобы спасти две остальные! — догадался кто-то за моей спиной.
- Не дать ему разрушить пушку! Отвлечь огонь!
Я вскинул пулемёт, давая по чёрной туше штурмовика длинную очередь бронебойных патронов, которые были ему, что комариный укус слону, но свою задачу выполнили: пилот президентских войск отпустил гашетку и перестал корёжить пушку "горизонта". Благо, он успел своей первой очередью вывести из строя только лазерную, а нам нужна была рельсовая.
Радоваться было некогда: он снизил свою высоту, открывая огонь уже по мне лично. Сотни пуль авиационного калибра разорвали бетон под моими ногами, так что я поспешил броситься наутёк.
- Сбейте его! — заорал я, убегая от тяжёлой очереди двух пушек самолёта.
- Бурый на подходе! — услышал я в рации, — Минута!
- У нас нет минуты!
Я попытался занырнуть за небольшую будочку, в которой был вход на крышу, но она совсем не помогла: как только пулемёты накрыли её, мне пришлось глубоко залечь, чтобы не превратиться в решето.
- Рея!
"Не достану".
- Твою мать!
Как только пилот потерял меня из виду, он снова переключил своё внимание на пушку, которая на этот раз находилась для него в куда более удачном ракурсе. Но не успел он взять её на мушку, как я будто чёртик из коробочки снова выпрыгнул из своего укрытия, открывая по нему свой ничего не значащий огонь.
На этот раз, рассерженно вильнув своим носом, истребитель выкатил пару фугасных ракет и выпустил их по мне прямой наводкой. Я застыл перед верной смертью как истукан, но снова за меня сработал самый совершенный интеллект в мире. За миллисекунды оценив всю обстановку, костюм кинул меня за какое-то ничего не значащее укрепление вроде пульта управления пушкой, или чего-то такого, и меня практически не задело! Там где я стоял секунду назад уже был пролом на два этажа вниз, сквозь армированный бетон! Но на мне всё ещё было ни царапины.
Поднявшись и проверив комплектацию рук и ног в своём теле, я нашёл глазами самолёт, который просто застыл в воздухе перед зданием. После чего выставил в его сторону кулак с отжатым средним пальцем.
И честное слово, ещё ни разу в жизни я не получал такого удовольствия от этого жеста.
- Я на крыше! — раздался в рации знакомый голос Бурого лиса.
- Сейчас подставлю тебе клиента поудобнее! — заверил его я.
- Уверены?
- Да! У нас с ним весёлая игра! Называется "Догони меня кирпич!"
И стоило мне это сказать, как штурмовик открыл огонь из своих пулемётов, а я пустился вокруг пушки со всей свой максимальной скоростью. Пилот палил нещадно, стараясь хоть одной пулькой задеть мои пятки, но я постоянно менял направление и скорость движения — он никак не мог меня достать! Наконец, самолёт оказался точно перед Бурым, который как раз вскинул на плечи ПЗРК — две спаренные в одно устройство "Иглы".
А самолёт хрустнул пулемётами: он расстрелял весь свой боезапас.
- Хорошая игра! — рявкнул лис, — Только наши кирпичи круче!
Пилот уже не успел выкатить на запуск новые ракеты — только попытаться катапультироваться. Это и было его роковой ошибкой: ракета, мастерски пущенная Бурым, попала ящеру точно в живот, прикончив сначала его, а потом и разворотив весь самолёт.
- Война это ад, маршал! — рявкнул на меня бурый, перезаряжая свою ракетницу, — Вот только я тут со своими вилами!
Я засмеялся удачной шутке нашего ракетчика и посмотрел на часы.
- Через три минуты это здание взлетит на воздух, — напомнил я, — Рей, ты как?
"Уже на земле".
- Ага, Бурый, джетпак работает? Сваливаем!
- Понял, — проворчал лис, поднимаясь в воздух. Я взмыл вслед за ним и отлетел на безопасное расстояние.
Развернувшись, я увидел как пушка "Горизонта" гудя и искрясь, заряжает в свой ствол сам снаряд — пустую болванку. И ровно через три минуты, она исторгла из себя белое марево, которое сначала коснулось здания в пяти километрах от нас, а потом уже намного медленней долетело и до второго. Первый небоскрёб взорвался тучей обломков, как когда-то рассказывал Кронос: со стороны стрелка аккуратная дырочка, а на выходе — воронка размером в сотни раз больше. Здание обрушилось быстрее, чем я предполагал, но зато я увидел, как падает второе. Снаряд, изрядно потерявший свою скорость, попал точно в пушку и привёл её в полную небоеспособность, а из-за инерции он просто столкнул её с небоскрёба. Стрелявшая же пушка так тряхнула небоскрёб, что тот накренился в сторону, обратную выстрелу, и почему-то не стал возвращаться на исходную. Стали лопаться ещё целые где-то стёкла, посыпался бетон и протяжный вой металлоконструкций. Что-то надломилось в небоскрёбе, и он буквально сложился пополам: верхняя половина упала направо, а нижняя — влево, под тяжестью верхушки.
Как только всё закончилось, Кронос сделал в Эфире важное объявление.
- Система "Горизонт" повреждена на 80 процентов! Маршал, вам даётся добро на запуск Армады и Массива.
- Понял, — ответил я, и тоже сделал приказ в общий эфир, — Внимание всем штурмовикам! Сбор со стороны Ярославского вокзала на одноимённом шоссе! Мы начинаем штурм Центра! Армаде — приготовится к нанесению бомбового удара по первой линии обороны!
Все, кто ещё был в состоянии, ответили полной готовностью. Все наши основные силы потянулись на Ярославский вокзал — туда, где всё началось, и куда стягивались основные массы эвакуирующихся жителей Москвы. Я долетел до него за двадцать минут, сопровождаемый несколькими штурмовиками в моей команде и Реей.
Мы отходили назад, но лишь затем, чтобы сгруппироваться, образовать собой единое надёжное "шило" которое проткнёт это раздутое колесо обороны Москвы.
- Танки по местам! — раздался в эфире знакомый голос рыжего бандита, — Штурмовики, разбирайте своих коней!
Подо мной на восьмиполосной дороге выстроились клином несколько бронированных машин, за которыми шли лёгкие БТРы. Завершали штурмовой парад несколько платформ с установленными зенитками и грузовики с припасами.
- Маршал, бомбардировщики в воздухе, ожидаем координат, — предупредил меня Координатор.
- Понял, начинаем через пять минут.
Я приземлился у острия "клина" образованного бронетехникой и сразу же протиснулся вглубь, ища местного начальника.
- Чак! — Вызвал я, — Чак, где тебя носит!?
- Я здесь! — махнул мне боец в силовой броне, уже усевшийся на один из первых танков.
- Дорогу разведали?
- Да, прямой наводкой! Засады убрали, почти вся длина шоссе под нашим контролем!
- Не стоит забывать о том, что они могут прислать ещё. Как жена? — зачем-то спросил я.
Лис тыкнул большим пальцем через правое плечо. Проследив это направление, я увидел, что лисица, оставшись в своём неизменном костюме, уселась за одну из зениток.
- Не боишься? — спросил я его.
- Если что, я за неё отомщу, — серьёзно сказал Чак, — И сам пойду за ней.
- Попрошу без суицидов, — напомнил ему я.
- Подвиги ещё никто не отменял, — ответил мне рыжий, поворачивая голову в сторону нашего дальнейшего движения.
Я понял, что продолжать разговор он больше не хочет.
- Молотов, Чак, Ларсен, Добб, Перси, вы пойдёте со мной впереди колонны, — приказал я, тут же получив пять положительных ответов. Выбранные мною бойцы сразу же встали рядом, готовя оружие.
Я с удивлением отметил, что Ларсен уже успел разжиться пулемётом побольше: в лапах он держал точно такой же шестиствольный миниган, который использовал наш павший друг. Но тот шестиствольник был уничтожен в драке с Зиром.
- Отлично, — кивнул я своим бойцам, — Чак, гаусс всё ещё с тобой?
Он спокойно показал мне свою японскую винтовку и полный боезапас.
- Держимся в полукилометре впереди колонны, расчищаем путь, — я начал быстро раздавать указания, — Добб, ты и твоя Трахбабахалка работайте по пехоте и любой живой силе. Перси, Ларсен, за вами наземная техника, уверен, вы справитесь, — я кивнул на их тяжёлые пушки в лапах, — Чак — на тебе авиация. Винтовка справится с большинством. Молотов — на тебе проверка пути на мины и ловушки. Твоё чутьё ещё ни разу нас не подводило. Держитесь поодаль друг от друга, все работаем индивидуально.
- А что ты? — вдруг спросил Добб на правах лучшего друга.
- Я и Рея будем приманкой.
Я скинул с себя шлем, обнажая морду. Тут же пожалел об этом: воздух был практически непригоден к дыханию: пыль, дым — всё это моментально забивалось в глаза и уши. К тому же кругом стоял невообразимый грохот от выстрелов, рвущихся снарядов и ракет.
- Ты сам говорил, без суицидов! — напомнил мне Чак.
- Я и не говорил, что это будет суицид…
Внезапно Рея появилась рядом со мной, точно позади Чака. А рядом с ней стояла точная копия меня!
- И я не говорил, что я буду я, — усмехнувшись, кивнул на своего призрака. Он в точности повторял все мои эмоции и движения, не придерёшься.
- Настоящий я буду с вами, у первого танка в колоне, — Всем всё понятно? Двинули!
- Двинули! — повторил приказ за мной кто-то из водителей, и танки вновь заревели движками. В три прыжка я добрался до первого и занял своё место между двух пушек, всё-таки накидывая шлем.
- Итак, парни, жду от вас воодушевляющей боевой эффективности! Встретите крупную засаду — оставьте её нам!
- Поняли, — ответил за всех Молотов, автоматически засчитавший себя за главного в маленьком штурмовом отряде. Четвёрка бойцов разбежалась в разные стороны, а Чак вообще включил джетпак и взлетел на ближайшую к дороге крышу.
Танк подо мной дёрнулся и пришёл в движение, набирая скорость.
- Разгон до пятидесяти, дальше идём с этой скоростью. Сколько до центра?
- С такой скоростью будете у него через полчаса. Двадцать пять километров, — ответил мне Кронос.
- Дайте пятёрке отойти от нас, — приказал я танкистам, — Пять минут — двадцать километров.
- Принято.
С такой скоростью поездка на броне танка казалась не более чем развлекательной прогулкой в парке. Было интересно и забавно наблюдать за эвакуацией и проплывающими где-то на горизонте небоскрёбами. Я снова вызвал рацию.
- Армада, вертолётная часть.
- Папа-стрекоза слушает, — ответила рация с сильной статикой помех и шума двигателей.
- Прикрывайте тыл. Идём по ярославскому шоссе, скорость — пятьдесят. Дистанция — два километра.
- Принято, три машины будут у вас через шесть минут.
Я выключил рацию, снова поднимая пулемёт и оставаясь на чеку. Но позывные главного в вертолётном крыле меня внезапно насмешили: папа стрекоза! Нет, надо было стрекозёл.
Эту шутку я рассказал в общий эфир, из-за чего вертолётчики чуть было на меня не обиделись, но сам "папа" был не против такого прозвища. Закончив с минуткой юмора в эфире, я объявил стандартное пользование эфиром.
Мы разогнались до базовой скорости в пятьдесят километров довольно быстро: команда впередиидущих не докладывала ни об одной опасности, предвещающейся на пути. Сохраняя темп нашего прорыва, мы прошли около шести километров, как вдруг Молотов велел всем остановиться.
- Два километра вперёд — танковая засада, — рапортовал он, — Впятером не справимся, нужна подмога. Танки не присылать: дороги отлично простреливаются пушками и артиллерией.
- Понял, иду, — ответил я, — Добровольцы на танковую есть?! — крикнул я назад. Как и ожидалось — все сразу. Я обвёл пальцем два или три десятка бойцов в боевой броне, кивнул им, чтобы следовали за мной. Разделив их на две группы, мы разошлись по разные стороны дороги, соединились с пятёркой впередиидущих и приблизились к месту засады.
Президентские войска готовили нам воистину королевский приём: нас ожидали целых двенадцать танков, окопанных и замаскированных разбитыми корпусами машин, плюс три артиллерийские пушки через полкилометра вглубь города.
- Вертолёты, соблюдая радиус два километра — обойти засаду и пушки. Шепард? — вызвал я.
- Слушаю?
- На полкилометра от моих координат по Ярославке шмальнёшь?
- Никак нет, — ответил мне овчар.
- Рея? — спросил я, не особо разочаровавшись в ракетной артиллерии забытых, — Ты как?
- Не пойду, — ответила мне самка, сразу же пояснив, — У трёх танков огнемёты.
- Так вот чего ты боишься, — прошептал в эфире Молотов, и тут же удостоился подзатыльника от Добба.
- Не разбалтывай.
- Именно! — повысил голос я на старого пса, — Будем по старинке!
- По старинке, так по старинке, товарищ Маршал, — буркнул Молотов, — Идеи есть?
