Нечеловеческая жертва Часть 14 - Часть 19

    Часть 14

    – В каком смысле «тот самый труп»? – Аникита быстрыми шагами догнал наглого гостя в гостиной, тот развалился в кресле у противоположной от окна стены.

    – В прямом, – вампир раздраженно огрызнулся, нервно подергивая ногой. – Это меня ты видел в морге. Это я лежал на том грёбаном столе. Это меня собирались выпотрошить на показ толпе.

    – Но трупы не разговаривают, не стирают одежду, и уж тем более не расхаживают в голом виде по моей квартире, – возмутился парень, останавливаясь напротив него и перекрещивая руки на груди.

    – Не мели ерунды. Конечно, я не в прямом смысле ходячий покойник, – вампира раздражал тот факт, что ему приходилось на ходу придумывать более менее правдоподобную  отговорку и не иметь возможность сказать правду. – У меня кое-какие проблемы возникли. Мои недоброжелатели, о которых я понятия не имел, подсуетились и организовали мне «приятное» времяпровождение в мертвецкой, перед этим едва не утопив в реке, – это была чистая правда, если не вдаваться в подробности.

    – Может ты, в конце концов, оденешься? Я не могу воспринимать тебя всерьёз, пока ты показываешь свои достопримечательности во всех подробностях, – Аникита старался смотреть в глаза сидящему напротив человеку и не опускать взгляд ниже шей. Физически он не отличался ничем от  самого парня, но всё равно это немного нервировало и заставляло смущаться.

    – Мне нечего одеть. Если ты не заметил, я не с курорта вернулся и запасной одежды у меня нет, – Сэмюэль раздражался еще больше от таких очевидных вещей. И еще сильнее злился от своего бессилия что-либо изменить в данный момент.

    – А как же в морге не распознали, что ты живой? Не заметили такой мелочи, как пульс и дыхание? – парень быстро переоделся в домашние теплые вещи и протянул незнакомцу банный халат. Не сказать, что он не мог бы подобрать что-нибудь из своего гардероба, они были приблизительно одного роста, хоть Аникита и значительно уступал в комплекции, но сама мысль, что его вещи будет носить посторонний человек, заставляла передёргиваться.


    – Ты что не смотрел фильмы про Джеймса Бонда и тому подобное? Люди чего только не навыдумывали своим маленьким умишком, – он нехотя натянул предложенную вещь, которая выглядела на нём куцо и немного смешно. – Они вкололи мне какую-то дрянь, и я впал в состояние, напоминающее глубокий летаргический сон, при котором сильно снижается интенсивность всех внешних признаков жизни, в том числе сердцебиение и дыхание.

    Парень с недоверием смотрел на мужчину, расхаживающего по комнате.

    – А какое я к этому всему имею отношение? – ему очень хотелось разобраться в сложившейся ситуации и наконец вспомнить вчерашние события.

    – Пить надо меньше и всё будешь помнить, – Сэмюэль метнул злой взгляд в сторону собеседника, как бы отчитывая глупого маленького несмышлёныша за неумелое обращение с алкоголем.

    – Ты вчера был на какой-то вечеринке и поспорил с товарищами, что не побоишься сам вернуться в морг, незамеченным пробраться внутрь и принести какой-нибудь сувенир, – вампир плавно лавировал между лучами дневного светила, отбрасывающего солнечные зайчики на ковёр сквозь не плотно задернутые шторы, – и у тебя это неплохо получилось. Подарок тебе достался отличный, – самодовольная улыбочка и расставленные руки в стороны для лучшей демонстрации этого самого сувенирчика.

    «Вообще не понятно, зачем я с ним вожусь и всё объясняю? Привязал бы к батарее, заткнул рот тряпочкой и пил когда вздумается? Так нет же, веду светские беседы и мучаюсь от голода, давясь слюной» – вампир остановил взгляд на шее не то обеда, не то ужина и скользнул языком по белой эмали клыка.

    Желудок Аникиты жалобно заурчал, сообщая, что ему нет никакого дела до приключений хозяина, и он уже готов попытаться принять в себя некоторое количество ароматного, сладкого зеленого чая с плавающими в нём кусочками российского сыра, который под действием горячего станет мягким и тягучим, оставляя на поверхности жидкости разноцветные жиринки. Парень приложил ладошку к источнику звука и, смотря в пол, предложил продолжить разговор на кухне, немного смущаясь громкой реакции организма

    Аникита прошел  к окну на кухне и включил электрический чайник, по пути натыкаясь на табуретку и цепляя плечом холодильник. Его всё еще покачивало и кружило без опоры. Вампир, было, проследовал за ним, но замер в дверном проёме, не рискнув пройти дальше, так как половину  кухни заливал редкий в осеннюю пору солнечный свет. Он не хотел подрумяниться как тостер, но открытая шея, выглядывающая из горловины толстовки и запах манили с каждой минутой всё сильнее.

