Глава 26. Громушка

     Маленькая, с извилистым руслом и поэтическим именем - Громушка, речка что протекала на самом дне оврага, сама того не желая сыграла в моей жизни весомую и положительную роль. Явилась той ниточкой, тем звеном связавшим меня с моим прошлым. Когда я слышу название этой речушки, то на душе у меня теплеет, и накатывает тоска по прошлому, по детству, по ушедшим давно, но всё равно любимым мною людям. Мне кажется, что жить рядом с полноводной и по - своему опасной рекой, для ребёнка и его родителей очень ответственно. Не уследят невзначай и поминай, как звали. Напряжение от того, где ребёнок, уж не на речке ли, с друзьями, не даёт расслабится родителям ни на минуту, что летом, что зимой. И получается, что живя непосредственно вблизи реки, не может до поры ребёнок познакомиться ни с её обитателями, ни с нею самой.
   В селе Пичаево, где прошло моё детство, есть река Кашма, уходящая вдаль и сливающаяся с рекой Цной, будучи её правым притоком, а дальше, несут они свои воды в Окский бассейн. Название дано ей племенами эрзя, населявшими некогда эти благодатные края и означает слово Кашма - тихая, что является спорным, и может так же иметь и другие значения, но по сути правильным. Действительно, тихо струятся воды её, меж невысоких берегов, поросших густо кустарником и вётлами. Меж полей и бугров извивается, течёт, а точнее с достоинством несёт свои воды Кашма. Эта река, не суетливая, степенная, всегда имела в глубинах своих разнообразную рыбу, под берегами - раков, обитали и кормились возле неё звери и птицы. Я рассказывала уже о том, что мы с родителями ходили купаться на реку летними вечерами, да и не только мы. А однажды, я чуть не утонула в Кашме. Было это так. Старшую группу детского сада, который я посещала, повели купаться на речку. Предварительно дно было обследовано, и нас запускали небольшими группами, человек по десять - двенадцать. Были с нами воспитательница и нянечка. Но так получилось, что дети, разыгравшись в воде, постепенно оттеснили меня к кустам, а там - яма. Когда я провалилась в неё, перед глазами моими поплыли разноцветные круги. С силой я устремилась вверх, к воздуху, но не тут - то было, и я снова и снова проваливалась в бездну. Выныривая на доли секунд, когда над водой появлялась часть моей головы, и я могла видеть плескающихся беззаботно детей и стоящих, ко мне спиной воспитателей, я случайно была замечена мальчишками местными, сидящими на ветках деревьев противоположного берега и с интересом наблюдавших за вознёй малышей. Мальчик, заметивший меня, крикнул: «Эй, гляньте, а у вас вон девчонка тонет!» Меня, конечно, вытащили и откачали, но страх от глубины, от неизвестности водной, остался на всю жизнь. Я признаюсь даже, к своему стыду, когда смотрю по телевизору передачи о таинственном подводном мире, поджимаю ноги, вместе с ними садясь на диван, жутко боясь глубины.
   Ещё одна речушка - Пичавка, носит название села, и является участницей легенды об умершей жене мордовского хана, похороненной в кургане над этой речкой и названной также, как памятник на могиле жены хана - Пичава. Она когда- то была достаточно полноводной. Протекая непосредственно через село она добросовестно обслуживала большую часть его своими водами, поила огороды и живность, в общем, помогала в хозяйстве, но со временем заросла, была замусорена, её роднички забились хламом неблагодарных потребителей её воды, и обмелела. Теперь она представляет грустное зрелище.
