Гитара музыкальная 17. Маттео Каркасси

Гитара в музыке романтизма.

50.
Каркасси Маттео (итал. Matteo Carcassi) (1792–1853) – итальянский гитарист, композитор и педагог, последователь Ф.Карулли. Автор фантазий, вариаций, этюдов и других произведений для гитары. В истории известен как автор «Школы игры на гитаре» (1836) и педагогических сочинений.

Один из наиболее знаменитых итальянских гитаристов своего времени Маттео Каркасси в 1836 году издал «Школу игры на шестиструнной гитаре», куда включил несколько десятков собственных произведений малой формы. Вряд ли они имеют высокую художественную ценность, однако с педагогической точки зрения просто незаменимы для тех, кто начинает осваивать инструмент. Его многочисленные Прелюдии, Анданте, Аллегретто, Рондо оказывают благотворное воздействие на детей и юношество. В них столько же непосредственности, душевной теплоты и возвышенного строя мыслей, сколько, скажем, в незатейливых и милых пьесах немецкого пианиста Даниила Штейбельта – музыканта-виртуоза, кто в числе первых начал использовать педаль, после чего технику педализации изложил в своем труде «Полная практическая школа для фортепиано», русский перевод которого увидел свет в 1830 году.

Именно поэтому неуместен пренебрежительный тон в отношении миниатюр Каркасси. Это не «экзерсисы», то есть школярские упражнения для начинающих гитаристов, а скорее плод вдохновенного труда большого подвижника искусства.

Маттео Каркасси – это, с одной стороны, гитарный Карл Черни, с другой – нечто совсем иное: в его «25 этюдах» ор.60 наряду с пьесами, представляющими собой тренировочный материал, есть произведения с красивым мелодическим рисунком. Таков, в частности, Этюд №16.

Интересно проследить эволюцию творческого стиля Маттео Каркасси. Ранние произведения композитора не выходят за пределы относительно узкой сферы чувств и настроений, это эмоциональный мир от музыки Д. Скарлатти до камерно-инструментального Шуберта.

В Сонатинах (ор.1) мы найдем живое, игривое звучание, жизнерадостность, воодушевление. Полнота чувств не исчезает даже тогда, когда человек погружается в созерцание мира, а его душа испытывает наслаждение счастливым, безоблачным покоем. Эту музыку отличает итальянская гибкость и округлость форм.

«Шесть вальсов» (ор.4) по стилю близки к австро-германскому национальному колориту. В них ярко выражена народная основа, слышны интонации лендлера. Так и представляешь себе грациозно танцующие пары в кругу веселой публики. Порой эти гитарные миниатюры напоминают «Маленькие вальсы» Шуберта.

Цикл пьес под названием «Порхающая бабочка» (ор.5) – это наивная детская музыка. В Анданте № 8 маршеобразный ритм напоминает шествие оловянных солдатиков. Аллегретто №12 подкупает простотой и непосредственностью, энергией и весельем. Рондо №17 действительно вызывает в сознании образ летящего мотылька, во всяком случае, эта пьеса доступна для самых маленьких детей.

Сочинения под номером 6 и 7 написаны в одном ключе –бетховенском. Это развернутые вариации, интонационно и образно близкие к творениям венского классика. Здесь представлены энергичные маршеобразные эпизоды, сменяющиеся спокойным состоянием души. Правда, интродукции и вариации к «Cappriciosa Corretta» (op.6), равно как темы и вариации к «Au clair de la lune» (op.7), не имеют бетховеновского драматизма. Их контрастность и динамика ограничивается сменой гитарных фактур, в чем несомненная педагогическая ценность этих произведений.

Вальс №9 (ор.11) Каркасси скорее классический, нежели простонародный.

В пьесе «Мечта Жан Жака Руссо» («Le Songe de Rousseau») есть гражданская патетика, хотя по форме она – те же вариации.

Каркасси не оставил без внимания и великого Иоганна Себастьяна Баха. Думается, что Шесть каприсов (ор.26) построены на основе пульсирующих баховских фигураций. Наибольшее впечатление производят Каприс №3, где реминисценция бетховенской «Лунной сонаты» подана с элементами шубертовской таинственности, Каприс №4 с виртуозной, романтической по складу фактурой и Каприс №6 – жизнеутверждающий, лучезарный поток энергии. Таким образом, Бах (как основа), Бетховен и Шуберт соединились вместе.

А Каркасси?

Он еще раз доказал свою виртуозность! Публика тех времен не могла не восхищаться его блестящей игрой.

Фантазия на темы оперы «Вильгельм Телль» Россини (ор.36), разумеется, романтична по своему духу. Самые удачные ее места связаны с выражением чувства радости различных оттенков: энергичной, восторженной, воодушевленной, торжественной. В конце пьесы это чувство достигает апофеоза.

Романтическую окраску имеет и Рондолетто (ор.41), яркая и эффектная пьеса.

Столь же оригинальные и зрелые по мастерству пьеса ор.59. «Сицилиана» близка к импульсивной итальянской народной музыке с прелестной мелодией. Подобны ей Вариации на итальянскую тему, в которых даже усилено традиционное противопоставление жизнерадостности и безмятежной лирики. К ним примыкают и вариации на тему «Cenerentola» Россини, где главенствуют бравурные, бодрые ритмы, выражающие итальянский патриотический дух. Россини – это взошедшее солнце Италии, и кто из тех людей, что жили рядом с ним в Париже, не купался в лучах его жизнерадостной музыки? В их числе был и Маттео Каркасси, соотечественник автора «Севильского цирюльника».

Как видим, гитарный стиль Каркасси видоизменялся от классицизма к романтизму, от германо-австрийского фольклора к итальянской народной музыке.


51.
Шуберт (Shubert) Франц (1797-1828), австрийский композитор. Ученик А. Сальери. Один из первых представителей музыкального романтизма; опирался на традиции венской классической школы. Создатель романтической песни (всего ок. 600; на слова Ф. Шиллера, И.В. Гете, Г. Гейне и др.; циклы «Прекрасная мельничиха», 1823, «Зимний путь», 1827, оба на слова В. Мюллера).

Мир детских грез открывается в Трех маленьких вальсах Шуберта из ор.9, переложенных для гитары Андресом Сеговией. Первый – наивный, простодушный. Второй – трогательный, сентиментальный. Шестой – чистый, светлый, целомудренный. Эта музыка дарует слушателям несколько мгновений еще ничем не замутненного счастья.

«Дочь рыбака» Шуберта притягивает внимание взволнованным романтическим голосом гитары.

Менуэт из Фантазии ор.78 утрачивает строгие классические черты. Он делается чувственно-взволнованным, с нежной лирикой в миноре и ликующей радостью в мажоре.

Знаменитая шубертовская Вечерняя серенада в переложении для гитары звучит как-то особенно. Ее прелестная мелодия мечется, будто вольнолюбивая птица в клетке.

«Аве Мария» Франца Шуберта – это вселенская песнь. Когда она исполняется на скрипке и гитаре, кажется, будто чистому голосу ангела вторит молитвенный шепот верующего человека.

Если эту бессмертную мелодию играет одна гитара, в ней столько же душевного трепета, сколько в первом целомудренном поцелуе юных влюбленных.