    Сэмюэль скользнул вдоль стены и подошел к парню сзади почти впритык, едва не вжимаясь грудью в его спину. В опасной близости от лица вампира пылинки кружились в узкой полосе света, и на коже ощущался жар единственной звезды солнечной системы. Пару миллиметров в сторону и ожог обеспечен, но в данную секунду это не имело особого значения. Аникита сосредоточенно колдовал над чаем, пытаясь налить закипевшую воду именно в чашку, а не мимо, в силу того, что руки немного дрожали и чайник норовил выскользнуть. Но его отвлекло ощущение дыхания на своей шее и он замер, не понимая, что происходит.

    Часть 15

    Неожиданный звонок в дверь заставил дрогнуть нетвердую руку Аникиты и всё-таки устроить маленький потоп вокруг чашки. Вампир отпрянул от него и так же, как прошел сюда, вернулся в коридор, припадая к дверному глазку. Из-за двери доносился знакомый запах женских духов.

    Аникита остановился возле двери и удивленно смотрел на обеспокоенного мужчину. Звонок прозвучал еще раз, но теперь более настойчиво.

    – Выпроводи её побыстрее. Обо мне ни слова, – прошептал он парню на ухо и исчез в спальне, не плотно прикрывая дверь.

    Аникита тоже припал к дверному глазку, с трудом рассматривая в полутьме лестничной клетки облик своей одногруппницы. Вот только впустить её с первой попытки не получилось. Дверь была заперта на замок, но ключа в замочной скважине не наблюдалось.

    – Да где же эта железяка? – на тумбочке, под тумбочкой, на полочке для обуви и даже в самой обуви его тоже не оказалось, а в дверь продолжали звонить, подключив к вызову хозяина квартиры ещё и шпильки туфлей, которыми звонко долбили в металлическую дверь. Похоже, девушка собралась снести её с петель, не унимаясь, а еще сильнее входя в раж, слыша по ту сторону стальной перегородки возню.

    Ключ у Аникиты пропадал регулярно и так же регулярно сам находился через несколько дней в самых неожиданных местах. Его мама по этому поводу всегда говорила, что Аникита  не умаслил домового, обитающего в его квартире, при переезде и теперь он ему мстит за не оказанное должное внимание. Парень, естественно, в это не верил, как и в остальных злых духов и демонов.

    Пару раз, опоздав на лекции из-за пропажи, он повесил на настенный светильник в коридоре дубликат ключа, одним махом решив эту проблему. И сейчас он ещё раз убедился в правильности данного поступка.

    – Скажи мне какого хрена ты вчера ушел и ничего мне не сказал? Где тебя черти носили? Я уже хотела в полицию идти, если бы тебя и сейчас не оказалось дома, – вопли разносились по всем девяти этажам, отдаваясь в больной голове сильными раскатами грома.

    – Зачем так орать? – парень закрыл руками уши, и плечом прикрыл дверь за вошедшей девушкой.

    – Я к тебе вчера вечером приходила. Куда ты пропал? – не прекращая расспросы, всучила Аниките его куртку и мобильный, которые он оставил в клубе. А он ещё удивлялся, почему это подруга его до сих пор не разбудила телефонным звонком и не начала пилить за прогул.

    – Пожалуйста, не кричи, – простонал он как можно жалобнее и правдоподобно скривился от не шуточной мигрени. – Я хотел у тебя спросить, где я вчера был. Сам ничего не помню. Очнулся дома на диване, а как добрел без понятия.

    Они еще десять минут обсуждали безответственное исчезновение Аникиты, его бледный и болезненный вид не выспавшегося алкоголика-прогульщика, после чего, всунув конспекты с пропущенными лекциями, Оксана ушла, вытряхнув из него обещание стопроцентного появления завтра в институте.

    «Всё-таки иногда она бывает очень шумной. В лице одной девушки можно возненавидеть весь род человеческий и утвердиться в желании запереться на все замки и спрятаться в  четырех стенах на неопределенный срок» – что он периодически и делал, отключая телефон, отгораживаясь ото всех и вся. Тогда он целыми днями слушал спокойную музыку, делал наброски навеянных сюжетов и предавался меланхолии, устремляя взгляд в никуда.

    Парень вернулся на кухню к своему не тронутому чаю и, порывшись в холодильнике, поджарил гренку на сухой сковороде, обильно смазав печеночным паштетом. Посмотрев на этот кулинарный шедевр, засомневался в том, что сможет это сейчас съесть, но после первого укуса с удовольствие захрустел солененьким бутербродом, запивая сладким чаем с лимоном.

