В первую очередь

Однажды моя тётя, жаря сосиски на сковороде, важно заявила, что когда она смотрит на молодых девушек, то в первую очередь, чтобы определить их тип, обращает внимание на три вещи: сумку, обувь и причёску. Так она судит о благосостоянии той или иной девушки.

- Она богата, если её сумка не потёрта, обувь без единой капельки грязи, а волосы хорошо убраны. Если волосы помазаны гелем – это может быть сомнительным качеством и означать, что девушка либо поторопилась и уложила причёску наскоро, но аккуратно, либо кроме геля для волос в её доме ничего нет. Также вторым делом надо посмотреть на ногти, на маникюр: очень важно определить, сколько слоёв лака нанесено и насколько он успел облупиться. Если успел – значит, девушка живёт одна и работает, если сильно облупился – она живёт с не любящим её мужем несколько лет и часто моет посуду или стирает одежду. Если лак аккуратен - девушка привыкла к обеспеченной жизни, частым тусовкам и давно уже не девственница.

Тётя очень любит рассуждать на каждую тему так, словно защищала множество докторских диссертаций в самых серьёзных ВУЗах страны. Но являясь профессиональной свахой, тётя более всего пристально наблюдает за внешним видом молодых дам.

- Сегодня видела в автобусе девушку. Подумала, что она отличный претендент на руку и сердце моего сына. Ухоженная, осторожная, но достаточно волевая, может его приструнить, когда надо. Наверняка ещё девственна. Её звали Катя. Я узнала её имя, потому что она зашла в автобус со своей матерью, и та довольно резко обратилась к ней. Мать была такой же ухоженной, но достаточно суховатой, молчаливой и недовольной. Видно, что она никогда не ездит на автобусах, а предпочитает им богатые машины своих любовников. Она та ещё шлюха, даже если держится на уровне коронованной особы. Представляю, что вытворяют с ней мужчины.

Точно так же однажды мой дядя заявил, - важно заявил, - что когда он обращает внимание на молодых парней, то обязательно определяет, кто они есть.

- У нас на работе, на сварке, как-то объявился молодой человек, Вадим. По рукам я увидел, что он много работает, порядочный, содержит семью. Руки его были огрубевшие, с волдырями и ссадинами. Он сразу показался мне весьма милым и послушным. На месте его отца я бы гордился таким сыном. Он всегда пытался всем помочь, если требовалось, и был вежливым, обходительным, но бедным. Это сразу видно. Его глаза ни разу в жизни не видели даже доллара и он всегда был голоден. Но это не мешало ему оставаться порядочным человеком. Так-то.

Дядя очень любит рассуждать на каждую тему так, словно является преподавателем моей тёти, которая защищала множество докторских диссертаций в самых серьёзных ВУЗах страны. Являясь профессиональным сварщиком, дядя пристально наблюдает за молодыми представителями своей профессии. Просто из интереса.

Но вряд ли тётя представляла, что Катя на самом деле другая. Катя начала то утро с дикого секса со своим отцом. Она обожала инцест, но тщательно скрывала это от своей матери. Она никогда не любила ухаживать за собой, скорее наоборот, ей доставляло удовольствие быть грязной и распущенной. На людях приходилось представляться утончённой, начитанной, но её натура требовала похоти и вожделений. Нимфоманка Катя предпочитала групповые оргии дома у отца, поэтому говорила маме, что на некоторое время уезжает в командировку по работе, но никакой работы уже не было. Её содержал отец: он зарабатывал на проституции и подпольной продаже детской порнографии за окраиной города, в посёлках и деревнях. Нельзя сказать, чтобы он при этом жил как олигарх, но предпочитал всегда иметь деньги на чёрный день, каким бы способом они не доставались. Он был бережливым для своей 62-хлентней любовницы, поэтому для большей прибыли предпочитал снимать именно инцест и детское порно. Он очень любил Настасью, свою Настасью, и только с ней чувствовал себя живым и нужным. Но Настасья любила деньги. Она была жадной до купюр особой, она вовсе не хотела иметь то, что на деньги покупается – она хотела иметь сами деньги, коллекционировать их. Ей нравился запах грязных бумажек. Нюхая их по вечерам, она представляла себе судьбы разных людей, которые трогали купюры, и писала про них маленькие рассказы, которые однажды хотела бы опубликовать.