   Я же выросла на маленькой речушке - Громушке, почти ручейке. Вода в ней была мне по колено, местами, чуть выше. Она прогревалась солнцем до самого дна, плавать в ней не получилось бы, если даже очень захотеть, но можно было рассмотреть дно и её обитателей, ежедневно следить и наблюдать за их жизнью. Летом я подолгу просиживала на её бережках, размышляя и мечтая. Где-то из родничка начинался её путь и где-то заканчивался. А возможно она впадала в большую реку, а та, в свою очередь - в море, не знаю. За время знакомства с Громушкой, я так и не выяснила это. Один её бережок был поросший кустарником, а местами очень высокими и мощными, толстыми ивами. К сожаленью, именно там солнце не пробивалось к воде, хотя она была в этих местах полноводнее, там, на берегу, было всегда сыро и много комаров. Кустарники же почти не создавали тень, а просто украшали противоположный берег, и солнце свободно купало лучи свои, блестя и переливаясь в воде. Со стороны тропинки, по которой я спускалась к Громушке, растительности почти не было, можно сидеть, опустив в воду ноги наслаждаясь бурным потоком реки, ласкающей своими струями и водорослями. Её ведь не случайно так назвали. На дне было много разноцветных камешков - минералов, разбросанных по песку. Дно чистое не илистое, разве только местами, где по - глубже. Речушка была ворчливая и несла своим потоком массу веточек, щепочек и другого мусора. Бывают ведь тихие, молчаливые речки, эту же было слышно издали, ещё на подходе к ней. Была она к тому же упорная и настойчиво восстанавливала своё русло, не давая ему сбиться и изменить направление течения, после каждодневного прохода через неё стада коров, которые на мелководье вытаптывали и превращали в грязь дно её. В глубинах реки была своя жизнь и довольно оживлённая. Над водой кружили стрекозы и бабочки, маленькие, едва заметные рыбки сновали возле дна, тучи головастиков, крутили своими хвостиками, а по поверхности воды бегали водомерки. У берега, из водорослей, пучками колыхались по направлению течения воды прозрачные ленты с лягушачьей икрой, для которых эта речушка была, видимо рай земной - тепло, приятно и сытно. А главное, хорошее место для выведения потомства, его там было предостаточно. Когда поливая огород, по тропинке отец нёс вёдра с тёплой, прогретой за день солнцем водой, там полно было головастиков. Удивительно, что их я брала в руки, зачерпывая ладошкой - лодочкой из ведра, рассматривала, а они щекотали руку, беспрестанно крутясь и извиваясь, маленькие, чёрненькие и блестящие. А вот самих лягушек, до сих пор не переношу, они мне кажутся отвратительными. Вечером на реке на все голоса звучал концерт этого неугомонного семейства, заглушая все звуки в округе. Но всё это было летом, а вот поздняя осень навевала грусть - тоску, плаксивое настроение и я старалась меньше бывать возле Громушки, дабы не разочароваться и сохранить в памяти, до новой встречи, приятные моменты. Ну не люблю я наблюдать осклизлые водоросли и прибрежные травы, пожухлые и почерневшие, тёмную, холодную воду, обвислые и потерявшие былую привлекательность кустарники, ощущать порывы холодного ветра и запах сырости и гнили. Вот зима - совсем другое дело! С наступлением стойких морозных дней по льду Громушки катались на коньках ребята. Казалось бы, безвозвратно промёрзла наша речушка до самого дна, потеряв всё живущее в ней, но не тут-то было! Неугомонный норов её и быстрота течения, сохраняли жизнь этому маленькому организму, не позволяя погибнуть. Мы с подружками съезжали с бугра на санках прямо на лёд до противоположного берега и докатившись до него упирались в кусты, не предполагая, что под толщей льда, под нашими ногами, теплится жизнь нашей любимой Громушки. Когда приходила весна, речушку было не узнать. Она громко заявляла о том, что жива, и требовала с этим фактом считаться, становясь полноводной и бурливой, заставляя и взрослых людей уважать себя и смотреть по - другому, воспринимая всерьёз. Разливалась Громушка и затапливала окрестные огороды. Вброд по ней уже никто не смел переходить, угроза была реальной. А стоящие немного в отдалении от моста ледорезы, вынуждены были выполнять свои прямые функции, разрушая лёд, так как вероятность сноса моста была. Во время ледохода люди молча и с тревогой, стоя группами на берегу, тихо переговаривались, с опаской глядя на речку. А она бушевала, грохотала и наслаждалась своим звёздным часом, показывая всю свою мощь и неуёмность. Когда же вода спадала и шума от реки было меньше, то по ней с удовольствием плавали стаи домашних гусей и уток, а мы, дети, пускали кораблики, которые Громушка быстро уносила вдаль потоком. Интересно, но у этой речки был свой характер и я его знала и считалась с ним. Получается так, что в селе есть река тихая - Кашма, но по сути - полноводная и значимая, и громкая - Громушка, что при всей своей громкости, маленькая и мелкая, да Пичава - безразличная ко всему, что происходит на её берегах, живущая, по - видимому своим прошлым.
   Милая, милая Громушка, речушка моего детства! Я думала, что её больше нет, но вот недавно услышала, что её русло расчистили, а родничок углубили, что она так же мала, но ведь жива, и это главное! Я обязательно навещу её!