    Только после того, как он помыл чашку и убрал холодные руки из под горячей воды, Аникита вспомнил про Сэмюэля. Умеют же девушки своей болтовней засорять мозг парням.

    Он нашел гостя в спальне за его ноутбуком, активно стучащего по клавиатуре.

    – Ты всегда без спросу берешь чужие вещи? – Аникита двинулся в сторону Сэмюэля, намереваясь вырвать из его рук свой драгоценный компьютер, на который он копил около полугода, откладывая деньги со стипендии. Парень очень ревностно относился ко всему, что принадлежит ему.

    – Не дергайся так. Сейчас верну твою драгоценность. Всего лишь воспользовался электронной почтой, – вампир нажал "Отправить" и отставил умную машину на стол, опрокидывая стаканчик с карандашами.

    – Я бы предложил тебе пообедать, но ты ведь уже уходишь?! – не то вопрос, не то утверждение. Парень присел на корточки возле Сэмюэля и собрал покатившиеся по полу карандаши, не скрывая раздражения в голосе.

    – А ты уверен, что я сам не возьму то, что у тебя есть? – вампир наклонился к присевшему парню и тихонько вдохнул запах волос. Аникита отстранился и удивленно приподнял бровь, взглядом спрашивая «Что это было?». Сэмюэль  повертел перед лицом юноши закатившийся под стол карандаш, так же вскинув бровь и давая немой ответ на немой вопрос, что дело в незамеченном парнем карандаше, который он просто доставал. Вот так они и «разговаривали» несколько минут пока их не прервал звук оповещения о пришедшем сообщении на ноут.

    Часть 16

    Быстро пробежав взглядом по полученному уведомлению Сэмюэль стер историю сообщений и закрыл ноутбук.

    – Мой друг наведается сюда через некоторое время для обсуждения решения моей проблемы. Хоть ты и очень настойчиво намекаешь на то, что бы я ушел, я не могу этого сделать. Мне  просто некуда податься. В этом городе я чужой, и мне не на кого рассчитывать кроме себя, – вампир ненавидел сочувствующие взгляды и чувство сострадания к своей персоне, но играть эмоциями этого мальчика, вызывая в нем, то ненависть, то страх, то жалость было одно удовольствие, – как только представится возможность без проблем покинуть твою квартиру, я всенепременно это сделаю.

    «Вот же нахалюга. Он что теперь мне в сожители напрашивается? – раздражение раздражением, но выгнать раненого человека, которому угрожает опасность, Аникита не мог. Сколько бы он не убеждался в неблагодарности людей, но против своей природы и хорошего воспитания не попрёшь. – Ничего плохого он не сделал. Во всяком случае пока, хоть иногда и ведет себя странно. И я же сам его пригласил к себе, если верить его словам, значит нужно быть последовательным и не поддаваться дурному настроению. Предоставлю ему временную жилплощадь на пару дней для успокоения своей совести, которая меня загрызет, если не помогу. А она однозначно загрызёт, даже если я ей повыбиваю все зубы»

    – Спасибо, что предупредил о новом госте, – лёгкий сарказм. – Можешь остаться и чувствовать себя как дома, но не забывать, что ты в гостях, – взгляд исподлобья и подобие улыбки, намекающее, что он здесь не более чем на птичьих правах.

    «Когда он молчит, кажется таким милым мальчиком, зато, когда открывает рот…» – Сэмюэлю становилось всё веселее и интереснее.

    Но веселья поубавилось, когда в следующие несколько часов Сэмюэль кружил вокруг парня, следуя за ним по пятам, но так и не смог пересилить какую-то свою внутреннюю черту и укусить его. Не получалось. Вроде бы вот он, бери тепленьким и наслаждайся, ничего не мешает, так нет же, каждый раз, когда он подбирался к нему на расстояние нескольких сантиметров, вдыхал запах его кожи и готовился вонзить зубки в незащищенную шею, что-то его останавливало. Не давало перейти к решительным действиям и завалить его прям здесь и сейчас, придавливая собой к полу, вкусить блаженство живительной влаги красного сока жизни этого тела и утолить свой усиливающийся голод. Парень же на него уже стал с опаской посматривать, старался не поворачиваться спиной и не выпускать из поля зрения. В последнюю такую неудавшуюся попытку вампир зарычал от бессилия и рванул в спальню, намереваясь больше не выходить из неё до прихода друга, дабы не исходить слюной на недоступный плод, который вкусить не получалось.

    Ближе к ночи Аникиту, задремавшего на диване, разбудил безудержный хохот, доносившийся из коридора, и заставил спросонку немного испугаться неожиданного звука.

