7. Телепортатор

Часть - 7

Предотвращённое убийство

Ровно в семь часов утра Борис услышал, как щёлкнул замок двери кабинета, и человек быстро вошёл внутрь помещения.
Борис перестал дышать…
     Плешаков (а это был, конечно, он) подошёл к столу, поставил дипломат на кушетку, встал коленом на стол и, дотянувшись, открыл форточку окна. Затем он слез со стола и  тяжело плюхнулся на стул…
     Чиркнула спичка и, даже сидя в шкафу, Борис унюхал приятный запах дыма от зажжённой сигареты. Защекотало в носу, и он еле – еле сдержался, чтобы не чихнуть!
     «Однако, он нервничает»!… С чего бы это? Ожидая обычного посетителя, так себя не ведут!…»

Минуты тянулись очень медленно…
Плешаков выпил воды из графина, походил взад – вперёд по кабинету и сел за стол.
     Наконец, в дверь негромко постучали…
    - Да, да… Войдите! - оживился Плешаков, вставая со стула и поворачиваясь лицом к двери.
В кабинет вошёл худощавый парень с рябым лицом. Ярко блеснули золотые коронки в его широком оскале.
    - Макс!...
     Врач метнулся к парню и, схватив за рукав, протащил его мимо себя в кабинет, другой рукой закрывая дверь на замок и поворачиваясь к нему. Лицо его стало злым, а в голосе зазвучали харкающие нотки, как будто он выплёвывал слова:
   - Ты с ума сошёл? Ты опоздал на тридцать минут! А именно сейчас мы должны быть предельно точны и осторожны – чтобы никаких подозрений не возникло!...
   - Да ладно тебе! – пожал плечами Макс. – Ну, подумаешь – опоздал немножко…
   - Мне надоела твоя безолаберность! - продолжал плеваться словами Плешаков. – Мне скоро надо будет звонить старшему, а я даже не в курсе, как у тебя шли дела в последнее время!
     Борис, сидя в шкафу, слегка вынырнул из под плотной ткани и осторожно вздохнул – стало жарко от такого накала эмоций!

Макс молчал. А что тут скажешь? Где бы они не встречались, он, действительно, всё время опаздывал то на пятнадцать, то на двадцать минут… Но, скажите на милость, как можно было уйти сейчас от этой аппетитной, грудастой блондинки, с которой ему вчера было так весело и сладко? Да и сегодня тоже…
   - Принёс?- спросил врач, немного успокоившись.
   - Вот!...
      Макс расстегнул молнию на кармане куртки и достал из него длинный чёрный футляр, в каких обычно хранятся дорогие ручки. Он аккуратно открыл его, и Плешаков увидел позолоченный «Parker» - ручку, плотно лежащую в гнезде.
   - Что это? – спросил врач.
   - Последнее творение наших умельцев! Ты даёшь клиенту ручку, чтобы он расписался в документе, он нажимает пальцем на кнопку сверху, укалывается о едва заметный шип, с ядом на конце, и через пару часов отходит в иной мир, без всяких признаков насильственной смерти… Есть ещё другой способ!...
     Макс вынул из другого кармана небольшую коробочку и открыл.
   – Здесь две ампулы. Предлагаете клиенту выпить стаканчик сока или кофе, а через пару часов он падает где – нибудь на улице или умирает дома, от острого приступа сердечной недостаточности!
   - А как яд реагирует с обезболиваюшим?  Что, если клиент только что лечил зубы? – спросил Плешаков.
     - А, никак! Марик сказал, что действие преппарата остаётся прежним!
   - А Марик уверен, что экспертиза при вскрытии ничего не обнаружит?
   - Он сказал, что у них никогда не было проколов в таких делах! Что ты каркаешь, ей – Богу?...
   - Я не каркаю – я, просто, страхуюсь!
Надеюсь, ты понимаешь, насколько всё это серьёзно, и какие могут быть последствия, в случае неудачи? Тебе ведь тоже тогда не поздоровится!
   - А моё дело телячье – принести и отдать! Да, ты не беспокойся! Марик уверен, что результат булет стопроцентный! Даже не сомневайся!...
     Плешаков уже немного остыл от вспыхнувшего гнева, глядя на уверенно улыбающуюся физиономию Макса и произнёс:
   - Мне придётся вам поверить… «Клиент» будет у меня завтра!
   - Вот на нём и проверишь! – снова оскалился, сверкая золотыми фиксами Макс.
   - Хорошо смеётся тот, кто смеётся последний!.. – снова зло выплюнул слова Плешаков. – Ты сначала научись быть точным и не опаздывать, а потом уже и веселись!
     « Интересно, какого посетителя врач ждёт завтра? - подумал Борис. - Какие, вообще, «рандеву» могут быть у обычного врача из отделения флюорографии с лицами, которых кто – то так спланировано старается убрать? Может, крупный бизнесмен с кем – то не поделился, или глава города кому –то дорогу перешёл? Или здесь дела посерьёзнее: что – то в международном масштабе?»
   - Так что мне передать Марику? – откинувшись на спинку стула, спросил Макс, снизу вверх глядя на врача.
    - А то, что есть, то и передай! Как опоздал и как чуть всю операцию нам не сорвал! За что тебе, вообще, деньги такие платят – за разгильдяйство?
     Макс хотел промолчать, но тема денег всегда была ему не безразлична. Он встал со стула и, набычившись, посмотрел на врача тяжёлым взглядом.
    - Знаешь что… Это не я вас нашёл! Вы сами на меня вышли! К тому же, и разговоры, и цены были совсем другими при нашей первой встрече! Если я вам не подхожу, то вы сначала расплатитесь со мной за то, что я сделал, а потом поищите себе другого дурака, который за такие копейки будет так сильно рисковать своей жизнью и свободой!
     С этими словами, Макс быстро опустил руку в карман куртки, ещё более жёстко и выразительно взглянув на Плешаков.
     Врач неожиданно быстро метнувшись к столу, схватил за горлышко тяжелый графин с водой и, чуть пригнувшись, отпрыгнул назад - ближе к входной двери…
     Напряжение в кабинете выросло настолько, что Борис, не желая в неожиданной схватке потерять ни врача, ни того, кого он называл «Максом», резко привстал, распахнул двери шкафа и неожиданно предстал перед остолбеневшими от удивления противниками.

