Защитнички

   ЗАЩИТНИЧКИ.


 - Батя, а давай выпьем! Сегодня наш день! Наш,  понимаешь! Давай, батя, хряпни стаканюгу за наше здоровье. Давай, отец, ты же нас уважаешь? Уважь, а?!
    Да вас попробуй не уважь, раздраженно думала Елена Александровна, пробираясь к экскурсионному отделу. Пробираться приходилось в буквальном смысле, ближе к фонтану все пестрело полосатыми тельняшками и небесного цвета беретами. Каждое второе августа повторялось, как дурной сон. Пьяные молодые и не очень мужчины, давно растолстевшие резервисты и недавние дембеля. Мальчишки, совсем не подходящие под определение «несущих смерть на крыльях» и грузные, потасканные особи зрелого и неприлично перезрелого возраста. Запах сивушных масел, громкий разухабистый мат и прущая из подогретых солнцем и вином тел агрессия – вот что такое этот летний «праздник» - День Десантника, столь уважаемый в народе. Во второй половине дня боевые кличи перейдут в бессвязный ор, братание – в драки. Зеленый и приветливый (в обычный день) парк превратится в загаженную и заплеванную площадку для самолюбования полосато-беретной толпы, куда зайти прогуляться отважится только ненормальный.
   - Молодые люди, дайте пройти! – остановилась перед перегородившей дорожку компанией десантников.
   - О, простите! – воскликнул один из ребят, посторонившись, - девушка, Вас и не хочется пропускать, такую красивую. Может, с нами останетесь?..
   - Да, куда же Вы? - поддержал его второй, но остальные возмутились:
   - Это мужской праздник! Вы с пацанами или как? День десантника – без баб!
   Слава Богу, хмуро подумала Елена.
   - Десантура, вперед!!! – где-то за деревьями раздался мощный рев.
   - Кто, если не мы!!! – подхватили луженые глотки с другой стороны.
   Пройдя наиболее людную часть парка, Елена Александровна немного сбавила ход. На самом деле торопиться было некуда. Высиживать сейчас в душном отделе, дожидаясь своей второй за день группы, не очень-то хотелось. Но прогуливаться в одиночку или посидеть где-нибудь на скамеечке тоже не представлялось возможным. А может, было даже несколько опасным, нахмурила девушка красивые, строгие брови.Если бы не этот дурацкий праздник, поощряющий злобные, худшие черты мужской натуры, можно было бы насладиться в тенечке  теплом еще жаркого лета, плотной зеленью новгородских тополей, пусть не самым экологически чистым, но все равно свежим воздухом.Тащись теперь в этот отдел, гляди на эту Ирину Павловну. Все скамейки были заняты в основном самцами в форме или просто не пойми в чем. Неизменными оставались береты. Распитие спиртного в общественном месте, курение, мат.
   Псевдопатриотизм, сердито рассуждала Лена про себя.  Нехорошее, странное мероприятие, поощряющее злобные, худшие черты мужской натуры. Он не поднимает ни самосознание людей, ни их духовный потенциал, не сближает ни народ, ни армию. Кончится день – и все эти мужики и парни снова станут чужими друг другу. Не останется ничего, кроме похмелья и остатков никому не нужной бравады в кругу близких.
   А пока подогретый алкоголем тестостерон тянет на сомнительные подвиги и бахвальство, переходящие в хулиганство и бандитизм. Да-да, бандитизм, Лене показалось очень подходящим это слово. Нет, нисколько не резко. А как это еще назвать –  сотни оголтелых мужиков на улице, объединенные нелепой общей идеей.  Усиленные патрули милиции, снисходительно взирающей на эти беззакония, только подтверждают эту теорию. Защитнички, блин…
   В глубине души Елена надеялась, что «ее» беседка осталась незанятой. Но настроение окончательно испортилось, когда и там, в зелени редких кустов акации она завидела голубые пятна головных уборов. Цвет сегодняшнего дня, горько подумала. Конечно, в руках пиво, кителя небрежно кинуты рядом на скамейке. Мало того, еще и со своими подругами. Еще и телок своих тащат, мало им друг друга. Одна сидит на коленях у своего приятеля, что-то слишком нежно прижимаясь к ненаглядному. Вторая просто сидит рядом с другим. Ну просто идиллия, насмешливо хмыкнула Елена.
