История Одного Андрогина. 5 Глава

V Глава

Париж
1982 год

Сегодня был тот самый день, когда привыкли праздновать день рождение Натаниэля. Сегодня ему исполнялось десять лет. Полный дом гостей, апрельский вечер в Париже. Синди, наконец-то, была дома. Всего лишь один день. Но этот день был очень дорог для Натаниэля.

Несмотря на все заботы, этот день Синди решила посвятить своему, уже подросшему сыну, который, впрочем, практически не менялся в своем милом лице. Она и так редко бывала с сыном, и практически не устраивала ему праздников. И ее сотрудники по работе были рады слышать, что Синди отдохнет хотя бы один день и отметит десятилетие своего сына. Она и сама была не прочь, зная, что совсем потеряла прямой контакт с Натаниэлем.

Натаниэль, все тот же миловидный парень с черными глазами, встречал гостей с радостью и гостеприимством. Хотя, больше всего он был рад увидеться со своей мамой, от которой пытался не отходить ни на секунду.

Первым его поздравил Боб, что не было сюрпризом. Как ассистент Синди, он был с ней практически с самого утра. Он подарил Натаниэлю фирменную курточку от Prada, которую он приобрел на одном из показов в Милане. Померив ее, Натаниэль улыбнулся и сказал, что ему нравится.

Затем Натаниэля поздравила Софи. Ее состояния не были столь велики, и она решила подарить Натаниэлю англо-французский и французско-английский словарь. За все время, в течение которого Софи общалась и присматривала за Натаниэлем, она выучила его французскому языку так, что он знал его не хуже, чем его франкоязычные сверстники. Но Софи считала, что словарь всегда пригодится, чего также не стал отрицать Натаниэль. У него с Софи было отличное взаимопонимание, и они всегда знали, чего каждый из них хочет. Даже сегодня они были неразлучны, так как с наплывом гостей у Синди становилось все меньше времени на Натаниэля.

После того, как дом наполнился пару десятками людей, наконец-то, появился Франк Пацони. Как всегда, он не вылазил из своих любимых пляжных рубашек с изображениями пальм, берегов и чаек. В подобной бело-желтой рубашке и светлом костюме он явился и сюда, и был похож больше на сутенера, чем на модника. Хотя все были в курсе интересного вкуса Франка и его фанатичности к пляжной тематике. Дополнением к его образу всегда была дымящая сигара, которую он мог сосать целый вечер. Подергав за щечки Натаниэля, он усмехнулся и поздравил его, подарив какой-то фильм про фехтование, которым Натаниэль занимался всерьез.

Натаниэля поздравляли десятки людей, половину из которых он даже не знал. Синди, ввиду своей занятости, уже как пару лет никуда с собой его не брала. И он не знал ее знакомых так хорошо как Боба или Софи. Поэтому их подарки практически ничего не значили для него. Особенно по сравнению с подарком Синди.

Когда народ собрался воедино и сконцентрировал свое внимание на Синди и виновнике торжества, она достала из коробки ангела на серебряной цепочке. Фигурка была вырезана из какого-то прочного белого камня, и символизировала как хранителя, так и самого Натаниэля, названного в честь ангела.

Натаниэль был тронут подарком. Он так же, как и взрослые понимал его значение. Но также он был тронут вниманием Синди, и он обнял ее с искренней радостью и сказал:
- Я люблю тебя, мама! – что редко слышала Синди, - Это лучший день в моей жизни! – не ослабляя своих объятий.

Синди тоже обняла Натаниэля. Что-то в этот момент внутри нее задергалось и зазудело. Продев цепочку с ангелом Натаниэлю на шею, она села на корточки и взяла его лицо ладонями, чтобы посмотреть в его бездонные глаза. Что-то прошло сквозь нее. Что-то говорящее ей о том, что за четыре года она слишком мало сделала для своего любящего мальчика, что он достоин большего, чем раз в полгода видеть свою мать. И, возможно, этот ангел станет связью между ней и Натаниэлем. Ведь она не может бросить свою работу, но она так понимает надобность Натаниэля. И она задумалась в этот момент. Задумалась обо всем этом. И ей так стало приятно обнимать Натаниэля, что теперь ей не хотелось отпускать его. Милый мальчик так редко удостаивался ее ласки. Она поцеловала его в щечку, после чего раздались аплодисменты и поздравления в адрес Натаниэля.

Это был момент счастья. Но он был так кроток, что атмосфера праздника снова стала разрежаться. Оттаивающий айсберг Синди Уолкотт снова поплыл по своему течению, когда ее окликнул кто-то из гостей.
- Я тоже люблю тебя, мой маленький! – сказала она, помяв ему плечи и устремилась с глаз Натаниэля сквозь толпу.

