Астральная жизнь
– Не торопись, сынок, нам теперь спешить больше некуда, – сказала она, пытаясь поправить на себе такую же, как и у всех, не совсем опрятную одежду.
Её лицо мне было очень хорошо знакомо, но где я её видел при жизни, мне вспомнить так и не удалось.
– Странно вы со мной разговариваете.
– А чего тут странного, сынок? Здесь все между собой рано или поздно начинают разговаривать. Просто ты новенький, только что прибыл, вот они к тебе и присматриваются. Здесь ко всем так относятся, ты уж не обижайся. В жизни-то сколько ошибок у всех было, доверялись каждому встречному, а потом за это страдали, вот теперь и остерегаются. Но ты не торопись, сам ни к кому не приставай с вопросами, что тебе положено будет узнать, то ты узнаешь.
– А почему вы стали мне всё это объяснять?
– Ну, кто-то должен новенького успокоить, а то тебе и так сейчас тяжко, да тут ещё все молчат.
– Где-то я вас раньше видел?
– Ну, так все мы на этой планете живём, даже в теперешнем состоянии и то недалеко друг от друга ходим. Ты, сынок, иди походи, присмотрись, успокойся, а там может к тебе ещё кто подойдёт, чего объяснит, главное, сам никому не надоедай, а я с тобой не прощаюсь, тут друг от друга далеко не уходят, увидимся.
Послушав совета моей первой собеседницы, я тут же переменил решение убежать с моего нового места обитания, и решил присмотреться к новому окружению. И действительно, после этого решения, как и сказала моя собеседница, во мне произошли коренные изменения. Во-первых, я сразу почувствовал, что во мне исчез какой-то необъяснимый страх, преследовавший меня с того момента, как я увидел перед глазами вспышку и обнаружил себя лежащим в гробу. Во вторых, у меня тут же возникло чувство, как у маленького ребёнка, который только что научился ходить: мир перед глазами был так велик, а жизнь казалась бесконечной, а может, в том и заключается смысл словосочетания о том, что жизнь вечная? После этой посетившей меня мысли, желание думать о том, что же со мной будет дальше, исчезло и сразу появилось новое, как можно быстрее узнать, что же произойдёт со мной прямо сейчас, и кто теперь будет близок ко мне из моего нового окружения. Но самое главное, что я обнаружил в первые минуты, после того, как во мне произошли такие изменения, поначалу в казавшихся абсолютно беззаботных лицах окружавших меня людей, я вдруг увидел нечто обратное. После такого открытия перед моим взором возникли не праздно шатающиеся люди с пустым обреченным взглядом, а практически реальные со своими печалями, заботами и радостями. От такого количества новой для меня информации день пролетел как один час, что тоже немало удивило меня. Если моя похоронная процессия, которая на самом деле длится буквально пару часов, показалась мне целой вечностью, а тут целый день, как один миг!!! День заканчивался, и на улице стало понемногу смеркаться, а вместе с этим количество людей, окружавших меня, стало заметно сокращаться.
– Ты о чём задумался? Не знаешь, куда пойти? – услышал я голос за спиной и, резко обернувшись, увидел перед собой мужчину средних лет.
– А что, разве можно отсюда куда-нибудь уйти?
– Конечно, можно, а ты что, разве этого не знал? А, да-да, ты же у нас вновь прибывший! Дело в том, что ближе к ночи все куда-нибудь расходятся. Кто по своим старым квартирам идет побродить, кто по любимым при жизни местам. Я имею в виду при той, плотской, а некоторые любители и по злачным местам не прочь прошвырнуться, обдолбаных наркоманов попугать!
– А как это, наркоманов попугать?
– Очень просто. Нормальный человек нас уже не видит и не ощущает наших прикосновений. А вот у кого раздвоение личности, ну там всякие шизофреники, наркоманы под кайфом, это же почти одно и тоже, только состояние, вызванное искусственным путём. Шизиков всё-таки жалко, как правило, не по своей воле в такую ситуацию попадают. Вон сколько порядочных людей по политическим убеждениям в дурдоме до такого состояния довели. Их мы пытаемся подальше обходить, чтобы лишний раз не беспокоить, ну разве только случайно в их поле зрения попадёмся или разговариваем неподалёку. Правда, если новенький, как ты, в такую ситуацию попадёт, то сразу не включается, что объяснять ничего не надо. Пытается с ними поговорить, успокоить, а этого делать не нужно, лучше сразу от такого человека подальше отойти. Конечно, ничего не скажу, и в этом мире сволочи есть, им всё равно над кем издеваться, но в основном таких немного. А над наркоманами подшутить, тут это многие святым делом считают... Захотел кошмариков, мазанулся по вене - заполучи, дурачок, чего хотел. А уж сиганул в окно, так тут уж изволь, ждем сюда. Кстати, они и тут какие-то обдолбаные мотаются, всё по углам чего-то ищут и ни с кем не общаются. Да и с ними никому интереса нет общаться, так что они здесь круглые сироты. А вот те, которых в психушках замордовали, как правило, становятся такими же, как и все остальные. С некоторыми даже очень интересно поговорить, такие умные и столько знают, да ты ещё это всё сам увидишь и услышишь.
