Рядовой Кукушкинд в лапах разведки

Начало здесь http://www.proza.ru/2010/12/31/342

Часть 1. Иностранный шпион
     Рядовой Кукушкинд стоял у окна ротной курилки, курил и посматривал на забор своей воинской части. Ему из окна был хорошо виден участок забора с плохо прибитой доской, известной всему личному составу полка, включая полковника. А вот в неясном свете наружных фонарей части показалась грузная фигура самого полковника. Он откинул доску, протиснул свой немалый живот в щель, и исчез из виду. Кукушкинд докурил сигарету, ещё немного подождал, и пошёл к забору.
     От щели в заборе шли две утоптанные тропинки: одна широкая в сторону общежития ткацкой фабрики, а вторая поуже в сторону военного городка. Кукушкинд пошёл по второй. Подошёл к хорошо знакомому ему дому, поднялся на второй этаж, тихонько постучал в заветную дверь условным стуком, и приглушенным голосом сказал условный пароль: "У вас продаётся славянский шкаф?" Обычно ответ с той стороны был: "Шкаф продан, зато есть широкая двухспальная кровать!", после чего дверь открывалась, и Кукушкинд попадал в горячие объятия полковничихи. Но на этот раз отзыва не было. Тишина.
     Кукушкинд нажал на дверь, она легко открылась. За ней никого не было, но из спальни были слышны какие-то голоса. Кукушкинд подошёл к двери спальни. Оттуда доносился тихий женский плач и раздавался грубый мужской голос: "На кого работаешь, Анна Чапман? У тебя какое было задание? Узнать его имя! Почему ты не выполнила задание?"
     Кукушкинд распахнул дверь и вошёл в спальню. На кровати лежала связанная полковничиха в пижаме, а над ней навис мужик в плаще, велюровой шляпе и в чёрных очках, с горящей паяльной лампой в руках. Кукушкинд вытащил из пачки сигарету и сказал:
     - Эй, мужик! Дай прикурить!
     Мужик вежливо поднес к Кукушкинду пламя паяльной лампы, потом поставил её на стол, стрельнул у Кукушкинда сигарету, прикурил её от лампы, и спросил Кукушкинда:
     - Ты кто?
     - Я рядовой Кукушкинд!
     - Нифигасе! А я иностранный шпион, засланный к вам узнать твоё имя!
     Кукушкинд вздохнул и грустно произнёс:
                Что в имени тебе моём?
                Оно умрёт, как шум печальный
                Волны, плеснувшей в берег дальный,
                Как звук ночной в лесу глухом.
     Шпион от неожиданности сел на стул и закричал:
      - Класс!! Сам сочинил?!
      - Что я, Пушкин, что ли? - обиделся Кукушкинд, - Так, просто в голову пришло.
      - Ну ладно, - сказал шпион, - пойду сообщу морзянкой Юстасу, что возникли непредвиденные осложнения. Пусть пришлёт деньжат!

Часть 2. Сааведра Михайловна
       Кукушкинд погасил паяльную лампу, оставленную шпионом на столе, развязал полковничиху и спросил:
       - Почему ты мне врала, что тебя зовут Соня? Тебя оказывается зовут Анна.
       - Нет, Анна - это мой шпионский псевдоним в иностранной разведке, а Соня - тоже псевдоним, но в нашей разведке. На самом деле меня зовут Сааведра Михайловна. Я двойной агент. Работаю на две разведки. Одной моей зарплаты нехватает на жизнь. А у моего полкаша разве зарплата? Одни слёзы!
       - Скажи, а зачем им нужно моё имя?
       - Да оно им вовсе не нужно! И ты им совершенно не интересен. Понимаешь, нужно, чтобы всегда были секреты. Если их нет, их надо придумать. Потому что существуют многочисленные разведки, контрразведки, всякие секретные отделы во всех госучреждениях, в НИИ, на заводах, в вузах и даже больницах. Пишут секретные отчёты, защищают секретные диссертации, печатают секретные научные статьи в секретных научных журналах. И целая армия агентов госбезопасности бдительно охраняет эти секреты. А другая армия агентов, только иностранных, охотится за этими секретами. Или делает вид, что охотится. Сотни тысяч людей вместо того, чтобы махать лопатами или стоять у станков, играют в секреты, и получают за это неплохие деньги, а вдобавок ещё и пользуются уважением народа. Быть шпионом престижно. О них пишут детективы, ставят фильмы, сочиняют легенды. Орденами награждают.