Я осмотрел площадку и пожал плечами. Несколько танков были скрыты в зданиях, воспользовавшись магазинами на первых этажах как площадкой для парковки. Со стороны наступления их вообще не было видно.
- Те, что в зданиях — подойдём сзади. Нельзя дать им выехать.
- А те, что закопались на дороге? — шикнул на меня один из бойцов.
- По старинке, — ответил я.
- Это как?
- Экспромт!
После этой моей фразы воцарилась неловкая тишина, и кто-то позволил себе высказать далеко не лестное выражение в мой адрес:
- Тактический гений вы у нас, товарищ маршал.
- Я всегда говорил, что тяну максимум на лейтенанта! Готовы? Вперёд!
Мой план хоть и не был совершен, но свой эффект возымел. Несколько бойцов отправились к танкам, что были в магазинах, а остальные, дождавшись их готовности, приготовились к атаке.
- Лупим из пулемётов по башням: собьём оптику. Постоянно двигаемся на максимальной скорости: постарайтесь подставить их оружия так, чтобы они накрыли сами себя! — пояснил наконец всем моим бойцам Молотов.
Я уважительно посмотрел на него.
- Вот это я понимаю, экспромт, — сказал я, улыбнувшись.
- Точно. Все готовы? Вперёд!
Мы вырвались из своих укрытий, тут же бросившись врассыпную и стремительно приближаясь к бронетехнике неприятеля. Некоторые из них сразу же выдали себя, вильнув пушками в нашу сторону, дали залпы, но так как атака была рассчитана на появление колонны бронетехники, а не трёх десятков бойцов, у всех были заряжены бронебойные снаряды. Болванки врезались в асфальт, не причинив никому вреда.
- Открыть огонь! — рявкнул в эфире Молотов и тут же наш маленький, но очень победоносный отряд заговорил на разный лад голосами своих пушек. Как только мы подошли ещё ближе, танкисты ответили тем же.
Вот от пулемётного огня стоило бы попрятаться, что мы и поспешили сделать как можно скорее. Засев за остовом какой-то разбитой машины, мы отдышались и снова бросились на прорыв, виляя по шоссе, как зайцы в поле. Укрепления, которые по совместительству ещё были маскировкой наших неприятелей, сыграли с ними злую штуку: у некоторых бронемашин заклинило башни, при попытке повернуть их в нашу сторону; между землёй и длинным орудием встала машина, из-за чего танки оказались практически беспомощными. Как только это происходило, к ним буквально подлетали наши бойцы, методично и даже довольно тихо уничтожали танк.
Между тем не все справились с поставленной задачей. Кто-то из разведчиков, обязанных обезвредить танки в зданиях, не успел к одному из самых дальних, и мы услышали, как завёлся его движок. Тут же раздался протяжный, противный скрежет его гусениц. Те, кто слышал, как шумит при езде древний как говно мамонта Т-64, уже никогда не спутают этот звук с чем-то другим.
При пулемётной поддержке своих менее подвижных товарищей, закопанных в землю, древний монстр вильнул своей башней в нашу сторону и дал фугасный залп. Ближайшая ко мне машина разлетелась шрапнелью и обломками кузова, унеся с собой жизни троих моих солдат. На этом экипаж танка не останавливался: пока устройство заряжания делало свою работу, он взревел движком и, качнувшись, двинул на нас.
- По гусеницам огонь! — приказал я. Все мои бойцы переключили своё внимание на вылезшего монстра, но даже бронебойные пули были ему трын-трава. Виляя на дороге, он всегда подставлял под самый мощный огонь свою лобовую броню, а плоская как сковородка пушка, виляя по сторонам, своим пулемётным огнём разгоняла остальных.
- Добб, попробуй отвлечь его!
- Есть идея получше! — ответил доберман, — Эй, громила! Смотри сюда!
Пёс взобрался на остов какой-то машины, обрабатывая танк из своего гранатомёта. Толку от этого было даже меньше, чем от наших пулемётов: гранатомёт Добба не предназначался даже для легкобронированной техники, но задачу он свою выполнил, отвлёк пушку на себя. Как только дуло развернулось в его сторону, исторгнув из себя султан дыма, Добб подпрыгнул, насколько ему позволял джетпак, и избежал мощного взрыва. Но как только дым и пыль рассеялись, оказалось, что он подбил своего же! Причём донельзя удачно, выстрелом сзади, в радиатор. Ещё один танк вспыхнул и начал громыхать своим боекомплектом.
И несмотря на то, что всё было за нас, единственный пока что ездящий танк так и не был повержен. Но до его поражения оставалось совсем немного: с их тыла раздался гул вертолётов.
- Наши! — крикнул кто-то из моих солдат, показывая пальцем в небо. Среди клубов дыма и поднявшейся пыли летели три гордые винтокрылые машины.
- Покинуть площадку! — приказал я, и тут же мы отступили. Завидев это, танк дал по убегающим нам ещё один залп, никого не задел и так и не понял, что его накрыло.
Вертолёты пролетели над полем боя, разгоняя потоками воздуха языки пламени из устроенного ими ада из огня и плавящегося металла, и полетели назад, охранять колонну.
- Есть идея как это всё потушить? — спросил меня оказавшийся рядом Молотов.
- Да, — приземлился рядом Чак, — Мы не могли их сразу позвать?
- Все, кто был в передовом отряде, вперёд. Остальные — назад, к колонне, — приказал я, не отвечая ни на один из поставленных вопросов.
Приказам, в общем, подчинились беспрекословно. Вернувшись к колонне, я приказал двигаться дальше, но не быстро, чтобы всё, что было там, успело бы прогореть, или хотя бы лишиться своего боезапаса. Как оказалось — не зря. Когда наша колонна подъехала к полю нашего сражения, часть уже потухла, но танки продолжали полыхать. Я приказал построиться всем в одну линию, а танкистам — расчистить дорогу.
Японские танки спокойно и без колебаний разъехались по сторонам, своими бронированными корпусами упираясь в горящие остовы бронемашин и буквально расталкивая их в стороны. Те, что были зарыты слишком глубоко, быстро засыпались камнями, которые зенитчики в нужном количестве сбивали с ближайших зданий.
Мы проехали ещё несколько километров и нарвались уже на воздушную засаду, но тут класс показали наши вертолётчики и зенитки, разметав два вертолёта в щепки, как только они появились на горизонте. В небе над нашими головами стали удивительно часто летать вертолёты, а выше — бомбардировщики и истребители. Стоило нам выехать на открытую площадку, я сразу же понял, что подняв на бой армаду, объявил самый настоящий воздушный бой. Центр Москвы огрызался на всё, что могло летать, огнём зенитной артиллерии — воздух был наполнен взрывами и разлетающееся шрапнелью. На земле пачками рвались бомбы, горели десятки зданий. Стреляли последние оставшиеся пушки "Горизонта".
Я никогда не видел настоящей войны до этого момента, но несмотря на весь страх, что это зрелище несло за собой, я чувствовал себя в своей стихии.
До центра Москвы оставалось всего несколько километров. Добб и команда были уже у периметра, не давая покоя тамошним пулемётчикам, пока Молотов и Ларсен разряжали заложенные мины и уничтожали противотанковые укрепления.
- Ладно, парни, отходите от периметра и обратно к нам, — приказал я передовому отряду, — Армада!
- Слушаю вас, маршал, — ответил кто-то из пилотов.
- Готовьтесь бомбить периметр Центра! Высотная бомбардировка, самыми мощными припасами!
- Вас понял, товарищ маршал, выходим на нужный курс. Ожидаемое время — семь минут.
Наша колонна остановилась в километре от насыпи, прикрывающей Центр Москвы от бандитов и других нежелательных элементов. К сожалению, эта древняя конструкция, ощетинившаяся во все стороны пулемётными гнёздами и снайперскими позициями, могла спасти лишь от слабого дезорганизованного наступления, но не от нас. И пока я думал о нашем прорыве, в ушах раздался голос лётчика, ведущего за собой звено тяжёлых бомбардировщиков.
- Бомбы пошли, маршал! Закройте уши!
- Всем зажать уши! — повторил предупреждение я. В основном это казалось всех, на ком не было силовой брони — мой костюм автоматически включил режим звукоизоляции.
Меньше чем через минуту раздался протяжный свист, а за ним десятки, если не сотни мощнейших взрывов. Наши крыли кассетными снарядами, которые рвались как петарды по всему видимому периметру центра. Сила этой бомбардировки была такой внушительной, что после пролёта самолётов насыпь, служившая стеной, сильно потеряла в высоту.
И теперь я был точно уверен, что на ней не осталось ни оной живой души, мины или пулемёта. Дождавшись рапорта об окончании бомбардировки, я показал своим бойцам лапой в сторону насыпи.
- Вперёд!
Танки тут же взревели двигателями: техники решили не мелочиться, и форсировать горку прямо с ходу, чтобы не выстраиваться в колонну и ехать через длинный, опасный проезд — разогнавшись, японские машины буквально взлетели на вершину организованных завалов, и остановились на вершине. Я помахал остальной технике — грузовики и зенитные платформы выстраивались в цепочку.
Танки в это время следили за высотными зданиями со своей высоты. Не прошло и минуты, как кто-то из киборгов засёк что-то на радаре, а вслед за ним засекли и все остальные. Из-за угла какой-то высотки медленно и солидно выполз старенький Т-64, который, при виде того, что его ждёт, попытался скрыться, но был быстро расстрелян. Подбитая туша бронемашины легла посреди улицы, закрывая дальнейший проход неприятелю. Мы подбили таким образом ещё четыре танка, пока проходили наши подкрепления.
Но внезапно кто-то из танкистов откровенно поддался панике, а за ним в эфире воцарился неразборчивый гомон и многие из наших танков начали откатываться назад, за укрепления. Никто из японских водителей не мог пояснить, что происходит, лишь один из моих знакомых киборгов сказал:
- На радаре какой-то неопознанный объект.
Я тут же вытащил на головной дисплей свой собственный радар и действительно увидел здоровую красную точку, приближающуюся к нам по центральной дороге, на которой стояли наши. Судя по скорости и расстоянию, до встречи осталось меньше минуты, но почему-то только японские бойцы знали, что их ждёт.
Внезапно простая красная точка сменилась фигуркой танка, над которым красовалась надпись: "Модернизированный ракетный танк Т-2".
- Что это значит? Кронос! — потребовал я по рации, но тут же услышал самую страшную фразу в устах моего лучшего друга.
- О чёрт, — спокойно сказал он, — Бежим.
На дорогу за насыпью выкатил огромный зеленоватый монстр, внешне похожий на танк, но только нижней частью, то есть гусеницами. Всё что располагалось вместо башни, напоминало внебрачный выкидыш системы реактивного залпового огня, пулемёта и пушки противоракетной обороны. Ракетница была странной — шесть вытянутых треугольных секций, сложенных тройками по два полукруга с каждой стороны. Всё это безобразие было установлено на поворотной платформе.
- И что в этом такого страшного? — только и успел спросить я.
Все секции ракетной установки открылись с обоих концов, демонстрируя шесть пусковых установок каждая. Я понял чего в этом танке страшного, когда каждая трубка исторгла из себя по маленькой, но очень быстрой ракете, каждая из которых летела по прямой наводке и взрывалась чудовищно мощным образом. Все наши танки тут же попрятались, а ракетный танк, пока что занятый другой нашей техникой, быстро раскурочил наши припасы и зенитки вместе с ними.
- Нет! — крикнул Чак, видя как взрываются зенитные установки, за одной из которых сидела его жена. Он рванул туда, но я остановил его, схватив за руку.
- Ты знал, на что идёшь! — рявкнул я. — У нас есть работа, и ты пригодишься живым!
Лис одёрнул лапу, но остался со мной.
- Кто сталкивался с этой штукой? — спросил я в эфире.
- Я, но как уничтожить не скажу, — ответил Добб, — При мне таких гадов бомбили!
- Так и мы разбомбим! — сказал я, — Армада?
- Слушаю.
- Нам нужна повторная бомбардировка периметра центра! Мы отойдём оттуда через минуту!
- Отказ, маршал! — ответил мне главный, — Их противовоздушная оборона сильнее с каждой минутой! Нас оттесняют к краю Москвы истребители!
Я смачно матюгнулся в эфире. За то время, пока я успел лишь перекинуться парой фраз с армадой, ракетный танк успел разворотить всю нашу технику до такого состояния, что даже опознать в горе огненного мусора что-то ездящее было малореально. Я сел на склон искусственной насыпи, ожидая хоть какого-то предложения.
