Смотрю я на вас, ветераны-солдаты...

Смотрю  я  на  вас,  ветераны-солдаты,
и  в  теле,  и  в  сердце  волнения  дрожь.
У  каждого  в  жизни  встречаются  даты,
которые  памятью  не  обойдёшь.

К  таким  отношу  я  и  праздник  Победы,
День  Памяти  нашей  об  общей  беде,
которую  с  вами  я  тоже  изведал,
узнав  не  из  книжек  войны  беспредел.

Сквозь  вас  и  сквозь  нас,  кто  чуть-чуть  помоложе,
прошёл  он  страшнее  шрапнели  шальной,
оставив  следы  навсегда  нам  на  коже,
жестоко  окутав  сердца  сединой
печали  о  павших,  умерших,  сожжённых,
безвинно  загубленных  душах  людей,
о  детстве  и  юности,  подло  сражённым
за  чьи-то  корысти  и  низость  идей.

Вы  знали  окопы,  обстрелы,  атаки,
солдатские  стопки  и  СМЕРШ  за  спиной.
А  мы,  пацаны,  собирались  в  ватаги
и,  чтоб  не  давиться  голодной  слюной,
ночами  мы  шастали  по  огородам,
по  хилым  сараям  и  чьим-то  садам,
Но  мыслями  были  со  всем  мы  народом
и  ждали  Победы  и  верили  вам.

Мы,  если  по  правде,  то  не  воровали,
а  просто  делились,  чтоб  как-то  дожить
и  встретить  родных,  что  за  нас  воевали
и  нам  обещали  фашистов  добить.

Чужие  квартиры,  чужие  пожитки,
чужая  одежда,  чужой  Казахстан.
Война,  как  и  всех,  обобрав  нас  до  нитки,
всё  ж  чуткие  души  оставила  нам.

Конечно,  вы  помните,  как  мы  встречали
с  цветами  и  песнями  тех,  кто  дожил,
с  Победой  вернувшихся,  как  обещали;
как  мы  вам  желали  здоровья  и  сил;
как  мы,  подрастая,  делили  всё  с  вами, –
великие  стройки  с  печальным  концом,
доклады  генсеков  с  пустыми  словами
и  социализм  с  человечьим  лицом.

Всё  дальше  уходит  от  нас  сорок  пятый.
В  рядах  наших  общих  –  сплошной  недочёт.
Смотрю  я  на  вас,  ветераны-солдаты,
и  здравствовать  долго  желаю  ещё.