Не теряя времени, коротким ударом слева в голову, Борис быстро привёл ещё не пришедшего в себя врача в бессознательное состояние. Он, выпустив из рук графин с водой, тяжело рухнул на пол… Сделав ещё один шаг вперёд, боец группы антитеррора оказался перед Максом, уже успевшим достать из кармана нож, сверкнувший холодным, острым жалом...
     Места в пространстве кабинета было очень мало, поэтому Борис действовал предельно быстро и точно.
     Оправившись  от первого потрясения, Макс бросился вперёд намереваясь ткнуть противника ножом в живот,  рассчитывая на свою скорость, но
Борис немного отступил вправо, развернув корпус на девяносто градусов, поймал левой рукой запястье противника, поднимая его вверх и немного выкручивая руку, а затем, круто развернувшись, коротко врезал Максу кулаком правой руки точно в подбородок – в самую середину!
     Макс закатил глаза и всё также - с поднятой вверх рукой с ножом, зажатой в стальной хватке Бориса, обмяк и плавно опустился на пол…
     «Вот и славненько!…,» - проговорил Борис, забирая из его руки нож и поворачиваясь к лежащему позади него телу Плешакову. Было видно, что ешё минут пять тот будет находиться в бессознательном состоянии…

Когда Плешаков пришёл в себя, он обнаружил, что сидит на стуле с крепко привязанными к нему скотчем руками и ногами, а рот его заклеен  пластырем, ранее лежащим в ящике стола, а напротив него, на кушетке, сидит  крепкий парень, несколько минут назад выскочивший из шкафа. Нижняя челюсть у него была свешена вниз, рот полуоткрыт, глаза слегка косили и совершенно дурацкая улыбка искажала лицо, словно вырубленное из мрамора. Перед собой он держал нож, и его лезвие блестело, отражая свет ярко сияющей наверху лампы…
     «Как есть маньяк! – ужаснулся врач. - Этому горло перерезать, всё равно что петуху башку отрубить!...»
     Плешаков скосил глаза на лежащего рядом Макса ,накрытого белой простынёй, снятой с кушетки.
     - Слушай меня внимательно, папаша! Если ты не захочешь ответить на мои вопросы, то с тобой случится то же самое, что и с этим парнем, который тоже не захотел ответить на вопросы, которые я ему задал… А так как здесь больше никого нет, кроме тебя, кто мог бы поделиться со мной полезной информацией, могу предположить, что это будут не самые приятные минуты в твоей жизни! Вполне возможно, что и последние!
Я сейчас дам тебе возможность говорить, но учти – одно неверное движение или слишком громко сказанное слово, и ты – труп! Понял меня?
     Плешаков, выпучив глаза и косясь на лежащее под простынёй тело, усиленно закивал.
Борис, взявшись за край, отлепил у него большой кусок пластыря под носом, давая возможность говорить.
   - Что это? – спросил он, показывая ампулы с веществом.
   - Ампулы! – еле выдохнул Плешаков.
   - Это я и без тебя вижу! Что в них?
   - Яд, который убивает через полтора – два часа!
   - Какой яд? – c раздражением спросил Борис.
   - Я не знаю. Мне только сказали, что действует он довольно быстро и потом не оставляет никаких следов – ни одна экспертиза не определит, что было присутствие отравляющего вещества!
    - Невозможно определить после смерти? – быстро спросил Борис.
   - Вещество распадается ещё до смерти!
   - Зачем оно тебе?
     Плешаков закрыл глаза и заёрзал на стуле. Ему, вдруг, стало страшно оттого, какие последствия могут иметь для него сказанные им слова.
   - Итак, я жду! – тупо произнёс Борис, ткнув его в ногу кончиком ножа и повертев им у глаз бледного, как смерть, врача.
   - Это для одного клиента…-прошептал врач невнятно.
   - Слушай сюда, придурок, - недобро прищурился Борис. - У каждого человека есть имя. Если честно, то ты меня за это короткое время так сильно утомил, что я всё больше удивляюсь, почему ты до сих пор ещё живой!…
     Глаза Плешакова широко раскрылись, пот крупными градинами выступил на лбу и побежал по лицу… Борис не на шутку забеспокоился, боясь потерять ценного информатора.
    - Если ты так боишься назвать его фамилию, то я сам скажу тебе, кто «клиент»! Тебе надо будет только кивнуть головой… Ты понял меня?
     Плешаков молча кивнул.
Борис взглянул на лежащее под простынёй тело, многозначительно перевёл взгляд на сидящего напротив Плешакова и, страшно выпучив глаза, начал:
    - Этот человек, чью фамилию ты боишься мне назвать, давно мне известен! Это очень богатый и очень влиятельный человек… А фамилия его… - он приблизил своё лицо поближе к лицу врача и, исказив его сумасшедшей гримасой, приглушённо расхохотался!…