       - А тебя наградили?
       - Нет, награждают начальников, а рядовых агентов вроде меня посылают на мелкие задания.
       - А куда тебя посылали?
       - Вот все думали, что я сбежала от своего полкана, а на самом деле меня посылали резидентом в бантустан Бечуаналенд узнать, сколько бананов в день съедают тамошние негры.
       - А это где?
       - В Африке. Так вот, я узнала, что они бананов вообще не едят. И оказалось, что это и есть их главный секрет. Они меня за это выслали из ихнего бантустана, а наши в ответ выслали их резидента, который пытался узнать, почему у нас не выпускают пуговицы для женских лифчиков, а покупают китайские. Они этого никак понять не могут.
      - А что ты будешь делать теперь?
      - Пока не знаю. Наверное получу новое задание. Однако посмотри в окно, уже светает. Скоро придет от своей поварихи мой полкаш, да и твой старшина роты вот-вот проснётся. Иди скорей!
      Кукушкинд быстренько добрался до дырки в заборе, и увидев вдалеке возвращающегося полковника, поскорее прошмыгнул в щель. Через несколько минут он уже лежал под одеялом на своей кровати.

Часть 3. Полковник Маранин
       Рядовой Кукушкинд только собрался покурить после обеда, зашёл в ротную курилку и достал пачку сигарет "Прима", как услышал крик дежурного по роте: "Кукушкинд! Срочно к командиру роты!" Тихо упомянув маму командира роты, а заодно и дежурного, Кукушкинд постучался в кабинет командира роты, услышал "Войдите!", и зашёл. Командир роты стоял навытяжку перед человеком сугубо штатской наружности с небольшими усиками, в очках. Штатский протянул Кукушкинду руку и представился:
       - Полковник госбезопасности Маранин. Вы можете звать меня Игорь Юрьевич. Товарищ капитан, вы не могли бы оставить нас одних с товарищем Кукушкиндом?
       - Конечно, конечно, товарищ полковник, - заторопился командир роты, - а можно вас спросить, товарищ полковник, это вы написали книгу "Мифосибирск" и другие книги? Я их все читал, и мне они очень понравились, а моя жена просто в восторге...
       - Это только для конспирации, - сурово прервал его полковник Маранин, - а основная моя работа - госбезопасность! Вы всё ещё здесь, товарищ капитан?
      Капитан выскочил за дверь. Полковник предложил Кукушкинду сесть, сел сам, и сказал:
      - Товарищ Кукушкинд, наша сотрудница, известная вам как Соня Подберёзкина, она же Сааведра Михайловна Сервантес, рекомендовала вас как надёжного человека с выдержанным, истинно нордическим характером. И вы не женаты, что характеризует вас как здравомыслящего человека. Мы хотим поручить вам ответственное задание. Для начала вы пройдёте курс обучения в разведшколе, где вас научат прыгать с парашютом, передавать морзянкой шифрованные сообщения и открывать армейским штык-ножом консервные банки с мясной тушёнкой. После чего вас забросят резидентом в страну, название которой вы узнаете только когда сами туда прибудете. Это приказ, и он не обсуждается. Попросите капитана войти.
       Когда командир роты вошёл в кабинет, полковник Маранин сказал ему:
       - Товарищ капитан, я знаю, что вы подслушивали под дверью, поэтому я избавлен от необходимости объяснять вам, какое задание мы намерены поручить рядовому Кукушкинду. Вы сейчас отправите его для конспирации якобы на гауптвахту. Внешние атрибуты: шинель не подпоясана, подмышкой буханка хлеба. Ваш старшина роты будет его сопровождать. Из гауптвахты мы заберём его сами. До свидания, товарищ капитан. До скорого свидания, товарищ Кукушкинд.
       С этими словами полковник Маранин повернулся, и вышел из комнаты.

Часть 4. Гарнизонная губа
      Когда старшина повёл Кукушкинда на гарнизонную гауптвахту, все солдаты роты сочувственно спрашивали его, за что упекли. Помня приказ командира роты не открывать секрета, Кукушкинд отвечал "За подворотничок. Плохо подшил", на что вся рота дружно возмущалась. А как же тогда быть с неотъемлемым правом "стариков" подшивать подворотнички "стойкой"? Это же грубое нарушение незыблемых армейских традиций!