Натаниэлю стало тепло. Ему было приятно. Но в тоже время его не отпускала тоска. Он понимал, что находясь с Синди под одной крышей, он не может полноценно быть с ней. Синди растворялась в толпе и налегала на алкоголь, в то время как у ее сына сегодня был десятый день рождения.

Она так много пила, что вскоре это превратилось в ее личный вечер, где она – звезда. Резвясь на столе с бутылкой в руке, Синди была пьянее даже заядлого гуляки Франка Пацони. Она уже не была в состоянии контролировать себя – гостям весело, а Синди еле стоит на ногах. Поэтому, спустя пару часов, Боб уложил Синди на кровать, чтобы та проспалась, и стал разгонять гостей, наверняка забывших, по какому поводу все они здесь собрались.

Он глянул на Натаниэля, и ему стало грустно. Ему стало по-настоящему жалко его. Вечер Натаниэля стал, по сути, очередной пьянкой Синди, где в первую очередь было весело ей и ее гостям, но не Натаниэлю. И он подошел к нему, и сказал:
- Слушай, Натаниэль! Ты не переживай за маму! Ей так хотелось отпраздновать твой день рождения. Видимо она перестаралась. Главное, чтобы тебе понравилось!
- Не переживай, Боб! Все хорошо! – ответил Натаниэль.

Стало заметным, как комната освободилась от гостей. Софи, выпроваживающая последних из них, подошла к Бобу и Натаниэлю.
- Наконец-то они ушли! Фух! Синди явно перестаралась сегодня! – сказала она Бобу.
- Последним временем она стала слишком часто перебарщивать! Мне это не нравится! – сказал Боб, повернув голову в сторону Софи, - Я понимаю, работа, стрессы… Но в прошлый раз, несколько лет назад, это привело сама знаешь к чему.

Софи покивала головой. Ей с Бобом не хотелось говорить об этом в присутствии Натаниэля. И облегчением для них в этот момент стал Франк, весело подключившийся к их компании.
- Ну что, малый? Понравилось день рождение? Ты уже такой большой! – сказал он в своей любимой смеющейся манере.
- Как такое день рождение может понравиться? Все напились, до ребенка никому нет дела! – как всегда, эмоционально сказал Боб. – Если бы не Софи, так вообще…
- Все нормально! Мне понравилось! Видите, какого ангела мне мама подарила! – сказал Натаниэль, показывая.
- Молодец! Видишь, ему понравилось! – сказал Франк, доставая сигару.

Но Бобу так не показалось. Когда все разошлись, Натаниэль снова остался на плечах Софи. Неудивительно, что чуть ли не единственный праздник в его жизни понравился Натаниэлю. Ведь все снова возвращается в привычное русло. Софи уложит его спать, Боб скажет «пока» до завтра. Синди проснется и снова улетит куда-нибудь на самолете. Но для Натаниэля этот день останется лучшим в его жизни.

Париж
1984 год

Летели дни, Натаниэль взрослел. Синди все также практически не жила дома. Но сегодня был один из редких дней, когда ее присутствие заполняло этот дом. Только ей было плохо. Синди была бледной и чувствовала себя дурно. Навести макияж – казалось ей не столь важным в данный момент.

В черной спальней майке и в самих трусах, она сидела на своей кровати в спальне и нервно курила, с телефонной трубкой у уха. Она пыталась поговорить с Франком.
- Слушай, Франк! Я готова на все 100 процентов! – говорила она.
- Ты с ума сошла, Синди! Мы уже это обсуждали! Ты должна выздороветь! У тебя больничный! – пытался растолковать ей Франк.
- Но, Франк! Я так ждала этого показа!.. Неужели ты не позволишь мне…
- Нет, не позволю! Синди, милая! Ты в зеркало себя видела? На тебе же лица нет! Ты рехнулась? Быстро к доктору, или же я сам вызову тебе его!
- Франк!..
- Что «Франк»? Синди, пойми, что твое здоровье для меня важнее! Никакие показы с этим не сравнятся! Я переживаю за тебя! Почему ты за себя не переживаешь? Ты не уважаешь меня? Или мое мнение?
- Нет, Франк! Я уважаю тебя и твое мнение!
- Тогда, Синди, солнышко, не обижайся! Но ты должна понять меня! Как ты себе представляешь выход на подиум, если у тебя на репетиции ноги заплетались! У тебя нет сил! Хватит быть всесильной! Иногда можно взять тайм-аут и на чуток оказаться слабым! Понимаешь меня, Синди? Поэтому, я желаю тебе выздороветь! Поправляйся!
- Черт, Франк! – голос Синди казался безвыходным и в тоже время понимающим.
- Не переживай, Синди! Мир не пропадет без тебя! По крайней мере, на эту неделю! Я понимаю тебя и сожалею. Но как тобой, так и собой я рисковать не хочу! Извини! Я все сказал!

