Ленин. Контур 2

Ленин. Контур № 2..
   Журнал, который  я издавал с 1989 года по 1997  год,  был литературно-информационным,это я «говорю»  тем  читателям, которые ничего из «Контура» не читали и не знают, что представлял  собой этот журнал.
   Существовала так называемая эмигрантская литература,  созданная писателями, уехавшими за рубеж после Октябрьской революции. Как известно, был  в эмиграции Александр Куприн.Мне из Парижа один мой   хороший знакомый привез  «кучу» рукописей,точнее -книг русских писателей-эмигрантов, изданных в Европе.
    Несколько таких книг я  впервые в России издал,это и «Дело Тухачевского» В. Александрова,и «Очерки уголовного  мира  царской России» А. Кошко..,не буду все перечислять,долго и...не нужно. Но вот миниатюру Александра Куприна «Ленин» я напечатал в журнале «Контур» в 6 номере за 1993  год.

                Александр Куприн.
                Ленин.
            (Мгновенная   фотография.)
   В первый и, вероятно, в последний раз за всю мою жизнь я пошел к человеку с единственной целью поглядеть на него.
   Дело, которое у меня было к самодержцу  российскому не стоило и ломаного гроша. Я тогда затевал народную газету-не только беспартийную,но даже такую, в которой не было бы даже намека на политику. Горький одобрил мою идею и посоветовал обратиться к Каменеву. Каменев стал убеждать меня, что надо обязательно ввести  в газету «Полемику»:» Вы можете хоть ругать нас,-сказал мне  Каменев  весело,но я подумал про себя:»Спасибо.»
   После этой встречи я и отправился к Ленину.
    Свидание  состоялось необыкновенно легко. Секретарь Ленина Фотиева  сказала мне, что «Завтра товарищ Ленин будет ждать вас у себя в Кремле к.....часам утра.
   В проходе башни   Кутафьи мы предъявили  свои документы солдатскому караулу.Со мной еще был один проситель-поэт.
  Нам показали: Ленин живет в комендантском крыле и - вход в канцелярию.
   Оттуда по каменной, пахнущей кошками, лестнице мы поднялись на третий этаж в приемную. Из большой двери,обитой черной клеенкой, показалась бледнолицая барышня, спросила фамилию и скрылась.
Ждали мы недолго, минуты три. Дверь слегка приоткрылась и из нее наполовину высунулся рослый серьезный человек, в поношенном пиджаке поверх черной  косоворотки.
-Идите,-сказал  он...-В эту дверь, налево..
 Мы зашли.
  Просторный, как и приемная, пустый в мрачных обоях кабинет. Три черных кожаных кресла и огромный письменный  стол, на котором соблюден чрезвычайный  порядок. Из-за стола поднимается Ленин и делает навстречу несколько шагов. У него  странная походка: он так переваливается с боку на бок, как-будто хромает на обе ноги. В то же время во всех его движениях есть что-то крабье..
   Он маленького роста,широкоплеч и сухощав. На нем скромный темно-синий  костюм, очень опрятный,но не щегольский, белый отложной мягкий воротничек, темный, узкий, длинный галстук.И весь он сразу производит впечатление телесной  чистоты.
   Он указывает на кресла, предлагает садиться...
   Я говорю, что знаю, как дорого ему время, и потому не буду читать проспект будущей  газеты, пусть он сам посмотрит его на досуге и выскажет свое  мнение. Он спросил, какой я фракции?Я ответил, что ни к какой фракции не принадлежу и начинаю «дело  по личному почину».Ленин отложил листки, которые я ему протянул и сказал, что поговорит с Каменевым. .Все это длилось минуты три..
    После меня заговорил поэт..., а я был очень доволен тем, что остался в роли наблюдателя.
   Ни отталкивающего,ни величественного, ни глубокомысленного нет в наружности Ленина...
  Ленин  совсем лыс. Но остатки  волос на висках, а также борода и усы свидетельствуют, что в молодости он был отчаянно,огненно-рыж.Об этом же свидетельствуют  пурпурные родинки на его щеках.
   Разговаривая,он делает руками близко к лицу короткие тыкающие жесты. Руки у него большие и очень непритяные, духовного  выражения в них мне так и не удалось отыскать. Но на глаза его я засмотрелся .От природы они узки, кроме того, у Ленина есть привычка щуриться, должно быть вследствие скрываемой близорукости, и это, вместе с взглядами исподлобья, придает им выражение минутной раскосоты, и, пожалуй, хитрости.
   Голос у него приятный, слишком мужественный для маленького роста и с тем сдержанным запасом силы, который неоценим для трибуны. Реплики в разговоре носят  иронический, снисходительный, пренебрежительный оттенок- давняя привычка, приобретенная в словесных баталиях.  « Все, что ты скажешь, я заранее знаю и легко опровергну, как здание, возведенное на песке ребенком.»..
  Вот, кажется, и все..
  Ночью , уже в постели, без огня, я опять обратился к образу Ленина. Мне показалось, что на мгновение я как-будто вошел в него,, почувствовал себя им...
   «В сущности,-подумал я-этот человек такой простой, вежливый и здоровый-гораздо страшнее Нерона, Тиберия, Иоанна Грозного.Те, при всем своем душевном уродстве, были все-таки люди,доступные капризам дня и колебаниям характера...
   Этот же -нечто вроде камня, вроде утеса, который оторвался от горного гряжа и стремительно катится вниз, уничтожая все на своем пути.И притом-подумайте!-камень в силу какого-то волшебства-МЫСЛЯЩИЙ...!