     Гауптвахта располагалась тут же, в военном городке. Когда Кукушкинд со старшиной пришли туда и зашли в комнату дежурного, там уже сидел полковник госбезопасности Маранин, а перед ним стояли столбом по стойке "Смирно" начальник "губы", её комендант и дежурный. Полковник отпустил старшину, и они с Кукушкиндом пошли к армейскому "газику", ожидающему их у входа на гауптвахту. Через несколько минут они уже подъезжали к стоящему наготове вертолёту. Когда вертолёт поднялся в воздух, Кукушкинд увидел сверху в иллюминатор свою воинскую часть, военный городок, и с тоской нашёл взглядом дом, где жила Соня, она же Анна и Сааведра.
      - Скоро увидитесь! - сказал полковник Маранин, умеющий читать чужие мысли.
    Разведшкола оказалась уютным особнячком в живописном месте посреди тенистого парка. В целях конспирации она была замаскирована под диспансер для аутистов, и для убедительности маскировки половина состава её курсантов действительно были аутисты, которые конечно не ходили на занятия, а целый день болтались по парку в поисках что бы такое сожрать. На этот счёт в школе были спартанские порядки, рацион питания был очень скудный (это было частью программы подготовки шпионов и диверсантов), а на стене в столовой висел не оставляющий места для иллюзий лозунг
                НЕ ДЕЛАЙТЕ ИЗ ЕДЫ КУЛЬТА!
     В общем, оказалось, что Кукушкинд взял свою буханку хлеба не зря. Правда, он поздно это понял, и только увидев несущуюся к нему толпу дебилов успел отломить и сжевать горбушку, как был снесён и вытоптан наподобие газона, а остатки его буханки мгновенно исчезли без всякого следа. Кстати, эта горбушка оказалась для Кукушкинда единственным ужином в первый день его пребывания в разведшколе. Впрочем, ничего необычного в этой ситуации нет, то же самое происходит со всяким вновь прибывшим арестантом гауптвахты. Недаром опытные служаки сами берут и другим советуют прихватить на "губу" буханку хлеба из своей части.

Часть 5. Разведшкола
     Несмотря на опасения Кукушкинда, учиться в разведшколе оказалось нетрудно. Он сначала боялся, что его заставят прыгать с парашютом, но ему объяснили, что из-за сокращения финансирования подготовки шпионов занятия идут по сокращённой программе: только тренировки по открыванию консервной банки с мясной тушёнкой армейским штык-ножом. Причём банка была учебная, сплошная металлическая болванка. Не зная этого, многие курсанты пытались её вскрыть. Поэтому, сберегая единственный штык-нож в учебном инвентаре школы, преподаватель только показывал, как надо вскрывать банку, а курсантам это делать не доверял, и ставил зачёты всем подряд, даже аутистам, если они из любопытства заглядывали на занятия.
     Кстати, среди аутистов было много выдающихся личностей. Один из них знал 30 языков. Он их выучил случайно. Когда разведшкола ещё финансировалась по полной программе, один из преподавателей заказал словари-разговорники на тридцати языках мира. Аутист тайком залез ночью в библиотеку, спутав её со столовой, и утром вышел оттуда с просветлённым лицом, обращаясь ко всем с тёплым приветствием на разных языках. Как выяснилось, он за ночь прочитал все разговорники, и научился в совершенстве говорить на всех тридцати языках. Разведывательное начальство пыталось использовать его выдающиеся способности и посылало его в разные страны мира с разведывательными заданиями. Но он каждый раз забывал, в какой стране находится, и в Китае говорил на суахили, а в Намибии - на шанхайском диалекте китайского языка.
     Кукушкинд не был аутистом, и не обладал способностями к языкам. Собственно, и не только к языкам. А вскрывать консервные банки он умел и до разведшколы. Так что через неделю учёбы в разведшколе начальство сочло его достаточно подготовленным к работе резидента в странах "третьего мира", и вручило ему соответствующий аттестат. За ним прилетел на вертолёте полковник госбезопасности Маранин, и отвёз его обратно в ту же часть. По дороге он объяснил Кукушкинду, что это делается для конспирации. Он должен был сказать своим сослуживцам, что всё это время пробыл на "губе", а о разведшколе и программе подготовки в ней - никому ни слова. Это секрет. А на шпионские задания он будет ходить через знакомое ему зеркало, которое находится в квартире Сони, она же Анна и Сааведра. Через неё он будет получать задания, и она же научит его, как попадать точно в заданное место.