Девушка по имени Катя, порядочная и немного волевая, в то утро была вынуждена причесаться, надеть приличную юбку чуть ниже колен и вязаную кофту, взять из маминого гардероба чистую сумку, так как для новой сцены в порно требовался новый образ. Она никогда не была волевой, а желала становиться рабыней в мужских руках. Сегодня ей требовалось долгое путешествие в ад снаффа. Она должна была участвовать в съёмках не только полового акта с применением садомазо, но и убийства собственной матери с расчленением и последующим освежеванием трупа, после чего сама бы подверглась пыткам. Катя выманила свою мать, заявив ей, не состоявшейся оперной певице, что хочет пройтись с ней по модным магазинам. Мать не любила модные магазины, её утончённый вкус не позволял ей выбирать между тряпьём и тряпьём. Но мать согласилась, чтобы наладить отношения с дочерью. По крайней мере, она так сказала.

Катя не знала, что её ждёт. Мать каким-то образом разведала тайные страсти дочери и плакала несколько дней подряд, решив, что это огромный позор для них. Мать всегда ездила на автобусах и ни за что не позволяла мужчинам приближаться к себе. Она никогда не была богатой, а в тот день в автобусе казалась сухой и недовольной лишь потому, что скрывала маленький секрет в своей дамской сумочке. Позор следует убрать. Соседям она скажет, что дочь пропала. Пусть даже теперь на её поиски уйдут годы – никто ведь не догадается заглянуть в подвал их дачи и сломать пол, где будет лежать разложившаяся Екатерина с ножом в груди, который несколько часов назад мирно лежал в сумке её матери.

- Я всегда оказываюсь права, - вновь повторила тётя, накладывая сосиски на тарелку. – Мой жизненный опыт позволяет мне судить о людях так, как всё есть на самом деле.

Смею предположить, что и дядя даже в глубинах здравого рассудка, где-то ну очень глубоко, не смел догадываться, кто такой Вадим, новый сварщик, парень-работяга.

Вадим. Он никогда не знал работы. Он был богатым ребёнком, который однажды захотел сбежать от родителей к своей 62-хлетней любовнице, которая любила доставлять ему боль всякими способами, включая удары плетьми по рукам и использование специальных иголок, после коих образуются крупные волдыри. Предполагая, что всё наследство родителей перейдёт к нему, Вадим, влюбившись в служанку, поторопился с решением. После того, как служанка ушла на пенсию, родители не захотели держать в своём богатом доме постаревшую женщину. Служанка вернулась в свою маленькую тесную квартиру, но там она продолжала тайные свидания с Вадиком. Он долго думал над тем, как можно избавиться от своих родителей, чтобы поскорее получить наследство и вернуть любовницу в дом. Он знал, что не проживет долго с той, которой уже 62 года, но был готов терпеть её побои – он их любил. Отца Вадим отравил крысиным ядом, а труп закопал ночью в саду. Его за грешным делом заметила мать. Благо, в руках была лопата и долго думать не пришлось. Чтобы яму с двумя довольно крупными по телосложению людьми не размыл дождь, Вадим залил цементом трупы, после чего обильно присыпал всё выкопанной землёй.

Вадим не знал, что наследство на самом деле было записано родителями на найденную не так давно дочь, которая при рождении оказалась недоношенной. Мать не захотела такой дочери и оставила её в больнице. Дочь воспитали другие люди, работавшие на заводе по сварке металлолома. Но прошло достаточно лет, и раскаявшийся отец тайно переписал дом на неё, но не успел её об этом оповестить.

Вадим привёз любовницу в дом. Узнав от нотариуса о завещании, он понял, что следует устранить свою новоявленную сестру, после чего он вступит в полные законные права наследования. Парень не преминул устроиться сварщиком на тяжёлую работу. Он был готов ждать сколько угодно, чтобы добраться до сестры. Скоро она приедет из отпуска. Скоро она приедет и навестит родителей, воспитавших её. Скоро приедет.

- Я всегда оказываюсь прав, - вновь повторил дядя, накалывая сосиски на вилку. – Мой жизненный опыт позволяет мне судить о людях так, как всё есть на самом деле.

А я… А что я? Я никогда не важничал и всегда пытался не следовать общепринятым стереотипам. Мне было плевать на национальность, ориентацию или другие признаки, отличающие человека. Был ли я прав, не имея жизненного опыта? Не знаю. Конечно, не знаю. Ведь эти истории я тоже не знаю и не я вам их рассказал.