    – Ха-ха-ха-ха-ха… Сэм, ты себя видел? Это же умереть не встать, – пришедший друг вампира тыкал в него пальцем и громко смеялся с его внешнего вида. – Я, конечно, ничего не имею против леопардов, но эта расцветка халата, да и само его наличие на тебе… ха-ха-ха… ой, не могу… ха-ха… сейчас лопну от смеха… ха-ха-ха.

    – Заткнись и  хватит тут истерику устраивать, – Сэмюэль и до того был не в ладах с нервами, так ещё и визитёр над ним насмехался, чуть ли не валяясь по полу. – Будто я сам не знаю, как выгляжу, – красноречивый взгляд вампира дал понять, что он не расположен к юмору.

    Посетитель обыскал свои карманы и, откопав в недрах полиэстеровой подкладочной ткани кармана телефон, примерил Сэмюэля в рамку объектива, задаваясь целью запечатлеть друга в таком комичном виде.

    – Когда покажу этот позитив нашим в клане они просто… – он так и замер с мобильником в руках, задержав указательный палец над кнопкой для фотографирования. Сэмюэль проследил по направлению его взгляда и увидел в дверном проёме гостиной Аникиту, плотно укутавшегося пледом, накинув его даже на голову в качестве капюшона.

    Сэмюэль ухватил друга за грудки и потащил в спальню, пока тот не сказал чего-нибудь лишнего в присутствии парня.

    – А это ещё что за замотанный ребенок? Он же человек! Что он здесь делает? – гость задавал вопросы, удивленно рассматривая татуировку на шее и груди вампира, неприкрытую халатом, которую только сейчас заметил, – И что это у тебя такое? Когда успел набить? И главное зачем?

    Сэмюэль сильнее распахнул одежду, давая возможность получше рассмотреть новшество в его внешнем виде.

    – Хватит засыпать меня вопросами. На половину из них я сам не знаю ответов, но надеюсь, ты мне поможешь их найти, – и он вкратце описал всё, что произошло с ним за последнее время.

    Часть 17

    – Как ты умудрился во что-то вляпаться, находясь здесь всего ничего? – мужчина сокрушенно покачал головой, удивляясь такой несвойственной Сэмюэлю неосторожности. – Именно тебя направили сюда для рассмотрения договора о совместном владении территорией с местным кланом по причине того, что ты один из лучших. Никогда не попадался в капканы, умело расставленные конкурентами и завистниками, уворачивался от любой угрозы и предугадывал действия противника на несколько шагов вперёд, а здесь позволил загнать себя в угол и сотворить с собой не пойми что. Не иначе стареешь?

    – Корин, прекрати читать мне нотации. Без тебя тошно, – вампир прошёлся рукой по ране и присел на стул.

    – Видок у тебя не фонтан. Когда ел последний раз? – обеспокоено спросил друг, прекращая волноваться о проблемах в делах и обращая внимание на замученный вид товарища.

    – Вчера ночью. И то… Я бы не назвал это полноценным ужином, а легким перекусом, – ответил Сэмюэль, неосознанно поворачиваясь в сторону закрытой двери, за которой в глубине квартиры находился именно тот, благодаря которому он и смог выбраться из передряги.

    – Об этом я побеспокоился и захватил с собой кровь из личных запасов, соображая, что подкрепиться тебе не помешает в любом случае, – Корин достал из внутреннего кармана куртки два инфузионных пакета по двести пятьдесят миллилитров каждый и протянул голодному пострадальцу, – То, что ты испробовал этого мальчика я понял, но когда и зачем ты его пометил? Неужто он такой вкусный, что ты  решил присвоить его себе?

    Сэмюэль с жадностью прокусил полиэтиленовый пакет и скривился после первых глотков от привкуса вспомогательных веществ, подмешанных в плазмозамещающий препарат, который отдалённо напоминал вкус настоящей крови, да ещё и был холодный, а не подогретый до температуры тела людей. В общем, мерзость несусветная, но выбора не было, пришлось давиться этой гадостью. Замена не шла не в какое сравнение с оригиналом и она не давала того тепла, что он ощутил при тесном контакте с парнем там, в морге.

    – Кого пометил? Ты о чём? – вампир даже не сразу отреагировал на вопрос, удививший своим содержанием.

    – Как кого? Этого паренька, в чьей квартире мы сейчас находимся, – друг тоже выразительно посмотрел на ту самую дверь.

    – Ничего подобного я не делал, – он принялся за второй пакет, уже глотая не так торопливо, привыкая к специфическому вкусу раствора тёмно-красного цвета. – С чего такие выводы?

