Легко ли быть любовником? Часть 2

Командир части, полковник Кравцов, в простонародье: «Батяня», рвал и метал:
– Нет, я ещё могу понять твоё, Петро, пьянство. Могу понять раздолбайство в семейной жизни. Но как ты умудрился мало того, что упустить «васька», так ещё и проебать табельный ствол?
– Виноват, тарищ полковник. И за хер подержался, и с салютом проводил. Что мне теперь будет за проёб ПМа?

Батяня, придерживая ложечку в стакане, хлебнул чаю с лимоном, и задумался:
– А что за хер этот капитанишко? И почему твою бабу вдруг потянуло на молоденьких ментов?
Штурман хмыкнул.
– Дак лет-то мне сколько, тарищ полковник? Сорок три, а ей - двадцать семь. Я ж её, дуру, 18-летней выпускницей взял, она мне в рот заглядывала и восхищалась. Нынче у меня силы уже не те, а бабу дурь обуяла. С гражданскими трахаться она не приучена, с сослуживцами нашими боится, чтоб не растрепали, вот мента и выбрала. Он же при погонах, да и не сдаст. Драл же он её пару месяцев и никто не знал об этом.
Кравцов начал потихоньку остывать.
– Ладно, Петро. Военную прокуратуру я возьму на себя. Гильзы не нашли?
– Не нашли, тарищ полковник. Жена хоть и дура, а догадалась их с балкона собрать да спрятать. И как я в этого васька с трёх шагов не попал - не понимаю.
– Не попал и не попал, хер с ним, везучий васёк попался. Оно тебе надо - пять лет сидеть за убийство в состоянии аффекта? И чтоб вся твоя выслуга псу под хвост пошла без пенсии? А тебе ещё сына поднимать. Бабу сильно не трожь. Чтоб синяков не было. Времена нынче не те: снимет побои и заяву в военную прокуратуру накатает запросто. Разводиться будешь?
– Не знаю, тарищ полковник. Жить с ****ью не хочу, но сын... Если скандал замять удастся - суд ведь сына с ней оставит при разводе. Чистенькая будет прошмандовка перед законом.
Батяня хмыкнул:
– Это верно. Не бойца же тебе домой выделять, чтоб с сыном нянькался, а ты вечно то на полётах то на техобслуживании. Ладно, Петро, иди.
И нажал на кнопку селектора, когда дверь за штурманом закрылась:
– Майора Суровцева ко мне.

Современная пропаганда рисует нам образ особиста в эдаком зверином оскале упыря-вурдалака с красными глазами на выкате, который размахивает наганом и только и ждёт, чтобы поставить кого-нибудь к стенке. Майор Суровцев хоть и был особистом, но не был ни упырём, ни вурдалаком, а был интеллигентным, умным и дальновидным человеком, добывавшим оперативную информацию не кулаками и матюгами, а хитрой вербовкой проштрафившихся. Идя в кабинет к Батяне, он уже всё знал и о ****стве штурмановой жены, и о том, какое вино она пила на первой встрече с шотландцем, и даже то, какие громкие уголовные дела МакГрегор в своё время расследовал.
– Здравия желаю, тарищ полковник!
– Садись, Суровцев. Знаю, что ты свой хлеб зря не ешь, знаешь всё и даже больше, поэтому спрошу сразу: какие твои соображения?
– Я навёл справки об этом следаке. По службе характеризуется нормально, не раздолбай, серьёзных залётов нет. Упёртый, но неглупый. Думаю, что все наши ходы-выходы может просчитать, поэтому давить на него не надо. Если дадите добро - я сам с ним поговорю.  – Даю тебе два дня, потом придётся действовать официально. Верни ствол, майор.

МакГрегор блаженствовал в своём кабинете, гоняя Героев III на своём первом Pentium’е. Вот ведь времена были, когда объём CD-болванки был больше объёма жесткого диска на компьютере, а верхом мечтаний был мурлыкающий из колонок Winamp поверх текстового Word’а. Поэтому появление на пороге Суровцева в камуфлированном хэбэ и с объёмным пакетом он воспринял весьма благосклонно. Особист вытащил из пакета зелёную литровую бутылку спирта Royal, нехитрую закусь. МакГрегор достал из шкафа два гранёных стакана и начался неторопливый мужской разговор. Оба пили, не разбавляя спирт водой, а лишь закусывая хрусткими сочными маринованными огурцами. Два нормальных мужика за флаконом огненной воды всегда обо всём договорятся, поэтому они довольно-таки быстро перешли на «ты», а ещё через пару стопарей шотландец вытащил из сейфа заветный ПМ и отдал его Суровцеву.
– Ты же штурману чуть жизнь не сломал.
– А какого хера он в меня всю обойму высадил?
– А ты бы что на его месте сделал?

Я задумался. А ведь действительно, что бы я сделал, окажись в подобной ситуации? По прошествии времени, понятное дело, произошла переоценка ценностей и я осознал, что творил зло. Но произошло это уже после того, как сам стоял в тёмном подъезде, сжимая рифлёную рукоять ТТшника и ожидая «своего» васька. Но это будет потом, а сейчас я, пьяный и довольный, сидел в расстёгнутой форменной рубашке со снятым галстуком и пьяно чокался с Суровцевым, честно выполнившим приказ Батяни.

А потом я снова отправился на ****ки и кочегарил всю ночь одну из очередных любовниц, правда – разведёнку. Да мало ли их было в моей молодой и беспутной жизни? Имя им было – легион.

До прилёта бумеранга оставалось несколько лет. И отлились коту мышкины слёзки, но это было позже, много позже. А пока что пьяный шотландец после ударного траха, завернувшись в одеяло, густым басом декламировал посреди большой комнаты шекспировского «Венецианского купца» двум таким же пьяным, притихшим сисястым тёткам, лениво стряхивающим пепел с сигарет в пепельницу.

Роман со штурмановой женой сошёл на нет, ибо я пообещал Суровцеву больше с ней не видеться и своё обещание честно выполнил. Трахать замужних баб я с тех пор перестал.