Фенечки. Ночной певец

 Вдоль автотрассы свежая вырубка. Белеют пеньки на месте доброй сотни ясеней. За бывшими посадками железный скелет нового торгового павильона. Будут продавать "богатеньким буратинкам" экологию. Те любят, чтобы на их участках сразу же появились сосны и ели. Ох, ели, господа.

 Их коттеджи за железным каркасом. Стоят унылым ампиром в стиле "аля лихие девяностые" Но мало "живых" окон. В основном недострой-долгострой. На иных выцветшие баннеры "Продается". Ниже номер мобильника. Уныло, как и загораживающий всю эту "лепоту" железный каркас.

 Ночные фонари сквозь пелену мелкого дождя серебрят асфальт. Трасса более менее сносная. Здесь каждый день туда-сюда проезжает в сопровождении охраны один из "буратин". Ему главное, чтобы ЭТА дорога была в порядке. По ночам механическая метелка, урча, вылизывает асфальт. Азиаты в оранжевых жилетах, поднимая длинными пинцетами яркие упаковки из-под чипсов, проходят по обочине.

 Но сегодня чуть иначе. Не видно всего людского убожества. Мелкий дождь смыл едкую пыль. В очищенный воздух вдруг ворвался аромат весны. Запах раскрывающихся тополиных почек, нежных листочков с обломанной березки перемешался с ветерком, донесшимся от дальнего куста черемухи.

 Заполночь мелкий дождь совсем прекратился. В наступившей тишине со стороны срубленных ясеневых посадок донесся пересвист. Его сменили короткие щелчки, переливы. Потом пауза. И вдруг со стороны срамного недостроя послышался ответ. Такой же мощный по энергетике импульс любви и счастья.

 Удивительно рано, словно подгадав к странному празднику, зазвучала  вечная песенка. Обычно она начинается на недельку попозже, а сейчас заспешила. Не все соловьи поют по ночам. Только мастера, уверенные в своих способностях. Без суеты ведут певческую дуэль, замолкая под утро. Кажется, что в это время нет ни срубленной рощицы, ни уродливого железного каркаса, ни дикого долгостроя в стиле братковского ампира. Есть только вечная песня соловья, есть только это ещё не убитое человеком волшебство.