Воскресенье или нервная жизнь

     Скажу прямо я, дорогие читатели, что выходные, суббота и воскресенье, вещь очень даже замечательная. Однако Света, если говорить откровенно, воскресенье не любила. Субботу любила, а вот воскресенье нет. Нервная жизнь у нее в воскресенье всегда начиналась. В субботу нет, а в воскресенье начиналась. Надо признать, Света боролась, чтоб этого не было, причем не внешне, а внутри себя, поскольку, в общем-то, понимала, что она не совсем права, но ничего у нее не получалось. А вот почему, сейчас я попробую объяснить!

     В субботу, как я уже сказал, Света чувствовала себя дома комфортно, ведь суббота – это такой день, когда обычно все нормальные семьи, наводят в квартирах порядок, отдыхают и ничем, в общем-то, другим не занимаются. Ну, а какая женщина не любит убираться в доме, чтобы были и порядок, и уют? А относительно отдыха, так это совсем хорошо. Это все тоже знают. Так что Светина семья в субботу убиралась, отдыхала, гуляла, читала книжки и смотрела телевизор. А вот в воскресенье начинался тихий ужас!

     С утра, часов так с девяти-десяти, мужики Светины (муж ее Анатолий и сынишка Костя) впадали в детство. Ну, Косте это простительно, так считала Света, а вот Анатолию не очень. Но мужики, как известно, как малые дети. А посему начинали они ползать по полу, катать машинки, паровозики, бегать и скакать по квартире, изображая лихих всадников времен Отечественной войны 1812 года. Я не хочу говорить, что это ползанье и скакание вредно отражалась на одежде (протертые коленки), а лишь замечу, что от этого всего по квартире начинала летать пыль, с которой борись не борись, а она всегда будет! И это Свете не нравилось, что вызывало внутри ее нервное возбуждение. Света понимала, она была неглупой женщиной, что в целом не права, мужикам тоже иногда в детство надо впадать, так уж они устроены, и поэтому молчала, но нервничала.

     А после скаканий и ползаний, начиналась протирка. А мужики они такие – старайся, не старайся, а протирают они все значительно хуже, чем женщины. Поэтому Свете все приходилось  доделывать за своих мужчин. Это ей не нравилось и нервничала она здесь очень даже сильно.

     А после машинок-паровозиков, скаканий-ползаний у Светы, вообще, жизнь трудная начиналась. Мужики ее начинали пилить, сверлить, строгать, забивать гвозди и делать прочие мужские дела, без которых нормально существовать они, мужики, не могут. Что впрочем, естественно, так уж мир наш устроен. Ну, а какой порядок и уют в доме, когда пилят, сверлят, забивают гвозди и т.д.

     То, что все гремит и грохочет, это Света еще терпела, но вот то, что везде начинали валятся стружки, опилки, железки и гвозди, которые из кухни, где обычно пилили и строгали Светины мужчины, постепенно переходили на пол всей квартиры, Света спокойно переварить не могла. Она, как женщина, стояла на страже уюта и покоя в доме, а мужики ее переворачивали весь этот уют и покой с ног на голову. Что, впрочем, для мужиков вполне естественное и, можно сказать, любимое занятие.

     Света понимала, я уже говорил, она была неглупой, что если она начнет «пилить» своих мужчин, то будет еще хуже. Мужики из принципа начнут греметь и разносить стружки по квартире еще интенсивней. Поэтому она молчала, но нервничала и ничего не могла с собой сделать, лишь вздыхая грустно-прегрустно, когда уж совсем ей было нехорошо.

     После сверления, пиления и забивания гвоздей, мужики Светины все, естественно, прибирали, но хотят того мужики или нет, так уж мир устроен, впрочем, это я уже говорил, прибирают они, положа руку на сердце, хуже, чем женщины. Так что домывать все Свете приходилось самой! И при этом по всей квартире. Свете это, опять же не нравилось, и мужикам ее здесь доставалось. Но что поделаешь, мужики есть мужики! А это все нервы, нервы, нервы, которые в женском, хрупком теле имеют толщину совсем не канатную!

     Поэтому Света здесь иногда и выговаривала своим мужчинам, что она про них думает, но мужики ее говорили здесь только что-то вроде «хи-хи-хи», целовали свою маму и жену, которую очень любили и обожали, и все оставалось по-старому.

     Потом наступал обед и здесь у Светы начинался отдых до четырех-пяти часов вечера, поскольку все ее мужики после обеда шли спать. Поспать в воскресенье – дело святое. Света отдыхала и наслаждалась покоем и тишиной. Она смотрела на кухне телевизор, иногда для полноты чувств при этом подкрашивая губки и глазки. Она знала, что подкрашенная очень нравится своим мужикам, и это была правда.

     Однако после сна для нее, вообще, начинался кошмар. Мужики шли мыться в ванну. Сначала Костя, потом Анатолий. А дело тут заключалось в том, что вода, как не странно, имеет свойство разбрызгиваться. И пусть в ванне у них была шторочка, которая по идеи должна была защищать эту ванну от попадания воды на пол, но мужики есть мужики, и вода почему-то находила способы преодолеть эту шторочку. У Светы такого не случалось. У нее в ванне, после ее мытья было сухо. А после мужиков был потоп.  Света нервничала, потому что вода могла просочиться через стены и затопить соседей и это была, в общем-то, правда. А соседей затапливать дело суровое, если не катастрофическое.

     Мужики, Костя и Анатолий, со Светой соглашались, что затапливать соседей лучше не стоит, что это плохо, когда вода на полу, но на этом все кончалось и через неделю повторялось опять. Костя и Анатолий протирали пол в ванне и под ванной  тряпкой, но делали это качественно лишь с мужской  точки зрения, поэтому Света после них опять все протирала сама. Особенно под самой ванной. И сколько тут Света не билась, ничего не помогало. Биться, в конце концов, она перестала, но нервничать нет.

     И еще тут был один аспект. Под ванной стоял тазик, куда вся семья складывала грязное нательное белье: трусы и носки. Так вот, мужики-то складывать туда все складывали, а вот при этом тазик обратно под ванну почему-то не задвигали. Причем совершенно, со Светиной позиции, непонятно почему. Так и стоял этот тазик посредине ванной комнаты. А ведь убрать его под ванну, как сами понимаете, совсем нетрудно.  Но ни Костя, ни Анатолий этого не делали, потому что просто с чисто мужской позиции этого не замечали. Бросили грязное белье, которое, кстати, стирали они сами, ну, и ладно. И опять Света с этим боролась, боролась и, в конце концов, видя бесполезность, бороться бросила, но нервничать по этому поводу нет.

     Вот, собственно говоря, и все. Думаю, дорогой читатель, теперь вам ясно, почему для Светы воскресенье было тяжелым днем, нервным, и почему это воскресенье она не очень любила. Субботу любила, а воскресенье нет. Но все течет, все изменяется, а посему, может быть, когда-нибудь это все и переменится. И мужики Светины в чем-то изменятся, и сама Света поймет, что это все нервничанье выединого яйца не стоит. Мужчины ведь ее, несмотря на все свои недостатки, были мужиками настоящими, стоящими и работящими, а это очень многое в жизни значит.

24.06.2004 22:43