Пасхальные агнцы Дядя Михаил I

Над  степью  сонной  зной  разлит.
 Земля  июльским  жаром  пышет.
 Вдали 
 фургон, 
 хрипя,  пылит.
 Село  - 
 соломенные крыши.

 У  церкви, 
 в  роще  чахлой  - 
 стан.
 К  нему  с  покосов  свозят  копны.


                “А  ну - ка,    тормозни,
                Иван!”

 Он 
 вышел,
 громко  дверью  хлопнув.

 Мотор  отфыркался  и  стал.
 Фургон  зелёный.
 Кузов  крытый.
 Борта  и  дно  его  -
 металл.
 Бокс  -
 из  фанеры  толстой  сшитый.

 На  землю  спрыгнув,  встали  в  ряд
 плечо  к  плечу  послушной  ратью
 семь  Семионов  -  семь  ребят
 с  военной  выправкой  и  статью.

 Над  задним  бортиком  завис
 авторитетный  зад   холщёвый.
 С  картонной  папкой  рухнул  вниз
 снабженца  хряк  семипудовый.

 Ругнувшись  вслух, 
 на  ноги встал.
 Побрёл, 
 топча  ржаную  ниву.
 У  стана   Главного  нагнал,
 держа  дистанцию  учтиво.

 Затылок  лысиной  взопрел.
 Промок  на  тучной  шее  ворот.
 Со  знаньем  дела  просипел:
 “Деревня  -
 это  вам не  город…”

 И,  придавая  слову  вес,
 ползут  каскадом  подбородки
 на  жир  начальственных  телес,
 распёрших  холст  косоворотки.

 А  Главный
 молча
 шляпу снял,
 и, 
 за плечо пиджак  закинув,
 травинку  пальцами  размял,
 вдыхая   горький  дух   полынный.

 Раскинуть  руки…
 Утонуть 
 в  душистом море травостоя…
 Расправить  лёгкие…
 Хлебнуть
 его пьянящего  настоя…

 Вот  работяга  шмель  гудит.
 Вон, 
 раскаляя неба  донце
 глаза  слепя, 
 плывёт  в  зенит
 желток 
 полуденного
 солнца.

 Парить в лазурной  вышине…
 С  её  покоем  вечным  слиться…
 И  в  благодатной  тишине
 душой  и  телом  раствориться…


 “Вот  мы  откуда   есть  -  пошли…
 Живая  русская  природа…
 Живёшь  в  отрыве  от  земли…
 Коптишь  в  отрыве  от  народа…”


                “Хоть  дома  не  был 
                много  лет,
                душою  я,
                как  прежде, 
                русский”  -
               подпел   услужливо  поэт,
                в  фургоне  прибывший 
                нагрузкой.

 
 “К  чертям  на  месяц  бы  Райснаб!
 Смотреть,  как  девки  сено  мечут…
 Потискать  свежих  сельских  баб,
 икрястых  и  широкоплечих…”


 “Силён   великий  наш  народ!
                Трудолюбивый!
                Древний!
                Славный!”


 “Силён   народ,
 когда  не  пьёт…”,  -
 в  отбой  сказал  поэту  Главный.


 Поднапружинив  мощь  спины
 и  в  разворот  влагая  силы,
 с  размаху  баба  пол  -  копны,
 проткнув,  на  вилы  насадила.

 Мах  от  колена.
 Вверх  бросок!
 И  на  глазах  у  всех  над  станом
 в мгновенье  ока  вырос  стог 
 косматым  мощным   великаном.
               


 “Вот  это  баба!
 Слабый    пол!
 Айда,   ребята,  к  ней   
 “на  смычку”!”
 Мигнул.
 Наряд  за  ним  пошёл,
 шагая  в  ногу  по  привычке.