Сезанн. Часть 2. Провансальский отшельник

Сезанн появился на свет 19 декабря 1839 года в небольшом городке Экс на юге Франции. Родился вне брака, став законным сыном только в пять лет.


Его отец и вся родня по отцовской линии были выходцами из небольшого городка Чезанн Туринезе в итальянских Альпах с еврейскими корнями. Отсюда фамилия – Сезанн.


Его отец Луи-Огюст имел крепкую деловую хватку  и, выучившись в Париже на шляпного дел мастера, открыл в своем городке небольшую торговлю фетровыми шляпами.


Когда ему были нужны шляпы, а у поставщиков не хватало денег для их  изготовления, он, чтобы  в торговле не было перебоев,  ссужал их деньгами под определенный процент. Сейчас это распространенная практика, а тогда он делал это на собственный страх и риск.


Вскоре Луи-Огюст понял, что ссужать деньгами гораздо выгоднее, чем самому производить. Так он  сначала стал крупным ростовщиком, а потом, открыв местный банк, крупным финансистом. Французская буржуазная революция 1848 года дала права буржуазии, облегчив ее развитие, и дела Огюста пошли в гору.


Быстро разбогатев и став нуворишем, старший Сезанн приобрел в собственность поместье Жа-де-Буффан,  летнюю губернаторскую резиденцию  Прованса.  Но в городе старшего Сезанна  ненавидели как любого чужака-выскочку,  да еще за прижимистость, суровый нрав и еврейство.


«Глумливый республиканец; холодный, жадный и мелочный буржуа» - так его характеризует Золя. Нелюбовь в городе к Огюсту распространялась и на его детей.


Мать Сезанна, Анн Обер, была  одной из молодых продавщиц в магазине шляп, которую Сезанн выбрал себе в любовницы. Неграмотная и забитая, из рабочей марсельской семьи она родила ему сына,  потом – еще двух дочерей.


Ради справедливости надо сказать, что  Луи-Огюст сразу признал детей своими. Но официально брак был зарегистрирован лишь спустя пять лет после рождения Поля. Боялись и ненавидели старшего Сезанна не только местные жители, но и сын Поль – будущий гениальный художник.


Но  мать Поль очень любил, хотя и стремился всю жизнь избавиться от семейной зависимости. Анн-Элизабет обожала сына, ласкала его и, как могла, оберегала от отца. Она редко позировала художнику,  сохранился единственный ее портрет в семейном кругу на картине «Увертюра к Тангейзеру».


Страх перед отцом и потребность в материнской защите, сделали Поля Сезанна невротиком, мизантропом, асоциальным и  неприспособленным к жизни в обществе. «Я должен быть одинок, потому что с людским мошенничеством мне не справиться», - писал он однажды. И это было правдой.


Он всегда боялся и ненавидел общество. Это понятно до конца только тому, кто сам никогда не принимал социальность и глушил ненависть к ней в себе, вынужденный приспосабливаться к обществу и его вкусам.


Учился Поль в самой престижной школе городка Экс - колледже Бурбон. Она  была для богатых и обеспеченных жителей, и, несмотря  на бедность и  неблагоустроенность, имела богатые гуманитарные традиции.


Поль был очень дисциплинированным, старательным и блестящим  учеником. Особенно отмечали его способности к древним языкам и математике. Он писал стихи на латыни и французском, знал наизусть почти всего Гомера и Вергилия, мог и спустя годы цитировать Апулея и Лукреция. Он был неоднократно отмечен грамотами, любил писать сочинения.


Позднее письма стали практически единственной связью Поля Сезанна с миром и обществом, имея в виду его замкнутый и необщительный характер. В школе он подружился с Эмилем Золя, отца которого перевели в провинциальный городок для строительства инженерного сооружения.


Поль Сезанн подружился с мальчиком после случая, когда  заступился за Эмиля. Золя был из столицы и в провинции его не приняли. Кроме того, он шепелявил и  школе быстро стал мальчиком для битья. Однажды, увидев, как его бьют, Поль выручил Эмиля.


На другой день мальчик принес ему, в знак благодарности, корзину яблок.  Поль тогда сказал, что яблоками он покорит Париж. Хоть это и была шутка, но она стала провидческой: Поль Сезанн действительно покорил Париж спустя сорок лет своими натюрмортами из яблок.


