Черныш. Часть 3

Первым делом Андрей решил навестить девушку, которую сбил вчера, но его к ней не пустили. Ответили коротко:
— Пускаем только самых близких.
— А как она?
— Без сознания. Состояние тяжелое. Врачи делают всё, что в их силах.

   Андрей вышел на улицу, подошел к своему разбитому автомобилю, и тут мужчина, лет тридцати, окликнул его по имени.
— Вы — Игнатов Андрей?
— Я, а вы кто?
     Вместо ответа мужчина начал его фотографировать,  и пока Андрей приходил в себя, тот уже успел сделать не менее десятка снимков.
— Я — корреспондент газеты «Вести», Артем Чиграков. — Скажите, это вы сбили вчера ночью девушку? Что можете сказать в свое оправдание?

     У Андрея хватило ума не отвечать. Он сел за руль своей машины, начал разбирать замок зажигания, чтобы завести двигатель напрямую. Корреспондент не унимался. Просунув микрофон в разбитое окошко, он продолжал задавать вопросы.
— Скажите, а, правда, что вы сели за руль в состоянии алкогольного опьянения? Говорят, что в машине с друзьями вы продолжили пьянку? Скажите, а почему вы до сих пор на свободе? У вас что, влиятельные родители?
     Андрею удалось, наконец, соединить провода. Он выехал с территории больницы и осторожно, дворами и переулками, поехал домой.   
 
    Первое, что сделал Андрей, когда вошел в квартиру — поставил телефон на зарядку. Ведь он должен всегда быть на связи, а у него мобильник разряжен. Из кухни вышла мать.
— Сынок, что случилось? Ты где ночевал? Я тебе звонила, звонила…
— Потом мам. Потом всё расскажу. Хочу спать, просто с ног валюсь.
— Ну, иди, иди, поспи. Я пока обедом займусь.
     Женщина отправилась на кухню.
«Ну, наконец-то, — подумала она, с облегчением, — наконец-то у Андрюшки появилась девушка. Наверное, вчера на банкете познакомился. А то вцепился в эту свою Наташку. Та уж давно замужем, уже ребенка родила, а он все страдает».

     Лавина телефонных звонков обрушилась на Андрея после шестичасовых новостей. Звонили и на мобильный, и на городской, и все хотели узнать только одно: что же произошло. По местному телеканалу в строке новостей информация о ночном происшествии прошла в очень скудном варианте. Показали фотографию Андрея, увеличенную с его водительского удостоверения, и сообщили, что этот человек, Игнатов Андрей Валентинович, управляя автомобилем в нетрезвом виде, ночью, на Талнинской улице сбил девушку — Иванову Карину Петровну, предположительно семнадцати лет, которая находится сейчас в крайне тяжелом состоянии.

     Отвечая на звонки, Андрей сначала подробно рассказывал, как ехал, как притормозил, как девушка буквально кинулась ему под колеса. Рассказывал он и том, как дрался с дружком девушки, и как тот разбивал камнем лобовое стекло, но вскоре говорить одно и то же ему надоело, и он стал ограничиваться двумя фразами: «за рулем был трезв» и «всё это несчастный случай».

     Друзья переживали, знакомые в тайне злорадствовали — вот, мол, доездился. Но больше всех страдала мама.
— Как же так, сынок? Я-то думала  — у тебя девушка появилась, а оказалось…
— Мам, не трави душу, и так тошно. Скажи лучше, где денег достать? Отец даст, как ты думаешь?
— Отец? Не знаю. А много ли надо?
— Да уж немало. Мало-то, думаю, они не возьмут.
— Ты, что ж, решил откупиться?
— А что, лучше в тюрьму идти?
— Смотри сам. А как поймают на взятке, еще больше дадут. Уж если дел натворил – надо отвечать.
— Да не виноват я ни в чем. Она сама под колеса кинулась.
— Это что ж, с собой хотела покончить?
— Пьяная была в дым, вот и попала.
— Она, значит пьяная, а ты трезв как стеклышко.
   
    Андрей замолчал, а что тут говорить, если даже родная мать ему не верит.

