Ленинградская закваска

В августе месяце в городе Керчь, гулять по городской набережной после 6 часов вечера, - это одно удовольствие. Народ, одетый по последнему писку моды, смотрится удивительно интересно. Кто-то одет полностью, кто-то наполовину оголенный. А некоторые девушки демонстрируют лифчики и трусики, одетые на загорелые, отлично сложенные фигурки, накинув на себя воздушную красивую ткань. Легкий южный ветерок несет прохладу, напоенную запахом подводной растительности и моря. Двое молодых мужчин сидели на широком цементном бордюре у самой воды. Между ними лежала газета, на которой стояла пластмассовая бутылка емкостью 1,5 литра, одноразовые стаканчики из пластика и, лежал хлеб с кусочками нарезанной колбасы.
Один из них наливал в стаканчики последнюю оставшуюся водку, внимательно наблюдая, а не перелил ли он чуточку больше своему товарищу. Пустую бутылку он бросил в пролив, потом допил прямо из 1,5 литровой пластмассовой бутылки минеральную воду и бросил в воду. Свернув газету, с крошками хлеба, тоже бросил вслед за бутылками. Рядом проходил мужчина в пожилом возрасте, выше среднего роста, стройный, сухощавого телосложения. Он остановился и, начал упрекать ребят находящихся под шафе.
- Ребята, вон стоит мусорный бачек, 10-15 метров от вас. Неужели вам, здоровым людям, тяжело было собрать и выкинуть мусор в специально поставленный бачек для мусора.
Мужики ответили: «А мы бычков кормим хлебом». Пожилой мужчина сказал: «А бутылки бычки едят?!»
Но хаму доказать что-то, очень не просто. Они встали и пошли по набережной. Я сидел на скамейке метрах в 20 от этих ребят. Пожилой мужчина подошел ко мне и, спросил: «Можно присесть?»
- Да, пожалуйста, - ответил, - я ,сижу, жду своего друга.
- Вы видели какие хамы приехали отдыхать? Хорошо, отдыхайте, но разводить антисанитарию, бросать мусор в воду – это же омерзительно, гадко. Вот свиньи.
- А что могу сказать я? Великий Павлов И.П. поделил людей на 4 типа – это сангвиники, флегматики, холерики, меланхолики. А я делю человечество на пять категорий. Друзья – их десятки, товарищи – их сотни, люди – их миллиарды, крысы – их миллионы и, инфузории, их тоже определенный процент. С кем вы столкнулись – это крысы.
- Да, в некотором смысле я с вами согласен. А именно. Человек живет на 4м  или 5м этаже, выходит на балкон, курит, плюет и бросает окурки вниз, к соседям, в палисадники. Это люди со свиной кровью в жилах. Вот наш, мэр города, нравится вам?! Вы знаете, кое в чем, он мне не нравится. Но его можно сравнить с енотом-полоскуном. Поласкает и чистит все что только можно, чистюля от и до. Одевается с иголочки, все модное, но не броское, дорогое, но со вкусом подобранное. Город держит в чистоте, благоустраивает с большим вкусом, потихоньку, но в движении вперед. Наверное, О.В.Осадчий самый лучший в Крыму мэр по чистоте города и, ухоженности.
- Правильно говорите. Я женился на красивой, загорелой керчаночке в 1956 году не закончив техникума. Поехал, доучился и получил диплом с отличием, взяв по распределению свободный выбор, т.е. уехал не по распределению. Вот с этого момента я сроднился с г.Керчь. Стаж работы 56 лет. Устроился в ЖРК г.Керчь, работал мастером по ремонту электровозов. Работал 19 лет бригадиром, мастером, инжинером ППР, а уж потом заместителем главного инженера, главный механик ЖРК г.Керчь.
Разговаривая, мы познакомились. Он представился.
