Нормальное общество

Нормальное общество не может быть однородным. С этим у нас в компании полнейший ажур. Вот только интересы не всегда совпадают.

- Господа, давайте займёмся бизнесом! – предлагает бизнесмен Лапин.
- Давайте! – соглашается Коля Курочкин. – Чур, я вожу!
Коля никогда не занимался бизнесом. Ему кажется, что в этом есть нечто запретное. И поэтому запретный плод тянет его к себе и пугает одновременно.

- Нет, давайте займёмся спортом! – предлагает спортсмен Быстров.
- Давайте! – краснея, соглашается Коля Курочкин. – Чур, я последний!
Коля, по его мнению, уже занимался спортом несколько раз: всё было здорово, но всё-таки он стыдился своей наклонности.

- Господа, а может, все займёмся политикой? – спросил политик Иван.
- Чур, я самый главный! – обрадовался Коля Курочкин. – Но мне нужна срочно фракция! Никто не одолжит мне свою?
- Вот, это по-нашему! – одобрил Колю Курочкина политик Иван. – Твой рейтинг начал расти!
- Ой, как интересно! – засмеялась путана Вера Скок и так посмотрела на бедного Курочкина, что тот медленно побледнел и медленно сполз под стол.
Дамы заинтересованно завизжали.

- Граждане, а я предлагаю начать борьбу с извращенцами! Здесь и сейчас! – отчеканил силовик Мухтаров и полез за извращенцем под стол.
Дамы замерли в предвкушении.

- Мужики, айда со мной попрошайничать в переходе! – позвал господ профессиональный побирушка Василий.
- А нас опять побоку! – рассердилась феминистка Горбатова.
- А тебе слова вообще никто не давал! – прорычал сатрап Тиранов.
Тиранов был мужиком порядочным, но с Горбатовой он постоянно что-то делил, так как не видел разницы между лесбиянкой и феминисткой.

- А давайте, господа, займёмся любовью! – тихо предложила Катя свой проверенный вариант.
- Давайте! Чур, я первый! – выскочил из-под стола Коля Курочкин.
- Первым буду я! – провозгласил политик Иван и отбыл любить родину на заседании собственной фракции.
У всех из нас было, что и кого любить, и поэтому мы начали расходиться. Лишь один силовик Мухтаров, не щадя здоровья, продолжал бороться под столом с какими-то извращенцами.