    – Этого быть не может! Когда я вошел в открытую тобою дверь в нос ударил лишь твой запах и ничей больше. Почему я так и удивился, увидев мальчишку в квартире, ведь здесь всё пропитано твоим запахом, а его духом и не пахнет. Вот я и решил, что ты его пометил, предъявив на этот ходячий банк крови свои права, – проговорил друг, всё сильнее повышая голос от удивления. – Сэм, может ты просто не заметил этого и сделал неосознанно?

    – Неосознанно оставить свою ментальную метку на человеке? Ты сам понял, какую чушь ляпнул? – вампир отложил второй пустой пакет и откинулся на спинку стула. – И здесь не может пахнуть мной, потому что это его квартира, и я здесь очень чётко ощущаю запах парня. Ты что-то путаешь или теряешь нюх. Не иначе стареешь? – он вернул другу колкость и ехидненько улыбнулся.

    – Ничья - Один:Один, – Корин присел на край стола рядом с другом, взяв из стаканчика простой карандаш и прокрутив его между пальцами несколько раз. – Вот только не пойму чему ты улыбаешься? Проблемы прибавляются, а ты веселишься?

    – А ты предлагаешь мне рыдать и биться головой об стену? – вампир запрокинул голову и потрепал спутанные волосы. – И это еще не все новости на сегодня. Есть еще одна заморочка – я не могу укусить пацана. Даже накинуться не могу. Останавливаюсь в порыве и дальше стена. Так что от «ходячего банка крови», как ты выразился, никакого толка, ибо опустошить этот самый «банк» я не могу, а очень хочется. Я просто дурею от его запаха, – он тихо застонал, шумно втянув воздух носом.

    – То, что дуреешь от запаха это не так странно. Вампирская сущность иногда испытывает страсть к тому, у кого поглощает кровь, хоть и редко. От такой тяги и появились дампиры, к нашему всеобщему сожалению. Хорошо, что со мной такого не случалось, но ходят слухи, что один из первородных когда-то испытал это на себе и всё едва  не закончилось печально, – мужчина перешел на шепот, как всегда бывало при упоминании в разговоре первородных, – А вот то, что ты его укусить не можешь, это еще один вопрос без ответа. Но сейчас начинать решать проблемы надо не с этого. Разберись с заданием клана о местном управлении, а я доложу старшему о том, что с тобой случилось. Посмотрим, кто на тебя устроил охоту. Лучше пока отсидеться здесь и не светиться без надобности.

    – Легко говорить «отсидеться здесь» с таким-то соблазном перед носом, – Сэмюэль провел пальцем по воротнику халата Аникиты, в котором был одет. –  Подкинь ещё провизии завтра. На встречу лучше идти в сытом виде, а то ещё неизвестно, как меня там встретят.

    На этом разговор закончился. Сэмюэль проводил Корина в коридор и вытолкал за дверь, не дав ему возможности рассмотреть Аникиту, возившегося на кухне с поздним ужином.

    Часть 18

    Аникита прислушивался к приглушенному разговору двоих мужчин в спальне, обжаривая на сковороде пельмени. Из-за шипения масла, бурлящего под замороженными маленькими пирожками из пресного теста с мясной начинкой не получалось расслышать суть беседы, но различались разные виды интонации, сменяющиеся от вопросительной до восклицательной, иногда снижая тон голосов, а иногда повышая почти до крика.

    Что собой представлял новоявленный друг Сэмюэля парень так и не понял. Они с такой скоростью сбежали в другую комнату, что он и глазом моргнуть не успел, едва выйдя из состояния полудрёмы.

    Аникита колдовал над сковородой, переворачивая каждый пельмешек на другой бок и посыпая их душистым перцем и майораном. Он понятия не имел, какое количество готовить, рассчитывать на двоих или на троих, но на всякий случай высыпал всю пачку, плотно укладывая пельмени по всей тефлоновой поверхности. Однако вопрос разрешился сам собой, когда хлопнула входная дверь, и в кухню заглянул Сэмюэль без сопровождения.

    – Я думал нас будет более, чем двое. Хотя такой расклад меня больше устраивает. Не очень люблю посторонних людей. Ты же не против такого ужина? – Он подлил воды к подрумяненным полуфабрикатам и накрыл их крышкой, – Считай, это был риторический вопрос. Даже если и против, то кроме яиц больше ничего нет, а от них я скоро сам нестись начну, – сам спросил и сам ответил, вампир даже рот открыть не успел.

    Сэмюэль заглянул в посудину через прозрачную крышку и отшатнулся от жара сгораемого газа, хлынувшего в лицо из-под сковороды.

    – Что-то аппетита нет, – он отошел от плиты и посмотрел на шею парня отнюдь не сытым взглядом.

    Аникита в это время расставлял тарелки по столу, находясь к мужчине в пол оборота, но всё-таки заметил боковым зрением скользнувший по нему взгляд. Не то, что бы это сильно напрягало, но немного нервировало странное поведение почти незнакомого человека.

