Время собирать камни

Никита наблюдал за своим соперником каждый день. Он хотел его смерти. Он еще не придумал, как тот будет умирать. Быть может, бросится под поезд или в шахту неработающего лифта. А может, заставить его вскрыть себе вены или выпить смертельную дозу лекарств? Никита знал, что ему достаточно только пожелать, но он медлил. Внимательно изучал повадки своего врага, выжидал.
Несколько месяцев назад Антон довольно бесцеремонно влез в его личную жизнь, он добивался этого несколько последних лет и у него, наконец, получилось. Никита не то, чтобы смотрел на попытки чужака сквозь пальцы, просто он привык доверять своей любимой.
Все изменилось несколько месяцев назад, когда умерла мама – самый дорогой и близкий для Никиты человек. Он сильно изменился тогда, стал злым и раздражительным, замкнулся в себе. Лика первое время пыталась до него достучаться, но каждый раз натыкалась на глухую траурную стену. И она отвернулась от него, ей захотелось жизни, огня, любви, а не погребального звона. Никита, не желавший расстаться со своим горем, не сразу понял, что произошло, а когда понял, было слишком поздно.
Лика отдалялась от него все дальше и дальше, но упорно это отрицала. Никита так и не понял, зачем она убедила его в том, что он ей по-прежнему дорог, почему не захотела просто отпустить.

Никита часто встречал Антона на улице, и тот всякий раз интересовался, как у них с Ликой дела. Лишь много позже он понял, что с некоторых пор в делах его любимой этот парень разбирается лучше его.
Никита снял крестильный крест и крепко сжал его в ладони.
Лет десять назад он поклялся себе, что никогда больше не причинит никому зла, что не позволит своей силе выйти из-под контроля. Он принял православие и отрекся от всего, чему учил его дед. Дед был в ярости, но не стал мешать, лишь сказал, что колдовство у него в крови, и он с этим ничего поделать не сможет. Труднее всего было заставит себя не желать зла врагам, но Никита знал, насколько тяжелы последствия его злой воли.
То, что игрушки, ложки-поварешки, книги и кровати можно передвигать при помощи мысли, Никита узнал еще дошколенком. Однажды мать зашла в комнату и увидела, как он гипнотизирует игрушки, а те медленно передвигаются по комнате. Мама тогда сильно отшлепала его и запретила «баловаться». Он ее не послушался, но впредь играл «по-настоящему», только когда мама была на работе.

Впервые маленький Никита задумался, что может причинить кому-то зло, когда по неосторожности чуть не убил человека. Однажды в начальной школе какой-то мальчишка отобрал у него игрушечный пистолет. Никита тогда сильно разозлился и пожелал ему смерти, но в последний момент опомнился и едва успел предотвратить беду: шкаф с книгами рухнул в сантиметре от головы пацана, сломав ему ключицу и напугав всех вокруг.
Никто в школе тогда не подумал, что первоклашка может одним своим желанием обрушить на чью-то голову громадный шкаф, списали происшествие на случайность и прогнившие деревянные ножки. Однако мать, узнав о происшествии, как-то странно посмотрела на сына. В тот же день она велела ему собраться и отвезла в Астану к деду. Взрослые долго о чем-то спорили, мама плакала и проклинала предков, дед ее успокаивал и говорил о неотвратимой наследственности.
- Не беспокойся, - сказал старик, когда мать, оставив его, уехала обратно. – С годик поживешь у меня, научишься не делать глупостей, а там посмотрим.
Никиткин дед был ведьмаком. Старый колдун не владел умением внука подчинять себе природу, зато подковал его теоретически. В их роду время от времени рождались мужчины, которые чувствовали материальность мысли, и могли управлять при ее помощи людьми, словно арканом, накинутым на шею напуганной лошади.
Результатом Никиткиной любознательности и дедовских уроков были сваленные за городом деревья, прирученные птицы и один мертвый волк. Никитка тогда сильно испугался зверя и заплакал, а животное бросилось вниз со скалы, раскроив череп об острые камни. Его смерть настолько потрясла мальчика, что месяц после этого случая он не разрешал себе желать чего-нибудь.