     Вернувшись в роту, Кукушкинд продолжал служить как раньше. За это время у него окончился второй год службы и начался третий, так что он стал "дедом". Старшина роты теперь сквозь пальцы стал смотреть на его самоволки, а командиру роты вообще всё было до лампочки. Он понимал, что его служба подходит к бесславному концу. Возраст у него вышел, ему скоро присвоят звание майора и выпихнут в запас.

Часть 6. Арарат
     Рядовой Кукушкинд сидел после ужина в ротной комнате досуга и смотрел телевизор. Шла передача об истории разных городов. Ведущая сказала: "А теперь известный писатель и историк Игорь Юрьевич Маранин из города Новосибирска сообщит нам интересные факты из истории его города". На экране появился полковник госбезопасности Маранин. Он нашёл глазами сидящего среди других солдат Кукушкинда, и сказал:
      - Товарищ Кукушкинд, вам поручается ответственное задание. Немедленно идите к вашему агенту по связи Соне, она сообщит вам подробные инструкции по заданию. Она вас уже ждёт. Командир части у поварихи. Действуйте!
     Повернулся к карте города, и начал рассказывать что-то о мосте через реку Обь. Кукушкинд ошалело вертел головой, ожидая реакции сидящих перед телеком солдат из его роты. Но все спокойно смотрели на экран. Кукушкинд толкнул сидящего рядом Пружанского и спросил его:
     - Что он сказал?
     - Ты что, не слышал? Он рассказывает, как строили железнодорожный мост через реку!
     - А мою фамилию он не упоминал?
     - Кукушкинд, ну ты ваще погнал! Какое ты имеешь отношение к мосту и к Новосибирску!
     Это была правда. Кукушкинд в Новосибирске никогда не был, и слабо представлял себе, где находится этот город. Он тихонько встал, и прямиком пошёл к забору.
     Полковничиха Соня, она же Анна, она же Сааведра Михайловна Сервантес, его уже ждала.
     - Заходи скорей! У нашей разведки появились сведения, что американцы ищут на горе Арарат древний манускрипт, оставшийся там от экспедиции Ноя на ковчеге во время Всемирного Потопа. Тебе поручается разведать, что это за манускрипт, и по возможности узнать его содержание. А если тебе удастся самому его найти, то ты его с собой не уноси, оставь где лежал, чтобы не было международных осложнений. Понял?
     - А где этот Арарат?
     - Это неважно. Ты сейчас станешь перед зеркалом, скажешь:
                На горе Арарат
                Растёт крупный виноград!
Хлопнешь три раза в ладоши - и будешь на Арарате. Правда, там сейчас холодно, а ты без шинели. Так что не задерживайся! Как возвращаться, ты знаешь.
     Кукушкинд сделал всё как было велено, и оказался на плоской вершине горы, покрытой снегом. Дул холодный ветер, и никакого винограда вокруг не было и в помине. Лежало несколько брошеных лопат, видимо были раскопки. Судя по всему, американцы манускрипта так и не нашли. Кукушкинд уже собрался идти к висящему невдалеке светлому прямоугольнику - входу назад в гостеприимную тёплую квартиру Сони, как вдруг увидел торчащий из-под снега угол чего-то похожего на старую облезлую овечью шкуру. Он осторожно потянул за этот угол, и вытащил полуистлевший пергамент, покрытый какими-то странными буквами, похожими на рыболовные крючки. Это был древний язык иврит, но Кукушкинд его не знал, и даже не подозревал о существовании такого языка. Но на него нашло озарение (такое с ним бывало и раньше), и он легко прочитал написанное. Это была страница из судового журнала ковчега. Как было принято в то время, запись в судовом журнале была сделана стихами:
                Старый мудрый шкипер Ной
                Часто ссорился с женой,
                И прослышав о потопе,
                Он ковчег построил свой.
                Посоветовавшись с Богом,
                Подбирал команду строго:
                В ней не силушка нужна,
                А симметрия важна.
                Вот блондинка и брюнетка,
                Вот со скромницей кокетка,
                С эскимоской - негритянка,
                С лесбиянкой - лесбиянка.
                Выйдя в море, в аккурат
                Взяли курс на Арарат.
                Нас Господь ведёт с небес,
                Нам не нужен GPS.
                Что за шум на полубаке?
