Музыкальная пауза или выступление с задней мыслью

Передача «Добрый вечер, Москва», 09.12.87г. Все музыкальные паузы - из заключительного концерта, посвященного маршу мира. 


На телеэкране - тёмный зрительный зал; на первом плане - иссиня-серые размытые хлопающие руки, на сцене - задница, одетая в яркие пятнистые штаны.

Она вышла на сцену с великой миссией донесения народу всеобщей необходимости отсутствия военных действий, и поэтому публика встретила её необозримым бешеным восторгом. Кому-то из составителей концерта, видимо, в целях диссонанса, пришла в голову ненужность фонограммы для её выступления, и поэтому ей пришлось бессловесно излагать в порядке общей очереди антивоенные достижения, призывая к мировому уничтожению зверств вышестоящих государств.
 Она терпеливо покачивалась, всем своим видом информировала зрителей о том, что ежедневно на мировой арене в совокупности семейных взаимоотношений появляется несколько десятков миллионов малышей, и все они хотят жить под мирным небом и именно об этом людям в целом надлежит задуматься всем сразу.
 Аккомпанемент выступления в мучительных, душераздирающих болях тяжёлого рока рожал специфические антираздорные звуки, которые сплачивали зал в общем экстазе оваций.

Она была уверена в своих обязанностях и правах, несмотря на то, что её художественно-эстетический аспект не имел готовности соответствовать теме: от общечеловеческой антивоенной нагрузки у неё было жухлое сморщенное лицо, прикрытое отвратительно-разнообразной драпировкой.
 Она была спокойна.
 В её вызывающем безмолвии хранилась песня о мирном сосуществовании государств с различным общественным строем, и она знала, что изложение сути станет общепонятным.

Целеустремлённый свет прожектора, отчего-то смутившись, покраснел лучами, алыми разводами облив размышляющие о мире полушария.
 Ликование публики время от времени заглушало звуки музыки.
 Под давлением всеобщей возбуждённости элитарные, а также труднодоступные слои населения сами опустились в общепринятую массу искусства.
 Несмотря на низкую квалифицированность декоративно-прикладного оформления выступления и ещё некоторые нюансы, задница создавала повсеместно в зале атмосферу глубокого уважения к своему авторитетному выступлению на сцене, изливающуюся аплодисментами.
 Именно в её выступлении разместилась большая часть идеологической пользы всего концерта.
 Публика многонациональной страны пожирала рождённое грядущим мирным небом чувство интернационализма.
В скандирующем громе зала выяснялась истина всеобъемлющей, всепоглощающей, всевозрождающей, всевоспринимающей, всеобъединяющей, все-ещё-какой-то и все-прочая, и все-далее борьбы за мир.

К концу пятой минуты своего выступления задница в целях дальнейшего возрастания доходимости идеи издала внутриутробные нравоучительные звуки, правда, еле слышимые, несмотря на близкозастоявшийся микрофон.
 Зал окончательно захлебнулся морем аплодисментов.
С точки зрения эффективности использования её выступления в целях миросозидания она была зарегистрирована вторым гвоздём программы.
 Она символизировала собой новейшее достижение мирового искусства, стремящееся к уничтожению опошленности агрессией и загрязнённости оружием общей тенденции нашего прогресса, и потому гордилась лишённой задних мыслей и зависти гордостью, возникшей вследствие роста её социальной значимости и удободоступности для масс населения.

На шестой минуте выступления составители программы решили, что песня задницы подошла к концу. Они оборвали её на полудвижении, и на экране появилась добродушная полнеющая физиономия ведущего.

Какой-то артист почему-то так и не пожелал повернуться к публике передом.
Какой-то оператор почему-то так и не пожелал слегка приподнять камеру и показать спину артиста (я уже не говорю голову) или слегка опустить и показать ноги.
Какие-то люди в зале почему-то так и прохлопали все шесть минут покачивающейся на сцене заднице, видимо, понимая без слов акт искусства, посвящённый маршу мира.