   Конечно, она прошла бы мимо, но последней каплей, переполнившей чашу терпения научного сотрудника, штатного экскурсовода государственного музея-заповедника, была музыка, льющаяся из портативного магнитофона, бесцеремонно водруженного на стол в центре беседки. Апогей пошлятины, наиболее полно завершающей эту вакханалию – звуки песен группы «Руки Вверх». Это было слишком, полный перебор. И этот магнитофончик, видавший виды( сейчас все слушают музыку на телефонах, мп-3 плеерах, но никак не таскают с собой бумбокс первого поколения). И выбор репертуара – это уже чересчур, для и без того кипящей души Елены Александровны. Она и так терпеть не могла эти глупые, инфантильные, нелепые и поверхностные песенки, а тут… посреди центра культуры областного города, эпицентра истории земли русской… Нет, это было ужасно, просто невыносимо. Сейчас кое-кто здесь услышит очень многое о себе и о жизни, о правилах поведения и смысле жизни.
Внутри тут же созрела и оформилась идея. Сейчас она подойдет к этой компании и выскажет все (ну не все, конечно, но многое). Может, хоть этих проймет, так как они при своих дамах не станут открыто быковать. Наверное… Надавить на совесть, да и просто высказаться. Надо, надо высказаться, накипело. Сколько можно терпеть этот беспредел. Превратили парк в … Да непонятно во что превратили.
   Решительным шагом Елена Александровна свернула с центральной дорожки. В голове уже крутились хлесткие, правильные фразы. Резкие, но справедливые слова. Главное – не давать им поблажки, чтобы даже оправдываться не посмели. Строго, но чтобы не спровоцировать слепую агрессию. Так сказать, в  воспитательных целях. Чтобы знали , что кроме них тут ходят, гуляют, работают и другие, нормальные люди, которым их беспардонный праздник кажется слишком показным, слишком шумным, слишком приземленным.
   Еще издали она смогла хорошо разглядеть этих четверых. Парни не первой свежести, но крепкие, лет тридцати. Короткие стрижки, армейские наколки, гладко выбриты. На быдлятину не похожи, но явно подшофе, о чем свидетельствуют пустые бутылки под скамейкой. Девушки тоже давно не девчонки, пора бы поумнеть. Эта вон, с волосами рыжего на солнце оттенка, на коленях у своего сидит, словно им с хахалем по пятнадцать лет. Вид наглый, сразу видно, совсем без принципов.
   Сейчас, сейчас…
   Решительный настрой Елены Александровны вместе с ней самой чуть не сбили два ребенка, на полной ходу и с воплями выскочившие откуда-то из кустов. Пацанчик лет пяти и девчонка чуть старше. Блин! Как будто не видят, куда несутся!..
   - Вы что, не видите, куда несетесь?!!
   Громкий голос принадлежал одной из дамочек в беседке.
   - Людей собьете, ненормальные, - продолжила она, - сами влетите куда-нибудь. Андрей, Саня, да скажите вы им!..
   - Они только вас и слушают, совсем от рук отбиваются, когда вдвоем, - поддержала подругу рыжеватая.
   Оба парня обернулись, как по команде. И как по команде, обратились к детям:
   - Надя, хорош бегать, уже все ноги в синяках. Ты какой пример Игорьку подаешь? Ты же девочка!
   - Сынок, иди сюда! Давай собираться, искупаемся – и домой. Уже набегались, хватит.
   Ребята завозмущались:
   - Да-а, он быстрее меня бегает, этот Игорек! Сейчас голубя чуть не догнал, вот!
   Мальчишка тоже не молчал.
   - Папа, ты ваты обещал!
   - Но мы уже покупали, - с беззащитной улыбкой произнес парень.
   - А ты еще обещал! – настаивал сын.
   - Ну, раз обещал, будет тебе вата.
