Мост

В 1994 году мне предложили по совместительству осуществлять технадзор со стороны генподрядчика за строительством автомобильного моста через ленинградское шоссе в районе деревни Дубинино. Мост являлся основным элементом развязки объездной дороги вокруг Солнечногорска, которую деятели из Мособлавтодора сподобились построить лишь наполовину, ненароком осчастливив дачников двух ближайших деревень – если, конечно, не потрафили куда более важным персонам, подведя за государственный счет асфальтовую трассу к нужным особнякам. Однако речь не об этом. Двухопорный мост с 36-ти метровой пролетной частью из предварительно напряженного монолитного железобетона был уникальным – раньше в России такие сооружения не строились. Пролетная часть представляла собой три балки прямоугольного сечения, армированные пучками высокопрочной проволоки. Поверх балок устраивалась железобетонная плита проезжей части.

Генподрядчиком по объекту выступала фирма ИнтерАква, специализирующаяся на лакокрасочных и гидроизоляционных работах. Это обстоятельство не помешало фирме получить подряд, так как ее главный инженер Михаил Назарович, ушлый дядя лет шестидесяти, вовремя сориентировался и пригласил в субподрядчики «Энерговысотспецстрой». Те, правда, мостов тоже никогда не строили, зато отлично знали монолитный железобетон и, сидя без заказов, жадно ухватились за работу. По сути дела ИнтерАква пропускала через себя деньги, имея неплохой навар – схема известная!

Михаил Назарович много лет занимался специальным строительством, одно время даже сооружал в скалах подземные укрытия для атомных субмарин Северного флота, достиг высокого положения, а на склоне лет с сотоварищами создал свою фирму. Я познакомился с ним на планерке,  проходившей возле будущего моста. На уже перекрытой для движения части шоссе собралось небольшими группами человек пятьдесят – представители участвующих в строительстве организаций. Михаил Назарович, подвижный как ртуть, лавировал между ними – подписывал документы, смотрел чертежи, делал записи в блокноте, рассказывал анекдоты, спорил и жестикулировал. Не поладив с одним солидным товарищем, заорал  хорошо поставленным командным голосом: «Да я членов ЦК КПСС на три буквы посылал, а тебя и подавно пошлю!..»

Отношения с Михаилом Назаровичем у меня складывались не гладко. Во-первых, он требовал постоянного присутствия на мосту. Я же считал, что за те деньги, которые мне платили, вполне достаточно подписывать акты скрытых работ, беря на себе всю ответственность за их выполнение. Поэтому ежедневно заезжал на часок-полтора, обходил вместе с прорабом объект, отмечал визит в журнале работ – вполне достаточно, чтобы следить за ходом строительства. Тем более прораб Шупилов из «Энерговысотспецстроя» был хорошим специалистом – я знал его еще со старых времен и доверял. Во-вторых, Михаил Назарович сразу взял моду покрикивать. Немного потерпел, но когда он в очередной раз перешел на крик, неожиданно спросил:

      – Правда, что вы матом орали на членов ЦК? 
      – Да, орал, а что? – удивился он.
      – Не пойму, какое вам после этого удовольствие орать на меня! Напрасно разоряетесь!

Подействовало, но ненадолго – поэтому  приходилось периодически подкалывать его, напоминая, что я не член ЦК КПСС и  совсем нет нужды на меня орать.

Развязка наступила через год, когда завершали устройство железобетонной плиты проезжей части – наиболее простого элемента моста. Все выполнили  согласно проекту – собрали опалубку, связали арматурный каркас, уложили бетон. Перед бетонированием под  каркас засунули так называемые «сухари», обеспечивающие создание защитного слоя бетона толщиной порядка 4-5 сантиметров. Я подписал соответствующие акты.

Когда сняли опалубку, схватились за голову – нижняя арматура, без всякого защитного слоя, оказалась заподлицо с поверхностью бетона и отчетливо просматривалась снизу. Как могло такое случиться – неужели каркас при вибрировании бетона сполз с «сухарей»!? Шупилов с испугу дрожал осиновым листом. Я  был не менее обескуражен. Делать нечего – стали звонить начальству.

Пока оно ехало, бригадир бетонщиков притащил стремянку и полез взглянуть на арматуру вблизи – как-никак проезжая часть находилась на высоте 5,5 метров. Скоро сверху раздался гомерический хохот. Все оказалось просто до смешного. Каркас вязали две-три недели, арматура при этом лежала на опалубке из бакелитовой фанеры, естественно, немного скорродировала от сентябрьских дождей и отпечаталась на фанере, а потом эти отпечатки перекочевали на поверхность бетона. Нашу панику можно было понять – на градирнях и дымовых трубах опалубка всегда стояла вертикально, не соприкасаясь с армокаркасом, и таких наваждений, конечно, не возникало.

Михаил Назарович и замдиректора «Энерговысотспецстроя» примчались почти одновременно. Ни до, ни после мне не приходилось слышать столько отборного трехэтажного мата. Даже выяснив – тревога ложная, Михаил Назарович  продолжал извергать потоки нецензурщины, полагая, что мы  вздумали позабавиться. Одним словом, Шупилова наказали рублем, меня попросили уволиться. Да, собственно, мое присутствие стало уже не обязательным – строительство заканчивалось. А мост – мост эксплуатируется 18 лет, и с ним  полный ажур!   

Р.S.  Фото из интернета