Ты не понимаешь...

«Ну,  вот и все, похоронили…», - Лидия Владимировна устало опустилась на диван в гостиной, предварительно выключив свет и включив светильник. Так уютней. Она вытянула усталые ноги. Дети: сын и дочь ушли в свои комнаты. Теперь можно подумать, осмыслить произошедшее.

Ей пятьдесят пять, столько же было и бывшему мужу. Как внезапно для всех он умер! Не болел,  и вдруг грипп, осложнения, тромб. Воспоминания нахлынули на нее. Бог не обидел ее красотой и умом.  Небольшого роста, с ладной фигурой и роскошными каштановыми длинными волосами, энергичная и самоуверенная - она нравилась мужчинам, поэтому мужа себе выбрала сама. Александр, как ей казалось, подходил для этой роли идеально. Обаятельный и харизматичный, мужественный, уверенный в себе, под стать ей, способный сделать карьеру в органах милиции, где служил. Но она просчиталась. Два сильных и гордых характера почти сразу повели борьбу за власть в семье, за тот порядок, который каждому из них казался единственно правильным. Он желал полного подчинения без дачи каких-либо объяснений со своей стороны, она этого принять не могла. Он должен  приносить деньги, получать звания и боготворить ее.  А он стал задерживаться на работе, выпивать, у него появились другие женщины. И они расстались.

Нелегко ей это далось, ведь она не привыкла иметь поражения. А тут надо было одной поднимать двоих детей: старшую девочку и младшего сына. Надо вырастить их здоровыми, дать образование, устроить на работу, помочь создать крепкие семьи. Хорошо, что были живы и еще полны сил ее мать и отец. Помогали, конечно, не без этого. Очень она им благодарна.

И свой запас энергии у Лидии Владимировны был еще очень большой. И она принялась делать карьеру и воспитывать детей. В дальнейшем все у нее получилось. Работала на совесть, нашла подход к начальнику, к подчиненным была безжалостна и строга, панибратства не допускала.

Случилась у нее в жизни еще одна  большая и страстная любовь, но семья не сложилась. Он был женат и в итоге все же вернулся к своей первой семье. Остались сладкие воспоминания. И за это она была благодарна тому мужчине.

Дети выросли, и дочка и сын получили высшее образование, она их пристроила к себе на работу.  Дети получились не в нее: не видя никаких практически трудностей, живя и работая под ее крылом, они не были так энергичны, деятельны  и целеустремленны как мать, обладали мягкими характерами.  Дочка по красоте превзошла свою мать, стройная, белокожая, с такими же, как у матери, роскошными каштановыми волосами. Она занималась, в основном, собой, а также поискамии мужа, способного дать ей обеспеченную и беззаботную жизнь. К тому же сильно влюбленному в нее и поэтому практически ручному. В сыне тоже были непонятно от кого унаследованные черты: романтичность, чрезмерная мягкость в характере. Он мало походил как на мать, так и на отца.

С отцом дети виделись всего несколько раз. Нет, она не запрещала им. Но будучи умной и прагматичной, сделала всё так, чтобы, как ей казалось,  у них самих не сильно возникало желание поддерживать с ним отношения.

Воспоминаниями она вернулась в сегодняшний день. Когда ей сообщили о смерти мужа, она сразу же решила взять на себя все хлопоты и затраты по похоронам. Чего греха таить, думала она и о наследстве. Бывший муж дослужился до полковника, имел трехкомнатную квартиру, дом и земельный участок в одном из красивейших сел на берегу реки и рядом с лесом, дорогую машину.  Дети – наследники первой очереди и, естественно, что всё должно достаться им. Официальной жены у него не было. Правда, наследницей еще была и его мать, старая карга, которую Лидия терпеть не могла, как, впрочем, и карга - Лидию.

Перво-наперво,  надо отобрать машину у его сожительницы, потом разбираться с матерью. Надо сделать так, чтобы дом с землей отошел детям.  Им давно, как и ей самой, хотелось иметь загородный дом, а вот квартиру можно продать, часть денег отдать его матери, остальное пойдет на доделку дома. Машина тоже пригодится. Михаил уже взрослый, пора ему становится мужчиной.

Так она отдыхала, и так текли ее мысли. Но в глубине души что-то не давало ей покоя, что-то было не так. Какое-то смутное недоумение, какое-то горькое открытие, о котором она собиралась подумать попозже. От усталости это что-то ускользало от нее, не давалось,  никак она не могла схватить за хвост ту неприятную мысль. Надо сосредоточиться. Еще раз прокрутить в мыслях весь этот день.

Наконец она вспомнила: ей было непонятно какое-то чрезмерное непритворное горе детей. Как они искренне плакали! Ведь они не знали отца, они же не могли его любить! Вот это-то ей и было неприятно. Это она не спала ночей, когда они болели, она старалась больше зарабатывать, чтобы они не нуждались. Это она   заставила  их получить образование, она им привила вкус к красивой жизни, она устроила их на работу, она всю жизнь их опекала и оберегала, а не он. Интересно, что они там у себя делают, опять плачут?

Лидия решительно поднялась и пошла в комнату дочери. Та действительно лежала одетая на не разобранной постели вниз лицом. Мать тронула ее за плечо:
- Вика, успокойся. Так плакать надо было бы, если бы я умерла, а не он. Чтобы вы с Мишкой делали без меня? Вы же не приспособлены к жизни совсем. Смогли бы вы получить высшее образование, смог ли Мишка избежать без меня армии, имели бы вы на будущее по квартире? Что он, отец, сделал для вас, что вы так рыдаете по нему, будто потеряли самого близкого и родного человека?

Вика повернула к матери опухшее и заплаканное лицо:
- Прости, мама, я понимаю - тебе неприятно, но мне плачется и плачется. Мне так не хватало его, отца. Он был такой красивый в своей форме полковника, и как часто мне хотелось пройтись с ним по городу, зайти в кафе, выпить кофе с пирожным, и говорить, говорить… обо всем. Я так мечтала об этом всю свою сознательную жизнь,  и мне жаль, что не успела, не наговорилась. Я думаю, мама, что и он этого хотел, - Вика выглядела несчастной и какой-то измученной.
- Ну, давай успокаивайся, - Лидия Владимировна была удивлена и не нашла других слов. Подумала еще: «А так ли уж хорошо она знает своих детей?».

И она пошла в комнату сына. Сын лежал одетый на не разобранной кровати лицом вниз. Она присела и тронула его за плечо:
- Миша, что же ты так убиваешься о нем?
 
Сын повернулся и приподнялся на кровати. Вид у него был не лучше, чем у сестры.
- Ты не понимаешь, мама, он меня не любил, но я-то его любил…