Синди была подавленной. Она любила и уважала Франка как коллегу и как человека, но его отказ раздавил ее. Не все решала Синди. И она понимала это. Так же она понимала, что Франк переживает за нее. Ее физическая слабость и обморок на репетиции лишили Синди долгожданного показа, на который она стремилась, как ни на что другое. Она бредила работой и вынужденный больничный казался ей какой-то грандиозной потерей.

Очередной раз, вырвав чем-то желтым в умывальник, Синди вернулась к себе в комнату и почувствовала еще большее изнеможение. Она безнадежно глянула на телефон и пыталась морально справиться с отказом Франка. Глянув на коробку каких-то таблеток, она выковыряла парочку и выпила их с водой, после чего услышала хлопок дверей.
- Мы дома! – раздался голос Софи на первом этаже.

С ней был Натаниэль. Как всегда, Софи забирала его со школы.

Ему не терпелось обнять свою маму. Торопясь, Натаниэль взбежал по ступенькам на второй этаж и кинулся пулей в комнату Синди. Но заметив ее не важный вид, он оробел.

Синди подняла глаза и увидела заметно вытянувшегося в росте Натаниэля. Он был все таким же миловидным. Казалось, он не спешит возмужать. Его голос не ломался, а бедра стали заметно шире талии. Его челка на уровне носа красиво спадала боковым пробором слева и делала его лицо более элегантным и невозмутимым.
- Наконец-то, ты дома! Мама, с тобой все в порядке? – сказал он, не смело подходя к кровати Синди.

Синди протянула руки, чтобы обняться и сказала, ощутив объятия Натаниэля:
- Конечно, все в порядке! Я буду дома всю неделю! – пытаясь притвориться здоровой и счастливой.

Натаниэль был рад это услышать. Он так хотел, чтобы его мать посмотрела на него на фехтовальной дорожке. И он сказал:
- Значит, ты сможешь прийти на чемпионат?
- Чемпионат? – как-то задумчиво спросила Синди.
- Да, чемпионат! Помнишь, я тебе говорил про него по телефону? Чемпионат Франции по фехтованию на шпагах среди юношей! Ну! Ты что, забыла?
- Ах, да! – сказала Синди.

Ей было неловко, ибо она действительно забыла. Но, не подавая виду, она продолжила:
- Конечно, приду! Куда я денусь! Разве я не поддержу своего сына!

На самом деле Синди сейчас думала, что ни разу не была на занятиях по фехтованию с Натаниэлем. За все годы, что он обучался, она ни разу не поинтересовалась его успехами в его любимом занятии, которое она видела лишь однажды по телевизору. И ей должно было быть стыдно, но головная боль отвлекала ее от любых эмоций. Она сказала Натаниэлю, что придет, и ему этого хватило.

На следующий день, в преддверии чемпионата, Вальтер – тот самый одноклассник-фехтовальщик, не мог не затронуть Натаниэля. Это был тот человек, с которым у Натаниэля была взаимная ненависть.

С первых же тренировок Вальтер не возлюбил Натаниэля и стебался над ним и ныне. Ему не нравилось то, что Натаниэль, глядя на него, тоже пошел на фехтование, тем более в секцию, в которой занимался он. Так же ему не нравилась воспитанность, не возмутительность и инфантильность Натаниэля. Ему все время хотелось вывести его. Но никак не получалось. Излишняя скромность Натаниэля бесила его, а особенно то, что он со своей скромностью стал достойным соперником и тренер взял его на чемпионат. Для Натаниэля это было первое спортивное состязание такого уровня в его жизни. Он знал, что главное – тренировки, а все обиды лишь тратят его жизненную энергию.

Вальтер МакГивен, потомок шотландских эмигрантов, был напротив натурой пылкой, вечно спорящей. Ему все время нужно было что-то доказывать. Его веснушки и светло-рыжие волосы лишь составляли композицию его задирству и высокомерию. Особенно он задирался тем, что он двукратный чемпион по фехтованию среди юношей. А звездной болезни ему придавало прозвище Лорд, которое дали ему льстивые соперники за единовластие и отсутствие достойной конкуренции в данном деле.
- Ты действительно думаешь, что выиграешь чемпионат, придурок!? – встретив в коридоре Натаниэля, говорил Вальтер, насмехаясь и пытаясь досаждать ему.