- У него слабая броня, — сказал Чак, вскидывая свой гаусс-винтовку, — И много боеприпасов. Попаду хоть в один — ему каюк.
- Подвиги никто не отменял, а? — раздалось откуда-то снизу. Я опустил глаза и увидел, что жена нашего главного бандита цела и невредима, пешком поднималась к нам, ведя за собой практически всех зенитчиков и даже водителей грузовиков.
Чак, бросившись к ней, чуть не сбил лисицу с ног, которая могла кубарем покатиться вниз, но она довольно хладнокровно остановила его, похлопав по закрытой шлемом морде ладонью.
- Он, в общем-то, не прав: ракетная установка защищена не слабо. Но я выносила такие танки в одиночку.
- Значит, встречалась, — спросил я.
- Да, — подтвердила она, — Только беда вся в том, что тот, с которым встречалась я, был без топлива на основном двигателе — он мог лишь крутить башней. Главный козырь ракетного танка — его подвижность.
Я кивнул и подозвал к себе Чака:
- Два наших танка отвлекут его, а ты пали по тракам и гусеницам.
Сказано — сделано. Как только ракетный монстр уехал как можно дальше от самого крайнего танка в нашей цепи, японская машина тут же вскарабкалась обратно на насыпь, взяла на мушку неприятеля и дала залп сразу двумя пушками. Такой мощный, что отдачей танк откинуло назад, за насыпь. Я видел, как система защиты нашего неприятеля отстрелила контр-снаряды, которые не сильно ему помогли против двух снарядов сразу, но броня его ракетниц выдержала прямое попадание одного фугаса. Что и говорить, такая техника умела впечатлить.
Ракетный танк открыл свои дула, давая длинную очередь из ракеток по всему нашему укреплению, разгоняясь и стремительно приближаясь к тому месту, откуда по нему палил наш японский танк. К нашей радости забраться на склон насыпи ракетный танк не мог: слишком большой и тяжёлый, ему на такое не хватит мощности.
Но как только Т-2 достиг крайней точки нашей линии обороны, тут же с противоположной стороны вылез другой наш танк, мощным бронебойным ударом отпугивая нашего неприятеля. К нашему сожалению, броня выдержала даже такое попадание: огромный тяжёлый танк покачнулся, но его ракетная установка всё ещё функционировала.
- Чак! — я шлёпнул его по спине, прикладывая к краю насыпи, — Дело за тобой!
Он шлёпнул кожух своей винтовки на какую-то арматурину, быстро взял на мушку нашего неприятеля, но стрелять не спешил. Он выжидал более надёжного ракурса, так чтобы точно обездвижить танк. Как только он развернулся и поехал обратно в сторону стрелявших, наша маленькая ловушка захлопнулась. Раздался "удар грома", и маленький шарик всего в четыре с половиной миллиметра в диаметре, разорвал гусеницу ракетного танка, причём настолько точно, что поначалу он даже этого не заметил. Танк сделал оборот вокруг собственной оси, но потом остановился и развернул на нас свою страшную пушку.
- Назад! — приказал я, и точно вовремя: сотня-другая ракеток, пролетев над нашими головами, влетела в древний небоскрёб за периметром Центра Москвы.
- Что теперь? — спросил я у жены лиса.
- Теперь расстреливаем! Из-за своей брони ракетница не может вращаться достаточно быстро!
- Все слышали? — удостоверился я, — Вперёд, в атаку!
Все наши танки рванули в бой, и очень успешно. Действительно, без возможности маневрировать танк не успевал отстреливаться, и мы потеряли всего один танк, прежде чем кто-то всё-таки смог пробить его броню и взорвать колоссальный боезапас. Но эта победа не принесла долгожданной радости. Как говорится, это всего лишь бой, а вся война ещё впереди.
И все мы отлично понимали, что если у нашего врага есть ещё такие танки, то нам очень не поздоровится. Возможно, не поздоровится настолько, что до встречи с ПШРК мало кто доживёт.
Но, в конце концов, мы были в центре, и теперь под нашим контролем был один из его входов. Вскинув рукав, я снова настроил рацию на общую передачу.
- Мы прорвались в Центр, бойцы. Всем, кто остался — вход через Ярославское шоссе, мы удерживаем его. Штурмовикам — пробираться в центр как можно скорее, уничтожать любые зенитные агрегаты и две оставшиеся пушки "Горизонта". Остальным — заканчивайте эвакуацию.
- А, товарищ маршал теперь, да? — удивился кто-то в эфире. Я поначалу не узнал голос, но потом додумал, что это нашему бывшему генералу выдали наконец-то рацию.
- Пушка включена? — запросил я.
- Включена, заряжена, наведена. Стреляю по первой вашей команде!
- Я надеюсь, вы проявите мужество это сделать, — серьёзно сказал я.
- Я не подведу, — ответил змей.
Я осмотрел остатки своих бойцов. Раны и потери ещё не успели сломить нас, а мы уже были в центре Москвы. Практически успех.
Оставалось только встретиться с президентом.
Я вскинул лапу, показывая на центр Москвы. Танки и подоспевшие к нам подкрепления зенитных установок зарычали движками, выражая полную боевую готовность. Вертолёты и истребители кружили над нашими головами, готовые по первому приказу уничтожить всё что угодно.
- Новая Армия России! — заорал я, так что было слышно даже без рации, — Последний бросок! Финальный марш до сердца столицы — Красной площади! Без жалости! Без пощады!
Я перехватил пулемёт в другую лапу, показывая им на Кремль.
- Не останавливаться. Не отвлекаться. Не проигрывать.
И сделав небольшую паузу, добавил:
- Пленных не брать.
Оглядев своих подчинённых, я понял, что все понимали, что верные президенту войска, зажатые в кольцо, будут сражаться с упорностью обречённых. Они и были обречены.
- ВПЕРЁД!!!
Моему крику на этот раз вторили сотни, а за ним и тысячи глоток. Мы все сорвались со своих мест, взмыли в воздух, рванули вперёд на всех парах по одной-единственной дороге. Всё слилось в единственном порыве: честь, свобода, техника, наука, мастерство. Мы были единым в тот момент, прорываясь через горящий город к его настоящему центру. Грохотали взрывы, ревели двигатели, свистели и падали на землю бомбы, взрывались мощнейшие артиллерийские снаряды, стрекотали пулемёты и автоматы. Свинец и огонь не знали пощады ни для кого — и мы несли потери, но когда один боец падал, за него приходили двое других. Каждый погибший — чей-то брат, чей-то друг, чей-то отец. Зная это, мы стояли друг за друга насмерть.
И если война — это искусство, то я грёбанный Микеланджело.
Мы неслись не зная преград и усталости, снося на своём пути любую засаду, любую баррикаду или заслон. Всё, что казалось до этого трудным, стало детской игрой. Бойцы президента были намного лучше вооружены, экипированы, информированы, это была игра на их поле, но мы всё равно выигрывали. Брали и смелостью, умением, выучкой — тем, чего не было у рабовладельцев. Мы сражались за свою свободу — нам тоже было нечего терять, в то время как они трусливо убегали, или сдавались в плен. Почти всех расстреливали. Единицам повезло спастись.
Когда мы были в пределах малого транспортного кольца Москвы, наконец-то подошла главная новость. Мы ждали этого весь день, и сейчас, под вечер, Кронос наконец-то сказал нам то, чего мы все так ждали.
- Товарищ Маршал, — серьёзно начал он, дождавшись, когда я наконец-то перестану палить во все стороны, — Я зафиксировал запуск реактора "Зверя". Его ПО полностью обновлено — он мне неподвластен. Пока я не могу определить его местоположение, но Массив уже выдвинулся в вашем направлении.
- Спасибо, Кронос, мы его ждём! — ответил я, поднимая пулемёт, — ОН ИДЁТ К НАМ! — заорал я насколько можно громче, — ПОКАЖЕМ ВСЁ, НА ЧТО МЫ ВСЕ СПОСОБНЫ!!!
Мне вторила восторженная толпа моих воинов за моей спиной.
- На Красную площадь! Там мы его и встретим, парни!
Я лично повёл свою армию за собой. Выйдя на какое-то широкое шоссе, с которого мы могли напрямую видеть собор Василия Блаженного, я показал на него.
- Шепард! Разнеси там всё! Нам понадобится много места!
- Будет сделано! — ответил мне предводитель Забытых.
Но земля под нашими ногами содрогнулась. Секунда показалась вечностью, а сердце как будто остановилось.
Но никого не было видно.
- Кронос, ты всё ещё не знаешь где он? — спросил я на всякий случай.
- Никак нет. Я могу понимать его присутствие, но конкретного положения не фиксируют ни спутники, ни его собственная система навигации. Как будто он под землёй.
- Под землёй? — переспросил я, — Какие же нужны туннели, чтобы спрятать такую махину?
Я усмехнулся, а сам повернулся, и мой взгляд упёрся в вестибюль станции метро.
- Кронос, он сможет поместиться в метро? — быстро спросил я.
Встроенный в мой костюм сейсмограф зафиксировал ещё один подземный толчок — не такой сильный, но уже куда ближе.
- Робот занимает стандартную железнодорожную платформу, — ответил Бот, — В режиме передвижения на четырёх конечностях спокойно может пролезть через станцию, подняться на поверхность через эскалаторный наклон.
- Твою же мать, — ответил я, — Он уже здесь.
Земля дрогнула снова, на этот раз ощутимо и куда ближе, чем первые два раза.
- Он осваивается, — сказал я, — Быстро, на красную площадь, все! Быстро! Шепард!
- Мы выходим на позицию, маршал! На подходе!
- Нам понадобится максимальная площадь, которую вы сможете нам дать! Выжгите там всё к чертям, мне нужна площадь!
- Мы сделаем это! — ответил пёс, явно сбивающимся голосом.
И никаких упоминаний о том, что на красной площади находились бесценные памятники архитектуры — ничего. Даже Кронос молчал, понимая, насколько важный момент сейчас предстоит.
- Массив, срочно десантируйте Зиров! Немедленно!
- Вас по…
Внезапный свит и оглушительный взрыв прервали передачу на полуслове. Я ругнулся, выключая канал связи с Массивом.
- Зиры! — рявкнул я в рацию, — Слышите меня?
Поначалу в наушнике стояла статика и грохот, но потом я слабо расслышал слова:
- Нас сбили! Группируемся и выдвигаемся на своих двоих! — рявкнул главный из них.
- Быстрее! — поторопил я.
Все указания я отдавал уже на бегу. Грохот, доносившийся со станции метрополитена, уже начал намекать на то, что там кто-то прячется.
- Похоже, станция загерметизированна! — догадался кто-то в нашем эфире.
- Это ненадолго! — ответили ему же.
- Отставить разговоры! — рявкнул я, — Бежим!
В пылу боя и от отчаянного страха я забыл о том, что у меня есть джетпак. Многие забыли об этом, даже матёрые вояки вроде Молотова или Добба.
Внезапно внешний вестибюль станции разорвался термобарическим зарядом, осыпав осколками двухсотметровый радиус. Из появившейся дыры в земле, как из самой преисподней вылезал на четырёх лапах ПШРК "Зверь".
Выходя из своей четырёхлапой формы, он сразу же вскинул свои руки, демонстрируя своё основное вооружение, которым наш Терминатор даже не пользовался, ввиду его колоссальной мощности. Из роботизированных рук робота вылезли несколько колец, которые сразу же стали очень быстро вращаться. Я уже понимал, что они создают электромагнитное поле, удерживающее плазму, но увидеть их в действии я не хотел.
Робот засмеялся. Президент использовал громкоговоритель, чтобы усилить свой голос в десятки раз, и даже открыл нагрудную броню, чтобы лучше видеть происходящее.
- Привет, сосунки! — начал он, — Смотрю, вы уже убегаете!
- Быстрее! — заорал я всем своим, — Все на красную площадь!
- О, вы не успеете, — ответил мне президент, разогревая турбины своих плазменных пушек.
То, что я увидел, я с трудом мог даже представить себе, когда Кронос рассказывал мне о "Солнечном Луче". Толстый поток раскалённой жёлтой плазмы действительно напоминал солнце и светился примерно так же. Эта пушка, как горячий нож режет сливочное масло, резала танки и здания. Ящер запустил только одну пушку и только на секунду, но половины моего войска уже почти как не бывало. Он не пощадил никого: ни самок, ни слабовооружённых новичков, ни матёрых вояк в последней броне. Всё что попадало под луч — мгновенно переставало существовать.
- Отступаем, — приказал я.
- Маршал? — переспросил меня Координатор.
- Сначала его обработают зиры! — ответил я.
- Повторите приказ!
- ОТСТУПАЕМ!!!
Робот сделал первый шаг, и тут же выпустил со спины шесть ракет. Они разлетелись влево и вправо от него, тут же изменили курс, летя к нам. Я не успел ничего приказать, ничего придумать, мои бойцы были как будто сами по себе. Первый взрыв унёс у нас танк и жизни семерых бойцов. Я уже не запомнил последние четыре: взрыв второй накрыл меня.