     Под вечер, так, чтобы не встречаться с соседями, Андрей вышел во двор к своей машине. Куском целлофана, с помощью скотча, залепил разбитое окно. Потом сел в салон, снял рулевое колесо и, в довершении всего, отсоединил и унес домой аккумулятор. В таком виде, да с разбитым лобовым стеклом, машина вряд ли кого-то заинтересует. А вот к его скромной персоне интерес только возрастал.

     Звонить начали с самого утра и уже какие-то совершенно незнакомые люди. И откуда они только узнали номер телефона… Сначала в его адрес сыпались проклятья, потом начались угрозы, обещания подкараулить в темном переулке и отправить на тот свет. Отключить телефон Андрей не мог, вдруг следователь позвонит, и как только он об этом подумал,  капитан позвонил ему сам.
— Игнатов, с отцом говорил? — спросил он без всякого вступления.
— Да. Он сейчас в командировке за границей, — соврал Андрей, — но я с ним поговорю, когда приедет.
— Тут тянуть нельзя. Мне уже начальство звонит. Общественность активизировалась, пресса. Почему говорят, у вас убийца на свободе гуляет?
— Подождите, почему убийца, ведь девушка пока жива.
— Вот именно — пока. Врачи ничего утешительного не говорят. Так, что молись, Игнатов, если что, я тебя прикрыть уже не смогу.

     Андрей внес номер капитана в память и на незнакомые звонки старался не отвечать.  А спустя пару часов ему позвонил отец.
— Эх, рановато я тебе машину доверил, — сказал он, даже не поздоровавшись, — не думал я, что ты сможешь пьяным сесть за руль.
— Пап, я не пил.
— Ага. Ты не пил, а прибор показал ноль пять промили.
— Пап, никакого прибора не было.
— Не было? Постой, а как же они…
— Капитан сказал: «Дыхни», я дыхнул, вот и всё…
— Заливаешь…
— Серьёзно, пап.
     Мужчина помолчал, потом спросил:
— Ну и как ты теперь собираешься доказывать, что степень твоего опьянения определили на глазок?
— Доказать ничего невозможно. Нужны деньги.
— Ах, вот оно что! — протянул мужчина, — и сколько просят?
— А ты, сколько можешь дать?
— Надо посоветоваться с ребятами. Сам понимаешь — бизнес не только мне принадлежит. Завтра позвони, попробуем что-нибудь придумать.


      Андрей одел бейсболку с длинным козырьком, темные очки, и вышел из квартиры. В почтовых ящиках на первом этаже, торчали рекламные газеты. Обычно он не обращал на них никакого внимания, но в этот раз, проходя мимо, одну прихватил с собой. Посмотрев на последнюю страницу, туда, где печаталась колонка происшествий, он сразу увидел свою фотографию. Броское название статьи: «Пьяницы за рулем» — говорило само за себя. Андрей прочитал якобы им сказанные слова: «Я раскаиваюсь, я виноват, я сел за руль пьяным, превысил скорость и теперь готов понести любое наказание». Потом шли слова корреспондента: «А девушку уже не вернешь. Она, видимо, теперь на всю жизнь останется прикованной к постели». Внизу стояла подпись — Артем Чиграков.
      Андрей вспомнил нахального парня, который совал ему в лицо свой микрофон и со злостью отшвырнул газету в сторону.

      На улице он подошел к своему автомобилю. Чем заняться? Чем он обычно занимался в это время? Странный вопрос — колесил по городу в поисках клиентов. А теперь? Прав нет, машина разбита, он под домашним арестом.
     Андрей решил сходить к Сергею, поговорить. Ведь его отец крупный бизнесмен, может, выручит, даст в долг? Он уже надвинул пониже бейсболку, и тут его взгляд упал на отклеенный снизу целлофан, которым он вчера закрывал окно.
«Неужели кто-то уже попытался влезть?» — мелькнуло у него в голове.