Натаниэль молча смотрел на него. Он знал все эти игры и пытался не обращать внимания. Но Марлен, по уши влюбленная в Натаниэля, не могла молча стоять рядом, и сказала:
- Оставь его в покое, Вальтер! Чего прицепился?
- Заткнись, дура! – как всегда был резок Вальтер.
- Сам заткнись! Не трогай нас! – сказала Марлен, взяв Натаниэля под руку.
- Не трогать вас? Ах, влюбленная парочка, ну извините!

Натаниэль выдернул свою руку из-под руки Марлен и сказал, глядя на Вальтера:
- Чего ты хочешь, Вальтер? Что тебя так беспокоит? Тренер заявил меня на чемпионат, значит, я заслужил. Выиграю я или нет – не важно! Пусть это тебя беспокоит! Ты же у нас чемпион! А для меня главней участие! И если моя мать придет, чтобы посмотреть на меня, значит, я действительно чего-то стою в этой жизни. Ты не думай, что можешь унижать меня!
- Ха! Унижать? Да нужен ты мне! Мать говоришь? По-моему она тебе не мать! Весь мир знает! Ты телевизор смотришь?

Для Натаниэля услышать это, словно получить ударом ножа в сердце. Нет, он уже подавно знал, что Синди ему не родная мать. Но каждое напоминание об этом не оставляло его сердце равнодушным и ему становилось больнее. Он всегда воспринимал Синди как родную мать, и никогда не инициировал разговоров по данной теме, ровно, как и Синди.

Любые разговоры о Синди и связанные с ней «блудные» темы были ему не приятны, и он был в гневе на Вальтера как никогда. Но стараясь скрывать любые эмоции, он сказал:
- Знаешь что? Иди ты к черту, Вальтер! – после чего развернулся и ушел.

Натаниэль не желал разговаривать с ним и тратить на подобного пустослова свое время.
- Правильно, вали отсюда, пока я тебя вовсе не опозорил! Хватит позора на чемпионате! Вот увидишь! – кричал ему Вальтер вслед.

Но Натаниэль вовсе отстранился, пытаясь не слушать эту «белиберду». Он просто шел, пока его не догнала рыжеволосая Марлен.
- Постой, Натаниэль! – впопыхах говорила она.

Натаниэль вовсе никак не реагировал. Ему не хотелось разговаривать. Марлен пыталась посмотреть ему в глаза, но они не поднимались и холодно смотрели в пол. Тогда Марлен схватила Натаниэля за руку, чтобы тот перестал идти от нее. Но Натаниэль грубо отдернул свою руку. Он не желал держать руку Марлен.
- Натаниэль, послушай! Не обращай на него внимания! Я знаю, что ты лучший! – пытаясь достучаться до Натаниэля, говорила Марлен, нечто разочарованная холодностью Натаниэля.

Натаниэль промолчал, после чего кивнул и пошел дальше. Но Марлен снова схватила его за руку и сказала:
- Постой, ну зачем ты так? Мы…
- Отстань! Какое «мы»? Нет никакого «мы»! Тебе ясно или нет? Я не люблю тебя! Хватит ходить за мной, будто я в тебе нуждаюсь! – наконец прорвало слова у Натаниэля, - Оставь меня в покое! – вспылил он.

Натаниэль стремительно ушел отсюда, оставив разбитое сердце Марлен, которая понимала и не понимала его одновременно. Она не раз признавалась Натаниэлю в любви. Это она нуждалась в нем. Но обеспокоенный чем-то своим, Натаниэль жил в каком-то отдельном мире, в который никого не впускал. И Марлен лишь могла смотреть ему вслед.

Чемпионат Франции по фехтованию на шпагах среди юношей

Спустя пару дней настало волнительное время для Натаниэля. Долгожданный чемпионат Франции по фехтованию, в котором он принимал участие.

Странное чувство сворачивало внутренние органы Натаниэля, привыкшего ко всему относиться не столь серьезно. Даже сейчас он не был чересчур обеспокоен. На него больше давила аудитория, повсюду глаза, жующие рты. Это заставляло его нервничать.

Отыскав на трибунах нужные ему лица, Натаниэль вышел на дорожку, чтобы сразиться со своим первым соперником. Большой палец Синди, поднятый вверх, очень подбодрил Натаниэля. Он стал чувствовать себя увереннее. Он посмотрел в глаза своему сопернику – темнокожему дистрофику из Марселя и надел свою защитную маску. Приготовив шпагу, Натаниэль стал в стойку. Бой начался.