71.

Красота не исчезает.

В ушах стоял страшный звон. Казалось, что он не пройдёт никогда, но как только я поднял голову над асфальтом, слух постепенно начал возвращаться. Так же со зрением.
На секунду я подумал, что я нахожусь в Аду. Но потом понял: я в Москве, и всего минуту назад мы выигрывали.
Теперь всё перевернулось с ног на голову.
ПШРК и ящер в нём рвали нас в клочья, и как будто одного робота нам было мало, президент подкатил с собой ещё и подкрепление из пары десятков ракетных танков. Один такой мы еле смогли уничтожить не так давно…
Я поднялся выше, открывая глаза. Белесая пелена отступала, а вот слух то и дело пытался отказать: повсюду рвались снаряды, стучали автоматные очереди, взлетала на воздух бронетехника и падали самолёты, ревел искорёженный металл. Происходящее действительно напоминало ад. Если он существует, то ничего хуже придумать уже невозможно.
Мой шлем снесло ударной волной, и у уха искрили несколько проводков. Наушник в ухе то и дело пытался зареветь сиреной, но, видимо, где-то был сбой. Правая лапа, зажавшая пулемёт, больше мне не подчинялась, и я её не чувствовал. Как только я попытался пошевелить ею, то понял, что к телу её уже больше ничто не прикрепляет.
Внезапно раздались тяжёлые буханья стальных подошв наших бойцов, кто-то в силовой броне подбежал ко мне, попытался схватить под руки, но тут же всё моё тело пронзила неимоверная боль, ничего больнее я в жизни не чувствовал. Рука с пулемётом так и осталась лежать на земле, точно в том месте, где я упал.
Сквозь рёв войны я услышал громогласный рык одного из наших:
- МЕДИК!!!
Вот он, момент истины. Я не знал, сколько меня несли: боль не давала мне просто подумать, всё моё существо, потеряв часть своего организма, не могло этого принять. Зелёное пятно – дочка Шанди, она поможет. Кто-то из киборгов разорвал мою броню чуть ли не на куски голыми руками. Грубый укол, прямо в сердце, чистый адреналин. Потом – точнее, в рану. Бинты, много бинтов. Меня приподняли на дрожащих лапах, но я тут же рухнул и ударился затылком об каменный выступ, на который меня кинули.
Рядом взорвался наш вертолёт. Сначала грохнул боезапас, а через секунду детонировало разнесённое взрывом топливо.
Шанни истошно закричала, но всё равно продолжила свою работу. Я с трудом смог разлепить глаза, увидел её зелёную мордашку, такую же милую, как у её матери. Сейчас в ней торчал осколок какой-то арматурины, чудом не задев её глаз.
- Маршал! – закричал кто-то мне.
Я сделал попытку подняться, но ничего не вышло. Первый раз. Второй – мне помогали, но я оттолкнул бойца оставшейся рукой, смог сесть сам.
- Отступаем… — прохрипел я, держась за горло. Говорить тоже было невыносимо больно.
- Нельзя! – крикнул мне кто-то, дёрнув меня за плечи. Я поднял голову, сфокусировал свой взгляд на вытянутой коричневой морде своего друга. Броня на его теле была разорвана, как будто бы была сделана из фольги, где-то была пробита даже его внутренняя защита, но старый киборг держался.
- А, Добб, — продолжал хрипеть я, — Что, даже так бывало и хуже?
Я слабо усмехнулся, припоминая его жизненный девиз. Внезапно для всех собравшихся, доберман позволил себе улыбку, смотря точно мне в глаза, честно ответил.
- Да, дружище. Бывало и хуже.
- Что в этом мире сможет тебя остановить? – я зажал ладонью обрубок лапы, болтавшийся на моём плече. — Что, Добб? Этот робот…
- Мы ещё живы! Зиры уже на подходе! Мы должны перегруппироваться! Ещё раз, друг!
- Зверь… я не знал, что у него есть такое…
- Ты всё это знал, и ещё тогда говорил, что у нас есть шансы! Давай! Даже Кронос говорил, что шансов пятьдесят на пятьдесят! Я выходил на грёбанные миссии, когда шансы были один к миллиону! Давай!
Он ещё раз тряхнул меня за плечи. Боль в оторванной руке вернулась, но поспешила прекратиться: костюм кольнул мне такой заряд обезболивающего, что любого на моём месте унесло бы в стратосферу.
- Всем войскам… — начал я, подтягивая оторванную часть воротника к своей пасти, — Это маршал новой армии России… Как слышно?
Добб прислушался к своему, вроде целому наушнику и показал мне оттопыренный большой палец.
- Перегруппируемся, — приказал я с новыми силами, — Ждём подхода зиров и оказываем им всё возможное содействие…
- Не завалим этого робота сейчас – не завалим никогда! – поддержал меня в общем эфире знакомый голос. Я узнал Молотова.
- Отходим на Тверскую улицу, — приказал я, — там…
Внезапно грохнуло ещё раз, да с такой силой, что меня вытолкнуло с камня, на котором я лежал, и бросило за него. Добб не успел укрыться – его отнесло за несколько метров и швырнуло об стену. Киборг закричал от : несколько острых концов, оставшихся в стене, впились ему в спину.
- Армада! Отходите! – рявкнул я в микрофон, как только смог говорить, — Быстро!
- Похоже, отходить уже некому, товарищ маршал, — рапортовал Координатор.
- А кто тогда валиться с неба!? – рявкнул я.
- Наши танки…
Опираясь на целую руку, я кое-как поднялся над камнем и увидел самую ужасную картину в своей жизни. ПШРК, используя башню танка как дубинку, ходил по окровавленной площади, добивая редкое, единичное сопротивление. В него летели ракеты и били крупные пули, но роботу всё было нипочём. Позади него несколько ракетных танков вяло стреляли по остаткам нашей бронетехники.
- Добб, — просипел я, направляясь к псу, — Добб!
Киборг не отвечал. Но я упрямо шёл к нему, зная две вещи: его не может вырубить, а при смерти я услышу долгий сигнал. Подойдя, я кое-как повернул его тушу на спину. Глаза пса были открыты, но не шевелились.
- Ме…
Стальная чушка оторванной пушки пролетела совсем рядом и врезалась в стену над нашими головами, обдав нас бетонной крошкой. Вокруг уже никого не было…
Собравшись с силами, я схватил своего друга за шиворот целой рукой и попытался приподнять. Киборг и так был не лёгким, а броня ещё тяжелее. Но, издав протяжный крик, я всё-таки оторвал его торс от земли, и по сантиметру, по чуть-чуть начал тащить его из-под огня.
Кто-то прибежал мне на помощь. Чак, этот старый бандит… Ему повезло: броня сохранила его в целости и сохранности, но на нём остались лишь её небольшие ошмётки, но даже его помощь была чертовски полезна. Ещё один боец, мне незнакомый, в обычном городском камуфляже, помог, прикрывая нас огнём из своего автомата по любым пешим единицам.
Ноги уже начали отказывать, а боец упал от точного снайперского выстрела. Почему не убили меня? Издеваются, играют с нами?
И вдруг одна лишь мысль стукнула мне в голову, заставив позабыть о всей боли.
- Зря вы меня не убиваете, уроды…
Думают, что они выиграли? Думают, что уже ничего не получат в ответ!?
Ответом мне был самый страшный звук в моей жизни. Не взрыв, не стрельба, не лязг металла. Этот звук издавали самые страшные звери на земле – Зиры. Боевой клич разнёсся по всему городу подобно сирене, а я увидел чёткий приземистый силуэт этой твари на высокой крыше слева от меня.
- Добро пожаловать в ад, черти! – закричал я им, на пределе своих возможностей, — ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ!!!
Крик одного слился с другим, потом с ещё одним, а потом и со всей их ротой. Зиры преодолели свой маршрут вообще без потерь и были более чем готовы умереть. Аккуратно опустив своего лучшего друга на горячий от крови асфальт, я повернулся к роботу и показал пальцем на него.
- УНИЧТОЖИТЬ ЕГО!
От их крика у любого, даже того, кто никогда с ними не встречался, стыла кровь в жилах. Зиры сорвались с крыш и с земли в полёт, прямой наводкой на достойного противника, не зная страха.
Я же взял в целую лапу детонатор. Я знал, что они долго не протянут.
- Добб? – ещё раз попросил я его, — Давай дружище, ты же ещё жив…
Но он не ответил мне. До Тверской было слишком далеко, и я не мог дотащить его. Заворожено встав посреди дороги смерти, я видел как сотня пошла против одного.
И один имел все шансы победить их всех. Луч ярко-жёлтой плазмы как горячий нож рубил всё на своём пути, оставляя за собой чёткий гладкий разрез. Робот лишь махнул своей механической конечностью – и здание рядом со мной обвалилось, разрезанное наискосок. Нажатие кнопки – и шесть самонаводящихся ракет нашли свои цели.
До цели из сотни Зиров долетела лишь половина. Но те, что всё-таки сделали это, не дали грёбанному ящеру скучать.
Самый первый из них, налетев на робота, сразу же попытался прорваться к самому телу ящера, но президент сразу же захлопнул нагрудную броню, буквально размазывая зира. Двое вцепились ему в руку, но сгорели в лучше плазменного племени, остальные, окружив его со всех сторон, дружно решали что делать. Вдохновение пришло ко мне.
- Выведите из строя его пушки, — произнёс я в рацию на общих частотах без всяких шифров, — С пулемётами он не так уж и страшен…
- Это ты, маршал? – раздался в эфире незнакомый голос, — Откуда ты откопал этих тварей!?
- Из самой преисподней, гондон, — прошипел я в рацию, — Оттуда они пришли, туда они заберут тебя…
- Я так не думаю!
Робот первым кинулся в атаку, но любой его удар или выстрел улетал в молоко. Будто издеваясь над непобедимой машиной, зиры то и дело меняли своё местоположение, взлетали в воздух, бесстрашно бросаясь на его броню. Через несколько секунд они всё равно отлетали от него: нано броня ПШРК работала не только на пули, но и очень хорошо раздирала плоть и сталь. Кто-то из зиров остался без ладоней или целых рук, но даже с такими повреждениями они продолжали сражаться как никто другой. Робот палил во все стороны, но его плазменные пушки ничего не смогли сделать против мелких и очень юрких тварей. Яркие, как солнце, лучи вылетали в разные стороны, разя всё вокруг: здания, остатки пехоты, технику. Несколько раз, когда зиры запрыгивали на лобовую часть брони, робот начинал бешено крутиться и размахивать руками, пытаясь сбросить или сбить с себя наших бойцов, но задевал своим огнём свои же танки. Три ракетных машины взлетели на воздух только потому, что их главнокомандующий не отпустил вовремя гашетку. Постепенно бронетехника покидала площадь, на которой происходило это сражение.
- Всем войскам, — сказал я, — Мои координаты, пятьсот метров на восток, — пояснил я, — Все орудия. Огонь!
С минуту ничего не происходило, но потом на поле сражения упал и взорвался миномётный снаряд. Попали довольно точно – всего в нескольких десятках метров от ПШРК, но такое ему было всё равно, что комариный укус слону. А вот зирам приходилось от такого не сладко.
- Шепард, как понял? – спросил я у рации, но ответа не получил. Попытался пошевелить наушник, но он видимо окончательно отказал, — Ладно, я не могу вас слышать. Через минуту я отзову зиров, и я хочу, чтобы на него обрушились все оставшиеся заряды, Шепард.
- Шепард погиб, — внезапно ответила мне рация голосом Шанди, — Беру командование на себя.
- Понял тебя. Как ты?
- Работаем. Дай нам пять минут.
Я увидел, как робот президента всё-таки поймал одного из зиров в свою стальную лапу и сжал его как ручной экспандер. Бешено взревев, ещё один зир погиб.
- У нас нет пяти минут, — ответил я, — Всем, чем есть, Шанди! Сейчас!
- Даю залп! – крикнула рация.
- Зиры – отход! Его накроет арта! – заорал я во всю свою глотку, и как оказалось – не зря.
Зиры не стали следовать моему приказу сразу, и правильно сделали. Они отвлекали робота до последнего, пока не послышался свист ракет, летящих в него. Двое из них пожертвовали собой и вклинились в робота, когда тот сворачивался в свою защитную форму – идеальный стальной шар, но благодаря двум погибшим зирам – с одной большой трещиной.
Я закрыл глаза и открыл рот, ожидая налёта ударной волны, и ложиться на землю не стал. Артиллерия прошлась по площади адской канонадой всех возможных боеприпасов, от зажигательных до термобарических, уничтожая всё до самой земли. В воздух взмыли тонны пыли, и небо заслонил гигантский столб чёрного дыма. Когда же пыль улеглась, я возликовал несмотря ни на что: взрывной волной робота отбросило на обломки какого-то здания и, благодаря трещине в его защите, раскрыло и распластало по склону из камня и арматур. Робот, в какой-то момент, напомнил мне убитого взрывом бойца, но радость быстро сошла на нет, когда машина, раскачавшись, перевернулась на свой «живот» и поднялась над землёй.