    – Как минимум сутки ты ничего не ел, с того самого момента, как оказался здесь, так что не отказывайся. Два раза предлагать не буду, – вилки присоединились к стоящим тарелкам, располагаясь по разные стороны, одна справа, как и положено, а другая – по левую сторону возле другой тарелки, подчиняясь правилам хозяина-левши.

    Сэмюэль заметил эту особенность Аникиты, когда пользовался его ноутбуком. Видимо парень не любил использовать тачпад и с левой стороны лежала беспроводная мышь, настроенная для работы левой рукой.
Среди вампиров нет либо правшей, либо левшей, они по сути все амбидекстры, с врожденной равной развитой функцией обеих рук. Но, так как они живут в мире людей, преобладавшие их в численности, то пришлось приспособиться всё делать правой рукой, поскольку мир подстроен под правшей.

    – Что это за имя такое необычное – Сэмюэль? Французкое? – Аникита дул на горячий пельмень и задал  вопрос, лишь бы нарушить тишину. Он привык ужинать в одиночестве, а сейчас волновался от присутствия постороннего и, как обычно, что бы скрыть своё беспокойство он начинал болтать о пустяках, даже не задумываясь над смыслом разговора.

    – Нет. Скорее современный вариант более старого древнееврейского имени. Сэмюэль это не истинное моё имя, данное при рождении, а видоизмененное по истечении прожитой жизни, – вампир так и не притронулся к ужину, вместо этого раскинулся на стуле, вытянув ноги вперед и делал вид, что с увлечением рассматривает интерьер кухни, при этом обдумывая завтрашнюю встречу. Это удавалось с трудом. Вроде бы он не был голоден, нормально так поев из пакета, но парень всё равно продолжал привлекать своим запахом. Ничего не могло  его перебить. Хотелось уйти из кухни и не чувствовать его, но… Находиться далеко было еще хуже.

    – Ты так говоришь, как будто прожил сотню лет, – Аникита не хотел разговаривать. Его не интересовал ответ, но слова вылетали сами собой. – На еврея ты не похож. И как же к тебе обращаться?

    – Зови меня кратко Сэм или Саня, как иногда меня называют, но только не сокращай моё имя до краткого Муму, – вампир скривился и угрожающе посмотрел на парня, лениво ковыряющегося вилкой в тарелке, гоняя последний пельмень от края до края.

    – Кааааак? Муму? – Аникита поднял взгляд на мужчину и сжал губы, сдерживая смех, –  Причём здесь собаченка из рассказа Тургенева?

    – Это не смешно. Один придурок так однажды меня назвал и после зубов не досчитался, – он умолчал, что заменил слово «конечностей» на слово «зубов». – Оказывается, это один из синонимов моего имени, но оно мне не нравится.

    «И не важно, что меня тоже пытались утопить в реке, как эту самую псину. Наверное, я так же, как и она, кому то не пришелся по нраву» – размышления прервал  звонкий смех парня. Аникита хоть и пытался держать себя в руках, но нервозность и  напряг нашли способ выйти наружу таким способом, расслабляя и растворяясь в неприкрытом хихиканье. Вампира не устраивало, что над ним насмехаются, но он не смог долго сопротивляться неожиданному веселью и тоже поймал смешинку, отвечая улыбкой на улыбку.

    Напряженная обстановка спала и последующие двадцать минут, пока Аникита убирал со стола, они провели в молчании, которое не тяготило, а позволяло каждому предаться своим мыслям.

    Так как оба встали после обеда, а Аникита еще успел и вечером вздремнуть, готовиться ко сну никто не спешил. Сэмюэль расположился в спальне за компьютером, невольно закрепив эту комнату за собой, и продолжил переписку с Корином.

    Хозяин же квартиры угнездился в глубоком кресле в зале с планшеткой и прикрепленным к ней листком белоснежной плотной бумаги для рисования. По вечерам или даже лучше сказать по ночам его часто посещало вдохновение. В такое время суток наступала почти абсолютная вакуумная тишина, и образы легко ложились на поверхность листа, складываясь в воображении в четкие линии. Он предпочитал  рисовать только в чёрных тонах, используя графитный карандаш с мягким грифелем или прессованную угольную палочку для придания более выразительных жирных штрихов и лучшей прорисовки светотени, растушевывая их пальцем. Иногда он так увлекался, что в процессе весь измазывался угольным порошком, то почесав нос, то мазнув черными пальцами по щеке. Оксана всегда, когда видела его работы, возмущалась о наличии лишь скучного или даже, как она его называла, траурного черного и отсутствие радостных ярких цветов. А Аникита ей пытался доказать, что существует как минимум шестьдесят девять оттенков чёрного цвета и такое количество уже опровергает само значение слова «скучного». На что она парировала, что только мужчины могут отличить сотню оттенков чёрного, выбирая носки, а женщина красного, выбирая помаду. В результате они разошлись по разным углам, каждый остался при своем мнении.