Пока мой новый знакомый объяснял мне, что и как здесь происходит, на улице уже сильно стемнело и опустело, лишь только немногие одинокие фигурки проскакивали между оградок.
– Ну что, пойдём побродим, или хочешь домой сходить? – спросил меня новый знакомый, оглядываясь по сторонам.
– Да нет, чего-то не тянет.
– Вот и правильно, а то некоторые в первый же день туда рвутся, а потом долго-долго с унылыми физиономиями ходят. Там месяца полтора вообще делать нечего, я думаю, что тебе тоже большого удовольствия не доставит смотреть на траур по самому себе.
– А куда пойдём? – поинтересовался я, медленно делая шаг в сторону.
– Сейчас лето, тепло, можно идти куда хочешь, везде народ собирается. Кстати, тут неподалёку туристическая база есть, пойдём туда, там по ночам много интересных людей у костра собирается, песни под гитару поют, чай пьют, картошку в золе пекут, конечно, картошка и чай нам теперь ни к чему, а вот песни хорошие послушать и на красивых женщин посмотреть, это не помешает.
После этих слов мой спутник показал рукой направление нашего маршрута, и мы не спеша отправились в путь.
– Кстати, ты был женат? – спросил он у меня, едва мы сделали несколько шагов.
– Да нет, не получилось.
– Ну ничего, не расстраивайся, мы тебя здесь женим.
– Как это здесь?
– То есть, ты имеешь в виду, как мы тебя здесь женим?
– Ну да?!
– Очень просто, как и там женят. Найдём тебе хорошую девку, помоложе, значит, познакомитесь, а потом, как полагается в ЗАГС. Тут, парень, порядки строгие, это там уже началось хоть в ЗАГС, хоть в церковь под венец, а хоть и так живи, никто слова не скажет. А тут бюрократов за эти годы знаешь, сколько накопилось – невпроворот. Пока их ещё демократы всех заменят, или, по крайней мере, хотя бы на половину разбавят, не один десяток лет пройдёт. Так что, дружок, если надумаешь жениться, придется тебе в ЗАГС идти. Конечно, детей тут ждать, сам понимаешь, бесполезно, но вот с красивой дамочкой жить это вполне вероятно. Кстати, сюда другой раз такие молодые и симпатичные попадают, обалдеть можно. Ну, сам понимаешь, различные автомобильные, железнодорожные, авиационные катастрофы, да там ещё терракты, теперь это зачастую бывает. А что ты на меня так удивлённо смотришь?
И только я хотел ответить на заданный мне вопрос, как он тут же перебил меня:
– Я понял тебя, ты хочешь сказать, что после таких вещей там смотреть не на что. Ошибаешься, приятель, это плоть от физического воздействия по кусочкам разлетается, а астрал – каким был, таким и останется, что ему от железа будет, – произнеся последнюю фразу, мой собеседник пронёс свою руку сквозь решетку могильной оградки. – Вот видишь, что с ней случилось, какая была, такой и осталась. Ты видел здесь хоть одного без руки или без ноги?
– Да нет, не успел ещё...
– И не увидишь, сколько не ищи, их здесь просто нет. Может, слышал когда, в той жизни, от людей, у которых рук или ног нет, что они их иногда чувствуют, особенно в забытьи.
– Ну да, рассказывали ребята, особенно по пьяни, что мол, кажется, как будто нога замёрзла, которой нет.
– Правильно, нет, которая из костей и мяса, а та, которая астральная, никуда не делась, вот и чувствует он, как она замерзает.
– А что, мы зимой тоже сильно мёрзнем?
– Да нет, с чего, те конечности сами по себе ведь тоже не мёрзнут, просто напоминают о своём, пусть и таком, но существовании. Мы-то и то иногда показываемся тем, кто нас совсем забыл, являемся к ним, как они говорят, в образе приведений, а тут как-никак, одно целое.