     Открыв дверцу, Андрей не поверил своим глазам. На пассажирском сиденье, свернувшись клубком, мирно спала лохматая черная дворняга.
— Эй, дружок, ты что тут делаешь? — обратился он к собаке. — А, ну-ка, вылезай, это моя машина.
     Дворняга неохотно поднялась, потянулась и выскочила во двор, но убегать не стала, присела неподалеку. Андрей запер машину, приклеил целлофан и погрозил собаке пальцем.
— Запомни, псина, — это мой автомобиль. Больше сюда не залезай.
      Он подошел, хотел потрепать собаку за ухом, но передумал: вдруг у нее блохи…

     Мобильник Сергея оказался временно недоступен, и Андрей решил нагрянуть к товарищу без звонка. Жил тот недалеко. Уже через двадцать минут Андрей подошел к его дому. Консьержка при входе, не отрывая глаз от вязания, строго спросила:
— К кому?
— К Новикову Сергею.
— Уехал, с отцом. Еще утром. Куда — не знаю. Когда вернется — не знаю…
— Скажите, а…
— Ничего не знаю.

     Вздохнув, Андрей вышел на улицу. Черный пес ждал его у подъезда.
— Эй, дружок, ты что за мной бегаешь? Ничем угостить я тебя не могу.
      На этот раз Андрей решился и почесал собаку за ухом. Та радостно завиляла хвостом.
«Ну, все, — подумал Андрей, — зря я это сделал. Теперь не отвяжется».

     Он сел на лавочку возле подъезда, посмотрел собаке в глаза, спросил:
— Ну, и как же тебя зовут? Дружок? — собака напряглась, подняла уши, — Может Лайка? Барбос? Бобик?  А я понял. Ты же черный значит Ворон, или Цыган, нет — Черныш.
     Собака неожиданно завиляла хвостом.
   «Ничего себе. Я, оказывается, умею собачьи клички отгадывать».
— Ну, Черныш, куда идем? — спросил Андрей громко.
     Дворняга радостно закрутилась на одном месте.
— Давай, веди меня по своим собачьим тропам.
     Как ни странно, но собака с готовностью побежала вперед, увлекая парня за собой.
   «Пёсик-то, видимо, не всегда жил на улице. Наверное, сбежал от хозяев, или потерялся», — подумал Андрей, шагая за своим новым проводником. 

     Он не задумывался над тем, куда идет. Просто шел, глядя себе под ноги, какими-то незнакомыми дворами и вскоре оказался рядом со своей родной школой. Собачка прибавила скорости, словно именно сюда она и спешила, проскочила в открытую калитку, несмотря на табличку, предупреждающую о том, что выгул собак строго запрещен, и стала весело носиться по зеленой ухоженной лужайке перед школой. 

     Не зная зачем, Андрей двинулся вслед за ней. Он прошел знакомой аллеей, поднялся по лестнице, вошел в вестибюль. Конец августа. В школе шли ремонтные работы в авральном режиме. Взад- вперед сновали рабочие, бригадир громко кричал, отдавая приказы подчиненным, те так же громко спорили, и сквозь весь этот шум пробивался знакомый голос директрисы.
     Зинаида Степановна, стоя в конце коридора, отчитывала маляров. Андрей невольно улыбнулся. Ему припомнился выпускной вечер, актовый зал, сцена и директриса вручающая аттестаты зрелости.

     Отдав последние наставления, Зинаида Степановна повернулась и пошла по коридору, с удивлением разглядывая странного гостя. Андрей быстро снял очки и кепку.
— Здравствуйте, Зинаида Степановна, — громко произнес он.
     Женщина прищурила глаза.
— Игнатов? Явился дружок. — Она осуждающе покачала головой. — Небось, за характеристикой пожаловал?
— Нет, я просто мимо проходил.
— Учти, Игнатов, ничего хорошего я о тебе не напишу. Припомню все твои художества.
— Какие?
— Сам знаешь, какие. Уроки срывали? За школой курили? К девочкам приставали?
— Да это не я! Это Серега Новиков.
— И Новиков твой хорош. Тоже, поди, пьяным за руль садится?
— Серега? Да у него и машины-то нет.
— А у тебя, значит, есть. Значит, можно теперь лихачить и людей сбивать?