Противник Натаниэля не стал церемониться и сразу же бросился вперед. Натаниэль ожидал это, но не думал, что искрометные атаки этого марсельца будет так сложно отражать. Он понял, что, скорее всего, у его соперника тактика быстрого боя и атак. Было видно невооруженным глазом, что этот быстрый как гадюка парень далеко не новичок в этом деле. У него довольно выработанный стиль, ориентированный на скорость и филигранность, быстрые и точные удары которого были, скорей всего, его фишкой, его сильной стороной. И пока Натаниэль приспосабливался к манере боя своего соперника, он проигрывал ему уже со счетом 0:3. Вальтер, смотря на это, улыбался.

Но бой продолжался, как для Натаниэля, так и для его соперника. Немного приспособившись и осмелев после нескольких успешных отражений атак, Натаниэль стал заметно выходить из обороны. И через несколько мгновений он, наконец-то, размочил счет. 1:5 – этот счет уже не выглядел позором. Но он никак не нравился Натаниэлю и поддерживающим его Синди, Бобу и Софи.

Каменное лицо Синди, как всегда, не давало возможности прочитать себя. Напротив, Боб и Софи активно болели за Натаниэля. Особенно Софи, пытаясь докричаться до Натаниэля со словами поддержки.

Но Натаниэлю было не до этого. Он старался быть как можно сосредоточеннее на ведении боя. Он все больше понимал соперника и стал находить его изъяны. Оборона Натаниэля стала более агрессивной и контрнаступающей. Он стал замечать намеки слабости его соперника в защите, особенно в зоне туловища слева. Поэтому он так быстро и сильно пытался вести бой с Натаниэлем. И Натаниэль стал проводить атаки слева от соперника, стараясь делать это ниже. Он стал выравнивать поединок и вскоре начал понимать, что силы его соперника исчахли. Наверняка, он надеялся на быструю и легкую победу над Натаниэлем, абсолютно не оставив сил. И теперь его защита стала вовсе слабой. 13:13 – в зале запахло интригой.

Зрелище было еще то. Казалось бы, вовсе неопытный новичок, нашел подход и вывернулся, создав равный счет под конец поединка. Даже Вальтер стал вести себя чуть скромнее.

Переведя дух, противники снова стали в схватке. Неожиданно для Натаниэля, его соперник смог собраться силами и одним фееричным махом нанести удар в подмышку. Возможно, этот парень успел отдохнуть за полминуты, а возможно он имел какой-то козырь. В любом случае Натаниэль не хотел так просто сдаваться и расстраиваться из-за своей оплошности. Собрав все свое внимание, Натаниэль не позволил провести аналогичный ход своему сопернику, успешно оборонившись и проведя атаку снизу, слева от соперника, где он уже вовсе был слаб.

14:14 – одна схватка разделяет от победы. Нервы обоих и всех вокруг невероятно накалились. Невероятный поединок с потрясающей интригой. Кто первым нанесет удар своему сопернику шпагой, тот и победитель.

Натаниэль пытался держать голову в холоде. Никаких лишних мыслей, лишь успешно отразить удар, и нанести его самому.

Схватка. Неудивительно – оба выжидают, и лишь провоцируют друг друга. Натаниэль понимает, что его соперник обессилен, и что если прямо сейчас он не осмелится пойти в атаку, то он лишь даст ему отдохнуть. И дождавшись очередной провокации, Натаниэль резво бросается в атаку. Он агрессивно наступает на соперника. Тот лишь в попытках защищаться, отступает. Но, не выдержав более пяти секунд, он дает слабину и Натаниэль, выдавливая на край дорожки, наносит своему сопернику удар в подмышку, означающий победу со счетом 15:14.

Зал аплодирует. Натаниэль снимает маску и видит на табло зеленый свет напротив своего имени. Посмотрев на трибуны, он видит Синди, аплодирующую ему. И он осознает свою победу. Первую победу на столь высоком уровне. Самую настоящую победу для него. В глазах всех – тренера, МакГивена и, самое главное, Синди.

Натаниэль почувствовал кураж. Присев на скамью в поднесенном настроении, он принял поздравления тренера и выпил воды. Ему так хотелось пить. Пригубив горлышко бутылки, он услышал, как к нему говорит какой-то парень, сидящий рядом:
- Ничего себе! Да ты крут! Утер нос самому Морису! – с восхищением смотря на Натаниэля.

