Лики, тимпаны и гусли

Со всей серьёзностию входите в Храм Божий, ибо велики были страдания, кои претерпел Иисус от распутства и разнузданности без меры веселящихся грешников. 
Ступени в Храм Божий, тяжёлые ворота, впускающие прихожанина в прохладу и сумрак Дома, подобны Рубикону, и, преступая его, надобно снять с лица улыбку, вызванную чудеснейшим солнечным днём, хорошим настроением, радостью жизни.
Негоже это в присутствии Господа Бога нашего Иисуса Христа.
Торжественность минуты должны ощущать люди, а сия торжественность несовместима с весёлостию.
И препостные мины вынуждены созерцать мы при посещении храма – от самого-что-ни-на-есть-Первейшего-Лица до скромно потупившей взор свой бабушки-пенсионерки.
Грустный вывод следует из подобных наблюдений: церковь не просто не поощряет, а, можно сказать, категорически запрещает выражение веселья в своих стенах.
А ведь когда-то начиналось всё не так.
Давайте обратимся к первоисточникам:
«Да хвалят имя его с ликами, на тимпане и гуслях да поют ему».
Эти строчки из псалма – гимна христианской религиозной поэзии. Авторство этих гимнов, собранных в целую книгу Ветхого Завета, приписывают царю Давиду, а он-то уж определённо знал место и время ликам с тимпанами и гуслями.
А на упрёки касательно плясок перед Господом, Давид заметил:
«Пред Господом, Который утвердил меня вождём народа Господня, Израиля, – пред Господом играть и плясать буду. И я ещё больше уничижусь, и сделаюсь ещё ничтожнее в глазах моих, и перед служанками, я славен буду».
Следует вспомнить здесь и средневековую легенду о жонглёре, постригшемся в монахи. Но не знал он способа выразить свою веру в Бога и любовь Ему, поскольку не умел ничего, кроме акробатики…
И застали монахи своего брата, кувыркающегося пред алтарём, и хотели учинить над ним расправу за богохульство, но Богоматерь сошла с иконы и вытерла пот на лице бывшего акробата, тем самым давая понять, что любая форма искреннего служения Богу может существовать и быть принята Господом.
Василий Кесарийский ещё в IV-ом веке призывал верующих много танцевать, ибо танцы – главное занятие ангелов на небе.
В праздничные и воскресные дни, а каждый праздник имел свой гимн и свой танец, даже высшие церковные лидеры не считали зазорным петь и танцевать около дверей церкви, придавая красочность и достоинство церковному обряду.
Широко был распространён в средние века в Западной Европе «Праздник Дураков» – предновогодний карнавал, в котором священники играли едва ли не главную роль. Под шумовое оформление кастрюль, тазов они шли по городу, непристойно крича, сквернословя, очень много выпивая.
При этом отцы кадили высушенным ослиным помётом.
Праздник пришёлся по душе горожанам и был безумно популярным долгое время, сближая, можно и так сказать, простых бюргеров с церковью.
И в древней Руси хороводы являлись обязательной частью праздников и нисколько не осуждались священнослужителями, принимавшими в них самое активное участие.
Языческие пляски шаманов перед обожествляемыми истуканами, оставив свой след в народных обрядах вплоть до нашего времени, ныне весьма парадоксально уживаются с посерьёзневшими службами в православных храмах, с сопутствующим монотонным гудением церковного иерарха, в иных местах литургии и бдения поддерживаемым всплесками хорового сопровождения.
И устроил нам всё это уже давным-давно князь Владимир.
Владимир Святославич, более известный в церковной истории как Владимир Креститель, получил превосходное языческое образование и в первые годы своего княжения в Новгороде показал себя весьма усердным язычником.
А когда встал вопрос о принятии Русью христианства, ислама и прочих буддизмов с иудаизмами, отправил Владимир посланцев во все стороны света, дабы изучили они веры разные и, поведали о них по возвращении, и можно было выбрать самую-что-ни-не-есть-веру-верскую.
Ислам и иудаизм не привлекли князя по причине сухости обрядов.
Предложение принять веру папы Римского также осталось без внимания, ибо не нашли в ней красоты. Оказывается, за внешней красотой гнался князь Владимир.
Так туземцы самых отдалённых островов более падки на блестящую копеечную мишуру, игнорируя внешнюю невзрачность истинных ценностей.
А вот красочность, пышность, торжественность, даже вычурность и излишества православных обрядов – основные причины принятия на Руси христианства в его Византийской форме.
