Записки на обоях. О книге Улицкой

Как и всех писателей, Людмилу Улицкую хвалят, ругают, критикуют. У этой писательницы есть свои почитатели и свои недоброжелатели. Есть контингент, который просто не читает Людмилу Улицкую.

Сегодня я дочитала книгу Л. Улицкой «Даниэль Штайн, переводчик». Впечатление неоднозначное. Одно могу сказать сразу: перечитывать этот роман, как я перечитывала до дыр «Медея и ее дети», конечно, я не буду. Книга на один раз. Но, тем не менее, надо признать честность самой писательницы, которая пишет: «Я не настоящий писатель, и книга эта не роман, а коллаж. Я вырезаю ножницами куски из моей собственной жизни, из жизни других людей и склеиваю “без клею” – цензура! – “живую повесть на обрывках дней”».

Эти слова словно хребет всего творчества писательницы. Все не случайно и как бы происходит совпадения вымысла и реального. Каким-то своеобразным чутьем Улицкая выводит читателя к самому главному, возможно слишком длинным путем, но, тем не менее, в книге есть мысли, которые не могут не оставить равнодушными читателя. Например, вот это: «Хорошо вам, атеистам. Единственная мера всему – собственная совесть. В вашей католической Италии церковь всегда победительная. Потом, ничего не поделаешь, на Западе церковь слита с культурой, а в России – с бескультурьем… В России церковь гораздо слабее сцеплена с культурой, она гораздо больше связана с примитивным язычеством. Тут все антропологи мира вцепятся мне в задницу – как я смею недооценивать языческий мир! Но все-таки, если использовать способ вычитания – интересно посмотреть, что останется в России от самого христианства, если вычесть из него язычество…»

Действительно, а что останется? Ведь, обрядность в церкви существовала всегда, сейчас она просто превалирует и еще стала модой. Не надо думать, что до революции с православием в России было все тип-топ. Россия была теократической страной, и если человек не ходил в церковь, то из этого выходило, что он не сторонник самодержавия, неблагонадежен и т.д. Были запреты на профессии, место проживания и образование людям, не относившимся к православной церкви.

Многие меня закидают камнями и тапками, но прочитав роман Улицкой «Даниэль Штайн, переводчик», я хочу сказать, о чем я думаю давно. И тут я снова хочу вернуться к отрывку из книги Улицкой: «А Даниэль всю жизнь шел к одной простой мысли – веруйте, как хотите, это ваше личное дело, но заповеди соблюдайте, ведите себя достойно».

Даниэль призывал, чтобы люди любили Бога и друг друга. Где эта Любовь сейчас?! Ведем ли мы себя достойно? Помогаем ли тем, кому хуже, чем нам? Куда делась эта первая Апостольская Любовь?!

Вернусь к камням и тапкам, которые многие уже заготовили. Я считаю, что в нынешнем своем состоянии наша церковь не имеет ничего общего с той Церковью, которую заповедал нам Христос. Все держится на обрядности, на соблюдении громадного количества правил, форме, а не содержания и приметам, типа «свечку надо ставить передом, а не задом», «свечку нельзя передавать правой рукой через левое плечо», к мощам надо приложиться любой ценой, даже если ты не знаешь, зачем это нужно, чья это мощь. А бедные наши батюшки. Их спрашивают среди ночи по телефону: «Батюшка благословите вызвать сантехника! У меня трубу прорвало». Не трубу у этой прихожанки прорвало, а произошел вынос мозга на религиозной почве.

И снова из книги Улицкой: «В России церковь отвыкла за советские годы быть победительной. Быть гонимой и униженной ей больше к лицу. Но вот, что произошло – с переменой власти наша церковь пала на спину и замурлыкала государству любите нас, а мы будем любить вас… И церковный народ принял это с ликованием».

А ведь еще Иоанн Кронштадтский говорил перед революцией: «Купола уже позолотили, а церковь изнутри вся прогнила».

Все это очень грустно. А, ведь, сколько Апостолов Любви нам подарила Церковь – это и Антоний Сурожский, Иоанн Шанхайский, Николай Гурьянов, Иоаким (Парр). Все эти люди несли, несут живую Апостольскую Любовь, которая сейчас уже почти исчезла.

И закончить хочу таким собирательным и удивительным персонажем, как Даниэль Штайн из книги Л. Улицкой: «Но выбор Даниэля был – Иисус, и он верил, что Иисус раскрывает сердца, и люди освобождаются, его именем от ненависти и злобы…»