- Сейчас он достанет пушки! – крикнул я, — Зиры, вперёд!
К сожалению, удар Забытых нанёс урон не только роботу – десяток зиров накрыло так же, как и президента. Их число сократилось всего-то до двух десятков, но я точно знал, что может сделать всего один такой на поле боя.
На этот раз они не предпринимали никаких отвлекающих манёвров – чёткая, быстрая атака на робота, на его оружие. Как только появились турбины плазменных пушек, один из них бросился на вращающееся кольцо, буквально зубами вгрызаясь в хрупкую электронику. Он успел откусить от турбины всего одну титановую лопасть, прежде чем она успела раскрутиться. И это сработало! Рука робота завибрировала, он удивлённо на неё посмотрел, а потом кольцо электромагнитов, удерживающих в своих полях плазму, разлетелось от инерции на мелкие кусочки, буквально взорвавшись у него на руке.
- ДА! – заорал я, — Да чёрт возьми! Отправляйся в ад!
Радоваться было рано. Одна пушка у «Зверя» всё ещё работала, и он не преминул этим воспользоваться. Лучом раскалённой плазмы он в ярости выжег всё, что ещё оставалось после арт-удара, и теперь практически не выключал пушку: энергии на поддержание одной из двух хватало с лихвой. Но зиров не останавливала и сама смерть в его лице – они бросались на него, на его оружие с новыми силами, каждый раз яростней и быстрее, каждый раз выбирая новые слабые точки ПШРК. Я смотрел на это зрелище заворожено, страстно, не в силах оторвать глаз, позабыв о боли в оторванной руке, но меня отвлекли. Чак коротко дотронулся до моей целой кисти, сжимающей детонатор Зиров.
Я резко обернулся и увидел, что Добб очнулся.
- Мы ещё повоюем, — заверил он меня.
- Ещё как, — кивнул я и оглянулся. Несмотря на мой приказ собираться на тверской улице, на широкой дороге собирались знакомые мне бойцы. Молотов с Командой, бойцы красной бригады, Ларсен с миниганом как у песца, большая часть киборгов, включая всё таких же красивых Месс, Кесс и Фесс. Даже раненый и побитый Ботаник был здесь, но вот одно мне ударило в голову как молния.
- Где Рея?
Долгожданного, а главное быстрого ответа не последовало. Я обернулся вокруг себя, и увидел, как последний зир самоотверженно бросается прямо в плазменную пушку «Зверя» сзади. Это было самоубийство, но оно было во имя великой цели: тело зира, попав в турбины, нарушило хрупкую балансировку и главное электромагнитное кольцо снова вышло из строя, так же как и первое.
Мои бойцы начали кричать и улюлюкать от радости, несмотря на наши страшные потери и общую обстановку. Робот буквально взревел от ярости, и крик этот вторился у меня в наушнике на общей частоте: это ящер бессильно кричал, извиваясь в ярости.
Нам все говорили, что эта машина неуничтожима, но мы сделали уже половину работы. Дело за малым.
- Надо сложить тела зиров в одну кучу, — приказал я своим, — позади него, быстро!
Мне никто не перечил. Все, у кого остались рабочие образцы брони, и киборги бросились в обход, в тылы роботу. Я с удивлением смотрел, как не боеспособные, но всё ещё живые зиры сами выполняют мой приказ, собирая тела павших товарищей в одну бело-серебристую кучу.
Между делом Робот повернулся ко мне и обнажил два пулемёта гатлинга, целя их точно в меня.
- Маршал? – спросил у меня эфир.
- Все уходите. Я отвлеку его.
- С ума сошёл?! – заревел Молотов, — Чем ты его отвлечёшь, идиот?
- Тем, что так любят политики, — ухмыльнулся я, — Болтовнёй.
- Он убьёт тебя!
- Посмотрим, — буркнул я в рацию и перешёл на самый закрытый, одному мне известный канал связи.
- Кронос.
- Слушаю.
- Готовь орбитальный удар. Надо отбросить робота на кучу трупов за его спиной… В зирах ведь заложены мощные заряды для самоуничтожения, да?
- Очень мощные, маршал, — с нескрываемым напряжением ответил мне бездушный командир.
- Отлично… Тогда по моей команде!
Робот сделал несколько шагов в мою сторону, но стрелять не стал. За его спиной последний зир встал у тел своих товарищей, доставая пульт самоуничтожения.
Чувствуя его уверенность, я разжал левую лапу, отпуская свой пульт. Он бряцнул пластиковым корпусом об искорёженный асфальт, и в тот же момент робот оказался на чёткой прямой линии между мной и подготовленной для него ловушкой.
- Сейчас.
Небо вспыхнуло зарницей, после чего небеса разорвала летящая к нам ракета. Всё произошло за секунды, но ПШРК успел развернуться к взрывной волне наиболее защищённой спиной, и это стало его самой роковой ошибкой.
Заряд спутника грохнул по земле так, что нас самих отбросило на несколько метров в стороны и обдало неслабым жаром – на мгновение я потерял сознание, но что-то вернуло меня к жизни и я увидел, как робот отлетает точно в скопище бело-серебристых тел.
Встав, я посмотрел на фигурку зира, склонившего голову, то ли от ударной волны, то ли просто от грусти. В какой-то момент я подумал, что ему даже не хотелось умирать, но внезапно для себя в своём сознании я увидел абсолютно чёткую, яркую картину: он улыбался. Ведь он выполнил свой долг.
Прогремел второй взрыв, ударив робота в самое его чувствительное место – лобовую броню. Заряд взрывчатки, заложенный в зирах ради нашей безопасности, превзошёл самые смелые ожидания и самые оптимистичные калькуляции. Он был настолько силён, что лобовую броню ПШРК прорвало в нескольких местах и президенту ничего не осталось, как открыть основной щит и показать себя.
Он кричал, дико кричал. Его крик заполнил весь эфир, я мог слышать его без всяких звукоусиливающих устройств за полкилометра от него. И тогда, встав на дороге, в окружении своих верных друзей, я сказал в рацию:
- Я ударил тебя уже трижды. А что сделал ты?
Он рывком обернулся на меня, снова обнажая оружие. На этот раз – миниган только один. В ход пошёл тепловой меч.
- Лишил тебя руки…
Боль не замедлила вернуться, как только я вспомнил, что теперь на всю оставшуюся жизнь я буду калекой. Но я удержал её в себе, не повёл и бровью.
- Царапина. Арматуриной задело, — ответил я ему.
- У тебя больше нет… козырей, — прошипел он, приближаясь.
- Да, — ответил я, — У меня остался джокер.
Закричав на нас, ящер вскинул пулемёт и открыл по нам ураганный огонь. Мы были не настолько пугливы, чтобы надёжно прятаться от горстки летящих в нас пуль, но все заняли свои укрытия. Я прижался за каким-то булыжником, упавшим с небоскрёба, рядом со мной на карачках ползал Чак.
- Чак! – рявкнул я на него, прижимая лапой обрубок руки, — Пришло тебе время отдавать свои долги…
- Вот только пафоса сейчас не надо! – рявкнул на меня лис, — Говори, что тебе нужно!
- Сбей ему нано-броню! – ответил я, — Из-за неё не появляется Рея!
- Понял! – ответил он, хватая свою гаус-винтовку наизготовку, — выманите его сюда! Кронос!
С этими словами он убежал от меня. Я какое-то время седел у камня, пытаясь утихомирить боль в отрубленной лапе. Казалось, что самой боли от открытой раны уже не было. Я начал чувствовать, как будто моя кисть всё ещё сжимает рукоятку пулемёта с такой силой, что становиться больно. Фантомные боли… Мне была нужна моя любимая, но чёртов робот держал её у себя. Я сам понял, что как только он появился, она бросилась на него, но нано-броня ПШРК удерживала на себе её нити, из которых было соткано её тело. Поэтому она и не появлялась так долго: отдав все свои силы на него, она оказалась в плену. Поэтому так важно было отстрелить ему блок, отвечающий за нанитов.
Вся надежда была на Чака. Его винтовка сможет пробить саму броню и слой машин, её прикрывающих. Но для этого надо было сделать то, что попросил рыжий бандит.
Я выскочил из своего укрытия, маша целой лапой и крича на огромного робота как безумный:
- Эй ты, гондонище! Двигай сюда, посмотрим, сможешь ли ты справиться со мной! Давай даже я подержу одну свою руку за спиной!
Ящер рыкнул в своём роботе, открывая по мне огонь из двух своих скорострельных пушек. Я тут же нырнул обратно за свой булыжник, но оттуда меня сразу же вытащили лисицы, рывком закинув меня в какое-то здание рядом. Вместо меня в укрытии оказалась Фесс. Перезарядив оба пистолета, она прижалась спиной к камню, и как только его не стало – выпрыгнула влево и открыла огонь.
Стоило ей одной начать, палить стали все наши. В робота полетели все возможные пули, рикошетя и растворяясь у его брони. Свинец даже не ранил его, я несколько раз приказал отставить огонь, но палить продолжали. Так продолжалось до тех пор, пока где-то на спине робота не открылись несколько вентиляционных отверстий.
- Нано-кузница перегревается! – догадался кто-то в эфире, — Чак, твой выход!
Сразу же после этих слов грохнул знакомый мне раскат грома, и марево протянулось от ближайшего здания до спины робота. Маленький шарик всего лишь черканул по бронепластине, прикрывающей генератор нанитов, но робот сразу же определил в лисе главного противника. В его стальной руке полыхнул жаром тепловой меч, и робот бросился на снайпера.
Но наши оказались подготовлены и к такому повороту событий. Робот почти настиг Чака в его укрытии, как с другой стороны улицы Бурый дал двойной залп из ПЗРК. Роботу пришлось отвлечься на пару ракет: он просто отбил их рукой, как будто отмахнулся от пары назойливых мух, но как только он вернулся к основной цели, снайпера и след простыл.
Он повернулся ко мне, и тут же получил ещё один разряд гауссовки в спину. Плита, прикрывавшая генератор, изрядно помялась и держалась уже на честном слове, но генератор всё ещё функционировал. Теперь ящер не стал обращать внимания на снайпера, а дал залп ракет, накрывший всё пространство перед ним и уничтожив нескольких наших бойцов. Но как будто издеваясь над ним, по его броне снова начали бить пули, а под ногами рваться гранаты и мины. Ящер в своём роботе уже не знал что делать, замешкался всего на секунду, и тут же получил третий заряд в бронеплиту на спине.
Титановая плита упала на асфальт с ужасным грохотом, открывая один из узлов робота. ПШРК развернулся, снова бросаясь на снайпера, а я успел как следует рассмотреть саму кузницу. Это был большой плоский диск, вращающийся против часовой стрелки и горящий ярко-красным цветом. Я лишь усмехнулся – такая цель была просто идеальной для любого из нас. Но достать её можно было только из гаусс-винтовки, а за её владельцем сейчас велась самая ожесточённая охота.
- Чак, не подведи, — попросил я в рацию, но кто-то положил мне лапу на плечо. Рыжий бандит, держа свою винтовку наизготовку, стоял за моим плечом и нагло улыбался.
- Так что вы там про долги говорили, — спросил он, укладывая кожух на камень рядом со мной.
- Не помню никаких долгов, Чак, — признался я, — И никогда не помнил… Ты всё время про них напоминал.
Я заметил, что ПШРК всё-таки достал того, за кем он гонялся. Оказалось, что это была не иначе как жена нашего рыжего бандита, которая просто вышла перед роботом, подняв над головой свои лапы.
У этих рыжий всё было потрясающе рассчитано: как только робот занёс свою руку для рокового удара, винтовка Чака громыхнула зарядом двойной мощности, чуть не оглушив меня насовсем. Шлейф испещрённого воздуха кончился точно в центре нано-кузницы, которая взорвалась на все свои составляющие через секунду после попадания разогнанного до сверхзвуковой скорости шарика.
Робот взвыл внутренней сиреной, припадая на колено перед лисицей, не двигаясь. Это напомнило мне ту самую ситуацию в Уфе, когда разъярённого воина остановила одна-единственная самка.
Но здесь всё было намного хуже. С робота будто осыпалась пыль,мелкая серебристая крошка. В моих глазах он становился чётче, злее. Не успел я подумать, как посередине дороги, за его спиной образовалась Рея. Расставив ноги и позволив своему иссяиня-чёрному плащу развеваться на ветру, она подняла свою лапу в сторону робота. Но тут я увидел, как он дёрнулся: в его стальной лапе показалась термобарическая ракета.
- Рея! – крикнул я, понимая, что жар от взрыва уничтожит её. Собрав все свои силы, я кинулся к ней, но робот уже успел запустить снаряд в её сторону. Красно-белая ракета, шипя двигателем, оставила в воздухе тяжёлый дымовой след и врезалась бы в Рею, если бы та не успела ускользнуть. А скорости моей любимой было не занимать – её плащ показался на другой стороне улицы, но я остался посреди неё как на ладони.