     Андрей не стал ничего объяснять, и женщина сменила тон.
— Ты в больнице у нее был?
— Был, но к ней не пускают.
— А кто такая? Что за Иванова Карина. Я что-то такой не знаю.
— Да она и не Иванова, скорей всего. Это я на ходу придумал. Дежурный не хотел скорую помощь высылать, пока я фамилию пострадавшей не назову, вот я и ляпнул первое, что пришло в голову.
— Ах, вот оно что. А, ну-ка, пойдем со мной.

     Зинаида Степановна направилась в свой кабинет и уже там, достав из шкафа большую папку, стала размышлять вслух:
— Если она не приезжая, значит, должна была учиться в нашей школе.
     Женщина начала проверять списки учащихся и очень скоро нашла то, что искала.
— Есть! Карина Савина. Школу закончила в этом году. А училась она всего-то один десятый класс. Вот почему я ее и не запомнила. Так, подожди-ка.
     Зинаида Степановна достала мобильный телефон, позвонила:
— Алло, Зоя Сергеевна, спуститесь, пожалуйста, вниз. Я в кабинете, — и, обращаясь к Андрею. — Помнишь — Зою Сергеевну?
— А как же. Вела математику.
— Она у них была классным руководителем, сейчас с ней поговорим.
— Через пару минут в кабинет постучали.
— Можно?

    Увидев Андрея, женщина нахмурила брови.
— Игнатов! Вот уж не ожидала…
— Здравствуйте, Зоя Сергеевна.
— Я-то здравствую, а вот ты, похоже, катишься по наклонной!
— Зоя, — подала голос директриса, — мы хотели с тобой поговорить, о Савиной Карине.
— О Савиной? А причем здесь Савина?
— При том, что именно ее сбил Андрей, — пояснила женщина.
— Постойте, но, ведь в новостях говорили про какую-то Иванову?
— Это я всех запутал. Не специально, конечно, — попытался оправдаться Андрей, Зоя Сергеевна, поверьте, это был несчастный случай.
— Трезвым надо ездить, тогда бы и случаев несчастных не было.
— Зоя, подожди, — остановила ее директриса, — расскажи лучше, что за девочка была эта Савина.
— Тихая, скромная, училась неплохо. Но могла бы достичь большего, если бы не Крюкова.
— Юля!? О, это та еще штучка, — протянула Зинаида Степановна. — С ней лучше не связываться.
— А Савина связалась. Прямо на глазах девочка меняться стала. Хорошо еще, что школу успела закончить, а так, неизвестно на что бы ее эта Крюкова подбила…
— А дома у нее как?
— Родители в разводе. Жила с матерью, а та… Сами понимаете —  муж от нее ушел, она и раскисла…
— Тебе, Игнатов, надо бы к ней сходить, — посоветовала директриса, — прощения попросить, повиниться. Помощь свою предложить.
     Андрей вздохнул.
— Я ее адреса не знаю.
— Адрес сейчас найдём.

   Директриса открыла шкаф и извлекла оттуда толстую папку с личными делами учеников. Маленькая фотография девушки на листке с фамилией: Савина Карина, показалась ему абсолютно незнакомой. Девушка, которую он привез в больницу, выглядела, казалось, совершенно иначе.
— Запоминай, — проговорила директриса, — Улица Майская, шесть, квартира девять.
— Запомнил. Майская, шесть, квартира девять.

     Оказавшись на улице, Андрей решил позвонить следователю.
— Иван Васильевич, это Игнатов звонит.
— Надеюсь, с хорошими новостями?
— Да. Я тут выяснил, что фамилия девушки не Иванова, а Савина. Карина Савина.
— И что? Мы это уже определили без тебя. Ее мать приходила в больницу.
— Приходила?
— Слушай, Игнатов, я зачем тебя на свободу выпустил?
— Да я помню, чтобы денег раздобыть.
— Вот и действуй. А слов таких по телефону больше не произноси. Понял меня?
— Понял.
— Тогда пока.