                Все приметы женской драки!
                Ну конечно, всё она,
                Моя вредная жена.
                Ной решительно хватает
                За грудки свою жену,
                И за борт её бросает
                В набежавшую волну...
     Дальше пергамент был оборван. Помня наставления Сони, Кукушкинд аккуратно положил манускрипт на место и присыпал его снегом. Вернулся в радостные объятия ожидавшей его Сони, пересказал ей стих, и намекнул на заслуженное вознаграждение своих успешных действий. Но Соня сказала, что ей ещё нужно передать морзянкой полковнику Маранину содержание манускрипта, а Кукушкинду пора возвращаться в роту.

Часть 7. Юстас
     Вечер не обещал никаких неожиданностей. Кукушкинд, как обычно, дождался у окна курилки того момента, когда полковник пролез через щель в заборе и ушёл к своей поварихе, ещё немного подождал, и пошёл к полковничихе. Обычный обмен "пароль-отзыв" - и горячие объятия. Но не успели любовники войти во вкус любви, как из прихожей послышался скрежет ключа в замке, скрип открывающейся входной двери и тяжёлые шаги полковника! Почему он так рано вернулся?! 
     Кукушкинд и Соня едва успели одеться, как раздался вежливый стук в дверь спальни и виноватый голос полковника:
     - Простите, что побеспокоил, мне срочно нужно посоветоваться с вами обоими.
     Соня открыла дверь. Вошёл смущённый полковник, махнул рукой на приветствие Кукушкинда, сел на стул, достал из кармана листочек бумаги, и обратился к Соне:
     - Прости меня, дорогая, ты же знаешь, что я хожу по вечерам к поварихе Глаше. Ну что делать, бес в ребро. Сегодня я пришёл к ней домой, а её дома нет. Я пошёл к ней на кухню в столовую. Там никого нет, все ушли, но в кладовке при кухне горит свет. Дверь приоткрыта, я тихонько заглянул внутрь. Смотрю, Глаша достала с верхней полки большую кастрюлю, заглянула в неё, что-то там покрутила. Взяла поварёшку, и начала постукивать ею по боку кастрюли. Я прислушался: да это же морзянка! Точки-тире! Я морзянки не знаю, но успел записать точками и тире, что она передавала. Как я понимаю, у неё в кастрюле помещается шпионский радиопередатчик! Дорогая, я знаю, что ты работаешь в разведке и изучала морзянку. Посмотри, что здесь написано.
     Соня расправила листочек на столе, взяла карандаш, и через несколько минут перед ними лежал текст расшифрованной радиограммы:
                ЮСТАС ЦЕНТРУ ТЧК У БАБУШКИ МЕНСТРУАЦИЯ ЗПТ СРОЧНО ВЫСЫЛАЙТЕ ПРОКЛАДКИ ТЧК
     Все трое молчали, вдумываясь в смысл радиограммы. Наконец полковник сказал:
     - У меня нет никаких предположений.
     Догадливый Кукушкинд высказал своё мнение:
     - А я думаю, что прокладки - это деньги. Соня, ты помнишь того мужика, который тут угрожал тебе паяльной лампой? Он что-то говорил о том, что пошлёт радиограмму какому-то Юстасу, чтобы тот прислал денег. Так вот, Юстас - это повариха тётя Глаша, и она теперь запрашивает свой Центр, чтобы прислали денег!
     - Кукушкинд, какой же ты умный! - восхитилась Соня, - прямо сейчас сообщу морзянкой текст шифровки полковнику Маранину, и будем ждать его решения.   

Часть 8. Шпионская сеть
     Соня порылась в сумочке и достала свой радиопередатчик. В отличие от устаревшей модели передатчика поварихи Глаши, вмонтированного в кухонную кастрюлю, аппарат Сони был встроен в тюбик с губной помадой, и представлял собой последнее достижение нанотехнологии. Он был разработан в совершенно секретном НИИ, руководителя которого из конспиративных соображений называли только инициалами О.А. Для передачи сообщений использовались не обычные радиоволны, а специальные нанолучи, которые распространялись на неограниченные расстояния с неограниченной скоростью. И делалось это без помощи, хотя и при посредстве электромагнитного излучения. 