А у Робота, как назло, оказалась ещё одна ракета. И на этот раз спасать меня кинулась Рея, в то время как я замер подобно истукану.
Я лишь успел моргнуть, как термобарический снаряд преодолел всё расстояние между мной и роботом, и ракета прилетела прямо мне под ноги. Закрыв глаза, я попрощался с жизнью, но тут иссиня чёрных плащ полыхнул в сознании подобно чёрной молнии, схватил меня и подбросил высоко в воздух. Заряд взрывчатки детонировал от столкновения с асфальтом, и вместо ракеты образовался огромный огненный шар, задевший мои ноги. Я закричал от адской боли: всё ниже колена загорелось огнём. Перед глазами проносились здания исторического центра, остатки небоскрёбов и военной техники. В воздухе громыхали взрывы авиации и зенитной артиллерии. Полёт длился около минуты: меня с Реей отбросило через всю тверскую улицу и красную площадь. Так, что я, при приземлении, задел постамент, на котором когда-то стоял Храм Василия Блаженного. Горизонт крутанулся, я упал на груду кирпичей…
И пришёл в сознание, заорав на всю площадь от дичайшей боли, которую я когда-либо испытывал и никогда больше не испытаю. Взрывом термобарической ракеты мне оторвало ноги, но даже это было не столь важно. Количество переломанных костей, разбитых органов в моём теле было просто несовместимо с жизнью, но что-то меня держало! Я схватился за живот целой лапой, впил в него когти, раздирая кожу, пытаясь хоть как-то отвлечься…
Вдруг перед глазами возникла самая милая серебристая мордашка – смесь лисы и кошки. Самое красивое существо, которое я когда либо видел. Подобно ангелу она взяла меня за затылок, поднимая мою голову от кирпичей, и спокойно, ласково сказала мне:
- Спи…
В следующую секунду всё стало белым, а в ушах воцарился сплошной звенящий звук, постепенно утихающий, и в конце концов ничего кроме полной тишины не осталось. Тишина и темнота. Это была смерть.
А потом я как будто вспыхнул снова, всё моё существо как из неоткуда… И я почувствовал, что сижу на одном колене, держа за затылок изувеченного, мёртвого волка.
Аккуратно опустив его, я ошеломлённо оглядел лежащее передо мной тело: это и был я. Не очень высокий, не очень широкий, как иногда меня называли самочки. От былой мускулатуры не осталось и следа: практически всё было разорвано шрапнелью и пулями. Дрожа всем телом, я положил правую лапу ему на перекошенную морду и закрыл глаза.
- Рея? – спросил я вслух, — Это ты, да?
«Теперь это ты. Не волнуйся, я всегда буду с тобой»
- Я и не волнуюсь, любимая, — признался я, покачав головой, — Зачем ты это сделала?
«Даже я не смогу побить «Зверя», — призналась она, — «Нужно что-то большее, чем просто грубая сила».
- Что?
«Храбрость».
Я поднялся на ноги, оглядываясь назад. Там, с тверской улицы в сопровождении десятка ракетных танков медленно подходил президент в украденном ПШРК. Танки двигались вместе с ним, выезжая с улицы прямо на красную площадь и становясь в один ряд на другой стороне исторического центра нашей столицы.
Я лишь шевельнул пальцами в сторону моего мёртвого тела – рацию на его костюме вырвало с корнем. Я изогнул наушник и микрофон под нужным углом, надевая его на своё ухо. Потом прикрыл глаза, подумав о нужном мне костюме. Никакого пафоса: простой полевой камуфляж, лейтенантские погоны. Я был честен с собой – это был мой предел. И мой образ.
«Честь».
Танки продолжали прибывать и наводить на меня одного все свои орудия. Я включил рацию.
- Говорит Маршал новой российской армии. Меня больше нет в живых, но я всё ещё в состоянии отдать вам последние приказы, бойцы. Мы почти победили в этой войне. Всё, что осталось сделать вам – покинуть столицу. Повторяю ещё раз: массовая эвакуация. Полное, немедленное отступление.
«Мужество».
Наконец сам робот вышел на передовую, поднимая свои железные руки. Я смотрел точно на него, отчетливо видел каждую его деталь, любую мелочь, каждый болтик на его искорёженной броне. Я мог лишь протянуть руку – и он рассыплется как снеговик от удара сапогом.
- Приказываю генералу Филснейку произвести атаку на Москву.
- Повторите приказ, Маршал, — сказал наушник.
- Повторяю приказ, генерал. Уничтожьте Москву. Немедленно.
- Вас понял, маршал, ожидаю отхода союзных войск и гражданского населения.
- Сейчас же, — строго сказал я, — Вещество не поджигать. Я сам это сделаю.
- Из центра Москвы? Это суицид!
- Я уже мёртв.
- Но остальные!..
- Успеют. Я дам им время. Задержу Зверя, чтобы тот не успел уйти из зоны поражения. Кронос, заряд напалма убьёт его?
- Подтверждаю, — ответил мне Бот, — Маршал, ваши жизненные показатели не отвечают, что случилось?
- Убили меня. Рея помогла.
- Я снимаю с вас полномочия маршала новой российской армии! – тут же раскричался ИИ, — Вы находитесь под её контролем!
И тут мне всё стало понятно.
- Это же не Зиров испугались люди, настолько, чтобы бросить свой дом, да, Кронос?
- Повтор, — запросил меня Бот, но я не стал повторять.
- Её боишься даже ты.
- О ком вы говорите?
Я вышел вперёд, к выступившей технике нашего президента. Спокойно встал напротив ПШРК, выставив вперёд правую ногу.
Всё стало очень просто. Мы уничтожаем одних правителей, за них впускаем других. Нельзя по-другому: Мародёры попробовали, и у них даже получилось создать это странное общество без авторитетов и власти, но как только к ним пришла война, им понадобился вожак, командир. Без него никто не захочет умирать. Без него никто не объявит другим войну. Замкнутый круг, который можно разорвать лишь одним способом – закончить бой. Любой бой, будь то стрельба друг в друга, бой в умах, или на информационном пространстве, бой в экономике или в любой сфере нашей жизни – надо было закончить всё.
Звери по своей природе знали кто лучше, а кто хуже их. Возможно, именно поэтому люди выбрали нас – волков и псов, чтобы мы пошли за них в бой.
Лисы работали поодиночке. Гиены – добивали. Но потом пришли они – кошки, а за ними – ящеры. Те, у кого не было этой иерархии, те, кто сразу же почувствовал себя полноценными людьми без всех природных ограничений.
Волк не позволит слабому влезть на трон. Пёс не позволит тщедушному идти впереди себя.
А у них не было этого кодекса – и жирные, неповоротливые ящеры забирались на самый верх, контролируя всех вокруг деньгами и своим писанным вилами на воде авторитетом.
Как-то так.
- Сколько раз мне придётся убивать тебя, идиота кусок!? – закричал мне ящер из своего робота, — Встань прямо и прими смерть как положено!
Я поднял глаза на ящера, взглянув на него исподлобья. Внезапный раскат грома заставил всех в его маленькой армии поднять головы и посмотреть на небо.
Небесный свод от горизонта до горизонта затягивали клубящиеся тучи чёрного дыма, тянущиеся за несколькими маленькими ракетами. Тучи рождали из себя колоссальные по мощности молнии, бившие в остатки небоскрёбов и техники на земле.
- СТОЯТЬ! – рявкнул на всех ящер, как только его танки попытались покинуть площадку.
- Рея, мы успеем выбраться?
«Конечно».
Я улыбнулся неслышимому ответу, и поднял морду на ящера. Он принял мою игру: побеждает – уходит. Не побеждает…
- Убить его, — произнёс он в микрофон.
Ближний к нему ракетный танк исторг из себя одну свою ракету, которая, шипя и оставляя густой дымный след, полетела точно в меня. Я поднял лапу в её направлении, наклонил голову, но даже так видел, как из пальцев навстречу ей вылетели золотисто-жёлтые нити. Моментально добравшись до неё, они опутали ракету и дали мне полный контроль над ней, но взмахнув лапой, я запустил её в сторону от себя.
На передовой президента все дружно вздохнули от удивления, но сдаваться не спешили.
- Ещё! – приказал президент.
Следующая ракета полетела ко мне, но я просто пропустил её мимо себя. За спиной взорвался её заряд, но никакого вреда не причинил.
- Стреляйте! – закричал ящер в истерике, — Все орудия! ОГОНЬ!
Улыбнувшись, я встал прямо и опустил лапы по швам. Незримые обычному глазу нити подчинялись мне беспрекословно, а моё сознание будто зафиксировалось на каждой ракете, вылетевшей ко мне. Рой смертоносных снарядов помчался ко мне на полной скорости, но уже к середине пути ракеты начали разлетаться в стороны, взрываться в воздухе не долетев до места назначения, просто падать на землю – ни одна не могла достать меня.
- Убейте его! – орал ящер, дёргаясь в украденном ПШРК, — КТО-НИБУДЬ, УБЕЙТЕ ЕГО!!!
Я улыбнулся шире: танки открыли по мне штурмовой огонь. Росчерками смерти заряды полетели ко мне нескончаемым и очень плотным потоком – тут уж пришлось поднапрячься. Силы Реи рвали ракеты в воздухе, но я понимал, что даже они начинают потихонечку иссякать. И когда одна из ракет с громким шипением пролетела в метре от меня, я понял, чего она ждала. Ведь всё ещё существо, которым сейчас был я, понимало, что против такой армады, стоя на одном месте ей никогда не выстоять. Её расчёт был как никогда верен: меня и её накрыло предпоследней волной, но созвав все её силы обратно, я быстро подумал о защите. На миг взрыва вокруг меня образовалась идеальная сфера, она поглотила всю взрывную волну и осколки, но на это ушло очень много сил. Я чувствовал, как с каждой секундой слабею, как будто за одну минуту я тратил сил на километровый марш-бросок.
Когда дым рассеялся и пыль, поднятая взрывами, улеглась, я стоял на своём месте, закрыв лапами морду и тяжело дыша. Но даже такое моё состояние ввело ящера в настоящее бешенство – схватив за ракетную установку один из своих танков, он попытался оторвать его от земли, но искорёженный и несколько раз подбитый робот уже не мог справиться с такой нагрузкой.
«Сил на ещё одну попытку уже не осталось», — подсказала мне моя любимая.
- Её и не будет.
Танки перезаряжались. Слишком долго, чтобы снова устроить мне такой же приём. Собрав всю свою волю в кулак, я приказал самому себе атаковать.
Нити моей новой силы ринулись к танкам вкруг президента и за секунды опутали их, выводя из строя все их самые хрупкие части. По одному на бронированных машинах начали взрываться ракетные установки и вспомогательное вооружение, убивая изнутри себя и свой экипаж.
Казалось, что уничтожение всей танковой армады заняло у меня всего одну секунду. Снова разрядился гром, на этот раз неприлично близко от меня и президента. Мы остались с ним наедине посреди города, накрытого траурным одеялом чёрного цвета. Молнии сверкали по всей столице, создавая небывалые помехи для связи, поэтому мы уже не слышали друг друга. Я снова собрал все свои силы, но тут же почувствовал, как на плечи неимоверным грузом навалилась небывалая усталость.
«Я больше не могу!» — запаниковала Рея в моей голове. Я понимал её панику, но спокойно ответил ей:
- Ты просто не знаешь что такое второе дыхание, любимая…
Припав на одно колено, ПШРК выпустил по мне две последние термобарические ракеты. По сравнению с ракетами танков, две красно-белые стальные чушки были необычайно медленными и удобными. Лететь им было всего лишь триста метров, но подняв руки, я схватился за обе. Закрыл глаза. Вот уже частичка моего сознания внутри них. Взрывчатка. Детонатор. Да, здесь я оставлю свой собственный. Двигатель. Твердотельный. Всего лишь надо удалить остатки топлива, и тогда он перестанет работать. Всё.
Открыв глаза, я позволил двум ракетам пролететь через меня, а сам раскинул целую паутину нитей, из которых сам состоял. Я за секунду их полёта создал целую сеть и сам запрыгнул в неё, точно в середину. Движением руки я заставил обе ракеты развернуться в воздухе и набрать свою максимальную скорость, но её было мало. Как только они пролетели мимо меня, но уже в обратном направлении, я оттолкнулся от сети, поймал их снова и, используя свой вес, ещё сильнее оттолкнул ракеты от себя. За снарядами потянулись две ниточки, которые закручивались в спираль, и всё что мне осталось делать для конца – распрямить их.
Ракеты, прорвав звуковой барьер, оказались у робота быстрее, чем могла ожидать его электроника. Он уже сделал попытку свернуться в защитную сферу, но красно-белые снаряды настигли робота прежде, чем он успел сделать какое-либо движение.
Раздался дьявольский по мощности взрыв и резкое шипение. Искорёженный и раскалённый докрасна метал разлетелся во все стороны, осыпав осколками всю красную площадь. От ПШРК не осталось ничего. Его пилота не стало.