     Встречаться с матерью Карины, Андрей ужасно боялся, но что поделать — и через это ему, видимо, придется пройти. Ведь извиниться перед женщиной он просто обязан.
     Отыскав нужный дом, он поднялся на третий этаж, долго стоял перед дверью, не решаясь позвонить, и всё повторял и повторял слова, которые собирался сказать. На его неуверенный звонок в квартире послышались шаркающие шаги. Дверь распахнулась.

     На пороге стояла женщина с заплаканными глазами. Она уставилась на незваного гостя безразличным взглядом, и у Андрея неожиданно перехватило дыхание. Со всей остротой и ясностью, он понял вдруг, сколько горя и страданий причинил этой женщине. Мало того, что от нее ушел муж, так вот теперь еще и дочь в больнице. Что он мог ей сказать? Какие слова утешения найти?
— Слушаю вас, — сказала женщина устало.
— Я это… Вы это… Вы — мама Карины?
— Да.
— Э… Я слышал, вы навещали ее сегодня в больнице. Скажите, как она?
— А ты откуда знаешь мою дочь?
— Я? Я ее не знаю.
— Ты, вообще, кто такой?
— Я это…
     Женщина прищурилась.
— Ах, это ты – Андрей Игнатов…
— Да, это я. — выпалил парень. — Я виновен в том, что ваша дочь сейчас в больнице. Но, поверьте, я сам ужасно переживаю. Я не хотел, я пришел…
— Ты не хотел? Ты пришел? Да как ты посмел сюда явиться! Ты — убийца!

     От этих слов у Андрея внутри все сжалось.
— Не говорите так! Ваша дочь жива.
— Убирайся отсюда,  негодяй. Мало того, что чуть не отправил девочку на тот свет, еще и обчистить успел — мерзавец!
     У Андрея потемнело в глазах.
— Как обчистить? Побойтесь Бога! Я ее в больницу привез!
— Ага, привез. А колечко с цепочкой себе на память оставил?
— Да, как вы могли подумать такое… ваша дочь, между прочим, была сильно пьяна!
— Пьяна!? Может, она сама под колеса бросилась! А ну, убирайся отсюда! —      
     Женщина угрожающе шагнула вперед, заставляя Андрея попятиться.
— Убирайся, пока я соседей не позвала.
     Он уже собрался бежать, но в последний момент обернулся.
— Я пришел сюда, чтобы извиниться, — произнес он решительно, —  поэтому говорю вам — простите меня, если сможете.

     Дома Андрей никак не мог успокоиться. На сердце тяжелым грузом лежали те несправедливые обвинения, которые женщина бросала ему в лицо. «Девушку оказывается еще, и ограбили, а ее мать подозревает в этом меня, — рассуждал он. — Но кто же мог это сделать? Странный вопрос. Конечно, этот ее долговязый дружок.
Пока я находился без сознания, он снял с несчастной все ее украшения, а меня начал охаживать ногами. И не потому ли он отказывался ехать в больницу?»

      Андрей решил поговорить об этом с Сергеем, но его мобильный оказался недоступен, а дома к телефону подошел отец.
— Сергея нет, — ответил тот, как только узнал, что звонит Андрей, — Куда-то ушел, не знаю.
      Андрей хотел поговорить с мужчиной на счет денег, но в трубке уже зазвучали короткие гудки. Странно, раньше отец Сергея был более разговорчив: всегда отпускал пару шуток и о местонахождении своего сына хорошо знал. «Не хотят разговаривать, — сделал вывод Андрей. — Что ж, навязываться не станем»

      Масла в огонь подлила мать. Вернувшись с работы, она сразу накинулась на несчастного парня.
— Лежишь! В потолок смотришь. А мне по твоей милости на работе проходу не дают.
— Интересно, а в чем же ты виновата?
— Как в чем? Плохого сына воспитала.
— Плохого?
— Ну, если человек позволяет себе в пьяном виде сесть за руль, хорошим такое воспитание не назовешь.
— Мама, повторяю тебе, это был несчастный случай, и если ты мне не веришь…
   Он отвернулся к стене, давая понять, что говорить больше не о чем. Немного постояв, женщина вздохнула и пошла на кухню.

Часть 4: http://www.proza.ru/2013/05/04/570