   - Всякой химией ребенка кормишь, - поджала губы рыжеватая. И странное дело, она уже совсем не казалась наглой и беспринципной.
   Лена растерянно стояла на дорожке перед беседкой, не зная, куда деть себя; забыв, куда и зачем шла.
   - Саш, пойдем, правда. Засиделись, людям тоже посидеть хочется, - бросила взгляд на Елену, виновато улыбнулась, - Игорь, подай папе…
   Лена с изумлением наблюдала, как пятилетний сын двумя руками схватил прислоненный к скамейке костыль, до этого момента невидимый ей за стенкой беседки, и потащил к отцу.
   - Нет-нет, - слабо запротестовала девушка, - сидите, что вы…
   - Хорош нам, пора уже, - твердо произнес второй из парней, - поностальгировали, и будет.
   Заметив непонимающий взгляд Елены, пояснил, немного смягчив выражение мрачного лица:
   - Мы каждый год сюда ходим. Ну, словно нам опять по шестнадцать. Мы с девчонками до армии здесь познакомились, - он с грубоватой нежностью притянул к себе свою половинку, при этом дочка с визгом полезла к ним обниматься.
   Елена с ужасом обнаружила, что у молодого, крепкого мужчины не хватает кисти на одной из рук.
   Тот заметил взгляд, усмехнулся, но прятать рук не стал.
   - Нам двоим повезло… А пацанов своих поминаем здесь. Не все вернулись…
   Помолчал, потемнев лицом. Второй страдальчески сдвинул брови, всего на мгновение, и покрепче прижал к себе сына.
   -  Для антуража мафончик берем, - кивнул он на чудо техники, - «Руки Вверх» слушаем.
   - Дети только не дают прочувствовать, - потрепал Андрей девочку по голове, - такие егозы.
   - Я не егоза, - Надя начала трепать пустой рукав надетого кителя, - я – десантница!
   - Надя, не балуйся! – прикрикнула рыжеватая.
   - Ну конечно, десантница, - успокаивающе произнес отец и повернулся к Елене, - так что Вы простите нас. Праздник наш… раз в году.
   - Да ну что Вы, - махнула рукой Елена, - я не знала…
   - Пойдем уже, - немного нетерпеливо произнесла одна из девушек, - ну, правда, ведь не шестнадцать нам уже…
   - К сожалению, - заметила вторая, поправляя одежду на сыне. Тот, в свою очередь, помогал папе подняться, придерживая костыль.
   Парень встал, слегка покачнувшись, но тут же выпрямился.
   - Жарко, - сказал вполголоса, словно сам себе, - и пиво по голове дает, да неслабо дает… Девчонки, пакеты с мусором захватите, ладно?
   - Да уж не оставим, не бойся. Чистюля какой… когда две ноги было, так носки не заставишь в одно место собрать, по всей квартире валялись, - жена игриво толкнула его в бок, отчего парень опять качнулся и засмеялся.
   - Тише ты, любимого уронишь! Теперь один носок, так тоже не знаю, куда его деть… в кармане ношу.
   - Держись давай, ты же десант! – засмеялась жена.
   -  А я тоже десант, тоже десант! – заканючил Игорек, хватая папу за руку, - пап, я десант, да?
   - Ну конечно, десант! – мягко притянул к себе мальчишку, и лицо его осветилось, - кто, если не мы…
   - Да! Кто!!! – и тут же, - ну, мы идем за ватой?!
   - Идем, идем… Десантник должен быть терпеливым, понял?
   - Понял. Ну идем скорее, пап! А то мама передумает.
   - Мы с тобой мужики в семье, мы тут все решаем…
   - Ага, сейчас вы у меня нарешаете, - с напускными нотками угрозы поджала губы мать, беря мужа под руку с другой стороны, - будет вам и вата, и березовая каша. Я вас обоих десантирую, мало не покажется… До свидания.
   - До свидания, - упавшим голосом ответила Елена Александровна, и долго еще глядела вслед шестерым фигурам, удаляющимся по залитой солнцем парковой дорожке.