Упав на колени, я почувствовал, как медленно и неохотно возвращаются ко мне ниточки Реи. Они устали, хотели подпитки, энергии – кушать проще говоря. Я пустил в ход всё, что было в моём теле, даже критическую массу – поэтому через собственные лапы мог видеть грязно-бурую кирпичную кладку, на которой стоял. Постепенно, очень медленно, силы возвращались ко мне.
Насилие – вот излюбленный способ людей решать проблемы.
Но мы больше не люди. Не сегодня.
Я поднялся с земли, идя навстречу уничтоженному роботу и десятку разорванных танков. Оставалось ещё кое-что целое, нетронутое – реактор этого робота на чёрном напалме.
Сейчас он находился в режиме блокировки, но я понимал, что очень скоро он рванёт, и это наступит очень быстро. Взяв его за аварийную ручку, я оглядел его со всех сторон, увидев знак ультра-напалма.
- Говорит Лейтенант Динго, — сказал я в рацию, — ПШРК «Зверь» и Президент уничтожены.
- Ты успеешь выбраться, Ди?! – крикнул мне Добб.
- Я уже никуда не успею, — ответил я, подходя с реактором к трупу самого себя, — Боюсь… Это буду уже не я.
«Это будешь ты, любимый», — ответила мне Рея, — «Я всегда буду с тобой рядом».
Я улыбнулся и посмотрел на небо. Клубящийся чёрный дом был готов обрушиться на Москву, а у меня в руках был идеальный снаряд для него. Схватив его поудобнее, я резко выдохнул, и, сделав пару оборотов вокруг своей оси, метнул реактор Зверя прямо в небо.
Он полетел по касательной в центр над Москвой, и где-то над газетным переулком раздался глухой хлопок. В ту же секунду всё небо, пребывавшее в хаосе, вмиг успокоилось и улеглось. Со стороны городской границы подул сильный ветер, но ничего не загоралось.
Но ровно через секунду в той точке, где рванул Реактор зверя, появился огонь. а ещё через секунду небо над Москвой стало им. С небес, подобно астероидам потянулись огненные тропы. Равномерно и немного медленно, огонь, падающий с небес, накрывал Москву, где-то быстрее, а где-то медленней. Сам ад опускался на землю, в то место, которое когда-то было столицей нашей большой-большой родины…
Я закрыл глаза и опустил морду в землю.
В ту же секунду меня уже не было на том месте.