    Вот и сейчас он делал набросок легкими штрихами, не представляя, что получиться в результате, можно сказать, находясь в прострации и не контролируя движение руки.

    Спустя некоторое время, когда часовая и минутная стрелки часов встретились на цифре, указывающей двойственную природу всего сущего: мужскую и женскую, инь и ян, добра и зла, Сэмюэль заглянул в зал к притихшему парню и увидел его спящим в кресле, удивляясь, как он смог так сам в себе запутаться и сложиться в такую причудливую позу, в которую нарочно не скрутишься. Планшетка валялась рядом возле кресла, а карандаш уютно устроился на груди Аникиты.

    Вампир приблизился к нему и присел на корточки рядом с предметом мебели явно не предназначенного для сна. Рука парня мирно покоилась на подлокотнике и подтянутый до локтя рукав, открывал взору мужчины расслабленную кисть с аппетитно выпуклыми венами на запястье. Сэмюэль лизнул кожу руки и навострил клыки.

    Часть 19

    – Вот и хорошо. Ты спи, спи. Я не сделаю тебе больно, – вампир обхватил запястье и прикоснулся губами к руке посапывающего парня. Но сколько бы он не примерялся и как бы широко не открывал рот укусить не получалось. Вот хочет же проколоть венку и еще раз испить вкусненького мальчика, а не может. Очередная попытка не увенчалась успехом. Он сильно и не надеялся, что что-то получиться, ведь в прошлые разы тоже ничего не вышло. Сэмюэль разочарованно вздохнул и прижался лбом к теплому запястью.

    – И почему с тобой не всё так просто? – мужчина прошелся кончиком носа от кисти до изгиба локтя и поцеловал в чувствительное место, при этом очерчивая круги на ладошке парня большим пальцем. Аникита глубоко вздохнул, но не проснулся, а лишь на секунду сжал палец вампира и тут же ослабил хвату. Однако вампир услышал участившееся сердцебиение и кожа парня покрылась легкими мурашками, приподнимая волоски дыбом. Вампир тем же путем вернулся к ладошке, проложив дорожку невесомых поцелуев по руке, и потерся щекой о ладонь. Частота дыхания Аникиты увеличивалась и Сэмюэля это еще сильнее подхлестнуло, заставляло делать то, что он никогда не делал.

    Он никогда не хотел никому дарить ласку. Никогда никому не целовал руку. И никогда не чувствовал такого острого желания. Он всегда только брал, ничего не отдавая взамен, а сейчас ему хотелось нежить эти пальчики, прижимаясь губами к каждому из них, ласкать языком нежную кожу между ними, вызывая тем самым ещё большее количество мурашек. Аникита приоткрыл рот и задышал более шумно и тяжело, высоко вздымая грудь, от чего карандаш не удержался на подвижной поверхности и скатился вниз, падая на пол. Звука никакого не было при падении, но Сэмюэль на него отвлекся и немного пришел в себя.

    – Хорошо, что я не вижу себя со стороны. Как щенок лащусь. Что там говорил Кориан на счет страсти к тому, у кого поглощаешь кровь? Такое редко, но бывает? – он приподнялся и между полами халата показался его наполовину восставший член. – И кому сказать спасибо за такую исключительную возможность испытать это на себе?

    Он плотнее запахнул халат и попятился спиной к выходу из зала, всё так же смотря на спящего парня.

    – Страсть – это зависимость, а я не хочу  зависеть ни от кого, особенно от человека, – похоже, у него появилась еще одна проблема.

    Утро для Аникиты началось с громко орущего мобильного телефона. Но, что бы до него дойти, необходимо было выцарапать своё затёкшее тело из кресла. Угораздило его вчера заснуть здесь.  Когда он смог распрямиться и отлично потянуться, разминая косточки, понял, что это не единственная трудность. В штанах было тесно и он не на шутку был возбужден.

    – Это, конечно, не удивительно, ведь у меня давно никого не было, но не настолько же всё печально должно быть?! – он поплелся в прихожую, где звонил телефон, попутно пытаясь уложить то, что упиралось в ширинку.

    Взяв трубу в руки Аникита увидел, что пропущено несколько звонков и уже догадывался от кого они, так же как и знал, кто был по ту сторону невидимого провода.

    – Я уже одеваюсь. Скоро выхожу, – прохрипел он сонным голосом, что свидетельствовало о неприкрытом вранье звонившей подруге, – пять минут и я готов.