     Нервы у начальника отделения флюорографии не выдержали, и он, всхлипывая, с визгом выкрикнул фамилию местного бизнесмена, известного всем своей благотворительностью.
     Бизнесмен оказал большую финансовую помощь нынешнему главе города, во время предвыборной компании, в результате чего тот был избран мэром, победив с большим отрывом всех остальных кандидатов.
   - Ну, вот видишь, - сказал Борис, - всё не так страшно, как ты думал!…
Теперь у меня к тебе следующий вопрос – кто инициатор убийства?
   - Это человек из администрации, - тихо ответил врач.
    - Говори яснее! Из какой администрации?
   - Из администрации местного главы города!
   - Дальше! Как его фамилия? Должность?
   - С..сс…
   - Смелее! - подбодрил его Русов, легко подбрасывая на ладони нож.
   - Свистунов! Замглавы города!… - тихо просвистел Плешаков.
   - Ну, вот видишь! Совсем ведь не сложно! Он лично заказал убийство бизнесмена?
   - Я не знаю!...
   - А кто такой Марик?
   - Я не знаю…
     Борис встал на ноги, перешагнул через лежащее на полу тело и, подойдя к двери, прислушался…
     По коридору уже вовсю ходили люди, переговариваясь тихо между собой, как это бывает в больницах, и шаркая ногами
по полу.
     Он снова подошёл к врачу, наклонился и, глядя ему прямо в глаза, сказал:
   - Если ещё раз ты вякнешь, что чего – то не знаешь, я отрежу тебе ухо! Ты понял меня?
     Плешаков кивнул.
   - Итак, я повторяю свой вопрос! Человек, который велел тебе умертвить бизнесмена  – Свистунов?
     Видя, что Плешаков боится отвечать на этот вопрос, Борис задал другой.
   - Человек, который заказал убийство – Марик ?
   - От него я толко получил всё необходимое: ампулы с ядом и ручку…
     Борис присел на кушетку и задал следующий вопрос.
   - Как яд должен был попасть в организм благотворителя?
   - При флюорографии он должен будет уколоться грудью о прикреплённые к экрану аппарата шипы, смазанные ядом, или уколоться ручкой, которую ему дадут, когда он будет расписываться в документе.
   - Кто должен контролировать выполнение правильных действий?
     Плешаков обреченно выдохнул, выдавливая из себя слова.
   - Я сам! Я должен был прижать его поплотнее к экрану…
     Борис немного подумал и спросил.
   - Но ведь служба безопасности всегда проверяет всё в таких случаях!
   - Нас – нет! Мы обслуживаем местное городское руководство, мэра и богатых граждан нашего города, включая крупных бизнесменов!
   - И сколько ты должен был получить за успешное проведение операции?
     Глаза у Плешакова забегали из стороны в сторону, и Борису вновь пришлось сделать страшное лицо и взять лежащий на столе нож.
   - Мне ничего не должны заплатить… Меня заставили!…
   - Скажи это кому- нибудь другому, альтруист! – сказал Борис с усмешкой, по – блатному, цыкнув зубом и поиграв у врача перед носом блестящей сталью. – Так, сколько?
   - Сто тысяч долларов!
   - А после завершения операции?
   - После завершения ещё полмиллиона…
   - «Зелёных?»
   - Да! Но, я не хотел!… Меня заставили! – снова горько проговорил он, опустив голову. Плечи его затряслись…
     «Ну, конечно, - подумал Борис. – На вид все вы такие вот правильные, а покажи вам пачку долларов, так и мать родную готовы продать, не то что город или страну!»
     Увидев, что у врача уже всерьёз началась истерика, Борис поднялся с кушетки и отвесил ему звонкую оплеуху. Это подействовало, и Плешаков затих. Рыдания прекратились…
   - Свистунов знает, кто тебя нанял?
   - Думаю, что нет! Его интересует только результат!
   - А как вы поддерживаете друг с другом связь?
   - Через Марика. У меня есть его мобильный телефон.
   - А теперь слушай меня внимательно! Сейчас ты позвонишь Марику и скажешь, что Макс потерял ампулы, и ты не знаешь, что делать дальше!
Понял меня? Звони!...
     Плешаков достал из кармана телефон, косо глянул на Бориса и стал набирать номер…
     Интуитивно Борис почувствовал, что что – то не так!
   - Стой! – резко сказал он. – Какой код или сигнал собеседнику, если вы находитесь под наблюдением?
   - Если я скажу «Привет!», то значит, мы «под колпаком»… Но, что Вы – я и не думал!...
   - Звони! И чтобы без глупостей! Не то – сам понимаешь!…
     Плешаков набрал номер.
   - Марик, здравствуй!
Я не понимаю, что происходит! Этот разгильдяй -  Макс сообщил мне, что он потерял препарат, который ты мне передал, и ушёл... Я совсем не знаю, что мне делать дальше! Нет… Нет! Да ты выслушай меня – я здесь совсем не при чём! Да что ты такое говоришь!? Знаешь что – да пошёл ты сам!.. Да, да!…

