Ночью можно быть...

После войны меня перестал радовать дождь. Кожа настолько огрубела, что перестала чувствовать капли, а слух так привык к взрывам, что уже не реагировал на громовые раскаты,  остался лишь запах приближающейся грозы, который внушал теперь только тревогу.

Эта мысль навязчиво забралась под одеяло, разбудив на 2 часа раньше будильника. Наверняка, эти слова когда-то произнесла её прабабка,  чудесным образом прошедшая войну без ранений, вытаскивая сотни раненных с того света.

Вздохнув, от внезапно свалившегося незапланированного свободного времени, она забралась на подоконник, уткнулась лбом в холодное стекло, кусая при этом крестик. 
Тоска входила все глубже сквозь окно с улицы.

- Что же паршиво-то так!  -  шепотом она попыталась выплюнуть всю тьму и дышать.

Телевизоры неспящих болельщиков из соседнего дома отвечали подмигиванием.

- Наши забили. И ещё три забьют… - когда-то было интересно смотреть матчи, тогда она ещё не умела видеть конечный счет.

- Прабабка верила  по-настоящему,  и вряд ли знала меньше.  Почему же мне сложно? Бог помогает мне, а я в него верю, но не слышу, иду к нему, дорогу вижу, но не вижу, что вокруг, не понимаю надписей на развилках.  Одно сплошное Дао,  – отсутствие видимого собеседника совсем не смущало, хотя многие сочли бы её ненормальной.

 - Ну что ты на меня смотришь? Красотка, как ни крути. Люблю тебя. – Улыбнулась она своему отражению, обхватила руками поджатые ноги и чмокнула коленку.  – Жаль, что больше никто. 

 Святые не плачут, ведьмы тоже.
А людям можно. Им можно, можно…
 даже по роже …

- Глупые рифмы, особенно для такого поэтического часа. Схожу с ума.

Она схватила телефон,  набрала номер того, кто сможет подтвердить её нормальность, того, кто верил, что она ненормальна.

- Нельзя. Так поздно нельзя. Не нужно, – услужливый телефон давно стал медленным, и, не успев установить соединение, послушно выключился.

 Солнце уже вылезло из-за сопки, и начало потихоньку возвращать тепло, отнятое перед рассветом.

Можно было идти на работу.

Бусы надену зеленые.
Платье. И губы помадой.
Сегодня я буду влюбленной.
Сегодня тебе я рада.