     Пока Соня передавала морзянкой шифрованную радиограмму полковнику Маранину, мужчины деликатно вышли на балкон покурить и обсудить последние футбольные новости. Надо же - оба главных претендента на "золото" - ЦСКА и "Зенит" потеряли очки, причём свои армейцы (лопухи!) проиграли в Казани безоговорочно, а питерцы едва унесли ноги в Краснодаре.
     Несмотря на поздний час, полковник Маранин тут же отозвался и сообщил, что он давно уже подозревал наличие глубоко законспирированной шпионской сети по соседству с воинской частью Кукушкинда. Причём главная задача этой сети состоит в том, чтобы узнать имя Кукушкинда. Ядром этой сети является повариха Глаша, а её агентами - девочки с ткацкой фабрики. В связи с этим он просит командира части из конспиративно-тактических соображений продолжать близкие отношения с поварихой, а Кукушкинда - почаще общаться с девочками. Учитывая сложность оперативной обстановки, полковник Маранин собирается подключить к расследованию группу независимых экспертов Ерёминых, как только они в полном составе вернутся с субботней рыбалки.
     Вечер закончился мирным чаепитием втроём на гостеприимной кухне квартиры полковника и Сони, после чего полковник засобирался, как обычно, проверять посты. Кукушкинд был бы не прочь остаться у Сони подольше, но она, утомлённая событиями этого вечера, решительно отправила его спать в казарму.

Часть 9. Дембельский альбом
     Срок службы рядового Кукушинда подходил к концу, и он уже начал собирать дембельский альбом. В нём стали появляться уникальные фотоснимки! Вот Кукушкинд стоит босиком на снегу в одних чёрных армейских трусах до колен около небольшого столбика с блестящим шаром наверху, положив на него руку. На заднем плане снимка видно низкое здание барачного типа, и около него несколько человек в не нашей военной форме показывают пальцами на Кукушкинда и смеются. Это он на американской антарктической станции "Амундсен-Скотт" на Южном полюсе. Вот он в шинели и меховой шапке-ушанке на фоне египетских пирамид, а рядом бедуин с верблюдом помирают со смеху. И ещё много подобных снимков. Причём это не какой-нибудь фотошоп - все снимки подлинные, сделанные лично Соней с помощью шпионской 3D-фотокамеры, вмонтированной в наклеенную ресницу. Ведь чудесное зеркало было целиком в их распоряжении с Соней, а через него можно было попасть в любую точку планеты, куда только пожелаешь. Нужно было лишь поточнее назвать место, где хочешь побывать, а ещё лучше сказать стишок, где упоминается это место. Можно даже собственного сочинения, например:
                Ту-ту-ту, ту-ту-ту,
                Мы поедем в Тимбукту!
     Впрочем, сейчас туда лучше не надо. Будь я на месте Кукушкинда, я с удовольствием побывал бы на небольшом необитаемом тропическом островке в сердце Тихого океане, например в архипелаге Кука, да так бы там и остался. Но я не Кукушкинд.
     А в остальном жизнь Кукушкинда протекала спокойно и беззаботно. Его как "деда" уже не ставили в караул и не давали ему никаких других нарядов. Шпионских заданий он больше не получал, иностранные шпионы с попытками узнать его имя к нему больше не лезли, и полковник госбезопасности Маранин объяснил ему причину. Дело в том, сказал полковник, что его имя и так всем хорошо известно. Но поскольку оно считается военной тайной, то вражеские спецслужбы делают вид, что пытаются эту тайну узнать, а свои спецслужбы делают вид, что её героически охраняют. Причём вражеские спецслужбы стараются сохранить эту тайну гораздо больше, чем свои. Потому что если какой-нибудь идиот из их разведки напишет своему начальству отчёт с якобы раскрытым именем Кукушкинда в надежде получить за это награду, и отчёт достигнет верхов, то ассигнования на эту работу прекратят, самого шпиона уволят, а специально созданную под это задание шпионскую сеть свернут или того хуже - сдадут вражеской контрразведке, чтобы самим с ней не возиться. Наши спецслужбы тоже пострадают. Рядовых агентов сократят, а самого полковника Маранина переведут на хозработу.
     Так что все будут стараться сохранить статус-кво независимо от того, служит рядовой Кукушкинд или уже дембельнулся. А нам пришло время с ним попрощаться и пожелать ему счастья на "гражданке". Он хоть и изрядный расп...дяй, но парень неплохой. Ничем не хуже нас с вами.
Продолжение приключений Кукушкинда здесь http://www.proza.ru/2013/05/21/1646