Дедовские уроки не прошли даром, через год Никита полностью контролировал все происходящее вокруг него. Дед научил его быть осторожным и не болтать лишнего. Мама часто навещала их, а потом и вовсе забрала Никиту.
Он не злоупотреблял своим талантом, а лет в четырнадцать вдруг решил, что хочет быть таким как все. Стал ходить в православную церковь, крестился, а однажды пришел к выводу, что его умение – от лукавого. Он запретил себе вкладывать в мысль силу, начал привыкать к своей обыкновенности и она ему даже нравилась. Мама была только рада.
С тех пор он только однажды позволил себе видеть происходящее глазами ведьмака. Это произошло на вторую ночь после того, как умерла мама. Потушив свет, Никита лег спать и тут же почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он натянул одеяло до подбородка, вновь закрыл глаза и постарался стряхнуть наваждение. Ощущение чужого присутствия не проходило. За ним действительно кто-то наблюдал, без злобы, без упрека, но очень внимательно и цепко. Так, как смотрят люди, поглощенные предметом созерцания. В комнате не было никого живого. Внезапная догадка выскочила из подсознания. «Неужели я забыл?», - подумал он, вставая. Почувствовал, что его начинает колотить озноб, закутался в теплый халат. Никита не стал включать свет, открыл дверь в соседнюю комнату и шагнул в темноту. Комната дохнула ему в лицо зимним холодом. Балкон был открыт, и белый тюль колыхался под нежными прикосновениями ледяного воздуха. Никита обошел гроб и включил свет. Лицо матери было открыто. «Как я мог забыть закрыть ее», - подумал парень и стал расправлять белоснежный тюль на пожелтевшем, заостренном смертью лице. Кожа под его пальцами была твердой и прохладной, как воск церковной свечи. Черты покойницы проглядывали сквозь узорчатую ткань, и Никита накинул сверху тонкую простынь. Постояв минуту у гроба, он вернулся в спальню и, раздевшись, лег. Закрыв глаза, он спокойно уснул, никто более не буравил его взглядом из темноты.

Теперь все изменилось, он больше не хотел быть добрым. Не хотел прощать. Ему трудно было простить человеческую подлость. Никита не мог сердиться на Лику, слишком долго они были вместе, слишком дорога она стала ему. Но вот Антон, его притворство и лицемерие были омерзительны. Каждое утро при встрече он интересовался у Никиты, почему он такой грустный и все ли у них с Ликой в порядке.
Всякий раз, сияя улыбкой, настаивал: «Я ведь вижу, что у тебя что-то случилось!». Никита быстро прощался и уходил: по многочисленным звонкам, брошенным друг на друга взглядам, другим бесчисленным деталям он давно догадался, что между Антоном и Ликой. Он попытался объясниться с Ликой, но та с негодованием отвергла догадку, нежно обняла его за шею и сказала, что Никита ей бесконечно дорог, и она никогда и ни на кого его не променяет. Он захотел поверить.
Разорвал этот круг Антон. Однажды он позвонил Никите домой и, представившись доброжелателем, сообщил, что Лика встречается с другим парнем, назвал адрес, где парочку можно застать вдвоем. Аноним не знал, что у Никиты телефонный аппарат с определителем номера, и на дисплее высветился Ликин домашний телефон. В другой ситуации Никита послал бы «доброжелателя» подальше, но мириться с человеческой подлостью было не в его правилах.

Никита открыл дверь своим ключом, застав парочку в постели. Лика дремала, накрывшись теплым одеялом. Антон, увидев Никиту, скривил губы в усмешке. Никита захотел развернуться и уйти. Он бы так и сделал, но понял, что Антон спланировал эту сцену, чтобы убрать его с дороги. Что ж, он уйдет, но сначала… он вернулся из коридора, выдернул Антона из постели, выволок его из спальни, сгреб в ладонь лицо насмерть перепуганного соперника и ударил снизу в подбородок.
Парень взвизгнул и задыхающимся от страха голосом стал умолять оставить его в покое, говорил, что Лика сама настаивала на встречах, и эта была последней – они решили расстаться. Никита вытолкнул его, почти голого, в холодный подъезд и захлопнул дверь.
Лика молча наблюдала за происходящим, закутавшись в пушистое одеяло.
- Ты с ума сошел, - произнесла она, когда Никита выбросил вещи Антона в форточку.
- Извини, что пришел без твоего ведома, но меня сюда пригласили, - глядя в глаза Лике, произнес Никита.
Девушка удивленно приподняла правую бровь, она всегда так делала, когда не верила чему-то.
- Я даже не помню, когда ты мне звонила в последний раз, - заметил Никита. – Посмотри, чей номер был набран последним.
Лика секунду подумала, потом взяла трубку и просмотрела список исходящих звонков. Ее лицо побледнело, в глазах заплясали яростные огоньки. Она с ненавистью посмотрела на Никиту. Он бросил ей ключи и, усмехнувшись, сказал:
- Надеюсь, ты будешь ему доверять.

Никита из окна офиса, расположенного на втором этаже здания, смотрел вниз на укатанную машинами дорогу. Гладкий скользкий лед – как раз то, что нужно. В скором времени Антон пройдет мимо. Он всегда в это время шел в офис, где работал вместе с Ликой. Никита собрался и представил, как все произойдет. Антон поднимет голову и посмотрит ему в глаза. В этот момент его левый ботинок резко скользнет вправо и вверх. Падение будет стремительным. Он не успеет выкинуть руку, корпус рассечет воздух. Голова с отвратительным стуком, словно глиняный кувшин, припечатается  о бордюр.
…Никита отвернулся от окна. Вид нелепо распластавшегося на дороге тела Антона и расплывающейся крови из его размозженного виска не доставил ему удовольствия. Он сорвал с шеи крест и бросил его на пол. На душе было пусто. Он подошел к зеркалу, взглянул на себя, содрогнувшись от омерзения, и тихо выдохнул: «Убийца…»