Натаниэль повернул голову направо и увидел там обалдевшее, но искреннее лицо. Сделав пару глотков, он сказал обладателю этого доброго лица:
- Спасибо! Поединок, действительно, был нелегким. – с неким непониманием, но спокойствием во взгляде.
- И это все? – переспросил тот, удивляясь внешнему спокойствию Натаниэля.

Натаниэль, не понимая, что от него хочет этот парень, лишь пожал плечами и снова налег на бутылку с водой. Его новый собеседник продолжил:
- Ты состязался с Морисом и выиграл у него! Парень, ты вообще в курсе, с кем ты состязался?

Натаниэль отрицательно помахал головой.
- Ты, наверное, новенький! То-то я думаю твое лицо мне незнакомо! Тот, кого ты только что победил, занял третье место на прошлом чемпионате Франции. Это очень серьезный парень, прыткости которого боятся все без исключения. И я очень не хотел на него попасть если честно. Спасибо тебе за то, что ты выбил такую сильную фигуру из борьбы! Я думал, он тебя раздавит, но ты, видимо, не так прост, как показался мне на первый взгляд!

Натаниэль улыбнулся и сказал:
- Рад помочь! – сам при этом думая: «Ничего себе! Я победил бронзового призера!»

Он глянул на тренера и молча был ему благодарен за то, что тот не сказал ему. Ибо он раскис бы, зная величину своего соперника. Но теперь он думал, что если победил бронзового призера, то ему уже ничего не страшно. Ему было все равно с кем состязаться. Хоть сам Господь Бог. Он ничего не терял, напротив, уже создав маленькую сенсацию на этом турнире. И все бы ничего, пока Натаниэлю не испортил настроение тот, у кого это получалось лучше всего – «Лорд» Вальтер МакГивен.
- Хм, сопляк! Если честно не ожидал! Думал ты задохнешься за две минуты того темпа, который задает эта тростинка. – сказал Вальтер с ироничной ухмылкой, выглянув из-за того парня, с которым разговаривал Натаниэль, – Наверное, ты выдержал лишь потому, что сам такой же худой и смазливый.

Мысли Натаниэля сразу же вернулись в реальность. Он понимал, что Вальтер – единственный, перед кем у него могли затрястись колени. Но не от ответственности турнира, а от возможности унизиться перед ним в поединке. Он не мог позволить ему догнобить себя еще и на дорожке.

Натаниэль старался не брать в голову все эти деструктивные слова МакГивена. Он смотрел на него молча, не желая что-либо говорить ему. Но неугомонный Вальтер продолжал:
- Это я его тогда в полуфинале сделал! Достойный парень, но не достойнее бронзы. И ты, говнюк, не думай, что раз тебе повезло с этим негром, то повезет с другими! Ты проиграешь, потому что ты уже расслабился!

Слова МакГивена остановил дикторский голос, объявивший его имя. Вальтер, поняв, что ему пора выходить на дорожку, лишь отшутился в своей манере:
- Ну что, девчонки! Мне пора! Потом договорим! После моей победы! – после чего он взял свою шпагу и пошел к фехтовальной дорожке.

Натаниэль посмотрел вслед МакГивену и стал ощущать что-то странное в районе своих сосков. Ему казалось, будто они набухли или отвердели, причем так, что он стал чувствовать их больше всего остального. Они стали тревожить его и отвлекать. Разговор с этим приветливым парнем ему пришлось отложить, избегая неясных проявлений эмоций. Натаниэль хотел сходить в уборную и посмотреть, но тренер отказал ему, сказав, что сейчас будет его выход. С неуютным ощущением под одеждой Натаниэлю пришлось выходить на дорожку.

Он не знал, как он будет состязаться, но стиснув зубы, ему пришлось. В поединке он перестал обращать внимание на дискомфорт, таким образом, пройдя второй раунд турнира на одном дыхании. Выброс энергии нечто облегчил его ощущения.

Без особых усилий Натаниэль прошел и третий раунд. Соперники валились лесом в поединке с ним. Усевшись на скамью, он снова аккуратно пощупал свои соски. Былое ощущение не пропало, разве что притупилось при общей физической усталости организма. Наступило некое онемение вокруг сосков, отчего Натаниэлю стало казаться, что они чересчур влажные.

Он не знал что это. Что происходит с ним. Чем это вызвано – физическими нагрузками, или каким-то подсознательным волнением. Но он точно знал, что ему это не нравится. Грядет полуфинал, а его тревожат собственные соски.
- Ну что, готов сразиться? – услышал он.