    – Я  в этом даже не сомневаюсь, – ехидный ответ в динамике телефона и оглушающий перезвон дверного звонка, – Сова открывай, медведь пришёл, – это уже прозвучало из-за двери, но не менее громко, чем в телефоне, а интонация очень напоминала оригинального персонажа мультфильма про Вини пуха, которому эта фраза принадлежала. И ещё пара нажатий на звонок для большей убедительности.

    Аникита потянул толстовку вниз, скрывая утреннюю неожиданность и впустил раннюю гостью.

    – Решила лично дать тебе пинка и растормошить сонную муху, которой ты являешься по утрам. У нас сегодня препод тест проводит по «Пропедевтике внутренних болезней» и его нельзя про.. пус..кать, – последнее слово она с трудов выговорила, поскольку из спальни вышел обнаженный Сэмуэль и тут же скрылся в ванной, одарив причину такого раннего пробуждения ненавидящим взором.

    Они оба провели его взглядом и повернулись друг к другу только когда он с хлопком закрыл за собой дверь. Оксана тыкала пальцем в ту сторону, где скрылся мужчина и что-то явно пыталась спросить, но от увиденного не могла выговорить ни слова.

    – Щас слюной захлебнусь. Это что за красота ходячая у тебя в ванной плещется? – всё-таки смогла выговорить девушка. – Я хочу потереть ему спинку, и то, что ниже спинки, и выше, и вообще всего сзади и особенно спереди.

    – Тааак, спокойно. Приглуши блеск в глазах, а то я ослепну, и не капай слюной, которой ты давишься, на пол. Это друг, попросился переночевать на пару дней, – Аникита потянул её в кухню, на ходу заставляя разуваться.

    – Друг? У тебя нет друзей, кроме меня. Иначе я бы о нем знала. Аник, я хочу переехать к тебе жить, тоже на пару деньков, – она вцепилась ему цепкими пальчиками в одежду и умоляюще смотрела накрашенными до нельзя глазками, чуть ли не пуская слезу. – Я же теперь спать не смогу, зная, что по земле ходит такое обалденное тело без присмотра. И ты видел его татушку? Это же очуметь! На твоем месте я бы с него не слазила. Ну, если бы ты был девушкой и жил в одной квартире с таким… С этим… О, Боже, даже слова для него еще не придумали.

    Оксана наконец отлепилась от парня и приземлилась на стул, а Аникита смог с облегчением вздохнуть от того, что на нем больше никто не виснет и не трясет.

    – Стой. Подожди. Я ведь её уже видела, – девушка озадачено посмотрела на друга.

    – Согласен. Такое трудно забыть. Особенно если его достоинство ты рассмотрела в непосредственной близости, – это был намек на случай в морге со сдернутой простыней.

    И ему пришлось рассказать произошедшее, ведь отнекиваться было бесполезно.

    – Уаууу, вот это номер. Ну почему не я оказалась на твоем месте, а? – она расстроенно вздохнула, – Аааааа, такое пропустила. Была бы я с тобой, затащила бы его к себе домой.

    – Слушай, а это хорошая идея. Забирай себе. Я только ЗА, – Аникита оживился, представляя перспективу сплавить нежелательного сожителя к подруге, – Ты же знаешь, меня напрягает присутствие кого-либо в квартире дольше одного часа.

    – Да я в курсе, что ты у нас по жизни одиночка и не терпишь кого-нибудь рядом с собой долгое время. Наверное, поэтому у тебя и девушки долго не задерживались. Так, месяц другой и ты сбегал от них, как от чумы, – Оксана резко выпрямилась на стуле и ошарашено уставилась на парня, – А может ты… Ну… Этот… Гей? Раз у тебя с женским полом не клеится? И даже не мечтай, я тебе этого красавчика не отдам.

    Аникита возмущенно запыхтел, размахивая руками.

    – Ты думай, что говоришь. Никакой я не ЭТОТ, – он зашагал по небольшой кухне семимильными шагами и измерял её вдоль и поперек за пару секунд.

    – Я с ней никуда не пойду, – раздался голос с коридора и появился Сэмюэль, одетый в выстиранные, но не до конца высушенные вещи.

    «Какая же она приставучая. Не вовремя я вышел с утра. Пусть в мечтах любуется моим телом, которое случайно увидела, а в жизни я от своего мальчика не уйду, пусть и не надеется. Хотя с каких это пор он стал моим? Может и правда сбежать от него пока не поздно? – вампир осмотрел Аникиту с ног до головы и вдруг почувствовал запах возбуждения. ЕГО возбуждения, – Да уж, сбежать уже не получиться. Просто сил не хватит добровольно уйти от такого аромата. А вот запаха её духов я сам долго не выдержу и вышвырну её тельце с седьмого этажа»