- Я Марецкий Владимир Александрович, родился 5 марта 1931 года в г.Калуга, в семье потомственного железнодорожника, где на железной дороге работал отец, дед и прадед. В 1937 году отца переводят в г.Ленинград и, вся семья переезжает. Отца назначают заместителем начальника Октябрьской железной дороги. В 1937 году, проработав небольшой отрезок времени, его объявляют врагом народа, арест, суд, этап и в 1942 году его посмертно реабилитировали. Семья осталась без кормильца, но мы жили в своей квартире в Ленинграде, Васильевский остров, 15 линия, дом 72, кв. 20. Не голодовали, одевались просто, но все было чистое. Но вот в начале Великой Отечественной войны, будучи в Ленинградском дворце пионеров, в воскресный день 22.06.41 года. Куда нас привели и, 12 часов дня должен был начаться спектакль. Но вместо этого мы услышали голос Левитана, который сообщал, экстренное правительственное сообщение о вероломном нападении фашистской Германии, на нашу страну Советов. Он сообщал, что по всей западной границе от Белого моря и до Черного моря идут жестокие бои. А война началась в 4 часа утра, где были подвергнуты массированной бомбардировке города: Киев, Севастополь, Минск. Затем по радио выступил нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов. Заканчивая свое выступление он сказал: «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами». Не Иосиф Виссарионович Сталин, как утверждают некоторые, а Молотов. Я свидетель, слышал лично. Мы, по своей юношеской наивности, не представляли какой ужас нас ждет, и закричали «Ура!»
Так рассказывал Марецкий Владимир Александрович, комок горечи подступал к его горлу. Проглотив его, он медленно начинал говорить вновь. Еще не выцветшие глаза его, смотрели вдаль моря.
Впоследствии, когда началась блокада Ленинграда, в октябре 1941 года, нам стало не до «Ура». В одну ночь, при бомбежке продовольственных складов, где хранилось продовольствие на несколько лет, для жителей трехмиллионного города сгорело абсолютно все. Самолеты бомбили с воздуха, а диверсанты громили на земле. Горело абсолютно все. Даже сахар горел и плавился, растекаясь речушкой по асфальту вдоль складов. Потом этот шлак, отрывая от асфальта с кусочками дорожного профиля, мы лизали, растворяли в воде и пили. Страшный период, ноябрь 1941 года по июнь 1942 года, в жутком холоде, мороз – 350-400, голодные, холодные, хлеба давали на рабочего у станка 250 гр., служащие, старики и дети получали по 125 гр в сутки. Водопровод не работал, канализация в домах тоже, но люди боролись и работали, выстояли и не сдались, не пропустили оголтевшие орды фашистов в г.Ленинград. это были страшные дни. Группа оголтелых, пьяных фашистов умудрилась прорвать оборону около Нарвской заставы и, ворвалась в город. А неподалеку завод им.Кирова, выпускавший и ремонтировавший таки «КВ». Рабочие завода, побросав рабочие места, хватали оружие, стоявшее возле рабочего места и, бежали в атаку на прорвавших оборону фашистов. С криком «За Родину, за Сталина» бросались на вражеских солдат. Нет патронов, работали штыком, кулаком, зубами. Просто психологически рвали врага, подавляя его волю. Откуда у тощих, изможденных людей, не спавших сутками, голодных, холодных, бралась сила. Они дрались с силою львов и, благородной яростью. Русский народ, пришедший с Петром I к берегам Невы, отстоял место у моря, разгромив шведов. А потомки повторили подвиг своих героических предшественников. Этот прорыв был ликвидирован. А мороз стоял трескучий, истощенные и изможденные люди падали на ходу, умирая и тут же превращаясь в мерзляков. Хоронить их не было ни сил, ни времени, а просто убирали с улиц во дворы. Людей, умерших дома, заворачивали в простыню, покрывало и, несли во двор в общий штабель как дрова. За этот период возникла роковая цифра, 13 тысяч покойников за одни сутки. Пришла весна март – апрель 1942 года, а с ней пришло тепло. Ленсовет организовал массовые похороны. С фронта были сняты автомашины, люди в городе, кто был при силе, кто остался жив, делали все, чтобы не допустить эпидемии, т.к. трупы начали оттаивать и разлагаться. На Пискаревском пустыре стали рыть котлованы и, в них складывать усопших и, считать. Так появилась цифра 50 тысяч, которых укладывали в вырытый котлован. Потом в другой, третий, четвертый, еще и еще. Кто сказал первый, я не знаю, что Пискаревское кладбище уникальное. Наверное во всем мире это единственное кладбище, где похоронены Герои осады города Ленинграда. Это действительно все Герои войны, героического города. Пусть их души блаженствуют в долине вечности, а прах покоится в героической, кровью и потом пропитанной земле. Они создали красивую жизнь, но Абрамовичу, Гусинскому, Вольскому и другим, отвеселился только Березовский. Подавился кровью народов России. Кровь людская, не водица.