Натаниэль посмотрел на все того же улыбчивого парня, имя которого он до сих пор не знал, и как-то недоумевал. Лишь подумав, он понял, что этот парень станет его соперником в полуфинале.
- Как тебя зовут? – спросил Натаниэль.
- Жан-Пьер Патросон!
- Приятно узнать твое имя!
- Твое имя я уже знаю! – отшучиваясь, сказал Жан-Пьер, - Я второй раз принимаю участие в чемпионате! Но тогда я остановился в третьем раунде, за три очка до полуфинала. Теперь я полуфиналист! И меня это радует!
- Меня тоже! Я даже и не надеялся, что дойду так далеко!
- А я тогда проиграл серебряному призеру. На этом чемпионате его нет. А жалко. Возможно, МакГивен был бы не таким самоуверенным.
- Да?
- Конечно! Вальтер ненавидит его! Он проиграл ему свой первый чемпионат. И хоть он выиграл следующих два, его все равно грызет это. И ты бы видел его радость, когда он узнал, что тот сломал руку!.. Он стал думать, что третье чемпионство уже у него в кармане. Он боится достойной конкуренции!

Натаниэль с ужасом глянул на МакГивена, который в пух и прах разбивал соперника на фехтовальной дорожке. Теперь ему еще больше не хотелось связываться с ним. Пытаясь не думать о Вальтере, Натаниэль уже готовился выйти против Патросона.

«Почему всегда все так?» - думал Натаниэль, откровенно не желая сражаться с этим милым парнем. Ему нравилось говорить с ним, а не драться. Но во время боя, он понял, что все эмоции нужно оставлять за фехтовальной дорожкой. Патросон не жалел его.

Тренер кричал Натаниэлю, пытаясь поддержать его. Ему так хотелось, чтобы оба его воспитанника – Вальтер и Натаниэль встретились в финале. И Натаниэль не давал шагу назад.

7:7 – довольно равный бой. Было видно, Патросон успел насмотреться на то, как ведет свой бой Натаниэль. Но в этот же момент, Натаниэль хотел быть более непредсказуемым. И после очередного сигнала, он резко стал атаковать под правую руку соперника, чего почти не делал в предыдущих боях. Его напор оказался таким резким, что Жан-Пьер, пытаясь как-то увернуться, подвернул себе ахиллесово сухожилие. Но, сделав вид, что все нормально, он сигнализировал, что может продолжать. Хотя это было не так. С каждой последующей атакой, как Натаниэль, так и все здесь присутствующие, стали замечать, что его соперник стал резко сбавлять темпы. Он перешел в защиту, явно хромая. Он все быстрей стал проигрывать очки.

13:8 в пользу Натаниэля. Счет говорил сам за себя. Сам Жан-Пьер, возможно, не надеялся уже на счастливый исход для себя, и с каждой секундой желание сдаться говорило в нем все сильней. Натаниэль видел это. Он махнул ему головой, будто «Все в порядке?», «Продолжаем?». И Жан-Пьер не стал отрицать. Вальтер, наблюдая за всем этим, говорил сам себе:
- Твою мать! Этот гаденыш сейчас пройдет в финал!

Натаниэлю было жалко Патросона. Он не мог нагло добивать его, и моментами, он давал ему атаковать себя. Но для Жан-Пьера это становилось утопией, и спустя пару атак он попросту опустил руки, давая Натаниэлю закончить этот явный бой.

15:9 – таков был результат этого поединка. Натаниэль снял свою защитную маску и глянул на Жан-Пьера, еле стоявшего перед ним. Он тоже снял шлем и глянул на Натаниэля. В его взгляде не было обиды. Казалось, он гордился тем, что не сдал этот поединок, а довел его до пятнадцати. Они оба кивнули друг другу в знак взаимоуважения, после чего Жан-Пьера вывели под руки. Напоследок он сказал Натаниэлю:
- Сбрось Лорда с его мнимого престола!

Натаниэль, с некой жалостью в глазах, молча кивнул, ужасаясь думать о том, как он будет состязаться с Вальтером.

Мокрый и уставший он подошел к скамье и стал глотать воду. Его самочувствие показалось ему не столь хорошим. Тренер подошел к нему и сказал:
- Молодец! Не зря я тебя взял! Теперь финал будет исключительно парижским! Пусть остальные школы фехтования завидуют нам черной завистью! Отдохни и наберись сил! У тебя есть 10 минут!