72.

«Я начала понимать тебя. Стать таким как ты невозможно. Нету тех синапсов в мозге, нет тех артерий, которые я не смогла бы повторить, но даже когда я была тобой, я боялась, а ты нет. Ни одна формула не даст мне ответ на вопрос «почему». Наверное, я за это и полюбила тебя: ты просто шёл туда, куда считал нужным, делал то, что считал правильным. Не думал наперёд и не считал вероятности, просто делал. Вы почти все такие. Даже Добб. Даже Молотов. Все твои друзья удивительно похожи на тебя».


Я сидел в саду мародёров, том самом, где впервые увидел Вулина, чинящего старую заржавевшую скважину. Я занимался не этим, а просто сидел и думал о произошедшем.
Никто из моих друзей меня больше никогда не видел. Даже мародёры не знали о моём присутствии, но я знал о них всё. Через два дня после моего прибытия, назначенному главнокомандующему захотелось уйти, и он забрал с собой все войска. Некоторые из мародёров – ушли за ними. Некоторые остались. Городок этих удивительных зверей восстанавливался своими силами. У них всё вернулось в своё русло.
 

Кронос пошёл на попетую, даже когда узнал, что ни меня, ни Реи больше нет в армии. Для них меня не было в живых вообще, приписали к жертвам уничтоженной Москвы и забыли, но Рею требовалось найти. Рея рассказала мне, почему. Потому что именно она заставила Людей уйти с этой планеты, а теперь, когда звери оказались не сильно лучше…


Добб, пережив ещё одного своего друга, не смог забыть его, как забывал до этого многих других. Его убеждения и вера в то, что звери не такие как люди, покачнуло практически всё, во что старый киборг верил раньше. Именно он заставил Кроноса исполнить все свои обещания. Именно он стал новым маршалом непобедимой русской армии, но сам всегда говорил, что чувствует себя лишь на сержанта.


Японский лидер – Виктор, слился с российским государством спустя неделю после уничтожения Москвы. Трудолюбивые звери Владивостока и Японии начали сразу же строить огромный паромный мост через залив, чтобы обмениваться столь нужным для обеих стран ресурсами – трудовыми.


Согласно плану Кроноса, Шанди и её муж остались на посту главных в спецгруппировке «Забытых». Именно этой группе войск была поручена важнейшая задача на планете: они растопили льды Антарктиды при помощи чёрного напалма и вернули всему миру воду. Имена всех Забытых стали легендой, а их лидеров превозносили почти до богов.


Молотов получил в управление огромный спецотряд «Земля», который занимался зачисткой всех зачищаемых от стекла территорий. Не скрывая, что он зачастую встречает ожесточённое сопротивление, старый пёс решил, что ему рано уходить на покой и стал Киборгом. Под его началом выросли самые лучшие бойцы новой непобедимой армии.


Месс, Кесс и Фесс, не привыкшие к войне так же, как все остальные киборги, решили уйти из армии. Но так получилось, что ни одна гражданская профессия им не подошла, поэтому они вернулись в генеральный штаб, став тремя главными пресс-секретарями самого Кроноса. Именно через них всемогущий интеллект общался с народом России. В сущности, лисицы стали вторыми по власти после Добба, живыми существами.


Чак и его не всегда верная жена отказались проходить процедуру кибернизации до того, как у них появились первые дети. До этого они выполняли свой долг в новом отряде «Лис Ночи», который и возглавили как герои-освободители. Про Чака ходило удивительное множество легенд и слухов, но ровно до тех пор, пока лис не сподобился написать книгу о своей жизни и приключениях в армии под началом Лейтенанта Динго.

Динозаврик остался верен своим принципам и до самой смерти следовал за своим наставником и другом – Молотовым. Так продолжалось до самой смерти, и даже на смертном одре он не рассказал, почему так ценит своего учителя. Молотов на этот вопрос ответ не дал.

«И вся твоя история удивительна. Ты никогда не посчитаешь себя настоящим Революционером, ты до сих пор думаешь, что ты – всего лишь винтик в огромном механизме. Но без этого винтика механизм ничто, поэтому даже винтик для тебя – слишком многое. И сейчас, смотря твои воспоминания и всё, что ты пережил, как это пережил, я понимаю, что ты всего лишь…

Осколок электрички.
Ночь, вокзал, глаза в окно…
Ты — промокшие как спички.
Небеса в Бородино!
Фонари грызут аллею,
Паровоз как глыба льда.
В чёрной копоти на реях
Воронёная орда.
Злой этап, глотает нычки,
Бьют прикладом сопляка,
Зэки спят на перекличке.
В грязной луже у ларька.
Гражданин начальник скачет,
С документом на ветру.
А на рельсах время плачет.
Будем счастливы к утру.
Жизнь больная, кашель, скука,
Пьёт изжогу из реки,
Лижет пепел, лает Сука,
По движению руки.
В забинтованном вокзале,
Так привычно ледяно.
Сыпет ржавые медали,
Небеса в Бородино!
Верили, что точно знаем,
Жизнь не будет так горька,
Проживём в тепле, да с края,
Ковыряясь у ларька!
Мы ларьками сцепим землю,
Свяжем запад и восток!
Бей Макдональдсы,
Приемлю только наш родной ларёк!
Наш ларёк нам всем утеха,
Реет смыслом на ветру,
В нём беда и дискотека,
В нём спасенье по утру.
Русь моя, ты снишься многим,
Вещий сон всегда кошмар.
И богатым и убогим,
Всем достался этот дар!
Что же нам открыто в мире?
Что нам отрыгнут века?
В пятикомнатной квартире,
Я спиваюсь у ларька.
На мою свободу слова,
Льют козлы свободу лжи!
Гражданин начальник снова,
Сказку злую расскажи.
Кем нам стать, уже не знаю.
Верим лишь, что сталь крепка...
Русь закатом добивают,
Распитая у ларька.
Города кричат экраном,
Лбы замёрзших деревень,
Мы уходим слишком рано,
Оставляя дребедень.
Мы прошли свою дорогу,
По фашистам, по беде.
Мы тащили души к богу,
Жалко, выжили не все…
И духовно, как на вздохе,
Режет небо красота!
Мы зубами твои крохи,
Рвём до чистого холста!
Красота, ты здесь, родная,
Не доступна, не легка.
За тобою наблюдаем,
Похмеляясь у ларька!
Ты спасёшь нас, точно знаю…»
- Я твой враг, твоя еда…

Последние слова Рея шепнула мне на ухо, но я сам понял, чем кончалась песня.

- Красота не исчезает.
Лишь уходит, иногда.



Конец.

7 июня. 2012 г.

2010-2012.