Амурная игра. 25 глава

Начало: http://www.proza.ru/2013/04/30/1938



Каждый мужчина мечтает о надёжной хранительнице, которая пленит своим благородством и возвышенностью чувств; всходящего на Парнас вдохновляет муза. Катастрофично сближаясь, Шатров опознавал свою в Светлане Васильевне Ровской, в двояких семейных путах. Мастер велик в работе, берегиня – в самоотверженном служении ему. Шатров часто думал о ней, даже начал «Письма к берегине», да хватился, не бывает переписки у неразлучных пар. Заиметь берегиню, будто обрести бесценное сокровище, но русским писателям фатально не везёт на жён. Шатров как-то дивился на молодиц, парадирующих мимо по набережной Исети; насыщенно проживал часы, наблюдая за пешеходами. Шли девушки, блистая красотой текущего дня, упругая плоть теснила нательное бельё. Каждую третью готов подхватить на руки и ублажить. Однако сбил прицел зрения на отбор «взять в жену» и… Счастье моё, где ты, ау?!..


Нужна была знающая, умелая помощница, которая не спугнёт вдохновение, а окрылит, станет главным дизайнером быта и неотъемлемой частью судьбы. «Я люблю тебя, милый, ты смысл всей моей жизни. Будь уверен, изменою не предам, в беде не покину. Вместе мы будем до конца; а если нет, значит, я раньше тебя умерла». Мало проку в неразделённой победе, без той, с кого не сводишь взгляда перед уходом и по возвращении, которой не стыдно сказать: «Таких, как я, больше нет. Ты береги меня!..» Вот она спит, доверчиво уткнувшись тебе в плечо, и жар разморённого тела, сап безмятежного дыхания и есть искомое счастье двоих, что близко думают и чувствуют, могут вместе подолгу молчать. Когда рядом стойкая, совестливая единомышленница, легче взойти к славе. Черты славянской женщины жертвенного склада он видел теперь в Ладе, готовой всем поступиться ради него.


– Одумайтесь! – заводился Шатров, понимая, что такую женщину Парки не подносят дважды. Выпала удача, смело хватай! Душой он не хотел разрыва, но остеречь. – Смотрите на следствия здраво. Бывшие жёны зажиточнее меня. Мне присудят пятьдесят процентов алиментов! На какие средства станем жить?


– Да, любимый! На мою зарплату и ваши гонорары! Не сводите всё к деньгам. Главные ценности непродажны, – сиюминутно парировала она, полнясь самоотдачей. Нет хуже горя, как вековать одной.


– Хотелось бы работать без мыслей о нищете, она сокрушает любовь. Высокочтимые уральцы, подайте голодранцу на прокорм. От призвания до признания не хватило жизни.


– Да, любимый! Господь не отвернёт удачу от вас. – Деловая интеллектуалка, стойко уверенная в успехе. – Вы одарены и упрямы как дикий кабанёнок. Непременно взойдете!


– Ждать признательности от современников, полагаю, наивным. Уясните, быть женой писателя тяжко. Мы бедны заботой к ближним, эгоистичны. Творчество сублимирует сексуальную энергию. Воздержание активизирует мыслительный процесс, будя вдохновение. Когда воображение разыгралось, идёт трансформация в строки, мне не до любви! Я не выстрою дом, не возделаю сад, но я самый обеспеченный работой человек. Божий дар самый небескорыстный, за него взыскивают строго. Как половой партнёр любой геолог предпочтительнее писателя, говорю откровенно. Перед сном я всегда обдумываю урок на завтра. Бывает, и ночью тянусь к записной книжке, распугивая облепивших снавчиков. Работаю и спя…


– Да, любимый! Тянитесь, только не стягивайте одеяло с меня.


– Сяду за стол, день-другой потщусь изобразить писателя. Искусство мстит позёру угасанием дара и, как следствие, бесплодной жизнью. Удел мыслителя отрешённость, в творчестве его одержимость и ублажение повыше сексуального. Поймите, живу без каникул. Умывшись, бухаюсь за стол, а вечером усталый валюсь в кровать, чтобы с утра работать. Жизнь писателя – десять томов, да том воспоминаний на могилу. За письменным столом как собака, гложущая кость!.. Иногда мне кажется, что я бездарен, и шедевра не создам. Внемлите!..


Ровская молча, со снисхождением матери наблюдала за Шатровым, когда он взвинчено вышагивал по кабинету, пытаясь её вразумить. Да разве можно помыкать любовью, чуждой корысти; крылатого Купидона не зря изображают слепцом.


– Потребности минимальны, полнокровно функционирую при бумаге. Книжный ряд – меню пытливого ума, и стопами казеты, бросурки, зурналы, фниги, фниги, ты папа опять в книжечный магазин. Многие говорят как философы, а живут как арестанты. Парадокс! Избегнув труда по найму, обречь себя на добровольное заточение. Пикассо отдавал картинам восемнадцать часов в сутки, и в девяносто лет заявил, что загружен работой. Томас Эдисон только в семьдесят пять сократил рабочее время до шестнадцати часов. Александр Солженицын, впрочем, довольно примеров! Ведь будет пятеро, раскинутых по городам и весям осиротелых детей…


– Да, любимый! Шестеро, – с шальной ухмылкой на лице уверенно перебила она. – Я обязательно рожу кудрявого мальчика, с васильковыми глазами.


– Ну, уж!.. Зачем так сразу? – остановился и умолк обескураженный Шатров. Длинный монолог хорошо обрывает неожиданное заявление. – Я, в принципе, не против самого процесса, но почему обязательно…


– Что без толку-то стараться, в наш прагматичный век да при вашей сверхзанятости! – заразительно расхохоталась Ровская, озорно и кокетливо повела из-за плеча бесовскими глазами. Любящий взгляд выразителен и речист. – Вы понимаете, что это энергетически невыгодно. Дети от разных отцов более жизнестойки.


Въедчиво прочти два тома и выкажи глубокое знание двух шедевров мировой литературы. Если намерилась женить на себе литератора, не ленись прочесть их трижды. Потом будешь читать только написанное мужем, и при такой жене, как ты, немного. Он ввернул при разговоре цитату, а ты ответную, и невпопад сработает. Потакай ему, сопереживай, почаще восхищайся его гениальностью и самобытным стилем, ублажай его эго, не скупись на похвалу и лесть. Маргарита всегда приходит на готового Мастера, летит как бабочка на свет, и в этом вся суть женской натуры. Тщеславная и не бескорыстная, способная очаровать и пленить любого, она готова многое претерпеть ради духовного бессмертия. Ирония в том, что приходится считаться с её действительными достоинствами, которых немало.


Перекрестив на груди руки, лукавица охватила кистями плечи и зябко поёжилась. Каверзно взглянувши, с наигранным стеснением попросила:


– Довольно сотрясать воздух! Дама скучает, и продрогла всеми косточками. Лучше как ведущий геолог погрейте меня и объясните как близкий русский писатель, что за «снавчиков» вы распугиваете по ночам. Считаю до трёх. Раз… два… два с капелькой… два с сопелькой… Три!!!





Продолжение: http://www.proza.ru/2013/05/08/1792