Самый величайший из всех великих акынов Азии, 20 столетия, Джамбул Джабаев, писал:
Ленинградцы, дети мои.
Ленинградцы, гордость моя.
Он сердцем и душой любил героический город и его героев и героинь, всех кто был в осажденном городе.
Владимир Александрович Марецкий задумался, глаза затуманились, горький комок жалости вновь перекрыл дыхание. Проглотив его с большим трудом, начал рассказ дальше.
- Как трудились Ленинградцы, мужчины и женщины, и стар, и млад. Фронт был рядом, но нас не пускали, берегли, а на дежурство - пожалуйста. Девочки 12 лет работали в госпиталях, в больницах, а ребята в ПВО, помогали старшим. Я никогда не забуду свою первую зажигательную бомбу, которую сбросил с крыши во двор, где она и сгорела не причинив никому вреда. Страха не было, надо было спасать дом, но потом, когда обмозговал, что я совершил и, свободно мог упасть с крыши, был запоздалый разговор и переживания. Но человек привыкает ко всему я это понял. Весной 30.03.1942 года началась эвакуация по Ладоге, «дороге жизни». Ехали по воде, лед местами проседал. Потом везли поездом на юг, но Волгу не переезжали.
Где-то на каком-то участке нас разгрузили, распределили по колхозам. Люди принимали нас, совершенно не знакомых людей, гостеприимно, отогревали, кормили как могли. Но и тут немцы прорвали фронт и, мы оказались в оккупации. На Волге их остановили, а в плену я побывал ровно 3 месяца. Но странная вещь, когда я в 1949 году приехал в Ленинград и захотел прописаться в городе на собственную жилплощадь, произошла осечка. В реестровой книге была найдена моя фамилия, имя, отчество, прописка по адресу. Начальник сказал: «Слава Господу, начали возвращаться наши Ленинградцы». Но через некоторое время он мне отказал в постоянной прописке. Сказав, что ты был в плену. Это я мальчик 12 лет отроду был в плену у немцев на собственной территории, этот парадокс не влезает ни в какие рамки морали, понятия, чести и всего прочего. Мне было отказано в прописке в паспорт, хотя у меня была прописка в реестровой книге. На Урицкого прописали временно на 3 месяца. И вот тут я уехал в Симферополь и в этом же 1949 году поступил в училище ЖЭУ1 города Симферополь. В 1951 году я окончил его и, меня направили в Индустриальный техникум при Совете трудовых резервов. А в 1952 году меня призвали в ряды Советской армии. Один год я был курсантом училища, а последующие два года был инструктором в этом же училище. В 1955 году, отслужив положенный срок, я вернулся в индустриальный техникум и закончил его с отличием. Ну, а остальное ты знаешь. Так вот, во мне всю жизнь была ленинградская закваска. Все те человеческие ценности, что заложил в меня этот город, люди, голод, война, вера в людей. Я несу ее по всей жизни, как верблюд драмадер свой горб. Мне надо было, как пожилому человеку, пройти мимо этих двух выпивох, загаживающих окружающую среду, но я связался с ними. Я не жалуюсь на жизнь, хотя мне с моей ленинградской закваской временами было и очень трудно. Но я делился ею с теми, кого мог направить на правильный путь. И они меня благодарили в последствии, а я получал душевное успокоение от этого.
Дай, Господи, счастья, радости и здоровья таким людям как Владимир Александрович Марецкий.
На последок я спросил у него: «А артистка Марецкая не из родичей твоих будет?»
- Нет, - ответил он, - однофамилица.
Вот так состоялось мое знакомство с этим высокопорядочным, интеллигентным человеком.
Анатолий Искаков – Дервиш
г.Керчь