На реке

 Я была одна. Вокруг ничего не происходило. Редко по близкой дороге, большаку, растянувшемуся вдоль всего восточного горизонта, лихо, с грохотом  проносился, как космический астероид, грузовик, оставляя за собой длинный хвост дорожной пыльной взвеси. Иногда издалека  то с одного края деревни, то с другого доносился незлобный лай собак, больше от скуки, чем по делу.

Лёжа на теплой земле, я смотрела в небо. Придумывала истории, где персонажами были облака, в их силуэтах я угадывала людей и животных. Когда силуэты менялись, менялись персонажи и сюжеты. Или наблюдала за всеми движениями и трансформациями одного облака.

Иногда я по брёвнышкам переходила на другой берег реки. Но там мне было страшно, как в чужой стране. Быстро возвращалась, боясь соскользнуть в воду. А ещё лёжа на животе, долго смотрела в прозрачную воду реки. Взгляд проникал на казавшееся близким дно. Оно виделось плотным как асфальт, в нём отражались игры коротеньких волнений воды, солнце и хаотичные движения каких-то маленьких  жителей, головастиков?

Когда через много-много лет я приехала к этой речушке со своей маленькой дочкой, она мгновенно дала им имя: дребеденчики. Их было несметное количество, они  то прилипали к одной невидимой точке, то весело мчались всей  колонией вдоль берега, движимые  непредсказуемым  коллективным разумом, им на смену подлетала другая стайка, потом другая, а предыдущие разворачивались внезапно и возвращались и, вильнув у самого моего носа, устремлялись дугой к другому берегу.

Иногда прибегали мои двоюродные братья. Старший, Валька, с разбегу  бросался  в чём был, не раздеваясь, в воду. Нам, малышам, он казался супергероем. Валька был старше меня на два года и на три – старше своего брата Валерки. Он умел плавать! Проплыв метра три в ярких брызгах, выбирался на берег и, поглядывая на нас с Валеркой свысока, ложился на берегу. Мы не могли скрыть своего восхищения!

Иногда мы с Валериком  отваживались  аккуратно спуститься в воду. Было страшно и было холодно - вода ледяная. Вначале как будто инеем покрывались  ноги, потом мокрое платье острыми иголками кололо спину. Казавшееся асфальтовым дно на самом деле было полуметровым слоем глины. Ноги утопали, выдернуть их из топи было невозможно.  Побороть эту стихию я не могла. Плакала. Отчаянно стараясь выбраться, захлёбываясь, падала на живот, - тогда прилипал живот! Валерке всё же удавалось кое-как выбраться, и они с Валькой вытаскивали меня, плачущую, грязную, мокрую курицу. Ну, скорее цыплёнка…
 
Обсохнув, мальчишки убегали. Они всегда, с самого утра, спрыгнув с кровати, торопились  к своим мальчишеским делам, боялись не успеть, догоняли их… до самого вечера.
 
Почти к вечеру, когда темнела трава, на лугу появлялись лошади.  Я любовалась ими.  Стать, благородство, независимость, мощь, полнейшее равнодушие к окружающему. И как будто вот этот уже влажный луг, косые лучи солнца, и уже прохладный воздух, напоенный ароматами близкой воды,  сена, земли, травы… - всё только для них было задумано и создано Господом. И до человечества им нет никакого дела…  Они нежно отрывали  губами луговую траву, расслабленно склонив свои тяжелые мощные шеи, иногда внезапно резко, как подкошенные падали, сотрясая землю и пугая меня, и неуклюже катались по земле на длинных спинах. Ели, спали… Блаженствовали после тяжёлой работы на это ненужное им человечество.

Иногда за мной приходила бабушка, мальчишек-то не найти, а я вот – видна целый день с крыльца! Однажды  тихонько шла вслед за ней, и она сказала слова, ставшие самыми главными в моей жизни.  Бабушка  сокрушалась о какой-то моей малюсенькой, невинной, беспомощной  лжи. "Зачем ты врёшь?", – говорила она. "Ты можешь обмануть людей, но не обманешь Бога!"
 
 Что такое Бог, я уже знала. Его темный, мрачный, с еле различимыми чертами  портрет висел в избе, но не на стене, как другие красивые картинки, а в углу, упираясь в две стены, украшенный цветами и белым полотенцем с тяжёлым  кружевом. Я в недоумении. Как он может узнать? «Бог всегда с тобой», - говорит бабушка. «Где?..» « Он у тебя за спиной…»   Я поворачиваюсь, оглядываюсь через правое плечо, через левое – нет нигде…   Стараюсь сделать это быстро-быстро… нет…  Бабушка смеётся негромко. Спасибо тебе,  моя  родная…

Я не воцерковлена, но в Бога верю,  ОН всегда со мной, в сердце.