252. В. Агошков. Г. Рыжкин. Шатры на Сосне

252. В. Агошков.

ГЕННАДИЙ РЫЖКИН. ШАТРЫ НА СОСНЕ.

Как выразился русский историк С.М. Соловьёв (1820-1879 гг.), возникновение города Ливны "было для Крыма как бы своего рода бельмом на глазу". Крымские татары считали правый берег реки своим, Ливны – пограничным пунктом между Московским государством и Крымским царством. Сюда приезжали для переговоров послы, здесь заключались договоры, совершались и другие, как говорят сейчас, международные акты.

В 1592 году крымские татары совершили опустошительный набег на московские окраинные земли. Через год, в ноябре, в Ливны приехали московские князья Щербатов, Хворостинин и оружничий (ведавший изготовлением оружия, - Г.Р.) Бельский для переговоров с крымцами о вечном мире.

Последних представлял Ахмет-паша. Делегации размести-лись в просторных шатрах по разные стороны реки, каждая предлагала для ведения переговоров свой шатёр на своей территории. Между враждующими сторонами начались споры, где вести переговоры: князья приглашали Ахмета в свой шатёр, но он уклонялся и настаивал на том, чтобы соглашение было подписано на правом берегу в его шатре, мотивируя тем, что "ему от хана приказ – за Сосну не ездить".

В противном случае "Казы-Гирея царя имени потеряли". Царь Фёдор прислал грамоту, чтобы русский шатёр за Сосной поставить и в нём вести переговоры. "Сами вы знаете, что по ту и по другую сторону Сосны всё наша земля".

Но договаривающиеся стороны порешили, в конце концов, иначе, "поладили съезжаться на середине реки на мосту". Русские устали от ежегодных разорительных набегов татар. Хворостинин обещал: "…если хан… летом 1594 года воевать не будет, то государь осенью послов своих… пришлёт, а впереди поминки (дары, - Г.Р.) станет посылать ежегодно; государя нашего слово инако не будет, в том верьте нам".

 Ахмет отвечал: "Я вашим словам верю". Переговоры закончились подписанием на середине моста мирного соглашения "на веки". Но мир был недолгим, в последующие годы крымцы продолжали совершать хищнические набеги на Московское государство. Царь Михаил Фёдорович взял ещё больший курс на мирные переговоры с южным неприятелем.

С этой целью в 1614 году в Ливны прибыли московские уполномоченные и всё тот же посланник хана Ахмет-паша. Последний потребовал, чтобы Москва ежегодно присылала хану, кроме дорогих мехов, 10 тысяч рублей. Русские послы сказали ему о бедности своего государства, истощении царской казны в связи со "смутным временем", но Ахмет твердил одно и угрожал: "…я на одних Ливнах вымещу… возьму по 50 рублей, и то у меня будет 50 тысяч рублей…".

В конце концов, сошлись на сумме 4000 рублей, но с условием, чтобы по весне государь прислал в Крым ещё большие дары. С тех пор русские послы часто возили через Ливны деньги и меха. Но московское золото и соболя не помогали: татары охотно принимали подарки и вместе с тем регулярно нападали на Русь.
Уже 1615 году они совершили набег на земли Ливенского уезда. (Газета "Ливенская газета").

В. АГОШКОВ. ШАТРЫ НА ГРАНИЦЕ.
В старину, да и теперь почётнее считается вначале принять иностранных послов, а потом уж отправлять ответную миссию. Если никто не шёл на уступки, то устраивались в XY-XYIII вв. посольские съезды на границе двух государств, чтобы не пострадала "честь" ни одного из монархов. Но и на границах проблема места переговоров (всё той же очередности) вставала с не меньшей остротой.

Так, когда большинство унизительных для России норм русско-крымского посольского обычая было уже ликвидировано, на съезде неподалёку от города Ливны в 1593г ханские послы отказались ехать для переговоров в русский шатёр. Для татар это означало "Казы-Гирея царя имени потеряти". Но подобные проблемы вставали не только с крымцами.
 
Чрезвычайно долгими и упорными были споры и на русско-шведском посольском съезде в 1575г. Шведы заявили: "А по што нам к вам в шатёр поитити? Ведь государя вашего городы за нашим государем, а нашего государя за вашим нет ничего".

Переговоры всё-таки прошли в едином "съезжем" шатре, составленном из двух русского и шведского, входные пологи которых ("верви") были обращены в противоположные стороны. Как и в Ливнах, в 1575г предварительные переговоры велись посередине моста. Представители Юхана III предложили встретиться на их берегу, но русские отвечали: "К вам на мост, на вашу половину, не ступим ни одное мостовины!"
 
Тогда шведы покрыли мост суконной кровлей, сделав подобие шатра, но посланцы Ивана Грозного категорически отказались вести переговоры в таких условиях: "Государских великих дел на мосту не делают!" Наконец, шведы, после разрешения, передвинули по мосту свою "кровлю" на русский берег, к посольскому шатру, поставленному у самой воды, при въезде на мост, и "учинили" таким образом "съезжий" шатёр.

Интересно, что внутри "съезжего" шатра находился стол для заседаний, посередине разделённый занавесом. Обычно каждая из сторон требовала, чтобы именно в её шатре помещалась большая часть этого стола. Делегации входили в шатёр одновременно с противоположных концов, каждая – через свой вход, но при этом старались у входа задержаться, дабы другие вошли первыми.

Потом раздвигался занавес, и переговоры начинались. Занавес – граница; своды шатра – небесный купол. Сцена сооружена, и только теперь может быть разыграна пьеса, невозможная в другой постановке: иначе не будет соблюдена "честь" государя, престиж державы, писал Л.А. Юзефович в книге "Как в посольских обычаях ведётся…"

(Газета "Сельские зори", 18.06.1993г.)

ОРЛОВСКИЕ ЛЕГЕНДЫ.
Топонимо-краеведческие очерки: факты, гипотезы.
Выпуск №39.
Компьютерный набор – О.В.Храмченкова.

(С) В.И. Агошков, 2004г.