Мой собеседник хотел продолжить своё пояснение, но тут нашу беседу прервал сильный собачий лай. Оглядевшись вокруг, мы увидели, как за двумя потрепанными кошками гонится несколько огромных собак. Добежав до деревянного забора на краю кладбища, одна из кошек быстро вскарабкалась по нему и прыгнула на другую сторону. Вторая же без малейших затруднений, точно так же, как мой собеседник пропускал свою руку сквозь решётку могильной оградки, прошла через доски забора и исчезла из нашего поля зрения. Одна из собак тоже, было дело, сунула свою голову в забор, но настойчивый лай остальных остановил её намерения.
– Вот видишь, в отличие от нас, они друг друга видят и понимают в любом состоянии те этих, эти тех.
– А нас они видят? – поинтересовался я у своего собеседника.
– Разумеется, видят! Ты что, при той жизни никогда не замечал, идёшь по улице, а собака испуганно в пустоту лает. Или кошка непонятно по какой причине в сторону шарахнулась, я уж не говорю о других животных и птицах. С той стороны ничего не видишь, вот и кажутся странными такие вещи, зато когда сюда попадаешь, всё сразу и проясняется. Тут хоть и бюрократии полно, и строй ещё бог знает, когда сменится, но зато есть, с чем сравнивать, а отсюда и выводы более-менее логические можно сделать... Посмотришь по телевизору какую-нибудь политическую программу, при той жизни оно и даром было не нужно, а тут интересно, есть, с чем сравнить...
– А вы что, ещё и телевизор смотрите?
– Конечно, особенно зимой, по улицам шляться тоскливо, холодно, народ весь после работы дома сидит или в кабаках загуливает, у кого достаток есть. На турбазах тоже практически никого, так, если на выходные приедут на лыжах покататься, да и то уже ближе к весне. Оно уже тогда теплее, да и дни намного длиннее, а ноябрь, декабрь, и почти весь январь вообще тоска. Конечно, есть кое-где так называемые лесные коттеджики, там постоянно кто-нибудь загуливает, как говорится, лица сомнительного образа жизни, некоторые из наших постоянно там обитают. Практически всю зиму оттуда не вылезают, я пару раз в такое место сходил, больше ни тянет. Капитал у тех товарищей большой, власти, как говорится, много, а тем для развлечений раз-два и обчёлся. Программа одна и та же: водка, коньяк, в сауне попариться, в бассейне искупнуться, кокаинчику нюхнуть и по комнатам со шлюхами, а то и все вместе. Мне лично такое общество большого удовольствия не доставляет, а те, которые там лазают, им, значит, нравится. Вон один парень рассказывал, что таким путём свои проблемы решает. Эти придурки говорит, под кайфом девок заставят нагишом танцевать, или какой вообще переберёт, а она там лежит одна бедняга страдает, и нет-нет начнёт сама с собой заниматься, а я, говорит, под это дело пристроюсь, она меня всё равно не видит, думает сама себя ласкает, правда ощущения какие-то однообразные, никак при той жизни, но всё равно говорит приятно. Ты представляешь, он, болван, даже не врубается, что она его не только не видит, но и не чувствует.
Кстати, я слышал, что он такой не один, тут некоторые даже повадились к одиноким женщинам в гости ходить. Лично я таких, правда, не знаю, но слухами, как говорится, земля полнится. Говорят, что и женщины у нас такие есть, зайдёт к одинокому онанисту, когда он своими делами занимается, и получит своё. Правда я этого утверждать не могу, сам не видел, а слухи есть слухи, мало ли кто чего скажет.
– А если эти слухи дальше пойдут? Что тогда будет? Ты ведь сам говорил, что с этими делами здесь ещё строго.
– Да ничего не будет! – посмотрев на меня, резко ответил мой собеседник и после короткой паузы продолжил своё объяснение: – Понимаешь, эти законы касаются только нашего мира, а на тот мир, где нас не видят, не слышат и даже не ощущают, они не имеют никакого действия. Там, где нет самого тебя, значит там и нет твоих действий, будь они правомерными или наоборот, какая разница. Ведь если они не ощутимы для того мира, значит, не несут в себе никакого вреда. Да и сами они, по-моему, больше самообманом занимаются, себя утешают, ты же сам убедился, если тело сквозь материальные предметы безболезненно проходит.