Теперь, когда Борис всё узнал и делать ему здесь было больше нечего, он мог удалиться… Но, он прекрасно понимал, что как только он уйдёт, оставив Плешакова наедине с бесчувственным телом Макса, то нет никаких гарантий, что Плешаков не сделает ещё один звонок своему шефу… Оставался только один выход – его надо убрать!
     Борис взял ампулы, и осторожно отломил у одной из них кончик.
   - Ну, что же! Пришло время испробовать действие яда! – весело сказал он, глядя на врача. Тот, вдруг, весь затрясся, побледнел, из горла его вырвался протяжный хрип, и через некоторое время он затих, склонив голову на грудь. У
начальника отделения случился сердечный приступ…
    «Ну, что же!… - подумал Борис. – Так оно даже лучше…»
     Он снял с по – прежднему бесчувственного тела Макса простыню, стёр им с ножа отпечатки своих пальцев и вложил его тому в руку.
     «Теперь можно считать, что его здесь и не было! Просто произошла разборка между двумя членами преступного сообщества, в результате которой один из них умер от сердечного приступа. В жизни всякое случается!»
     Борис положил в нагрудный карман куртки оставшуюся ампулу и ампулу с отломанным кончиком, которую он завернул в найденный в столе клочок бумаги, сунул в карман коробку с отравленной ручкой и огляделся… Теперь можно было уходить!
    Борис осторожно открыл окно, спрыгнул во внутренний двор и снова прикрыл окно, встав на небольшой выступ в стене здания. Затем он накинул на голову лёгкий капюшон – часть его спортивной куртки, сунул руки в карманы и быстро пошёл через внутренний  двор к забору, ограждающему территорию городской больницы….

(продолжение следует)