И спустя почти пять веков, в 1439-ом году, в кафедральном соборе Флоренции Санта-Мария-дель-Фьоре была единодушно подписана Флорентийская Уния, воссоединившая восточные церкви с западной церковью на условиях признания православной церковью католической догматики и главенства папы Римского. Но при этом сохранялись те самые пышные православные обряды.
С согласия восточных епископов Патриарх Константинопольский Иосиф II провозгласил Флорентийский Вселенский Собор канонически состоявшимся и объявил, что все, кто не починятся его решениям, будут отлучены от Церкви. И подписал сию буллу, наряду со всеми, митрополит всея Руси Исидор Киевский.
Но уже через несколько лет епископы и митрополиты стали открыто отрицать своё согласие с Собором. В результате большинством восточных церквей Флорентийская Уния была оспорена, отторгнута, предана забвению.
Отлучения же от  Церкви за сей грех почему-то не произошло до сих пор.
Мало того, со временем, а оного пролетели сотни и сотни лет, некогда эстетическая и культурная близость священнослужителей и народа терялась, связи их слабели и слабели.
Ныне суровый аскетизм православной церкви, её серьёзный до суровости лик  абсолютно полярен разнузданности общества. А кто знает, быть может, этой самой разнузданности было бы и меньше, не выкопай церковь такой глубины ров, заполненный водой, населённый аспидами, между ею и народом.
И ров этот углубляется и расширяется.
И абсолютно виновна в этом русская православная церковь.
Косвенно эта виновность подтверждается резкостью нападок православия на, якобы, еретический католицизм.
Святитель Феофан Затворник писал: «Латинская церковь есть уклонение от Церкви, ересь».
Преподобный Паисий Величковский, основоположник старчества дал католикам строгую оценку: «Латиняне – не суть христиане... Латинство пало в бездну ересей и заблуждений...».
Святитель Филарет Московский: «Папство подобно плоду, чья кора (оболочка) христианской церковности, унаследованной с древности, постепенно распадается, чтобы открыть его антихристианскую сердцевину».
Преподобный Оптинский старец Иосиф в «Кормчей книге» откровенно назвал Римского папу и его последователей еретиками, неправомерно именующими себя католиками. «О других же христианских вероисповеданиях и говорить нечего, так как они еще далее уклонились от Православия». И при этом Филарет ссылается на 6-е и 33-е правила Лаодикийского Собора.
Но осмелюсь утверждать, что всё это – софистика, казуистика и крючкотворство.
В сём мире объективны лишь законы Природы, все остальные мнения и сомнения отдельных индивидуумов крайне субъективны.
Почему надо слепо верить этим уважаемым людям, но не верить кардиналу Вальтеру Касперу, председателю Папского совета по содействию христианскому единству: «Русская Православная Церковь чувствует собственную пастырскую и евангельскую слабость и таким образом боится католического присутствия, которое в основном более эффективно на пастырском уровне, хотя оно и меньше в численном отношении»
Что же касается нынешних пастырей, то Русская Православная Церковь уж точно не может похвастаться достойным, уважаемым и почитаемым наставником.
Святой Франциск Ассизский, в совершенстве владевший трубадурским искусством, выразил свой восторг от единения с Господом весёлой песней-молитвой. Он отказался от отцовского богатства, мог раздеться на глазах сотен людей и целовать руки прокажённых.
Имя этого человека, проповедовавшего бессеребренничество и аскетизм, взял себе 266-ой папа Римский. Будучи ещё кардиналом Бергольо, он в хосписе омывал и целовал ноги больных людей, а в Чистый для католиков четверг посетил тюрьму для несовершеннолетних в окрестностях Рима, где омывал и целовал ноги малолетним преступникам.
Демонстрируя стремление к простоте и личную скромность, папа Франциск
ярко отделяет и себя и католическую церковь от рясоносных адептов православия, о которых Лука справедливо заметил: «Как можешь сказать брату твоему: брат! Дай, я выну сучок из глаза твоего, когда сам не видишь бревна в твоём глазе? Лицемер! Вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего».
Поныне можем мы прочитать во Второй Книге Царств: «Давид скакал из всей силы перед Господом».
Остаётся лишь пренебречь ложностью современных вероучений и возродить кувырканье перед алтарём, «Праздник Дураков», хваление имени Господа с ликами, тимпанами и гуслями.
Если это искренне, то это богоугодно.
Проверено, Богоматерь не осудила однажды, не осудит и впредь.