Увлечённые этой беседой, мы не заметили, как очутились на турбазе. Заметив неподалёку от озера костёр, вокруг которого сидела небольшая компания молодых людей, мы решили подойти поближе.
– Вот смотри, какие девчонки симпатичные сидят, попробуй ради своего интереса. Подойди, любую за что угодно ухвати, она даже ухом, как говорится, не поведёт, да и ты вряд ли что почувствуешь, – обратился ко мне мой собеседник, когда мы приблизились к костру.
– Да ну, как-то неудобно.
– А чего здесь неудобного, мужчина прикоснулся к молодой девушке, тем более что этого всё равно никто не увидит.
– А если я её напугаю?
– Да ничего не будет, попробуй и сам убедишься.
– А если они, как ты сам говорил, шизики или наркоманы? Шуму, наверное, будет?
– Да нет, они нормальные люди, тех сразу видно, взгляд беглый и тупой, или вообще в одну точку пялятся. Давай не бойся, попробуй!
Ещё по прежней привычке, оглядываясь по сторонам, боясь, что меня кто-нибудь услышит или увидит, я аккуратно подошёл к одной из сидящих у костра девушек и слегка задел пальцем её плечо. Убедившись, что за этим не последовало ни какой реакции, я набрался наглости и привёл ладонью по шее и груди молодой особы. Когда и на это моё действие внимание осталось прежним, я, опустив руку, вновь подошел к своему спутнику.
– Ну что, убедился. Есть какие-нибудь ощущения?
– Да нет, только немного волнения с непривычки.
– Это знаешь, примерно, как порнография, смотреть можно, а всё остальное бесполезно. Вот поэтому мне и интересней заниматься политикой, в ней родимой физического действия не нужно, ну а сознание, как ты понимаешь, у нас всё-таки имеется. Это, приятель, наверное, самая вечная штука, если, конечно оно не изуродовано.
– А ты сам женат?
После такого вопроса мой собеседник, выдержав довольно-таки длинную паузу, почти шепотом ответил:
– Был женат, приятель, но только в той жизни.
– Извини, конечно. А здесь не пытался?
– Да не стоит извиняться, просто, приятель, я однолюб, а моя дорогая пока ещё там осталась. Конечно, что мы здесь снова сойдемся, это мало вероятно, сам, наверное, заметил... Лиц знакомых вроде бы и много, а кто такие – вспомнить не можешь. А на самом деле совсем не исключено, что это твои ближайшие родственники или друзья. В политике там всё проще, главное постоянно средства массовой информации смотреть. Там в любом случае вспомнишь, где ты его раньше видел. Например, смотришь по телевизору, какой-нибудь новоявленный политик или взбесившийся депутат, но тех, как правило, меньше бывает. Как я лично думаю, или от нищей жизни продаются за копейки, или слишком трусливые. Пара костоломов в тёмном переулке подойдёт, кучу проблем пообещают и, как говорится, клиент готов. А может, ещё и старыми методами пользуются, раньше знаешь, как было? Если ещё не сильно в политику влез, вызовут в кабинет, объяснят, что можешь в дурдом сгромыхать, а после дурдома ты недееспособным считался, а раз ты дурак, то какая тебе может быть вера. Сейчас, конечно, такое не катит, дурак, не дурак, чем красивее говоришь, тем больше народу тебя слушает. Вот я и смотрю, как стало у такого оратора много слушателей, как начал подниматься всё выше и выше, времечко прошло, он вроде опять стал, каким был, а то и хуже. И вдруг замечаешь, что в наших рядах его двойничок появился, а начнёшь с таким общаться, опять начинает правду-матку резать, но это всё равно уже бесполезно, отсюда тот мир не переделаешь. Кстати, тут и двойничок президента бегает, такой он шебутной, всё ищет, где на танк можно залезть. Сам я, конечно, не видел, такого, как ты понимаешь, уж по телевизору не покажут, но говорят, что где-то поблизости воинскую часть нашел и каждое воскресение туда бегает по танку поползать. Спятил, наверное, но как говорится, чем бы дитя ни тешилось, а дурак – он, как дитя несмышленое, мы ведь всё равно уже на этом свете от его выходок не заплачем. Мой собеседник хотел ещё чего-то добавить, но в это время я услышал какой-то неприятный писк. Открыв глаза, я понял, что это пищит мой электронный будильник. Выключив его и надев одежду, я вдруг невольно поймал себя на мысли: «А может оно всё так и есть на том свете, но, к сожалению, а может и к счастью, это дано знать только Господу Богу».
январь 1999
Свидетельство о публикации №213042901449