С Эмилем Золя Поль Сезанн оставался дружен почти 40 лет, пока писатель  в своей последней книге «Творчество» не назвал друга и художника, выведенного под вымышленным именем,  неудачником. Поль справедливо рассудил, что это было предательством.


В расписании колледжа стояли и уроки рисования, но Поль Сезанн их боялся, в отличие от Золя, которому нравилось рисовать. Все думали, что Поль будет писателем, а Эмиль художником. Но жизнь сделала рокировку. Сезанн стал гениальным художником, а Золя - просто писателем.


После окончания школы Золя уезжает покорять Париж,  Сезанн вынужден под давлением отца поступить в местный университет на юридический факультет: отец хотел подготовить его себе в компаньоны и сделать продолжателем своего банковского дела.


Золя зовет его в Париж, но Поль не может сопротивляться тирану-отцу и находит себе отдушину в посещении занятий живописи в местной школе-студии. Жизнь в поместье Жа-де-Буффан  под постоянным прессом отца становится все более невыносимой. Но здесь художник прожил большую часть жизни.


Наконец, отец все-таки отступает от сына и соглашается сначала на оборудование мастерской в поместье, потом и на отъезд в Париж и даже выделяет 100 франков на ежемесячное  обучение и содержание его проживания.


С момента первого приезда в Париж в возрасте 22 лет и почти до конца жизни Поль Сезанн так и будет курсировать между родным Провансом и Парижем. В первом все ему было родным, привычным и любимым,  во втором – все неуютным, скучным и угнетающим психику.


Париж не принял Сезанна. Провинциальный мужлан, с сильным провансальским акцентом, грубый и неотесанный деревенщина, одетый в какой-то неимоверный и неприличный для столицы балахон, раздражительный, с комплексами и страхами Поль Сезанн производил удручающее впечатление в рафинированном столичном обществе художников.


Он стал предметом шуток и насмешек, на которые очень чутко реагировал, за что его прозвали «человеком без кожи». Его спасала живопись, учеба в Сюиссе и посещение Лувра, где он копирует Делакруа, Тициана и Рубенса. Их влияние  явно чувствуется в его ранних работах: мрачных, романтических, полных страсти и внутреннего напряжения.


Академия Сюисс  предоставляла натурщиков, но ничему не учила. Она готовила  к поступлению в  самое авторитетное художественное училище Эколь-де-Бозар. В  Сюиссе он увидел тех, кто гораздо быстрее осваивал техники и академические  приемы, и он решил уехать из Парижа, нажив себе еще пару комплексов.


Дома он поступил работать в контору отца, но преодолеть ненависть к бизнесу ему не удалось: «теперь я, ленивец , счастлив только тогда, когда выпью; мне трудно продолжать, я вял и ни на что не гожусь», - пишет Поль после Парижа в письме Золя. Он в глубокой депрессии.  К жизни его возвращает живопись.


Но через год он снова  в Париже, снова поступает в Сюисс, в Эколь-де-Бозар его не приняли, но к этому он уже был готов. Так прошли первые десять мучительных лет  в профессии, которую однажды назвал «собачьей».


Надежды сменились разочарованием, горизонты будущего становились все темнее. Он хотел состояться в живописи, но ему мешала личная страстность, чувственность и буйное воображение. Чтобы стать художником, Полю Сезанну нужно было преодолеть свою натуру, он должен был ее укротить, научиться управлять своим талантом.


Все несчастья и критику он глушил тяжелой работой, Сезанн запирался в мастерской и писал целыми днями, холст за холстом, не останавливаясь, никогда и ни за что. Живопись была для него не столько удовольствием, сколько тяжелой повинностью.


Каждый вечер он впадал в черную тоску,  говорил об апатии и летаргическом сне. Ему казалось, что жизнь становится смертельно  однообразной и  он рисует, чтобы развлечься. Развлечение растянулось на целых сорок лет.


Годы упорного и тяжелого труда делали свое дело: каждые десять лет становились этапом в его жизни и в его живописи.
(Продолжение следует)

Автор публикутся в блоге (с иллюстрациями и видео)
http://sotvori-sebia-sam.ru/sezann-chast-2/