«А как же» - подумал Натаниэль. Он чувствовал себя таким уставшим. И соски снова начали болеть. Он присел на скамейку, но сосредоточиться ему не дал МакГивен:
- Не ожидал, красавчик! Не ожидал! Но тебе повезло! Ты состязался с инвалидом! Чемпионство будет моим! Я тебя урою! – проводя пальцем по шее.

Натаниэлю не хотелось даже смотреть на Вальтера, а уж тем более внимать его попыткам морального давления. Он просто отсел от него подальше.

Группа поддержки Натаниэля, тем временем, ликовала от его успехов. Самой эмоциональной была Софи, которая торочила одно и то же:
- Я верила в Натаниэля! Я знала, что он сможет!

Она пыталась докричаться до Натаниэля и помахать ему рукой. Боб тоже был не против активно поболеть. А Синди, как всегда, была невозмутимой. Ее взгляд был спокойным и сосредоточенным, но в нем читалась некая двусмысленность.
- Я и подумать не могла, что он так хорошо это делает! – сказала она, с гордостью и разочарованием в голосе.

В этот момент она встретилась взглядом с Натаниэлем. И он не мог отвести своих очей. Будто он пытался налюбоваться взглядом Синди. Что она сейчас думает? Ему было так интересно. Но почувствовав резкую боль в груди, Натаниэлю пришлось оторвать свои глаза от Синди и скрючиться. Как же у него болят соски! Это невыносимо!

Пытаясь не показывать виду, Натаниэль, стиснув зубы, стал прижимать свою боль ладонями. И тут он обратил внимание на какую-то влагу. Пекущую влагу. Странное ощущение мокроты под одеждой заставило Натаниэля оторвать ладони от своей груди и внимательнее посмотреть. И он увидел, как сквозь его одежду начали проступать темные мокрые пятна около трех сантиметров в диаметре. И это напугало его.

Сердце Натаниэля забилось в нервном непонимании происходящего. В его глазах стало мутнеть, то ли от испуга, то ли от напряжения. Он стал чувствовать резкий спад физических сил и самочувствия, но он, ни в коем случае не мог позволить себе паниковать. Он старался не показывать виду и когда огласили выход на фехтовальную дорожку, Натаниэль с поднятой головой пошел к ней. Он шел к своему финальному поединку и притворялся. Притворялся, что все в порядке. Но это было не так.

Ему хотелось проучить МакГивена. Но его боль усиливалась, а силы покидали его тело. Казалось, они вытекали вместе с этой странной жидкостью из его сосков. Он не знал, как будет состязаться. Но ему хотелось надеть маску и начать бой. Бой, который смотрит Синди. И  встав в стойку, в ожидании сигнала, Натаниэль пытался собрать в себе все, что помогло бы ему. Но, напоследок, МакГивен не мог не поддеть его:
- Эй! А что у тебя там? Ты настолько меня боишься? – показывая шпагой и смеясь.

Это сбило с толку Натаниэля. Ему снова хотелось посмотреть вниз, но ему мешала маска. Он стал таким обеспокоенным, что его дыхание стало тяжелым, а сам он перестал контролировать пространство. Он хотел посмотреть, убедиться, что все еще не совсем плохо. Но он стал терять уверенность в ногах. И не заметив сигнала, оповещающего о начале поединка, Натаниэль упал. Что это? Это МакГивен сбил его с ног своим тяжелейшим ударом.

Это произошло так незаметно для Натаниэля и так быстро для зрителей, что все сначала подумали, что Натаниэль оказался падшим от своей невнимательности, либо неготовности в данном моменте. Но на слова судьи «Вставай!» и на задиристые ухмылки Вальтера он не реагировал. И спустя полминуты в зале серьезно забеспокоились о нем.

«Что случилось? Почему он не встает?» - стали перемешиваться фразы на трибунах. Синди тоже напрягла свое внимание. Натаниэль лежал неподвижно, схватившись за грудь, и не подавал признаки хорошего самочувствия.
- Я лишь провел прием! – пытался доказать МакГивен, после того как судьи, медики и зрители стали прорываться к Натаниэлю.

Софи одной из первых пыталась помочь ему. Обморочное тело Натаниэля стали окружать толпы людей. Сквозь эти толпы продирались Боб и Синди, не менее обеспокоенные его здоровьем. Натаниэля положили на носилки, и Синди явно не могла ожидать такого пять минут назад. Она действительно заволновалась. Ее сын не мог подняться на ноги и внятно говорить; Вальтер МакГивен не мог не довольствоваться своим третьим чемпионством; а сама она даже и не представляла, что скажут ей врачи.

Морган Роттен © История Одного Андрогина (2011-2013гг.)